Том 14

Действующие лица:

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Леди Чешир. Ну, Фрэда, по-видимому, ничего с ним не сделаешь.

Фрэда. Не люблю сдаваться.

Леди Чешир. Не принимай свою работу так близко к сердцу. Между прочим, я обещала твоему отцу заставить тебя есть побольше. (Фрэда улыбается.)

Лэди Чешир. Ничего смешного. Тебе необходимо окрепнуть. Ну, не упрямься. Я дам тебе тонизирующее, а манто это ты отложи.

Фрэда. Я хочу еще раз попытаться, миледи.

Леди Чешир (садясь за письменный стол). Ну, хорошо.

Джексон. Извините, миледи. Тут девушка из деревни, говорит, что вы хотели ее видеть.

Леди Чешир. Роза Тэйлор? Пусть войдет. Да, Джексон, у меня собрание общества… Машину, пожалуйста, к половине одиннадцатого.

Леди Чешир. Здравствуй, Роза! Входи же. (Роза делает несколько шагов.) Я подумала, ты, может быть, захочешь посоветоваться со мной. Ведь твоя помолвка с Данингом разорвана.

Роза. Да, но я сказала ему, что он должен жениться на мне.

Леди Чешир. Вот как! И ты думаешь, что это наилучший выход?

Роза (тупо). Не знаю, миледи. Он должен.

Леди Чешир. Надеюсь, ты еще любишь его хоть немножко?

Роза. Ну, уж нет. Не за что его любить.

Леди Чешир. А он… Ты думаешь, он тебя уже совсем не любит?

Роза. Наверное, нет, а то бы он так со мной не обошелся. Он бегает за этой… за этой… Будто меня уж и в живых нет. Разве так годится?

Леди Чешир. Разумеется, нет. Но тебе надо бы все это обдумать хорошенько.

Роза. А чего мне думать, я что знаю, то знаю.

Леди Чешир. Но как жениться, когда вы так относитесь друг к другу! Пойми, Роза, ведь это на всю жизнь. (Глядя ей в лицо.) Я всегда готова помочь тебе.

Роза (слегка присев). Спасибо, миледи, но он ведь обязан жениться на мне. Я так ему и сказала, что он обязан.

Леди Чешир (вздохнув). Ну, это все, что я хотела сказать. Тут дело в твоем чувстве собственного достоинства, никто не может тебе советовать. Но помни, если тебе понадобится друг…

Роза (с усилием). Вы не думайте, не такая уж я несговорчивая. Я только хочу, чтобы он сделал то, что обязан.

Леди Чешир (слегка подняв брови, мягко). Да-да, конечно.

Роза (оглянувшись на дверь). Я не хочу, чтобы слуги меня видели.

Леди Чешир. Пойдем, я выведу тебя через другую дверь. (Когда они подходят к двери, входит Дот.)

Дот (бросив взгляд на Розу). Мама, ты нам позволишь устроить черновую репетицию у тебя?

Леди Чешир. Пожалуйста, дорогая, можете располагаться здесь. (Открывает дверь и пропускает Розу вперед. Дот, держа пьесу «Законы касты» в руке, расставляет все в комнате по плану мизансцены.)

Дот. Стул… Стул… стол… стул… Черт! Стол… пианино… камин… окно. (Вынимает карманную расческу.) Расческа для Эклза. Колыбель? Колыбель… (Она бесцеремонно хватает корзину для бумаг, ставит ее куда нужно и бросает в нее скамеечку для ног.) Ребенок. (Мрачно читает из книги.) «Входит Эклз, запыхавшись. Эстер и Полли встают. Эстер кладет крышку на картонку». Картонка!

Дот. Фрэда? (Фрэда входит.)

Дот. Послушай, Фрэда, что с тобой? Ты чем-то ужасно расстроена. (Фрэда не отвечает.)

Дот. Последнее время ты совсем не выглядишь как конфетка.

Фрэда. Все в порядке, благодарю вас, мисс Дот.

Дот. Мама дала тебе лекарство?

Фрэда (со слабой улыбкой). Нет еще.

Дот. Ну, значит, это не от лекарства. (Внезапно с теплым порывом.) Что же с тобой, Фрэда?

Фрэда. Ничего.

Дот (переменив тему). Ты сейчас очень занята?

Фрэда. Только вот манто для миледи…

Дот. Это не к спеху. Может быть, ты мне понадобишься, чтобы подсказать, если они не будут знать ролей. (Мрачно.) Они так путают. Ты согласна?

Фрэда (бесстрастно). С удовольствием, мисс Дот.

Дот (глядя на нее с сомнением.). Хорошо. Подожди-ка, что мне было нужно? (Входит Джоэн.)

Джоэн. Послушай, Дот, я насчет ребенка в этой сцене, — по-моему, мне надо проявить к нему больше чувства.

Дот. Мой романтический теленочек! (Вытаскивает скамейку и протягивает ее Джоэн.) Посмотрим, как у тебя получится.

Джоэн (отступая). Но, Дот, а что же у нас действительно будет изображать ребенка? Я не могу репетировать с этим. Может быть, ты что-нибудь посоветуешь, Фрэда?

Фрэда. Займите настоящего, мисс Джоэн. Можно найти сколько угодно никому не нужных.

Джоэн. Фрэда, какие ужасные вещи ты говоришь!

Дот (бросая скамеечку обратно в корзинку). Тебе придется примириться с тем, что дают.

Дот. Ну, поживее! Где Билл и Гарольд? (К Джоэн.) Пойди найди их, кошка-мышка. (Но Билл и Гарольд уже в дверях. Следом за ними идет Лэттер. Они входят. Лэттер спотыкается о корзинку и поднимает ее, чтобы поставить на место.)

Дот. Бросьте колыбель, Джон! (Он вынимает скамеечку из корзинки.) Оставьте ребенка! Ну давайте! Билл, ты входишь оттуда. (Указывает на гардеробную. Билл и Мейбл занимают места возле пианино, Гарольд идет к окну.) Джон, уйдите со сцены. Начали: «Эклз входит, запыхавшись, Эстер и Полли встают». Подождите минуточку. Я вспомнила. (Открывает дверь в гардеробную.) Фрэда, мне была нужна картонка.

Гарольд (весело). Терпеть не могу начинать репетиции, — чувствуешь себя таким дураком.

Дот (держа картонку, мрачно). После начала ты почувствуешь себя еще большим дураком. (Биллу, который смотрит в гардеробную.) Закрой дверь! Начали! (Билл закрывает дверь.)

Лэттер (выходя вперед). Послушайте, прежде чем мы начали, мне хотелось бы выяснить один психологический момент.

Дот. О боже!

Лэттер. Когда я приношу молоко, я должен делать это вполне серьезно? Как если бы я обычно… я хочу сказать, я считаю, что если я…

Джоэн. Но, Джон, не может быть, чтобы в пьесе было так задумано, что ты должен…

Дот. Да замолчите вы! Джон, идите на место! К черту молоко! Начинаем! Билл!

Лэттер (поворачивается и возвращается опять). Но мне кажется, что вы вообще недооцениваете мое появление.

Мейбл. Ну что вы, мистер Лэттер!

Лэттер. У меня нет ни малейшего желания нарушить равновесие этой сцены, но мне необходимо уяснить себе ее дух. Каков ее общий дух?

Дот (мрачно). Веселье до упаду.

Лэттер. Ну, не думаю. Мы рискуем провалить пьесу, если изобразим все в таком духе.

Дот. Да? Вы так думаете? Послушайте…

Мейбл (тихо Биллу). Мистер Чешир.

Билл (с отчаянием). Давайте приступим!

Дот (отмахиваясь от Лэттера). Начинаем, начинаем наконец! (Но тут входит Джексон.)

Джексон (Кристине). Стаденхэм спрашивает, мадам, не желают ли молодые люди посмотреть щенят спаньелей, он принес их.

Джоэн (вскочив). О Джон, идем! (Она летит к двери, Лэттер за ней.)

Дот (размахивая пьесой). Стойте, вы! (Кристина и Гарольд тоже пробегают мимо.)

Дот (отчаявшись). Чур первая. (Ерошит волосы на голове.) Свиньи! Черти! (Билл и Мейбл остаются одни.)

Мейбл (насмешливо). А вам не хочется щеночка спаньеля?

Билл (он сдержан и мрачен, он все время помнит о двери, ведущей в гардеробную). Мне негде держать собаку в городе. Может, желаете взять себе щенка? Чистокровный.

Мейбл. Шестого, какой останется?

Билл. Сестры отдадут вам одного из своих. Они только воображают, что эти щенки им нужны.

Mейбл (подходит к нему, заложив руки за спину). Знаете, вы ужасно похожи на своего отца, только еще менее вежливы… Я не понимаю вас, англичан, хозяев земли. Как вы обращаетесь с вашими женщинами! (Тон ее внезапно меняется.) Что с вами было вчера вечером? (Мягко.) Расскажите мне.

Билл. Нечего рассказывать.

Мейбл. Ну, это неправда мистер Билл, право же…

Билл (на мгновение поддается обаянию ее голоса, затем так же угрюмо). Так, всякие заботы.

Мейбл (опять насмешливо). И уже все прошло?

Билл. Бросьте поддразнивать меня.

Мейбл. Вы внушаете страх и трепет.

Билл. Благодарю.

Мейбл. Но вы знаете, я люблю риск, например, пробежать по лугу, когда там пасется страшный бык.

Билл. Да? Как интересно!

Мейбл. Он видит только то, что находится перед ним. (Билл наступает на нее, она пятится назад.) И сбивает с ног того, кто попадется ему на дороге.

Билл. Может, вам следует вести себя поосторожнее?

Мейбл. И не видит изгороди до тех пор, пока не врезается в нее. И тогда он бросается обратно и прямо на другую изгородь.

Билл (свирепо). Почему вы выбрали именно сегодняшнее утро, чтобы изводить меня насмешками?

Мейбл. Такое прелестное утро! (Внезапно.) Бедной Фрэде, наверное, очень скучно работать, когда вокруг такое веселье.

Билл (взглянув на дверь). Вы называете это весельем?

Мейбл. Но вернемся к разговору о вас, мистер Чешир…

Билл. Незачем.

Мейбл. С вами я всегда особенно остро чувствую себя ирландкой. Не кажется ли вам, что это оттого, что вы типичный англичанин? А, я вижу, бык двигает ушами. Вот он роет землю копытом — он бросается!

Билл. Мисс Лэнфарн!

Мейбл (продолжая пятиться от него, маня его глазами и улыбкой). Вы не можете не следовать за мной. (Неожиданно меняет тон, становясь серьезной.) Ведь правда? Вы почувствуете это, когда я уеду. (Они стоят неподвижно, глядя в глаза друг другу. Фрэда, открыв дверь из гардеробной, смотрит на них.)

Мейбл (увидя ее). А вот и выход. Адье, мсье бык!

Билл (медленно идет к ней). Я не спал всю ночь.

Фрэда. Да?

Билл. Ты ничего не придумала? (Фрэда издает горький смешок.)

Билл. Не надо! Мы должны что-то придумать. Я не допущу, чтобы ты страдала. Я тебя увезу. Клянусь тебе!

Фрэда. Это будет очень разумно.

Билл. Господи, если бы только мои денежные дела не были так запутаны!

Фрэда. Мне… мне ничего не нужно, благодарю вас.

Билл. Ты, наверное, считаешь меня негодяем. (Она отрицательно качает головой). Брани меня, скажи что-нибудь. Не смотри так!

Фрэда. Вы когда-нибудь любили меня по-настоящему?

Билл. Конечно, любил, я и сейчас люблю. Дай мне твои руки. (Она смотрит на него, отнимает руки и закрывает ими лицо: Билл сжимает кулаки.) Послушай, я докажу тебе. (Она внезапно обнимает его за шею, прижимается к нему.) Ну, ну, успокойся! (Слышно, как. поворачивается ручка двери. Они отскакивают друг от друга. В дверях стоит леди Чешир и смотрит на них.)

Леди Чешир (без всякой иронии). Прошу прощения. (Почувствовав, что помешала, делает движение, будто хочет уйти, потом вдруг поворачивается и стоит в ожидании, сжав губы.) Ну? (Фрэда закрывает лицо руками. Билл поворачивается и смотрит на мать.)

Билл. Не говори о ней ничего дурного.

Леди Чешир (пытается что-то сказать ему, но не может. Фрэде). Выйди, пожалуйста!

Билл (беря Фрэду за руку). Нет. (Леди Чешир после некоторого колебания, сама направляется к двери.)

Билл. Останься, мама.

Леди Чешир. Не стоит, пожалуй.

Билл (глядя на Фрэду, которая съеживается, словно ожидая удара). Это черт знает что, это позор!

Леди Чешир. Именно.

Билл (приняв внезапное решение). Это не то, что ты думаешь. Мы помолвлены. (Фрэда растерянно взглядывает на него и отворачивается.)

Леди Чешир (переводя взгляд с одного на другого). Мне… кажется… я не совсем… понимаю.

Билл (унижение, которое он испытывает, делает его грубым). Мне кажется, я выразился достаточно ясно.

Леди Чешир. Билл!

Билл. Говорю тебе, я собираюсь на ней жениться.

Леди Чешир (Фрэде). Это правда? (У Фрэды от волнения перехватывает дыхание; она молчит.)

Билл. Если ты хочешь что-нибудь сказать, скажи мне, мама.

Леди Чешир (хватаясь за край столика). Дай мне стул, пожалуйста. (Билл подает ей стул.)

Леди Чешир (Фрэде). Сядь и ты, пожалуйста. (Все еще отворачивая лицо, Фрэда садится на круглый стул у пианино.)

Леди Чешир (глядя на Фрэду). Ну?

Билл. Мы полюбили друг друга.

Леди Чешир. Когда?

Билл. Летом.

Леди Чешир. А-а…

Билл. Ее не за что винить.

Леди Чешир. Да?

Билл (почти угрожающе). Мама!

Леди Чешир. Извини меня, но это как-то не укладывается в моем сознании. Ты говоришь, вы… помолвлены?

Билл. Да.

Леди Чешир. Я полагаю, ты понимаешь, что против такой помолвки могут быть возражения. (Внезапно изменив тон.) Билл, что это значит?

Билл. Если ты думаешь, что она меня завлекала…

Леди Чешир. Нет. И я не думаю, что ты ее завлекал. Я ничего не думаю. Я ничего не понимаю.

Билл (мрачно). Отлично!

Леди Чешир. Сколько времени продолжается эта… помолвка?

Билл (помолчав). Два месяца.

Леди Чешир (внезапно). Это… это совершенно невозможно.

Билл. Ты увидишь, что возможно.

Леди Чешир. Это большое несчастье.

Билл (указывая на гардеробную). Поди подожди там, Фрэда.

Леди Чешир (быстро). И ты все еще любишь ее? (Фрэда, подавляя рыдания, идет к гардеробной.)

Билл. Конечно. (Как только Фрэда вышла, леди Чешир, движимая сильным чувством, которое она сдерживала, быстро поднимается.)

Леди Чешир. Билл! О, Билл! Что все это значит? (Билл избегает ее взгляда и только пожимает плечами.) Ты ведь не любишь ее больше. Можешь говорить, что хочешь, я же вижу.

Билл. Я люблю ее.

Леди Чешир. Если бы ты ее действительно любил, ты говорил бы другим тоном.

Билл. Она меня любит.

Леди Чешир (с горечью). Надо думать.

Билл. Я приму меры, чтобы ее никто не мог обидеть.

Леди Чешир (выговаривая с трудом). Билл, ты считаешь меня черствой и жестокой?

Билл. Мама!

Леди Чешир. Я хочу понять. Я должна понять. Сознаешь ли ты, как ужасно все это будет для нас? Нет, это просто невозможно. Ведь речь идет о всей твоей жизни… и жизни отца… и всех нас.

Билл. Мы постараемся не мозолить отцу глаза. Я и так с ним на ножах.

Леди Чешир. Скажи мне все.

Билл. Я все сказал.

Леди Чешир. Билл, я твоя мать.

Билл. Ну что толку от этих расспросов?

Леди Чешир. Ты не хочешь ее выдавать.

Билл. Я рассказал тебе все, как есть. Мы помолвлены, обвенчаемся без шума и… уедем в Канаду.

Леди Чешир. Если бы все было так, как ты говоришь, ты был бы и сейчас в нее влюблен.

Билл. Я же тебе сказал, что я ее люблю.

Леди Чешир. Нет, не любишь! (Почти с яростью.) Я уверена, тут что-то скрывается, я уверена.

Билл. Ничего… ничего тут не скрывается.

Леди Чешир (несколько сбита с толку, но не убеждена). Ты хочешь меня убедить, что любил ее так, как если бы она была леди?

Билл (с горечью). Почему бы нет?

Леди Чешир (с горькой иронией). Обычно бывает иначе.

Билл. До сегодняшнего дня я не слышал, чтобы ты или сестры сказали хоть слово против Фрэды. Не начинай теперь, пожалуйста.

Леди Чешир (торжественно). Подобные браки кончаются катастрофой. У вас нет ничего общего, ни в воспитании, ни во вкусах. Ты не понимаешь, что такое брак. Совместная жизнь изо дня в день, из года в год. Тут нет места для сентиментальности — для людей нашего круга человек чуждого воспитания хуже, чем человек, чуждый душою. Кроме того, вам грозит нищета. Отец никогда тебя не простит, а у меня, в сущности, нет ничего. Ну чем ты можешь заняться! Профессии у тебя никакой. Как ты все это выдержишь, да еще с женой, которая… Жизнь состоит из мелочей.

Билл. Спасибо, все это я знаю.

Леди Чешир. Никто этого не знает, пока не испытает на себе. Брак достаточно сложен, даже когда люди принадлежат к одному кругу. (Бросается к нему.) Билл, дорогой, подумай, пока не поздно!

Билл (борясь с собой). Все это ни к чему.

Леди Чешир. Это неправильно и по отношению к ней. Такой брак сделает ее только несчастной.

Билл. Предоставь это мне, пожалуйста.

Леди Чешир (с ожесточением, почти неистово). Только самые сильные могут взять на себя подобное бремя. А ты, ты даже не знаешь, что такое забота.

Билл. Ну довольно, мама.

Леди Чешир. Билл, поклянись, что ты поступаешь по собственной воле.

Билл (отворачивается, хочет уйти). Я больше не могу. (Уходит в гардеробную.)

Леди Чешир. Боже, боже, что делать? (Охваченная отчаянием, она стоит неподвижно, затем идет к гардеробной, распахивает дверь.) Фрэда, пойди сюда, пожалуйста. (Через секунду в дверях появляется бледная, дрожащая Фрэда, за ней — Билл.)

Леди Чешир. Нет, Билл. Я хочу поговорить с ней наедине. (Билл не двигается. Она говорит ледяным тонам.) Я прошу тебя оставить нас вдвоем. (Билл стоит в нерешительности, пожимает плечами, на мгновение касается руки Фрэды и уходит в гардеробную, закрыв за собой дверь. Молчание.)

Леди Чешир. Как это случилось?

Фрэда. Не знаю, миледи.

Леди Чешир. Бога ради, не называй меня так больше никогда, дитя, что бы там ни было. (Уходит к окну.) Я знаю, как приходит любовь, я тебя не виню. Не плачь. Но, видишь ли, Билл — мой старший сын. (Фрэда прижимает руки к груди.) Да, я знаю. В этих делах расплачиваться всегда приходится женщинам. Это в порядке вещей. Но дело ведь не только в тебе, не правда ли? Кто-нибудь уже знает?

Фрэда. Никто.

Леди Чешир. Даже отец? (Фрэда отрицательно качает головой.) Для женщины ничего нет ужаснее, чем висеть камнем на шее мужчины. Как далеко зашли ваши отношения? Говори!

Фрэда. Не могу!

Леди Чешир. Ну говори же!

Фрэда. Я не скажу.

Леди Чешир (со страдальческой улыбкой). Не хочешь выдавать его? Оба вы одинаковы. Какой смысл скрывать от меня? Посмотри мне в глаза. Когда ты летом уезжала, он был с тобой?

Фрэда. Он… он всегда вел себя как джентльмен.

Леди Чешир. Как мужчина, ты хочешь сказать? (Леди Чешир резко поворачивается, начинает ходить по комнате. Останавливается, пристально смотрит на Фрэду.)

Фрэда. Он не виноват. Я так его люблю…

Леди Чешир. Просто не знаю, что тебе сказать. Это какое-то безумие. Нет, так невозможно, это надо прекратить.

Фрэда (угрюмо). Я ему не пара, я знаю, но я все-таки тоже человек.

Леди Чешир (на это первое заявление о правах отвечает голосом, в котором слышатся металлические нотки). Он тебя еще не разлюбил?

Фрэда. Это нехорошо так говорить, нехорошо!

Леди Чешир. Мужчины — это порох, женщины устроены по-другому. Если он тебя разлюбил, это твоя вина.

Фрэда. Но он любит меня, не может быть, чтобы он… Ведь всего только четыре месяца…

Леди Чешир (опустив глаза, говорит быстро). Послушай. Я люблю сына, но я знаю его. Я знаю этот тип мужчин. Я с таким прожила 30 лет. Я знаю их. Когда они чего-нибудь хотят, то они добиваются этого во что бы то ни стало, а потом — потом раскаиваются.

Фрэда (угрюмо). Он не раскаивается.

Леди Чешир. По-твоему, его любовь выдержит все испытания, все трудности, которые ждут вас обоих впереди? Ты сама знаешь, что это не так.

Фрэда. Если бы я была леди, вы бы со мной так не говорили.

Леди Чешир. Если бы ты была леди, дело не дошло бы до беды. Он тебя возненавидит.

Фрэда. Нет, неправда. Он будет счастлив со мной, там… когда мы уедем.

Леди Чешир. Я не хочу говорить тебе все те гадкие, неприятные вещи, о которых ты сама знаешь. Я только прошу тебя: поставь себя на наше место.

Фрэда. Ну да, конечно!

Леди Чешир. Ты меня достаточно хорошо знаешь; я не такая уж эгоистка, я думаю не только о себе.

Фрэда. А вы не хотите поставить себя на мое место?

Леди Чешир. Что?

Фрэда. Да. И на место Розы Тэйлор.

Леди Чешир (голосом, полным ужаса, тихо). Как? О боже! (Гробовое молчание. Леди Чешир быстро подходит к Фрэде и смотрит ей прямо в глаза.)

Фрэда (отвечая ей таким же взглядом). Да, это правда. (Обращаясь к Биллу, который вышел из гардеробной; отрывисто, с трудом.) Я не хотела говорить.

Леди Чешир (прерывающимся голосом). Это ужасно!

Билл. Придется сказать отцу.

Леди Чешир. Нет, нет. Подожди!

Билл. Оттяжка ничего не изменит.

Джоэн (входя вслед за сестрами). Машина подана. Что здесь происходит?

Дот. Помолчи!

Сэр Уильям. Мы отправляемся, дорогая. (Дочерям, благодушно.) Репетируете, а? (Подходит к Фрэде, протягивает правую руку в перчатке.) Застегни-ка, Фрэда, что-то туговато. (Фрэда застегивает перчатку. Леди Чешир и дочери смотрят на эту сцену в молчании, как зачарованные.)

Сэр Уильям. Спасибо! «Душистый май». Гм… Душиться следует только первоклассными духами. (К леди Чешир.) До свидания, дорогая! Самсонов деньсамый лучший день в году. (Похлопывает Джоэн по плечу.) Жаль, что ты не едешь, Джоэн.

Кристина. Мама! Что происходит? (Леди Чешир молча проходит мимо дочери и выходит в коридор. Слышится звук отъезжающей машины.)

Джоэн (подбежав к окну). Уехали! Крис, что случилось? Скажи, Дот?

Дот. Билл и Фрэда.

Джоэн. Но что, что?

Дот (мрачно). Бог их знает! Уходи, не твоего это ума дело.

Джоэн (она ошеломлена). Нет, моего.

Дот. А я, думаю, что не твоего.

Джоэн. Крис?

Кристина (жестко). Мама должна была нам сказать.

Джоэн. Ну, что тут могло случиться страшного? Фрэда — такая порядочная девушка.

Дот. И ты считаешь себя влюбленной? Слепой котенок!

Кристина. Ужасно находиться в неведении! Хоть бы Рони был здесь.

Джоэн. Может, позвать Джона?

Дот. Джона?!

Кристина. Может, Гарольд знает, в чем дело?

Джоэн. Он ушел вместе с Стаденхэмом.

Дот. Вечно одна и та же история: женщин держат в шорах. Розовые лепестки, и прочая ерунда, и обман! Этот противный старик…

Джоэн. Дот!

Кристина. Не смей говорить так об отце.

Дот. Да, противный! И Билл будет таким же в пятьдесят. Вполне сочувствую Фрэде, что бы она там ни натворила. Лучше бы мне быть немецким солдатом, чем женщиной.

Джоэн. Дот, ты неисправима.

Дот. Молчи, ты, пичужка с мышиным сердцем!

Кристина. Что за глупости ты говоришь о женщинах!

Дот. Ты замужем, твое дело теперь сторона. И твой Рони не из этих ужасных Джонов буллей. (Джоэн, которая открыла дверь.) Ищешь Джона? В таких делах от него как от козла молока.

Джоэн (в дверях, испуганным шепотом). Мейбл идет.

Дот. О силы неба и ада!

Кристина. Если бы только мы знали! (Входит Мейбл. Сестры молчат, устремив глаза в тетради.)

Мейбл. Какая молчаливая труппа!

Дот (глядя прямо на нее). Репетиция сегодня отменяется.

Мейбл. В чем дело?

Кристина. Так, ничего.

Дот. Кое-что случилось.

Мейбл. Да? Очень жаль. (Нерешительно.) Быть может, случилось такое, что мне лучше уехать?

Кристина. Нет, Мейбл, что вы!

Дот (язвительно). Да, весьма возможно. (Мейбл переводи! взгляд с одного лица на другое.)

Билл. Да. Дело в том, мисс Лэнфарн, что я обручился с горничной моей матери. (Все замерли. Мейбл Лэнфарн идет к Биллу, протягивая ему руку. Билл руки не берет, отвешивает поклон. Быстро взглянув на сестер, Мейбл выходит в коридор. Они смотрят, не отрываясь, на брата.)

Билл (холодно). Решил, что надо поставить вас в известность. (Выходит в коридор.)

Кристина. Господи боже мой!

Джоэн. Какой ужас!

Кристина. Этого я не ожидала. Это уж слишком.

Джоэн. Крис! Этого нельзя так оставить.

Дот (внезапно, про себя). Ха! А отец велел ей застегнуть ему перчатку. (Из коридора входит Джексон.)

Джексон (к Дот). Прошу прощения, мисс, Стаденхэм принес еще двух щенков. Он здесь. Спрашивает, не хотите ли вы взглянуть на них. (Молчание.)

Дот (внезапно). Мы сейчас не можем.

Кристина. Попозже, Джексон.

Джексон. Прикажете Стаденхэму подождать со щенками, мадам? (Дот отчаянно трясет головой. Но Стаденхэм уже стоит на пороге. Из обоих карманов у него выглядывают щенки. Он входит. Джексон стоит позади него в ожидании.)

Стаденхэм. Этот малыш самый лучший, мисс Дот. (Оттопыривает правый карман.) Я хотел сохранить его для моей дочки — чистокровный, весь в отца. (Сестры молча пристально смотрят на старика.)

Дот (поспешно). Хорошо, Стаденхэм, спасибо.

Стаденхэм. Я не буду их здесь вытаскивать. Они могут еще оскандалиться.

Кристина (с отчаянием). Нет, конечно, не надо.

Стаденхэм. Так он вам нравится, мисс Дот? (Оттопыривает левый карман.) А у этого белая грудка; только это не кобелек.

Дот. Да, да! Большое, большое спасибо, Стаденхэм.

Стаденхэм. Уж очень привязчивые, ходят за тобой по пятам, как женщина. Отвязаться от них нельзя. (Оттопыривает правый карман.) Дочке полюбился этот; ничего, обойдется без него.

Дот (будто ее током дернуло). Нет, нет, я не могу отнять его у Фрэды.

Стаденхэм. Господь с вами, да ей все равно! Так, значит, и порешили. (Поворачивается к двери. Щенку.) А, вот ты как? Хочешь вылезть? Ишь ты, непоседа. (Выходит; за ним Джексон.)

Кристина. Чудовищно!

Дот (взгляд ее внезапно падает на тетрадь, которую она держит в руках). «Законы касты». Да, вот они, законы касты!

(Смеется резким, отрывистым смехом.)

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

Билл. Который час?

Гарольд. Скоро пять. С охоты они еще не вернулись, если это может послужить тебе утешением. Приятная встреча (добавляет вполголоса), как сказал тигр, проглотив путешественника.

Билл. Гарольд, честное слово, ты единственный, кого я еще выношу.

Гарольд. Послушай, Билл, старина, ты серьезно думаешь, что женитьбой сможешь что-нибудь исправить? (Билл пожимает плечами, продолжая шагать по комнате.)

Гарольд. Ну, и что же тогда?

Билл. Знаешь, я ведь не из тех, кто любит откровенничать.

Гарольд. Знаю, дружище.

Билл. Но у меня все же есть некоторое чувство порядочности, хотя, может, ты в этом и сомневаешься.

Гарольд. Билл, дорогой! Ты…

Билл. Нет, гаже ничего не придумаешь, — совратить горничную матери! И ведь она выросла в нашем доме. Теперь я все вижу без прикрас, когда с меня слетела вся эта блажь.

Гарольд. Но, боже мой, Билл! Если ты к ней равнодушен, зачем же тебе… Рассуди здраво! (Пауза, Билл продолжает шагать.)

Билл. Если ты воображаешь, что я руководствуюсь принципами высокой морали…

Гарольд. Господи, Билл, мне это и в голову не приходило!

Билл. Просто я сочту себя последним негодяем, если так вот оставлю ее на мели, — особенно теперь, когда всем все известно. Поставь себя на мое место.

Гарольд. Бедняга Билл, не повезло тебе.

Билл. И не то, чтобы она меня пыталась принудить. Она существо кроткое, безобидное. Нет! Как только я мог свалять такого дурака? Просто ума не приложу. Я меньше всего хотел…

Гарольд. Я все отлично понимаю, Билл. Но ты не пори горячку, хладнокровнее, старина!

Билл. По-моему, большой потери не будет, если я уеду из Англии. (Из бильярдной доносится стук шаров.) Кто это там?

Гарольд. Джон, должно быть. (Стук шаров прекращается.)

Билл. Он идет сюда. Нет, я просто не могу это вынести. (Билл поспешно выходит, и в ту же минуту в диванную входит Лэттер.)

Лэттер. Это Билл вышел?

Гарольд. Да.

Лэттер. Ну, как он?

Гарольд (теперь он начал шагать по комнате). Как на горячих углях. О таких вещах только в книгах читаешь. Ну чего стоят ваши с Рональдом теоретические выкладки? Что же, к счастью для вас, вам еще не поздно отступить.

Лэттер. Что вы хотите сказать?

Гарольд. У вас есть еще время, — зачем вам родниться с таким эксцентричным семейством, как наше?

Лэттер. Я джентльмен, Гарольд.

Гарольд. Превосходно!

Лэттер. Для ваших сестер вся эта история просто ужасна.

Гарольд. Хорошо еще, что в доме нет целой оравы гостей! Бедная мама! Вы знаете, Джон, я так влип! Если не примут решительных мер, я попаду в такую кашу…

Лэттер. Что случилось?

Гарольд. Если отец лишит Билла наследства, оно свалится на меня.

Лэттер. Вот как!

Гарольд. Бедняга Билл! Нет, послушайте, — наша пьеса-то, а? Немезида! Какова мораль? Каста, видите ли, значения не имеет. Всем нам не в бровь, а в глаз.

Лэттер. Поведение Билла предосудительно. Да! Позорно.

Гарольд (с горячностью). Ну, знаете! Тысячи на его месте и не подумали бы в этом случае о том, чтобы жениться на девушке, зная, чем это грозит!

Лэттер. Все это просто отвратительно!

Гарольд. А, бросьте вы, Джон! Неужели у вас нет обыкновенного человеческого сочувствия? Или вы не знаете, как происходят такие вещи? Все равно что искра на сеновале.

Лэттер. Только глупец, если не сказать больше, разгуливает с зажженной трубкой по сеновалу.

Гарольд. Гм! (Ухмыляясь.) Да, я забыл, церковь вам запрещает табак. В старые добрые времена такая история была бы в порядке вещей. Вот мой прадед…

Лэттер. Увольте меня от вашего прадеда.

Гарольд. Я могу назвать десяток мужчин, у которых были подобные же истории. Ну и что ж, они вышли сухими из воды. А Билл хочет поступить по чести, и на него обрушивается все на свете.

Лэттер. Почему он раньше не вспомнил о чести?

Гарольд. Джон, я таких вот, как вы, просто не переношу. Когда что-нибудь случается, от вас только и можно услышать: почему он раньше?.. Почему она раньше?.. Что делать теперь, вот о чем надо подумать!

Лэттер. Разумеется, он должен будет…

Гарольд. А, ерунда!

Лэттер. Что вы хотите сказать? Что значит: ерунда?

Гарольд. Послушайте, Джон. Ведь вы же не хуже моего понимаете, что ничего хорошего из такого брака не выйдет, — зная Билла, и эту девушку, и все обстоятельства дела… Что, не согласны разве?

Лэттер. Все это весьма… весьма… прискорбно.

Гарольд. Господи! Ну, конечно! Кто же возражает?

Кристина. Я сказала Рони.

Джоэн. Сидеть и ждать, пока папе станет известно, — просто нестерпимо.

Гарольд (обращаясь к Киту). Где вы оставили отца?

Кит. В Клэкенхэме. Через десять минут он будет здесь.

Дот. Мейбл уезжает. (Все вздрогнули, точно им заново напомнили о неприятности.) Она ходила пешком в Гресли, отправила оттуда себе телеграмму.

Гарольд. Фью!

Дот. И мы с ней мило распрощаемся, как ни в чем не бывало.

Гарольд. Рони, слово за тобой, что скажешь? (Кит, глядя на Джоэн, медленно пускает дым. Лэттер берет Джоэн под руку и уводит в бильярдную.)

Кит. Дот?

Дот. Я остаюсь, я не наивный птенчик.

Кит. Кто-нибудь видел ее с тех пор?

Дот. Да.

Гарольд. Ну?

Дот. Она в гардеробной. Просто сидит там.

Кристина (резко). Как и мы все.

Дот. Она такая безответная, вот что ужасно. Если бы у нас было что-нибудь против нее…

Кит. Ей придется расхлебывать кашу, как и всем нам.

Дот. Каша, хлебать! Фу! Как в дешевой закусочной. (Все поворачиваются на звук открываемой двери. Входит лакей с подносом, на котором расставлены джин, виски, лимоны и содовая вода. Гробовое молчание. Лакей ставит поднос на стол.)

Гарольд (с усилием). Загнали, Рони? (Кит утвердительно кивает.) Где?

Кит. На восьмой миле.

Лакей. Прикажете подать чай, сэр?

Кит. Нет, спасибо, Чарльз. (Снова все молчат. Ли' кем выходит. Все глядят ему вслед.)

Гарольд (тихо). Боже! Надо еще прикидываться.

Кит. Ну, какова же наша позиция?

Кристина. Все зависит от отца.

Кит. Сэр Уильям оказался между двух огней.

Кристина. Он, конечно, категорически запретит.

Кит. Гм! Не так-то просто! Добрый христианин, который читает за семейным столом молитвы, и вдруг запрещает сыну…

Кристина. Рони!

Кит. Бог мой! Я не говорю, что Билл должен на ней жениться. Расплачиваться придется ей. Но твоему отцу нелегко будет выйти с честью из этого положения.

Дот. Ужасно забавно!

Кристина. Ну что тут забавного, Дот?

Дот. На одной чаше христианская мораль, на другой — титул.

Кристина. Чепуха!

Гарольд. Вы забываете, что Билл здесь тоже имеет право голоса.

Кит. Да-а. Сэр Уильям может лишить его наследства. Никакие силы не сохранят за Биллом титула и поместья, если ему угодно быть таким… (Он с силой втягивает воздух сквозь зубы.)

Гарольд. Я не возьму то, что принадлежит Биллу по праву, и вы, девочки, конечно, тоже.

Кристина и Дот. Конечно, нет!

Кит (похлопывая жену по руке). Дело не в этом, не правда ли?

Дот. Если бы не мама! Фрэда такая же леди, как любая из наших знакомых девушек. Почему бы Биллу не жениться на ней и не уехать в Канаду? Это, по существу, то, что ему больше всего подходит. Гарольд. Полегче, Дот!

Дот. Ну, только вообразите себе его в парламенте! Ведь именно это ему предстоит, если он останется здесь. Какое счастье для Англии!

Кристина. Не будь циничной! Мы должны придумать, как удержать Билла.

Дот. Я цинична?

Кристина. Пойдем, попросим его, Рони.

Кит. Бесполезно! Надежда только на нее.

Дот. Да нет, куда ей!

Гарольд. Послушайте! А эта история с Данингом — полный поворот налево кругом! Бедный папочка!

Кристина. Сейчас не время шутить, Гарольд.

Дот (мрачно). Старый Стаденхэм не хуже многих, с которыми приходится иногда родниться.

Кит. Благодарю!

Кристина. Это нелепо, чудовищно. Это неправдоподобно.

Гарольд (поднимая руку). Лошади! Он приехал!

Леди Чешир. Спасибо, Рони! (Садится.)

Дот. Ты дрожишь, мама. Принести мех?

Леди Чешир. Нет, спасибо, дорогая.

Дот (тихо). Возьми себя в руки, мамочка!

Леди Чешир (выпрямившись). Хорошо шли, Рони?

Кит. Неплохо, мэм. От Бразиера до Кефинской плотины по прямой.

Леди Чешир. Как молодая лошадка?

Кит. Немного робеет, а так ничего. (Кладя руку ей на плечо.) Мужайтесь, мэм-саиб!

Кристина. Мама, обязательно надо рассказывать отцу? Рони думает, что все зависит от нее. Ты не можешь на нее повлиять? (Леди Чешир отрицательно качает головой.)

Кристина. Но, мама, ведь положение безвыходно.

Дот. Замолчи, Крис! Конечно, мама не может. Что ж нам, просить ее о пощаде?!

Кристина. Но должен же быть какой-то выход! Что ты думаешь, по совести, мама?

Дот. Оставь маму в покое.

Кристина. Надо на что-то решиться, и немедленно.

Дот (тихо). У тебя есть хоть немного чувства собственного достоинства?

Кристина. Мы станем всеобщим посмешищем. Мама, ну, пожалуйста, поговори с ней! Ты ведь знаешь, что они оба будут несчастны. (Леди Чешир опускает голову.) Ну, мама! (Леди Чешир отрицательно качает головой.)

Кристина. Даже ради Билла?

Дот. Крис!

Кристина. Бога ради, поговори еще раз с Биллом, мама! Мы все должны умолять его на коленях.

Леди Чешир. Он сейчас говорит с отцом.

Гарольд. Бедняга Билл!

Кристина (страстно). Он не подумал о нас! Эта проклятая девчонка!

Леди Чешир. Крис!

Кристина. Всему есть предел.

Леди Чешир. Только не самообладанию.

Кристина. Но, мама! Я не могу примириться… Я никогда не смогу… Надо действовать. Ты ведь знаешь Билла. Он идет напролом, когда разъярится. Прошу тебя, попытайся. Так и для нее будет лучше и для всех нас.

Леди Чешир (с трудом). Есть вещи, которые не под силу.

Кристина. Но ведь это ради Билла! Я знаю, ты можешь заставить ее отказаться от него, стоит тебе поговорить с ней так, как ты умеешь. И в конце концов она ведь не принадлежит к нашему кругу, и все это не так уж ужасно для нее. Мама, только ты можешь это сделать. Ну, поддержите же вы все меня! Это единственный выход. (Внутренне присоединяясь к требованиям Кристины, все в ожидании устремили глаза на леди Чешир. Она переводит взгляд с одного лица на другое, стискивает руки, как от физической боли.)

Кристина (тихо). Мама!

Леди Чешир. Что ты сделал?

Сэр Уильям. Ты еще!

Леди Чешир. Я не могу больше оставаться в неизвестности!

Сэр Уильям. Дурак! Боже мой! Не ожидал я, Дороти, что сын мой окажется негодяем, да еще и дураком в придачу.

Леди Чешир (вставая). Будь он негодяем, он не пошел бы на то, за что ты называешь его дураком.

Сэр Уильям (свирепо уставился на нее. Затем делает легкий поклон). Превосходно!

Леди Чешир (тихо). Билл, не будь жестоким. Это все слишком тяжело.

Сэр Уильям. Сядь, прошу тебя. (Она садится; сэр Уильям поворачивается к огню.) За всю свою жизнь я ни разу еще не оказывался в подобном положении. (Сжимает края каминной полки с такой силой, что у него задрожали руки.) Ты просишь, чтобы я был спокоен. Я пытаюсь. Ну, а я прошу тебя не брать его сторону против меня.

Леди Чешир. Билл!

Сэр Уильям. Я хочу все обдумать. Ты, как я понимаю, знала обо всем еще утром. Я же узнал всего десять минут тому назад. Дай мне время подумать. (Помолчав.) Где она?

Леди Чешир. В гардеробной.

Сэр Уильям (поднимает сжатый кулак). Боже милостивый, о чем он только думает, хотел бы я знать!

Леди Чешир. Что ты ему сказал?

Сэр Уильям. Ничего, сдержался каким-то чудом, смолчал. (Резко отходит от камина, шагает взад и вперед по комнате.) Наш род насчитывает семь столетий. В наше время над этим смеются. Мне это не кажется смешным. Теперь над всем смеются, даже над понятием «леди». Я женился на тебе, и я не… Жениться на горничной своей матери! Боже мой, Дороти, за что нас судьба так наказывает! Это смертельный удар! Но я не намерен покорно подставлять шею. Нет, черт возьми! (Внезапно разъярившись.) В наше время много таких, которые будут рады, если это случится, много этих проклятых социалистов и радикалов, которые будут безжалостно издеваться над тем, чего не понимают, над трагедией. Да, это будет трагедией для тебя, для меня, для всех нас. Мы с тобой воспитаны в определенных правилах, у нас определенные потребности, привычки. И так же мы воспитали своих детей. Прошлое человека, его традиции — через это нельзя переступить. Они и составляют его сущность. (Неожиданно.) Нет, это надо приостановить.

Леди Чешир. Но как?

Сэр Уильям. Я категорически отвергаю это безумие. Я пресеку это.

Леди Чешир. Но как быть с тем, чего уже не пресечешь?

Сэр Уильям. Назначим ей содержание.

Леди Чешир. Но ты сам говорил, что существуют неписаные законы.

Сэр Уильям. Что? (Вдруг понимает, что она имеет в виду.) Ты про Данинга? Ты хочешь сказать… (Резко.) Не понимаю. Не вижу связи.

Леди Чешир. Ужасно то, что мальчик пытается выйти из положения с честью, а мы, его отец и мать…

Сэр Уильям. Я не допущу, чтобы мой старший сын погубил свою жизнь. Мне надо все обдумать.

Леди Чешир (еле слышно). Я уже думала, — не вижу выхода.

Сэр Уильям. Неблагодарная девчонка, — родилась здесь, вскормлена на деньги, которые отец ее получал от меня, росла, как своя, в этом доме, ничего, кроме добра, от нас не видела. Она нарушила элементарные правила порядочности. Она соблазняла его, я уверен.

Леди Чешир (про себя). Возможно, по-своему…

Сэр Уильям. Да ведь это — крушение всего! Чеширы живут здесь спокон веку. Что мы такое, черт возьми, вне нашего родового гнезда? А ты думаешь, мы сможем остаться здесь после этой истории? Встречаться с людьми, делать вид, что ничего не произошло? Нет! А тогда прощай все, — общественное положение, политическое, — все! Это уж ничем не загладишь. Я с такими вещами сталкивался. А что касается… Ну, это с ней не с первой… Это забудется. Мой собственный дед однажды…

Леди Чешир. История с твоим дедом здесь не поможет.

Сэр Уильям (уставился в одну точку; помолчав, неожиданно). Ты должна поговорить с ней. Она податливая. Она не устоит против тебя.

Леди Чешир. Я уже говорила с ней, когда еще не знала всех обстоятельств. Я высказала ей все, что могла. Я не могу повторить этого теперь. Пойми, Билл!

Сэр Уильям. Что ж, ты собираешься сидеть сложа руки? (Леди Чешир делает жест отчаяния.) Если он на ней женится, он мне не сын. Для меня он перестанет существовать. Ну, и, следовательно, титул… Тогда уж не пеняй. Тебя это устраивает?

Леди Чешир (с неожиданной горячностью). Ты не имеешь права ставить меня перед таким выбором. Я бы десять лет жизни отдала, чтобы предотвратить этот брак. Я пойду к Биллу. Я буду на коленях его умолять.

Сэр Уильям. Тогда почему же ты не можешь пойти к ней? Она не заслуживает щепетильного отношения. Дело не в морали. К черту мораль!

Леди Чешир. А как быть с чувством собственного достоинства?

Сэр Уильям. Что? Но ведь ты его мать!

Леди Чешир. Я с ней говорила, я пыталась. (Подымая руку к горлу.) Больше я не в силах.

Сэр Уильям (пристально смотрит на нее). Ты отказываешься?

Леди Чешир. Яне могу, Билл. Это так низко, так недостойно…

Сэр Уильям. За всю нашу совместную жизнь, Дороти, ты никогда не шла против меня. Я возмущен, да, повторяю, я возмущен. Пошли ее ко мне. (Бросив на него взгляд, леди Чешир выходит в коридор.) Ну, дожил я! (Берет с камина фарфоровую чашечку, раздавил ее в руке и роняет в камин. Тупо смотрит на осколки. В дверь стучат.) Войдите! (Из коридора входит Фрэда.) Я просил тебя зайти, чтобы… (Указывая на стул.) Можешь сесть. (Она делает два-три шага вперед, но не садится.) Весьма печальная история.

Фрэда (еле слышно). Да, сэр Уильям.

Сэр Уильям (начинает понимать, что имеет дело с подлинным чувством). Я… ты… ты очень привязана к моему сыну?

Фрэда (шепотом). Да.

Сэр Уильям. Мне чрезвычайно неприятно, что я вынужден… (Отворачивается от нее, смотрит в огонь камина.) Я послал за тобой, чтобы спросить… (Быстро.) Сколько тебе лет?

Фрэда. Двадцать два.

Сэр Уильям (более решительным тоном). Ты ожидаешь, что я поддержу эту бредовую идею, дам согласие на ваш брак?

Фрэда. Я ничего не ожидаю.

Сэр Уильям. Ты понимаешь, что ты не заслужила права на то, чтобы с тобой считались?

Фрэда. Да, пока еще нет.

Сэр Уильям. Что? Почему пока? Ну… Это тебе не поможет. Даже наоборот. Вот что, возьми себя в руки и слушай. (Она стоит в ожидании приговора. Сэр Уильям смотрит на нее; его охватывает чувство неловкости.)

Сэр Уильям. Мне нечего сказать в защиту моего сына. Он вел себя как подлец.

Фрэда. Нет, нет!

Сэр Уильям (жестом приказывает ей молчать). Однако и ты… как ты могла позволить себе? Тебе нет оправдания, ты знаешь.

Фрэда. Знаю.

Сэр Уильям. Ты заслужила все, что тебе предстоит. Черт возьми! Рассчитывать, что я… Это невыносимо! Где мой сын?

Фрэда (еле слышно). Наверное, в бильярдной, с миледи.

Сэр Уильям (вновь набравшись решимости). Я хотел объяснить тебе, дать тебе понять… Что? (Видя, что она стоит совершенно неподвижно и глядит на него, резко поворачивается.) Я сначала поговорю с ним. (Открывает дверь в бильярдную.) Войдите, прошу. (Фрэде.) Пойди в бильярдную и подожди! (Леди Чешир и Билл входят; Фрэда проходит мимо них в бильярдную.)

Сэр Уильям (делая паузы между предложениями). Мы с матерью поговорили об этом… об этой… беде. Полагаю, что даже ты, хотя бы смутно, представляешь себе, насколько все это чудовищно. Вот что я тебе скажу: если ты совершишь этот безумный поступок, я умываю руки. Дальше можешь сам о себе заботиться. Ты ни гроша от меня не получишь ни теперь, ни впоследствии. Я считаю, что к этому обязывает нас наше положение в обществе. Твой брат займет твое место. Мы постараемся обойтись без тебя. (Гробовое молчание. Затем резко.) Ну?

Билл. Я женюсь на ней.

Леди Чешир. О Билл! Без любви, без всякого чувства…

Билл. Успокойся, мама. (Сэру Уильяму.) Вы ошибаетесь во мне, сэр. Если я совершил бесчестный поступок, это не значит, что я дрянь во всех отношениях. Вчера вы грозили пистолетом Данингу, сегодня к моему виску прижимаете дуло. Что ж! (Поворачивается, чтобы уйти.) Стреляйте, черт возьми!

Леди Чешир. Билл!

Билл (повернувшись к ней). Я не намерен бросать ее в беде.

Сэр Уильям. Надеюсь, ты не станешь утверждать, что я уговаривал тебя бросить кого-то в беде?

Билл. Нет, вы просто выгнали меня. Вам ничего иного и не оставалось при сложившихся обстоятельствах. Вполне естественно. Но если вы хотели заставить меня бросить ее, вы избрали неправильный путь, ни вы, ни я не умеем предвидеть последствий наших поступков.

Сэр Уильям. Ты осознаешь, в какое положение ты себя поставил?

Билл (мрачно). Имею об этом некоторое представление.

Сэр Уильям (внезапно вспыхнув). Никакого, ни малейшего! При том воспитании, которое ты получил…

Билл. Не я себя воспитывал.

Сэр Уильям (уже не сдерживая гнева. Билл также взбешен). Неблагодарный щенок!

Леди Чешир. Как вы можете — вы оба? (Они опускают глаза и стоят молча.)

Сэр Уильям (мрачно, стараясь сдержаться). Я говорю так, потому что… я очень страдаю. С этим надо считаться. Такого горя я никогда не ждал. И, конечно, никогда не забуду. Я унесу его с собой в могилу. Все мы будем нести этот крест до могилы. Всю свою жизнь я имел несчастье верить в то, что мы занимаем какое-то положение, что с нами считаются, что мы нужны нашей стране. Я старался выполнять свой долг соответственно своему положению. И в одно мгновение все исчезло, как дым. Исчезло! Это идет вразрез со всеми моими понятиями. Согласиться на этот брак? Нет, это решительно не укладывается в моем сознании!

Билл. Я знаю. Мне очень жаль, что все так вышло. Но она попала в беду по моей вине, и я не вижу иного выхода. Все очень плохо сложилось, отец, и для вас и для меня… (Умолкает, видя, что вошел Джексон, который стоит в ожидании.)

Джексон. Стаденхэм просит разрешения поговорить с вами, сэр Уильям. Насчет Данинга. (Минутное молчание; сэр Уильям кивает головой, и дворецкий выходит.)

Билл (бесстрастно). Ему следует все сказать.

Сэр Уильям. Ему и будет все сказано. (Входит Стаденхэм и прикладывает руку ко лбу, приветствуя всех.)

Стаденхэм. Доброго здоровья вам, миледи, и вам, сэр Уильям. Рад доложить, что Данинг образумился. Просил сказать, сэр Уильям, все сделает, как надо. В следующее воскресенье в церкви будет объявлено о помолвке. (Удивленный всеобщим молчанием, обводит взглядом всех трех и внезапно видит, что леди Чешир дрожит.) Прошу прощения, миледи, вы дрожите, как лист.

Билл (выпаливает). У меня для вас неприятная новость, Стаденхэм: я помолвлен с вашей дочерью. Мы обвенчаемся немедленно.

Стаденхэм. Я… не понимаю вас… сэр.

Билл. Дело в том, что я поступил с ней нехорошо! но я намерен все загладить.

Стаденхэм. Я туговат на ухо. Вы сказали… моя дочь?

Сэр Уильям. Будем говорить прямо, без обиняков, Стаденхэм. Вся история, как гром среди ясного неба. Повторение того, что случилось с Данингом, понимаете?

Стаденхэм. Я никак в толк не возьму. Она… Вы… Дочь… Я должен ее увидеть. Прикажите позвать ее, миледи.

Леди Чешир (направляется к бильярдной и зовет). Фрэда, войди, пожалуйста.

Стаденхэм (сэру Уильяму). Вы говорите, моя дочь в таком же положении, что и та девушка? Ваш сын? За такое мало и пулю всадить.

Билл. Если вам придет охота сделать это, Стаденхэм, я не возражаю.

Стаденхэм (отводит глаза от Билла, как бы подчеркивая глупость его реплики). Я ваш слуга двадцать пять лет, сэр Уильям, но такое дело… Здесь все равны. Вот что.

Сэр Уильям. Не отрицаю, Стаденхэм.

Стаденхэм (водит глазами в ярости). Дело не так-то просто. Я правильно его понял, он предлагает жениться?

Сэр Уильям. Да.

Стаденхэм (про себя). Ну, это уже кое-что. (Делает руками такое движение, как будто сворачивает шею птице.) Мне надо разобраться.

Сэр Уильям (с горечью). Мы вам все сказали прямо.

Леди Чешир (отворачиваясь в ужасе). Не надо, Стаденхэм, прошу вас.

Стаденхэм. Это вы о чем, миледи?

Леди Чешир (тихо). Ваши… ваши руки. (Стаденхэм стоит, уставившись на нее; в дверях появляется Фрэда, как мрачное привидение.)

Стаденхэм. Поди-ка сюда! Ты! (Фрэда делает несколько шагов по направлению к отцу.) Когда это началось?

Фрэда (еле слышно). Летом, отец.

Леди Чешир. Не будьте с ней жестоким.

Стаденхэм. Жестоким? (По глазам старика видно, что гнев и боль ошеломили его. Смотрит искоса на Фрэду. Тон его смягчается.) Когда ты ему сказала о том, что… у тебя будет…?

Фрэда. Вчера вечером.

Стаденхэм. Ох! (С угрозой.) Вы, молодой!.. (Делает судорожное движение рукой; затем в наступившем молчании как будто теряет мысль, подносит руку к голове). У меня совсем в голове помутилось — ничего не пойму. (Не глядя на Билла.) Тут было сказано насчет женитьбы?

Билл. Да, я это сказал и не отказываюсь от своих слов.

Стаденхэм. Да? (Он рассержен и сбит с толку. Медленно.) Надо подумать, сразу не сообразишь. Вы ничего не скажете, сэр Уильям?

Сэр Уильям. Вам уже все сказано.

Стаденхэм (едва шевеля губами). А вы, миледи? (Леди Чешир молчит.)

Стаденхэм (заикаясь). Моя дочка была… была бы неплохой парой любому… И ему… ему нечего перед ней заноситься. (Фрэде.) Ты слышала, какое завидное предложение тебе делают? Ну? (Фрэда облизывает пересохшие губы и пытается говорить, но не может.) Если все будут молчать, мы далеко не уедем. Сказали бы вы, что у вас на уме, сэр Уильям.

Сэр Уильям. Я… если сын на ней женится, ему придется самому себя содержать.

Стаденхэм (свирепо). Я не об этом беспокоюсь.

Сэр Уильям. Я этого и не предполагал, Стаденхэм. Слово, по-видимому, за вашей дочерью. (Внезапно вынимает платок и подносит его ко лбу.) Ну и натопили здесь — чертова жарища! (Леди Чешир снова вся дрожит, как от сильного холода, и делает отчаянные попытки сдержать дрожь.)

Стаденхэм (вдруг). За удовольствие приходится расплачиваться. (Фрэде.) Ну, говори. (Фрэда медленно поворачивается и смотрит на сэра Уильяма. Он непроизвольно подносит руку ко рту. Она переводит глаза на леди Чешир. Леди Чешир смотрит ей прямо в лицо; она смертельно бледна, кажется, что сейчас потеряет сознание. Глаза Фрэды останавливаются на Билле. Он весь подобрался, стиснул зубы.)

Фрэда. Я хочу… (Закрывает глаза локтем, отворачивается от него.) Нет!

Сэр Уильям (с чувством глубокого облегчения). А-а!

(Услышав это, Стаденхэм, неотступно следивший взглядом за дочерью, делает шаг по направлению к сэру Уильяму. Все его чувства слились в одно — гордый гнев.)

Стаденхэм. Не бойтесь, сэр Уильям. Мы в вас не нуждаемся. Силой навязываться не будем. Свое доброе имя она, может быть, потеряла, но гордость у нее осталась. Я не допущу в моей семье женитьбы из милости.

Сэр Уильям. Не забывайтесь, Стаденхэм!

Стаденхэм. Если она надоела молодому джентльмену за три месяца — а это сразу по нему видно, слепой разглядит, — значит, она ему не подходит.

Билл (выступая вперед). Я готов загладить свою вину.

Стаденхэм. Назад! (Обнимает Фрэду за плечи и смотрит вокруг.) Так! Не с ней первой это случилось, не с ней последней. Пойдем, пойдем! (Держа Фрэду за плечи, подталкивает ее к двери.)

Сэр Уильям. Черт возьми, Стаденхэм! Вы все же должны признать, что мы все же…

Стаденхэм (поворачивается. На его лице улыбка, похожая на оскал). Да, очень вам признателен, сэр Уильям. Но есть вещи, которые не исправить. (Выходит вслед за Фрэдой.)

Дот (тихо). Мейбл уезжает, мама. (Почти шепотом.) Где Фрэда? Что, она… Неужели у нее действительно хватило мужества?

1912 г.