Трудное решение

11

В первый момент, еще окончательно не проснувшись, Грейс не поняла, что это за странная полоса света на полу, и почему у нее под щекой грубая ткань, а не гладкий сатин наволочки. Но больше всего ее смущали боль и вялость во всем теле.

Потянувшись, она уперлась во что-то ногой и, приподняв голову, вгляделась в полутьму. Подлокотник дивана. Ее кабинет…

И только тогда, вновь откинувшись на спину с долгим, глубоким, счастливым вздохом, она все вспомнила. Этой ночью, в этом кабинете, на этом самом диване они с Ричем занимались любовью!

Занимались любовью! Собственно говоря, эти слова были слишком просты, слишком незначительны, чтобы в полной мере выразить то, что произошло этой ночью.

Интересно, который час? Устроившись поудобнее под прикрывавшей ее тканью, Грейс пригляделась повнимательнее и поняла, что это такое. Ее собственное платье.

Ее взгляд метнулся к большому окну, выходившему в общий зал. Жалюзи были опущены, с громадным облегчением заметила Грейс, но по доносившемуся гулу голосов было ясно, что рабочий день уже начался. Какое счастье, что вчера она заперла дверь!

Но где же Рич? Усевшись, Грейс продела руки в рукава и, встав, начала застегивать пуговицы платья, одновременно осматривая кабинет. Одежда Слейда исчезла, да и вообще не было заметно никакого следа его присутствия здесь. Ее охватило беспокойство. Может быть, проснувшись раньше нее, он направился в комнату отдыха, чтобы привести себя в порядок?

Часы на руке показывали восемь утра. Надо же было уснуть так крепко, чтобы не прореагировать на приход персонала, с недовольством подумала Грейс, разглаживая платье и надеясь, что оно выглядит не слишком мятым.

Сунув ноги в стоявшие возле дивана туфли и кое-как пригладив руками волосы, она подошла к окну и отогнула одну из планок жалюзи.

В зале находились только самые ранние пташки, сидевшие на столах, пившие утренний кофе и беззаботно болтавшие. Один из сотрудников пускал бумажных голубей, пытаясь попасть в корзинку для мусора. Никто не подозревал, что их босс наблюдает за ними. Почувствовав пикантность ситуации, Грейс улыбнулась. Знали бы они, чем мисс Мэдок занимался этой ночью!

Внезапно ее внимание привлекло какое-то движение в дальнем конце зала, и Грейс вгляделась получше. Какой-то мужчина, стоявший к ней спиной, расправлял на чертежном столе большую карту.

Сначала она решила, что это Рич. Ни один мужчина из ее подчиненных не был так высок и мускулист, но, увидев, что он одет в зеленую майку и выцветшие джинсы, нахмурилась. Откуда у него эта одежда? И потом, зачем Ричу быть в общем зале, что ему там делать? Мозг Грейс, отказываясь признавать очевидное, лихорадочно искал другие объяснения. Этот человек мог быть сотрудником из другого отдела. Или клиентом. Или другом одного из работников, братом, мужем…

Сделав щель в жалюзи пошире, она ждала, когда мужчина обернется. Но тот не оборачивался, всецело занятый разглядыванием карты.

Но она и так уже узнала эту спину, эти широкие плечи, расправившиеся еще больше оттого, что он оперся ладонями о стол. Ночью ее пальцы изучили на этой спине каждый мускул…

Да, это был Ричард Слейд. Пораньше вставший, наверняка чисто выбритый, уже весь в работе. О, до чего же он деятелен и практичен! Сменная одежда…

Ей хотелось не то плакать, не то смеяться. Как он, должно быть, был уверен в успехе, идя сюда этой ночью! А теперь, получив все, что было нужно, опять приступил к проклятой работе, даже принес с собой карту.

Лиза, ее секретарша, постучала по стеклянному экрану, отделявшему этот угол от общего зала, и Слейд повернулся с вопросительной улыбкой на лице. Сердце Грейс замерло. Даже сейчас, на таком расстоянии, эта улыбка действовала на нее безотказно.

Очевидно, она подействовала и на Лизу. Пригладив волосы бессознательным жестом, секретарша прощебетала что-то и протянула Ричу пачку бумаг. Он снова улыбнулся ей, на этот раз благодарно, и Лиза разразилась довольным смехом.

Отпустив жалюзи, Грейс начала ломать голову над тем, что только что увидела. Но рассуждать логично оказалось ей не под силу. Каждый раз, когда факты почти уже выстраивались в разумной последовательности, какая-нибудь посторонняя мысль разрушала все строение. В изнеможении Грейс рухнула на диван, сжав пальцами ноющие виски. Как ей хотелось оказаться подальше отсюда!

Комната секретарши соединялась с кабинетом Грейс, и спустя пару минут она услышала стук пишущей машинки. Неожиданно пришедшая идея заставила Грейс вскочить, подойти к окну и еще раз взглянуть на Слейда. К счастью, он по-прежнему изучал карту, и Грейс на цыпочках подошла к двери, ведущей в приемную к Лизе. Та оказалась закрытой — очевидно, тоже работа Слейда. Как он предусмотрителен!

Появление Грейс крайне поразило Лизу.

— Мисс Мэдок! Откуда вы взялись? А я и не подозревала, что вы уже здесь!

Грейс не стала объяснять то, что объяснить, в сущности, было невозможно, а просто жестом приказала Лизе подойти поближе и снизила голос почти до шепота.

— Что делает здесь Ричард Слейд? — спросила она, стараясь по возможности избежать прокурорского тона. Заметив в голосе начальницы хоть малейшую нотку упрека, Лиза имела обыкновение лихорадочно нести в свое оправдание всякую чушь.

К счастью, на этот раз она была слишком заинтригована, чтобы бояться возможных нареканий и, лукаво сощурившись, тоже перешла на шепот.

— В общем-то, я не знаю… Мистер Мэдок сказал нам, что мистер Слейд может делать все, что захочет, поэтому я не считала себя вправе спрашивать. — Очевидно, это маленькое приключение доставляло Лизе крайнее удовольствие. — А в чем дело? Вы думаете, он занимается тем, чем не должен?..

Не желая ничего объяснять, Грейс только пожала плечами.

— Минуту назад вы передали ему какие-то бумаги, — сказала она. — Вы знаете, что в них было?

Лиза уныло покачала головой, как бы сожалея, что из нее получился такой плохой шпион.

— Что-то из его агентства в Чикаго, больше я ничего не знаю. Похоже на список адресов. Но телефонограммы, увы, не я принимала, а бумаги, похоже, важные. — Глаза Лизы за стеклами очков загорелись. — Да, вот еще что! Он разложил их по чертежному столу вместе с картой города и его окрестностей. Может, мне пойти и попробовать заглянуть в них?

— Не надо! — Адреса, карта. Последние надежды Грейс рухнули. — Не надо, это уже неважно…

Закрыв глаза, она прислонилась лбом к косяку двери. Детали были ей не нужны. Даже ее утомленный мозг был в состоянии разобраться в ситуации. Ричард Слейд по-прежнему охотится за Марлин, и случившееся этой ночью нисколько не умалило его решимости завершить работу.

Грейс мысленно перебрала все события минувшей ночи, стыдливо пропуская наиболее интимные подробности. Он не обещал ей, что прекратит поиски. Они вообще не сказали о Марлин ни единого слова. Так что винить надо только саму себя!

Не об этом ли он ее предупреждал? Что, если они займутся любовью до того, как все обсудят, следующее утро начнется с взаимных обвинений? Не означали ли его слова то, что не следует ожидать слишком многого от простого физического совокупления?

И, что хуже всего, восстановив в памяти события до мельчайших подробностей, Грейс только что обратила внимание на белое пятно в их диалоге. Тогда она была слишком охвачена страстью, чтобы заметить его, но сегодня утром все было совершенно иначе.

Он так и не сказал, что любит ее. Ни разу! Даже для того, чтобы с меньшими усилиями достичь своей цели, как это беззастенчиво делают многие мужчины. Даже тогда, когда она совершенно напрасно раскрыла перед ним свое сердце… «Я люблю тебя», — так сказала она. А он не ответил…

— Лиза, я должна выйти отсюда так, чтобы мистер Слейд этого не заметил, — нарушила молчание Грейс, открывая глаза. Даже сегодняшнее разочарование перенести было легче, чем совершенную вчера глупость.

Секретарша смотрела на нее, в сомнении наморщив лоб.

— С вами все в порядке?

Грейс кивнула, пытаясь собраться с мыслями.

— Все хорошо, но сделайте мне одно одолжение: отвлеките его внимание.

Лиза мгновенно просияла.

— Это доставит мне только удовольствие!

Лукаво подмигнув, она взяла кофейную чашку, подошла к кофеварке и поспешила в зал. Грейс, наблюдавшая за секретаршей из-за жалюзи, невольно улыбнулась при виде плотной фигуры женщины, устремившейся к цели подобно выпущенной торпеде.

Оглядев комнату, чтобы проверить, не осталось ли каких-либо следов ночного безумства, Грейс заметила свое нижнее белье, аккуратно сложенное на столике возле дивана. Щеки Грейс вспыхнули, и она вновь почувствовала, как скользят вдоль бедер ее трусики… О, Рич!..

Повинуясь внезапному порыву, Грейс нашла лист бумаги и написала на нем: «Должна увидеться с Марлин. Может быть, поговорим позднее». Затем, схватив белье и засунув его и сумочку, она оставила вместо него записку.

И зачем только она это сделала? Поговорить? О чем поговорить? Когда Рич узнает, что Грейс ускользнула, он придет в ярость так же, впрочем, как и она, когда увидела его изучающим карту.

Обозвав себя идиоткой, Грейс торопливо прошла через приемную на склад, а оттуда, все время оглядываясь, через служебный вход на пожарную лестницу. Добравшись до машины, она решила больше не анализировать свое поведение. Презрение к самой себе и страдания могли подождать! Она и так опаздывала!

Отпив глоток кофе, принесенный ему Лизой, и бросив еще один взгляд на по-прежнему закрытый кабинет Грейс, Рич вновь вернулся к карте. Он твердил себе, что рад дать ей поспать, но тело хотело другого. Ему представлялось, как он разбудит Грейс долгим поцелуем, откинет в сторону платье, которым она накрыта и станет любить, любить, любить…

С головы до пят его окатила жаркая волна, и линии на карте поплыли перед глазами. Поморгав, Рич сумел вновь сосредоточиться. Пусть спит. Он закрыл обе двери и оставил свои ключи на столе у секретарши — жест доверия, который Грейс должна оценить. Она сможет выйти тогда, когда захочет, а он подождет — до тех пор, пока его не пригласят.

Рич счастливо улыбнулся лежащей перед ним карте побережья, видя на ней лицо Грейс вместо линий, точек и букв. Она пригласит его — он не сомневался ни на минуту, и в этой уверенности не было ни капли самонадеянности. Просто эта женщина предназначена ему. И только ему!

Он, в который уже раз, взглянул на часы. Восемь. Надо дать ей поспать до десяти, то есть хотя бы четыре часа. Когда Грейс, прижавшись своим теплым телом к нему и использовав его руку как подушку, уснула в его объятиях, кабинет уже осветился розовато-золотистым светом восходящего солнца.

Рич попытался заставить себя успокоиться. До десяти оставалось еще два часа. Может, ей хватит и трех? Но даже один час казался ему теперь вечностью.

Он должен взять себя в руки, отвлечься от воспоминаний о ее нежном теле, вкусе и запахе кожи… Что ж, для этого у него есть работа.

Рич бросил мрачный взгляд на список снятых за последнее время в аренду помещений и уже не в первый раз пожелал себе удачи. Как хотелось избавить Грейс от необходимости выбирать между ним и Марлин! Конечно, теперь, после этой ночи, она расскажет ему все, что он захочет. Игра в кошки-мышки позади. Теперь они любовники.

Но надо знать Грейс! Она ни за что не простит себе, если предаст доверившуюся ей сестру. Марлин он тоже знал, та никогда не позволит Грейс забыть об этом.

Но если он сможет узнать адрес беглянки сам, это решит все проблемы. Ведь тогда Грейс не придется ничего рассказывать ему.

Он был уже на середине списка и не нашел ни одной мало-мальски подходящей кандидатуры. Рич заставил себя продолжить поиск. Томас Голд с тремя детьми, дом в Новом Орлеане. Мистер и миссис Алан Поджер, пенсионеры, меблированная квартира с гаражом… Насколько же профессиональна Дженни! Для того чтобы составить столь полный список, его секретарша должна была воспользоваться услугами не менее чем десяти оперативников.

Роберт и Мэри Эллисон. Джон Флетчер с сыном. Синди Дейли, Элис Лорн, Мэри Морганер…

Рич замер, почувствовав внутренний сигнал тревоги. Мэри Морганер. М.М. Существовало хотя и старое, но тем не менее верное правило: беря себе вымышленное имя, люди часто использовали свое собственное — иногда частично или только инициалы. Возможно, так им было удобнее: инициалы соответствовали меткам на багаже, рубашках, носовых платках.

Кроме того, фамилия что-то ему говорила. Морганер? Он порылся в памяти, и удача наконец-то улыбнулась ему: Рич вспомнил.

Морганер, штат Индиана. Жена Дугласа Мэдока, умершая при рождении Грейс, была родом из Морганера, штат Индиана. Ее тоска по родным местам была в семье притчей во языцех. Однажды она даже попыталась вырастить при здешнем климате магнолии.

Мэри Морганер. Рич забарабанил пальцами по столу. Может ли это быть? Снятый коттедж находился на побережье в богом забытом поселке «Берлога Джона». Ужасное место к западу от города. Рич отыскал его недалеко от береговой линии — крохотное пятнышко. Самый жалкий поселок в тех краях. Он смутно помнил стандартной постройки обветшавшие коттеджи и замусоренные пляжи, настолько размытые приливом, что в некоторых местах от них вообще почти ничего не осталось.

Он постарался представить себя великолепную Марлин Мэдок-Макбрайт, живущую в подобном месте, и не смог. Вздохнув, он двинулся дальше по списку. Тереза и Диего Перес, Ник и Робин Родд, Кейт и… Однако мысленно Рич все время возвращался к Мэри Морганер. Тревожный набат в его голове будет гудеть до тех пор, пока он не проверит все!

— Тук-тук-тук, — раздался игривый голос, и пробужденный от глубоких раздумий Рич резко повернулся. Это была Лиза, машущая ему очередной телефонограммой.

— Вы пользуетесь популярностью, мистер Слейд, — кокетливо прощебетала она, подавая Ричу листок.

— Благодарю! — Слейд улыбнулся, но сердце его забилось быстрее — это должно было быть нечто важное. Иначе Дженни не стала бы названивать.

Сообщение состояло всего из четырех предложений, но смысл их казался загадочным. Дженни явно осторожничала.

«Рестораны открыты на просроченные деньги Фишеров. Цель — денежный фонд. Наследство грозит вновь прибывшему». И затем зловещая концовка: «Ситуация неприятная».