Берсерк забытого клана. Тени забытых пророчеств

Глава 4. Н-да… Засады случаются…

Суть да дело, а ход времени нельзя поставить на паузу. Я наконец-то очухался, и чуть более здраво оценил создавшуюся ситуацию.

Однако, именно на данном этапе стремительно разворачивающихся событий, я не должен заморачиваться оценкой факта появления здесь этого бородатого мужика, вместе с его Рунным Обрезом.

На данном этапе эту тему следует отложить, чтобы позже раскручивать на трезвую голову. Желательно в спокойной и непринуждённой обстановке, среди холодных стен каменных казематов, и, конечно же, без наличия окон.

При подготовке к будущему творческому мероприятию, необходимо в обязательном порядке обзавестись массой полезных инструментов. И все те специальные гаджеты, не требующие досконально чёткого перечисления, должны поспособствовать в достижении гарантированного успеха в дознании, и установлении всей-всей правды.

А что же сейчас?..

А сейчас нужно тщательно, а главное быстро, думать и действовать, чтобы максимально сгладить острые углы огромного айсберга, неумолимо надвигающихся проблем иного характера.

– Девушки, – подал я голос от двери, приступив к упомянутым в мыслях действиям, так, как уж смогу, находясь в стадии тяжёлого опьянения, и последствий ночных приключений. – Нам, м-мм, то есть вам, пора переодеться в нечто более неудобное, чем лоскутки прозрачного материала ваших классных сорочек! – я поспешил возвратиться к нашему столику.

– Это не сорочки, а… – воспротивилась Скарлет.

– Не суть! – я уверенно перебил её, ища нервным взглядом два длиннополых плаща, в коих невесты заявились ко мне. – У вас, наверное, уже заготовлены внятные и неоспоримые объяснения причин нахождения в моей спальне, да ещё в своём сногсшибательном неглиже… Блин! Да где же все ваши плащи? – рявкнул я, в результате абсолютного провала миссии по поиску их верхней одежды.

– Вот, Феликс, возьми мой! – подала реплику Элеонора, не вникшая в суть контекста поставленного вопроса.

Княгиня сняла, и бесхитростно протянула мне в руки единственную деталь своего вечерне-ночного туалета. Это, не считая тонкой ажурной сорочки, никак не маскирующей пикантных частей её утончённого тела.

Ну, а я, как и положено в состоянии опьянения и приступа бесконтрольного стресса, машинально принял поданную девушкой вещь.

Ба-абах! Ба-абах!

В тишине разгара ночи грянули два сдвоенных выстрела, и помещение спальни вмиг осветили огни пары факелов. А с потолка щедро посыпались выбитые картечью и пулями щепки и пыль.

Д-зинь! Х-р-я-сь!

С треском и звоном от попадания чего-то крупнокалиберного, на пол рухнула серебряная люстра, устлав часть спальни россыпью не зажжённых свечей.

– Началось, – прошептал я отрешённо, и безучастно смотря на всё сразу, и ни на что.

В нахлынувшем приступе абсолютного бессилия, из-за невозможности повлиять на что-либо, я опустил руки вместе с плащом Элеоноры и графином крепчайшего.

– Ах ты падлюка подколодная! – зловеще прорычал Барри, и долбанул ногой по лежащему в дверях мужику.

Наш персональный Бармалей, вместе с Сивым, первыми домчались до моих спальных покоев, и обнаружили валяющегося в дверях бородача.

Для себя я сделал пометку, что вообще-то они молодцы в своих стремительных действиях, в качестве личных телохранителей, и первыми подоспели на выручку.

Топот же основной массы спешащего сюда народа, застрял где-то там, в коридоре, у самого входа в мой номер.

Вероятно, благородные аристократы решают, стоит ли вторгаться ко мне посреди ночи, или же нет. Ведь сейчас стало тихо и никто не шумит. А как же стрельба? А вот это и есть весомый аргумент для решения. Так что, скоро войдут, никуда не денутся.

Борислав ещё пару раз отвесил беспамятному гостю болезненных пинков, прежде чем передать контроль за супостатом в руки Остапия, уже взявшегося за неуставной, самопальный тесак или нож.

Сочтя основную фазу операции быстрого реагирования выполненной, Барри поднял свой взгляд на меня вместе с девушками, и… обомлел на мгновенье. Его накрыла волна страшной злости к бородачу, и сострадания к нам.

– Чего-сь с вами сотворили-то, Феликс, баре… – он проникся к нам жалостью и покраснел от пикантного вида полуголых девчат.

– Барри, дружок наш, всё хорошо, – на выручку в сложнейших условиях ведения переговоров вовремя подоспела Адмиральша Элеонора, к которой симпатизирует наш здоровяк. – Вы вот что, встаньте с Остапием у дверей спальни, и никогошеньки не впускайте! – дала она чёткую инструкцию красным от смущения неразлучным друзьям. – И молчите, о том, что видали! Понятно? – тут же взмылся вверх её сжатый кулак, которым Княгиня ему пригрозила.

– Угу… – здоровяк не замедлил с кивком подтверждения.

– Смотри у меня! – полуголая девчонка нарочито строго нахмурилась, отчего-то став для меня чертовски желанной.

О чём я, вообще, думаю? Бли-ин! Да о невестах, о ком же ещё.

– Таки мы эта, усё-сё исполним, госпожа! Господин Феликс, госпожи Скарлет и Ксения, да-да, мы усё-сё исполним, так и знайте. И даже не нать, вот не нать вам-таки сумневаться! – он харизматично отмахнулся от одной только мысли о нашем недоверии, и сам сцапал в охапку беспамятного бородача. – Сивый, а ну счас же отвернися! – здоровяк так угрожающе двинулся на Остапия, что тот сразу сник и поддался напору. – Иль ты, своею бестолковою головушкою, вовсе не смыслишь, что здесь у господ смушшенье одно! – он наехал на бестолкового друга, и заодно дал безобидную характеристику пикантным внешностям девушек и обстановке в целом.

Более не утруждая себя сложными, и главное недопустимо долгими объяснениями с тугодумом-товарищем, наш персональный Бармалей без особого труда вытеснил Сивого своей мощной грудью за дверь. Далее, он надёжно притворил её за собой, и в моей спальне вновь стало относительно тихо.

Наступило тревожное время короткого тайм-аута, или небольшой передышки в стремительно развивающемся каскаде событий. И я твёрдо считаю, что эту неожиданную паузу можно смело использовать для срочного проведения нашей тактической рекогносцировки.