Тишина. Часть 1

Много воды утекло, девочка росла, становилась красивой девушкой. «Да, именно так, – думал Макс, пока его отряд следовал к южной границе леса Грёз, – она выросла, из меня вроде и ничего отец получился, но теперь, что делать, – не понятно. Наверно, ей пора думать о самостоятельной жизни, может, парня себе найдёт, – от одной только мысли о том, что к Тин притронется кто-либо, его разум заполнила ярость, – похоже, сначала надо научиться себя контролировать, а потом уже о её парнях думать. Есть, конечно, нормальные ребята, но они все какие-то хлюпенькие, а те, кто не хлюпенькие, слишком наглые. Несомненно, она может за себя постоять, но всё равно неспокойно. Ну вот, приплыли, да я же не о её безопасности и спокойствии думаю, а о своём. Такими темпами на пенсию меня отправят раньше времени, скажут: не способен принимать решения. – Он встряхнулся. – Нельзя так ярко свою слабость проявлять».

Глядя на него, никто бы и не подумал о слабости, наоборот, он будто излучал силу, грозную и опасную, готовую в любой момент сорваться с цепи. Его отряд продвигался земными тропами, так они меньше привлекали к себе внимания, незачем сильвийским сплетницам давать лишний повод, а то и суток не пройдёт, а вся округа уже будет знать, что, мол, каратели к морю на юг двинулись. И полетят новости о набеге пиратов на Укромную Гавань, об имперской флотилии, штурмующей опять же Укромную Гавань, и многое другое, бессмысленное, с потолка взятое.

По всем подсчётам они уже должны были прибыть на место, дозорные с южного хребта засекли всплеск магии смерти примерно в километрах пяти от границы леса Грёз. Так как на верхних ярусах жизнь шла своим чередом, никаких особо опасных происшествий, только нечаянно взорванный кувшин с водой, да подпа ленная дверь в доме начинающего огненного сильва, решено было исследовать земные тропы.

Лес становился светлее, деревья-исполины уступили место своим собратьям поменьше. Подняв глаза, Макс увидел, как лучики солнца пробивались сквозь древесную крону, преломляясь на каплях росы и узорах паутины, натянутой между зелёными листиками. Как же красиво, – думал Макс, – а на верхних ярусах просто дух захватывает: огромные листы Деревьев, тёмно-оранжевые и зелёные, закрученные в сферы дома, которые невозможно увидеть среди древесных крон. Между домами перекинуты мостки, освещают пути небольшие фонарики, внутри которых весело танцуют сверкающие жучки, а под этим всем великолепием простирается море зелени, ветер гуляет среди деревьев, слегка покачивая мостки и маленькие фонарики, напевая только ему полностью известную мелодию, с которой не сравнится никакая – ни человеческая, ни сильвийская – музыка.

Отряд вышел на небольшую тропинку, на ней бесформенной кучей были свалены тела людей – одежда простая, за спинами котомки, судя по всему, они направлялись вглубь леса. Они перевернули тела на спину. Один из карателей присел рядом с ними и начал осмотр.

Каратели бесшумно растворились в зарослях, словно лесные тени, они скользили, не задевая и не ломая ни веточки. Завернув убитых мужчин, Макс присоединился к своему отряду в поисках хоть каких-либо следов, но пока им не везло: находили только следы животных.

Очень обидно было возвращаться к Совету ни с чем, и вдвойне обидно было именно ему. Макс привык считать себя самым успешным в своём деле, и то, что он не смог обнаружить следов убийцы, выставляло его не в самом лучшем свете. Надо было взять с собой мага, но Совет посчитал, что дело не потребует вмешательства магии, и отправили лишь только карателей. Да, всё именно так, но виновными останутся не маги, которых не отпустили на задание, и не дозорные, которые смогли отследить лишь небольшую вспышку силы, а каратели, что не смогли найти следов убийцы. Он в сердцах дёрнул поводья сильнее, чем это было необходимо, лошадь рассержено фыркнула, резко поведя головой в сторону.

В обратном направлении отряд двигался медленней, тела убитых крестьян осложняли путь. Они двигались давно знакомыми тропами, но Макса никак не покидало ощущение, что всё вокруг другое: тишина в тени деревьев настораживала. Ему чудилось, что в его затылок устремлён чей-то взгляд, несколько раз он отряжал людей проверить дорогу позади, но они возвращались ни с чем. В итоге он и сам проверил: ни зверя, ни человека, ни сильва. Немного успокоившись, он вернулся к мыслям о доме, его уютных комнатах, о Тин, сидящей возле камина. Она любит сидеть у огня. Наверно, это её магическая сущность сказывается, она всегда вечерами садится у огня, поджав под себя ноги, волосы полностью скрывают её хрупкое тело. Будто костёр, она так сидит, а её разум в это время путешествует по потокам так любимой ею силы. Такой он её видел уже много лет, с тех пор как стал её отцом.

Они никогда не ругались, порой казалось, что она знает, о чём он думает в тот или иной момент. Она так точно угадывала его желания и его переживания. Он очень редко видел её в последнее время: постоянные вызовы то с границ лесов, то с какой-нибудь деревни Комаровки, Овражки или Речной, а он так хотел поговорить, неважно о чём, просто сесть рядом с ней и говорить. Макс встряхнулся, уже скоро, и мы будем вместе.