Терпение и труд дракона перетрут

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ Если свекровь хочет власти, не сомневайтесь, она вами пожертвует, тем более, что вы ей не нравитесь.

Свекровь говорит невестке:

-Хватит прохлаждаться, пойди грядки полей.

- Мама, так там дождь!

- А ты плащик надень.

- Лот на два слова, - отрывисто бросил отец.

Вот же ж, дхарм, нашел время для отеческого напутствия. Две минуты до вылета. У меня решающая битва впереди! А он.….

- Только быстро отец, – недовольно бросил я, любые слова мне сейчас казались лишними и сбивали с боевого настроя.

- Я знаю, что ты задумал, - со вздохом сказал Эвариш.

Я длинно выдохнул в ответ. Отцовская фраза звучала риторически, смысловой нагрузки ноль, и мы оба это понимали. Так зачем этот словоблуд? Все уже случилось, и итог предрешен.

- И что же? – устало, чисто из вежливости вопросил я.

- Убийство, - лаконично отрезал отец.

Очень интересно? В нем, что же сантименты взыграли? Не убивай, сынуля, огненных дракош! Они же такие милые. Ага, щаз, спешу и падаю! Неважно, что там вещала старая джейзу, я возьму свое!

- Ты считаешь, что они не заслужили? Послушай, не заливай мне сейчас всю эту дракономуть про миросозидание и призывы джейзу. Я дракон, мою самку украли и попользовали, и я в своем праве. Верхушка огненных умрет, - отчеканил я.

- Лот, не убивай Заришу и Санджина, - тихо попросил отец.

Я задохнулся, я даже слова все растерял. Мой старик выжил из ума!

- Отец, я тебя не понимаю, ты вообще соображаешь о чем просишь? Или у тебя окончательно мозги раскисли? Эта женщина уничтожила меня, мою семью, наш клан. Она преступила все мыслимые и немыслимые законы. Или мне напомнить тебе, что генетические эксперименты над драконами запрещены законодательно и караются смертной казнью? Я уже не говорю обо всем прочем. Петля по этой бабе плачет, а по ее сынку и подавно. Не пойму, ты, что их защищаешь? Ты сошел с ума?

- Я в своем уме как никогда, сын. А ты - ни дхарма не знаешь. Зариша была моей любовницей. Впрочем, это не то определение. У нас была любовь, просто, боюсь, ты в силу своей эмоциональной убогости не поймешь, - запальчиво сказал отец.

У меня произошел разрыв шаблона. Картинка никак не хотела складываться в моей голове. Отец и Зариша? Это же бред!

- И что все эти годы ты только играл во вражду? Водил нас всех за нос? Ты нарочно все проделки огненных покрывал? Спускал на тормозах? – во мне кипело негодование – И почему же ты с этой тварью не вместе, что же помешало тебе, глава клана?

- Мой отец, - хмуро ответил Эвариш - Когда у нас начался роман с Заришей, и произошла вся эта свара. Кланы разъединились, отец отдал приказ жениться на твоей матери, и я предал Заришу. Я предал, не она, слышишь! С тех пор она и сошла с ума, и носится со своими идеями о мегадраконах.

- И достигла успехов, как я понимаю, - прорычал я – Так вот почему ты никогда не применял радикальных мер к огненным. Может, и Санджин твой любимый сын, а я так плод неудавшегося брака по принуждению?

Страшная догадка полоснула ножом по сердцу. Отец вечно был мной недоволен! Что я слышал от него? Придурок, недостойный, недоносок! Может, его устраивает нынешнее положение вещей? Маша и Санджин, он и Зариша, а я так, по боку, неудавшийся генетический материал!

- Это не так. Ты мой сын, у Санджина иной отец. Я просто прошу тебя Лот, не убивай ее. Все ее действия направлены против меня, и я заслужил. И всю жизнь плачу по счетам. И я не хочу, чтобы ты повторил мои ошибки, и начинал жизнь с Машей со смерти, вражды и непонимания.

- Не ври, тебе плевать на меня, ты просто чувствуешь вину перед этой старой сукой, - сквозь зубы выдавил я.

Так паршиво мне не было даже, когда Маша пропала, даже, когда друг предал. В отце я видел последнюю поддержку. И вдруг такой жесткий кульбит. Драконий бог, помоги мне не сойти с ума.

- Это я сделал ее такой, - устало прошептал отец - Я виноват, в том, что происходит сейчас. Только я! Слышишь! Но я не хочу идти по стопам своего отца! Я не хочу, чтобы ты стал таким как я! Заришу можно лишить силы. Позволь, сын, дожить ей жизнь, со знанием, что ее сын не погиб, остальную память ей не оставят. Прошу, сын, сделай это для меня!

Я отказывался его понимать! Не мог!

- Ты все еще любишь ее, даже после того как избили Машу, как она чуть не погибла в космосе. Даже после того, что Зариша сделала со мной! – обличительно кричал я.

- Нет, не люблю. Но я помню, как с ней поступил, и знаю свою вину. Это я создал чудовище, когда отрекся от Зариши. Но пойми, если бы много лет назад, я бы не поддался влиянию и натиску клана, все могло бы быть по-другому!

- Но ты поддался! – выплюнул я – Так, объясни мне, отец, почему я сейчас должен искупать твою вину? Твоя история кончилась! А у меня своя, и она не имеет никакого отношения к твоей!

- Да, я виноват, и я не вправе просить, но прошу, - снова повторил отец, вызвав своими словами болезненную гримасу на моем лице – И ты неправ, это не твоя однобокая история, это общая история нашей планеты, и твои необдуманные действия могут выйти тебе же боком! Ты не знаешь, как Зариша повлияла на мозг Маши! А вдруг ее смерть оборвет ментальную связь с Машей, и твоя самка погибнет! А вдруг Машина память не восстановится, и в ее нынешней реальности ты станешь убийцей ее мужа и свекрови? Что будет дальше? Что сделает джейзу, в которой восемьдесят процентов крови Квентерии? Думаешь, простит и поймет? Да она утопит Пердш в крови и ненависти. А даже, если и вспомнит тебя, то не захочет ли она остаться с тем кто ее любит, и принимает любой, без оговорок? Ты можешь, думать обо мне все, что хочешь, но лучше подумай о себе! Как бы тебе, сын мой, не окончить свою жизнь одиноким никому ненужным стариком, как я.

Проникновенные слова отца слегка поколебали мою решимость, но не до конца. Слишком сильна была во мне ненависть к врагам.

- Не надо давить на меня, - упрямо возразил я.

- А разве я давил хоть, когда-нибудь? – насмешливо спросил отец.

Да, почти никогда. Отец не был в восторге ни от моего образа жизни, ни от выбора друзей, ни от выбора профессии. Однако, безропотно позволил мне жить отдельно от клана в свое удовольствие. Да, и вообще, если вдуматься, до появления Маши особых нагоняев я от него не получал.

Я только сейчас прозрел. Я думал ему плевать на меня, а оказывается - он давал мне свободу, не хотел повторять ошибки собственного родителя. Но так просто я сдаваться не собирался.

- А Линерна? – выдал я.

- Не смеши, ты сам согласился, - сказал отец. И крыть мне было не чем.

Мы немного помолчали, каждый осмысливая сказанное.

- Не убивай, сын. Начни свое правление с правильных поступков, не повторяй моих ошибок, не позволяй жестокости, потворству чужим интересам, ненависти править тобой, не будь мной, - вновь попросил Эвариш.

Меня терзали противоречивые чувства, в которых я и сам запутался. Возможно, моя джейзу все поможет мне разъяснить? Ведь она всегда это умела! Только как добраться до нее, выполнив наказ отца и утолив жажду мести одновременно! Не представляю. Так много эмоций! Впору задохнуться! Как тяжело!

- Я не знаю, что ответить тебе отец, - устало промямлил я. Этот разговор выжег меня дотла.

- Я и не ожидал, что ты согласишься. Просто должен был использовать шанс переубедить тебя. Чтобы ни случилось, тебе с этим жить, а мне умирать, - закончил невесело Эвариш.

- Я не буду ничего обещать, как получиться, – скрепя зубами выдавил я из себя. Драконьи эмоции! Дхармова жалость к старости! И печаль и сожаления! Какой же тугой комок эмоций! Отец, я думал только одна Маша так колеблет меня, от тебя удара не ожидал! Весь мой мир летит под драконий хвост.

Все боги миросозидания! Как страшно! Отец и Зариша – какой пассаж, какая насмешка судьбы! Или урок для меня? Ведь, если я сейчас ошибусь, наше с Машей будущее станет таким же.

Нет! Не допущу! Прощу, приму любую. Не буду слушать никого. Только с ней, только так, не пущу, не предам, хоть весь мир вымрет. Ну, вас всех в дхармовы пасти сученных детей драконьего бога, я ее не отпущу, даже если сама она будет против. Отец, какой же ты дурак, да и я видимо пошел в тебя, больше не в кого.

Я иду в бой с горечью в сердце, и горечью на губах. Не убивать Заришу, не сломить шею Санджину! А не слишком ли много от меня хотят? Впрочем, неважно, все окупится, если получу мою дэри в руки.

«Потом, после боя, я предоставлю отцу решать участь оставшихся в живых. А сейчас лечу на штурм» - решил для себя я, расправляя крылья.

*****************************************************************************************************************************

Меня зовут Санджин Модорн. Я наследник огненного клана. Ученый и творец. Что громко сказано? Это да! Ученый …. Мать всегда хотела, чтоб я им был. Я подчинялся. Только к двадцати годам я начал соображать, что это не мои желания, а ее. У матери сильнейшие ментальные способности, у меня тоже достаточные, чтобы понимать, что на меня воздействуют, и недостаточные, чтобы им противостоять.

Ах, мама, мама, до последнего времени твои властные устремления никогда не мешали мне жить, днем я выполнял твои мечтания, а ночью свои. Я творил. Украшения. Впаять драгоценный камень в плетение из леса тонких нитей золота, эллария, платины, кебра, заставит сиять его еще ярче, обрамить бездумное деяние природы в такую оправу, чтоб подчеркнуть всю невидимую красоту и скрыть все изъяны – вот, что было наивысшим наслаждением моей жизни. И я так и жил много лет, в светлое время суток маменькин сынок, а в темноте дерзкий создатель недвижимой красоты. Впрочем, не стоит себя хвалить, моя ювелирная мастерская единственное место, где я позволял себе эту самую дерзость.

Мать, конечно, знала о моих неклановых увлечениях, но молчала. Слишком много боли она причиняла моему мозгу, который за годы так и не стал пластилином в ее руках, чтобы отнимать у меня маленькие радости. Мать мудрая женщина, и по-своему любит меня, понимала, что я дракон не из слабых, и при слишком великом давлении, мог и взбрыкнуть, вот и позволяла мне иллюзию свободы, воспринимая мою страсть к ювелирным изысканиям, как маленькую блажь, на которую можно смотреть сквозь пальцы. Так и жили мы, некий симбиоз, основанный на взаимных поблажках. Пока мать не допустила большую ошибку, внедрив насильно в мою жизнь Машу. С тех пор все пошло наперекосяк. С одной лишь поправкой. Для нее, не для меня.

До появления джейзу, все в моей жизни было хорошо, и до оскомины в зубах и крыльях одинаково и обыденно.

Я никогда не понимал вражды матери с ледяными. В этом не было никого смысла. Мы друг другу не мешали. Огненный король Эвариш правил так, что создавалось впечатление, будто он поделил все поровну между нашими кланами. Хотя, по здравому размышлению, я лично считал, что он вполне мог себе позволить перетянуть одеяло на себя, но почему-то этого не делал. А так, и у нас и у него всего хватало, оба клана могли жить полноценной жизнью, независимо друг от друга, не притесняя интересы, не чувствуя ущербности. Это понимали все, кроме моей матери.

Это было ключевым значением. Моя мать, владетельница страшного ментального дара, слышать голоса разума не желала, с ней вместе, по ее же внушению, не желали многие. Мне это не мешало жить, пока у меня была возможность заниматься любимым делом, вся эта мышиная возня проходила по мне по касательной, а потом моя мать вдруг заставила меня избить Машу.

Во время операции, я непонятно каким образом пришел в себя. Поразмыслив позже, я понял, что эта девочка, джейзу, пробила материнский ментальный щит, и я пришел в себя посреди Танара. И как бы гадко это не звучало, но глядя в окровавленное лицо джейзу, я неожиданно для себя проникся к ней жалостью и неким восхищением к ее мужеству, о чем не сообщил матери. А она потом все удивлялась, почему я так легко согласился на ее план по похищению Маши и дальнейшему ее охмурению мной.

Поначалу, когда джейзу попала к нам, я относился к своей роли как к игре, тешил свое эго, старался вызвать доверие самки, и уже не понимал где внушенная ненависть к Лоту, где интересы клана. А потом просто увлекся. А дальше… Наверно, Маша не понимает, как она прекрасна. И потому так безыскусна, некокетлива, бесхитростна в своем движении. Как блики бриллианта на свету. Поворот лебединой шеи. Плавные движения кисти руки. Легкое колыхание груди, походка танцовщицы. Она завораживающая, необходимая, как глоток воздуха ранним утром. Но опустим ее физическую красоту, это ничто по сравнению с ее душой. Она даже не осознает своего внутреннего благородства, но я-то вижу, как она поднимает посох, который роняет старушка, бездумно гладит по голове ребенка, улыбается самой светлой улыбкой просто на вопрос незнакомого человека: как у нее дела. Она чиста как ценный самородок, найденный в недрах земли. Ее помыслы не затуманены гнусными интригами, она никому не подчиняется, ее душа светит светом ярчайшего из алмазов, иногда слишком резким, но таким он мне и нужен.

Порой мне кажется, что я смог бы стать достойным обрамлением ей. Но это лишь порой, а в основном я понимаю, что я лишь недостойный шлак, теряющийся перед ее блеском. И мне все время стыдно перед ней. Ведь она старается для меня, она чутко отслеживает каждый жест моей заботы, и как преданный щенок считает своим долгом ответить мне тем же. Это обескураживает, сбивает с ног, делает беспомощным, беззащитным.

И я абсолютно, и весьма эгоистично уверен, что никому ее не отдам, буду любить ее и ее ребенка, и мне неважно от кого он. Но мать…. Моя искусительница, потворщица моих низких желаний… Она не отпустит, она готова пожертвовать Машиной жизнью только для нее понятной цели.

А я не хочу. Меня раздирают противоречивые чувства. Я единственный ее сын! Неужели жажда непонятной мести позволит ей разрушит счастье собственного чада? Счастье которое она же сама подарила? Не верю, а если… Я пойду против нее. Я не отдам Машу в угоду ее амбициям. Мне не важна джейзу, мне важно чтобы моя женщина была счастлива, пускай я и украл это счастье у другого.

И я решился. Я шел к матери огласить свой вердикт и не собирался боле поддаваться ее влиянию.

Стремительным шагом, пересекая коридоры замка, я старался себя уверить, что мать поймет мою позицию, она любит меня, но я ошибся….

- Ну, что ж сын, ледяные идут на штурм, я давно этого ждала. Пора активировать джейзу, - холодно проинформировала меня мать, совершено игнорируя тот факт, что преждевременное вмешательство в энергобаланс джейзу может убить и Машу, и плод!

- Я против! – категорично заявил я.

- Что ты, сын, что ты такое говоришь? Ты забыл о долге перед кланом! – прорычала мать, и я почувствовал такое привычное ментальное влияние на свой мозг. Но не в этот раз, мама! Я не поддамся!

- Нет, мама, это твои фантазии, нет никого долга. Нет вражды. Ты все сама себе придумала, - с трудом преодолевая ментальное воздействие, выдавил из себя я - Отпусти нас из замка. Ледянные не будут нас убивать, если Маша исчезнет отсюда. Нет, Маши, нет вражды. Смирись, это просто спор между двумя мужчинами. Войну кланов ты придумала сама!

- Вот как ты заговорил! – желчно проговорила мама.

- Мама, умоляю тебя, я люблю Машу, отпусти нас! – как можно более проникновенней попросил я.

- А мысль, что ребенок у нее в животе не от тебя никак не раздражает? – безжалостно надавила на больную мозоль Зариша.

- Нет, я приму его, только дай нам свободу, - продолжал просить я, все еще веря в здравый смысл матери.

- Ты сошел с ума сын, эта джейзу свела тебя с ума! – с фанатичным блеском в глазах воскликнула мать, в огне ее очей бесславно сгорели мои надежды.

- Нет, мама, я счастлив и я твой единственный сын, неужели ты желаешь мне зла? Оставь, наконец, свои безумные идеи! Позволь нам жить! – предпринял я последнюю попытку убедить ее.

- Сын ты тронулся умом! И все будет, как я сказала! – отрезала мать.

Я вновь почувствовал привычный ментальный посыл от матери, но впервые не воспринял его вовсе.

- Ты предал, – прошипела мать, как змея. – Взять его!

Клоны драконов - бойцов схватили меня. Я отбивался, выворачивался, но ментальный посыл матери таки сделал свое дело, а сила недраконних, механических, лишенных жалости когтей дожала меня. Я был схвачен, меня засадили в камеру в подземелье.

Находясь в каменном мешке, я обернулся в панике. Самка в опасности. Моя!!!! Я стал когтями прорывать двери, но мои усилия не понадобились. Дверь слетела с петель, и передо мной оказался ледяной дракон. Лот.

Ну, что ж все решит исход схватки. Я или умру, или Маша станет моей навеки.

Боль, зубы, ледяные брызги, мои огненные всполохи - все смешалось в единый комок. Пока я не услышал крик самки, крик боли и страха. Ледяной услышал тоже, он оставил грызть мое крыло.

Маша кричала! Мама что же ты наделала??

Лот бежал впереди, я за ним. Впервые огненный и ледяной были едины в своем порыве. Мы летели спасать свою самку, одну на двоих. Какая ирония.

«Только бы Маша осталась в живых» - последнее, что пролетело в моей голове, когда разгребая крыльями завалы, мы с Лотом мчались в недра Ровен –Кло.

- Иди за мной, – отрывисто, рявкнул я Лоту – Мать повела в ее в подвалы, к источнику.

Лот рыкнул и устремился за мной.

Сцена, которую я застал у источника, заставила меня наверно впервые почувствовать настоящую ненависть к матери. Самка была на грани смерти, но сопротивлялась как животное, она кричала и ползла на четвереньках, а мать безжалостно полосовала ее разум и тянула на себя.

Лот пустил лед из пасти, холод растелился смертельным узором мороза по полу. Мать закричала и упала, я ринулся к ней.

«Когда мама очнется, она останется калекой, ноги ее почернели от смертельного холода» - как сквозь толщу воды, подумал я.

Лот ринулся к Маше, но был отброшен от нее непонятной мне силой.

- Скорей, помоги, я умоляю, мой холод может ее убить. Малыш не принимает меня, не дает притронуться к самке, - беспомощно воззвал ко мне Лот. Я бы его не пожалел при других обстоятельствах. Но здесь речь идет не о нем, а о Маше.

Выбор есть всегда, и я свой сделал незамедлительно. Я положил мать на бортик бассейна. Туда, куда не доставало смертельное дыхание ледяного дракона, и подхватил Машу буквально на лету из рук Лота. Тот выглядел помятым.

«Ну, еще бы! Сынок наш, один на двоих, тот еще боец, поломал папке ребра и рад стараться. А вот меня принял и принимал всегда» - злобно подумал я, однако, понимая, что злоба моя бессильна.

Голова джейзу упала мне на локоть, под рукой бился пульс ребенка, отталкивающей волны от плода я не ощущал. «Значит, Маша, меня любит, не признает за врага? Драконий бог не дай мне ее потерять» - вознес я беззвучную молитву богу, прижимая бессознательное тело джейзу к груди. Живая, сердце бьется.

******************************************************************************************************************************

Было противно и ужасно, видеть, как мою женщину прижимает к сердцу другой, как мой ребенок воспринимает чужого человека за своего. Несправедливо, неправильно. Хотелось откусить голову проклятому огненному маменькиному сынку. Ну, что поделать? Пришлось наступить на горло собственным инстинктам и отступить. Жизнь самки важнее, Маша важнее.

В подвал ворвался мой отряд ак-туров, и с удивлением замер. Еще бы, открывшаяся картина была мягко говоря неординарна.

- Заришу свяжите, на голову блокиратор и во флаер, везите ее к Эваришу. Для Маши Итсхаш подготовить мед капсулу. Доложить о потерях, и нынешнем положении, - четко раздал приказы я.

Какое распоряжение отдать по поводу Санджина я понятия не имел, он держит Машу, по идеи сейчас он неприкосновенен. В голове острым ножом мелькнула мысль, что быть может Маша действительно полюбила этого огненного засранца, и если я убью его, то мы с ней в будущем задохнемся в ненависти и непонимании, как отец с Заришей. Только сейчас я стал ясно понимать, что пытался донести до меня Эвариш.

Одному драконьему богу известно, чего далось мне это решение, но я постановил оставить Санджина в живых, относительно целым и свободным. Санджин позволил надеть себе на голову ментальный блокиратор, и безропотно принял мозговой чип, запрещающий оборот.

Что ж так и будет, до тех пор, пока Маша не придет в себя и не вынесет приговор. Как же страшно, что этот самый приговор будет не в мою пользу.

А я и не знал, что способен думать о чьем-либо счастье кроме своего, и что для меня оно будет важнее всего прочего.

- Огненные отступили внезапно, мы даже не поняли, что произошло. Они сложили крылья, будто лампочка выключилась, – несколько более эмоционально, чем располагала военная обстановка, доложил мне ак-тур, недобро следя глазами за Санджином. И боги, как его понимал.

- Ничего удивительного, – неожиданно фыркнул Санджин – Мать запаниковала, и вышла из радиуса подчинения. У игрушек мамы есть один большой недостаток, впрочем, ей же запрограммированный. Без ее влияния игрушки не выполняют приказов. Они беспомощны, как дети без кукловода.

- А ты решил перейти на сторону врага? Что надеешься на поблажки? – насмешливо спросил я. Предатель и слабак.

- Нет, я решительно на стороне жены. И если мой клан угрожает ее безопасности, значит, я сделаю все, чтоб ее защитить, - твердо ответил Санджин, невольно вызывая у меня уважение. Вот только не надо мою женщину называть своей женой!

- Она не твоя жена! – злобно прошипел я.

- Это мы еще посмотрим! - огрызнулся огненный – Давай, порвем друг другу глотки позже! Лучше скажите, что там с мед капсулой!

Вот интересно этот огненный с рождения неприятный, или просто захотел приложить все усилия, чтоб выставить меня поддонком перед моим же кланом, типа меня не волнует здоровье моей самки? Убью заразу!

- Это невозможно, мед лаборатория разрушена. Нашу джейзу придется везти в клан, – тревожно сообщил старший ак-тур.

- Готовьте флаер немедленно, - срочно потребовал я - Санджин, она не кровит?

- Нет, - ответил огненный, и так трогательно стал ее осматривать, что мне не менее трогательно нестерпимо захотелось повыдергивать ему руки и ноги.

- Ты понесешь ее, - отдал я приказ. Но это все бравада, кто ж еще, если я не могу.

- А куда ж я денусь, раз самка тебя не принимает, - не преминул уколоть меня огненный. Приходилось задвинуть гордость в пыльный угол, противопоставить мне ему было нечего.

Откусить голову этому засранцу хотелось все сильнее, но что я могу сделать, жизнь сына и Маши важнее. Боги до чего я дошел? Позволяю сопернику, подло, обманом укравшую мою любовь, нести на руках мою женщину.

- Что будет с матерью? – глядя на меня из-под лба спросил Санджин, когда мы усаживались во флаер.

- Я не знаю. Решать будет Эвариш. Но не волнуйся, смерть ей не грозит, перед боем Эвариш просил не убивать ее, так что…. – неопределенно повел рукой я. Судьба Зариши меня сейчас волновала в последнюю очередь, Маша все еще была без сознания, вот что главное.

- Спасибо, я ценю твою сдержанность, - неожиданно для меня выдал Санджин.

Признаться меня удивили слова Санджина, не каждый дракон тем более в его положении сумеет выразить слова благодарности, приходилось принять это. А также с удивлением пропустить в голову стрелу гордости за самку. Как бы нелепо это не звучало, но мне было приятно, что Маша подпустила к себе не идиота, а достойного дракона. Дхармовы эмоции, как же жалко я наверно выгляжу в глазах огненного.

А как же я? Мне, что делать? Утереться и благословить их союз? А не пошли бы все в драхмовы пущи?

А на заднем фоне, дрелью сверлила мелкая мыслишка: «Чтобы мы оба себе не удумали - решать будет джейзу».

Дхарм! Как же я устал чувствовать собственное бессилие!

Нет, ничегошеньки во мне не изменилось, и я эгоистично хотел самку под боком, и чтоб все было как раньше. И совсем не добавляла оптимизма та мысль, что от моих желаний ничего не зависит - как Маша захочет, так и будет. Только кто сказал, что при этом мне не хочется сломать шею одному сладкому брюнету. Одно останавливало меня от радикальных мер: я и так в отношении джейзу натворил немало плохих дел, и кто я такой, чтобы что-то требовать от нее сейчас. Как не вовремя во мне проснулась совесть. Но это совершенно не значит, что я не буду бороться за нее.

Я с вызовом посмотрел на Санджина, он мне ответил таким же взглядом. Что ж будет борьба, и я не сдамся без боя. Я тихо, не касаясь кожи, провел ладонью вдоль лица Маши.

- Ничего, моя сладкая девочка, мы тебя подлатаем, и все выясним, все будет хорошо. Если не у меня, то у тебя так точно, - тихо прошептал я.

Странно меня кольнуло ощущение, что дракончик меня не отталкивает, кольнуло и тут же пропало.

Так мы и летели, сверля друг друга взглядами, огненный и ледяной дракон, а между нами самка без сознания.

Скорей бы долететь до медиков, я бы все отдал, лишь бы Маша пришла в себя. Я первым отвел глаза от Санджина. Этот бой взглядов был неважен для меня, не нужен. Мы оба вели себя с ней, как скоты, у каждого рыло в пуху, чего уж теперь зря сотрясать воздух.

Мы приближались к стенам клана, беспокойство не отпускало, хотелось прижать самку к себе. Страшно. Но я гнал от себя нелепые мысли.

«Маша очнется. А там поборемся» - я повторял эти слова как молитву драконьему богу. И по губам увидел, что Санджин молил о том же.

Жизнь, какая же ты … драконья самка!

******************************************************************************************************************************

Я проснулась от толчка, меня трясла за плечи Зариша, отнюдь не нежно.

В душе я по-прежнему опасалось этой женщины. Ее приторность, сладкоречие, нарочитое проявление заботы – насквозь были пропитаны фальшью. Хоть Санджин и уверял, что его мать обожает и бережет меня, в глубине души я знала, что это ложь. Я кожей чувствовала ее ненависть, подозрительность. Она была мне неприятна.

В первое время, самой себе я пыталась объяснить столь явный негатив ко вроде бы доброй женщине игрой гормонов и банальной ревностью к Санджину. Все-таки он излишне поддавался влиянию матери. Но бодрый червячок сомнений иррационально точил мою душу, а голос внутри шептал: «Не доверяй».

- Вставай, идем, – резко приказала свекровь.

- Зачем? Где Санджин? – вяло сопротивлялась я.

Противная слабость, которая все чаще посещала меня по утрам, сейчас отдавалась сильной болью в голове, каменный живот стал непривычно тяжелым. Мне было муторно, никуда идти категорически не хотелось.

- Пойдем, вставай, прогуляемся, – свекровь грубо потянула меня за руку, да так сильно, что я едва не свалилась с кровати животом вперед.

- Что вы делаете? Вы чуть меня не прибили! Ребенок! – из-за слабости во рту образовалась вязкость. Может это старая выдра меня накачала наркотиками?

- Мне плохо, – ни к кому особо не обращаясь, пожаловалась я.

- Детка, – гневный оскал свекрови сменился притонной улыбкой, и я не знала, что хуже – я же как лучше хочу и для тебя и для малыша. Сама дракона родила, мне ли не знать как тяжело на последних месяцах. Тебе гулять нужно каждое утро. Вот поверь мне, сейчас расходишься, весь день как по маслу пойдет. Давай же погуляй с мамой.

Я все еще не воодушевлялась перспективой утреннего променада со свекровью.

- Где Санджин? – ради порядка вновь уточнила я, накидывая халат поверх ночной рубашки. Знобило.

- Он уехал по делам. Представляешь, как он обрадуется, когда застанет тебя вечером свежей и сияющей. Ну, взбодрись, мы так редко бываем вместе. Поговорим о наших женских проблемах. Подышим. Можешь не одеваться, в замке почти никого нет. Просто походим. Ты что-то бледная. Точно нужен свежий воздух.

Я таки решила, что меньшее из зол будет послушать свекровь, не то она опять будет промывать мозги Санджину по поводу моей несостоятельности как супруги дракона. Лучше сейчас отстреляюсь, и весь день буду свободна. «Черный космос как же мне плохо» - мысленно вздохнула я, еле плетясь за Заришей по мокрым туманным мосткам, что как паутина опутывали весь замок.

- Идем, посидим в беседке, – предложила свекровь, затягивая меня в большую деревянную постройку, утопленную одним боком в стену замка. Смотрелось это сооружение как половинка ореховой скорлупы, с опорной колонной посередине и лавочками вокруг. Сюда Санджин почему-то никогда меня раньше не заводил

Беседка оказалась с подвохом, внутри нее, за колонной оказался лаз под землю. Зариша потащила меня вниз, это было слишком неожиданно, я по инерции поскакала за ней, единственно, что успела, так это зацепиться тканью платья за острый борт перед началом лестницы, ткань треснула.

«Это маяк, чтобы Санжин смог меня найти» - внезапно промелькнула мысль - «Черный космос, что задумала эта женщина? Надо вырываться!»

Но я тут же оставила эту задумку, Зариша слишком быстро двигалась и держала меня за руку мертвой хваткой, а я боялась скатиться с лестницы и повредить ребенку.

- Ну, вот мы и пришли, наконец-то все закончится, – зло прошипела свекровь.

Я испуганно огляделась. Мы оказались в прямоугольном зале, серые стены, пол потолок. Около противоположной от нас стены стояла чаша, посреди чаши возвышался шпиль, от чаши шел канал, который вел к колодцу.

«Мы в зале Наполнения» - осенила меня догадка.

- Сейчас ты отдашь свою кровь и наполнишь источник наших предков силой, - с фанатичным блеском в глазах провозгласила свекровь.

- Нет! Вы что! Нельзя!!!! Вы забыли? С кровью я отдам свою энергию, это может убить ребенка!!!! – заорала я, выдергивая руку из захвата, но женщина держала меня цепко, я не смогла вырваться, а она войлоком животом по серым камням стала тащить меня к игле. Я выла, цеплялась ногами, сдирала ногти на свободной руке, но освободиться не получалось.

- Да кому нужен твой выродок? Только не мне! Не сопротивляйся, только хуже сделаешь! Я тебя вчера хорошо напоила наркотиками, твоего ублюдка они точно убьют. Смирись, не дергайся! Дашь кровь, и будешь жить как у дуба миросозидания! А иначе сдохнешь! Мне лично все равно. Уже нет времени играть в игры. Тебя почти нашли! А мой сын оказался слабаком. Любовь у него видите ли. А я должна одна думать о чести рода. Все сама, никому верить нельзя, не на кого положиться, даже родная кровь предает. Ну, ничего, я сделаю для своего клана то, что должна.

- Нет, утрись, я не дам добровольно кровь, - собирая последние силы в кулак, прохрипела я.

Я закричала, взвыла громко и протяжно, у меня в животе замахали крылья, матка сократилась.

«Нет, нет, сынок, не покидай меня» - мысленный крик смешался с воплем боли.

Как холодно, я даже не поняла, что произошло, от боли картинка смазалась. От меня пошел лед, он сковал пол, пополз по стенам, захватил визжащую Заришу. Чаша с иглой пошла трещинами. Я замерзала, мое сердцебиение замирало! И я снова попыталась закричать, но вышел какой-то невнятный всхлип, я сорвала горло, и поймала тьму, последнее, что я помню тепло на животе.

«Сын не уходи, останься со мной маленький или забери мою жизнь, только сам живи, живи!!!! Кровь моя, дыхание мое для тебя, иди на тепло, оставь меня в холоде» - мысленно воззвала я.

В голове четко прозвучало: «Размечталась, мама».

« У меня слуховые галлюцинации» - последняя здравая мысль, которая прозвучала в моей голове, угасла вместе с сознанием. Тьма окончательно захватила меня.

Я подумала, что умерла. Я где-то парила в ворохе света, и мой маленький дракончик порхал надо мной. Я плакала, самой было умереть не жалко, а вот ребенок должен был жить, вырасти, познать любовь, все самое лучшее, что могла дать ему жизнь. А я не смогла ему это дать, не уберегла….

Настырный свет колол мне глаза. Я обняла живот, там шевелился ребенок и нежно ласкал меня изнутри крыльями. Я жива? Глаза было открыть страшно. Но я заморгала. И уставилась на мужика с голубыми глазами.

- Ребенок? - хрипло спросила я.

- Все хорошо, он вне опасности, - уверенно ответил мужчина.

- Где Санджин, где мой муж? – встрепенулась я. Воспоминания о поступке Зариши, всколыхнули темную муть в желудке. Воздуха катастрофически не хватало.

«У меня банальная психическая атака, приступ паники» – холодно констатировал мозг.

- Маша, а тебя несильно расстроит тот факт, что ты не замужем, - неуклюже спросил голубоглазик. Если он думал, что эта фраза меня успокоит, то он крупно ошибся.

«Черный космос, Санджин погиб! Иначе никак нельзя объяснить сумасшествие его матери» - ударила меня в самое сердце страшная догадка.

Я стала задыхаться. Слезы покатились из глаз. Привычная золотая волна оттеснила от меня голубоглазого.

«Почему привычная?» - новые вопросы не добавили спокойствия моей психике, меня стало колотить.

- Вы кто?!!!! – заорала я. Страшно, жутко!!! Нестерпимо!!! Ужасное ощущение, когда абсолютно незнакомое лицо кажется тебе до боли родным! Я точно повредилась рассудком, теперь уже наверняка.

- Санджин!!! – громко позвала я, хватаясь за знакомое имя как за спасательный круг.

Надо мной запищали приборы.

«Какая ирония, я так хотела стать медиком, но почему-то постоянно оказываюсь пациентом» - на автомате подумала я.

А надо мной ревел белугой голубоглазик:

- Успокоительное, несите ей успокоительное, плод опять нестабилен!!!!

«Так, Маша, ребенок жив с остальным разберемся» - мысленно успокаивала я себя, но все же дозу седативного приняла с благодарностью.

«Вот посплю, а завтра всех препарирую!» - воинственно и сонно подумала я, счастливая и укрытая крыльями сына.

Не знаю, что будет дальше, но один плюс все же есть – я снова чувствую сына, а значит, все будет хорошо.