Тропа Джексона

Глава 9

Однако его идея не встретила немедленного одобрения у двух остальных негодяев. Они поглядели друг на друга, затем на Джексона и вновь переглянулись между собой. Наконец Пит спросил:

– Ты по какой части, парень?

– Сначала, ребята, объясните мне, чем вы занимаетесь, – ответил Джексон. – Думаю, я заслужил право прежде выслушать вас?

Боб извлек пачку табака, листки бумаги и стал сворачивать цигарку, даже не глядя при этом на пальцы. Он предпочел на отрывать глаз от Джексона.

– Ты, похоже, из породы магов и фокусников, – предположил он. – А раз так, то должен уметь читать чужие мысли. Вот и скажи мне, кто я такой.

– О, мне ничего не стоит сказать, что ты собой представляешь, – отозвался Джесси. – Да только читать твои мысли неинтересно, куда приятнее – сидеть и слушать.

– Эге, да ты, никак, блефуешь?! – возмутился Пит. – Думаешь, заставишь нас расколоться просто так, за здорово живешь? Нет уж, давай напрягись и читай мысли! Я видел, как это делали на сцене, – красиво, ничего не скажешь. Да только это все туфта. Нас на мякине не проведешь. Ты нас прежде никогда не видел, да и мы тебя – тоже. На нас у тебя ничего нет. Так что валяй читай наши мысли, если сможешь! Начни с меня и скажи, что я думаю прямо сейчас, сию минуту. Ну, слабо?

– Думаешь о том, как стать вором-домушником, – сказал Джексон.

Пит вздрогнул и отдернул голову назад. Было ясно, что такого он не ожидал – ответ парня застал его врасплох.

– Сдается мне, что на этот раз он угодил в самую точку, Пит, – произнес Джерри. – Я ж говорю вам, что у него в отличие от нас есть мозги.

– Закрой пасть! – любезно посоветовал Пит. – А ты давай валяй дальше! Скажи мне чуть больше. Значит, я думаю, как стать домушником?

– Сейчас уже нет, – возразил Джексон. – Теперь у тебя на уме, как бы пошерстить толпу.

Пит вскочил на ноги и заорал:

– Будь ты проклят! Что, у меня дырка во лбу и ты видишь через нее, что в моей башке?

– Считай, почти так, – согласился Джесси с еле заметной холодной улыбкой.

– Ну и чем же я орудую в толпе? – не унимался Пит.

– Обеими руками. Выворачиваешь карманы, высматриваешь, где народу побольше, шныряешь там под шумок и чистишь все подряд! От кошельков до носовых платков. Ты же ничем не брезгуешь, старина, тебе все годится. Собираешь по зернышку, чтобы набрать мешок пшеницы. С того самого дня, как начал…

– С меня хватит! – прервал парня Пит, хлопая глазами. – Больше мне от тебя ничего не нужно, приятель, спасибо, сыт по горло! – Он слегка отодвинулся, понуро опустил голову и исподлобья покосился на Джексона.

– Хорошо! – весело провозгласил Джерри, перекатываясь в более удобное положение. – Ну, а теперь прочти-ка мои мысли… О-ох! – взвыл он, потому что движение вызвало резкую боль в бедре.

– Давай-ка лучше вправлю твой вывих, – предложил Джексон. Левой рукой он ухватил поврежденную ногу ниже коленной чашечки, в то время как пальцами правой ощупал сухожилия бедра и предупредил: – Будет немного больно.

– Если это вернет мне способность ходить, – смело заявил Джерри, – то черт с ней, с болью!

Едва он успел это вымолвить, как Джесси рывком вывернул его голень, одновременно впившись пальцами правой руки в мышцы бедра пострадавшего.

Джерри испустил краткий вопль, похожий на визг собаки, когда ее огревают плеткой. Боль была настолько сильной, что на лбу у него выступили капельки пота. Они все еще струились по лицу Джерри, когда он попробовал согнуть и разогнуть ногу.

– Разрази меня гром! – вырвалось у него. – Ты вправил мою ногу так же легко, как и сломал. Как это ты умудрился?

– С помощью магии, конечно, – ухмыльнулся Джексон.

И вытянул вперед изящные руки, как бы давая тем самым понять, что грубая сила не входит в арсенал его излюбленных средств.

– Ясно, что дело темное. А теперь выкладывай мою подноготную, – не отставал Джерри. – Для начала скажи, как я дошел до жизни такой.

– С истинного пути тебя сбила армия, – поведал Джексон. – До нее ты был бездельником, а вступив в ряды регулярной армии, приобрел, как принято говорить, скверные привычки. Так вот и скурвился.

Теперь пришла очередь Джерри разинуть рот от изумления.

– Надо же, угодил в самое яблочко! – радостно констатировал Пит, который сейчас по выражению на физиономии Джерри мог получить полное представление о том, как выглядел и сам всего несколько минут назад.

– Как ты вышел на тех, кто знал или знает меня? – потребовал объяснения Джерри, теряясь в догадках. – Нет, быть такого не может! Глянь-ка, а в этом и впрямь что-то есть! Неужели ты видишь мысли людей в их набалдашниках?

– А то как же? – улыбнулся Джексон. – Это очень просто.

– Ну, сначала я скурвился, а чем теперь занимаюсь? – не унимался Джерри, выказывая всем своим видом живейший интерес.

– Ты почти всегда на подхвате. Предпочитаешь работенку полегче. Чуть что – в сторону!

– Что верно, то верно! – признался Джерри. – На козыря не тяну, не те нервишки. Вот быть шестеркой – куда ни шло! Предпочитаю видеть небо над головой, а не в крупную клетку из тюряги. Ты просек меня насквозь. Как это тебе удалось?

– С помощью магии, конечно, – пояснил Джексон, все еще улыбаясь.

– Теперь остался только я, – объявил Боб. – Скажи и мне, что я за птица. – У него было квадратное, словно вырубленное из камня, лицо и тусклые, широко посаженные глаза. Пристально и тупо он уставился ими на Джексона, продолжая канючить: – Предъяви и мне билетик. Настала моя очередь. Ну, чем я промышляю?

С губ Джесси сорвалось лишь одно слово:

– Убийством.

Боб закрыл лицо ладонью и сквозь пальцы уже не тусклыми, а горящими глазами посмотрел на Джексона. Потом внезапно заморгал и поспешно отвел взгляд.

– О, мой… Бог! – выдохнул он.

Остальные двое молчали. Какую бы ловкость рук и чудеса ума не продемонстрировал им перед этим Джексон, все померкло по сравнению с тем, вырвавшимся у него в минуту откровения единственным словом.

Бродяги даже, похоже, испытывали смущение.

– Он – сыщик, – заявил Боб и что-то еще тихонько пробормотал себе под нос. – Полицейская ищейка! Он всех нас подставит! Сначала заставит расколоться, а потом… Вот что, нам надо от него избавиться!

Он посмотрел на своих компаньонов, но те только покачали головой. Они уже ощутили на собственной шкуре, каково иметь дело с этим парнем, и знали, что не забудут его приемчиков по гроб жизни.

– Осади назад! – охладил пыл приятеля Джерри. – Он не стукач. И сейчас нам расскажет, как добыл эти сведения. Ты же не станешь темнить, парень?

Обращаясь к Джексону, он взывал к его лучшим чувствам, и тот согласно кивнул.

– Ну, Джерри, на самом деле все очень просто. По твоему внешнему виду можно понять, что ты родился нормальным человеком, но ничто, кроме службы в армии, не могло тебе дать такую выправку. Все остальное – плод моих рассуждений. Армия не то место, где любят утруждать себя работой. Ну, а раз ты покинул ее, значит, на то были причины. Впрочем, не будь ты лентяем, то и не завербовался бы туда, где не надо думать о хлебе насущном.

– Ну, положим, со мной тебе и впрямь все ясно, – согласился Джерри. – Тут магия ни при чем. А как насчет Пита?

– Только в тюрьме парни постигают искусство говорить уголками губ и по ним разбирать слова, – небрежно пояснил Джексон. – И любой, кто может, не глядя на руки, свернуть самокрутку и при этом не просыпать ни крошки табака, несомненно обладает ловкими, специально тренированными пальцами. Вот я и догадался, что Пит карманник. А о том, что он хочет стать вором-домушником, прочел по его губам. Есть и другие признаки, которые о многом говорят опытному глазу, но вряд ли стоит о них упоминать.

– А Боб? – поинтересовался Джерри, невольно понижая голос.

Боб тоже поднял голову и зачарованно уставился на Джексона.

Тот встретился с ним взглядом и предложил Джерри:

– Посмотри на его руки.

Это были здоровые руки, с широкими багровыми ладонями; на пальцах виднелись бледные шрамы и следы старых порезов.

– Он начинал на бойне, – объяснил Джексон и еще пристальней взглянул в тусклые глаза Боба. – И до сих пор в душе по-прежнему мясник. – Потом, помолчав, добавил: – Вот и вся моя магия, как сами теперь видите. Просто я умею складывать воедино многие мелкие признаки.

– На словах все просто, – возразил Джерри, – а на деле оказывается не так-то легко. Я это точно знаю. А теперь, парень, расскажи-ка нам о себе. Чем ты промышляешь?

– Магией. – Джексон вновь выставил на всеобщее обозрение свои изящные руки ладонями вверх.

– Морочишь публику со сцены? – уточнил Джерри.

– Нет, подлинной магией, той самой, с помощью которой открываются замки, как висячие, так и те, что устанавливают на сейфах, и делается многое другое из той же оперы. Иногда от скуки развлекаюсь тем, что показываю фокусы на ярмарках. Одно время специализировался на драгоценностях. Было и еще кое-что… Ну, короче говоря, вы с полным правом можете посчитать меня своим в доску. Но основное мое занятие – магия. Никакого нитроглицерина, никакого динамита. Магия – это то, чем можно открыть любую дверь. Как, например, эту, в вагоне.

Славная троица взирала на Джесси с нескрываемой завистью. Наконец Пит нарушил молчание:

– Что ж твоя магия не удержала тебя подальше от чугунки, от того, чтобы не трястись на голых досках товарняка? Какой от нее прок, если ты скитаешься по железным дорогам, как и мы?

– Магия – это уже само по себе награда, – загадочно проговорил Джексон.

– Послушай! – ткнул в него здоровенной ручищей Джерри. – Возьми нас с собой! Давай работать вместе. Идет? Сможешь нас как-нибудь использовать?

Прежде чем ответить, Джексон повернул голову и пристально, в упор, внимательно посмотрел в тусклые глаза Боба.

– Ну? – мягко, но требовательно спросил он.

Боб вспыхнул до бровей.

– Ты же знаешь, по какой я части, – хрипло пробормотал он. – Знаешь, чем я промышляю. Суди сам – нужен я тебе или нет, а мне ты подходишь.

– Что ж, пожалуй, я смогу использовать всех троих для работы, которая у меня сейчас под рукой. Хорошо, беру вас и буду вам регулярно платить жалованье. Подходит?

– Эй! – воскликнул Пит. – Никакой доли в добыче? Только зарплата?

– Да, но неплохая, – заверил Джесси. – Двадцать долларов в день. Устраивает?

– Двадцатка на нос? – недоверчиво осведомился Пит.

– Двадцатка каждому, – подтвердил Джексон.

– А какого вида работа? – полюбопытствовал Джерри.

– Всякий раз, когда вам придется пользоваться фомкой или стеклорезом, вы будете получать дополнительное вознаграждение, – ушел от прямого ответа Джексон. – Пятьдесят баксов за окно и две сотни за дверь. Звучит?

Все трое, как по команде, дружно ухмыльнулись. Потом эта ухмылка расползлась у них до ушей, как у умирающих от голода, которым неожиданно пообещали банкет.