Трагедия в Равенсторпе

Глава 12. Труп Чучундры

Однако сэру Клинтону не суждено было сразу начать составление карты. Едва они вошли в его кабинет, как зазвонил телефон. После короткого разговора он повесил трубку и повернулся к Армадейлу.

— Звонил Моулд, смотритель. Он нашел труп Мориса Чейсвотера. Он звонил из своего дома, и я велел ему ждать нас там, мы подъедем на машине. Труп в лесу, и мы сэкономим время, если Моулд нас проводит. Не придется рыскать по всему лесу.

Вскоре они подъехали к дому смотрителя. Моулд пребывал в состоянии сильнейшей тревоги. Он начал что-то путано объяснять, но сэр Клинтон его перебил:

— Где труп? Сначала отведите нас к нему, а после я сам спрошу вас о том, что сочту нужным.

Под предводительством Моулда они долго шли по лесу и вышли на открытое место, в центре которого высились разрушенные стены.

— Они называют это Рыцарской Башней, — объяснил Армадейл.

— Да, похоже, — кивнул сэр Клип юн. — Ну, Моулд, где мистер Чейсвотер?

Смотритель повел их вокруг башни, и когда они свернули за угол, то увидели тело, во всю длину растянувшееся на траве.

— Короткий дерн, — с досадой произнес Армадейл. — Вокруг никаких следов.

— Да, придется обойтись без их помощи, — сказал сэр Клинтон.

Он подошел ближе. Морис Чейсвотер лежал на спине; и одного взгляда на его голову было достаточно, чтобы понять, что шансов остаться живым у него не было.

— Ну и ну, — сказал сэр Клинтон и накрыл мертвое лицо своим платком. Стреляли с близкого расстояния. Теперь понятно, что вы несколько выбиты из колеи, Моулд.

Он осмотрелся.

— Когда вы его нашли?

— Перед тем, как вам позвонил. Как только на него набрел, бегом домой и скорей звонить вам.

— Когда вы были здесь в последний раз — я имею в виду, до того, как нашли его?

— Вчера вечером, перед тем, как стемнело. Тогда его здесь не было, сэр.

— Уверены?

— Уверен. Я бы сразу его увидел.

— Вы не прикасались к телу?

Моулд слегка вздрогнул.

— Нет, сэр. Я сразу побежал звонить.

— Утром вы здесь никого не встретили?

— Нет, сэр.

— А вчера вечером?

— Нет, сэр.

— Вы нам рассказывали, что слышали загадочный выстрел — это было где-то здесь?

— Да, сэр. Я был как раз здесь. — Моулд отошел от башни метров на двадцать, чтобы показать точное место.

Некоторое время сэр Клинтон рассматривал землю.

— Гм! У вас есть вопросы, инспектор?

Армадейл немного подумал.

— Вы уверены, что не трогали тело? Совсем?

— Пальцем не тронул, — заверил Моулд.

— И оно лежит так же, как лежало, когда вы его нашли? — настаивал Армадейл.

— Насколько я помню, да, — осторожно ответил Моулд. — Я не особо его рассматривал. Почти сразу же ушел звонить в полицию.

Армадейл получил все ответы, и сэр Клинтон, убедившись, что вопросов больше не последует, распорядился:

— Ступайте в имение и скажите мистеру Сесилу Чейсвотеру, что его брат найден и чтобы он немедленно пришел сюда. Но только ему одному, поняли? Остальные скоро об этом и так услышат. А потом позвоните в полицию и скажите, чтобы прислали сержанта и двух констеблей. Поторапливайтесь.

Моулд молча повиновался. Дождавшись, когда он отошел подальше, сэр Клинтон вопрошающе посмотрел на Армадейла.

— Одна вещь бросается в глаза: его убили не здесь, — сказал тот. — При такой ране крови бывает жуть сколько, а на траве — ни единого пятна.

Лицо сэра Клинтона выражало согласие. Он посмотрел на труп.

— Сейчас он лежит на спине, но когда его застрелили, он лежал на левом боку, пока не наступила rigor mortis [8],отметил он.

Инспектор внимательно изучил труп.

— Кажется, я понимаю, почему вы сделали такой вывод. Левая рука приподнята над землей. Если бы его убили здесь, и он упал в таком положении, рука бы расслабилась и легла вдоль тела на землю. Так?

— Да, и еще отёк. Видите, на левой стороне лица.

— Мертвецы сами не передвигаются, — изрек инспектор. — Кому-то здорово было нужно тащить его сюда через весь лес.

— Вот револьвер, — сэр Клинтон осторожно, чтобы не повредить отпечатки, поднял револьвер и положил на руины стены. — Позже посмотрите, нельзя ли с него что-то получить.

Он снова стал осматривать тело.

— Судя по rigor mortis, он мертв уже довольно давно, часов двенадцать или более.

— Может, это был тот выстрел, который слышал смотритель? — тут же сделал вывод Армадейл.

— По времени подходит, но rigor mortis — довольно ненадежный критерий, как вы знаете. Он слишком сильно зависит от множества факторов: масса тела, температура воздуха и прочее и прочее.

Инспектор Армадейл вынул из кармана лупу и рассмотрел руку мертвеца.

— Точно те же отпечатки, что на японском мече! Посмотрите, на большом пальце виден крошечный шрам!

Он протянул ему лупу, и сэр Клинтон дотошно изучил правую руку мертвеца.

— Я не сомневался в этом, исходя из тех улик, что у вас уже были, но это, безусловно, бесспорное доказательство. Шрам отчетливо виден.

— Я посмотрю в карманах? — спросил Армадейл.

— Пожалуйста, — разрешил сэр Клинтон.

Инспектор первым делом запустил руку в карман жилета, и лицо его вытянулось от изумления.

— Эге! Тут что-то есть!

Он вытащил предмет и подал шефу.

— Один из медальонов Леонардо, — сразу же опознал сэр Клинтон. Подождите, инспектор, я рассмотрю получше. — И он внимательно изучил края медальона.

— Это подлинник, инспектор. На краю нет дырочек, которые они просверлили, чтобы отличить копии от оригинала. На этой вещи никаких дырочек нет.

Он вернул медальон инспектору, тот, в свою очередь, прилежно изучил края и вернул медальон шефу. Мистер Клинтон положил находку в карман.

— Инспектор, я думаю, мы пока ничего не будем говорить об этой находке. Чует мое сердце, что до поры до времени лучше ее придержать. Кстати, вы все еще подозреваете Фокстона Поулгейта?

Армадейл смело посмотрел шефу в глаза.

— Сейчас, если честно, я склонен подозревать Сесила Чейсвотера, сэр. Посмотрите на факты. Ходят слухи, что братья между собой не ладили. Слуги много чего болтали, а остальные повторяли. А этот розыгрыш, приведший к окончательной ссоре, касался медальонов Леонардо. Факт, заслуживающий внимания. Опять же, Сесил Чейсворт на некоторое время исчезал. Вам никак не удавалось с ним связаться. И как раз в это время в Равенсторпе происходили странные вещи. Где он был? Это наводит на определенные мысли, не правда ли? А где он был прошлой ночью? Вы видели его утром. Независимо от того, где он был, можно утверждать, что он провел беспокойную ночь. И как раз ночью тело перенесли сюда с того места, где Морис был застрелен. А когда вы спросили Сесила Чейсвотера, как он приехал, он ответил, что первым поездом. Вранье. Он не приезжал на том поезде. Он был здесь гораздо раньше.

Тут сэр Клинтон от души рассмеялся.

— Ничего смешного, сэр, — заявил изумленный и оскорбленный инспектор. Вы не можете отрицать эти факты. Я не говорю, что они что-то доказывают, но их нельзя так просто отбросить, посмеявшись над ними. Они требуют объяснения. И пока не будет найдено объяснение, все это очень сомнительно.

Сэр Клинтон поспешил изобразить полную серьезность.

— Наверное, я рановато рассмеялся. Прошу прощения, инспектор. Признаюсь, у меня нет абсолютной уверенности в своей правоте. Но хочу напомнить вам одну вещь. Иной раз в деле фигурируют два будто бы независимых события. Но бывает и так, что два независимых события выглядят как одно дело. Подумайте хорошенько, возможно, в этом что-то есть, надо только выудить суть, но как?

— Половина из того, что вы сказали, сэр, для меня — загадка, раздраженно сказал Армадейл. — Никогда не поймешь, когда вы говорите серьезно, а когда шутите.

От необходимости отвечать сэра Клинтона спасло появление Сесила Чейсвотера. Он коротко кивнул обоим полицейским. Армадейл шагнул к нему навстречу.

— У меня к вам парочка вопросов, мистер Чейсвотер, — сказал он, не глядя на сэра Клинтона.

Сесил смерил инспектора взглядом и коротко сказал:

— Валяйте.

— Прежде всего я хочу знать, когда вы в последний раз видели брата живым, мистер Чейсвотер.

Сесил ответил без промедления:

— В то утро, когда уезжал из Равенсторпа. Мы не сошлись во мнениях, и я уехал.

— И это действительно был последний раз, когда вы его видели?

— Нет. Я его увижу сейчас.

Инспектор оторвался от блокнота и свирепо посмотрел на Сесила.

— Такое впечатление, что вы уклоняетесь от ответа, мистер Чейсвотер.

— Что вы, я старательно отвечаю па ваши вопросы.

Армадейл сделал еще одну попытку.

— Куда вы поехали из Равенсторпа?

— В Лондон.

— Значит, до сегодняшнего утра вы были в Лондоне?

Сесил помолчал, потом спросил:

— Могу я узнать, инспектор, вы что, выдвигаете против меня обвинение? Если да, мне кажется, вы обязаны меня предупредить. Если нет, тогда я не собираюсь отвечать на ваши вопросы. Что вы выбираете?

К такому повороту инспектор не был готов.

— Мистер Чейсвотер, мне кажется, вы ведете себя неблагоразумно, — сказал он, стараясь говорить ровным голосом, без угрозы. — Я знаю, что на утреннем поезде вас не было, хотя вы сказали, что приехали на нем. Согласитесь, что вы оказались в несколько неловком положении.

— Не заговаривайте мне зубы, инспектор. Предъявите обвинение — мне есть что ответить. Не предъявите — я не намерен помогать вам ловить рыбку в мутной воде.

Инспектор искоса посмотрел на сэра Клинтона и понял, что шеф не одобряет его действий. Он решил, что не стоит слишком давить. Сэр Клинтон и сам вмешался, чтобы смягчить напряженность:

— Сесил, может, ты посмотришь на него и сделаешь официальное опознание?

Сесил, преодолев себя, подошел к телу брата, опустился на колени, рассмотрел одежду и, наконец, сиял платок и некоторое время смотрел па разбитое лицо. Выстрел был сделан с правой стороны и так изувечил его, что было понятно, что стреляли почти в упор.

Сесил снова накрыл его платком и поднялся на ноги. Он постоял, глядя на труп, потом отвернулся.

— Вне всяких сомнений, это мой брат, — и добавил, Уже скорее для себя: Бедная Чучундра!

Сэр Клинтон слегка вздрогнул, удивив этим инспектора.

— У него было такое прозвище?

Сесил поднял глаза, и инспектор увидел в них больше, чем простое сожаление.

— Мы так называли его в детстве.

Следующий вопрос сэра Клинтона ошеломил инспектора еще больше:

— Это ведь не "Книга джунглей"?

Сесил, кажется, понял, что это не допрос, потому что сразу же ответил:

— Нет. "Рики-Тики-Тави", как вы знаете.

— Я был в этом почти уверен. По-моему, я могу назвать проблему. Она начинается на букву "А".

Сесил ответил не сразу.

— Да, она действительно начинается на букву "А".

— Ты избавил меня от кучи хлопот, — сказал с благодарностью сэр Клинтон. — Я ломал себе голову, как бы выудить эту информацию, но теперь вполне удовлетворен.

Сесил его не слушал, он неотрывно смотрел на то, что когда-то было его братом.

— Я не знал, что все обстояло так плохо, — сказал он скорее себе, чем другим. — Если б знал, мне было бы не так горько.

В дальнем конце поляны показались сержант и два констебля.

— Инспектор, вы увидели все, что хотели? Тогда пусть сержант сделает то, что полагается. Я вижу, у них носилки. Они отнесут его в Равенсторп.

Армадейл быстро отдал необходимые распоряжения подчиненным.

— А теперь пойдемте в Равенсторп. Я хочу еще раз побеседовать с шофером. Мне кое-что пришло в голову.

Они все трое пошли к дому. По дороге сэр Клинтон спросил у Сесила:

— Есть один пунктик, который я хотел бы прояснить. Ты не знаешь, не приезжали к Морису какие-нибудь визитеры — скажем, за последние три месяца, те, кто хотел посмотреть коллекцию?

Сесил подумал.

— Когда вы об этом спросили, я вспомнил: я слышал, Морис говорил об одном парне, о янки, который пишет книгу о Леонардо. Этот тип однажды приезжал, и Морис все ему показал. Конечно его интересовали преимущественно медальоны.

— Ты его не видел?

— Нет. Никто из нас его не видел, только Морис.

Сэр Клинтон на это ничего не сказал, и они в молчании дошли до дома. К этому времени инспектор пришел уже в полное замешательство.

— Инспектор, найдите, пожалуйста, шофера и приведите сюда. Хочу задать ему кое-какие вопросы.

Когда пришел шофер, выяснилось, что инспектор не напрасно называл его тупицей. Каждый вопрос приходилось повторять по два-три раза.

— Ваше имя Брэкли? — начал сэр Клинтон.

— Да, сэр. Джо Брэкли.

— Теперь, Брэкли, не спешите, я хочу, чтобы вы хорошенько подумали. Первое: в тот день, когда мистер Фосс был убит, он приказал вам подать машину ко входу?

— Да, сэр. Если бы его не было, я должен был ждать.

— Вы поставили машину туда? — сэр Клинтон указал место перед домом.

— Да, сэр. Примерно туда.

— Потом вы подняли верх машины?

— Да, сэр.

— Почему вы это сделали, ведь день был солнечный?

— Одно крепление болталось, и я хотел закрепить его перед выездом.

— Почему вы не сделали этого в гараже?

— Я заметил только тогда, когда выехал. Случайно упал на него взгляд. А тут увидел, что мистер Фосс выходит из дома с какими-то людьми. Он не спешил, и я подумал, что успею отремонтировать к тому времени, как он вернется.

— Чтобы дотянуться до верха, вам пришлось встать на подножку машины?

— Да, сэр.

— На какую? Ту, что ближе в дому?

— Нет, сэр. На другую.

— Значит, когда вы работали, вам был виден фасад дома?

— Да, сэр.

— Вы что-нибудь видели — хоть что-нибудь, когда работали? Вы могли случайно поднять глаза.

— Я видел окно напротив себя.

— Вскоре, я думаю, к вам подошел Марден, камердинер, и заговорил с вами?

— Да, сэр. Он сказал, что ходил на почту, но вышла какая-то ошибка, и он вернулся.

— Потом он ушел в дом?

— Да, сэр.

— А после этого вы Мардена видели — я имею в виду, внутри дома, минут через двадцать?

— Да, сэр.

— Где вы его видели, не помните?

— Наверху, сэр, в том окне. Он разговаривал с мистером Фоссом.

— Стоя на подножке, вы могли заглянуть в комнату?

— Да, сэр.

— Что было потом?

— Я закончил починку, слез с подножки и опустил верх машины.

— Что-нибудь еще вы можете припомнить, Брэкли?

— Нет, сэр.

— Хорошо. Этого достаточно. Кстати, инспектор, — сэр Клинтон повернулся к инспектору, чтобы тот не вздумал высказаться, пока шофер стоит рядом. — Я совсем забыл про патруль у того места. Так и не смог выбрать время, чтобы проверить, что там у них. Впрочем, теперь это ненужная перестраховка, думаю, завтра можно отпустить патруль. То же относится к охране музея — там тоже можно убрать пост.

— Хорошо, сэр, — механически отозвался Армадейл.

Инспектор грыз себя за тупость. Как он сам не сообразил, какую возможность давала починка верха машины? Эта подножка — лишние полметра, благодаря которым шофер мог видеть больше, чем человек, стоящий на земле! В результате получено доказательство того, что Марден врал. А он это упустил. От досады инспектор скрипел зубами. Ключевой момент в деле, и шеф увел его у него из-под носа!

Сэр Клинтон отпустил шофера и повернулся к Сесилу.

— Сесил, я приду в час ночи, — сказал он, понизив голос. — Я хочу, чтобы ты ждал меня и впустил так, чтобы никто не услышал. Сможешь?

— Запросто.

— Вот и хорошо. Ровно в час я буду у двери. Но помни — полная секретность. Никакого шума.

— Я прослежу, — заверил его Сесил.

Сэр Клинтон обратился к инспектору.

— Пойдемте напрямик к тому месту, где я оставил машину.

В дороге вид у сэра Клинтона был отрешенный, но когда они подъехали к полицейскому участку, он повернулся к инспектору и сказал:

— Теперь уже поздновато составлять карту, инспектор, но мы кое-что сделаем для полноты картины.

В кабинете он сел за стол, взял линейку и транспортир и приготовил лист бумаги.

— Пусть эта точка будет музей. Эта линия представляет начало туннеля. Я сориентировался, когда задержался позади вас. Теперь поворот, вот здесь; я сделал вид, что изучаю стены, а сам сориентировался по компасу. В третий раз я сделал ориентировку, когда попросил вас сделать обмер туннеля. Как выяснилось, в секретности не было нужды но все равно не мешало сохранить для себя эскиз. Расстояние я мерил шагами — кроме последнего участка, где мы передвигались на четвереньках, там я делал примерную оценку, но думаю, ошибся не очень сильно.

— И все цифры держали в памяти?

— Да. У меня прекрасная память, когда нет другого выхода.

— Великолепная! — искренне признал Армадейл.

— Дальше. Прочертив эти три линии, мы получаем положение подземной комнаты. Вот здесь. Теперь нужно найти соответствие с поверхностью земли. У меня возникла одна идея, и я поднялся на верх башенки и сориентировался по Рыцарской Башне. Чертим туда. Вы видите, что вторая линия проходит вблизи камеры. Моя идея в том, что второй вход в туннель находится в разрушенной башне. В древности он мог служить тайным выходом при осаде.

— Я вижу, к чему вы ведете, — прервал его Армадейл. — Вы хотите сказать, что тело Мориса Чейсвотера находилось в камере, его вынесли оттуда через другой, не известный нам проход и сегодня утром положили возле башни?

— Что-то в этом роде.

— И теперь нам нужно найти того, кто убил Мориса там, под землей?

— Ничего подобного, инспектор. Он застрелился. Это явное самоубийство.

— Но почему он застрелился?

Сэр Клинтон как будто оглох, абсолютно проигнорировав вопрос инспектора.

— Ночью вы мне понадобитесь, инспектор. Подходите к моему дому в половине первого. Лучше наденьте обувь па резиновой подошве или, если есть, теннисные туфли. Поедем на моей машине в Равенсторп.

— Вы собираетесь арестовать Мардена, сэр?

— Нет, — ответил сэр Клинтон, чем окончательно доконал инспектора. — Я никого не собираюсь арестовывать. Я просто покажу, что Фосс собирался делать с отофоном, вот и все.