Трофей для адмирала драконов

Глава 31. Истинные

– Он исчез, – рычит дядя. – Мы отловили нескольких пиратов. Все шлюпки на месте. Но этот мерзавец словно растворился.

Князь Рагнар зол, и я понимаю почему. Магистр Верн работал в его Академии. И дядя сейчас наверняка, корит себя.

– Есть шанс, что у него тоже имеется артефакт «Проклятие наргов»? – спрашивает король, медленно произнося слова, и я чувствую, что говорить ему тяжело.

Пока мои родственники и Рэй отсутствовали, был момент, когда деду стало совсем плохо. И мне пришлось сбегать за целителями. Наблюдая, как огромные лапищи Дарка колдуют над ослабевшим телом короля, очищая кровь от яда нарга, я прониклась к целителю Рэя доверием и уважением.

Впервые я видела, как работает маг воды. Голубое свечение от ладоней Дарка проникало в грудную клетку больного, а оттуда возвращалось нечто отвратительного ядовито-зелёного цвета. Дарк скручивал эту пакость в неровные клубки и через иллюминатор отправлял в море.

В итоге деду стало легче, но слабость осталась.

Ответа на вопрос короля никто не знает. Но всем ясно, что он имеет в виду. Верн мог использовать подобный артефакт, чтобы подчинить себе нарга и уйти на нём.

– Но не мог же он улететь! – восклицает Велл, и я слышу в его голосе боль.

Не понимаю, что происходит. Я и раньше на уровне инстинкта ощущала, что Велл не очень доверяет магистру Верну, но отбрасывала эту мысль. А вот сейчас я прямо всей кожей чувствую, что для брата вопрос поиска Верна связан с чем-то очень личным. И, действительно, Велл вскидывается и спрашивает Рэя:

– Капи… Адмирал, когда вы отправляетесь на поиски места зарядки артефактов? Вы же не станете тянуть с этим?

– Не стану, – согласно кивает Рэй. – Надо идти по горячим следам. Насколько я понимаю, артефакт, отобранный у Барнабо, был единственным в своём роде. Он управлял одновременно огромным количеством наргов. Для того, чтобы зарядить хотя бы ещё один и такой же мощью, потребовалось бы выгрести из академии всех девчонок с магией.

– А для того, чтобы подчинить одного нарга? – не успокаивается Велл.

– Точно не знаю, – честно отвечает Рэй. – Но, думаю, для управления одним наргом достаточно силы одной-двух девушек. И, скорее всего, время действия подобного артефакта ограничено. До всех континентов отсюда далеко. А значит…

– Коралловые острова, – одновременно произносят князь Рагнар и Велл.

– Да, они ближе всего.

Велл сжимает кулаки:

– Так чего мы ждём, адмирал?

– А как вы собираетесь вести поиски? – охлаждает их пыл князь Рагнар. – У этого архипелага есть и второе название: «Тысяча островов». Именно там в своё время были все пиратские базы. ТЫ-СЯ-ЧА!

– Но не сидеть же без дела, – скрипит зубами Велл.

– Ну, во-первых, если вы забыли, я в прошлом тоже был пиратом, – осторожно напоминает Рэй. – И неплохо знаком с этими местами. А, во-вторых…

Но дальше я не слушаю. У меня тоже есть идея: незаметно для всех глажу ободок метки. И тут же ловлю отклик. Пытаюсь отправить мысленно картинку острова, на котором много девушек с магией, а ещё образ зелёных лучей. Ведь наверняка же те, кто создаёт артефакты, испытывают их на наргах. В ответ почти мгновенно прилетает сложный сгусток эмоций. В нём и страх, и отвращение. «Вкусная сила… потом боль… расплата», – шуршит в голове.

Но самое главное – картинка острова. Очень чёткая и приметная: едва ли много таких гор, где сразу три пика, напоминающих зубцы в короне. Наверняка Рэй узнает по описанию. Я уже открываю рот, чтобы порадовать всех своим открытием, но приходит понимание: меня поблагодарят и отправят с дедом, а сами… Ну уж нет.

– Мой нарг покажет путь к этому месту, – выпаливаю я.

Дядя смотрит неодобрительно. Зато в глазах у Рэя знакомые искры.

– Кира, – начинает князь Рагнар. – Ты же не можешь отправиться на военном фрегате. Во флоте служат только мужчины.

Хлопаю ресницами, изображая смирение, и отвечаю обманчиво-сладким голосом:

– Хорошо, дядя. Если нельзя на фрегате, я поплыву впереди на нарге.

– Кира! – рявкает князь Рагнар. – Твои шуточки…

– Попрошу не повышать голос на мою жену, – раздаётся за моей спиной холодный голос Рэя.

Дядя вскипает:

– Она ещё не твоя…

– Кира, подойди ко мне, – тихий голос короля Ингвара, словно острый нож, вспарывает тесное пространство каюты и заставляет всех замолчать.

Покорно иду к деду. Рэй делает было движение вслед за мной, но замирает. Всё будет так, как сейчас скажет король Ингвар. Скажет: «На Авейру», поплыву на Авейру. Скажет: «К родителям», поплыву… Ну уж нет, к родителям – это слишком. Сбегу.

– Адмирал?

Рэйгард подходит и становится слева от меня.

– Если кто-то забыл, мы – в Айсгарде, и король здесь – я, – в ослабевшем от ранения голосе деда слышится мощь. – Сын! Помоги мне сесть.

Князь Рагнар быстрым скользящим движением оказывается рядом, с другой стороны кровати. Он помогает королю принять сидячее положение и подкладывает подушки под спину.

Ещё не совсем понимая, что происходит, я кладу свою руку на раскрытую широкую ладонь деда. Рэй поступает так же.

– Рэйгард Дайрини, согласен ли ты соединить свою судьбу с Кирианой Эргари, княжной Огня и Льда, любить и защищать, быть рядом…

– Да, – отвечает Рэй.

И от его твёрдого «да» в моём теле появляется знакомая вибрация. Пальчики на ногах поджимаются, а внизу живота сладко тянет.

– Княжна Кириана…

Неужели это случится прямо сейчас? В горле пересохло от волнения, и, пока дед говорит, я больше всего боюсь, что не смогу вымолвить самое важное, решающее слово.

Дед замолкает, воцаряется тишина, и я понимаю, что все ждут ответа от меня. Сглатываю сухим горлом, и у меня вырывается полушёпот, полухрип:

– Да.

Получилось выговорить.

– Властью, данной мне драконьими богами, соединяю ваши дороги в небе, в воде и на суше в единый путь, дабы вы прошли его вместе, рука об руку, и продолжили род великих драконов древности.

С этими словами король Айсгарда вкладывает мою руку в ладонь Рэя. Наши запястья окутывает бирюзовая дымка с золотистыми проблесками. И я ахаю от хлынувшего в меня мощного потока. На миг наши ощущения сплавляются в единое целое. А вибрация, в которую вплетается довольный рык двух драконов, нарастает и мгновенно взлетает до пика.

Затем волна отступает, и я снова становлюсь собой. Вот только теперь я знаю, какое мощное желание испытывает мужчина, стоящий рядом со мной.

Дед, окончательно обессилев, откидывается на подушки и будничным голосом заключает:

– С этого момента вы муж и жена.

Пауза. Дед шумно дышит, восстанавливая дыхание после длинной речи, а потом делает глубокий выдох и с лёгкой, едва различимой насмешкой добавляет:

– Адмирал, теперь тебе решать, отправить жену на Авейру или взять с собой.

*****

Кира

Меня будят солнечные лучи, скользящие по закрытым векам в такт покачиванию корабля. В душе почти забытое ощущение счастья. Ещё не помню всего, что случилось, но знаю точно, что ужасы пиратского корабля остались позади. А счастье связано с…

Драконьи боги, я ведь вчера вышла замуж. Сердце начинает биться чаще. Приоткрываю глаза и тут же снова зажмуриваюсь из-за бьющего в глаза солнца.

А вот что было потом? Память возвращается. После того, как дед передал меня в руки Рэйгарду, для меня подтащили к изголовью его кровати глубокое кресло, усадили в него, и мужчины продолжили обсуждение дальнейших планов. А я задремала. Неудивительно. Не каждый день тебя утром привязывают к мачте, днём топят и спасают, а вечером ещё и замуж выдают.

Последнее, что отпечаталось в памяти: Велл отправляется в поход вместе с Рэйгардом, потому что Верна он почему-то должен допросить, а потом убить своими руками. Рагнар же собрался сопровождать короля мимо Авейры в Элваш – в порт, который находится в Южном Пределе, где княжит мой отец.

Про свою судьбу я так ничего и не услышала: решил Рэй меня взять с собой, или фрегат деда завезёт меня на Авейру. Уснула.

И вот сейчас я начинаю подозревать худшее. Я на плывущем корабле. Ясно, что меня перенесли и уложили спать. Вот только куда? Скорее всего, в ту каюту, которую мне выделили на корабле деда. Неужели я всё проспала? Что если в целях безопасности Рэй всё-таки отправил меня в Академию? Тогда в этой ситуации меня даже слово «муж» не утешает.

Настроение стремительно портится. Переворачиваюсь на бок, ускользая от настойчивых лучей солнца, и, наконец, открываю глаза. Это не моя каюта, то есть не та, которую мне отвели на корабле деда. Опускаю глаза вниз: на мне длинная закрытая ночная рубашка. Интересно, как приставленная ко мне камеристка умудрилась переодеть меня, не разбудив? И всё же, где я?

Сажусь, поворачиваюсь в другую сторону и вскрикиваю от неожиданности, обнаружив, что я не одна.

Конечно же, спящий мужчина рядом – это Рэй, узнаю его мгновенно. Но сердце уже пустилось вскачь, и щёки начинают гореть огнём.

Всё-таки до сих пор мне не приходилось просыпаться в одной постели с обнажённым мужчиной. Простыня сползла, открыв спину и половину ягодиц. Хорошо, что Рэй спит на животе.

Он лежит, повернув голову в мою сторону с плотно прикрытыми веками. Спит? Сквозь гул крови в ушах получается расслышать, что дышит он сонно и размеренно. У меня ещё есть время прийти в себя.

Повторяю про себя: «Это же Рэй, он мой муж». Но волнение только усиливается. Это мой муж, и это нормально, что мы с ним лежим в одной постели. И нет ничего нескромного в том, что я его разглядываю. Скольжу глазами по бугрящимся мышцам спины, взгляд сам сползает ниже. Даже в голову не приходило, что мужские ягодицы – это так красиво. Главное, чтобы Рэй не застал за…

– Иди ко мне, – раздаётся хриплый голос, и я, ойкнув, закрываю ладошками горящее лицо.

Тихий бархатный смех. Шорох совсем близко. Жар придвинувшегося мужского тела. Горячие ладони осторожно обхватывают мои запястья и мягко отводят руки от лица. Я уступаю, но зажмуриваюсь.

– Рэй, – жалобно молю я непонятно о чём. – Ты не понимаешь.

Прикосновение губ к закрытым векам запускает волны жара.

– Всё я понимаю, жена. – И это последнее слово звучит так нежно, что я всхлипываю.

Открываю глаза, смаргивая пару слезинок, и тону в тёмных зовущих глазах мужа. Тело пронизывает магическими импульсами, волнами разносится радостное предвкушение, а реальность начинает размываться. Цепляюсь за ещё не растаявший осколок сознания. В нём отражается прошлое, которое не даёт покоя. Словно издалека слышу свой голос:

– Помнишь, ты сказал мне: «Не притронусь, пока не попросишь»?

Рэй прикрывает глаза, желваки дёргаются на его скулах.

– Да, – с трудом проговаривая слова, отвечает он, – тогда я сказал это сгоряча. Но сейчас готов повторить, правда, другими словами. Если тебе нужно время, чтобы привыкнуть ко мне, – я подожду. Только не сбегай больше.

Рэй отодвигается и начинает заматывать простыню вокруг своих бёдер. Он, действительно, собирается действиями подтвердить свои слова? Но я ведь чувствовала его желание в тот момент, когда дед соединил наши руки. Я больше не хочу устраивать проверки и не хочу мучить ни его, ни себя.

– Рэй. – Подаюсь к нему, пьянея от собственной смелости. – Я не хочу больше ждать.

Я, конечно, догадывалась, что уговаривать мужа не придётся, но та скорость, с которой я оказываюсь подмята мускулистым мужским телом, заставляет меня испуганно охнуть:

– Рэй, мне немного… страшно.

– Я буду осторожен, – хрипло выдыхает муж и накрывает мои губы своими.

*****

Рэйгард

С самой первой нашей встречи не думаю ни о ком, кроме неё. От такого у кого угодно башню снесёт. Внутри всё на разрыв. Но… Не напугать. Сдержаться.

Едва мой язык врывается в её отзывчивый ротик, меня накрывает так, как никогда прежде. Кира отвечает на поцелуй, робко и неуверенно. И от её чистоты и неопытности кровь закипает в венах. Но ещё сильнее мурашит от того, что у меня получается поймать то, что она чувствует. Волны наших ощущений схлёстываются, перетекают, закручиваются водоворотом. Слышу, как колотится её сердце. А у меня внизу всё стягивается в болезненный узел. Меня трясёт.

Ворваться, взять, присвоить, моя.

Усмиряю первый порыв. Нельзя. Моя навсегда. Беречь.

Хаосова рубашка не даёт добраться до тела. Кира вздрагивает, когда раздаётся треск ткани, и я шепчу в припухшие губы:

– Это лишнее.

Не оставляю времени задуматься, испугаться. Снова атакую её рот, а пальцы штрихами и перебежками изучают изгибы, впадинки, выпуклости, рисуют зигзаги вокруг вершинок груди. Пропускаю между пальцами затвердевшую бусину и легонько её сжимаю. Тело Киры выгибается дугой, едва не сбрасывая меня. Не останавливаясь ни на миг, языком и пальцами терзаю, глажу. Ловлю каждый стон, каждый выдох, каждый всхлип. Моя. Жаркая, горячая, отзывчивая. Только моя.

Скольжу губами по шее, по ключицам, ловлю разбегающиеся волны мурашек, добираюсь до упругой груди. Языком высекаю искры из затвердевшей вершинки. Стоны становятся громче, протяжнее, сменяясь лёгкими вскриками. Пальцами нахожу набухший узелок плоти внизу. Дрожь тела любимой становится частой.

Останавливаюсь, вызвав нетерпеливый стон.

Всё, больше не могу. И так неясно, на чём держусь.

Толкаюсь бёдрами вперёд. Замираю у последней преграды.

– Кир-ра, маленькая моя, потерпи.

Последним мощным движением врываюсь внутрь. Кира охает, и я замираю. Но уже через мгновение моя девочка сама со стоном подаётся вперёд.

– Тише, не спеши, всё будет хорошо, – уговариваю то ли её, то ли себя.

Меня захлёстывают обжигающие потоки льда и огня. Всё это закручивается с моей водяной стихией в один мощный водоворот.

Начинаю медленно двигаться, виток за витком, провоцируя новые волны дрожи, заставляя захвативший нас водоворот то сжиматься, то расширяться. Пульсация ускоряется, переходя в мощную вибрацию, которая почти мгновенно дорастает до пика. Замираем на вершине.

Мир взрывается ледяным крошевом, каплями бирюзы и пылающими искрами. Несколько мгновений мы не существуем, а потом яркие осколки мозаики складываются в нечто новое, создавая прочную связь между двумя людьми, созданными друг для друга.

– Моя любимая, – шепчу я, зарываясь в огненные волосы и вдыхая цветочный аромат. – Только ты, навсегда.

Кира прижимается ко мне всем телом, утыкаясь носиком в шею. Между нашими телами не остаётся ни миллиметра пространства. Кожей ощущаю все её вкусные выпуклости и своё мощное желание повторить.

– Рэй, – произносит она с чувством и проводит кончиком языка по моей шее.

– Провоцируешь?

– Ага, – с готовностью соглашается жена.