Теплица

Вторая часть

Рут, не поднимая глаз: Лаш! На что вы смотрите?

Лаш: На наш двор, господин директор.

Рут: Люди есть?

Лаш: Ни одной живой души.

Рут: Какая погода?

Лаш: Снег превратился в грязное месиво.

Рут: А. (Пауза.) Ветер дует?

Лаш: Нет. Ни дуновения ветерка.

Рут листает бумаги.

Рут, бормоча: Ветра нет, а? (Он рассматривает какую-то бумагу, кладёт её на стол и ударяет по ней кулаком.) Ни одного слова не понимаю! Совершенно неразборчиво. У этого Хогга с головой не в порядке? Почему он не печатает отчёт на машинке как все? Эти каракули невозможно прочитать.

Лаш: Пишущая машинка сломалась, господин директор.

Рут: Как сломалась?

Лаш: Там что-то заело, кажется.

Рут: Заело?

Лаш: Каретка не передвигается.

Рут: Там, должно быть, что-то или… где-то мешает.

Лаш: У меня впечатление, что она заржавела.

Рут: Заржавела? Что вы плетёте? Она совсем новая. Машинка из Министерства. Министерство нам прислало целый вагон… когда это?… два или три месяца назад. Совершенно новая. У меня ещё ведомость где-то осталась. Ржавчина? Шутки шутите? Во всяком случае, я не буду сидеть всю ночь, чтобы разбирать эти каракули.

(Он убирает отчёт в ящик стола, направляется к шкафу со спиртными напитками, берёт бутылку виски и наполняет стакан до краёв.) Я достаточно наработался за эту неделю. Я никогда не выхожу из кабинета, представляете? От восхода до заката. День за днём. Это плата за то, что управляешь, за то, что берешь на себя ответственность и всё такое. Как я. Чёрт побери всё это.

Он пьёт. Лаш, в свою очередь, берёт стакан и наполняет его.

Лаш: Вы часто покидаете этот кабинет, господин директор, нет?

Рут: Что?

Лаш: Я говорю, что в действительности, вы часто уходите из кабинета, нет?

Рут: Когда?

Лаш: Когда вы идёте к вашим пациентам, например.

Рут: Это моя работа. Это не отдых. Я говорил об отдыхе, я не говорил о работе.

Лаш: А.

Рут: Впрочем, я отказался навещать пациентов. Незачем это. Напрасная трата энергии.

Лаш: Я не верю своим ушам, господин Рут.

Рут: Не утруждайте себя с этим «господин Рут».

Лаш: Если бы я ожидал услышать от вас нечто подобное, господин Рут!

Рут: Не утруждайте себя называть меня «господин Рут», я вам говорю.

Лаш: Но мне всегда казалось, что вы рассмаириваете как директор этого учреждения, что посещение пациентов — одна из самых важных ваших инициатив вашего мандата… господин Рут!

Рут: Послушайте, Лаш! Я вам многое прощаю. Но не воображайте, что я вам всё прощу.

Лаш: Нет, господин директор.

Рут: Если вы думаете, что у меня не достаточно силы, чтобы оставить от вас мокрое место! Ха! Одной рукой!

Лаш: Я знаю, господин директор.

Рут: Одной рукой, Лаш!

Лаш: Да, господин директор.

Рут: В таком случае, не очень-то хитрите, понятно? Вы рискуете пожалеть об этом.

Лаш: У меня нет иллюзий по поводу моего будущего, полковник.

Рут: Не называйте меня полковник!

Лаш: Но вы были полковником, не так ли, полковник?

Рут: Так точно. И не самый большой дурак, можете мне поверить.

Лаш: Позвольте добавить, что вы сохранили выправку военного человека.

Рут: Вы находите?

Лаш: О, да.

Рут: Ничего удивительного.

Лаш: И интеллект, который значительного выше среднего.

Рут: Это- характеристика военного.

Лаш: Правда?

Рут: О, да. Кстати, некоторые совсем не блистают, я с вами согласен.

Лаш: Некоторые кто?

Рут: Некоторые военные.

Лаш: Неужели? Меня это очень огорчает.

Рут: Да, некоторые из них не делают нам чести. У них нет чувства предвидения, в этом драма. У них нет ясных идей. Им не хватает удачи. Удача, вот что помогает выиграть сражение.

Лаш: Вы должны были быть уникальным в вашем полку!

Рут: Да, вообще-то я… Что вы хотите сказать?

Лаш: Эпоха профессионального солдата закончилась.

Рут: Что?

Лаш: Профессиональный солдат умер и похоронен.

Рут: А, э… да. Умер и похоронен.

Лаш: Именно поэтому я сказал, что вы должны быть уникальным случаем в вашем полку, господин директор… вы, кто всё повидали.

Рут: Да, да, в том, что вы говорите, есть доля правды.

Он присаживается на краешек стола.

Лаш: Хорошо присмотревшись, вы не только учёный, у вас литературный дар, музыкальный дар… и углублённые знания основных философских доктрин, не считая филологии, фотографии, антропологии, космологии, теологии, фитологии, фитономии, фитотомии…

Рут: О, нет, нет, не фитотомии.

Лаш: Не фитотомии?

Рут: Я всегда собирался заняться фитотомией, конечно, но… у меня уже было столько дел…

Лаш: Естественно.

Рут: Во всяком случае, как только овладеешь фитономией, к ней только слегка пальцем прикасаешься.

Лаш: К чему слегка пальцем прикасаешься, господин директор?

Рут: К фитотомии!.. (Пауза.) Не наполните ли вы нам стаканы? (Лаш наполняет оба стакана.) Спасибо.

Лаш: Почему вы отказались встречаться с вашими пациентами?

Рут: Я бросил это дело, вот и всё тут.

Лаш: Мне казалось, что у вас были хорошие результаты, не так ли?

Рут, выдерживая его взгляд: За ваше здоровье.

Лаш: У вас не было результатов?

Рут, выдерживая его взгляд: Пейте ваш виски.

Лаш: Что совершенно точно, то что вы получили совсем недавно очень хорошие результаты с одной из пациенток. Её номер мне припоминается… 6459, кажется так. (Рут выплёскивает ему свой виски в лицо. Лаш вытирается.) Позвольте мне наполнить ваш стакан. (Он берёт стакан Рута, наполняет его и подаёт Руту) Да, результаты очень значительные, как я понял. (Снова Рут плескает ему виски в лицо, Лаш вытирается, затем берёт стакан Рута, наполняет его и приносит Руту.) Но, может быть я путаю с 6457-м… (Лаш снова берёт его стакан, чёкается со своим над головой Рута. Пауза, он опускает свой стакан.) За ваше здоровье. (Он отпивает глоток, затем отдаёт другой стакан Руту.)

Рут, сжимая свой стакан; глухим голосом: Вы забываетесь, Лаш… Кажется, вы забыли, что когда вы обращаетесь ко мне, вы должны меня называть господин директор. (Пауза. Вдруг Рут снимает свой пиджак, аккуратно вешает его на спинку кресла, затем садится.) Чёрт возьми, какая здесь жара! Очень жарко, вы не находите? Как в крематории. Почему вдруг стало так жарко?

Лаш: Снег превратился в грязное месиво, господин директор.

Рут: А, да?

Лаш: От этого могут быть непредвиденные последствия.

Рут: Внезапная волна жары, ни больше, ни меньше. (Слишится стук в дверь.) Кто там? (Открывается дверь и появляется Гиббс.) О, нет, что вы ещё от меня хотите? Этот человек уморит меня работой! Присядишь чуточку, чтобы спокойно выпить стаканчик, он тут как тут!

Гиббс: Я здесь, чтобы отчитаться, господин директор.

Рут: Что? (Гиббс указывает подбородком на Лаша.) О, вы за него не беспокойтесь! Ну, что это?

Гиббс: Мне претит всем разглашать официальные секреты, господин директор.

Рут: Я хорошо знаю, что это вам претит! Мне это тоже претит! Это всем претит! Но у вас нет альтернативы!

Гиббс: Господин Лаш мог бы покинуть ваш кабинет, господин директор.

Рут: Боже правый! Какая дерзость! Этот молодой человек — мой приглашённый, представьте себе! А вы — нет. В моей жизни я не слышал подобных вещей! Он приходит в мой кабинет, чтобы мне надоедать и мне же приказывает выгнать моих приглашённых! За кого вы себя принимаете? (Пауза. Он поворачивается к Лашу.) Бывают дни, когда он мне надоедает… а вам нет, дорогой друг?

Гиббс: Я…я прошу вас меня извинить, господин директор. Вероятно, я был слишком… самонадеянным.

Рут: Ну и, ваш доклад?

Гиббс: Мы нашли отца.

Рут: Не может быть!

Гиббс: Да, я его разыскал.

Рут: Вы его нашли? Уже? За такое короткое время? Чёрт побери, это не заставило долго себя ждать, Гиббс! (Он встаёт и пожимает ему руку.) Очень хорошая работа! (Лашу.) Что вы мне на это скажите, он это ловко проделал, не так ли?

Лаш: Замечательно.

Рут: Вот как я учу моих сотрудников! Я учу их усердию! Сначала, и прежде всего, усердие! Стремитесь прямо к цели, не занимайтесь пустяками, не мешкайте, хватайте вашего человека, прижмите его спиной к стене! Один хороший нос видит дальше двух мозгов! Это я стараюсь здесь внушить, реакция с полоборота. Правда? Правда, Гиббс?

Гиббс: Правда, господин директор.

Рут: Правда, Лаш?

Лаш: Правда, господин директор.

Рут: И всякий раз попадаешь в самую точку. Гиббс, я вами доволен. Кто это?

Гиббс: Некто Ламб, господин директор.

Рут: Никогда о нём не слышал.

Он берёт бутылку, садится и наполняет стакан.

Лаш: Ламб? Это не может быть Памела Ламб! Памела Ламб, которая работает в диспансере?

Рут, выпивая: Это не женщина, придурок, это мужчина!

Лаш: О, простите, я не в курсе… В чём обвиняют этого человека?

Пауза.

Рут: Господин Гиббс, скажите ему в чём обвиняют этого человека.

Гиббс: Одна из наших пациенток родила ребёнка. Необходимо было срочно найти отца. Миссия завершена.

Рут: Ламб?… Кто этот Ламб, чёрт возьми? Я его знаю?

Гиббс: Я очень сомневаюсь, что вы когда-либо его встречали, господин директор.

Рут: Я даже не знаю как он выглядит. Среди моего персонала есть насильник, а я даже не знаю как он выглядит!

Лаш: Было совершено насилие?

Рут: Конечно, было совершено насилие! Вы не думаете, однако, что подобные вещи происходят по обоюдному согласию!

Гиббс: Он занимает второстепенное место среди руководящих кадров учреждения, господин директор.

Рут: А, да? Если он занимает второстепенное место, как он смог пробраться в спальню пациентки? Вы хорошо знаете, что только избранные сотрудники могут входить к пациентам. Как ему удалось?

Гиббс: Это он ответственный за проверку всех замков в учреждении, господин директор. Следовательно, или замок номера 6459 не был закрыт… или, значит, он его сломал.

Рут: Невероятно всё, что здесь происходит, не так ли, Лаш?

Лаш: Почти невероятно, да, господин директор.

Рут: Под моим носом…занимаются саботажем. Откройте окно, здесь душно. (Лаш идёт открыть окно.) Отопление работает?

Лаш трогает батарею.

Лаш: Батарея огненная.

Рут: Не удивительно, что мне так жарко!

Лаш: Вечер очень теплый, господин директор. Снег превратился в грязное мессиво.

Рут: Вот уже пятый раз вы мне говорите, что снег превратился в грязное мессиво!

Гиббс: Это правда, господин директор, я тоже это заметил.

Рут: Правда или нет, мне наплевать! Я ненавижу, когда повторяют и повторяют и повторяют без конца одно и тоже. Можно подумать, что до меня не сразу доходит! Снег превратился в грязное мессиво. Я слышал. Я понял. Хватит. (Он наливает себе стакан и пьёт.) Вы думаете, может быть, что я впал в детство? А? Что я дожил до пенсионного возраста? Не обманывайтесь. Я быстр как гром.

Лаш: Молния.

Рут: Что?

Лаш: Как молния.

Рут: На что вы намекаете с вашей молнией?

Гиббс: Вы не думаете, что я заслужил капельку виски, господин директор?

Рут: Боже милосердный, Гиббс острит! Лаш, вы слышали это? Он пошутил. Это шутка, малыш, нет? (Пауза.) О, так лучше. Здесь сквозняк. Попробуйте вылючить батарею, Лаш. Если у вас не получится, нужно будет найти Табба и сказать ему, чтобы он выключил котёл. (Лаш склоняется над батареей.) Ну и?

Лаш: Ничего нельзя сделать. Заблокировано.

Рут: Очень хорошо, пусть выключат котёл.

Лаш: Здание ледяное, господин директор, на верхних этажах замерзают.

Рут: Я вам говорю, что слишком жарко, чёрт возьми, и что нужно выключить этот хренов котёл! Блин, кто здесь начальник, вы или я?

Лаш: Не я.

Рут: Я делаю больше, чем вы все вместе взятые. Я имею право на минимум уважения, на минимум комфорта. Я требую выключить котёл! Все батареи до последней! Вот что объясняет вседозволенность, леность, неэффективность в этом учреждении. Слишком жарко! Всегда топили слишком. (Гиббсу.) Что вы стоите здесь как заледенелый истукан? Хватит коситься на бутылку, налейте себе. Во имя Майка. Заслужил или нет. (Гиббс наливает себе стакан виски.) Кстати, что это значит «я заслужил», а? Вы ничего здесь не заслужили.

Гиббс: Потому что я нашёл кто отец, господин директор.

Рут: Вы совершенно ничего не заслужили. Ни тот ни другой. У вас есть работа. Делайте её. Не надейтесь, что я украшу вас лаврами за эту ерунду. Давайте, наполните мне стакан, я хочу произнести тост. У вас налито, Лаш?

Лаш: Секундочку.

Наливает себе.

Рут, торжественно: Я хотел бы произнести тост.

Лаш: В честь чего, господин директор?

Рут: Господа, я хотел бы произнести тост… за геройски погибших.

Лаш: Очень хорошо, господин директор, но за кого именно?

Рут: За отважных, кто с честью погиб за нас на поле брани.

Лаш: Вот как.

Рут: За людей, которые отдали жизни, чтобы мы могли жить. За тех, кто пожертвовали собой, чтобы мы могли… продолжить. За тех, кто внесли свой вклад, чтобы очистить этот мир для будущих поколений. За храбрецов, умерших за нас. Именно за них мы будем пить. Сейчас Рождество, в конце концов, очень хорошо подходит.

Лаш: Мой стакан наполнен.

Рут: А вы Гиббс, ваш стакан наполнен?

Гиббс: Наполнен, господин директор.

Рут, вставая: Господа, я поднимаю мой стакан… (Он встаёт.) … за наших геройски погибших!

Гиббс и Лаш: За наших геройски погибших!

Они пьют.

Рут: Среди персонала есть насильник, а я даже не знаю, что он из себя представляет. Это бог знает что. На что он похож?

Гиббс: Ламб, господин директор? Неопределённый.

Рут: Высокий?

Гиббс: Нет, господин директор, маленький.

Лаш: Высокий.

Гиббс: Маленький.

Пауза.

Рут: Значит, вы его знаете, Лаш?

Лаш: Я его видел мимоходом.

Рут: Он толстый?

Гиббс: Худой, господин директор.

Лаш: Толстый.

Гиббс: Худой.

Пауза.

Рут: Глаза карие?

Гиббс: Голубые, господин директор.

Лаш: Карие.

Гиббс: Голубые.

Пауза.

Рут: Волосы вьющиеся?

Гиббс и Лаш пристально смотрят друг на друга.

Лаш: Прямые, господин директор.

Гиббс: Вьющиеся.

Лаш: Прямые.

Пауза.

Рут: Какого цвета зубы?

Гиббс: Лимонного, господин директор.

Лаш: Тёмно-коричневого.

Гиббс: Лимонного.

Лаш: Тёмно-коричневого.

Пауза.

Рут: Особые признаки?

Гиббс: Никаких.

Лаш: Один.

Гиббс: Никаких.

Пауза.

Рут: Ваши описания не совпадают. В следующий раз принесите мне фотографию во весь рост. Или найдите видеокамеру… снимите получасовой фильм об этом субъекте. Педагогический документальный фильм. Задохнёшься здесь. Надо позвать Табба. Ненормально жарко в этой комнате, вы не находите? Даже принимая во внимание время года.

Лаш: На улице тоже тепло. Снег превратился в грязное мессиво.

Рут поворачивается к нему, бранясь сквозь зубы.

Гиббс: Вы хотите, чтобы я позвал его по интерфону, господин директор?

Лаш: Я только что попробовал. Похоже, что он довольно перегружен…

Рут: Перегружен? Что не ладится в этой хибаре? Всё заблокировано, засорено, испачкано, засрано! Мы на плохом пути. Мне это совсем не нравится.

Попробуем это.

Он нажимает на кнопку интерфона на столе. Слышно громкий голос Табба.

Голос: Номер 84. Утка. У кого номер 84? Большая утка, готовая к тому, чтобы её засунули в духовку. Никто? Фред, не востребована. Следующий лот. Билет номер21. Десять португальских сигар. Десять восхитительных португальских сигар. Никто? Фред, не востребована… Номер 38. Два места в цирке. Два места в цирке. Не востребованы, Фред… Номер 44. Восхитительный сервиз из шести предметов, бокалы, тарелки, блюда и приборы. Восхитительный сервиз из шести предметов, бокалы, тарелки, блюда и приборы. Номер 44. Не востребован, Фред. Следующий лот…

Рут выключает интерфон.

Рут: Да, должен признать, что он довольно сильно… перегружен. (Он наполняет три стакана.)

Что это за тарабарщина?

Лаш: Это рождественская вещевая лотерея, организованная вспомогательным персоналом… в столовой вспомогательного персонала.

Рут: Вещевая лотерея? Вы взяли для меня билеты?

Гиббс: Мне предлагали, господин директор, но… я подумал, от имени руководящего персонала, что лучше было отказаться.

Рут: А да? Скажите, ведь целая куча билетов не нашла своих потребителей, а?

Лаш: Их должно быть целые кучи.

Рут: И куда всё это денется?

Лаш: Я думаю, что будет другая вещевая лотерея на Пасху, господин директор.

Рут: А…утка? Утку не будут хранить до Пасхи! Это… Это будет неразумно! Домашнюю птицу, господа, я не знаю. Лаш, нужно немедленно разузнать, я хочу знать, что произойдёт с этой уткой.

Он снова садится.

Лаш: Хорошо, господин директор. А что касается этих двух билетов в цирк?

Рут: И это Рождество! Мне ничего не подарили. Ни малюсенького подарочка. Это меня огорчает.

Лаш: Вообще-то я видел эту утку, господин директор.

Рут: А, да? Какая она?

Лаш: Да что уж там, дохлая утка.

Рут: Простите?

Лаш: Я хочу сказать… она сдохла.

Рут: Господи праведный, я не знал, что она мёртвая.

Лаш: Да, господин директор. Так же мёртвая, как этот бедный 6457-й. Если не больше.

Пауза. Молчание.

Гиббс: Это виски из Министерства, господин директор? Превосходный.

Рут, Лашу: Что вам известно о 6457-м?

Гиббс: Я предлагаю не продолжать эту дискуссию, господин директор.

Рут: Что вам известно о 6457-м?

Лаш: Я знаю, что он умер.

Рут: Что ещё вы о нём знаете?

Гиббс: Мне кажется совсем нежелательным продолжать эту беседу, господин директор.

Рут, Лашу: Вы считаете себя умником, а?

Лаш: В действительности, я видел сегодня утром члена семьи 6457-го.

Рут: Что вы видели?

Гиббс: Лаш! Дисскуссия закрыта.

Рут: Члена его семьи? Кого?

Лаш: Его мать.

Рут: Откуда вы знаете, что это его мать?

Лаш: Она мне сказала.

Рут: Она соврала!

Лаш: Нет, она не наврала.

Рут: Откуда вы знаете?

Лаш: Она была очень похожа на мать.

Рут: Откуда вы знаете на что похожа мать?

Лаш: У меня была мать, господин директор.

Рут: Вы думаете, что у меня не было матери?

Лаш, указывая на Гиббса: У него не было.

Гиббс: Конечно была, мерзавец.

Рут: Я, господин хвастун, сосал грудь моей матери.

Гиббс: Я тоже.

Лаш: И я тоже.

Молчание.

Рут: А, ДА? В ЧЁМ ЖЕ ДЕЛО?

Он падает в кресло. Замечает свой стакан, берёт его и выпивает одним махом. Он поперхнулся, встаёт пошатываясь, содрагаясь от приступа кашля. Гиббс и Лаш спешат ему на помощь.

Гиббс, беря его за левую руку: Садитесь в кресло, господин директор.

Лаш, беря его за правую руку: Садитесь на диван, господин директор.

Они тянут в противоположные стороны.

Рут, кашляя так, что грудь разрывается: Ааааа… Нет…

Ему удаётся освободиться от них. Он стоит, всё ещё кашляя, задыхаясь, выбившийся из сил. Лаш наполняет стакан виски и даёт его Руту.

Лаш: Держите, господин директор, выпейте это.

Сильным ударом руки Рут выбивает стакан. Он стоит между ними двумя, переводя взгляд с одного на другого с ненавистью, затем садится за стол. Лаш поднимает упавший стакан, ставит его на стол Рута и снова наполняет.

Рут: Мать 6457-го, сказали вы? Во-первых, как она вошла? Швейцара не было на своём месте?

Лаш: Вы не хотите знать чего она хотела?

Рут: Я хочу знать почему швейцара не было на своём месте. У решётки!

Лаш: Это он организовал вещевую лотерею в столовой вспомогательного персонала.

Рут, указывая на интерфон: Табб? Это его мы только что слышали по этой штуке?

Лаш: Табб собственной персоной, господин директор.

Рут: Господин организует вещевую лотерею вместо того, чтобы быть на своём посту у решётки? Решительно, ситуация ухудшается с минуты на минуту. (Он наливает себе.) Поехали, до дна! (Он поднимает свой стакан.)

Гиббс: Счастливого Рождества, господин директор.

Рут: Счастливого Рождества, Гиббс.

Лаш: Счастливого Рождества, господин директор.

Рут: Спасибо. Счастливого Рождества, Лаш. Вам обоим мои наилучшие пожелания.

Гиббс и Лаш, поднимая стаканы: Наилучшие пожелания, господин директор.

Рут: Спасибо. И наилучшие пожелания в новом году.

Гиббс и Лаш: Наши наилучшие пожелания в новом году, господин директор.

Стучат в дверь.

Рут: Кто там?

Табб, за дверью: Это Табб, господин директор.

Рут: Войдите. (Входит Табб с пакетом под мышкой.) Табб! Я думал, что вы говорите по этой штуке!

Табб: Счастливого Рождества, господин полковник.

Рут: Спасибо. Вам тоже, Табб, счастливого Рождества.

Табб: Как вам ваша рождественская индейка?

Рут: Не оправдала моих надежд.

Табб: О, сожалею, господин полковник.

Рут: Слишком много соуса. Мясо совсем разварившиеся.

Лаш: Да? Моя была сухая как деревяшка.

Рут: Что?

Лаш: Честное слово. Сухая как деревяшка.

Рут: А моя плавала в соусе.

Лаш: Это странно, не правда ли, Гиббс? Его плавала в соусе, а моя была сухая как деревяшка.

Табб: И она была такая разваренная, господин полковник? Удивительно.

Рут: Тем не менее, факт на лицо. Совсем разваренная.

(Он показывает на пакет, который Табб держит подмышкой.) Что это такое, Табб?

Табб: Это рождественский подарок. Вам, господин полковник.

Рут: Подарок?

Табб: Свидетельство любви и уважения от вспомогательного персонала, господин полковник. Маленький подарочек вам на Рождество.

Рут: Это, случайно, не утка?

Табб: Утка, господин полковник?

Рут: Я только спрашиваю себя не утка ли это?

Табб: Увы, нет, у нас нет утки, господин полковник.

Рут: Да полноте же!

Табб: Нет, господин полковник.

Рут: А номер 84, тогда, а? Не востребована. Готовая к тому, чтобы её поставили в духовку. Ну и? Это была утка, да или нет? И что ещё было не востребовано.

Табб: А, эта утка! Но она востребована.

Рут, удивлённо: Востребована? Кем?

Табб: На самом деле, господин полковник, нет… она не была в точности востребована. Но мы определили обладателя выигравшего билета, вот мы и храним эту утку до того, пока он её не востребует, нужно быть честным в игре.

Рут: Кто выиграл?

Табб: Некто господин Ламб, господин полковник. (Молчание.) Короче говоря, то, что я вам принёс, господин полковник, это скромное свидетельство… любви и уважения вспомогательного персонала со своевременными поздравлениями от всех членов… вспомогательного персонала и наши самые искренние пожелания в новом году.

Рут: Большое спасибо, Табб. Что это?

Табб: Рождественский торт, господин полковник. Сам шеф- повар его приготовил.

Рут: Рожденственский торт? Мне?

Лаш: Какое чуткое внимание, Гиббс, не так ли?

Рут: Рождественский торт? Мне?

Табб: Да, господин полковник, вам.

Рут: Очень мило. Как это мило. Я тронут. Очень тронут. Более, чем тронут. Глубоко взволнован. Давно, очень давно я не ел рождественский торт. Да, очень давно. (Пауза.) Это… Это — подарок шеф-повара?

Табб: От шеф-повара, да, господин полковник, и от меня, господин полковник, и от поворов, господин полковник, и от охранников, господин полковник, и от уборщиков, господин полковник, и от всего вспомогательного персонала, господин полковник, от нас, от всех нас… вам, господин полковник.

Рут: Как это мило. Правда, это так мило. Я глубоко взволнован. Очень глубоко взволнован. Более, чем взволнован…

Лаш: Это такое чуткое внимание.

Табб: Господин полковник, вспомогательный персонал… и пациенты тоже, я уверен, были бы очень тронуты, если бы вы им сказали несколько слов по случаю Рождества.

Рут: Несколько слов? Боже праведный, но я…

Табб: Они были бы очень тронуты. Прямо сейчас они все вместе находятся в столовой, я установил систему громкоговорителей во всех коридорах, ведущих в спальни пациентов.

Лаш: Обращение с приветствием! Великолепная идея!

Рут: Обращение с приветствием? Весь персонал хотел бы услышать приветственную речь? Правда?

Табб: О, они были бы все восхищены, господин полковник. Я могу вам это гарантировать. Только несколько слов по случаю Рождества.

Лаш: Какое чудное новшество!

Рут: А пациенты… они не выразили… сами… желание… Выразили?

Табб: То есть… они, может быть, не сформулировали так ясно, господин полковник, но я включил громкоговорители везде, и я уверен, что они будут глубоко взволнованы.

Рут: Что вы об этом думаете, Гиббс? (Пауза.) Гиббс!

Гиббс: О, простите меня, господин директор, я…?

Рут: Я вас спрашиваю, что вы об этом думаете?

Гиббс: Я…Я думаю, что это превосходная идея, господин директор.

Рут: Лаш?

Лаш: Я думаю, что это было бы… очень трогательно, господин директор.

Пауза.

Рут, энергично: Где микрофон?

Табб: В рождественском пироге, господин полковник.

Рут: Где?

Табб: Я засунул его в коробку с рождественским пирогом.

Рут: Микрофону не место рядом с пирогом! Что это вы вдруг? (Бормоча.) Микрофон

в пироге, это не имеет никакого смысла…

Табб, доставая микрофон: Вот, господин полковник.

Рут: Очень хорошо, включите его, покончим с этим.

Табб включает вилку в розетку на стене. Рут садится за стол и откашливается. Табб приближается с микрофоном в руке.

Табб: Здесь, на вашем бюваре, подойдёт, господин полковник?

Рут: Да. Ну, отойдите.

Табб: Когда вы будете готовы, нажмите на эту кнопку, здесь, господин полковник.

Рут, медленно: Хорошо.

Табб: Все ждут. Столовая вспомогательного персонала битком набита.

Пауза.

Рут: Что вы так смотрите, Гиббс?

Гиббс: Ничего специального, господин директор.

Рут: Вы на меня смотрите! Вы называете это ничего специального? (Пауза.) Не сейчас, я не могу. Я потом буду говорить. Позже. Так речь не произносят… без подготовки. Скажите им, чтобы они не отчаивались. Скажите им, что они позже услышат моё рождественское приветствие. Немного позже.

Каттс: Поймай!

Гиббс смотрит на шарик и давит его каблуком.

Гиббс: Не шути с этим.

Он достаёт пузырёк с лекарствами из кармана и принимает одну таблетку.

Каттс: Что с тобой, Чарли?

Гиббс: Мигрень.

Он садится и закрывает глаза. Мисс Каттс подходит к нему.

Каттс: О, у тебя мигрень, дорогой? Приходи в кабинет 1-А. (Она целует его.) Я тебя вылечу. Придёшь?

Гиббс: Мне нужно вернуться наверх.

Каттс: Наверх? Зачем?

Гиббс: Чтобы слушать его рождественское приветствие.

Каттс: Снова начинается? Я надеялась, что в этом году он не додумается до этого.

Гиббс: О, да, додумался.

Каттс: Каждый год!.. Мне хочется завыть.

Гиббс: Я не переношу крика.

Каттс: Чарли… Что происходит? Я тебе больше не нравлюсь? Скажи. Будь искренним. Я тебе больше не доставляю удовольствия как раньше? Будь честным со мной. Я тебя больше не возбуждаю?

Гиббс: Хватит. У меня нет настроения.

Каттс: Давай, я помассирую тебе шею.

Она прикасается к его шее. Он сухо её отталкивает.

Гиббс: Не трогай мою шею. Ты обожаешь подержать людей за шею, а?

Каттс: Ты тоже, Чарли.

Гиббс: У меня нет привычки тискать людей за шею.

Каттс: Было так весело работать с тобой сегодня утром… (Она садится.) Ты такой умный. Я никогда… не сотрудничала с таким умным мужчиной как ты. Мы, как правило, не работаем вместе. Я так развлекаюсь в кабинете 1-А…. Это здесь моё самое любимое место. Там так интимно. В то время, как задаются вопросы, такая интимность! Я обожаю твои вопросы. Они тоже такие интимные. Именно это так возбуждает… интимность становится почти невыносимой. Ждёшь, чтобы вопросы прекратились, чтобы перейти от одной интимности к другой, это великолепно! И именно в тот момент, когда чувствуешь, что не можешь задать другой вопрос, что вопросы должны прекратиться, что ты должен остановиться, что всё должно прекратиться… это прекращается! И вот, мы одни, мы можем начать… продолжить в кабинете 1-А… потому что ты знаешь! Ты всегда знаешь, у тебя потрясающее чувство синхронизма, ты знаешь, когда вопросы должны прекратиться, эти вопросы, и когда ты должен начать мне задавать вопросы, но другие вопросы… и затем я тоже могу начать их задавать, это подходящий момент для вопросов… подходящий момент для вопросов… вопросы, ещё и ещё.

Гиббс, вставая: Я сказал тебе, у меня нет настроения.

Каттс: Приходи в кабинет 1-А, Чарли!

Гиббс смотрит в направлении двери.

Гиббс, взволнованно: Ты ничего не слышала? Только что?

Каттс: Что именно?

Гиббс: Что-то. Шум. Шумы. Только что. Секунду назад?

Каттс: Нет. Ничего. Совсем ничего. (Она смотрит на него.) Что это было?

Гиббс: Не знаю.

Каттс, с нервным смешком: Не говори, что что-то случится!

Гиббс: Что-то уже происходит. Но я не знаю что. Я никак не могу… это определить.

Каттс: Это абсурд.

Гиббс: Да, это абсурд. Что-то происходит, я это чувствую, и не могу определить что. Это… Это смешно.

Каттс: Я прекрасно знаю что произойдёт!

Гиббс: Этот старый дурак наверху ничего не видит! Он пьянствует с этой шлюхой.

Каттс: Я очень хорошо знаю что произойдёт. Ты убьёшь его.

Гиббс: Что?

Каттс: Не правда ли? Ты мне это обещал. Ты мне обещал его убить. Не так ли? Сделай это сейчас. Сейчас же. Прежде, чем он произнесёт речь.

Гиббс: О, оставь меня в покое, пожалуста!

Каттс: Ты мне поклялся, что это сделаешь!

Гиббс: Я?

Каттс: Да, что ты пырнёшь ножом… и потом ты обвинишь в этом своего сотрудника.

Гиббс: Правда? И кого?

Каттс: Лаша.

Гиббс: Лаша? Лаш никогда не сойдёт за убийцу. Это хулиган, но не убийца

Каттс: Он нет. Ты да.

Он смотрит ей в глаза.

Гиббс, медленно: Что ты сказала? (Пауза.) Что ты сказала, кто я?

Каттс: Совсем ничего.

Гиббс: Ты меня назвала убийцей.

Каттс: Я тебя никак не назвала…

Гиббс, ледяным голосом: Ты осмеливаешься назвать меня убийцей?

Каттс: Но я никогда этого не говорила!

Гиббс: Ты знаешь кого-то, кого я убил?

Каттс: Нет, никого!

Гиббс: Ну и как ты осмеливаешься назвать меня убийцей?

Каттс: Нет, ты не убийца!

Гиббс, сквозь зубы: Я не убийца, а он — убийца, Рут- убийца! (Пауза.) Ты осмеливаешься называть меня убийцей!

Каттс, со стоном: Нет, Чарли.

Гиббс: Ты знаешь, как это называется, нет? Клевета. Диффамация. (Пауза.) Вдобавок, ты хочешь меня подбить убить моего шефа, господина Рута… Человека, который ведёт корабль. Ты, его собственная любовница! Чтобы удовлетворить твой собственный каприз.

Пауза.

Каттс: Чарли…

Гиббс: Заткнись!

Она падает со своего стула и ползёт по полу.

Каттс, на одном дыхании: О, я так бы хотела оказаться в кабинете. Мой дорогой кабинет 1-А…. Я не смогу больше никогда туда пойти. Я это знаю. Никогда.

Рут: Женщины! Можно сказать, что я их знаю в совершенстве. Я никогда вам не рассказывал историю женщины в голубом платье? Это была шпионка. Шпионка в голубом платье. Я познакомился с ней в Касабланке. Поверьте мне, она была на службе у крупной иностранной державы. И у этой женщины на животе был татуированный пеликан. Да. У неё был пеликан, который полностью закрывал живот. И ей удавалось заставить ковылять по комнате этого пеликана. На четвереньках или раком, лапами вперёд, вверх ногами, только попроси. У неё была сверхчеловеческая мускулатура. Нужно быть женщиной, чтобы обладать таким даром. Под голубым платьем у неё была нижняя юбка. И под юбкой у неё был пеликан. (Пауза.) Мой пирог! Пирог не разрезан! Бог мой, уже почти полночь. (Он разворачивает пирог на столе и поднимает его.)

Какая красота, этот рождественский пирог. (Он ставит пирог на стол и открывает ящик стола.) Минуточку. Посмотрим-ка… А, вот всё, что нам нужно. (Он достаёт штык из ящика стола.) И теперь… распотрошим его! (Разрезает пирог.) Я помню время, когда у меня стен не было видно из-за поздравительных открыток, я барахтался по колено в подарках, мои тёти и дяди приезжали чокнуться со мной, огонь в камине, золотые шары на ёлке, ёлочный дождь, цветы, гирлянды из цветов, музыка, цветы… гирлянды из цветов…. и смех!.. (Внезапно.) Я не помню, что получил от вас поздравительную открытку, я ошибаюсь? Я, впрочем, не очень на это надеялся. Потому что у вас нет никакого чувства приличия, за версту видно. Нет благородства. Не слова ранят, а дух, эта мелочная, безнравственная манера. Гниль.

Лаш: Снег превратился в грязное мессиво.

Рут: Да, температура должна была понизиться. (Он протягивает Лашу кусок пирога, наткнутый на штык.) Ну, держите, попробуйте пирога. (Лаш смотрит на пирог, не двигаясь.) Давайте! Ешьте. (Лаш берёт кусок пирога. Они молча жуют, потом Лаш выплёвывает то, что у него во рту. Рут хватает его шею.) Что это за манера? Это мой пирог!

Лаш: Я не могу это есть!

Рут, сотрясая его: Это мой рождественский пирог! Я вам запрещаю выплёвывать мой рождественский пирог!

Лаш, неистово, отстраняясь: Пошли вы туда, куда я думаю!

Рут смотрит на него в упор.

Рут, торжественно: Вы меня оскорбляете, вы оскорбляете повара и вы оскорбляете Иисуса Христа. (Пауза.) В этом заведении одни отбросы.

Лаш, себе под нос: Старый дурак…

Рут: Лаш!

Лаш: Господин полковник?

Рут, угрожая: Я вам советую подчиняться. Я всем советую подчиняться! (Он прохоживается по кабинету.) Вещи принимают дурной оборот. Я никому не могу доверять. Что-то происходит… я никак не могу понять. Что-то странное в воздухе. Я это чувствую. Некоторые здесь думают, что я слишком стар, э, нет, о, нет! Это далеко не так! У меня есть дар видеть насквозь. Я вижу сквозь стены. (Думает.) Я не говорю, что дар видеть насквозь это дар видеть сквозь стены. Я говорю, что у меня дар видеть насквозь и ещё дар видеть сквозь стены!

Лаш: Помимо того, господин директор, ваше знание фитотомии.

Рут: Это больше и лучше, чем простое знание. (Пауза.) Да, я вижу сквозь стены. Я слышу малейший шепот в глубине подвала. Я не промотал мою молодость. Я развил мои способности… до наивысшего предела! И я много медитировал. Медитировал!

Посмотрите на эту глупость, что земля крутится вокруг своей оси… это вздор! Если бы земля крутилась вокруг своей оси, вы и я, мы бы все здесь кувыркались вверх тормашками. (Он наклоняется к Лашу.) Разве это так? А? Разве это так? (Лаш думает.) Так!.. А сегодня я чувствую что-то внутри. Я знаю!.. Что-то происходит и я не могу это точно определить. Глупо, я не способен узнать, что это. Вы думаете, что меня убьют?

Лаш: Это совершенно точно.

Рут хватает бутылку и наполняет свой стакан.

Рут: Пропащий день! С утра все наперекосяк. Одна смерть и одно рождение. Это чёрт знает что! Это будет слишком… если немножко наведём порядок в этом доме? (Лаш подходит к столу, наполняет свой стакан и снова садится в кресло.) Вы знаете кого вы мне напоминаете? Вы мне напоминаете Уоллеса «Драчуна» в великое время. (Дверь приоткрывается и Гиббс проскальзывает в комнату. Он закрывает дверь и бесшумно к ней прислоняется.) Он наделал столько гадостей Питеру. Мы его переименовали в Питера «ночной горшок». Однажды, я припоминаю, Драчун и Питер Ночной Горшок… у него был шрам на левой щеке, он заработал его в драке в уборных в одном из портовых борделей… (Он смеётся.) Короче, как бы там ни было, эти два шельмеца, Драчун и Ночной горшок неожиданно появились на борту Евфрата той ночью, когда появился мент… (Он задыхается от смеха.) Они видят этого мента… мент идёт… этот мент… подходит… к старому Драчуну… И к Ночному горшку… чтобы их допросить… той ночью на борту Евфрата… и этот мент… (Гиббс делает шаг вперёд. Рут подскакивает.) Ааааааааааааа! (Гиббсу.) Что за игрушки, чёрт возьми? Незаметно подкрадываться сзади, как змея! А? Вы меня так напугали!

Гиббс: Я пришёл слушать вашу приветственную речь, господин директор.

Рут: А если вы сами её произнесёте, а? Вы умираете от желания, а? Почему вам этого не сделать, а?

Гиббс: Эта ваша привелегия, господин директор.

Рут: А, я сыт по горло! Пациенты, высшие кадры, низшие кадры, вспомогательный персонал, всё хозяйство.

Гиббс: Я очень сожалею, господин директор.

Рут: Вы выжили из меня все соки!

Лаш: Ну и почему вы за это держитесь?

Пауза, Рут смотрит на него в упор.

Рут: Потому что я назначен.

Лаш: Для чего назначен?

Рут, степенно: Я вам говорю, что я назначен.

Лаш: Для чего назначен?

Они вскрещивают взгляды.

Рут: И не только я. Все мы. Даже этот дурак. (Гиббсу.) Не так ли?

Гиббс: Да, господин директор.

Рут, Лашу: Видите!

Лаш: Вы всё ещё не объяснились.

Рут: Кто не объяснился?

Лаш: Вы. Вы не можете объясниться.

Рут: Я не могу, я?

Лаш: Ну, объяснитесь.

Гиббс: Он пьяный.

Рут, приближаясь к Лашу: А если вы объяснитесь, Лаш!

Лаш: Нет, вы! Это вам надо объясниться!

Рут: Осторожно, парень.

Лаш, вставая: Вы назначены, да или нет?

Рут, скрестив мужские взгляды: Да.

Лаш: На основании какой власти? Какую власть вы представляете? Кто вас назначил? Кем вы назначены?

Рут наносит ему удар в живот.

Рут: Я назначен! (Ударяет его в живот.) Я облечён властью! (Ударяет его в живот.) Я был назначен. (Ударяет его в живот.) Меня назначили! (Он преследует Лаша, который отступает, спотыкаясь, согнутый вдвое.) Назначен!(Ударяет его в живот.) Назначен! (Ударяет его в живот.) Облечён! (Ударяет его в живот. Лаш падает на пол. Рут наваливается на него и рычит:) Я ИМЕЮ ПРАВО! (Лаш неподвижен, скрюченный. Рут подходит к столу, наполняет стакан, затем стакан Гиббса. Надменным тоном:) Что вы от меня хотите, вы?

Гиббс: Я пришёл послушать ваше рождественское приветствие, господин полковник.

Рут: Вы точно не пришли, чтобы убить меня?

Гиббс: Убить вас?

Рут: Да! Вы не для этого пришли?

Гиббс: Никогда в жизни. Что за странная идея!

Рут: Конечно да! Я читаю это в ваших глазах! А вы, Лаш, вы не читаете это в его глазах? Этот тип проник сюда, чтобы меня прикончить. Это видно по его глазам.

Гиббс: Я вас уверяю, господин полковник, смотря прямо в глаза!

Рут: У вас один глаз косит, милейший, я вас разоблачил. Виновен! Это выгравировано на вашем лбу.

Гиббс: Это смешно.

Рут: Да, но вот, вы воспринимаете это по-дурацки! Вы не стоите выеденного яйца. Я вас разоблачил… вот так! (Он щёлкает пальцами и хохочет.) Правда или нет? Вы не сделаны для того, чтобы быть убийцей, да, Лаш? (Лаш делает с трудом усилия, чтобы подняться. Рут поворачивается к Гиббсу.) Ну и?

Гиббс: Я нахожу эту шутку никуда не годной, господин директор.

Рут: Вот так так!

Гиббс: Я нахожу её более, чем никуда негодной.

Рут: Он находит это никуда не годным. (Он возвращается к своему столу со стаканом в руке.) Не нужно отказывать себе в удовольствии сожалеть. (Он пьёт.) Вы очень обидчивый, Гиббс, это ваше слабое место.

Гиббс, садясь: Этот намёк отвратителен.

Рут: Шшшшш, он обижается без причины!

Лаш с трудом подходит к Гиббсу.

Лаш: Полно, Гиббс, он только хотел пошутить.

Рут: Конечно же!

Гиббс: Я совсем не нахожу это смешным.

Лаш: Он совсем об этом не думал! Честное слово. Не волнуйся. Ну, дай мне этот нож и забудем это всё, хорошо?

Внезапная тишина. Все трое замерли на месте. Гиббс и Лаш смотрят друг другу в глаза.

Лаш делает незаметное движение в направлении своего кармана. В ту же секунду Гиббс вскакивает с ножом в руке. Лаш противостоит ему с ножом в руке. Рут хватает свой штык со стола и стоит над ними, угрожая каждому по очереди с улыбкой на губах.

Пауза. Трое в боевой готовности, потрясая оружием.

Вдруг слишится глубокий громкий вздох. Они опускают оружие. Слышится унылый громкий крик. Все трое поворачивают головы. Слышно громкий смех, который постепенно стихает. Молчание.

Лаш: Что это было?

Рут: Я не знаю. Что это?

Гиббс: Я не знаю.

Пауза.

Рут: Я, я что-то слышал, а вы?

Лаш: Да, я тоже.

Гиббс: Да, я что-то слышал.

Пауза.

Рут: Ну и? Что это было?

Пауза.

Гиббс: Я не знаю.

Лаш: Я тоже.

Пауза.

Рут: Есть возможность разузнать?

Гиббс: Что-то происходит, господин директор. Мне это совсем не нравится. Что-то происходит… чему я не могу дать определение.

Рут: Странно, что вы это сказали. Я сам это сказал минуту назад, не так ли, Лаш? Я сказал тоже самое минуту назад. Прямо перед вашим приходом.

Пауза.

Гиббс: Мы проведём расследование. Пойдём, Лаш.

Лаш: Иди без меня.

Рут: Сопроводите его.

Лаш: Я не хочу с ним идти.

Рут: Он не хочет с ним идти! Ну ка, что происходит? Боязнь темноты?

Лаш, робко: Нет, господин полковник, но… вот… сначала, я хотел бы вам подарить… маленький подарок.

Рут: Подарок?

Лаш: Рождественский подарок.

Рут, подозрительно: Да? Что за подарок?

Лаш: Такая маленькая штучка, господин директор, на Рождество. (Он вынимает из кармана сигару и протягивает её Руту.) Вот…

Рут: А, хорошо! Она мне кажется превосходной!

Лаш: Это только знак признательности…

Рут: Это очень доброе намерение, Лаш. Я безмерно признателен.

Лаш: Я очень доволен, что вам это приятно, господин директор.

Рут, сияющий: Да, это очень мило. Я её выкурю перед сном. А теперь, пошевеливайтесь! За работу, оба!

Гиббс: Должен ли я привести к вам Ламба, господин директор?

Рут: Ламба?

Гиббс: Отца, господин директор.

Рут: А, его… Завтра утром, старик, завтра утром. Мне было бы неприятно раздражаться сегодня вечером. Вы меня понимаете?

Гиббс: Тогда, завтра утром. Спасибо за выпивку, господин директор.

Лаш: И за пирог!

Рут: Спокойной ночи, господа.

Гиббс и Лаш выходят. Рут с сигарой во рту садится на диван. Сзади него открывается дверь спальни и появляется мисс Каттс в коротенькой ночной рубашечке. Она наблюдает за ним. Он не слышал как она вошла.

Рут зажигает сигару, делает несколько затяжек. Сигара взрывается. Мисс Каттс спешит к нему. Рут бросает сигару и замечает мисс Каттс.

Каттс: Всё в порядке? (Рут пристально смотрит на неё.) Странная эта сигара!

Рут: Ты мне кого-то напоминаешь.

Каттс: Это должно быть моя новая ночная рубашечка. Кого?

Рут: Где ты откопала эти лохмотья?

Каттс: Это- подарок. Кого я тебе напоминаю?

Рут: Где ты это нашла?

Каттс: Это подарок моей подруги. Тебе нравится? Она мне только что её подарила. Я пила с ней чай сегодня после обеда. Она только что стала матерью… она ей больше не нужна. Она настояла, чтобы я её взяла. Она восхитительная… и у неё хороший малыш, крепкий такой. Я ей сказала: теперь, когда мы друзья, я не могу продолжать вас называть 6459-й, не так ли? Как вас зовут? И ты представляешь, она не хотела мне сказать! Ну- ка, как вас зовёт ваш возлюбленный? Спросила я, он наверняка вас называет ласковым именем в интимные моменты, а? Она покраснела до корней волос. Да, мне было бы интересно это знать…Как он её зовёт в интимные моменты? (Пауза.) Она такая милая…она мне сказала, что ребёнок зовет папу. Знаешь, всем детям нужен папа. О, Арчи, не мог бы ребёнок видеть своего папу, только одну минутку, только чтобы поздороваться?

Рут, спокойно: Нет. Папа останется там где он есть.

Каттс: Где он?

Рут, вставая: Ты должна быть на дежурстве, нет?

Каттс: О, сегодня Рождество, я закончила пораньше.

Рут: Ты на дежурстве сегодня ночью!

Каттс: Ты не рад меня видеть!

Пауза. Рут вздыхает, потом поворачивает к ней взгляд.

Рут: Ты… (Он садится около неё на диван.) Ты… Счастлива?

Каттс: Счастлива? Конечно.

Рут: Ты… Ты счастлива со мной?

Каттс: Конечно я счастлива. С тобой. Когда ты не говоришь глупостей.

Рут: Ты правда счастлива со мной?

Каттс: Только не тогда, когда ты меня прогоняешь на холод в одной ночной рубашечке.

Рут, беря её за руку: Не уходи.

Он гладит её по руке. Она с опаской смотрит на него.

Каттс: Знаешь, я иногда думаю, что я недостаточно женственна для тебя.

Рут: Ты достаточно женственная.

Каттс: Может быть, если бы я была более женственной, ты бы не прогонял меня на холод.

Рут: Я не хочу, чтобы ты уходила. Я хочу, чтобы ты осталась.

Каттс: Или, может быть… может быть, потому что ты не считаешь себя достаточно мужественным.

Рут: Я? Что тебе ещё надо!

Каттс: Нет, ты вероятно, не достаточно мужественный.

Рут: Не говори, что ты хотела бы, чтобы я был ещё более мужественным! Хотела бы?

Каттс:твёрдым голосом: Речь не о том что бы я хотела. Речь о том, что ты думаешь. О том, что ты думаешь на самом деле, что ты чувствуешь в глубине. Речь о том, что ты хочешь, о том, что ты есть на самом деле, ты, Арчи… Разве ты не понимаешь? Видишь, если вдруг ты боишься, что ты недостаточно мужественный… или скорее, если ты боишься, что я недостаточно женственная по натуре и что ты по натуре слишком женственный, значит, между нами никогда не сладится!

Рут: Спокойно, секундочку, я никогда не говорил…

Каттс, пылко: Если бы я тебя так не любила, это было бы неважно. Ты помнишь первый раз, когда мы встретились? На пляже? Ночью? Все эти люди? И этот огромный костёр? И эти волны? И брызги? И туман? И луна? И все другие, кто танцевал, прыгал и хохотал? И ты… прямой, молчаливый, глаза, направленные на замок из песка, в своих плавках, таких белых…Сзади тебя была луна, впреди тоже, вокруг тебя, ты купался в ней, она тебя пронизывала, ты был прозрачным, полупрозрачным, маяком. Я была ошеломлённой, оцепеневшей. Вода омывала мои ноги. Я не могла пошевельнуться. Я была одеревенелой. Незыблемой. Наши взгляды встретились. Любовь с первого взгляда. Я выдержала твой взгляд. И в твоих глазах я прочитала желание, желание без стыда. Грубое желание, властное. Зверское, безжалостное, без угрызений совести. Я стояла загипнотизированная. Парализованная. Застывшая. Как паук, застрявший в паутине.

Рут встаёт, подходит к столу, и достаёт микрофон.

Рут, в микрофон: Дамы и господа пациенты, дамы и господа члены персонала… Всем счастливого Рождества и наилучшие пожелания счастья и процветания в новом году. От имени всего руководящего состава я желаю всему вспомогательному персоналу счастливого Нового года и счастливого Рождества. Пациентам я хотел бы сказать, что я думаю персонально о каждом из вас, помню о каждой из вас и каждом из вас, и передаю вам от всего моего сердца мои поздравления и мои наилучшие пожелания от имени руководящего состава, от имени вспомогательного персонала и от моего собственного имени…и, разумеется, от имени Министерства, которое, я знаю это, очень хочет присоединиться к этим пожеланиям в новом году. Я желаю вам здоровья, счастья и процветания.

Пауза.

Конечно, у нас были маленькие трудности в течение всего этого завершающегося года, наши небольшие перебои, наши небольшие огорчения как и небольшие радости…, но, благодаря нашей совместной работе, благодаря усилиям всех и каждого, какими бы скромными они не были, какими бы безвестными не были задачи, да, работая, живя, принимаясь за дело как члены одной большой семьи, мы будем противостоять с отвагой.

Пауза.

Очень скоро мы попрощаемся с уходящим годом и поприветствуем рождение Нового года, я истинно вам говорю, пристально смотря на уходящее время, мы сохраним из истекшего года… вещи… которые нас поведут, в новом году, который откроет перед нами, и мы будем противостоять.

Пауза.

Среди вас, по моему мнению, собравшихся перед громкоговорителем в эту рождественскую ночь, некоторые спрашивают себя иногда, если небольшие ежедневные страдания, если небольшие ежедневные разочарования, если испытания и неприятности, которые нас без конца обуревают, будут когда-нибудь, в конце концов, обоснованы. Тем я скажу только одно простое слово. Верьте.

Пауза.

Да, друзья мои, если бы случайно меня попросили вам сказать что-то специальное по случаю Рождества, я думаю, это было бы: Верьте.

Пауза.

Помните, что вы не одни, что мы все здесь, в этом доме, нашем доме, связаны крепкими узами друг с другом, дирекция с высшими кадрами, высшие кадры с вспомогательным персоналом, вспомогательный персонал с пациентами, пациенты с дирекцией. Никогда не забывайте этого, вы, те, кто объединились у камина с вашими дорогими родственниками, которые съехались со всех сторон нашей страны, чтобы побыть с вами в этот праздничный день… и будьте счастливы.

Он отключает микрофон и садится. Свет постепенно гаснет.

Лобб: А, входите, Гиббс. Как дела? (Пожимают руки.) Поездка прошла хорошо?

Гиббс: Совсем неплохо, большое спасибо, господин.

Лобб: Садитесь. (Оба садятся.) Сигарету?

Гиббс: Нет, спасибо, господин.

Лобб: Надеюсь, я вас не заставил долго ждать?

Гиббс: О, нет, господин, совсем нет.

Лобб: Мой секретарь болеет, сильнейший грипп. Поэтому всё немного в беспорядке. Какая там погода?

Гиббс: Скорее прохладная, господин.

Лобб: Здесь от средней до удовлетворительной, что нормально для этого времени года. Но эта погода обманчива. Смотрите, мой секретарь, крепкий как скала, сильный как бык и он свалился в этот уик-энд.

Гиббс: Да, она очень очень… обманчива.

Лобб: Чудовищно. А вы, как вы?

Гиббс: О, я в полной форме, господин, спасибо.

Лобб: Да, вы выглядите в форме. В отличной форме. Вы носите майку, не так ли?

Гиббс: Да, господин.

Лобб: Вот, сразу видно! Это простая логика. Возьмите моего секретаря, несмотря на то, что он здоров как бык, всю жизнь он отказывался носить майку. Далеко ходить не надо! (Пауза.) Короче… Я очень рад, что вы приехали, Гиббс.

Гиббс: Я тоже, господин.

Лобб: Одно неприятное дело. Я думаю, что вы подготовили отчёт?

Гиббс: Да, господин.

Лобб: Я его ещё не читал.

Гиббс: Нет, конечно, господин. Я только что его принёс.

Лобб: Оставьте его в секретариате, пожалуйста, когда будете уходить.

Гиббс: Хорошо, господин.

Лобб: У вас есть окончательные цифры?

Гиббс: Да, господин, они… они у меня есть.

Лобб: Какие?

Пауза.

Гиббс: Весь руководящий персонал был уничтожен, господин.

Лобб: Весь руководящий персонал?

Гиббс: За одним единственным исключением.

Лобб: Да? Кто это?

Гиббс: Я, господин.

Лобб: Да, конечно. (Пауза.) Весь руководящий персонал, а? Настоящий геноцид!

Гиббс: Совершенно верно.

Лобб: Это вызывает растерянность. (Пауза.) И как… как они это сделали?

Гиббс: По- разному, господин. Господин Рут и мисс Каттс были зарезаны в их кровати. Лаш был…

Лобб: Простите. Вы сказали в их кровати или в их кроватях?

Гиббс: В их кровати, господин.

Лобб: О, правда?… Хорошо, продолжайте.

Гиббс: Лаш, Хогг, Бек, Бадд, Так, Доддс, Тэйт и Пэтт, господин… были повешены, задушены и так далее.

Лобб: Чёрт возьми!.. Держу пари, что вам зададут много вопросов по поводу этого дела!

Гиббс: Да, господин.

Лобб: Какова ситуация в настоящий момент?

Гиббс: Все пациенты вернулись в их комнаты. Я все оставил на попечении шефа охраны Табба. Это очень способный человек. Что касается вспомогательного персонала, конечно, он работает нормально.

Лобб: Они не напали на вспомогательный персонал?

Гиббс: Нет, только на руководящий состав.

Лобб: А. Скажите, Гиббс, есть что-то, что я хотел бы знать. Как пациенты умудрились выйти?

Гиббс: Я не могу с уверенностью вам положительно ответить, господин, пока не будет официального заключения комиссии по расследованию.

Лобб: Естественно, естественно.

Гиббс: Кстати, есть вероятность, господин… что одна комната не была хорошо закрыта и что один пациент смог выйти, выкрасть ключи из кабинета… и выпустить других пациентов.

Лобб: Боже мой!

Гиббс: Так как, господин, молодой служащий, ответственный за проверку замков…. так как у нас всегда есть один такой в охране…

Лобб: Конечно, конечно.

Гиббс:…отсутствовал на своём посту.

Лобб: Отсутствовал на своём посту? Хорошо, скажите мне, это обоснованное подозрение?

Гиббс: Да, господин.

Лобб: Куда он исчез?

Гиббс: Он… Его не нашли, господин.

Лобб: А, хорошо. Наверное, было бы полезным его найти, что вы об этом думаете?

Гиббс: Я сделаю всё, что могу, господин.

Лобб: Замечательно! (Маленькая пауза.) Скажите, Гиббс, почему вас не убили? Простое любопытство.

Гиббс: Я был занят исследованиями, господин. Один. Следовательно, я один, кто не спал в этот поздний час… и мне удалось спрятаться.

Лобб: Очень хорошо! (Пауза.) Всё это очень печально, но мы ничего не можем сделать конкретного, пока не изучим ваш отчёт и не назначим комиссию по расследованию. Следовательно, с этого момента постарайтесь найти контролёра замков. Держу пари, что немало людей, кто хотели бы сказать ему словцо. Как его зовут?

Гиббс: Ламб, господин.

Лобб, записывая фамилию: Ламб… Хорошо. Теперь Гиббс, я хочу выразить вам от имени Министерства наше восхищение вашей храбростью, которую вы проявили.

Гиббс: Спасибо, господин. Эта работа, это вся моя жизнь.

Лобб: Какой прекрасный настрой. (Пауза.) Я думаю, что вы можете вернуться к вашей работе. Мы пришлём подкрепление, но боюсь, что на это потребуется несколько дней. Нам надо будет найти квалифицированных людей… Это не просто.

Гиббс: Да, господин, я могу вернуться к моим обязанностям.

Лобб: Вы возглавите, это очевидно.

Гиббс: Спасибо, господин.

Лобб, вставая: Не благодарите меня. Это мы вас благодарим. (Он провожает его до двери.) Последний вопрос. По вашему мнению, почему они это сделали? Или, по меньшей мере… почему они так… так восстали?

Лобб: Извините, господин, но, принимая во внимание мою ситуацию, это очень деликатно…

Лобб: Давайте, старик, давайте! Факты, важны только факты.

Гиббс: Мне неловко говорить плохо о… о покойнике.

Лобб: Естественно, естественно.

Гиббс: Нет никакого сомнения, что Господин Рут был непопулярен.

Лобб: Это подтверждается?

Гиббс: Очень боюсь, что да, господин. Особенно два события снизили его популярность. Он соблазнил пациентку 6459, которая забеременела от него. И он убил пациента 6457. Другим пациентам это совсем не понравилось.