Тропа ауберианского траппера

Глава 7. Совещание у Капитана

Альфред Миллз выиграл выборы Капитана Звездолёта «Протей» пятнадцать лет назад, прежде всего, потому что твердо знал, чего хочет, как этого добиться и почему это важно для всех. Благодаря ясности его видения команда Миллза разработала настолько чёткую и актуальную программную документацию, что ответы нашлись почти на каждый вопрос избирателей (что само по себе выдвигало его в лидеры с существенным отрывом от конкурентов). И, что еще важнее, эти ответы удовлетворили большинство.

Процедура выборов главного лица в технократическом обществе «Протея» сильно отличалась от таковой из эпох до Большого Старта. Никаких шоу, манипуляций, экспрессивных речей с пустыми посулами в предвыборной кампании. Каждый кандидат составлял программу, подробно описывая, как он планирует поступать с каждой имеющейся проблемой, откуда возьмет на это ресурсы и что это принесёт протейцам. Далее каждый избиратель мог задать вопросы автоматической экспертной системе, которая подбирала ответы исходя из программ кандидатов. Избиратель имел возможность сравнивать ответы разных претендентов, задавать системе уточняющие вопросы, пока не выберет лучшего. Разумеется, полное описание программ тоже было доступно для изучения. Благодаря такой прозрачности в намерениях кандидатов явка на выборы всегда была высокой, так что не приходилось особо никого принуждать.

Ещё одной подкупающей особенностью Миллза являлась его верность своим обещаниям. Едва взойдя на пост Капитана, он принялся осуществлять планы, которые и декларировал. Его приход к власти, в частности, как бы поставил точку в многолетних спорах о том, что же делать с Ауберой.

Миллз сумел запустить и поддерживать на должном уровне сразу два широкомасштабных направления: пополнение запасов «Протея» природными ресурсами с планеты и грандиознуюмодернизацию звездолёта. Капитан расположил к себе и борцов за расширение социальных гарантий, и ревнителей частной собственности, и обывателей, скучающих по интересной работе, пожалуй, только Колонизаторы остались недовольны. За первые пять лет правления нового Капитана довольствие протейцев действительно поднялось, новые помещения пополнили жилой фонд.

С такой базой Миллз выиграл свои вторые выборы. И выкатил свою новую программу, по масштабам едва ли не превосходящую каждую из предыдущих (которые продолжали выполняться). Проект «Звездная Верфь» был не просто орбитальным сооружением, это было детище мировоззрения Альфреда Миллза.

Капитан Миллз считал себя поборником прогресса, развития человечества. А прогресс в деле освоения космоса он тесно связывал с мобильностью, с мощью флота.

На «Протее» имелось два завода, собирающих космические корабли разных классов до крейсера включительно. Для постройки «звездного города», имеющего всё, чтобы стать полноценной автономной колонией, требовалось соорудить Верфь.

Народ воспринял новую программу осторожно, без восторга. Этот проект мог бы показаться утопией, но Миллз не тратил энергию на споры. Вместо этого он запустил создание комплекса орбитальных заводов, где изготовлялись совсем не эфемерные детали для вполне реальных блоков «Протея». Габариты этих частей просто не позволяли создавать их внутри звездолёта. Таким образом, отдельные компоненты Верфи уже давали продукцию, что помогло обосновать перспективность её строительства. Миллз был человеком решительным и чрезвычайно целеустремленным, что, безусловно, играло в плюс к его репутации.

Идея создания кочующей звездной империи, состоящей из объектов, не привязанных к конкретным планетам, была не нова. За сотни лет космических странствий научно-философская мысль породила немало складных теорий — когда надежда приземлиться превращается в несбыточную сказку, поневоле начинаешь задумываться, как жить с тем, что есть. Разрабатывались и планы, как расширить границы «империи», какие конкретно шаги предпринять, чтобы увеличить состав флота. И вот пришло время: именно Альфреду Миллзу выпала честь и ответственность реализовать эти планы. Он понял это еще студентом, задолго до Остановки, когда появились данные о богатстве Ауберы. Как понял и другую вещь: эта планета станет великим соблазном для многих.

Миллз не воспринимал всерьёз теории «комбинированного развития», согласно которым подходящую планету следовало заселить, но при этом продолжать развивать флот, строить «звездные города» и продвигать экспансию в космос. Нет. Планета — это трясина. Вместе с колонизацией начнутся споры о собственности найденных ресурсов, делёж, затем бунты, войны и откат на столетия назад. Суровые ограничения сделали протейцев сильными, дали возможность построить лучшее общество в истории. Планета может разрушить эти достижения быстрее, чем многие могут представить.

Поэтому Миллз не сомневался в этичности своих действий, планомерно очищая свой аппарат от людей, сочувствующих Колонизаторам. Их идеи он считал губительными для прогрессивного общества, а самих Колонизаторов — людьми недалёкими, не способными заглянуть за горизонт.

Однако эти идеи так и не удалось задушить. Напротив, влияние партии Колонизаторов росло невзирая на успехи Модернизации и повышение уровня жизни. Эту проблему требовалось решать основательно, сильными шагами. Время поджимало.

Тема сегодняшнего совещания правительства назревала давно. Капитан только ждал цифр, он старался всегда оперировать фактами, а не домыслами.

Конференц-зал был обставлен удобно, современно, с элегантной технологичностью. Белоснежная матовая поверхность круглого стола пустовала, если не считать шайбы голопроектора в центре. Но эта пустота была обманчива. За 10–15 минут до совещания начали появляться министры. Они торопливо входили, усаживались, бегло здороваясь друг с другом, нажимали невидимые кнопки, пробуждая столешницу. Из ее недр всплывали панельки планшетов, сразу вставая под удобным людям углом, стаканы с водой, освежающие конфетки, многоразовые блокноты, — вскоре былой пустынный покой растворился в этой суете.

Министры переговаривались, посмеивались, но напряжение сквозило в каждом жесте, в каждой фразе.

— Да-с, господа, — говорил сухонький подвижный старичок в очках с длинным носом министр коммуникаций Зейман, — культура меняется на наших глазах. Видели новую игру «Монстры Ауберы»? Геймдев романтизирует планету, они бесстыдно играют на эмоциях молодых дурачков. Своих толковых идей у разработчиков давно нет, но вот — держат нос по ветру!

— Да тут и держать особо не надо, — отозвался министр труда и соцразвития Жилин, его лицо с крупными чертами выражало как будто давно привычную досаду. — Если так дальше пойдет, мы скоро станем не господа, а «мастера». Кажется, такое обращение в ходу у эбрайлов.

Кто-то сдержанно усмехнулся.

— Бросьте вы, Жилин, свои шуточки, — махнул рукой Джованни, министр защиты. — Эбрайлы всё еще дикари, а люди — пока ещё цивилизация, со всеми вытекающими.

Миллз вошел в зал быстро, но без суеты.

— Доброе утро, друзья, — сказал он, проходя к своему месту. — Простите, что выдергиваю вас из рабочего процесса, знаю, что у вас полно дел. — Капитан окинул взглядом министров. — Но я дорожу прозрачностью между нами и хочу, чтобы мы оставались единомышленниками. Поэтому пригласил вас вместе подумать что нам делать. Давайте взглянем на самые свежие данные, — Миллз взмахнул рукой и над столом возникла объемная гистограмма. — Ну что, я вас поздравляю. Реакция на нашу передачу всё еще лучше, чем на колонизаторскую. На «целых» двадцать процентных пунктов. Есть что праздновать, а? Шестьдесят против сорока!

Хмурые лица министров дали понять, что они уловили сарказм.

— Нас вытесняют со сцены и с каждым годом всё быстрее. Я хочу закрыть этот вопрос раз и навсегда. Либо мы идем на поводу у этих популистов с их дешевыми приемами, либо же мы идем вперед, к технологическому и социо-культурному триумфу. Джентльмены, я надеюсь, сегодня мы сведем воедино все факты и решим, что нам делать с этим абсурдом. Начать хотел бы с текущей ситуации. Поллак, готова у вас уточненная оценка проекта Верфи?

— Конечно, — министр технического обеспечения Поллак бодрился, но притворяться умел плохо, поскольку был больше техническим специалистом, чем политиком, поэтому фальшь в его голосе уловили все.

— Прошу вас.

Над столом возникла объемная модель космической станции, состоящей из множества конструкций и модулей.

— Напомню, Верфь проектируется десятки лет, схема постоянно обновляется с учетом новых технологий и новых требований, — части модели раскрасилась в разные цвета, рядом возникли цифры и пояснения. — Вот, собственно, объемы металлов, полимеров, стекла и прочих материалов, необходимых для минимального функционала.

— А что с Четвёртым этапом? Меня интересует производство готового корабля, а не мастерская запчастей.

— Четвёртый этап, — Поллак жестом изменил картинку: модель увеличилась, цифры выросли. — Это, собственно, для полноценных звездолетов.

— Что скажете, Зинке? Вы это видели?

— Да, Альфред, — сказал министр ресурсов Зинке, маленький лысоватый человек с усами и в очках. За невзрачной внешностью в нём скрывалась огромная энергия и управленческий талант, иной человек и не смог бы руководить и добычей ресурсов на чужой планете, и распределением их среди протейцев в изменяющихся условиях Модернизации. — Прикидывал так и эдак, перекраивал карту Ауберы, мучил Жилина насчет выделения людей. Теоретически из планеты можно выжать всё это в обозримом будущем, но исключительно в том случае, если мы будем свободно работать где захотим и не опасаться нападений. Сейчас этого нет. Наши базы атакуют почти каждый день, за последний месяц сбито три челнока… И аборигены — далеко не дикари, кто бы что ни говорил, — он повернулся к министру защиты. — Это вам не индейцев расстреливать, как делали наши далекие предки.

— Погодите-ка, — Миллз провел ладонью в останавливающем жесте. — Сколько у нас работает рудно-металлических заводов на Аубере и сколько они поставляют сырья в месяц? Есть у вас под рукой данные?

— Так ведь… Ох, — Зинке вывел на голограмму сводные таблицы. — Если бы заводы работали на сто процентов, всё было бы так, как здесь указано. Это расчетные величины исходя из текущих мощностей и объёмов разведанных залежей. Надо сказать, благодаря политике приоритетов в наших делах на планете нам удалось достичь масштаба, какого не бывало на прошлых остановках «Протея». Считаю своим долгом, если хотите, подчеркнуть, что только благодаря приоритету добычи сырья над прочими вопросами, в том числе вопросами колонизации, мы можем успешно вести модернизацию. Если решим изменить приоритеты, поставки сократятся ещё сильнее. Сначала добыча и переработка сырья, потом всё остальное.

— Мыслим с вами в унисон, Зинке, — кивнул Капитан. — Собственно, эта политика не выдумана, не с потолка взята. Мы обещали людям улучшение условий жизни, под эту программу нас с вами и поставили у руля. Поди только растолкуй это нашим политическим оппонентам… Но что-то меня в вашей речи всё-таки удивляет и напрягает. Ах да, — он театрально вскинул руку, — аборигены ежедневно штурмуют наши базы. Джованни, скажите, всё действительно настолько плохо? За двадцать лет мы не смогли объяснить эбрайлам, что с нами лучше не ссориться? С бластерами против копий и достартовых ружей?

— Всё не совсем так, Альфред, — грузный министр защиты Джованни зашевелился в кресле. — Планетарные базы укреплены достаточно надёжно, и атаки местных бандитов на них не так уж часты. Но пришлось обнести их стенами, башни с турелями выстроить, расположить там гарнизоны. Наши заводы как крепости на древней Земле. Притом надо ещё оберегать небо и следить за почвой, ведь эбрайлы могут полезть даже из-под земли. Всё это усложняет оборону. Мы как-то научились с этим работать, но это именно работа, ежедневный напряжённый труд. Ну а…за пределами баз… — Джованни глубоко вздохнул и переложил планшет с места на место, — инциденты случаются значительно чаще. Понимаете, банды эбрайлов атакуют транспорты, курсирующие от мест добычи до заводов. Там небольшое расстояние, но… они… они появляются из ниоткуда, исчезают в никуда. Не застроишь ведь там всё стенами!

— Почему же, чёрт возьми, не расширить плацдарм? Изловить бандитов в округе, показательно уничтожить их? У нас же есть авиация, спутники!

— Об этом мы думали, разумеется, и у меня готов проект такой стратегии. Однако для её воплощения потребуется значительно расширить как личный состав планетарной группировки, так и технический парк. Тут важно понимать особенности нашего положения. У эбрайлов нет войск, штабов, они сродни партизанам, только совершенно непредсказуемы. Они могут легко бросить насиженное место, а затем атаковать там, где их совсем не ждали. Я уж не говорю о том, что средний эбрайл гораздо более живуч и боеспособен, чем средний наш боец. Так что с текущими силами и средствами мы можем защитить планетарные базы, но обезопасить существенную территорию, которая нужна Зинке — вряд ли. Совсем другое дело, если увеличить численность войск в три раза, а количество боевой и разведывательной техники — в четыре раза, — Джованни не заметил, как министр ресурсов Зинке усмехнулся и покачал головой. — Тогда мы сможем организовать мониторинг и патрулирование обширных площадей, а также создать усиленные группы быстрого реагирования, готовые справиться с любым противником.

— Звучит настолько же красиво, насколько и дорого, — заметил Миллз. — Как думаете, Зинке?

— Утопия, — заявил министр ресурсов. — Чтобы обеспечить такой объем техники, как требует Джованни, нам придется половину промышленности перевести на её производство. А значит, перестать поставлять сырьё для компонентов «Протея», я уж не говорю о Верфи. О ней придётся забыть на несколько лет, — он откинулся в кресле, помолчал, его никто не перебил. — И это ещё Джованни не сказал об амуниции, одежде, стрелковом вооружении, запасы которого, я полагаю, тоже не рассчитаны на широкомасштабную операцию. Плюс жильё силовикам и прочая инфраструктура на планете.

— Мне со своей стороны тоже придётся добавить дёгтя, — включился министр труда и соцзащиты Жилин. — Надо понимать, что силовая работа — а особенно там, на планете — требует основательной подготовки. Ну, а наша система образования не приспособлена к обширной военной программе. Многие специальности, например, взять те же планетарные группы быстрого реагирования, вообще недавно начали преподаваться. Если встанет задача в короткие сроки нарастить силовой персонал, я спрошу: а за счёт кого прикажете его нарастить? Послать на планету вчерашних механиков? Студентов? Ну… что ж. Кому-то придётся взять ответственность за рост потерь на планете. И этот кто-то — точно не я.

— Так, джентльмены, — Миллз встал с кресла, обошёл его, опёрся сзади о спинку. — Поправьте меня, если навру. Для проекта «Звёздная Верфь» нужно N тысяч тонн материалов в течение двух лет. Иначе Колонизаторы перетянут чашу общественного мнения на себя и мы проиграем следующие выборы. Однако поставить N тысяч тонн в этот срок мы не можем, потому что мешают аборигены. (Министр ресурсов Зинке мрачно кивнул.) Выгнать аборигенов и надежно защититься от их нападений текущими силами мы не можем, и нарастить силы в короткий срок тоже не можем. Всё правильно?

— Так точно, — подтвердил Джованни.

Жилин косо покачал головой в знак согласия.

— Другими словами, вы подводите меня к мысли, что проект «Верфь» в системе Эу обречён на провал?

Министры молчали: кто в сотый раз обводил кружком какую-то свою запись в блокноте, кто рассматривал дно пустого стаканчика, кто, откинувшись в кресле, напряжённо смотрел в потолок.

— Вы представляете, что это значит для нас с вами?

— А почему не переселить на планету часть населения, которая, ну, так туда стремится? — поинтересовался министр техобеспечения. — Пусть себе обустраиваются своими силами. Поддержки особо не давать.

— Ох, Поллак, обсуждали уже, — отмахнулся Капитан.

— Видите ли, — заговорил министр коммуникаций Зейман, — здесь дело в человеческой психологии. Если разрешить свободно селиться на Аубере небольшой части протейцев, не приписывая их ни к каким базам, то есть не обязывая работать на них, то, я вас уверяю, интерес к этой теме среди населения быстро перерастёт из обычного любопытства в практический расчёт. Колонизаторы, конечно, воспользуются этим шагом правительства. Грех не воспользоваться, ведь это, по сути, открытие колонии. Начнётся шумиха, через пару лет продавят закон, расширяющий квоты колонистов. А затем пойдут разговоры о том, зачем нам вообще космический флот! Увидите, лет через десять при тренде на колонизацию встанет вопрос о том, чтобы отказаться от «Протея»!

— То есть как «отказаться»? — Поллак растерянно улыбнулся.

— Самым решительным образом, мой друг. Новые поколения захотят осваивать планету, это потребует неимоверных трудов и энергии, но даст и новые впечатления, подстегивающие колонистов. Всем станет не до космоса. Тогда зачем тратиться на содержание огромного звездолёта? Кому нужны далёкие звёзды, когда здесь, под ногами есть всё, что нужно человеку как биологическому животному? Или я не прав, коллега? — он повернулся к Жилину.

— Правы, — коротко подтвердил министр труда. — Даже маленькая колония, пусть хоть в десяток домишек, это будет необратимое явление. Как спусковой триггер. А дальше наше чудесное человеко-ориентированное общество без социального неравенства и обязаловки перестанет существовать. Мы вернёмся к дикому капитализму, а вернее, даже к феодализму. На «Протее» тесновато, но решены очень многие социальные проблемы. Аах, но что поделать, таков уж человек, обещания Колонизаторов сочнее, новее и проще. Ведь протейцы веками верили, что оседание на подходящей планете — лучшая перспектива. Хотя уже десятки поколений мы не живёмна планетах. К тому же, люди устали от повышения рабочих планов. Прошлые Капитаны обещали народу кардинальные перемены, а мы даем им лишь увеличение довольствия, которое еще надо заработать. Да и что такое лишний пяток квадратов, когда вот они бескрайние просторы, стоит только выглянуть в иллюминатор. Империи, Верфи… Для большинства эти ценности слишком эфемерны…

— Начали за здравие, кончили за упокой, — упрекнул Капитан, — Напоминаю, звездный флот — не самоцель, в лишь средство для достижения амбициозных целей. Вы вот, как и Колонизаторы, кстати, говорили когда-то, что люди скучают. Ну так мы дадим им интересные задачи и при этом — заметьте, ничего не отнимем. Ни безопасность, ни комфорт, ни соцобеспечение — всего этого нет на Планете! Куда уж материальней.

— Альфред, я ни в коем случае не поддерживаю огульные идеи Колонизаторов. А с трапперством пытаюсь бороться любыми законными способами, как и все мы. Я лишь подчеркиваю, что нам нужны сильные наглядные аргументы.

— Очень хорошо! Джентльмены, ваш коллега, коего я очень уважаю за умение создать динамику в разговоре, помог мне высказать посыл, ради которого я вас собрал. Нам нужны самые веские аргументы против Колонизации, какие только возможны. Это должна быть настоящая бомба, а вернее, серия бомб. Надеюсь, не нужно напоминать, что от нашей убедительности зависят не только наши планы, но и наши судьбы. Само собой, не следует ничего высасывать из пальца и притягивать за уши. Аубера и её милые обитатели дадут сколько угодно реальных идей.

— Господин Капитан, разрешите вопрос? — поднял руку министр науки Николай Анненков.

Его немолодое лицо выражало напряжение и смущение, как у человека, столкнувшегося с непривычной задачей. Седые борода, усы и волосы, подстриженные автоматом по стандартной программе, и кроткая улыбка выдавали в нём человека обаятельно скромного. Анненкова Капитан Миллз пригласил в правительство, в первую очередь благодаря его аполитичности (когда дело не касалось науки). А так как политические течения современности не использовали в своей риторике развитие науки как важное преимущество их позиции, Анненков находился в стороне от политических баталий.

При этом, однако, министр науки являлся любимцем публики благодаря своей способности объяснять сложные вещи простыми словами и активной популяризации научного познания. Он часто выступал на официальном канале министерства, рассказывая о тех или иных явлениях из мира астрономии, техники, физики, биологии, а в последние годы — конечно, ауберологии. Эта последняя тенденция, с точки зрения остальных членов правительства, могла бы выглядеть как подливание масла в огонь колонизаторских идей, тем более, что передачи на тему планеты и её жителей собирали наибольшее число просмотров по сравнению с остальным контентом канала. Однако, к чести Анненкова, он не рассматривал планету как объект для колонизации, он лишь преподносил и объяснял факты — как любопытные, так и весьма отталкивающие.

— Конечно, Николай Иваныч. Надеюсь, вы не станете оспаривать нашу, так сказать, генеральную линию?

— Кхе-кхе, — смущенно прокашлялся Анненков. — Ну что вы, куда мне оспаривать мнение опытного политика. Однако, как учёный, не могу не спросить, а не слишком ли утилитарно мы рассматриваем Ауберу и эбрайлов?

Капитан продолжительно выдохнул сквозь зубы.

— Между прочим, судьба впервые подкинула человечеству такую встречу. — продолжал учёный. — Собратья по разуму! Таких контактов не было никогда — ни до, ни после Большого Старта! Это ведь просто невероятная удача — наткнуться на них случайно. А мы с вами рассуждаем лишь о том, как от них отделаться, чтобы урвать побольше их богатств.

— Послушайте, Анненков, мы должны прагматически смотреть как на настоящее, так и на будущее. Это обязанность правительства.

— Вот и прекрасно! У эбрайлов уже сейчас выявлены такие технологии, которые нам и не снились. И, кстати, они бы очень заинтересовали многих сидящих здесь. Вооружения, синтез ресурсов, космический транспорт, ускоренное растениеводство — здесь десятки отраслей могли бы скакнуть вперед!

— Николай Иваныч, вы человек у нас новый, понимаю, вам всё интересно. Однако напоминаю, что у правительства есть план. И этот план надо выполнять. Вашему ведомству заданы приоритеты: оптимизация межзвездных перемещений. Вы продвинулись в этом направлении?

— Господин Капитан, я почти уверен, что эту грандиозную задачу уже решили эбрайлы. Исследования показывают, что некогда это была цивилизация космического масштаба. Возможно, даже более развитая чем наша. Да-да, господа. И она хранит множество таких секретов, какие и вообразить трудно. Нам только нужно как следует изучить эбрайлов.

— Так, ну всё ясно, — Капитан решительно уселся в кресло. — Дорогой мой уважаемый Николай Иваныч, вопросы науки мы обязательно обсудим с вами отдельно. Сегодня несколько другая повестка, прошу её держаться, иначе мы до утра не закончим. Договорились? — он требовательно посмотрел на Анненкова, тот легонько пожал плечами, мол: «Как скажете».

Капитан предложил министрам высказать конкретные жалобы на сложности Ауберы. В первую очередь, это, конечно, касалось Джованни и Зинке, они-то и начали перечислять, даже приукрашивая. Почему бы не приукрасить, если выпадает такой замечательный шанс оправдать свои огрехи? Жилин тоже взял слово и посетовал на жертвы среди планетарного персонала. Правда, оговорился он, стоит отдать должное близким погибших — жалоб от них почти не поступает. Понимают, на что шли их родственники, и что их туда никто силком не тянул. Неожиданно для Миллза и Анненков подключился, продолжив высказывание министра труда: его удручала потеря очень ценных, практически уникальных специалистов. Учёных с таким опытом просто невозможно заменить.

— Благодарю вас, джентльмены, всё это поможет решить нашу задачу, — подытожил Капитан. — Теперь я хочу, чтобы вы письменно изложили ваши аргументы, с цифрами. Рассчитываю через неделю их увидеть. Далее Министерство коммуникаций совместно с Министерством пути организуют создание контента, который, с одной стороны, показывает опасности Ауберы, а с другой — перспективы и преимущества освоения сети космодорог.

Министры стали расходиться. Капитан жестом руки остановил Джованни.

— Серж, прости, что задерживаю дольше регламента, — начал Капитан, когда они остались одни. — Пара личных просьб к тебе, — он нажал кнопку на столешнице и не отпуская скомандовал: — Отключить запись и ведение протокола.

— Запись голоконтента отключена, — сообщила система мягким женским голосом. — Ведение протокола заседания отключено.

— Хотел с тобой кое-что для себя прояснить, — сказал Миллз, глядя на министра.

— Понимаю, Альфред, — Джованни медленно кивнул.

— На самом деле, у меня много вопросов, но начну с наиболее важных. Скажи-ка, вы следите за потенциальными угрозами планетарной инфраструктуре? Для превентивных мер.

— Обязательно. Это часть работы любой службы безопасности.

— Мхм, теперь вот что: есть ли сигналы, признаки, что какой-либо завод или база будет в скором времени подвергнута серьёзной опасности или атакована?

— Нуу, — Джованни поёрзал и замер, глядя на начальника, — мы оцениваем риски, да. Обо всех таких случаях докладываем.

— Да-да, я специально уделил время изучению твоих отчетов, помощников, там, своих привлёк. Но скажи, нет ли чего такого, что не вошло в отчёты?

— Кхм-кхм, — министр защиты выглядел озадаченным. — Я… конечно, все сведения мы анализируем, проверяем… И-и наверх я отправляю только такое, в чём достаточно уверен. Но… конечно… уф… Есть сообщения разведки, которые основаны, скорее, на… ну… интуиции, что ли. Кто давно варится там, те видят, слышат всякие малозаметные… явления. Их трудно или вовсе невозможно проверить. Вот такое я не отправляю, придерживаю. Иногда такие сообщения подтверждаются, чаще — нет, тут уж… Эбрайлы, как говорится.

— Серж, я всё понимаю, не думай, что я хочу влезть в вашу кухню. Ты только скажи, есть ли у тебя, у твоих аналитиков прогноз о скором разрушительном нападении на какой-либо планетарный объект?

— Ну, эээ… Прогноз… Это не прогноз получается, это предчувствие.

— Так-так?

— В общем есть одна база, там всё самое передовое, оборудование, там, вооружение. Ну, одним словом, есть на что позариться местным. Так тамошний глава разведки, тёртый мужик, знаю его, лет десять работает на Аубере, пустыню там исколесил вдоль и поперёк.

— Мхм?

— Ну и… Он считает, происходит что-то вокруг базы. Скоро, вроде как, будет атака или что-то ещё похлеще.

— Вот как, интересно. Ну и что вы предпринимаете в подобных случаях?

— Там каждый случай индивидуальный. Но стандартная процедура — усиленное наблюдение за окрестностями, при необходимости ужесточение режима безопасности. Если подтверждается угроза, соответственно, решаем, следует ли усилить гарнизон подкреплением.

— Ясно. Хорошо. Вот что, Сержио. Если мы хотим закрыть вопрос с Колонизацией в желаемом ключе, нужна очень яркая ситуация. Понимаешь, к чему я клоню? Трагическая ситуация.

— Понимаю, — Джованни снова медленно кивнул.

— Не мы завариваем эту кашу, не мы убиваем людей. Это всё местные твари. Мы делаем всё возможное для обеспечения безопасности. Но планета Аубера сильнее. Здесь нам не рады. Если Колонизаторы выиграют борьбу за общественное мнение, число жертв многократно вырастет. Ты понял, чего я от тебя хочу?

Министр защиты потёр щёку.

— Знаешь, я человек простой, Альфред. Все эти пиарские штучки — не моё. Да. Я простой, но не дурак, и так же, как и ты, понимаю, что приди Колонизаторы к власти, мне мигом дадут под зад. Там понадобятся молодые, «прогрессивно мыслящие». А мы, стало быть, консерваторы, ретрограды, «Консерву» защищаем… Так что… я согласен. Действовать нужно решительно. Или, в моём случае, бездействовать. А дальше, если всё случится, тут уж ты подключишься.

— Да, будь уверен. Мы с Зейманом всё обставим как следует. Собственно, нам и врать не придётся.

Помолчали.

— В общем, ты лучше знаешь, что делать, Сержио, — резюмировал Миллз. — С базой этой держи связь, как положено, а когда потребуется, так ты просто прикроешь глаза. Это крайне важно. Всё остальное, боюсь, не даст эффекта.

— Я об этом уже думал, Альфред. Примерялся. И… уже внутренне… решился.

— Спасибо, Серж. Спасибо, что на тебя можно положиться. Да, а как называется база-то?

— «Крылья надежды».