Тестостерон

Акт первый

Титус. Черт!..

Титус так удивлен, что останавливается и снимает наушники. С ненавистью смотрит на ложку. Пауза.

Титус (ложке). Ну и чего ты лежишь?.. Цистит хочешь заработать?.. Вставай! (Смотрит на ложку.) Тебя что, просить надо? Ты этого хочешь? (Ложка лежит неподвижно, что вызывает раздражение Титуса.) Ну и лежи себе… Мне по фиг, понятно?.. (Он опять надевает наушники и, покачиваясь, продолжает раскладывать приборы. Однако лежащая ложка не дает ему покоя. Титус снимает наушники и снова подходит к ложке.) Только не думай, что я тебя буду упрашивать… (Ложка молчит.) Ну ладно… Я тебе помогу, если ты меня попросишь… (Ложка молчит.) Да пошла ты… Ладно, подниму, я не такой козел, каким ты меня хочешь выставить… (Наклоняется, чтобы поднять ложку, и в этот момент все приборы, лежащие на подносе, падают на пол.) Чтоб вас! (Становится на колени. Роется в лежащих на полу приборах, поднимает то одно, то другое, внимательно осматривает и откладывает в сторону. Наконец поднимает ложку. Титус смотрит ложке «прямо в лицо».) Вот так бывает всегда, когда хочешь сделать добро!.. (Бросает ложку, которая летит на подиум с инструментами. Сидит, беспомощно глядя на разбросанные приборы. С упреком в сторону ложки.) Нет чтобы извиниться… Только это ваше долбаное молчание… (Встает, подходит к подиуму, ищет ложку среди инструментов.) И не думай, что этим молчанием ты заставишь меня почувствовать свою вину… Все никак не научитесь, что, если есть проблема, о ней надо говорить… Надо… Надо… (Внезапно выпрямляясь.) А иди ты в жопу… Лежи себе там… Молчи… Только оставь меня в покое!.. (Отворачивается. Уже собирается уйти, как вдруг его внимание привлекает гитара. Он берет ее. Неуверенно оглядывается вокруг. Никого нет. Включает гитару. Играет. Слышны простые аккорды. Начинает петь.)

Когда я увидел ее впервые / девушку из июльского сна / ветер ласкал ее пряди золотые / в белом платье была она… (Перестает петь. Довольный собой, улыбается. Откладывает гитару, подходит к микрофону. Еще раз оглядывается, проверяя, не видит ли его кто-нибудь. Никого нет. Неожиданно Титус расстегивает белый пиджак, снимает его и выворачивает наизнанку. У пиджака блестящая подкладка пунцового цвета. Титус надевает пиджак блестящей стороной наверх, хватает микрофон и становится в позу Элвиса Пресли.)

В эту минуту за дверью слышатся громкий шум и голоса. Титус застывает на месте. Дверь со страшным грохотом открывается. В зал вваливаются двое мужчин в элегантных, но слегка помятых и кое-где порванных костюмах: Ставрос и Фистах. Они тащат по земле избитого Третина, у которого течет кровь из носа. За ними входит сильно перепуганный Червь. Титус, увидев это, бросается к ним, выворачивая пиджак на лицевую сторону.

Титус (ничего не понимая, Ставросу). Что вы так рано?.. Говорили же в семь…

Ставрос. Заткнись!

Титус (глядя на лежащего Третина). Рановато сегодня началось… Обычно такое у нас под конец бывает…

Ставрос. Заткнись и закрой дверь!

Титус неуверенно поглядывает на него.

Ставрос. Ну сколько раз тебе повторять? Дебил, что ли?

Титус. Ладно, ладно… Только без оскорблений…

Титус идет и закрывает дверь на замок. Хочет подойти к Ставросу, но тот, не глядя на него, рукой подает знак, чтобы он вышел. Титус неприязненно смотрит на Ставроса и выходит, что-то бормоча себе под нос.

Червь (наклоняясь над Третином). Я вот думаю, а не поступили ли мы несколько опрометчиво…

Ставрос (агрессивно). Это ты говоришь, ты, кореш Корнеля?.. Его кореш? И ты, блин, говоришь: опрометчиво?..

Червь замолкает.

Ставрос (Фистаху). Нас вроде никто не знакомил… (Подавая руку.) Ставрос…

Фистах (подавая руку). Фистах…

Ставрос. Спасибо тебе, Фистах, за помощь… (Червю.) Что с Корнелем?

Червь. Не знаю… Такая толчея была… Все прыгали друг по дружке…

Ставрос (презрительно глядя на Червя). На войне я бы с тобой в разведку не пошел…

Червь. Я…

Ставрос. Что ты?

Червь. «Непригоден к строевой службе»… Если бы война, я б по-любому…

Ставрос (игнорируя Червя, Фистаху). Круто было, Фистах… Ты видел, какая заваруха началась?.. Я не уверен, что сам бы справился… (Показывая на Третина.) Вроде такой сморчок, а как держался!.. Только когда ты ему на спину запрыгнул, упал… А потом уже просто… Каблуком, каблуком… (Смотрит на ботинки.) Блин… Полдня начищал, а уже тусклые… (Третину.) Твое счастье, что не развалились… Ты знаешь, козел, сколько я за них заплатил?..

Третин (напуганный). Извините, я все могу объяснить…

Ставрос (резко). Рот закрой!

Третин. Нет, в самом деле… Это какое-то ужасное недоразумение!

Ставрос. Ну конечно! Ржать надо мной и моей семьей — ужасное недоразумение, козлина!..

Третин. Я ничего не имею против вашей семьи…

Ставрос. Чё, нормального языка не понимаешь?! Я сказал… блядь! Заткнись!

Червь (Третину). Вы лучше и правда заткнитесь, раз Ставрос настаивает…

Фистах (Ставросу). Корнель упал… Кажется, его кто-то ударил большой свечой… этой… ну как ее там?..

Третин. Пасхальной…

Ставрос (в ярости.) Что я тебе, блядь, сказал?!

Третин замолкает.

Фистах. Да, пасхальной свечой… А потом я потерял его из виду, потому что по нему все ходили… вроде его вынес такой лысый…

Ставрос (с гордостью). Янис!.. Моя кровь!..

Червь наклоняется к Третину и подает ему носовой платок. Ставрос подскакивает к нему и вырывает платок.

Ставрос. А ты чего?

Червь. Ну… Ведь кровь же… Я хотел…

Ставрос. Это же не война!

Червь. Вот именно…

Ставрос (подчеркнуто). Это не война, поэтому мы не обязаны соблюдать долбаную женевскую конвенцию… Крыса он, а не пленный!.. Ему вообще ничего не положено… (Хохочет.) Если только отрава… (Осматривается.) Кстати, насчет отравы… Может, нам принять по маленькой?..

Фистах. Ээээээ!..

Ставрос подходит к Фистаху и вопросительно смотрит на него.

Фистах. Если только по маленькой, я пас…

Ставрос. И это мне в тебе нравится, молодой человек! (Червю.) «Непригодный к строевой», ты, конечно, тоже дернешь?..

Червь. Я бы предпочел вино…

Ставрос (презрительно). Это тебе не вечеринка у педиков!..

Червь замолкает. Фистах подходит к столу. Наливает в стаканы водку. Когда протягивает стакан Ставросу, тот отказывается.

Ставрос. Нет, нет, нет!

Фистах (удивленно поглядывает на стаканы). Что, много?

Ставрос. В конце концов, у нас праздник! Мы что, должны сами себя обслуживать? (Оглядывается.) А куда делся этот козел? (Громко.) Официант! (Ждет минуту, а потом кричит еще громче.) Официант!!!

Открывается служебная дверь. Входит Титус. На голове у него наушники. Ставрос подходит к нему.

Ставрос. Вот именно! (Снимает наушники с головы Титуса.) Давай работай, иначе будет скандал!..

Червь (Титусу). Извините, а где здесь клозет?

Титус. За дверью налево… потом по ступенькам вниз… потом направо… потом направо… потом направо…

Фистах. Заело…

Титус (объясняет). Да нет, там действительно надо три раза направо… Потом по ступенькам вверх… во дворик… пройти через дворик, а там вторая дверь слева, и все… Нет, нет… Третья слева… Вторая дверь — это женский туалет…

Все удивленно смотрят на него.

Ставрос. Что это, бля, такое? Дорога в нужник или схема прохода в ставку Гитлера?

Титус (сконфуженный). Нет, но… Вообще-то, у нас… как раз сегодня туалет… того…

Ставрос (изумленный). Я ослышался, да?..

Червь. Боюсь, я не найду…

Фистах. Возьми такси…

Титус (с готовностью Червю). Я вас провожу…

Ставрос. Куда?! Водку наливай!.. (Червю.) Мобила есть? (Червь кивает.) Если потеряешься, звони…

Червь неуверенно смотрит на Титуса, но тот только разводит руками, показывая, что не в состоянии ему помочь. Червь уходит, Титус подходит к столу и наливает водку в рюмки. Когда он поворачивается, держа поднос с рюмками, Ставрос недовольно смотрит на него.

Ставрос. Это тебе не детский утренник!.. Наливай как мужикам! В стаканы!

Титус озадаченно смотрит на полные стаканы. Берет один из них, нюхает. Кривится.

Титус. Но здесь уже есть водка…

Ставрос (агрессивно). Тогда вылей ее обратно в бутылку, а потом налей снова… Я снял зал с полным обслуживанием, а не с самообслуживанием!..

Титус переливает водку из стаканов в бутылку, а потом снова разливает по стаканам.

Ставрос (Фистаху, наблюдая за Титусом). Нет, быть официантом — полный отстой… Только педикам такое может нравиться… Ты давно знаешь Корнеля?

Фистах. Я вообще его не знаю… (Видит удивленный взгляд Ставроса.) Я гость со стороны Алисы…

Ставрос (с ненавистью). Сука!.. Гребаная сука!.. (Заметив растерянный взгляд Фистаха.) Но ты, Фистах, вроде неплохой парень… (Титусу, показывая на стаканы.) Почему только два?

Титус (удивленно). Но вас только двое…

Ставрос. Ослеп? (Показывая на лежащего Третина.) А крыса? Он что, собака?

Титус и Фистах удивленно смотрят на Ставроса.

Ставрос. Вы чего?.. Я, может, и бываю строг, но я не чудовище…

Третин (робко). Я не хочу водки…

Ставрос. А кого здесь интересует, чего ты хочешь? (Титусу.) Себе тоже налей…

Титус благодарно кивает головой и бежит к Третину с водкой. Третин протестует, но Титус, не желая иметь проблем, вынуждает его взять стакан. Возвращается к столу. Наливает себе. Тем временем Фистах садится за стол, берет тарелку, накладывает на нее целую гору еды. Начинает есть.

Ставрос (расхаживая со стаканом). В жизни каждого мужчины наступает такой момент, когда его сын женится…

Фистах (с полным ртом). А если у него дочь?

Ставрос с укором смотрит на Фистаха.

Фистах (извиняясь, машет вилкой). Сорри…

Ставрос. Обычно в такие моменты произносится тост, прославляющий красоту невестки… Но жизнь не всегда напоминает сериал «Любовь как любовь». Поэтому сегодня нам не остается ничего другого, как сказать: Господа! Пусть сдохнут все неверные суки!.. (Залпом выпивает водку, ставит стакан на стол и делает несколько шагов вперед, наступает на разбросанные столовые приборы, теряет равновесие и с грохотом падает на пол.)

Все застывают. Фистах привстает из-за стола, чтобы увидеть Ставроса. Ставрос тем временем поднимается, держа в руках несколько ложек, и грозно направляет их на Титуса.

Ставрос (Титусу, сквозь зубы). Что это… бля… такое?

Титус (испуганно). Ну, это потому… потому что вы пришли так рано…

В этот момент открывается дверь служебного хода, и, охая, входит Червь. Его костюм и руки в ярко-красных пятнах. Все с удивлением смотрят на него.

Фистах (проглатывая очередной кусок). Что с тобой? Кровью мочишься?

Червь (плаксиво). В кране была краска…

Титус. Господи… Вы не туда зашли…

Червь. Я шел по плану…

Титус (объясняет всем). Он, наверное, зашел в кладовку… Брат нашего шефа — художник… Ну, знаете… Перформансы и всякое такое… Он держит там свои инсталляции… «Кран Балладины»… Вы, наверное, открыли «Кран Балладины»…

Червь (плаксиво). Я шел по плану… Через дворик, потом третья дверь слева…

Титус. Справа! Я говорил: справа! (Умолкает и смотрит на всех.)

Все недвусмысленно смотрят на него.

Титус (неуверенно). Я сказал… слева?

Фистах, Червь, даже лежащий Третин утвердительно кивают. Ставрос медленно подходит к Титусу и смотрит ему прямо в глаза.

Ставрос (сквозь зубы). Сегодня особый день в моей жизни…

Титус (тихо). Свадьба сына?..

Ставрос. Я сейчас не об этом… Сегодня особый день, потому что я встретил самого большого в своей жизни дебила… А мне уже пятьдесят четыре года… Этот дебил… (Показывает на Третина.) …лежит там… Но ты… Ты, парень, круче Шумахера… Бьешь все рекорды…

Титус. Просто у меня сегодня неудачный день…

Ставрос. Неудачный день был у твоей матери, когда она встретила твоего отца… Который, по-видимому, только-только слез с дерева…

Титус (холодно). Не знаю… У меня не было отца…

Ставрос. Тогда сходи в зоопарк… Вы по-любому друг друга узнаете… (Смотрит с усмешкой на Титуса, а потом начинает изображать обезьяну.)

Титус смотрит на него с нарастающей яростью.

Титус (сдерживая ярость). Да пошел ты… Клоун!

Ставрос (иронически улыбаясь). Ну! Наконец хоть какой-то человеческий рефлекс!

Разъяренный Титус хватает Ставроса за лацканы пиджака и притягивает к себе. Ставрос пытается вырваться, но Титус, хотя и ниже ростом, сильнее. Он крепко держит Ставроса.

Титус. Еще одно слово, и я тебе башку проломлю!

Ставрос (теряя уверенность в себе). Послушай…

Титус. Заткнись, понял! Я не шучу!

Ставрос замолкает. Он смотрит на Фистаха и Червя в поисках поддержки, но оба делают вид, будто их это не касается. Фистах ест.

Третин. Он реально не шутит…

Все, пораженные тем, что Третин заговорил, уставились на него. Третин тем временем встает, отряхивается и гнется из стороны в сторону, распрямляя позвоночник.

Ставрос (Титус по-прежнему его держит). Кто тебе разрешил встать, крыса?

Третин. Отцепись! Сколько можно лежать на твердом! Задница болит как не знаю что! (Делает несколько шагов и останавливается в «безопасном» месте — за Титусом.)

Он на самом деле не шутит… Ссора — наиболее частая причина убийств в мире… Когда-то в одном из американских штатов провели анализ убийств за десятилетний период… И что оказалось?.. 41 % убийств произошел из-за того, что жертва словесно оскорбляла убийцу, а в 34 % случаев не слушалась его, подрывая тем самым его авторитет… Советую это учесть…

Все так поражены, что Титус даже отпускает Ставроса и смотрит на Третина. Третин подходит к столу, берет с блюда свернутый ломтик ветчины, кладет его в рот и, жуя, продолжает.

Третин. Чаще всего убийство — вовсе не одностороннее нападение на ничего не подозревающую жертву… Это скорее эффект динамического обмена между атакующим, то есть в данном случае официантом… (Титусу.) А, собственно, как вас зовут?..

Титус (сбитый с толку). Титус…

Третин (протягивая ему руку). Очень приятно… Себастьян Третин…

Титус. Кретин?

Третин (подчеркнуто выразительно). Тре-тин… Третин… У моей семьи французские корни… Так о чем я?..

Фистах. Об убийстве…

Третин. А, да… Итак, вполне возможно, что в этом зале убийство будет именно результатом обмена… динамического, повторяю, обмена между атакующим, то есть Титусом… и жертвой, то есть… (Ставросу.)…в данном случае вами, и last but not least[1] — свидетелями происшествия, то есть (показывает на Фистаха и Червя.) …нами… Цель виновника очевидна: не потерять лицо… иначе говоря, сохранить репутацию, которую жертва поставила под сомнение своими грубыми замечаниями по поводу уважаемых родителей Титуса… В присутствии… подчеркиваю… свидетелей…

Все, разинув рты, смотрят на Третина.

Ставрос (пораженный). Что это, люди?.. Какой-то долбаный канал «Дискавери»?

Воцаряется тишина. Все смотрят на Третина, спокойно доедающего ломтик ветчины. Наконец Фистах встает и выходит из-за стола. Подходит к ТРЕТИ НУ, который смотрит на него с явным испугом.

Фистах (протягивая руку). Фистах.

Третин (вздыхая с облегчением). Третин… Себастьян Третин…

Ставрос удивленно наблюдает за происходящим. Фистах возвращается на место и ест. В это время Червь, демонстративно взглянув на Ставроса, подходит к Третину и протягивает ему для приветствия испачканную краской руку.

Червь. Магистр Миськевич… Можешь называть меня Червь…

Третин (осторожно пожимая ему руку). Очень приятно… Третин…(Показывая на платок, выглядывающий из кармана Червя.) Разрешите?..

Червь утвердительно кивает. Третин берет платок и, стоя за Титусом и глядя с вызовом на Ставроса, вытирает лицо. Он не замечает, что платок весь в красной краске, и размазывает ее по лицу.

Третин (отдавая платок и не спуская глаз со Ставроса). Спасибо…

Ставрос (обескураженный). Что это? Что, бля, с вами такое?.. Если кто-то в этом зале и имеет право на убийство с целью сохранения репутации, так это мой сын!!! Которого, по причине отсутствия, представляю я! Это его лицо и… что особенно неприятно… его яйца… были выставлены на посмешище перед Богом и людьми!.. Нет худшего преступления! Даже за кражу лошади платили головой, а за это…

Раздается стук в дверь. Ставрос замолкает. Видно, как кто-то дергает ручку двери, а потом снова стучится.

Титус (Ставросу). Спокуха… Там заперто!

Стук в дверь усиливается и переходит в грохот.

Ставрос (в сторону двери). Сегодня закрыто!

Стук усиливается.

Ставрос (в сторону двери). Пошли на хер! Я сказал: закрыто!!!

Янис (из-за двери). Папа!.. Это я!.. Януш!

Ставрос (обрадовавшись). Янис! Слава богу! (Титусу.) Ну-ка мигом… Вы бы не могли открыть?

Титус идет и открывает дверь. Входят: Янис, с большим конвертом и пиджаком Корнеля, и Корнель, в очках, с забинтованной головой и закатанным рукавом рубашки. Корнель держит стойку с капельницей, в другую его руку введен внутривенный катетер. Увидев это, Червь подбегает к столу, берет стул и ставит его в центре зала. Корнель тяжело опускается на стул, ставит рядом с собой стойку с капельницей. Голову роняет на грудь. Ставрос бросается к нему.

Ставрос (Корнелю, с тревогой). Корнель, сынок…

Корнель не реагирует.

Ставрос (Янису). Что с ним?

Янис, ничего не говоря, подает Ставросу конверт. Ставрос вынимает оттуда рентгеновский снимок черепа. Внимательно изучает его, потом подходит к Третину и дает ему снимок.

Ставрос (обвиняюще). Ну как? Доволен?

Пораженный Третин рассматривает снимок и делает вид, что ничего не понимает. К нему подходит Фистах, который опять встал из-за стола. Он забирает у Третина снимок и начинает его рассматривать.

Ставрос (Янису, испуганно). И что теперь?

Янис. Да ничего… Под конец только потерял сознание… Его хотели отправить на обследование, но он отказался… К счастью, привезли чувака, на которого наехал трамвай… Началась суматоха. «Где нога?.. Где нога?..» Тут мы и слиняли… Есть что выпить?.. Запарился…

Вокруг Фистаха собрался «консилиум»: Червь, Титус и Третин. Они рассматривают снимок, указывают на что-то пальцами, совещаются. Ставрос замечает это, подходит к ним и вырывает снимок. Они виновато отворачиваются.

Ставрос (Титусу, язвительно). Не откажите в любезности, дайте моему сыну что-нибудь выпить.

Титус бежит к столу и наливает водку в стакан.

Ставрос (наклонившись над Корнелем). Ты что-нибудь выпьешь, сынок?

Корнель (не поднимая головы и показывая пальцем на капельницу). Так я же пью…

Титус подбегает к Янису и подает ему стакан. Янис залпом выпивает. Застывает, вытаращив глаза, кашляет и задыхается.

Янис (хрипло, Титусу). Туалет?.. Где туалет?..

Титус (перепугавшись). За дверью налево… потом по ступенькам вниз… потом направо… потом направо… потом направо…

Задыхающийся Янис недоуменно смотрит на Титуса, потом в отчаянии машет рукой и выбегает. Титус, перехватив яростный взгляд Ставроса, бежит вслед за ним. Фистах возвращается на свое место.

Третин. Мне кажется, со стороны господина Корнеля это было по меньшей мере легкомысленно… Удары по голове… особенно по затылочной части… могут вызвать опасные гематомы… Конечно, пасхальная свеча сделана из мягкого материала… то есть воска… но все-таки увесистая… Я уже не говорю о более тяжелых предметах…

Во время этой тирады Корнель медленно поднимает голову и с удивлением смотрит на Третина. Потихоньку встает.

Корнель (Ставросу). Что он здесь делает, папа?..

Ставрос собирается все объяснить, но в этот момент Корнель взрывается.

Корнель (Третину). А ты… блядь!.. Ты что здесь делаешь?!.. Ну уж нет!.. Я тебя в пыль сотру, покемон гребаный!

Прежде чем кто-либо успевает отреагировать, Корнель бросается на Третина. Он бьет его ногой и огревает стойкой с капельницей, вырвав трубку катетера. Третин уворачивается. Фистах наблюдает за происходящим из-за стола, не переставая есть. Червь хочет вмешаться, но Ставрос его останавливает.

Ставрос (Червю). Правда должна взять верх…

Корнель все время лупит Третина стойкой с капельницей.

Корнель (кричит). Ты хотел мне жизнь поломать, да?.. Но она моя!.. Моя, понял?..

Третин (лежа и стараясь увернуться от ударов). Я знаю, что ваша… Я этого не отрицаю!.. Я только прошу: дайте мне все объяснить!..

Корнель. Ничего я тебе не дам!.. Я тебя кастрирую, мудила!..

Третин. Зря вы так!.. Я вашу Алису сегодня увидел впервые в жизни! То есть… лично… А раньше только по телевизору!..

Корнель (тяжело дыша). Я тебе яйца оторву!

Третин. Вы уже это говорили!..

Червь (Ставросу). Он прав… Корнель уже это говорил…

Корнель (тяжело дыша). Я тебе хер оторву, на хер!

Ставрос (Корнелю — укоризненно). Сын, ты и вправду повторяешься…

Корнель, дыша все тяжелее, отсутствующим взглядом смотрит на Ставроса.

Корнель. Папа…

Ставрос. Да, сынок?

Корнель. Мне плохо… (Пошатнувшись, падает на пол.)

Неожиданно гаснет свет. На несколько секунд сцена погружается в темноту. Слышны оглушительные звуки рок-музыки. Через минуту музыка прекращается так же внезапно, как и началась.

После затемнения.

В центре сцены лежит Корнель. Ноги у него высоко подняты; их держит Червь. Рядом с Червем стоят Фистах и Третин. Оба рассматривают рентгеновский снимок, который держит Фистах. Тихо комментируют его. У головы Корнеля стоит на коленях Ставрос и гладит сына по лицу.

Ставрос. Корнель?.. Корнелик?.. Ну будь мужчиной…

Открывается дверь. Вбегает Титус, держа на подносе кружку. Встает на колени рядом со Ставросом.

Титус. Мята… Только что заварил… Должна подействовать…

Ставрос. Остыла?

Титус утвердительно кивает.

Ставрос (с благодарностью). Спасибо, Титус…

Ставрос приподнимает Корнелю голову и вливает ему отвар в рот. Корнель выплевывает мяту и стонет.

Титус. Слабый организм.

Ставрос. Чувствительный… Весь в меня… (Титусу.) А как там Янис?.. Полегчало ему?

Титус. Да где там… Фонтан за фонтаном.

Червь (показывая на Корнеля). Надо ему дать по морде…

Ставрос. Как бы я тебе сейчас не дал… Лежачего не бьют…

Фистах. Червь прав… Надо дать ему пару раз, а то будет так лежать невесть сколько…

Титус (поддерживая Фистаха). Еще яйца застудит.

Ставрос. Собственного сына бить по лицу?.. Без причины?.. Как-то неудобно… (Фистаху.) Может, вы?..

Фистах. У меня рука тяжелая… А здесь… как я вижу… слабый организм…

Ставрос (подчеркнуто). Чувствительный!

Третин (робко). Может, я попробую?

Ставрос. Еще чего!.. Отыграться захотел? Когда человек лежит без сознания!..

Фистах. Тогда, может, Титус?

Титус. Ну… надо, так надо… (Вопросительно смотрит на Ставроса.)

Ставрос некоторое время колеблется.

Титус наклоняется над Корнелем. Легонько шлепает его по щеке. Потом опять. Корнель не реагирует. Титус ударяет его еще несколько раз, сильнее.

Корнель (улыбаясь в бреду). Любимая?.. Любимая, это ты?..

Все удивленно переглядываются. Титус опять бьет Корнеля по щеке.

Корнель (улыбаясь). Алиса?.. Алиса… Сисечки мои, попка… Еще немножко… Да, как я люблю, ты знаешь…

У всех от удивления отвисают челюсти. Фистах смотрит на Червя и протяжно свистит.

Червь (Фистаху). Я его с этой стороны не знал…

Ставрос (встревоженный, Корнелю). Корнель! Корнель!.. Это я, твой отец!.. С тобой отец говорит!

Корнель (продолжая бредить). Алиса… Сделай еще разок… пожалей своего непослушного котеночка…

Ставрос. Корнель! (Изо всей силы бьет Корнеля по лицу.)

Корнель. Папа?!!!

Червь. Ну наконец!..

Червь неожиданно бросает ноги Корнеля на пол. Корнель садится как заводной.

Корнель (учительским тоном). Мнение, будто положение на правом боку во время полового акта способствует появлению потомка мужского пола, привело к тому, что французские аристократы удаляли себе левое яичко…

Фистах. Крыша поехала…

Корнель (тем же тоном). Чем выше уровень тестостерона в крови петуха, тем больше и ярче у него гребень и сережки. Однако уровень тестостерона влияет также на восприимчивость к инфекциям, поскольку снижает сопротивляемость организма…

Пораженный Ставрос, пытаясь как-то объяснить поведение сына, поднимает с пола кружку и нюхает ее. Это замечает Титус.

Титус (обиженно, Ставросу). Ну что вы… Мята… Свежезаваренная….

Корнель (тем же тоном). Негативное влияние стероидных гормонов на иммунную систему приводит к тому, что мужчины более восприимчивы к болезням, чем женщины. И продолжительность жизни намного больше… прошу внимания… например, у кастратов…

Третин (удивленный). Что это он все время про кастрацию?.. Хобби у него, что ли, такое?..

Фистах (хватаясь за голову). Ну, труба!.. (Подходит к столу, садится и снова накладывает себе на тарелку гору еды. Начинает есть.)

Червь. Небось думает, он на лекции…

Титус смотрит на Червя с недоумением.

Червь. Корнель преподает на биофаке в нашем университете… Он — специалист по птичкам…

Титус (хохочет). Как и все мы… Время от времени…

Червь. Он — орнитолог!.. Выдающийся!

Ставрос (с гордостью). Моя кровь…

Червь. Я имею удовольствие работать вместе с ним…

Титус. И вы тоже… по птичкам?..

Червь (отрицательно качает головой). Я — микробиолог…

Титус подходит к Червю и встает перед ним. Он намного ниже ростом, поэтому вынужден задирать голову.

Титус. Как-то не похожи вы на микро… биолога…

Фистах (сам себе, не переставая жевать). Ну, труба!.. Я фигею!..

Корнель. Алиса!!!

Ставрос. Слава богу! Приходит в себя!

Третин и Червь наклоняются над Корнелем.

Третин. Корнель!.. Корнель!.. Вы меня узнаете?

Корнель внимательно смотрит на Третина.

Корнель (удивленный). Это опять ты, покемон?.. Я ведь тебя убил…

Третин (ласковоулыбаясь). Нет, нет… Еще до того как меня убить, вы потеряли сознание…

Корнель. Что?

Третин (по слогам). Соз-на-ни-е… (Успокаивающе.) Все уже в порядке…

Корнель. В порядке?.. Какой, на хрен, порядок?.. (Показывая пальцем на Червя, наклонившегося над ним рядом с Третином.) Опять ты трешься возле моей Алисы?

Червь (обескураженный). Я — не твоя Алиса… Я — Червь, слышишь?.. Червь!..

Корнель (улыбаясь). Червь…

Червь (обрадованный). Он меня узнал…

Корнель (улыбка на его лице сменяется гримасой). Значит, и ты трахаешь мою жену? (Грустно.) Червь, Брут ты гребаный…

Червь (удивленный). Ты чего, Корнель?

Корнель с трудом поднимается. Оглядывается вокруг.

Корнель. Вы все ее порете, да?.. (С грозным видом поочередно указывает на всех пальцем.) Все!.. Вы, гребаные похотливые дельфины!

Титус. Какие еще… дельфины?

Червь (объясняет). Самцы дельфинов действуют в группе. Окружают самку, вынуждают ее отделиться от стада, а потом сношаются с ней по очереди…

Третин. Прямо как менеджеры в моем рекламном агентстве…

Фистах (за столом, удивленно качая головой). Ну, труба!

Ставрос (пытаясь остановить вертящегося на месте Корнеля). Сынок!.. Успокойся!.. Ты среди друзей!..

Корнель. Друзей?.. (Хватая Ставроса за лацканы пиджака, с отчаянием.) Мою жену немцы трахают!..

Ставрос (удивленно). Ну сынок!..

Титус (Червю). Какие еще немцы?

Червь (разводит руками). Я — микробиолог…

Третин (объясняя всем). Моя семья родом из Франции, а не из Германии…

Ставрос (объясняя всем). Это все из-за пасхальной свечи… По затылку…

Корнель (срывая с головы повязку и бросая ее на пол). Алиса моя, ты опозорена!.. Утробу твою оросило дьявольское семя!

Титус (удивленный). Утробу? Он вообще знает, как выглядит половой акт?

Фистах (за столом, наливая себе водку). Труба!..

Ставрос (объясняя всем). Я же говорю, это из-за пасхальной свечи… Как-никак увесистая…

Корнель (вознося руки в романтическом жесте). Жена!!!

Янис (громко). Какая жена? Какая жена?.. Она тебе не жена!

Янис входит так неожиданно, что все замолкают. Даже Корнель удивленно на него смотрит. Янис подходит ближе, расхристанный, весь в красных пятнах, галстук развязан. Он вытирается бумажным полотенцем.

Янис (удивленно). В кране была краска…

Корнель (обескураженно). Как это… не жена?

Янис (продолжая вытираться). В правовом и сакраментальном смысле обряд недействителен, поскольку Алиса не сказала: да! Кроме того, акт бракосочетания вообще не состоялся…

Корнель. Может, у тебя и не состоялся, ты, импотент греческий!

Янис (укоризненно). Я правду говорю, брат…

Корнель (протестуя, как ребенок). Я тебе не брат!..

Ставрос. Как это не брат?.. Корнель!.. (Добродушно.) Янис — твой брат, так же как я — твой отец…

Корнель (решительно). Ты мне не отец!

Ставрос (удивленно). Как это?

Корнель. Ты мне не отец!.. Я тебя увольняю!

Фистах (недоуменно качая головой). Вот, блин, труба!..

Ставрос (Фистаху). Что труба? Что труба? Вы не увиливайте, лучше бы посоветовали что-нибудь!

Фистах (несколько удивленный). Ну, если вы настаиваете… (Встает из-за стола, вытирая рот салфеткой.)

Титус (Червю). Но дельфинами вы меня удивили… Смышленые рыбки…

Червь. Это млекопитающие, Титус… Млекопитающие…

Неожиданно свет гаснет. На несколько секунд сцена погружается в полную темноту. Слышны оглушающие звуки рок-музыки. Через минуту музыка прекращается так же внезапно, как началась.

После затемнения.

В центре сцены стоит стул. На нем сидит Корнель. Вокруг него все остальные. У Корнеля голова запрокинута вверх. У носа он держит носовой платок, весь в крови. Титус стоит рядом с сахарницей в руках и кормит Корнеля сахаром. Около стула стойка с капельницей.

Корнель (повелительно). Еще!

Титус дает ему ложечку сахара.

Корнель. Еще!

Титус выгребает сахар из сахарницы и кормит Корнеля.

Корнель. Еще!

Титус (беспомощно). Сахар закончился…

Янис. Тогда, может, печенье… У нас здесь есть что-нибудь?..

Ставрос. А может, капельницу снова поставить? (Пробует ввести Корнелю в руку катетер.)

Корнель внезапно вскакивает.

Корнель. Ты что, отец?.. С ума сошел? Хочешь меня искалечить?!

Ставрос застывает. Все смотрят на Корнеля.

Корнель. Мне уже лучше! (Смотрит на платок.) О, Господи!.. Сколько крови я потерял…

Червь (забирая у него платок). Нет, нет… Это «Кран Балладины»…

Фистах (Корнелю — озабоченно). Прости, что я тебя так… Больно было?..

Корнель. Нет, нет… Очень профессионально… (Всем присутствующим.) Господа! Предлагаю всем сесть… (Титусу.) Не могли бы вы налить нам?

Корнель показывает на стол. Все подходят к столу и садятся. Титус наливает водку в стаканы и рюмки. Корнель показывает жестом, чтобы и он сел. Титус садится с краю. Корнель встает.

Корнель. Господа! Я должен извиниться перед вами… Из того, что вы рассказываете, я делаю вывод, что меня немного занесло.

Ставрос. Успокойся, сынок… Быковать — для мужика нормально.

Корнель. Однако же человек — не скотина, должен владеть собой…

Присутствующие протестуют, перекрикивая друг друга, спешат сообщить, что они вовсе не так восприняли поведение жениха, но Корнель успокаивает их, стуча ложкой по бутылке.

Корнель. Единственное, что меня оправдывает, это состояние необычайного возбуждения. Моя сегодняшняя женитьба… и особенно ее необычный финал… плюс удар, который я получил по затылочной части твердым предметом…

Ставрос. Пасхальной свечой… Восковой…

Корнель (с укором посмотрев на Ставроса). В любом случае тяжелой свечой… вызвали у меня сильный стресс, который, в свою очередь, привел к большой потере сахара в организме… Это, собственно, и стало причиной бредовых видений, во время которых… как я с прискорбием узнаю… я оскорбил кое-кого из присутствующих…

Присутствующие протестуют. Они не чувствуют себя оскорбленными. Корнель снова стучит ложкой.

Корнель. Нет, нет, господа… Моя вина бесспорна… Ведь это моя свадьба, а вы — мои гости… Поэтому я прошу разрешения произнести тост. За здоровье моих гостей!

Корнель выпивает. Остальные тоже. Он садится. Воцаряется тишина, которую никто не решается нарушить. В конце концов медленно и неуверенно встает Третин.

Третин (неуверенно). Корнель… Господа… Мне кажется, наступил момент, когда и я должен кое-что сказать… То, что я сегодня пережил… Я уже не говорю о том, что господин Фистах…

Фистах. Просто Фистах…

Третин. …что Фистах прыгнул мне на спину… а у меня сколиоз из-за болезни Шейермана — May, которую я перенес в детстве… (Фистах морщится.) …и о том, что господин Ставрос меня пинал и таскал за волосы… (Ставрос морщится.) …и даже о том, что господин… господин Корнель… ударил меня стойкой в брюшную полость… (Корнель морщится.) Я все это понимаю… Эмоции… Хочу, однако, выразить свое недоумение по поводу того, что вы считаете меня виновником… Я лично скорее считаю себя жертвой… Жертвой невыясненного недоразумения…

Червь. Минутку, минутку… Алиса сказала священнику, что не может выйти замуж за Корнеля, потому что любит вас…

Ставрос (мгновенно вспылив). Сука долбаная!

Корнель (резко). Папа! Ты говоришь о моей жене!

Янис. Она тебе не жена…

Корнель низко опускает голову.

Третин. Но ведь она не говорила, что любит меня!

Ставрос. Как это не говорила… Священник спросил: «Хочешь ли ты взять в мужья Корнеля»?.. А эта сука…

Корнель. Папа, я тебя просил!

Ставрос. А Алиса сказала, что нет, что она только вас…

Янис (подтверждая). И даже указала на вас пальцем…

Ставрос. И подошла к вам…

Корнель (вдруг вскакивает, с ненавистью в голосе). И начала тебя целовать, покемон гребаный!!!

Все удивленно смотрят на Корнеля. Корнель, сникнув, садится.

Корнель (просительно). Извините… Флэшбэк… Это, скорее всего, флэшбэк… (Титусу.) В сахарнице что-нибудь осталось?..

Титус подает Корнелю сахарницу. Корнель садится, выскребает из нее остатки сахара.

Третин. Господа, вы не о том говорите. Действительно, к моему великому удивлению, она начала страстно меня целовать, засовывая язык, кстати, аж по самые миндалины…

Янис (прерывая его, строго). Простите… Нельзя ли избавить нас от таких подробностей?! Мой брат…

Корнель (спокойно). Да нет… Я сахар ем…

Титус (Червю). А у меня миндалины удалены…

Третин. Но я был удивлен не меньше вас! И все-таки настаиваю на том, что Алиса не лично обо мне говорила. Вот доказательство… (Достает из кармана диктофон и триумфально поднимает его вверх.) Вся церемония записана!

Червь (удивленный). Вы записывали венчание?

Третин (с гордостью). Да!

Ставрос. Вы шпион?

Третин. Я журналист… Собственно, я не… но на венчание Корнеля и Алисы я попал… можно сказать… по долгу службы… Меня направила редакция «Viva!»… Вам, конечно, известно, что «Viva!» особенно интересуется свадьбами известных лиц. А так как Алиса — популярная и любимая певица…

Ставрос. Вот сука!.. (Корнелю.) Прости, сынок…

Корнель разводит руками, показывая на сахарницу.

Янис. Ну… Тогда давайте послушаем вашу «правдивую» версию…

Третин ставит диктофон на стол и включает. Все наклоняются к нему. Слушают. Из диктофона слышно какое-то хрипение.

Ставрос (нетерпеливо). Ну нет, бульканье какое-то!

Фистах (Третину). Басы, блин, все глушат.

Третин. Не знаю, я не разбираюсь… (Показывая на диктофон.) Это жены…

Янис (удивленный). У вас есть жена?

Третин. Да. Уже полтора года.

Ставрос. Не верю.

Третин достает из кармана паспорт. Показывает его Ставросу. Все тоже хотят посмотреть, но Ставрос не дает.

Ставрос (удивленный). Действительно…

Третин (наклоняясь и показывая другую страницу в паспорте). И дочка… (С гордостью.) Вот, здесь… Вот запись… Видите?.. Это моя Зузя… Зузанна Чеслава… Это в честь матери жены… (Достает фотографии.) Вот, пожалуйста… моя Зузя…

Ставрос и остальные начинают с интересом рассматривать фотографии.

Третин. Вот, с бабушкой… А тут с женой на озере…

Червь и Титус улыбаются. Ставрос тоже смотрит с умилением.

Ставрос. Это на озере Вигры?..

Третин. Нет, это Мамры… Мамры…

Янис (заинтересовавшись, тепло). А у меня сынок… Пётрусь… Месяц и семь дней…

Ставрос (радостно). Моя кровь!..

Третин (гордо). А моей Зузьке уже восемь месяцев…

Янис. Ммм… Уже большая… Еще сиську сосет или уже из бутылочки?..

Фистах (удивленно прислушиваясь). Труба…

Титус. Кстати, у нас ведь здесь тоже бутылки, может, выпьем?

Ставрос. Золотые слова, Титус… Золотые слова…

Титус наливает.

Янис. Так что там с записью? Надо бы все же послушать! Справедливости ради…

Ставрос (поднимая стакан). Минутку!.. Еще успеем… Не забывайте о традициях… Господа!.. (Вставая.) За здоровье жениха!

Все встают. Пьют. Садятся. Корнель кивком благодарит за тост.

Янис (закусывая водку колбасой, Третину). Я вот думаю, знаете… Вы говорите: жена… Говорите: ребенок… Вы производите впечатление счастливого человека… Однако жену моего брата целовали…

Корнель. Она не моя жена!

Третин. Давайте придерживаться фактов. Это она меня целовала, а не я ее!

Корнель. Вот сука!

Ставрос улыбается Корнелю.

Фистах. Давайте наконец выясним, как было на самом деле! Пусть кто-нибудь приставит диктофон к уху, спокойно прослушает и нам расскажет! А то просто труба какая-то!

Ставрос (беря диктофон). О’кей…

Третин. О нет! Я протестую! Вы заинтересованная сторона! Пусть слушает магистр Миськевич!

Ставрос (сбитый с толку). Кто?

Корнель. Червь, папа… Он — магистр Миськевич…

Червь встает и кланяется Ставросу.

Червь. Магистр Миськевич.

Ставрос. Так ведь он тоже заинтересованная сторона!

Червь (удивленно). Я? (Разочарованно.) Ну вот, сейчас вы ко мне начнете цепляться…

Ставрос. Речь идет о том, что… (Ищет аргументов.) …что… Ведь вы тоже там были! И поэтому у вас субъективный взгляд на вещи… Пусть послушает кто-нибудь, кто… (Неожиданно замолкает.)

Все выжидающе смотрят на него. Он смотрит на Титуса.

Титус (застигнутый врасплох). Я?

Все утвердительно кивают. Титус берет диктофон. Прикладывает его к уху. Слышно хрипение. Лицо Титуса становится напряженным.

Титус. Совсем неразборчиво…

Червь (с укором). Понятно, что неразборчиво!.. Сосредоточьтесь!

Титус продолжает слушать. Из диктофона по-прежнему доносится хрипение.

Титус (медленно). Священник говорит: Корнель, хочешь ли ты Алису…

Ставрос (нетерпеливо). Дальше! Дальше!

Хрипение.

Титус. Корнель говорит: да…

Корнель (сердито). Я знаю, что я сказал! Дальше!

Хрипение.

Титус. Говорит: Алиса…

ВСЕ. Дальше!

Хрипение.

Титус. Вот, кажется!.. Алиса говорит… (Медленно повторяет.) Было бы грехом… выйти замуж за человека, которого… не… не… которого не любишь…

Корнель опускает голову и тянется за сахарницей. Пальцем выскребает остатки сахара.

Титус (продолжая слушать). Самое главное — быть верным любви…

Фистах. Вот сука…

Титус (продолжая слушать). Верным любви… моим перцем…

Янис (удивленно). Каким еще перцем?

Титус (сбитый с толку). Я должен еще раз, страшно шумит…

Хрипение. Титус внимательно слушает, и его лицо освещается улыбкой облегчения.

Титус. Понял! Не моим перцем, а мое сердце!.. (Торжествующе.) Мое сердце принадлежит другому!

Корнель (сердито, Титусу). Тебе смешно?

Титус. Нет, вообще… Я радуюсь, что расслышал… Ужасный шум… Из-за басов, наверное…

Фистах (недоверчиво крутя головой). Блядища…

Третин (уверенно). Ну вот, сами видите! Она сказала «другому»! Она не сказала «мое сердце принадлежит Себастьяну Третину»!

Ставрос (раздраженно). Нет!.. Никакой это не аргумент!..

Третин (удивленный). Как — не аргумент?

Янис. Отец прав. То, что она не назвала вашу фамилию, не значит, что речь шла не о вас. Каждый юрист вам это скажет!

Третин (несколько испуганно). Какой еще… юрист?

Ставрос. Например, Янис… Янис — юрист… (С гордостью.) Моя кровь!

Янис. Папа, я же просил. Не Янис, а Януш… Меня зовут Януш…

Ставрос. Я тебя назвал Янисом…

Янис. Когда надо было пойти меня зарегистрировать, мать не могла тебя найти целую неделю!

Ставрос. Я отмечал твое рождение…

Янис. В результате она пошла сама… Злая как тысяча чертей… И поэтому я — Януш…

Ставрос. Для меня ты всегда будешь Янисом… Как твой дед, а мой — отец… (Третину.) А ваша линия защиты провалилась!..

Фистах (решительно ставя стакан на стол). Не провалилась!

Все ошарашенно смотрят на Фистаха.

Фистах (Корнелю). В утешение могу сказать, что не только вас кинули! Третина тоже!.. Да и меня!..

Ставрос (пораженный). Вас? Неужели и вас что-то объединяло с этой… с Алисой?

Фистах. Ага! Два года!

Удивленное выражение на лицах присутствующих.

Червь. Ситуация, похоже, еще больше накаляется…

Титус. Может, я налью?

Ставрос. Попозже! (Разозлившись.) Сейчас окажется, что из нас семерых только я ее не трахал!

Корнель. Купить тебе за это цветы?

Фистах (Ставросу, разочарованно). По-вашему, других отношений, кроме сексуальных, между женщиной и мужчиной не бывает?

Ставрос. А что, бывают?

Янис. Ну… Мать и сын…

Третин. Бабушка и внук…

Червь (грустно). Я и моя бывшая невеста… (Видя удивленные взгляды.) Хотя это, вообще-то, плохой пример… Потому что я этого хотел…

Ставрос. Тоже мне примеры!.. Мать с сыном!.. А Эдип?

Титус. Так это же в Греции… У них там крышняк срывало по полной…

Ставрос (злой, Титусу). Кончай про Грецию, слышь… Я — грек и не позволю себя оскорблять!.. Что какой-то там официант может знать о нашей богатой культуре!.. Ну и где эта долбаная водка?

Титус. Вы же сказали не наливать…

Ставрос. А теперь говорю наливать!

Титус встает и наливает водку в стаканы.

Ставрос (Фистаху). Ну слушаем, слушаем…

Фистах встает и в процессе рассказа ходит по залу.

Фистах. Вы, наверное, знаете, я — перкуссионист… Начинал в «Дефлорации»… но мне трэш как-то не очень… примитивная музыка… поэтому я перешел в другую группу, «Псы святого Франциска», с которыми записал два диска…

Титус (Фистаху, с восторгом). Ваш первый диск — супер… Особенно третья песня… (Поет.) «А я вхожу в нее как нож, по мне стекают струи крови…» (Видя удивление остальных.) Офигенный музон…

Фистах. Спасибо… Мне тоже нравится… Но я с ними разошелся… у нас были разные взгляды… и я перешел в «Леди панк»… Но ненадолго… Вообще не срослось… А потом…

Ставрос. Минуту! Это что?.. История восхождения на музыкальный Олимп?.. Вы хотели про Алису… эту, бля, суку… рассказать!..

Фистах. Я и рассказываю… Потом я начал играть с Алисой… «Алиса и Живчики», так мы назывались… Живчики — это типа сперматозоиды…

Ставрос (хватаясь за голову). «Алиса и Живчики»… (Корнелю.) Где ты ее откопал, сынок?..

Корнель (грустно). На телевидении.

Фистах. Два года ничего… Тишина… Спрос на рынке упал, труба просто… И вот зимой мы подписали контракт со студией «BMD»… Нам только сказали название сменить… Что, типа, публика не купит… поменяли, короче, на «Алиса и Гусары»…

Янис. Гусары? Кто вас слушает? Ветеранские вдовы?

Фистах. Нет… Ну, типа, сейчас молодежь корни свои ищет…

Титус (с иронией). Чтобы косяки из них забивать?..

Фистах. Мы нашли студию, чтоб записать диск… Записали… А два месяца назад менеджер сказал, что нам не хватает пиара…

Титус. Чего?

Червь. Шума вокруг… события какого-нибудь… это по-английски…

Фистах. Во-во… Лучше всего — скандала… Сейчас уже мало записать хороший музон… Нужен локомотив, который все потянет… Что-то, что привлечет внимание… (Бросая взгляд на Корнеля.) Сейчас-то я понимаю, что это все было для пиара…

Все в изумлении смотрят на Фистаха.

Янис. Вы шутите?

Фистах. Да нет… Я во все это не вникал, я же артист… Для меня главное — играть, а купит это кто-нибудь или нет, меня вообще не колышет… Но Алису так несло… как араба на курс пилотажа… «Я должна что-то придумать! Я должна что-то придумать!» И придумала… Корнеля…

Ставрос. Но зачем этой… суке… понадобился простой орнитолог!

Третин. Ну, не такой уж простой… Несколько месяцев назад Корнель стал самым популярным орнитологом в стране!

Корнель (небрежно). Случайно…

Третин. Насколько я знаю, вы познакомились с Алисой в ток-шоу «Мужчина и женщина»… А туда случайно не приглашают…

Корнель (вскакивая). Нет! Никогда в это не поверю! Она не такая!..

Фистах. Тогда почему ее здесь нет?

Тишина. Корнель тяжело опускается на стул.

Титус (вставая, робко). Извиняюсь… Мне кажется, надо выяснить все досконально… Мы, к сожалению, топчемся на месте… (Садится.)

Ставрос. Тоже мне совет… А конкретнее?

Титус. Для начала, может, пусть Корнель расскажет, как он вообще познакомился с Алисой…

Корнель. Оставьте меня в покое… Что я — на исповеди?..

Ставрос. Ну почему же, сынок… Это неплохая мысль… Досконально разделаем суку под орех…

Корнель озирается. Все смотрят на него выжидающе.

Корнель. Я получил стипендию в Австралии… «Гнездовые повадки страусов»…

Ставрос. Не так, сынок… Встань! И четко…

Корнель. Я так и говорю… Получил стипендию в Австралии… «Гнездовые повадки страусов»… Натри месяца, гарантированная публикация… Прилетел в Сидней… взял такси… вышел на… Был кто-нибудь из вас в Сиднее?.. (Видит, что все отрицательно качают головами.) Ну, тогда не буду объяснять, смысла нет… В общем, там, ну, не в самом центре, есть такая большая площадь… Иду, смотрю, а там группа аборигенов играет… Странно, почему-то знакомая музыка… Ну, значит, стою слушаю… А один из них… такой темнолицый… ну, настоящий абориген… подходит ко мне, смотрит на чемодан и спрашивает: Польша? Оказалось, они все говорят по-польски, аборигены эти!.. Пригласили меня на пиво…

Третин. Очень интересно, но имеет ли это отношение к нашей теме?

Корнель. К сожалению, да… Проснулся я на пляже… Ни чемодана, ни денег, ни паспорта… Расхотелось мне заниматься этими долбаными страусами… Пошел в посольство… А там суматоха, толпа, охрана… Оказалось, как раз прилетел премьер с визитом…

Титус. Какой премьер?

Корнель. Как — какой премьер? Наш… Ну я и подумал: «Это мой единственный шанс, в худшем случае — меня пристрелят…» Я к нему и говорю: мол, так и так… А он мне — что попозже, потому что у него встреча на высшем уровне… Я думал, он меня отфутболил, но нет… Вечером прислал за мной телохранителя, мол, я могу вернуться домой с ними правительственным самолетом… Ну и вернулся…

Ставрос. Сынок, покороче…

Корнель. Я и так коротко! Это все важно! В самолете премьер подсаживается ко мне и спрашивает, что и как. А я ему говорю, что хочу защитить диссертацию… стипендия… страусы… Только не сказал, что всего пару дней как прилетел… А он — что переговоры в Австралии ни хрена не дали, что он устал и вообще не знает, что сказать этим гиенам-журналистам в аэропорту… Ну то есть ляля-тополя, как обычно в дороге…

Янис (поторапливая). Давай дальше, брат…

Корнель. Приземляемся в Варшаве… на него налетают журналисты и давай: «Господин премьер, как прошел визит? Что удалось сделать?» А он вдруг — что он гордится достижениями польской науки, которая хорошо зарекомендовала себя за рубежом. И тянет меня к микрофонам…

Титус. Охренеть, вот это череп!..

Корнель. Я не мог отвязаться… Одно интервью, второе… Ну а потом уже меня пригласили на это ток-шоу… (Замолкает и садится.)

Третин (Ставросу). А вы говорили, простой орнитолог!

Фистах. Именно это Алисе и надо было! Известный интеллектуал и поп-звезда. Тут оно и началось!

Корнель. Не верю!

Фистах. А фотографии в желтой прессе?

Корнель (раздраженно). Ну и что? Уже и сфотографироваться нельзя?

Янис. Я тебя предупреждал, чтоб ты был поосторожнее!.. Предупреждал как брат и как юрист… Помнишь фотосессию, когда вы были загримированы под Мэрилин Монро и Артура Миллера… Зачем тебе это понадобилось?

Корнель. Алиса очень хотела!..

Фистах. Пиар… Пиар…

Корнель. Да кончайте вы со своим пиаром. «Пиар, пиар!» У вас получается какая-то теория заговора!.. Есть еще любовь, о чем вы, кажется, не имеете понятия!

Фистах. Какая любовь, Корнель, вы что?.. Что она сказала в костеле? «Главное быть верным любви». И тут же «Мое сердце принадлежит другому…»

Корнель (в отчаянии). Хорошо, хватит… хорошо! Меня не любит! Но любит другого! Это тоже любовь!

Фистах. К сожалению, нет… Все гораздо хуже… «Главное — быть верным любви» — хит из нашего альбома… Хит, который должен попасть в хит-парады. А «Мое сердце принадлежит другому» — это название альбома. Вот такой расклад.

Ставрос (пораженный). Так эта сука?..

Фистах. Получается так… Завтра утром все газеты опишут сегодняшний скандал и процитируют то, что сказала Алиса… А через три дня диск поступит в продажу… Так сегодня делается карьера…

Все сидят подавленные. Корнель что-то хрипит, потом хрип переходит в пронзительный крик.

Корнель. Убью!.. Убью!..

Неожиданно гаснет свет. Слышны оглушительные звуки рок-музыки.