Три слова в защиту иконопочитания

Третье защитительное слово против порицающих святые иконы

I. У лукавого и виновника всех зол — змия, — я разумею диавола, — есть обычай многими способами воевать с человеком, созданным по образу и подобию Божию, и причинять ему смерть при посредстве противоположных уловок. Ибо тотчас в начале всеял в него надежду и желание сделаться Богом и через них низвел [его] до смерти бессловесных. Однако много раз прельстил его и постыдными, и неразумными удовольствиями. А сколь велика противоположность между божеским состоянием, [которое он обещал человеку] и неразумною похотью? То приводил к безбожию, как говорит Богоотец Давид: Сказал безумец в сердце своем: «нет Бога» (Пс 52:2); то — ко многобожию; и то убеждал не поклоняться даже Тому, Кто по природе — Бог; а то [убеждал поклоняться] демонам; а еще приучил поклоняться и небу, и земле, и солнцу, и луне, и звездам, и остальной твари даже до животных и пресмыкающихся. Ибо одинаково худо как не воздавать должной чести достойным уважения, так и уделять неприличествующую славу недостойным чести. Истина же, идя средним путем, все эти нелепости отвергает и учит исповедовать единого Бога, одно естество в трех Лицах, Отце, и Сыне, и Святом Духе; зло же, говорит она, не есть сущность, но нечто случайное, некоторая мысль, и слово, и действие вопреки закону Божию; свое существование оно имеет в том, что мыслится, и говорится, и делается, и вместе с прекращением [этого] исчезает и оно. Еще же она возвещает и то, что Христос — один из Святой Троицы, что Он состоит из двух естеств и что Он — одно Лицо. Но враг истины и неприязненно относящийся ко спасению людей, некогда много раз прельстивший не только язычников, но и сынов Израиля делать изображения демонов, и нечестивых людей, и птиц, и зверей, и пресмыкающихся и поклоняться им как богам, теперь старается привести в смятение живущую в мире Церковь Христову: посредством беззаконных уст и лукавого языка примешивая к божественным словам порок и пытаясь прикрывать отвратительный и мрачный его образ и отклонять сердца неукрепившихся от истинного и Отцами переданного обычая.

II. Ибо некоторые восстали, говоря, что не должно для созерцания, и славы, и удивления, и соревнования изображать и выставлять [публично] спасительных чудес и страданий Христа и подвигов святых против диавола. И кто, обладая божественным знанием и духовною проницательностью, не замечает, что [это] — внушение диавола? Ибо он не желает, чтоб было обнародуемо поражение и посрамление его, также не желает и того, чтобы была начертана слава Бога и святых Его, Ибо если бы мы делали изображение невидимого Бога, то действительно погрешали бы, потому что невозможно, чтоб было изображено бестелесное, и не имеющее формы, и невидимое, и неописуемое, И опять: если бы то, что мы делали, считали богами и служили как богам, то действительно поступали бы нечестиво. Но мы не делаем ничего из этого. Ибо, после того как Бог, по неизреченной Своей благости, воплотился и явился на земле во плоти, и обращался между людьми (Вар 3:38), и воспринял природу [нашу], и величину, и образ, и цвет плоти, мы, делая Его изображение, не погрешаем. Ибо сильно желаем увидеть Его образ; потому что, как говорит божественный Апостол, теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадателъно (1 Кор 13:12). Изображение же и есть тусклое стекло и гадание, соразмерное с величиной нашего тела. Ибо, говорит божественный Григорий, ум и после многих напряжений не в состоянии выйти из пределов телесного.

III. О, прочь от тебя, завистливый диавол! Ты завидуешь нам в том, чтобы мы видели Господа нашего изображение и через него освящались, что также видели спасительные Его страдания, и удивлялись Его снисхождению, и созерцали Его чудеса, и познавали, и прославляли могущество Его Божества. Ты завидуешь святым из-за данной им от Бога чести. Не желаешь, чтобы мы видели начертанною их славу и сделались подражателями их мужества и веры. Не повинуемся тебе, завистливый и человеконенавистный демон. Услышьте, народы, племена, нации, мужи, женщины, дети, старцы, юноши и младенцы, святой народ христианский! Если кто благовествует вам вопреки тому, что Вселенская Церковь приняла от Апостолов, и Отцов, и соборов и сохранила доныне, не послушайте его! Не принимайте совета змия, как приняла Ева и пожала смерть. И если Ангел или царь будут благовествовать вам вопреки тому, что приняли вы, закройте уши! Ибо я, ожидая исправления, пока страшусь сказать, как говорил божественный Апостол: Да будет анафема!

IV. Но те, которые не исследуют смысла Писания, говорят, что Бог сказал через законодателя Моисея: Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу (Исх 20:4). И через пророка Давида: Да постыдятся все служащие истуканам, хвалящиеся идолами (Пс 97:7), и другое многое таковое же. Ибо чего б ни привели они из божественного Писания и из святых Отцов, должно быть понимаемо надлежащим образом.

Итак, что нам говорить на это? Что иное, если не то, что сказано Господом? Исследуйте писания. Ибо исследование Писаний — прекрасное дело. Но здесь направляйте ум благоразумно! Обмануть Бога, возлюбленные, невозможно. Ибо один — Бог, один — Законодатель Ветхого и Нового Завета, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках (Евр 1:1) и в последние времена в Единородном Его Сыне. Поэтому направляйте свой ум со тщанием! Это слово — не мое; Святой Дух объявил через святого Апостола Павла: Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках (Евр 1:1). Замечай, что Бог говорил многократно и многообразно. Ибо как сведущий врач не всем и не всегда дает один и тот же вид [лекарства], но каждому дает лекарство необходимое и полезное, обращая внимание и на страну, и на болезнь, и на время, то есть на положение дела, и [телесное] состояние, и на возраст: и дитяти — одно, совершеннолетнему же, сообразно с возрастом, другое; иное — больному, и другое — выздоравливающему, и каждому из больных не одно и то же, но сообразно со свойством [его тела] и болезнью; и иное — летом, и другое — зимой, и осенью, и весной, и в каждом месте — соответственно свойству места; так и прекрасный Врач душ находившимся в детском еще возрасте, и изнемогавшим от болезни идоло служения, и считавшим идолов богами, и поклонявшимся им как богам, и отвергавшим поклонение Богу, и воздававшим славу Его твари запретил делать изображения. Ибо невозможно делать изображение Бога — бестелесного, и невидимого, и невещественного, и не имеющего ни внешнего вида, ни очертания, и непостижимого. Ибо как будет изображено то, что недоступно зрению? Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил (Ин 1:18). И: никто, узрев лице мое, жив не будет, говорил Бог.

V. А что идолам поклонялись как богам, послушай, что [говорит] Писание в Исходе сынов Израиля, когда Моисей взошел на гору Синай и на долгое время остался [там], сидя с Богом, и получил закон, когда неблагодарный народ восстал на Аарона, слугу Божия, говоря: Сделай нам бога, который бы шел перед нами, ибо с этим человеком, с Моисеем, который вывел нас из земли Египетской, не знаем, что сделалось (Исх 32:1); потом, когда сняли с их женщин украшения и отлили из металла [тельца], и ели, и пили, и упились как вином, так и заблуждением, и начали играть, говоря в безумии: Вот бог твой, Израиль (Исх 32:8). Видишь, что богами они имели идолов? Ибо не сделали изображения Зевса или того, или этого, но, как пришлось, дали золото для приготовления идола, какой бы ни удался, и вышло изображение животного с бычьей головой [1]. Итак, этого рода отлитые из металла предметы они имели богами и, как богам, поклонялись тому, что было жилищем демонов. И что служили твари вместо Творца, говорит божественный Апостол: И славу нетленного Бога изменили в образ, подобный тленному человеку, и птицам, и четвероногим, и пресмыкающимся, и служили твари вместо Творца (Рим 1:23, 25). Ради этого Бог запретил делать всякое подобие.

VI. Я знаю Того, Кто неложно сказал: Господь, Бог наш, Господь един есть (Вт 6:4); и: Господа, Бога твоего, бойся, и Ему одному служи (Вт 6:13); и: Да не будет у тебя других богов (Исх 20:3); и: Не делай себе кумира и никакого изобра~ жения того, что на небе вверху, и что на земле (Исх 20:4); и: Да постыдятся все служащие истуканам (Пс 97:7); и: Боги, которые не сотворили неба и земли, исчезнут (Иер 10:11); и то, что таковым образом Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках (Евр 1:1), в последние дни... говорил нам в Сыне... Которого и веки сотворил (Евр 1:2). Я знаю Того, Кто сказал: Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого живого и истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа (Ив 17:3), И во единого Бога, одно Начало всего, безначального, несозданного, не подверженного гибели и бессмертного, вечного и постоянного, непостижимого, бестелесного, невидимого, неописуемого, не имеющего образа; в одну пресущественную сущность, в Божество — пребожественное, в трех Лицах: Отце, и Сыне, и Святом Духе, и только Ему одному служу, и только Ему одному воздаю служебное поклонение. Поклоняюсь одному Богу, одному Божеству, но служу и Троице Ипостасей: Богу Отцу, и воплотившемуся Богу Сыну, и Богу Святому Духу, не трем Богам, но одному; не разделенным Ипостасям, но соединенным; воздаю не три поклонения, но одно; не каждой из Ипостасей порознь, но трем Ипостасям вместе, как одному Богу, воздаю одно поклонение. Не поклоняюсь твари вместо Творца, но поклоняюсь Создателю, подобно мне сделавшемуся сотворенным и, не уничижив Своего достоинства и не испытав какого-либо разделения, снизошедшему в тварь, чтобы прославить мое естество и сделать участником в божественном естестве. Вместе с Царем и Богом поклоняюсь и багрянице тела, не как одеянию и не как четвертому лицу, — нет! — но как ставшей причастною такому же Божеству и, не испытав изменения, соединившейся с Освятившим ее. Ибо не природа плоти сделалась Божеством, но как Слово, оставшись тем, чем Оно прежде было, не испытав изменения, стало плотью, так и плоть воспринята Словом, не потерявши того, что она есть, лучше же сказать: будучи соединенною с Словом в ипостась. Поэтому смело изображаю Бога невидимого, ради нас ставшего Причастным и плоти, и крови. Не невидимое Божество изображаю, но посредством образа выражаю плоть Божию, которая была видима. Ибо если невозможно изобразить душу, то сколь больше — Бога, давшего невещественность и душе?

VII. Но, говорят, Бог сказал через законодателей Моисея: Господа, Бога твоего, бойся, и Ему одному служи (Вт 6:13); и: Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу (Исх 20:4).

Братие! Поистине заблуждаются не знающие, что буква убивает, а дух животворит (2 Кор 3:6), не отыскивающие скрытого под буквою духа. Им я по праву мог бы сказать: Научивший вас этому да научит и тому, что [из сего] следует. Уразумей, как толкует это законодатель, примерно так говоря во Второзаконии: И говорил Господь к вам из среды огня; глас слов Его вы слышали, но образа не видели, а только глас (Вт 4:12). И немного спустя: Твердо держите в душах ваших, что вы не видели никакого образа в тот день, когда говорил к вам Господь на Хориве из среды огня, дабы вы не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира, представляющих мужчину или женщину, изображения какого-либо скота, который на земле, изображения какой-либо птицы крылатой (Вт 4:15-17). И после краткого промежутка: И дабы ты, взглянув на небо и увидев солнце, луну и звезды и все воинство небесное, не прельстился и не поклонился им и не служил им (Вт 4:19). Видишь, что одна цель, чтобы мы не служили твари вместо Создателя и, кроме одного только Творца, [никому] не воздавали служебного поклонения? Поэтому всюду с поклонением он соединяет служение. Ибо опять говорит: Не будет у тебя других богов перед лицем Моим, Не делай себе кумира и никакого изображения того, что на небе вверху, и что на земле внизу, и: Не поклоняйся им и не служи им, ибо Я Господь, Бог твой (Исх 20:3—5). И опять: И разрушьте жертвенники их, и сокрушите столбы их, и сожгите огнем рощи их, и разбейте истуканы богов их. Не то должны вы делать (Вт 12:4) другому Богу. И спустя немного: И не делай себе богов литых. Видишь, что ради [избежания] идолослужения он запрещает писание изображений, так как невозможно изображать себе бесколичественного, и неописуемого, и невидимого Бога? Ибо образа Его, говорит он, не видели, соответственно чему и Павел, стоя в средине ареопага, также говорит: Итак мы, будучи родом Божиим, не должны думать, что Божество подобно золоту, или серебру, или камню, получившему образ от искусства и вымысла человеческого (Деян 17:29).

VIII. Иудеям, конечно, это было предписано по причине склонности их к идолослужению. Мы же (если сказать с Богословом), которым дано, избежав суеверного блуждания, познав истину, находиться в чистом [и святом] общении с Богом и служить одному только Богу, изобиловать совершенством Богопознания и, по миновании детского, достигнуть возраста мужа совершенного — не быть более младенцами (Еф 4:14), получили от Бога способность различать и знаем, что может быть изображаемо и что не может быть выражено посредством изображения. Ибо закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою, и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира (Гал 3:24; Гал 4:3). Ибо образа Его, говорит [Писание], не видели. О мудрость законодателя! Как будет изображено невидимое? Как будет уподоблено неуподобимое? Как будет начертано не имеющее количества и величины, и неограниченное, и не имеющее вида? Как будет нарисовано красками бестелесное? Как будет придан вид неизобразимому? Итак, что таинственно показывается [в этих местах]? Ясно, что теперь нельзя тебе изображать невидимого Бога, а когда увидишь бестелесного ради тебя вочеловечившимся, тогда делай изображение человеческого Его вида. Когда невидимый, облекшись в плоть, становится видимым, тогда изображай подобие Явившегося. Когда Тот, Кто, будучи, вследствие превосходства Своей природы, лишен количества, и качества, и величины, Кто, будучи образом Божиим, принял образ раба (Флп 2:6—7), через это сделался ограниченным в количественном и качественном отношениях и облекся в телесный образ, тогда начертывай на досках и выставляй для созерцания Восхотевшего явиться. Начертывай неизреченное Его снисхождение, рождение от Девы, крещение во Иордане, преображение на Фаворе, страдания, освободившие нас от страстей, чудеса — признаки Божественной Его природы, совершаемые при посредстве плоти, спасительное погребение Избавителя, восшествие на небо; все рисуй: и словом, и красками, и в книгах, и на досках.

IX. Не сотвори себе, говорит [Писание], кумира, ни всякого подобия. Когда Бог повелел это, сотвори, говорит, ко входу скинии из голубой, пурпуровой и червленой шерсти и из крученого виссона... и искусною работою на ней херувимов (Исх 36:35). Что ты делаешь, о Моисей? Ты говоришь: Не сотвори себе кумира, ни всякого подобия, и ты [же] устраиваешь завесу — искусною работою херувимы — и двух Херувимов из чистого золота? Но послушай — что отвечает тебе слуга Божий Моисей. О слепые и безумные, поймите силу говоримого, в душах ваших, Я сказал, что вы не видели никакого образа в тот день, когда к вам Господь на Хориве из среды огня (Вт 4:15), дабы никогда не развратились и не сделали себе изваяний, изображений какого-либо кумира (Вт 4:16). Я не сказал: Не сделай изображения Херувимов, как рабов, предстоящих очистилищу, но: да не сотвори себе богов литых, и: не сотвори всякого изображения, как богов, и не послужи твари вместо Творца. Итак, я не сделал подобия Бога, ни подобия кого-либо другого как Бога, ни подобия человека, ибо природа человеческого рода порабощена греху. Не послужил я и твари вместо Творца, Но всякой твари подобие, [то есть] скинию, я устроил по образу, показанному мне на горе, и Херувимов, осеняющих очистилище, как предстоящих Богу. Заметил ты, как обнаружилась цель Писания для тех, кто разумно ее исследует? Ибо должно знать, возлюбленные, что во всяком деле разыскивается истина, и ложь, и цель того, кто его совершает, прекрасна ли она или худа. Ибо хотя в Евангелии изображены и Бог, и Ангел, и человек, и земля, и вода, и огонь, и воздух, и солнце, и луна, и свет, и тьма, и сатана, и демоны, и змеи, и скорпионы, и жизнь, и смерть, и ад, и добродетели, и пороки, и все — как прекрасное, так и худое; но, однако, так как все говоримое о них — истинно и целью имеет славу Бога, и наше спасение, и славу восхваляемых Им святых, с одной стороны, с другой — посрамление диавола и его демонов, то мы поклоняемся, и обнимаем, и целуем, и приветствуем глазами, и устами, и сердцем. Равным образом [воздаем честь] и всему Ветхому и Новому Завету, и словам святых и превосходных Отцов. Постыдное же, и отвратительное, и нечистое писание проклятых манихеев, содержащее те же самые имена и выдуманное для славы диавола и его демонов и для гибели души, отвергаем с презрением и бросаем от себя прочь. Таким образом, и в деле, касающемся изображений, должно отыскивать как истину, так и цель тех, кто их устрояет. И если она истинна и права и если [изображения] делаются для славы Божией и Его святых, и для соревнования добродетели, и избежания порока, и спасения душ, то должно принимать [их] с радостию и почитать как образы и подражания, и подобия, и книги для неграмотных, и поклоняться, и целовать, и приветствовать глазами, и устами, и сердцем, как подобие воплотившегося Бога, или Его Матери, или святых, соучастников страданий Его и славы Христовой, и победителей, и истребителей диавола, и демонов, и заблуждения их. Если же кто-либо осмелится сделать изображение Божества — невещественного и бестелесного, то мы отвергаем его как ложное. И если кто-либо [осмелится сделать изображение] для славы, и чести, и поклонения диаволу или демонам, то оказываем презрение и истребляем огнем. И если кто-либо обоготворит изображение людей, или домашнего скота, или птиц, или пресмыкающихся, или какой-либо иной твари, того предаем анафеме. Ибо как святые Отцы ниспровергли святилища и храмы демонов и на их местах воздвигли храмы в честь имени Бога и святых, и эти мы почитаем, — так истребили они и изображения демонов и вместо тех устроили изображения Христа, и Матери Его, и святых; почитаем мы также и эти. И во время Ветхого Завета, конечно, не воздвигали храмов в честь имени людей Израиля, не праздновалась память [человека]. Ибо природа людей была еще под проклятием; и смерть была приговором [то есть наказанием], почему и была оплакиваема; и касавшийся тела умершего считался нечистым. Теперь же, с тех пор как Божество, как некоторое животворящее и спасительное лекарство, неслиянно соединилось с нашим естеством, наше естество прославлено и превращено в нетленное. Поэтому и храмы им [то есть святым] воздвигаются, и изображения начертываются.

X. Итак, да знает всякий человек, что пытающийся уничтожать изображение, возникшее вследствие божественной любви и ревности для славы и воспоминания о Христе, или Матери Его — Святой Богородице, или ком-либо из святых, еще же для посрамления диавола и поражения его и его демонов, и не поклоняющийся, и не почитающий, и не приветствующий его как драгоценное изображение и как Бога, — этот человек — враг Христа, и Святой Богородицы, и святых, мститель за диавола и его демонов, делом обнаруживая свою печаль из-за того, что Бог и Его святые чествуются и прославляются, диавол же посрамляется. Ибо изображение есть [своего рода] триумф, и опубликование, и надпись на столбе в воспоминание о победе тех, которые поступили неустрашимо и отличились, и — о посрамлении побежденных и низложенных. Я часто видел, что те, которые сильно любили [кого-либо], смотрели на одежду любимого человека и как глазами, так и устами приветствовали эту одежду, как если бы то был сам любимый ими человек. Следует, по святому Апостолу Павлу, всем воздавать должное: ему же честь, честь; и царю, яко преобладающу, князем же, яко от него посланным; каждому по мере его достоинства.

XI. Где ты нашел в Ветхом Завете или в Евангелии имя Троицы, или слово: единосущный, или ясное описание единой природы Божества, или слово в слово выражения: три Ипостаси, или — одна Ипостась Христа, или буквально два естества! Но, однако, так как святые Отцы, на основании равнозначащих [тем] выражений, находящихся в Писании, определили [все] это, то мы принимаем и предаем анафеме непринимающих. Я же, на основании Ветхого Завета, хочу доказать тебе, что Бог повелел делать изображения. Во-первых, Он повелел [устроить] самую скинию и все находящееся в ней. Также и в Евангелиях Сам Господь спросивших Его с искусительными намерениями о том, позволительно ли давать по дать кесарю, или нет, сказал: Покажите Мне монету; и принесли Ему динарий. И Он спросил их: Чье это изображение? Они же сказали: Кесарево, И сказал Он: отдавайте кесарево кесарю, а Божие Богу (Мф 22:21), Так как динарий имеет изображение кесаря, то он — кесарев, и [поэтому] отдавайте кесарю, также и изображением Христа воздадите Христу, потому что оно — Христово,

XII. Господь, ублажая Своих учеников, сказал: Многие цари, и пророки, и видеть, что вы видите, и не и слышать, что вы слышите, и не слышали (Мф 13:17). Итак Апостолы телесным образом видели Христа, и Его страдания, и чудеса и слышали Его слова. Сильно желаем и мы увидеть, и услышать, и быть прославленными. Те видели лицом к лицу, так как Он телесно присутствовал; мы же, потому что Он не присутствует телесно, как бы через посредство книг, слушаем слова Его и освящаем свой слух и него свою душу, и считаем блаженными, и поклоняемся, почитая книги, через посредство которых слышим Его слова. Так и через посредство иконной живописи мы созерцаем изображение телесного Его вида, и чудес, и страданий Его, и освящаемся, и вполне удовлетворяемся, и радуемся, и считаем себя счастливыми; и благоговеем, и почитаем, и поклоняемся телесному Его образу. А созерцая телесный Его вид, мы представляем себе, насколько возможно, также и славу Его Божества. Ибо, — так как мы состоим из двух частей, составлены из души и тела [2], и душа наша не обнажена, но покрывается [телом] как бы завесою, — то нам невозможно помимо телесного прийти к духовному. Следовательно, подобно тому как через чувственные слова, [которые] мы слышим телесными ушами, мы также понимаем и духовное, так и через телесное созерцание приходим к созерцанию духовному. Поэтому Христос воспринял тело и душу, так как тело и душу имеет и человек. Поэтому из двух частей состоят и крещение: из воды и духа, так же и святая трапеза [то есть причащение тела и крови Христовых], и молитва, и псалмопение; все — двояко: телесно и духовно также — лампады и каждения (фимиамом).

XIII. Но диавол, оставив все, устремился против одних только икон; и столь велика у него ненависть к иконам, что в Луге святого Софрония, патриарха Иерусалимского, даже так написано: Авва Феодор Элиот говорил, что некто подвижник заключил себя на масличную гору. С ним весьма враждовал демон блуда. Итак, в один день, когда тот сильно налегал на него, старец начал горевать и говорить демону: Доколе ты не уступишь мне? Удались наконец от меня! Ты состарился вместе со мною. Демон является ему видимым для глаз образом, говоря: Поклянись мне, что ты никому не скажешь того, что я намерен тебе говорить, и впредь не буду воевать с тобою. И старец поклялся ему: Клянусь Обитающим в вышних, никому не скажу того, что ты скажешь мне. Тогда демон говорит ему: Не поклоняйся этой иконе, и впредь не буду воевать с тобою. Икона же эта имела изображение Госпожи пашей Святой Марии-Богородицы, несущей на себе Господа нашего Иисуса Христа, Заметь, кому подражают запрещающие поклоняться иконам и чьи они орудия? Ибо демон блуда предпочел то, чтобы не было воздаваемо поклонение иконе Госпожи, нежели то, чтобы старец впал в нечистоту блуда, так как он знал, что тот грех — больший блуда.

XIV. Но так как речь — об изображении [или иконе] и поклонении, то постараемся определить надлежащим образом и пространное понятие о них, и, во-первых, постараемся сказать о том, что есть изображение? Во-вторых: Зля иконы введены? В-третьих; сколь много видов изображений? В-четвертых: что может быть изображаемо и что нет? В-пятых: кто первый сделал изображение?

XV. Потом [скажем] и о поклонении. Во-вторых: сколь много способов поклонения? В-третьих: сколь много в Писании находим предметов и лиц, которым поклонялись? В-четвертых, о том, что всякое поклонение происходит ради Бога, Который достоин поклонения по Своей Природе, В-пятых, о том, что воздаваемая иконе честь переходит на первообраз.

Во-первых, что есть икона?

XVI, Икона [или изображение], без сомнения, есть подобие, и образец, и оттиск чего-либо, показывающий собою то, что изображается. Но, во всяком случае, изображение не во всех отношениях подобно первообразу [то есть изображаемому лицу или предмету], ибо иное есть изображение и другое — то, что изображается, и, во всяком случае, между ними замечается различие, так как это не есть иное и иное не есть то. Я хочу представить некоторый пример: изображение человека, хотя и выражает форму его тела, однако не заключает в себе душевных его сил, ибо оно не живет, не размышляет, не издает звука, не чувствует, не приводит в движение членов; и сын, будучи естественным образом отца, [однако] имеет нечто различное по сравнению с ним, ибо он — сын, а не отец.

Во-вторых, ради чего существует изображение?

XVII. Всякое изображение делает ясными скрытые вещи и показывает их. Я хочу представить некоторый пример: так как человек, потому что душа его облечена телом, как ограничиваемый местом и временем, не обладает неприкосновенным знанием ни невидимого, ни того, что будет после него, ни того, что отделено местом и находится на далеком расстоянии, то для указания знанию пути и объяснения, и обнаружения скрытого придумано изображение; вообще же — для пользы, и благодеяния, и спасения, чтобы, при помощи делаемых известными и торжественно открываемых [через посредство икон] предметов, мы распознали то, что скрыто, и возлюбили прекрасное и соревновали ему, от противоположного же, то есть зла, отвратились и возненавидели его.

В-третьих, сколь много видов изображений?

XVIII. Виды же икон суть [следующие]: пер~ вый образ есть, конечно, естественный. Ибо относительно всякой вещи прежде всего необходимо, чтобы она была согласною с условием и порядком своей природы [3], и [только] затем необходимо быть тому, что совершается искусством и подражанием. Например, прежде всего необходимо, чтобы существовал согласно с условием и порядком своей природы человек, которого бы потом искусство выражало и изображало через подражание. Поэтому первый — естественный и во всем сходный образ невидимого Бога — Сын Отца, являющий в Себе Отца. Ибо Бога не видел никто никогда (Ин 1:18). И опять: Это не то, чтобы кто видел Отца (Ин 6:46). А что Сын — образ Отца, говорит Апостол: Который есть образ Бога невидимого (Кол 1:15). И к евреям: Сей есть сияние славы и ипостаси Его (Евр 1:3), И что Он в Себе Отца, [об этом] говорит Господь: Столько времени Я с вами и ты не знаешь Меня, Филипп? Видевший Меня видел Отца (Ин 14:9) — [говорит именно] после того, как Филипп сказал в Евангелии от Иоанна: по кажи нам Отца, и довольно для нас (Ин 14:8), Сын — естественный образ Отца, совершенно равный, во всех отношениях подобный Отцу, кроме того, что не нерожден и не Отец, Ибо Отец — нерожденный Родитель; Сын же — рожден и не Отец; и Дух Святой — образ Сына. Никто не может назватьИисуса Господом, как только Духом Святым (1 Кор 12:3), И так Святого Духа мы узнаем Христа, Сына и и в Сыне созерцаем Отца, Ибо по природе — вестник ума; дух же — обнаружитель слова. Подобный же и совершенно равный образ Сына — Святой Дух, в одном только отношении имея различие [с Ним]: в том, что Он исходит. Ибо Сын хотя рожден, но не исходит. И каждого отца естественный образ — сын. И это первый род изображения: естественный.

XIX. Второй род изображения: находящееся в Боге представление о том, что от Него имеет быть, то есть предвечный Его совет, всегда остающийся неизменным. Ибо Божество — неизменно и безначален Его совет, вследствие чего то, что Им постановлено, происходит в предопределенное Им время так, как Оно предвечно определило. Ибо изображения и образцы того, что имеет от Него быть, суть представление о каждом из этих предметов; и они у святого Дионисия называются предопределениями. Ибо на совете Его то, что Им предопределено, и то, что имело в будущем ненарушимо случиться, было прежде своего бытия наделяемо признаками и образами.

XX. Третий род изображения есть происшедший от Бога через подражание, то есть человек. Ибо тот, кто сотворен, не может быть одной и той же природы с Несозданным, но [есть образ] через подражание [и подобие]. Ибо как Отец, Который есть Ум, и Сын, Который есть Слово, и Святой Дух суть Один Бог, так и ум, и слово, и дух суть один человек. Подобие проявляется также и в том, что человек одарен свободною волею и владеет способностью управлять. Ибо Бог говорит: Сотворим человека по образу Нашему и по подобию; и тотчас присоединил: И да влыдычествуют они над рыбами морскими и над птицами небесными. И опять: И владычествуйте над рыбами морскими, и над птицами небесными, и обладайте землею [Бт 1:26, 28], и господствуйте ею.

XXI. Четвертый род изображения — тот, когда Писание создает образы, и виды, и очертания невидимых и бестелесных предметов, изображаемых телесно для слабого [по крайней мере] понимания как Бога, так и Ангелов, вследствие того, что мы не в состоянии созерцать бестелесных предметов без соответствующих нам красок [или фигур], — как говорит весьма сведущий в божественной области Дионисий Ареопагит. Ведь, что естественно предложены образы тому, что лишено образов, и формы тому, что не имеет форм, как причину можно было бы указать только одну уместную в отношении к нам аналогию; что мы не в состоянии подниматься до созерцания духовных предметов без [какого-либо] посредства и для того, чтобы возвыситься, имеем нужду в том, что родственно [нам] и сродно. Поэтому если божественное Слово, предусматривая нашу способность к восприятию, отовсюду доставляя нам то, что способно вознести [ум], облекает некоторыми образами как предметы простые, так и не имеющие образов, то почему не изображать того, что по своей собственной природе владеет образами и чего хотя мы и желаем страстно, но что, вследствие своего отсутствия, видимо быть не может? Действительно, и Григорий Богослов говорит, что ум, сильно стараясь выйти за пределы телесного, всюду оказывается бессильным. Но и невидимое Божие, вечная сила Его и Божество, от создания мира рассматривание творений видимы (Рим 1:20), В тварях же мы образы, прикровенно показывающие нам божественные отражения, так что когда говорим о Святой Троице, высшей всякого начала, то изображаем себе посредством солнца и света и луча; или — бьющего ключом источника и вытекающей влаги и течения; или — ума и слова и находящегося в нас дыхания; или — ствола розы и цветка и благовония.

XXII. Пятым родом изображения называется тот, который предыэображает и начертывает будущее, как купина и сшедшая на руно роса — Деву и Богородицу, и также — жезл и стамна. И как змий — Того, Кто через крест уничтожил [силу] укушения виновника всех зол змия; и как море — воду крещения, и облако — дух его же.

XXIII. Шестой род изображения — образ, установленный для воспоминания о прошедшем: или чуде, или добродетели, для славы и чести, и [так сказать] надписи на столбе [имен] тех, которые заявили себя благородством действий и блистали добродетелью; или — порок, для торжества над порочнейшими людьми и посрамления их, для пользы тех, кто впоследствии рассматривает [это], чтобы нам [таким образом] избегать пороков и соучаствовать добродетелям. Это же изображение — двояко: как через вписываемое в книги слово, ибо письмо выражает слово посредством образа, — подобно тому как Бог начертал на скрижалях закон и повелел, чтобы была записана жизнь; боголюбезных мужей; так и через чувственное созерцание, подобно тому как Он повелел, чтоб, в вечное воспоминание, были положены в кивот Завета стамна и жезл; и подобно тому как Он же повелел, чтоб на камнях нарамника [4] были вырезаны имена колен, а также и то, чтоб были взяты из Иордана двенадцать камней, которые изображали бы жрецов (о таинство, как поистине оно весьма велико для верных!), поднимавших кивот Завета, и оскудение воды [в Иордане]. Таким образом, и теперь мы с большою любовью начертываем изображения бывших прежде добродетельных мужей для нашего соревнования, и воспоминания, и удивления. Поэтому или отмени всякое изображение и издай закон вопреки Повелевшему, чтобы это было, или принимай всякое изображение, сообразно с приличествующим каждому смыслом и характером.

В-четвертых: что изображаемо и что не может быть? и как всякий в отдельности предмет изображается?

XXIV. Тела, как имеющие формы, и телесное очертание, и цвет, конечно, естественно выражаются посредством образов. Ангел же, и душа, и демон, хотя им и чужда телесность и величина, однако изображаются и начертываются соответственно своей природе. Ибо, будучи духовными, они, как относительно их верят, пребывают и действуют духовным образом в духовных местах, Итак, хотя они и изображаются телесно, подобно тому как Моисей изобразил Херувимов и подобно тому как они являлись достойным людям, однако [изображаются] так, что телесный образ показывает некоторое зрелище бестелесное и постигаемое только умом. Божественная же природа — одна только она неописуема, и совершенно лишена вида, и не имеет формы, и непостижима. Хотя божественное Писание и облекает Бога формами, как кажется, телесными, так что могут быть видимы и фигуры, однако сами по себе формы бестелесны. Ибо пророки и те, кому они открывались, — ведь видимы были они не всем, — созерцали их не телесными глазами, но духовными. Просто же сказать — мы можем делать изображения всех фигур, которые видим; но те представляем мысленно, смотря по тому, как они показывались. Ибо мы иногда представляем себе фигуры [вещей] при посредстве размышлений, однако и к этому их пониманию приходим на основании того, что видели; так [бывает] и в каждом в отдельности чувстве: на основании того, что мы обоняли, или вкусили, или осязали, при посредстве размышлений приходим к представлению и этого.

XXV. Итак, мы знаем, что невозможно увидеть глазами природу как Бога, так души, так и демона, но что они созерцаются посредством некоторого приспособления, когда божественный промысл облекает образами и формами то, что бестелесно, и лишено образов, и не имеет телесной фигуры, для руководительства нами и для [доставления нам по крайней мере] поверхностного и частичного знания их, чтобы мы не находились в совершенном неведении Бога и бестелесных созданий. Ибо Бог, конечно, по природе совершенно бестелесен. Ангел же, и душа, и демон, по сравнению с Богом, Который, [впрочем], один только — выше сравнения, суть тела. По сравнению же с материальными телами они — бестелесны. Итак Бог, не желая, чтобы мы совершенно не знали того, что бестелесно, облек его формами, и фигурами, и образами, применительно к нашей природе; фигурами, [говорю], телесными, созерцаемыми при помощи невещественного зрения ума. И этому мы даем формы, и это изображаем; ибо [иначе] каким образом могли быть представлены и изображены Херувимы? А [ведь] в Писании упоминаются формы и изображения также и Бога [5].

В-пятых, кто первый сделал изображение?

XXVI. Сам Бог — первый родил Единородного Сына и Слово Свое, живое Свое изображение, естественное, во всем сходный образ Своей вечности; и сотворил человека по образу Своему и по подобию. И Адам увидел Бога и услышал звук от ног Его, ходящего в раю во время прохлады дня (Быт 3:8), и скрылся в раю. И Иаков увидел, боровшись с Богом, Ясно же, что Бог явился ему как человек, и Моисей увидел как бы сзади человека; также и Исайя увидел как бы человека, сидящего на престоле. Увидел и Даниил подобие человека и как бы Сына человеческого, дошедшего до Ветхого днями (Дан 7:13). И никто не увидел естества Бога, но [только] образ и подобие Того, Кто намеревался в будущем явиться. Ибо Сын и невидимое Слово Божие намеревалось поистине стать человеком, для того чтобы соединиться с нашим естеством и быть видимым на земле, И так все, увидев образ и подобие будущего, поклонились, подобно тому как Апостол Павел говорит в послании к евреям: Все сии умерли в вере, не получив обетовании, а только издали видели оные и радовались (Евр 11:13). Итак, ужели я не стану делать изображения Того, Кто ради меня явился с плотским естеством? И ужели не стану поклоняться и почитать Его посредством чествования и поклонения, которые воздаю его изображению? Авраам увидел, [но] не естество Божие — ибо Бо га не никто никогда (Ин 1:18), — а образ Бога, и, пав, поклонился. Иисус, сын Навина, увидел, — [но] не Ангела, а ибо природа Ангела не созерцается телесными глазами; и, павши, поклонился, Подобным образом [поступил] и Даниил, Ангел же не Бог, но творение и раб Божий и помощник; [почему] тот поклонился ему не как Богу, но как помощнику и служителю.Ужели и я не стану делать изображения друзей Христа? И ужели не стану поклоняться, не как богам, но как изображениям друзей Бога? Ибо ни Иисус, ни Даниил явившимся Ангелам не поклонились — как богам; и я не поклоняюсь изображению — как Богу, но через изображение Христа, и Святой Богородицы, и святых воздаю поклонение и честь Богу, ради Которого почитаю и уважаю и друзей Его. Бог не вступил в единение с естеством Ангелов, но соединился с природою людей. Не сделался Бог Ангелом, но сделался Бог по природе и действительно человеком: Ибо не Ангелов восприемлет Он, но восприемлет семя Авраамово (Евр 2:16). Не естество Ангелов сделалось Сыном Божиим по ипостаси, но Сыном Божиим по ипостаси сделалась природа человека. Ангелы стали участниками и сделались общниками не естества божественного, но — действия и благодати; из людей же те бывают участниками и делаются общниками божественного естества, которые принимают святое тело Христово и пьют Его кровь. Ибо [то и другая] соединены с Божеством по ипостаси; и два естества в принимаемом нами теле Христовом соединены в ипостаси неразрывно; и мы бываем участниками в двух естествах: в теле — телесным образом, в Божестве — духовным образом, лучше же в обоих — в том и другом смыслах. Но по ипостаси мы — одно и то же [что и Спаситель], ибо сначала существуем ипостасно и потом [только] вступаем [с Ним] в единение; но по соединению с телом и кровью. И как не больше Ангелов люди, в чистоте сохраняющие единение через соблюдение заповедей? Естество наше малым чем ниже по сравнению с Ангелами: [именно] потому что оно — смертно и потому что обладает тяжестью тела; но, по благоволению Бога и соединению [с Ним], оно сделалось славнее Ангелов. Ибо Ангелы со страхом и трепетом предстоят ему, во Христе восседающему на престоле славы, и будут в страхе предстоять на суде. Ангелы не названы в Писании восседающими вместе [с Ним] и общниками божественной славы. Ибо все они суть служебные духи, посылаемые на служение для тех, которые имеют наследовать спасение (Евр 1:14). И не сказано, что они вместе [с Ним] будут царствовать и вместе будут прославлены и что они будут сидеть за трапезой Отца, Святые же люди — чада Божии, сыны царствия, и наследницы Богу, и сонаследницы Христу. Поэтому почитаю святых и прославляю рабов, и друзей, и сонаследников Христа; рабов [конечно] по природе и друзей — по произволению, также и чад и наследников по божественной благодати, как говорит Господь Своему Отцу.

Итак, сказавши об изображении, желаем сказать и о поклонении, и во-первых — о том: что есть поклонение?

О поклонении. Что есть поклонение?

XXVII. Итак, поклонение есть знак покорности, то есть смирения и скромности; родов же поклонения — весьма много.

Сколь много родов поклонения?

XXVIII. Первый род поклонения — поклонение служебное, воздаваемое нами Богу, Который один только по Своей достоин поклонения. В свою очередь, и этот род [поклонения проявляется] различным образом. Во-первых, в виде поклонения [или повиновения] рабского. Ибо все твари поклоняются Ему как рабы — Господину; ибо говорит [Писание]: Ибо все служит Тебе (Пс 119:91); и одни поклоняются добровольно, другие же против воли; одни, те, которые благочестивы, поклоняются, конечно, потому, что знают [Бога], другие же, хотя и знают [Бога], однако поклоняются неохотно, против воли, как демоны; иные, не зная Того, Кто — Бог по природе, против воли поклоняются Тому, Которого не знают.

XXIX. Второй род — тот, который мы оказываем из-за удивления и сильной любви; этим образом поклоняемся Богу по причине естественной Его славы. Ибо один только Он — прославлен [и прославляется], не от кого-либо имея славу, но будучи Сам Виновником всякой славы и всякого блага, как непостижимый свет, несравнимая сладость, неизъяснимая красота, бездна благости, не-исследимая мудрость, беспредельно могущественная сила, как один только Такой, Который Сам по Себе достоин встречать Себе удивление, и поклонение, и прославление, и любовь.

XXX. Третий род — тот, когда благодарим за бывшие в отношении к нам благодеяния. Ибо за все, что есть, должно благодарить Бога и оказывать вечное поклонение, как потому, что все имеет от Него свое бытие, так и потому, что все Им стоит (Кол 1:17), и что Он всем, даже без их прошения, подает в изобилии из Своих даров; и что хочет, чтобы все люди спаслись и были причастниками Его благости; и что Он — долготерпелив к нам, согрешающим, и Он повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных (Мф 5:45); и что Сын Божий ради нас сделался Таким, каковы мы, и сделал нас причастниками Божеского естества через уподобление ему, как говорит Иоанн Богослов в соборном послании.

XXXI. Четвертый род — тот, который мы употребляем при недостатках [в благах] и в надежде [на получение] благодеяний, соответственно чему, зная, что без Него мы не можем ничего делать или иметь какое-либо благо, поклоняемся, каждый прося от Него то, в чем — как он чувствует — терпит недостаток и чего сильно желает, чтоб и избавиться от бедствий, и достигнуть благ.

XXXII. Пятый род — тот, когда мы раскаиваемся и исповедуем [свои грехи], Ибо, согрешая, поклоняемся и падаем пред Богом, прося, как благоразумным рабам [и прилично], о прощении ошибок. И этот род есть троякий: кто-либо печалится из-за любви, или из боязни, что не получит Божиих благодеяний, или — страшась наказаний. И первый род бывает вследствие благомыслия, и сильной любви человека к Богу, и сыновнего к Нему расположения; второй — признак образа мыслей наемника; третий же — рабского,

Сколь много находим в Писании предметов, которым воздается поклонение, и сколь многими способами воздаем тварям поклонение?

XXXIII. Во-первых, [воздается поклонение] тем, на ком почил Бог, Который один только — свят и во святых почивает, как-то: во Святой Богородице и всех святых людях. Это же суть те, которые по возможности уподобились Богу как вследствие своего собственного так и Божия пребывания и содействия, — те, которые поистине называются богами, не по природе, но по благодати, подобно тому как раскаленное в огне железо называют огнем не по природе, но по положению и по участию в огне. Ибо говорит [Писание]: Святы будьте, ибо свят Я, Господь, Бог ваш (Лев 19: 2). Это прежде всего зависит от произволения. Потом всякому, кто предпочтительно избирает благое, Бог помогает в деле достижения [самого] блага. Затем [говорит Бог]: И буду ходить среди вас (Лев 26: 12); и [еще читаем в Писании]: Вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас (1 Кор 3: 16). Потом: Дал [Иисус Христос] им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь (Мф 10: 1). И: Дела, которые творю Я, и он [верующий в Иисуса Христа] сотворит, и больше сих сотворит (Ин 14: 12). Затем: Живу Я, говорит Господь Бог. Я прославлю прославляющих Меня (1 Цар 2: 30). И: Если с ним пострадаем, с ним и прославимся. И: Бог стал в сонме богов; среди богов произнес суд (Пс 82: 1). Посему, подобно тому как они поистине суть боги [6] не по природе, но как причастники Того, Кто Бог по природе, так и достойны поклонения они не по природе, но как имеющие в себе самих Того, Кто по природе достоин поклонения; совершенно так, как и накаленное в огне железо не по природе недоступно для прикосновения и жгуче, но как причастное тому, что жгуче по природе. Итак, они служат предметами поклонения как прославленные Богом, как сделавшиеся, при содействии Бога, страшными для врагов и благодетелями для приходящих [к ним] с верою не как к богам и благодетелям по природе, но как к слугам и служителям Бога и как таким, которые, вследствие своей любви к Нему, получили счастливый удел: дерзновение [или свободный к Богу доступ]. Итак, поклоняемся им, так как [в этом случае] угождаем [самому] царю, видящему, что возлюбленный Им слуга служит предметом поклонения не как царь, но как послушный служитель и доброжелательный друг. И приходящие с верою получают согласно своим прошениям — все равно, [сам] ли слуга выпрашивает это от царя, или царь принимает честь и уважение со стороны того, кто [чего-либо] домогается от его слуги; ибо тот прочил во имя его; так и те, которые приступали [к Иисусу], получали исцеление через Апостолов. Таким образом, тень, и головотяжи, и убрусы Апостолов источали исцеления. Те же, которые мятежным образом и изменнически желают, чтобы им поклонялись как богам, недостойны поклонения и заслуживают вечного огня. И те, которые высокомерным и гордым духом не поклоняются слугам Божиим, осуждаются как надменные и кичливые, нечестиво поступающие в отношении к Богу, И свидетелями служат дети, презрительно поносившие Елисея и сделавшиеся пищею для медведей [7].

XXXIV. Второй род [поклонения] — тот, когда поклоняемся творениям, через которые и в которых Бог совершил наше спасение, частью прежде пришествия Господа, частью после содеянного Им во плоти домостроительства; как, [например]: Синайской горе, также Назарету, находящимся в Вифлееме яслям и вертепу, святой Голгофе, древу креста, гвоздям, губке, трости, священному и спасительному копью, одеянию, хитону, покрывалам, пеленам, святому гробу — источнику нашего воскресения, камню гроба, святой горе Сиону, с другой стороны, горе масличной, овечьей купели и блаженному саду Гефсиманскому; этому и подобному воздаю почитание и поклоняюсь, и всякому святому Божию храму, и всякому [месту], на котором произносится имя Бога. Не из-за природы их поклоняюсь, но потому, что они суть вместилища божественной деятельности, и потому, что через них и в них соблаговолил Бог совершить наше спасение. Ибо и Ангелам, и людям, и всякому веществу, причастному божественной деятельности и послужившему моему спасению, из-за этой божественной деятельности воздаю почитание и поклоняюсь. Не поклоняюсь иудеям; ибо они не причастны божественной деятельности и Господа славы — Бога моего распяли на кресте не с целью доставить мне спасение, но скорее — волнуемые завистью и ненавистью к Богу и Благодетелю. Господи! возлюбил я обитель дома Твоего, говорит Давид, и место жилища славы Твоей (Пс 26: 8). И: Поклонимся подножию ног Его (Пс 132: 7). И: Поклоняйтесь на святой горе Его (Пс 99: 9). Одушевленная святая гора Божия — Святая Богородица; одаренные разумом горы Божий — Апостолы. Горы прыгали, как овны, и холмы, как агнцы (Пс 114: 4).

XXXV. Третий род — тот, когда поклоняемся тому, что посвящено Богу; я разумею святые Евангелия и остальные книги. Ибо описано в наставление нам, достигшим последних веков (1 Кор 10: 11). [Разумею также] и дискосы, и потиры, кадильницы, светильники и трапезы. Ибо ясно, что все эти предметы — достойны почитания. В самом деле, смотри, как Бог ниспроверг царство Валтасара, когда он распорядился, чтобы толпа [гостей] пила вино из священных сосудов [8].

XXXVI. Четвертый род — тот, когда предметами поклонения служат образы, явившиеся пророкам; ибо только они созерцали Бога в образном видении; также — образы будущего, как жезл Ааронов, образно выражавший таинство Девы, и стамна, и трапеза. А также и Иаков поклонился на верх жезла [его], так как он был образом Спасителя. Изображения же прошедшего существуют для воспоминания: и сама скиния была образом всего мира, ибо [Бог] говорит Моисею: смотри образ, показанный тебе на горе. Также [о прошедшем напоминали] и золотые Херувимы — литое из металла произведение, и Херувимы, находившиеся на завесе искусной работы. Так и мы поклоняемся драгоценному образу креста, и подобию телесного образа Бога моего и Той, Которая плотски Его родила, и изображениям всех Его [слуг].

XXXVII. Пятый род — тот, когда, и смиряясь друг пред другом, и исполняя закон любви, воздаем поклонение — одни другим, как владеющим жребием Божиим и происшедшим по образу Божию.

XXXVIII. Шестой род — [поклонение] находящимся на государственных должностях и облеченным властью. Ибо говорит [Писание]: отдавайте всякому должное: кому... честь, честь (Рим 13: 7), подобно тому как Иаков поклонился и Исаву, как старшему брату, и Фараону — избранному Богом начальнику.

XXXIX. Седьмой род — тот, когда господам [поклоняются] рабы и [воздается поклонение] благодетелям и тем, в ком могли бы нуждаться просители, как Авраам — сынам Еммора, когда купил двойную пещеру.

XL. И просто сказать: поклонение — признак страха, и сильной любви, и чести, и покорности, и смирения; но никому не должно поклоняться как Богу, кроме одного только Того, Кто — Бог по природе; всем же следует воздавать долг Господа ради.

XLI. Видите, сколь великая крепость и какая божественная сила дается тем, кто с верою и чистою совестью приступает к иконам святых! Поэтому, братья, станем на скале веры и на Предании Церкви, не удаляя со своего места предел, который положили святые Отцы наши, не давая места Тем, которые желают вводить новое и разрушать здание святой соборной и апостольской Церкви Божией. Ибо если будет дана свобода всякому желающему, то мало-помалу будет погублено все тело Церкви. Нет, братья, нет, христолюбивые чада Церкви, не бесчестите матери нашей! Не совлекайте украшения ее! Примите ее, которая через меня ведет [с вами] переговоры! Уразумейте, что о ней говорит Бог: Вся ты прекрасна, возлюбленная моя, и пятна нет на тебе (Песн 4: 7). Да поклонимся и да послужим одному только Создателю и Творцу, как Богу, Который по природе достоин поклонения! Да поклонимся и Святой Богородице, не как Богу, но как Матери Бога по плоти! Да поклонимся еще и святым, как избранным друзьям Божиим и имеющим к Нему дерзновение\ Ибо если часто преходящим, и нечестивым, и грешным царям и избираемым ими начальникам, а также и изображениям тех люди поклоняются, по божественному изречению Апостола: Повинуйтесь начальствующим и владеющим; и: Отдавайте всякому должное: кому... страх, страх; кому честь, честь (Рим 13: 7); и: Отдавайте кесарево кесарю (Мф 22: 21), как говорит Господь, и Божие Богу; то насколько более должно было бы поклоняться Царю царствующих, как Такому, Который один только по природе неограниченно господствует, и рабам Его, и друзьям, царствовавшим над своими страстями и поставленным начальниками всей земли: ибо поставил я, говорит Давид, князей по всей земле; получившим власть против демонов и болезней и имеющим вместе со Христом царствовать в царстве нетленном и неразрушимом, одна только тень которых прогоняла болезни и демонов? Итак, да не будем думать, что изображение — бессильнее и менее ценно, чем тень! Ведь оно истинно оттеняет первообраз. Братья! Христианин оценивается по степени его веры. Поэтому приходящий с верою получит обильную пользу; сомневающийся же подобен морской волне, ветром поднимаемой и развеваемой (Иак 1: 6), он не получит ничего, Ибо все святые благоугодили Богу посредством веры. Итак, да примем Предание Церкви правым сердцем и без многих размышлений! Ибо Бог сотворил человека правым, а люди пустились во многие помыслы (Екк 7: 29), Да не одобрим изучения новой веры, так как [в этом случае] подвергается нареканию предание святых Отцов! Ибо божественный Апостол говорит: Еще говорю: кто благовествует вам не то, что вы приняли, да будет анафема (Гал 1: 9), Итак, мы поклоняемся иконам, воздавая поклонение не веществу, но посредством их тем, кто на них изображается. Ибо, как говорит божественный Василий, воздаваемая иконе честь переходит на первообраз.

XLII. Вас же, священнейшее стадо Христово, названный по имени Христа народ, свят, тело Церкви, да преисполнит Христос радостью о Его воскресении и да удостоит идущих по следам святых пастырей и учителей Церкви того, чтобы они, подвигаясь вперед, достигали славы Его во светлостях святых! Да будет то, чтоб и мы, по благодати Его, ее достигли, вечно прославляя Его вместе с безначальным Отцом, Которому слава во веки веков. Аминь.