Тигр под наркозом

БОЛЬ И ЕЁ УКРОЩЕНИЕ

Свобода ценою ноги. Нет объективных показателей характера и силы боли. Человек о ней сообщает лишь словами. У животных о боли можно судить по их действиям в отношении источника терзаний да по голосу: крикам, вою, стонам. В этом отношении показательно поведение зверей, попавших в капканы, петли и другие западни, причиняющие боль, поведение раненых животных.

Герой американского фильма «Траппер», случайно угодив ногой в медвежий капкан, чтобы освободиться, несколько раз стрелял из карабина по пружинам ловушки. Судьба животных в подобной ситуации печальна.

Многие звери, попав в капкан, не только рвутся, по и ожесточенно грызут свою защемленную лапу. Ампутировав собственными зубами ногу, зверь выдергивает культю и обретает свободу. Так поступают многие: колонки, песцы и другие зверьки. Однако соболь делает это в исключительных случаях. Рысь очень редко. Барсук не грызет свою лапу никогда.

В отношении большинства пушных зверей, отгрызающих себе лапы при попадании в капканы, можно предположить, что конечность, лишенная нормального кровообращения, на холоде теряет чувствительность. Обычно ноги грызут себе животные Северного полушария. У южан это встречается реже. Но встречается.

Например, енот-полоскун, акклиматизированный у нас в Азербайджане, попав в капкан, обычно отгрызает себе лапу независимо от того, высоко или низко захватили ее дуги капкана. У зверя этого вида, вероятно, пониженная болевая чувствительность.

Домашняя собака, попав в капкан, кричит, но большей частью не бьется. Крик собаки в капкане часто продиктован не столько болью, сколько страхом и стремлением сигнализировать о случившемся хозяину. Моя собака-лайка, попав в небольшой капкан на соболя, сильно кричала, но увидев меня, бегущего на выручку, затихла. Домашний кот угодил в капкан и просидел в нем 10 дней. Когда пришел хозяин, кот выглядел диким, орал и кидался на него.

Домашняя корова во время пастьбы, попав языком в мышеловку, поставленную зоологами, металась, панически мычала и облила жидким пометом все вокруг.

Когда медведь закричал лошадью. Медведь, попавший ногой в стальную петлю, привязанную намертво к дереву, представляет собой страшное и жалкое зрелище. Зверь колоссальной силы неистово разрушает все вокруг себя на длину петли, ломает деревца, сучья, обгрызает кору, сдирает мох и почвенный слой. Он рвется и стонет, садится или ложится на землю, закрывает голову лапами. Если рядом есть водоем, он лезет в воду. Холод воды, очевидно, несколько смягчает боль.

В холодное время пытается грызть защемленную ногу, но никогда не отгрызает ее. Наблюдали, как медведь, попавший в капкан, прикованный цепью к увесистой чурке, затаскивал последнюю на обрывистый берег реки и бросал ее вниз, а затем с ревом катился вниз, увлекаемый ею.

Известен случай, когда зверь убил человека, ударив его лапами, на одной из которых был двухпудовый капкан. Однако некоторые особи с капканом при подходе человека убегают в чащу, прячут голову за дерево, хотя туловище остается открытым.

В старину на медведей охотились с рогатиной. Вонзенную рогатину медведь пытается достать лапами и зубами, при этом зверь иногда ломает клык. Подобным образом ведут себя и другие крупные хищники. Раненая львица яростно схватила древко копья и пыталась вытащить его из своего тела.

Недавно на полевых работах нам с товарищем нужно было добить медведя. Нашла его собака и залаяла. Пугая ее, медведь дважды рявкнул. До чего же красивый и сильный рык у него. После выстрела раненый зверь вдруг закричал тонким, каким-то «лошадиным» голосом, особенно контрастным после мощного, всепобеждающего рыка. Нам сделалось не по себе. Видавший виды проводник передернулся. Уверенный, могучий зверь — и этот беспомощный, жалобный стон!

Боль рождает агрессию. Если вы своей собаке причиняете боль из добрых побуждений, скажем, вытаскиваете занозу, она, прихватив вашу руку, легонько сдавливает ее зубами: мол, поосторожней, пожалуйста! Так сказать, микроагрессия в качестве предупреждающего сигнала. Если через пол в клетке с мышами или крысами пропускать электрический ток, то ее обитатели вступают в драку. В подобной ситуации даже обезьяны ведут себя так же.

Кричащего, паникующего неудачника, попавшего в капкан, звери убивают сами. Часто хомяк, ондатра в капкане бывают растерзаны собратьями. Охотник Ф. Бабин применил такой способ. Поймав хомяка, он сек его прутиком, а тот верещал. Услышав крик собрата, другие хомяки кидались из норок для расправы и попадали в расставленные на выходе ловушки.

При ударах палкой волк в капкане безмолвен. Лишь иногда огрызается или издает утробное клокочущее рычанье, от которого человеку становится жутко. После поимки волка обычно в капкане недостает мелких металлических частей, а сам капкан от волчьих зубов бывает в зарубках и вмятинах, как будто по нему ударяли зубилом. Особенно ожесточенно грызут, ломают зубы, несмотря на боль, матерые волки. Раненый волк никогда не кричит. Лишь зубами щелкает над местом вонзившейся картечи, как бы срывая невидимого причинителя боли.

Волк-великомученик. Однажды огромный красавец волчина Карай объявил голодовку. Это казалось невероятным. Волк, способный зараз съесть почти пуд мяса, и вдруг — отказ от пищи, даже лакомой. Внешне он казался нормальным, но при порыве ветерка от него исходил тонкий, сладковатый, щемящий запах мepтвечины. В чем дело? Чем он болен?

Долго думали и гадали. Ветеринары полагали, что он чумится. И вдруг я вспомнил... Ведь когда его принесли мне щенком, на нем был парфорс (так называется металлический ошейник с шипами, который при дрессировке иногда надевают на непослушных собак), а потом пустили в вольеру, забыв снять. К рукам он не подходил, подросший мех замаскировал ошейник. Боже мой! Неужели ошейник на нем? В ошейник с трудом проходила рука, а теперь у волка шея как самовар. И он живет, чудо какое-то. Бедный мученик-зверь! Что делать? Срочно снять ошейник, но как. К ветеринарам — отказываются. Тогда студенты решили снимать сами. Продумали действия и навалились. Я ухватом прижал голову волка к сетке. Сзади кинулся Толя и схватил волка за уши. Геннадий сунул ему короткую палку в зубы, а Володя бинтом закрутил морду выше палки. Это у борзятников называется сострунить зверя. Сгребли волка быстро и без возможного членовредительства с обеих сторон. Связали, положили на стол. С замиранием сердца раздвигаем шерсть. Нет ошейника! Вместо него вонючее гнойное живое мясо...

В одном месте увидели какую-то шишечку. Твердая! Металл! Да это же кончик одного из шипов парфорса... Значит, ошейник врос в мясо! Анюта заплакала. Толя цыкнул на нее. Надо бы наркоз. Никто не знает дозу. А может, он к завтрему сдохнет? Будем извлекать без наркоза — будь что будет! Пытаемся смыть гной, раздвинуть кожу — ничего не выходит. Тогда я опускаю острогубцы в рану и ощупью ищу ими проволоку ошейника. Ага, вот она... Одну перекусил. Где же вторая? Наконец и она перекушена, но ничего не изменилось: железо вросло в живое тело. Работая скальпелем и ножницами, обнажил ошейник. Внутри него были зажаты позвоночник, пищевод и трахея. Все было открыто, но сегменты ошейника, его шипы прочно держались. Пришлось выдирать их плоскогубцами...

Страшную рану обработали спиртом, засыпали толченым стрептоцидом, и волка снова пустили в вольеру, где он жил. Никакой надежды, что зверь выживет, у нас не было. Но могуч организм волка. Рана быстро заросла и, что поразительно, шрамов не осталось: нельзя было даже точно обнаружить место на шее, где врастал железный ошейник.

Только от воспоминания об этой операции до сих пор меня передергивает. А каково было волку! И он не издал ни одного стона, ни одного звука. Такова волчья натура. Собака, попав в капкан, поднимает шум на весь лес, а волк молчит, его некому спасать...

Профессор П. А. Мантейфель, которому я рассказал эту историю, спросил меня: «А не заметил, у него в глазах не было благодарности человеку, когда вы избавили его от ошейника?» Жаль, но мы забыли посмотреть зверю в глаза...

Любовь в капкане. При возбуждении звери, как и люди, воспринимают боль менее остро. Кабан, пойманный в ловушку из кольев, кидается на подошедшего человека, разбивает себе нос, иногда ломает верхнюю челюсть. Пятнистые олени в ловушке с разбегу бросаются на ограду, с силой ударившись, падают и вновь повторяют свои попытки пробить препятствие. Некоторые бобры при отлове грызут все, что попадает им в зубы, в том числе свой хвосты и лапы. Вероятно, при этом имеет место то же самое уже упоминавшееся понижение болевой чувствительности, которое было подмечено при попадании в новые условия мелких грызунов благодаря активизации у них морфиноподобных веществ, вырабатываемых самим организмом.

В ряде случаев боль не может затормозить проявление естественных эмоций у зверей. Например, зафиксирован случай, когда самка американской норки, попав в капкан, спаривалась с самцом. Освобожденный от капкана с травмированной лапой крот набрасывается на предложенных ему червей в первые же секунды, не обращая внимания на стоящих рядом людей.

Некоторые дикие звери, попав в капкан или другой самолов, истомившись от страданий, сами идут на милость к человеку, словно умоляя его о помощи и догадываясь, что он может исцелить их от боли.

Выручай нас, бедных, человек! В Семеновском районе Полтавской области на колхозную ферму, едва переставляя ноги, пришел лось с обрывком петли из шестимиллиметровой проволоки на шее. Зверь позволил егерю с помощью плоскогубцев, привязанных к палке, освободить его.

Дикий осел-кулан, попав случайно в волчий капкан, пришел к конюшне усадьбы заповедника.

В деревенском сарае был обнаружен заяц-русак с капканом на ноге, который был поставлен в двух километрах от деревни. Чтобы забраться в сарай, зайцу пришлось с железной ловушкой на ноге пройти половину деревни. По стечению обстоятельств сарай принадлежал охотнику, поставившему капкан...

В Приморье тигрица, угодив в петлю из металлического тросика, открутила ее, но избавиться от самой петли не смогла и пришла в ближайшее село. Вошла и улеглась в коридоре жилого дома, а на другой день без сопротивления позволила связать себя и погрузить в автомашину.

В одном из африканских резерватов сделали слоно-непроницаемую изгородь-воронку, чтобы прогонять слоновьи стада через узкое место, где их ждал спасительный душ. От него дохли слоновьи паразиты, которые родили болезни и язвы на хоботе. Слоны поняли полезность изгороди. Видели, как два взрослых слона загоняли в нее молодого строптивца-несмышленыша.

Охота, охотничий промысел, как и вся история взаимоотношений человека и животных, лишены сентиментальности. В ряде случаев жестокость при добывании неизбежна, так же как она не может быть обойдена при забое сельскохозяйственных животных, при проведении острых опытов с научными целями. Однако мы обязаны стремиться облегчить страдания, причиняемые животным. В первую очередь капканы, защемляющие конечность, должны быть заменены самоловами, быстро умерщвляющими жертву, как это сделано в ряде западных стран.

Презревшие боль. Повышенную чувствительность к боли звучно называют гипералгезией. Действительно, от мелочей ойкают — любая ерунда боль причиняет. Но как всегда, есть и другой полюс — гипоалгезия — пониженная чувствительность к боли. Например, при истерии и других нервных заболеваниях. Некоторые зарубежные ученые утверждают, что нечувствительность к боли присуща ряду рас и национальностей: скажем, неграм, цыганам. Будто и некоторые закоренелые преступники имеют это свойство.

Но полная нечувствительность встречается редко. Был капрал, никогда не знавший боли. Он не испытывал ее, когда сверлили зуб, кололи лекарства и даже когда нанесли зияющую рану топором. Он не знал головной боли, укусов насекомых, не страдал морской болезнью, равнодушно переносил жару и холод. В газете «Юманите» сообщалось об английском мальчике Питере Беркли, который не чувствовал боли. На теле его было множество рубцов. Если порежется, то до кости. Однажды мать Питера увидела, как он идет навстречу хромая, но с безмятежным видом, хотя только что сломал ногу.

Природная нечувствительность к боли — редкое явление. Но мужество — не редкость. В Древней Спарте, где культивировали стойкость и силу духа, произошел известный, ставший хрестоматийным случай. Мальчик украл лисицу и спрятал ее под рубашкой. Лисица проела ему живот, но он не выдал себя и стоном. Джордано Бруно, стоя на костре, пел псалмы. Легендарный Камо, попав в руки врагов, вел себя на допросах удивительно, стоически, отвечая на зверские пытки улыбкой.

В книге Л. Грина «Последние тайны Африки» имеется фотоснимок молодого мужчины из числа индусских огнеходцев-сутри, у которого губы и язык пронзены спицами, а в грудь воткнуты десятки серебряных крючков. На некоторых крючках висят небольшие лимоны. «Это похоже на пытку,— пишет автор,— и тем не менее большинство сутри не проявляют ни признаков боли, ни страха».

Босиком по раскаленному железу. Во время праздника испытания огнем сутри босиком переходят огнедышащую яму шириной 4 м, наполненную углями от сгоревших в ней 6 т дров. Некоторые совершают это жуткое путешествие дважды и трижды. Потрясающе, что на ногах преодолевших огненную яму не находят ожогов и волдырей. И ни капли крови в тех местах, где в тело вонзаются спицы и крючья. Но бывает, что некоторые из этих египтян-фанатиков умирают или получают сильные ожоги, тогда как другие остаются невредимы.

Отдельные сутри идут дальше: лижут языком раскаленный железный прут. В статье «Ходящие по огню» в журнале «Вокруг света» рассказывается, что, выполняя ритуальный обряд, бытующий на одном из островов Тихого океана, человек становится на раскаленный докрасна нож мачете и стоит на нем до тех пор, пока железо не остынет. В последние дни 1987 г. по нашему телевидению показывали фильм, в котором тренированный китаец откусывал и быстро выплевывал кусочек докрасна раскаленного железного стержня.

Перечень подобных примеров может быть во много раз увеличен. Несомненно, каким-то образом некоторые люди могут загасить в себе ощущения невероятной боли, не прибегая к наркотическим средствам. Как это происходит, никто не знает. Может быть, под воздействием самовнушения, экстаза у них осуществляется обильное выделение внутренних морфинов, недавно обнаруженных в человеческом организме и у животных?

Как проколоть щеку без боли. Все знают, что такое боль. Все от мала до велика испытывали ее. Каких только болей нет. Даль в своем «Толковом словаре» пишет: «Боль по роду или чувству бывает: острая, колючая, резучая, гнетущая, грызучая, жгучая, палящая, тупая, глухая, ноющая, нылая». Много болевший человек насчитывает их больше.

Трудно тем, кто в море, трудно геологам в поле. Но еще труднее тем, кто в боли. По этому поводу поэт Евтушенко написал стихотворение «За тех, кто в боли».

Звуки, запахи мы воспринимаем извне, а боль — изнутри себя. Она субъективна. Потому и наука не твердо знает, как оценить болевое ощущение. Каждый находит в описании боли свои слова, свои краски, свои сравнения. Ямайский писатель Рид в повести «Леопард» так описывает ощущения боли у африканского воина: «Жук в ране отрастил бороду. Он стал старше... Он цеплялся когтями за внутренности, чтобы сохранить равновесие. Боль пенилась в животе».

Оказывается, боль приносит только те раздражения, что могут убить человека: яд, ток, жар, холод и т. д. Противный запах, вкус не смертельны — они не вызывают боли. Чувствительность к ней разных частей тела различна. Особенно чутки пульпа зуба, а также роговица глаза, кожа век, ключицы, подмышки и в пахах.

Но есть островки, менее воспринимающие боль. Например, головка полового члена. Нечувствительна полоска на внутренней поверхности щеки от второго коренного зуба к углу рта. О ней давно знают фокусники и факиры, удивляя зрителей проколом щеки. В романе «Петр Первый» Алексей Толстой описывает, как стоя под ивой, Алексашка показал Петру хитрость — три раза протащил сквозь щеку иглу с черной ниткой — и ничего не было — ни капельки крови, только три грязных пятнышка на щеке. Петр глядел совиными глазами. «Дай-ка иглу»,— сказал неторопливо. «А ты что же — деньги-то!» — «На!» Алексашка на лету подхватил брошенный рубль. Петр взял у него иглу, начал протаскивать ее сквозь щеку. Протянул, протащил и засмеялся, закидывая кудрявую голову: «Не хуже тебя, не хуже тебя!»

Мигрень обходится в копеечку. От многих факторов зависит сила боли. От возраста, пола, цвета кожи... Ученые насчитывают 27 причин, но их, наверное, гораздо больше. Иногда ничтожная царапина приносит больше страданий, чем зияющая рана. «На перевязочных пунктах,— писал знаменитый хирург Н. И. Пирогов,— где скапливается столько страждущих разного рода, врач должен уметь различать истинное страдание от кажущегося. Он должен знать, что раненые, которые сильнее других кричат и вопят, не всегда самые трудные и не всегда им первым должно оказывать неотлагательное пособие».

Люди по-разному переносят боль. 5% с инфарктом переносят ее не жалуясь. Признак истинного страдальца — расширенный зрачок. У симулянта он обычный. Ночью боль сильнее. Язвенные терзания особо свирепы весной и осенью. Горе, радость, гнев, половое или злобное возбуждение и другие сильные эмоции могут заглушить боль. В горячке боя солдат не всегда замечает легкую рану. Хирург у стола операций, адвокат и профессор на кафедре забывают о своих терзающих болях. Можно отвлечь от боли, «заговорив» страдальца. Рев упавшего внука бабушка глушит новой игрушкой. Сильная боль меланхолика убивает, а флегматик ее выдерживает.

Интересно, что наркоман, не находясь под действием наркотика, плохо переносит боль. Стоит ему сломать ногу, ушибиться — весь изноется, замучает стонами и жалобами окружающих. Единственная боль, которую он переносит стойко, — это боль от уколов: наркоман с испорченными венами может целых два часа, измазавшись в собственной крови, ковыряться со шприцем, стараясь найти местечко, где вена бы пропустила очередной залп одури.

Боль — это горе не только страдающего человека, но и горе государства, всей планеты. Она приносит человечеству огромный материальный ущерб. Дотошные американцы подсчитали: 65 000 000 граждан США страдают от хронических болезней — артритов, невралгий, мигреней. В результате ежегодно теряется 750 000 000 рабочих дней. Страна недополучает продукции на 56 млрд, долларов с лишним. Но это лишь основание пирамиды. К ней нужно приплюсовать 25 млрд. затрат на вызов врача и покупку лекарств. Мигрени обходятся в копеечку! Из 6 млн. жителей Московской области в течение каждых 10 лет оперируется 1 млн. Половина из них под общим наркозом, другая — под местной анестезией.

Клипсы от головной боли. Внутренние органы чувствительны не ко всем раздражителям. Хирурги знают, что под местной анестезией желудок и кишки можно резать, сшивать, иссекать, нагревать, охлаждать, не вызывая боли. Однако стоит потянуть орган, ущипнуть место прикрепления, как больной охнет или закричит. А при воспалении боль рождает малейшее прикосновение.

Бывает и так: болит одно, а больно другое. Врачи такие боли называют отраженными. Занемогло сердце, боль же в левой руке. Приходит человек к зубному врачу с перевязанной щекой, а тот ему говорит: «У вас печень больная». Много тут всяких чудес и странностей. Но хорошо известно: если орган по средней линии тела (пищевод, матка, например), то отраженные боли с двух сторон и симметричны, а коли орган сбоку, скажем сердце, боль отражается в одной стороне тела.

Больного мигренью незадолго до приступа преследуют воображаемые запахи, он слышит звон в ушах, видит мир иным. Михаил Булгаков точно описал приступ мигрени у прокуратора Иудеи Понтия Пилата в романе «Мастер и Маргарита»: «Более всего прокуратор ненавидел запах розового масла, и все теперь предвещало нехороший день, так как запах начал преследовать прокуратора с рассвета...» Головными болями наиболее часто страдают женщины: 35 из каждых 100 и каждый пятый ребенок испытывают их. Среди взрослых мужчин лишь 17 из 100 подвержены им. От мигреней всю жизнь страдал великий поэт Байрон. Женщинам против головной боли рекомендуют пластмассовые клипсы с магнитиками внутри.

Переживания отрубленной ноги. Худенького лейтенанта привезли ночью в беспамятстве. Усталый, грузный хирург, осмотрев разможженную ногу, сказал сестре: «Жаль мальчика, но иначе умрет...»

Очнулся он в полдень. Его невыносимо терзала жажда и стертый в кровь мизинец на правой ноге. На войне стыдно жаловаться на такую ерунду, как стертый палец, и лейтенант терпел, но сейчас он стал просто невыносим. «Придется сказать сестре,— думал лейтенант, кривясь от боли,— может быть, забинтуют или, как это делала мама, намажут зеленкой...» Он потянулся рукой и хотел погладить нудящую ногу но рука ощутила под одеялом странную пустоту. Страшное подозрение пронзило лейтенанта. Схватившись руками за спинку кровати, он подтянулся и сорвал одеяло. Вместо ног, отрезанных выше колена, он увидел забинтованные обрубки...

Боли в несуществующих конечностях, боли «в пустоте», врачи называют фантомными. Лишь четверо калек из ста не чувствуют их. Стертый мизинец лейтенанта болел и позже, когда он все уже узнал. Фантомные боли возникают всегда неожиданно в каком-то странном загадочном ритме: то всегда в субботу или постоянно в четверг утром, то раз в месяц в определенный день.

Зуд тоже сродни боли. Боль в миниатюре. Доктора говорят, что чешется только кожа и слизистые оболочки. Но помню, как-то заболело у меня сердце, потом стало проходить и вдруг зачесалось, зачесалось. При укусах насекомых обезьяны расчесывают свое тело дольше и чаще, чем человек. Любопытно, что кастрированные мужчины и женщины необычайно чувствительны к различным болям.

Цербер здоровья. Посмотрев рентгеноснимок, доктор быстрым взглядом окинул пациента и принялся писать какую-то бумажку. «Вам необходимо пройти обследование. Вот направление в больницу».— «Что у меня, доктор? Что-нибудь серьезное?» — «Некоторое затемнение в правом легком. Может быть, это последствия плеврита»,— ответил врач, глядя куда-то в сторону. «Но я сейчас прекрасно чувствую себя, у меня ничего не болит. Если бы не предстоящая поездка за границу и эта справка, которую требуют, я бы и не пришел к вам».

Опухоль оказалась крупной, и пришлось удалить легкое. Где же хваленая боль? Почему бдительный цербер здоровья не залаял? Везде диалектика. Иногда и злобная овчарка спит без задних ног. Воры нашего здоровья — рак и туберкулез — идут на цыпочках, и боль не слышит. Запоздало иногда возникает боль. Как прорвавшаяся лавина затопляет она наше сознание и осложняет и без того тяжелое страдание. Ее гасят.

Боль становится патологией, болезнью. Л. Толстой в повести «Смерть Ивана Ильича» пишет: «С этой минуты начался тот, три дня не перестававший крик, который был так ужасен, что нельзя было за тремя дверями без ужаса слышать его... Он бился, как бьется в руках палача приговоренный к смерти, зная, что он не может спастись...»

И врач поставил себе цель — научиться управлять болью.

«Подноготная» — откуда это слово? Причинение вопрос, над которым трудилась не одна голова наших далеких предков. Боль — наказание, боль — месть, боль — способ выяснения подноготной,.. Кстати, о происхождении слова «подноготная». В старину считалось, что правдивость сообщаемой при допросах преступников информации пропорциональна причиняемой ему боли. Поэтому разработали несколько стадий пыток по принципу нарастающего итога. Скажем, молчит при розгах — переходят к щипцам, молчит при щипцах — переходят к... и т. д. Надежным способом считалось вонзание иголок под ногти. Информация, сообщенная преступником после этой процедуры, именовалась «подноготной» и считалась весьма достоверной.

В Ленинграде на Невском проспекте есть старинный храм, преобразованный в Музей истории религии. Среди его экспонатов — орудия пыток разных времен и разных эпох. Многие выходят из музея содрогаясь. С точки зрения вопроса о боли историю человечества можно разделить на два этапа. Первый знаменует прогресс способов причинения страданий, а второй — прогресс методов устранения их.

Голубая мечта инквизиторов. Какие же физиологические процессы происходят в организме, когда человек ударяется ногой о камень? В последние 20 лет ученые кое-что узнали. В месте удара начинает освобождаться изрядное количество сильнодействующих химических веществ, которые обычно хранятся в окончаниях нервных волокон или возле них. Среди этих веществ таинственная субстанция Р, простагландины и брадикинин. Последний, наверное,— самое болетворное вещество. Капля его, введенная под кожу, вызывает невероятную боль — голубая мечта инквизиторов. И вот эти вещества повышают чувствительность нервных волокон в организме и помогают передаче сигнала о боли из стукнувшейся о камень ноги в головной мозг.

Сигнал пробирается вдоль нервов в виде электрохимического импульса к заднему корешку спинного мозга, а потом в его задние рога. Отсюда путем химических посланий идет к головному мозгу, сначала в таламус, а потом в кору, где осознается, откуда идет боль и как она сильна. Тут же человек вскрикивает «ой» и потирает ушибленную ногу. Здесь следы сигнала теряются, ученые говорят: «Мы не можем погрузить электрод в сознание».

Ушибленное место полезно потереть, подуть на него или положить холодный пятак. Эти нехитрые манипуляции помогают приглушить боль. Каким образом? В 1965 г. П. Уолл и Р. Мелзак предложили теорию контроля входных сигналов. Согласно ей за секунду нервная система может обработать лишь ограниченное количество сигналов, идущих от органов чувств. Если сигналов очень много, то она «перекрывает ворота» и поток прерывается. И в этот момент боль можно заглушить конкурентными сигналами других ощущений, например массированием коленки.

Ода страданиям плоти. Боль — сторожевой пес здоровья. Так называли ее древние греки. Боль сигнализирует о непорядках внутри меня. Ее именуют шестым чувством. Это верный страж здоровья, бдительный часовой организма, союзник и помощник врача. «Чувство боли предохраняет нас от ожогов, обморожения, предупреждает о грозящей опасности»,— пишет профессор Г. Н. Кассиль. Боль не позволяет положить руку в огонь или схватить раскаленный кусок металла.

Человек, лишенный чувства боли,— игрушка стихий, жалкая жертва каждой случайности. Зачастую он погибал бы до того, как разглядел смертельную рану или заметил оторванную снарядом конечность.

Боль — это строгий друг, заставляющий нас преодолеть трусость и пойти к врачу. Боль — это мудрец, который вразумляет, как прекрасна обыденная простая жизнь, если мы здоровы. Когда отступила боль, ничтожными кажутся страдания зависти, тщеславия и жадности. Боль дает вразумительный щелчок по носу пьянице, обжоре, развратнику и ленивцу, приводит в чувство транжиру собственного здоровья. Боль приносит страдание, и оно делает нашу душу чуткой. Недаром слово «сострадание» включает слово «страдание». Боль и муки голода побуждают к действию, труду, исследованиям. Горек и чувствителен шлепок строгого отца, но он, родивший боль, помогает нам не заблудиться в жизни.

Боль приказывает ленивому ослу нести ношу. Боль заставляет отступить злобного зверя, вонзившего острые зубы в ногу человека. Родильные дома наполнены душераздирающими воплями женщин. Тем счастливее их лица, когда через несколько часов страданий сестра им вручает красненькие комочки новых жизней. Больно получать синяки и ссадины, но они закаляют характер будущего мужчины.

«Во время мучительной боли,— писал Дарвин,— почти каждая мышца тела приходит в состояние усиленной деятельности, ибо сильная боль возбуждает всех животных и возбуждала их на протяжении бесконечного ряда поколений, делая их более сильными и увертливыми во избежание опасности».

Мудра, полезна и спасительна боль, но пусть ее все-таки будет поменьше.

Парабиоз и наркотики. Наркотики действуют на всех. И человек, и животные, и даже растения подвержены их влиянию. Нет ни одного органа, ни одной живой клетки, ушедшей из-под могучего воздействия наркотиков. Нет брони от них.

Что такое наркоз? Это слово заставляет нас думать прежде всего о наркотиках. Но еще Н. Е. Введенский показал своими опытами, что возникновение наркотического состояния или близкого к нему может быть вызвано самыми разнообразными причинами: химическими, термическими (тепло и холод), электрическими и даже механическими.

Этот знаменитый русский ученый, одинокий холостяк, дни и ночи проводивший в лаборатории, разработал простой и невероятно плодотворный исследовательский метод. Он отделил в икроножной мышце лягушки одиночный мускул с нервом, растянул их, подключил к концам вольтметра и наблюдал, как изменяются электропотенциалы, сократимость в этом обрывке жизни при воздействии капли наркотика или кислоты, укола иголки или струйки теплой воды. Всю свою долгую деятельность он посвятил этому занятию, раскрыв не одну тайну жизни.

Введенский установил, что действие наркотических веществ, даже вообще ядов, составляет лишь частный случай наркоза. Поэтому он ввел более общий термин — «парабиоз». В этом состоянии ткань находится в стойком возбуждении, которое теряет способность распространяться. Нерв под воздействием наркотика последовательно меняет свойства.

Сначала снижается проводимость: на сильные и слабые раздражения реагирует почти одинаково. Потом наступает парадоксальная стадия. Теперь сильные возбуждения не проводятся вообще, но умеренным и слабым — зеленый свет. В третьем периоде включается тормоз: он, нерв, теряет проводимость, но еще способен возбуждаться. В четвертом, как говорят хоккеисты, нервы подавлены целиком — потеряна проводимость. Дальше отмирание. Смерть. Ежели вовремя прекратить действие наркотика, то все четыре стадии следуют в обратном порядке.

Чудна и загадочна природа. Стадии, высмотренные Введенским на лягушечьем нерве, оказались применимы к целому организму, наблюдаются при переходе от бодрствования ко сну, то есть при засыпании. По лягушечьим правилам живет и вершина творения эволюции — кора головного мозга. На одной из сред в 1933 г. при беседе со своими сотрудниками И. П. Павлов говорил: «Свои факты Н. Е. Введенский поставил главным образом на нервном волокне. Мы эти факты нашли в центральной нервной системе».

Наркотическими свойствами обладают самые разнообразные химические вещества. Условность выделения группы наркотиков признается всеми фармакологами. Многие ученые, например Н. В. Лазарев, наркотический эффект объясняют «неспецифическим общепротоплазматическим молекулярным действием любого неэлектролита» вообще. Наркотики вызывают эйфорию, то есть повышенное радостное настроение. Но это прослежено и у других ядов.

Первопроходцы наркоза. Расшифровка древних папирусов показала, что обезболивающие, дурманящие вещества (алкоголь, настойки мандрагоры, белладонны и опия) применялись еще в XV в. (!) до нашей эры.

Растение мандрагора пользовалось в старину огромным спросом. Чудесные качества ее связывали со снотворным и возбуждающим влиянием на нервную систему. И уж тогда почти начисто извели. Появилась масса подделок. Вырезали из корней других растений фигурки человечков (корень мандрагоры напоминает их), в головки вставляли просяные зернышки и закапывали в землю. Скоро головка человечка покрывалась «зелеными волосами», и его несли на базар. У нас мандрагора есть лишь в горах Туркмении, да и там редка. Опийным маком облегчали страдания воинов еще в троянской войне.

В средние века имел распространение своеобразный метод общего обезболивания путем удара тяжелым предметом по голове. Получив сотрясение мозга, больной впадал в беспамятство и не чувствовал ножа хирурга. Метод был созвучен суровым нравам средневековья.

Эфир, который сыграл огромную роль в обезболивании, был выделен в 1275 г. Люллиусом. А в 1540 г., не зная об этом, Кордус «вторично открыл Америку», получив «сладкое масло витриолы» — эфир и высказал предположение о его возможном использовании в медицине.

Шведский химик Пристли, открывший закись азота, не думал, что он начал эру борьбы с болью. Ученый Деви испробовал этот газ на себе и развеселился. Поэтому и назвали закись азота веселящим газом. Но только через сорок лет, в 1844 г., американец Уэллс впервые за историю человечества вырвал зуб, применив обезболивание закисью азота. Счастливый доктор лихо, безболезненно вырвал еще 15 зубов и решил продемонстрировать свое открытие публично. Но показ из-за несовершенства техники не удался. Как только скальпель коснулся больного, он закричал от боли, зрители заволновались, послышались неодобрительные возгласы экзаменаторов. Уэллс расстроился и покончил жизнь самоубийством.

«Я нашел! Я нашел!» Через два года, 16 октября 1846 г., произошло еще событие огромной важности. В американском городе Бостоне профессор Мортон, накрыв лицо больного полотенцем, покропил на него какой-то жидкостью из принесенной бутылки. Человек на операционном столе заснул, и у него вырезали опухоль шеи. Через несколько минут больной очнулся. И кажется, в этот момент Мортон произнес знаменитую фразу: «Джентльмены, это не обман!»

До этого профессор пробовал эфир на себе. Он так описывает свои ощущения после того, как поднес платок, смоченный этим веществом, к носу: «Я взглянул на часы и вскоре потерял сознание. Очнувшись, почувствовал себя словно в сказочном мире. Все части тела будто онемели... Мало-помалу я смог поднять руку и ущипнуть себя за ногу, причем убедился, что почти не чувствую этого. Лишь постепенно я обрел контроль над частями тела, а с ним и полное сознание. Тотчас взглянул на часы и обнаружил, что в течение семи-восьми минут был лишен восприимчивости. После этого я бросился в свой рабочий кабинет с криком: «Я нашел! Я нашел!»

Четыре человека были первооткрывателями наркоза: Уэллс, Мортон, Джексон и Хикмен. Но судьба их сложилась несчастливо. Уэллс, как уже говорилось, в 33 года кончил самоубийством, Мортон умер в глубокой нищете, Джексон закончил жизнь в психиатрической лечебнице, Хикмен не выдержал жизненной борьбы и умер в возрасте 29 лет. Как будто природа принесла их в жертву во имя безбольного существования будущих людских поколений. За пять лет, между 1842 и 1847 гг., человечество было избавлено от мучительных страданий на операционном столе.

Приключения кокаина. Полная нечувствительность — потеря способности ощущать не только боль, но и тепло, холод и др.— именуется анестезией. Старушка-няня в больнице говорила мне перед операцией, щеголяя научной терминологией: «Анастасию тебе, милок, сделают — ничего и не услышишь».

Много позже памятного нашего разговора с няней поэт Андрей Вознесенский написал стихотворение «Имена». В нем есть такое четверостишье:

Анастасию — анестезию достигают наркозом: введением наркотических веществ. Потерю же только болевой чувствительности — обезболивание — называют аналгезией.

К зубному врачу лучшего всего ходить в б часов вечера: в это время ткань внутри зуба менее всего чувствительна к боли. Больнее всего рвать зуб в течение часа до полудня, но сильнее всего зубы мучают ночью. Когда-то зубы рвали не обезболивая. Сейчас врач в борьбе с зубной болью вооружен «до зубов». Да и не только с зубной. История борьбы человека с болью уходит своими корнями в глубь веков. На этом пути много было ошибок, заблуждений, мистических предрассудков, великих открытий.

Когда выделили чистый алкалоид, кокаин, знаменитый ученый Зигмунд Фрейд, утверждавший, что все в мире движется от преобразованной энергии полового инстинкта, взял немного кокаина на язык. И вдруг язык онемел, потерял чувствительность. Об этом случае Фрейд рассказал своему приятелю глазному врачу Коллеру, который затем пришел к одному из великих открытий медицины. Под влиянием кокаина слизистые оболочки рта и глаз теряли чувствительность. Так было открыто местное обезболивание. Когда придумали шприц и подкожное впрыскивание, тысячи страждущих облегченно вздохнули.

Как меня резали. Кокаин парализует нервные окончания в тканях. Укол в десну перед удалением зуба на полчаса делает ее нечувствительной, замораживает. Но кокаин ядовит. Как бы сделать его безвредным? В 1905 г. синтезировали новокаин, а потом десятки других сходных менее ядовитых веществ.

Существует много разных способов местного обезболивания: блокада Вишневского, спинномозговая... Угодив на операционный стол, я сидел на нем, не ожидая ничего хорошего. «Ну-ка нагнись, дружок!» — сказал доктор. Не очень больно, но как-то подловато кольнуло в хребет (ввели новокаин в спинномозговой канал). «А теперь ложись».

Стол оказался холодным и неуютным, но только для верхней половины тела, нижняя ничего не чувствовала. Начали оперировать. Боли не было, но я присутствовал на собственной операции. Удовольствие среднее. Навсегда в ушах остались звуки от бросаемых врачом различных пинцетов и скальпелей в эмалированную кювету. Через много лет от подобного звука в памяти мгновенно оживают во всех подробностях эти два скверных часа жизни.

Ощутив в детстве запах эфира при усыплении пойманной бабочки, писатель В. Набоков писал: «Впоследствии я применял разные другие средства, но и теперь малейшее дуновение, отдающее тем первым снадобьем, сразу распахивает дверь прошлого: уже будучи взрослым юношей и находясь под эфиром во время операции аппендицита, я в наркотическом сне увидел себя ребенком с неестественно гладким пробором, в слишком нарядной матроске, напряженно расправлявшим под руководством чересчур растроганной матери свежий экземпляр глазчатого шелкопряда».

Глянь на бутылок рать... Откроем хорошо запирающийся шкаф врача-анестезиолога и посмотрим, что же стоит на его полках. Первое, что бросается в глаза,— обилие пузырьков. Бог мой! Сколько их тут. Число новых препаратов, облегчающих или снимающих боль, растет год от году. В шкафу четыре широких полки по числу видов противоболевых средств. Глянем, что на каждой из них.

Полка номер один. Самая крупная банка с надписью «морфин». Это главная фигура среди болеутоляющих. Дальше идут его производные — морфиноподобные вещества: то есть лидол, промедол и др. Выражаясь военным языком, это пушки главного калибра.

На второй полке компания производных салициловой кислоты. Той самой салициловой кислоты, которую иногда добавляют во фруктовые и другие консервы, чтобы не портились. Та самая салицилка, которой глушат молодой ревматизм. Потомство ее в шести одинаковых баночках с надписями: «пирамидон», «анальгин», «аспирин». Самый «заслуженный» — аспирин. Если бы лекарства награждали за долгую безупречную службу, то, пожалуй, самый крупный орден достался бы аспирину.

На третьей полке изящные флакончики с красивыми разноцветными таблетками — психотропные препараты. Успокоители, утешители. Они и боль снимают, и страх, и раздражительность, и бессонницу. Все эти многочисленные средства, кроме резерпина, придуманы химиками. На этой полке стоят еще пузырьки с надписями: элениум, валиум, мепробамат, аминазин. Он же хлорпромазин. И много еще других скляночек с незнакомыми названиями.

А что же на четвертой? Надпись: «Некоторые противосудорожные препараты». Там мы находим бромистый калий, тот самый, что фотографы добавляют в проявитель. И. П. Павлов считал, что бромистый калий усиливает процессы торможения в организме.

Баночки, баночки, пузырьки, флакончики стояли стройными рядами и шеренгами на четырех полках. Готовая к бою медицинская рать! По первой команде она ринется в кровь, желудки стонущих и страдающих людей, чтобы задавить, придушить боли, которые тревожат, колют, режут, раздирают нас.

Подавившись — идите к врачу. Среди людей, далеких от медицины, существует мнение, что одно погружение в наркоз уносит 10 лет жизни. Это не так. Долгожители есть и среди перенесших многократные операции с наркозом. Но сказать, что он на пользу, нельзя... Можно считать доказанным, что наркотики оказывают определенное токсическое влияние на все органы и физиологические системы.

Санитары «Скорой помощи» внесли очередные носилки. На них лежал крупный хмельной мужчина, изо рта которого торчала толстая железная проволока. «Что еще за чудо? — воскликнула дежурный хирург Д. В. Назарова. Выяснилось, «чудо» — слесарь-сантехник страдал сужением пищевода и вынужден был потреблять лишь жидкую пищу. Но во хмелю забыл и стал закусывать колбасой. Она застряла. Тогда сантехник решил прочистить пищевод. Он взял проволоку, загнул конец, чтобы не царапать и стал ею пропихивать комок. Все удалось прекрасно. Но в желудке железный прут зацепился загнутым концом... Теперь могла помочь только операция. Нужен общий наркоз. Но как наденешь наркозную маску, когда изо рта торчит железный прут. Вызвали слесаря больницы. Тот спилил железку возле губ бедолаги. Потом на него надели наркозную маску, усыпили, вскрыли живот, разрезали желудок и через него вытащили железный прут с крючком.

Сейчас врачи обошлись бы без помощи слесаря: внутривенное введение наркотиков при операциях получило широкое распространение. Этот метод был предложен фармакологом Н. П. Кравковым и хирургом С. П. Федоровым и носит название русского метода. Предложены также другие способы введения: в костный мозг, в трахею, в брюшную полость, в мышцы, в прямую кишку, а иногда и через рот. Часто применяют комбинированный наркоз, сочетая внутривенное введение наркотиков с ингаляционным.

В броне наркоза. Остап Бендер, назвавший драндулет, собранный Адамом Козлевичем, «Антилопа-гну», конечно, не знал, что в истории отношений этого зверя с человеком были трудные времена. Европейцы много слышали об удивительном нраве гну, безжалостно уничтожающих ради здоровья вида своих больных и калеченых сородичей, но посмотреть удавалось лишь экстравагантно раскрашенные природой шкуры да винтообразные, острые, как кинжалы, рога, привозимые из Африки. В зоопарках антилоп-гну долго не было.

Копытных часто ловят преследованием: гонят молодого зверя до изнеможения, а когда ослабеет, берут в плен. С гну это не удавалось, они погибали. Конечно, не так, как подключившееся к автопробегу по бездорожью вышеупомянутое чудо фантазии механика. Оно рассыпалось на составные части. У настоящих антилоп-гну от длительного непрерывного убегания развивалась пневмония, а самые впечатлительные умирали. Это продолжалось до тех пор, пока один из ловцов из колонии буров не догадался дать задыхающейся пленнице наркотик.

Укутанная одеялами гнуша уснула, и, проспав сутки, была здоровехонька. Хитроумный зверолов был вознагражден торговцем животными. Сделав открытие в ловле зверей, бур не знал, что он, в сущности, одновременно сделал открытие и в медицине. Но мало найти слиток золота, нужно еще понять, что это золото.

Чаще всего шок возникает от боли. Это сильнейшее нервное потрясение, верный путь к смерти. Шок возникает и на бранном поле, и в карете «скорой помощи», и на столе у хирурга. Еще недавно от шока умирало больше, чем от самих ран. «С оторванной рукой или ногой, — писал во время севастопольской кампании Пирогов, — лежит такой окоченелый на перевязочном пункте неподвижно, он не кричит, он не вопит, не жалуется, не принимает ни в чем участие и ничего не требует. Тело холодное, лицо бледное, как у трупа, взгляд неподвижен и устремлен вдаль, пульс как нитка, едва заметен под пальцами и с частыми промежутками. На вопрос окоченелый или вовсе не отвечает, или только про себя, чуть слышно, шепотом, дыхание тоже едва заметное... Иногда это состояние проходит через несколько часов, иногда же оно продолжается до самой смерти». Главное, чтобы вывести больного из шока — прекратить боль. Тут наркотики — спасители.

Бережет ли пьяных бог? Анафилактический шок — состояние повышенной возбудимости организма к повторному введению чужеродного белка или сыворотки. Первое введение остается без последствий. Но стоит через какой-то срок вторично впрыснуть, например, морской свинке ту же сыворотку, как в ответ развивается бурная реакция: судороги, одышка, сердцебиение. Все это обычно кончается смертью. Ру и Безредко установили, если усыпить животное, оно не погибнет. Под наркозом переносит даже смертельные дозы сыворотки. Контрольные свинки умирают, а защищенная броней наркоза просыпается как ни в чём не бывало: Внешне безобидная капелька иприта, пахнущая мирным чесноком, попав на кожу, вызывает отек, а ультрафиолетовое облучение — ожог. Но отек и ожог не возникнут, если человек в наркозе.

Профессор В. С. Галкин задумался, глядя на эти удивительные вещи. Вместе с группой сотрудников он приступил к их изучению. Много открывалось чудес. Столбняк, сибирская язва — неумолимые болезни, попав в тело усыпленного животного, не возникали или протекали ослабленно. Если кошку поднять в небо на 10 км, она умрет от недостатка кислорода. Но дайте ей таблетку люминала, и она проспит свою смерть, а спустившись на землю, отправится ловить мышей.

Не только ультрафиолетовый жар, но и холод смягчит свое действие, натолкнувшись на спящего от укола шприцем. Человеку достаточно охладить свое тело на 2 — 3 градуса, пробежаться без пальто за газетой, чтобы обеспечить себе простуду, чихание, кашель, может, и воспаление легких. А с пьяным, прикорнувшим на полчасика в луже или снегу, нередко ничего не случается. Как с гуся вода. Подбирали пьяниц с ректальной температурой (так медики называют температуру, измеренную в заднепроходном отверстии), снизившейся с положенных 36 до 17 градусов. На следующее утро у них зачастую не бывает даже насморка. В народе говорят: «Пьяных и детей бог бережет». Что касается первых, то им многое сходит с рук благодаря броне наркоза.

Плоды тибетской медицины. В летние каникулы после третьего курса мы с Валентином. Бисеркиным, моим Другом, отправились в составе медицинской экспедиции на Памир. Медики изучали, где гнездится в природе клещевой возвратный тиф. Мы, числившиеся зоологами, Должны были поставлять им дикую живность на предмет изучения. Ребятишки-таджики из горных кишлаков были нам верными помощниками: ловили крыс, змей и лягушек. В качестве поощрений разрешали им посмотреть в бинокль или выстрелить из ружья.

Русский охотник добыл медведя и угостил нас мясом. Повариха экспедиции нажарила котлет. Но есть их, кроме нас с Валентином, никто не стал. На следующее утро я заболел, начался сильный жар. Исследование мяса убитого медведя показало, что оно содержит возбудитель клещевого возвратного тифа. Микробиологи исследовали мою кровь. В ней оказался этот возбудитель. Болезнь плохо поддается лечению, и я расстроился. В те времена у меня было хорошее сердце, и я успешно, как мне казалось, лечился от простуды жженкой — смесь горячей водки и пережженного сахара. Это лекарство решил попробовать и сейчас. Дозировку лекарства и крепость определил исходя из дилеммы: или я, или возбудитель. После принятия впал в наркоз и проспал почти сутки.

Через марлевый полог светило яркое солнышко, в голове стоял какой-то хрустальный звон, но жара не было, и я не чувствовал себя больным. Микробиологи вторично взяли у меня кровь. И, о чудо! В ней теперь не было спирохет! Через несколько дней, убедившись, что я выздоровел, профессор Мария Владимировна говорила: «Ну, Сергей, у вас какая-то тибетская медицина...»

Это было сорок лет назад. Время излечило меня от мальчишеской лихости, и теперь я не иду на подобные эксперименты, жалея свое поношенное сердце. Но история эта была. «Вряд ли случайно старые врачи так охотно рекомендовали алкоголь при многих инфекционных, в частности септических, процессах»,— пишет профессор Военно-медицинской академии В. С. Галкин в своей книге «О наркозе».

По идее Агафьи Тихоновны. На что действует тот или иной наркотик, наука знает довольно много. А вот почему действует, каким образом? Не ясно. Почему именно производные барбитуровой кислоты или хлороформ вызывают бессознательное состояние, а не какие-нибудь другие, скажем соль, или сахар, или щавелевая кислота? Существуют миллионы различных простых и сложных соединений и веществ, а вот наркоз вызывает всего несколько. Вот загадка! Как достигаются затемнение сознания и болевая отрешенность? Много думали над этим вопросом, много поставлено опытов, много исписано бумаги. Но определенного ответа пока наука дать не может.

Сейчас в больницах немало современной техники. Она позволяет точно дозировать наркотик, подавлять эфир кислородом, чутко следить за жизнью человека, распластанного на операционном столе. Но проблема обезболивания не решена еще полностью. Предстоит много сделать. Несмотря на огромный арсенал обезболивающих средств, врач постоянно встречает страдальцев, которым медицина помочь бессильна. Нужно найти противоядие на все боли. Нужно усовершенствовать сами обезболивающие вещества. Однако поиски идеального наркотика не дали результатов.

В 1965 г. появился многообещающий препарат кетамин. Он давал поверхностный сон и мощно заглушал боль. Но вот что плохо, при действии кетамина человек видел сны. Ладно бы обычные, приятные или хотя бы нейтральные. Нет, вызывал кошмарные сновидения. Женщины и дети, просыпаясь, плакали от воспоминаний о приснившихся скверностях. А вот сомбревин вызывал приятные сны, но у него свои недостатки.

Многие пришли к убеждению, что поиски идеального наркотика бесплодны. Мысль пошла по линии сочетания различных препаратов. Взять хорошее от нескольких. Как это мечтала сделать героиня «Женитьбы» Гоголя, выбирая жениха. «Если бы губы Никанора Ивановича да приставить к носу Ивана Кузьмича, — говорила Агафья Тихоновна, — да взять сколько-нибудь развязности, как у Балтазара Балтазаровича, да, пожалуй, прибавить к этому еще дородности Ивана Павловича, я бы тотчас же решилась».

Крупнейший фармаколог Н. Н. Кравков первым предложил использовать снотворные вещества для общего обезболивания и в сочетании с хлороформом — одним из старейшин наркотических средств. Сейчас используют комбинированный, многокомпонентный, сбалансированный наркоз. По этому же пути пошли поиски наиболее пригодных препаратов для обездвижения, отлова диких животных.

Но вот появились на горизонте внутренние морфины — вещества с морфиноподобным действием, продуцируемые самим организмом, и есть надежда, что извечная мечта об идеальном наркотике воплотится в жизнь. Возможно, им будет один из эндоморфинов — вещество, над которым эволюция работала миллионы лет.

Полна чудес могучая природа. Такими словами начинается партия Берендея в опере Римского-Корсакова «Снегурочка». Обычно при внимательном изучении эти чудеса оказываются лишь неизученными до сих пор явлениями: незнания наука обращает в знания. Главным арсеналом, поставщиком обезболивающих средств и веселящих препаратов для человека многие века был растительный мир. В то же время некоторые старинные рецепты включали и вещества животного происхождения.

В сборнике народно-врачебных средств В. Дерикера рекомендовалось раздавить божью коровку между пальцев и потом этими пальцами сжимать больной зуб — «унимает самые жестокие боли». В Польше для этой цели использовали светлячков. В давние времена применяли «жёлчь линя от боли в ушах». Препараты из скорпионов ценят на Востоке как успокаивающее и наркотическое средство. Жёлчь каракатицы использовалась в благовониях, вызывающих галлюцинации. Было известно, что у людей, пораженных медузой-крестовичкой, живущей в Японском море, во время сна появляются миражи: будто изменяются размеры собственного тела.

Жители Аргентины, чтобы избавиться от зубной боли, иногда клали на больной зуб кусочек шкурки жабы. От этого боль утихала и человек засыпал, но утром его иногда находили мертвым. Наука отмахивалась от подобных рецептов, считая их порождением невежества. Однако находились люди без предвзятых мнений.

Жабы могут осчастливить мир. В конце прошлого века к итальянскому врачу Стадерини обратилась пострадавшая от лягушки женщина. Она схватила щипцами жабу, заскочившую в комнату, та выбросила из железы яд, капелька которого попала в глаз. Сначала появилась боль, а потом глаз потерял чувствительность Проведенное доктором исследование показало, что слабый раствор жабьего яда, не вызывая боли, обеспечивал длительную анестезию и мог конкурировать по этой части с кокаином.

Теперь все больше фармакологов в своих поисках обращают взоры на животных. Из слизней — огородных улиток в Болгарии создан препарат мукостабил, снижающий муки язвенников. В Новой Зеландии на фермах разводят вид моллюска, именуемый мидией с зеленой каймой, из которой готовят средство, облегчающее боли при полиартрите. Яд пауков-птицеедов пытаются использовать для регуляции сна. Многие годы мы, посмеиваясь, охотно продавали рога сайгаков на Восток, полагая, что их лечебное действие основано на внушении тамошних знахарей. Однако недавно доктор И И. Брехман установил, что в этом «бросовом сырье» содержится вещество, близкое по своему действию к транквилизаторам. Названное сайтарином, оно успокаивает и обезболивает.

Однако самым большим успехом было открытие упоминавшихся внутренних морфинов или опоидных пептидов. В коже одного из видов лягушек таковых нашли сразу несколько. Обезболивающий эффект их в 11 раз сильнее, чем у морфия. Но об этих веществах особый разговор, отложим его к концу книги. Мир животных и растений ближе друг к другу, чем принято считать. Биологически активные вещества животных, например их половые гормоны, находят и в растениях. Даже в луке содержится вещество, сходное с гонадотропином из гипофиза животных, усиливающее работу половых желез. А в моче человека есть ауксин — гормон растений.

Боль против боли. В прошлом столетии зубные врачи имели помощников, которые щипали больных в момент удаления зуба. Это отвлекало и облегчало страдальцев. Дарвин отмечает, что на английских кораблях матросы во время экзекуции брали в зубы кусочек свинца, чтобы, сжимая его, отвлечь свое внимание от боли. При сильных страданиях человек кусает губы. Сидя в кресле дантиста, вы сжимаете кулаки, напрягаете мышцы ног и рук, до боли впиваетесь в ручки кресла.

Врачи Древней Ассирии из гуманных соображений надевали на шею больному петлю и затягивали ее, пока их пациент не терял сознания. Когда оперируемый приходил в себя от нестерпимой боли, петлю затягивали снова, а затем еще и еще. В одной из лондонских больниц сохранился колокол, в который когда-то звонили, чтобы заглушить крики оперируемых. Как ни странно, боль облегчается болью.

Если придавить к больному месту тряпицу с пришитыми к ней острыми шипами на опорах, то боль, а иной раз и сама болезнь покидают мученика. Такой «рукотворный еж» именуется ипликатором Кузнецова по имени его изобретателя, изгнавшего из себя этой колючкой почечную болезнь. Кант умел преодолеть боль усиленной работой ума. Паскаль облегчал свои невралгические страдания, погружаясь в сложные математические вычисления.

Во время второй мировой войны Г. Бичер обнаружил, что солдатам, получившим ранения в кровопролитном бою у Анцио, требовалось меньше морфия, чем гражданским лицам с подобными ранами. Он предположил, что причиной этого явления (теперь его называют эффектом Анцио) было то, что для штатских раны были источником тревоги, а для солдат они означали отправку домой.

Магия женских касаний. Холостой подмосковный родич рассказывал: «Как и ты, хватил я лиха с зубами мудрости. Принялась мне дергать очередной огромный подгнивший зуб врачиха, а он сломался. С корешками совладать не может. Часа два терзала меня и все без толку. Потом пишет записку в стоматологический институт — поезжай в Москву, там выдернут — у них оборудование лучше. Сел в электричку, заморозка прошла, боль адская. Добрался к концу дня. Встретили без радости — все домой навострились, и отдали меня дежурному врачу-стажеру, молодой симпатичной женщине. И начались муки сначала. Не может вырвать — и все! Сама измучилась: «Ну что мне с вами делать?» — Вытерла пот со лба. Взяла молоток, долото и давай долбить челюсть. От каждого удара мощное сотрясение мозгов, кажется, вот-вот они оторвутся. Чтобы удобней было, опустила кресло так, что я почти лежал, а сама легла мне на грудь и сосредоточенно работает. И вот, понимаешь, чудо: как она это сделала, боль моя сильно облегчилась, не то чтобы прошла, а как-то притупилась. Не в сексе дело (какой уж мне тогда секс!), а вот схлынули страдания. И выдолбила корешки-то».

Прикосновение руки сестрички ко лбу раненого солдата бывает иногда спасительней укола морфия. Почему-то в списке медицинских средств не упоминается это чудодейственное лекарство.

У северных народностей существует способ: замерзшего, бесчувственного человека отогревают своими телами женщины. Где-то читал, что в лагерях смерти врачи-экспериментаторы охлаждали людей, чтобы найти критическую температуру тела, достигнув которой, человека нельзя вернуть к жизни никакими средствами, ни грелками, ни водкой. Нашли. И все-таки оказалось, что хладное тело может вернуться к жизни, если согревать его женским телом. Чувств в этом случае быть не может, остаются биотоки.

В конце комедии Э. Рязанова «Забытая мелодия для флейты» герой умирает от сердечного приступа. Не помогают уколы в сердце, разряды тока, врачи-реаниматоры бессильны — сердце остановилось. Но вот врывается любимая женщина, рыдая от горя, она вопит, мечется, трясет бездыханное тело и впивается последним поцелуем в хладеющие губы. И, о чудо! Герой открыл глаза и шевельнул усами... Шутливая, грустная выдумка, гипербола с мудрым взглядом на жизнь.

И не только женские касания, но и доброта, милосердие. Прошедший войну драматург В. Розов подметил: если ночью в госпитале дежурила медсестра добрая и отзывчивая, солдат умирало меньше.

Говорят, что при облавах вероятность выхода волка на стрелка повышается, если последний, не веря сегодня в свое охотничье счастье, начинает думать о женщинах. Именно тогда, когда он максимально отвлекся, предавшись воспоминаниям, и появляется зверь. Но внимание охотника притуплено, направлено внутрь, и счастливый момент упущен: зверь скрывается. Торопливый запоздалый выстрел не достигает цели: женщина отвела жестокость.

Сила безвредных порошков. В 1952 г. мне, студенту-охотоведу, довелось совершить путешествие по Южному Забайкалью. Места были глухие, медицины никакой. Местные жители прослышали от проводника, что у меня есть лекарства, и потянулись просители. Лечил как мог. Иначе было нельзя, отказы воспринимались горькой обидой. Людей убивало крушение надежды. Аптечка таяла на глазах. Стал таблетки делить пополам. Клиентура росла. Наконец остались одни поливитамины, которых я захватил в избытке. Их раздаю.

Каково же было мое изумление, когда на обратном пути один за другим стали подходить исцеленные со словами благодарности и дарами. Я с негодованием отказывался от последних, но проводник Платон Петрович исправлял мою «непрактичность», встречая выходящих посетителей в сенях.

Неужели штучные таблетки витамина творили чудеса? Конечно, нет. Тогда я понял, что значит вера в исцеление, в авторитет, и твердо уверовал в психотерапию. Понятие «плацебо» впервые появилось в английском медицинском словаре Хупера в 1811 г. Так называли безразличное для организма вещество, которое дается больному для удовольствия и чтобы создать видимость лечения. Название «плацебо» происходит от латинского слова «нравится» и отражает распространенное в начале XIX в. мнение, что лечение доставляет больше удовольствия, чем пользы.

Несколько неожиданно для ученых опыты с плацебо легли в фундамент важнейшего раздела учения о борьбе с болью. Оказалось: совершенно безразличные для организма вещества нередко снимают начисто боль или во всяком случае значительно облегчают страдания. Например, мучные порошки или сахарные. В сравнении с ними мои поливитамины — пенициллин!

По данным ученого Бичера, порошки из соды или соли снимали боли и улучшали самочувствие почти у 40% людей, перенесших операцию. Облегченно вздыхали 38% больных грудной жабой, как в старину именовали стенокардию. «Отпускало» 52% страдающих головными болями. Начинали улыбаться 58% страдающих морской болезнью. Плацебо исцелило 376 человек из 1082.

В Центре по борьбе со стрессами при Массачусетском университете создано особое болеутоляющее музыкальное произведение. Написал его под руководством медиков композитор Д. Кели. Исполняют пьесу на арфе.

Гипноз заменяет наркоз. В 1829 г. французский врач Ж. Клоке сделал первую в мире хирургическую операцию удаления рака грудной железы у старой женщины во время гипнотического сна. В последующие полтора века понемногу использовали этот метод. Известны случаи, когда без применения медикаментов у людей, подвергнутых гипнозу, удаляли катаракту, различные опухоли, геморроидальные шишки, щитовидную железу, яичники, фурункулы, простату, аппендикс, делали даже кесарево сечение, пересадку тканей, лечили переломы и вывихи. Гипноз применяют в акушерстве для обезболивания родов.

Вот так описывает свои ощущения женщина, у которой под гипнозом удаляли зубы: «Я пыталась понять, почему мне кажется, что лечат не меня, а кого-то другого. Словно мой доктор лечит другого человека, но этот человек сидит внутри меня. А я сама почти посторонний наблюдатель». Обычно лицо оперируемого бывает спокойно, отсутствует рефлекс отдергивания. При этом боль есть, но не сопровождается страданием. Боль как бы отключена, находится вне сознания.

А совсем недавно сенсация: гипноз по телевидению, психотерапевт А. М. Кашпировский, сидя в кресле на Московской телестудии в Останкине, усыпил женщину в киевской больнице, которой удалили под гипнозом опухоль. Оказывается, можно загипнотизировать человека иной национальности, передавая словесное внушение через переводчика. Гипноз может быть длительным, пригодным для операции любой продолжительности: жительница города Аален в ФРГ проспала под гипнозом более семи суток.

Целебные руки экстрасенсов. Все бы хорошо, но не каждый врач владеет гипнозом, не каждый больной поддается ему, не подвластны гипнозу и маленькие дети. Сомнамбул, то есть людей с повышенной гипнабельностью, не больше 15%. В общем, много всяких «но».

Да и сам гипноз изучен недостаточно. В предисловии к книге «Экспериментальный сон» академик И. П. Павлов писал в 1924 г.: «Настоящая экспериментальная работа доктора Б. Н. Бирмана значительно приближает к окончательному решению вопрос о физиологическом механизме гипноза. Еще две-три добавочные части — и в руках физиолога окажется весь этот механизм, так долго остававшийся загадочным, окруженным какой-то таинственностью». Однако надежды не оправдались. Почти через 40 лет известный французский гипнолог Л. Шерток, автор монографии «Гипноз», переведенной на русский язык, с горечью заключает: «К какому же выводу привели нас эти долгие размышления? К тому, что мы находимся в почти полном неведении относительно механизмов действия гипноза и внушения». Волшебство экстрасенсов избавляет людей от боли. О способностях всемирно известной Джуны Давиташвили поэт Роберт Рождественский написал: «У Джуны целебные руки, — ей свойство такое дано. Хотя по законам науки подобного быть не должно... Себя величаво швыряет и руки вздымает светло. Как будто стекло протирает, покрытое болью стекло... Не верю! Застыли мгновенья. Не верю!!! Распахнута дверь. (Но боль пропадает...) Не верю!!! Ну что ж, если сможешь,— не верь!»

Игла обрела новые амплуа. Оказывается, иглой можно не только причинить боль, но и снимать ее. Иглоанестезия — боковая ветвь науки обезболивания. По преданию, все началось с того, что китайский крестьянин, трудившийся на поле, случайно тюкнул себя по ноге кетменем, и вдруг давно мучившая его головная боль исчезла. Боль убила боль. С той поры китаец лечил голову, ударяя по собственной конечности. Слух дошел до придворных лекарей, занявшихся изучением этого явления. Стали таким образом лечить не только головную боль, но и другие болезни. Сначала применяли удары и уколы острым камушком, потом костяной иглой, позже металлическими. Прижигали также раскаленной железкой или угольком.

Еще в III в. до нашей эры упоминается в древних книгах чжень-цзютерапия. «Чжень» — это укалывание, а «цзю» — прижигание. Постепенно обнаружили 700 точек, воздействуя на которые можно лечить, избавлять от страданий те или иные органы тела. Частично к данному способу пришли и другие народности. Индийские йоги подметили, что болям в разных точках ноги соответствуют заболевания различных органов. Массаж болезненного места лечит заболевший орган.

Арабы изгоняют радикулит, воздействуя на ухо раскаленным железом. Эскимосы укалывают заостренным камнем.

Впервые в Европе способ иглоукалывания, или акупунктуры, испробовал в 1816 г. доктор Л. Берлиоз, отец известного композитора. Интересно, что если лосю, попавшему в ловчую сеть, на несколько секунд сжать ухо у корня, то он перестанет биться и лежит спокойно.

Меня кромсают, а я ем. Лет через 10 после войны прошел слух, что китайцы стали применять иглоукалывание при операциях, но держат способ в секрете. Известие взволновало ученый мир, и нескольким западным, специалистам удалось-таки увидеть все собственными глазами. То, что они наблюдали, превзошло все ожидания.

Правда, перед началом операции больному давали небольшую дозу обычных успокаивающих веществ, но зато потом, когда начинали резать человека, боль снимали только иглой. Иглы втыкали в определенные точки тела загодя до начала операции, а когда хирург брался за нож, начинали эти иголки вращать. На боль оперируемые не жаловались, вели себя спокойно и, более того, их кормили фруктами. Больной охотно ел яблоко, когда хирурги перебирали его кишки и резали больной орган! Но иглы при этом вращали и вращали.

После операции, даже сложной, когда, например, резали легкое, больной сам поднимался с операционного стола и, слегка поддерживаемый сестрой, шел в палату. Это все выглядело невероятным. Но было очевидным.

Несмотря на великое терпение китайцев, крутить иголки им надоело, и они применили электромоторчики. Но это оказалось не слишком удобно. Тогда русские медики подключили ток к игле. И дело пошло еще лучше. Таким образом, на стыке иглоукалывания и электропунктуры родился еще один способ — электроиглоанестезия.

Таинственные точки тела. Обезболивание иголкой — яркий пример, когда практика забежала далеко вперед теории. До сих пор толком не знают, каков механизм данного явления.

В последнее время, в связи с открытием внутренних морфинов, которые вырабатывает сам организм, появилась новая гипотеза, объясняющая феномен иглоукалывания. Предполагают, что раздражение известных точек тела стимулирует выброс новых порций этих веществ. В результате организм как бы сам себя обезболивает.

Будто внутри сидит врач-анестезиолог, обладающий превосходным, безвредным наркотиком, который идет в дело, как только появляется боль. Доказательством правдоподобности гипотезы служит тот факт, что вещества — антагонисты морфина, снимающие его действие, снимают и эффект иглоукалывания. Во Вьетнаме с помощью иглы успешно лечат наркоманов.

В последнее время выделили из мозга человека несколько химических соединений, по своим свойствам напоминающим действие известных во всем мире средств бензодиазепинов — препаратов, вызывающих успокоение человека,— транквилизаторов.

Усиленно изучают с разных сторон точки иглоукалывания. Сейчас их именуют биологически активными точками, сокращенно БАТ. Они таят в себе множество загадок.

О пользе дранья за уши. По древнему учению БАТ соединены каналами. В 1962 г. корейский ученый Ким Бон Хан, разглядывая точки с помощью электронного микроскопа, высказал предположение, что в человеческом организме, кроме трех известных систем (нервной, кровеносной и лимфатической), есть четвертая. Он назвал ее «кенрек». Эта система состоит из тончайших трубочек, соединяющих точки иглоукалывания. Трубочки наполнены бесцветной жидкостью, в которой много... Чего бы вы думали? Молекул ДНК — крупных белковых молекул, несущих наследственную информацию. С наличием системы каналов многие ученые соглашаются. Назвали их меридианами.

Особенно много точек на ушах. Больше ста на каждом. И вот удивительно, ухо как бы является перевернутой проекцией человека с внутренними органами в положении эмбриона. Может быть, со временем признают за применявшимся раньше способом наказания детей путем дранья за уши не только воспитательный, но и лечебный эффект. Дранье-то — в сущности, энергичный массаж биологически активных точек.

Таким образом, ухо — не только приемник информации, но также источник ее. Выявилось, что по уровню электропроводимости различных точек на ухе можно судить о заболеваниях человека и поставить диагноз не менее точный, чем с применением традиционных методов. В одном институте, где разрабатывали теплолокатор, на экране которого все теплые предметы были хорошо видны, а холодные отсутствовали в изображении, мне рассказали, что группа молодых веселых сотрудников выявила всех не слишком сообразительных коллег. Известная русская пословица: «Дурак и уши холодные» — оказалась верной, и уши у некоторых испытуемых на экране прибора отсутствовали.