Топливо

Глава 1

Многоцветье рекламных огней отражалось в мокром асфальте одного из нижних уровней Нидрэда. Недавно прошедший дождь породил бурлящие потоки по краям мостовой и душную влажную вонь испарений. Осень в этом году выдалась необычайно жаркой.

Эр смаргивал пот, градом катившийся со лба, и быстро шагал по улице, глубоко сунув руки в карманы потрёпанной куртки из чёрной искусственной кожи. Вывески и голографические табло теснились, как сигареты в пачке. Кажется, вот-вот весь этот мир, состоящий из пошлых кричащих лозунгов и ядовито-ярких картинок, рухнет тебе на голову.

Стабилизаторы будто медленно расплавляют позвоночник. Мир двоится и прыгает перед глазами. Звуки отвратительно резкие и отчётливые. Эр слышит то, что не могут слышать простые смертные. Раньше он мог контролировать эту свою особенность, будучи неплохо вшитым киборгом. Но теперь все сенсоры будто сошли с ума и не поддаются управлению разума.

Ломка. Чёртова топливная ломка.

Эр почти бежал, отражаясь в бронированном стекле витрин, в лужах, изогнутых боках машин и муверов, проносящихся мимо или стоящих у обочины. Надо спешить. Пока мозг ещё даёт правильные указания телу.

Да, бытие киборгом несёт в себе массу неприятностей и сложностей. Точнее, бытие «бесхозным» киборгом, оставшимся без инъекций, которые обеспечивают правильное функционирование стабилизаторов и остальных систем наполовину механического организма. Но есть и плюсы. Например, возможность подгрузить в память виртуальную карту города, когда память уже отказывает, а всё сознание занято лишь синеватой вязкой жидкостью, снадобьем, наркотиком, отравой. Топливом.

Только Топливо даёт избавление от ломки. Некоторым помогают несовместимые с жизнью дозы алкоголя, которые не действуют на киборгов. Но Эр был вшит почти под завязку, сел на Топливо очень быстро, и так же быстро превратился в жалкую, трясущуюся тень самого себя. Минут, когда кроме Топлива ему было ничего не нужно на этом свете, становилось всё больше.

А Топливо становилось всё сложнее достать.

Найти конкретно этот Притон, предлагающий не только оружие и наркотики, но и Топливо в обмен на органы, оказалось нелегко – что ж, не удивительно, если учесть, что по вопросу торговли органами у правительства до сих пор не было сколь-нибудь чёткого мнения. Это не важно. Легален или не легален, этот Притон до сих пор не обнаружен киборгами-ликвидаторами Мастера, хозяина мегаполиса, поэтому ещё есть время. Но всё равно надо спешить.

Ломка туманила разум, и Эр едва не угодил под колёса какого-то мувера. Водитель немного опустил лобовое стекло и гаркнул:

– Куда прёшь, шлюха?!

Эр пропустил оскорбление мимо ушей. Слишком много он слышал подобных слов в свой адрес в последнее время. Его длинные смоляные волосы отросли и в сочетании с чёрной вертикальной полоской на нижней губе – знаком принадлежности к киборгам – предательски указывали на то, что их обладатель в данный период своей жизни находится по уши в дерьме. Если бы полоски не было, ругательство было бы не таким унизительным. Но все в Империи знают: если виски не забриты у киборга, то он полностью втоптан в грязь.

Все добропорядочные граждане начисто бреют виски или сбривают волосы с половины головы. Традиция пошла от необходимости в прошлом – после Пыльной Войны человечество долгое время существовало в антисанитарных условиях, и здоровенные вши-мутанты расплодились в огромном количестве, предпочитая селиться именно на висках. С тех пор прошло три столетия, и напасть удалось полностью уничтожить, но традиция сбривать волосы с «опасных» участков осталась. И, как многие годы назад, не брили виски лишь те, кто опустился совсем уж низко.

Когда на дне жизни оказывается киборг, то он не просто продаёт всё своё нехитрое имущество, оружие, мотоцикл. Ради Топлива, единственного избавления от невыносимой боли и безумия, киборг идёт на всё. И на продажу какого-нибудь органа. И на то, из-за чего всех «бесхозных» киборгов называют шлюхами.

Проституция бывших полумеханических убийц превратилась в обыденное явление. Практически каждый человек с заросшими висками и чёрной вертикальной полоской на губе уже был искушён в уличном ночном ремесле, либо собирался к нему приобщиться.

Порядочные и законопослушные граждане, «забритые», презирали таких, как Эр. «Почему киборги-одиночки не могут продолжить зарабатывать на хлеб тем же, чем во время службы у Мастера – промыслом наёмного убийцы?! – искренне недоумевали они. – В конце концов, крепкий взрослый мужчина с отличным знанием механики и электроники никогда не будет лишним на любой работе! Так нет же! Эти „люди-машины“ предпочитают продавать свои задницы! Ну и мерзость!»

Разумеется, эти приличные люди не знают, какое огромное влияние оказывают на психику «людей-машин» стабилизаторы, работающие в аварийном режиме. С такой апатией, нерешительностью, вялостью и даже робостью, не говоря уж о трясущихся руках и двоении в глазах, о карьере наёмного убийцы приходится забыть. Любая другая легальная работа становится недостижимой по причине напряжённого отношения работодателей к киборгам-одиночкам. Особенно, если эти киборги уже пристрастились к Топливу.

Всё, к чему они стремятся – это постоянная охота за очередной дозой. Всеми правдами и неправдами. Переступая гордость, брезгливость и страх.

Эр уже оказался в зависимости. Он не собирался опускаться до занятия проституцией, крепился до последнего. Но пришлось. Правда, всего один раз, после чего Эр твёрдо решил, что этот недавний опыт общения с целой толпой грязных байкеров был первым и последним. Многие киборги-одиночки считали, что продажа своего тела целиком лучше постепенной распродажи по кускам. Но Эр был уверен – лучше продать почку, руку или глаз, запастись Топливом и искать нового Мастера.

Свернув в грязный узкий переулочек, киборг решительно двинулся мимо подозрительных и неприятных типов, которые усмехнулись и присвистнули ему вслед, отпуская сальные шуточки и комментарии по поводу его ягодиц, обтянутых чёрными кожаными штанами.

Ржавая и низкая дверь Притона располагалась под лестницей, которой уже с десяток лет никто не пользовался. Наверху находился полулегальный клуб. Наркотики, оружие, прочие радости жизни, официально запрещённые законом Империи. Но в каждом отдельном городе-государстве закон – это Мастер. Мастер Шакс, владеющий Нидрэдом, слыл человеком эксцентричным и относящимся попустительски к человеческим порокам. Лишь бы вовремя платили налоги.

Остановившись перед дверью, Эр вздохнул и нажал замызганную чёрную кнопку звонка. Узкая металлическая заслонка на окошечке резко отодвинулась в сторону, мерзко лязгнув. На Эра уставились маленькие глазки, внимательные и блестящие, как у крысы. Потом в уголках этих глазок собрались морщинки – «Крыс» усмехнулся, увидев, кто перед ним. Очередной набор мяса и органов на продажу. Информация рекламного характера о Притоне распространяется быстро.

Окошечко захлопнулось, и почти сразу же резко распахнулась дверь. Эр даже немного отступил. На него сурово глядело несколько крепких мужиков, направивших на него дула огнестрельного оружия. Была даже одна базука-плазмомёт. «Крыс» стоял тут же, с небольшим пистолетом-пулемётом в руке. Коротко кивнув Эру, он впустил его внутрь.

Дверь с грохотом захлопнулась, один из громил схватил Эра за шиворот и прижал лицом к стене. Понятно, обычная процедура обыска. Идиоты. Если киборг пришёл продавать части своего тела, то откуда у него может взяться оружие? Оружие зачастую продают в первую очередь. Несколько дул прижалось к затылку Эра, а чьи-то бесцеремонные лапы обшарили его везде. Особенно тщательно почему-то в таких местах, куда засунуть даже мини-бластер было бы проблематично. Эр терпел, поджав губы.

– Хех, – тот, кто обыскивал, отошёл в сторонку. – Жопа-то ничего. Может, её продашь, а? Часика на три…

Вся толпа глухо гоготнула. Эр повернулся к ним и спокойно ответил:

– Может, какой другой орган? Кому-нибудь из вас для пересадки…

Один из громил рванулся было вперёд, намереваясь сломать что-нибудь наглому получеловеку. Но «Крыс» быстро помахал лапкой:

– Ну ладно, ты, железный, пошли, пошли…

И засеменил по узкому обшарпанному коридору. Эр зашагал следом. От тягучего, тоскливого страха немного подташнивало. Он уйдёт отсюда калекой. Но зато хоть прекратится эта невыносимая боль. Хоть на некоторое время прекратится…

Как выяснилось, хирургом оказался как раз сам «Крыс». Он привёл Эра в крошечную комнатку, выложенную растрескавшимся кафелем, который мыли в последний раз, кажется, ещё до Пыльной Войны. Полумёртвая люминесцентная лампа мигала и нервировала, от неё у Эра начала болеть голова. «Крыс» кивнул на замызганный хирургический стол и быстренько ополоснул руки. Эр тем временем лёг, аккуратно положив затылок на специальную подставку. Тонкая игла мгновенно и почти безболезненно проткнула кожу как раз под затылком, считывая информацию с биокарты. «Крыс» подошёл к столу, внимательно посмотрел на вмонтированный дисплей, изучая состояние органов.

– Так, ну, почку не возьму, ты уже года два сидишь на Топливе…

– Три, – глухо отозвался Эр. Он старался до последнего не подсаживаться. А когда терпеть боль стало невыносимо, некоторое время занимался грабежами. Пока не пришлось сбежать из родного мегаполиса, Келамы, в котором за его голову объявили награду. Он до сих пор старался не сжигать себя Топливом слишком быстро, терпел ломку каждый раз сколько возможно.

– Выбирай. Руку или глаз, – деловито спросил «Крыс».

– Глаз, – ни секунды не раздумывая, ответил Эр. Руку, даже левую, он продаст в самую последнюю очередь. Он ведь бывший ликвидатор. Он помнит времена, когда он был самой смертью… Именно он когда-то практически в одиночку спас Его Высочество Велиара, Принца Империи. Нет, только не руку…

– Ну, глаз, так глаз, – «Крыс» пожал плечом и принялся возиться с жуткого вида инструментами.

– Извини, наркоз нынче дорогой, – бухтел он себе под нос. – Так что потерпишь маленько.

Он наклонился над Эром, закрепил его ремнями на столе. Потом не очень бережно, но ловко и профессионально вколол в область глазницы дрянную анестезию, от которой Эра затошнило так сильно, что зашумело в ушах и желудок сжался в тугой ледяной комок. Но боль от нагревающихся стабилизаторов была сильнее.

«Крыс» закреплял маленькие пластиковые распорки на веках киборга.

Интересно, а вырезанный глаз будет продолжать видеть? Эр сглотнул, моргнув другим глазом, свободным от тисков.

Наверху, в клубе, давили басы.

Запиликал вызов на небольшом переговорном устройстве. «Крыс» недовольно отошёл от хирургического стола к стеллажу, включил микрофон.

– Ну?! Чего?

– Сворачивай всё! Ликвида…

Торопливый срывающийся вопль резко квакнул, обрываясь. Но «Крыс» уже метнулся куда-то в сторону, выхватывая из-за стеллажа видавший виды обрез, потом рванулся через всю комнатушку к потайному ходу. Эр понял, что произошло нечто очень скверное. Если здесь киборг-ликвидатор Мастера Шакса, то вся лавочка, оказывается, нелегальна и подлежит полному уничтожению. Все, кто сейчас в ней находится, должны быть ликвидированы. От уборщика до добровольной жертвы. Эр собрал последние силы и вырвал одну руку из ремня. Судорожно отцепляя вторую руку, он увидел, как «Крыс» исчезает в тёмном коридоре запасного выхода. И почти одновременно с этим входная дверь слетела с петель. Кто-то метнулся мимо стола в коридор. Мужчина. Высокий, крепкий, в расхлябанной чёрной футболке поверх застиранного белого свитера с длинными рукавами. Если не обращать внимание на чудовищный бронебойный пистолет-дикрайзер в его руке, вполне сойдёт за обыкновенного клубного тусовщика: пучок серебристых дрэдов на обритой голове, тяжёлые бутсы с навороченными застёжками, кислотно-оранжевые очки.

Но Эр не обманывался на его счёт. В коридоре всего пару секунд звучала стрельба. Потом короткий, почти неслышный писк выстрела дикрайзера. И приближающиеся размеренные шаги.

Сердце Эра подскочило. Он с усилием выдрал свои ноги из ремней, сорвал проклятые распорки с ничего не видящего глаза. Одна из ламп всё-таки окончательно погасла, и всё помещение погрузилось в тягостный фиолетовый полумрак. Нечаянно перевернув по дороге столик с инструментами, Эр схватил какой-то скальпель, разворачиваясь и намереваясь драться до конца.

Но короткий удар рукоятью дикрайзера в скулу отправил киборга на пол. Чёрный силуэт с горящими маленькими прямоугольничками очков присел рядом на корточки, схватил Эра за ворот куртки и приподнял.

– Так, что тут у нас? Маленькая шлюшка… Ошиблась дверью, девочка?

Швырнув Эра обратно на пол, ликвидатор выпрямился, направляя дикрайзер в голову киборга. Тот не стал умолять, не стал нападать. Он медленно сел и поднял глаза. Верхнюю половину лица ликвидатора скрывала густая тень. Только поблескивали оранжевые очки. Эр заметил, что у ликвидатора губы – как у куклы. Красивые, аккуратно очерченные. У хладнокровного убийцы должны быть узкие, прямые, ничем не примечательные губы. Не такие… Почему он не стреляет?…

Эр не издавал ни звука и ждал. Не покорно, не с ненавистью, не апатично. Он просто ждал.

Ликвидатор опустил руку. Теперь Эр разглядел люминесцентную нашивку на его груди – белый череп. Какое хвастовство. Но, кажется, он может себе такое позволить. В Притоне царила в самом прямом смысле мёртвая тишина. Он пришёл и просто убил всех до единого по приказу своего Мастера.

– Только не говори мне, что не знал, что этот Притон нелегален, – красивые губы ликвидатора скривились в презрительной усмешке. Он ожидал, что несчастная трясущаяся от ломки и страха жертва станет сейчас умолять его. Почему-то не хотелось стрелять так сразу. Хотя, для бедолаги это было бы избавлением от Топливной зависимости.

– Хорошо, не буду говорить, – согласился Эр, не отводя взгляда.

Ликвидатор вальяжно прошёлся к стеллажу. Вынул маленькую баночку с Топливом. Оно едва заметно мерцало синеватым светом.

– Вот эта дрянь стоит того, что ты продаёшь? – спросил он, резко крутнувшись к Эру и ожидая, что тот опять подберёт скальпель. Но тот сидел смирно и смотрел на него.

– Да. Она стоит того. К сожалению, – проговорил Эр.

Ликвидатор вернулся к нему, поигрывая баночкой. Потом поставил её на край хирургического стола и рывком одной руки поднял Эра на ноги, притянув к себе.

– И… – дуло дикрайзера медленно прикоснулось к скуле киборга и стало скользить по его лицу, – и что же именно ты хотел обменять на пару часов кайфа? Дай-ка догадаюсь… Может быть, почку?

Рука ликвидатора неожиданно вцепилась в поясницу Эра. Тот подавил в себе судорожный вздох. Губы, угадывавшиеся на затенённом лице, дрогнули в усмешке.

– Или, может, даже это?…

Рука метнулась к паху киборга и сжала там. Эр тихонько выдохнул от боли, немного согнувшись. Ликвидатор хохотнул.

– Ты погляди! Не обмочился даже. Ты что же, совсем меня не боишься?

Что он хочет услышать? Эр не считал нужным врать. Страха не было. Только тоскливое и тягостное ожидание окончания этой глупой игры. Сказать правду, что он не боится? Кто его знает, не уязвит ли это самолюбие убийцы? Эр промолчал. Когда-то он мог бы одной левой победить этого выскочку. Но те времена давно прошли.

– А ты смелый… – усмехнулся ликвидатор, приблизив лицо вплотную к лицу Эра. – Так что же ты продать-то хотел?

Голос его казался покровительственным. Рука убрала пистолет в кобуру.

Эр проследил за этим движением. Убивать не будут?…

Кажется, ему задали вопрос.

– Глаз, – ответил киборг. – Я хотел продать глаз.

– Хм, – ликвидатор пожал плечом, развязно потрепав его по щеке. – Очень глупо. У тебя есть, что можно продать гораздо выгоднее…

– Я не шлюха, – спокойно ответил Эр, стараясь увидеть за оранжевыми стеклами глаза собеседника.

Тот захохотал:

– Не шлюха? Да такие, как ты, на всё готовы ради пары капелек этого снадобья, детка! Ешё какая шлюха. Ещё какая…

Ликвидатор схватил его за шкирку и резким рывком заставил следовать за собой. Эр едва успел схватить со стола баночку с Топливом и судорожно сунуть её за пазуху.

Ликвидатор зашагал к выходу:

– Поедешь со мной. Я тебя сбагрю в одно милое заведеньице. Держатель его – мой давний знакомый. Работа на износ. Зато Топливом обеспечат.

Эр тихо и немного хрипловато проговорил:

– Почему?

– Что почему? – ликвидатор повернулся к нему, победно улыбаясь и блеснув ядовито-оранжевыми стёклами очков.

– Почему ты не убил меня? Почему ты хочешь куда-то там меня «сбагрить»?

– Хм, – ликвидатор наигранно задумался. – Знаешь, я убиваю без особых раздумий любого, на кого только укажет мой Мастер. Но всегда за какую-нибудь провинность. Неопытность карать смертью не вижу смысла. Ты ведь нездешний. Не знаешь, кто я такой. Не знаешь, где надо приобретать Топливо, чтобы не обидеть моего Мастера. За что тебя убивать? За то, что ты ещё как следует не освоился на новом месте?… Кроме того, «Паноптикум» принадлежит Мастеру Шаксу. Думаю, он не был бы против того, что такая талантливая шлюха, как ты, принесла ему дополнительный доход.

– Я не шлюха! – огрызнулся Эр чуть твёрже. Ликвидатор лишь усмехнулся и продолжил вещать, пока тащил свою жертву через забрызганный кровью и мозгами, заваленный трупами коридорчик:

– Итак, тебя надо немного просветить. Запоминай. Первое. Меня зовут Мёртвая Голова. У меня очень скверный и вспыльчивый характер. В частности, меня бесит, когда мой Мастер чем-то недоволен. Мой Мастер был бы недоволен, узнав, что я попросту отпустил какого-то голодранца, да ещё едва не совершившего сделку с нелегальными торговцами Топливом… Второе. Если я говорю – шлюха, значит, шлюха. Если я говорю, что сдам тебя в «Паноптикум», значит, сдам, а ты должен это принять как должное. И третье…

Они уже оказались на улице, рядом с массивным и вычищенным до блеска красавцем-байком, на боку которого скалился люминесцентный череп.

– Смотри, не вздумай благодарить меня за то, что я оставил тебе жизнь, – продолжил ликвидатор. – Поверь, это не от доброты душевной. Если хочешь знать, я действительно намеревался тебя пристрелить. Но, чёрт побери, живым ты более выгоден моему Мастеру!

– Хорошо, не буду благодарить, – согласился Эр.

Он посмотрел в оранжевые стёкла маленьких прямоугольных очков. Да, конечно. Если ты хочешь так думать, то думай. Строй свои логические цепочки, человек-машина… И всё равно спасибо тебе.

Они неслись на байке по мокрым улицам города. Огни текли мимо разноцветной рекой. Эр сидел позади ликвидатора, обнимая его торс, и ощущал, как в перетружденном сознании мечется шквал неуловимых, расплывчатых мыслей, а боль в теле разливается, как тёплое молоко. Но скоро всё кончится. Он сможет принять Топливо. Останется на какое-то время в этом пресловутом «Паноптикуме», а потом сбежит и найдёт себе нового Мастера. И кто знает, может быть, когда-нибудь сойдётся в поединке со своим странным другом-врагом по прозвищу Мёртвая Голова.