ТораДора! - 8

Глава 2

– Океан! Солнце! Окинава!

– Пляж! Остров! Окинава!

Два бланка формы родительского согласия шлёпнули Рюдзи по голове в том момент, когда он вошёл в класс.

– …Что вы оба пытаетесь сделать?

Рюдзи бросил на них суровый взгляд серповидных глаз. Кого другого это заставило бы орать от страха, но Ното и Харута, привыкшие к нему, и ухом не повели.

– Да что такого, Такасу, не надо делать такое хмурое лицо! Ты принёс разрешение?!

– Счастливый новый год! Окинава запомнит нас! Праздник свободы на шесть дней и пять ночей!

Не уверен насчёт свободы – Рюдзи посмотрел на блаженное идиотское лицо Харуты, которое и в этом году ничуть не изменилось. Сейчас Рюдзи слегка завидовал своим беззаботным друзьям, которые, ясен пень, и понятия не имели о чувстве, называемом «разочарование». Но Харута, похоже, неправильно понял эмоции во взгляде Рюдзи, и его выражение быстро изменилось.

– Ай, не делай этого, Така-тян! Это моё разрешение!

– С чего ты взял, что я хочу его забрать… У меня своё есть.

На самом деле Рюдзи немного завидовал ему.

После разговора Рюдзи кинул сумку на свой стул. Даже Ното и Харута могли бы ощутить неподдельные следы страдания, витающие в воздухе. Но такое было бы непросто объяснить. Он не хотел говорить с Ното и Харутой о том, что такое быть отвергнутым в Сочельник Минори Кусиэдой, которая только что вошла в класс, и об эмоциональном состоянии, в котором он с тех пор пребывал. И, в довершение всех бед, Рюдзи только что убежал от Минори, поприветствовавшей его обычным бодрым голосом.

Он уселся за свою парту и обхватил руками голову. Чем больше он думал об этом, тем больше ему казалось, что он ведёт себя как ребёнок. Игнорировать её просто потому, что она ему отказала – это худшая мысль.

Мелочная, ограниченная, ничтожная… Рюдзи сам сыпал соль на свои раны, размышляя над тем, что он сделал. Так много всего случилось, что он не знал, что делать. Если это продолжится, не начнёт ли она его ненавидеть?

– Гр-р-р-р-р!

Рюдзи яростно поскрёб голову обеими руками, и Ното попытался его остановить.

– Такасу, что ты такое говоришь? Что с тобой стряслось? Ох, только не говори мне, что это последствия гриппа, от которого ты только что оправился?

– Раз уж заговорили об этом, я был крайне удивлён, когда ты сказал мне «Я только что выписался из больницы после гриппа», когда я предложил тебе вместе сходить в храм на Новый Год. Но я думаю, что ты взбодришься, увидев это! Я с нетерпением жду нашей школьной поездки, так что я это уже купил! Глянь на эту крошку!

Харута силой оторвал руки Рюдзи от головы и сунул ему под нос брошюру. Это оказался путеводитель, который Рюдзи инстинктивно попытался оттолкнуть, но его руки замерли на полпути. «Блистательная Окинава!» Взгляд Рюдзи остановился на фото на обложке.

Солнце сияло в бесконечном голубом небе над зелёнымидо невозможности коралловыми рифами и сказочно прекрасным пляжем. Юноши и девушки в купальниках, чьи волосы трепал морской бриз. Мужчина и женщина приветливо наклонились друг к другу, прилив доходил до колен… а в руках у них арбузы!…

Какой ослепительный вид!

– …Ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Рюдзи не мог не рассмеяться. Он хохотал до слёз, текущих из уголков глаз, не от огорчения, а оттого, что увидел прекрасную сцену, как нельзя более далёкую от его ситуации.

Люди на фото были слишком сияющими, чтобы быть реальными, и выглядели настолько счастливыми, насколько это вообще возможно. Рюдзи сейчас чувствовал себя тонкой тенью на песке у их ног. И если о сверкающей молодости так часто говорят, имея в виду людей на обложке, то у Рюдзи всё совсем наоборот. Это было так иронично, что на самом деле было смешно.

Как бы Ното ни интерпретировал этот смех, он начал радостно хохотать, махая руками, словно держал бьющуюся рыбу – зрелище, которое крайне сложно назвать привлекательным.

– Посмотри на цвет океана! Нам очень повезло, что мы можем отправиться на Окинаву со школьной экскурсией! Мои друзья по средней школе, которые сейчас в старшей, всё так же ездят в места вроде Киото или Нары, куда мы уже ездили в средней школе! А там нет ничего, кроме храмов!

– Это очень плохо! Есть одно место, куда я обязательно должен попасть на Окинаве! Мандзама!

Вообще-то Мандзамо… [Мыс рядом с самым популярным пляжем – прим. перев.] Рюдзи не мог не поправить его мысленно.

– И американская военная база! Будет реально круто поглазеть на американскихморпехов!

Так тебя туда и пустили… Рюдзи снова внёс мысленную поправку. Наконец, когда Харута заявил «Хочу из винтовки пострелять!», Ното оборвал его бред, сказав, «Сдаётся мне, что ты Окинаву с каким-то другим местом путаешь».

– Доброе утро! Я смотрю, вы уже изучаете путеводитель по Окинаве! Какое страстное исследование!

Услышав чёткий голос некоего спортсмена, Рюдзи развернулся и приветственно помахал рукой. С дружелюбными глазами, обрамлёнными очками, отвечая на приветствие Рюдзи, поднял руку президент школьного совета, староста класса Юсаку Китамура.

– Такасу, я слышал, ты простыл в конце прошлого года? Сейчас уже лучше?

– …А… это…

– Хм-м, что такое? Ты в порядке? Ха! Не говори мне, что из-за высокой температуры…

Китамура нахмурился и бросил взгляд в область между ног Рюдзи. Рюдзи моментально понял, что стоит за этим взглядом, и буркнул «Отвали», сведя ноги вместе.

– Доброе утро, великий лидер. Ты и в этом году то же самое провернуть собираешься?

Ното сложил руки и поклонился. Он намекал на…

– Ну конечно же, я буду Великим Пророком Бога Разбитых Сердец! Это моя обязанность – поддерживать тех, чьи сердца пострадали, чтобы они смогли выбраться из пучины отказа… Что такое, Такасу, что ты на меня так уставился?

– …Ничего.

Рюдзи торопливо тряхнул головой и отвёл взгляд от глаз Китамуры, которые были раза в два больше, чем у Ното. Нет… просто он отреагировал на слово «отказ».

– Но главная проблема этой программы – участники самой популярной части, части «группа поддержки вашей любви». Участников найти нелегко. Я уже задействовал моих подопечных из бейсбольного клуба, не говоря уже о школьном совете, они попытаются помочь программе выжить, если дело продолжит ухудшаться.

– Так просто найди участников. О, кстати, я уже нашёл одного!

Рюдзи посмотрел туда, куда указывал Ното, и не мог не зажмуриться, изо всех сил вцепившись руками в свои колени. Он правда, правда хотел провалиться сквозь землю, исчезнуть, но…

– Доброе утро, Кусиэда. Ты вроде как постриглась! Не скажешь, что ты такая унылая? Почему бы тебе не поучаствовать в программе Китамуры!

– Хм-м, так по мнению Кусиэды это называется «постричься»? Практически без разницы. Почему бы тебе не пойти до конца, вроде того лысого парика, что я тебе дал! Верно, Така-тян?!

Харута оказался позади Рюдзи, отрезав единственную дорогу к бегству…

Дрожа и стиснув зубы, Рюдзи поднял глаза и украдкой кинул взгляд. Минори уже сняла свой шерстяной шарф и разговаривала обычным голосом, словно совсем забыв о недавнем поведении Рюдзи…

– И что вы за придиры! Как можно так пренебрежительно отзываться о моей причёске?!

Эй, она дура, да, точно дура. Ното и Харута показывали на Минори и хихикали. Даже Китамура хмыкнул и раскрыл объятья.

– Я всегда приму тебя, если у тебя проблемы в любви! Давай, приди в мои объятья! И участвуй в моём шоу!

– Неплохо придумано, мистер Пророк! Какая сильная грудь!

– У Минори проблемы в любви!

…Медленно…

К счастью, медленно вытекали не слёзы, а кровь, потому что кое-кто слишком сильно прикусил губу. Рюдзи не вступал в этот разговор, не смотрел на Минори, лишь стоял как каменная статуя, опустив голову и прикусив губу. Пролетающие туда-сюда реплики были весьма опасны, и ему надо было быть очень осторожным, чтобы не попасть под удар.

– Тайга, пошли. Эти парни такие идиоты! Они даже не знают, что моя стрижка обошлась мне в четыре с половиной тысячи иен!

Она схватила Тайгу и направилась к своему месту. Тайга согласно кивнула, обхватила Минори за талию и прокомментировала: «Да они просто преступники!». Но парни сегодня (кроме Рюдзи) были почему-то крайне возбуждены (наверно, из-за сочетания начала занятий и предстоящей поездки на Окинаву).

– Правильно, Тайга тоже должна принять участие в программе! Ты сможешь выйти в эфир вместе с Китамурой!

– Эй, верно, отличная идея! Давай, Тайга, лети на эту могучую грудь!

Харута эффектно распахнул школьный пиджак Китамуры, хотя и обнажив под ним лишь форменную рубашку.

– Нет! Тайга, это ловушка!

– Ай! Минори, больно! Ты меня прямо в глаз ткнула!

Минори закрыла глаза Тайги обеими руками.

– Ты не должна это видеть, я уже однажды попала в такую ловушку! Как раз, когда я подумала, что там ничего такого, перед глазами предстало что-то очень тёмное и ужасное!

Ха-ха-ха, засмеялся Китамура, по-прежнему грудь нараспашку.

– Эй, не надо так. Когда это я показывал тебе тёмное и ужасное?

– Летом! На вилле Ами!

Что-то такое и впрямь было? Китамура невинно наклонил голову.

– А-а-а?… О-о-о?…

Харута, стоящий перед Китамурой, неожиданно придвинулся, разглядывая его форменную рубашку.

– Эй! Похоже, даже у Великого Пророка есть такое! Каков бесстыдник! Эй, Така-тян, что это за безобразие у него на рубашке?

– Что такое?!

Об этом было сказано лишь «безобразие», и ничего больше. Рюдзи рефлекторно вскочил. Упомянутым безобразием оказались два странных кружка на рубашке Китамуры. Рассмотрев их поближе, Рюдзи подумал было, что это может быть соевый соус. Но кружки располагались именно там, где у человека должны быть соски, выглядели как соски…

– …Разве это не его соски?!

Гхр! Рюдзи не мог не хрюкнуть, увидев такое. Это было настолько непристойно, что ему захотелось выдернуть глаза, которые это видели, и вымыть их. Китамура поспешно запахнулся и покраснел.

– О нет! Забыл футболку надеть!

– Я больше не вынесу!

Минори скрестила руки перед грудью, отступая. Рядом с ней громко расхохоталась Тайга. В этот момент к Тайге подошёл Ното и легонько ткнул её в локоть, словно собираясь что-то сказать…

– …Привет! Тебе повезло, Тайга, повезло!

– Что?!

Если бы Тайга не спросила, это бы сделал Рюдзи. Харута немедленно наклонился к ней и подсунул открытый путеводитель по Окинаве.

– Тайга, прочти это!

– А?! Че, че, член…!…

– О! Ха! Все слышали?! Она действительно сказала это!

Харута держал путеводитель, открытый на странице «Тинсуко» раздела «Купите обязательно», и нагло хохотал. Наверно, сегодня ему очень хотелось умереть. В этот момент Рюдзи показалось, что из глаз Тайги брызнула кровь – нет, это багровая аура жажды убийства.

Тайга схватила Ното и Харуту за пальцы, глубоко вздохнула… и начала пси-атаку. Тела Ното и Харуты как по волшебству взмыли в воздух и врезались друг в друга перед тем, как рухнуть на пол. Оба лежали недвижимо, возможно, уже мёртвые. Затем Тайга подняла голову и крикнула…

– …Тинсуко!

Минори хохотнула и сказала «Отлично!». Китамура по-прежнему смущённо прятал свою грудь от посторонних взглядов.

Что это было… Рюдзи ошеломлённо стоял, не в силах уследить за происходящим. Затем подсознательно поднял голову и посмотрел в направлении Минори.

Вдруг…

Словно человек, неожиданно увидевший быстрое течение под деревянным настилом моста, по которому идёт, Рюдзи подумал о том, о чём не должен был думать.

Для кого другого было бы в порядке вещей быть обычным и весёлым. Но почему Минори тоже веселится как обычно? Как она может быть такой рядом с парнем, которому отказала… Почему?

Для неё это всего лишь пустяк, который несложно забыть за недолгие две недели?

– …

Почувствовав взгляд Рюдзи, Минори тоже подняла голову. Их глаза встретились, и она тут же улыбнулась как обычно, спросив «Ну что?» беззаботным голосом. Такими улыбками обмениваются друзья, когда их взгляды случайно встречаются.

И сегодняшний случай – похоже, она совсем забыла грубое и оскорбительное поведение Рюдзи.

Рюдзи дошёл до точки. Он снова повернулся к Минори спиной и снова побежал от неё. Единственное место, где мог скрыться этот сверхчувствительный парень, убежавший из круга друзей, это туалет.

– А! Какое совпадение! Такасу-кун, помнишь меня?

Когда Рюдзи двигался к дверям, ему помахал парень, заглянувший из коридора.

– Я тот, кто был в костюме медведя на вечеринке.

– А, вот ты кто…

Рюдзи вспомнил и пошёл к нему. На рождественской вечеринке Рюдзи искал костюм Санта-Клауса, чтобы заявиться в нём в квартиру Тайги. Но не нашёл и попросил поменяться с ним парня, одетого в костюм медведя. А после всего, что случилось потом, напрочь забыл об этом.

– Прости, я совсем забыл об этом. Извини, что тебе пришлось самому прийти.

– Да ничего, тот наряд только для таких вечеринок. С другой стороны, твой костюм выглядит очень дорогим, так что моя мама сказала, чтобы я вернул его как можно быстрее.

– Ох, ты даже сдавал его в химчистку… Действительно извини, и большое спасибо.

Рюдзи пристально посмотрел на парня, возвращающего ему костюм. О нет, я действительно должен отдать костюм в химчистку, прежде чем возвращать его.

– Да, вот ещё. Это было в кармане, так что я не знал, будет ли для тебя проблемой, что ты это забыл. Я хотел найти тебя, когда обнаружил это в кармане, но ты уже ушёл.

– …А…

Это был рождественский подарок, который он хотел вручить Минори, признавшись в своих чувствах.

Держа коробочку в руке, Рюдзи сказал…

– …Нет, ничего. Это… в тот день не понадобилось.

Рюдзи слегка тряхнул головой и мысленно сказал себеДа, это так.

Правда и то, что это уже никогда не потребуется. Даже если бы этот подарок тогда был у него в руке, он не смог бы отдать его.

– Ну и замечательно! На самом деле я немного нервничал, когда шёл сюда. Я думал, а что, если Такасу на самом деле окажется хулиганом. Похоже, что Мурасэ и остальные говорили правду, «Он отличный парень, не волнуйся».

Рюдзи слегка опустил голову и неловко хмыкнул. Хотя он действительно не был хулиганом, он не был уверен, что его можно назвать «отличный парень». Будет ли отличный парень полностью игнорировать девушку, которая отказала ему? Скорее, его надо называть «тупой парень».

Снова познакомившись и пообещав вернуть костюм медведя, Рюдзи смотрел, как друг Мурасэ уходит. Затем он остался в одиночестве рядом с классом.

Внутри коробочки, что он держал в руке, лежала брошь, которую он выбирал часа два, невзирая на испуганный взгляд хозяина магазина. Хоть она была недорогой, всего за тысячу иен, но вряд ли было бы уместно дарить что-то дорогое, если они не встречаются. Он помнил, что Минори упрямо собирала волосы вместе. Хотя Рюдзи считал, что пенал или небольшая сумочка – это тоже неплохо, но ему хотелось подарить ей что-нибудь блестящее и красивое. Даже если это всего лишь дешёвая брошь, она тоже будет прекрасна в Рождество.

Я должен просто выбросить её.

Он подумал, Я должен немедленно её выбросить.

Подсознательно Рюдзи не хотел держаться за что-то, что может пробудить болезненные воспоминания о том вечере.

Но когда он собрался кинуть её в мусорную корзину, руки не подчинились. Рюдзи щёлкнул языком и безжалостно сорвал рождественскую обёртку. И почему я даже сейчас думаю о том, чтобы разобрать мусор по типу… Он открыл коробочку и вынул брошь, бросив упаковки в корзину для сжигаемого мусора.

Рюдзи пристально смотрел на несгораемую брошь, вцепившись в неё пальцами. На серебряной волнистой броши ярко блестели несколько золотистых стеклянных бусинок.

Рюдзи казалось, что в этой брошке отражается Минори. Среди всех остальных эта подходила ей лучше всего. Если бы она только надела эту брошь в школе, в клубе, на работе – подумал он. Если бы она могла думать обо мне, надевая её – подумал он. Глядя на неё с этой брошью, я понимал бы, что мои чувства достигли её – подумал он.

Но он не мог отдать ей эту брошь. Она ему больше не нужна. Как раз, когда Рюдзи собрался выкинуть её…

– Така-тян, спаси меня! Смотри, смотри что натворила Тайга! Доказательства! Посмотри на отпечатки зубов!

– А нечего было меня доставать! Сам виноват, насекомое! Я тебя изничтожу! Оставлять тебя в живых хоть на секунду – опасно для мира!

Когда Рюдзи собрался выбросить брошь, преследуемый Тайгой Харута бросился ему за спину. Тайга следом. Брошку в руке Рюдзи оба заметили одновременно. Харута заговорил первым.

– Что, что это? Что ты хочешь сделать?

Тайга издала удивлённый звук. Рюдзи говорил ей, что купил брошку для Минори. Затем Тайга посмотрела в мусорную корзину и, увидев там рождественскую обёртку, похоже, поняла, что это значит. Она вообще была невероятно восприимчива к подобным ситуациям.

– …Это… Это… кое-что ненужное…

– Ненужное? Тогда давай сюда! Видишь, так моя причёска всегда будет в порядке!

Харута выхватил брошку у Рюдзи и заколол себе волосы, спрашивая, «ну, как я выгляжу?». Рюдзи не мог не подумать о том, что эта брошка проделала путь чуть ли не в полмира только для того, чтобы он увидел её на дуракеХаруте.

– Отдай!

– Ай! Эй, что с тобой?!

– Просто отдай! Верни немедленно!

Прыгнув на спину Харуте, выглядя как длинноволосая дура, лезущая на дерево, Тайга попыталась сорвать брошь. Харута, у которого вместе с брошью выдирали волосы, дико завизжал. Рюдзи хотел было остановить Тайгу, но…

– Это… всё ещё… вещь Рюдзи!… Вот почему… отдай!

Как раз, когда открылась дверь и появилась их классная руководительница с журналом, брошь наконец покинула голову Харуты, прихватив с собой несколько прядей его волос.

* * *

– Он сгорел дотла!

Ученики класса 2-С лишь тупо глядели на ЮриКойгакубо (не замужем, возраст 30 лет), стоящую перед классом с неловкой улыбкой. Но расшифровать её слова не могли.

– Пожалуйста, возьмите родительские разрешения! – Староста класса, Китамура, деловито выполнявший первое распоряжение классной руководительницы, застыл перед ней.

Одинокая Леди (30) быстро поблагодарила его и забрала стопку бланков, тут же засунув их в конверт, и продолжила свою странную речь.

– Он сгорел дотла, его больше нет. Вот такая незадача. Но ничего не отменяется. Вот почему… э-э-э… наверно… всё будет в порядке. Да, почти как изначально и планировалось. Да.

– …Сэнсэй, я совершенно не понимаю, что вы хотите сказать, разъясните, пожалуйста.

Услышав прямой вопрос Китамуры, Одинокая Леди (30) больше не пыталась скрыть новости.

– Отель!

Выглядя так, словно она пытается привести мысли в порядок, она сказала командным голосом…

– Отель, который мы зарезервировали для поездки на Окинаву! Он сгорел дотла в конце прошлого года, его больше нет. И на Окинаве больше нет отеля, который принял бы сто шестьдесят восемь школьников! Мы едем на три дня и две ночи кататься на лыжах! Это здорово!

Э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э-э?!

Мучительный вопль усилился такими же звуками, донёсшимися из соседних классов. От этих стонов, казалось, даже потолок задрожал.

– Вы не шутите?! Вы серьёзно?!

– Что за фигня?!

– А-а-а-а! Моя первая поездка, моё первое посещение Окинавы!

– И кстати, почему это мы должны отправляться в горы в самый холодный зимний месяц? Они хотят поубивать нас?

Одинокая Леди (30) попыталась восстановить порядок и продолжила…

– Разве не здорово покататься на лыжах? Будут лыжи и большой пансионат! Вы увидите серебристо-белый снежный пейзаж! Вы будете лепить снеговиков! И счастливые голоса одноклассников! И многое другое…

– Нет! Это слишком скучно! И это та школьная поездка, что бывает раз в жизни?!

– Я должен поехать на Окинаву! Неважно, сколько придётся ждать, просто позвольте нам поехать на Окинаву!

– Правильно! Я не хочу в снежные горы! Протестую!

Хоть это было крайнее решение, оно нашло поддержку большей части класса. Но Одинокая Леди (30) лишь посмотрела на конверт с разрешениями, лежащий у неё под рукой.

– Но вы все уже принесли разрешения от родителей… так что…

Подлая хитрость взрослых довела ребят до точки. Все жалобно взвыли.

Харута, уже купивший путеводитель по Окинаве, рыдал. Китамура, тоже с нетерпением ждавший эту поездку, кричал «Я протестую! Это уж чересчур!». Девушки, в свою очередь, набросились на классную руководительницу с криками «Одинокая!», «Тридцатилетняя!». И даже Тайга, которая, наверно, могла отправиться на Окинаву в любой момент, стоило лишь захотеть, демонстративно стучала по парте.

Одинокая Леди (30) под таким напором продемонстрировала страдальческое выражение лица.

– Ну это же не я сожгла этот отель…

И это было правдой.

Среди этого хаоса один Рюдзи, словно житель иного мира, распахнул глаза до невозможности. Не может быть, чтобы Одинокая Леди (30) спалила отель.

Это сделал я.

…Рюдзи был вполне серьёзен. Может быть, это его утреннее проклятие «да гори оно всё синим пламенем» прорвалось сквозь ткань пространства и времени к отелю на Окинаве, спалив его дотла?

Мысленно Рюдзи извинился перед одноклассниками, чьи лица были залиты слезами. Ему-то сейчас ужасные заснеженные горы подходили куда лучше, чем солнечная Окинава. Проклятье достигло цели. Рюдзи чувствовал вину перед своими товарищами, но всё-таки больше радовался. Он не хотел думать о голубых небесах и прозрачной воде. Он сейчас был не в настроении нежиться под ярким солнцем и весело хохотать с друзьями.

Тёмное небо, безжалостные метели. Сырая одежда. Старые лыжные костюмы из проката. Медведь. Лавина. Убийство в запертой комнате… Вот это правильные вещи. Пронзительный свист призрака Титаника. Маниакальный смех его команды привидений. Вот это правильные вещи. К чёрту школьную поездку. Как здорово будет застрять в морозных заснеженных горах, поиграть в прятки в подводном лабиринте, побродить по преисподней.

Школьная поездка, что бывает раз в жизни? Да кого это волнует.

– Проклятье! И почему в такой день нет Ами-тян?!

– Ами-тян не приняла бы такое безропотно!

– Ами-тян наверняка что-нибудь придумала бы!

И чего они ожидают от этой двуличной модели, Ами Кавасимы, которая не появилась в классе? Те парни, которые даже начали кричать в пространство, Ами-тян! Ами-тян! Но Одинокая Леди немедленно разбила их надежды, заявив…

– Кавасима-сан работает на Гаваях и не успевает на обратный рейс, так что сегодня её не будет. Но она, наверно, уже по уши сыта южными островами и скорее всего предпочтёт заснеженные горы!

– Не может быть!

Каждый ученик выкрикивал свою дурацкую гипотезу. Одинокая Леди (30) отчаялась справиться с этим бедламом. Она повернулась к классу спиной и крупными буквами написала на доске…

«Жизнь жестока!»

* * *

– О!

Непроизвольное восклицание вырвалось из уст Рюдзи, так что все вокруг обернулись на него. Что с ней такое, почему она уже вернулась – знакомая отлично сложенная фигура, которую можно было заметить сквозь полки, без сомнения, принадлежала Ами Кавасиме.

Рюдзи шёл покупать всё, что нужно для обеда, в супермаркете, под янтарным небом. От кусачего зимнего ветра все пешеходы на торговой улице торопились поскорее вернуться домой. Перед тем, как войти в супермаркет, Рюдзи глянул на соседний книжный магазин и увидел там очень заметную фигуру.

Эта фигура перед полками с женскими журналами была явно лучше среднего. И на этом теле была меньшая, чем обычно, голова. На лице – блестящие солнечные очки. Со стороны можно было заметить прекрасную линию подбородка. Блестящие волосы обёрнуты шарфом, загорелая кожа блестела бронзой. Похоже, очень дорогая куртка. И очень длинные ноги в ретро-джинсах и ботинках без высоких каблуков. Этот особенный стиль в сочетании с небрежно наброшенной сумкой от Шанель, казалось, кричал, Здесь такая милая девушка! Я модель, чтоб вы знали!

Похоже, Ами-тян совсем не изменилась. Но Рюдзи чувствовал, что заговорить с ней будет непросто, и приготовился к отступлению. Последний раз, когда они виделись… Да, расставание с Ами на рождественской вечеринке вышло не очень хорошим. Ами больше не могла выносить его глупость и ушла. Рюдзи тогда не понимал, что бросил Тайгу в одиночестве, думал, что весь мир вертится вокруг него… Да, в тот день он был на редкость глуп. Но тогда случилось слишком многое, он даже не мог открыть рот, чтобы попросить Ами остаться. Надо полагать, она сердится на него.

Ами, всегда распространяющая вокруг себя ауру высокомерия, наверно, предполагала, что к этому и придёт. Наверно, она знала, к чему приведёт глупость Рюдзи. И наверно, она была удивлена безмерностью его глупости. Слова Ами всегда были обидными, так что остальные хотели бы игнорировать их. Наверно, обидными потому, что они всегда были прямы и правдивы.

– …

Ами двинулась, и Рюдзи поспешно зарылся в кулинарную книгу.

Она вышла из секции женских журналов, слушая свойiPod, похоже, не замечая присутствия Рюдзи. Предчувствуя нехорошее, Рюдзи был не в силах поднять голову и вступить в разговор с ней, лишь тихо стоял на месте. Но жизнь всегда стремится сделать крутой поворот. Ами направилась прямиком в кулинарную секцию и протянула руку к журналу, стоящему прямо перед Рюдзи. Это был журнал «Сборник рецептов – бэнто с коричневым рисом».

И затем…

– Ох, изви… Ай!

Рюдзи удивлённо моргнул.

Когда Ами потянулась к журналу, её сумка ударила по руке Рюдзи и выбила у него журнал, в который он смотрел. Ами наконец-то узнала Рюдзи, когда повернулась к нему, чтобы извиниться. Хотя выражение её лица было сложно разобрать за тёмными очками, замолчала она сразу же после удивлённого «ай».

– …Брось. В этой серии «Сборники рецептов» вообще нет ничего вкусного.

Хотя говорил он несколько неловко, это был самый нормальный голос, какой только он мог изобразить.

– Цк!

Убедившись, что это действительно Рюдзи, Ами поставила журнал на полку и агрессивно щёлкнула языком.

– …О!…

Она явно продемонстрировала свою неприязнь. Затем повернулась, но ремешок её сумки перехлестнулся со свободной частью ремня Рюдзи. Ами снова агрессивно развернулась и потянула сумку на себя, прижимая её к груди.

– Что ты пытаешься сделать с сумочкой Ами-тян?!

– Нет, это что ты пытаешься сделать со мной?!

Под ударом ужасающего взгляда, выстрелившего из-за тёмных очков, Рюдзи невольно вздрогнул, проявляя демонические черты. Видя такую неожиданную ссору между прекрасной девушкой-моделью и демонического вида парнем, все покупатели бросили свои дела и уставились на них. Но Ами подобные вещи не трогали.

– Ох, как скверно! Ну почему ты здесь? Ты не можешь просто испариться?

Предчувствия его не обманули. Услышав такое, Рюдзи скривился.

– Что ты хочешь сказать?! Что за отношение! Я… Я…

Был отвергнут Кусиэдой в Сочельник!… Он не мог сказать это вслух.

– Я попал в больницу с гриппом! У меня была температура под сорок, я сознание терял! Как ты можешь так относиться к больному, неужели не стыдно!

– Откуда мне было про это знать!… Какая, говоришь, температура? Сорок? Тогда…

Ами сняла тёмные очки, слегка прикусила дужку и немножко подняла одну бровь. Её прекрасные веки слегка трепетали, но она ничего не сказала, лишь уставилась Рюдзи между ног.

– Не будь дурой! Я не потерял свои репродуктивные способности!

Рюдзи скрестил ноги, защищаясь от безмолвного сканера, что был сильнее любых аргументов. Неудивительно, что Ами с Китамурой оказались друзьями детства – на подобные вещи они реагировали одинаково.

– …И верно. Ха, это хорошо. Ну и ладно, пока.

Ами сунула тёмные очки в задний карман джинсов, фальшиво улыбнулась и холодно повернулась спиной.

Окружающий мир потемнел для Рюдзи. Что она за девчонка… до чего неприятная особа. Хотя Рюдзи уже знал о двуличности и отвратительном характере Ами, он снова был удивлён. Она просто раздражена? Или он ей до такой степени неприятен из-за того, что сделал?

– Подожди! С чего ты такая агрессивная?!

– Ох… Хочешь, чтобы я сказала тебе, с чего? С того, что Такасу-кун мне отвратителен.

– Ч… Что?!

…Слишком прямой ответ, никаких лазеек не оставляет. Рюдзи остолбенело стоял, пялясь на Ами как идиот.

– П… Почему?…

– А?! Не ходи за мной, это очень раздражает.

– …Ты… Я просто…

– Ай! Ты что делаешь, кончай валять дурака!

Взбешённый её словами, Рюдзи непроизвольно протянул руку и случайно коснулся заднего кармана, где лежали бумажник и мобильник Ами. Все уставились на него, когда Ами словно остановила всё движение в магазине, ткнув пальцем.

– Хочешь, чтобы я объяснила тебе попонятнее?! Ты мне отвратителен, потому что ты идиот!

От обиды Рюдзи прирос к земле.

– …Ой! Отвратителен, потому что идиот… Ха-ха-ха!

Неподалёку раздался взрыв безжалостного смеха. Рюдзи повернулся посмотреть, кто это там такой смешливый, и увидел особу небольшого роста, с волосами, увязанными с одной стороны, в шерстяной шапочке, белом шерстяном пальто и ботинках. Иначе говоря, Тайгу.

Рюдзи заинтересовался, почему она здесь?

– Ну ты и тормоз! На десять минут опоздала!

– Не злись по пустякам. Ты просто Глупая Чи, которая не умеет определять время по часам.

– Я умею определять время по часам!

Рюдзи удивился такому разговору между Тайгой и Ами. Чтобы эти двое, ведущие между собой битву с незапамятных времён, встречались в магазине?

– Вот, это четырнадцать долларов. А это сорок.

– Верно… если один доллар – это сотня иен…

Глядя на Тайгу, вытаскивающую тысячеиеновые купюры из кошелька с кошачьей мордочкой, Рюдзи не мог не вздохнуть…

– …И когда это вы так подружились, что начали друг другу подарки из-за границы привозить?

– Это не подарки. Вот деньги, ГлупаяЧи. У меня только тысячные, так что сдачу не забудь!

– Ха? Это же ты попросила меня это купить, разве ты не должна была приготовить точную сумму? С чего ты решила, что я тебе ещё и сдачу давать буду?

Ами надулась, вытаскивая бумажник. Изрядно попотев, они всё-таки рассчитались. Ами подняла голову и посмотрела на Рюдзи.

– …Цк. И зачем ты тут появился?!

Ами выглядела очень злой. На детский взгляд Рюдзи, выражение Ами сменилось на «с меня хватит», и она пнула его каблуком. – Ой! – Но промахнулась и наступила на ногу Тайге. – Ай! Что такое? – Ами развернулась, посмотрела на Тайгу, – А, так я тебе попала? – и беззаботно подняла ногу.

Добро пожаловать в Судобакс! Кафе заполняли голоса подрабатывающих здесь студенток университета и джазовая музыка.

Все трое, изначально встретившиеся в книжном магазине, теперь оказались на своём обычном месте, в зоне для некурящихСудобакса. Тайга заказала чашечку кофе с бисквитами, Рюдзи – смешанный кофе, а Ами – кофе с молоком. Тайга и Рюдзи сели вместе, и Ами смотрела на него с очень раздражённым выражением лица (он сделал что-то крайне глупое, что она его так возненавидела?).

– …И что ты попросила её купить для тебя?

Не то, чтобы его это интересовало, но украдкой заглянув в сумку Тайги, он увидел несколько штучек по цене от четырнадцати до сорока долларов.

– Сумочки и шлёпанцы! Ограниченный выпуск, продаются только на Гаваях! А, вот, вот!

Тайга неожиданно возбудилась, аж подпрыгнула, и продемонстрировала свои покупки.

– …Ох, здорово. Только сейчас пощеголять ими не получится… ну и ладно, я всё равно счастлива. Летом попользую.

Ами, допивающая свой кофе, в замешательстве распахнула глаза…

– Что? Почему не получится? Разве мы не едем на Окинаву? Разве это не как раз для этой школьной поездки? Я долго искала всё то, что ты хотела!

– А, ты ещё не слышала? Будет другая поездка, на три дня и две ночи.

– …Чё?

– Отель на Окинаве сгорел дотла. Так что мы едем в морозные горы.

– Почему так! Ты серьёзно? Йа-а-а-а-а! Не-е-е-е-е-ет!!! Я купила шорты и футболку специально для Окинавы! И если уж на то пошло, почему только три дня? Почему так мало? И почему лыжи?! Не хочу! Ненавижу!!!

– …Извини…

– …Почему Такасу-кун извиняется передо мной?

– …Почему ты извиняешься?

Не в силах ответить на эти вопросы, Рюдзи отвёл взгляд, отхлёбывая кофе и оплакивая своё невезение. Он сгорел дотла из-за моего проклятья. Скажи он такое, кто знает, как на него посмотрят… Но Рюдзи и правда верил, что пожар – его вина.

Ке! Ами подняла руки в знак капитуляции. Девушка перед Рюдзи и Тайгой, всегда кем-то притворяющаяся и прячущаяся за маской, заскулила в манере, вполне соответствующей её настоящей личности.

– Ох… Хватит с меня! Это ужасно… Нет, это ещё хуже, чем ужасно! Почему именно лыжи! Мне совершенно неинтересно ехать в такое место! Я хочу просто выкинуть это время! А-а-а… может, мне надо просто сослаться на работу и отказаться.

– …Если ты собираешься отказаться от поездки, это твоё личное дело, Глупая Чи… Но я хочу тебе кое-что сказать по этому поводу.

Тайга наклонилась вперёд и приняла серьёзный вид. – Эй!… – Одна из рюшечек её платья нырнула в чашку с кофе. Рюдзи поспешно выудил её.

– Вот почему я позвала тебя сюда. Рюдзи здесь случайно, но это очень кстати.

Тайга бросила взгляд на Рюдзи. Рюдзи тем временем занимался спасением её рюшечки и отодвигал подальше чашку, чтобы такое не повторилось. Он не заметил, что Ами смотрит на всё происходящее со слегка удивлённым выражением.

Тайга прищурилась, затем серьёзно и спокойно сказала Ами…

– Хоть мы и не едем на Окинаву, это всё равно школьная поездка. Главная цель – оставить хорошие воспоминания – по-прежнему в силе. Вот почему, Глупая Чи! Я хотела сказать тебе, что если ты поедешь с нами, ты ни в коем случае не должна устраивать проблемы Рюдзи!

– …Ха? Проблемы! Это мне устраивают проблемы!

Ами бросила на Рюдзи взгляд, полный отвращения, обнимая свою сумочку от Шанель. Погоди-ка! Рюдзи не просил Тайгу говорить ничего подобного, так что он и сам был в не меньшем замешательстве, что и Ами. В любом случае, сначала надо успокоиться, подумал Рюдзи и начал потихоньку отхлёбывать свой кофе.

– Потому что Рюдзи любит Минорин.

– Кхе!…

– Гр-р, Рюдзи отвратителен!

Кхе! Кхе! Закрывая рот платком, со слезами от кашля на глазах, он смотрел на Тайгу, «Что ты такое говоришь!».

– …О…

Словно змея, нашедшая добычу, Ами довольно ухмыльнулась. Впервые за сегодня и, наверно, впервые в этом году Рюдзи видел её такой радостной, с опасно блестящими глазами. Назвать её змеёй было бы обидно для змеи, она больше смахивала на демона. Рюдзи с опаской посмотрел на неё.

– И Минорин тоже любит Рюдзи.

– …О…

– Ха? Эй! Эй! Стой, это же всего лишь твоё предположение!

– Заткнись… это определённо так! Я всё знаю. Хотя случилось многое, так что это пока не очень прочно. Но никто не должен им помешать. Глупая Чи, ты тоже не должна вмешиваться!

Взглянув на серьёзное выражение лица Тайги, Ами слегка помешала кофе ложкой, изучая Рюдзи.

– Понимаю! Ну, я догадываюсь, что ты пытаешься сказать… но почему ты так хотела рассказать мне это?

– Минори отказала Рюдзи в Сочельник!

А-а-а-а-а-а-а-а! – рот Рюдзи широко раскрылся в безмолвном крике.

– Серьёзно?!

– Да! Он получил отлуп!

Ами моргнула. Кстати, сидящие поблизости тоже посмотрели на него. И даже мистер Судо, владелец кафе, отложил калькулятор, чтобы взглянуть на Рюдзи. Получил отлуп! Кто? Он? Юнец с демонической физиономией? Американец? Какая жалость!… Судобакс моментально наполнился обсуждением услышанного. Рюдзи хотелось сквозь землю провалиться.

Обсуждение становилось всё громче и громче, вгоняя Рюдзи в краску своей интенсивностью и жаром. За мгновение до того, как окончательно упасть духом, он собрал все оставшиеся силы и стукнул по столу.

– …Точнее, Кусиэда меня отвергла ещё до того, как я ей признался.

Сказав это, Рюдзи распластался на столе.

Как Тайга могла. Хотя то, что ему отказали, и было правдой, зачем она всем об этом растрепала. Будь он волшебником, он бы стёр воспоминания всем присутствующим, а затем ушёл бы, сделав вид, что ничего не случилось. Но, к сожалению, воспоминания других были не в его власти, и одной из этих других была Ами Кавасима.

– …О. Так вот что произошло?

Услышав дьявольски сладкий голос Ами, Рюдзи поднял голову. Должно быть, она собирается сказать что-то более ужасное и обидное. Ладно, раз уж дело дошло до такого, что значат одна-две новые раны среди сотен уже имеющихся?

В этот момент Ами отвела взгляд от Рюдзи. Стёрла ухмылку и погрузила губы в чашку с кофе, пробормотав словно про себя…

– …Похоже, кое-кому наконец стало больно.

Но смотрела она не на Рюдзи. На Тайгу. Та тоже заметила этот взгляд и подняла голову.

– Эта школьная поездка – последний шанс Рюдзи признаться Минорин. Я никому не позволю встать у них на пути, усекла?

Она неожиданно повернулась к Рюдзи.

– Было бы лучше, если бы мы поехали на Окинаву, но нет смысла об этом жалеть. «Жизнь жестока!». Катание на лыжах – не лучшая обстановка, но это твой последний шанс узнать истинные чувства Минорин. И последнее, я думаю, что в следующем году мы разойдёмся по разным классам. Рюдзи пойдёт по науке, так ведь?

– …Да, по науке.

– А Минори по искусствам, так что вы будете в разных классах. Иными словами, в следующем году вы будете разделены. Вот почему эта поездка – последний шанс для тебя. Понял?

Рассматриваемый в упор Рюдзи почувствовал, что ему не хватает воздуха. Они разойдутся по разным классам – трудно принять, но это правда. Он уже привык быть в одном классе с Кусиэдой. Скоро наступит весна. Так отказаться от борьбы или заставить себя радикально измениться?

– Так, Глупая Чи! Слушай! Ты постоянно липнешь к Рюдзи, не пора ли остановиться?

– Ха? Ты пытаешься сказать, что Ами-тян всё время липнет к Такасу-куну?

– Я не пытаюсь сказать. Просто ты прилипла к расстроенному Рюдзи сразу же, как только появилась!

– Правда? Ну, так или иначе, неважно, что делает тебя счастливым.

Дразня Тайгу, Ами игриво хихикнула, затем тихо пробормотала…

– …если это то, чего ты на самом деле хочешь.

Её глаза скрывались за тёмными очками. Тайга, похоже, не расслышала эту фразу и спокойно сидела, доедая последний бисквит.

Но Ами не стала продолжать. Она не спеша допила свой кофе, посмотрела на часы на мобильнике и положила на колени сумочку от Шанель.

– Ох, это так скучно. Меня не интересуют детские любовные истории. Хватит, я домой. Поздно уже. А вы двое что собираетесь делать?

– Ты права, пойдём. Уже почти шесть. Рюдзи пора ужин готовить…

Сказала Тайга. Она права, как бы расстроен он ни был, он по-прежнему возвращался домой и готовил ужин к семи. Рюдзи достал деньги, чтобы расплатиться за кофе, и рассчитался с кассиром, заодно забрав корешки счетов Ами и Тайги. И как раз когда он собрался обойти стол, чтобы уйти вместе с Ами…

– Эй?!

Ами неожиданно подняла руку и сцапала его за воротник. Похоже, она хотела, чтобы он снова уселся. Рюдзи непроизвольно вздрогнул, хотя это была лишь женская рука.

– …Очень плохо, что больно не только тебе.

– …Что?! Что ты имеешь в виду?!

Глаза Ами, прячущиеся за тёмными стёклами, казалось, пронзали его насквозь.

– Такому дураку, как ты, этого не понять.

Ами надула губы, словно смеясь, но вызывая вместо этого чувства страха и ярости.

– Ты мне совершенно отвратителен!

– …

Ами безжалостно оттолкнула Рюдзи, потеряв при этом равновесие. Но не упала, выправилась и покинула кафе.

…Очень плохо, что больно не только тебе.

Рюдзи смотрел на удаляющуюся фигуру Ами, не в силах задать ни один из вопросов, крутящихся у него в голове. Злость на лице Ами было точно такой же, как и тем вечером.

Началось это, наверно, с того разговора, когда они готовились к вечеринке. Ами дразнила его, говоря, что они с Минори играют роли родителей Тайги. И ещё сказала, что им стоит прекратить эти нелепые игры, пока кому-нибудь не стало больно… Но потом она сказала, чтобы он забыл её слова.

Конечно, забыть их было невозможно – Минори отвергла его, и ему стало больно.

Если реальность действительно такова, как сказала Ами, значит, он, Тайга и Минори, все жили виртуальной семьёй?

И если он не единственный, кому больно, то кто ещё?

– …Всегда ты так, говоришь от силы половину того, что имеешь в виду.

Ты всегда называешь меня идиотом, так скажи что-нибудь, что даже идиот поймёт. Фигура Ами уже исчезла за дверями, но глаза Рюдзи по-прежнему смотрели ей вслед. Если уж ты взрослее, чем кто-либо из нас, и больше понимаешь. Так скажи мне, вместо того, чтобы злиться самой, понимать самой, уходить самой.

Ну почему ты всегда такая!

– ГлупаяЧи ушла?… Что случилось? Ты выглядишь почти как покойник.

Оба, и кассир, и Тайга смущённо смотрели на холодное выражение на лице Рюдзи.

* * *

Когда Рюдзи и Тайга вышли на улицу, было уже темно. Скоро похолодает, дышать станет немного сложнее.

– Ты ещё не купил всё, что надо, верно? Поторопись.

– Ладно.

– Я на станцию. Там новый магазинчик с бэнто, перед турникетами.

Улица с магазинами выходила на Т-образный перекрёсток, полный выхлопных газов.

Народ, прогуливавшийся по улице, уже разошёлся. В свете фонарей было видно, что Тайга нахмурилась и пробормотала «Бр-р». Отсюда с трудом можно было видеть огни на мосту, пересекающем реку. К станции на этом перекрёстке налево, к супермаркету – направо. Иначе говоря, здесь он должен будет попрощаться с Тайгой и больше не сможет поговорить с ней до завтрашних занятий. Рюдзи колебался, подыскивая нужные слова, но всё-таки решительно сказал то, что собирался.

– …Лучший шанс узнать чувства Минори, который ты упоминала вчера. Ты имела в виду… школьную поездку?

– Да! Только не говори мне, что ты уже забыл?!

– Забыл. Ты сказала насчёт того, что Кавасима липнет ко мне… Ты даже об этом думаешь. Для начала, спасибо. Хотя я думаю,что ты просто сказала нечто неуместное для того, кого это не волнует.

Тайга подняла воротник, отвернувшись от него.

– ГлупойЧи о таких вещах лучше говорить прямо. И я тоже частично виновата. Если бы не мои действия в тот день, наверно, он завершился бы иначе.

Тайга надулась и поглядела на небо, словно высматривая отдельные звёзды.

– …Знаешь, что Минорин сказала мне тем вечером?

Она словно разговаривала сама с собой, Рюдзи едва её слышал. Тайга повернулась к нему, в её лице смешивались грусть и радость.

– «Ничего не случилось»… Вот что она сказала… Она была такая добрая, как Такасу, который утешал меня, когда я была подавлена. Но она сказала «ничего не случилось». Ничего не случилось, ничего не случилось, она повторяла снова и снова, а потом улыбнулась. Вот такая она девушка.

– …Наверно, она думала, что это всё ерунда.

– И-ДИ-ОТ!

Под уличными фонарями Тайга перестала изучать небо и повернулась к Рюдзи. Она крикнула, придерживая руками волосы, бьющиеся на ветру.

– Ваши чувства взаимны. Всё будет хорошо!!! Серьёзно!!!

Глядя на самоуверенные манеры Тайги, Рюдзи захотел спросить ещё кое-что.

– …На самом деле я всегда хотел спросить тебя. Почему ты так веришь в это? От кого ты слышала «Минорин любит Рюдзи»? Только не говори «Я просто знаю».

– Тебе приятно слышать это?

Тайга была неожиданно откровенной. С такой доверчивой улыбкой фокусник раскрывает секрет своего фокуса. Тайга поставила руки на бёдра, уверенно глядя на Рюдзи.

– Пообещай мне кое-что. Я расскажу тебе, если ты обещаешь не говорить глупостей вроде «Ха?», «Невозможно!» и «Не может быть!».

– …Не скажу ничего такого. Клянусь!

Рюдзи поднял руку, давая торжественную клятву и ожидая, когда же Тайга раскроет секрет своего фокуса. Тайга кивнула и развернулась…

– Теперь я скажу тебе – я так сильно верю, потому что так верит моё сердце!

Вот так.

И ничего больше.

Рюдзи на мгновение застыл, но сумел удержать «ха?», едва не сорвавшееся с его губ.

– Проще говоря, я верю в тебя, я верю, что ты заслуживаешь любви Минорин. Ты тот, кто достоин её!

Сказав это, Тайга опустила голову, затем снова вздёрнула её, озорно улыбнувшись перед тем, как резко развернуться.

– …Пока, до завтра!

Под тусклым светом уличных фонарей Тайга побежала к станции. Остановилась на полпути, словно что-то вспомнила, и крикнула…

– Кстати, что это ты устроил сегодня! Не смей и завтра убегать! Лучше не убегай!

Не дожидаясь ответа Рюдзи, Тайга побежала дальше. Её детская фигурка скрылась в золотом сиянии фонарей.

Рюдзи молча стоял, держась за грудь. Это действительно было волшебство, сказал он себе.

Сердце, иссечённое ранами, снова зажглось от этого волшебства. Если Тайга так сказала, если она верит в него, он тоже должен верить, что он заслуживает того, чтобы в него верили. Может, он на самом деле неплохой парень.

И Рюдзи знал ещё кое-что. Он знал, что словам Тайги стоит верить.

Благодаря этому маленькому волшебству к Рюдзи вернулась уверенность в себе. Он медленно шёл в одиночестве тёмным вечером. Но неожиданный порыв южного ветра заставил его подумать, что если бы Ами видела такую его наивность, она, наверно, холодно посмотрела бы на него, словно говоря «Как я и думала, ты так ничего и не понял»… наверное.