Только ты

Глава 6

Как мне не хотелось, чтобы это утро начиналось. Но все же оно настало. Заставляю себя открыть глаза и подняться с кровати. Дом еще погружен в сон. На часах семь утра. Но мне пора собираться и не забыть захватить с собой всю свою силу и выдержку, потому что сегодня я узнаю правду. Но сначала хочу написать пару теплых слов девушке своих мыслей. Беру смартфон и отправляю сообщение:

«Доброе утро, моя милая. Я собираюсь в больницу, скоро все узнаем».

Тихо спускаюсь вниз, чтобы не разбудить родителей. Я был уверен, что мне придется сражаться с ними не на жизнь, а на смерть, чтобы они не поехали с нами в больницу. Но, кажется, они решили оставить меня в покое, что не может не радовать. Беру машину и направляюсь к дому родителей Карлы. Из колонок льется очередной новомодный хит, который забудут через несколько месяцев, и я убавляю звук. Хотя мне совсем не хочется думать. Гоню любые мысли, которые появляются в голове, и полностью сосредотачиваюсь на дороге.

Замечаю Карлу ждущую меня возле подъезда к дому. Она не накрашена и выглядит подавленной и усталой, будто не спала всю ночь. На улице, не смотря на раннее утро, уже греет солнце. Термометр переваливает за отметку в двадцать градусов, но она кутается в теплый черный кардиган:

— С тобой все в порядке? Как себя чувствуешь? — спрашиваю, когда она садится в машину.

— Не очень. Тошнит сильно, — сухо отвечает она. Она смотрит на меня и во взгляде ее читается, что она обезоружена.

Трогаю ее лоб, но температуры не чувствую.

— Нужно ехать в больницу. Сейчас все узнаем и спросим рекомендации врача, — отвечаю и нажимаю на газ.

К больнице мы подъезжаем уже через полчаса и ставим машину на стоянку. Помогаю Карле выйти и держу ее за руку. Может сейчас мы и чужие люди, но когда-то она была мне дорога. А если она еще и носит моего ребенка, то я обязан о ней заботиться. Сначала она вздрагивает от моего прикосновения, но потом расслабляется, и мы входим в больницу. Нас уже ждет доктор Феретти. Это наш семейный врач, который знает и меня, и Лию с самого рождения. Он приветливо нам улыбается и приглашает войти в свой кабинет. Затем уводит Карлу за ширму. Мне остается лишь сидеть в ожидании новостей. Ужасно нервничаю, кажется, что сейчас решается моя судьба. Плохое предчувствие не дает мне покоя. Проверяю смартфон в надежде, что сообщение от девушки моих мыслей приободрит меня и придаст сил, но она до сих пор ничего не ответила. Проверяю еще раз. Мое сообщение прочитано, но никакого ответа нет.

Через полчаса всевозможных анализов и обследований Карла и доктор Феретти возвращаются ко мне:

— Марко, беременность подтвердилась. Срок двенадцать — тринадцать недель, — оповещает меня доктор с улыбкой на лице. — Поздравляю! Ты скоро станешь отцом.

Я слушаю его и не слышу. Оцепенение сковывает меня и не дает сказать ни слова. Карла подходит ко мне, обнимает и утыкается в плечо. Ее сотрясают рыдания.

— Я умоляю тебя, не бросай меня, — шепчет она.

Выходим из кабинета и идем к выходу. Беззвучные слезы продолжают скатываться по ее щекам.

— Марко! — Слышу голос мамы и оборачиваюсь. Вся моя семья в полном сборе: Лия, мама и отец. Они стоят с обеспокоенными лицами в полной нерешительности.

— У нас будет ребенок, — тихо говорю я.

Карла снова бросается в мои объятия и прижимается ко мне всем своим телом.

— Марко, любимый, не бросай меня. У нас будет ребенок. Я люблю тебя до сих пор. Давай начнем все сначала, — умоляет она.

Не знаю, какого ответа она от меня ждет. Но мама была права, ребенок не клей, чтобы клеть то, что давно разбилось.

— Прости меня. Я обещаю сделать все, чтобы вы с ребенком ни в чем не нуждались. Но вместе мы не будем, — говорю ей и вижу облегчение в глазах родителей.

— Тогда ты никогда не увидишь его. Это я тебе обещаю! — отвечает Карла.

В ее словах столько злобы и ненависти. Ее лицо сразу меняется, сейчас она полна решимости.

— Ты не посмеешь мне запретить, — отвечаю ей и смотрю в глаза.

— Я подам в суд и лишу тебя всех прав на этого ребенка. Никакие деньги тебе не помогут его заполучить, а суд может длиться годами! — она говорит, а глаза ее горят ненавистью. — Думаешь, что с ней все будет лучше?

Карла продолжает говорить, взглядом указывая на телефон в моей руке.

— Тебя это не касается. Я сказал, что не оставлю тебя и ребенка. Все сделаю для вас, но с тобой не буду.

— Подумай еще раз, — бросает Карла и уходит.

Окидываю взглядом своих родных. Они стоят в полном шоке от произошедшего. Лия первая оправляется и выдает:

— Проклятая змея. Всего ей мало, нужно еще и жизнь кому-нибудь испортить.

— Что вы вообще здесь делаете? — говорю, обращаясь к ним.

Отец берет маму за руку и придвигает ближе к себе.

— Марко, сынок, мы одна семья и должны быть рядом, чтобы ни случилось, — отвечает он.

— Мне нужно побыть одному. Возвращайтесь домой, я скоро приеду, — отвечаю и направляюсь к машине.

Жара набирает свои обороты и, кажется, что даже асфальт плавится под ногами. Подхожу к машине и закуриваю сигарету. Ну и денек. Что делать дальше? Пока понятия не имею, как себя вести. Нужно все хорошо обдумать. Достаю смартфон и снова проверяю почту. Ни одного письма, хотя Юля сейчас в сети. Не сложно догадаться, что все это ей просто надоело, поэтому она хочет оставить весь этот безумный роман по переписке в прошлом. Это ее выбор, и я должен его уважать. Но неужели мне больше нечего ей сказать? Решаю отправить ей последнее прощальное письмо:

«Я понял, что ты больше не хочешь со мной разговаривать. То время, что мы общались, было потрясающим. Я никогда не забуду тебя, твои сообщения и то, как быстро ты стала мне дорога. Ты замечательная девушка. Спасибо за все чувства, которые ты позволила мне испытать рядом с тобой. Я прекрасно понимаю и принимаю твой выбор. Прощай, моя красавица! И будь по-настоящему счастлива».

Отправляю ей это письмо, не надеясь получить хоть какой-то ответ. Просто хочу, чтобы она знала, как стала дорога для меня. Что заставила меня почувствовать себя по-настоящему живым, счастливым и свободным. Подарила мне множество счастливых моментов. И пусть я никогда не видел ее в живую, это не имеет никакого значения. Я полюбил ее. Хоть мне и самому страшно это признать. Но я открыл ей свое сердце и не жалею об этом. Может ее решение и к лучшему. Мой ребенок очень важен для меня, и я не хочу стать «воскресным» папой. Я хочу принимать участие в его жизни и воспитании. Мне важно быть с ним рядом. Зная досконально судебную систему Италии, прекрасно понимаю, что Карла права. Суды за опеку могут длиться десятилетиями, и я не буду видеть, как растет мой ребенок — мое продолжение. Пропущу все самые важные моменты в его жизни, а я не хочу этого.

Смартфон оповещает меня о прибытии нового сообщения. Девушка моих мыслей решила дать о себе знать:

Юля: Я не отказалась от тебя. Я никуда не ушла. Просто пыталась понять, что со мной, и что чувствую я.

Я: Карла беременна. Срок двенадцать-тринадцать недель. Отец я.

Юля: Что ты думаешь делать дальше?

Я: Я пока ничего не думаю. Просто прихожу в себя.

Юля: Меня всю трясет. Мне плохо и больно из-за того, что ты со мной прощаешься.

Я: Я не понимаю, что происходит. Она просто перестала принимать противозачаточные, потому что чувствовала, что мы скоро расстанемся.

Юля: Ты хочешь быть со мной? Ты чувствуешь ко мне хоть что-то?

Я: Да, я хочу быть с тобой. Меня переполняют эмоции. Карла постоянно плачет и не замолкает ни на минуту.

Юля: Свои слезы я не афиширую. Я не спала сегодня вообще. Плакала всю ночь. Но я не хочу, чтобы ты знал, о чем я думаю.

Я: Скажи мне.

Юля: Если сегодня будет последняя переписка, то узнаешь в моем семейном положении на странице. Сначала прими решение и скажи, что нужно именно ТЕБЕ!

Я: Скажи, что ты думаешь. Я хочу знать.

Юля: Сказать, что я думаю? Ты действительно хочешь это знать?

Я: Да.

Юля: Хорошо. Сейчас я скажу все, что я думаю. Я влюблена и не знаю куда себя деть. Меня трясет весь день, и я не могу спать. Она хоть знает какой ты. Ощущала тебя, твое дыхание, поцелуи, тебя. А я нет. И я хоть и по фото, но уже полюбила твою семью, а сейчас меня рвет на части и снова слезы. Но не на лице, а по сердцу. Будто ты все дал, а потом все у меня же и забрал. Все: ночи переписок, чувства, абсолютно все. Будто и не было ничего между нами. А я так и не узнала какой ты. Все рухнуло и разбилось вдребезги. И что теперь делать с этими чувствами? Забывать? Убивать? Делать вид, что все хорошо, и я просто проснулась? Я сильная. Я все смогу, главное, чтобы ты был счастлив.

Ее сообщение просто переворачивает все внутри меня. Она только что призналась в своих чувствах. Значит это взаимно. Все, что чувствовал я, испытывала и она тоже.

Я: Малышка, то, что ты сейчас написала очень важно для меня. Все, что происходило между нами все это время — настоящее волшебство. Я влюблен в тебя. Я хочу чувствовать тебя.

Мое сердце рвется в клочья. Я сказал ей, что наши чувства взаимны. Любовь… Я люблю ее. Произношу это шепотом, пробуя слова на вкус. Когда я признавался в любви в последний раз? Это даже сложно вспомнить. Я ни разу не говорил Карле, что люблю ее. Ни единого раза за все наши отношения. Понимаю, что должен быть счастлив, потому что встретил Юлю, смог ее полюбить. Но насколько это не подходящее время для любви… А бывает ли для нее подходящее время? После того, как главные слова произнесены, мне хочется сбежать, раствориться, забыться. Мне больше не нужна боль. Не верю в то, что могу быть счастлив и заслуживаю этого. Рядом со мной Юлю ждет постоянная боль. Моя неспособность на счастье, безусловно, скажется на наших отношениях, стоит только их начать.

Именно в этот момент я принимаю одно из самых важных решений в своей жизни. Никогда не подпускать ее к себе. Оставить ее навсегда.

Не хочу возвращаться домой и ловить встревоженные взгляды родителей. Хочу только покоя. Поэтому сажусь за руль и еду в свою тайную холостяцкую берлогу. Там я получу то, что так желаю — спокойствие и тишину. Только найти свою любовь, свою половинку и отказаться от нее добровольно — полнейшее безумие. Но я уверен, что поступаю правильно. И эта уверенность непоколебима.

Звонок телефона отрывает меня от хаотичных мыслей в голове:

— Марко, где ты? — слышу голос сестры.

— А что? Я хочу побыть один.

— Не глупи и возвращайся домой, я очень тебя прошу. Не пропадай, как обычно. Я знаю, что сейчас тебе больше всего хочется сорваться и улететь на другой конец света подальше от всего и всех. Но не улетай и не уезжай сейчас, я умоляю тебя. Семья на то и нужна, чтобы поддерживать друг друга.

— Успокойся, я никуда не улетаю, — выдыхаю я. — Скоро буду дома, не разводи панику, Ли.

— Хорошо. Я знаю, что поможет тебе снять стресс, — усмехается сестра.

— И что же?

— Бутылка текилы. Приезжай, а я обещаю составить тебе компанию.

— Говорю же, скоро буду.

Отвечаю и кладу трубку. Что ж, спокойствие и покой откладываются до лучших времен.

Сворачиваю в сторону дома и направляюсь прямиком в свою комнату. Лия идет за мной следом:

— Ты куда? — спрашивает сестра.

— К себе. Отдохну и позже спущусь к тебе. Будем пить текилу, как ты и хотела.

Лия согласно кивает и оставляет меня в покое. Ложусь на кровать и закрываю глаза.

Передо мной незнакомый пляж. Иду по теплому песку, и солнце ласкает мое лицо. Яркие лучи почти ослепляют. Чувствую только покой. Сейчас мне хорошо, как никогда раньше. Легкий бриз касается кожи. Что я здесь делаю? Да какая разница. Главное, сейчас мне хорошо. Нет проблем, ничего нет. Только я и целый океан. Его голубые воды манят меня, так хочется почувствовать его прохладу, но стоит мне сделать только шаг по направлению к нему, как он отдаляется и становится все дальше и дальше от меня. Такой величественный, манящий и недосягаемый:

— Марко. Слышишь меня? Марко, просыпайся! Уже вечер, ты так все на свете проспишь.

Меня будит голос сестры. Она трясет меня за плечо. Но мне так не хочется просыпаться. Теплый летний день на пляже рассеивается в моем сознании и уступает место реальности.

Открываю глаза. Передо мной лицо Лии, она улыбается, а в ее руке бутылка текилы.

— Пойдем! Текила уже устала тебя ждать, парень! — усмехается сестра.

Покорно поднимаюсь с постели и спускаюсь вместе с ней вниз. Родители потягивают вино на летней террасе, наслаждаясь теплотой вечера и разговорами. Мы же с сестрой направляемся в сторону пляжа. С моря дует прохладный ветер, и я снова будто оказываюсь в своем сне. Садимся на песок и любуемся природной красотой. Достаю смартфон и проверяю сообщения. Одно новое. Открываю его и читаю:

Юля: Как ты?

Девушка моих мыслей по-прежнему думает обо мне и беспокоится. Хотя, наверное, должно быть совсем наоборот.

Я: Наверное, в шоке. Только так можно описать мои чувства.

Отправляю сообщение и смотрю на сестру. Они хитро прищуривается и вот-вот начнет свой допрос:

— Рассказывай! — требует она.

— Пока нечего рассказывать. Все очень банально и прозаично. Но я люблю ее. По-настоящему люблю.

Слова срываются с моих губ. Лия выглядит изумленной. Мне кажется, что я вижу, как миллионы вопросов проносятся в ее голове.

— Твои чувства взаимны? — только и спрашивает она.

— Да. Сегодня она сказала, что тоже меня любит. Но вся эта ситуация с Карлой. Суды… У меня нет выбора. Я не буду с ней.

Говорю и понимаю, что выбор есть всегда. Просто я бегу от себя, от нее, от своих чувств и прекрасно это понимаю. Не хочу любить, но сердцу не прикажешь. Это чувство уже есть во мне и от него никуда не деться.

— Ты сейчас с ней переписываешься? — спрашивает Ли.

— Да.

— Можешь разговаривать, я не обижусь, — отвечает сестра и разливает текилу по шотам.

— А ты подготовилась, — усмехаюсь я.

— Профессионал, — смеется сестра.

Открываю новое сообщение в телефоне:

Юля: Меня убивает ее отношение к ребенку, Она ревет, тратит нервы, это неправильно. Она вообще не думает о нем.

Я: Я переживаю совсем из-за другого. Мы понимаем с тобой, что ребенок не виноват в том, каким способом его мать забеременела. Ситуация сложилась так, что я понятия не имею, как вести себя дальше. Ты настолько стала дорога моему сердцу, что я не представляю, как жить без тебя. Но сможешь ли ты делить меня с ними? Я буду полностью обеспечивать Карлу и ребенка. К тому же мне придется постоянно летать в Италию. А в декабре я уже стану отцом…

Юля: Я не хочу даже касаться этого. Если ты будешь меня любить и будешь со мной, ты не допустишь, чтобы я хоть раз усомнилась в тебе и в наших чувствах. И смогу ли я дать тебе столько, сколько уже дала она? Она родит тебе ребенка — часть тебя. А я нет, и пока не собираюсь.

Я: Прости меня. Я должен дать ей еще один шанс. Когда-то мы были счастливы. Если есть хоть единая возможность возродить наши с ней чувства, то я обязан ей воспользоваться. Наша сказка разрушена, окончена. Понимаю, что причиняю тебе боль… У меня у самого разрывается сердце на куски… Но я думаю, что так будет лучше.

Отправляю это сообщение и смотрю на сестру:

— Все кончено. Я отпустил ее, — тихо говорю, и Лия безмолвно протягивает мне стопку с текилой.

Опустошаю ее залпом и смотрю ввысь неба. Сейчас оно такое бархатное, темное. Мириады звезд смотрят на нас со своей вышины. Их красота поражает и гипнотизирует. Им миллионы и миллиарды лет. Все наши проблемы для них, это лишь пыль времени. Ничего не значащая. Мое сердце пронзает острая боль, которую я уже успел позабыть. Но именно сейчас я чувствую себя таким живым. Кажется, что жизнь вокруг меня бурлит и пытается потопить меня под своими волнами. Но этот шторм заставляет острее чувствовать жизнь. Боль это неотъемлемая часть любви. Кто-то из умных философов сказал, что тот кто не чувствовал никогда боли от любви — не знает, что такое настоящая любовь. Пусть сейчас мне больно, но зато я люблю. Знаю, что девушка моих мыслей существует. Что она живет, чувствует и отвечает мне взаимностью. Этого мне вполне достаточно. Знать, что с ней все хорошо… Что она просыпается по утрам и продолжает жить своей жизнью: встречается с друзьями, ходит на работу и дышит со мной одним воздухом:

— Что ты чувствуешь? — спрашивает сестра.

Ее щеки раскраснелись от алкоголя, а голос необычно задумчив.

— Боль.

— Лучше чувствовать боль, чем быть бесчувственным роботом. Марко, меня всегда поражала твоя способность любить. Ты редко влюбляешься по-настоящему, но каждый раз отдаешься этому чувству целиком и полностью. Словно пытаешься раствориться в этом, прочувствовать каждую эмоцию. Ты меняешься, когда любишь. — Она улыбается и продолжает. — В лучшую сторону.

Улыбаюсь и усмехаюсь в ответ:

— Она что-то ответила? — спрашивает сестра.

Снова проверяю смартфон и нахожу новое сообщение:

Юля: Хорошо. Я приняла и поняла это. Надеюсь, у вас все будет замечательно.

Я: Это были самые замечательные и волшебные дни. Не забуду это никогда. Прости меня за эту боль.

В каждое свое слово я пытаюсь вложить всего себя, все чувства, боль и любовь. Юля смогла принести в мою жизнь счастье. Раскрасила ее яркими красками и заставила меня почувствовать себя живым.

Юля: Ты уверен, что не будешь жалеть об этом?

Я: Я уверен, что буду жалеть об этом. Но таков мой выбор. Я должен попытаться.

Юля: Это только твой выбор. Желаю вам счастья, красивой свадьбы и любви.

Я: Я не собираюсь жениться на нелюбимой женщине.

Юля: Это будет только твое решение. Я же просто составила, как в идеале должны складываться отношения.

Я: Пришли мне в последний раз свое фото.

Мне безумно хочется посмотреть на нее в последний раз. Лучше рассмотреть ее глаза, лицо. Запомнить каждую его черту…

Юля: Поймай меня в живую. Это будет лучшее фото.

Я: Я думаю, мы оба знаем, что не сможем контролировать свои чувства, если увидимся хоть раз.

Юля: Мы оба знаем, что любим друг друга. Но ты уже принял решение. Поэтому мне больше нечего добавить, будь счастлив.

Я: Я люблю тебя, но думаю, что принял правильно решение.

Юля: Сомневаешься — не делай. Это золотое правило. Давай не будем разрушать то, что люди создают годами. Не хочу тебя терять. Но ты должен побыть без меня и понять, что для тебя лучше. А найти можно кого угодно, даже в мегаполисе. Я точно это знаю. Стоит только захотеть, чтобы этот человек был в твоей жизни. Я буду ждать тебя и мне жаль, что так вышло… Люблю тебя.

Я: Я люблю тебя.

Юля: Ты стал для меня всем. Помни, жизнь одна! И нужно прожить ее так, как хочешь ты и велит тебе сердце, чтобы потом ни о чем не жалеть.

Я: Я люблю тебя, пойми. Так как никогда и никого не любил в своей жизни. Но я буду отцом и не хочу, чтобы Карла мешала моему общению с ребенком. Это моя кровь, и это все меняет. Ты вскружила мне голову, но так навсегда и останешься для меня недоступной.

Юля: Не хочу больше рвать тебе и себе сердце на части, но я могла быть с тобой постоянно и рядом. Ты сам себе в этом отказываешь. И всю жизнь мы могли бы быть одним целым. Не верю в то, что теряю любовь всей своей жизни и ничего не могу с этим сделать.

Сомнения начинают терзать мою душу. Как же мне не хочется ее терять, так и не познав какая она в жизни… Лия молчит и лишь смотрит на меня затаив дыхания, ожидая новостей.

Я: Мне нужно время. Дай мне неделю.

Юля: Я дам тебе столько времени сколько потребуется.

Откладываю телефон в сторону:

— Я попросил ее дать мне неделю. Вечно, как я влюбляюсь, начинает происходить какой-то ужас.

— Не спеши принимать решение и отказываться от нее. Тебя не так-то просто зацепить, а ей это удалось. Стоит отдать ей должное.

— Когда ты успела стать экспертом в любовных делах? — усмехаюсь я.

— Я всегда им была, просто тщательно это скрывала.

Лия улыбается и снова разливает текилу. Мы выпиваем и чувствуем единение душ. Сейчас нам не нужно что-то говорить и рассказывать, что на душе. Мы и так все понимаем. Я вижу, как она потеряна и запутана в своих чувствах к Денни, хоть она никогда в этом не признается и под дулом пистолета. А Лия прекрасно понимает меня и мой страх снова любить кого-то:

— Иногда мне хочется влезть в твою «шкуру», чтобы понять, что значит быть Марко Росси, — улыбается сестра. — Каково быть таким человеком, как ты.

— Говоришь, будто я какой-то особенный, — ухмыляюсь ее словам.

— Не то чтобы особенный… — задумывается Лия. — Просто иногда мне кажется, что ты чувствуешь и видишь все совсем по-другому. Не так, как я. Вроде мы брат и сестра, но совсем не похожи.

— У нас много общего, Ли. Просто ты этого не замечаешь. А чувствует и видит каждый человек по-своему.

— Мне кажется, что я вообще не умею чувствовать. Что я какая-то пустая, неполноценная.

— Откуда в твоей голове такие мысли появляются? Никогда не подумал бы, что ты не уверенна в себе.

— Нет, уверенности у меня хоть отбавляй! — смеется Лия.

— Тогда в чем дело? У тебя что-то случилось?

Начинаю беспокоиться за сестру. Не часто можно увидеть ее такой безоружной и беззащитной. Сейчас она открыта для меня, и я хочу понять, что с ней происходит.

— Нет. У меня все в полном порядке. Ты сам знаешь, время от времени мы все надеваем маски. Ты ведь сам такое часто практикуешь. Да, я люблю гулять, веселиться, получать от жизни удовольствие. Но иногда у меня появляется чувство, что мне чего-то не хватает. Что я могу больше, чем просто прожигать свою жизнь и вечно развлекаться. Что я хочу чего-то большего для себя. Я ведь даже и не любила-то никогда по-настоящему. Вот ни единого раза.

— Просто ты не встретила еще своего человека, — отвечаю и обнимаю сестру. — А может уже встретила, но нужно лучше присмотреться.

Она смеется и, наконец, становится собой:

— Я все расскажу тебе, когда сама в себе разберусь, — отвечает Лия.

— Главное, чтобы он этого дождался, — улыбаюсь я. — А насчет того, что ты можешь намного больше, то я полностью с тобой согласен. Почему бы тебе не поступить в университет? Ты получишь образование сама, а не просто купишь его. Может учеба поможет тебе лучше понять, что ты хочешь в жизни и разобраться в себе. К тому же это отличная возможность найти новых друзей. Ты ведь никого к себе не подпускаешь. Из подруг у тебя есть только Аня, но она далеко. У нее семья и ребенок, поэтому ее нет с тобой рядом так часто, как тебе хотелось бы.

Лия слушает меня внимательно. Она склонила голову набок и что-то рисует на песке:

— Думаю, что ты прав. Я попробую поступить в университет, — твердо говорит она. — Спасибо, что выслушал меня. Хоть я и понимаю, что у тебя у самого сейчас полно проблем, но для меня это было важно.

— Даже если на земле случится апокалипсис, то у меня все равно найдется время для разговора по душам с любимой сестренкой, — усмехаюсь я.

Лия веселеет на глазах, и мы возвращаемся в дом. Оглядываюсь на надпись, которую она выводила на песке и пытаюсь прочитать. Одно слово — «amore». А Лия ближе к состоянию влюбленности, чем думает сама. Улыбаюсь про себя и догоняю сестру:

— Говоришь, что ты пустая и ничего не чувствуешь? — усмехаюсь я.

В моей голове уже появилась гениальная идея, как поднять настроение Лие и заставить ее почувствовать всю яркость жизни.

— Что ты задумал? — в ее голосе недоверие и страх.

— Доверься мне, — отвечаю я. — Пойдем к машине.

Усаживаю сестру в машину и делаю один звонок:

— Чао, Габриэла! — весело говорю я.

— Марко! Чао! Как твои дела? Ты в Италии? — спрашивает моя давняя подруга.

— Да. Я хочу сделать небольшой сюрприз для Лии. Можешь все подготовить?

— С ума сойти, ты наконец-то решился? — смеется Габриэла. — Сам не струсишь? Или заставишь отдуваться сестру?

— Нет, настало время для ярких эмоций, — усмехаюсь я.

— Место ты знаешь. Жду вас!

— Договорились!

Кладу трубку и сажусь за руль:

— Марко, с кем ты сейчас разговаривал? — пытает меня Лия. — Куда мы едем? Ты можешь мне хоть что-то сказать?

— Заноза, ты можешь немного потерпеть? Скоро все узнаешь, не торопи события! — отвечаю я.

Всю дорогу мы едем молча, из колонок льется музыка. Лия до сих пор кажется очень напряженной. Сестра не любит сюрпризы, и я прекрасно это знаю. Но это стоит того! Представляю, как загорятся ее глаза, когда она поймет в чем дело. Улыбаюсь в предвкушении приключения и нажимаю на газ. Мы выезжаем из города и въезжаем в небольшой регион Лацио. Затем сворачиваем с асфальтированной дороги и уже через несколько минут оказываемся возле изрезанной скалами береговой линии. Останавливаю машину и хитро улыбаюсь:

— Ну что пойдем? — говорю я сестре.

— Марко, мы могли искупаться и возле дома, — недовольно ворчит Лия и вылезает из машины.

— Мы сюда приехали не за этим, — усмехаюсь я и взглядом показываю на вершину отвесной скалы.

Габриэла смотрит на нас сверху и весело машет рукой. Несколько помощников помогают ей установить страховочные веревки и тросы. В глазах Лии сначала читается недоумение, но потом она понимает, по какой причине мы оказались здесь:

— Марко, с ума сойти! Роуп-джампинг? — ее голос полон восторга.

Сестра крепко обнимает меня и весело смеется.

— Я знал, что ты будешь в восторге. Хорошо, что на тебе кроссовки, — усмехаюсь я.

Нас и вершину разделяет примерно тридцать минут пути. Сначала мы идем по узкой тропинке, которая вьется среди величественных деревьев, а потом устремляется резко вверх:

— Марко, я сейчас умру. С меня пот льет рекой, — смеется заноза.

Вскоре мы оказываемся у вершины скалы. Она представляет собой голое каменное плато. Вид просто завораживает. Под нами простирается небольшой рыбацкий городок, над которым поднимается рассвет. По краю плато уже закреплены страховочные канаты, инструкторы и Габриэла о чем-то оживленно беседуют. Когда Габи заканчивает разговор, то с добродушной улыбкой подходит к нам:

— Марко, как я рада тебя видеть! — говорит и обнимает меня.

Габриэла высокая, спортивная блондинка — одна из бывших девушек Роберто, с которыми он пытался забыться после развода с женой. Но от остальных его жертв ее отличает острый ум и бесстрашие. Эта девушка сразу понравилась мне своим подходом к жизни, поэтому мы стали хорошими друзьями. Даже не смотря на то, что роман Габи и моего брата быстро подошел к своему концу:

— Я тоже очень рад тебя видеть, — искренне говорю я. — Знакомься это моя сестра — Лия!

Представляю девушек друг другу, и они обмениваются теплыми приветствиями:

— Ну что, кто первый? — усмехается Габи. — Ты первый раз прыгаешь?

Она обращается к Лии. Взгляд сестры с озорного меняется на испуганный.

— Да, первый. — отвечает Ли. — Но я всегда об этом мечтала.

— Тогда нужно было подобрать для тебя высоту поменьше. Тут как-никак, почти восемьсот метров над уровнем моря. А то ты просто не сможешь получить свою дозу эйфории от полета. Все затмит страх, — с видом знатока говорит Габи.

— Я справлюсь, — отвечает Лия.

— Я буду первым, — вызываюсь я.

Габриэла лукаво улыбается и ведет меня к краю скалы. Все мое тело сковывает страх. Нет, это не просто страх — это ледяной ужас. Всю свою жизнь я боялся высоты, и сейчас я с ним столкнулся лицом к лицу. Сердце мое бешено колотится, кажется, что оно вот-вот выпрыгнет из груди. Дыхание абсолютно сбилось и его никак не удается выровнять.

Инструктор надевает на меня «беседку» — систему страховочных ремней, которая обхватывает мою спину, плечи и ноги. Затем в районе спины прикрепляет веревку, на которой, как не сложно догадаться, я и буду висеть. Надеваю шлем и подхожу к небольшому выступу на самом краю скалы. Страх и ужас прочно поселились во мне, но я как могу, стараюсь не показывать свой ужас сестре. Борьба с собственными демонами — так же важна, как сама жизнь.

Выслушав все инструкции, которые говорила мне Габриэла, пока на меня надевали экипировку, я досчитываю до трех. Раз… Смотрю вниз, волны моря разбиваются о скалу на вершине которой я стою. Два… Резкий порыв ветра обдувает мое лицо. Три… Я делаю шаг почти в самую бездну и пучину моря.

Свободный полет… Адреналин… Ужас… Счастье… Все эти эмоции бушуют во мне. Секунды превращаются в вечность, и мне кажется, что полет длится бесконечно долго. Эйфория от падения вытесняет все другие эмоции. Мне кажется, что сейчас я даже чувствую, как кровь струится по венам. Непередаваемое ощущение восторга. Затем мой полет замедляется, и вот я уже, как маятник раскачиваюсь над водами Адриатики.

Другой инструктор притягивает меня за веревку к себе и опускает на небольшой выступ в самом низу. А затем снова отправляет наверх всю экипировку. Теперь очередь сестры. Наблюдаю за ней снизу вверх, я не могу разглядеть ее лицо, сказать что-то ободряющее или просто подержать за руку. Но я знаю, что она очень сильная, поэтому все будет хорошо. Когда Лия выкрикивает «три», мне кажется, что мое сердце пропускает несколько ударов. Мне так страшно за нее… Вот я смотрю, как моя сестра в свободном падении летит и кричит от восторга. В ее крике нет и тени страха. Она такая смелая, свободная и живая…

Когда ее опускают рядом со мной, мы ложимся на каменный выступ и смотрим в небо. По телу разливается усталость, я закуриваю сигарету и выдыхаю табачный дым:

— Я счастлива, — тихо произносит сестра. — Спасибо тебе.

Лия утыкается носом в мое плечо, а я делаю очередную затяжку сигареты.

— Мы живем, заноза… Мы живем…