Тидвульфы

Глава 3. Видение и явь.

Лесничему не в новинку ночевать в сугробе или часами выслеживать добычу в любую погоду, но остаться наедине с ведьмой, да еще в ее доме – это было испытание на прочность. В комнате оказалось тепло. Хозяйка подбросила еще дров, и он снял аляску, а потом и вязаный шерстяной свитер, свалив одежду на ближайшем стуле. Соня, сложив руки на груди, невольно поглядывала в сторону гостя. Даже по сравнению с ребятами, которые таскали железо в спортзале он выглядел атлетом: сквозь майку отчетливо проступали мышцы, недвусмысленно указывавшие на физическую силу. В нем ощущалась настоящая животная мощь, но обузданная и прирученная, как у домашнего хищника.

Опасный тип, неуравновешенный, непредсказуемый и черт возьми, возбуждающий желание! Его флюиды ведьма ощущала на расстоянии и какое-то время молча смотрела на лесничего, наслаждаясь потоком обжигающей энергии. Будь это кто-то другой, даже присутствие перевертыша не заставило бы Соню отказаться от возможности разделить с ним постель! Очень редко она разрешала себе такую слабость – пустить в дом мужчину на час или на одну ночь. Это надолго заряжало ее энергией, но позволяло сохранить безупречную репутацию, поскольку ее «гости» напрочь забывали о свиданье, нужно было лишь выполнить несложный ритуал. Вот только с Грегором это правило не работало. Одной ночи им не хватит, а может не хватит и целой жизни, в которой обоим лучше держаться подальше друг от друга.

Чтобы отвлечься от подобных мыслей, она ушла на кухню и вернулась уже с двумя чашками дымящегося чая.

– Это обычный шиповник с боярышником, – ответила Соня не немой вопрос. – Я не пытаюсь тебя усыпить, соблазнить и забраться в твою голову тоже. Сейчас я хочу знать правду про Кокс, это самое главное. У тебя есть какие-нибудь идеи?

– Чтобы строить предположения, я должен знать о ее прошлом, а мне известно только, что она любит собак, – он сжал в руках чашку, от которой шел ароматный пар, и с удовольствием сделал пару глотков.

–Ну, все, что нам доступно сейчас – это сайт ее школы и, если постараться – больницы, – она исчезла в маленькой спальне и довольно долго там провозилась, прежде чем вернуться с планшетом. – Наверняка известно, что ее удочерили в пятилетнем возрасте, но что касается родителей, это тайна, покрытая мраком.

– Ты не думаешь, если ей уже стукнуло шестнадцать, где-то должно было засветиться свидетельство о рождении?

– Недурная мысль!

– Но и не самая лучшая, – он сделал еще один щедрый глоток чая, – о своих предках я бы ничего знать не хотел.

Соня бросила на него короткий взгляд, в котором легко было прочитать сочувствие и ее пальцы снова забегали по клавиатуре.

– Что-то раскопала? – лесничий переместился на старенький диван, и он угрожающе под ним прогнулся.

– Пока ничего важного. Она часто болела, были проблемы с успеваемостью, но похоже врачи так и не поставили диагноз. Целый список симптомов, тут и осмотры психиатра, и направление на обследование. Похоже депрессия – еще не самое худшее, что с ней случалось.

– Приступы? – лесник продолжил ее мысль.

– Да, регулярно повторяющиеся. Обмороки, видения, лунатизм… бедный ребенок, что ей только пришлось пережить!

– То есть, она такая с рождения. «Особенность» вылезла наружу не сегодня.

– Грег, а ты ведь прав! – воскликнула Соня. – В таком случае я не там ищу! Надо узнать, кто ее настоящие родители!

– Могу предположить, что они либо внезапно умерли, либо пропали без вести, причем где-нибудь в отпуске во время поездки в сафари парк или другое дикое место. Знаешь, одна из тех историй, которые любят писать в прессе: девочка чудом выжила в лесу после нападения диких животных!

– Брось, этого не может быть! – она отложила планшет. – Почему же она не преобразилась?

– Вот почему, – он пальцем указал на одну из строчек в свидетельстве о рождении Кокс .– Настоящее имя Дениза Вул. Тебе это ничего не напоминает?

– Тидвульф?! То есть, ее мать сознательно сменила фамилию! Могло быть так, что она ничего не знала об «особенностях» отца девочки? – теперь Соня была по-настоящему взволнована. – А когда стала догадываться…

– Бросила дочь в приюте и бежала, – Грег отвел глаза и откинулся на спинку дивана.

Что такое не иметь родителей, он отлично знал по себе. Правда повезло ему еще меньше, его забрали из интерната в четырнадцать лет, и в семье было еще шестеро приемышей. Худой, вечно голодный и озлобленный на весь мир подросток, приводы в полицию, драки и наконец отчаянная попытка сбежать, которая чуть не стоила ему жизни.

– Если это так, они объявятся снова, будут ее искать, но мне непонятно, зачем было ждать пятнадцать лет? Почему только теперь?

– Может быть мамаша где-то засветилась или все дело в том, что ей стукнуло восемнадцать. Она достигла совершеннолетия, Соня, и стала интересна Тидвульфам и им подобным.

Картина начинала все больше вырисовываться. Кокс не была случайной жертвой, скорей всего за ней следили и не ради того, чтобы сделать своей добычей. Девушка вошла в ту пору, когда могла трансформироваться и стать невестой для волка-оборотня. О своей роли она скорей всего пока не догадывалась, как и о том, что ее присутствие грозит всем горожанам. Если стая подойдет слишком близко к Сан-Пикс, тем более в полнолуние, никакие наряды полиции ее не остановят. Как раз тот случай, когда оборону приходится держать хранительнице, даже ценой собственной жизни.

– Ее нельзя здесь оставлять, даже на одну ночь. Я ухожу и забираю ее с собой, – Грег принял решение быстро, предпочитая взвалить ответственность на себя.

– Сядь! Сейчас ехать опасно, и она не в том состоянии, – огрызнулась Соня .– Будем ждать до утра, а там посмотрим.

– Ты не будешь собой рисковать! Я привез Кокс сюда, значит, она под моей опекой. Остаешься дома, а мы уезжаем. Если твое средство сработало, она получит иммунитет и сможет вернуться, ну а если нет…

– Кто ты такой, чтобы мне приказывать? – в ее голосе зазвучали угрожающие нотки, а кулаки невольно сжались.

– Как будто ты не знаешь! – процедил он сквозь зубы, пытаясь не сорваться на крик. – Ты сама мне дала мне право приказывать! Разорви нашу связь, если тебе это по силам, а если нет – не буди во мне зверя! А еще не забывай, кто я на самом деле, во всяком случае половина меня! Эта часть давно хочет получить то, что принадлежит мне по праву, и я не уверен, что справлюсь с ней, если ты не перестанешь меня дразнить!

Соня среагировала мгновенно. Она поднесла сжатую ладонь к губам и резко расправила пальцы. Вслед за ее дыханием к Грегу устремился ручеек серебристой пыли, коснулся кожи, проник в легкие и лишил способности к сопротивлению. Ведьма легонько подтолкнула его к обратно дивану, куда он свалился уже с закрытыми глазами. Теперь в доме Сони было два обезоруженных гостя – перевертыш в отключке и спящий лесничий. Грегора она уложила поудобней, нежно погладила по щеке и не сдержавшись, поцеловала в приоткрытые губы. Будет лучше, если он поспит – для ведьмы одна бессонная ночь ничего не стоит, зато она все будет держать под контролем.

Грега разбудил запах свежеиспеченного хлеба. Сразу захотелось есть, а еще – подвигаться, потому что все тело странно затекло, как будто он всю ночь пролежал в одном положении. Распахнув глаза, он с удивлением обнаружил, что находится в своем лесном срубе: гудела печка, на замерзших окнах лежали ледяные узоры, а на высокой кровати покоились две подушки.

– Доброе утро, лентяй! Думала придется тебя будить! – Соня в длинном платье и переднике отошла от печи, вытирая на ходу руки о белоснежное полотенце. На ее лице была лукавая улыбка: завлекающая, игривая, многозначительная. Ему стоило протянуть руку, чтобы обхватить тонкую талию, затянуть неприступную ведьму в кровать, опрокинуть на мягкие подушки.

– Ненасытный! – она рассмеялась, в шутку сопротивляясь этому внезапному нападению. – Может быть все-таким сначала позавтракаешь?

– Еда никуда не убежит… – он развязал поясок ее передника, а следом справился и с застежкой платья.

– И я не убегу! Мы с тобой одно целое, Грег!

Поцелуй Сони подарил лесничему небывалое блаженство, она не играла, а делила с ним наслаждение, пила влагу с его языка и отдавала свою, похожую на нектар. От накатившего вожделения стало трудно дышать, может быть ее магия сделала воздух тяжелым, как перед грозой или просто близость к женщине, которая была для Грегора наваждением. Он провел кончиками пальцев по бедру возлюбленной, теплому и гладкому как шелк, скользнул в ложбинку между ног, где было влажно и по-настоящему горячо и сразу завладел ею….

– Грег, проснись! – кто-то тряс его за плечо, прогоняя сладкое видение. – Открой глаза!

Лесник вскочил и, тяжело дыша, сел на край дивана, на котором он незаметно для себя уснул. В комнате было темно, только на столике возле спящей Кокс горел ночник, ничего похожего с ярким и таким сладостным сном!

– Что случилось? – он провел ладонями по лицу, стирая наваждение.

– Пока не знаю! Унеси Кокс с мою спальню, закрой двери и не высовывайся! – она накинула свой любимый меховой жилет, а босые ноги сунула в чуни. – У дверей полиция, надеюсь, ни на кого больше не напали!

Ведьма оглянулась, ее приятель так и стоял, хмурясь, посреди комнаты. Что за наказание! Неужели ему непонятно, что сейчас не время демонстрировать свои альфа-наклонности?

– Ты меня слышишь? – она вопросительно подняла брови.

– Прекрасно слышу, но я хочу быть в курсе того, что происходит.

– Твоя задача – укрыть от всех перевертыша! Отнеси ее отсюда, я вернусь через несколько минут и если я буду не одна, не вздумай показываться!

Соня, торопясь, направилась к дверям, откинула задвижку и открыла замок. За калиткой мигали огоньки полицейской машины, а рядом с ней стоял хорошо знакомый ей человек – патрульный Бо Купер.