Третий Генерал: Том IV

Глава 17 Последствия званного вечера

Михаил был чрезвычайно доволен. Совершенно неожиданно ему предоставился шанс пересечься с Зотовым за три дня до десятого числа и при этом не нужно было что-то особо придумывать. Званный вечер для студентов, выпускников и поступающих в столичные Академии был идеальным поводом всё же завести знакомство с парнем.

Лермонтов действовал как и собирался — прямо сказал, что он тут по заданию «МАМИ» и его целью является завлечь Никиту в эту Академию. В разговоре тот, правда, сказал, что приоритетом для поступления является Академия в Великом Новгороде, а предложение «МАМИ» он будет рассматривать вместе с остальными. Однако это всё абсолютно сущая ерунда — Совет Неназванных уже сказал, что сам займётся этим вопросом. Зотов определённо будет учиться в «МАМИ», Михаилу нет необходимости даже думать об этом.

И вот Миша собирался оставшийся званный вечер отдыхать и получать удовольствие. Однако ситуация очень быстро поменялась спустя буквально несколько минут после его разговора с Зотовым. Пролилась даже кровь.

Неожиданно какой-то парень, который являлся Соловьёвым как выяснилось чуть позже, начал во всеуслышание предъявлять Никите какие-то претензии за проблемы у его друга. Не обошлось и без оскорблений в виду якобы простолюдинского происхождения Зотова. Дурость сплошная, даже с учётом того, что матерью Никиты была служанка, его отец являлся главой рода и самого подростка признали его наследником. Ведь если покопаться в родословных каждого рода там можно найти немало случаев рождения незаконнорождённых детей, интимных связей с простолюдинами и прочим. В общем, тыкать чем-то подобным занятие не красящее любого человека.

Проблема Соловьёва была в том, что он точно не на того напал. Зотов за словом в карман не лез и с ходу решил пройтись по скандалисту. Тот и так был на взводе, в итоге не сдержался и атаковал Никиту боевой магии. Тот легко ушёл от удара и сначала сломал кисть негодяю, а затем и вовсе лишил Соловьёва правой руки после того, как вмешалась Рюрикович.

При этом всё это время рядом с Зотовым стояла Алексия Романова, которая почти ничего не делала. Она определённо хотела вмешаться в самом начале, но Никита ей не позволил этого. А потом она спокойно наблюдала за происходящим. Даже не дёрнулась, когда парня атаковали. Создавалось впечатление, что она была полностью уверена в Зотове.

Разобравшись со своим неприятелем, Никита крайне колко съязвил на тему того, что в столичной тусовке принято нападать на людей с целью убийства, после чего показательно покинул заведение со словами, что негоже ему оставаться на «столь паршиво и бездарно организованном званном вечере». Вместе с ним мероприятие покинули Рюрикович и Романова, что уже само по себе означало крах званного вечера. Немудрено, что спустя несколько секунд все гости начали постепенно покидать ночной клуб. Пришлось и самому Михаилу покинуть званный вечер.

Можно с уверенностью говорить, что организаторы званного вечера столкнутся с большими проблемами и вряд ли кто-то в ближайшее время решит посетить ещё одно мероприятие за их авторством. Соловьёвых тоже ждут проблемы. А уж насколько большие это зависит от патриарха рода и его поведения в ближайшие сутки…

— Государь, к вам на личную встречу буквально ломится барон Соловьёв, — сообщил слуга.

— Примчался всё же, — сказал Виктор, откинувшись на спинку кресла. — Я думал, что он будет поумнее. Ошибся, бывает. Пропустите его, мне даже будет интересно послушать его.

Спустя уже полторы минуты барон Соловьёв предстал перед императором.

— Государь, прошу прощения, но я вынужден просить вас восстановить справедливость, — сказал он поклонившись.

— Присаживайся и рассказывай.

— Моего сына сегодня сделали инвалидом, — начал рассказывать барон, сев напротив Рюриковича. — Прилюдно, даже не на дуэли, а вот просто так. Простолюдин по фамилии Зотов посмел магией оторвать Станиславу руку и… несмотря на все попытки с помощью врачей и лекарей вернуть ему конечность не удалось. Прошу тебя разобраться в этом деле и вынести свой справедливый вердикт.

— Хочешь, чтобы я разобрался и вынес свой вердикт — пожалуйста, — сказал Рюрикович. — Так уж получилось, что я уже знаю обо всех обстоятельствах произошедшего — мне обо всём рассказала племянница, а также о происшествии доложили соответствующие специалисты. Но специально у тебя уточню некоторые детали. Кто первым начал конфликт начав при свидетелях оскорблять и обвинять другого в каких-то бесчестных поступков?

— Государь, всё ведь не так однозначно и…

— Кто? — Более твёрдо спросил император.

— Мой сын…

— Кто первым, не сумев словами переспорить другого, применил боевую магию и собирался убить оппонента?

— Станислав, — обречённо ответил барон.

— Выходит твой сын первым начал этот конфликт словесно, но после того, как получил отпор и порцию унижений, попытался убить подростка, который оказался куда более острым на язык. И всё это при массе свидетелей, в том числе моей племянницы. Тем не менее при всей однозначности ситуации ты приходишь сюда, говоришь о какой-то несправедливости и требуешь наказать того, кто абсолютно невиновен. Никита Зотов ещё по справедливости поступил забрав у твоего Станислава всего одну руку, а не потребовав обязательного проведения дуэли до смерти. Но раз ты не удовлетворён его решением, слушай мой вердикт. Твоего сына арестовывают и возбуждается уголовное дело о покушение на убийство. Имперский суд решит его судьбу. А теперь пошёл вон пока у меня совсем не испортилось настроение и я не отдал приказ устроить полномасштабные проверки в твоих заведениях.

Соловьёв выглядел жалко и молча покинул кабинет императора. Тот ещё некоторое время посидел, а затем решил прогуляться по коридорам Кремля. Только ноги очень быстро ноги привели его к комнате племянницы. Виктор постучался и услышав «Можно!», зашёл внутрь.

Елена уже была в домашней одежде и сейчас расчёсывала свои волосы. Она через зеркало увидела вошедшего и продолжила расчёсываться.

— Ко мне сейчас приходил барон Соловьёв, требовал разобраться в том, что произошло сегодня и наказать виновных, — сказал император, походя к девушке поближе. — Разумеется пытался обставить всё так, словно и не его сын виноват в случившемся. Пришлось сказать, что его сынка возьмут под арест и будут судить за попытку убийства.

— И поделом, — сказала Елена. — Из-за его сына весь вечер насмарку. Мы с Лекси как дуры несколько дней готовились к мероприятию, а по итогу всё зря. Ещё и Никита оказался сильно недоволен, всерьёз раздумывает о том, чтобы ехать в Великий Новгород или Санкт-Петербург, поступать в одну из тамошних Академий.

— А вот это нехорошо. Хотелось бы, чтобы он был под боком и за ним можно было легко приглядывать. Это уже не говоря о том, что из-за его отъезда тебе будет трудно с ним общаться.

— Не сыпь мне соль на раны, дядя, — вздохнула девушка, отложив в сторону расчёску. — На этом званном вечере ещё был один преподаватель, который даже не пытался нормально предотвратить этот конфликт. И ещё он в разговоре с Никитой вёл себя нагло заявляя, что он буквально обязан учиться именно в «МАМИ». Из-за этого он ещё больше недоволен.

— Всё словно одно к одному… Надо начать исправлять ситуацию.

— Лекси с ним поехала в «Националь», обещала поговорить с ним и успокоить его немного. Обещала скоро отзвониться по приезду домой. Но это как мёртвому припарка если не сделать что-то серьёзное дабы убедить его в том, что «МАМИ» или хотя другая московская Академия это не так уж плохо. И что их достоинства и преимущества перевешивают минусы.

— Пообщаюсь с ректорами, пускай исправляют ошибки своих подчинённых. Уже ведь все в курсе скандала с незаконным арестом, что Зотова и Егорова пытался посадить именно Измайлов, который сидит под арестом. Так как какого чёрта приглашать дружка этого несдержанного идиота?

— Если честно, то он был какой-то… слишком заведённый, — сказала Елена, повернувшись к дяде. — Даже Никита предположил, что он может напился уже, хотя вроде от Соловьёва не пахло алкоголем. Однако мог что-то принять. Или же ему подсыпали что-то.

— Считаешь, что в этом деле не всё так просто? — Немного напрягся император.

— С Борисом всё по итогу стало ясно — он окончательно сорвался и начал творить дичь. Они со Стасом давно дружат и тот всегда был для Измайлова стопором, который не позволял ему переходить границы дозволенного. А тут он сам начудил. Я бы всё же попыталась разобраться в этой ситуации.

— В таком случае даже хорошо, что Соловьёв примчался ко мне и я решил не только арестовать его сына, но и завести уголовное дело. Дам соответствующие указания, пусть следователи хорошенько разберутся в этом деле. Вероятно, допрос Станислава и тщательное медицинское обследование позволят нам выяснить сам ли парень совершил такую глупость или ему помогли. Вопрос только в том, против кого направлена эта интрига.

— Вряд ли против Никиты, — уверенно сказала Елена. — В этой ситуации симпатии очевидцев полностью на его стороне. Выдающиеся простолюдины рады, что он утёр нос дворянчику, дворянские отпрыски же оценили насколько жёстко, но в меру действовал Зотов. Соловьёвы тоже вряд ли кому интересны. А вот организаторы званного вечера и соответственно ректорат столичных Академий.

— Верно рассуждаешь Леночка. Очень может быть, что это дело не так просто, как может показаться на первый взгляд…

Интересный званный вечер получился, конечно. Жаль невероятно короткий — закончился даже официально не начавшись. Но оставаться в этом ночном клубе у меня уже не было никакого желания. Очень уж стремительно у меня испортилось настроение. Ворохов этот, затем Соловьёв… Ещё имелся мутный Лермонтов. Отдыхать и веселиться совсем не было настроения. И, как выяснилось позже, все гости покинули данное мероприятие и оно полностью сорвалось.

Перед Леной с Лекси было немного стыдно. Они и меня пригласили сюда, чтобы помочь мне, сами готовились к этому вечеру, а я пускай и косвенно, но всё же стал причиной почему всё сорвалось. Те обиду не затаили и сами поносили как организаторов, так и Соловьёва. Тем не менее чувствую перед собой вину, а значит надо будет компенсировать девушкам сорванный званный вечер.

Что ещё хуже — сорвалась возможность пересечься с Кутузовой. Тут как бы полный провал, как действовать дальше не знаю. Разве что ждать сентября и начала учёбы, да уже в стенах «МАМИ» пересечься с ней, завести знакомство и со временем втереться в доверие, чтобы выведать необходимую мне информацию. Однако тут проблема в том, что в данный момент я не очень хочу поступать именно в эту Академию.

Алексия из-за этого дела даже в итоге поехала со мной в отель, чтобы поговорить и убедить в том, что на горячую голову лучше ничего не решать и всё же стоит подумать о плюсах того, что я буду учиться именно в столице. Пришлось пообещать ей пока ничего по этому вопросу не решать и не предпринимать. На эмоциях действительно лучше ничего не предпринимать.

Только вот обстоятельства не давали мне отрешиться от ситуации и остыть.

Было почти двенадцать часов дня следующего дня, я уже проснулся и сейчас наслаждался гренками с кофе, а Зубастик грыз большущую кость. И тут зазвенел стационарный телефон в номере.

— Слушаю, — сказал я, взяв трубку.

— Просим прощения, вас беспокоят с ресепшена, — услышал я милый голос какой-то девушки. — К вам пришёл человек, представился Дмитрием Снедко, якобы преподаватель и- «Московской Академии Магических Искусств». Очень желает встретиться с вами.

Я лишь тихо выругался. Вот как тут остынешь и потом уже с холодной головой подумаешь о том, как тебе поступить? Эти ребята просто не дают мне прохода!

Ладно, слишком остро реагирую. Есть подозрение, что этого Снедко послали сюда дабы задобрить меня после вчерашнего. По крайней мере, я так думаю. Если они решили мне что-то предъявить… Ну, им же хуже!

— Проводите его в мой номер, пожалуйста, — попросил я девушку.

— Конечно, сейчас всё сделаем.

Пришлось быстренько допить кофе и ждать появления этого преподавателя из Академии. Наконец-то в дверь постучались и я крикнул «Открыто». Тут же в номер зашёл мужчина лет сорока, с короткой стрижкой и глубокими морщинами на лице.

— День добрый, — сказал он. — Я Дмитрий Снедко, преподаватель «МАМИ». Мне хотелось бы пообщаться с вами о вчерашнем… инциденте.

— Проходите, присаживайтесь, — я показал рукой на стул рядом с собой.

— Спасибо, — сказал мужчина и пройдя дальше сел на него. — Ректорат «МАМИ» был в числе организаторов вчерашнего званного вечера, также один из наших преподавателей оказался… причастен к вчерашним событиям.

— Ваш Ворохов защищал человека, который первый начал конфликт и потом попытался убить меня, — подмечаю я. — А затем он так трепетно пытался помочь ему. Сразу видно, как вы не обращаете внимание на происхождение студентов. Ах да, ещё два факта о вашем преподавателе. Первый — он почему-то уже за меня решил, что учится я должен в вашей Академии и никак иначе. Когда я мягко заметил, что ещё ничего не решено и только мне самому решать, где учиться, он лишь махнул рукой заявив, что всё уже решено. Не люблю такое. Второе — что же он за преподаватель, который не смог решить проблему в зародыше и был, по сути, сторонним наблюдателем? Всё это говорит не в пользу вашей Академии.

— Не буду отрицать произошедшее и говорить, что единичные случаи, — стойко держался Снедко. — Тем не менее вы должны понимать, что идеала не существует. Среди преподавателей «МАМИ» встречаются разные люди с различными характерами, прошлым, происхождением… Одни неплохо скрывают свои недостатки, другие умеют их контролировать и в целом ни к кому из них у нас, как правило, нет претензий по их работе. Но всегда рано или поздно случаются скандалы и прочие неприятные ситуации, когда ректорату приходиться отдуваться за своих преподавателей и студентов. Такова жизнь, каждая Академия сталкивается с подобным. Ворохов зря пытался надавить на вас, а что касается вашего конфликта с Соловьёвым… Наш преподаватель растерялся. Он же преподаёт высшую математику, трудно ожидать от такого человека, что он сможет быстро и правильно отреагировать на столь непростую ситуацию.

Снедко говорил уверенно, явно готовился к этому разговору или он просто сам по себе хорош. В данном случае я почти сразу понял, что вот с этим человеком говорить можно — он будет полагаться на аргументы и факты, а также личную харизму. Значит у нас получится вполне себе продуктивный разговор.

— Хорошо, говорите вы убедительно, — сказал я. — Опустим всю ситуацию с Вороховым — слишком человек радеет за своё учебное заведение и не был готов, к тому, что вчера произошло. Что дальше?

— Академия желает компенсировать вам принесённые неудобства, чтобы у вас не осталось негативных эмоций по отношению к нашему заведению. Также мы знаем о вашем разговоре с Михаилом Лермонтовым и что вы ему сказали. Поэтому прошу ознакомиться вас с этим списком.

Снедко достал из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое листок и передал мне. Я взял его, раскрыл и начал изучать его. И очень удивился.

— Это…

— Список книг из личной библиотеки Зотовых, что за прошедшие годы попали к нам в руки, а также несколько ценнейших артефактов из их коллекции, — улыбнулся мужчина, поняв, что нужный эффект достигнут. — Всё это, в качестве жеста доброй воли, мы передаём вам. Уже сегодня прибудет курьер, который доставит всё из этого списка.

Удивили меня ребята из «МАМИ», ничего не скажу. В списке разные книжки, личные дневники и даже учебники по магии. И артефактов аж семь штук, у каждого имеется описание. Я кратенько ознакомился с ними и понял, что все они крайне полезны и барахла среди них нет.

Скажу честно — мне это надо. Артефакты и большая часть книг побоку, хотя их можно использовать в качестве основы для создания библиотеки и хранилища моего рода. А вот личные дневники это именно то, что мне нужно. Я же как раз собирался узнать побольше о прошлом Зотовы и тут такая возможность!

Понятно, что все книги и дневники изучены вдоль и поперёк, но для меня они всё же могут быть очень полезны. И да, не факт, что мне передают всё наследие Зотовых, имеющееся у «МАМИ». Ничего, это я ещё проверю своими методами, а пока возьму то, что дают.

— Что ж, с удовольствием приму такой дар, — сказал я. — После такого у меня больше нет никаких претензий к «МАМИ».

— Именно это я и хотел услышать, — сказал Снедко.

Осталось дождаться, когда мне передадут всё из этого списка. Пришла пора окунуться в прошлое семьи Никиты…