Только ты

Глава 1

Ночной город не спит. Декабрь в Москве давно перестал быть снежным месяцем, несмотря на ежегодные обещания холодной зимы. Никому нет веры. И синоптикам прежде всего. Слякотно, сыро, но не холодно. Оно в принципе и хорошо, но, когда зимой моросит дождь и сверкают в ночном чёрно-оранжевом небе Москвы молнии, значит такая зима - одно название.

Боковые стёкла в жёлтеньком «Рено», который везёт меня по залитому оранжевым светом фонарей МКАДу забрызганы мелким дождём. Капельки трясутся на скорости от встречного ветра, собираются в маленькие извилистые ручейки и скатываются струйками вниз.

В тёплом салоне играет уютная расслабляющая музыка. «Релакс ФМ». Это я попросила водителя – хмурого небритого толстяка – сменить волну. До того, как я села в такси, в нём играла какая-то отвратительная примитивная попса. Из тех, что нередко крутят и на музыкальных телевизионных каналах. Два притопа, три прихлопа, жуткий по глупости текст. Как люди вообще добровольно слушают подобное?

Парень, который ждёт меня сейчас на восемьдесят втором этаже в одной из высоток Москвы-Сити – приятен в общении и очень хорош собой. Смазливый, белокурый атлет с ровным загаром, всё, как я люблю. Самое то, чтобы провести приятную чувственную ночь. К тому же он очень богат, а это значит, что кроме его компании и шикарного вида с высоты на ночную Москву меня ждут изысканный алкоголь, приятная обстановка и вполне может быть – несколько интересных бесед об искусстве. Надо отдать мажорам должное – они по воле родителей нередко получают хорошее образование, даже когда их больше интересуют ночные покатушки на спортивных машинах, кокс и элитные стриптизёрши. Мне, в отличие от них приходилось добиваться всего самой, и, в отличие от них, за моей спиной обшарпанная общага, бюджетное отделение средненького российского вуза и много часов самостоятельного домашнего обучения.

По их меркам я зарабатываю крохи, но у меня нет никакого желания меряться с ними доходами. Главное для меня – искусство, я рисую картины и успешно их продаю. А ещё пишу статьи для журналов и сайтов и перевожу с английского и немецкого. Я – фрилансер, и занимаюсь тем, чем всегда хотела. Я не содержанка и всё, что меня интересует – взаимное чувственное удовольствие на одну ночь. Изначально в этом мы с ними схожи, потому что изначально они тоже хотят трахнуться всего разок. Но после проведённой вместе ночи – нередко желают продолжения. Однако условия ставлю я. Именно потому, что не завишу от них. И мне это очень нравится.

Почти все мужчины, с которыми я имела удовольствие заниматься сексом, сочли меня довольно жёсткой по характеру, даже своенравной особой. Это не совсем так, но основания для подобного представления обо мне у них, конечно, есть. Я не веду себя дерзко, но самодостаточна, решительна и с некоторых пор не трачу время на разные сюси-пуси. Все эти позы «ложечки», телячьи нежности и прочие голубковые воркования – это не моё. Пускай намотает мои длинные волосы на кулак и хорошо отымеет меня сзади, так чтобы я вопила от восторга и кайфа. Мне это не сложно – с активными сексуальными парнями я без особых затруднений достигаю оргазма. Впрочем, благодаря чувственности и чувствительности к ласкам, мне очень нравится и сам процесс. А ещё я очень люблю уходить тогда, когда в их взглядах уже заметна начинающаяся влюблённость в страстную девушку. Это, безусловно, моя компенсация за прошлую боль. Ведь до своего двадцатилетия я была совсем другой – нежной, заботливой, верящей в любовь и… ранимой.

Иногда я вспоминаю о нём. Думаю, как он сейчас живёт. После того как он, мой бывший жених, лишивший меня, влюблённую в него дурочку, девственности, обрюхатил мою сестру – я перестала общаться с ними обоими. Знаю только, что они развелись, почти сразу после того, как она забеременела от него второй раз. Она узнала о его многочисленных изменах от подруг, а я – от матери, которая в очередной раз проводила меня с матерком, когда я приезжала в отчий дом за документами. Мои пьющие родители меня любили ровно так, как любят алкоголики менее любимую дочь. Они вообще хотели сына. Но оба раза родились дочки. Старшая – Маша, моя сестра и я – Милана. Младший, никому не нужный, ребёнок. Но теперь я достаточно взрослая, чтобы ограничивать общение с родителями только финансовой помощью. Я по ним не скучаю и мне даже не очень важно, что они пропивают большую часть полученных от меня денег. Когда-то было важно и я предпочитала покупать им продукты, одежду и мебель, но после очередной матерной отцовской тирады о том, что я не дочь, а говно, я предпочитаю не общаться с ними. Высылаю деньги, поздравляю с праздниками по телефону и читаю редкие смски о том, что сестра – умница, подарила им внуков, а я, непутёвая дочь, в свои двадцать пять даже выйти замуж не соизволила.

А я не хочу замуж. С меня хватило «серьёзных отношений». Я год отходила после того, как поняла, кем оказался в действительности мой жених. И пара последующих более-менее серьёзных романов, самый долгий из которых длился три месяца, меня в нежелании связываться с мужчинами только убедили. Того, с кем я хотела быть – я не видела ни в одном из множества промелькнувших в моей взрослой жизни лиц. И вообще предпочитаю быть одной – в щебетании и зависти подруг я тоже не нуждаюсь. Работа даёт мне чувство осмысленности жизни, а те сексуальные отношения, которые я выстраиваю на один раз с понравившимися мне мужчинами – её вкус. В конце концов, в современном мире самодостаточная женщина вполне может быть счастливой и без присутствия мужика рядом. Да, я сплю дома одна. Но зато у меня тёплая широкая постель, красивое накрахмаленное бельё и мягкие, уютные одеяла. И секс у меня бывает почаще, чем у многих замужних. Причём он куда качественнее, чем у них. С предвкушением кайфа, соблазнением и ярким удовольствием от контакта с красивым, ухоженным и желающим произвести на меня впечатление, мужчиной.

Глава 2

Водитель плавно выкручивает руль – мы крутимся вдоль круглой полосы, приподнятой над МКАДом транспортной развязки, сворачиваем на проспект маршала Жукова, едем по нему с уже меньшей скоростью, пересекаем Москва-реку и выезжаем на Звенигородское шоссе. Москва-Сити совсем рядом – уже хорошо видны высоченные, светящиеся небоскрёбы. Звенигородское шоссе сменяется 3-ей Магистральной, пересекаем 3-е кольцо и подъезжаем к одной из высоток. Я хорошо знаю этот маршрут, но конкретно в этой башне я ещё не бывала.

Оплата безналом и поэтому я просто благодарю водителя, выхожу из «Рено» и ставлю в мобильном приложении пять звёздочек, отмечая хорошую езду, приятную музыку и чистоту в салоне. Для таксистов это очень важно – повышает их рейтинг, а мне совсем несложно.

Жёлтый автомобиль уезжает, а я задираю голову и смотрю на верхние этажи загораживающей небо сверкающей голубыми огнями громады. Сегодняшний мой парень живёт на восемьдесят втором этаже и отсюда совершенно непонятно, где находится этот этаж.

Я одета так, как мне комфортно, но при этом вполне соответствую обычной одежде живущих здесь людей. А поскольку я приехала сюда провести ночь с понравившимся мне мужчиной, а не на светский раут, в высоких каблуках нет никакой нужды - я всё равно разуюсь, как только войду в его квартиру.

Прежде всего я идеально проэпилирована. Чистая кожа после душа легко пахнет любимым мною ароматом от Эсте Лаудер, который я редко в таких случаях заменяю каким-либо другим – он придаёт мне уверенности в себе. Свежий, цветочный и… очень сексуальный. Безо всей этой ванильной слащавости, которой любят прыскаться многие мои ровесницы, находящиеся в поиске жениха.

Сексапильность – штука неуловимая, и менее всего ей на пользу какой-нибудь убойный парфюм, бьющий с порога в нос. Сочетание естественности, грациозности, обаяния и утончённости действует на мужчин очаровывающе, а именно такого эффекта мне нравится достигать больше всего. Под воздействием женской сексапильности даже грубоватые мужланистые бруталы нередко превращаются в джентльменов, а я люблю, когда мужчина относится ко мне одновременно, и с уважением, и с желанием за мной поухаживать. Пускай относится к женщине, которая соизволила нанести ему сексуальный визит, со вниманием и трепетом. В конце концов, никаких денег за секс он мне не платит, а это значит, что мы на равных.

У меня красивые струящиеся и блестящие волосы чуть ниже плеч, подстриженные каскадом. Никакой чёлки, я их не люблю. Выглядят волосы действительно роскошно и что немаловажно, естественно, но на самом деле это результат именно ухоженности. И дело даже не японских средствах по уходу за волосами, но прежде всего во внимательном и бережном к ним отношении. Я не натираю их бешено друг об друга, когда мою голову, не жгу их плойкой и не перебарщиваю с лаком.

Разумеется, на мне красивое и тактильно приятное кружевное бельё. Оно дорогое, но оно того стоит. И надеваю я его даже больше для себя, чем для мужчины – оно тоже придаёт мне уверенности в себе. Всё-таки я буду находиться не у себя дома, а это значит, что некоторое волнение неизбежно.

В этот раз я надела английский пуловер спокойного льняного цвета, уходящего в лёгкий беж. Он вязаный, тоже очень приятный наощупь и хорошо сочетается с подчёркивающей форму бёдер белой юбкой до колен. А обута я в стильные бежевые ботинки со шнуровкой и средним по высоте каблуком. Они красивые и удобные. И поскольку на дворе вроде как зима - на мне лёгкий белый пуховик средней длины. Так что я ни вблизи, ни издали не напоминаю девочку по вызову, а для меня это важно. Некоторые мужчины остались без секса со мной именно потому, что в своё время так и не поняли, что взаимоуважение и чувство такта в общении со мной – вещь обязательная.

Молодого человека, с которым я договорилась сегодня утром о встрече, зовут Данилой, он владелец нескольких бизнесов и инвестор. Красивый, обаятельный парень с неплохим чувством юмора. Лёгкий в общении, не перебарщивающий с комплиментами и знающий, чего хочет. Мы познакомились на корпоративной вечеринке модного журнала об искусстве, для которого я иногда пишу статьи на внештатных условиях. Они неплохо и вовремя платят, и я работаю с ними уже более двух лет.

Данила модно одевается, не выносит деловые костюмы, любит современную электронную музыку и имеет очень немного времени на личную жизнь. Хотя большую часть этого самого времени занимают в его жизни его друзья-приятели и бешеная трата денег, а вовсе не бизнес, который достался ему от отца. По крайней мере такое у меня сложилось впечатление во время наших с ним бесед в ресторане и по телефону. Но мне с ним не работать, а условиям нашей встречи он очень даже отвечает – подкачанный, сексуальный, обаятельный и ухоженный парень с неплохой эрудицией. С некоторыми можно только музыку слушать и кино смотреть, а с ним можно будет и поболтать в перерывах между сексом.

Мы знакомы с ним всего-ничего, чуть больше недели, но он произвёл на меня впечатление уравновешенного, не занудного и безопасного для интимного свидания парня. Мы довольно быстро расставили точки над i, и пришли к тому, что приятная ночь вдвоём – это как раз то, что нужно нам обоим. Мы не будем делать друг другу мозги, а просто хорошо проведём время и разбежимся. В конце концов Москва большая, у нас обоих есть аккаунты и в «Tinder» и в «Badoo» и привязываться друг к другу нам в общем-то нет никакой нужды.

Вообще «Федерация» в Москва-Сити – это не один небоскрёб, а два. «Восток» и «Запад». 96-этажный «Восток» - один из самых популярных. В том числе в отношении продаж апартаментов. Ну, просто потому, что это второе по высоте здание России и Европы. До постройки Санкт-Петербургской башни «Лахта-центр» было первым. Комплекс «Федерация» узнаваем и присутствует на многих фотографиях Москвы-Сити. Я раньше не бывала ни в одной башне, ни в другой, но как пройти – знаю. Данила мне всё объяснил.

Глава 3

От страха я цепенею, что схватившего меня мужчину, похоже, устраивает, потому что он перестаёт меня люто стискивать, а просто крепко держит.

- Вот так, хорошо, - хрипит он снова над ухом.

Я его не вижу, он стоит за моей спиной. От его грубой ладони пахнет каким-то можжевеловым одеколоном или освежителем воздуха, непонятно, а ещё он очень силён – и это вся информация, которой я обладаю на данный момент.

Внезапно передо мной выходит другой мужчина. Он выглядит, как типичный деловой человек – в костюме, дорогом пальто с тонким воротником из чёрного меха. Классическая мужская стрижка с крохотной чёлкой вверх и в сторону. На верхней губе аккуратная полоска усов. Колкий, жёсткий взгляд сверкающих в свете неоновых вывесок глаз из-под кустистых бровей, мясистый нос, тонкая линия чуть искривлённых пренебрежением губ.

Он подходит ко мне, чуть наклоняется к моему лицу и, всматриваясь, щурит глаза. Затем поднимает с асфальта мой смартфон и убирает его себе в боковой карман пальто. После чего принимается меня грязно лапать, ощупывая со всех сторон.

Я снова мычу и пытаюсь отчаянно помотать головой, но стоящий сзади не даёт мне это сделать. Одной рукой он закрывает мне рот, другой крепко держит за талию, с прижатыми к ней руками. Я реально не в силах сопротивляться ему.

- Заткнись, я сказал, - снова хрипит он.

Усатый хватает мою сумочку, отцепляет её от ремешка, который зажат между мной и бугаём сзади, и принимается в ней копаться. Цыкает языком и недовольно качает головой.

- В машину её, - приказывает он.

Огромный мужик сзади принимается тащить меня в сторону, я сопротивляюсь, как могу, но толку от этого – мизер. Он подтаскивает меня к крупному чёрному автомобилю, из которого выскакивает ещё один мужик в костюме – худой, высокий и коротко стриженный. Он быстро обегает машину, открывает заднюю дверь, и бугай заталкивает меня в чёрную дыру тёмного салона, с гладким кожаным сиденьем. Продолжая меня удерживать, резво садится рядом, грубо отпихнув бедром глубже в автомобиль. За ним тут же захлопывают дверь.

Коротко стриженный каланча и усатый мужик в пальто быстро садятся в машину на передние сиденья, первый за руль, второй рядом. Почти одновременно хлопают дверьми, и сразу после этого машина срывается с места, стремительно набирая скорость.

В салоне душновато, сильно пахнет ментоловым ароматизатором и сигаретным дымом. Эти запахи мешаются с можжевеловым амбре от ладони под моим носом, которой грубо обнимающий меня бугай справа продолжает закрывать мой рот, и меня, ослабевшую от страха и напрасных попыток сопротивления, немного мутит.

В зеркало заднего видя я вижу цепкий взгляд худощавого каланчи. После того, как машина выезжает из Делового района, оставляя позади небоскрёбы, усатый оборачивается ко мне:

- Где колье? – и добавляет бугаю: - Убери руку, а то она ответить не сможет.

- Укусишь – врежу, - хрипло сообщает мне бугай и следует приказу усача.

- Прошу вас, отпустите меня, пожалуйста… - испуганно лепечу я, как только он убирает свою огромную грубую ладонь. – Я ничего плохого не сделала…

- Ты не слышала мой вопрос? – щурит глаза усач.

- Произошла какая-то ошибка, - торопливо сообщаю я. – Я не понимаю, о каком колье вы..

- Слушай, ты, - перебивает меня усач. – Дурочку не валяй.

- Я не валяю…

- Хочешь сказать, что ты оставила его там? – усмехается он.

- Я не понимаю, о чём вы! – плаксиво выкрикиваю я.

Нервы уже просто на пределе… Мне кажется, что от страха я сейчас просто описаюсь.

- Не ори, – отвечает усач. – Колье ещё утром было у Степанова. Это сто процентов. У нас стояла прослушка его телефона. Мы отследили твой звонок ему, когда вы договорились о встрече. Ты поднялась в квартиру и спустя несколько минут он рухнул на припаркованную у дома тачку. После чего ты выбежала из подъезда. Хочешь сказать, что колье оставила там? Где его запросто найдёт полиция? Ты кого лечишь, дура?!

-  Я… - чуть не плача, говорю я, - Я… Я не знаю, о чём вы…

- Вот хитрая сука, а! – мотнув головой, восклицает усач. – Ладно, хуй с ним, приедем – всё расскажет, как миленькая. Кому передала и когда успела.

- Иваныч, - обращается к нему бугай. – А ты хорошо в сумке посмотрел?

- Блядь, не беси меня, - отвечает ему усач.

- Прости, Иваныч… - хрипло бормочет бугай. - Я просто… Мало ли… Не увидел, может…

Усач молча усаживается ровно и смотрит перед собой.

Мне так страшно, что не передать. Сердце бешено колотится в груди, перед глазами всё плывёт и от охватившего меня ужаса мне реально трудно дышать…

- Вы ошиблись, поверьте мне… - тихонько говорю я, изо всех сил стараясь не расплакаться. - Пожалуйста, отпустите меня…

- Заткнись, нахер, - не оборачиваясь, цедит усач. – Ты даже не представляешь, как ты встряла, воровка.

Глава 4

Спустя минут двадцать этой кошмарной поездки в их машине, мы приезжаем в какой-то заброшенной, заросшей лесами и бурьянами местности, к распахнутым высоким металлическим воротам в высоком заборе, за которыми виднеются какие-то массивные складские помещения . Вход в ближайщее с двух сторон освещён фонарями. Охранник в форме пропускает машину, в которой мы едем и она подъезжает к этому ближайшему складу. От страха я уже не в силах даже шевелиться.

- Посидите с ней здесь, - приказывает усач, когда машина останавливается.

Он открывает дверь и выходит. Я вижу, как он отходит в сторону, на ходу вынимая мобильный телефон, и прислоняет его к уху.

- Отпустите меня, пожалуйста... - шепчу я.

- Рот закрой! - рявкает на меня бугай справа. Да так резко и громко, что я вздрагиваю.

У него крупное продолговатое лицо с массивным подбородком, выдающимися вперёд надбровными дугами, на которых кустятся чёрные брови и ястребиным носом. И стрижка ёжиком. Страшный такой, ужас...

Я действительно боюсь описаться от страха. Меня реально трясёт. Бугай не обращает на это никакого внимания. Он смотрит то вперёд, то в сторону. Короткостриженный за рулём - то наблюдает за разговаривающим на улице усачом, то за мной, поглядывая в зеркало заднего вида. Вскоре тот возвращается к машине, садится на своё место и захлопнув дверь, говорит:

- Заводи. Едем в аэропорт. Босс сказал: везти её к нему. Иначе траблы могут быть с полицией. Её вот-вот в розыск объявят. А если они её сцапают - доступа к ней не будет. Не выясним ничего.

У меня сердце падает куда-то вниз, когда я это слышу.

Короткостриженный заводит машину и принимается разворачиваться.

- Послушайте, - пищу я, стараясь говорить с ними, как с адекватными людьми, - Я не та, кто вам нужен! Это точно! Я Данилу даже не знаю толком... Я просто приехала к нему в гости и всё! И...

Короткостриженный водитель коротко, будто филин в ночи, хохочет.

- И он решил после твоего приезда выпасть из окошка небоскрёба, ага, - говорит усач. - Какое интересное совпадение.

- Но это действительно совпадение! - пищу я тоненьким, как у Пятачка из советского мультика, голосочком, потому что ещё чуть-чуть - и я разрыдаюсь.

- Не, подруга, - качает головой усач. - Не прокатит. Мы не знаем, кто ты такая, подослана ли была или работаешь на себя, но, уж поверь мне, мы это выясним. Ты нам всё расскажешь. Точнее, уже не нам.

И тут меня прорывает. Заливаясь слезами, я начинаю тихонько подвывать, потому что я совершенно не понимаю, что мне теперь делать и как убедить их в том, что я вообще ни при чём, что Данила покончил с жизнью и что я не знаю ни о каком колье.

Бугай справа сильно, до боли, стискивает мою руку и злобно цедит мне почти в самое ухо.

- Слушай, заткнись нахер, а? Ты достала уже скулить.

Усач оборачивается ко мне, теребит меня за плечо и протягивает сверкающую в свете мелькающих, проносящихся мимо фонарей, бронзовую флягу.

- На, глотни, - почти дружелюбно говорит он. - Это вискарь. Полегчает мальца.

Бугай отпускает мою руку и я дрожа пальцами, принимаю флягу и делаю пару глотков. Алкоголь обжигает губы, рот и горло, но мне действительно становится немного легче.

Забрав флягу, усач говорит:

- Ты ведь не оставила колье там, верно? Потому что, если оставила, это, прости, пиздец. Его найдёт полиция и тогда у тебя будут большие проблемы. И как бы насрать, но не только у тебя. Понимаешь?

- Я не знаю, о каком колье вы говорите, - всхлипываю я.

- Ну нахера вот эту игра в партизанку, а? - вздохнув, восклицает усач. - Всё равно ты всё расскажешь. Кто тебя нанял, кому колье передала, всё. Всё, понимаешь?

- Да не знаю я о каком колье вы говорите! - кричу я.

- Затнись, нахер! - дёргая меня за руку, рявкает бугай.  - Или я тебя сам заткну!

- Ты полегче с ней, - говорит усач. - Босс сказал: чтобы с неё ни волоска ни упало. Доставить в целости и сохранности.

- Куда доставить? - едва ли не шёпотом от испуга, спрашиваю я.

- В Швейцарию, - усмехнувшись, отвечает усач.

Это настолько неожиданно, что я даже опешиваю.

- А… А зачем? – осторожно спрашиваю я.

- Узнаешь, - фыркает усач, и снова поворачивается лицом к дороге впереди.

Некоторое время мы едем молча.

- Ты бы музыку какую включил, - хрипит бугай. – А то, бля, тоска. Не выкинься этот придурок, сейчас бы в бильярд играли.

- На бильярде, - отзывается короткостриженный за рулём. – Играют на бильярде, а не в.

- Да мне похер, Вась, «на» или «в», - раздражённо говорит бугай. – Мне по факту с этой козой кататься туда-сюда – вообще не в кайф. Ты включишь музыку, нет?

Усач останавливающим жестом поднимает левую руку:

- Погоди с музыкой. Мне звонок сделать надо.

Короткостриженный молча кивает.

Мы несёмся по освещённому фонарями ночному шоссе с редкими встречными машинами. По обе стороны – чёрные стены леса.

Усач «Иваныч» поворачивается к нам.

- Только предварительно осмотри её, - кивает он на меня бугаю. – Мало ли, прослушка. Вряд ли, конечно, но перестрахуемся.

- Нет у меня прослушки, - устало говорю я.

Слёзы высыхают на щеках.

- Тебя не спрашивал никто, - говорит усач. – Сопротивляться не рекомендую. Мы это всё равно сделаем, а вот если ты будешь строить из себя хер знает чё, могут быть синяки и ссадины. И нас за это не похвалят и тебе это вряд ли понравится. И на этом основании, предлагаю тебе просто пойти нам навстречу и понять, что ничего личного тут нет. Это просто мера предосторожности. Ты поняла?

Вздохнув, обречённо киваю.

Бугай хватает меня и разворачивает лицом к себе.

Я сглатываю и устало закрываю глаза.

Бугай облапывает меня, заставляет привстать, снять куртку, тщательно ощупывает её, особенно карманы, воротник и рукава, заглядывает под пуловер, водит по моему телу своими грубыми шершавыми ладонями в поисках «жучков», ощупывает ноги, заставляет снять обувь и носки, копается в них.

Глава 5

Иваныч будит меня перед тем, как самолёт идёт на посадку. Когда я открываю глаза, то не сразу понимаю, где нахожусь, и отпрянываю от склонившегося ко мне усача.

- Спокойнее, - усмехается он. - Приведи себя в порядок, поешь, выпей чего-нибудь. Скоро приземляемся.

- Пристёгиваться надо? – спрашиваю я спросонья.

- Не обязательно, - отвечает Иваныч.

Он уходит, а я отправляюсь в туалет. Выйдя спустя несколько минут, вижу, что Иваныч, развалившись на диванчике, пьёт из бокала коньяк - бутылка "Hennessy XO" рядом на столике - и курит сигару.

- А разве тут можно курить? – обеспокоенно спрашиваю я.

- Можно, - отвечает Иваныч. - Они отключают датчики дыма на время курения. Коньяк будешь?

- Нет, спасибо. Я лучше соку.

- Выбирай, - с барской щедростью машет в сторону другого столика Иваныч.

"Интересное кино", - думаю я. - "Едет к начальнику и бухает. Видимо, Ковальский относится к такому вполне лояльно».

Иваныч будто мои мысли читает:

- Чё ты на меня так смотришь? Я меру знаю.

Я ничего не отвечаю. Вошедшая стюардесса спрашивает меня, хочу ли я перед приземлением что-нибудь выпить, я выбираю апельсиновый сок и спустя минуту пью прохладный напиток, в котором плавает пара кусочков льда.

Самолёт садится плавно и тут никто не аплодирует. Некоторое время он скользит по посадочной полосе, замедляя ход, а после останавливается.

- Слушай внимательно, - говорит мне Иваныч. – Сейчас самое сложное – это выход с территории аэропорта. Делай всё то же самое, что и в Домодедово. Эти документы ими не раз проверены, всё будет в порядке.

Так и происходит. Документы проверяют, меня бьёт мандраж, мне говорят «Добро пожаловать» и я бреду в сторону ожидающего меня Иваныча.

- Под руку меня возьми, - говорит он.

Я послушно делаю, как он сказал.

- Попробуешь сбежать – догоню в два счёта. И расположение моё потеряешь. Поняла?

- Поняла, - тихо говорю я.

- Ну вот и умница, - одобряет Иваныч.

Мы проходим через здание аэропорта и выходим на улицу. Здесь тоже нет снега и тоже пасмурно. Мимо проходят люди в куртках и плащах.

- Нам вон туда, - показывает рукой Иваныч. – Серебристый «BMW» видишь? Это за нами.

В машине нас ждут двое мужчин. Один остаётся за рулём, другой, широкоплечий светловолосый парень с причёской «каскад», одетый в серый костюм, завидев нас, выходит навстречу и галантно открывает передо мной дверь. Я благодарю и сажусь в машину. Он закрывает за мной дверь, и садится с другой стороны. Иваныч размещается впереди, рядом с водителем.

Очень скоро мы выезжаем на шоссе и мчимся по нему с большой скоростью. Вдалеке видны горы с заснеженными вершинами, по обе стороны – бескрайние серые луга с пожухлой травой, да редкие невысокие деревья.

В салоне тишина – музыки нет и все молчат. С того момента, как Иваныч поздоровался с этими двумя, и они ответили ему приветствием, никто и слова не проронил.

Спустя примерно полчаса машина сворачивает на небольшую асфальтированную дорогу, и немного попетляв среди заросших деревьями подножий гор, направляется по прямой к высокому трёхэтажному бело-коричневому особняку с крышей из чёрной черепицы в аутентичном для сельских домов Швейцарии стиле. По периметру его окружает высокий кованный забор, за которым растут деревья.

Ещё через пять минут подъезжает к тяжёлым металлическим воротам. Они развигаются в стороны и машина заезжает на территорию дома по выложенной крупным плоским камнем дороге.

- Выходим, - говорит Иваныч, когда машина останавливается.

Мы выходим из машины, и я робко смотрю на дорогую дверь, по бокам которой располагаются две рельефные белые вазы с розовыми и красными цветами. Входить в дом Иваныч явно не собирается, что и подтверждает скупо брошенной фразой:

- Ждём здесь.

Меня опять начинает трясти. Вся эта история такова, что я не могу предсказать,что будет дальше, а это меня порядком нервирует. Положение, в котором я оказалось - завидным мне не кажется однозначно. Впервые за несколько последних лет я совершенно не управляю своей судьбой.

Этот огромный особняк, судя по тому, как он выглядит, судя по ухоженному перед домом английскому газону и пейзажу вокруг - стоит бешеных денег. И владелец его - явно не Иваныч. Но неужели Ковалевский приказал привезти меня к нему домой? Зачем я ему здесь?

Мои раздумья прерывает тихий рокот мотора поодаль. Затем я вижу, как открываются ворота и во двор въезжает красивый синий автомобиль представительского класса - такие оттенки в автомобильном бизнесе редки. Автомобиль останавливается рядом с нами. Водитель выбегает из него и спешит открыть заднюю дверь, откуда выходит красивый импозантный мужчина лет тридцати-тридцати пяти.

Ковалевский.

Он высокий - не меньше метра восьмидесяти пяти. Одет в тёмно-серый костюм с жилетом и длинное чёрное пальто. Ухоженный, с приятной щетиной, немного хмурый, явно уверенный в себе. Его походка, пока она направляется к нам, однозначно сообщает и мне и всем вокруг, что хозяин здесь - он. Это неоспоримо. Просто понятно издалека.

- Здравствуйте, Валерий Палыч, - подобострастно тает Иваныч.

Даже забавно. Был такой крутой, а стал такой зависимо-заискивающий. Впрочем, "забавно" накладывается на нехилый такой мандраж - моя участь напрямую зависит от этого сурового властного мужчины и я хорошо это понимаю.

- Это она? - кивает он в мою сторону.

- Так точно, - заявляет Иваныч. - Она.

- Полиция, охрана в аэропорту?

- Никаких проблем, Валерий Палыч, - чеканит Иваныч. - Всё в полном порядке.

- Хорошо, - холодно одобряет Ковалевский.

Водитель спешит открыть перед ним дверь дома. Перед тем, как войти, Ковалевский кивает нам и Иваныч шипит мне:

- Вперёд.

Я захожу в дом и чувствую аромат персиков. Он такой насыщенный, будто недавно здесь разломили пару спелых плодов. Кругом мрамор, дорогая, судя по всему, итальянская мебель, вазы с цветами и икебанами, картины на стенах и гипсовые скульптуры.