Тисту - мальчик с зелеными пальцами

Глава десятая, в которой Тисту снова попадает под опеку господина Трубадuсса u узнает доподлинно, что такое нищета

Лишь невероятные события позволяют маленьким мальчикам хоть немного отдохнуть от взрослых. Вполне понятно, что украшенная цвета­ми тюрьма повергла город в величайшее изумление, впрочем не на­ долго. .. Скоро все стало на свои места, и никто уже не удивлялся, что там, где высилась некогда серая угрюмая стена, раскинулось целое море зелени.

Что ж, люди ко всему привыкают, даже к необычному.

Итак, когда страсти вокруг тюрьмы поутихли, озабоченные родители снова принялись за самое главное - за обучение Тисту.

- Полагаю, что теперь ему не мешало бы получить некоторое пред­ставление о нищете, - разглагольствовал отец.

- И потом, ему пора знать, что такое болезнь... Пусть хорошенько следит за своим здоровьем, - добавила мать.

- Господин Трубадисс наглядно и очень умело объяснил ему, что такое порядок. Пусть же он растолкует Тисту, что представляет собой нищета.

Вот таким-то образом на следующий же день Тисту с помощью свое­ го наставника господина Трубадисса узнал, что нищета, оказывается, ютится в трущобах.

Для такой вылазки Тисту посоветовали надеть старый голубой берет. Напрягая свой и без того громовой голос, господин Трубадисс объяснил Тисту, что трущобы находятся на краю города.

- Весь этот район трущоб - настоящий бич, - заявил он.

- А что такое бич? - спросил Тисту.

- Бич - это зло, великое зло, которое губит множество людей.

Господин Трубадисс мог не утруждать себя дальнейшими объяснения­ми. Сказанного было больше чем достаточно: Тисту уже потирал свои пальцы.

Но то, что он увидел, превзошло все его ожидания: тюрьма по сравнению с трущобами казалась раем. Узкие, грязные, зловонные дороги петляли между неким подобием лачуг. Глядя на эти ненадежные, зияющие ще­лями сооружения, кое-как сбитые из гнилых досок, так и думалось, что при малейшем порыве ветра все они рухнут. Непонятно было, как это они еще держатся! Двери залатаны были или картоном, или старыми досками от ящиков из-под консервов.

По сравнению с опрятным, каменным, богатым городом, который ка­ждое утро подметали, вычищали, выскабливали, район трущоб казался совсем иным городом, уродливым и грязным; он даже вроде бы стыдился своего каменного собрата. Тут не было и в помине ни фонарей, ни тротуаров, ни лавок, ни муниципальных мусорщиков.

«Здесь не мешало бы посадить хоть немного дерна; он вобрал бы в се­бя всю грязищу и украсил бы эти ужасные дороги ... и потом ... посадить бы побольше разных вьюнков вроде ломоноса. Они наверняка укрепили бы эти жалкие, готовые развалиться лачуги", - размышлял Тисту, при­ касаясь пальцами к уродливым строениям.

В переполненных лачугах жило несметное количество людей, и у всех был, разумеется, болезненный вид. «Поживи-ка в такой теснотище, да еще без света - сразу побледнеешь... как цветок эндивий, который Седоус выращивает у себя в погребе. Если бы со мной обращались так же, как с этим цветком, я был бы несчастлив".

И чтобы дети трущоб могли полюбоваться на яркие цветы, Тисту решил рассадить у окошек красную герань.

- Скажите, а почему все эти люди обитают в каких-то кроличьих клетках? - неожиданно спросил Тисту.

- Очевидно, потому, что другого дома у них нет. Вы задаете мне глупые вопросы, - отозвался господин Трубадисс.

- Почему же нет у них дома?

- Потому что у них нет работы.

- А почему у них нет работы?

- Потому что им не везет.

- Значит, у них вообще ничего нет?

- Совершенно верно. Это-то и есть нищета.

«По крайней мере завтра у них будут цветы», - порадовался про себя Тисту.

Потом он увидел какого-то мужчину, избивавшего женщину, и ребен­ка в слезах, бросившегося наутек.

- Разве нищета озлобляет людей? - спросил Тисту.

- Бывает и так, - ответил господин Трубадисс и тут же произнес громовую речь, всю пересыпанную зловещими словами.

Из его речи явствовало, что нищета чем-то напоминает отвратитель­ную черную курицу. У нее дурной глаз, крючковатый клюв и огромные, как мир, крылья, под которыми прячутся ее омерзительные цыплята. Господин Трубадисс знал их всех по именам: вот цыпленок-воровство, тот самый, который очищает кошельки и взламывает сейфы; вот цыпленок­ пьянство, который хлещет вино рюмку за рюмкой и валяется потом в сточной канаве; вот цыпленок-порок, которого так и тянет к подлым поступкам; вот цыпленок-преступление, который здорово смахивает на убийцу с револьвером в руке, ну и, конечно, самый зловещий - цыпленок-революция ...

- Тисту! Вы меня совсем не слушаете! - взвился господин Труба­дисс. - Перестаньте трогать руками всю эту грязь! Что за идиотская ма­нера за все хвататься! Наденьте перчатки.

- Я забыл их дома, - пробормотал Тисту.

- Ну, хватит... продолжим наш урок. Что необходимо для того, чтобы бороться с нищетой и ее пагубными последствиями? Подумайте ... Ну? .. По ... по ...

- По?. А, догадался! - выпалил Тисту. - Наверно, по ... побольше иметь золота.

- Совсем нет. Для этого необходим по-ря-док!

На мгновение Тисту задумался. Кажется, это его не убедило. И, не­ много подумав, он возразил:

- Господин Трубадисс, вы и в самом деле уверены, что он существует, этот ваш хваленый порядок? Я что-то в это не верю.

Уши у господина Трубадисса вспыхнули, заполыхали и стали похо­дить, скорее, не на уши, а на два ярко-красных помидора.

- Потому что если бы на земле существовал порядок, - звонко отче­канил Тисту, - то не было бы и нищеты.

В этот день Тисту получил не слишком-то высокую оценку. Господин Трубадисс начертал в записной книжке: «Ребенок рассеян и болтлив. Его благородные порывы лишены всякого смысла».

На следующий день... Впрочем, вы сами уже догадались. На следующий день пушкострельские газеты известили своих читателей о небывалом нашествии вьюнков. Советы Седоуса были выполнены в точности.

Голубоватые арки цветов прикрывали словно вуалью уродливые лачу­ги, вдоль зазеленевших дорог тянулась стройными рядами герань. Эти жалкие, обойденные судьбой кварталы, которые горожане предпочитали обходить стороной - до того уж противно было на них глядеть! - стали, отныне самым красивым местом в городе. Теперь туда заглядывали, как в музей.

Местные жители не растерялись и решили извлечь из этого кое-какой доход. На границе своего района они установили турникет и брали за вход сто франков. Потребовались лю­ди самых разнообразных профессий: сторожа, гиды, продавцы открыток, фото­ графы ...

Словом, привалило людям счастье.

И дабы не упустить это зыбкое счастье, решено бы­ло построить среди деревьев огромное здание из девяти­ сот девяносто девяти благо­ устроенных квартир с элек­трокухнями и разместить в них всех бывших обитателей трущоб. И поскольку для строительства этого здания понадобилось много людей, то все безработ­ные получили необходимую работу.

Седоус при первом же удобном случае поздравил Тисту:

- Молодчина, Тисту! Здорово, очень здорово получилось у тебя с эти­ ми трущобами! Только вот почти не чувствуется там аромата цветов. В следующий раз подумай-ка о жасмине. Он быстро растет и благоухает на всю округу.

И Тисту пообещал, что в следующий раз он ничего не забудет.