Трудный путь

Глава 11

Пятница, 24 декабря, 5.00 дня

Туманный вечер облаком скрывал особняк у Порт-Лома. Фесдей медленно вел машину по дороге. Он знал, что нельзя возвращаться к Финчу. Подмена фон Рашке, которую ему продемонстрировали, поразила его. Может быть, завтра или послезавтра Клапп сообщит ему что-нибудь новое. После двадцатичетырехчасового ничегонеделания полиция принялась за работу. С австрийцем он может встретиться только очень секретно. Эйприл Эймз не вернулась в отель. Может быть, она вернулась к Мерлозу.

Серая мгла неприятно действовала на Фесдея. Он все время думал о шкатулке. Она лежала слева возле него. Большой дом в стиле «тюдоров» казался заброшенным. Света не было видно. Фесдей остановился у деревьев, взял шкатулку и осторожно вышел из машины. Некоторое время он внимательно прислушивался и вглядывался в дом.

Вскоре до него донесся скрип открывшейся двери. Какая-то фигура появилась на дороге и направилась к воротам. Фесдей узнал садовника, которого он видел раньше.

— Вы не можете сказать мне, есть ли кто-нибудь в доме? — окликнул его Фесдей.

— Не думаю, — ответил садовник. Он подошел к Фесдею и понизил голос. — Старик отпустил всех, а сам спит.

— А эта, как ее, мисс Мун?

— А она ушла в город полчаса назад и вернется не скоро. — Он увидел удивление на лице Фесдея и" добавил: — Если вы кого и увидите там, так это молодого Финча.

— А что он делает?

— Пьет. Но недавно он отправился туда.

Садовник кивнул в сторону скал, где Фесдей раньше видел лодки.

— Меня ждет семья, — сказал садовник, — я пойду. Желаю вам счастливого Рождества.

— И вам тоже, — ответил Фесдей.

Спокойный ветер дул с океана. Солнце опустилось совсем низко. Фесдей осторожно обошел вокруг дома. Он поднял воротник пиджака и застегнул его на все пуговицы. Подвесной мост угрожающе раскачивался. Фесдей осторожно двинулся по нему, держась свободной рукой за трос, натянутый в качестве перил. Позади него кричали большие черные бакланы. Впереди он видел белые парусиновые брюки Мерлоза Финча. Фесдей пошел быстро, стараясь не смотреть под ноги на воду. Ветер и шум прибоя заглушали скрип досок от его шагов. Он сошел с мостика с наветренной стороны скал. Фесдей различил шум мотора лодки сквозь свист ветра и крики бакланов. Лодка находилась в тридцати футах от него. Он видел золотые буквы на борту: «Венера-IV».

Мерлоз не заметил Фесдея ни на мосту, ни когда он подошел совсем близко. Лишь случайно его взгляд упал на шкатулку, а потом уж он поднял глаза на лицо Фесдея.

— Мне нужно поговорить с вами, — крикнул Фесдей.

Мрачный Мерлоз подогнал лодку к берегу, и Фесдей подошел и прыгнул в нее. Мерлоз, не оборачиваясь, дал газ, и лодка понеслась в океан. Она ловко развернулась возле скал и помчалась дальше. Фесдей с восхищением наблюдал за работой Финча. Пьяный или трезвый, но молодой Финч великолепно знал свое дело. Он закрепил руль и открыл дверь в маленькую каютку. Пропустив сначала Фесдея, зашел сам.

— В чем дело? — сердито спросил Мерлоз. — Что вам нужно, Фесдей?

— Почему так зло? Вы имеете что-нибудь против меня?

— Где Эйприл?

— Именно это я хотел спросить у вас. Она сказала, что вернется сюда.

Мерлоз не ответил.

— Между прочим, где вы встретились с мисс Эймз?

— Не суйте свой длинный нос в чужие дела.

— Я работаю на вашего отца. В его интересах.

— Отстаньте от Эйприл, поняли? Или я сверну вам шею! — Лодку сильно качнуло. Мерлоз пробормотал что-то. Фесдей расслышал только: — ...она хорошая. Я люблю ее.

— Я уверен в этом. И не имею ничего против нее, — сказал Фесдей. — Но пока мы вдвоем, нам лучше поговорить о другой... Как насчет Джиллиан Прайор?

Мерлоз засмеялся.

— О, Джиллиан! Хорошая ночь была в Мадриде, а?

— Это я слышал. Где она?

— Может быть, я не скажу вам это, Фесдей. Вы мне не нравитесь. Мне не хочется иметь с вами дело.

— Что же, это ваше право, мы живем в свободной стране.

— Вот уж не думал, что вы напомните мне о ней. Я давно не видел ее, но вдруг встретил два дня назад. — Он говорил, откровенно, как бы отвечая на собственные мысли. Фесдей от удивления открыл рот. Это не соответствовало показаниям ее брата и было первым конкретным свидетельством ее пребывания в Сан-Диего.

— А что было в Испании? Финч пьяно улыбнулся.

— Мой старик и Люсьен Прайор что-то там стряпали, какие-то свои дела. И у них были какие-то причины, чтобы копы считали меня чуть ли не бандитом.

— Что такое?

— Вы детектив, узнайте сами. — Он замолчал, выглянул из каютки, потом снова заговорил: — Мой старик — неплохая птица. Вы знаете, Фесдей, где он сейчас?

— Мне сказали, что он спит.

Мерлоз захохотал.

— Он не спит. Это верно, он дома, но он не спит. Он избавился от слуг и выгнал меня, чтобы засесть вдвоем с мистером Гордоном Лараби. Вы же детектив, Фесдей.

Фесдей нахмурился. Не насмешка его задела; он удивился такой информации. На сцене появилось новое лицо. Гордон Лараби. Клапп упоминал, что Рашке имеет дело с этим же Лараби. Странно, но этот человек связан с искусством.

— Мой дорогой параноик отец не знает, что я кое-что подслушал, — продолжал Мерлоз. Он достал из настенного шкафа бутылку и сделал добрый глоток. — Вот это ваша работа, Фесдей. Не захотели иметь дело со мной сегодня утром. О...

Он неожиданно посмотрел на шкатулку, и на лице его отразилась работа мысли. Он о чем-то думал.

Фесдей выглянул в иллюминатор. Темнота еще не наступила, и можно было разглядеть дом возле скал.

— Лучше вернуться назад, — предложил Фесдей.

— Не торопитесь, мистер. — Мерлоз сделал еще глоток. — Вы боитесь морской болезни?

— Нет.

— Это лучше. Я сообщу вам, когда надумаю вернуться. Скажите, Фесдей, вы пытаетесь отбить у меня женщину? Я в состоянии перерезать вам глотку. Вы думаете, что я пьян?

— Нет, Мерлоз, вы только сходите с ума. Вы сходите с ума по Джиллиан.

— Я не пьян. Видели бы вы, сколько я могу влить в себя, Я немногим обязан людям. Джиллиан... Что бы вы сказали, если бы вам всадили нож только потому, что вы положили руку на ее ногу? Разве это называется сходить с ума по женщине?

— Может быть, вы не понравились ей, — предположил Фесдей. Кое-что он уже знал. Слова, сказанные Мерлозом навеселе, дали Фесдею больше, чем если бы он был трезвым.

— Подождите немного. Она сама позвала меня, Фесдей, в кабинет в «Патио-Клаб». Я ждал целый час, прежде чем она пришла. Какие волосы! Какой голос! И все же я пожалел, что она уговорила меня поддаться в Мадриде на такую штуку.

— Насколько я помню, в «Патио-Клаб» темные кабинеты.

— Что вы имеете в виду?

— Видите ли, — медленно произнес Фесдей, — кто-то сказал мне, что Джиллиан приехала в Сан-Диего, но никто не видел ее, кроме вас. Да и там, где вы ее видели, было практически темно. Может быть, вам показалось, что вы видели ее?

— Да? — Мерлоз сунул кулак под нос детективу, но не ударил. — Нереально? А как вы назовете это? — Он засучил рукав и показал белоснежную повязку на руке. — Вы думаете, это я сам себе сделал? Ничего не говорите мне! Она уколола меня маленьким кинжалом. Для нее не было темно. Ну, что вы скажете? — Он потянулся за бутылкой.

— Я думаю, что вы с Эйприл были правы.

— Скажете Эйприл хоть слово о Джиллиан — и я перережу вам глотку.

— Шея мне еще пригодится, — усмехнулся Фесдей. — А что было на уме у Джиллиан?

— Я сказал ей, что мы ничего не хотим и что миссис Уистер должна встретиться с вами в Дель-Маро... — Он закрыл рот. — Вы умны, Фесдей. И я ничего не скажу вам. Старик занят делом, и я не хочу влезать в его дела.

— Я не собираюсь ни в чем вас обвинять, — сказал Фесдей. Он вышел из каюты и повернул лодку в сторону берега.

— Вам не кажется, что в этом деле слишком много блондинок? — спросил Фесдей, когда вернулся в каюту.

— Я не хочу разговаривать.

— Ну, так думайте вслух. Когда две одинаково красивые блондинки замешаны в одном деле, когда обе похожи друг на друга и когда обе не встречаются одновременно, — вас это не удивляет? — Он помолчал, а потом уверенно продолжил: — Конечно, с тех пор, как вы встретили Джиллиан, — вы не можете не думать, что это Эйприл. Но вы были пьяны и было темно, не так ли?

— Замолчите! — крикнул Мерлоз. — Предупреждаю вас, замолчите!

Лодка быстро приближалась к берегу. Фесдей выглянул в иллюминатор. Неожиданно его поразил яркий свет. Свет из большого дома возле скал. Свет слепил глаза, но лодка была довольно далеко от берега, чтобы можно было различить детали.

Они вышли на палубу. Мерлоз занялся снастями, а Фесдей взял бинокль. Чтобы удобнее было смотреть, он зажал шкатулку между ног и обеими руками вцепился в бинокль.

Он разглядел террасу и дверь, ведущую в кабинет Финча. Дверь была открыта, и через нее тоже падал свет. Лодку неожиданно качнуло, и он потерял из виду террасу.

Шум, раздавшийся позади него, заставил его повернуться. Мерлоз Флинч двигался к нему, держа в руках бутылку из-под виски. Он бормотал что-то неразборчивое. Фесдей выпустил из рук бинокль и шагнул навстречу Мерлозу. Шкатулка выпала и покатилась к борту. Мерлоз, как завороженный, следил за ней взглядом. Одной рукой Фесдей перехватил бутылку, а другой нанес короткий точный удар в подбородок Финчу. Мерлоз упал как подкошенный. Фесдей прыгнул в сторону и схватил шкатулку, которая задержалась у края борта. Потом он перешагнул через неподвижное тело и взялся за руль. Медленно, но верно лодка приближалась к берегу.

Фесдей снова поднял бинокль и направил его на террасу. Там уже появился Оливер Артур Финч. В дверях в кабинет стоял мужчина. Лицо его оставалось в тени, но Фесдею достаточно было увидеть его фигуру, чтобы понять, кто это.

Это был толстяк из комнаты 628 в отеле «Фримонт». Толстяк, который назвался графом фон Рашке. В руках он что-то держал.

Фесдей нахмурился и плотнее прижал бинокль к глазам. Но кроме толстяка на террасе уже никого не было. Оливер Артур Финч исчез.