Том 5. Воспоминания

Комментарии

Воспоминания^*

Над этой книгой В. Вересаев работал около двадцати пяти лег: он начал ее в 1921–1922 годах очерком о Леониде Андрееве и занят был ею вплоть до последних дней жизни, то есть до 1945 года.

Воспоминания очень увлекли писателя, одно время он даже подумывал вообще оставить художественную литературу и целиком отдаться литературоведческим исследованиям и мемуарам.

К 1925–1927 годам мемуары В. Вересаева настолько разрослись, что он разделил их на две книги. Первую из них должны были составить воспоминания о детстве, юности, студенчестве – «В юные годы» и «В студенческие годы». В. Вересаев закончил ее в 1935 году.

В другую книгу, названную «Без плана», он собирался включить наряду с «Литературными воспоминаниями» заметки о писательском труде, «невыдуманные» рассказы, отрывки из дневников, записных книжек и т. п. Эта несколько разноликая по своему составу книга очень скоро так разбухла, что в середине 1930-х годов В. Вересаев выделяет «Литературные воспоминания» в самостоятельный цикл. И в 1936 году писатель выпускает единую книгу «Воспоминания», состоящую из трех частей: «В юные годы», «В студенческие годы», «Литературные воспоминания».

В конце 1930 – начале 1940-х годов В. Вересаев продолжает наращивать цикл «Литературных воспоминаний». Находясь уже в преклонном возрасте, больной, он торопится записать все сколько-нибудь интересное, что сохранила память о тех бурных годах в истории нашей литературы, в которые ему довелось жить. Порой не хватало сил писать самому, и тогда он диктует близким. Поэтому некоторые его воспоминания носят характер черновых набросков, не отделаны, иногда частично повторяют друг друга.

Незадолго до смерти В. Вересаев решил окончательно определить состав трех циклов, выросших из книги «Без плана»: «Литературные воспоминания», «Невыдуманные рассказы о прошлом» и «Записи для себя». Их жанровая и тематическая близость привела к тому, что порой одни и те же сценки, очерки, заметки автор включал во все три цикла; в настоящем издании они печатаются только в «Невыдуманных рассказах о прошлом» (см. т. 4) и не повторяются в «Литературных воспоминаниях» и «Записях для себя».

Состав цикла «Литературных воспоминаний», подготовленный В. Вересаевым в 1944–1945 годах и опубликованный уже после его смерти, в 1946 году, был такой: Н. К. Михайловский, В. Г. Короленко и Н. Ф. Анненский, Н. Г. Гарин-Михайловский, Вера Засулич, Вера Фигнер, П. С. Ивановская, «Баронесса Доротея Эртман…», Два побега, П. Г. Смидович, Сальвини – Отелло («В конце, кажется, девяностых годов…», «Говорят, „ревнив, как Отелло“…») Молодой художественный театр в Петербурге («Весною 1901 года…»), Орленев, Бравич («В девяностых годах в Петербурге…»), Певцы («В восьмидесятых– девяностых годах в Петербурге…», «В те же годы…»). Московский литературно-художественный кружок, Ф. Н. Плевако («Жил в Москве знаменитейший адвокат Плевако…»), С. Т. Коненков, Волнухин («Скульптор Волнухин…»), Леонид Андреев, Туча и зорька, Около литературы, Около шампанского, Р. М. Крин, Лев Толстой, «Последние годы совместной жизни…», «Я сказал А. И. Куприну…», А. П. Чехов «Записки врача».

Кроме того, в архиве писателя обнаружен ряд незавершенных мемуарных очерков. Четыре таких очерка и публикуются в настоящем томе. Хотя В. Вересаев всегда очень строго относился к своей литературной работе и просил близких ему людей не печатать те его произведения, которые он не успел тщательно отделать, все же некоторые его воспоминания настолько интересны, что оставлять их навсегда покоиться в архивах явно несправедливо.

В. Вересаев отдал книге воспоминаний не только треть своей жизни, но и всю силу отпущенного ему таланта. Он писал ее с той же тщательностью, что и лучшие свои рассказы и повести. В. Вересаев говорил, что и в мемуарах он развивает основную тему своего творчества, повествует о сложном периоде созревания человека, о том, как трудно вырабатываются взгляды и убеждения и как важно это учитывать всем, кому доводится иметь дело с молодежью: придирчиво суровая оценка ошибок молодости может навсегда искалечить душу юноши или девушки.

Приступив к работе над воспоминаниями, В. Вересаев с самого начала стремился четко уяснить себе специфику мемуарной литературы, принципы изображения в ней жизни, советовался с М. Горьким, проявлявшим живейший интерес к воспоминаниям В. Вересаева. «Ужасно трудно определить свой подход к лицам, – писал он М. Горькому 30 июня 1925 года. – „Иконописать“, как большинство воспоминателей, противно, а говорить черное, – спрашиваешь себя: почему же ты этого не говорил, когда человек был жив, когда мог протестовать, опровергать, объяснять свой поступок… Вот передо мною редакция „Жизни“, мы яро спорим о Бернштейне, а Андреевич сидит, развалившись, пьет пиво и цинично заявляет: „А публика сейчас за него? За Бернштейна? Ну, и я за Бернштейна!“ При жизни это рассказать было совершенно невозможно» (Архив А. М. Горького).[47]

А через несколько недель, в письме к М. Горькому от 21 августа 1925 года, В. Вересаев уже категорически заявляет, что мемуарист обязан писать только правду, не прикрашивая и не упрощая людей, о которых рассказывает: «Хочу знать, как было в действительности. Да что я, институтка, чтоб впасть в отчаяние и разочароваться в „человеке“ от того, что, напр., нежный, целомудренный, тонко чувствующий художник Ив. Бунин – человек с мелкою и дрянною душонкою?» (Архив А. М. Горького).

Много размышлял В. Вересаев и над самой манерой повествования. Он приходит к выводу, что для мемуарной литературы, как и для литературы художественной, пагубна подмена изображения событий и людей авторскими рассуждениями, пагубно описательство и велика роль художественной детали. Развивая эту мысль, В. Вересаев писал М. Горькому: «В прошлом году В. Н. Фигнер спросила меня о своем „Запечатленном труде“, – я сказал, что, по-моему, слишком в ее описаниях мало быта будничной жизни, повседневности, слишком парадны ее революционеры. „Напр., – говорю, – позвольте узнать, почему ваши товарищи называли вас „Топни-Ножкой“? У вас это не объяснено“. – „Почему! Потому что хорошенькая женщина, когда что не по ней, топает ножкой“. Разве это не прелестно, разве это не ценно? Истинно-соколиная душа, одна из самых трагических фигур русской революции (что она должна была пережить после 1 марта до своего ареста, когда весь мир изумлялся могуществу Исп Комитета, а весь Исп. Ком-т была она одна! И ничего уже не могла сделать!) и извольте видеть – „Топни-Ножкой“! Да за эту черточку что угодно можно отдать, живого человека видишь». (Письмо от 21 августа 1925 года. Архив А. М. Горького).

В мемуарах В. Вересаева подчас встречаются односторонние, а то и просто ошибочные оценки событий и явлений прошлого. Современный читатель легко в них разберется. Но воспоминания В. Вересаева прежде всего отличаются беспощадной правдивостью и высокой художественностью. Вспоминая, например, свое детство и юность, писатель не побоялся рассказать о самых интимных движениях души, о неблаговидных поступках, которые он по тем или иным причинам совершил, о том, что редко рассказывают даже самым близким друзьям. В. Вересаев и в мемуарах продолжал самозабвенно служить науке «человековедения», – как метко назвал литературу М. Горький, – а потому его мало заботило, насколько выигрышно будет выглядеть он сам – Витя Смидович, герой воспоминаний. Писателю интересно было разобраться в душе мальчика, которую довелось «наблюдать ближе, чем чью-либо иную», и он стремился рассказать о ней все, что знал.

Именно беспредельную писательскую честность, мастерство В. Вересаева-мемуариста отмечала и критика 1920-х годов, когда появились в печати первые страницы его воспоминаний. Так, журнал «Молодая гвардия» (1928, № 3), рецензируя «В юные годы», писал: «…воспоминания Вересаева оказываются в одном ряду с лучшими художественными произведениями, посвященными описанию детства».

Ниже приводятся сведения о первых публикациях воспоминаний, источниках текста, а также те даты написания, которые удалось установить.

I. В юные годы^*

Первоначально печаталось частями: «Мои литературные дебюты», журнал «Тридцать дней», 1926, № 1; «Три», журнал «Новый мир», 1926, № 5; «Из детских лет», журнал «Новый мир», 1927, №№ 4, 5; «Из детских лет.», сборник «Недра», книга восьмая, М., 1925; «Из отроческих лет», сборник «Недра», книга десятая, М., 1927; «Из отроческих лет», сборник «Недра», книга одиннадцатая, М., 1927. Полностью текст впервые опубликован в издании: В. Вересаев, В юные годы (Воспоминания), изд. «Недра», М, 1927.

Часть воспоминаний, напечатанная в сборнике «Недра», книга восьмая, 1925 (до слов «…ничего у меня не отпечаталось в душе, как это завещание», стр. 79 наст, тома), датирована автором: «Ай-Тодор. Лето 1925 г.». К этому же времени относятся и отрывки, опубликованные в 1926 году журналами «Тридцать дней» и «Новый мир». Остальное написано в 1926 году.

Переиздавая «В юные годы», В. Вересаев несколько сокращал и стилистически правил текст.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

II. В студенческие годы^*

Начало воспоминаний (до слов «…Что чудный кумир тот – моими же создан руками!», стр. 230 наст, тома) впервые опубликовано в сборнике «Недра», книга шестнадцатая, М., 1929. Полностью – в издании: В. Вересаев, Воспоминания, М., 1936.

Часть воспоминаний, напечатанная в сборнике «Недра», датирована автором: «Коктебель 1928». В издании 1936 года и позже В. Вересаев ошибочно относил начало работы над воспоминаниями «В студенческие годы» к 1930 году.

Переиздавая «В студенческие годы», писатель несколько сокращал и стилистически правил текст.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

Литературные воспоминания^*

Н. К. Михайловский. Отрывок со слов «Однажды среди обычных посетителей…» и до слов «Он скорбно качал головою и сморкался» (стр. 347–349 наст, тома) опубликован под названием «Редактор» в сборнике «Литературные отклики», «Книгоиздательство писателей в Москве», 1923. Начало воспоминаний, рассказывающее о том, как попала в печать повесть «Без дороги», опубликовано в составе «Моих литературных дебютов», журнал «Тридцать дней», 1926, № 1. Полностью очерк о Н. К. Михайловском впервые появился в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М., 1936.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л, 1946.

Михайловский, Николай Константинович (1842-1904) – социолог, публицист и литературный критик, идеолог либерального народничества.

В. Г. Короленко и Н. Ф. Анненский. Впервые опубликовано в журнале «Новый мир», 1926, № 1.

Переиздавая очерк, В. Beресаев подвергал стилистической правке.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

Анненский, Николай Федорович (1843–1912) – публицист, экономист-статистик, деятель народнического движения.

И. Г. Гарин-Михайловский. Впервые опубликовано в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М., 1936.

Печатается по изданию: В Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

Вера Засулич. Впервые опубликовано в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М., 1936.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946, Засулич, Вера Ивановна (1851–1919) – в конце 1860-х годов и в 1870-е годы активно участвовала в народническом движении, затем порвала с народничеством, была одним из основателей первой русской марксистской группы «Освобождение труда», в позднейшие годы оказалась в рядах меньшевиков.

Вера Фигнер. Впервые опубликовано в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М.-Л., 1946, по тексту которых и печатается.

Фигнер, Вера Николаевна (1852–1942) – революционерка-народница, один из руководителей «Народной воли». В советское время занималась литературной работой.

Леонид Андреев. Впервые опубликовано (не полностью) в сборнике «Утренники», кн. 1, 1922. Полностью – в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М., 1936.

Печатается по изданию. В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

Р. М. Крин. Впервые опубликовано в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М.-Л., 1946, по тексту которых и печатается.

Очерк посвящен писательнице-беллетристке Рашель Мироновне Хин, выступавшей в литературе с конца 1880-х годов.

Лев Толстой. Впервые опубликовано в связи с 15-летием со дня смерти Л. Толстого в журнале «Красная нива», 1925, № 48, 22 ноября, под названием «У Льва Толстого».

В. Вересаев посетил Л. Толстого 15 августа 1903 года.

Переиздавая очерк, автор подвергал его незначительной стилистической правке.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

А. П. Чехов. Впервые опубликовано в «Воспоминаниях» В. Вересаева, М., 1936.

Печатается по изданию: В. Вересаев, Воспоминания, М.-Л., 1946.

«Записки врача». Впервые опубликовано в «Воспоминаниях»

B. Вересаева, М.-Л., 1946, по тексту которых и печатается.

В очерке частично использовано письмо В. Вересаева в редакцию петербургской газеты «Россия», напечатанное ею в 1901 году (№ 941, 7/20 декабря) под названием «Моим критикам».

Данные воспоминания включены автором и в «Записи для себя».

«Книгоиздательство писателей в Москве». Публикуется впервые (с небольшими сокращениями) по авторизованной рукописи неустановленного лица, писавшего под диктовку В. Вересаева (хранится у В. М. Но\ьде).

В рукописи после слов «…Торговый Дом Д. Я. Голубев и C. Д. Махалов…» (стр. 446 наст, тома) поставлена дата: «8/III 39.» В конце всего текста – еще одна дата: «7/V-39. Киев.»

«Март 1917 года…» Публикуется впервые по авторизованной рукописи неустановленного \ица, писавшего под диктовку В. Вересаева (хранится у В. М. Нольде).

Рукопись Датирована: «25/Х-39 г.».

Как я не стал почетным академиком. Публикуется впервые по авторизованной машинописи, хранящейся в Центральном Государственном Архиве литературы и искусства СССР (ЦГАЛИ). Воспоминания написаны в 1930-е годы.

Коктебель. Публикуется впервые (с небольшими сокращениями) по авторизованной рукописи неустановленного лица, писавшего под диктовку В. Вересаева (хранится у В. М. Нольде).

После слов «…я так же буду поступать с вашими врагами» (стр. 468 наст, тома) в рукописи стоит дата: «10/V 39 г. Киев», в конце еще одна дата – «Киев. 23/Х-1939 г.».

В воспоминаниях использован «невыдуманный рассказ» «Дачный поселок Коктебель…» (см. т. 4).

Волошин, Максимилиан Александрович (1877–1931) – поэт-символист.

Из книги «Записи для себя»^*

Цикл «Записи для себя», как и «Литературные воспоминания» и «Невыдуманные рассказы о прошлом», первоначально входил в книгу «Без плана», над которой В. Вересаев начал работу в середине 1920-х годов. В 1930 году в восемнадцатой книге сборника «Недра» писатель опубликовал подборку, имевшую общее название «Sopra la morte» и подзаголовок «Мысли, факты, выписки, дневниковые записи». Это первая значительная публикация материалов книги «Записи для себя».

Особенно много работал В. Вересаев над циклом во второй половине 1930-х годов, когда уже выделил «Записи для себя» из состава «Без плана» в самостоятельную книгу. В январе 1936 года в беседе с корреспондентом «Книжных новостей» писатель рассказывал: «…я веду свои заметки, нечто вроде записной книжки, куда входят афоризмы, отрывки из воспоминаний, различные записи интересных эпизодов» («Книжные новости», 1936, № 4, 10 февраля).

Писатель довольно широко использовал материалы книги в своих статьях, воспоминаниях, рассказах, некоторые записи публиковал и виде самостоятельных произведений, но книга в целом, да и ее название при жизни писателя в печати не появлялись.

Незадолго до смерти В. Вересаев приступил к окончательной отработке книги, дал ей название «Записи для себя» и подзаголовок «Мысли, факты, выписки, дневниковые записи». Но завершить работу не успел: многие записи стилистически не отделаны, не доведена до конца систематизация материала.

Впервые фрагменты из этой книги, объединенные названием «Записи для себя», были опубликованы уже после смерти В. Вересаева в журнале «Новый мир», 1960, № 1. В настоящем томе дается значительно больший свод записей. Печатаются они по авторизованной машинописи и рукописи, хранящимся в ЦГАЛИ и у В. М. Нольде.

Ниже приводятся сведения о первых публикациях, причем использование отдельных записей в статьях, рассказах и воспоминаниях В. Вересаева, а также в работах различных исследователей (Г. Бромана, В. Нольде и др.) не отмечается.

«Из дневника. 13 февраля 1923 г…», «Из дневника. 10 декабри 1927 года…», «Когда-то она была изящна, очень красива…», «Из дневника. 11 февраля 1929 года…», «Бабка, пора тебе помирать!..», «Доктор X. Умирала его мать-.», «Тут самое главное…», «Из дневника.– 18 июля 1929 года…», «И умереть на солнце и на воле…» – Сборник «Недра», книга восемнадцатая, М, 1930.

У художника, Истинный.– В. Вересаев, Рассказы, М., 1936.

«Великим хочешь быть, – умей сжиматься…»–«Литературная газета», 1939, № 32, 10 июня (неполностью). Полностью – впервые.

Разрушение идолов.– Газета «Известия», 1940, № 45, 24 февраля.

«Статья что была напечатана…» – Газета «Комсомольская правда», 1940, № 155, 7 июля, под названием «Об идолах» (с сокращениями).

«Когда новый переводчик…».– Журнал «Тридцать дней», 1941, № 3 (неполностью). Полностью – Гомер «Илиада», М.-Л., 1949 («Предисловие переводчика»).

«Передо мною большими шагами расхаживал известный художественный критик…», «Писатель – это человек, специальность которого – писать…», «Не люблю римскую литературу…», «Каким неотесанным самоучкой кажется Гомер рядом с Вергилием!..», «Художество делает самое малое большим…», «У Пушкина в вариантах к „Графу Нулину“…», «Зачем оригинальному художнику стараться быть оригинальным?..», «– Epatez le bourgeois!..», «Я не знаю, было ли это напечатано…», «Как легко было так писать!..», «Когда вы описываете мужчину…», «Нужно кончать описывать природу раньше…», «У настоящего художника…», «Дворянские беллетристы шестидесятых – семидесятых годов.», «Совсем не страшны и очень мало вредят писателю…», «Трудное это и запутанное дело – писательство…», «Когда в загорающемся сиянии славы…», «И вот это еще…», «Автор одного произведения…», «Странная судьба скульптора Ф. Ф. Каменского..», «Лет тридцать назад…», «Молитва писателя…», «Через каждые пять лет перечитывай „Фауста“…», «Меня спросила одна девушка…», «Мы разучивали с тремя ребятами…», «До чего глуп…», «Если хочешь ценить человека..», «Одно из великолепных исключений…», «Молодой Гете…», «Мне кажется, я в общем не страдаю избытком самолюбия…», «Искренность – дело трудное и очень тонкое…», «Глаза – зеркало души…», «Умное лицо…», «– О чем вы задумались?..», «Нет ничего отвратительнее…», «Совет лицемерам…», «Есть какие-то свои законы и в психологии лжи…», «Гомер…», «Буриданов осел…», «Мне говорил один очень хороший и наблюдательный хирург…», «Четвертушкою бумаги…», «Декабрист М. С. Лукин…», «Умирал один мой знакомый…», «9 сент. 1940 г..» – Журнал «Новый мир», 1960, № 1.

«На фоне яркой весенней зелени…». На баррикаде, «Из всего – самое потрясающее…», «Как будто совсем одно и то же…», «Очень труден вот какой вопрос…», «Лет десять назад…», «Эмиль Золя…», «Бунин…», «Иван Петрович подошел к столу…», «Наглость писательского невежества…», «Удивительна и совершенно фантастична психология тщеславия…», «Идешь по улице…», «Самая плохая из всех моих вещей…», «Воспоминание всегда прикрашивает дорогого нам человека…», «Когда у человека большое горе…», «Брезгливые люди…», «Чем серее и однообразнее жизнь…», «В человеческой глупости…», «Мы ждем будущего…», «Самое грудное в науке счастья…», «Всякий двухлетний ребенок – гений…», «Совет красавицам…», «– Зачем вы губы себе мажете?..», «Меня трогает, когда люди благодарны мне…», «В Крыму, я Коктебеле…», «Студентом-медиком…», «Часто рассказывают…», «Мне рассказывал моряк…», «Вот что удивительно…», «А рядом с этим…», «Это была сумасшедшая ночь…», «У меня был товарищ…», «Любовь…», «Брак по любви…», «Скажи мне…», «Женщина мала в малых делах…», «У женщин свои, во многом совсем особенные свойства ума…», «Женщины плохо пишут романы.», «У Ибсена…» –Публикуются впервые.

В. Нольде, Ю. Бабушкин,