— Что мы должны сделать, что бы освободить пленников? — спросил я у женщины-сущности.
— Вы можете повторить процесс вашего слияния ещё раз? — ответила она.
Я посмотрел на Осс, переадресуя вопрос ей, так как в этом вопросе она была до сих пор компетентнее меня, хотя я и мог пользоваться её памятью.
— Да, можно попробовать, — задумчиво сказала она, — только я не представляю, как этот процесс поможет восстановить и освободить пленные сущности?
— Пройдите во время слияния по дороге времени назад, — сказала сущность, — в то время, когда вы впервые оказались под ударом. Потом разделите потоки себя и наших сущностей, отправившись вперёд по времени. Это должно их восстановить и выбросить из вашего потока. Я со своей стороны поддержу их целостность за свой счёт, за них не беспокойтесь, ваша задача справиться с собой. Одновременно мы узнаем, как осуществить потом управляемое слияние между нами и вами с вашей стороны. До сих пор у нас такая задача никогда не возникала.
Я поначалу даже не предполагал как будет сложно заниматься сексуально-телепатической практикой по необходимости. Тем более при свидетелях, пусть даже эти свидетели совсем не люди. Раньше это получалось само собой — это было естественно. А тут мне пришлось прикладывать немалые силы к себе самому, чтобы что-то получилось. Да, как и все боевые разведчики, я полностью управлял своими чувствами и эмоциями, но это не касалось того пласта, что возникает в близости между мужчиной и женщиной. Даже прямой телепатический контакт и уже состоявшаяся ментальная общность не оказывала реальной помощи. Пришлось действовать буквально по шагам инструкции, которую мне так любезно предоставила Осс из своего давнего прошлого, когда она проходила своё обучение. Однако именно подобная строгость и формальность в итоге оказались именно тем самым, что было нужно. Я сильно сомневаюсь, что окажись мы в таком же спонтанном потоке, какой захлестнул нас в самый первый раз, у нас что-либо получилось бы. Вернее что-либо как раз получилось, но совсем не то, что было нужно получить. Итак, шаг за шагом нам удалось вернуться в совсем недавнее прошлое, и сначала Осс трансформировала мой поток, потом я занимался ей, а потом наши потоки снова стали сливаться и переплетаться. Снова закружился водоворот энергии и картинок воспоминаний. Мы опять сливались в единое существо, когда мир вокруг содрогнулся и начал рушиться. Реальность жестоко выбросила нас из сладкого сна потустороннего мира, который был для нас, казалось бы более реальным. Станция содрогнулась от чудовищного удара, нанесённого по ней неизвестной силой. Нас разметало по полу отделения разведки. Я мгновенно пришел в себя, быстро собирая одежду и пытаясь понять, что произошло. Похоже, станция подверглась орбитальному удару, и то, что мы до сих пор были живы, говорило о том, что она этот удар выдержала. Впрочем, орбитальные удары одиночными не бывают. По логике развития событий, вскоре должны последовать новые, и трудно будет сказать, сколько выдержит станция. Всё это было очень странным, учитывая, что на орбите планеты находится наш флот, в задачу которого как раз входит защита станции от ударов из космоса. События снаружи развивались совершенно непредсказуемым образом, и требовалось что-то делать прямо сейчас.
Едва одевшись, я активировал экстренную систему связи с адмиралом Воссом, которая была в моём распоряжении по его приказу. Его изображение появилось практически сразу, и я понял, что произошло что-то серьёзное. В таком виде адмирала не видел никто.
— Командор, я знаю, что ты думаешь, — сказал адмирал, лицо которого меняло свой цвет с красного на фиолетовый. — Но я ничего не могу поделать, силы флотов иных рас ударили по нам до истечения срока ультиматума, в космосе кипит бой. Мы не сможем долго сдерживать многократно превосходящие силы противника, наши защитные системы быстро теряют энергию.
— Что-то можно сделать? — упавшим голосом спросил я.
— Мы не сможем держать оборону в космосе, иначе наш флот будет полностью уничтожен. А я даже не знаю, почему по нам нанесли неожиданный удар, да и сикрийцы за десять минут до него покинули расположение наших сил. Хорошо хоть не вмешиваются на стороне нападающих, и на том спасибо.
— Конечно, я не имею полномочий давать советы вам, адмирал, — сказал я, когда у меня в голове, наконец, оформилось представление об произошедшем. — Однако я вижу единственную возможность спасения себя и всего флота в спуске с орбиты на планету и создания в зоне посадки общего защитного поля. Его будет невозможно пробить орбитальными ударами и нападающим придётся высаживать десант. А тут у нас будут почти равные шансы, так как в противоборстве на поверхности планет успех не определяется только одним уровнем энергетического преимущества, как в космосе.
— Икторсинус, ты, что теперь и мои мысли читаешь, — внимательно посмотрел на меня адмирал, — только что я сам именно так и думал, причём теми же самыми словами. Я уже отдал приказ о подготовке схода флота с орбиты и его посадке в пространстве вокруг колонизационной станции. Другого выхода у нас действительно нет, без поддержки флота станция долго не продержится, а она, похоже, и является главной мишенью для объединённых сил. Мы отбили несколько волн атак их автоматических штурмовых кораблей, хотя один залп всё же пропустили. Пока обошлось без потерь, но наши ресурсы уже выработаны практически на три четверти. Так что продержитесь там полчаса, и мы, возможно, будем с вами.
Изображение адмирала пропало, а станцию потряс ещё один удар, правда, значительно слабее, чем первый. Я бросил взгляд на монитор, где отображалось состояние станции и мне несколько полегчало. Станция держалась сама и удерживала защитное поле, хотя некоторые системы всё же показывали сбои разного уровня, сказывалось прошлое влияние неразумных сущностей на аппаратуру. "Если не последует нескольких крупных залпов с орбиты, то у нас есть неплохой шанс продержаться", — про себя думал я. Экипаж станции тоже не терял времени зря, я успел отметить сигналы, свидетельствующие о разворачивании дополнительного периметра силовой защиты. Представляю, как всё это приходится делать вручную да под обстрелом. Если очередной залп с орбиты пробьёт силовое поле, то все, кто окажется снаружи станции мгновенно погибнут. Впрочем, если не развернуть дополнительный контур, то и станция долго не простоит под массированными орбитальными ударами. Полчаса, за которые сюда спустятся космические корабли нашего флота, ещё требуется продержаться, так как при манёврах в атмосфере космические корабли не могут вести бой и прикрывать станцию, они на это не рассчитаны.
Третий удар был значительно слабее чем второй, а затем наступила долгожданная тишина. То ли второй защитный контур, наконец, заработал, то ли атаки прекратились, то ли и то и другое одновременно. Я осмотрелся по сторонам, не подключая телепатического контакта ища взглядом Осс и женщину-сущность. Они о чём-то разговаривали друг с другом в раздевалке. Женщина-сущность уже была одета в форму и выглядела совсем как обычный человек. Если не видеть её внутренней энергетики, то опознать в ней чужака не сможет никто. Ну, разве что, какая изощрённая медицинская аппаратура. Посмотрев в энергетическом диапазоне, я обнаружил с десяток других энергетических сущностей, которые были невдалеке от беседующих женщин. Среди них резко выделялась одна, та самая, с которой я боролся за жизнь своей боевой подруги и потом едва не отдал свою. Однако эти сущности сейчас не проявляли какой-либо агрессивности, у меня было такое ощущение, что они даже внимательно слушают разговор. Я тоже решил к ним присоединиться.
Сначала я просто прислушался к беседе:
— … да, пока они неразумны, однако вполне самостоятельны и могут действовать независимо друг от друга, говорила женщина-сущность. В этом как раз и заключена наша основная ошибка, мы давно растеряли себя самих, у нас нет собственных целей, кроме тех, что были заложены в нас трансформером.
— Не возражаете, если я подключусь к вашей беседе? — начал было я.
— Уже поздно, — с немного грустным видом ответила мне Осс, — времени на разговоры уже практически не осталось, мы только тебя и ждали. Нам сейчас предстоит практическим способом согласиться с предложением Иты, — она указала рукой на женщину-сущность. — Теперь у неё к человеческому телу есть и человеческое имя, всё специально для нас, кстати.
— Да, вы интересные существа, люди, — заметила она, — вам обязательно требуется дать абстрактную форму всему, что вы воспринимаете. Для нас она не нужна, однако вы показали, что мир ваших абстракций не уступает сети связанных потоков изменений, а то и превосходит её.
Я лишь смутно догадывался, о чём говорит Ита, хотя сами слова мне были понятны, особенно потому, что я знал, что эти слова взяты из моей памяти, но общий смысл сказанного ускользал от меня. Если бы я, к примеру, был бы учёным, я бы, скорее всего, понял бы сразу. Однако, хоть разведчик и должен быть максимально подготовленным во всех областях знаний, мои знания при всём этом были слишком поверхностными, если они не касались основной моей деятельности. Я хотел, было, спросить Иту, что она имеет в виду под этими "связанными потоками", но меня опередила Осс:
— Так, времени на подготовку у нас реально нет, до посадки нашего флота ты должен осуществить полное слияние с Итой, так же как и со мной, иначе произойдёт катастрофа. Она рассказала мне, как мы сможем управлять сущностями, чтобы они не разрушали технику и не поражали людей, как это произошло с экипажем нашей станции. Этих сущностей тут вскоре будет многие миллионы, когда они соберутся со всей планеты. Но для этого ей нужен ты как источник смысла действий.
С этими словами Осс встала и подошла ко мне сзади, касанием деактивируя механизмы силового сцепления моей одежды. Одновременно я почувствовал её тёплое ментальное прикосновение, в котором ожила её яркая женская сила. Я закрыл глаза, ощущая, как во мне рождается естественный отклик. Меня охватила сильная страсть, прямо как в тот самый первый раз, когда мы открыли наши миры навстречу друг другу. Я хотел было повернуться и обнять её, но в это время она легко подтолкнула меня вперёд. Сделав неуверенный шаг, и едва удержавшись на ногах, я ощутил прикосновение обнаженного тела Иты, которая тоже успела скинуть с себя одежду. "Так надо, — почувствовал я голос Осс у себя внутри, — ощути на её месте меня, и у тебя получится, я буду поддерживать вас находясь рядом, нас будет трое". Ощущение страстного желания при этом только возросло, оно встретилось с таким же ответным желанием, исходящим от Иты. Я раньше не мог даже представить себе, что чуждое существо, едва обретя человеческую форму, способно страстно желать того, что должно быть естественно для человека. Возможно, построив для себя человеческое тело, сущность Иты оказалось под действием его естества. Я даже не мог представить, что идущие от неё ощущения были сконструированными разумом, будучи всего лишь чётким расчетом, следующим за суровой необходимостью. Если это так, то мои чувства отказали мне все разом. Наши тела переплелись в страстном объятии, легко скользнув на тёплый пол. Две страсти стремящиеся друг к другу при активной поддержке третьей, быстро слились в один горячий поток, разлившись по всему телу, затопив остатки рациональный мыслей. Только одни движения и ощущения, запах и звуки страстного дыхания, всё остальное осталось за границей восприятия. Заполненное страстью и напряжением приближающейся кульминации разгорячённой плоти, моё сознание постепенно соскальзывало в зыбкий туман. Он был неестественно белым, практически без каких-либо оттенков других цветов. Туман завораживающе клубился, заполняя собой пространство моего рассудка. Я плыл, не ощущая ни верха, ни низа, ни прошлого, ни настоящего, только ощущение движения в струящихся клубах белого светящегося тумана. Мне очень хотелось раствориться в этой светлой белизне, стать её составной частью, не имеющей ни начала, ни конца, живущей по своим законам. Однако при этом я чувствовал, что этот туман живой и он не хочет моего растворения в нём, он что-то ждёт от меня, что-то, что я должен сделать сам.
У меня возникло чувство, что я смотрю на себя изнутри себя самого и не вижу себя одновременно. Я настолько велик, что мои пределы отстоят от моего взгляда так далеко, что я никогда не смогу до них дотянуться. Мои пределы ускользают от меня быстрее, чем я могу перемещать своё внимание. И только одна точка, точка меня осознающего, откуда истекает и куда стекается всё сущее во мне, является устойчивой частью, которая давно потерялась в безбрежности и желает только одного — обрести себя. Едва желание приобрело явную форму, окружающее пространство озарилось ослепительной вспышкой, сознание на мгновение померкло. В следующий миг мир вокруг превратился в круговорот тьмы и света, самого разного света, ни секунды не остающегося в стабильном состоянии. Свет бил фонтанами, тёк ручьями, закручиваясь в малые и большие вихри, презирая все физические законы. Я видел рождение галактики, возникающей буквально из ничего, из безбрежной космической пустоты. Вспыхивали и гасли звёзды, закручивались звёздные вихри, и через всю галактику, пульсируя, тёк свет, текла непонятная энергия, которая рождала окончательную форму огромного звёздного диска. Я видел пред собой почти зрелую галактику, в которой может родиться ответ на моё невысказанное желание знать, что я такое, кто я такой. Странный свет, питающий молодую галактику, постепенно исчезал, и она обретала собственную жизнь. В некоторых местах на её периферии начинали вспыхивать новые робкие источники этого странного света. Некоторые из них, едва возникнув, гасли, но другие разгорались сильнее, перемещались, разделялись на отдельные части, перемешивались с другими световыми пятнами, они меняли свою яркость и цвет, принимали то одну, то другую форму. То в одном луче галактики, то в другом, появлялись целые световые сполохи, но потом они постепенно растворялись в свете звёзд и терялись во мраке космоса. Некоторые источники выпускали световые нити, которые пронизывали окружающее пространство. Иногда эти нити протягивались ко мне, и каждое касание рождало у меня ощущение небывалого экстаза. Я стремился пробежать по этой тонкой нити к её источнику, но нити быстро рвались или их источник при моём приближении стремительно гас, оставляя у меня чувство какой-то невозвратной потери. Потом я заметил, что нити и световые всполохи обходят меня стороной, хотя при этом их активное движение в пространстве галактики продолжается. Я снова стал забывать себя и своё желание, постепенно растворяясь в небытии и пребывая в забвении. Когда всё уже было в далёком прошлом, я почувствовал новое касание, необычайно сильное и яркое, оно пробудило меня в одно мгновение, но при этом вместо привычного ранее ощущения экстаза пришло что-то другое, что-то новое. Меня окружал мерцающий свет, сотканный из множества нитей, устремившихся ко мне со всех сторон.
Некоторое время спустя я опять вспоминал себя, снова обнаруживая себя в человеческом теле, по которому разливалась приятная истома. Остальные органы восприятия не торопились включаться в работу, я продолжал пребывать в некотором иллюзорном пространстве, где кружил звёздный вихрь галактики, и где в некоторых местах струились источники странного света. Я ощущал всё это в себе, но пока не понимал, что это значит и откуда оно берётся. "Это поток изменяющих связей", — ощутил я нечто напоминающее собственную мысль, выражение, которое могло принадлежать только Ите. Я чувствовал, что точно знаю, что это означает, хотя в понятный для себя вид так и не оформил. "Мы всё ещё воспринимаем окружающий мир слишком по-разному", — снова сказала мне Ита моими мыслями, — "срок полностью объединить наше восприятие ещё не пришел. Достаточно того, что теперь мы связаны в одно изменяющее течение. Мы сами создаём новый поток, который сейчас ещё слишком слаб, чтобы его можно было заметить".
Я чувствовал тепло человеческого тела сущности, которая мне не казалась больше чужой. Она стала для меня женщиной, такой же близкой, как Осс, при этом у меня была уверенность, что с её стороны это явно взаимно. "Икт хватит валяться", — мысленно обратилась ко мне где-то рядом находившаяся Осс, — "быстро приходи в себя, у нас тут очередные неотложные проблемы, требующие твоего деятельного участия". Я открыл глаза, осматриваясь по сторонам, замечая тревожные индикаторы на информационных панелях. Что-то опять происходило в реальном мире, время которого стремительно сворачивалось в событийную спираль, сходящуюся в одну точку.
Меня вызвал по коммуникатору командир станции Митей Пит:
— Икторсинус, как можно скорее подготовь всю бригаду разведки по полному боевому расписанию. Если мы не сможем остановить катастрофическую потерю мощности реакторов, потребуется немедленная эвакуация всего персонала станции в пещеры, так как мы не сможем противостоять орбитальным ударам. У спускающегося на планету флота та же самая проблема, так что он нам не сможет помочь.
Подойдя к управляющей панели, я активировал сигнал немедленного сбора подконтрольного мне подразделения. Через несколько минут все разведчики соберутся здесь и будут готовы к немедленным действиям. Я смотрел на панель, отображающую статус энергосистемы станции. Митей Пит был прав, общий уровень выработки энергии всеми энергосистемами станции был около "красной границы" и продолжал снижаться. Предварительно заряженные накопители были ещё способны некоторое время поддерживать станцию, но их запас был ограничен. Это было практически невероятное явление, в силу того, что многократно дублированные и надёжно защищённые реакторы, к тому же использующие разные принципы выработки энергии, теряли вырабатываемую мощность все разом. Ни автоматика станции, ни технический персонал ничего не мог сделать с этим явлением, так как не было понятно, почему это происходит. Возникало такое ощущение, что все физические принципы, на основе которых работала энергетика станции, постепенно становились неработоспособными. И если у космического флота была та же самая проблема, то данное явление было глобальным в рамках планеты, а то и всей планетарной системы. Если процесс не остановить, то мы рискуем остаться вообще без работоспособной техники, которая имеет активные реакторы. То есть мы теряем практически всю автономную технику, энергетическое оружие и силовые костюмы, всё, что было штатным в нашей группе, использовать уже невозможно. Впрочем, у нас в запасе имеется примитивное оружие на химической основе, так что полностью безоружной наша группа не останется в любом случае. Более того, в случае реального столкновения с возможным десантом других рас, это может дать нам дополнительное преимущество, так как по имеющимся сведениям, подобным оружием комплектуются только особые подразделения разведки неизвестных миров, где есть достаточное атмосферное давление. Обычные штурмовые отряды давно перешли на интегрированное в боевые системы энергетическое оружие, которое, по идее, работает везде, и в космическом вакууме, и в атмосфере планет. Весь этот расклад диктовал мне, как командиру, подобрать амуницию и вооружение своих бойцов в соответствии со складывающейся обстановкой. Все последние достижения военной техники просто окажутся бесполезным грузом, если автономные энергетические установки не смогут работать. И расчет на собственные человеческие силы и самые древние технологии будет самым верным в сложившейся обстановке.
Вся группа вскоре собралась в отделении разведки, и я представил им нового члена нашей команды — Иту, по легенде, как прибывшего с орбиты специалиста. Что она не была человеком в привычном понимании этого слова, знали только я и Осс. Вначале я подумал о возникающей с её появлением серьёзной проблеме, так как она не была введена в базу системы безопасности станции и поэтому даже самостоятельно выйти из отделения разведки просто не смогла бы. Моих полномочий для ввода нового человека в состав экипажа станции было недостаточно, а информировать о ней вышестоящее руководство я не хотел, так как у него и без этого было много проблем. В перспективе же отключения всей электроники и общей неразберихи, это уже не представлялось какой-либо значимой проблемой. "Разберёмся как-либо потом, если переживём все эти события", — про себя думал я.
Быстро введя разведчиков в сложившееся на станции положение и обрисовав им ближайшие перспективы, я стал облачаться в боевую амуницию древнего образца. По выражениям лиц разведчиков, я видел, что идея отказаться от современных боевых систем не вызывает у них особого энтузиазма, но что-либо возражать мне никто не собирался. Все понимали, что именно такой выбор нужен в настоящий момент, хотя древняя амуниция была тяжелой и не очень удобной. Минимум электроники с автономным запасом энергии в химических аккумуляторах заставит больше полагаться на собственные органы чувств и свою силу, хотя существенно снизит боевую эффективность. Однако меня радовало то, что наши потенциальные противники рискуют оказаться в гораздо худших условиях, чем мы, так как я сильно сомневался, что хоть у кого ещё есть подобное нашему вооружение. Через десять минут все разведчики были готовы к действиям, и я дал сигнал о готовности своего подразделения командиру станции. Он сразу вышел со мной на связь:
— Немедленно выдвигайтесь ко входу в пещеры и любой ценой удержите его до прибытия эвакуационных модулей со станции и с флагмана нашего флота, только что совершившего посадку рядом с нами. На подходе десантные корабли противника, но у них те же самые проблемы, что и у нас. Орбитального удара теперь можно не опасаться, на орбитах с энергией дела обстоят не лучше нашего. Но это только осложняет сложившуюся ситуацию, так как вскоре корабли всего объединённого флота других рас будут вынуждены совершить посадку на остатках энергетических запасов, не в силах покинуть планетарную систему. Ничего хорошего нам это не сулит по определению, войну, к сожалению, никто не отменял. Запас времени у вас небольшой, поэтому действуйте максимально быстро.
Мы выступили сразу после того, как я оборвал связь. Двигались к намеченной цели бегом, практически не опасаясь возможных неприятностей. Если отбросить все те технические неприятности, что свалились на нашу голову, то лично мы пока оказываемся в более выгодном положении, чем наши потенциальные противники. Роботизированные военные системы никто из них использовать не сможет, энергетическое оружие, которое может у них быть, окажется практически одноразовым. Никакие накопители не способны обеспечить нужной мощности, как для современного оружия, так и для защитных систем. У нас же, по чистой случайности, а вернее — по устаревшей инструкции для колониальных станций, было предусмотрено примитивное пороховое оружие, которого нам вполне должно хватить, чтобы удержать платсдарм. Даже мотройды, которые сами представляют из себя почти живое оружие, вряд ли захотят пойти в лобовое столкновение не считаясь с потерями, их самих не так много для этого. Так что я видел текущую задачу относительно простой, хотя сказать, что безопасной, не мог. Даже на последних запасах энергии в накопителях противник может наделать нам много неприятностей, если мы подпустим его слишком близко к нашим позициям. Без силовой защиты даже одного слабого удара плазмы будет достаточно, чтобы поджарить нас всех сразу, если мы не найдём для себя надёжного укрытия.
Тем временем мы почти достигли зоны входа в пещеру и рассредоточились, заняв удобные для обороны позиции. Я хотел доложить об этом командиру станции, но связь уже не работала, хотя моя станция связи показывала, что у неё достаточно энергии в накопителях и все внутренние системы исправны. Также не работала связь и с остальными разведчиками, за исключением прямого телепатического контакта с Осс и Итой. С окружающим миром творилось что-то неладное, он менял свои свойства так, что привычная и отработанная во всех других уголках галактики техника превращалась в совершенный хлам.
"Что ж, это даже к лучшему", — подумал я, — "теперь противник тоже не сможет координировать свои действия, и успех будет у тех, кто имел раньше готовый план действий на поверхности планеты. И, по всей видимости, этот план был только у нас, всем другим придётся жестко импровизировать". Тем временем к нашим позициям стали приближаться транспортные модули со станции. Причём транспортные модули запасного образца, с энергетической установкой на химическом топливе, которые тоже были включены в состав оборудования станции по той же старой инструкции, как и наше древнее оружие. "Вот и пригодилась излишняя запасливость", — про себя думал я, глядя на то, как прибывший экипаж станции спешно разгружает транспорты и переносит грузы к входу в пещеру. Видимо этим транспортам придётся делать много рейсов не только к станции, но и к стоящим по всей долине кораблям нашего флота, среди которых особенно выделялся наш флагман с необычным названием "Точка начала". От кораблей в нашу сторону передвигалось своим ходом множество людей, но не было видно ни одного транспортного средства. В этот момент я почувствовал слабый ментальный контакт, на самой грани своего нового восприятия. Как будто кто-то прощупывал своим ментальным восприятием окружающее пространство. Тут же я почувствовал, как Осс резко напряглась, и в её чувственном образе отразился яркий страх. Она уловила то же самое, что уловил я, но в отличие от меня, она уже имела представление, что это такое.
"У нас серьёзные проблемы, это тресекты, они формируют рой", — услышал я её мысленный голос. — "Примерно пятнадцать минут до атаки, судя по ощущениям".
Тут уже не на шутку испугался я сам, так как весьма хорошо представлял себе, кто такие тресекты. Мне уже приходилось сталкиваться с ними ранее. Это было настоящее порождение космической войны, практически совершенное биологическое оружие. Неразумные по отдельности гигантские насекомые, метаболизм которых позволял жить и действовать не только на поверхности многих планет, но и некоторое время в открытом космосе. Быстрые и сильные, они обладали телепатической связью друг с другом. Теперь я узнал, что они обладают ещё и "ментальным зрением", то есть могут чувствовать своих противников на большом расстоянии, как бы те не маскировались. Обычно при атаке тресекты объединялись в ментальный и физический рой, действуя как один многоклеточный организм, обретающий какие-то зачатки разума. А управлялись боевые насекомые с большого расстояния кем-то из особых специалистов, имеющих специальные имплантаты в виде части мозга тресекта, отвечающей за телепатическую связь. Для особей тресектов, объединившихся в рой, не существовало ни боли, ни страха смерти. Они были способны достигать поставленных им целей любой ценой, вкупе со своей фантастической живучестью, становясь кошмаром для любого противника. Плюс их неоспоримым преимуществом всегда было банальное количество, так как минимальный рой насчитывал тысячу особей. Единственная защита против них была сплошная линия обороны в виде заградительных силовых полей или полностью перекрывающего пространство автоматического огня. Но ни того ни другого у нас сейчас не было, а то оружие, что имеется в руках у всех моих разведчиков, сдержать атаку роя тресектов просто неспособно. Разве что немного задержать его на некоторое время. Отойти к пещере и пытаться отбиваться в ограниченном пространстве прохода, тоже не выход. За остающееся до атаки тресектов время большинство людей не смогут укрыться в пещере, и будут неминуемо ими уничтожены, да и у нас может банально не хватить патронов и скорости реакции. Более того, даже космические корабли и станция не смогут стать надёжной защитой для людей от наступающего роя, так как лишенные энергетической защиты объекты не представляют для них особого препятствия. Тресекты быстро взломают обшивку и проникнут внутрь. Дело усугублялось тем, что я, при всём своём желании, просто не мог никого оповестить о надвигающейся на людей опасности, кроме тех немногих, кто находился рядом с нами. Нам навязывался бой, который должен будет стать для всех нас последним, и не принять который мы не могли, так как тресекты пленных не берут в принципе. Вот ведь как получилось, у кого-то из наших противников оказался даже не туз, а настоящий джокер в рукаве, про который я даже не смог подумать раньше. И этот джокер был сразу же брошен против нас, с лёгкостью побив всех наших тузов и прочих мелких козырей.
Я приказал с помощью знаков всем разведчикам занять круговую оборону, хотя и понимал, что отбиться от надвигающейся атаки, у нас нет ни единого шанса. Но бездействие тем более недопустимо, так как опустивший оружие перед боем, проигрывает его гарантированно. А кто бьётся до конца, всегда имеет какие-то шансы, если не на успех и жизнь, то хотя бы на то, чтобы войти в светлую память потомков. Бороться до конца — этому всегда учили военных в любые времена и в любых местах.
Тем временем я продолжал думать над тем, что можно сделать в сложившейся ситуации. Даже учитывая наличие телепатических способностей, что-то противопоставить рою тресектов практически нереально. Их совокупный разум может быть настроен только на одного командира, который имеет прямой контакт с каждой особью роя, и для нас сейчас недоступен. А потом, если мы и достанем командира своими коллективными усилиями, то это нам тоже ничего не даст, так как рой уже получил всё необходимое для организации атаки и будет действовать автономно. Остановить рой во время атаки до её завершения или гибели всех тресектов уже не сможет даже их командир, так уж устроены эти самые тресекты. Они как выпущенный снаряд, который или достигнет своей цели, или будет перехвачен по пути другим снарядом. "Хм, а вот на счёт перехвата на пути — это единственный выход", — возникла в моей голове слабая мысль, хотя я не зал ни одного реального случая, когда бы это получилось у кого-то ранее. Впрочем, тресекты применялись очень редко в войнах, о которых я имел какую-либо информацию. Мало кто из космических рас был способен держать под своим контролем и готовить к боевому применению этих насекомых. Они были потенциально опасны даже для своих хозяев, их требовалось держать под постоянным телепатическим контролем, чтобы они не образовывали роя, который для них естественен по своей природе. Плюс они не могли быть использованы против хорошо подготовленной обороны с использованием силовых полей и энергетического оружия, а так же против современных автоматических боевых систем. В их типичную задачу входил штурм уже пробитой обороны и зачистки территорий. Отчасти поэтому я не мог понять, кто же нам реально противостоит, кто направляет рой тресектов на нас, что существенно осложняло мою задачу. Если бы я смог опознать реального противника, то была бы понятна его цель, его тактика, и что-то можно было бы предпринять, а так — полная неизвестность. Впрочем, всё это было несущественно, так как даже зная, как нас будут убивать, в нашем раскладе нам это всё равно не особенно поможет. Я обратился к стоящей рядом со мной Осс с вопросом:
— Как ты думаешь, если нам объединить ментальные наши усилия, то можем ли мы повлиять на разум роя?
— Можем попытаться, — с ощущением подавленности и неуверенности откликнулась она. — Всё равно ничего другого нам не остаётся.
— У вас сложности, — подала свой ментальный голос Ита. — Я могу вам помочь.
— Что ты предлагаешь? — сказали одновременно Осс и я.
— Вместе мы можем перехватить контроль над сущностью противника, изменить или разрушить её, но это должны будете делать вы, я лишь смогу перевести вас и поддержать в кристальном пространстве.
Я практически ничего не понял из того, что сказала Ита, особенно про "кристальное пространство". Но что делать ещё, я тоже не знал, а значит, придётся идти в неизвестность, так как там у нас есть хоть какой-то призрачный шанс. Все другие возможные варианты шанса нам даже не предлагают.
— Подойдите ко мне, я стою на кристальном узле, — продолжила Ита. — И оставьте своё оружие, оно вам не потребуется.
Если сказать честно, то оказавшись рядом с Итой, я чувствовал некоторую растерянность и неопределённость, неуверенность в том, что же нужно сделать. Похожие чувства переживала подошедшая Осс. Ите прекрасно передавались наши чувства, хотя от неё самой привычных человеческих чувств не исходило, и чтобы как-либо поддержать нас она сказала:
— Понимание придёт тогда, когда вы сформируетесь в кристалле мира через меня. Там вы будете частично состоять из моей основы. Сейчас же просто встаньте рядом и отключите ощущения восприятия ваших чувств.
Хотя мы были подготовлены к тому, чтобы отключать собственное восприятие и внутренний диалог по необходимости, сделать это в сложившейся ситуации оказалось непросто. Я никак не мог отпустить бегущие мысли о том, что предстоит сделать, даже понимая, что они не имеют никакого значения для реальности. В какой-то момент это у меня получилось, и я почувствовал, что меня всего обволакивает и несёт куда-то стремительный поток энергии. Я таю в этом потоке и сам превращаюсь в энергию, вливаясь в него мощным течением. Что-то близкое и родное переплетается со мной в этом движении, я растворяюсь окончательно, обретая новые чувства и новые свойства. А поток устремляется всё дальше и дальше, перетекая границы нашего мира.
Я почувствовал мир вокруг себя. Не увидел, а именно почувствовал, хотя чувство это наиболее близко было к зрению. Но разве можно видеть звук, температуру и многие другие свойства окружающего мира, недоступные зрению? Тут же было всё это сразу, и виделось, и ощущалось. Мир, который я ощутил, вроде бы был тем же самым миром, где мы находились. Но лучше всего сказать о нём можно, если сравнить его с кристаллом, вернее с мириадами кристаллов, из которых состояло всё окружающее. Кристаллы не были статичны. Некоторые активно двигались друг относительно друга, некоторые перестраивали свои структуры, переходя из одного состояния в другое и обратно, они меняли форму, по ним текла энергия. В этих кристаллических потоках можно было легко узнать объекты реального, привычного по моей памяти мира. Вот это камень, это дерево, это человек. Все живые объекты были организованы как статичные и движущиеся потоки кристаллов одновременно. Я попробовал рассмотреть себя, но не смог этого сразу сделать. Я сам был каким-то потоком, принципиально отличающимся от всего остального, что ощущал вокруг. Я был кристаллическим клубком движущихся, вращающихся вихрей. Если я хотел что-то ощутить, увидеть, то от меня тянулись тонкие кристаллические нити, они как бы ощупывали то, что мне было нужно и, изменяя свою форму, передавали мне информацию о том, с чем они контактировали. Я попробовал дотягиваться до всё более дальних объектов, выпуская из себя всё новые и новые нити, расширяя охват своего внимания. Вот я уже охватил всю долину, где стояла наша станция, а теперь находились множество космических кораблей земного флота. Я мог легко проникать своим вниманием через материю, заглядывать внутрь отсеков кораблей. Но не это было мне нужно. Я помнил о той опасности, что неминуемо приближалась к нам, и с которой предстояло что-то сделать.
Ещё больше расширив своё внимание, охватив им многие десятки квадратных километров поверхности планеты, я нащупал то, что мне было нужно. Быстро отбросив всё остальное, втянув свои отростки и сосредоточившись на обнаруженном, я пришел в настоящий трепет. Я видел движение колоссального роя тресектов, состоявшего из не менее десяти тысяч особей и который способен смести практически всё на своём пути в сложившихся тут условиях. Прощупав более внимательно отдельную особь насекомого, я понял, что устроена она относительно просто, особенно по сравнению с обычным человеком. Но каждая особь была связана кристаллическими нитями минимум с двенадцатью других. А те, соответственно, с другой дюжиной. И эти связи были непостоянными, они менялись, то исчезая от одной особи к другой, то появляясь вновь. Я стал прыгать по нитям связи тресектов друг с другом, пытаясь найти какую-либо систему в этом огромном хитросплетении. Через несколько мгновений, хотя ощущение времени здесь было совсем другим, чем в привычном мне мире, оно было явно дискретным, как бы разбитым на отдельные шаги-такты, мне это удалось. Я увидел всю ментальную структуру роя сразу, а также нити связи роя с далёкими руководителями. Структура роя сильно напоминала внутреннюю структуру одного отдельного насекомого, только многократно увеличенную в размерах. Но при более внимательном рассмотрении было ясно, что структура роя заметно сложнее структуры одного насекомого, в ней присутствуют некие дополнительные элементы.
"Так, попробуем что-либо изменить", — решил я, и с этой мыслью попробовал разорвать отдельные тонкие нити, связывающие рой и его командование. Вначале это у меня почти получилось, но потом по структуре роя прошла волна силы, количество связей между насекомыми резко выросло. Вся структура на мгновение усложнилась, мало того, что восстановив порванную мной связь, да ещё сильно врезав своей силой по моим отросткам. Я едва сумел не растерять себя и своё внимание, снова войдя в поверхностный контакт со структурой роя, постепенно терявшую приобретённую дополнительную сложность. Да, так дело не пойдёт, нужно искать другие подходы, но времени на подбор вариантов остаётся всё меньше и меньше. То, что я могу влиять на рой — это вполне очевидный факт, но привычными методами типа "порвать и разрушить" тут ничего сделать нельзя. Что мы имеем? Попытка порвать связь с управляющим центом привела к эффекту усложнения структуры роя, которая после возобновления связи снова упростилась. Следовательно, при опасности потери внешнего управления структура роя усложняется, а восстановленное внешнее управление наоборот ограничивает сложность на каком-то достаточном уровне. То есть, если перевести на понятный язык — в случае опасности рой может быстро умнеть, справляясь с этой опасностью, но именно это поумнение сдерживается внешним управлением. А что если попробовать усложнить структуру роя искусственно?
Легко подумать, а вот как это сделать на практике…, ладно, будем пробовать применять известный "метод тыка" и смотреть на реакцию системы. Сколько, интересно, у меня времени на это тыкание? Сложно определить, будучи в этом необычном пространстве, сколько-то десятков тысяч единичных действий, не более. Так, вот эта отдельная группа из дюжины особей в рое имеет чуть более сложную структуру связей друг с другом. Интересно почему? Ага, это передовой отряд — фактически глаза всего остального роя. Ну-ка — ну-ка, я попробую воспроизвести внешнюю сеть этой группы на весь остальной рой. Касаясь то одной особи то другой я тянул свои тонкие кристаллические нити, выплетая из них невидимую человеческому глазу информационную паутину. Поначалу мои действия не вызвали никакой реакции, но затем сначала немного упала скорость перемещения роя тресектов в нашу сторону, а после он и вовсе встал на одном месте. Количество информационных связей между особями в рое начало резко расти практически без моего влияния, образуя при этом какую-то новую большую структуру. От обнаружившего что-то неладное командира последовала непонятная мне резкая команда, ударившая по этим новым связям, заставляя их рассыпаться мелкими осколками. Рой попытался распасться, чтобы чуть погодя собраться вновь в старой конфигурации, определённой ранее без моего внешнего влияния, но созданные мной дополнительные связи остались целыми и невредимыми. Пока управляющая роем система не успела отреагировать, я по памяти воспроизвёл порушенную внешней командой конструкцию. Рой снова стал формировать усложнение за усложнением, отбирая на это действие у меня энергию в виде тонких кристаллических нитей, которые быстро перетекали от меня к рою. Внешний командир ещё три раза успел ударить по связям в рое, пытаясь разрушить сложные структуры, но его действия не возымели какого-либо заметного эффекта, система внешнего управления роем переставала действовать, он обретал достаточную самостоятельность, пользуясь всем тем, что втекало в него с моей стороны. Я уже практически ничего не делал сам, позволив системе строить себя самостоятельно, просто передавая в неё необходимую энергию, которой ей явно не хватало раньше. Количество информационных связей между особями тресектов возросло ещё на несколько порядков, они выстроили общую психическую систему, по своей конструкции имеющей прямые сходства с тем, что я мог наблюдать в этом "кристаллическом пространстве" у разумных существ. Рой обретал самый настоящий разум и все внешние силы контроля ничего не могли с этим поделать. Через несколько шагов со стороны роя ко мне потянулись тысячи нитей, явно замыкая на меня созданную общую конструкцию. Моё восприятие резко расширилось, я обозрел огромное пространство вокруг нашей долины.
Наконец-то я увидел и тех, кто выпустил тресектов против нас. Тороки, мелкая и злая раса, всегда за всеми наблюдающая и при любой возможности старающаяся что-либо урвать. Они никогда не шли на прямой конфликт с теми, кто мог дать сдачи и всегда нападали на того, кто не мог достойно ответить. Если бы не законы общего галактического сожительства, запрещающие развитым расам вмешиваться в дела молодых до тех пор, пока они самостоятельно не сумеют покинуть свою звёздную систему, выйдя на просторы галактики, то нам, землянам, пришлось бы очень плохо. Тороки, да и не только одни они, быстро прибрали бы наши планеты к своим рукам, не думая истребив всех разумных аборигенов, да и неразумных тоже. Один такой вот рой тресектов из десяти тысяч особей мог бы запросто уничтожить всё население Земли в том же девятнадцатом веке, да и в двадцатом вплоть до появления массового ядерного оружия у человечества. Это если не считать прямую вероятность космической бомбардировки планеты, не имеющей прикрытия из силового поля. И тороки не один раз без проса лезли в дела человечества, когда оно вышло на космические трассы, причиняя порой весьма серьёзный ущерб. А вот теперь, когда у них появилась реальная возможность победить всех, высадившихся на этой планете сразу, они не думая сразу воспользовались ей. Сначала они бы перебили всех людей, а потом взялись бы и за остальных. Но теперь их грозное оружие я могу направить против них самих. Почувствовав общую связь с разумом роя, я немедленно передал ему своё понимание возникшей на планете ситуации, и что главное, я был им понят. Тресекты, наконец, с моей помощью обрели самостоятельность и были готовы защищать её от агрессивных посягательств извне. Мне пришлось сдержать их порыв, направленный против бывших хозяев, ибо я понимал, что лишние жертвы сейчас ни к чему. Достаточно и того, что все тут, на этой планете, сейчас оказались в равно плохом положении из которого можно выйти только благодаря коллективным усилиям. Проверив окружающее пространство на счёт других возможных опасностей, я дал рою задачу разбиться на отдельные группы и нести патрулирование, мягко пресекая любые агрессивные действия с чьей-либо стороны. После чего сконцентрировался на себе самом и вышел из "кристаллического пространства", снова обретя человеческие чувства, присущие моему собственному телу.
Оглядевшись своими глазами вокруг и подключив объёмное видение от своих симбиотов-детекторов, я поразился тому, что с момента моего ухода в иное пространство, где живут и действуют энергетические сущности, прошло очень мало реального времени. Я помнил, что когда я уходил, тележки-погрузчики только-только выехали в обратный рейс к станции, и теперь я наблюдал их на половине пути. То есть прошло где-то около трёх-четырёх минут, а сколько было совершено мною действий…, действительно, жизнь в разных потоках может восприниматься очень по-разному. А те новые возможности, полученные мной из связи с Итой вообще просто поразительны. Справиться с большим роем тресектов, даже не входя с ним в боевое соприкосновение и так было что-то на грани фантастики, а перехват управления им — вообще что-то запредельное. Но тем не менее я это сделал за каких-то три-четыре минуты реального времени. Впрочем, в этот момент я чувствовал, что мне в этом деле активно помогали не только люди, в лице моей боевой полруги Осс, но и энергетические сущности этой планеты с Итой во главе. Я передал им своё глубокое чувство благодарности и оно было явно принято ими.
— Опасность нападения миновала, — я обратился голосом ко всем присутствующим рядом со мной бойцам, — можно немного расслабиться и попробовать связаться с командованием. У кого-либо связь ещё работает? — задал я вопрос сразу ко всем.
Ответом мне было общее молчание, как и ожидалось, связи не было ни у кого.
— Осс, — я мысленно обратился к своей подруге, — сейчас нам нужно разделиться и связаться с адмиралом. Ты сможешь быстро добраться до него?
— Нет, быстро не смогу, — мысленно ответила она мне, — я чувствую, что он ещё находится на флагмане, и добраться до него будет непросто.
— Я могу вам помочь, — вмешалась в наш мысленный диалог Ита, — сейчас я направлю к вашему адмиралу одну из регрессировавших сущностей и она встроится в его поток не изменяя его. Вы сможете через неё общаться с ним так же, как вы это делаете между собой.
Ита всё больше общалась с нами совершенно по-человечески, понимая нас и выражаясь без использования дополнительных малопонятных слов и расплывчатых образов. С другой стороны, после слияния с ней и посещения "кристаллического пространства", я напрямую чувствовал все её мысли, если можно так сказать — и без всяких слов, сохраняя внешний диалог просто как нечто привычное нам, людям, ранее.
— Хорошо, — ответил я Ите, хотя в этом не было смысла, она и так уже всё знала, — давай команду своим подопечным, нам нужна связь с адмиралом, чтобы доложить о том, что тут произошло и получить инструкции для дальнейших действий.
Она же в этот момент передала мне мыслеформу, в которой я видел, как великое множество энергетических сущностей устремляются в сторону людей и не только людей. На планету высадились множество представителей других рас, практически все космические корабли, что были в окрестностях этой системы уже были тут или ещё опускались, растрачивая остатки энергии из своих накопителей. И все они тут же были атакованы деградировавшими сущностями, собравшимися сюда со всей планеты.
— Они не будут их преобразовывать под себя, — ответила на не заданный мной вопрос Ита, — сейчас они свяжут всех пришедших на планету существ в единую сеть, и мы сможем напрямую общаться друг с другом. В результате и у нас появится возможность обрести себя снова, вернуть утраченное ранее.
Я почувствовал внешнее касание чужой мысли и опознал его по внутреннему ощущению.
— Адмирал, это Икторсинус, вы меня хорошо понимаете? — решил я проверить свою догадку.
— Я слишком долго этого ждал, командор, — мысленный голос адмирала отдавал ноткой язвительности, — и когда уже моя вера почти иссякла, ты сумел снова порадовать меня напоследок.
— Неужели всё так плохо, адмирал? — я тоже могу быть ехидным и язвительным, — если сказать по мне так вроде всё кончилось, мы всех победили. Рой тресектов, выпущенный тороками, находится под нашим контролем, других агрессивных проявлений со стороны иных рас не наблюдается, так как у них техногенно-энергетический коллапс, такой же как у нас. Но мы подготовились к подобному развитию ситуации лучше других, и потому сила на нашей стороне и это понимают все остальные. Ближайшая к этой долине территория полностью безопасна для людей, можете спокойно покидать свои корабли.
— Победили, говоришь…, - в мысли адмирала мне чувствовалась обречённость, — посмотри в небо и скажи мне, что ты видишь?
Я посмотрел в небо сначала своими глазами, потом подключил восприятие симбионтов, пытаясь заметить что-либо необычное. Вроде всё было точно так же, как и раньше, ни облаков ни кораблей в небе не наблюдалось, но вот свет звезды…, он был уже немного не такой как вчера.
— Звезда меняет спектр излучения? — спросил я у Восса.
— Если бы только спектр излучения поменялся, — мысленно вздохнул адмирал, — звезда просто тухнет. Она снизила своё излучение на двадцать процентов в течение последних двух часов, если тенденция продолжится, то она полностью погаснет примерно через сутки. И у нас отказали почти все энергетические системы, даже связь не работает, что-то мешает распространению большинства видов волн. Так что радоваться нашей победе нам осталось совсем недолго.
— Кажется я знаю, что можно сделать…, - поймал я за хвост чью-то случайную мысль, которая промелькнула мимо моего восприятия.
— Действуй как считаешь нужным, Икт, — снова мысленно вздохнул Восс, — ты уже не нуждаешься в руководстве с моей стороны. Да, если ты ещё хочешь испортить драгоценную шкуру сикрийцу Хетту, то ты можешь это вскорости сделать. Его корабль недавно сел рядом с флагманом и он сам медленно движется в вашу сторону.
— Не нужна мне его шкура, — я снова более чётко уловил мысль кем-то направленную ко мне, — адмирал, не теряйте надежду, мы справимся!
— Буду за тебя молиться, командор, хоть я и не верю в потустороннее, — закончил наш мысленный диалог адмирал Восс.
Ита, Осс, — мысленно потянулся я к стоящим рядом со мной женщинам, — мне надо немедленно идти к подземному озеру, — мелькавшая ранее чужая мысль наконец стала чёткой и понятной.
— Идти не надо, — успела ответить мне Ита, — оно сейчас само заберёт тебя к себе.
Сверкнула яркая вспышка и когда свет чуть ослаб я обнаружил себя стояшего на поверхности воды в середине подземного озера, переливающегося световыми всполохами и бурлящего огромной силой, которую я мог воспринимать своим другим восприятием. В этот момент я почувствовал, что всё то, что происходит сейчас со мной, так же воспринимают и все те, кто находится на этой планете. Энергетические сущности создали общую сеть и в этот момент она включилась сразу для всех. Моё сознание разделилось на множество связанных друг с другом частей, я увидел всех, кто был в данной звёздной системе, а они все увидели меня. По нашему общему восприятию потекли потоки энергии и информации, мы стали переплетаться друг с другом, образуя нечто общее для всех единство. Это было похоже на слияние с Осс и Итой, хотя оно было куда как более ярким и сильным. Я чувствовал, что то же самое сейчас переживают все те, кто был на этой планете. Мне были понятны их чувства, мне была доступна их память. Океан информации протекал через меня от всех существ к озеру и океан энергии тёк через меня из озера ко всем существам. Поток всё тёк и тёк, увеличивая скорость своего движения, но я успевал обращать своё внимание на великое множество отдельных фрагментов, как своей, так и чужой памяти, успел переживать как свои, так и чужие чувства. Я просмотрел всё, и всё это просмотрело озеро — вернее, как я, наконец, почувствовал — трансформер окружающей реальности, непостижимое даже моему нынешнему множественному уму существо, некогда породившее нашу галактику и давшее нам всем жизнь.
Космос, бескрайнее пространство с редкими вкраплениями миров. Я сморю на него с нескончаемой внутренней радостью. Теперь он не кажется мне таким пустым как был раньше, он наполнен силой жизни, которую я могу воспринимать всеми своими чувствами. Рядом со мной в космическом пространстве висят жизненные сгустки, бывшие прежде моей боевой подругой Осс и женщиной-сущностью Итой. Я тоже сейчас не имею физического тела и являюсь таким вот сгустком энергии и информации, способным существовать практически везде и принимать любые формы при необходимости. Я могу снова стать человеком, воссоздав своё физическое тело или же создать какую-либо иную конструкцию из плотной материи. И мы здесь далеко не единственные, кто наблюдает величественное явление преобразования смысла существования жизни в нашей галактике. Время жестокой борьбы космических рас за отдельные клочки материи остались в прошлом. Впереди всех нас ждёт великое творчество, мы все теперь сами сможем создавать свои миры такие, как нам будет интересно. И мы будем смотреть на чужие творения и совершенствовать свои. Разум космоса сумел пройти по узкой тропе через информационную сингулярность и обрёл понимание своего истинного смысла существования. Смысла творца настоящих миров. Я знаю, что пройдут многие миллиарды лет и все отдельные разумы вселенной, набравшись творческого опыта, снова соберутся вместе, чтобы создать новое общее творение, новую вселенную. Я уже вижу, куда ведёт эта бесконечная тропа в сингулярности.
КОНЕЦ