Нефер просмотрела содержимое сундучка с книгами и достала, поискав немного, еще один свиток. В десять лет, когда ребенок понемногу начинает становиться взрослым человеком, Нефер стала интересоваться не только сказками, но и тем, что было на самом деле. И она выбрала книгу «Жалобы Ипувера» - в ней вельможа фараона Нефериркара описывал восстание бедняков и примкнувшим к ним рабов, свидетелем которого он был.
«Вот золото и лазурит, серебро и малахит, сердолик и бронза украшают шеи рабынь, а знатные госпожи стонут: «О, если бы у нас было что поесть!». Не различают сына знатного отца от человека, не имеющего такового. Дети князей побиты об стены, поистине люди уподобились шакалам, ищущим падаль…», - читала Нефер, и ее дыхание от завладевшего ею волнения стало учащенным. Как страшно!!! А вдруг здесь, в усадьбе, тоже взбунтуются рабы. Что ей тогда делать?! Нефер представила себе, как ее золотое ожерелье сорвут с ее груди и его наденет себе на шею та рабыня, которая только что принесла ей вкусную еду и фрукты. Но потом Нефер вспомнила могучих стражей, охраняющих усадьбу визиря Хоремхеба, и успокоилась, веря, что им под силу справиться с любыми бунтовщиками.
Дальше она тяжелую книгу читать не стала. Легла на кровать, но заново увидела картины кровавого восстания, описанного Ипувером. Нефер представились юные знатные девушки в руках озверевших рабов, мстящих прежним господам за годы тяжелой неволи, и ей стало их так жалко, что она заплакала. Немного успокоившись и вытерев слезы, маленькая царевна постаралась придумать им счастливую судьбу. В ее воображении лучезарный бог солнца Амон-Ра спускался с небес, а затем освобождал девушек из рук обижающих их оборванцев, а ее, Нефер, он делает своей избранницей и забирает с собой на сияющее небо.
Грезы Нефер резко прервали. В комнату вбежала очаровательная девочка с иссиня-черными глазами и множеством темных косичек на голове, увитых цветными лентами. Она с детской резвостью тут же прыгнула прямо на кровать, задев плечом Нефер.
- Что тебе нужно? – возмущенно спросила маленькая царевна, досадуя на новое нарушение своего покоя.
- Нефер, пойдем в сад, погуляем. Жара уже спала, - предложила Амнерис, испытующе глядя в голубые глаза подруги, говорящие о ее не совсем безупречном египетском происхождении. Именно глаза такого цвета по рассказам жрецов имели боги, пришедшие в Египет с неба, и они являлись предметом особой гордости Нефер. – Или поиграем здесь в прятки, - снова предложила Амнерис.
- Не хочу, - ответила Нефер, отворачиваясь от нее.
Амнерис обиженно надула губки. Она сама бы не стала по своей воле играть с царевной, уж слишком та скучная. Но кроме племянницы фараона ей играть было не с кем. Дети слуг и рабов к ней не допускались, а одиночество любимую дочь визиря Хоремхеба не прельщало.
И Амнерис снова начала просить царевну поиграть с нею в саду. Нефер, желавшая провести свой досуг в уединении, сначала твердо отказывалась, но потом ее отпор начал ослабевать. Она любила свою подругу и, как правило, всегда шла у нее на поводу. Источником этой любви было искреннее восхищение, ведь Амнерис являлась подлинным совершенством не только в ее глазах, но и в глазах всех окружающих. Младшая дочь визиря умела красиво петь, танцевать, хорошо лазить по деревьям, вести себя как взрослая девица и быть всегда веселой, заряжая всех окружающих своим приподнятым настроением. Мало-помалу Нефер уверила себя в том, что Амнерис во всем превосходит ее, кроме царского происхождения. Это мнение невольно подтверждали окружающие, покоренные живым нравом и яркой красотой Амнерис.
Неугомонная Амнерис начала силой тащить Нефер с кровати. Нефер сначала отбивалась от нее, но Амнерис была гораздо сильнее. Опасаясь свалиться на пол от безудержного напора, Нефер наконец крикнула: «Отпусти меня, я пойду в сад», и ее противница тут же предоставила ей свободу.
Амнерис, блестя своими черными, словно агат глазами, пропела: «Я – мышка! Догоняй меня, кошка! – и бросилась к выходу. Нефер решила на этот раз одержать верх в состязании над подругой и кинулась за ней вдогонку. Они промчались по длинному коридору, который вел в сад, сбежали по ступенькам, ведущим вниз.
Нефер прилагала все усилия, чтобы догнать проворную Амнерис, но она неправильно дышала при беге и начала задыхаться. Маленькая царевна родилась слабым ребенком и длительные активные игры утомляли ее в отличие от младшей дочери визиря. Тщетно она пыталась поймать звонко хохочущую Амнерис, которую забавляли напрасные усилия подруги ее поймать, но она продолжала преследовать ее с мрачным упорством. Наконец, совсем обессилев, Нефер остановилась чуть не плача от собственного бессилия и ощущая резкую боль в боку. Ей пришлось признать свое поражение, и тогла Амнерис предложила:
- Давай поиграем в прятки.
Нефер из гордости скрывая свою досаду, резко ответила:
- Нет, я не буду больше с тобой играть.
Амнерис немного подумала и предложила новую забаву:
- Тогда сделаем так. Кто больше сосчитает лотосы, растущие возле берега реки, тот и будет носить золотой браслет из храма Хатхор в праздник разлива Нила.
Нефер согласилась таким способом решить их извечный спор о принадлежности священного браслета богини, который им обеим подарили жрицы, и девочки начали считать покачивающиеся на волнах реки цветы. Посчитав, Амнерис обернулась к Нефер и спросила с нетерпением:
- Сколько ты насчитала?
- Двадцать один лотос, наивно ответила ей подруга.
Амнерис торжествующе рассмеялась.
- А я увидела двадцать четыре лотоса, - хитро сказала она и убежала.
Нефер печально посмотрела ей вслед. Неужели Амнерис всегда будет одерживать над ней верх?! Маленькую царевну чуть ли не до слез расстраивало это обстоятельство.
Зашуршали ветви деревьев сада, и девочка невольно обернулась. Показалась старая усталая рабыня – гречанка Хлоя, искусная ткачиха.
- Отдохну немножко, госпожа, потом снова поспешу к станку, - сказала она девочке, садясь на песок. Затрепетав от радости, Нефер присела рядом с ней на корточки. Хлоя всегда интересно рассказывает ей о своих богах. Рассказывает она и легенды о славных героях Эллады и ее могущественных царях.
- Хлоя, поведай мне о чем-нибудь, - начала просить Нефер.
- Устала я очень, госпожа, - сокрушенно вздохнула Хлоя.
- Хлоя! – в голосе девочки послышалась мольба.
Хлоя слабо улыбнулась – интерес маленькой египетской царевны к ее далекой родине был ей приятен. И она начала рассказывать Нефер, как троянский царевич Парис похитил спартанскую царицу Елену, и помогала ему в этом богиня любви Афродита. Хлоя закончила рассказ прибытием влюбленных в Трою и Нефер начала просить ее рассказать, что было дальше. Но Хлоя, помолчав, сказала ей:
- Про войну греков и троянцев я расскажу потом. А сейчас послушай про мою Мойру. Она тоже печальна, как и история Елены Спартанской. Когда я была юной девушкой, и я любила и меня любили. Мы возносили жертвы великой Афродите, но не помогла она нам, разлучила… - и старая рабыня рассказала, как на ее родной город Афины напали враги, и она став пленницей, узнала страшную ночь насилия и позора. Проданная в рабство испила всю чашу стыда как красивая рабыня, а теперь старухой надрывается в неволе у ткацкого станка. Взволнованная рассказом старой гречанки и жалостью к ней, Нефер пылко обняла ее.
- Клянусь всеми богами Египта – моими предками, когда я вырасту, я отпущу тебя на свободу, - торжественно сказала девочка.
- Да воздадут тебе все божества мира за твою доброту, маленькая госпожа, - растроганно произнесла старая гречанка.
- Госпожа Нефер, что вы делаете?! – послышался негодующий возглас, и Нефер увидела свою суровую няню Никторикс, а также изумленную поступком Нефер Амнерис.
Изумление подруги почему-то наполнило маленькую грудь Нефер непонятной гордостью, и она поистине с невозмутимой царской величавостью направилась к няне и Амнерис.
- Как ты могла обнять рабыню?! Это позор! – продолжала бушевать Никторикс. Затем в гневе она обернулась к насмерть перепуганной старухе и крикнула: - Иди к станку, негодная тварь! Смотри, попробуешь палки, если еще будешь отлынивать от работы.
Рабыня кланяется: - Да простит меня, госпожа, - покорно шепчет она в ответ и уходит.
- Няня, почему обнимать рабов позорно? – спросила после ухода Хлои Нефер.
- Потому что они рабы, - сердито отвечает ей няня.
- Почему, - упрямо переспрашивает Нефер, не удовлетворившись этим ответом. Няня Никторикс ничего не может добавить и сердито приказывает девочкам идти ужинать.
- Не смей больше кричать на Хлою. Я не потерплю этого! – решительно заявила ей под конец беседы Нефер.
Никторикс опешила от этой дерзости воспитанницы и отвесила ей пощечину. На левой щеке девочки выступило большое красное пятно.
- Я пожалуюсь на тебя богам, и они отомстят тебе за меня, - едва удерживаясь от слез, крикнула Нефер. Няня отвесила ей вторую пощечину и назидательно сказала:
- Смотри, боги скорее разгневаются на тебя, чем на меня. Вместо того, чтобы молиться и принсить жертвы богам, как это делает Амнерис, ты болтаешь с рабами и читаешь книги. Придется забрать их у тебя.
- О нет, не надо!!! – закричала Нефер. Утрата книг была для нее хуже смерти и она умоляюще вцепилась в руку няни. Но Никторикс вырвала руку и поспешила к дому отдать слугам распоряжение насчет ужина. Девочки остались на месте, и Амнерис сочувственно посмотрела на подругу.
- Не плачь, Нефер. Щека поболит и перестанет, - ласково сказала она. – Не надо больше сердить нашу няню и все будет хорошо.
Нефер промолчала. Она плакала не из-за боли, а из страха, что у нее заберут ее любимые книги. Но Амнерис этого не понять.
Амнерис вдруг радостно вскрикнула:
- Папа, папочка!
Из главных ворот поместья вышел в сопровождении слуг важный вельможа в роскошном черном парике, и Амнерис бросилась бежать к нему. Нефер, наоборот, осталась стоять. Эта семейная радость не для нее и она возле них лишняя. Хоремхеб с отцовской нежностью поцеловал свою дочь и начал гладить ее по голове, ласково с нею разговаривая. Нефер, задыхаясь от сдерживаемых слез, смотрела на них. Ей до боли в сердце хотелось, чтобы ее так же обнимали и целовали ее родители. Но их нет в солнечном царстве Амона-Ра, они ждут встречи с нею в загробном мире Осириса. Внезапно Нефер захотелось лечь на землю и умереть. Тогда она увидится с отцом и матерью, о которых хранила обрывочные, но сладкие воспоминания и навсегда останется с ними, любящими ее не меньше, чем Хоремхеб любит свою дочь.
Визирь выпустил дочь из обьятий и посмотрел тяжелым неприязненным взглядом на свою маленькую воспитанницу. Он отказался от своего прежнего намерения сделать дочь царевны Бет-Амон своей супругой и занять трон. Фараон по-прежнему пылко любил Яхх, не намеревался брать новую жену и Хоремхеб мог быть уверен, что его потомки унаследуют корону. Теперь Нефер скорее мешала ему, и визирь решил, что если жрецы и царские вельможи решат передать трон ей в обход его внука Менфу, то он избавится от нее так же безжалостно, как раньше избавился от ее родителей. Но пока ситуация не прояснилась, Хоремхеб решил по-прежнему обращаться с Нефер почтительно, как подобает обращаться с племянницей фараона и он знаком подозвал ее к себе.
Когда она подошла, опекун достал из сандалового ларца золотой амулет с изображением солнца и надел его на шею девочки.
- Этот священный амулет передал тебе фараон как истинной царевне из правящего Великого Дома, - торжественно сказал Хоремхеб. – Не забудь завтра одеть его, когда мы будем идти на восхваление Амона-Ра в храме.
Нефер благоговейно посмотрела на дар фараона, своего дяди. Она бы его одела и без напоминания опекуна. Он совершенно утешил ее. Пусть Амнерис украшает свою руку браслетом богини Хатхор, зато у нее есть нечто более ценное – золотой солнечный амулет, свидетельствующий о ее высоком царском происхождении. Вот этого Амнерис у нее не отнять и ее сан всегда будет выше, чем у удачливой дочери визиря Хоремхеба!
» Глава 7
В приподнятом настроении девочки с аппетитом съели вечером сочную утку и горячие лепешки со свежим медом. Их мысли и разговоры целиком занимал завтрашний храмовый праздник в честь главного бога Египта Амона-Ра и они предвкушали много ярких впечатлений и развлечений на этом торжестве.
После ужина неугомонная Амнерис снова уговорила Нефер пойти в сад. Там дочь Хоремхеба первым делом ловко залезла на гранатовое дерево и сорвала заманчивый крупный плод. Подражая Амнерис, Нефер попробовала было взобраться на соседнее дерево. Более болезненная и слабая, чем ее задорная подружка маленькая царевна не была столь ловкой и проворной как она, и ей не сразу удалось подняться на ствол граната. После нескольких неудачных попыток девочке удалось закрепиться и удержаться на большой ветке. Один сучок зацепился за амулет, и Нефер чуть не разжала руки. Потом, освободившись, она постаралась устроиться как можно удобнее. Амулет расстегнулся на ее шее и упал, но Нефер из-за легкого головокружения не заметила его потери.
Наевшись сладких рубиновых зерен, Амнерис легко спрыгнула с дерева.
- Нефер, слезай, пока няня Никторикс не обнаружила нашего отсутствия, - нетерпеливо произнесла она. Но Нефер из-за страха высоты никак не могла спуститься вниз. Пришлось Амнерис идти за няней, и та с двумя рабынями сняла Нефер с дерева.
Нефер была наказана за то, что своевольно сидела на дереве тем, что у нее на несколько дней забрали ее любимые книги. После того как все в усадьбе спели вечерний гимн-молитву богам Египта, девочек повели спать.
Страх сжал сердце Нефер, едва потухли светильники в спальне, и тьма обступила ее со всех сторон. Наделенная большим воображением, которое рисовало ей ужасных черных призраков, грозящих утащить ее в преисподнюю, она боялась спать одна в ночной темноте. Нефер начала просить Амнерис, чтобы та позволила ей лечь в свою кровать, если ей не разрешалось спать со служанками. Амнерис долго отказывала, но потом нехотя согласилась выполнить ее просьбу. Близость подруги успокаивающе действовала на маленькую царевну, и она постепенно заснула, утомленная треволнениями дня.
Но сон Нефер был чутким и она проснулась от шороха произведенного пробежавшей под ложем мышью. Некоторое время Нефер ворочалась, тщетно стараясь уснуть и натягивая легкое одеяло на себя. Амнерис даже во сне боролась за одеяло и не отдавала его ей. Нефер все же удалось отвоевать часть ночного покрывала, но потом она вспомнила про подаренный ей вечером царский амулет. С ужасом царевна обнаружила, что дара фараона на ней нет, и замерла, собираясь с мыслями. Амулет надо было найти во что бы не стало ведь завтра в храме будет фараон и все жрецы великого Ра. Если они заметят пропажу священного амулета, опекун более строго накажет ее, чем няня Никторикс и заставит не меньше месяца читать длинные нудные молитвы. Однако Нефер содрогнулась при одной мысли о том, что ей придется выйти ночью в сад. Ночной порой в доме и вокруг него властвуют злые духи, и в саду никто не придет к ней на помощь в случае опасности, исходящей от них.
Нефер долго лежала, мучаясь сомнениями и обливаясь потом от страха. Потом решилась идти – вызвать неудовольствие дяди-фараона и гнев опекуна было не менее страшно для нее. Она миновала прихожую, в которой спали на циновках домашние рабыни, и спустилась в сад.
Маленькая царевна шла, беспрестанно шепча заклинания, и думала о том, что ее непременно схватит бог-шакал Анубис, которому она почти никогда не молилась. Разгневанный за непочитание, он может схватить ее и жестоко наказать тем, что навсегда оставит ее в царстве мертвых. Устрашенная этими мыслями Нефер бросилась бежать, и она бежала без памяти, пока не очутилась под гранатовым деревом, на которое залезла Амнерис. Нефер быстро начала шарить руками по траве и скоро ее рука наткнулась на металлическую пластинку с цепочкой. Слава Амону, амулет найден и теперь она защищена от ночных чудовищ и гнева своих опекунов. Нефер испытала удивительное чувство покоя, которое сделало ее почти счастливой. Она подняла голову и засмотрелась на ночное небо. Луна светила удивительно красиво и звезды, как никогда, были особенно яркими и отражались на ночном полотне мерно текущего Нила яркими точками. Нефер попробовала найти среди них Сириус. Ей казалось, что именно там находятся сейчас ее родители и если бы она нашла дорогу в их звездный дом, то никогда бы больше не испытала ни печали, ни слез.
Вдруг вдалеке раздался пронзительный вой шакала, похожий на высокий, скулящий вопль. Встрепенувшись от страха, Нефер принялась бежать обратно в дом. Бог Анубис близко и он может ее схватить!!!
Вбежав в спальню, Нефер увидела, что Амнерис за время ее отсутствия заняла середину кровати и лечь рядом с нею невозможно. Нефер помедлила, не решаясь ее будить, но желание сна взяло свое, и она стала тормошить подругу.
- Никогда больше не буду с тобой спать, - с раздражением сказала, проснувшись Амнерис. – То ты крутишься, не давая мне уснуть, то забираешь одеяло, а теперь еще и будишь ни свет ни заря!
Но счастливая тем, что страшные испытания остались позади, Нефер быстро легла на кровать, обняла Амнерис, бывшей хорошенькой даже, когда она сердилась, и обе подруги, помирившись, уснули крепким сном.
Утром их растолкала Никторикс. Весь дом визиря фараона наполнился суетой многочисленных слуг и рабов, готовивших парадный выезд визиря Хоремхеба. Два десятка рабынь нарядили девочек после умывания в праздничные платья и надели на них самые ценные драгоценные украшения. После наспех спетой утренней молитвы богам и наскоро проглоченного завтрака визирь с домочадцами приготовился выехать в храм Амона-Ра, бога солнца. Хоремхеб сел в самые роскошные носилки, Нефер и няня Никторикс с его дочерью заняли другие, следовавшие за ним.
Девочки крепко ухватились за поручни, когда их подняли с земли шесть рослых рабов-эфиопов. Носилки, плавно покачиваясь, направились в сторону главного храма столицы и они оживились, обсуждая все, что попадалось им на пути и замолчали лишь тогда, когда очутились перед большими воротами самого большого и знаменитого храма в Египте.
Каждый город в Черной земле имел свое особо почитаемое божество, которое покровительствовало местным жителям. Уасет был посвящен самому могущественному богу на свете – богу солнца Амону-Ра. Здесь ему был выстроен грандиозный храм, в котором трудно было сосчитать точное число колонн, а высота наружных бронзовых ворот равнялась высоте большого дворца.
Подруги смущенно и робко ступили на землю. Их подавляла еще непривычная высота храма и пугала предстоящая встреча с могущественным богом.
Их повели прямо туда, где при большом стечении народа должна была совершиться храмовая восхваления Амону-Ра – в зал площадью в тысячу квадратных метров. Нефер и Амнерис невольно прижимались друг к другу в полутемном коридоре, все еще испытывая непонятный страх, внушаемым им грандиозным святилищем, но когда девочки вступили в зал, не имеющий конца и полный народа, то они невольно восхитились его великолепием и роскошью одежд присутствующих людей. Нефер, позабыв обо всем на свете, рассматривала фрески, изображающие сотворение мира. Особенно ей понравился среди них Великий Мау – Амон-Ра, представленный в виде огромного рыжего кота, повергающего наземь чудовищного змея Апопа, несущего в мир, мрак, хаос и разрушение.
Ожидание шествия фараона, его семьи и свиты оказалось долгим. Сильно уставшая от долгого стояния Амнерис даже тихо попросила няню:
- Никторикс, выведи меня отсюда! Мне хочется пить.
Однако Никторикс только резко ударила свою любимицу по губам, призывая к молчанию. Наконец раздались музыка и пение – восхваление живому богу-фараону. Нефер попыталась разглядеть лица певцов, но из-за огромной толпы она ничего не увидела. Стоящие по правую руку от нее люди склонились в глубоком поклоне, и Нефер замерла от чувства глубокого благоговения. Мимо нее в носилках, несомых двенадцатью жрецами проплывал фараон Иниотефф Третий, ее дядя по матери. Он сидел совершенно неподвижно, словно окаменевший от мощного заклинания всесильного колдуна. Только позолоченная плеть в его руке слегка колыхалась от сквозняка и свидетельствовала о том, что его хозяин живой человек.За ним следовали носилки с такой же неподвижной царицей Яхх. За родителями шел с величественным и невозмутимым выражением лица единственный сын фараона, наследник престола царевич Менфу – красивый четырнадцатилетний мальчик. Но он недостаточно обрел опыта невозмутимости и мало поднаторел в совершении ритуальных церемоний. Стоило его боковому зрению заметить нечто необычное в толпе, и он тут же против воли повернул голову и встретился взглядом с Нефер. Девочка сразу поняла, почему он пристально посмотрел на нее. Она единственная, которая не склонилась в поклоне перед царем и Нефер поспешно исправила свою оплошность. Царевич почти одновременно отвернулся от нее и пошел дальше. Следом за царской семьей проследовала многочисленная свита.
Спойлер Царевич Менфу
Шествие дошло до жертвенного алтаря, и навстречу фараону вышел верховный жрец Аменхотеп. Зазвучал новый гимн – восхваление Амона-Ра. Стройное, величественное как рассвет солнца пение заставило всех присутствующих кроме царской семьи упасть на колени и склонить головы.
Внезапно осветился неугасимым таинственным светом золотой диск на стене и большая статуя Амона-Ра. Пение стало еще более громким. Фараон с помощью верховного жреца начинает священнодействовать возле алтаря в совершенной тишине. Распростервшись в поклоне на циновке Нефер больше не следила за ним. Она погрузилась в полудремотное от мерного пения состояние, и мимо ее сознания проскользнул тот момент, когда великому богу солнца была принесена жертва.
После окончание жертвоприношения фараон позволил некоторым вельможам в знак своей милости поцеловать его сандалию. По манящему движению его руки Хоремхеб также подвел к нему испуганную таким знаком внимания Нефер. Иниотефф слегка улыбнулся, глядя на ее растерянное детское личико, и протянул ей свою руку, в которой находился царский жезл. Опекун шепнул Нефер несколько слов, и она с трепетом поцеловала божественную руку, не осмеливаясь смотреть фараону в глаза. В эту минуту Иниотефф испытал острое сожаление оттого, что он в свое время отдал племянницу на воспитание в сторону, в дом тестя. Но при этом фараон понимал, что присутствие маленькой дочери его сестры во дворце являлось лишним напоминанием людям о нарушении им закона о браке царя с сестрой – наследницей богини Исиды. Лучше было не поднимать вопроса о том, насколько правомерным является нахождение его любимой жены Яхх на троне и судьба Нефер окончательно определится только в год ее совершеннолетия, как им предполагалось раньше.
Нефер не умела читать мысли окружающих ее людей, но их чувства она угадывала прекрасно. По хмурому взгляду Хоремхеба, устремленному на нее маленькая царевна догадалась, что визирь не любит ее и никогда не полюбит как свою дочь. Но в отношении к ней брата ее матери чувствовалась неподдельная теплота и родственная привязанность, и девочка про себя помолилась великому богу, в чьем храме она находилась, чтобы он своей божественной волей устроил ее жить во дворце, где жил ее царственный дядя.
» Глава 8
Шесть лет пролетели незаметно, и Нефер сама не заметила, как она рассталась с детством и превратилась в юную, весьма привлекательную девушку. Ее прелестное овальное лицо с правильными чертами очень украшали голубые глаза с длинными ресницами и волнистые черные как у всех египтянок волосы. Дочь царевны Бет-Амон была среднего роста и имела несколько согнутые от постоянного чтения плечи, что немного портило ее фигуру. Серьезное и испытующее выражение ее лица казалось слишком взрослым для девушки, которой только недавно исполнилось пятнадцать лет. Многие ее ровесницы еще продолжали играть в куклы. Она выглядела сдержанно красивой, но при этом заманчивом даре судьбы совершенно не умела завоевывать сердца людей.
Замкнутость и молчаливость Нефер возникли от сознания, что она никому не нужна. Визирь Хоремхеб в достаточной мере заботился о ней, и все же его никто бы не назвал добрым опекуном, которого волнуют чувства его воспитанницы. Не сложились у Нефер доверительные отношения с няней Никторикс. Подруга Амнерис была слишком легкомысленной и беззаботной, чтобы быть для кого-то надежной опорой. У Нефер, выросшей с чувством всепоглощающего одиночества, появилась своеобразная душевная стойкость, которая подкреплялась твердыми представлениями о мире. В жизни племянницы фараона было мало радостей, к тому же ее существование отравляли неясные слухи, ходившие среди слуг, будто визирь Хоремхеб причастен к ранней смерти ее родителей. Однако никто не мог предоставить никаких твердых доказательств их убийства, и Нефер не верилось, что такой достойный вельможа как ее опекун может оказаться подлым отравителем.
Чтение оставалось ее главной страстью, и она в отсутствие Амнерис с удовольствием читала о победоносных военных походах своих предков. Когда толстый свиток закончился, Нефер положила его на папирусный столик и вышла на террасу дома, ведущую в сад. При виде закрытых ворот девушка невольно подумала о том, что скоро покинет усадьбу, ведь она скоро достигнет своего совершеннолетия. Но при этом ей ужасно не хотелось расставаться с дочерью Хоремхеба.
Ее любовь просто обожествляла Амнерис. Ради нее Нефер часто оставляла свои любимые книги и проводила все свое время с нею. Один только разговор с подругой улучшал настроение одинокой девушки и заставлял ее радоваться жизни. Она думала, что так же дорога Амнерис и их дружба, становясь крепче со временем, блестящей нитью протянется через всю жизнь, изумляя своей верностью людей. Такой любви и дружбе должны покровительствовать все могущественные боги на небе и на земле. Десять дней она не видела Амнерис и не понимала, как выдержала разлуку. Амнерис отправилась навестить двоюродную сестру своей матери Нейт, имеющей славу первой сплетницы столицы, и задержалась в ее доме. Изнывающая в разлуке Нефер пожелала в сердцах тетушке поскорее очутиться в загробном царстве Осириса, чтобы та больше не разлучала ее с Амнерис.
Раздались пронзительные крики, и Нефер увидела, как жестокий помощник управляющего усадьбой избивает провинившегося раба. Сердце жалостливой Нефер вздрогнуло, но она с печалью пошла в сад, стараясь отойти подальше от места наказания. Все равно ее вмешательство ни к чему не приведет, поскольку этот раб не принадлежал ей и она не имела право вмешиваться в ход телесного наказания.
Крики избиваемого раба затихли, но скоро раздался другой шум – шум открываемых ворот. Сердце Нефер учащенно забилось при виде знакомых носилок. Приехала так долго ожидаемая ею Амнерис, которая должна была вернуться завтра и Нефер радостно выбежала навстречу подруге.
Амнерис тоже обрадовалась, увидев ее. Пылко обнявшись, девушки сели на скамью под тенью финиковых пальм и начали рассказывать друг другу о том, что с ними происходило за последние десять дней, пока они не виделись. Серебристая короткошерстая кошка Нуф начала тереться о ноги Амнерис и молодая хозяйка подняв ее с земли, прижала к своей груди не менее нежно, чем ранее подругу.
- Да, Нефер, я забыла сказать тебе главную новость. Сын моей сестры, царицы Яхх, разбил в бою войска властителя Нижнего Египта фараона Мерикара Хети и он возвращается в Уасет с победой и богатой добычей! – радостно хлопая в ладоши, сказала дочь визиря Хоремхеба.
Нефер облегченно перевела дух. Ее тревожное ожидание, чем завершится многомесячное военное противостояние с соседним царством, закончилось. Ее родственники победили и можно было не опасаться того, что враги захватят город Уасет и она станет рабыней чужеземного царя.
- Значит, Верхний и Нижний Египет объединятся и станут одной страной, - задумчиво произнесла она, хорошо понимая важность этого события для всех жителей Черной земли.
Но Амнерис не занимали мысли о судьбах ее соотечественников, она думала только о том, что принесет победа племянника-царевича лично ей.
- Папочка сказал мне, что число моих рабынь увеличится в два раза и это будут самые искусные ткачихи и швеи из захваченных на войне пленниц, - оживленно проговорила дочь визиря Хоремхеба, и мило покраснела: - А еще папочка хочет выдать меня замуж!
- Замуж?! За кого? – быстро спросила у подруги Нефер, еще не понимая радует или огорчает ее эта новость.
- За Радамеса – сына военачальника Ранеба и вавилонской царевны Шамиран, - снова зарделась Амнерис. – Тетушка Нейт поведала мне, что во многом благодаря его смелости и решительности Менфу одержал победу над трусливым Мерикара Хети. И я увижу его, когда он вместе с Менфу въедет в Уасет во главе победоносного войска!
- О!!! – только и могла сказать, придя в восхищение Нефер. Слава молодого героя, одержавшего много побед в битвах с нубийцами и эфиопами и не знавшего поражений, достигла даже замкнутых девичьих покоев усадьбы визиря Хоремхеба и им восторгались все жители Верхнего Египта.
Амнерис беспокойно завертелась на скамье и призналась:
- Нефер, я очень боюсь. А вдруг я не понравлюсь Радамесу!
- Этого не может быть, - преданно глядя на подругу, произнесла Нефер. – Я не знаю человека, которому бы ты не нравилась, дочь Сияющего Лотоса.
Так прозвали Амнерис восторженные городские поэты, влюбленные в прекрасную дочь визиря и Нефер была согласна с тем эпитетом, который они дали ее любимой подруге.
- Мы посоветуемся с няней Никторикс и она поможет тебе выбрать лучший наряд ко дню встречи нашего победоносного войска, - быстро добавила она, желая окончательно успокоить все страхи и сомнения Амнерис перед встречей с женихом.
Никторикс постаралась на славу и в назначенный день встречи с победоносным войском царевича Менфу девушки стояли на царском возвышении рядом с троном фараона, облаченные в свои лучшие праздничные платья. Поверх длинных плиссированных калазирисов из прозрачной ткани служанки надели на них шитые золотом легкие плащи и драгоценные ожерелья. Головы Нефер и Амнерис украшали золотые диадемы в форме лилии и воспитанница вместе с дочерью визиря Хоремхеба являли собой достойный вид молодых египтянок знатного происхождения.
Сам визирь не скрывал от людей удовлетворенной улыбки, которая змеилась на его тонких губах. Победа царевича Менфу также была его победой. Он подготовил новое оружие – боевые колесницы, запряженные сильными конями, которому не могло противостоять пешее войско фараона Нижнего Египта, не знакомое с таким способом ведения боя и оно полностью оправдало его расчет. Молодой военачальник Радамес, возглавлявший конницу умело опрокинул главную часть вражеского войска и Хоремхеб окончательно укрепился в своем намерении выдать за него замуж свою младшую дочь. Его внук царевич Менфу уже юношей показал себя талантливым полководцем, сумевшим разбить более опытного в военном деле Мерикара Хети. Он явно унаследовал его решительность, смелость и безжалостность и Хоремхеб перестал жалеть о том, что судьба не послала ему сына. Менфу был достойным его наследником, характером похожим на него самого.
Толпа ожидающего народа заволновалась и с громкими криками бросилась к главным городским воротам, приветственно размахивая длинными пальмовыми листьями. На дороге показались передовые отряды войска фараона Иниотеффа, - самые сильные и умелые воины, которым выпала честь первыми вступить в столицу. Они били в барабаны и трубили в трубы, привлекая к себе всеобщее внимание. Пятьдесят полуобнаженных танцовщиц танцевало перед войском победитей, развевая на их пути целые облака цветочных лепестков. За передовыми отрядами крепкие стражники вели захваченных пленников, непрерывно осыпая их ударами плетей на потеху публике. А закованные в цепи плененные вражеские военачальники, в том числе фараон Мерикара несли на своих плечах большой помост, на котором сидел в кресле молодой победитель Менфу. По их горестному виду можно было понять, что они предпочли бы смерть нынешнему своему позору.
Сам Менфу недобрым взглядом смотрел на тех придворных, которые недостаточно бурно приветствовали его. При дворе заносчивого наследника престола мало любили и он, обладая изрядной злопамятностью, поклялся себе в подходящее время отплатить тем, кто не раболепствовал перед ним и не угождал ему. Нефер скользнула по нему равнодушным взглядом. Она принадлежала к числу тех, кто находил единственного сына фараона Иниотеффа довольно неприятным молодым человеком, и не собиралась поддерживать со своим кузеном близких отношений.
Когда пленные дотащили помост со своим безжалостным молодым победителем до царского возвышения, Менфу ловко спрыгнул с него на землю и с почтительным поклоном положил у ног своего отца дешрет – красную корону покоренного Нижнего Египта, представляющую собою усеченный перевернутый конус с плоским днищем и высокой приподнятой задней частью. Фараон Иниотефф и царица Яхх с родительской нежностью обняли своего единственного сына, одержавшего громкую победу на войне с вековечным врагом Верхнего царства, и шествие войска продолжилось.
Няня Никторикс дернула Амнерис за руку и прошептала ей:
- Смотри, мой ягненочек, там, на первой конной колеснице - Радамес!
Аменрис в сильнейшем волнении посмотрела в указанную сторону и радостно выдохнула – жених, найденный ей отцом, ей чрезвычайно понравился. Молодой добродушный великан, правой твердой рукой держа в руке вожжи, левой приветствовал своих соотечественников, и время от времени благодарственно отвечал им на их словесные восхваления. От него веяло такой мощью и надежной силой, что все женщины, без исключения, оказались покоренными его мужским обаянием. Кроме красивой внешности он располагал к себе ласковой улыбкой и готовностью всем уделить внимание. Рядом с ним гарцевал на небольшой пегой лошадке его четырнадцатилетний брат Тутмос, которого Радамес взялся опекать после гибели отца в приграничной стычке, и видно было, что подросток души не чает в своем старшем брате. А сердечко Амнерис было покорено им раз и навсегда. Она востороженно шепнула подруге:
- Какой у меня папочка молодец! Нефер, я уже не дождусь дня своей свадьбы.
Нефер промолчала. Радамес понравился ей не менее, чем Амнерис, но она не хотела показывать, какое сильное впечатление молодой военачальник произвел на нее, помня, что он предназначен ее подруге. «Надо постараться найти себе жениха еще лучше, чем у Амнерис, - подумала племянница фараона, понимая, что иначе ей будет трудно забыть про Радамеса. – В Черной земле живут немало красивых юношей, и я попрошу своего дядю-фараона найти мне достойного супруга».
С этой утешительной мыслью Нефер продолжила смотреть на проходящие мимо нее отряды воинов, еще не подозревая о том, что истинная любовь не знает замены и не дарует забвения своей сладкой муки.
» Глава 9
Радамес тоже внимательно рассматривал всех попадающих ему на глаза юных красавиц во время своего триумфального шествия в составе войска царевича Менфу, стараясь не упустить взглядом ни одну из них. Сын Ранеба и вавилонской царевны Шамиран обладал увлекающейся натурой и влюбчивым сердцем, заставляющего его испытывать безотчетную нежность ко всем женщинам на свете. После возвращения в столицу помыслы молодого военачальника легко и быстро обратились от военных дел к любовным грезам, и воображаемые ласки избранницы казались ему заслуженной наградой за подвиги, совершенные им на поле боя.
Радамес смотрел на девушек и никак не мог понять на ком ему остановить свой выбор. Беда заключалась не в том, что они казались ему некрасивыми, напротив, египтянки славились утонченной изысканной красотой, и выбрать среди них самую любимую являлась трудной задачей для любого молодого мужчины, чье сердце заждало любви. А Радамес хотел не только приятно провести одну ночь, но также выбрать себе жену и верную спутницу жизни, поскольку дом его вдового отца после скоропостижной смерти мачехи Радамеса Арбелы давно нуждался в заботливой женской руке. На все недоуменные вопросы Радамеса почему его отец не женился вновь, Ранеб отмалчивался, не желая лгать любимому сыну и бросать тень на его отношения с младшим братом Тутмосом. Он так и унес свою тайну с собой в погребальную пирамиду, после того, как получил тяжелую рану в одной из пограничных стычек. Самое простое объяснение непонятного поведения было в той нескрываемой любви, которую отец испытывал к его матери Шамиран, и Радамесу хотелось самому испытытать это божественное чувство, над которым оказалось не властно ни время, ни расстояние. Но пока что юными прелестницами восхищались только глаза молодого военачальника, сердце же его упорно молчало. По иронии судьбы он не взглянул на Нефер и Амнерис, смотревших на него не дыша, так как ему в момент приближения к ним следовало приветствовать фараона Иниотеффа и его супругу, царицу Яхх.
Все же Радамес не потерял надежды встретить свою единственную и неповторимую подругу, которой он мог бы сказать как своей жене: «Сестра моя!». На праздничном пиру в покоях царевича Менфу должны были собраться самые красивые арфистки и танцовщицы столицы, не считая захваченных в последней войне пленниц, чьи женские прелести должны были услаждать взоры победителей. Освежившись после окончания шествия войска в мыльне, Радамес облачился в новые праздничные одежды и поспешил в покои наследника престола, полных бренчанья на арфах, танцев и громкого смеха. Увы, там его тоже постигла неудача, хотя все молодые женщины были одеты в яркие соблазнительные одежды, которые скорее обнажали, чем скрывали их изящные тела и вызывали всеобщее мужское восхищение. Но снова его глаз не остановился ни на одной из них и молодой человек приуныл.
- В чем дело, дружище? – без обиняков спросил его царевич Менфу, полулежавший на пиршественном ложе в обществе своей фаворитки - танцовщицы Носрет. – Почему ты стал похожим на недовольного кота, которого не пускают на улицу?
Юноши обладали разными характерами и взглядами на мир, но эта разность характеров не только не разобщила их, но послужила их дружескому сближению. Замкнутый и гордый Менфу сразу ощутил симпатию к дружелюбному и открытому для общения Радамесу и тот полностью оправдал его доверие, нанеся главный удар на поле боя Мерикара Хети.
- Похоже, я старею, - усмехнулся в ответ Радамес. – Раньше мне достаточно было увидеть женскую ножку, чтобы тут же вспыхнуть от желания. Ныне же смотрю на женский цветник, собранный в зале для пира и не могу выбрать себе подругу по душе.
- Они все красивы, и выбор сделать трудно, - согласился царевич, лениво отщипывая от ветви черный виноград. – Попробуй найти себе девицу наугад, повязав глаза темной повязкой.
Это предложение понравилось Радамесу, так как прекрасно решало его вдруг ставшей трудной проблему выбора женщины его мечты. Носрет, улыбаясь, по знаку своего господина и повелителя завязала ему глаза черной лентой, и он вступил в круг танцующих девушек, пытаясь поймать одну из них. Танцовщицы, считая это игрой, с веселым смехом кинулись бежать от него в разные стороны. Погоня еще больше распалила Радамеса и он, под одобрительные крики своих соратников пытался поймать одну из тех плутовок, которые только дразнили его своими прикосновениями, но в руки не давались. Наконец ему удалось ухватить одну за край одежды, и он мощным рывком притянул трепещущее тело к себе, намереваясь заключить прелестницу в свои объятия и поцеловать. При этом Радамес мысленно воззвал к богине любви Хатхор, обещая ей щедрое жертвоприношение в случае, если его добыча окажется одной из самых красивых девушек, которые очутились на пиру у царевича Менфу для услаждение его взора. Воображение рисовало Радамесу соблазнительные формы пойманной девицы, ее большие груди, пышные бедра, тонкую талию и миндалевидные глаза. Затаив дыхание, молодой военачальник сорвал ленту с глаз, чтобы посмотреть на ту, которую он поклялся про себя сделать спутницей своей жизни и его рот в изумлении приоткрылся. В кольце его рук вместо юной танцовщицы находился визирь Хоремхеб, которому явно не нравилась железная хватка молодого человека. Ситуация была комической, но страх перед визирем, являвшимся подлинным правителем страны не позволил смеху вырваться из груди многочисленных свидетелей этой сцены. Один только царевич Менфу издал короткий смешок и тут же умолк под грозным взглядом, брошенный на него его родным дедушкой.
Радамес с такой поспешностью отпустил своего пленника, словно ненароком взял в руки ядовитую змею и с почтительным выражением произнес:
- Прошу прощения, великий Хоремхеб! Я никак не полагал, что могу схватить вас в кругу танцовщиц.
- Мне нужно поговорить с тобой, Радамес, и без посторонних ушей. Следуй за мной, - отрывистым голосом сказал ему на это великий визирь, и, не оглядываясь на пирующих молодых вельмож, направился к выходу. Молодому военачальнику волей-неволей пришлось отправиться за ним – Хоремхеб был не из тех людей, кому можно было безнаказанно возражать.
Хоремхеб со своим молодым спутником покинули покои царевича и скоро спустились в подземелье, где пошли тайными ходами, известными одному великому визирю. Они извивались гигантскими змеями и казалось, что вели в никуда. Радамес не осмеливался прервать молчание Хоремхеба, чтобы спросить его о цели их странного путешествия. Визирь Хоремхеб и на поверхностности земли внушал страх, а в подземном лабиринте он приобрел облик некоего потустороннего существа, имеющего власть в подземном царстве. Путь им освещали факелами несколько телохранителей тестя фараона, и когда небольшая процессия дошла до усыпальницы, недоступной для воров и грабителей богатств усопших, они остановились у дверей, не осмеливаясь идти дальше. Но в их услугах не было нужды. Усыпальница так ярко была освещена таинственным неугасимым светом, что горящие факелы казались совершенно бесполезными в ней предметами. Внимание Радамеса обратилось на небольшой гроб, стоявший на гранитном возвышении. Судя по рисунку, в нем покоилась молодая девушка редкой красоты, и молодой военачальник ощутил острое желание открыть крышку сандалового ящика, чтобы полюбоваться оригиналом.
- Кто она? Зачем ты меня сюда привел, визирь? – не сдержавшись, спросил Радамес у внимательно наблюдавшего за ним Хоремхеба.
- Как я уже сказал тебе, мне нужно с тобой поговорить без посторонних ушей, - соизволил разомкнуть свои уста визирь. – Я слышал, что ты ищешь себе жену. Скажи, мог бы ты полюбить такую женщину?!
Задав этот вопрос, Хоремхеб резко открыл разрисованный гроб, являя миру лицо молодой покойницы, одетой в драгоценный царский убор. Радамес быстро взглянул на девушку и ощутил невольную радость человека, который наконец-то нашел то, что он долго искал. Предчувствие не обмануло его, покоившаяся в усыпальнице юная красавица в самом деле являлась необыкновенным, прекрасным и очаровательным созданием. Искусные бальзамировщики так обработали ее тело, что она казалась живой, и только на время уснувшей девушкой. Но Радамес не позволи сладкой иллюзии овладеть своим воображением. Слишком хорошо он помнил, что душа этого прелестного создания находится в царстве мертвых бога Осириса и ему, чтобы по-настоящему встретиться с нею, нужно расстаться с жизнью. Охваченный глубокой скорбью, что резко наступила сразу после радости открытия Радамес начал упрекать Хоремхеба.
- Зачем ты мне показал ее, о, жестокий вельможа?! Теперь мне, полюбившему покойницу, никогда не знать радости в солнечном мире Амона-Ра.
Тень улыбки мелькнула на губах Хоремхеба. В душе визирь ощутил радость, убедившись, что потомок шумерских властителей сразу загорелся любовным чувством. Не зря он дал много золота черному жрецу бога-паука Ананси, для того, чтобы тот приворожил Радамеса к Амнерис. Но прежде чем ответить взволнованному молодому человеку, Хоремхеб склонился над мертвой девушкой и с такой нежностью поправил завиток ее темных волос, какую Радамес не предполагал увидеть в этом суровом и замкнутом человеке. Скрывающая лицо красавицы крышка гроба снова опустилась на свое место, отозвавшись резкой болью в сердце молодого военачальника, впервые узнавшего настоящую любовь, и Хоремхеб снова резко повернулся к своему спутнику, желая продолжить свой с ним разговор:
- Я показал тебе свою сестру Амнерис, которая должна была стать моей женой много лет назад. Однако человеческая жестокость и несправедливость разлучили нас. Боги пожелали уменьшить мое горе, послав мне дочь, как две капли воды похожую на мою возлюбленную подругу и я посчитал нужным, прежде чем предложить тебе взять мое дитя в супруги, удостовериться желаешь ли ты стать мужем девушки, во всем похожую на мою погибшую сестру. Вот для чего я показал тебе ее мумию.
Отцовская заботливость Хоремхеба, оберегающего дочь от возможного отказа жениха тронула Радамеса, но вместе с тем ему показалось невероятным, что дочь Хоремхеба может быть так прекрасна, как его мертвая сестра и он вслух усомнился в столь абсолютном сходстве.
- Завтра на празднике разлива Нива Амнерис как «Невеста реки» принесет жертву великому божеству. Тогда ты своими глазами убедишься, Радамес, что моя дочь не уступает в красоте моей сестре, - ответил на это великий визирь, после чего один из его телохранителей вывел Радамеса на поверхность земли.
Ночью молодой военачальник не спал, волнуемый предстоящей встречей с девушкой, похожей на мертвую красавицу, чей прекрасный облик поразил его до гдубины души в подземной усыпальнице. С жадностью скупого, перебирающего и удерживающего в руках золототые монеты Радамес тщательно вспоминал и удерживал в памяти все черты навсегда ушедшей в неведомый мир девушки, и его любовное томление сделалось так велико, что он решил жениться на дочери Хоремхеба, даже если она только отчасти будет напоминать свою незабвенную родственницу, которую ее отец, несмотря на свое жестокое как у крокодила сердце, так и не смог забыть.
Радамес соскочил со своего ложа свежий, преисполненный энергии как после длительного восстанавливающего сил сна, едва восток зарозовел нежным цветом, прогоняющим ночную тьму. Любовь наполнила молодого военачальника фараона мощью не хуже целительного отдыха, и он поспешил на берег Нила навстречу своей судьбе, не думая о прошлом коварного визиря Хоремхеба, чьим зятем он захотел стать минувшим вечером.
Первые благочестивые египтяне, намеревающие отдать дань своего почтения великому речному божеству уже подходили к реке, распевая величальные песни, славящие египетских богов и неся в руках корзины с фруктами и цветочные венки. По мере того как поднималось солнце их становилось все больше, а прибытие жрецов, совершающих жертвоприношение сподвигло всех присутствующих дружным хором запеть гимн Нилу:
Слава Нилу, в мир сошедшему,
Слава Нилу, жизнь дающему!
Свой исток во мраке кроющий,
Светом сумрак заменяешь ты,
Сады, нивы орошаешь ты!
Велишь Но́при бдить над зернами,
Велишь Се́беку над хлебом бдить,
Велишь Фта над ремеслом радеть.
Рыб создатель! их от птиц хранишь.
Нив радетель! ты века творишь.
Храмов зодчий! ты — богов оплот.
Перст твой медлит, — всюду бедствие;
Дух твой дремлет, — меж богами страх;
Жизнь ты создал и живишь ее.
Когда воды Нила подымаются,
Все живое пище радуется,
Каждый зуб перетирает плод.
Для животных траву он выращивает,
Жертвы для богов готовит он,
Храмов фимиам — его творение.
Он свершает всех желания,
Сам вовек не истощается,
Доблесть Нила — бедных щит.
Мы из камня не творим его,
Не венчаем мы его венцом двойным,
Мы ему не платим подати.
Нет святилища единого его,
Неизвестно пребывание его,
Не раскрыто в таинствах письмен.
Ты царишь для Юга и для Севера,
Поглощаешь слезы всех очей,
Расточаешь щедро блага всем.
Слава Нилу, в мир сошедшему,
Слава Нилу, жизнь дающему!(1)
Во время величавого пения к лодкам, слегка покачивающимися на мерных речных волнах приблизилась процессия нарядно одетых девушек, которую возглавляла Амнерис. Как самая красивая девушка столицы она была выбрана жрецами на роль «Невесты реки» в предстоящей церемонии жертвоприношения и почитания божества. В давние времена несчастную «Невесту реки» первой бросали в пучину вод для ублаготворения бога Нила, но затем нравы смягчились и избранная красавица всего лишь наравне со жрецами приносила драгоценные дары Нилу.
Радамес так и замер, когда Амнерис оказалась в поле его зрения. Хоремхеб сказал ему правду – его дочь была так же прекрасна, как и его безвременно скончавшаяся сестра. Они были похожи как две виноградинки одной грозди, как две яркие звезды ночного неба и Радамес с радостью понял, что его мечта сбылась. Молодой военачальник, не помня себя, вступил в воды Нила, стремясь встать поближе к предмету своего обожания и при удачном стеченни обстоятельств приблизиться к ней еще больше. На других девушек он совсем перестал обращать внимание – всеми его помыслами завладела она, та, которую жрецы и народ единогласно признали достойной бога их великой реки.
Спойлер Амнерис
Амнерис в сопровождении своих служанок и подруг легко поднялась по сходням на лодку, и гребцы дружно взялись за весла, намереваясь доставить ее на середину реки. Там прекрасная дочь визиря Хоремхеба начала лить в воду дорогие благовония под пение очередного гимна, и Радамес завороженно следил за всеми ее движениями, любуясь ее грацией, ловкостью и красотой. Детская порывистость и ребяческая непоседливость уступили девичьей мягкости и сознанию неотразимости собственной красоты в Амнерис, и она заслуженно приобрела славу первой красавицы столицы.
Улыбка исчезла на губах Радамеса, когда он заметил, что огромный серый крокодил вынырнул из реки и направился прямо к лодке, где во весь рост стояла Амнерис. Чудовищного зухоса увидели также спутники «Невесты реки». Испуганно восклицая, жрецы, гребцы и некоторые девушки начали прыгать в реку и добираться вплавь до берега, заранее решив, что богу, самолично пришедшему за своей невестой, не стоит препятствовать в его намерениях. Ужас сковал Амнерис при виде крокодила, направляющегося прямо к ней. От страха она не могла даже пошевелиться и уже заранее прощалась с жизнью.
Радамес не колебался ни минуты. Отбросив свой плащ в сторону, как совершенно ненужную ему вещь, он быстро кинулся в прибрежные волны и стремительно поплыл в гущу барахтающихся в воде людей, резко отодвигая их в сторону, если они мешали ему. Поняв, каковы его намерения, некоторые жрецы стали кричать ему, чтобы он вернулся на берег и не мешал божеству схватить избранную им жертву. Но Радамес не слушал их. Плыл он быстрее крокодила и потому сумел перерезать ему путь к лодке. Схватив плавающее на поверхности реки весло, молодой военачальник с размаху ударил им по голове зухоса, словно наказывая шкодливого павиана. Божественный крокодил от неожиданности ушел под воду, но придя в себя, упорно двинулся вновь в сторону лодки и протаранил ее своей плотно сомкнутой пастью. Амнерис от толчка не удержалась на ногах и упала в воду. Радамес не дав девушке уйти на дно, левой рукой обхватил ее за талию, а правой выхватил из-за пояса кинжал. Смерть как никогда была близка к нему и единственное спасение – его и Амнерис – заключалось в том, чтобы сразу поразить убойную точку на шее зухоса.
Нефер до боли в глазах всматривалась на схватку столь приглянувшегося ей молодого воина и чудовищной рептилии. Она одна на лодке не поддалась панике и лихорадочно соображала, чем можно помочь Радамесу и подруге. Увидев на корме моток крепкой веревки, она быстро закрепила ее и бросила ее конец в воду. Тем временем зухос снова приблизился к плывущей лодке паре и его пасть начала угрожающе открываться. Радамес мощным рывком привязал свисающейся с лодки веревкой находившуюся в полуобморочном состоянии Амнерис и, получив таким образом свободу действий, мог всецело заняться крокодилом. Хладнокровно подпустив зухоса поближе он нырнул под самым его брюхом и поднявшись над водой быстрым и точным ударом поразил его в шею. Воды Нила немедленно окрасились бурой кровью, и тело умирающего крокодила принялось опускаться на дно реки.
Радамес с облегчением вздохнул при виде такого отрадного зрелища и быстро взобрался на лодку, после чего с помощью Нефер поднял также на разукрашенное судно, вырезанное в форме утки свою красавицу, ради которой он только что бросил вызов судьбе. Почувствовав, что она в безопасности Амнерис томно раскрыла глаза и с радостной улыбкой посмотрела на молодого мокрого великана, с тревогой следившего за ее состоянием.
- О, Радамес, ты спас меня! Благодарю тебя, - ласково произнесла дочь Хоремхеба.
- Готов все жизнь оберегать тебя, моя госпожа, - преданно ответил ей Радамес и, не сдержав себя, поцеловал ее в губы. Амнерис не менее пылко ответила ему, и влюбленные слились в обоюдном поцелуе.
Нефер смотрела на них, ощущая и радость избавления от зухоса и глубокую печаль. Она сыграла не последнюю роль в спасении Амнерис, но как всегда была отодвинута ею в сторону и забыта. Царевна встала у борта лодки, наблюдая, как к ним спешат несколько суденышек со стражниками фараона на помощь и взволнованную толпу на берегу реки. По крайней мере, у нее осталась надежда на то, что богиня Хатхор будет к ней не менее благосклонна, чем к Амнерис и когда-нибудь другой красивый юноша посмотрит на нее не с меньшей любовью и нежностью, чем Радамес на Амнерис. Ради осуществления этой грандиозной мечты ей стоило жить и стойко переносить повседневные печали несовершенной земной жизни.
1. Автор стихотворения - Валерий Брюсов. Источником для стихотворения послужили многочисленные древнеегипетские гимны Нилу (см., например, G. Maspero «Hymne au Nil», v. 5, P., 1912 — Г. Масперо «Гимн Нилу»).
» Глава 10
Визирь готовился встретить свою младшую дочь, чей статус вырос после ее избрания «Невестой Нила» поистине с царскими почестями. Но вместо торжественной процессии, во главе которой выступала бы его любимица к городской усадьбе Хоремхеба приблизилась беспорядочная громко вопящая толпа, шедшая за Радамесом, который держал на руках мокрую и со спутанными волосами Амнерис. Хитрая девушка при этом притворялась, будто она находится в глубоком обмороке для того, чтобы пригожий молодой военачальник подольше не выпускал ее из своих объятий. За ними трусили позади как провинившие псы телохранители молодой госпожи, обещавшие ее отцу охранять ее, не жалея своей жизни и не выполнившие своего обещания.
При виде столь удручающего зрелища Хоремхеб тут же забыл о своей важности и достоинстве первого сановника Верхнего Царства. Он быстро сбежал по ступеням лестницы подобно юноше, которым был много лет назад и с несвойственным ему волнением воскликнул:
- Амнерис, свет моих очей, что с тобой приключилось?! Радамес, почему моя дочь в столь жалком состоянии?
Звук отцовского голоса, казалось, воскресил юную девушку. Амнерис шевельнулась и, вслипнув, произнесла:
- Папочка, ужасный крокодил напал на мою лодку и проткнул ее борт своей длинной пастью. От сильного толчка я не удержалась на ногах и упала в воду. Если бы не Радамес, который поспешил прийти ко мне на помощь, я непременно сделалась жертвой людоеда-зухоса.
И она еще теснее прижалась к груди своего молодого спасителя, который бережно держал ее в своих объятиях, всем своим видом выражая признательность ему и нежелание расставаться с таким приятным убежищем.
- Я не ошибся в тебе, Радамес, когда предположил, что могу доверить тебе свою дочь, - задумчиво сказал Хоремхеб после выяснения ситуации. – Отнеси Амнерис в ее покои. Там мой лекарь Финехас смажет твои раны целебной мазью.
Радамес с готовностью прислушался к приглашению визиря и понес девушку дальше в дом. После его ухода Хоремхеб остро взглянул на начальника охраны дочери Анума и шипящим от гнева голосом спросил у него: - Как ты посмел, негодный сын осла, бросить мое дитя в минуту смертельной опасности и не прийти на помощь Радамесу?!
- Господин, бог Себек пришел за жертвой, которую он сам избрал, и мы не посмели противиться его священной воле, - скулящим от страха голосом заявил Анум, только сейчас понявший, что его хозяин будет пострашнее любого крокодила.
- Если ты такой благочестивый человек, Анум, то завтра я принесу тебя в жертву Себеку, - с усмешкой сказал визирь и, не слушая мольбы о пощаде Анума, велел своим охранникам арестовать его и его подчиненных, от которых тоже задумал избавиться как от негодных слуг, не оправдавших его доверия.
На этом волнения дня для визиря не кончились. Несколько десятков разгневанных жрецов бога Себека, одетых в черные шкуры пантер пришли к Хоремхебу с требованием выдать им молодого военачальника Радамеса и Амнерис.
- Святотатство!!! Радамес убил одно из воплощений нашего бога, и он должен предстать перед нашим судом для понесения справедливого наказания, - громогласно заявил главный жрец Менес, с силой ударяя об землю своим посохом. По всему было видно, что он просто так не оставит убийство божественного крокодила. Набрав в грудь побольше воздуха, Менес продолжил выдвигать свои требования: – А твоя дочь Амнерис должна быть принесена в жертву Себеку, как избранная им девица.
Хоремхеб едва удержался от того, чтобы не плюнуть зло в бритую макушку жреца, который покусился на самое дорогое, что у него есть – на его любимую младшую дочь. Никакого почтения к жреческому сословию визирь не испытывал после того как пару раз стал невольным свидетелем их фокусов, которые они выдавали за «чудеса». До полного неверия в богов Хоремхеб еще не дошел, но он стал весьма циничным человеком. При этом открыто ссориться с влиятельными жрецами ему было не с руки, и он попытался пойти на соглашение с ними.
- Высокочтимый Менес, я дам Себеку жизни десяти человек для утоления его гнева, - спокойно сказал Хоремхеб. – Такая цена более чем достойное жертвоприношение.
- Нет, Радамес должен быть публично казнен – нельзя допускать брожения в умах людей, - упрямо возразил визирю главный жрец Себека. – Выполни наши требования, великий Хоремхеб! Пятнадцать лет назад ты пообещал отдать богу Амнерис, но передумал и принес в жертву жизнь другого человека. Однако Себек не принял этой замены, если он сам явился сегодня утром за твоей дочерью. Не иди против воли бога, иначе многочисленные беды обрушатся на тебя и страну. Я изучал гороскоп Амнерис, ей суждено умереть молодой. Так прояви заранее добрую волю и сам положи дочь на жертвенный алтарь во избежание многих несчастий.
- Послушай, Менес, несчастье случится с тобой, если ты не перестанешь преследовать мою дочь и юношу, который скоро станет моим зятем, - угрожающе произнес Хоремхеб. – Удовольствуйся тем, что я тебе предлагаю, и ступай прочь отсюда со своими людьми, не зли меня еще больше!
Менес был смелым человеком, однако даже ему стало не по себе при виде той бешеной злобы, которая появилась в глазах визиря. Поняв, что он ничего больше не добьется от Хоремхеба кроме обострения их опасного противостояния, жрец Себека выдавил из себя:
- Хорошо, великий Хоремхеб, той человеческой жертвы, которую ты готов дать и сундука золота будет вполне достаточно для того, чтобы гнев бога Себека утих.
- Я в этом ничуть не сомневался, - снова скривил свои губы в насмешливой улыбке визирь. – Когда можно отправить свои дары великому богу?
- Завтра утром после восхода солнца, - пробормотал жрец Менес и дал знак младшим служителям бога-крокодила следовать за ним.
После их ухода Хоремхеб повернулся к своему внуку царевичу Менфу, который стоял рядом с ним и поучительным тоном сказал ему:
- Вот так нужно разговаривать со жрецами, мальчик мой, решительно и твердо, иначе они сядут тебе на плечи и будут управлять тобою как послушным волом.
- Я понял, дедушка, - согласно кивнул головой восхищенный смелым поведением деда царевич Менфу. – От меня они тоже никаких уступок не дождутся!
Утром Хоремхеб, как обещал жрецу Менесу, принес в жертву Себеку Анума и еще девять бывших телохранителей Амнерис вместе с золотом, и больше ничто не мешало ему устроить свадьбу дочери с Радамесом, тем более что сами молодые люди желали ее всем своим сердцем. Главной частью свадебной церемонии стал переход невесты с ее приданым из отцовской усадьбы в дом жениха. Свадебный кортеж Амнерис оказался не менее многолюдным, красочным и шумным, чем торжественое шествие фараона в праздничные дни и он привлек к себе внимание почти всего населения города. Радамес вышел в сопровождении своего младшего брата Тутмоса из дома и с нескрываемой радостью встретил свою невесту у самых ворот. Он лично проводил ее в богато убранные покои, где оставил ее в окружении многочисленных служанок готовиться к первой брачной ночи.
Рабыни быстро и не доставляя Амнерис лишних хлопот, одели ее в соблазнительное полупрозрачное платье, и она принялась, полулежа в одиночестве ожидать прихода молодого супруга с мечтательной улыбкой на губах. Само ожидание ночи любви доставляло ей безграничное удовольствие и вызывало целый рой сладких грез, где царил образ ее прекрасного воина.
Скоро узорчатые занавеси, закрывающие широкую кровать от постороннего взора, чуть шевельнулись, и новобрачная радостно встрепенулась, думая, что это пришел Радамес. Но к ее нескрывемому разочарованию это оказался сын царского казначея Сефу, ее давний поклонник, который претендовал на ее руку еще до ее знакомства с Радамесом.
- Что тебе нужно, Техути? – весьма недовольным тоном спросила Амнерис. – Я жду своего супруга и не расположена сейчас тебя видеть.
- О, Амнерис, я не могу допустить, чтобы стала женой другого мужчины! – с жаром воскликнул юноша, неотрывно глядя на нее взглядом преданного пса. – Бежим в Нубию на крыльях моей любви, я обещаю тебе там райскую жизнь, которой позавидуют все женщины Уасета.
Но Амнерис в ответ пренебрежительно сморщила свой хорошенький носик, словно Техути превратился в безобразного павиана.
- А где ты был, Техути, когда на меня напал крокодил? – язвительно спросила она. – Я видела, ты в страхе плыл к берегу, не обращая внимания на мои крики о помощи! А Радамес, мой милый Радамес, встал между мной и чудовщем, рискуя своей жизнью, и только его я желаю видеть своим мужем.
- Ты несправедлива ко мне, Амнерис, я не мог заступиться за тебя, когда сам бог Себек выбрал тебя своей жертвой! – воскликнул молодой вельможа. – Но теперь Себека умилостивили богатой жертвой и я пришел за тобой, поскольку я первый просил тебя стать моей женой и право первенства за мной. И если ты отказываешься, я силой возьму и женюсь на тебе, упрямица!
С этими словами Техути схватил сопротивляющуюся ему девушку на руки и побежал с нею в сад, где его ожидали сообщники. Амнерис не прекращала своего сопротивления и громко звала любимого мужа на помощь.
- Радамес! Радамес! Спаси меня! – взывала дочь Хоремхеба, с ужасом сознавая, что силы не равны и она ничего не может предпринять против своего похитителя.
Радамес как раз в это время шел в спальню с богатыми дарами для своей прекрасной жены. Услышав ее полный страха голос он выронил большой ларец полный драгоценных женских украшений и помчался на ее зов быстрее разъяренного льва.
Сообщники Техути попытались преградить ему путь, но он расшвырял их по сторонам, словно надоедливых котят. Несколько крепких ударов кулаком оказалось достаточно, чтобы вывести из строя всех противостоящих ему противников. Его сопернику ничего другого не оставалось, как выпустить Амнерис из своих рук перед самым выходом из сада на улицу и выхватить меч для спасения своей жизни. Однако Радамес уже после двух выпадов обезоружил Техути, и подоспевшие слуги молодого военачальника связали врага своего хозяина и его людей.
Не обращая больше внимания на обезвреженного похитителя, Радамес поспешил к молодой жене и пылко обнял ее.
- Бедняжка моя, ты еще не успела оправиться от нападения крокодила и подверглась нападению негодяя, желавшего учинить над тобою насилие, - с глубокой нежностью сказал он ей.
Слова любимого мужа звучали для Амнерис самой желанной музыкой на свете и она, обхватив его мощную шею своими изящными руками, пролепетала:
- Не оставляй меня надолго одну, мой возлюбленный брат. Только с тобой я чувствую себя в безопасности.
- Я всегда буду защищать тебя, дивный цветок долины Нила, - не раздумывая, пообещал юной жене Радамес. Он взял ее на руки и, беспрестанно шепча ей на ушко любовные признания понес обратно в спальню откуда Амнерис была только что дерзко похищена сыном царского казначея.
Бестолковые рабыни засуетились возле них, показывая, что они собрали все уроненные Радамесом драгоценные украшения, но влюбленным в этот счастливый час воссоединения не было никакого дела до дорогих безделушек. Их влюбленные глаза сияли ярче всех драгоценных камней на свете, и они желали одного – чтобы их оставили наедине. Радамес велел всем женщинам уйти и повернулся к жене.
Амнерис, облаченная практически в ничто, в легкое как дуновение ветерка рубашку, лежала на кровати вся обратившись в ожидание. Ее пышные волосы дождем разметались на подушке, покрывало сбилось как после упорной борьбы. Она еще не совсем оправилась от происшествия с Техути, но теперь ей было спокойно, ведь ее любимый муж находился рядом с нею.
Радамес, не отрывая от нее восхищенного взгляда, подошел ближе, легко касаясь босыми ногами пола. Как только он наклонился над Амнерис, чтобы поцеловать ее, ее маленькое сердечко пропустило гулкий удар, а затем от волнения ускорило темп. Настал долгожданный миг, и она вся подалась вперед, чтобы слиться в любовном экстазе с тем, кто был ей дороже всех на свете.
- Пожалуйста… - скорее выдохнула, чем прошептала Амнерис, и ее мольба о любви окончательно покорила Радамеса. Ему безумно нравился звук ее мелодичного голоса, такой же нежный как первые проблески утреннего солнца и такой же страстный, как огонь, играющий в ее темных глазах. Потеряв всякое самообладание, Радамес схватил трепещущее девичье тело, как лев хватает пойманную лань и на Амнерис обрушился целый водопад его поцелуев.
Огненные ласки сводили их обоих с ума, и им не хотелось останавливать головокружительный танец своих тел. Желание закончить это буйство долгожданным экстазом граничило с острым желанием нескончаемого наслаждения. Не желая больше мучить себя и ее, Радамес страстно соприкоснулся своим мужским естеством с ее женскими глубинами, и из груди Амнерис вырвалось не то испуганный, не то восхищенный возглас: «Аа-ахх!».
Радамес испугался того, что причинил ей слишком сильную боль и поспешно откинулся назад. Но Амнерис протестующе привлекла его обратно, и они возобновили восхитительное знакомство самых потаенных уголков своей души и тела. В первую брачную ночь им открылась тайна, словно подсказанная самой богиней любви и красоты Хатхор – они две половинки единого целого и ни с кем и никогда им не будет так хорошо и уютно. Утро утомленная любовью Амнерис встретила по-прежнему находясь в объятиях Радамеса и они, затаив дыхание сообща наблюдали за тем, как из лотосов Нила рождается солнце. Оно знаменовало их новую жизнь, полную счастья и довольства.
Техути больше не потревожил их покой. Узнав о его преступлении, визирь Хоремхеб пришел в великий гнев и стал требовать смертной казни для похитителя своей дочери. Мягкосердечный фараон Иниотефф тоже возмутился проступком молодого вельможи, но к своему казначею Сефу он тоже благоволил, и несчастному отцу неразумного юноши удалось своим мольбами спасти его жизнь. Но взамен Техути назначили наказание, которое показалось многим мужчинам хуже всякой смерти – фараон приказал женить его на главной поварихе царской кухни – толстой и чрезвычайно сварливой Пебатме, которую обходили стороной все женихи.
» Глава 11
Нефер сидела в одиночестве в саду и печально смотрела как темнокожий мальчик-слуга усердно кормил с тарелки ручных цапель. Больше тридцати дней прошло после свадьбы Амнерис, но тоска по покинувшей родительский дом подруге не оставляла воспитанницу великого визиря. К ней примешивалась боль оттого, что юная супруга Радамеса совсем забыла про нее. Нефер сначала с пониманием отнеслась к тому, что подруга, увлеченная началом совместной жизни с любимым мужем, не стремилась вновь увидеться с нею, но время шло, и ее отношение к длительному равнодушию Амнерис начало меняться. Такое длительное безучастие означало, что она ничего не значила для Амнерис, если та отбросила ее в сторону, словно старую надоевшую ей игрушку и сердце Нефер начала глодать обида. Амнерис была единственным близким ей человеком, и время разлуки с забывчивой подругой не только не залечивало душевную рану Нефер, но растравляло ее еще больше. Утешение доставляли ей только книги, которые для нее переписывали писцы фараона, в чьи обязанности входило распространять литературные новинки.
Со двора раздались громкие вопли и плач, заставившие девушку вскочить на ноги. Так голосят только по мертвому, и Нефер поспешила выйти из сада, чтобы узнать, что случилось.
Все многочисленные слуги усадьбы, служанки, рабы и рабыни, стеная, переполнили большой двор, в котором свободно могли бы разъезжать десять конных колесниц. Посредине двора стоял на коленях великий визирь и горестно посыпал землей свою голову.
- Почему все плачут? – встревоженно спросила Нефер у Никторикс.
- Горе нам, горе! Умерла кошка Нуф! – не переставая рыдать, ответила ей няня.
Сердце девушки похолодело от тревожного предчувствия. Хотя Нуф была уже стара, и следовало ожидать ее скорейшей кончины, смерть кошки считалась очень плохим признаком, предвещавшим несчастье владельцам дома.
Похоронам кошки посвятили двадцать дней. Ее мумифицировали и оплакивали всей усадьбой. Хоремхеб в знак траура сбрил свои брови и облачился в белые одежды. Запеленатое в новую льняную ткань кошачье тельце со всеми почестями отвезли в храм богини Бастет и оттуда привезли прелестного черного котенка с белой грудкой.
Мрачное предзнаменование грядущих несчастий в виде смерти священного животного не остановили визиря на пути воплощения его замыслов, и в недобрый для него и членов его семьи час он задумал устроить судьбу своей воспитанницы, не дожидаясь, когда пройдет год после кончины Нуф. Хоремхеб окончательно оставил мысль самому жениться на юной наследнице царского трона. Тихая молчаливая девушка не вызывала в нем плотского желания подобно ее матери – царевне Бет-Амон и, кроме того, он возымел желание укрепить браком с нею положение своего внука – царевича Менфу, в котором видел своего главного наследника. В течение двух лет страна страдала от засухи и многие люди начали видеть в этом кару богов за то, что трон перестал наследоваться по женской линии.
Хоремхеб заручился согласием зятя на задуманный им брак внука и пригласил Нефер в свои покои для доверительного разговора. Сразу насторожившись, поскольку ее никогда не вызывали к опекуну Нефер пошла, ощущая в душе непонятную тревогу и страх перед будущим.
Визирь встретил Нефер озабоченным вглядом, заставивший девушку ощутить еще большее волнение. После непродолжительного молчания опекун произнес:
- Я думаю, ты не можешь пожаловаться на жизнь у меня.
- Когда я переселюсь в царство мертвых, я расскажу Осирису о той заботе, которой вы меня окружили, - с готовностью ответила ему Нефер.
- Теперь тебе придется оставить мой дом и мои попечения. Фараон призывает тебя к себе, - сказал Хоремхеб, удовлетворенный ее ответом.
- Зачем? – уже не скрывая своего волнения, спросила у него Нефер.
Хоремхеб походил по роскошно обставленной комнате, обдумывая какими словами расположить воспитанницу к задуманному им супружеству и потом снова начал говорить:
- Видно богам угодно, чтобы наступил тот день, когда я назову тебя своей повелительницей и госпожой. Фараон и жрецы нарекли тебя невестой наследника престола Менфу.
Эти слова были как внезапный удар или вспышка молнии. Нефер похолодела. Это был удар самой судьбы, приготовившей ей многочисленные испытания. Царевич был очень красив, но он ничуть не нравился ей и вызывал в ее душе отторжение. Она еще не осознала до конца, что воспринимает Менфу как полную свою противоположность, но понимала, что ничуть не хочет связывать свою судьбу с двоюродным братом. В ее душе зародилась мечта, что она встретит на своем жизненном пути очаровательного молодого человека, похожего на Радамеса, и Менфу не вписывался в ее планы. Однако спорить с великим визирем представлялось ей опасным, и Нефер промолчала. Визирь всегда обращался с нею учтиво и обходительно, но она все равно чувствовала черноту его души, которая заставляла ее опасаться его.
- Фараон призывает тебя к себе, чтобы поговорить наедине. Оденься с особой тщательностью, мы едем в Большой Дом! – велел Хоремхеб, заканчивая разговор.
Нефер послушно пошла к себе, выполняя распоряжение своего опекуна. На этот раз ее парадным одеянием занималась няня Никторикс. На нее надели золотистый калазирис, рубиновое ожерелье и серебряные сандалии. На голову девушки служанки водрузили крупный черный парик с золотой диадемой, делающий голову несоразмеренно большой. Он сразу показался Нефер громоздким и неудобным.
Нефер села в одни носилки с пурпурными занавесями, ее опекун в другие и их понесли во дворец фараона. Знойный ветер Сета обжигал кожу и даже опахала не давали желанной прохлады. По лицу Нефер непрерывно текли струйки пота. Росло желание немедленно сорвать с головы парадный парик и выбросить его на пыльную дорогу. Но строгое воспитание няни Никторикс принесло свои плоды, и Нефер держала себя в руках.
Продвижению юной царевны и ее опекуна мешали толпы приветствующих их простолюдинов, и когда рабы-носильщики доставили их на место, Нефер совсем изнемогла от жары. Очутившись в тронном зале, девушка испытала наслаждение от окутавшей ее прохлады и тут же задрожала от холода. Перепад температуры оказался слишком резким, но предстоящая встреча с дядей волновала Нефер больше и она шла как в тумане.
Опекун довел ее до последних позолоченных дверей и дальше она пошла одна. Дорога по черному полу мимо белых колонн к золотому трону, на котором застыла неподвижная фигура, показалась Нефер нескончаемо долгой. Неужели она не дойдет?! Нефер затошнило от волнения. Мысленно взывая к богам и прося их помощь, девушка преодолела себя и пошла дальше. Когда она наконец дошла до трона, то почти без сил упала на колени и распростерлась в низком поклоне перед ним.
Молчание длилось так долго, что Нефер подумала о том, что ее проводники ошиблись и привели ее в зал, где находится каменная статуя фараона Иниотеффа, а не он сам. Находясь во власти этой мысли Нефер чуть приподняла голову и увидела, что пальцы ноги владыки окрашены в естественный цвет. Но это ничего не означало – скульпторы Черной Земли часто окрашивали свои изображения людей в естественные цвета. Нефер невольно подняла свою руку и нерешительно дотронулась ею до большого пальца, выскользнувшего из переплетений драгоценного сандалия. Мужская нога тут же отдернулась, а Нефер от неожиданности отпрянула в сторону и упала на пол.
Фараон рассмеялся, найдя происшествие чрезвычайно забавным. Ободренная тем, что в смехе дяди не было злобы, Нефер подняла голову и посмотрела своими голубыми глазами в его голубые глаза.
- Встань, дочь моей сестры, - раздался сверху мужской голос. – Мне нужно поговорить с тобой.
Девушка выполнила его повеление, но при этом почтительно опустила свои глаза вниз, вспомнив о наставлениях няни Никторикс.
- Ты знаешь, зачем тебя позвали? – спросил фараон Иниотефф.
- Да, - чуть слышно ответила ему Нефер.
- Тебя ожидает жизнь, полная величия и большой славы. Если от рождения ты – истинная богиня, наследница великой Исиды, то возвысишься над всеми людьми и проживешь долгие годы в почтении и всеобщем преклонении. Ты будешь правительницей Черной Земли, женой бога и матерью бога. Но если ты обычная женщина, то царское величие растопчет тебя. Ты проживешь короткую жизнь и умрешь в отчаянии и в позоре. Подумай теперь, прислушайся к говорящему в тебе голосу наших великих богов. Пусть они скажут тебе кто ты – истинная царица или обычная женщина. И поступай соответственно.
Величавый голос фараона умолк и вновь наступила тишина. Нефер замерла, пытаясь разбраться в самой себе и в своих ощущениях, и с удивлением поняла, что все ее страхи и тревоги куда-то исчезли. Ей показалось, что в ее ушах зазвучала неслышимая музыка, идущая с небес, и она увидела саму себя в царской короне в отражении призрачного зеркала. «Значит, мне в самом деле суждено возвыситься и Амнерис больше не будет смотреть на меня как на пустое место! Я преодолею все трудности и стану признанной всеми царицей», - замирая от неожиданного счастья, вызванного откровением богов, подумала Нефер и уверенно произнесла:
- Дядя, боги ответили мне. Я взойду на царский трон и возьму царевича Менфу в супруги.
Фараон ударил своим жезлом о подлокотник сидения, призывая придворных. В зал вступили шесть знатных дам, низкими поклонами приветствовавших своего повелителя.
- Отведите царевну в предназначенные ей покои и служите ей, - велел им фараон. Женщины поклонились также Нефер и увели ее с собой. Царский посланник отправился к царице Яхх сообщить, что свадьба царевича Менфу и племянницы ее мужа дело окончательно решенное. Супруга фараона Иниотеффа, убедившись в том, что осуществление плана ее отца близко к завершению призвала сына к себе и сообщила ему о предстоящем браке.
Спойлер Царица Яхх
- Почему я должен жениться? – раздраженно, нисколько не умеряя своего громкого голоса, спросил у матери царевич Менфу. Его двоюродная сестра нисколько не нравилась ему. Он находил ее слишком пресной, скучной и бесцветной.
- Тебе пора иметь жену, которая родит законного наследника, - спокойно ответила сыну царица Яхх.
- Но почему именно эта плаксивая девица, а не другая, более достойная царского трона красавица? – упрямо продолжал свои расспросы юноша.
Яхх отрицательно покачала головой, явно не соглашаясь с сыном.
- Не знаю, кто может быть более достойным этой девушки, - сказала она. – Нефер из рода фараонов – потомков наших великих богов. А род фараона самый знатный в мире!
- По-прежнему не считаю необходимым жениться, - твердил свое Менфу, желая избежать нежеланного брака. – Мои женщины плодовиты и среди рожденных ими детей я выберу себе наследника.
Тогда царица приказала своим приближенным дамам и служанкам уйти. То, что она собиралась сказать непокорному сыну, не предназначалось для посторонних ушей.
- Этого брака желает твой дед – великий визирь, - сказала она. – И твой отец полностью согласен с ним. И потом, есть еще одна причина, по которой ты должен вступить в брак с царевной Нефер.
Тут по лицу царицы Яхх пробежала тень, вызванная неприятными для нее воспоминаниями. Убедившись в том, что фараон Иниотефф бесплоден ее отец Хоремхеб, не желающий упускать власть из своих рук тайно заставил ее совокупиться с молодым рабом. Она не хотела изменять своему молодому мужу, которого успела полюбить всем сердцем, но ее властному отцу противоречить было невозможно. Яхх понесла ребенка, а совокупившегося с нею невольника во избежание огласки с его стороны забили насмерть железными цепями. У царицы до сих пор проходила дрожь по коже, стоило ей вспомнить о тех страшных и мучительных для нее событиях, которые привели к рождению Менфу.
- Говорите, матушка, - попросил царевич, заинтригованный ее внезапной мрачностью.
- Менфу, ты задумывался о том, что кроме тебя у божественного владыки нет детей ни от меня, ни от других его жен? – тихо спросила Яхх.
- Нет, - ответил изумленный вопросом матери молодой человек. – Дети – это женские дела и меня они не касаются.
- Так знай. Люди тайком шепчутся о том, что божественный фараон не может иметь детей и ты не его сын, - грустно произнесла царица, чувствуя себя без вины виноватой за то, что не смогла произвести на свет истинного ребенка своего мужа.
Менфу лишился дара речи и ошеломленно посмотрел на мать. Царица продолжила:
- У царевны Нефер есть законные права на трон – она несомненный потомок фараонов в нашей семье. Божественный фараон и твой дед намереваются тебя женить на ней, желая избежать смуты. Тогда все сомневающиеся в твоем происхождении умолкнут. Ведь ты будешь женат на женщине царского рода.
- Ты права, матушка, - пробормотал Менфу, отлично понявший намек матери. – Я вступлю в брак, угодный вам и божественному фараону. Когда женщина может обеспечить наследование трона, неважно какова ее наружность.
Царица Яхх довольно улыбнулась, радуясь благоразумию своего обычно вспыльчивого и неуправляемого сына. Больше всего она опасалась вызвать неудовольствие своего отца, но на этот раз она оправдала его доверие и снова сумела сохранить свою тайну, не посвящая Менфу в неприглядные подробности его появления на свет.
» Глава 12
Нефер с самого начала семейной жизни ясно поняла, что представляет собой наследник престола Менфу. Чрезвычайно мужественный, искусный в военном деле юноша был начисто лишен жалости, сомнений и укоров совести. Он не терпел, когда ему прекословили. Был привязан к своим боевым товарищам и наложницам, но смотрел на них как на низшие существа по сравнению с собой. Превыше всего ставил свои желания и не считался с чувствами других людей. Это подтвердилось в первую брачную ночь. Менфу грубо отнял девственность у Нефер, словно она была бесправной рабыней, и молодая женщина утром желала только одного – больше никогда не видеть своего мужа. Царевич после первой брачной ночи сделался к ней совершенно равнодушным и уехал в свой военный лагерь.
Для Нефер началась новая жизнь, заполненная без остатка. Она с головой погрузилась в дворцовую жизнь с ее многочисленными церемониями и религиозными ритуалами. Отчуждение быстро прошло между нею и царицей Яхх. Когда Нефер хотела, она умеда быть трогательной и покорной, вызывая к себе участие. Фараон тоже не раз проявлял к ней свою благосклонность и посылал в ее покои богатые подарки.
Нефер стала чаще встречаться с жрецами Амона-Ра, Осириса, Исиды, Себека, Тота и других многочисленных богов Египта. Молодая царевна жаждала этих встреч. Жрецы были самыми умными людьми в стране, и благодаря близкому знакомству с ними она могла пользоваться храмовыми библиотеками, содержащими в себе многовековую мудрость и знания Черной Земли. Жрецы в свою очередь привечали ее и с похвалой отзывались о почтительной к ним наследнице трона.
Новая жизнь вполне устраивала Нефер, пока она два месяца спустя после заключения брака с царевичем Менфу не узнала о двух огорчительных для нее событий. На ее вопрос, в каком состоянии находится ее имущество, казначей честно ответил ей:
- Госпожа, почти половины своего богатства вы лишились.
От этой шокирующей новости Нефер подскочила на месте и с недоумением посмотрела на казначея. Ее трезвый расчетливый ум был встревожен не на шутку.
- Как это случилось, нерадивый слуга?! – грозно спросила она. – Я не производила никаких крупных трат, и ты утверждаешь, что я понесла большие убытки?
Казначей упал перед ней на колени и умоляюще проговорил:
- Моей вины здесь нет, высокочтимая царевна. Ваш муж взял деньги для покрытия своих долгов и набора нового полка наемников. Для этой цели он также продал драгоценную диадему вашей матери Бет-Амон.
Дыхание Нефер стало прерывистым из-за неприкрытого огорчения. Она хорошо помнила эту золотую диадему с драгоценными камнями и дорожила ею как памятью о своей рано умершей матери. Ей предпочтительнее было лишиться всех своих украшений, чем этого венца. Но все же молодая царевна решила оставить проступок своего мужа без последствий. Она еще недостаточно закрепилась в царской семье, чтобы жаловаться фараону на своего мужа и решила разобраться с Менфу потом, когда станет более влиятельной особой в Великом Доме.
Другая новость взволновала Нефер гораздо больше. В день праздника разлива Нила няня Никторикс сказала ей, что Амнерис ждет ребенка. Потрясенная словами няни Нефер даже не знала, обрадовала ли ее эта новость или опечалила. Она считала себя и Амнерис слишком юными, чтобы иметь детей. И, выбрав подходящий день, Нефер отправилась навестить Амнерис и заодно посмотреть, как она переносит беременность.
Встретили ее в доме военачальника Радамеса очень почтительно. Амнерис в первый раз низко поклонилась ей и проводила на почетное место в своих покоях. Нефер внимательно смотрела в лицо подруги, но не улавливала и следа тех тревог и обид, которые мучили ее саму в доме Менфу. Амнерис после замужества нисколько не изменилась, и осталась той же веселой и беззаботной, какой была в доме своего отца. Она и Радамес производили впечатление любящей, крепко спаянной пары и были настолько увлечены друг другом, что нередко забывали в разговоре о Нефер, хотя она находилась рядом с ними.
Спохватившись, Амнерис повела подругу показать свой новый дом, и Нефер сразу заметила, что покои Амнерис обставлены гораздо лучше и богаче ее покоев во дворце фараона. Здесь радовали глаза многие прекрасные вещи из других стран – темнокрасные занавеси из Вавилона, широкое ложе из Крита, финикийские светильники, покрывало из пуха македонских коз, столик черного дерева из Эфиопии. В спальне Амнерис стояли две большие египетские вазы с лотосами и золотая статуя богини Хатхор между ними. Пол покрывали широкие циновки из папируса с красивыми цветочными узорами.
Под конец перед обедом, Амнерис хвастливо показала Нефер подарки своего мужа – различные драгоценные украшения, дорогие ткани, статуэтки священных животных из различных металлов, большое серебряное зеркало, стоившее немалых денег. Последней была продемонстрирована драгоценная диадема со сверкающими камнями природной огранки. При виде ее на глаза Нефер невольно навернулись слезы – это была утраченная диадема ее матери. Теперь она находилась в чужих руках.
- Продай мне ее, - попросила она Амнерис.
- Как я могу продать ее?! – недовольно нахмурилась Амнерис. – Ведь это подарок Радамеса, а я дорожу знаками внимания моего любимого супруга.
Нефер продолжала просить, не в силах перенести мысль, что памятной вещью ее матери будет владеть другая женщина, пусть это даже ее лучшая подруга. Но Амнерис не желала уступать ей прекрасную диадему, замечательно украшающую ее изящную головку.
За обедом видя мрачное лицо Нефер, Радамес с беспокойством спросил, с нежностью посмотрев при этом на любимую жену:
- Чем мы не угодили благородной царевне? Почему ее лицо так сурово?
- Радамес, Нефер просит, чтобы я продала ей диадему, которую ты мне подарил. Говорит, что эта драгоценность принадлежала ее матери, - объяснила мужу Амнерис.
- Военачальник Радамес, эту диадему продал вам мой муж Менфу? – спросила тут Нефер, желая окончательно удоствовериться в низости своего супруга.
- Да, - утвердительно кивнул ей головой Радамес и обратился к Амнерис со следующим предложением, желая умиротворить наследницу престола: - Думаю, Амнерис, мы можем продать царевне диадему. Потом я куплю тебе другую, еще более дорогую.
Это предложение понравилось Амнерис, и она согласно кивнула в ответ головой. Тогда Нефер встала. Не поблагодарив за гостеприимство, и не попрощавшись с хозяевами дома, она быстро ушла, не желая выдавать бушующего в ней горя.
Вернувшись в Великий Дом ,Нефер первым делом отдала распоряжение своему казначею отослать Амнерис деньги за диадему. Потом она легла на свою кровать, и ее сердце пронзила острая боль. Как разительно отличаются ее судьба и жизнь Амнерис! Она, Нефер, несчастлива в царском дворце, а Амнерис живет припеваючи в доме любящего мужа. Амнерис любят – ею же открыто пренебрегают. Радамес не устает одаривать Амнерис ценными подарками, у нее алчный муж отнял семейную святыню. Нефер горько разрыдалась от таких неутешительных мыслей.
На ее плач в спальню вошла няня Никторикс, которую она не любила, но уважала за ценные советы.
Истолковав слезы царевны по своему, Никторикс сказала:
- Госпожа, вместо того, чтобы плакать, вы бы попробовали что-нибудь сделать.
Нефер удивленно посмотрела на нее.
- О чем ты говоришь, няня? – спросила она.
- Тебе тоже нужен ребенок, - с понимающим видом проговорила Никторикс. – Настоящей царицей становятся только тогда, когда рожают сына царя и будущего царя.
Мысли Нефер после слов няни приняли другое направление. Ребенок?! Да, ей нужен ребенок. Тогда у нее будет кого любить и баловать, если муж совсем не заслуживает ее доброго к себе отношения. К тому же Никторикс права. Ее положение будет непоколебимо, если она родит следующего беспорного наследника трона. Но что ей следует предпринять для зачатия желанного ребенка?! Царевич Менфу совершенно равнодушен к ней, в чем она откровенно призналась няне. Никторикс решила так:
- Через месяц царевич должен вернуться к празднику чествования бога Тота. Мы подготовимся к его приезду. Ты будешь есть только то, что я буду тебе давать. Это улучшит твою божественную красоту и пробудит в Менфу огонь любовной страсти.
Нефер не без колебания согласилась на предложение Никторикс. Перспектива зачать ребенка от ненавистного мужа ее не радовала, но без Менфу она не могла стать матерью. И молодая царевна решила прислушиваться ко всем советам мудрой советчицы.
В день приезда царевича Менфу в покоях Нефер с самого утра началась оживленная суета. Как только Нефер проснулась, ее повели к купальне и раздели. Никторикс с довольным взглядом посмотрела на похорошевшую за месяц молодую царевну. Фигура Нефер чуть подтянулась, тени под ее глазами пропали, матовый цвет кожи улучшился. Необычные голубые глаза супруги Менфу мягко лучились, что придавало им совершенно особую красоту.
Нефер неторопливо вошла в теплую ароматную воду с плавающими в ней лепестками роз. Ощущения были столь приятными, что она окончательно расслабилась и разнежилась. Около десятка рабынь взялись приводить ее в порядок. Две женщины принялись осторожно мыть ей голову, еще четверо спину и живот, остальные подавали купальные принадлежности. После купания служанки уложили разморенную Нефер на широкую скамью и принялись сосредоточенно втирать в ее кожу различные благовония и ароматные масла.
Втирание произвели пять раз, затем Нефер дали передышку и небольшой обед. После кратковременного отдыха наступила основная часть работы прислуживаших царевне женщин. На теле Нефер они выщипали те немногочисленные волоски, которые были. Красиво обрезали ногти на пальцах рук и ног и покрасили их насыщенным розовым цветом. Умелицы создали легкий рисунок-узор на груди и бедрах, подчеркивающий женскую сексуальность этих частей тела и особенно тщательно поработали над лицом молодой госпожи. Еле заметными черточками они удлинили линию глаз, придали более красивую форму рту и почернили ресницы.
Никторикс решила не применять парик. Густые, волнистые и шелковистые волосы Нефер были ее лучшим украшением. Умелые рабыни соорудили из них высокую пышную прическу, поддерживаемую золотым обручем в виде двух змей.
Время клонилось к вечеру. Посланный сообщил, что царевича принял фараон. Никторикс дала знак служанками приступить к одеванию, что было ими незамедлительно исполнено. Сперва на Нефер надели черный нагрудник и черный набедренник, делающими более выпуклыми части тела. Попеременно каждую ногу обули в серебристый сандалий. Тело облачили в калазирис красного цвета, вызывающего любовную страсть. Самым последним застегнули на груди ожерелье с бисером и жемчугом, которое Нефер недавно подарил фараон Иниотефф.
Нефер подвели к большому зеркалу взглянуть на свое отражение и молодая царевна поразилась. Неужели она так красива?!! Да, это она! Ее лицо не исказили и не превратили в чужое, но довели ее красоту до предела возможного, и она стала неотразимой.
Молодая женщина обернулась. Лица всех прислужниц, наряжавших ее, горели гордостью и удовлетворением как у мастеров, создавших подлинный шедевр. Нефер сама начала ощущать себя предметом подлинного искусства, и это чувство наполнило ее гордостью и уверенностью в себе. Придирчивая Никторикс на этот раз не нашла ни одного изъяна и одобрительно отозвалась о внешности царевны. Оставалось только ждать, когда наследник престола навестит свою жену.
Время шло, а Менфу не приходил. Нефер встревожилась и послала одну из своих придворных дам узнать, где царевич. Та скоро вернулась с докладом, что наследник престола задержался у матери. Стало ясно, что Менфу не имеет намерения посетить свою жену. Нефер разочарованно заломила пальцы – неужели все усилия по завлечению мужа в ее спальню пропадут зря?! Она подумала и решила действовать. Если муж не идет к ней, она сама пойдет к нему. И Нефер направилась в покои царицы Яхх.
У самых дверей она невольно задержалась. Нефер вспомнила о первой брачной ночи и грубое обращение с нею жестокого Менфу, которого не заботили стыдливость и девичьи переживания его юной жены. Но ей нужен был ребенок, и она вошла в покои царицы Яхх, готовая ради своего будущего ребенка снова пройти через ряд унижений и боли, которым ее подверг в прошлом муж.
Царевна направилась прямо к свекрови, словно не замечая своего насупившегося супруга, и с поклоном попросила ее:
-Великая царица, я слышала, что завтра вы едете в главный храм богини Хатхор. Прошу вас, возьмите меня с собой.
- Хорошо, дочь моя, - ответила согласием Яхх, с удовольствием глядя на красивую невестку. Со своей женской проницательностью она догадалась, с какой целью Нефер пришла в ее апартаменты и заранее готовилась подыграть ей во всем.
Тут Нефер повернулась, будто только сейчас заметила мужа, и обратилась к нему с заученным приветствием. Царевич не ответил ей, но посмотрел на нее с таким откровенно похотливым желанием, что Нефер в смущении отвела глаза. Идя с царевичем в свои покои она уже не радовалась своему успеху, а сожалела о том, что ей сопутствовала удача в деле соблазнения мужа.
Менфу взял ее грубо и быстро и не отпускал полночи. В телесной страсти он был ненасытен и совершенно измучил Нефер. На утро все ее тело болело, и она не смогла поехать в храм Хатхор вместе с царицей Яхх.
Через два месяца придворные врачи объявили, что супруга наследника престола понесла ребенка. Нефер с облегчением вздохнула, - ее ночные пытки получили свое завершение. Теперь она стала главным сокровищем Египта, и ее охрану усилили. Дверь в ее спальню для супруга после новости о беременности стала закрыта. Менфу после запрета входить к ней пытался ворваться в ее покои подобно разбушевавшемуся мартовскому коту, но Нефер приказала своим телохранителям выбросить его вон, как жалкого котенка.
- Я больше не буду служить предметом для удовлетворения твоей похоти, Менфу, - невозмутимо ответила она разъяренному мужу.
- Ладно, ты еще будешь на коленях просить меня, чтобы я разделил с тобой ложе, - пригрозил жене, поднимаясь с земли царевич.
Но Нефер не испугала его угроза, ей казалось, что никогда она больше не унизится перед ним. Любое ее желание неукоснительно выполнялось, почтение к ней увеличилось даже со стороны фараона Иниотеффа и царицы Яхх. К ней приставили самых искусных повивальных бабок и лучшего врача Черной Земли Нахт-Ка.
Когда у Амнерис начались роды, Нефер, тревожась за жизнь своей подруги и ее ребенка, послала ей этого придворного врача. Она хотела сама поехать к Амнерис поддержать ее, но фараон велел ей оставаться в своих покоях до самых родов во избежание выкидыша.
У Амнерис родился мальчик, которого назвали Сети.
» Глава 13
«О, боги, когда она, наконец, избавится от этой боли!»
Нефер казалось, что она корчится в судорогах целую вечность. Она металась в разные стороны, стараясь убежать, а не оставаться на месте. Какие-то чудовища, чьи лица были скрыты мраком, крепко держали ее. Молодая женщина упорно боролась за жизнь, но силы неуклонно покидали ее. И откуда-то сверху раздался гулкий голос врача Нахт-Ка:
- Нет для нее спасения. Слишком хрупкой создали ее боги.
И Нефер провалилась в черную пропасть, откуда не было возврата.
Через некоторое время она все же очнулась от ноющей в низу живота боли, но эта боль уже не была столь нестерпимой. Нефер могла даже размышлять и вспоминать о том, что с нею произошло за последние дни. И ей вспомнилось, как она тревожно ожидала ребенка, надеясь, что боги ей пошлют мальчика. Теперь молодая мать подумала, что будет рада и девочке. Слишком дорого досталось ей это дитя. Она чуть не рассталась с жизнью, но вопреки неутешительному приговору знающего и опытного врача Нахт-Ка, все же выжила.
Но где ребенок?! Почему он не с нею?! Кто забрал его у нее?! Нефер, преодолевая слабость, зашевелилась. Никто не должен отнимать его у нее, даже всемогущие боги.
Еще не полностью пришедшая в себя роженица заметила возле своего ложа рабыню, спящую на полу, и несколько раз безуспешно попыталась дотянуться до нее. В углу спальни стояла большая статуя богини родовспоможения Таурт, изображенной в виде самки гиппопотама с женской грудью и львиными лапами. Она стояла на задних конечностях, а передними держала амулет, олицетворяющий кровь Исиды. Богиня равнодушно смотрела на усилия Нефер разбудить прислужницу, словно ей не было никакого дела до недавно родившей женщины. В конце концов, Нефер все же удалось растолкать служанку большим опахалом, лежащим рядом с ложем, и когда спящая рабыня испуганно встрепенулась, приказала принести ей ребенка.
Вместо сонливой рабыни пришла няня Никторикс с ребенком на руках. Нефер дрожащими от волнения и слабости руками взяла малыша, приложила к своей груди и с трепетным обожанием посмотрела на него. Мальчик! Нефер не могла налюбоваться на его тонкие ручки, ножки, пальчики, изящную маленькую головку. Он казался игрушечным и в то же время таким живым и подвижным. Нефер игралась с ним, пока он не уснул. Молодая мать даже затаила дыхание, чтобы не спугнуть его младенческий сон. Какое-то слово закрутилось у нее в голове: «Рамес, Рамес», - повторяла Нефер. Это имя было похоже на имя молодого военачальника, о котором она тайно грезила порою, но обычно запрещала себе думать о нем. И пусть она не могла родить ребенка от него, то имя ее первенца будет напоминать ей о Радамесе.
Малыш спокойно спал у нее на руках, а няня Никторикс тем временем рассказывала, какие трудные роды пережила Нефер. Сам Нахт-Ка – лучший врач Черной Земли – объявил ее мертвой, но все же он ни на шаг не отходил от ее ложа и выходил ее.
Нефер вполуха слушала ее – испытание в виде опасных родов осталось для нее позади – и она полушепотом повторяла имена дорогих ей мужчин: «Рамес, Радамес».
Вошел врач Нахт-Ка, полуголый до пояса и несущий в глубокой чаше лекарственные травы. Увидев, что творится в спальне молодой царевны, он преисполнился гневом, поскольку Нефер еще была слишком слаба, чтобы выдержать чьи-либо длительные посещения. Потрясая руками, он закричал на няню Никторикс:
- Уходи отсюда, глупая женщина, и царевича с собою забери.
Няня оскорбленно подняла брови, но подчинилась врачу. Нефер кинулась за ребенком, но врач удержал ее своими сильными руками на ложе. Ослабевшей женщине пришлось подчиниться ему и покорно лечь в постель. Нахт-Ка нащупал пульс на ее запястье и пристально взглянул в зрачки больной. Тут Нефер почувствовала как тяжелеют ее веки, и она погрузилась в длительный целительный сон.
Два дня усиленного ухода лучшего врача Черной Земли сделали свое дело, и Нефер почти полностью оправилась от тяжелых родов. Целиком поглощенная материнством и все возрастающей любовью к только что рожденному ею сыну она утратила всякий интерес к тому, что происходит вне ее покоев и не покидала своих комнат. Царица Яхх сама навестила свою невестку, желая посмотреть на внука. От ребенка она пришла в восторг и одарила Нефер богатыми подарками. Менфу не проявил никакого интереса к сыну, рожденному ему Нефер, но зато маленького Рамеса распорядился принести в тронный зал фараон Иниотефф, когда малышу должно исполниться три месяца. Фараон намеревался во всеуслышание объявить внука имеющим право на трон по мужской линии после царевича Менфу.
Однако трагические события помешали провести торжественную церемонию провозглашения Рамеса наследником трона. Накануне собрания всех званых вельмож и дворцовых жрецов по случаю появления нового наследника в своей усадьбе был убит великий визирь Хоремхеб, и вместе с ним царица Яхх, которая приехала с целью навестить отца и переговорить с ним о будущем маленького Рамеса. Раб Зенон, бывший к тому же телохранителем визиря, подгадал удобный момент и оглушил второго стражника, караулившего вместе с ним вход во внутренние хозяйские покои. После этого он легко проник в комнату для отдыха и задушил железной цепью Хоремхеба, мстя ему за своего младшего брата, которого визирь бросил на съедение богу-крокодилу Себеку. Царица Яхх стала случайной жертвой мстителя, после того как неосторожно вошла к отцу из соседней комнаты, услышав шум и желая выяснить его причину. Нож, предназначавший визирю, достался ей. Служанки, бывшие в хозяйской комнате, испуганно разбежались, и сильному рабу ничего не стоило расправиться со своим пожилым хозяином, чьи силы начали сдавать на склоне лет и сбежать из усадьбы.
Известие о гибели любимой жены сокрушило фараона Иниотеффа, и он заперся у себя, оплакивая ее смерть. Царевич Менфу, охваченный сильным гневом и глубокой скорбью приказал дворцовой охране и всем городским стражникам во что бы ни стало поймать убийцу своей матери и деда. Он сам отправился на поиски Зенона в сопровождении своих отборных воинов, горя желанием лично казнить восставшего на своих господ раба. Амнерис пришла в отчаяние, узнав о смерти родителя. Жестокий визирь Хоремхеб, перед которым трепетали все вельможи столицы, был для нее самым лучшим, любящим и заботливым отцом на свете и она не верила тем людям, которые рассказывали о его злодеяниях. Супруга Радамеса рыдала, не переставая, день и ночь, оплакивая свою невосполнимую потерю. Нефер, узнав о горе подруги, невольно ощутила искреннее сочувствие к ней, хотя весть о гибели жестокого визиря Хоремхеба не только не огорчила ее, но даже принесла душевное облегчение. Черная тень ее опекуна, преследовавшая ее всю жизнь, теперь навсегда отошла от нее и она больше не испытывла безотчетного страха перед ним. Но Амнерис нуждалась в дружеской поддержке в горестный для нее день и Нефер оторвалась от своих материнских забот, чтобы поехать в дом военачальника Радамеса и утешить ее. Еще няня Никторикс подсказала ей дополнительное средство, как смягчить горе Амнерис.
- Госпожа, теперь, когда царица Яхх ушла в царство Осириса, только вы можете занять ее место, - сказала она. – Пообещайте Амнерис, что вы сделаете ее главной придворной дамой в своей свите. Тогда у военачальника Радамеса будет достойная жена, имеющая влияние и славу в Великом Доме.
Слова няни, означающие, что у Радамеса появится еще одна причина ценить Амнерис, неприятно кольнули Нефер в сердце. Но в эти тяжелые для подруги дни ей не к лицу было проявлять женскую ревность, и Нефер пообещала няне, что даст Амнерис придворную должность, которая сделает ее второй женщиной в Египте после царицы.
Нефер поехала к Амнерис, и целый день провела вместе с нею, пытаясь уменьшить параксизм ее дочернего горя. Амнерис же не слишком утешилась после слов подруги о предоставлении ей завидной придворной должности, и она затихла только после того, как ей дали маковый отвар, погрузивший ее в глубокий сон.
Уставшая от горестных переживаний под стать подруге, Нефер вернулась в царский дворец, мечтая обнять и поцеловать своего маленького сына, по которому безумно соскучилась всего лишь за день разлуки. Она пошла в десткую и тут молоденькая няня-эфиопка, помогавшая Никторикс, сказала ей, что маленький царевич уснул. Тогда Нефер решила сама отойти ко сну, чувствуя настоятельную потребность в ночном отдыхе. Прислужницы облачили ее в ночное одеяние и покинули спальню.
После ухода служанок молодая царевна с готовностью закрыла глаза, ожидая желанный сон, и не могла заснуть, несмотря на то, что совсем недавно мечтала добраться до своей кровати. Поворочавшись немного, она поняла причину своей бессоницы. Ее тревожило ощущение, что в спальне кто-то есть еще кроме нее. Еле слышимый шорох в углу подтвердил ее опасения.
- Кто здесь?! – негромко, но отчетливо спросила Нефер, поднимаясь с ложа.
В углу еще сильнее зашуршали плотной одеждой и на свет большого светильника, стоявшего у окна спальни Нефер, вышел невысокий мужчина.
- Это я, царевна, - тихо сказал он. – Прошу вас, помогите мне выбраться из столицы. Без посторонней помощи мне не справиться.
Нефер узнала Зенона и поразилась хладнокровию и смелости этого человека. Это какой выдержкой нужно было обладать, чтобы в течение долгого времени вынашивать хладнокровный план мести убийце младшего брата и при этом пользоваться абсолютным доверием коварного визиря, доверившего ему охрану своей особы.
- Как ты посмел прийти ко мне, Зенон? – с недоумением спросила она у него. – Я не собираюсь покрывать убийцу матери моего мужа, так и знай!
- Царицу Яхх я убил случайно. Она вошла в тот момент, когда я метнул нож в злодея Хоремхеба. Он невольно уклонился, и нож вонзился в грудь царицы, - виновато опустив голову, признался мужчина. – А прошу помощи, поскольку я отомстил не только за своего брата, но и за ваших родителей, царевна Нефер!
- Мои родители умерли от укуса ядовитых змей, - не поверила ему Нефер.
- Ядовитых змей пустили в покои царевны Бем-Амон и вашего отца Яхмеса по приказу Хоремхеба, - принялся уверять ее Зенон. – Госпожа, вы помните, что в числе домашних слуг вашего воспитателя числится охотник Тети?
- Да, я встречала его, - согласно кивнула головой Нефер.
- Этот Тети – умелый заклинатель змей, и он не раз тайно избавлялся таким способом от неугодных визирю людей, на чем разбогател. Если подвергнуть Тети пыткам он может расскзать много чего о злодеяниях Хоремхеба. Визирь хотел взять в жены вашу мать, но она предпочла ему вашего отца, за что он им и отомстил.
Голос Зенона звучал так уверенно, что Нефер поверила, что он говорит чистую правду, и ей действительно стоит отблагодарить его за то, что он покарал преступника, погубившего самых близких им людей.
- Хорошо, Зенон, ты меня убедил. Я помогу тебе, поскольку на мне лежит долг благодарности перед тобою,- сказала она, решившись помочь этому человеку, несмотря на то, что это содействие грозило ей обвинением в соучастии убийства визиря и царицы Яхх. – Подожди меня немного.
Пошарив в сундуке, Нефер нашла подходящее женское покрывало, сбросила с беглеца мужской плащ и укрыла им Зенона с головы до пят.
- Теперь бери фонарь, - велела она ему, охваченная той безграничной решимостью, которая пробуждалась в ней в самые опасные минуты ее жизни.
Раб подчинился ей. И подготовившись таким образом, Нефер вывела Зенона из дворца в сад под видом своей служанки. Дворцовые стражники, узнав царевну, пропустили их обоих беспрепятственно, не задав ни одного вопроса. Нефер знала о тайном подземном ходе, расположенном под храмом Исиды и собиралась вывести Зенона из города этим путем.
Они благополучно миновали один поворот, но на втором столкнулись с царевичем Менфу, который возвращался во дворец после неудачных поисков со своими охранниками в самом дурном расположении духа.
- Это куда ты так поздно ночью идешь, жена? – с подозрением спросил он, пристально осматривая закутанную в женское покрывало фигуру.
Нефер скорее почувствовала, чем увидела, как напрягся под покрывалом Зенон, готовясь защищаться от превосходящего числом врага, но сама она постаралась сохранить спокойствие, понимая, что сейчас ее с ним может спасти от опасного разоблачения только присутствие духа.
- Я иду в храм Исиды, супруг мой, чтобы помолиться богине о содействии тебе. Пусть она поможет тебе поскорее поймать убийцу Зенона, - спокойно ответила мужу Нефер.
Ее ответ понравился Менфу, и он махнул рукой, разрешая ей идти дальше со словами:
- Хорошо, иди. Помощь от богов нам не помешает. Этот Зенон хитер как лисица, никто не видел и не слышал его, словно он испарился в воздухе.
Радуясь благополучному завершению своего опасного приключения, Зенон и Нефер поспешили воспользоваться его позволением идти и быстро пошли по дорожке к храму.
В полутемном святилище Исиды царевна нашла скрытый люк позади большой статуи богини и шепнула своему спутнику:
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги