Три Ганнибала

10 ПРОБЕЛ В ТЕОРИИ

Примитивные цивилизации во всех частях галактики обычно поэтически представляли время в виде реки, непрерывно текущей в одном направлении, а «сейчас» — в виде листа, плывущего по речке. Это было очень живописно, но нисколько не помогало в разработке технологии, которая позволила бы перемещаться по линиям времени. Тем не менее после долгих поисков теория темпоральных путешествий была создана, а технология разработана. Так появилась машина времени (и у ТЕРРЫ, и у Империи), опутанная сетью всяческих правил.

Ганнибал Форчун и Уэбли были не сильны в теории, но оба являлись проверенными специалистами в эксплуатации этой машины. Поэтому оба хорошо знали правила.

По приказу Грегора Малика, Римо Рундль, который хорошо разбирался как в практике, так и в теории темпоральных перемещений, установил координаты аппарата на нарушение правила двойного присутствия и заблокировал ручное управление. Войдя в корабль, Уэбли запустил обратный отсчет и уже ничего не мог сделать, чтобы остановить его. Такую же судьбу раньше подготовила для Грегора Малика ТЕРРА, только на этот раз ловушка была устроена с гораздо большей тщательностью. По всем законам она не могла не сработать.

По всем законам Уэбли должен был умереть.

Смерть, однако, выглядела как-то странно. Когда наблюдательный купол очистился, солнечные лучи разлились по кабине, которая никуда не исчезла. Уэбли спокойно парил примерно в полумиле над Карфагеном, который выглядел так же, как несколько дней назад. Вон там Бирса, вон там — две гавани, вот там — форум. Корабль снизился, легко подчиняясь управлению, и Уэбли увидел дом Ванго и Аррика и во дворе — сомнений быть не могло — их с Форчуном машина времени.

Он проверил координаты и датчики. Это было невозможно. Все приборы показывали явное двойное присутствие. Что-то явно пошло не так. Микроскопическая ошибка, какой-нибудь переключатель глубоко в недрах машины, контакт, который не замкнулся, когда он должен был пропустить ток, пылинка, оставившая открытым микрореле. В любую секунду машина могла исправить положение, ток потечет через допустившее сбой устройство… Уэбли работал в бешенстве, снимая обшивку с приборной панели, проверяя все контакты. Все действовало нормально. Он находился в реальном времени, хотя это было невозможно. Он осторожно перевел аппарат в наблюдательную, невидимую фазу. Все работало исправно. Машина времени исчезла с карфагенского неба.

Опасность миновала. Уэбли задал компьютеру координаты ТЕРРЫ и включил пуск. Мигнули лампочки, тихо пропела мелодия, и озадаченный симбионт растекся по спинке кресла.

Беспокоиться больше было не о чем. Природа путешествия во времени предотвращала любые аварии и преграды, которые в прошлом делали столь захватывающими рассказы о путешествиях. Задержка в несколько дней в земном времени могла занять лишь несколько секунд во времени на ТЕРРЕ. Голодный симбионт разыскал бутылку ксанти и открыл ее, заметив при этом, что в контейнере их было на одну меньше, чем оставалось.

Через четыре часа машина времени возникла из ниоткуда в точке, отстоявшей на 7,6 миллиона миль от центра галактики, где находилась ТЕРРА. Уэбли был озадачен еще больше. Похоже, имперцы всерьез испортили темпоральный аппарат. Со всей возможной тщательностью он сделал необходимую коррекцию курса и вскоре достиг расстояния, с которого можно было вести радиопереговоры с ТЕРРОЙ. Это позволило ему расслабиться, обратив все свое внимание на бутылку ксанти.

Своеобразие метаболизма симбионтов-торгов заключалось в том, что они были совершенно не способны достичь эйфории при помощи вина или каких-нибудь других искусственных средств. Торги, однако, не считали себя из-за этого несчастными. В отличие от любых других существ, они могли опьянеть или оказаться в любом другом психоделическом состоянии по собственному желанию и сохранять его как угодно долго.

Уэбли пребывал в блаженной истоме всю оставшуюся дорогу, но моментально пришел в себя, как только приземлился на искусственной планете ТЕРРЫ. Он оставил корабль обслуживающему персоналу и не мешкая отправился в офис Пола Таузига. Шефа там не было.

— Он — в Аварийном секторе, — заявил помощ ник Таузига, прямокрылый Кабобра, важно надув шись.

— Я должен его видеть, — повторил Уэбли.

— Никто не имеет права входить в Аварийный сектор. Идет секретное совещание.

— Кроме случаев крайней необходимости, — за метил Уэбли.

— Даже в случае крайней необходимости.

Как многие разумные насекомые, Кабобра любил строгое следование правилам, и никакие доводы не могли заставить его уступить.

— Это серьезный случай.

— Все серьезные. Если вы сообщите ваше имя и назначение вашей команды, он примет вас, как только освободится, — отчеканил помощник и спро сил чуть мягче: — А где ваш партнер?

— Попал в аварию.

— Как странно! — воскликнул Кабобра. — Какое совпадение! Такую же ситуацию сейчас рассматрива ют на аварийном совещании. На Земле потерян след специальной команды в эпоху Древнего Рима. Какая досада! Неужели новая авария? Необходимо провести ревизию всей нашей системы подбора кадров и уси лить контроль… — Помощник продолжал стрекотать, но Уэбли перестал его слушать и искал мысленный зонд в Аварийном секторе. Через три секунды он уже был в курсе главной темы экстренного заседания.

— Я нужен на этом совещании, — перебил Кабобру Уэбли. — Речь идет обо мне и о моем партнере.

— Вот это да! — воскликнул Кабобра. — Что же вы раньше не сказали?

В конференц-зале собралось двенадцать существ. Когда Уэбли влетел и назвал себя, Пол Таузиг выразил только легкое удивление, хотя симбионт рассчитывал, что начальник окажется в состоянии шока.

— Не ожидал, что ты вернешься так быстро, — пробасил Таузиг. — Где Форчун?

— В Карфагене.

— Как он? — спросил женский голос.

— Почти мертв. — Уэбли ответил раньше, чем разглядел, что вопрос задала молодая китаянка, сидевшая слева от Таузига.

И тут же уловил телепатический сигнал другого симбионта. Ронел? Очень приятно.

Ронел немного колебалась, прежде чем обменяться с Уэбли информацией, но вскоре он знал все и даже прослушал запись диалога между Форчуном и Луизой во время его незапланированной, «левой» поездки в город Ао.

— Чуть было не случилось страшное, — объявил собравшимся Уэбли. — Грегор Малик и его компания захватили в плен Форчуна вместе с машиной. Они спровоцировали его побег, настроив темпоральный аппарат на попадание в двойное присутствие. Но в результате Ганнибал остался в Африке, а на машине времени был вынужден улететь я.

— Но почему ты здесь? — изумился Таузиг.

— Полагаю, что теория путешествия во времени не совсем верна.

— Я не понимаю.

— Сейчас поймете.

Прежде чем Уэбли рассказал, что случилось, в подробностях, он выслушал мгновенный телепатический отчет Ронел о содержании разговора на совещании до появления на нем партнера Форчуна.

Все двенадцать присутствующих слушали очень внимательно. Пол Таузиг поглаживал свою бороду, время от времени разглядывая остальных. Линц Липниг, изобретатель машины времени, сидел тихо, неловко повернувшись, но не замечая своей неудобной позы. Луиза Литтл выглядела рассерженной. Пурпурный Плавник, оружейник, следил за каждым словом с возбужденно горящими глазами, в отличие от д'Ка-ампа, жилистого, белобородого боевого инструктора, который, казалось, скучал. Здесь же, равнодушно хлопая круглыми глазами, находился цилиндрический, с конической головой психолог по имени Але-лис. Еще трое участников совещания являлись помощниками присутствующих здесь специалистов, а четвертый заведовал Исторической библиотекой ТЕРРЫ. Ну и, разумеется, заседание не обошлось без Виина, главного аналитика.

Уэбли рассказал обо всем просто и выразительно. Иногда его прерывали уместными вопросами, на каждый из которых он отвечал коротко и ясно.

Он рассказал об их прибытии в Карфаген и первоначальных попытках обнаружить вмешательство Империи. Он поведал присутствующим о первой стычке между Форчуном и Ванго, и о недовольстве Форчуна плохим исполнением резидентом своих обязанностей. Он рассказал о путешествии своего партнера в ближайшее прошлое, чтобы попытаться обнаружить события, приведшие к отклонению, и о том, как Форчун стал свидетелем женитьбы почтенного Сифакса на мнимой карфагенянке, которая прибыла на Землю в имперском скиммере.

— И какова же была реакция вашего партнера на эту непредвиденную свадьбу? — спросил психо лог Алелис.

— Он разозлился.

— Я так и полагал, — усмехнулся Алелис. — Как человек, Форчун является типичным сторонником мужского единовластия. И появление противника в облике женщины выводит его из себя.

— Он вовсе так не считает, — возразил Уэбли. — Он разозлился на то, что Ванго прозевал этот важ ный момент и вовремя не известил ТЕРРУ. Время было упущено, и имперцы смогли хорошо укрепить свои позиции.

Я согласен с Уэбли, — заявил Таузиг. — Фор чун отнюдь не женоненавистник. По-моему, он был весьма огорчен, когда я отказался дать Луизе Литтл серьезное задание как спецагенту.

— Он был очень разочарован, — подтвердила Луиза.

— Давайте не будем забывать, что разумные ин дивидуумы иногда меняют свои взгляды, — мягко сказал Алелис. — Мы не рождаемся с нашими пси хологическими отклонениями, а те из них, которые нам нравятся, даже можем культивировать искус ственно. Например, эта увлеченность Форчуна аген том Литтл, о чем она доложила нам раньше, ка жется совершенно не в характере этого мужчины, каким мы знаем его давно. Мне кажется, во время карфагенских событий его реакции имеют все от личительные черты параноидальной мании.

Брови Пола Таузига непроизвольно поднялись. Цилиндрический психолог повернулся к начальнику Оперативного отдела и стал обращаться в основном к нему.

— Паранойя проявляется в том, что он, похоже, считает, что друзья предают его, строят против него козни или поступают умышленно глупо; и в результате — мания величия, когда Форчун думает, что лишь он один поступает правильно.

— Я думаю, ваш диагноз — преждевременный, — сказал Таузиг и дал знак Уэбли: — Продолжай.

Уэбли рассказал, как Форчун обнаружил вражескую базу внутри скалы.

— Нас ударил какой-то психотронный луч, и, когда я пришел в себя, Форчуна и машины времени уже не было. Я вернулся в Карфаген и посовето вался с Ванго и Арриком.

Уэбли рассказал им об исследовании этой прибрежной горы и ее внутренностей и окрестностей, проведенном им с другим симбионтом визуально и телепатически. Удивительно, что никакого мысленного призыва Форчуна ими обнаружено не было, и о том, что он жив, они узнали лишь прозондировав мозг Грегора Малика, который оказался там в целости и невредимости, и Римо Рундля. «Черт!» — воскликнул Линц Липниг, услышав это имя. Д'Каммп, научивший изобретателя земным ругательствам, улыбнулся. Даже двум симбионтам оказалось очень трудно найти место, где был спрятан Ганнибал Форчун, а потом найти возможность помочь пленному спецагенту. Интеллект Форчуна оказался в полном беспорядке после всех психических и физических пыток, которым он был подвергнут.

— Намерения Малика заключались в том, чтобы сломить сопротивление Форчуна с помощью наркотиков и разного рода мучений. И при этом вытянуть из него как можно больше сведений о ТЕРРЕ. Но это не сработало, — закончил Уэбли.

— Это должно было сработать, — удивился Алелис. Уэбли рассказал об андроиде — дубле Ганнибала Форчуна — и о том, как андроид пытался заставить настоящего Форчуна нарушить правило двойного присутствия.

— Но тебе-то как удалось избежать ловушки Грегора Малика? — поторопил симбионта Таузиг.

Уэбли описал расположение комнат и коридоров подземной базы Империи, включая выбранный водный маршрут побега, и подробно рассказал, как они с Арриком обезвредили андроида и не допустили настоящего Форчуна, плохо контролировавшего свое сознание, сесть в обреченную машину времени, которую ради этой операции совсем не охраняли.

— Координаты были установлены заранее и заб локированы от изменений. Пуск должен был сра ботать автоматически, как только кто-нибудь вой дет и закроет за собой люк. Это была неминуемая смерть для Форчуна.

— Для кого угодно, — согласился Липниг.

— Я думал, что смогу изменить координаты вре мени, чтобы избежать нарушения правила двойного присутствия, если быстро сниму блокировку…

— Мы все благодарны тебе за то, что тебе это удалось, — кивнул Таузиг.

— Мне это не удалось, — сказал симбионт. — Рундль все сделал надежно. Я вошел в момент двой ного присутствия. Но никакой аннигиляции не про изошло. Я не знаю, удалось ли Форчуну и Аррику убежать, но если да, у нас есть одно преимущество: Малик думает, что его ловушка сработала.

— Ты уверен? — воскликнул Таузиг. — Не могу себе представить, чтобы Грегор Малик устраивал все это и потом не проверил бы, удалось задуманное или нет.

— Может быть, позже, — сказал Уэбли. — Я перенастроил следящие устройства за несколько секунд до того, как андроид привел Форчуна в помещение, где был корабль. Потом я атаковал андроида и занял корабль, а Аррик отпихнул Форчуна.

— А почему не вы остались с Форчуном? — спросил психолог. — В конце концов Форчун — ваш партнер. Аррик не умеет управлять кораблем. Он работал с постоянным резидентом, — логично парировал Уэбли.

— Как были установлены координаты? — зата ив дыхание, спросил Линц Липниг.

Уэбли по памяти в точности все описал. Липниг выглядел озадаченным.

— Ты уверен? — недоверчиво спросил он.

Симбионт повторил еще раз. Изобретатель был некоторое время задумчив. — Этого не может быть, — наконец сказал Липниг. — Это совпадает с временем вашего прибытия… Значит, ты не нарушил правила двойного присут ствия, иначе бы тебя здесь не было, правильно? Либо мы допустили огромную ошибку в определении этого правила.

— Последнее исключено! — воскликнул один из его помощников, бортанин.

— Я знаю, — сказал Липниг, кивая скорее авто матически, чем в знак согласия. — Бортане работают безошибочно. Но где-то есть ошибка. Или ка кое-то невероятное стечение обстоятельств. Уэбли смог избежать нарушения правила двойного присутствия. Это открывает довольно интересные направления размышлений, которыми необходимо заняться немедленно. Например…

Пол Таузиг нетерпеливо оборвал изобретателя.

— Доктор Липниг, я уверен, что это очень ин тересно, но не это сейчас наша первоочередная за дача. Наша задача — вычислить, что Ганнибал Форчун будет делать дальше. — Он обратился к пси хологу и спросил:

— Вы готовы начать тестирование?

Алелис доказал на своем цилиндре согласие.

— Я хотел бы привлечь к этому делу Виина, а до этого задать еще пару вопросов агенту Литтл.

— Пожалуйста, — согласился Таузиг.

— Меня интересуют взаимоотношения, которые сложились у вас с Форчуном во время отпуска. Я так понял, что вы провели вместе целый год?

В течение нескольких минут Луиза Литтл описывала происходившее на «Вне Времени» с самыми откровенными подробностями, ничего не скрывая от других членов Аварийного совета. Пока продолжался допрос, Линц Липниг и д'Каамп нетерпеливо ожидали перехода к более важным делам, каждый — со своим собственным подходом к пониманию «более важного». Пурпурный плавник выглядел весьма заинтересованным в продолжение всего заседания, хотя Уэбли был уверен, что романтические похождения людей имели не больше смысла для нарктерианина, чем для торга. Уэбли заключил, что оружейника возбуждали любые трудности.

Вдруг Линц Липниг услышал нечто, что он посчитал «важным», и попросил Луизу повторить, что она сказала. Она рассказала о том, как Форчун учил ее управлять машиной времени, и о его неожиданном возвращении неизвестно откуда в несколько странном виде. Хотя этот эпизод был новостью для Уэбли, он не видел в нем ничего существенного до тех пор, пока Липниг не спросил:

— Он знал, что вернулся на другом корабле?

Луиза нахмурилась.

— Нет… по крайней мере, если и да, то не подал виду. По крайней мере, я этого не заметила. Это важно? Он сказал, что важно и чтобы я никогда не напоминала ему об этом.

Тут задал свой вопрос психолог:

— Луиза, вы еще любите Ганнибала Форчуна?

— Почему вы спрашиваете меня об этом?

— Я следил за вашими эмоциями, пока вы говорили; вы кажетесь взволнованной всякий раз, когда упоминаете его имя.

— А вы считаете, что я не должна волноваться? — холодно заметила она. — Когда его упрямство может стоить нам жизни.

Несмотря на некорректность некоторых вопросов, на все были получены ответы, так как каждый присутствующий на Аварийном совете знал, какая ответственность лежит на любом из них. Допрос продолжался, и все постепенно докапывались до нужных им деталей. Прислали несколько официальных документов, и Линц Липниг обнаружил в них частичный ответ на технологическую загадку. В последний момент техническая служба сочла необходимым заменить машину времени Форчуна, чуть изменив параметры ее управления. Это была вполне обычная замена, хотя ни Форчуна, ни Уэбли не поставили в курс дела. Причем в этот момент они уже выполняли задание и, находясь в Карфагене, беседовали с Ванго. Это кое-что объясняло. Раз это был другой транспортер, он не нарушил правила двойного присутствия.

Но одно дело машина, а другое — Уэбли. Симбионт нарушил правило и остался жив.

Липниг посмотрел на него так, словно уличил симбионта во лжи. Быстрое мозговое сканирование показало Уэбли, что физик также желал бы, чтобы Уэбли нарушил закон еще раз, но уже на глазах Липнига.

Через много часов заседание Аварийного совета наконец подошло к концу. Каждый из экспертов признал, что он удовлетворен его результатами. Только психолог Алелис еще не выяснил все, что его интересовало.

— Можно еще вопрос? — спросил он Пола Таузига.

Того, однако, больше интересовало мнение Виина, который в продолжение всего заседания не проронил ни слова.

— Если бы тебе и Аррику удалось выбраться из пещеры Империи, — пробасил Таузиг, — чтобы ты собрался делать дальше?

— Дано коазаться на семте Ннагибала Рофчуна.

Повисла тишина, которая была вскоре нарушена д'Каампом, который невесело улыбнулся и сказал:

— Я уверен, что мы в беде.

Похоже, судьба Галактической Федерации на ходится в руках серьезно покалеченного спецагента.

Хорошо. Давайте найдем его. Без машины времени он не мог далеко уйти. По крайней мере, мы знаем, в каком он году, — подвел итог Пол Таузиг.

Если он еще жив, — пробормотал Уэбли.