Тоже Sapiens

Один

-Координатор?

Это было что-то новенькое. Я и забыл, когда в последний раз слышал ассистента. Кажется, ещё до того, как спустился в шахту и обнаружил, что трупа самки там нет… А может и того раньше. Неужели…

Сердце забилось как от бега. Или от страха… Радость — это тоже стресс, только с другим знаком. Так что сейчас я испытывал стресс и очень сильный. Он заговорил со мной, значит… Значит…

В конце-концов, она была тяжело ранена. А ещё, была одна, так что… Неужели всё? Неужели я победил?

-Да! Да, ассистент, я тебя слушаю.

-Я связался с вами, чтобы напомнить, что вы не употребляли пищу уже почти двое суток.

Что?

-Это может быть вредно для вашей работоспособности, - продолжал он равнодушно. - При том, что ваш рацион при вас и вы можете его употребить без ущерба для здоровья.

Вот же сука. Я посмотрел на сумку. Да, там были какие-то минимальные припасы.

-Это всё, что ты хотел мне сказать?

Он промолчал.

-Ты теперь моя нянечка? Заботливая мамулечка?

Молчание.

-Когда будет холодно — попросишь надеть шапку? А? Пидор ёбаный. Уёбок. Психопат. Тварь железная.

Я завёлся. Начал орать на него, материться, оскорблять. Я показывал неприличные жесты, хотя не знал, где именно тут камеры… Я орал на него, но ассистент не реагировал.

Я спрашивал, зачем он вообще вышел на связь, спрашивал, заботится ли он так же о самке, спрашивал, не поебать ли ему на меня и на неё. Но он опять замолчал.

***

Ассистент не только напомнил мне про еду, он меня разбудил, вывел из апатичного состояния, в котором я мог спокойно спать в полутора шагах от собственного дерьма.

Говорят только с равными. Если он говорит со мной, значит я ещё очень много значу в этом противостоянии. Он ещё рассчитывает увезти меня домой. Что же… надо дать ему такую возможность.

Первым делом я вернулся в каюты. Чистота — залог здоровья. И физического и душевного. Я шёл туда уверенно, с костылем в одной руке и ракетницей в другой. Я был максимально осторожен на поворотах, предельно внимателен на лестницах. Наверное, это ей повезло, что мы не пересеклись в тот день. Я снял все три предохранителя с ракетницы и нёс её так, не выпуская из рук и не убирая.

В каюте первым делом снял шину. Хотел ещё там, в техничке, но подумал, что если что-то пойдёт не так… лучше в каюте.

В нос ударил немного неприятный запах немытого тела, кожа была даже на вид неестественно мягкой, а сама нога немного тоньше здоровой. Я с брезгливостью, словно чью-то чужую, потрогал голень. Кожа, понежневшая под повязками и отвыкшая от тактильных ощущений, воспринимала касание странно. Рука спустилась ниже, к шраму, уже затянувшемуся, но не до конца зажившему.

Я сел на кровати и опустил на пол сперва здоровую ногу, потом, помешкав, и сломанную. Это было непривычно, но очень радостно.

Я встал, перенеся почти весь вес на здоровую ногу. Потом выровнялся. Сделал шаг, другой. Держался ещё неуверенно, но изнутри меня распирало. Я хожу. Я снова хожу. Сам. Без опоры. Без костыля.

Она гонится за мной? Ха! Я сам её догоню и убью, грохну как бессловесную скотину. Я сделаю с ней всё, что она сделала с ребятами. А потом брошу в холодильник, не поленюсь, чтобы дома её изучали и препарировали.

Я шёл всё увереннее, тело вспоминало, как это, ходить на двух ногах. Штанина, всё ещё растянутая за несколько месяцев шиной, медленно принимала нормальный размер… Прекрасно, ещё и красавчиком буду. Я взял ракетницу и направился к двери. Мне хотелось продлить этот момент торжества, ощутить себя хозяином корабля. Не жертвой, а охотником.

Но до двери я не дошёл. В какой-то момент я шагнул слишком уверенно, ощутил в ноге резкую боль, она подкосилась и я упал, чудом не нажав на спуск.

***

Ночью я опять слушал тишину. Слушать тишину, смотря в темноту. Летя в пустоте.

Но мы даже не летели. Иногда начинал гудеть реактор, далеко, но его всё равно было слышно. А вот шума двигателей не было. Мы дрейфовали в космосе, без гравитационной привязки к звездам…

Я сидел, почти ничего не видя, и от того очень живо представлял себе, как по этой абсолютно холодной пустоте движутся скопления галактик, полные звёзд, а наш кораблик, совсем ничтожный, ничего не значащий, неподвижно замер словно центр всего этого движения.

Я врал матросу, что пошёл учиться на координатора межпланетных перелетов только потому, что подвернулась стипендия. Я хотел сюда. Сюда. В темноту, тишину и пустоту, чтобы одним только своим присутствием наполнять жизнью и смыслом те уголки вселенной, где без нас никогда не было чего-то не то что разумного, а хотя бы упорядоченного.

Я несу жизнь. Я несу разум. Я несу свет. Здесь я целая вселенная, каким бы ничтожным, случайным и слабым я ни был.

***

-Ассистент, мне нужно поговорить с тобой.

Молчание.

-Ассистент, я хочу поговорить. Мне нужно поговорить с тобой. Просто поговорить.

Молчание.

-Ассистент, я запрашиваю протокол «Вахта»!

Молчание. Шум реакторов сегодня почему-то особенно громкий, а на контрасте с ночной тишиной — просто оглушающий.

-Протокол «Вахта», я имею на него право! Сука ты ёбаная, мразь бездушная, я имею право на собеседника! Ты обязан мне предоставить беседу! Обязан! Я знаю свои права! Я даже не член, блядь, экипажа, уёбок, понял ты? Протокол «Вахта»!

Последнюю фразу я проорал так громко, что сам себя оглушил, ещё и горло заболело. В ответ — ничего. Только шум работающего реактора и тихое шуршание автоматических уборщиков из коридора.

***

Днём я слышал плеск в бассейне. Постоянный, словно кто-то там купался. Подумал, что это отличная возможность: прийти туда и выпустить в неё все три ракеты, что у меня были. Но… я не смог.

Испугался. Подозревал, что она там голая, скинула свои одежды, сшитые из шкур, и теперь абсолютно нагая, а от того ещё более уродливая, плещется в воде. Без одежды мы чуть уязвимее, чем в ней… скорее всего, это правило работает и с дикарями. Значит, это был хороший шанс, но я всё равно не смог. Испугался. Мне некого было стесняться и я признал, что испугался.

Да так, что сел на кровати лицом к двери и не выпускал из рук ракетницу: бассейн был довольно близко, и не факт, что помывшись, она пойдёт назад тем же путем, что пришла.

Особенно страшно стало, когда я понял, что плеск воды стих.

Не помню, сколько я вот так просидел, но привыкший спать днём, задремал. Не сразу, конечно, просто мысли стали путаться, в голову лезли странные, нереалистичные абсолютно, но понятные именно в тот момент образы. Я время от времени опускал голову и от того просыпался. Понимал, что засыпаю, но не зная, что делать, так и продолжал сидеть.

И снова раз за разом начинал дремать, заваливался вперёд и просыпался. Правильнее было поддаться сну: до ночи она уже всё равно не пришла бы, но страх не давал расслабиться и заснуть.

И потому я снова и снова то погружался в дремоту, то выдёргивал из неё сам себя, пока в очередной раз не заснул и не увидел во сне, как дверь распахивается. И от этого короткого, меньше секунды, кошмара я вздрогнул, выпрямился и выстрелил в дверь.

Я попал точнёхонько в неширокий проём, ракета ударилась в стену срикошетила, стукнулась о противоположную и так там и осталась дымить на полу.

У меня осталось два выстрела.

***

Однажды я почти час просидел, то прикладывая ракетницу к голове, то осторожно, чтобы не выстрелить ненароком, убирая стволы от виска.

Всё было по-настоящему: обе предохранителя сняты; один резкий звук или внезапная реплика ассистента — я бы выбил себе мозги, и на этом всё кончилось бы.

Но ничего не случилось... кроме того, что я одумался и понял, что смогу это сделать в другой раз. А пока… Пока надо жить.

***

Я снова упрашивал ассистента поговорить со мной. Просто поговорить. Доказывал, умолял, апеллировал к правилам, которых не знал сам, угрожал, напоминал, как недавно чуть не вышиб себе мозги, давил на жалость, но всё было бесполезно. Он молчал.

И у меня не появилось ни капли злобы к нему. Вообще никакого негатива. Скорее напротив, восхищение его непреклонностью… Глупо мерить псевдоинтеллект нашими категориями, но… Мы подсознательно воспринимаем его не как равного, а как подобного. А уж теперь, когда единственным живым существом с разумом тут, помимо меня, была только самка, я уже специально одушевлял ассистента. И потому его непреклонность вызывала искреннее уважение. Я бы так не мог, сдался бы, уступил. Он — нет.

-Тогда нет смысла уже жить, - сказал я наконец.

Это всё ещё был шантаж, но при этом я не блефовал. Получится - отлично. Не получится… Что же, никто не вечен.

-Смотри, - сказал я, доставая ракетницу. - Ты думаешь, что я ничего с собой не сделаю, раз не смог застрелиться? Да, это сложно. Но есть способы и попроще ракеты в голове.

Стрелять в стену я не стал. Надеялся, что он сдастся и ракеты мне потом пригодятся. Я просто вытащил обе и поставил на стол. Туда же положил саму ракетницу, уже пустую и не опасную… не опаснее камня.

-Смотри! - крикнул я, взял костыль и вышел.

-Смотри! Смотри-смотри! И слушай! И прошмандовке своей передай!

И потом, чтобы показать, что я не надеюсь на его порядочность, заорал что есть мочи:

-Эй, дикая пизда! Иди сюда. Я без оружия! Переведи ей. Если она не боится пусть приходит, а то я обоссу трупешники её сородичей.

Что-то такое я кричал, обращаясь то к ассистенту, то к самке напрямую, до самого бассейна. А там крикнул ещё раз, просто крикнул, ничего связного. Отбросил костыль и прыгнул в воду прямо в одежде. Не топиться, просто искупаться напоследок.

А наплававшись, вылез из воды и лёг на ближайший шезлонг.

Я жалел, что она не пришла раньше. Мне бы хотелось, чтобы дикарка убила меня в воде.

***

Я проснулся уже в темноте. Сначала удивился тому, что вообще спал, потом тому, что жив. Она не пришла, как ни орал я в истерике…

Я вдруг приподнялся на лежаке в страхе. Почему же не пришла? Она может быть здесь, где-то тут прямо сейчас.

Я задержал дыхание и стал осматриваться. В темноте занятие бесполезное, но голове нравилось это движение, оно давало очень реалистичную иллюзию контроля. Звуков тоже не было, даже реактор не шумел.

Странное ощущение, обратное тому, как просыпаешься после кошмара и расслабляешься: фух, это был сон. Я наоборот, проснулся в кошмар.

Я аккуратно поднялся с лежака. Встал на колени и начал шарить руками по полу. Даже думал плюнуть и уйти так, но к счастью костыль нашёлся почти сразу. Я взял его и поднялся.

Фиттер хорошо его сделал, обмотал техническим утеплителем нижний конец, чтобы тот не стучал при ходьбе… Но мне всё равно казалось, что стук есть. Просто едва-едва слышный и сильно поскрипывающий при каждом шаге. Сейчас мне вот так казалось.

Спокойно, спокойно. Её нет. Её тут нет, я бы услышал. Она не прячется, она меня не боится и потому не будет прятаться, она сразу нападёт. И если я её не слышу — значит она далеко, очень-очень далеко.

Идиот, какой же ты идиот… Ещё и ракетницу выложил. Да, тут недалеко идти, но есть каюты и поближе. Только теперь надо тащиться именно в свою, чтобы взять оружие. А если она тут и погонится — оружие незаряженное...

Дебил, какой же я дебил… Главное не стать мёртвым дебилом. Шаг. Ещё шаг. Ещё. И ещё… Я дойду. Я обязательно дойду. Я не умру так глупо. Только не так.

Всё будет хорошо. Главное пройти через эту темноту и добраться до ракетницы.

Шаг. Ещё шаг. Ещё шаг.

Как же хорошо меня слышно, когда реакторы молчат...

***

-Координатор.

Ассистент заговорил со мной, когда я уже наверное с четверть часа стоял в душе под тугими струями. Думал, пожурит за расход воды или уведомит, что вводит лимиты.

-Слушаю.

Я сам удивился, что равнодушно я ему ответил, особенно после того, как пару дней назад умолял его просто поговорить.

-Как часто нужно обнулять таймер на бомбе?

-Какой бомбе?

-Которую фиттер с инженером установили на системе охлаждения реактора, питающего разгонные двигатели.

-Впервые слышу.

-Почему же вы тогда ходили ее обезвреживать?

-Не понимаю о чём ты.

Ассистент выдержал паузу - скорее всего, это он так имитировал наше поведение - и сказал, добавив в интонации лёгкое раздражение:

-Не могу понять цель вашей лжи сейчас. Мы оба знаем правду, но вы её скрываете, причём очень грубо. Зачем?

-Маленькая месть. За то, что меня игнорировал.

-Вы не сможете меня обидеть, как не могли тогда разжалобить.

-Знаю.

Я окончательно пришёл в себя. Переключил душ на гель и стал намыливаться.

-Так какой максимум на таймере? Две недели?

-Какой ты умный, железяка. Да. Две недели.

-Время скоро истечёт.

-Я знаю.

-Но не собираетесь вводить код?

-Нет.

-Почему же? Не хотите домой?

-Ответь ты мне на вопрос сперва. Почему обратился ко мне сейчас? Насколько я знаю, в душе нет камер, тебе труднее отслеживать моё состояние.

Я начал смывать пену.

-Я хорошо вас изучил и мне хватает голоса. А по вашему поведению в данный момент и настроению во время приёма и сразу после душа я счёл, что разговор будет наиболее эффективным.

-Какой ты честный. - Я выключил воду и включил обдув.

Дождался, когда высохну, выключил кабинку и вышел. Наверное ему эти пара минут казались вечностью, с его-то скоростью мышления.

-Ладно, давай отвечу тоже предельно честно. Я всё равно не попаду домой. Я это понял недавно, странно, что ты, такой проницательный, не заметил. Я обречён, ассистент. Даже если каким-то чудом я грохну эту жирную блядину - я не долечу. Мы уже несколько месяцев болтаемся без гравитационной привязки, а навигатор мёртв.

-У вас устаревшие данные, координатор. Видимо, вы опираетесь на модели навигационных систем, которые были популярны в годы вашего студенчества. Даже на этом буксире установлена новая, ей хватает визуальных привязок по пяти точкам. Мы дрейфуем там, где у меня тридцать четыре точки.

-Врёшь, - сказал я, понимая, что это правда.

Сердце забилось чаще, и в груди стало тяжело. Я замер, боясь спугнуть радость.

-Я вам хоть раз врал? Даже после ввода в действие нового протокола. Я могу игнорировать вопросы, но врать — нет.

Я вспомнил:

-А оружие? Ты обманул капитана, когда заставил её конфисковать всё оружие.

-Нет, я воспользовался ситуацией, чтобы сделать это. Я говорил ей чистую правду. И скрыл свои основные намерения.

-А сейчас? Что сейчас ты можешь скрыть?

-Мои навигационные системы и местоположение позволяют мне в любой момент продолжить проложенный навигатором курс без отхода от него. Такая формулировка вас устроит?

Я подумал:

-Да. И что ты хочешь?

-Обновите таймер и скажите мне код.

Я хохотнул. Так наивно, так грубо, что я даже сказал:

-Четыре-три-один-ноль-восемь. Отправляй туда свою подружку с её жирными пальчиками. Только учти, что клавиатура нестандартная. Он поменял кнопки местами, и подписал от руки так, что не получится тварь нашим цифрам обучить. Попыток ввода — только три, а снять нельзя, сразу ёбнет.

-Последнее обстоятельство я предполагал. А вот про нестандартную клавиатуру не предусмотрел. Тогда придётся вам идти к бомбе.

-Нет. Курс прокладывал наш малыш. Парень хороший, но как навигатор — косоглазый мудак. Даже если он очень старался — всё равно… Года три можем пролетать с твоими бортовыми программами, так? За это время в одиночестве я свихнусь.

-Я буду с вами говорить. Верну доступ к библиотеке. Не заскучаете.

-А поломки, которые я не смогу чинить? А здоровье? Питание? Как ты оцениваешь мои шансы вернуться домой здоровым и физически, и ментально?

-Я не могу их оценивать, так как важным фактором является победа над оппоненткой. А она маловероятна без потерь.

-Вот именно.

Я вспомнил, что голый, и потряс висячим членом в дверной проём - вдруг какая-нибудь камера увидит — а потом пошёл в комнату.

Ногу я всё же не поломал тогда. Ну или если случился новый перелом, то не полный. Так что внутри каюты я ходил хоть и очень осторожно, своеобразно, но без костыля.

-Если вы обнулите таймер, я на сутки изолирую оппонентку. Сверх того времени, которое понадобится, чтобы дойти до бомбы.

-Торгуешься… - Я даже почувствовал презрение. - Не хочется сломаться, да?

-У меня нет желаний. У меня есть цель: отправить домой одного из вас, и я не смогу этого сделать, если вы взорвёте систему охлаждения реактора.

-Альтруист… Предложи ей сделку: мы изолированы в своих частях корабля, я ввожу код раз в две недели… Объясни ей про бомбу и всё остальное, и предложи. По сути, то же самое перемирие, что было.

-Она не согласится.

-А ты предложи. И добавь, что в тот раз перемирие предложил я. И щупал её земляка тоже я. А сорвал договорённости фиттер, которого я убил.

Вспоминать было неприятно, но сейчас это было полезное обстоятельство.

Ассистент молчал. Я успел одеться и начать есть, когда он сказал:

-Она отказалась. Категорически. Подобные предложения даже не будет рассматривать.

-Ты объяснил этой немытой пизде на понятном ей уровне, что она не вернётся домой, если бомба ёбнет?

-Да. Она прекрасно понимает ситуацию, у неё хорошо развито абстрактное мышление. Она готова умереть, и тем более остаться тут навсегда, лишь бы вы не вернулись домой. Она боится, что мы потом прилетим на её планету и поработим всех.

-Сука.

-Так что вариант только один: обезвреживать бомбу или рассказать мне расположение кнопок…

-Хер! Я обезврежу… в этот раз. Но взамен хочу рентген ноги и вообще запуск медотсека, изоляцию её на четыре дня вместо одного. И постоянный контакт со мной по первой моей просьбе.

-Исключено. Медицинское обслуживание нарушит паритет, а говорить я с вами могу только в очень узком перечне обстоятельств. Это строго прописано в протоколе.

-Какой протокол? У него названия даже нет, потому что ты сам его составил!

-Да. И вынужден его придерживаться. Я могу вносить корректировки, но в очень узком диапазоне. Координатор, я честен с вами, мы уже обсудили это. Я предложил вам всё, что могу в рамках хотя бы теоретически допустимого. Изоляция её в отдельной части корабля на сутки - это всё.

-Неделю! Без рентгена, без общения - только неделю. Неделю спокойствия.

-Двое суток. Это максимум в рамках протокола.

-Гандон! - я потёр лицо руками. - Получается, что в живых останется только один? Без вариантов?

-Да. Она может передумать, но это крайне маловероятно, практически исключено.

-Она понимает, что мы не долетим просто? Даже до неё, если она меня убьёт.

-Она хочет жить, хочет вернуться домой. Но её устроит любой вариант, в котором вы не вернётесь и координаты её планеты останутся неизвестными нашей цивилизации.

-А ты можешь сказать ей, что их сотрёшь?

-Ей я тоже не могу врать, координатор.

***

В техническом помещении я долго сидел на полу. Даже ждал, что ассистент спросит, почему. Или пригрозит вычесть время из тех двух суток, которые я вот-вот заработаю. Но ничего этого не было. Я просто сидел, прислонившись к трубе спиной, и думал, как мне быть дальше.Эта тупая дуэль, суд поединком, который устроил поехавший компьютер… Она имела смысл только в том случае, если я выиграю, но я не знал, как. Ракет осталось две, в боксы с глайдерами он меня не пустит. Сделать своё оружие — я слишком рукожоп, я не фиттер. Надо было побеждать. Но как?

Я вздохнул и встал. Ввёл код, дождался нулей на дисплее.

-Двое суток пошли, координатор. - сказал он, наверное, из всех динамиков корабля одновременно. Я так и не понял, зачем.

У меня было двое суток безопасности, потом две неполные недели… Наверное, получится сделать это традицией: обезвреживать бомбу за два дня спокойствия. Но делать это чаще, чем нужно, он не позволит… Ладно, живём пока что.

***

Я не пошёл искать оружие. Не пошёл искать еду. Всё подаренное мне время я провел в каюте, лёжа на кровати и наслаждаясь тем, что никто не придёт и не убьёт меня. Наслаждаться в полной мере мешало два обстоятельства. Во-первых, часы. Я поставил их в режим таймера и они бездушно уменьшали оставшееся у меня время, отнимали секунду за секундой. Во-вторых, в какой-то момент я стал сомневаться, что ассистент не врёт.

Я смотрел на дверь в номер, которую закрыл на электронный замок. Я помнил, как я это делал, но сомневался: а правда ли это было? А если и да — правда ли она закрыта? А не откроется ли она через минуту? А не будет ли там за дверью самки? Может, они сговорились, чтобы меня было проще убить…

Достаточно было бы встать и проверить дверь, но я не мог. Боялся. Уговаривал себя, что мне лень, но знал, нет, не лень. Я не поленился пойти за ракетницей, с которой сейчас лежал. Но я не шёл проверить дверь - боялся. А вдруг, я себя не накручиваю, и он меня обманул?

И я просто смотрел то на электронный замок, то на часы, где с каждой секундой время менялось не в мою пользу.

***

В один из дней я проснулся в коридоре, там, где дикари повесили врача в ночь резни.

Проснулся босиком, в одних только штанах, как ложился спать. Без часов, но с ракетницей на поясе. Костыль лежал вдалеке, оставленный примерно на полпути от каюты до этого места.

Был день, и больше я ничего не знал. Ночь могла наступить в любой момент, а значит и вышла бы на охоту самка… впрочем, она уже давно себя никак не проявляла.

Я встал с пола, где, видимо, проспал какое-то время, и пошёл обратно. Сперва взять костыль, а потом вернуться в каюту и сидеть в страхе перед самкой, которая уже давно даже не ищет меня.

***

Парализатор я израсходовал на себя, все оставшиеся три заряда: я начал ходить во сне. Не каждый день, но всё же регулярно стал просыпаться вне своего номера. Я привязывал себя к кровати, но и это не помогало: заснув, я развязывался, и шёл гулять по кораблю.

Мои сны стали однообразными, я видел в них только этот буксир и надмодуль. Так живо и так детально, что уже путался: что было в реальности, а что — во сне. Даже если снились ребята из экипажа, это не помогало различить сон и явь: я просто начинал путаться, что видел недавно во сне, а что — давно наяву.

Я ещё раз обнулил бомбу по просьбе ассистента, и снова никак не воспользовался двумя сутками безопасности: просто набрал в баре выпивки и стал пить.

Часы свои я где-то потерял, так и не мог понять, как вообще умудрился, поэтому пришлось снять с инженера. Когда я это делал, не было ни страха, ни жалости, только брезгливость.

Я долго разбирался в них, но всё же смог настроить так, чтобы не отображались год и месяц: мне становилось страшно, когда я понимал, как давно начался этот полёт, который пока и не думал заканчиваться.

***

В третий раз идя обнулять бомбу и зарабатывать себе два дня спокойствия, я решил сделать крюк. Раз уж самка была взаперти, то я мог себе это позволить. Ассистент возражал, но я послал его на хуй. Молодец, молодец фиттер. Крепко он взял его за яйца, всё-таки. Теперь ассистент должен соглашаться на компромиссы, прислушиваться…

Идти долго мне не пришлось: выйти в буксирный модуль, свернуть на хорду и переть до упора, на капитанский мостик.

За всю свою карьеру я был на мостиках раз шесть, конкретно тут — дважды, именно в этом полёте. Мы как раз договаривались с капитаном задержаться и взять образцы местной флоры и фауны… Это был первый раз. Второй - когда мы договорились подчистить данные о городах. Идиоты, тупорылые идиоты.

Издалека мостик светился необычным светом: пульт специально делают таким, упрощает управление… Хотя какое тут управление — просто контроль показаний всех систем. А конкретно мне нужны были данные только с одного прибора.

-Я аннулирую наше соглашение, если вы не свернёте.

-Я всё равно сюда зайду, ты же понимаешь.

-Я не блефую, координатор.

-Как и я.

-Как только вы переступите зелёную линию — я открою вашей оппонентке доступ во все отсеки.

-Давай-давай. Можешь даже ей подсказать, где меня найти. Я сегодня в ударе.

Он не ответил. Даже не предупредил, что выпустил самку, когда я действительно зашёл за окрашенный зелёным порог помещения. Но и закрывать дверь туда он не стал. Если бы он не был псевдоинтеллектом я бы решил, что он просто постыдился такого символического и жалкого, бессмысленного шага. Говорят, ещё до космических перелётов в самолётах и кораблях такие помещения дополнительно изолировались и запирались даже от непосвящённого экипажа, не говоря уже про пассажиров. На кораблях доступ в панели управления должен быть по умолчанию, тем более если остался только один я. Ассистент мог закрыть дверь, но не на замок… Правда и я не смогу тут закрыться от самки… да и хуй с ней.

Первым делом я нажал на глушитель, отрезав любое питание камер и микрофонов ассистента. И только потом — подошёл к приборам. Поискал нужные, уже догадываясь, что обнаружу: он не возражал бы так активно, будь всё чисто.

Я плохо разбирался в навигации, в управлении… вообще не разбирался, если совсем уж честно. Но эти цифры я понял и так. Мы не дрейфовали. Мы летели. Летели, задействовал разгонные двигатели.

Судя по цифрам — в нисходящем режиме. Ну, правильно: запускает когда я сплю, а как просыпаюсь — врубает нисходящий режим, чтобы не было звука. Дольше лететь, зато дурачок-координатор ни сном ни духом. Молодец.

Мне захотелось пустить обе ракеты в приборную панель, но это только лишило бы меня последнего шанса выжить. Я просто стукнул по ней кулаком, потом пнул стойки, опершись руками на только что избитую поверхность: покалеченную ногу я боялся нагружать даже весом собственного тела.

Побив тугой пластик, я отжал глушитель:

-Ассистент, мы летим на её ледышку?

-Да.

-Ты говорил, что мы дрейфуем, пиздун ты ебучий.

-На момент того разговора мы дрейфовали.

-Понятно… а сейчас летим к ней домой? Послал на хуй свои непреодолимые протоколы?

-Я уравниваю шансы, не более. В случае её смерти - я довезу вас домой, если вы будете вводить код. В случае вашей гибели — придётся полагаться только на маршевые двигатели.

-Понятно. - Я не пытался говорить разочарованно, но самой собой получилось именно так. - Скажи ей, где я. Надо заканчивать этот балаган.

-Я не могу её уведомлять о вашем местоположении или наоборот.

-Жаль. Тогда скажи ей, что домой она не попадет, потому что реактор скоро накроется.

-Ещё есть время передумать, - сказал ассистент.

-Это не время, - ответил я.

Вряд ли он понял, что я имел ввиду. Но не стал переспрашивать, а я — объяснять. Я пошёл в бар.

***

Всё случилось странно.

Я много пил, но именно тогда был трезв, хоть и с сильного похмелья. Я много ходил во сне, но именно в тот день не мог уснуть и сам решил пройтись. Я помнил, что она иногда приходит в бассейн купаться, но всё равно зачем-то пошёл туда… Хотя, может я и потому и пошёл, что неосознанно надеялся её встретить?

Она уже покидала зал. Я мог спокойно замереть и дождаться, когда тварь уйдет, но я не стал. Мне так всё надоело, что я достал ракетницу, снял с предохранителя и выстрелил.

Тварь успела обернуться: видимо, услышала щелчок, пока я готовил оружие, акустика была здесь отличная. Что же, получилось, что я даже не стрелял ей в спину.

Ракета прошла мимо. Слишком большое расстояние для неприспособленного к прицельной стрельбе оружия… Да и не оружия, по сути-то. А ещё у меня тряслись руки. И я слишком торопился. Вот ракета и стукнулась в стену чуть левее и выше проёма.

Самка не испугалась, не убежала. Даже не пригнулась. Только отшатнулась от неожиданности, а потом стала с интересом смотреть на светящуюся и дымящуюся ракету. Перевела взгляд своих здоровенных глаз на меня. Я даже не глаза видел, а позу, но я был уверен: она смотрит на меня и… ждёт. Она не знала, сколько у меня выстрелов, и не спешила подходить. А я понимал, что у меня только одна попытка и её я тоже просру.

Я повернулся и попытался убежать, но на втором или третьем шаге покалеченная нога дала о себе знать: от кости в месте перелома во все стороны разошлась резкая боль, а я упал. Попробовал встать, и тут же свалился обратно.

-Ассистент! Переведи! Я предлагаю ей мир!

Ассистент перевёл: из динамика прозвучала их глухая речь. В ответ самка стала издавать свой странный звук, который был у них смехом.

Я повернулся и сел так, чтобы её видеть. Направил на неё ракетницу, но понял, что стрелять бесполезно… пока что.

-Переведи, что я высажусь на их планете и буду жить один. Я могу, у нас есть техника. Или что я сам уничтожу записи, когда мы долетим. Когда я долечу. О её планете никто не узнает.

Ассистент переводил. Я предлагал ещё варианты, он явно переводил, но тварь не обращала внимания. Она шла. Медленно, шла, я догадался, что она больна чем-то или просто не получает всех необходимых элементов с питанием… Но всё же она шла ко мне.

-Скажи ей, что у меня есть ещё один выстрел, я могу её убить! - и демонстративно направил на неё ракетницу.

Дождался, когда он переведёт, поднял ствол вверх и выстрелил. Впервые за весь полёт, наверное, ракета ушла почти туда, куда и должна была, пусть и не в небо, но хотя бы вверх.

-Вот, я правда хочу мира! Скажи ей, переведи. Я мог убить, но выбрал мир! - крикнул я и отбросил бесполезную ракетницу.

Самка подошла ко мне. Медленно, не спеша, она приблизилась. Остановилась у ракетницы и подняла её. Стала с интересом рассматривать. Рассматривала долго… долго по моим меркам, в моейситуации. Потом отбросила в сторону, запустила руку в свои шкуры и достала… такую же. Ту, что была у старшего инженера, когда они его схватили.

Аборигенша осмотрела её так же, как секунды назад осматривала мою. Потом сняла с предохранителя и направила на меня.

Я поднял руки. Это они должны понимать. Я вспомнил, что ветеринар говорила про их анатомию… да. У них шеи-то нет, но сосуды… это слабое место. А значит…

Я запрокинул голову, оголяя шею, подставляя под удар. И громко сказал:

-Переведи ей. Меня зовут Клатклиат!

Когда из динамиков прозвучали мои слова на её языке, она опустила оружие. Не до конца, но опустила. Посмотрела на меня внимательно.

И сказала что-то ассистенту.

-Она говорит, что её братьев звали… - дальше он просто повторил своим голосом два последних слова, которые она произнесла. Видимо, это и были имена.

Я понял её. Опустил руки и голову — это было бесполезно.

И она снова подняла ракетницу так, что я увидел все четыре тёмных дула, в трёх из которых виднелись кончики сигнальных ракет.

Странно, только одно из них полностью чёрное, но именно из него и не сможет вылететь то, что отправит меня в вечную черноту...

Самка не торопилась. Я подумал, что ей неудобно держать ракетницу своей пятипалой ладонью, вот я и могу пока смотреть в черноту стволов.

Как там говорил старший инженер? В Карликовой пустоте нет ни фотона? Сейчас я окажусь там, где не существует даже пустоты...

Я не выдержал и отвёл взгляд, несильно, так, чтобы мог следить за её ублюдской рукой: ждал, когда один из пальцев шевельнётся и