Триумф карьериста

Глава первая

Он протянул руку и почувствовал, как на раскрытую ладонь упала первая капля дождя. Теперь нужно будет подумать о зонтике, решил Дронго, оглядываясь по сторонам. Или скорее пройти к станции метро, чтобы укрыться от начинающегося дождя. На нем был легкий серый костюм, но лондонская погода даже в июле бывает не всегда предсказуемой. Он повернулся, чтобы вернуться к станции метро, когда услышал телефонный звонок. Кажется, не самое лучшее время, привычно подумал Дронго. Хотя это непременное условие всех мобильных аппаратов – звонить в самое неподходящее время. В конце концов, человечество сделало все, чтобы обеспечить себе подобную ежеминутную связь почти в любой точке Земли. И теперь с этим приходилось мириться.

– Слушаю, – не очень довольным голосом произнес он.

– Добрый вечер, – услышал Дронго голос своего напарника Эдгара Вейдеманиса, – у тебя такой голос, как будто я тебя разбудил.

– Почти. Если ты быстро не скажешь, зачем позвонил, то я рискую попасть под сильный дождь и испортить свой летний костюм.

– Где ты находишься? В Риме?

– Нет. В Лондоне. – Дождь усиливался, и он ускорил шаг.

– Тогда понятно. У вас еще день. Разница с Москвой три часа, – сказал Вейдеманис.

– Теряешь квалификацию, – шутливо пробормотал Дронго, – ты обязан помнить, что после того, как Москва и Баку почти солидарно отменили переход на летнее время, в июле часовая разница между ними и Лондоном сокращается до двух и трех часов соответственно. И сейчас здесь уже пять часов вечера.

– Понятно. Ты идешь и разговариваешь?

– Нет. Я уже бегу, и у меня нет зонтика.

– Тогда зайди в какое-нибудь кафе, чтобы ты мог со мной спокойно переговорить. Не на ходу.

– Это так срочно?

– Желательно переговорить, – пояснил Эдгар. – Во всяком случае, чем быстрее, тем лучше.

– Ладно. Сейчас зайду куда-нибудь. Кажется, рядом есть что-то приличное. Позвоню через минуту.

Он увидел впереди двери знакомого сетевого кафе и вошел в помещение, куда спешили и остальные гости, застигнутые усилившимся дождем. Простояв в очереди, он взял себе «белый чай», как его называли англичане, то есть черный чай с молоком, и прошел дальше, устраиваясь за столиком. И только затем достал свой телефон, набирая номер.

– Восемь с половиной минут, – сразу сказал Вейдеманис, – теряешь квалификацию, – так же шутливо повторил он.

– Я стоял в очереди за чаем, – возразил Дронго, – и кроме меня сюда набралось достаточно много людей, которые собираются переждать начавшийся дождь. Уже не дождь, а ливень.

– Понятно. Теперь можешь говорить?

– Раз позвонил, могу. Что случилось? Судя по твоему решительному настрою, нечто очень срочное?

– Возможно. Ты слышал про смерть российского вице-премьера Мальцева? Это имя тебе что-то говорит?

– Какой Мальцев? Разве он умер? Не слышал, его звали…

– Николай Антонович Мальцев. Ему было шестьдесят два года.

– Хороший возраст для мужчины, – пробормотал Дронго, – такой солидный дяденька в очках. Я еще обращал внимание, когда показывали заседания российского правительства. Там он выделялся среди вице-премьеров. Был похож на такого серьезного профессора ботаники.

– Почему ботаники?

– Некий ассоциативный ряд. Или биологии. Может, из-за его очков. Что случилось? Когда он умер?

– Две недели назад. Ты как раз в это время летел из Штатов. Поэтому не обратил внимания.

– Может быть. Значит, действительно теряю квалификацию. Должен был обратить. И как он умер?

– Сердечный приступ. Когда приехали врачи, было уже поздно. Умер прямо в своем кабинете, на рабочем месте. Можно сказать, «сгорел на работе».

– Понятно. У мужчин в этом возрасте случаются инфаркты. И в чем там проблема?

– Мне позвонил мой хороший знакомый, Марат. Ты должен его помнить, он театральный критик.

– Помню.

– Вот он и попросил меня принять дочь Николая Антоновича.

– Очень мило с его стороны. И ты, конечно, не стал ему отказывать, учитывая, что он даже не твой близкий знакомый, а хороший знакомый твоей дочери.

– И поэтому я с ней встретился.

– Начало многообещающее. И ты встретился с ней…

– Да. Но до этого я разговаривал с Наирой и сказал, что ты скоро прилетишь в Москву.

– Здесь уже приятней. Как у нее дела на работе?

– Это ты можешь узнать у нее сам, – усмехнулся Вейдеманис, – ты ведь обязательно ей позвонишь, когда прилетишь в Москву?

– Мерзавец, – шутливо возмутился Дронго, – как тебе не стыдно. Я женатый человек. Хорошо, что тебя не слышит Джил.

– Значит, ты не будешь ей звонить. И ты хочешь, чтобы я в это поверил?

Майор Наира Рахимова принимала участие в секретной операции, где была задействована в мероприятиях против самого Дронго. Но он почти сразу ее разоблачил, поняв, что перед ним совсем не тот человек, за которого она себя выдавала. Затем у них было несколько бурных свиданий, после которых он улетел к своей семье в Рим. И, дважды возвращаясь в Москву, он всегда звонил Наире, и они с удовольствием встречались, с нетерпением ожидая этих встреч.

– Не нужно верить. Давай рассказывай, зачем тебя хотела видеть дочь бывшего вице-премьера?

– Она пришла сегодня днем к нам на проспект Мира, и мы с ней говорили почти полтора часа. Умная и серьезная женщина. Доцент Московского государственного университета. Будешь смеяться, но она биолог. Хотя ее покойный отец был инженером-строителем.

– Не буду, что дальше?

– Она убеждена, что ее отец не мог умереть от инфаркта. Или от сердечного приступа.

– Так… Интересно. И на чем базируются ее доводы?

– Отец прошел диспансеризацию за неделю до своей кончины. У него были почти идеальные показатели. Я имею в виду с сердцем. Хотя я уточнил, что у Николая Антоновича был диабет второй степени.

– Учитывая его тучность, нет ничего странного. И тогда почему она не верит в инфаркт? У него не могли быть идеальные показатели, если он страдал от диабета.

– Диабет второй степени. Иногда поднимался сахар. Но он принимал таблетки. Во всяком случае, уровень холестерина в крови был нормальным. Она принесла его последние анализы.

– Он мог понервничать на работе и получить сердечный приступ, а потом обширный инфаркт. Вскрытие делали?

– Нет. В том-то и дело, что нет. Его сестра работает заместителем главного врача в кремлевской поликлинике. И она не разрешила «потрошить» своего брата. Понимаешь? Врачи появились у него в кабинете, когда он уже задыхался, и ничего не смогли сделать. Тело сразу отвезли домой.

– Это уже непорядок. Умирает вице-премьер в своем кабинете, и ему не проводят вскрытие, чтобы установить причину смерти. Как такое возможно?

– Сначала его сестра, а потом и его брат.

– Он тоже в кремлевской клинике?

– Бери выше. Он заместитель руководителя секретариата премьер-министра. И он был первым, кто оказался рядом с Николаем Антоновичем, пытаясь оказать ему первую помощь. Они работают в одном здании и даже на соседних этажах.

– Как хорошо, что у меня нет таких высокопоставленных родственников, – пробормотал Дронго, – иначе меня, после того как убьют, похоронят без соответствующей проверки.

– А ты обязательно хочешь, чтобы тебя разрезали? Тогда не волнуйся. Если умрешь раньше меня, то я прослежу. Хотя лучше не нужно. Умирать лучше в своей постели и в девяносто лет.

– Мой отец шутил, что умирать нужно здоровым, стараясь не попасть в руки к врачам, – вспомнил Дронго. – Значит, вскрытия не было. А дочь что-то заподозрила?

– Она говорила с его врачом. И самое главное, что у отца был заказан тур в Италию, куда он купил билеты и должен был уехать со своей супругой.

– Это ничего не значит. Тучный человек, понервничал на работе. Слабые сосуды, осложненные диабетом. Все могло быть.

– Она убеждена, что отец не мог неожиданно умереть. И настаивает на вскрытии тела. Но она понимает, что это вызовет грандиозный скандал и повредит репутации всей семьи. Ей даже сказали, что это повредит интересам государства.

– Государственные интересы. Конечно. Он же был вице-премьером.

– Поэтому ее дядя объяснил ей, что это просто невозможно.

– Могу представить, что он ей говорил. Где похоронили ее отца?

– На Новодевичьем кладбище.

– Тогда все. Это как мавзолей. Там не разрешат делать эксгумацию.

– Верно. Она об этом знает. И поэтому решила с нами посоветоваться. Хотя честно призналась, что ее дядя был категорически против этого визита. И супруг тоже.

– И зачем она рассказала все своему дяде? Это усложнит любую проверку в тысячу раз. Что дальше?

– Она все равно решила просить тебя о помощи.

– Интересно. Как она себе это представляет? Кажется, у Шерлока Холмса с его другом Ватсоном была такая история, когда они пытались играть роль воров, влезая в чужой дом. И не смогли уйти, не оставив следов. Что мы, по ее мнению, должны будем сделать? Забраться ночью на самое охраняемое в мире кладбище и тайком вырыть труп бывшего вице-премьера? Потом исследовать тело и, не знаю каким образом, доказать, что его убили? Точнее, отравили, ведь внешних признаков насильственной смерти наверняка не было…

– Не было… – подтвердил Эдгар, – иначе обязательно бы настояли на вскрытии.

– Вот видишь. Вице-премьеру не повезло с родными. Или, наоборот, очень повезло. Сначала прибежал его высокопоставленный брат. А потом вмешалась и его сестра. И так его с почетом похоронили на самом престижном кладбище в стране, а теперь дочь начала убеждать, что смерть выглядит подозрительно.

– Правильно мыслишь.

– Что ты ей сказал?

– Обещал передать наш с ней разговор. И сразу перезвонил тебе. У вас дождь закончился?

– Еще нет. Зато чай у меня закончился. И все-таки какие у нее есть основания? Или только непонятные подозрения?

– Она говорит, что отец чувствовал себя прекрасно и должен был лететь в Италию.

– Я приведу тебе тысячу примеров, когда люди должны были куда-то лететь или собирались на отдых, а их планы неожиданно разрушала внезапная смерть. Особенно в его возрасте и при его тяжелой работе.

– Она говорит, что мать тоже не верит в сердечный приступ. У ее матери какое-то непонятное чувство, словно голос изнутри. Она все время видит мужа во сне.

– Только не говори, что у них в доме появляется тень умершего Мальцева.

– Не говорю. Но женщин убедить сложно, если они так считают.

– Ты понимаешь, что все эти рассуждения выглядят достаточно наивно. Психологически все понятно. Когда человек долго болеет и умирает, то к этому финалу все постепенно привыкают. Когда человек умирает неожиданно, смерть кажется неестественной и вызывает своеобразный шок.

– Есть еще несколько фактов, которые она мне сообщила, – сказал Эдгар.

– Какие факты?

– Отец позвонил ей утром и сказал, что они должны серьезно поговорить. Она удивилась и спросила, о чем именно? И он сказал, что это не телефонный разговор и что он обязан сообщить ей важную информацию. Голос у него был странный, как она выразилась. А через два часа он неожиданно и скоропостижно умер.

– Это уже политический детектив. Ты думаешь, был заговор? В путинской России? И кого собираются менять? Президента Путина или премьера Мишустина? Владимир Владимирович управляет страной уже больше двадцати лет. И, судя по всему, собирается управлять еще много лет, а потом снова назначит преемника. И в отличие от товарища Сталина, это не будет ниспровергатель Хрущев, а кто-то из его близкого окружения…

– Опять Медведев?

– Нет, конечно. Может, Шойгу, хотя не уверен. Или новый министр экономического развития. Говорят, он ходит в любимчиках Путина. В любом случае в путинской России политические убийства уже невозможны. Эра закулисных интриганов и олигархов закончилась с уходом Ельцина. Сейчас выстроена жесткая вертикаль власти, при которой каждый знает свое место.

– Интересно, о чем отец хотел говорить со своей дочерью?

– О чем угодно. Например, о ремонте на даче. Или собирался предложить ей отправиться с родителями в Италию. Она живет с родителями или одна?

– Нет, со своей семьей. У нее муж и дочь.

– Сколько ей лет?

– Тридцать девять.

– Взрослая женщина. Я должен был понять. Доцент МГУ не может быть совсем молодой девушкой. Хотя сейчас возможно все, что угодно. А ее дочери сколько?

– Кажется, десять или двенадцать. Я не уточнял.

– Мужа тоже куда-то устроили на «хлебную должность»?

– Он заместитель министра связи.

– Просто семейный подряд. Все случайно оказались во власти. Хотя если твой тесть вице-премьер, а его брат работает в секретариате премьера, то грех не воспользоваться такой ситуацией. Понятно. Как ее зовут?

– Екатерина Николаевна.

Дронго взглянул на улицу.

– Кажется, дождь заканчивается, – пробормотал он.

– Что? – не понял Вейдеманис.

– Дождь заканчивается. Теперь объясни, что мы должны делать? Найти доказательства возможного отравления ее отца?

– Верно.

– Доказать убийство вице-премьера правительства. В путинской России, где все под строгим контролем самого президента. Где идеальная вертикаль власти… Если бы было хоть малейшее подозрение, они бы уже проверили. Мальцев все-таки входил в первую двадцатку самых влиятельных людей государства. Надеюсь, ты деликатно ей пояснил, что мы ничего не сможем сделать?

– Я пообещал, что ты приедешь и вы встретитесь, – почти виновато пробормотал Эдгар.

– Спасибо. Мне только неприятностей со службой охраны президента не хватало. Или она не понимает, что никто не позволит проводить подобное расследование? Во имя государственных интересов.

– Все понимает, но настаивает. Говорит, что у ее матери есть нехорошее предчувствие.

– Какой убедительный довод. Дождь наконец закончился.

– Обещает выплатить хороший гонорар, – добавил Вейдеманис.

– Обеспеченная женщина. Понимаю, что она потрясена смертью своего отца, но весь этот разговор выглядит не очень серьезно. И самое неприятное, что к этому делу просто невозможно подступиться ни с какой стороны. И ее дядя абсолютно прав, когда советовал не обращаться ко мне.

– Я сказал, что мы подумаем, как ей помочь.

– Ты считаешь, что я теперь должен прилететь в Москву? Может, она увидела во сне, что ее отца отравили! Это тоже считается убедительным фактом?

– Она уверена, что отца отравили, – снова повторил Эдгар. – Я пообещал.

– Даже не поговорив со мной?

– Кроме того, через два дня день рождения Наиры, и ты, возможно, захочешь ее лично поздравить.

– Послушай, ты просто интриган. Непорядочный человек, – рассмеялся Дронго. – Мне все ясно. Ты точно знал, что я все равно прилечу в Москву. Ладно. Завтра вылетаю. Только предупреди Екатерину Николаевну, чтобы у нее не было никаких иллюзий. Дело абсолютно тухлое. К могиле ее отца будет невозможно подступиться. Можешь представить, какой будет грандиозный скандал, если кто-то вообще узнает о намерении провести расследование по факту смерти вице-премьера? Или она думает, что я могу вызывать духов с того света?

– Она говорит, что ей столько рассказывали о тебе.

– Моя репутация меня погубит, – выдохнул Дронго. – Ладно. Сейчас закажу билет на завтра в Москву. Хорошо, что отсюда летают большие двухэтажные «Боинги». Не люблю, когда в маленьких самолетах нас сильно трясет.

– И конечно, я не буду предупреждать Наиру о твоем приезде, – лукаво уточнил Вейдеманис.

– Если уже не предупредил, – усмехнулся Дронго. – В общем я перезвоню, когда закажу билет. И передай Екатерине Николаевне, что мы встречаемся с ней завтра вечером.