Теория двух бутербродов, или Рейс Берлин-Коржаполь

Глава 1. Узкое платье, или провал на корпоративе того стоил

Баба, у которой отнимают последний шанс,

странное создание: она и беззащитна, как ребёнок,

которого почему-то выставляют из магазина,

и опасна, как пожилая ядовитая кобра.

Роман Трахтенберг, «Путь самца.»

Рабочий день медленно, но катастрофически верно близился к завершению. Это без труда можно было сообразить по шумной возне моих коллег, торопящихся покинуть рабочее место. Можно и на часы не глядеть – все равно не пропустишь шесть вечера!

Я же, в отличие от них, продолжала неустанно ломать голову и усиленно потеть над годовым отчетом, уткнувшись в экран монитора. Упорно не замечала тот праздный галдеж вокруг себя и, насколько то было возможно, пыталась сосредоточиться на важных деталях, ничего при этом не упустив. Не взирая на копошение и бурчание о том, что для меня Новый год – вовсе не праздник, а самый обычный день… Заткнитесь вы там уже!

– Ты идешь домой, Марго? – спросила меня Алена, рыжеволосая тучная хохотушка, моя коллега и соседка по кабинету.

– Пока нет. – отвечала я, не смотря на нее. – Надо бы задержаться и доделать отчет. Тут какие-то проблемы. Не сходится. Не могу понять, что не так.

– Собираешься тут торчать до ночи? – Алена уставилась на меня, как на псину, «напудившую» на медальонный ковер из Тебриза. (между прочим, он стоит два с половиной миллиона баксов!) – Завтра корпоративная вечеринка! Ты уже подобрала салон красоты?

– Совсем забыла… да, точно. – я подняла глаза на Алену, а потом, соорудив недовольную гримасу, снова уткнулась в экран. – А может, моего отсутствия там никто не заметит?

– Брось, явка строго обязательна! – Алена истребила тот самый последний шанс.

«Реинкарнация – последний шанс для осла.» – так сказал один умный человек. Наверняка, он имел в виду меня и мое незавидное положение. Соскочить не получится. Никакие отмазки не помогут. Даже если пойду сегодня домой, и по пути меня переедет каток, все равно завтра придется тащиться на работу. Не простят. «Отскребись и, будь добра, приди на встречу!»

– Приедет все наше зарубежное руководство! – продолжала Алена. – Они хотят видеть всех работников!

– Хм. Наша фирма напоминает немецкий часы с кукушкой. Вместо ку-ку – арбайтен унд дисциплинирен! – я жалобно заскулила, вспоминая, как обычно мой пес заставляет меня делать то, что не хочу. – очень печально!

– Да ладно, Марго, бросай! – она выдернула шнур из розетки. Экран мой трагически потух. – Пошли домой!

– Ума не приложу, зачем руководству было нужно устраивать фирмен1 в субботу? Я очень ждала этот день всю неделю и отнюдь не планировала что-либо делать такого, чего не делаю обычно по субботам!

– А чем ты занимаешься по субботам? – оценивающе поинтересовалась она, наверняка полагая, что по субботам я пытаюсь захватить мир.

– Сплю! – недовольно буркнула я, в спешке наводя порядок на рабочем столе.

Когда мы вышли из офиса и направились к остановке, моей коллеге в голову пришла еще одна мысль, которой она тут же поспешила обескуражить.

– Ты, кстати уже придумала речь, которую будешь толкать на собрании? – Алена знала, чем меня добить. Вот так, взяла словесную кувалду и долбанула по башке с размаху!

– О, черт… – я почесала голову, вспомнив об очередном капризе своего начальника, благодаря которому теперь придется краснеть. – я совсем забыла о вступительной речи!

– В этом деле главное – в лужу не упасть! – увлеченно «подбадривала» она. – немцы очень строгие и чересчур правильные. Один шаг в сторону – расстрел! – спокойно сказала мне Алена. – Капут, если без прикрас!

Я, ничего не ответив, сделала вид, что увидела свой автобус. Помахав Алене рукой, поспешила удалиться.

Домой добралась не быстро – вечерние пробки никто не отменял. Поскольку я жила в крупном мегаполисе, дорожные коллапсы тут – дело частое и неотъемлемое, с этим миришься, если хочешь жить в столице. Выдрессируй себя вставать за несколько часов до начала рабочего дня и возвращаться куда позже его окончания. Если представить, что я постоянно задерживалась на работе, то проще было вовсе не уходить домой.

«А что? Переночевать есть где, кофе есть, работы полным-полно. Если бы не одно важное «но»! Меня дома ждут. И ему я кое-что забыла купить!» Мне пришлось вернуться на несколько кварталов назад за кормом для собак, потому что вовремя вспомнила – мой Питер, старый желтый лабрадор, сегодня утром остался голодным ввиду невнимательности и поглощаемости в работу.

– Две пачки корма, пожалуйста. – я стояла на кассе и размышляла о своем насущном.

Продавец несколько раз спросила, нужен ли пакет, и я, спустя какое-то время, ответила, что ничего не нужно, взяла корм и поспешила домой.

На город уже, к тому моменту, опустилась ночь. Ведь на дворе зима, и темнело рано. Витрины магазинов украшены новогодней атрибутикой. Все кругом светилось и напоминало – скоро Новый год!

Меня это не особо радовало, ведь я снова не смогу поставить елку в квартире! Поскольку Питер, как и обычно, посчитает, что деревце – злейший враг для своей хозяйки! Мимо разгрызет ее, попрятав все игрушки и веточки, пока я буду на работе.

Ни для кого ни секрет, что держать крупных собак в доме, даже если ты тот еще одинокий холостяк, очень проблематично, хоть и приятно. Но Питер был моим единственным другом, парнем и собеседником. Лучше лишний раз убрать клочки шерсти, разбросанной повсюду и затереть неприятность, чем сидеть и таращиться в потолок, завывая от одиночества. Наверное, Питер этим и занимается сейчас…

Хотелось что-либо изменить в жизни. И я бы нисколько не смутилась, если, наряду с собачьей шерстью, по дому были раскиданы, к примеру, мужские носки. Но мужчин в моей жизни не было, и на горизонте не предощущалось. А поэтому, мне ничего больше не оставалось, как довольствоваться обществом Питера.

– Я дома! – крикнула я, заходя в квартиру и бросив ключи на тумбочку.

Питер тотчас, весело заскулив, прыгнул на меня, чуть не сбив с ног, и обслюнявил лицо. Он всегда так делал. И что я только не предпринимала, чтобы хоть как-то обезопаситься от его настойчивых слюней! Но попытки не привели к должному результату. В конечном итоге, я просто отчаялась и позволила лабрадору делать то, что он любил больше всего.

Я, отталкивая его коленями, кое-как прошла на кухню и насыпала корм в миску.

– Прости, что задержалась, Питер. – говорила я, гладя пса по золотистой гладкой шерсти и понимая, что скоро ему будет очень необходима стрижка. Желательно, как можно короче, иначе я когда-нибудь приду с работы и войду не в квартиру, а в некое подобие громадной «сахарной ваты», только это уже будет не сахар, а клочки шерсти.

После скорой прогулки по собачьим делам пришло время ужина. Для меня первого, а для Питера – второго. Поужинав вместе с ноутбуком в поисках триумфальной праздничной речи для удовлетворения чопорных потребностей немецкого руководящего звена, так и уснула за столом, уткнувшись головой в клавиатуру.

Я бы до утра проспала на ней – кнопочки от усталости показались мне необычайно мягкими, если бы от неловкого поворота головы та не залилась противным писком. Недовольно бурча, я поплелась в спальню и, еле добредя до кровати, плюхнулась лицом в подушку и громко засопела.

Утром я подскочила, как ужаленная, и принялась в спешке собираться, осознав не сразу, что сегодня выходной. Мне ж никуда бежать не надо! Вернувшись в кровать, я еще долго лежала и смотрела в потолок, обдумывая сегодняшний вечер. «Я так и не нашла речь для элитного бомонда, ну что, придется импровизировать! Надеюсь, немецкое руководство не уволит меня после этого! А вдруг я им не понравлюсь, ведь работаю в этой фирме не так давно и еще не успела зарекомендовать себя в качестве высокого специалиста в своем профиле? Ну нет! Главное, что я настроена не упасть лицом в грязь!» – решительно сказала я сама себе.

Питер запрыгнул на кровать и стукнул меня лапой.

– Сейчас! Уже встаю. – погладив его, я свесила ноги с кровати. – Еще много времени, чтобы все успеть! – в тот момент я была абсолютно уверена в том, что все успею. Излишне уверена…

***

Ну конечно, я опять опаздывала! До офиса ехать нужно было около получаса, но ввиду вечных пробок этот скучный процесс занимал практически два часа. Мне совсем не хотелось опаздывать в такой важный день, но сегодня, как ни странно, весь мир против меня! И автобус запаздывал, и ключи от квартиры куда-то странным образом пропали с тумбочки, и Питер сегодня слишком долго резвился на улице, решив мне, вероятно, отомстить за неделю без длительных прогулок.

Безусловно, он каждый день по два раза получал заветное блукание по улицам, в противном случае мне пришлось бы оборудовать квартиру под гигантский собачий туалет! Но эту всю неделю я так уставала, что могла запросто уснуть прямо на улице. Да и пес привык к такому графику. Понимал меня – сделал быстренько свои дела – и бегом домой. Но сегодня что-то пошло не так…

Я быстро поднималась по лестнице здания офиса, перескакивая через ступеньку, а то и две, на бегу поправляя узкое черное платье. Оно под пуховиком, вследствие спешки, задралось до самих трусов.

И вот я добралась до своего кабинета. Он пуст. Алена, видимо, уже ушла наверх, в аудиторию для собраний, где будет грандиозная пьянка русских и немцев. Не знаю почему, но я была совершенно уверена в том, что увижу сегодня немецких интеллектуалов в национальных костюмах. Ну, шортики там, подтяжки, носки до колен… И шляпа с пером! Представляла, вот войду туда, а наше начальство уже водит хоровод, напевая «Ах, мой милый Августин» на своем родном «фрицевском», хватая переполненные кружки пива у мимо проходящих пышногрудых фрейлин в корсетах и озорных платьицах, при этом успевая их ущипнуть с возгласами «у-ля-ля!» – меня передернуло от подобных фантазий.

Недолго думая, я прошла в кабинет, бросив пуховик на свой рабочий стол. Несколько секунд мне потребовалось, чтобы перевести дух и настроиться на деловой и очень проницательный, непоколебимо-уверенный лад.

Переобувшись в туфли «для особых случаев» на высоком и очень неудобном каблуке, поправив прическу, которая успела за долгую дорогу превратиться в мое обычное состояние волос, а именно, беспорядочный веер, я поспешила наверх. Простояв какое-то время у лифта, показавшееся мне вечностью, и окончательно осознав, что успею постареть, пока дождусь его, поспешила вверх по лестнице на последний этаж. Я удрученно понимала, что снова вспотею, и привести себя в порядок будет уже негде, но опоздать еще на пару десятков минут чревато очень плачевными последствиями. Которые в канун Нового года могли привести к краху и последующему увольнению. Подобной «роскоши» я не могла себе позволить ни под каким предлогом.

Осторожно приоткрыв дверь зала для аудио конференции в крупных масштабах, я несколько расстроилась. Привычная атмосфера. Ни одного немца в шортах. И волынка не поет. Что это за корпоратив? Скорее похоже на сухой фуршет.

Зал, обычно пустовавший, сейчас переполнен народу. Шикарные платья, дорогие костюмы и холеные лица мелькали кругом, заставляя меня нервничать еще больше, и понимать – я тут лишняя.

Запах шампанского и копченой колбасы витал в воздухе, и я, очарованная ароматом еды, поспешно двинулась к столу в надежде, что набью пузо до отвала. Не зря же скидывались всем отделом!

– Ты где была? – спросил мой начальник, когда я поравнялась с ним, не заметив, что он стоит у аппетитных закусок. Мой босс – старый дядечка, в-целом, милый на вид, но с отталкивающим характером и противной лысиной. Его бы я точно не хотела видеть сейчас. Зачем я вообще пришла работать в эту фирму?!

– Херр Браун, пробки! – я виновато развела руками, пытаясь оправдать свой поступок.

– Вышла бы пораньше! – возмущался он. – Такой важный день, а ты опаздываешь! Ну-ка быстро на сцену! Все тебя ждем! Не начинаем!

– Зачем? – наигранно возмутилась я в надежде, что он забудет о том «приговоре», что удостоил приводить в исполнение именно мне.

– Речь, дорогая! Речь! – он отобрал у меня тарелку и, подтолкнул в спину в сторону сцены.

На другом конце зала я увидела Алену. Она помахала рукой, стоя в компании неизвестных мне людей. Я приветственно кивнула и, глубоко вздохнув, прошла к сцене, казавшейся мне сейчас эшафотом.

Постучав по микрофону и убедившись, что тот работает, чтобы не опростоволоситься, как бывает довольно часто, я громко прокашлялась и уставилась в толпу, ожидая тишины.

Гости замолчали практически сразу и повернули головы, с любопытством разглядывали и ждали моей речи.

Сейчас самый ответственный момент в моей жизни в компании! Именно в эту самую секунду должна показать, что я – хороший умелец во всех смыслах этого слова. Даже в ораторских способностях, которые, мне даны были матушкой-природой. Или не даны…

– Многоуважаемые дамы и господа! Фрау и Херры! Представители русского народа и немецкого! Где бы мы еще так встретились, лицом к лицу? Не там, где подумала большая ваша часть! – я улыбнулась, но, заметив их странные взгляды в ответ, поспешила продолжить, – прошу уделить немного времени и послушать, что я скажу! – уже неплохо, думала я, крепко сжав руки в кулаки. – Нынешний год был весьма трудным для нас всех, но уверена, что в следующем году будет еще… – по залу от русскоязычной стороны прокатилось слово «хуже», я сделала паузу, подбирая нужные слова, чтобы не заржать, как лошадь. – еще лучше, чем в этом! У нас было много пробелов, с которыми пришлось столкнуться. Однако, мы здесь! И мы празднуем успешное окончание года! Все живы, здоровы, не считая господина Иве – он сейчас в коме, – продолжала я. – но это все мелочи по сравнению с грандиозным масштабом роста нашей любимой и незаменимой кампании «Дитрих и Блок»! Так будьте же здоровы и живы! – я подняла бокал шампанского и натянула уверенную улыбку, смотря куда-то повыше гостей.

По залу прокатилась тишина. Понимая, что сморозила что-то явно не то, что ожидали, я, намертво пригвожденная, продолжала стоять на сценическом «эшафоте» и выдавливать из себя улыбку в надежде, что кто-то все-таки поддержит меня в новом для меня начинании. «Неужели я ни на кого не произвела впечатления? Точно, капут мне! Алена как в воду глядела!» – я плотно сжала губы и приготовилась с худшему.

Кто-то из гостей зааплодировал. Это подхватили другие. Чудный хлопающий звук разлился нежным бальзамом в моей груди, и я с счастливой улыбкой и состоянием, как после нервного срыва, сошла со сцены. Гости снова принялись делать то, что было до моего появления, а именно шумно гудеть и что-то рьяно обсуждать.

Убедившись, что все остались довольны, я поспешила скрыться в более безопасное место. Набирая в тарелку еды побольше, чтобы заесть стресс, я чуть не вскрикнула, когда ко мне кто-то подошел сзади и резко дернул за низ платья.

– Прикрой резинку! Все видно же! – Алена поправляла мое узкое платье, дергая его вниз со всей силы. Лишь бы не порвала совсем!

– О нет! – я опустила взор на платье, – Неужели, я в таком виде вышла и все видели, что у меня под юбкой… – я покраснела, стыдливо озираясь по сторонам. Казалось, что на меня устремлены миллиарды глаз, как на одного из немецких канцлеров на саммите, как его… Неважно! В-общем, так и чувствовала себя!

– Наверное, следовало одеть более длинное платье! – Алена разглядывала мой образ. – Хотя, по-моему, неплохо, но немцам нравится скромность, – она хмыкнула, – но тебе ведь есть что показать, как и мне…

– Мм… – я бросила в тарелку еще пару кусков странного вида мяса. – успокаиваешь, да? Меня уволят после такого!

– А ты с кем-нибудь разговорись, может, и поддержат тебя! – Алена указала жестом на нескольких мужчин, стоящих неподалеку, – Я уже нашла себе кавалера. Правда, он еще не догадывается об этом, но скоро узнает! – она кокетливо улыбнулась, гордо выпрямилась и покинула меня.

Оставила одну. Жестокая женщина! В борьбе за мужчин, забыла о подруге. Ну да… Не знаю, как бы я поступила на месте Алены, будь у меня хоть какой-нибудь кавалер. И не узнаю, наверное. Сегодня, по крайней мере, точно.

Я нашла свободный стул в углу и уселась, медленно поедая содержимое тарелки. Кусок не лез в горло. И это, несмотря на то, что за целый день, кроме одной чашки кофе с утра, и то недопитой, ничего во рту не держала. Угощения казались мне не совсем знакомыми, но очень вкусными. Вероятно, в тарелке немецкие гастрономические шедевры. Стащив со стола салфетку, я протерла ею замасленные пальцы и сделала большой глоток шампанского, чтобы помочь пищеводу с расщеплением жирной пищи. Хотя, кого я обманываю? Наутро будет плохо. Очень плохо!

Отставив тарелку, я задумчиво огляделась по сторонам. Из толпы у сцены на меня смотрел какой-то мужчина. Внешность выдавала в нем типичного немца. Немец был далек от понимания моего идеала красоты, скорее, даже очень далек! Но что-то в нем было, и это, по-видимому, сводило с ума многих женщин. Иностранец явно входил в число тех, кто разбивает сердца одним лишь выстрелом своего обаяния. Его самоуверенный хищный взгляд искал жертву, добычу на сегодняшний вечер.

«Будто коршун, парящий над прериями в поисках мыши или змеи, не знаю, что он больше предпочитает…– хмыкнула я, искоса наблюдая за немцем. – И, судя по тому, что коршун не отворачивается от меня, смею предположить, что добычу уже себе нашел. Или он до сих пор переваривает мою речь? Небось, комом стала в его немецком горле! Стоит опасаться этого подозрительного типа. Мало ли, что у него на уме? »

Поймав себя на мысли, что слишком долго таращусь на него, я покраснела и допила шампанское.

Немец продолжал смотреть в мою сторону, потягивая что-то в своем бокале, который он держал в правой руке, а левую руку прятал в кармане черных приталенных брюк. Вокруг иностранного «коршуна» постоянно менялись люди, все о чем-то говорили с ним, и ему приходилось частенько отвлекаться от изучения «жертвы».

Я отвернулась, как только он ослабил свое наблюдение, и принялась быстро доедать все, что видела перед собой, в неравной схватке борясь с внезапно полыхнувшими от стеснения щеками.

В самый разгар праздника я решила испариться. Улизнуть по-тихому, чтобы никто об этом не догадался. Все эти люди были мне не интересны. Одинокие девушки вроде Алены искали себе ухажеров. Мужчины обсуждали вопросы касательно новых проектов. А я, сделав вид, что направляюсь в туалет, взяла сумочку и направилась в первый попавшийся бар.

– Пива, пожалуйста! – скомандовала я бармену, поудобней расположившись на высоком табурете, в очередной раз поправив узкое платье.

В баре обстановка куда веселее, чем в офисе. «По крайней мере, нет этих пафосных рож вокруг!» – согласно кивнула я, не сомневаясь в правильности своего исчезновения.

Сделав большой глоток пенного напитка, я уставилась в маленький телевизор, висящий над барной стойкой. Транслировали футбольный матч. Я никогда не интересовалась футболом, но сейчас он показался очень даже увлекательным. Мне необходимо было отвлечься от мыслей о провальной речи. Чувствовала себя так, словно села в большую-большую грязную лужу. При всех. С хлопком. Если бы не платье, все было бы иначе! И зачем я только пошла на этот корпоративный вечер?

Кто-то подсел рядом со мной и, сложив руки на стойке, заговорил.

– Авангардная речь! – грубый низкий голос с акцентом заставил меня подскочить.

Я повернула голову и посмотрела на собеседника. Тот самый немец со взглядом стервятника! О, нет!!!

Его черты вблизи были так же грубы, как голос. Карий взгляд и слегка приподнятые густые брови не скрывали своего интереса к моей персоне. Угловатые, четко очерченные губы держали уверенную улыбку, обнажая белые зубы с удлиненными клыками. Немец плечист и высок, но при этом худощав и жилист. Или это черный костюм делал его еще тоньше, чем он есть на самом деле… Темно-русые, скорее каштановые волосы чуть короче средней длины зачесаны назад, завиваясь тонкими завитками на его шее.

– Вы слышали? – я не могла отвести взгляда от немца, не понимая, почему.

Как будто в том иностранном мужике могла найти утешение. И может, он бы поддержал меня сейчас, в трудный момент. Может быть… Уверена, что он имел в своем немецком запасе немало поклонниц, поскольку обладал каким-то «дьявольским» обаянием, способным сковывать по рукам и ногам. Но в жилетку его точно плакать не собираюсь. Пока еще трезвая…

– Пришлось. – проговорил он, криво улыбнулся и повернулся ко мне вполоборота. – Хочешь правду? Ты совсем не умеешь говорить речь!

– Я догадывалась об этом! – мои губы тронула едва заметная улыбка.

– Но мне понравилась она. Не каждый день слышишь подобное. Смело. Очень. – он щелчком пальцев подозвал к себе бармена и заказал пива.

– А вы? – я невольно задела бокал локтем, отчего тот чуть не опрокинулся на дорогой костюм моего неожиданного собеседника. Моя глобальная мысль о том, почему он говорит со мной на «ты» тут же вылетела из охмелевшей головы. – Тоже сбежали оттуда?

– Мне было интересно наблюдать за тобой, – немец придвинулся поближе, – но потом объект моего интереса пропал. Я последовал за тобой, и вот мы здесь! Ты очень красива… – произнес он приглушенным хриплым голосом. – Как твое имя?

– Маргарита! – улыбнулась я еще шире, не зная, как стоило реагировать на комплимент немецкого коллеги.

– Марго или Рита?

– Просто Маргарита! Или, как вам удобнее, может, вам трудно будет произнести полное имя…

– Маргарет, позволь тебя так называть. – перебил он. – Маркус Гирш!

– Приятно познакомиться, Маркус. – я душевно, как говорится, по-мужски, пожала ему руку, – вы хорошо знаете русский язык!

– Неужели? – удивился он, заигрывая со мной глазами.

– Точно! Поверьте, я никогда не разбрасываюсь любезностями, если думаю иначе! – я, не рассчитав силы, громко стукнула пустым бокалом по стойке, – Некоторые только бурчат или произносят слова с таким жутким акцентом, что плакать хочется! Ваш акцент не кажется мне чудовищным, отнюдь, он очень интересен! – Я немного оттолкнулась руками от стойки, чтобы скрестить ноги.

– Благодарю за лестный комплимент! – Маркус увлеченно осмотрел меня с ног до головы, остановившись на бедрах, и расплылся в улыбке. – Чем тебе не угодили иностранцы?

– Ничем, просто…– я подняла голову, пытаясь казаться умной, – Иногда, сложно понять, что им нужно. Они все говорят, говорят, говорят… И не знаешь, к чему они все это говорят?! Все осмысливаешь потом, что хотели от тебя вообще? Зачем они столько говорят? Ведь можно же изучать язык кратко и знать только самое нужное. Вот, к примеру, зачем им знать, как мои дела? Или они все рады видеть меня? – вспыльчиво ворчала я, снова уткнувшись в футбольный матч.

– Если бы сказали прямо, что им нужно, то тебя устроило это? – по удивленному виду Маркуса заметно, что мои пьяные рассуждения смутили его немецкий склад ума. Да кто ж знает, о чем тот думает сейчас! Не предугадать даже!

– Конечно! – подхватила я. В то мгновение меня вовсе не волновало, почему он так странно смотрит на меня.

– Ты проведешь со мной ночь, убер майне шон… – произнес он с небывалой уверенностью.

Констатация сего нескромного «факта» поразила меня, заставив на пару секунд вообще забыть о том, где нахожусь.

– Ээ, нет! – я широко улыбнулась и помотала головой, – Я не из таких… – украдкой бросила на него виноватый взгляд и застыла, не договорив то, что собиралась.

Его бесстыжие, заполненные похотью карие глаза продолжали смотреть на меня, сковывая движения и забирая волю себе. Я не могла прекратить этот контакт, неумолимо делавший свое дело, и понимала, что ухожу куда-то в трясину.

– И что вы только что сейчас сказали? – я попыталась перевести тему разговора. – Я про убер и что-то там…

– Маргарет, – отвечал он, не меняя положения глаз. – тебе не нужен словарь, чтобы понять меня.

Я окинула Маркуса тоскливым щенячьим взглядом и ничего не ответила, качая головой. Маркус сделал глоток пива, не сводя с меня взгляда. Он победил!

И вот мы уже поднимаемся на лифте в один из шикарных номеров отеля неподалеку от офиса. Не успела я закрыть дверь, как Маркус жадно впился в мое плечо, целуя и стаскивая задравшееся маленькое черное платье.