The Right Stuff

Глава 2. "Центрифуга"

Шлем в режиме медицинского сканирования выбросил в воздух холокривые активности мозга Стюарта, Вайз лихорадочно раскидал их по сторонам, сравнивая с тем, что осело в памяти от учебного курса. Насколько он понял, мертвым Стюарт не был. Стало легче, но не намного. Подобную активность на занятиях называли базовой или вегетативной.

— Как… — начал фразу Вайз и не закончил ее, вытер взмокшее лицо ладонью, потому что уже знал, вспомнил — как.

Рассоединение дрифтера с декодером — дело невозможное в принципе. Так им говорили на уроках. Для этого декодер вшивается под кожу, а фактически имплантируется в нервную систему, будучи искусственным подобием ее клеток с небольшой технической составляющей. Нельзя разойтись в пространстве с тем, что часть твоего организма. Но если декодер повреждается во время дрифта механически, например, оторвана целиком рука, или химически, в виде ожога, растворяющего имплант вместе с тканями, то спасти дрифтера становится невозможно, даже сложной замещающей нейрохирургической операцией, проведенной мгновенно. Отсюда и легенды о людях, застрявших в машинах навеки, сводящих с ума технику и самих себя.

Вайз сжал пальцы в кулаки, чтобы остановить противную дрожь. Не было ни одной причины, по которой декодер Стюарта мог отказать, с утра все было исправно и нормально, они прошли все тесты перед работой, получили допуск.

— Механические повреждения исключаем, — сказал он себе. — Химические тоже. Какие бывают еще? Почему он не проводит импульс, мать его?

Сломать имплант нечаянно было так же невозможно, как сломать собственный язык. Правда, Эндрюс и Креббер, перебрав бухла на вечеринке, в один голос утверждали, что есть люди, способные атаковать и захватить имплант как простое устройство.

— Когда его активируешь, ты в цепи такая же часть, как лампочка, — хмуро сказал тогда Креббер. — И пока ты шаришь в поисках доступного оборудования, кто-то шарит по тебе. И тут уже кто первый найдет выключатель. Гейлу повезло тогда, что он оказался быстрее индейца Джо, иначе мы бы тут не сидели.

На все вопросы, кто этот индеец и где было дело, они упорно отмалчивались, но будучи мертвецки пьяным, Гейл изобразил пальцем какой-то извилистый знак на шее. А ведь Стюарт видел «плывуна»…

Но факт от теории не менялся, отказ импланта во время дрифта означал смерть, окончательную и бесповоротную.

Окончательную и бесповоротную…

«Если функции отказавшего импланта мгновенно не возьмет на себя дублер», вдруг вспомнились однажды мельком сказанные Лаудером слова. К чему это тогда было сказано, что они проходили? Как делается? Никто не уточнил, а Лаудер не стал продолжать тему, ограничился тем, что посоветовал немедленно вызвать помощь. Инструкции тоже предписывали в любой нештатной ситуации именно это, но инструкции Вайз сейчас послал на три буквы.

Он отбил в сторону ненужную приборную панель, развернул свое кресло и расположил его боком к Стюарту. Его руку, в которой находился отключившийся декодер, Вайз примотал к своей медицинским пластырем из аптечки на ручке кресла, совместив шрамы от имплантов, насколько позволяло разное телосложение. Исходил он в своих предположениях из того, что коды имплант принимает на расстоянии, дешифрует прямо с носителя, если тот приложить к коже, значит, и для входа в чужой декодер такой близости должно хватить.

Он активировал свой имплант, окружающая реальность сменилась розоватым наплывом, потемнела и восстановилась линиями, в которых Вайз опознал связку с креслом и скользящие далеко в темноту линии коммуникаций, по которым они входили в учебную сеть. Вот только импланта Стюарта он не увидел. Хоть бы раз в жизни спросили на лекции, как устройство выглядит в дрифте или какое оно при отказе… Нет, главное было поменьше напрягаться, побольше развлекаться.

Все это он констатировал без какой-либо паники или сожаления, отмечая как простые состоявшиеся факты. Сознание дрифтера отключено от тела и лишено эмоций во время работы, это большой плюс. Какой командой можно заставить найти неработающее устройство?

Таких команд он не знал, но Мартинес показывал шутку, с помощью которой всегда находил потерянную вещь. Он бросал нечто похожее в воздух и скороговоркой произносил «Брат, пойди, сыщи брата». И почти всегда искомое было либо рядом, либо в том направлении, на которое указывало упавшее.

Вайз от безвыходности несколько раз повторил про себя фразу Кальмара, одновременно сканируя окружающие волокна, пока не понял, что часть светящегося потока выглядит иначе, чем его продолжение. Он сосредоточился на этом участке и опознал «маску», стандартный прием, которым можно скрыть в сети прибор, если дрифтер невнимателен или несется на огромной скорости. Но «маске» тоже нужно питание, она должна чем-то поддерживаться, и Вайз нашел эту нить, незаметную среди массы прочих, уходящих еще дальше. Он встроился, скользнул вместе с ней прямо в утолщение, и внезапно оказался в эпицентре бури. Так на первый взгляд ему показалось.

Хаос, царивший в этом блоке, не поддавался адекватному восприятию, будь он способен паниковать, запаниковал бы. Но сейчас он просто отметил, что часть движения окружающим пространством совершалась по часовой стрелке, а часть — в обратном направлении, остальные векторы идентификации не поддались.

Зрелище импланта в дрифте на долю секунды его заворожило, тот выглядел как многоотростчатая нервная клетка, висевшая в черноте без всякой поддержки. Это было неправдой, но восприятие в дрифте отличается от обычного зрения. Центр «клетки» пульсировал в такт бешеному вращению, а вот ее нити были вовлечены в движущуюся часть, и только иногда еле заметное свечение пробегало по ним и оживляло тот или иной фрагмент в общей массе.

Имплант не отключен, а блокирован, дошло до Вайза. Кто-то или что-то бомбардирует его шквальной информацией, и устройство поглощено текущей задачей без остатка. Что происходит в физическом сознании, Вайз представлял плохо, но, наверное, ничего хорошего, раз Стюарт не слышит команд.

Таких ловушек они в училище не проходили: встречный поток, встроенный в исходный и замкнутый сам на себя, своего рода лента Мебиуса, хотя ближе к жерновам мельницы, работающим на всю катушку. При попытке выбраться из потока попадаешь в противоположный, встреча сравнима с ударом сверхскоростного поезда в лоб.

Первой мыслью было объединиться с имплантом Стюарта и помочь ему вытянуть нити из «центрифуги», но от нее Вайз отказался. Наверняка такая реакция здесь предусмотрена. Они станут одним целым, он тоже втянется в эту гонку без памяти, и помощи ждать будет неоткуда. Каким-то образом нужно заставить имплант прервать обработку информации и распознать команду выхода. Жаль, в дрифте нет кулаков, сейчас очень помогло бы врезать как следует.

Вайз сосредоточился на конструкции ловушки. Тот, кто ее поставил, определенно был специалистом. Имплант фактически схвачен ею, энергия поддерживает вращение, но сама ловушка не генерирует ничего своего, а только возвращает назад все посланные изнутри импульсы: дрифтер глушит сам себя. Но тогда, получается, проводником нужного сигнала будет любой фрагмент ловушки. В какую часть его не запиши, она сама дошлет его до центра.

Он выбрал тот сектор, что двигался ниже всех. Ему показалось, что он сделал это одновременно — коснулся жернова и выбросил в него три нуля в виде ярчайшего импульса. «Центрифуга» втянула его в себя без каких-либо предупреждений, понесла в потоке, а потом начала стремительно схлопываться к центру с погасшим имплантом.

Что-то твердое ударило его в живот, потом еще раз, и еще. Вайз повернул голову в сторону, и его мучительно вырвало, стены перед глазами продолжали нестись в бешеной круговерти. Но Лаудер говорил им, что это хороший признак, блюющий дрифтер будет жить. И еще что-то про снятое напряжение в солнечном сплетении, опасное для тела…

Стюарт остался сидеть на нем верхом, на руке у него болтался обрывок пластыря. Вайз спихнул напарника, цепляясь за ремни, висевшие до полу, дотянулся до аптечки и вытащил флакон, который сунул себе в ноздрю. От едкой вони заслезились глаза, но голове стало легче. Стюарт лежал на боку, смотрел перед собой расширенными зрачками и даже не подумал отодвинуться от лужи на полу, пока Вайз не сунул флакон и ему. Некоторое время они по очереди дышали его содержимым, а потом Стюарта тоже стошнило, после чего взгляд стал гораздо осмысленнее, а губы перестали быть белыми.

— Ну вашу же мать, парни, — с отвращением сказал кто-то над их головами. — Вы что, пиццы пережрали?

Их сменщики, Финнеган и Дюваль, стояли в дверях, морщась на испачканный пол с явным неодобрением.

— Утечка тока, — сипло ответил Вайз, с трудом поднимаясь на ноги. — Хорошо не обделались, разряд будь здоров, как на электрическом стуле. Я подам рапорт в техническую службу, а потом пригоню дроидов-уборщиков. С дрифтом погодите немного.

— Дроидов сами вызовем, — смягчившись, отозвался Руслан Финнеган. — Если такое дело, дуйте после рапорта к врачу. Выглядите не сказать, чтобы круто.

— Оба, — жизнерадостно поддержал друга Дюваль.

Чтобы идти к выходу ровно, пришлось приложить усилия, но вслед им никто не смотрел.

В служебной квартире парой этажей ниже Вайз на ходу стянул грязные вещи и метнул их в стиральный бак, сунул голову под кран и жадно наглотался воды. После этого он ввинтился в недра шкафа, выбрасывая наружу тряпки. Стюарт напряженно наблюдал за его действиями от дверей, вытирая лицо мокрой салфеткой, выдернутой из настенного держателя.

— Семь-восемнадцать-четыре-красная — это беспроводная, музей, там никаких датчиков нет, и еще долго не будет, — бросил ему из-за дверцы Вайз. — Ловушку поставили оттуда, только что. Может, и не одну. Не стой столбом, Выдра!

Он, наконец, нашел то, что искал — красную футболку с медведем в круге, сохранившуюся со времен учебы в мешке с ненужными вещами, так и не распакованными после переезда на служебную квартиру. Приложил ее к себе, разгладил складки и взглянул в зеркало.

— Сойду за «малька»?

В глазах Стюарта отразилось понимание, он скрылся за дверью, где была его часть жилья. Вайз ногой закидал остальные вещи обратно, влез в кроссовки и вышел к лифту.

Стюарт уже стоял там, футболка у него была не только стиранной, но даже и сохранила следы правильного сложения на полке. Вместо кроссовок на нем сейчас были растоптанные теннисные туфли, в которых тот ходил на уроки танцев.

Лифт собрался проследовать мимо их этажа вверх, но Вайз перехватил его, заставил открыть двери и погнал вниз.

— Давай думать, как войти. Если он в сети до сих пор, то светиться на КПП нельзя и вызывать помощь тоже.

— Сейчас будет пересменка, — вспомнил Стюарт. — Первый курс на физподготовку водят не командиры, а дежурные офицеры, там рот пять или шесть одновременно, фамилий не помнят, сверяются с падом. Музей от ворот в двух шагах. Главное — попасть на построение и подкинуть наши данные до переклички.

— Херня, — мрачно ответил Вайз, глядя, как мелькают этажи на приборной доске. — Главное — не попасться на глаза Лаудеру.