TimeZero. Пепел обетованный

Заброшенное шоссе Оазис – Новая Москва. Озеро у разрушенного портала Локальные координаты 122924 Кольцевой заслон Локальные координаты 122124

Весь долгий дневной переход Кира выглядела подавленной. Молчала в пути, молчала и на дневке. Я не лез с расспросами – в ее возрасте самое время задаваться философскими абсолютами. Простыми, но нерешаемыми задачками из серии «кто мы?», «зачем живем?» и «что оставим после себя?». В Вавилоне ей явно было не до того.

Меня же в данный момент больше волновали преследователи. И пусть запутанная дорожная сеть промзоны Оазиса осталась позади, купол совсем недалеко – два дня пути максимум. Догнать нас не составит никакого труда. Или перекрыть патрулями прямую, как ствол баррета, дорогу на Москву.

До старого шоссе оставалось еще километров девяносто – примерно три перехода. Напрямую выходило короче, но, если верить карте, там неосторожного путника ждал многокилометровый заслон со стичами и вжиками. Конечно, не сталкеру их бояться, однако в пустыне чаще спасает не безрассудная смелость, а холодный расчет. У заслона нас очень легко зажать в угол: отстреливаться разом от погони и от стичей – удовольствие не из приятных. Патроны из воздуха я делать не умею.

Поэтому пришлось пройти немного по главной дороге – рядом не было ни развалин, ни чьей-либо драгоценной недвижимости, и я решил рискнуть. Потом мы свернули на заброшенный частный тракт, уходящий в пески, обогнули на безопасном расстоянии дымящий заводик какого-то маленького клана и растворились в пустыне.

Ловите теперь, кому интересно!

Но расслабляться ни в коем случае не стоило. Вряд ли наши друзья, взяв след у Оазис-портала, так уж сразу откажутся от лакомой добычи.

Да и пустыня сама по себе – тоже не курорт. Ходить по ней учатся годами, если не исчезают бесследно в первые месяцы. Что уж говорить о Кире? Ей, как самому настоящему новичку, приходилось несладко: ночной холод сменялся одуряющим зноем, песок забивался в волосы, в одежду и ботинки, резал глаза и скрипел на зубах. К тому же я, заметив, что она не слушает моих советов и совершенно не экономит воду, отобрал у нее флягу. И оставался глухим к самым умоляющим просьбам, негодующим выкрикам и даже угрозам.

– Андрей, дай попить! Пожалуйста…

– На привале.

– Но я пить хочу! Сколько можно издеваться! Андрей! Ты меня уморить хочешь?

– Выпьешь все – сама за полдня уморишься. Без посторонней помощи.

– Зачем я только с тобой связалась?! Спокойно дошла бы сама! И с водой бы не мучилась! Если б я только знала, что ты будешь так надо мной издеваться!

Я не напоминал Кире, что она клятвенно обещала во всем меня слушаться. Зачем? Просто отмалчивался. Или советовал поберечь силы:

– Кира, не буянь. Будешь много говорить – во рту пересохнет, а до привала еще долго.

– Да у меня уже сто лет как пересохло!

Утром на дневке она залпом выпивала отмеренную дозу в две крышечки, с ненавистью смотрела, как я завинчиваю фляги и снова убираю в рюкзак. После чего поворачивалась спиной и молча ложилась спать, как можно дальше от меня. Тикки пристраивался у нее в ногах. По-моему, в эти дни он тоже меня разлюбил.

Но – и тут Кира честно придерживалась обещания – она никогда не пыталась забраться в мой рюкзак и выпить хотя бы немного воды, пока я сплю.

Слишком гордая потому что. Ну-ну.

За два перехода до заброшенного шоссе нас поджидал сюрприз. Не сказать, чтобы совсем невероятный. Просто со всеми нашими заморочками, когда приходилось следить не только за сюрпризами пустыни, но и за горизонтом и экраном КПК – нет ли погони за спиной? – я как-то подзабыл, что в мире происходят и другие события. Совсем не связанные с побегом подопытной пси из вавилонской лаборатории. Вроде недавней бойни у развалин рейнджерского поста.

Кира как раз начала очередной раунд словесной войны: жестокий Андреналин, мол, лишил ее, бедную, воды и теперь ходит, глумится. А она и так с трудом ноги переставляет, скоро вообще упадет без сил и умрет от жажды.

Я почти не слушал, занятый настройкой увеличителя. Батареи таяли неотвратимо, и потому приходилось экономить – не осматривать весь горизонт по паре минут, а делать короткие снимки в память КПК. Если кончится заряд, придется обходиться сэвэдэшной оптикой, а там увеличение меньше в разы. А значит, враги смогут засекать нас раньше, чем мы их. Хреновая перспектива.

Удивительно, как я вообще их заметил на таком расстоянии. На экране КПК они выглядели цепочкой черных точек – если внимательно не присматриваться, сойдут за пылинки или дефект матрицы.

– …неужели, если я выпью хоть пару глотков, что-то изменится? – Кира все еще негодовала.

Я припал на колено, подкрутил мощность увеличителя. Черт с ним, с зарядом, если такие дела творятся.

Они шли цепочкой. Длинной цепочкой, что тянулась змеей, уходя за край горизонта. Целый отряд боевиков какого-то клана, а то и нескольких. В хвосте тяжело переваливалась громада транспортного робота.

Ругаясь про себя, я бросил взгляд в КПК на значки и сразу же выключил комп. Ухватил Киру за руку и чуть ли не силой втащил ее в старую нору богомола, где мы пережидали дневную жару. Прежде чем она успела возмутиться, я встряхнул ее за плечи и раздельно произнес:

– Ти-хо!

– А что случилось?

Я передернул затвор СВД и лег у входа, пристраивая ложе винтовки между камней.

– Кира, внутрь! Как можно глубже. КПК не включай, Тикки держи при себе.

Она замотала головой:

– Никуда не пойду, пока ты не научишься говорить по-человечески, а не приказывать…

– Пойдешь!! – Похоже, в моих зрачках снова мелькнул прицел, потому что Кира вздрогнула и начала медленно отползать назад. – Нет времени пререкаться!! Военный отряд Атланты на дороге! Может, твои покупатели, а?

– Почему ты думаешь…

– Потому!! Стичий хрен, Кира, спрячься! Когда боевой отряд самого сильного клана Атланты в полном составе прет через пустыню, мне совсем не интересно, почему он это делает! Мне важнее знать – за кем!

Конечно, я ее пугал. Пусть посидит в темноте, подрожит от страха. Зато не будет путаться под ногами или, как в прошлый раз, выскакивать следом за мной. Перестрелять целый клан Люциусов мне не светит… хм, каламбурчик родился. Так что попробую отболтаться: какая, мол, девочка-пси? Никого не видел! Понятное дело, что во время такого диалога неожиданно появляющаяся из-за спины Кира никак не подкрепит мои самые искренние заверения.

Я оглянулся – она забралась в дальний угол, подтянула к себе ноги и уткнулась лицом в колени. Косичка медленно покачивалась, задевая кончиком песчаный пол.

На душе стало гадко. Похоже, переборщил.

Люциусы подходили все ближе. Теперь я уже мог различить их в прицел. И даже сосчитать. Мощно смотрятся – что есть, то есть. Плохо будет, если они все же нас ищут. За хорошую награду любой клан наймется, даже самый могучий, дело лишь в сумме. А может, таинственные Кирины покупатели как раз в Атланте и окопались.

Клан спокойно двигался через пески. Не сновала по краям разведка, бойцы, особенно передние, почти не глядели в КПК. Четвертый в колонне Люциусов, инженер-15, нес на плече свернутую в походное положение антенну поискового локатора.

Так не ищут.

Я потихоньку расслаблялся. Похоже, ребята даже не подозревают о нашем присутствии.

Но куда в таком случае может идти Атланта через пески в двух днях пути до Оазиса? Куда, кроме как не в Кабул, бить талибов?

Почему-то мне вспомнился годовой давности разговор с Силь. Я сидел тогда в баре Невы, ждал, когда она встретится с информатором. Глядишь, принесет новое задание.

Но вместо этого она принесла новость. Упала на стул рядом со мной, залпом опрокинула мой стакан с тоником и выпалила:

– Атланта осадила Кабул! Уже неделю, как в город не пройти.

– Да ну?

Сказать по правде, мне было все равно, кто кого осадил. В войне Триады с Атлантой мы старались сохранять нейтралитет. Кабул, Вавилон и Иерусалим постепенно проигрывали Атланте экономически, всякому было понятно, что однажды дело дошло бы и до войны. Такой же ленивой и тягучей, как и все прежние.

– Ты не поверишь, Кабул почти готов сдаться!

Второй раз изображать удивление ничего не значащим «да ну?» я не стал, просто приподнял бровь. Плевать я хотел на Кабул.

– Они почти не сопротивлялись: сразу же прислали парламентера и предложили мир. Обещали выйти из Триады. Так что Атланта, скорее всего, победит в войне. Триада распадается.

Силь оказалась права. Через месяц от могучего когда-то союза трех частных городов осталась пара кланов. Правда, и в стане их противников согласием не пахло.

Война вяло идет до сих пор, несмотря на многочисленные попытки перемирия. Даже «вечный мир на все времена» заключали. И который уже год осколки Триады пытаются что-то изображать, устраивая то рейдерские налеты, то охоту за грузами атлантов, то полномосштабные боевые действия… но всем уже ясно, кто победил.

Никто.

Триада проиграла в военном смысле, а Атланта – в политическом. Фактически именно она потерпела полное поражение, так как в процессе войны разменяла свои светлые идеалы на низменные поиски союзника посильнее, вне зависимости от его моральных качеств. В итоге Атланте давно уже не верят. За время бессмысленного противостояния с Триадой прибрежный город не раз с шокирующей легкостью предавал своих союзников, если те не представляли достаточной финансовой или военной силы.

Да и тактика в войнах частных городов давно поменялась. Какой смысл биться с боевыми кланами, если через неделю они опять пополнят численность? Хороших боевиков без значка сейчас как песка в пустыне, к тому же частные купола от нехватки денег не страдают, легко могут усилить корпус городской стражи, наняв дополнительно клан– другой.

Нет, нынче бодаются экономическими методами. Самый распространенный – и наименее уважаемый – отстрел в шахтах. Зачем ввязываться в драки на поверхности? Особенно если шансы победить невелики? Лучше спуститься под землю и устроить целенаправленный геноцид бедным старателям. Обученный головорез легко справится с десятком шахтеров.

На циничном жаргоне наемников это называется «отстрел хомяков».

Старатели гибнут сотнями, немногие выжившие разбегаются кто куда, разнося по миру страшные подробности. После чего идти им на смену в осажденный купол особым желанием никто не горит, какие бы золотые горы ни обещала местная мэрия. На перерабатывающие заводы перестают поступать ресурсы, а если их мало – останавливается производство. И нет прибыли, вооружений, боеприпасов.

Правительство смотрит на такие дела сквозь пальцы, ведь любая война провоцирует рост заказов на новые типы оружия, брони и прочего. Федералы вмешиваются лишь в том случае, если какой-либо из городов захочет получить тотальное преимущество над противниками. Вроде памятной истории с вавилонской бомбой.

Так что Кабул теперь пуганый, и наверняка, стоило в воздухе запахнуть порохом, талибы тут же обесточили портал. Или подняли цену за транспортировку до немыслимых высот. Плюс – плотно перекрыли все пути, отстреливая бойцов с атлантскими значками прямо на выходе.

Вот Люциусы и топают через пустыню: во-первых, хрен заметишь, а значит, будет врагу неприятный сюрприз, а во-вторых, по-другому им теперь не добраться.

Не знаю, правда, к чему этот поход? Может, решили за старое рассчитаться? Или Кабул негласно продолжает поддерживать остатки Триады, и Атланта давно точит на него зуб? Ну и решила примерно наказать, чтоб другим было неповадно. Показательная порка.

Атланты давно уже скрылись из виду, но я на всякий случай выждал час и только потом включил КПК.

Чисто.

Я выбрался наружу, заполз на ближайшую дюну и долго разглядывал уходящую на восток широкую полосу взрыхленного песка. Еще немного, и Люциусы протоптали бы в пустыне новую дорогу.

– Все нормально, – я сунул голову в нору, нашел глазами Киру. – Ушли.

Она на четвереньках доползла до выхода, осторожно выглянула.

– Никого нет?

– Нет.

Кира встала и огляделась. Потом недоуменно – как мне показалось, даже с обидой – спросила:

– Они не стали нас искать?

– Им не до нас, Кир. Слава куполу, еще не каждый в этом мире гонится за нами. У них и другие дела есть.

Она, конечно, насупилась. Подумала (и правильно), что жестокий и черствый Андреналин опять смеется над ней. Я сделал вид, что не заметил. Пусть подуется, потом самой стыдно будет. Тем более что у меня есть сюрприз.

– На дорогу пока не пойдем, – добавил я. – Рисковать не будем. Сделаем небольшой крюк. Идти, правда, придется чуть дольше, зато там нас никто искать и не подумает. Убойное местечко.

– Заслоны?

– Один заслон. В другое время я бы туда не сунулся, но Атланта явно прошла через него и все там подчистила. Не стоит упускать такой шанс.

Кира кивнула с самым мрачным видом:

– Сейчас пойдем? Опять днем по пустыне?! Без воды?

– Нет, вечером. Но до заката надо в одно место успеть. А попить можешь хоть сейчас. Погоди минутку, я тебе налью.

Наверное, Кире показалось, что она ослышалась. Но я уже залез в рюкзак, вынул фляжку и протянул ей.

– Пей.

Тут уж она и глазам своим не поверила. Недоверчиво коснулась фляги, посчитав, наверное, что я сейчас со смехом заберу назад.

– Все?

– Ну, можешь и все. Но я бы посоветовал половину оставить на дорогу.

По-моему, она так и сделала.

Я специально не стал проверять. Пусть учится экономить сама, благо совсем скоро мы уже не будем так сильно зависеть от запасов воды. Но Кире пока об этом знать не обязательно.

Конечно, еще на дневке она начала доставать меня расспросами: с чего это вдруг я так расщедрился? Не отставала, как я ни отнекивался. Стоило нам выйти – до заката, как я и обещал, – несмотря на пышущий жаром вечерний песок пустыни, Кира опять взялась меня теребить. Ну а поскольку она совсем не дура (по крайней мере, я буду последним, кто так скажет), то быстро докопалась до истины:

– Нет, ты все-таки скажи, откуда такая щедрость? Раньше ты мне и полкрышки лишних наливал со скрипом, а теперь все отдал. Наверное, там, впереди, есть вода?

– Потерпи, Кир, немного осталось. Придем – сама все увидишь.

К источнику мы вышли засветло. Солнце село часа полтора назад, но западная часть горизонта пока светилась. Пурпурные отблески плясали на поверхности маленького прудика, словно резвящиеся рыбы.

– Как красиво! – Кира подбежала к воде, присела рядом, протянула руку, но, наученная прошлым опытом, не зачерпнула полной горстью, а дождалась, пока я проверю воду счетчиком.

– Все в порядке. Можно пить.

Она плеснула немного в лицо, с наслаждением выпила десяток-другой глотков. Я сбросил походный мешок, вытащил фляги. Сказал:

– Доставай свою тоже, наполним. И Тикки пусть попьет.

Кира свистнула геккона, а когда он подошел, легонько подтолкнула к самой воде. Тикки принялся чинно лакать, время от времени отфыркиваясь. Хозяйка, смеясь, вылила пару горстей ему на спину, отчего буро-желтая кожа геккона посветлела и чуть ли не засветилась.

– Он много не пьет, – сказала Кира. – И умываться не любит.

Я улыбнулся.

– Может, тебе с него пример брать?

– Не умываться??

– Нет, много не пить.

– Ну… я попробую. А умыться можно?

– Можно. Только купаться не лезь. Здесь дна нет.

– Как нет?

– А вот так. Сколько ни проверяли: до дна так и не достали. Кроме того, снизу бьет очень холодный источник. Ноги сведет – и привет.

– Ух, – теперь Кира смотрела на прудик с опаской, – какое странное место. Бездонный источник посреди пустыни.

«Эх, девочка, ты еще странных мест не видела».

– Странное, говоришь. А ну-ка обернись.

Она подскочила, словно из пруда выползли неведомые монстры и немедленно куснули ее за ногу.

– Что? Где?

Я показал рукой на север-запад.

– Во-он там, видишь?

В километре от пруда возвышался остов полуразрушенного портала, все такой же молчаливый, неведомый и опасный. Время не пощадило его – проржавевшие балки выгнулись, скрючились, словно высохшие конечности гигантской мумии. Пульсатор разрядника распался трухлявыми лепестками, как опавший цветок. Стены сгнили и осыпались ворохом бетонного крошева.

– Что это?? – потрясенно спросила Кира.

– Заброшенный портал. Неизвестно, кто и зачем его построил и куда он вел, когда работал. Он всегда здесь стоял. Чуть ли не с Того Дня.

– Ты был там? Внутри?

– Был. Пусто, один хлам.

– И совсем-совсем никто не знает, для чего он нужен?

Я по одной наполнил фляги, завинтил крышки. Потом напился сам.

– На развалинах, я слышал, ученые федералов копались, и из больших кланов кто-то. Зеленоглазые сталкерзы, по-моему. Ничего не нашли, как ни старались. Я тебе больше скажу – от портала на север тянется совершенно бесполезная дорога. Из ниоткуда в никуда.

– И ее тоже никто не строил?

– Именно. А теперь хватит смотреть туда горящими глазами: внутрь мы не пойдем. Умывайся, оботрись, и пойдем. К утру заслон опять наполнится – мутанты не дремлют. Тогда уж точно не прорвемся.

Через полчаса под ногами у нас снова дробно звенел такыр. Здесь, у самого заслона, пески кончались, и до горизонта тянулась коричневая пустошь, мертвая, как радиоактивный кратер, покрытая сухой, растрескавшейся чешуей глинозема.

Освежившись у пруда, Кира повеселела. Простила мне все прежние прегрешения – или забыла, что вернее – и теперь неотступно пытала, куда же мы таки идем.

– К заслону у алмазки.

Я то и дело смотрел в КПК и потому отвечал коротко, без объяснений. Но от нее разве отделаешься? Любопытная же, страсть.

– Алмазка? Что это?

– Взорванная шахта. Много лет назад она была единственной, где разведали драгоценные камни. Искусственные тогда еще обходились дорого, а для лазеров и оптики их требовалось очень много. Поэтому натуральные камни стоили вшестеро дороже, чем теперь. Старатели ходили туда огромными толпами под охраной боевиков, и все равно до шахты добирались единицы – пустыня, радиация, заслоны… А тех, кто выжил, на обратном пути поджидали орды мародеров. В общем, страшное место. Кровавое.

– А сейчас шахты нет? Ты сказал: взорванная.

– Ее попытались уничтожить, чтобы остановить прорвавшийся заслон. Какой-то из больших московских кланов однажды захватил подходы к алмазке и с ведома федералов начал промышленную разработку. Но стоило ножам роторных экскаваторов врезаться в грунт и немного подкопать глинистую почву с кимберлитовыми трубками, как что-то затрещало, половина штреков обрушилась, и отовсюду полезли монстры. Да такие, каких никто в жизни не видал. Их с трудом удалось остановить, взорвав направленными зарядами все выходы, вентиляцию и дренажные шурфы. Теперь в шахте никто не копает, да и к тому же все вокруг перекрыто двойной линией заслонов. Не пройдешь.

– А мы как пройдем?

– Помнишь атлантов? Клан Люциус? Они, скорее всего, вышли из старого портала к югу от заслона. И уж наверняка расчистили себе дорогу – ребятам с такими пушками это раз плюнуть. Если мы и влетим в гости к мутантам, то сильно побитым и ослабленным.

Кира накрыла ладонью Тикки и придвинулась ко мне, испуганно озираясь по сторонам.

– Рано боишься, – сказал я. – Еще час идти как минимум.

– А… а ты мне скажешь, когда мы придем?

– Скажу. Но ты и сама увидишь. Их гнезда ни с чем не спутаешь.

– Чьи?

– Скорпов.

Примерно через час, как я и предполагал, такыр сменился привычной песчаной бесконечностью, а по гребням дюн потянулись угловатые шестигранные пирамидки. Иногда казалось, что они построены по какой-то никому не ведомой системе.

КПК высветил несколько отметок. Пока еще далеко, не опасно, но при такой видимости воевать со скорпами вообще дело непростое.

– Кира, отходим. Направо, под защиту стены термитников. Так нам точно не зайдут в спину.

Мы присели в небольшой выемке, заставленной по краям темными громадами пирамидок. Я включил лазерный целеуказатель СВД – в темноте без него никак.

– Спрячь Тикки. И смотри в оба, чтобы не подобрались со стороны.

Кира сунула недовольно клокотавшего геккона в мешок. Пока она возилась с ящерицей, я на всякий случай проверил «хеклер». Мало ли. Надо было почистить, конечно, МП5 – капризная штука, от песка может и заклинить.

– Бей одиночными. И в противоположную от меня сторону, чтобы разделить цели. Не давай им подойти – накоротке нам с ними не тягаться. Забросают отравой к ядреной маме.

В принципе, оборона – лучшая тактика против скорпов. Бурые, самые распространенные из всего вида, защищены хитином, активно используют сильнодействующий яд. Железы на хвосте вырабатывают аэрозольную смесь, попадание которой в легкие и даже на кожу – смертельно. Твари предпочитают охотиться небольшими стаями, окружать жертву и, перекрывая пути к отступлению, со всех сторон выпускать облака яда. Так что лучше всего отстреливать их на расстоянии, благо передвигаются они не слишком быстро. Это не богомолы.

Впрочем, неизвестно, кто лучше. Скорпы тоже не так безобидны, как может показаться новичкам. Например, омерзительная темная разновидность, которая за сто метров воняет так, что слезятся глаза. А если этой гадости еще и надышаться, то могут начаться очень неприятные галлюцинации и даже паника, что, понятное дело, вряд ли добавит шансов выжить в бою. Темные твари защищены двойной хитиновой шкурой и умеют вырабатывать специфическую газовую смесь, которая искажает облик скорпа. Так же, как маскировочный комбинезон или псионический «фог», эта гадость сильно снижает шансы поймать скорпа на мушку. К тому же темных с трудом пробивают ментальные удары.

Короче, неприятные зверушки. А ведь есть еще пустынная разновидность – тоже не подарок. Ну, надеюсь, нам сегодня повезет и, кроме обычного бурого воинства, ни с кем воевать не придется. Люциусы наверняка постарались.

Первых двух я снял метров с двухсот. Можно было и дальше, но я предпочел экономить патроны и палить наверняка.

СВД грохнула дважды, почти без паузы. Кира за спиной дернулась и легонько ткнула меня кулачком в спину:

– Мог бы предупредить!

«Мать твою! Никогда так не делай, когда я стреляю!»

Вслух я выразился более корректно.

– Не мешай! Следи за своей стороной.

КПК показывал еще девять тварей. Семеро медленно ползли в нашу сторону, а вот двое двинулись в обход термитников. Значит, появятся сзади. На Киру надежды немного, надо не забывать следить и за этими тоже.

Из темноты донесся шипящий, с легким присвистом звук. Потом еще один и еще: скорпы выпускали яд. Пока не опасно – слишком далеко даже для легкого головокружения, но если облака отравы повиснут в воздухе, целиться станет намного сложнее.

Не говоря уж о том, что, не приведи стич, может подуть ветер…

Еще один показался справа от нашего убежища. Я выдохнул и плавно потянул спуск. На таком расстоянии пуля не отклоняется ни на миллиметр – хитин брызнул осколками, скорп рухнул вперед на подломившиеся ноги, выплеснув в песок омерзительную зеленую жижу внутренностей.

– Андрей! Там… там, по-моему, что-то ползет!

Я быстро глянул в КПК – нет, не добрались еще.

– Пусто! Увидишь кого настоящего – бей сразу!

Вот дерьмо! Если она будет каждые пять минут меня дергать…

Два скорпа расплескались на пределе видимости – я бил по радару, подсветив цель лазером. Четвертый монстр выскочил из мутно-зеленого аэрозольного облака, что медленно, но верно ползло по направлению к нам. Я бросил снайперку на локоть, выхватил ПМ: первым выстрелом отбил твари хвост, вторым – всадил пулю точно между жвалами. Изуродованное туловище кувыркнулось в воздухе, судорожно подергивая лапами.

– Кира, смотри за тылом!

Новая тварь появилась из темноты. Скорп встал в боевую позицию, поднял хвост, собираясь заплевать нас порцией яда. Я не дал ему шанса – страшная ударная сила снайперского боеприпаса прошила мутанта насквозь, напрочь снеся целый пласт хитиновой брони. Луч целеуказателя скользил по зеленоватому туману, и, едва из ядовитой пелены появилась морда очередного скорпа, СВД в который раз не подвела меня.

Хорошая стрельба. Восемь выстрелов – восемь дохлых тварей.

Рано радовался. Едва девятый по счету скорп мелькнул в прицеле, я сразу обратил внимание на цвет его хитинового панциря. Темный!

Вот только этого счастья мне и не хватало.

Я отставил в сторону СВД, правой перехватил «макаров», положил ствол на локоть.

Иди сюда, милый.

Он появился неожиданно – размазанная по земле тень, очертания размыты, словно кто-то хотел нарисовать скорпиона прямо на песке, но потом передумал и решил стереть, да так и бросил на полпути.

Я бил по нему так же, как опытные бойцы отстреливают атакующих под «фогом» псиоников: один выстрел по смазанной тени, один на шаг вперед. ПМ жахнул пристрелочным, потом дернулся дуплетом. И еще один.

Скорп заверещал. Теперь он двигался медленнее, задние ноги волочились по песку. Я его все-таки достал.

– Андрей! – вдруг закричала Кира. – Андрей!!

За спиной затрещал «хеклер». Потом снова. И снова. Пули с чмоканьем врезались в податливое и мягкое.

Что еще за напасть? Пустынный скорп?

Ладно, потом разберемся. Где эта темная тварь?

Я шагнул вперед, привлекая его внимание. Монстр тут же заковылял в мою сторону, угрожающе поводя хвостом. Черный зрачок ПМ поймал его в прыжке. Первая пуля взбила фонтанчик песка между лапами, зато вторая, последняя, разворотила твари незащищенное брюхо. Песок впитал внутренности.

Странно было смотреть на выпотрошенную тушу темного скорпа, все еще укрытую маскировочной взвесью. Как будто кому-то пришло в голову упрятать под «фог» потертую грязную тряпку.

«Хеклер» снова выстрелил.

– Андрей! Тут что-то не то! Я не могу попасть!

Я бросил пистолет на землю, одним движением притянул к себе снайперку, упал на колено и развернулся. Кира указала стволом МП5 в темноту:

– Вон они ползут! Я в них стреляю, но они даже не остановились.

КПК действительно показывал две цели. Слишком медлительные даже для скорпов.

Что-то мерещится зеленое… Опять яд?

Или…

В темноте что-то булькнуло.

– Ты их видишь?! Стреляй! – закричала Кира и дважды нажала на спуск.

Пули снова с мягким чмоканьем врезались во что-то мягкое.

И только когда целеуказатель высветил бесформенную зеленую кляксу, я понял, кто к нам пожаловал. Не сообразил сразу в горячке боя, а надо бы. Все эти бульканья, похожие на блевотину, медленное перемещение, бесполезная стрельба…

Студень. Странное порождение радиации – самодвижущаяся колония микроорганизмов, жрущая любую органику на своем пути. Совершенно безопасная тварь, медленная и абсолютно не обремененная хоть каким-либо мозгом. Большая амеба.

Правда, безопасна она ровно до того момента, пока не подобралась вплотную и не начала тебя переваривать. Тогда ничто не спасет.

– Стреляй, Андрей! Ну, пожалуйста! – Судя по голосу, Кира впала в самую настоящую истерику. От страха. Липкого первобытного страха. Еще бы! Ты палишь практически в упор, а омерзительно чмокающая тварь подползает все ближе и ближе, не обращая внимания на выстрелы. Тут недолго с катушек съехать.

– Спокойно!! Не стреляй зря.

За поясом у меня болтался давешний смарт – оружие погибшего инженера. Тот самый, с девизами на рукояти.

Очень полезная вещь против студней. Этих тварей пулей не возьмешь, они ее просто поглотят без всякого вреда для себя. Нож пройдет насквозь, граната – скорее разделит студня надвое, чем убьет. Только огнем, лазером или плазмой.

Кого тут пощекотать лучом, а?

Смарт еле слышно загудел, осветив соседние пирамидки синим светом. Ближний студень с гадостным чмоканьем вспенился, как перебродившее пиво, пошел волнами. Передний край сморщился и отвалился, словно стертая кожа с волдыря. Остатки монстра почернели и скукожились. Смрад паленой органики на время перекрыл все запахи.

Второй умер так же быстро.

Через минуту все было кончено.

Кира всхлипнула и, выронив ствол, медленно съехала по стене. Я подскочил к ней, приобнял за плечи.

– Все хорошо, маленькая. Уже все.

Мне пришлось долго ее успокаивать. Сначала она просто сидела неподвижно и смотрела в одну точку. Потом, когда шок прошел, Кира вся затряслась мелкой дрожью. Я нес какую-то чепуху, говорил все, что лезло в голову, описывал какие-то давние приключения, половину из которых выдумал на ходу.

Пообещал подарить ей настоящий хвост скорпа.

И даже рассказал о портале. Не хотел поначалу, мало ли, вдруг окажется неработающим. Зачем плодить напрасные надежды?

Но сейчас все же решил раскрыть карты.

Кира и вправду как будто очнулась.

– Уйдем через портал?

– Проверим сначала. Если все будет нормально, сможем серьезно сократить путь. Отсюда есть транспортная линия в «сотую» промзону. Там, правда, чрезвычайно опасно, но мы долго засиживаться не будем. Прыгнем сразу к окраинам Новой Москвы. Из «сотки» портал ведет к столичным шахтам.

– А ты откуда знаешь?

– Нас с Силь раньше туда часто заносило… В промзоне было несколько заданий, и Силь всегда предпочитала уходить через тот портал. Он называется FarEast, Силь говорила, его атланты строили…

И тут Кира со всей силы ударила меня в плечо.

– Хватит!! Надоело! Ты все время только о ней и думаешь! Только и можешь, что дразнить и смеяться надо мной все время! Тебе плевать на меня!

Я ошарашенно смотрел на нее и в первые мгновения даже не знал, что сказать.

– Вот и целуйся со своей девкой! А про меня – забудь!

– Ты… ты что такое говоришь?

– Да пошел ты! – выкрикнула Кира. – Ненавижу тебя!

Она оттолкнула меня, подхватила Тикки и побежала точно на запад. Прямиком в наставленные скорпами газовые облака.

– Кира, стой!! Куда ты?! Сто-ой!!