Трудовое воспитание и политехническое образование

ЧТО ДОЛЖНА ДАТЬ В ОБЛАСТИ ПОЛИТЕХНИЗМА ШКОЛА ФЗС, ПРИКРЕПЛЕННАЯ К МЕТАЛЛООБРАБАТЫВАЮЩЕМУ ЗАВОДУ

Чрезвычайно важный вопрос, который хорошо должны осознать ребята, — это удельный вес железа, металлообрабатывающей промышленности в современной жизни и в современном производстве.

Эта тема должна проходить через все группы.

Надо начинать с темы «Наш завод в общей системе народного хозяйства».

В младших группах надо начинать с темы «Какие другие виды заводов существуют в нашем городе, районе, крае». В более старших группах эта тема должна прорабатываться глубже — на основе статистической, на основе собирания данных о мировом хозяйстве, о хозяйстве разных стран, СССР, РСФСР, разных районов.

Как методически прорабатывать этот вопрос?

В младших группах ставится вопрос: что делается на нашем заводе? Ребята расспрашивают родителей, рабочих завода о том, что на нем делается. Далее ребята устанавливают, какие другие заводы бывают, что они о них слышали, что о них знают. Тут важны экскурсии, чтение, рассказы — пробуждается интерес к производству вообще.

В старших группах глубже ставятся чтение, экскурсии, вечера смычки со школами, прикрепленными к другим производствам, рассматривание картинок и собирание коллекций их по своей области производства; собираются и отражаются в диаграммах статистические данные. Целый ряд вопросов разрешается путем обработки статистических данных.

Все это надо увязывать с развитием умения наблюдать, отображать наблюдения, уметь их излагать устно и письменно, делать вычисления, рассчитывать и вычислять.

Второй вопрос — это «Роль железа в жизни и производстве». Как методически изучать эту тему?

В младших группах ребята делятся на бригады: одна изучает роль железа в быту (ножи, ножницы, самовары, плита, водопровод и др.); другая — роль железа на стройке (инструменты, гвозди, листовое железо и пр.); третья — роль железа в ремесле (простые машины, инструменты); четвертая — машины на фабрике; пятая — роль железа в сельском хозяйстве; шестая — роль железа на транспорте; седьмая — роль железа в военном деле.

В старших группах этот вопрос должен быть углублен: надо передовые промышленные страны сравнить с более отсталыми в отношении употребления железа.

Это — вопрос очень важный.

Конечно, эта тема должна пройти красной нитью через все предметы. Необходимо ввести производственные совещания учителей-предметников, которые согласовали бы между собою, как каждому предметнику освещать данную тему в своем предмете.

С этой темой надо связать и известную общественную работу — собирание лома (конечно, надо, чтобы ребята, особенно девочки, не таскали тяжестей, надо часть работы выполнять лишь вместе со взрослыми рабочими). Эта тема и работа должны разбудить у ребят внимание к железу.

Чтобы ясна была ребятам перспектива развития техники, надо дать им известную историческую перспективу — ее обычно у ребят нет. Чтобы пробудить ее, надо взять тему «Каменный век». Эта тема позволит осознать тот громадный путь, который прошло человечество. В пятой группе ее надо давать прежде всего в разрезе эпох: понимание экономической сути различных исторических эпох — это база для исторического материализма. Как в детском саду даются сначала кубики большого размера, а потом уже мелкие, так и для развития исторического мышления надо давать сначала эпохи, а потом уже эволюцию внутри эпох. Не надо увлекаться деталями, но все же надо показать, как каменный век влиял на организацию труда, на материальное благосостояние, на быт.

Пусть ребята сами обсудят темы, которые им надо было бы поставить для писания сочинений. Например, как выглядела бы домашняя жизнь, если бы не было металла, как выглядело бы сельское хозяйство, могли ли бы существовать фабрики. Все это будило бы мысль ребят, углубляло бы их понимание вопросов эволюции.

Хорошо, конечно, сводить ребят в музей, где бы давалась картина каменного века. Исторические музеи должны бы были мультиплицировать наиболее типичные предметы для школьных музеев. Причем каменный век должен даваться именно как век — не только с точки зрения орудий производства, но и влияния этого производства на всю жизнь — орудия производства должны браться во всех опосредствованиях.

На уроках естествознания надо познакомить со свойствами различных материалов — песка, глины, песчаника, кремня, гранита, торфа, каменного угля, железа, — нужно сравнение их сопротивляемости, влияния на них воды, тепла, нажима (в связи с этим надо осветить вопрос о ржавчине). Физики и геологи могут поставить очень интересный курс в этом направлении. С этим надо связать вопрос, на что идут в современном производстве песок, песчаник, гранит, каменный уголь и пр. (при строении дорог, домов, плотин и пр.). Общественно полезную работу надо поставить по линии охраны металла от ржавчины.

Чтобы каменный век не явился просто каким-то пятном на общем отсутствии понимания исторического процесса, надо, чтобы каменный век лишь послужил исходным пунктом для истории техники. Но история техники будет осознана по-настоящему лишь тогда, когда ребятами будет осознана роль инструмента, машины, организации труда.

Надо, чтобы ребята произвели целый ряд сравнений ручного труда с машинным — с точки зрения быстроты, легкости ее и качества ее. Тут опять-таки можно пойти по пути бригадной работы — обследовать ручной и машинный труд в быту (домашнее хозяйство и фабрика-кухня, таскание воды ведрами и водопровод и пр.), ручной и машинный труд в сельском хозяйстве, в промышленности. Надо также, чтобы ребята осознали разницу между инструментом и машиной. Надо сравнить ремесло (кузницу), мануфактуру, кустарный промысел (например, Павловского района) со своим заводом. Это даст ребятам возможность сравнить ремесло, кустарный промысел и свою фабрику. Если нет поблизости кустарного промысла мануфактурного и ремесленного типа, можно ограничиться чтением соответствующих статей (например, Короленко и пр.).

Сравнение ремесла, кустарного промысла мануфактурного типа и фабрики разбудит у ребят интерес и к вопросу о профилях работников ремесленного, кустарного типа, заводского. Надо сорганизовать фотографирование работы кузницы, павловских кустарей, завода, фотографирование кузнеца, кустаря-слесаря, металлиста. Надо взять все, что у нас есть по линии ИЗО в этом направлении. Хорошо бы показать эти три вида (ремесленный, мануфактурный и заводской) обработки материалов в кино.

Все это будет укреплять в ребятах наряду с пониманием ведущей роли металлообрабатывающей промышленности и понимание роли крупной индустрии. Ребята будут все более и более становиться сознательными индустриализаторами.

Только у сознательного индустриализатора может пробудиться настоящий интерес к марксистской истории техники.

Надо в этой истории техники не ударяться в мелочи, а брать лишь самое выпуклое, то, что особо важно с точки зрения современной техники, что позволяет осмыслить современную технику. Надо не забывать также брать технику в увязке с природными условиями и общественным укладом. Это поможет ребятам понять, почему нам так нужно напирать на металлообрабатывающую промышленность.

Понятны им будут и наша пятилетка и то место, которое занимает в ней металлообрабатывающая промышленность. Понятны станут также и наши темпы, а на фоне этого будет воспитываться и понимание роли промфинплана и борьбы за него. Будет воспитываться и сознательное отношение к труду.

В связи с промфинпланом стоит и интерес к более детальному изучению своего завода. Надо, чтобы ребята хорошо осознали целевые установки каждого цеха, их взаимозависимость, связь между собой. На этом фоне для них станет яснее роль сырья, роль конструкции, построения машины и роль энергетики. Чтобы ребята могли с этой стороны изучить свой завод, необходимо, чтобы они были теснее с ним связаны, чтобы они бывали на нем. Необходимо, конечно, не просто посылать ребят на производство, а все время организовывать в процессе работы их наблюдение над производством. Работа на производстве должна быть как можно теснее связана с теорией. Ребятам должны даваться на руки вопросники, очень конкретные, небольшие, рассчитанные на определенные сроки, которыми ребята должны руководствоваться в своих наблюдениях, записывать их; потом надо сообща обсуждать эти наблюдения вместе с руководителем. Все это может дать богатый материал как для знакомства с техникой, так и с организацией труда, с работой фабзавкома, профсоюза, ячейки, с жизнью завода.

Вопрос о сырье имеет громадное значение. Руда и ее обработка. Места ее нахождения. Первоначальная обработка. Географическое расположение месторождений руд. Перевозка руд. Пути сообщения, кратчайшие и наиболее удобные пути. Строение железнодорожных путей в плане пятилетки. Добывание сырья. Машинизация и механизация добывания. Шахтеры, их жизнь и быт.

Вопрос о движущей силе, об энергетике. Не стану подробно останавливаться на этом вопросе — он более или менее разработан. Он тесно должен быть связан, конечно, с изучением своего завода и ряда других. В него должно быть, как и во все другие разделы, внесено как можно больше активности, исследовательского элемента.

И наконец громадную роль играет изучение инструмента, машины, ее структуры.

В письме к Энгельсу от 28 января 1863 г. Маркс писал: «Но, если мы взглянем на машину в ее элементарной форме, то нам станет совершенно ясно, что промышленная революция начинается не с двигательной силы, а с той части машины, которую англичане называют working machine (рабочая машина). Таким образом, суть дела не в замене, например, ноги, приводившей в движение прялку, водой или паром, а в изменении самого непосредственного процесса прядения и в вытеснении не той части человеческой работы, где человек действует как простая сила (как, например, нажимание на педаль колеса), а той, которая относится к обработке, к непосредственному воздействию на обрабатываемые материалы. С другой стороны, столь же очевидно, что если речь идет не об историческом развитии машин, а о машинах на основе нынешнего способа производства, то единственно решающей является рабочая машина (например, у швейной машины), ибо раз этот процесс уже механизирован, то всякий теперь знает, что механизм этот, в зависимости от своих размеров, может приводиться в движение рукой, водой или паром»[54].

Важно обратить внимание на зависимость инструмента и машины от характера обрабатываемого материала. Это можно показывать и в младших группах, разбирая, какой инструмент нужен для обработки тканей, кожи, дерева, железа, сравнивая эти инструменты между собой.

Особо важно тем, кто знает технологию, продумать, как наиболее целесообразно поставить изучение инструмента машины.

Надо широко поставить именно в связи с этим курсом черчение и моделирование. Необходимо, чтобы ребята осмыслили машину, в каждой машине увидели то, что надо в ней еще делать ручным способом, и осмыслили бы ту тренировку, которую надо приобрести. Их надо заинтересовать и тем, как эту тренировку надо наиболее целесообразно организовать. Тут надо осмыслить целый ряд цитовских[55] приемов, приспособить их к возрасту. Это не даст профессии, но даст тренировочную установку, даст известную культуру труда, которая нужна при каждой профессии.

Нужно также, чтобы, изучая машины, их структуру, ребята поняли, куда идет развитие техники. Надо подвести их к пониманию того, что им надо знать, имея в виду завтрашний день. Все это, конечно, вещи очень серьезные, но на приведенных примерах была сделана попытка доказать, как, организуя самодеятельность ребят, можно подводить их к пониманию серьезных вещей.

Надо еще остановиться на вопросах организации труда, о чем уже говорилось раньше. На заводе труд коллективный. Необходимо, чтобы ребята поняли громадное значение коллективного труда, научились бы понимать зависимость труда одного человека от труда других. Громадное воспитывающее значение заводского труда должно быть осознано. Ребята должны научиться организовывать и в школьных мастерских труд как труд коллективный, ставя общую цель, разделяя между собой труд для достижения поставленной цели, объединяя его на известных этапах. Так же надо организовать и всю учебу. Воспитание коллективиста — неотъемлемое звено политехнического воспитания.

Вышесказанное представляет собой лишь самый черновой набросок. Оно имеет целью только положить начало обсуждению этого вопроса. Этот набросок желательно было бы разослать во все школы, прикрепленные к металлообрабатывающим предприятиям, во все фабзавучи этой отрасли промышленности, в педтехникумы, педвузы, в соответствующие вузы. Надо его послать научно-исследовательским институтам, целому ряду институтов Комакадемии, в Институт красной профессуры, в Коммунистический университет имени Я. М. Свердлова и т. д. и поставить в Обществе педагогов-марксистов этот вопрос на обсуждение. В этой работе должны бы принять участие союз металлистов и особенно те предприятия, к которым прикреплены ФЗС, а также соответствующие тресты. Им надо послать материалы — тогда программа будет серьезно подработана и не надо будет ее менять из года в год.

Свои соображения по этому поводу просим присылать по адресу: Москва, Волхонка, 14, Комакадемия, Общество педагогов-марксистов, политехническая секция.

1931 г.

К ВОПРОСУ О ПРОГРАММАХ В ФЗС, ПРИКРЕПЛЕННЫХ К ТЕКСТИЛЬНЫМ ПРЕДПРИЯТИЯМ

Прежде всего у учащихся школ, прикрепленных к текстильным предприятиям, надо пробудить интерес к текстильному производству. Столько-то миллионов народу живет на земном шаре, все они во что-то одеваются, в какую-то ткань. И надо, чтобы ребята. высчитали сначала, сколько ткани надо отдельному человеку, чтобы одеться в год. А потом следует подсчитать, сколько же надо метров, чтобы одеть весь мир. Кто же и где эту ткань готовит? Часть населения, миллионы крестьянства, одевается еще в самоткань, прядет и ткет сама себе одежду. Но город давно уже не занимается домашним прядением и ткачеством — одеваются в то, что изготовляется на фабриках и заводах. У ребят возникает вопрос: сколько же народу живет в городах во всем мире, сколько народу живет в городах СССР, РСФСР? А в селах, деревнях — везде ли сами прядут и ткут себе одежду? Как обстоит с этим дело в передовых в промышленном отношении странах, в более отсталых, в колониях? Сколько у нас текстильных фабрик, сколько метров тканей они изготовляют, сколько надо? Сколько изготовляет наша фабрика?

Никоим образом не надо давать ребятам готовых данных. Надо давать им справочники, откуда бы ребята извлекали необходимые данные, делясь на бригады, рисуя диаграммы, вывешивая их в заводском клубе.

Почему же все больше и больше одеваются люди в ткань, изготовляемую на фабриках, и перестают прясть и ткать по деревням?

И тут важно показать ребятам разницу между машинным трудом и ручным, высчитать, сколько времени надо затратить на изготовление метра той же ткани машинным способом. Надо, чтобы ребята поняли, какую колоссальную растрату человеческих сил представляет собою ручное ткачество. И надо показать, как оно отзывается на положении крестьянки.

Рассказать, как ткет крестьянка с утра до вечера, до поздней ночи, как отражается это на ее грамотности, на ее прикреплении к дому, на ее хозяйстве, на всей культуре крестьянской жизни. Рассказать о бытовой охране труда, как выдумали Параскеву-пятницу, чтобы было у крестьянки время хотя бы по дому убраться. Раскрепощение крестьянки невозможно без раскрепощения ее от пряжи.

Надо, чтобы ребята познакомились с простой прялкой, обратили внимание на отсутствие в ней металлических частей, познакомились с работой ручного станка. В рабочую машину входит и веретено, входят и основа и уток. Чтобы понять сложную заводскую прядильную и ткацкую машину, надо ознакомиться с ее зародышевыми формами — с веретеном и ручным ткацким станком.

И затем надо, чтобы перед глазами ребят встал весь путь — от веретена до современной прядильной машины, от ручного ткацкого станка до современной ткацкой машины. Надо коротко, избегая мелочей, показать пройденный путь. Хорошо, если бы были модели машин разных эпох.

Приступая к изучению завода, ребята прежде всего должны отдать себе отчет, что какой цех делает и как делает, какие именно цехи должно пройти сырье, чтобы превратиться в ткань. Сначала надо дать лишь общую картину, обратить внимание ребят на самую суть. Но суть должна быть выпячена достаточно ярко.

Чтобы понять связь текстильной промышленности с другими отраслями промышленности и в первую очередь с ведущей промышленностью — металлообрабатывающей, надо, чтобы ребята получили представление о всем громадном металлическом скелете завода, чтобы им стало понятно, что это не прялка, не ручной станок, где и металлических-то частей нет, а что это железо. Нужны экскурсии на металлообрабатывающий завод, потом — близкое знакомство с ремонтным цехом своего завода, потом — экскурсия на какой-нибудь другой завод, где машины играют крупную роль.

Когда ребята поймут значение металлообрабатывающей промышленности, надо показать им в кино работу Донбасса, механизацию добывания руды.

Точно так же, как в металлообрабатывающей промышленности, надо сделать экскурсию в прошлое, в каменный век, чтобы ребята почувствовали тот громадный путь, который прошло человечество, так и тут надо сделать то же. От каменного топора до современной усовершенствованной машины, от звериной шкуры, в которую одевался тысячелетия человек, до материи, искусственного шелка. Этот путь должен быть осмыслен ребятами.

Прошлое тогда только будет для ребят не просто интересной сказкой или обязательным предметом, а живой реальностью, когда подростки почувствуют, ощутят связь настоящего с прошедшим. Некоторые товарищи предлагают проходить первобытную культуру на манер американских школ в третьей группе. Ребята с охотой-де будут играть в первобытного человека. Но невольно вспоминается талантливый рассказ Аверченко, который хоть и белогвардеец, а хорошо писал о детях рассказы, — как учительница доказывала ребятам преимущества современной культуры над первобытной. Сначала рассказала о первобытном лесе, обезьянах, лазающих по ветвям, о первобытном человеке, скитающемся в этих лесах, а потом — о современных городах и заводах. Но когда она сказала: «Не правда ли, теперь жизнь гораздо лучше», — дети в один голос воскликнули: «О нет, в первобытном лесу жизнь была гораздо интересней!» А одна девочка мечтательно добавила: «Вот бы обезьянку маленькую на руках подержать».

Вот почему в историю всерьез надо пускаться уже тогда, когда можно дать ребятам почувствовать связь между настоящим и прошедшим. Дав картину главных этапов развития человечества, надо дать картину более близкую к нашему времени, картину первых шагов развития капитализма в нашей стране. Эту картину, как и картину крепостного права, можно дать во всей конкретности. Наши программы по истории для семилетки часто очень отвлеченны, больше похожи на вузовские, чем на подростковые, а между тем имеется налицо богатейший конкретный материал, который может дать толчок к более глубокому пониманию истории, заставить самостоятельно думать над прошлым. Проводя параллель между прошлым и настоящим, можно помочь учащимся глубже, сознательнее осмыслить и настоящее.

Плеханов когда-то писал о Г. Успенском, что его рассказы — куски живой жизни, которые надо так же внимательно изучать, как важные исторические документы. Тут мы подходим к вопросу об изучении литературы. Жизнь идет вперед таким быстрым темпом, что наши «классики» в своей массе быстро уходят в прошлое. Они становятся непонятными современной молодежи без более глубокой увязки с историческим прошлым. Их иначе надо проходить для того, чтобы они стали интересны учащимся. Литература времени гражданской войны — теперь уже литература историческая. Чтобы поняли ребята, что такое литература, чтобы потянуло их самих писать, надо давать литературу современную, самое лучшее, самое живое, крепче всего скованное с жизнью. Надо, чтобы ребята поняли, что художественное произведение есть могучее средство общения, такое же орудие борьбы, как живая пламенная речь.

Политехническая школа по-новому ставит целый ряд вопросов преподавания, оживляет, углубляет все предметы преподавания, связывает их воедино вокруг естественного центра внимания ребят — производства.

В школах, прикрепленных к текстильным предприятиям, важно развивать у ребят интерес к ткани. Надо вовлекать ребят в коллекционирование. Пусть завяжут связи со школами других текстильных фабрик и обмениваются с ними образцами. Сортировка образчиков пробудит интерес к качеству ткани (теплая, прочная, легкая, красивая и т. п.), научит ребят приемам распознавания качества тканей, пробудит интерес к лабораторной работе по определению качества тканей, разбудит интерес к рисунку, краскам. Рисование — рисование красками — должно быть поставлено начиная с самых младших классов на очень большую высоту. Надо пробудить интерес к краске и к ее приготовлению, а следовательно, к химии.

Ребята очень скоро научаются отличать, какая ткань из какого сырья сделана, и понимать зависимость качества от сырья, а отсюда — интерес к сырью. Тут опять-таки важно коллекционирование. Летом важно бы иметь участок для разведения льна, для выращивания пеньки; в оранжерее надо растить хлопок, кендырь, тутовые деревья, разводить шелковичных червей (в Скопинском уезде, Рязанской губернии, одна школа очень удачно проводила такой опыт), составлять ботанические атласы соответствующих растений. Школе надо бы иметь в своем распоряжении несколько овец разных пород.

Фильмы должны показать учащимся, как добывается то или иное сырье, особенно хлопок. Но не только чисто производственного характера должны быть такие фильмы — они должны знакомить с бытом, со всей жизнью народностей, занимающихся хлопководством. Надо сделать далекие народности Востока близкими ребятам. Надо показать, в каком рабстве держали еще недавно бедноту и как теперь коллективизация меняет всю жизнь, меняет положение женщины, детей. Надо познакомить с условиями работы в Средней Азии. Такие фильмы имеют громадное значение. Они должны быть особенно тщательно продуманы, подобраны. Всего лучше было бы в довершение устраивать вечера смычки наших русских ребят с детьми народностей, занимающихся обработкой хлопка. Но это, конечно, возможно далеко не везде. Данную тему надо связать с вопросом о братском отношении к отсталым народностям, рассказать об СССР и таких странах, как Китай, рассказать о текстильных фабриках Китая, устраиваемых европейцами, и пр.

Было бы неправильно, конечно, если бы ФЗС ограничились изучением лишь общей картины производства. Особенностью текстильных фабрик является почти полная механизация производственных процессов и громадные кадры «обученных рабочих».

Работа на усовершенствованных механизированных станках должна стать знакомой ребятам на практике, они должны овладеть той общей культурой труда, которой так часто не хватает еще теперь рабочим массовых профессий.

Особенности работы «обученных рабочих» должны стоять в центре внимания при изучении условий труда и быта текстильных рабочих.

Именно к этой категории рабочих относится то, что писал Маркс о постоянной смене работы. И надо, чтобы к этой смене особенно были подготовлены ребята, чтобы они особенно хорошо умели приспособляться к разным видам работы.

Высокомеханизированные процессы производства будут первыми, в отношении которых начнется практиковаться сочетание разных профессий. Высокая утомляемость от однообразной работы будет неизбежно толкать в социалистическом государстве на это сочетание: 4 часа работы у станка и 4 часа работы за каким-нибудь высокохудожественным рисованием, или за сборкой машин, или за педагогической деятельностью. Это — дело будущего, но не столь уже отдаленного.

Но как раз высокомеханизированные фабрики особенно сильно воспитывают коллективную волю, чувство солидарности. Надо учитывать и эту сторону.

Особое значение имеет также организация труда на текстильных фабриках. Она особенно бьет в глаза. И надо, чтобы ребята ее особо четко осмыслили, чтобы идею организации труда они стали воплощать и в своей школьной работе.

Текстильная промышленность в силу громадной механизации процессов труда издавна применяла труд детей. Маркс дал яркую картину применения этого труда. Есть много материалов, рисующих это применение и у нас на первых ступенях развития капитализма. Есть очень много процессов, где может быть вполне целесообразно применен труд детей.

Но нам нужна сугубая настороженность. Школа ФЗС может применять подростковый труд лишь там, где это в интересах учащегося, на такой работе, которая развивает, ширит политехнический кругозор ребят, дает им политехнические, а не чисто ремесленные навыки.

1931 г.

К ЗАКОНУ О ПОЛИТЕХНИЗАЦИИ

Базой социалистической реконструкции народного хозяйства является замена отсталых, примитивных способов ведения сельского хозяйства и обработки продуктов способами современными, основанными на достижениях науки и техники. Крупные, занимающие обширные пространства, работающие машинами земельные хозяйства настолько выгодны, что они вытесняют мелкие индивидуальные хозяйства, подобно тому как крупные фабрики и заводы вытесняют ремесленный домашний труд. Крупные земельные хозяйства, фабрики и заводы требуют плановой организации больших людских коллективов. Современная фабрика дает нам четкую картину такой организации. Весь производственный процесс распадается на целый ряд производственных звеньев (заводские цехи), каждое из которых в зависимости от его оборудования требует особого подбора людского состава, особого его инструктажа, особой подготовки. Стремясь повысить производительность труда, писал Маркс в I томе «Капитала», крупное производство старалось ввести разделение труда в мастерской, разложить каждый процесс производства на его составные части. Чтобы выполнять отдельную часть процесса, не нужно уже было специальной профессиональной подготовки. Разложение процессов производства на составные части сделало возможной научную технологию. Научная технология ко всем процессам производства применяет данные науки, этим вносит единство в эти вопросы, постоянно видоизменяет их. «Посредством машин, химических процессов и других методов она постоянно производит перевороты в техническом базисе производства, а вместе с тем и в функциях рабочих и в общественных сочетаниях процесса труда. Таким образом она столь же постоянно революционизирует разделение труда внутри общества и непрерывно бросает массы капитала и массы рабочих из одной отрасли производства в другую. Поэтому природа крупной промышленности обусловливает перемену труда, движение функций, всестороннюю подвижность рабочего»[56]. И далее: «…сама крупная промышленность своими катастрофами делает вопросом жизни и смерти признание перемены труда, а потому и возможно большей многосторонности рабочих, всеобщим законом общественного производства, к нормальному осуществлению которого должны быть приспособлены отношения»[57]. Далее Маркс говорит о необходимости воспитания «абсолютной пригодности человека к различным требованиям труда».

В «Критике Готской программы» отмечается, что при строгом регулировании рабочего времени сообразно различному возрасту и при соблюдении других мер предосторожности с целью охраны детей раннее соединение производительного труда с преподаванием является могущественным средством преобразования современного общества.

В «Капитале» Маркс говорит о воспитании будущего, которое для всех детей свыше известного возраста соединит производительный труд с обучением и гимнастикой, и это будет не только «одно из средств для увеличения общественного производства», но и «единственное средство для производства всесторонне развитых людей»[58].

Реконструкция сельского хозяйства, создание крупных земледельческих хозяйств требуют точно так же новой организации труда, планомерного разделения труда, всесторонне развитого, приспособляющегося к постоянно изменяющимся видам труда рабочего. Все то, что относится к фабричному труду, будет все больше и больше с каждым днем относиться и к земледельческому труду.

В реконструктивный период, задачи которого — повышение общественного производства и преобразование современного общества, партия, Советская власть и все ее органы не могут не обращать громадного внимания на воспитание подрастающего поколения в том направлении, которое указано Марксом и Лениным.

Необходимо обратить внимание на то, что Маркс вопрос о политехнизации ставит в связь с вопросом всеобщего обучения и вопросом обучения гимнастике.

В вопросе всеобщего обучения мы имеем некоторые успехи; необходимо, однако, добиваться обязательного обучения, борясь с эксплуатацией детей родителями и родственниками и организуя ряд мер для создания реальной возможности проведения в жизнь этой меры. С другой стороны, необходимо возможно скорейшее развертывание школ-семилеток как в городе, так и деревне.

Необходимость государственной заботы о здоровье подрастающего поколения подчеркивалась Марксом в требовании соединения производительного труда с гимнастикой, т. е. с физическим развитием. Политехнизация школы не может быть проведена в жизнь без ряда мер по организации общественного питания ребят. Годы разрухи и голода наложили свою печать на подрастающее поколение. Необходимо принять все меры для борьбы с физической слабостью, с хилостью подрастающего поколения. Вопросы детской и подростковой физкультуры у нас разработаны крайне слабо, а между тем она имеет громадное значение для укрепления сил подрастающего поколения. В тех же целях развития физически сильного поколения при проведении в жизнь коллективного детского труда должна быть строго соблюдаема возрастная дозировка труда, должна быть особая забота о физически слабых детях, уделяемо особое внимание на предупреждение всякой утомляемости ребят, которая вредит их здоровью и успешности их учебы.

В деле политехнизации школы имеется уже налицо а правый уклон, выражающийся в недооценке дела политехнизации школы, в пассивном отношении к этой серьезнейшей проблеме, есть и «левые» загибы, компрометирующие дело политехнизации школы в глазах широких масс, благодаря игнорированию законов об охране труда детей и недостаточней увязке детского труда с учебой и укреплением здоровья.

Должны быть в связи с политехнизацией школы изменены в значительной степени программы школы-семилетки. Начиная с самых младших групп гигиена, личная и социальная, должна занять должное место в школе, гимнастика должна входить составной частью в работу каждого дня. Конечно, детская и подростковая гимнастика должна носить иной характер, чем обычная физкультура, в ней должны играть крупнейшую роль игровые, ориентировочные и трудовые моменты.

Совершенно иное место должны занять в школе лепка, рисование, черчение, моделирование, укрепляющие образное мышление и зрительную память и имеющие громадное значение в деле политехнического воспитания.

Особое внимание должно быть обращено на теоретическое и практическое преподавание во всех группах вопросов организации труда. В реконструкции народного хозяйства вопрос организации коллективного труда играет огромную роль, и немыслимо, чтобы наша советская трудовая школа проходила мимо этого вопроса. Вопрос этот теснейшим образом должен быть увязан с вопросами учета, планирования, организации труда.

Преподавание этой новой отрасли знаний — вопросов организации труда — должно быть тесно связано с налаживанием всего режима школьной и внешкольной жизни и коренным образом реорганизовать вопросы детского самоуправления.

Маркс писал о том, что неизбежное завоевание рабочим классом политического господства завоюет в школе место теоретическому и практическому обучению технологии. В наших школах этому обучению не отведено еще надлежащего места. Пока ведется лишь изучение некоторых элементов научной технологии, поскольку они входят в предметы физики и химии. Научная технология требует, однако, изучения физики и химии в гораздо более тесной и последовательной увязке с производством, чем это имеет место в обычных курсах физики и химии. Вопрос этот должен быть подработан.

Маркс говорит также об обязательном преподавании агрономии. Сближение между производством города и деревни, которое характерно для реконструктивного периода, делает преподавание агрономии, теоретическое и практическое, во всех школах, в том числе и в школах ФЗС, совершенно необходимым.

Введение преподавания научной технологии и агрономии определяет собою характер труда в политехнизированной школе. Надо бороться всячески с ремесленным, узкотренировочным характером школьных мастерских, преобразовывая их в трудовые лаборатории по изучению материалов и форм их обработки.

Вместе с тем школьные мастерские должны организовать производительный труд ребят в школе и вне ее.

Производительный труд ребят каждой группы должен носить свое определенное лицо, учитывать возрастные особенности и жизненный опыт ребят и легко поддаваться учету.

Основная проблема — в сочетании производительного труда с учебным, в сочетании конкретного производительного труда с трудом политехническим. Эта проблема может быть разрешена в порядке разработки целой цепи практических задач.

Предприятие, к которому прикрепляется школа, должно особенно внимательно изучаться школой. Предприятие должно всячески способствовать этому. Но это изучение не должно в школе ФЗС превращаться в профессиональную подготовку, в подготовку рабочей силы для данного предприятия, а служить лишь исходным пунктом для более глубокого изучения любого производства. Тренировочные моменты, играющие большую роль в профессиональной подготовке, должны играть в политехническом образовании лишь служебную роль…

Наряду с изучением работы предприятия необходимо ставить изучение других видов труда, как-то: рабселькорства, преподавательской деятельности, кооперативного дела, статистики и т. п. Политехнизация школы требует сочетания труда физического и умственного.

Еще более важно сочетание труда индустриального с теми или иными видами труда земледельческого (огородничеством, куроводством, льноводством, травосеянием и пр.).

Лишь такое сочетание разнообразных видов деятельности даст возможность воспитания действительно всесторонне развитых людей.

Правильный выбор профессии обеспечивает возможность наиболее целесообразного использования сил каждого. Поэтому школа должна организовать помощь в этом деле, консультацию по предварительной ориентации на выбор профессии. Буржуазная психотехника носит архиклассовый характер и всецело подчинена задачам капиталистического потребления рабочей силы. Советская психотехника должна захватывать гораздо более ранний возраст, быть тесно увязана с педологией и исходить из задачи воспитания «абсолютной пригодности человека к различным требованиям труда».

Учет способностей ребенка и гармонического их развития, педагогическая ликвидация односторонности интересов и развития у отдельных ребят, учет специальной одаренности и удовлетворение вытекающих из этой одаренности потребностей — таков путь советской психотехники детского и подросткового возраста.

Правильный выбор профессии будет давать максимум удовлетворения работой и повышать ее эффективность.

Проблема политехнизации школы не терпит отлагательства. Разрешена она может быть тогда, когда в разрешении этой задачи примут участие широкие массы рабочих. Должны быть немедля созданы постоянные курсы по подготовке из рабочих разных профессий инструкторов политехнического труда. Но это лишь часть задачи. Наилучший путь вовлечения рабочих в дело политехнизации школы — это политехнизация образования взрослых, общего и профессионального. Эта проблема менее сложная, хотя не менее настоятельная, чем проблема политехнизации школы, где требуется ориентация на возраст. Политехнизация всего образования взрослых и политехнизация школы неразрывно связаны между собой и должны быть как можно скорее разрешены.

1931 г.

ТОВАРИЩИ РАБОЧИЕ, БОРИТЕСЬ ЗА ПОЛИТЕХНИЧЕСКУЮ ШКОЛУ! (ДОКЛАД НА 1- й РАБОЧЕЙ КОНФЕРЕНЦИИ ПО ПОЛИТЕХНИЧЕСКОМУ ОБРАЗОВАНИЮ ЛЕНИНСКОГО РАЙОНА МОСКВЫ)

В буржуазных странах политехнизм неосуществим.

Товарищи, эта конференция имеет свое особое лицо. На вашей 1-й районной политехнической конференции присутствуют делегаты — рабочие фабрик и заводов. То, что рабочие с предприятий будут обсуждать вопросы политехнизации школы, имеет, конечно, громадное значение. Именно сейчас, в данный момент, внимание рабочих начинает приковываться к вопросам школы.

О политехнизации школы говорилось с самого начала организации Советской власти, и в программе партии говорится, но только сейчас, когда у нас такие большие достижения в области коллективизации сельского хозяйства, когда ударничество и соцсоревнование повышают сознательное отношение к труду, — в этот момент рабочие стали особенно интересоваться тем, учит ли труду школа и как она учит.

Сейчас мы имеем условия, благоприятные для проведения политехнизации в жизнь. В первое время, когда приходилось вести гражданскую войну, потом, когда приходилось восстанавливать старую промышленность, — тогда вопросы политехнизации не проникали широко в жизнь. Весной этого года, когда товарищи стали выступать на заводах и фабриках с докладами о политехнизации, обыкновенно обнаруживалась такая картина, что рабочие не знали, что это за политехнизация. Часто было так, что председатель или председательница говорили: «Вот будет доклад о «политической» школе», даже слово «политехнизация» было совершенно чуждо. Но вот сейчас, после политехнического съезда, принимается целый ряд конкретных шагов, практических шагов к тому, чтобы общими усилиями и учителей и рабочих вплотную обсудить это дело.

О политехнизации очень много писали в свое время Маркс и Энгельс, которые указывали на то, что современная крупная промышленность нуждается в совершенно другом типе рабочей учебы, чем та, которая существовала в прежнее время.

Мы имеем довольно много указаний у Маркса и Энгельса на то, какое громадное значение имеет политехнизация, как она создает рабочего, который не только технически выполняет какой-то небольшой кусочек работы, но который в то же время является сознательным строителем производства, который является не только исполнителем, но и организатором и строителем нового производства. На это обращал внимание Маркс, он говорил о том, как именно надо подготовлять детей к труду, как надо соединять обучение с производством, физическое воспитание ребят с воспитанием умственным, общее образование с умением работать, с пониманием производства.

У нас раньше всего обратил внимание на вопрос о политехническом труде т. Ленин.

В 1897 г. Ленин написал статью «Перлы народнического прожектерства», где он говорил о необходимости воспитания ребят по-новому, говорил о необходимости соединения обучения с производительным трудом. Затем он возвратился к этому вопросу в гораздо более позднее время, при Советской власти, когда он работал над составлением программы партии. Он там написал несколько пунктов о том, что у нас школа должна быть политехнической, и, наконец, в последнее время, в 1920 г., он писал о том, что надо немедленно, сейчас же проводить политехнизацию, причем он указывал на те трудности, которые в нашей отсталой в промышленном отношении стране встретит политехнизация; он говорил о том, что необходимо школе придать политехнический характер и начать это делать немедленно.

Владимир Ильич говорил о том, что Советская власть плюс электрификация — это то, что надо для социализма, т. е. для строительства социализма необходима не буржуазная власть, а власть пролетариата, Советская власть, а кроме того, необходима современная, высокоразвитая техника. Это же является необходимой предпосылкой и для политехнизации школы: наличие Советской власти и наличие электрификации, т. е. наличие современной техники. Необходима Советская власть потому, что в буржуазных странах политехнизация невозможна. Правда, там есть трудовые школы, но там трудовая школа построена на совершенно других началах.

Недавно мне пришлось познакомиться с французским материалом: Франция хочет поставить преподавание труда в массовой школе. Одним из видов труда там является такой вид труда: ребятам дается клубок спутанных ниток, и они часами должны сидеть и распутывать их, потому что это-де воспитывает терпение, которое так необходимо рабочему, упражняет пальцы рук.

О связи школьного труда с производством и речи нет в массовой французской школе. Это потому, что капиталисты теперь более чем когда-либо боятся сознательности рабочих. Эта боязнь сознательности рабочих чрезвычайно характерна.

Года два тому назад выдвинут был вопрос о вводных курсах в производство, которые имеют целью ознакомить с производством в целом вновь вливающихся в производство рабочих. В это время приехал из Германии один товарищ, и, когда я рассказала ему о вводных курсах в производство, он ответил: «Вот как характерно. У вас в Советской России думают о том, как бы рабочего сделать в техническом отношении более сознательным, как сделать его хозяином производства и организатором производства, а у нас в Германии, наоборот, стараются давать только технические навыки, а понимания производства стараются не давать. Принимают ряд мер к тому, чтобы это понимание производства было рабочему недоступно».

Вот почему надо сказать, что политехнизация, как ее понимали Маркс и Энгельс, как ее понимал Ленин, возможна только в Советской стране. Но пока у нас промышленное развитие шло очень медленными шагами, до тех пор нельзя было рассчитывать на то, что политехнизация широко разовьется. Но вы знаете, что сейчас в этом отношении мы видим большие сдвиги, и поэтому надо сказать, что формула Ленина: «Советская власть плюс электрификация — это все, что нам нужно для социализма» — может быть приложима и к вопросу о политехнизации, т. е. надо сказать, что Советская власть плюс электрификация — это все то, что необходимо для того, чтобы было можно провести в жизнь в широких размерах политехнизацию всей нашей школы, начиная от самых низших ступеней до высших.

Мы все знаем, что сейчас происходит перестройка всей промышленности на новых началах, на началах социалистических, и вот надо отдать себе отчет, в чем она заключается. Первая особенность — это то, что ручной труд у нас заменяется механическим. Если мы посмотрим, как переоборудуются старые заводы, и возьмем, например, такой завод, как Путиловский, что мы видим на этом заводе? Мы видим на этом заводе, с одной стороны, новые машины самой передовой техники, а рядом мы видим тут же, бок о бок, как рабочие самым первобытным способом перетаскивают на руках тяжести. Если вы вообще всмотритесь в старые заводы, которые реконструируются, вы увидите ту же самую картину, что старый ручной труд еще не до конца вытеснен трудом механическим. То же в еще большей степени мы видим в сельском хозяйстве. В понятие «политехнизация» входит не только работа на заводах. И Маркс, и Энгельс, и Ленин включали в политехнизацию также изучение и сельского хозяйства, а в этой области особенно резко выступает все значение замены ручного труда машинным. Раньше работали самым первобытным способом: сохой пахали, жали руками, молотили руками, — господствовал ручной труд. Сейчас мы видим, как в сельское хозяйство все больше и больше проникают всякого рода машины. Когда-то Ленин говорил, что если бы мы могли дать деревне сейчас же трактор, тогда крестьяне сказали бы: «Мы все за коммунию». И сейчас, когда в поле заработали комбайны, тракторы, то видишь, как крестьян поражают эти машины, как тракторы убеждают крестьян лучше всего другого, что надо вести хозяйство по-новому. Вот это вторжение машин в деревню и составляет особенность данного момента. Когда мы говорим о программах политехнизации в наших школах, мы должны на эту сторону дела обратить особое внимание, надо, чтобы ребята постоянно сравнивали ручной труд с машинным трудом. Это очень легко организовать. Я помню описание 1-й Всемирной выставки, которая была в Париже, кажется, в 1889 г. — точно не помню года, но дело было в 80-х годах. Там была показана молотьба цепом, а рядом — работа молотилки, и тут же подсчитывалось, сколько времени расходуется на обмолот цепом и сколько времени идет на обмолот того же количества молотилкой. Это было в 80-х годах, когда молотилка была новостью.

Нам надо в нашей школе поставить вопрос таким образом, чтобы показать ребятам преимущество механизированного труда во всех областях, в особенности в таких областях, где раньше все делалось руками. В этом отношении характерна область сельского хозяйства, где ручной труд и по сию пору имеет громадное применение; затем надо еще взять область домашнего хозяйства, где и до сих пор еще господствует ручной труд. Будет очень полезно сводить ребят также в хлебопекарню и показать им, сколько сил тратится на выпечку хлеба в отдельной семье и как гораздо скорее и лучше хлеб производится в хлебопекарне. Или же можно сравнить шитье ручное и машинное. Надо по всей линии показать преимущество механизированного труда.

С другой стороны, характерным для реконструктивного периода является еще то, что создается очень большая энергетическая база, и вот это тоже нужно ребятам объяснить. Нужно объяснить им все значение электростанций; надо показать это, взяв такие примеры сравнения, как передвижение по городу: раньше была конка, потом — паровик, а теперь — трамвай. Все это надо наглядно показать ребятам, надо указать им на разницу в движущих силах. На этом вопросе, на вопросе создания могучей энергетической базы, надо особенно подробно остановиться в школе и особенно ясно показать это ребятам.

Раньше старым способом велось хозяйство, в особенности это характерно для земледельческого хозяйства. Крестьяне работали так, как работали их отцы и деды. А сейчас все переводится на научную базу. Недаром Владимир Ильич вскоре, после взятия власти рабочими, выступая однажды, говорил о том, что отныне наука будет служить лишь интересам широких масс. До сих пор, говорил он, пока наука была на службе у капиталистов, она служила целям эксплуатации, но отныне наука в Советском государстве будет служить интересам широких масс. О смычке науки с массами также говорил Ленин — он говорил о том, что в результате творчества миллионных масс будет создано нечто гораздо более высокое, чем может создать самый великий гений. Если произойдет смычка науки с массами, то это может и науку поднять на гораздо более высокую ступень, поможет поставить всю науку на службу массам.

Когда мы говорим о программах наших школ, мы должны заботиться о том, чтобы научить ребят исследовательски подходить к каждому вопросу.

Вопросы теоретического обучения стоят очень серьезно: мы не должны в школе давать простую рецептуру, простые правила, а мы должны учить ребят — с младших групп до старших — подходить к каждому вопросу исследовательски и изучать его поглубже, охватывая все стороны вопроса. Это создаст предпосылки для того, чтобы завет Ленина о смычке науки с массами был выполнен.

Затем особенность реконструктивного периода заключается в том, что коллективный труд занимает совсем особенное место. Мы знаем, что коллективный труд — не новость. Например, если мы возьмем «Капитал» Маркса, мы увидим там особую, главу о кооперации, где под кооперацией понимается коллективный труд.

Там Маркс указывает, что в сущности на каждой фабрике мы имеем громадный коллективный, организованный труд. Маркс подчеркивает, что коллективный труд — это новая могучая сила, которая делает этот труд гораздо более производительным, чем отдельный индивидуальный труд, но он указывает, что при капитализме выгода от этого коллективного труда идет на пользу капиталистам. Если мы посмотрим на крупные хозяйства, мы увидим и там коллективный труд, но выгоды этого коллективного труда идут на пользу помещику. У нас же выгоды коллективного труда должны идти на пользу самим трудящимся.

В последнее время мы видим очень большие сдвиги в деле коллективизации труда: мы видим, как мелкие предприятия заменяются более крупными предприятиями; мы видим широкий размах коллективизации в деревне, в сельском хозяйстве.

Мы определенно вступаем в новую фазу, в новый этап, и коллективизацию мы должны всячески пропагандировать в нашей школе. Школу необходимо ставить таким образом, чтобы коллективный труд начинался с дошкольного возраста. Школьные учреждения уже могут ставить коллективизацию труда ребят гораздо шире; мы видим, что по этому вопросу собираются совещания ребят, ребята приучаются работать коллективно. Точно так же общественно полезная работа I ступени должна быть организована как коллективный труд. Я не говорю уже о труде в старших группах школ ФЗС. Там вопросы коллективного труда должны занять громадное место. Мы должны воспитать коллективиста. Вопросы коллективного труда требуют новой организации труда, и в этом отношении надо сказать, что если фабрика имеет определенную организацию, разделение на цехи, на определенные группы работ, то вся работа производится по общему плану, общими усилиями. Это воспитывает умение коллективно, дружно работать.

Рабочие, которые теперь ездят в колхозы, для того чтобы помочь колхозам организоваться, чтобы передать свой заводской опыт крестьянам, часто отмечают у крестьян неумение на первых порах организовать свой общий, коллективный труд.

Недавно в Москве состоялась конференция, которая обсуждала организацию труда в колхозах. Эта конференция имела громадное значение. Вопросы труда должны быть также поставлены во главу организации всей школьной жизни. Если посмотрим сейчас на то самоуправление, которое у нас существует в школе, то надо сказать, что оно никуда не годно в большинстве школ. Это самоуправление организовано часто совершенно по-старому, и заключается оно в том, что одни ребята делают выговоры другим, часто ребята вызывают родителей и жалуются им на своих же товарищей, вообще на ребят возлагаются «милицейские» функции.

Ту детскую организацию, которая у нас теперь имеется в школах, необходимо перестроить. Мы в школах ввели вопросы организации труда, и мы должны действительно это сделать. Мы должны начать с младших групп учить ребят организовываться и для умственного и для физического труда, научить ребят возможно лучше организовывать сообща свой производственный труд, свою учебу, свою общественную работу.

Вопросы организации имеют громадное значение. Мы знаем, какое громадное значение эта организация имеет в лучших школах, когда учителя находят правильный подход. Например, недавно через мои руки проходила одна статья учительницы Трехгорной школы, которая прикреплена к Трехгорной мануфактуре; она рассказала, как происходил прием в школу. Она сумела организовать ребят в старших группах для того, чтобы они в день приема в школу помогали вновь пришедшим малышам быстро сорганизоваться, и научила ребят, как надо это организовать.

Обыкновенно день приема в школу в младшей группе — это самый трудный день. Ребята еще школы не видели — тут начинаются и слезы, и просьбы домой отпустить, и растерянность детей. Обыкновенно бывает чрезвычайный хаос. И вот учительница описывает, как ребята старших групп (третьей и четвертой групп) сумели подойти к новичкам и как сами новички и родители их удивились, как стройно прошло утро, как вдруг все ребята стали петь, строиться в ряды. Это потому, что старшие ребята сумели подойти организованно. Такая организация ребят имеет колоссальное значение. Все вопросы организации жизни ребят, организации труда должны быть проработаны, потому что это один из основных вопросов. Но само собой разумеется, что организация труда влечет за собой плановость.

Иногда у нас понимают таким образом, что политехнизация — это приобретение только определенных навыков. Это совершенно неверно. Ленин в 1920 г. написал заметки на мои тезисы о политехнизации. Мы с ним как-то говорили о политехнизации, и он предложил набросать тезисы. Я написала тезисы, но вышли они очень малоконкретные, и Владимир Ильич написал на них замечания, в которых подчеркнул такую вещь, что нельзя говорить отвлеченно о политехнизации, а надо говорить более конкретно. И вот он какие стороны отмечал. Он подчеркивал, что надо избегать ранней специализации. Иногда у нас стараются уже для ребят лет двенадцати предопределить будущее, предопределить, кем кто будет: будет ли парнишка вагоновожатым, будет ли он токарем, слесарем, пойдет ли он в вуз, по художественной части или по какой другой; заранее с малых лет дают ему специализацию. Этот метод у нас был. Это от старины унаследовано, а у ребят ведь и интересы часто меняются, и вкусы. Узкая специализация не дает понимания производства в целом. Сейчас жизнь такая, темпы строительства, темпы науки такие, которые делают часто долго приобретавшуюся специализацию совершенно непригодной. Скажем, вот учился мальчик лет с восьми ложки деревянные делать, а потом перестали есть деревянными ложками, пошли дешевые металлические ложки. Ну куда ему с его профессией деться, а он ничего не знает, кроме как эти ложки делать.

Или вот швейное дело. Как-то приходили ко мне ребята из детского дома несколько лет тому назад и жаловались: «Вот уж шесть лет учат нас только петли метать и рукава вшивать, и мы только и умеем, что петли метать и рукава вшивать, а куда с этим идти — не знаем». Вместо того чтобы вообще научить шить, пользоваться машиной и т. д., учат только узкой специализации начиная с раннего возраста. И вот как раз Владимир Ильич возражал против этого, говорил о вреде ранней специализации. Говорил он в то же время о необходимости не придавать подготовке узкопрофессиональный характер, говорил о необходимости наравне с изучением труда поглубже и получше ставить общее образование. В своих заметках на мои тезисы он подчеркивает, что надо расширить и как можно глубже поставить общеобразовательные предметы, а затем он говорит о необходимости немедленно использовать все возможности, чтобы организовать экскурсии, о необходимости экскурсий на электростанции и т. д.

Тут, кажется, есть товарищи из МОГЭС. У них недавно происходила конференция — десятилетие ГОЭЛРО праздновалось. Там, вероятно, кто-нибудь выступал и приводил слова Владимира Ильича о том, как надо каждую электростанцию превращать в агитпункт, в пункт пропаганды электрификации, нужно чтобы инженеры там читали лекции, чтобы там делались опыты, которые выясняли бы суть электрификации. Нужно, чтобы при станции были соответствующие книги, были целые библиотеки по электрификации. Но это у нас не сделано до сих пор. Десять лет прошло с тех пор, как выработан план электрификации, а вот эта сторона дела, чтобы каждая электростанция была обращена в такое естественное пособие, — это до сих пор не проведено. Нам надо сделать каждую электростанцию живым школьным пособием, которое помогало бы ребятам понять сущность электрификации.

Владимир Ильич говорил и о необходимости посещения и изучения каждого завода, о необходимости посещения наилучше поставленных совхозов. Это говорил Владимир Ильич десять лет тому назад. У нас на заводы экскурсии есть, но очень плохонькие. Вот сейчас в новых зерновых совхозах экскурсии принимают массовый характер, но надо сказать, что другая сторона, на которую указывал Владимир Ильич, что экскурсии должны проходить под руководством инженеров и агрономов, — эта сторона выполняется плоховато, экскурсии часто идут стихийно. В какой-нибудь «Гигант», совхоз на Северном Кавказе, собираются соседние крестьяне, смотрят, как по-новому идет работа на этой новой огромной зерновой фабрике, но никто не находится, кто бы объяснил им то новое, что они видят. Дело с этой стороны не организовано, организовать это дело необходимо.

Владимир Ильич со всей настойчивостью говорил, что надо мобилизовать всех инженеров, всех агрономов, всех кончивших физико-математическое отделение вузов — одним словом, всех тех, кто может рассказать, что надо и как надо смотреть на заводах, в совхозах, в МТС, на электростанциях, — на разъяснительную пропаганду, на техпропаганду. И еще дальше говорил Владимир Ильич, что надо провести устройство маленьких музеев по политехнизации.

Одно время проводились чрезвычайно интересные начинания по созданию политехнических музеев. Это было в первый год существования Советской власти. При заводах создавались небольшие кабинеты-музеи, где выставлялись цифровые данные о работе завода, о работе данной отрасли производства и всего хозяйства в целом, так что работа завода представлялась на фоне работы всего народного хозяйства в целом. Выставлялись модели машин, результаты труда и пр. Это имело совершенно особое значение. Сейчас, когда у рабочих громадный интерес к выполнению промфинплана, когда так широко развито ударничество, соцсоревнование, такие кабинеты можно было бы создавать силами рабочих, под их руководством, и это имело бы значение и для самого завода, и для школ, прикрепленных к заводам, и для тех школ, которые делают экскурсии на эти заводы. Такая же выставка должна была бы быть и при отдельных совхозах и колхозах. Все это надо было бы сделать. Я подчеркиваю, что еще десять лет тому назад Владимир Ильич говорил о том, что политехнические школы можно строить только тогда по-настоящему, когда в этом деле примут участие сами рабочие. Школу он понимал как школу, в работе которой принимает участие рабочий.

Школа — это не какое-то замкнутое учебное заведение, а это — кусок живой жизни. Владимир Ильич говорил о важности расширения политехнического кругозора и у взрослых рабочих, говорил о важности производственной пропаганды, причем производственной пропаганды, проводимой под углом зрения политехнизации.

Проведено прикрепление школ к предприятиям. Многие правильно отмечают, что хотя это прикрепление школ к предприятиям было встречено с большим удовлетворением, хотя оно действительно связало школу с предприятием, ребята школы, особенно пионеры, стали интересоваться работой производства, но все же пути политехнизации школы до конца еще не нащупаны.

Чрезвычайно важен самый факт прикрепления. Как должно предприятие помогать школе? Между прочим, наблюдаются такие факты: часто заводы школьные помещения берут себе под какой-нибудь цех или мастерскую, занимают под заводскую контору школьное здание, а между тем завод, к которому прикреплена школа, должен и материально помогать школе, заботиться о здании для школы. Рабочие на заводе должны проявить большую заботливость о прикрепленной к ним школе.

У рабочего гораздо более глаз наметан — он пройдет по школе, сразу заметит недочеты, недостатки. Тут чрезвычайно важны предложения рабочих о том, как должно строиться здание и в особенности как должна строиться школьная мастерская.

Нельзя так считать, что достаточно выделить каких-нибудь двух-трех товарищей и они уже должны думать с школе, или дать какую-нибудь сумму денег, и думать, что этим все закончено. Не в этом дело. Надо не только деньги дать или какую-нибудь тройку или пятерку товарищей выделить, которые бы этим делом занимались, а необходимо, чтобы вся рабочая масса так же заботилась и о школе, как она заботится о своем предприятии, о своем цехе; чтобы она вносила точно так же целый ряд деловых предложений о работе школы; чтобы инициатива рабочего направлялась на то, как лучше надо построить школу, как лучше построить мастерскую. Если же все это ставить в порядке формальном — мол, дали денег и делайте как хотите, — то из этого толка будет мало. Надо приковать к школе внимание всех рабочих.

Затем чрезвычайно важно, чтобы дать возможность всей школе в целом летом попасть куда-нибудь в колхоз или совхоз. Раньше заводы обращали на это большое внимание. Теперь больше заботятся только о пионерских лагерях, но, если мы подходим к вопросу о политехнизме, надо, чтобы не только пионеры в деревню ездили, а чтобы все ребята поголовно попадали в колхоз и совхоз. Это чрезвычайно важно.

Я однажды, несколько лет тому назад, была на бывшем заводе Ливерса и видела, как ребята копаются в пыли. Я спросила: «А что же, ребята, завод не устроит так, чтобы вы летом куда-нибудь поехали в деревню и там посмотрели, как крестьяне работают?» Ребята мне ничего не ответили, а взрослая работница, которая тут была, сказала: «Мы только пионеров отправили». — «Как же, — говорю, — быть этим-то ребятам, ведь им тоже надо учиться сельскохозяйственному труду?»

Сейчас стоит вопрос о том, чтобы школа целиком попадала летом в деревню, и не просто в деревню, а в лучшие колхозы, в лучшие совхозы, где им есть чему поучиться.

Забота о физическом развитии ребят тоже должна быть в поле зрения рабочих. Недавно мне пришлось беседовать с красным директором ярославского завода «Лакокраска». Этот завод отличается тем, что он сильно поднял производительность труда, что там чрезвычайно хорошо поставлена организация труда, — образцовый завод. И очень много для этого завода сделал именно этот директор. И вот к этому заводу прикрепили ребят школы, отряд пионеров в двести человек. Рабочие завода заинтересовались, каково же состояние здоровья у этих ребят. Оказалось, что из двухсот пионеров 60 % были с зачатками туберкулеза. Тогда этот красный директор — может быть, он и не имел на это формального права — организовал при фабрике молочное хозяйство, завел коров, и сейчас каждый рабочий получает на ребенка бутылку молока.

Такой подход имеет прямое отношение к политехнизации, потому что и Маркс, и Энгельс, и Ленин недаром говорили о физическом воспитании. Нужно воспитывать не малосильных ребят — политехническое воспитание предполагает ребят, способных к труду, здоровых, не туберкулезных и не нервных.

Этот вопрос должен стоять в поле зрения рабочих. Это также имеет непосредственное отношение к политехнизации.

Необходимо, чтобы рабочие вникали в самую суть того, чем занимаются ребята, что они проходят, как у них поставлена программа преподавания труда. Это вполне разрешимая задача.

Вот колхозники мне рассказывали о своих спорах с учительством: «Мы взяли программы, просмотрели их, разобрали, что они — подходят или не подходят, и пришли к заключению, что подходят».

Но если это могут сделать колхозники, неужели этого не могут сделать рабочие, которые гораздо лучше подкованы, которым гораздо легче понять, что правильно, что неправильно и как программа выглядит с точки зрения политехнизации? И вот необходимо, чтобы рабочие внимательно просмотрели, как ставится преподавание, правильно ли ставятся разные предметы: как математика ставится, черчение, нет ли тут каких-нибудь прорывов. Надо, чтобы все это было в поле зрения рабочих.

Надо, чтобы рабочие пришли на помощь школе. Важно, чтобы они свой трудовой опыт передали ребятам, важно, чтобы они выделяли инструкторов, которые рассказывали бы о производстве и могли бы объяснить значение каждой машины и каждой детали в ней. Очень важно, чтобы ребята, которые учатся в школе-семилетке, приходили работать на завод, чтобы весь завод, все рабочие брали шефство над ними и заботились о том, чтобы эти ребята действительно получили от завода все, что они могут получить.

В последнее время мне очень часто пишут бывшие воспитанники детских домов и бывшие беспризорные. Сейчас очень большой спрос на труд. Поэтому получилась возможность попасть на производство тем ребятам, которые раньше пропадали в детских домах, ребятам в возрасте 16–17–18 лет. Этим ребятам хотелось войти в трудовую жизнь, но им ничего не оставалось, кроме хулиганства. Сейчас для этих ребят выход в жизнь есть. Они все рвутся на фабрику, их берут на фабрику, но получается вот какая вещь: эти ребята и на фабрике остаются беспризорными — для них нет общежитий.

Мне рассказывал товарищ с «Красного богатыря», что ребята, работающие на фабрике, ночуют на вокзалах. И затем если общежитие на фабрике налажено, то никто не следит, как там идет жизнь, и ребята ведут себя другой раз безобразно. Ребята часто не могут войти в трудовую жизнь, хотя они и работают на заводе.

Я думаю, что необходимо заводам взять шефство над этой молодежью. Надо обратить внимание на то, что беспризорным ребятам и ребятам детдомов, которые приходят на производство, можно было бы многому научиться. Над ними надо взять товарищеское шефство; это товарищеское шефство над ребятами, только что кончившими школу и идущими на производство, очень важно. Надо не только научить ребят работать, но надо, чтобы рабочие передали им свой революционный опыт. Когда рабочий придет в школу и расскажет о 1905 и 1917 гг., о гражданской войне, то ребята все это поймут в сотню раз лучше, чем если они об этом прочитают в сухом учебнике, хотя бы и написанном специально для ребят. Слово живого участника борьбы имеет громадное значение. Надо рассказать ребятам, как рабочие боролись. Это тоже имеет прямое отношение к политехнизации.

Особо важно также, чтобы и к учителям выработалось товарищеское отношение среди рабочих на заводе.

Мне приходилось быть на нескольких конференциях учителей, и у меня сложилось впечатление, что там, где по-настоящему происходит прикрепление к школе, там, где рабочие идут навстречу этому прикреплению, мы со стороны учителей видим большой энтузиазм. Например, на заводе «Динамо» учителя накануне своего выходного дня идут работать на завод в ночную смену. Но, конечно, нужна и встречная поддержка этого энтузиазма. Надо, чтобы учителя почувствовали себя членами рабочего коллектива, чтобы и в смысле снабжения, и в смысле товарищеского отношения рабочие поближе подходили к учителям. Там, где осуществляется такая смычка, там и учителя лучше сумеют учить ребят, они будут также помогать и самому заводу, и политехнизации взрослых рабочих. Надо, чтобы между учителями и рабочими на заводе получилась тесная, товарищеская смычка.

Я думаю, что в дальнейшем присутствующий педагогический состав выскажет свои соображения и рабочие выскажут свои соображения, и на основе обмена мнениями конференция наметит пути построения настоящей политехнической школы, которая должна подготовить будущих работников, будущих строителей социализма.

1931 г.

БОРЬБА ЗА КАЧЕСТВО ШКОЛЬНОЙ РАБОТЫ (ДОКЛАД НА 1 ВСЕРОССИЙСКОМ СЪЕЗДЕ ПО ВСЕОБУЧУ)

Товарищи! Каждый из нас понимает, что борьба за всеобуч является не только борьбой за количество школ, не только борьбой за то, чтобы все дети были охвачены обучением, но также и борьбой за то, чтобы воспитание и обучение носили определенный характер. Вопрос борьбы за качество школы имеет для нас огромное значение.

Наша школа, школа социалистическая, в корне отличается от школы буржуазной, и вот качество нашей школы должно измеряться тем, насколько эта школа по своим установкам, по всей своей учебной и воспитательной работе является школой социалистической. Эта школа является фронтом на поле борьбы за социализм. Владимир Ильич говорил: надо не только скосить сорную траву эксплуатации, но надо так перепахать почву, чтобы на ней не могли расти ни кулак, пи капиталист, не могла расти никакая эксплуатация. Он всегда придавал громаднейшее значение работе школы в области этого перепахивания почвы, в области перестройки всей жизни на новых началах. Когда сейчас перечитываешь то, что он говорил в этой области, видишь, как много из того, что он говорил, еще не выполнено. Сейчас мы переживаем период, когда мы вступили уже в полосу социализма, когда реконструкция всего народного хозяйства идет гигантскими шагами. Мы знаем, какие успехи сделала наша страна в области индустриализации, в области коллективизации сельского хозяйства, в области плановости хозяйства, и вот на этой почве сейчас вырастает колоссальная сознательность трудящихся. Сейчас наступил такой момент, когда новая социалистическая школа может развернуться полностью на всех участках страны. Характерной особенностью этой школы является то, что она носит и должна носить политехнический характер. Владимир Ильич говорил, что для социализма нужны такие предпосылки, как Советская власть плюс электрификация, т. е. крупная современная промышленность. И вот точно так же для полного развития нашей политехнической социалистической школы необходимы тоже эти две предпосылки: Советская власть и развитие крупной современной промышленности — то, что выражено у Ильича одним словом «электрификация». Мы видим, что эти предпосылки налицо, поэтому не случайно, что в данный момент удается проводить политехническую школу в жизнь.

В основу нашей политехнической школы кладется труд. Мы — материалисты, у нас — материалистическое мировоззрение, и мы понимаем громадное значение техники, решающее значение техники и организации труда. Поэтому стержнем всей нашей работы в школе мы кладем труд, но не труд вообще. Я помню, как в 1919 г., когда приходилось в Казани разговаривать с учителями, мне учителя говорили: «Мы учим в школе трудолюбию». Это слово «трудолюбие» взято от старого, а мы учим сейчас не трудолюбию, мы учим сознательному, социалистическому отношению к труду, мы учим умению работать, работать, приспособляясь ко всем условиям. Таким образом, в основу нашей политехнической школы мы кладем не просто труд, а труд современный, который берем в его развитии. Мы создаем школу политехническую, причем берем труд во всех его опосредствованиях, во всех связях. С одной стороны, мы связываем этот труд с овладением всеми силами природы, с научной работой, с другой стороны, мы связываем нашу политехническую школу, политехнический труд с общественным развитием, с реорганизацией всей нашей жизни на социалистических началах. Политехнизм, взятый в таком понимании, взятый не как ремесленничество, не как изучение различных видов производства, но взятый во всей своей связи, во всех своих опосредствованиях, не может быть создан при капиталистическом строе, потому что при капиталистическом строе тут получается внутреннее противоречие. Развитие промышленности нуждается в политехнической школе — промышленность требует не только сознательного исполнения, но и сознательного работника, который может приспособиться ко всем изменениям, которые происходят в современной технике в связи с прогрессом науки.

Этого требует промышленность, но весь уклад капиталистических стран не допускает этого, потому что если рабочие станут сознательными, то это конец капиталистическому строю. Это одно из тех внутренних противоречий, которые обрекают капиталистические страны на гибель.

И вот нам нужно, строя нашу социалистическую трудовую политехническую школу, смотреть, чтобы школа была не просто трудовой школой, а школой социалистической, политехнической.

Десять лет назад Владимир Ильич говорил, что необходимо немедленно же провести в жизнь политехническую школу, что мы имеем к этому все возможности. Он указывал на целый ряд возможностей, которые уже тогда открылись в области производства, в области промышленности, для того чтобы политехнизировать нашу школу. Но вот прошло десять лет. Возможности эти теперь гораздо шире, но если мы посмотрим на то, что делается, то увидим, что еще многие из указаний Владимира Ильича в этом направлении не проведены в жизнь.

Среди педагогов были долгие споры: можно ли в деревне, в национальных районах, где отсталая промышленность, можно ли там вводить политехническую школу? Может быть, политехническую школу можно вводить только на крупных передовых заводах, а в остальных местностях это невозможно?

Если мы посмотрим, как идет индустриализация нашей страны, то мы увидим, что эта индустриализация захватывает не только некоторые заводы, но она охватывает всю страну. Особенные черты реконструкции заключаются в том, что ручной труд заменяется механизированным, машинным трудом, но ведь это проводится не только на крупных заводах, это проводится и в наиболее отсталых отраслях производства — это проводится в сельскохозяйственном производстве, это проводится в быту, в домашнем труде, и эта замена ручного труда машинным, механизированным трудом чрезвычайно характерна для реконструкции. Это мы можем теперь наглядно показать в самых глухих уголках, в самых глухих деревнях.

Сейчас крестьяне с большим вниманием смотрят на трактор, трактор стал могучим двигателем перестройки всего мировоззрения широких трудящихся масс и дает возможность широко эту сторону освещать. Чем характерна наша реконструкция? Создается могучая энергетическая база. Владимир Ильич говорил, что каждую электростанцию нужно превратить в агитпункт и около этой станции развить громаднейшую работу. Мы сейчас в недостаточной степени это используем, а мы можем это использовать, и с каждым годом все в большей и большей мере можем использовать, а там, где не можем использовать электростанцию, мы можем использовать двигатель внутреннего сгорания, использовать трактор, использовать автомобиль. Мы можем тут показать ребятам чрезвычайно многое для понимания основной силы, которая создается у нас в стране.

Прадедовские способы обработки земли отходят в прошлое. Сейчас научная организация, научный подход к производству играют гораздо большую роль, чем несколько лет назад. И вот наши школы должны быть точно так же пропитаны научным подходом. Наши программы, наши учебники должны быть написаны с гораздо большей долей научности. Мы должны ребят с самых младших групп научить наблюдать, делать определенные выводы, научить исследовательскому подходу к каждому явлению, которое они видят. Это, товарищи, характерно. Затем коллективизация труда и организация труда на новых началах. Сейчас РКИ дала директиву проводить в школах теоретическое и практическое обучение организации труда. Это мы делаем в весьма слабой степени или совсем не делаем, а вместе с тем эту сторону нужно провести. Замену мелкого хозяйства крупным, выгодность крупного хозяйства можно показать на практике, на примерах, и не только в центре, но и в деревне, где все эти стороны выступают еще нагляднее, потому что в деревне была страшная отсталость и там гораздо ярче бросается в глаза роль трактора, выгодность крупного производства. Значение коллективизации, которая создает новые формы организации труда, гораздо сильнее бросается в глаза.

Вот на основе этого мы и можем воспитывать в наших ребятишках понимание плановости хозяйства, что составляет также отличительную черту реконструктивного периода. Когда мы смотрим на качество работы наших школ, мы должны посмотреть, как проводится изучение всех этих сторон, достаточно ли глубоко и правильно оно поставлено. Создать социалистическую политехническую школу нельзя руками только одних учителей. Об этом отчетливо сказано в программе партии. Там говорится о необходимости втягивания населения и в первую очередь втягивания рабочей массы. Там по инициативе Владимира Ильича вставлен пункт о том, что необходимо создать советы народного образования. У нас имеются школьные советы, родительские советы, а нам нужно создать такие советы, в которых принимали бы участие не только родители, но и передовые слои рабочих, колхозников, партийцы, комсомольцы, ударники.

У нас проходит в последнее время прикрепление школ к предприятиям, колхозам, совхозам, МТС. Это имеет громадное значение в том отношении, что сближает рабочих, трудящихся со школой. Что мы сейчас наблюдаем хотя бы по Москве? Мне пришлось быть на конференции, которая происходила в Ленинском районе. Тут товарищи приветствовали съезд от этой конференции. Там были представители со всех фабрик и заводов района, не отдельные представители, а целые группы представителей страстно обсуждали, как нужно построить школу. Это громадный сдвиг. Но, конечно, необходимо поставить самую широчайшую пропаганду политехнизации среди рабочих, в массах колхозников, чтобы им ясно было, что такое политехнизм, потому что этот вопрос еще далеко не всем ясен. Такая пропаганда — задача чрезвычайной важности.

Владимир Ильич говорил, что надо избегать ранней специализации, он сказал четко и ясно: «Избегать ранней специализации». А у нас что сделали? Например, в Ленинграде взяли ребят, которые, по данным статистики, у них полностью охвачены учебой в объеме семилетки, из шестых-седьмых групп и мобилизовали в ФЗУ, т. е. снизили таким образом значение ФЗУ и оторвали ребят от той подготовительной политехнической подготовки, которая должна предшествовать фабзавучу. Правда, каждый борется за политехнизацию, но все же надо знать, что ФЗУ — это уже школа профессиональная, где уже есть определенная специализация. Нам надо избегать ранней специализации, нам надо развивать ФЗС как базу общей политехнической подготовки. ФЗС — это та школа, которую должен пройти каждый рабочий-подросток, мальчик или девочка, прежде чем они определят для себя, по какой специальности они будут работать. Один только факт прикрепления ФЗС к предприятию еще не гарантирует эту сторону дела.

Чрезвычайно часто суживают понятие политехнизма и вводят политехнизм только в обучение труду, не берут политехнизм во всех его опосредствованиях. Конечно, рабочий-ударник, который сам сознательно относится к труду, рабочий-коммунист, рабочий-комсомолец — все они проникают в глубь этого дела, им легко понять смысл социалистической политехнизации, но нам необходимо в школе поставить широкую пропаганду правильного понимания политехнизма среди самых широких масс трудящихся.

Тут еще нужно отметить то, что говорил Владимир Ильич, когда подчеркивал необходимость всю производственную пропаганду, всю работу среди взрослых рабочих по их профессиональному образованию связать также с вопросом политехнизма. Если мы свяжем учебную, работу взрослых рабочих с политехнизмом, то мы этим дадим такую зарядку, которая в строительстве школы сыграет решающую роль. Вот на этой стороне дела и надо остановиться.

Мне одна работница с Урала писала по поводу ликвидации неграмотности, как рабочие охвачены борьбой за промфинплан сейчас, как их захватило ударничество, соцсоревнование целиком, и вот если сейчас обучение буквам, словам не связать с тем, что их так волнует, что их так захватило, то никто не станет заниматься ликбезом. Необходимо связать ликвидацию неграмотности с воспитанием сознательного отношения к труду, с ударничеством и соцсоревнованием, с борьбой за промфинплан.

Эта работница права на все 100 %: несомненно, что ликбез надо обратить лицом к производству, и не только к производству, а важно связать его с политехнизмом. Те «вводные курсы в производство», которые читаются на ряде заводов для вновь вливающихся в производство рабочих, они точно так же должны быть пропитаны духом политехнизма; только тогда у рабочих будет тот политехнический кругозор, который им необходим. Необходимо всю нашу политпросветработу пропитать политехнизмом, ибо этого требует современное производство, этого требует современная реконструкция, а мы с этим чрезвычайно отстаем. Мы должны осознать, что для качества всеобуча политехнизация школы будет иметь колоссальное значение.

Если сейчас среди рабочих ведется пропаганда политехнизма словом и делом, то среди колхозников это дело поставлено еще плоховато. Нам нужно серьезно приняться за пропаганду политехнической школы в деревне.

Владимир Ильич писал, что необходимо провести мобилизацию всех инженеров, всех агрономов, всех окончивших физико-математический факультет на чтение лекций по электрификации, по политехнизму, для руководства работой по политехнизму, для руководства экскурсиями, которые расширяют политехнический кругозор. Десять лет тому назад было это написано, а между тем пока с этим делом у нас «тихо». Правда, ленинградские товарищи говорили здесь о достижениях в области политехнизма на фабрике «Знамя труда» и указывали на то, что у них часть инженеров на это дело мобилизована. Я не знаю, что об этом скажет Москва и другие центры, как у них по части мобилизации. Я думаю, что мы тут сами сделали очень большое упущение: в программах наших специальных техникумов и вузов (индустриальных, агрономических и др.) не стоит предмет «политехнизация труда», а между тем необходимо этот предмет ввести, потому что инженер, агроном, учитель, который не умеет работать на селе, не умеет помогать широким массам в расширении и приобретении политехнического кругозора, — это не советский учитель, не советский агроном, не советский инженер…

Всякому советскому инженеру, агроному, специалисту необходимо прекрасно знать и понимать, что такое политехнизация, тогда не будет у нас уклонов ни в узкое ремесленничество, ни в многоремесленничество, не будет отрыва теории от практики, который мы часто замечаем, не будет сведения политехнизации к узкому обучению навыкам. Все это будет изжито. Но не только среди инженеров и агрономов, а и во всей стране надо вопрос пропаганды политехнизации поднять на настоящий уровень. Вот у нас школы прикреплены к предприятиям, но созданы ли при предприятиях советы из всех желающих, советы помощи школе? У нас есть совсоды, но они состоят из родителей по преимуществу, а нам надо, чтобы ведущая роль в этих советах была у рабочего класса, у рабочих-передовиков. Поэтому надо при предприятиях, совхозах и колхозах иметь советы, которые бы вникали в самую суть программы, в методы школьной работы, чтобы со стороны предприятия была не только материальная помощь. Конечно, и материальная помощь чрезвычайно важна, но часто эта материальная помощь проводится так: «На тебе, боже, что нам не гоже». Испорчена у нас машина — отдадим ее в школу. Бросаются со стороны производства разные огрызочки школе. Не так надо помогать школе. Школе надо помогать гораздо более серьезно в материальном отношении, и это должны понять, наконец, хозяйственники наши. Надо, чтобы колхозники и совхозники насквозь знали школьную программу. Сейчас есть уже случаи, правда отдельные случаи, когда рабочие и колхозники «по буковке» изучают программу и решают, где что надо изменить. Надо, чтобы в вопросах программно-методической работы самое большое участие принимала рабочая масса, тогда мы сможем наши программы поднять на ту ступень, на которой они соответствовали бы требованиям социалистической политехнической школы. У нас в школе чрезвычайно неблагополучно с вопросами самоуправления. Это одно из больных мест нашей школы. Если мы изучим самоуправление других стран (Франция, Англия, Германия), мы увидим, что везде школьное самоуправление является копией с государственного устройства. Там, где демократическая республика, школа старается отобразить это у себя. Так обстоит дело, например, в Америке. Там самоуправление отображает всю фальшь и лицемерие этой демократической буржуазной республики. А нам нужно, чтобы самоуправление нашей школы отражало государственную организацию Советского Союза. Кто у нас в Советах имеет право голоса? Трудящийся. Последние выборы у нас шли под углом выдвижения в Советы наиболее сознательно относящихся к производству ударников. И вот школьная организация в нашей политехнической школе должна строиться по принципу советской организации. У нас в школе все ребята трудящихся, и поэтому самоуправление должно поголовно охватывать всех ребят. Главным вопросом в работе самоуправления должна быть организация жизни и труда, организация учебы, тесно связанной с этим трудом. Мы к этому подходим, но в совершенно недостаточной мере. Часто наше школьное самоуправление является еще слепком того самоуправления, которое было в лучших школах при царизме. У нас часто нет еще настоящего боевого, пролетарского духа в наших школьных организациях, а между тем борьба за политехнизацию школы — это борьба за участие ребят в производстве, за участие ребят в производительном труде. Наши ребята сами стремятся к этому. Им надо только помочь найти необходимую форму.

У нас сейчас очень в моде детские бригады. Это дело очень хорошее, так как в бригаде можно создать ясную, четкую форму работы и организации ребят около живого дела. Необходимо, чтобы такая бригада в пять-семь человек ясно поставила себе цель своей работы, чтобы ребята обсудили эту цель. Вот то-то и то-то — цель нашей работы (производственной или общественно полезной). Необходимо, чтобы ребята обсудили весь путь, каким можно достигнуть этой цели: что надо сделать, чего надо добиться, где и чему надо поучиться. Затем надо, чтобы они разделили между собой труд и чтобы выполнение всей работы было результатом коллективного труда. Нам надо прежде всего создать план работы для бригад, для небольших ребячьих звеньев, на которых легче и понятнее всего будет ребятам организоваться. Надо, чтобы каждый учащийся, каждая бригада проходили через работы разнообразного типа. Нельзя допускать (а между тем у нас часто так бывает), чтоб выделяли бригаду наиболее развитых ребятишек и им давали основную общественную работу, а другим ребятам — что придется. Теперь у нас увлечение бригадами так велико, что часто желают бригадами подменить более крупные коллективы — класс, группу. Это совершенно неправильно. Нам надо, чтобы в школе были и более крупные коллективы, чтобы бригады все связывались в одну общую организацию. И вот надо продумать организацию группы, организацию класса так, чтобы это была действительно общественная организация, связанная с организацией труда, продуманная до конца, чтоб класс (группа) был связан с работой бригад, чтобы работа бригад укладывалась в определенные рамки, не мешала, а помогала работе класса. Надо начинать с того, чтобы подводить ребят к умению организовываться через бригадную работу, но нужно не останавливаться на бригадной работе, а ставить организацию труда, связанную с работой всего класса. Нам необходима социалистическая зарядка, нужно теоретическое освещение всей работы, нужно вооружение ребят знаниями. Нам надо ребят пропитать духом социализма, жаждой борьбы за социализм, нам надо из ребят сделать бойцов, нам необходимо, чтобы школа являлась борцом за коллективизацию, за сознательное отношение к труду, нам надо сделать школу боевой организацией, сознательно борющейся на фронте классовой борьбы. Этого нельзя распылить по бригадам, а надо сосредоточить в более крупных объединениях — в классе, в группе. Может быть, надо классные комнаты свести до минимума, надо из душных классов выйти на широкое поприще работы, но класс как коллектив, как группу нам никоим образом нельзя упразднять, а надо укреплять. Надо научить ребят лучшей, чем сейчас, организации группы, класса. У нас бывает так: выбирается в классе верхушка, и эта верхушка правит всем классом на манер того, как это делается в буржуазной школе, а нам надо, чтобы был классный исполком сменяемый, постоянно контролируемый, чтобы ребята научились вести, организовывать работу, контролировать ее, а не только читать рапорты по бумажке. Конечно, прекрасно и то, что сейчас ребята начинают сознательно относиться к своей работе и понимают, что надо отчитываться в той работе, которая ведется, но надо это поставить гораздо глубже. Вопросы организации ребят — это основная задача. От этого зависят и решение вопроса увязки теории с практикой и ряд других важнейших проблем школьной работы.

Вот, например, такой вопрос, как смычка ребят разных национальностей. Получаешь иногда от ребят из какого-нибудь Дальневосточного края письмо и видишь, что ребята совершенно не знают, чем живут ребята другой национальности. Например, ребята русского детского дома пишут: «Мы будем помогать окружающим ребятам более отсталых национальностей». Для них ребята другой национальности — это ребята отсталой национальности, а если бы они посмотрели, как эти ребята «отсталой» национальности умеют работать часто лучше, чем наши ребята, так был бы совершенно другой разговор. У нас часто вопросы интернационального воспитания отрываются от всей работы нашей школы. Ведь вся работа нашей школы должна быть пропитана интернациональным духом, а не только надо говорить об этом в определенные дни. Вот тут с этой трибуны выступала представительница одной московской фабрики — т. Уланова. Так вот эта Уланова рассказывала мне, как она ведет борьбу с антисемитизмом, — а она очень влиятельная работница на своей фабрике. Она говорит: «Вот у нас начинают говорить против евреев, и я на это поступаю так. Я говорю: «Вот ты говоришь против евреев, а посмотри, как еврей работает у станка, посмотри, у кого меньше прогулов — у евреев или у вас, посмотри и сравни. У евреев прогулов нет, а у вас есть. Посмотри, у кого больше пьянки, и вот тогда говори». Ее агитация, по словам других рабочих, имеет чрезвычайно большой успех. Работа по интернациональному воспитанию, связанная с трудом, когда ребята разных национальностей стоят у одного станка, делают одну и ту же работу, увлечены одним и тем же, имеет колоссальное значение. Необходимо, чтобы обучение велось на родном для ребят языке, но это не значит, что ребята должны замкнуться, что национальная школа должна быть замкнутой школой. Она должна быть тесно связана со школами, где ребята говорят на другом языке. Политехнизация может сильно помочь в установлении тесной связи между различными национальностями. Вот товарищи с фабрики «Знамя труда» говорили, что у них прикреплены две школы: русская и татарская, и русские с татарчатами работают рука об руку. У ребят одна цель, они увлечены одним делом, а это имеет громадное значение для интернационального воспитания.

Возьмем также другой вопрос, который у нас весьма часто приклеивают «сбоку припека», — это вопрос об антирелигиозном воспитании. Ведь вся учеба должна быть пропитана антирелигиозным воспитанием, а то у нас так бывает, что только в день рождества, в день пасхи, в дни поста ставят эти вопросы в программу. Нет, вся учеба должна быть связана с антирелигиозной пропагандой. Всю работу по воспитанию материалистического мировоззрения надо связывать с практической работой; поэтому и антирелигиозную пропаганду надо уметь связывать с политехнической работой школы. В политехнической школе ребенок с детства видит, как, изучая силы природы, он научается управлять ими, он гораздо глубже понимает сущность происходящего в природе и поэтому становится глубоко антирелигиозным. Когда ребенок в процессе работы политехнической школы научается правильно подходить к общественным явлениям, понимать, что от чего происходит, понимать классовую структуру, понимать борьбу за социализм, тогда он научается совершенно по-иному относиться к религии — он понимает, что представляет собой религия, каковы ее классовая сущность и корни. Нельзя антирелигиозную пропаганду отрывать от пропаганды всего материалистического мировоззрения, которое теснейшим образом связано с вопросами политехнизации школы. Нельзя отрывать и интернациональную пропаганду от тех задач, которые стоят перед рабочим классом, перед рабочими всего мира. Нужно поглубже подходить к этому вопросу.

Товарищи, вы скажете: «Она совсем говорит не на тему, она должна была говорить о качестве школ, а говорит о самоуправлении школ и пр.». Но в этом-то, товарищи, и заключается качество школ. Если мы увлечем ребят, сумеем поставить работу по-настоящему, увлечем население, то у нас ребята прекрасно научатся читать, писать, самостоятельно работать с книгой и т. д.

Тут т. Барсуков расскажет, как в одной школе Даниловского района на Средней Волге в сравнительно отсталой местности школу сумели сделать боевой организацией, борющейся за коллективизацию, сумели придать всей школе политехнический характер. Там ребята прекрасно умеют писать, читать, прекрасно умеют работать с книгой. То, что школа увлекает ребят, учит их организовываться, — это, товарищи, крайне важно. У нас школа часто оторвана от жизни, потому что учитель пробует один своими руками все сделать. Он не может создать одними своими руками политехническую школу, не опираясь на актив трудящихся.

Сегодня я получила письмо от одной учительницы из Восточной Сибири. В этом письме она пишет: «Я не знаю, что делать, — крестьяне не хотят топить школу, никто не обращает внимания на школу, даже рик; рик запрещает штрафовать крестьян за то, что они не топят школу, — что делать, не знаю. Мы позанимаемся несколько дней, а потом школа стоит нетопленной». Если бы эта учительница начала с того, что создала бы актив, сумела бы привлечь актив, то этот актив сумел бы привлечь крестьян, и ей не нужно было бы идти в рик.

Владимир Ильич говорил, что нужно мобилизовать для помощи политехническому образованию всех инженеров, агрономов, окончивших физико-математические факультеты и т. д.[59] Но не только инженеров и агрономов нужно привлечь; вот на Ленинской конференции[60] мне подали записку: «Почему мы, старые рабочие, не можем помогать школе? Тов. Сталин говорил ведь о важности старых кадров рабочих, а у нас по-настоящему к работе в школах рабочих не привлекают, им не дают возможности научиться по-настоящему помогать школе». Вот чрезвычайно ценная записка, которая говорит о том, как нужно работать. Нужно, чтобы не только одни учителя учили, а учили бы целые группы рабочих, которые умеют работать, умеют показать гораздо лучше, как это нужно делать.

Конечно, сейчас учительство должно переучиваться. Мы все переучиваемся. Ведь в процессе работы постоянно приходится учиться. Никакой работник, который по-настоящему хочет работать, не может воображать, что он все знает по той отрасли работы, которую он делает, — он должен неустанно учиться. Все мы учимся постоянно. Учение — это органическая часть нашей работы. Сейчас перед учителем стоит задача — учиться производству, учиться понимать рабочую среду гораздо лучше, чем он иногда ее понимает, находить общий язык с рабочими, с колхозниками. На конференции, которая была весной в Замоскворецком районе, где главным образом были текстильщики, — там учителя выступали, а рабочие их поддерживали. Рабочие говорили, что самое главное — это то, чтобы учителя к ним примкнули, ближе стали бы ко всему тому, чем дышит наш завод. Наши заводы дышат производственной пропагандой, везде идут производственные совещания, и нужно, чтобы учителя приняли участие в производственных совещаниях, тогда и вопроса не будет о снабжении, просто на учителей будут смотреть как на часть нашего коллектива. Я думаю, что в своей работе учителя должны также добиться того, чтобы рабочий класс смотрел на них, как на часть своего класса, как на работников, которые делают с ними одно общее дело.

От самих учителей многое зависит. Нужно поставить себя так, чтобы рабочие всячески во всем их поддерживали бы, и тогда мы выйдем из того положения, которое имеется у нас сейчас. Качество работы зависит в значительной степени от умелой работы учителя, от руководства учителя в отношении тех культармейцев, которые пойдут работать в школу, — тут должна быть товарищеская взаимопомощь.

Как проверить нам то, что школа делает? Я думаю, нам нужно выдвинуть коренные вопросы, коротко и ясно сформулированные, которые давали бы возможность проверки. У нас в организационном отношении выработан целый ряд приемов проверки, например, количественных показателей, но нужно, чтобы и качественные показатели, может быть, без такой спешки, но были бы проверены: прикреплена к заводу школа или не прикреплена, как поставлена культработа на заводе, связана ли она с политехнизацией, ведется ли какая-нибудь работа по расширению политехнического кругозора рабочих, есть ли актив, прикреплена ли школа к заводу механически, или это прикрепление такое, что создает помощь школе, созданы ли советы помощи школе из среды рабочих, достаточна ли смычка с учительством, достаточна ли смычка с этим советом, работает ли над собой учительство, как работает, что делается для помощи учительству в проведении политехнизации школы, мобилизованы ли инженеры, агрономы, что в этом отношении сделано, насколько широка эта мобилизация; какие формы принимает самый труд в школе, нет ли ранней специализации, достаточно ли широко он поставлен, достаточно ли связан с учебой, правильно ли поставлено обучение, поднято ли оно на достаточную высоту. Нужно предусмотреть целый ряд других вопросов, которые не так трудно составить, и эти вопросы должны быть выдвинуты. Вся общественность должна быть двинута на эту работу, и борьба за качество должна стать нашим общим делом, как и борьба за количественные показатели. Надо установить эти качественные показатели и надо начать развернутую борьбу по всему фронту. Советы — основная организация нашей страны — должны принимать самое активнейшее, самое непосредственное участие в этой работе для того, чтобы все эти вопросы опосредствования политехнизма в школе сделались бы особенно близкими и понятными. Для этого, несомненно, очень многое могут сделать Советы, в особенности теперешние Советы, куда выбираются ударники — рабочие и колхозники.

Позвольте закончить, товарищи, эти соображения о качестве школы пожеланием, чтобы в возможно ближайшее время. у нас развернулась широкая общественная борьба за поднятие качества школы.

1931 г.

МЫСЛЬ ПЕДАГОГА РАЗБУЖЕНА ДЛЯ СОЗДАНИЯ ПОЛИТЕХНИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ

Сейчас не приходится спорить о том, есть ли сдвиг после политехнического съезда. В школах ведется большая творческая работа. Сдвиг есть в том смысле, что каждая школа работает не по шаблону, а разбужена мысль ребят и учителей для создания действительно политехнической школы. Конечно, в том или другом месте имеются прорывы, но то обстоятельство, что каждая школа работает над вопросами политехнизма и как-то по-своему подходит к политехнизации, имеет огромное значение. Необходимо самым тщательным образом учитывать весь опыт, чтобы не получилось так, как с опытными школами, т. е. отдельные школы имели прекрасный опыт, но потом он забылся, как будто бы его и не было. Сейчас приходится отыскивать старые статьи, книжки, брошюрки, причем убеждаешься, что все это наполовину забыто. В настоящий момент чрезвычайно ценно то, что интересные опыты имеются уже не у отдельных опытных школ, а у массовой школы.

Мне пришлось на днях беседовать с учителями из разных областей — Центрально-Черноземной области, Средней Волги и Ленинградской области. От беседы у меня получилось впечатление, что нам никоим образом нельзя медлить с методической работой и с распространением самых, основ политехнизма. Возьмем, например, Центрально-Черноземную область: именно недостаточной методической работой объясняется отсутствие там сколько-нибудь развернутого политехнизма. Учителя рассказывают о том, что в Центрально-Черноземной области политехнизация выражается в работе на земле — вот и все. С другой стороны, у товарищей из Ленинграда проскальзывала нотка, что вся задача в том, чтобы устроить ребят на производство. Вообще во время моей беседы с просвещенцами выявилась одна особенность: мы мало говорим собственно о политехнизме; мы больше говорим о практике на производстве, чем о том, как эту практику сделать исходным пунктом политехнического воспитания.

Ребята работают на заводе, но это еще не значит, что в школе проводится политехническое воспитание. Работа ребят на заводе вовсе не преследует цели подготовить из учащегося квалифицированного рабочего, а преследует цели дать ребенку понятие о взаимоотношениях внутри производства, об организации труда, о значении и роли механизации и т. д. Ребята должны лучше, глубже понять производство, при этом они должны не только знать данное производство, но и другие отрасли. Учащийся, работающий в области текстильной промышленности, должен понимать производственные процессы в области металлургической и химической промышленности. Я боюсь, что если в Центрально-Черноземной области и в Средней Волге есть опасность того, что политехнизм подменят работой на земле, то в крупных центрах есть другая опасность — что политехнизм мы сведем к производственной практике технического, а не политехнического характера.

Нам необходимо увязывать политехнизм с такими вопросами, как например вопрос об организации труда. Если мы посмотрим на работу на крупных предприятиях, то мы увидим, что там чрезвычайно планово поставлен труд, установлены определенные взаимоотношения между цехами, между отдельными производственными процессами и соответственно этому распределяется работа, группируются рабочие и т. д. Вот всю организацию труда чрезвычайно важно изучить с точки зрения политехнизма. Это так же важно, как уметь управлять машиной и понимать машину. Вопрос организации труда — один из основных вопросов политехнизма.

Возьмем колхозное строительство. Для колхозов вопросы организации труда тоже имеют чрезвычайно большое значение. Переход от мелкого индивидуального хозяйства к крупному коллективизированному хозяйству чрезвычайно сложен для крестьян именно тем, что тут совершенно другая организация труда. Надо сказать, что даже двадцатипятитысячники не всегда помогают в этом отношении, потому что заводскую организацию труда нельзя целиком переносить в колхоз. Для колхоза организацию труда надо соответствующим образом видоизменить. Необходимо подумать о том, чтобы школа начиная с самой первой группы прорабатывала вопросы организации труда, проводя непрерывную производственную практику, в то же время связывала все это с вопросами организации труда.

Мы совершенно забываем об общем физическом развитии ребят, а ведь это имеет огромное значение. Маркс говорил о гимнастике, он подчеркивал при этом, что нужно ориентироваться на определенный возраст ребят и принимать определенные меры к охране труда. Маркс говорил, что при соблюдении этих условий работа на заводе даст ценные результаты. Однако у нас вопросы охраны труда не стоят на первом плане. Когда приходится беседовать с работницами и колхозницами, то неизбежно наталкиваешься на этот вопрос.

Подготавливая ребят для овладения техникой, мы должны в то же время физически укреплять наше поколение. Это. именно сейчас имеет колоссальное значение, поскольку теперешние ребята — это как раз то поколение, которое пережило самые тяжелые годы разрухи. Эти годы чрезвычайно тяжело сказались на физическом развитии детей.

Директор ярославского завода «Лакокраска» рассказывал мне, что у них пионерский отряд в двести человек и из этих двухсот человек 60 % с зачатками туберкулеза. Если мы не будем обращать внимания на эту сторону, то у нас политехническое образование не даст тех результатов, которые необходимы.

Необходимо все вопросы теоретические (это особенно почувствовалось на том собрании, где были учителя из разных областей), все те методические положения, которые уже более или менее проработаны, как можно шире пустить в учительские массы, потому что в этом вопросе очень много и для многих неясного.

Нам важно, чтобы политехническое образование сразу пошло по известному руслу. Затем важно, чтобы все достигнутое продвигалось и бросалось в учительские массы и помогало налаживанию этой работы.

Следовательно, сейчас предстоит громадная работа в этом направлении, которую нужно брать во всей сложности.

Политехнизация повлияет на весь режим и уклад школы, повлияет на определенную перестройку программ и всю жизнь школы поставит на новые рельсы.

В этом направлении предстоит громадная работа.

1931 г.

10 ЛЕТ ФАБЗАВУЧА

О необходимости соединения производительного труда детей и подростков с обучением и гимнастикой сказал еще I Интернационал. Маркс и Энгельс подробно обосновали эту необходимость. Ленин писал об этом в одном из первых своих произведений, в «Перлах народнического прожектерства», потом писал о том же в 1914 г., в статье о Карле Марксе. Но особенно вплотную подошел он к этому вопросу в 1920 г. Технике Ленин всегда придавал огромное значение. «Коммунизм — это есть Советская власть плюс электрификация всей страны», — говорил он. Советская власть — т. е. власть трудящихся. Электрификация — т. е. современная крупная промышленность. И вот в 1920 г., когда гражданская война стала подходить к концу, Владимир Ильич особенное внимание стал обращать на овладение техникой. Он всячески содействовал выработке плана электрификации. Но он никогда не считал, что дело только в инженерах, в командном составе. Ленин считал, что необходимо, чтобы в дело были втянуты самые широкие массы трудящихся, чтобы им стал близок и понятен великий план электрификации. Массам необходимо овладеть техникой во что бы то ни стало, притом техникой современной. Ильич заботится всячески, чтобы помочь овладеть массам техникой. Он говорит об этом на III съезде комсомола, он заботится о правильной постановке производственной пропаганды, особенно заботится о политехнизации школы, чтобы вооружить всю молодежь необходимыми техническими знаниями, дать ей широкий политехнический кругозор. Он говорит на VIII съезде Советов: «…нам надо добиться в настоящий момент, чтобы каждая электрическая станция, построенная нами, превращалась действительно в опору просвещения, чтобы она занималась, так сказать, электрическим образованием масс»[61]. 1920–1921 годы были годами, когда перед массами вплотную встал вопрос о новом строительстве, о перестройке по-новому всего народного хозяйства. Сразу почувствовался недостаток в кадрах. Новая стройка требовала широких слоев технически подготовленных рабочих, которые вели бы массу, помогали бы ей в новом, сознательном отношении к труду. Комсомол стал бороться за школу фабрично-заводского ученичества, которая давала бы ребятам не только трудовые навыки, но и общее образование и теорию, которая освещала бы практику. Школа ФЗУ была школой, которая соединяла оплачиваемый труд на предприятии с учебой. Это был новый тип школы. Учеба без отрыва от производства. Рабочие поддержали этот тип школы, он привился. Школа ФЗУ была школой за овладение рабочим молодняком техникой в гораздо более широком масштабе, чем это было до тех пор.

10 лет просуществовала школа ФЗУ. Она выковала немало рабочего молодняка, который теперь с азартом борется за промфинплан, идет впереди, работает ударно, ведет за собой массу. Многие пошли учиться дальше, ушли с предприятия. Кадры бывших фабзавучников не очень многочисленны. Их надо ширить.

Не все ФЗУ шли по правильному пути. Некоторые стремились сосредоточить работу в школьных мастерских, в других хромала теория благодаря тому, что ребята приходили зачастую в ФЗУ совсем малограмотными, не было настоящей связи между теорией и практикой, а главное — в очень недостаточной мере обращалось внимание на политехнизм, недостаточно ширился политехнический кругозор ребят.

Сейчас число школ ФЗУ расширяется очень значительно. Это громадный плюс. Но надо, чтобы ФЗУ поднялась на высшую ступень, а не превратилась в простые курсы по подготовке так называемых «обученных» рабочих, на манер курсов Гастева. На фронте ФЗУ сейчас необходима борьба за овладение техникой больше чем где-либо. Чтобы овладеть техникой, надо овладеть теорией. Нужна лучшая подготовка поступающих в ФЗУ, нужна связь с ФЗУ по окончании ее, нужна лучшая, более глубокая связь между теорией и практикой. Нужна большая специализация; но она должна проводиться на фоне более глубокой политехнизации.

Знамя ФЗУ, которое 10 лет высоко держал комсомол, знамя борьбы за овладение рабочей молодежью техникой, сейчас, когда весь рабочий класс осознает всю важность этого овладения, не может быть спущено. Его надо поднять еще выше.

1931 г.

О КАЧЕСТВЕ РАБОТЫ В ШКОЛАХ ВСЕОБУЧА

Введение всеобуча имеет громадное значение. Но не только потому, что благодаря всеобучу страна наша превратится из страны безграмотной в страну грамотную, но в еще большей мере потому, что мы строим школу социалистическую, которая по всему своему духу, содержанию своей работы, методам преподавания и воспитания качественно совершенно отлична от школы буржуазной.

В Стране Советов, в стране, где все хозяйство перестраивается на социалистических основах, где быстрыми темпами идет индустриализация страны, коллективизация сельского хозяйства, в момент, когда страна уже вступила в полосу социализма и школа находится в окружении перестраивающейся социалистически страны, мы имеем все предпосылки для создания подлинно социалистической школы.

Скоро наша школа-четырехлетка охватит всех мальчиков и девочек, ребят всех национальностей. Мы будем работать над тем, чтобы наша школа-четырехлетка превратилась для всей массы ребят в школу-семилетку.

Мы строим нашу школу как школу трудовую. Технику и соответствующую ей организацию труда мы делаем стержневым вопросом всей воспитательной и образовательной работы нашей школы. Это стоит в соответствии с нашим материалистическим мировоззрением. Мы делаем, однако, стержнем нашей школьной работы не труд вообще, не технику вообще, а современную технику, современную организацию труда, причем берем эту технику в ее развитии, технику не только сегодняшнего дня, но и технику завтрашнего дня. Мы должны готовить работоспособное поколение, которое умеет работать, умеет приспосабливаться ко всем изменениям техники, которое относится к труду с громадным энтузиазмом, проникнуто сознательной дисциплиной, является не только слепым вытренированным исполнителем, но и организатором, понимающим и знающим хозяином производства. Мы стремимся сделать нашу школу не просто трудовой, а политехнической.

Политехническая школа создает предпосылки для колоссального подъема промышленности, создает подлинную смычку между наукой и трудом, что неосуществимо при капитализме. Ибо она означает вместе с тем колоссальный подъем сознательности и организованности рабочего класса, который сделает немыслимым самое существование капиталистического уклада, капиталистического строя. Тут мы имеем налицо одно из основных противоречий капиталистического строя, обрекающего его на гибель: развитие современной промышленности требует развития политехнической школы, но капитализм не может ее создать, ибо, создавая ее, он роет себе могилу. Ленин говорил: социализм — это Советская власть плюс электрификация. Создание политехнической школы требует тех же предпосылок — Советской власти плюс электрификации, т. е. развития крупной современной индустрии, покоящейся на могучей энергетической базе. Не случайно, что именно сейчас, когда мы уже вступаем в полосу социализма, политехническая школа стала привлекать к себе большее внимание партийных, комсомольских, советских и профсоюзных организаций. Большее, чем раньше, но далеко не достаточное.

Десять лет назад Ленин требовал немедленной политехнизации нашей школы. Только сейчас политехнизация протащена в жизнь. Только сейчас берутся за дело политехнизации школы рабочие. На днях происходила полуторатысячная конференция Ленинского района Москвы из представителей всех фабрик и заводов, обсуждавшая вопросы политехнизации школы[62]. Эта конференция имела большое значение потому, что на ней могли обменяться своим опытом рабочие самых разнообразных производств. Принимала на конференции участие и молодежь. И горячей убежденностью звучал голос пионера, говорившего о том, что они, пионеры, всю свою жизнь отдадут на стройку социализма. Политехническая школа даже в том несовершенном виде, в каком она существует, порождает детский и подростковый энтузиазм, растит сознательное отношение к труду.

Не только в промышленных центрах, но и в перестраивающейся на основах коллективизации деревне осуществима сейчас политехнизация школы.

Характерные особенности социалистической реконструкции народного хозяйства в социализирующейся деревне выступают еще ярче, чем в городе. Замена ручного труда машинным, создание мощной энергетической базы, замена прежних прадедовских форм обработки современными, покоящимися на данных науки, наглядность преимуществ крупного хозяйства, преимуществ коллективизированного труда, перестройка по-новому всей организации труда, плановость, рационализация всего хозяйства, борьба за то, чтобы ни одна корка даром не пропадала, — все это революционизирует умы, будит жажду знания, сознательное отношение к труду, требует новой культуры труда. В деревне немедленная политехнизация школы столь же необходима, как и в городе.

Уже сейчас политехническая школа становится в целом ряде мест не только активным участником на фронте борьбы за промфинплан, борьбы за коллективизацию, но и передовым борцом за социалистическую реконструкцию индустрии и сельского хозяйства. Делегаты съезда но всеобучу[63] рассказывали много интересного. Есть уже опыт, примеры, по которым можно и нужно равняться. В области политехнизации школы мы видим обычную диалектичность развития. Социалистическая реконструкция создает необходимые предпосылки для создания политехнической школы, политехническая школа сама становится и будет каждый день становиться все более и более одним из крупнейших факторов этой реконструкции.

Борясь за качество школы, мы должны следить в первую голову за тем, проводится ли политехнизация каждой школы , ведется ли пропаганда политехнизации среди рабочих и колхозных масс , в достаточной ли мере втягиваются рабочие и колхозники в дело политехнизации школы , достаточно ли воодушевлены сами ребята этим делом .

Мы должны бороться с чисто формальным прикреплением школ к предприятиям, необходимо втянуть в это дело весь передовой состав рабочих и колхозников, партийцев, комсомольцев, ударников. Мы стоим сейчас перед лицом необходимости всю культработу, начиная с дела ликвидации неграмотности, приблизить к производству, связать с ним. Мне писала одна культармейка — работница Урала: сейчас рабочие увлечены борьбой за промфинплан, ударничеством, соцсоревнованием; не станут они учить буквы, слова, если это не будет связано с их борьбой. Эта уральская работница совершенно права. Надо ликбез органически связать с этой борьбой, и не только ликбез, но и всю культработу. Необходимо сделать наглядной связь между борьбой за промфинплан, за коллективизацию и культработой. Тогда и хозяйственники и массы примут горячее участие в стройке политехнической школы. Необходимо всю культработу строить так, чтобы она ширила политехнический горизонт рабочего, колхозника. Об этом десять лет тому назад говорил Ильич, подчеркивая важность производственной пропаганды, важность политехнизации школы. С пропагандой страшно запоздали, так же как и с политехнизацией школы, а это лучший способ втянуть массы в работу над политехнизацией школы. Без масс политехнической школы не построишь.

Десять лет тому назад Ленин говорил о мобилизации (для лекций по электрификации и политехническому образованию, для руководства практическими занятиями, поездок и пр.) всех инженеров, агрономов, всех кончивших университет по физико-математическому отделению.

Что сделано в этом отношении? Знают ли сами инженеры и агрономы, что такое политехнизация? Введена ли в программы и учебно-производственные планы наших агрономических и технических вузов и техникумов политехнизация?

Проводя в жизнь дело политехнизации школы, необходимо провести в жизнь и этот наказ Ильича. Что сделано?

Понимают ли наши хозяйственники, инженеры, агрономы то, что говорил Ленин против ранней специализации, за необходимость связывать профобразование с общим образованием? Если они не понимают, не знают, в чем суть политехнизации, назавтра же мы будем иметь подмену политехнизации узкой специализацией (в Ленинграде ребят из шестых и седьмых групп уже мобилизнули в ФЗУ, сняв с учебы, чем снижают до крайности все значение ФЗУ и нарушают прямой наказ Ленина). Назавтра же мы будем иметь подмену соединения обучения с производительным трудом — что одно только может воодушевить работу простой ремесленной тренировкой, простым натаскиванием, примеры чего мы имеем в достаточной мере.

Необходимо вопрос о политехнизации включить в учебные планы всех технических, химических, агрономических, педагогических учебных заведений.

Качество политехнизации школы зависит от политехнической подготовки тех, кто ее проводит.

Необходимо производительный труд связывать с обучением. Тут надо избегать американского делячества, которое выбрасывает из учебы все не имеющее практического применения и превращает науку в рецептуру.

Необходимо выбросить из наших программ всякий схоластический хлам, которого еще больше чем достаточно, особенно в высших звеньях школы, но вместе с тем надо повысить научность наших программ. Надо делать это с самых же первых шагов: связывать школы с опытными сельскохозяйственными станциями, учить ребят наблюдать, исследовать, работать по разведению новых сортов растений и животных (имеются уже интересные опыты в этом отношении), работать на метеорологической станции и пр., нужна работа в лабораториях и т. п. Научно-исследовательская работа школы очень важна. Надо только уметь связывать ее с производительным трудом.

И наконец необходимо указать еще на одну сторону политехнизации школы — это на воспитание здорового, физически крепкого, работоспособного поколения. О необходимости соединения обучения и производительного труда с занятием гимнастикой, т. е. с укреплением всего организма, говорил еще Маркс. Ленин особо заботился всегда о питании ребят, писал о том, что каждый ребенок должен быть обеспечен бутылкой молока. Радостно смеясь, говорил он Цеткин о том, что получил от ребят письмо, которые пишут о том, что моют перед едой руки, смотрят за тем, чтобы в классе и дома открывались форточки, чтобы везде была чистота. «Вон у нас какая школа строится!» — говорил он.

Политехническая школа и на этом фронте должна вести борьбу против целого ряда старых религиозных предрассудков, против старого, удушливого, пьяного быта, связывавшего женщин, девочек по рукам и ногам, за новый быт, за общественное питание, за обобществление и рационализацию домашнего труда.

Что делается, что сделано в этом направлении?

Политехническая школа не какая-то аполитичная школа, она насквозь проникнута борьбой за социализм, борьбой со всеми теми, кто мешает строительству социализма.

Борьба за качество школы — это борьба за политехнизацию школы.

1931 г.

ВЫСТУПЛЕНИЕ НА ЗАКРЫТИИ СМОТРА ФАБРИЧНО — ЗАВОДСКИХ СЕМИЛЕТОК, ПРИКРЕПЛЕННЫХ К ПРЕДПРИЯТИЯМ МЕТАЛЛОПРОМЫШЛЕННОСТИ

Политехническая школа — это кусок социалистического строительства. Мы себе представляли и писали много о том, какова должна быть политехническая школа, но когда она стала осуществляться в массовом масштабе, сразу выявились очень яркие, новые ее черты. Мы говорим о политехнической школе, о связи с производством, о громадном значении укрепления этой связи, но мы должны себе отдать отчет в том, что и завод наш стал другим. Если бы это было до Октября, возможна ли была та связь школы с заводом, которая существует теперь? Конечно, нет. Она возможна только при Советской власти, при новом лице завода. Именно в данный период, когда мы имеем соцсоревнование и ударничество на фабриках и заводах, когда растет в рабочих массах сознательное отношение к труду, связь школы с производством получает совершенно новое, совершенно особое значение. Сейчас воспитательное влияние завода гораздо сильнее, чем оно было до революции. Тогда связь школы с заводом была бы гораздо более формальной.

Мы сегодня слушали доклады заведующих школами, слушали рабочих, учащихся. У всех чрезвычайно большой энтузиазм, громадное увлечение делом. Товарищи говорили об одной стороне дела — об увязке школы с заводом. Видно, что много внимания уделяют рабочие этому делу. Я слушала товарища из Канавина, слушала товарища из Ленинграда. У них совершенно иной подход к обучению и труду, чем какой был еще несколько лет тому назад. Когда выступают товарищи, не знающие производства, то они говорят одним языком, а когда выступают рабочие, которые знают свое производство, то они говорят уже совсем другим языком. Слушаешь и начинаешь как-то ощущать те перспективы, которые открываются перед ФЗС. Видишь также, что молодежь растет под влиянием завода, — она уже начинает употреблять заводские термины, она начинает жить жизнью завода. Правда, во всех выступлениях говорилось только об одной стороне — связи школы с заводом, но это сам по себе чрезвычайно большой вопрос.

Тут было только четыре школы, а, между прочим, каждая школа выявила свое лицо, и очень ярко сказалось тут взаимодействие. Раньше мы смотрели только с одной стороны: как будет завод влиять на школу, а сейчас чувствуется обратное — что школа определенным образом влияет на завод, и не только со стороны того, что выявляет прогульщиков (тут полуигра со стороны ребят, это часто просто увлечение, правда увлечение очень полезное, потому что оно тоже растит сознательность), но, кроме этого, видно, что сама работа завода улучшается, что школа вносит совершенно новые моменты в эту работу, и я думаю, что в дальнейшем эта сторона будет все ярче и ярче выступать. Конечно, это только часть работы.

Все подчеркивали, и мне это тоже бросилось в глаза, что пока о политехнизме как-то мало говорят. Никто не говорил, какова увязка между школами различных производств, например, как школа, прикрепленная к заводу металлообрабатывающей промышленности, связана со школами при текстильных или химических предприятиях. Об этой связи не говорилось или говорилось очень бегло, а это одна из самых важных вещей. Здесь вопрос идет не только об экскурсиях, а и о том, чтобы ребята, которые уже богаты опытом, общались бы между собой, помогали бы друг другу. Этого как будто бы еще не делается или делается в очень слабой степени, а между тем это чрезвычайно важно. Когда я смотрела выставку, товарищи из школ рассказывали очень интересные факты, чего они в своих докладах не сказали. Они рассказывали о том, как они связаны с другими производствами, но в прениях с этой трибуны это было выявлено очень слабо.

Между тем вопросы политехнизма с самого начала надо сугубо подчеркивать, потому что без этого школа может выродиться в узкую профшколу, а мы хотим, чтобы наша школа была школой на уровне современной техники, и поэтому нам необходимо выработать у учащегося умение не только работать на определенных заводах, но и легко приспособляться к работе в любом другом предприятии. Если посмотреть на наш рабочий класс, то мы увидим, что рабочие с заводов идут в колхозы и в колхозах проводят большую работу, что рабочие переходят с завода на завод, из одного района в другой, и эту переброску, о которой еще Маркс говорил в свое время, мы сейчас все более и более ощущаем как неизбежное; эта переброска широко будет практиковаться и в дальнейшем. Нам важно воспитать учащегося не только для определенного завода, но нужно воспитать его с перспективой на дальнейшее. Не обязательно он будет работать в Нижнем: сегодня он в Нижнем, а завтра — на Украине. Это чрезвычайно важно.

Затем важно выявить то общее, что есть между разными производствами, выявить основу производства, технологию, дать овладеть этим учащемуся. Пока же у меня такое впечатление, что насчет теории и увязки практики с теорией дело находится еще в довольно первобытном состоянии. Это я говорю не в укор товарищам, потому что сейчас завоевываются только первые позиции.

Я хотела еще вот на что обратить внимание. У нас в начале, когда только что взялись за строительство советской школы, неизвестно было, с какого конца начинать, и мы пошли по пути создания опытных школ. Они в свое время сыграли большую роль, но надо сказать, что мы тогда недостаточно умели учитывать и обобщать опыт, а между тем это чрезвычайно важно. Вот, например, мне врезалась в память книжка об одной такой школе в селе Винодельном на Северном Кавказе[64], — заведовал школой т. Архипов. В этой школе ребята устроили свои производственные совещания, каждый вечер самостоятельно собирались и распределяли между собой работу, намечали план своей работы изо дня в день. Их послали в старый монастырь, где были кое-какие сельскохозяйственные машины, где была земля, и они взялись там за работу. В книжке очень интересно был освещен вопрос о самоуправлении этой школы — очень живом самоуправлении, которое выросло из производственной деятельности ребят. Эта книжка пропала бесследно, «и в одной библиотеке ее не найдешь, а сейчас нам эта книжка была бы полезна. Наши опытно-показательные школы недостаточно освещают свой опыт, этот опыт недостаточно собран, обобщен. Можно найти описание той или другой школы, но выводов общих нет.

Когда мы слушали здесь доклады, то ясно становилось, какая большая и сложная задача стоит перед нами, как много вопросов надо проработать и осветить. Нам нужно пойти по пути внимательного собирания, изучения и использования опыта, в результате чего и должны быть найдены какие-то нормы. Я смотрела выставку: довольно несравнимый материал. Одна школа выставляет главным образом сведения о достижениях, другая — сделанные предметы, третья — отражает жизнь школы. Мне кажется, что надо было бы создать какой-то стандарт выставки, выявить в ней то основное, что можно сказать о ФЗС. Тогда легче было бы сравнить опыт школ и обобщить его. Это, конечно, не значит, что то своеобразное, что есть в каждой школе, не надо выявлять, но надо найти какие-то общие сравнимые мерки, а то каждая школа на выставке говорит о разных вещах. И нам надо собрать опыт не только четырех-пяти школ, а собрать и обобщить опыт примерно трех тысяч школ, все то новое, что в них есть.

Сейчас предстоит ряд предметных конференций — по русскому языку, по математике, по естествознанию. Надо, чтобы в прикрепленных к производству ФЗС сильно прозвучал их голос, причем если соберутся только специалисты, которые работали в старой школе и не знают нового, то они не найдут правильного подхода к разрешению целого ряда задач. Если мы возьмем русский язык, то мы имеем и сейчас в преподавании его еще чрезвычайно много пережитков старого, трудно преодолимого. Как сейчас надо писать, как сейчас надо выражать свою мысль?

Конечно, отдельные ребята умеют говорить так, как старая школа никогда не могла их научить этому; вообще, ребята умеют говорить, растет поколение, которое умеет свои мысли выражать, но надо, чтобы они умели их записывать, четко и образно их выражать. Надо найти новые формы преподавания, может быть, меньше морить чисто формальными навыками. Ребята ведь говорят, что производство их интересует, а на отдельных предметах они скучают. Может быть, надо перестроить весь план по-новому. Нам скажут: «Доколе мы будем перестраивать программы?» Но я думаю, что это будет до тех пор, пока мы будем расти, пока будет расти наша школа, пока мы будем придавать ей всё новые и новые формы. Нередко кажется, что программа удовлетворительна, а жизнь создает чрезвычайно много новых форм, выдвигает новые вопросы, и программа выглядит уже обветшалой, несмотря на то, что писалась год тому назад.

Еще хуже с учебниками. Учебник написан, например, несколько месяцев тому назад, и кажется, что написавший учебник все великолепно учел, но сейчас сам автор этого учебника уже говорит, что надо все по-новому сделать. Мысль все время работает, и в этом — залог развития нашей школы. Еще несколько лет тому назад в Москве приходилось на ряде районных конференций учителей и родителей слышать со стороны родителей: «Только, пожалуйста, не меняйте учебников». Если взять старые учебники, хотя бы учебник Ушинского, то он десятки лет существовал — ничего не менялось. Но тогда школа с производством не была связана. Многие из выступавших родителей подходили к учебникам не столько с точки зрения их содержания, сколько с точки зрения того, что надо платить за новый учебник.

Теперь же нам необходимо создать такой учебник, который соответствовал бы самодеятельности ребят… Все это необходимо, по разве теперешний учебник хотя бы в какой-нибудь степени этому соответствует?

Сейчас мы еще хорошенько не знаем метода проектов. Что ни отдельный человек, то по-своему метод проектов понимает. Нам надо коллективно нащупать, что такое метод проектов, как он звучит для 1, 2, 3-й групп и как он звучит для 6, 7-й групп. Это разные вещи. Методы для бригады в три-четыре человека — это одно, а метод для класса — это нечто более сложное. Подработка этих вопросов у нас и стоит в порядке дня. Надо основательна проработать эти вопросы и учесть коллективный опыт. Мне кажется, что именно в Обществе педагогов-марксистов очень важно все эти вопросы поставить и коллективно их проработать. Но не следует работать замкнуто — надо выйти на более широкую арену, поддерживая тесную связь с практическими работниками, которые имеют опыт, у которых масса накопившихся живых впечатлений.

Я думаю, что эта конференция имеет очень большое значение, потому что то, что здесь товарищи рассказали, этого мы не видим в других школах. Сегодняшняя конференция показывает, как много всем нам надо учиться друг у друга, как важно научиться обобществлять имеющийся опыт.

Товарищи, тут уже говорят, что надо устроить такую же конференцию и по школам колхозной молодежи. Мне кажется, что это не последняя конференция и по ФЗС. Через некоторое время ее надо будет повторить, но уже с гораздо более лучшей подготовкой — надо будет составить план конференции, иметь стандартную выставку, подобранную по общему плану, надо, чтобы на обсуждение были поставлены определенные вопросы — вопросы связи теории с практикой, чтобы эти вопросы были поставлены более четко, например, как у ребят складывается при этом мировоззрение. Ведь нельзя обходить этот вопрос, его надо ставить, так как мы воспитываем из ребенка сознательного материалиста.

Огромный вопрос — вопрос о воспитательной работе. Тут в частном разговоре меня заинтересовал вопрос об отношениях между мальчиками и девочками. Товарищ указывал мне, что новые формы самоуправления и та заряженность и интерес, которые пробуждаются у молодежи, когда школа прикреплена к предприятию, влияют так, что между мальчиками и девочками складываются нормальные товарищеские отношения. Но это па производстве, а как на уроках? На уроках, оказывается, опять все идет по-старому: нет товарищеских отношений, которые должны были бы вырабатываться. Это показывает, что теория и практика у нас пока что оторваны друг от друга, что нет еще у нас органической связи между производством и тем, что происходит, скажем, на уроках русского языка, математики, истории и т. д., — ребята, с интересом работающие на производстве, не слушают с таким же интересом то, что говорится на уроках. Эта конференция достаточно показательна, и мы сейчас должны серьезно подумать о воспитательном значении школы ФЗС, прикрепленной к производству или к колхозу. ФЗС играет гораздо большую воспитательную роль, чем та школа, где учеба была принудительной: здесь вырабатывается сознательное отношение к труду, навыки коллективного труда, и эти навыки должны быть завоеваны, без них невозможно будет социалистическое строительство.

Несомненно, товарищи, что создается совершенно новый тип школы, не похожий на то, что мы привыкли называть школой; несомненно, что эта школа будет расти, развиваться, принимать все новые и новые формы.

Когда мы прежде создавали наши опытные школы, там пробивалось много нового, эти школы накопили большой опыт в свое время, но это был опыт школ, которые были в особых условиях. Сейчас же, когда вся массовая школа встает на новые рельсы, это имеет громадное значение.

Результаты пашей двухдневной конференции я считаю очень положительными. Мы все почувствовали, во что может сложиться новая школа ФЗС. Я думаю, что этот опыт придется продолжить, надо вести систематическую работу в этом направлении. Совершенно необходимо то же сделать и по школе крестьянской молодежи и совместно по школе крестьянской молодежи со школой ФЗС, потому что ведь политехнизм включает и сельское хозяйство, — все это должно быть тесно связано одно с другим. Поэтому придется отдельные предметы ставить в нашей политехнической школе так, чтобы они тесно связались с целым рядом вопросов, которые бьются и стучатся в дверь. Все эти вопросы нам придется проработать. Разрешите на этом нашу конференцию закрыть.

1931 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ К БРОШЮРЕ «ПЕРЕДОВЫЕ ШКОЛЫ В БОРЬБЕ ЗА ПОЛИТЕХНИЗМ»

«Смотр» — слово несколько громкое. На смотре, организованном Обществом педагогов-марксистов, выставили свои работы и делали доклады лишь четыре школы ФЗС. Но вопросы, связанные с прикреплением школ ФЗС к заводу, обсуждались очень обстоятельно, и вся конференция, по моему мнению, очень ценна была в том отношении, что она выявила довольно полно картину первого этапа политехнизации школы ФЗС. Создавая политехническую школу, мы должны внимательно следить за каждым ее шагом. Дело новое, и очень легко тут наделать ошибок, создать школу совсем не такую, какой ее мыслили себе Маркс, Энгельс, Ленин. Самым внимательным образом учитывая развертывающийся опыт, обобщая его, мы должны проявлять и достаточную бдительность. Особенно надо следить за тем, чтобы политехническая школа у нас не соскользнула на путь профшколы.

Над политехническими установками школы предстоит еще громадная работа. Необходимо точно установить, что, в какой последовательности будут делать ребята на заводе, как будут изучать завод, какие навыки приобретут, как будут осмысливать свой труд, всю организацию труда на заводе. Необходимо самым теснейшим образом увязать работу ребят в школьных мастерских и на заводе. Необходимо перестроить все программы, пересмотреть все расписание, рационализировать всю работу школы. Надо зажечь в ребятах интерес к технике, стремление овладеть ею.

Сейчас политехническая школа уже окружена вниманием рабочих и работниц. Сейчас она уже увлекла ребят. Сейчас она уже вливает новое ядро в прежнюю учебу. Но само собой ничего не делается. Нужна громадная коллективная работа, чтобы возвести здание нашей политехнической школы, которой суждено, несомненно, сыграть крупную роль в социалистической стройке.

1931 г.

ПО БЕЛЛАМИ

Прочла я утопию «Трудовая политехническая (набросок с недалекого будущего)», и показалась мне утопия эта весьма бледной, «белламистой». Когда-то очень был в моде роман Беллами «Через сто лет». Насчет техники там очень много говорилось, но бедна была до крайности жизнь того будущего общества, которое там изображалось, — не было там борьбы, не было коллектива. Помню, в 90-х годах, когда я впервые прочла этот роман, мне'«общество будущего», изображенное Беллами, показалось куда скучнее жизни Шлиссельбургского тракта (теперешнего Володарского района Ленинграда), где просыпались к сознательной жизни и борьбе тысячи пролетариев, где готовились они к дружному отпору против безмерной эксплуатации, где все дышало борьбой.

И теперешняя трудовая политехническая — хотя бы школа ФЗС, прикрепленная к заводу, — зачастую куда интереснее «трудовой политехнической», изображенной в наброске. Вот недавно в Обществе педагогов-марксистов был смотр школ ФЗС. «Смотр школ ФЗС» — звучит громко. По существу дела, были четыре школы, из них, например, Канавинская школа работает в ужасных условиях, и выставка была весьма первобытная. Но тот, кто был на этом смотре, невольно заглядывал в будущее. Заведующие школами, живущие жизнью школы, борющиеся рука об руку с рабочими, — сами недавние рабочие, выдвиженцы с завода, к которому прикреплена школа. Они близки рабочим, близки детворе. Рабочие завода смотрят на школу как на свое собственное дело.

Как были содержательны их речи, как по-новому ставили они целый ряд школьных вопросов!

Вот выступает молодая работница-токарь. Как много вкладывает она нового в понимание политехнической школы!

А дети! Выступает девчурка, ученица 6-й группы, пионерка. Дорогой она здорово простудилась и накануне по-детски плакала, что не удастся ей быть на смотре и рассказать о своей школе. Немного хриплым голосом делает девчурка доклад, и большая аудитория квалифицированных педагогов напряженно слушает ее. Девчурка говорит совсем просто, но так дельно, так ярко, что производит на всех самое сильное впечатление. Это — борец, борец за промфинплан завода, борец за политехническую школу, борец за социализм. Девчурка застенчиво и радостно улыбается: она сказала то, что ей так хотелось сказать. И светятся лица присутствующих: из тумана выступает облик политехнической школы будущего, такой, как мыслили ее себе Маркс, Энгельс, Ленин. Не похожа она на школу данного наброска-утопии. Социализм живой куда интереснее социализма книжного, оторванного от жизни и борьбы. Завод оказывает громадное влияние на школу, но и школа влияет на завод.

1931 г.

ПРЕДИСЛОВИЕ К БРОШЮРЕ «КОНФЕРЕНЦИЯ УЧАЩИХСЯ ФЗС МЕТАЛЛООБРАБАТЫВАЮЩЕЙ ПРОМЫШЛЕННОСТИ»

Советская школа у нас с самого начала существования Советской власти носит название трудовой, но в массовом масштабе трудовой она начинает становиться только сейчас. И необходимо, чтобы она была политехнической не на словах, а на деле. Мы прикрепили школы ФЗС к заводам — это большой шаг вперед, это привлекало к школе внимание рабочих, это дало толчок педагогической мысли, это оздоровило школу. Первый камень фундамента политехнической школы заложен, но смешно было бы думать, что политехническая школа прочно уже встала на ноги.

Нам нужно тщательно учитывать проделываемый опыт и на основе его идти дальше.

Конференция учащихся ФЗС металлообрабатывающей промышленности говорит о многом.

Она говорит о том, какое большое значение имеет прикрепление школ к заводам, работа ребят старших групп ФЗС на заводе. Но она в то же время с полной очевидностью говорит о том, что сделан только самый первый шаг.

Ребята работают на заводе. Но что они там делают, в каких цехах работают, какую именно работу, какие навыки они приобретают на заводе? Обо всем этом почти нет речи. Кроме того, все понимают так: на заводе работают, в школе учатся. А как учатся на заводе, чему учатся — об этом еще нет речи. Как изучать сырье, полуфабрикат, готовые изделия, их качество, как изучать инструмент, машину, как составлять чертежи, как изучать завод в целом, двигатели, как изучать рабочую силу, организацию труда на заводе, как изучать историю завода — об этом еще нет речи, а в этом ведь гвоздь вопроса.

Один из выступавших ребят сказал: «У нас между учебой и работой увязка полная, инженер читает нам лекции; вот естествознание с практикой еще никак не увязано».

Большинство добросовестно говорило о слабой увязке учебы и работы. Видать, ребята неясно еще сознают, как должна быть поставлена эта увязка. Никто не говорил о том, как ребята ведут дневники своей работы на заводе, как им учителя рассказывают, что надо записывать в этих дневниках; никто не рассказывал, какие беседы проводятся с ребятами предварительно, какие беседы проводятся в течение работы, о чем, как ребята обмениваются своими наблюдениями, на что направлено их внимание, какие вопросы рождаются у них во время работы, что их больше всего интересует. Никто не рассказал, как они изучают машину, чертят ее, как сравнивают ручной труд с машинным, как ведут учет работы своей мастерской, какие задачи составляют на основе работы в мастерской, как их разрешают. Никто почти не сказал об увязке работы школьных мастерских с работой на заводе: как мастерская помогает работе на заводе, какие именно заказы выполняет и т. д. Не говорили об увязке работы на заводе с обществоведением. О прошлом завода, о борьбе рабочих что узнали? Были ли вечера смычки с рабочими завода? Есть ли на заводе группы содействия политехнизации школы, что они делают? Об. экскурсиях на другие заводы говорилось мало и еще меньше — как ставятся экскурсии, как к ним готовиться, как ставится сравнение осмотренного производства с своим материнским, к которому школа прикреплена. Очевидно, сейчас стоит на очереди подработка вопроса об увязке работы школьных мастерских с работой на заводе, во-первых, и об увязке учебы с этой работой, во-вторых. Без этого у нас политехнической — школы не получится.

1931 г.

ВОСПИТЫВАТЬ СТРОИТЕЛЕЙ СОЦИАЛИЗМА (ИЗ ВЫСТУПЛЕНИЯ НА МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТНОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ШКМ И СОВХО3УЧЕЙ)

В широкие массы крестьянства уже проникло сознание выгодности крупного хозяйства. Если мелкий собственник-крестьянин еще держится за свое хозяйство, то это в силу привычки. Ему трудно порвать с этим, ему кажется, что так. как жили отцы и деды, — так проживем и мы. Но сдвиг уже громадный. И несомненно, что к концу пятилетки колхозное строительство охватит всю страну. Сейчас еще-переходный период для многих мелких крестьян, которые уже понимают, что по-старому нельзя хозяйничать, но и к новому перейти еще не могут.

Крупное механизированное хозяйство — это такое, в каком должно быть разделение труда. Этого требует механизация хозяйства, потому что там все к сроку прилажено, все обдумано и без разделения труда не обойтись.

В связи с этим стоит задача готовить рабочих определенной узкой специальности. Надо готовить умелого рабочего, чтобы он прекрасным образом знал свою специальность. Например, скотовод должен знать и как доить, и как кормить, и все это не на глазок, как это было раньше, а по всем правилам искусства.

Но это не значит, что ученик ШКМ или совхозуча, который выбрал какую-нибудь специальность, должен быть навек прикреплен к этой специальности.

Или возьмем такой пример. Теперь школы ФЗС прикрепляются к заводу, рабочий должен уметь не только точить на станке, но и должен рассказать ученику, как подойти к этому станку, как работать, т. е. он уже не только токарь, но и педагог. Сегодня он делает одно, а завтра — другое.

Мы не только на сегодняшний день должны смотреть, но должны заглядывать и в будущее. Мы идем к социализму, и довольно быстрыми темпами. А социализм предполагает, что человек занимается своей профессией, но приспособлен и развит должен быть так, чтобы уметь каждую. работу, за которую он берется, сделать, и сделать хорошо. Он должен быть подготовлен так, чтобы он мог быстро переучиваться.

Вот почему мы говорим, что каждый учащийся ШКМ и совхозуча должен сознательно относиться к своей специальности и каждый кусок работы, которому он учится, делать хорошо. Но надо, чтобы ученики получили также достаточное количество общих знаний, которые давали бы им общее понимание сельского хозяйства и промышленности в целом. Им надо и естествознание проходить очень серьезно, очень сознательно, потому что естествознание дает понимание того, что к чему нужно. Нам надо, чтобы было широкое образование, а не ограничиваться дачей одних только рецептов. Рецепты забываются, и очень скоро поэтому скажется недостаток такой системы образования.

У нас есть опасность увлечения узкой специальностью. Конечно, маленький кусочек скорей можно изучить, чем изучить все хозяйство. Поэтому у практиков-хозяйственников такое стремление: «Пускай ребята скорей учатся, к чему там ШКМ, сельхозучи, не лучше ли сделать проще — курсы какие-нибудь, самое большее годичные!» Такая опасность у нас есть, и такого рода разговоры приходится часто слышать.

Нам надо иначе к делу подходить, для того чтобы знать хорошо, когда и где вспахать под зябь, — простое дело, кажется, но для этого надо знать хорошо естествознание, надо знать биологию, метеорологию.

ШКМ должна быть школой политехнической. На съезде комсомола в свое время Владимир Ильич, касаясь производственной пропаганды, усиленно говорил о политехнизации. Он говорил: нам надо таких людей, которые бы умели все делать, которые бы умели взяться за любую работу и к каждой работе подойти с пониманием того, что эта работа представляет собой.

Это мы не скоро еще создадим, но надо, чтобы каждый школьник, которого мы воспитали, каждый учащийся ясно понимал и сельское хозяйство и промышленность в целом. Ведь мы не только воспитываем умелые рабочие руки, а мы должны воспитывать строителей социализма, сознательных работников, которые сознательно относятся к труду, которые принимают активное участие во всей стройке. Надо использовать каждую электростанцию, каждую машину, каждый совхоз для того, чтобы на примере, на показе дать- возможность учащимся, взрослым рабочим, подросткам получить политехнический кругозор. Очень серьезная задача — овладеть наукой, овладеть техникой. Для этого надо пользоваться каждым случаем. Любая электростанция должна превратиться в пропагандистский пункт, чтобы там и лекции читали и опыты показывали.

Мы живем сейчас как под стеклом: весь мир на нас смотрит. Это должен знать каждый ученик ШКМ и совхозуча. Сейчас на нас все смотрят как на бойцов на международном фронте, и поэтому надо высоко держать тут знамя.

Надо добиваться; чтобы сама школа колхозной молодежи была организована по-настоящему, чтобы она действительно готовила коммунистов, сознательных строителей социализма.

1931 г.

ПОЛИТЕХНИЗАЦИЯ ШКОЛЫ И ПОВЫШЕНИЕ КАЧЕСТВА УЧЕБНОЙ РАБОТЫ (ДОКЛАД НА СОБРАНИИ ПРОСВЕЩЕНЦЕВ КРАСНОПРЕСНЕНСКОГО РАЙОНА МОСКВЫ)

Товарищи, вопрос о политехнизации, о политехнизме — это вопрос не новый. Он был поставлен с самого начала существования Советской власти. Перед Советской властью сразу встал вопрос о создании школы, в которой бы все ребята подготовлялись к тому, чтобы быть людьми, имеющими всестороннюю подготовку, приспособленными к всестороннему труду. Но прошло много времени, прежде чем вопрос о политехнической школе оказалось возможным осуществить.

Что значит политехническая школа? Это школа, которая учит молодое поколение овладевать техникой — техникой, где бы она ни применялась: применяется ли она на фабриках и заводах, применяется ли она в сельском хозяйстве. Необходимо, чтобы молодежь, наше подрастающее поколение, умела не только производить те или другие производственные процессы, необходимо, чтобы одновременно с этим у нашей молодежи было вполне сознательное отношение к труду, чтобы вместе с тем были организационные навыки, умение коллективно работать и налаживать работу. Это вопрос, конечно, весьма серьезный, весьма большой, потому что нельзя рассматривать политехнизм так, что политехнизм есть ремесленничество: научим работать на токарном станке — и делу конец. Вопрос этот — вопрос большого политического значения. Ведь вот у нас в песнях молодежь поет о республике труда. И мы действительно хотим создать республику труда, где бы все граждане были приспособлены к труду, сознательно относились к труду и в то же время хорошо понимали бы. все народное хозяйство, понимали, что к чему, как все между собой увязано, чтобы они были подлинными хозяевами всего производства в целом. Задача большая. Конечно, эта задача должна влиять и неизбежно влияет на весь школьный уклад, на все методы школьного образования. Насколько велик этот вопрос, это мы знаем уже по тому, что I Интернационал поставил вопрос о соединении обучения с производительным трудом и с гимнастикой. Этот вопрос обосновали в своих произведениях Маркс и Энгельс. Маркс очень подробно развивал вопрос о том, почему необходимо воспитывать всесторонне развитых людей, которые были бы широко образованны и в то же время умело применяли бы к жизни знания, умело бы применяли их к строительству, осуществляя его совершенно по-новому.

Этот вопрос много раз освещался точно так же и Лениным. Впервые он писал об этом в тот период, когда только-только еще закладывались первые камни материалистического миропонимания, марксистского миропонимания у наших русских марксистов. Тогда еще Владимир Ильич писал статью «Перлы народнического прожектерства». Южаков, народник, проектировал построить по всей стране гимназии, сельские гимназии, где бедные крестьяне должны будут учиться и работать. Труд он мыслил не для всех, а только для тех, кто беден, труд проектировался им только для крестьянства. И вот Владимир Ильич, возражая Южакову, подчеркивал, что мы ведь говорим о труде поголовно для всего населения. Он тут приводил то, что говорил Маркс о соединении обучения с производительным трудом, указывал на то, какое это громадное значение имеет для будущего, показывал перспективы всего развития. Прошли годы, Ленин к этому вопросу вернулся во время империалистической войны. Он писал большую статью о Марксе и, перечисляя все те основные вопросы, о которых говорил Маркс, подчеркивал также и этот вопрос. Ленин указывал на то, что Маркс говорил о соединении производительного труда ребят, подростков с обучением гимнастике и широким образованием.

Затем Владимир Ильич вернулся к этому вопросу и поставил его уже на совершенно другой почве в 1920 г., когда гражданская война уже стала близиться к концу, уже стало видно, что Советская власть укрепилась, когда встал во весь рост вопрос о социалистическом строительстве. Владимир Ильич много раз на митингах, на собраниях говорил о том, что перед нами сейчас развертывается другая задача: после победы на фронте над белогвардейцами перестроить всю жизнь по-новому, на совершенно новых началах.

В 1920 г. он в целом ряде своих речей подчеркивал вопрос о том, что необходимо как можно выше поднять технику, создать совершенно новую промышленность, на совершенно новых основах. Тогда он много говорил с т. Кржижановским об электрификации. Под руководством т. Кржижановского был выработан государственный план электрификации всей нашей Советской страны. Владимир Ильич в это время переписывался с Кржижановским, некоторые из его писем сохранились. В этих письмах он говорил Кржижановскому о том, какое громадное значение имеет электрификация страны, как она всю промышленность поставит на новые рельсы. Особенно характерно, что он писал Кржижановскому, как надо вовлечь массы в это строительство. Он говорил, что надо дать не только технический проект проведения электрификации — надо дать такой государственный план, который увлек бы действительно рабочие массы, надо рассказать, как нужно строить, показать массам, как им надо за эту работу взяться, увлечь массы этим планом. Тогда Владимир Ильич продумал этот вопрос со всех сторон.

Ездили мы однажды с ним в Кашино, недалеко от Волоколамска, на открытие электростанции. Помню, как Владимир Ильич тогда выступал и как он слушал речи крестьян, которые тогда выступали. Выступил один крестьянин и говорит: «У нас в деревне засветился свет неестественный». По этому поводу Владимир Ильич говорил, что крестьянам, которые в темноте жили, свет показался неестественным, нам же неестественным кажется, что столько лет крестьяне жили в такой темноте; настало время, когда должна быть освещена вся эта темнота, настало время, когда все должно быть по-новому. На VIII съезде Советов Владимир Ильич сказал горячую речь о том, как надо каждую электростанцию превратить в своеобразный агитпункт. Он говорил о том, что надо обратить внимание на «электрическое», как он выразился, воспитание масс. Под этим он разумел, чтобы на электростанциях читались лекции и чтобы показывался ряд опытов, разъяснялось, что такое электричество, чтобы вместе со всем населением обсуждался вопрос, как надо всю страну осветить электричеством, как надо электричество поставить на службу промышленности. В Кашино он горячо говорил с крестьянами по этому поводу. Сегодня утром мне пришлось выступать на конференции школ колхозной молодежи и сельхозуча[65]. В числе приехавших на эту конференцию был один из заведующих роно, который был учеником третьей группы в то время, когда Владимир Ильич был в Кашино и оттуда проехал в Ярополец. Он вспомнил этот разговор с Владимиром Ильичем.

В связи с этим Владимир Ильич говорил о том, что надо использовать каждый наш совхоз, каждую электростанцию, каждую фабрику для того, чтобы поднять техническое сознание масс, чтобы расширить технический кругозор масс, или, как он выражался, «политехнический кругозор масс». В это же время, я помню, в 1920 г. (он жил тогда зимой в Горках), он толковал с горкинскими крестьянами о том, что надо использовать совхозы, надо использовать электростанции и т. д. Я помню этот вечер. Один из крестьян выступил и говорит: «Это бы хорошо было, если бы был какой-нибудь показ, как надо, а это что, какой же это показ». Надо сказать, что тогда совхоз «Горки» находился в самом разваленном состоянии. Крестьянин говорит: «Что ж, вы весной подвешиваете скот, он от слабости не может стоять, его надо подвешивать. Чему ж тут учиться? Учиться нечему». Конечно, так было в 1920 г. И тогда Владимир Ильич особенно напирал — и на съезде комсомола он об этом говорил — на необходимость, с одной стороны, ликвидации неграмотности, с другой стороны, говорил о работе комсомола по огородам. Тогда говорить о технике в том смысле, как мы сейчас говорим, было, конечно, трудно, потому что в то время наше производство было развалено. В это же время поставил Владимир Ильич вопрос о производственной пропаганде, в это же время он говорил точно также о политехнизации.

1920–1921 годы — это были годы, когда внимание Владимира Ильича было больше чем когда-либо направлено на производственную пропаганду и на политехническую школу. Тогда он требовал от нас, от работников Наркомпроса, чтобы мы писали все свои соображения по поводу политехнизации, составляли тезисы. В числе этих работников и я написала тезисы, на которых Владимир Ильич сделал ряд замечаний[66]. Эти замечания Владимира Ильича дают ясную картину того, как он мыслил себе политехническую школу, как он говорил о необходимости широкого общего образования, которое было бы теснейшим образом связано с приобретением разных технических навыков. Он говорил не только о детях, он говорил также и о взрослых рабочих. Нам, говорит, сейчас нужны столяры, нужны токари, но вместе с тем нам надо ширить политехнический кругозор. Это было в 1920 г.

Наша школа называется трудовой школой, но она трудовой, может быть, была до сих нор лишь в том смысле, что в курсах, в программах обращалось большое внимание на вопросы труда и потому что школа вела общественно полезную работу. Но настоящего труда, настоящего овладения техникой наша школа не давала до последнего времени. Какой сейчас наступил момент? Вы знаете, что сейчас в области промышленности мы имеем крупнейшие успехи, знаете, что строятся новые фабрики и заводы. Все мы являемся свидетелями этого. Мы знаем, что в деревне идет широкая коллективизация и механизация сельского хозяйства и эта механизация совершенно изменяет формы хозяйства. Все это поставило вопрос об овладении техникой гораздо острее, чем этот вопрос стоял раньше. Тов. Сталин, бросив лозунг о необходимости овладеть техникой, выразил то, что чувствуют сейчас широчайшие массы. Каждый- колхозник, каждая колхозница, каждый рабочий и работница чувствуют необходимость овладеть техникой, чувствуют необходимость работать по-новому, растет сознательное отношение к труду. Почему важно развернувшееся соцсоревнование и ударничество? Оно важно не только потому, что повышает производительность труда, но и потому, что оно растит в рабочих массах сознательное отношение к труду.

Как-то недавно Горький прислал письмо. В этом письме он вспоминает о своих разговорах с Владимиром Ильичей. И вот он рассказывает, как в 1919 или 1920 г. он был в Горках и жаловался Владимиру Ильичу, рассказывал, что приходилось наблюдать ему в Ленинграде. Тогда было постановление сносить маленькие деревянные дома и употреблять на топливо. Рабочие ломали такие дома, чтобы было чем топить, потому что топлива тогда не было. Горький говорил, что сами рабочие живут в помещениях, где нет стекол, крыша протекает, а когда они ломают эти маленькие домишки, то они заодно и стекла бьют и железо с крыш бросают в мусор, не берегут общественное добро. Горький был этим очень расстроен. Владимир Ильич помолчал сначала, ничего не сказал, а потом, когда они пошли с Горьким гулять, он сказал: «Это, конечно, не мелочь. Это очень большой вопрос — сознательное отношение к общественному имуществу. В старое время зря портили что попало, потому что не свое. Сознательное отношение к труду, сознательное отношение к общественному имуществу воспитывается не сразу — для этого нужны годы. Когда будет сознательное отношение к труду и к общественному имуществу, тогда у рабочих уже будет социалистическое сознание, они уже по-коммунистически будут относиться к общественному имуществу и труду».

Мы сейчас видим, с каким воодушевлением рабочие на заводах борются за промфинплан, борются за то, чтобы лучше наладить производство. Мы видим, что это сознательное отношение к труду растет, крепнет. Конечно, нельзя сказать, чтобы уже все рабочие были сознательными, передовыми. Но передовой отряд уже сознателен, часть еще отстает, ее приходится подтягивать. Но сейчас создался такой момент, когда, с одной стороны, внимание к технике громадно, а с другой стороны, растет сознательное отношение к труду. Это создает возможность превращения нашей школы в подлинно трудовую, в политехническую школу. Поэтому не случайно, что сейчас у нас политехнизация оказалась протащенной в жизнь. Прошлой весной мне приходилось выступать на одном заводе в Замоскворецком районе. Председательница собрания, она же председательница фабкома, говорила: «Надежда Константиновна будет читать доклад о политическом воспитании». Вместо «политехнического» сказала «политического» — даже слово «политехнический» было мало известно. Если мы сейчас возьмем тот же самый район (он теперь зовется Ленинским), так там была зимой конференция рабочих по вопросу о политехнизации, и с каким интересом, с каким энтузиазмом говорили о политехнизации рабочие, присутствовавшие на этой конференции[67]. Теперь идут массовые рабочие конференции по всей стране, которые касаются вопросов политехнизации подростков. Ребята точно так же собираются и говорят об этом. Все это показывает, что политехнизация уже протащена в жизнь.

Громадную роль сыграло то, что школы прикрепили к предприятиям. В деревне пока у нас прикрепление к совхозам и к МТС идет более медленными темпами.

Нельзя сказать, что это дело повсеместно проведено, но если говорить про Москву, про Ленинград, про крупные центры, то можно сказать, что прикрепление школ прошло и политехнизация начинает проводиться.

Очень интересны те конференции, которые сейчас у нас проходят. Тут проводилась конференция по школам ФЗС металлообрабатывающей промышленности[68]. Эта конференция застенографирована. У нас в Обществе педагогов-марксистов был смотр ФЗС — насколько они политехнизированы. Правда, надо сказать, что слово «смотр» — слишком громкое. Было всего четыре школы: ленинградская школа завода «Электрик», затем две школы с Урала и одна школа из Нижнего Новгорода — из Канавина. Смотр был скромный. Были заведующие школами, рабочие, выдвиженцы с предприятий, которые к школам прикреплены, педагоги, потом рабочие с этих заводов и учащиеся. Выставка, которая была на этом смотре, была еще довольно первобытной: одни привезли модели, другие — вязаные сумочки, третьи — молоточки, четвертые — удостоверения о проделанной работе. Но вот когда стали выступать, то очень характерны были выступления рабочих, выступления заведующих из рабочих. Они говорили с чрезвычайным увлечением о смычке школы с заводом. Заведующие школами рассказывали о том, какое влияние завод оказывает на школу, как ребята начинают иначе относиться ко всему, как ребята стремятся на завод, охотно работают на заводе и приходят оттуда с запасом всяких новых впечатлений.

Но говорили еще и о другом — говорили о том, как школа влияет на завод. Интересно рассказывали ленинградцы. У них по «расейской» привычке машины оставались неогражденными. Рабочие так рассуждали: «Ну, как-нибудь обойдется». А пришли ребята на завод, и сейчас же рабочие поставили вопрос о том, что все опасные части машин надо оградить. С точки зрения охраны сразу же получился результат. Очень интересно рассказывали работницы из Канавина. Лиза, токарь, рассказывала о том, как ребята по собственной инициативе — неизвестно, кто им присоветовал, — пошли проверять продукцию завода. Завод изготовляет мельничные жернова, и ребята пошли проверять, «что наши мельницы говорят об этих жерновах». Они обошли целый ряд мельниц и выявили, что там говорят, чём плохи эти жернова. Потом пришли и сделали доклад. Весь завод взволновался: «Что такое, ребята пришли и о таких серьезных делах разговаривают, продукцию проверяют». Завод как-то подтянулся, больше стал обращать внимания на качество работы.

Особенно интересно было выступление девочки из Ленинграда. Вообще всех поразили ребята. Девчурка из Ленинграда рассказывала о том, что ребята стремятся на предприятие, рассказала целый ряд вещей и об их общественной работе, и о том, как они по-новому стали организовывать жизнь в школе. Одним словом, чувствовалось, что хотя это еще только первые шаги политехнизма, но уже видно по ребятам, что это оказывает на них влияние.

У нас от смотра осталось такое впечатление, что первые шаги сделаны, и прочно сделаны, но чего-то еще нет. Еще, так сказать, пора весенняя. Прикрепили школы к заводам, но еще настоящей связи, глубокой связи между школой и трудом нет. Еще по-настоящему ребята завода не знают, они еще стихийно изучают завод — нет ясности того, как связать одно с другим.

Я потом просматривала материалы конференции школ ФЗС металлообрабатывающей промышленности, разговаривала с ребятами: впечатление остается такое, что теория с практикой плохо увязаны. Например, на одной конференции в выступлении говорили о том, что у них учеба связана с трудом: «У нас ведь, — говорят, — инженер читал лекции» — поэтому считают, что все увязано.

Мне кажется, что сейчас перед нами встает особо остро вопрос, как связать учебу с практикой. Во-первых, конечно, надо обдумать, где ребята лучше всего могут работать. Пока это идет под одним углом зрения, что нельзя ребят пускать туда, где много пыли, где опасно и т. д. Но мы должны не только с этой точки зрения посмотреть, а мы должны еще и с другой точки зрения подойти: чему и на каком станке обучаются ребята. Мы не должны их держать все время на одном и том же станке, а должны переводить их от станка к станку, из цеха в цех, так, чтобы они изучали все производство в целом. Это гораздо сложнее. Затем в некоторых цехах ребята должны недолго работать, чтобы только понять суть производственного процесса, а в некоторых цехах должны остаться подольше, чтобы получше изучить, как эти машины разбираются, как они создаются и т. д. Тут еще непочатый край работы.

Затем связь с учебными предметами. В Америке в высших учебных заведениях есть предмет, который называется «координацией» и который заключается в том, что разбирается, как учеба должна быть связана с производством. Когда почитаешь эти американские материалы, то видишь, что есть кое-чему поучиться. Например, такой вопрос: каждый студент, когда он приходит на завод, должен вести дневник того, что он там делает. Кажется, наши ребята дневников не ведут, а надо, чтобы они вели дневник, — не просто формальный дневник, чтобы они там записывали не только, что вот от такого-то до такого-то часа проработал у такого-то станка, а чтобы они написали, насколько справлялся с работой, устал или не устал, какие трудности пришлось преодолевать, как испортился станок, кто пришел помочь, как подошел мастер, какие указания дал, какие у автора дневника мысли явились в связи с этим. Это чрезвычайно важно. В Америке это дело проводится с отношении студентов. Потом эти дневники там разбираются на уроках родного языка. Преподаватель родного языка обсуждает со студентами, как надо лучше написать дневник, так, чтобы было как можно более сжато, как можно более точно и как можно более грамотно написано. Я думаю, что если взять нашу школу-семилетку, взять ФЗС — шестые, седьмые группы, — то там ребята точно так же могут заниматься этим делом. С них можно спрашивать, чтобы они писали дневники, а затем можно на уроках родного языка обсуждать, как дневник написан. Сейчас, например, ребята и учителя говорят: «На заводе ребята работают с увлечением, а в классе скучновато, шалят». Важно, чтобы какой-то мост был между тем, что ребята делают на заводе, и тем, что они делают в школе. Я думаю, что если вопрос о дневниках поставить как следует, то ребята с увлечением будут и чистописанием заниматься. Каждому будет интересно написать этот дневник так, чтобы четко было записано, чтобы каждый мог прочесть. Ребята сами будут искать пути, как этому делу выучиться. Вот тут в первых рядах сидят ребята и улыбаются, очевидно, собираются уже дневники завести и начать писать их хорошим почерком, чтобы все четко, ясно было, чтобы цифры не были пропущены.

Или, например, вопрос о рисовании. Нам непременно надо в ребятах воспитывать зрительную память. А как у нас поставлено рисование в школах, которые прикреплены, например, к текстилю? У нас рисование красками не поставлено, а ребятам интересно было бы рисовать красками, творчество их развивалось бы. Красками рисовали бы не несколько человек, более одаренных, а все ребята. Это, конечно, их увлекало бы, и это отразилось бы на качестве их рисунка. Тогда у нас не было бы таких аляповатых материй, которые у нас часто получаются, и, кроме того, ребята вообще все научились бы рисовать, научились бы все отображать в рисунке. Это не было бы узкоспециальным, но это для любого производства очень важно.

Скажем, вопрос о математике. Когда посмотришь наши программы по математике, когда посмотришь на наши задачники, то видишь, что они очень отвлеченны и часто ребят совсем не заинтересовывают. Мы как-то не учим их мыслить математически. Воспитывать математическое мышление — это значит заставить ребят самих составлять задачи. Нужно попробовать в шестых и седьмых группах предложить ребятам самим составить задачи; на основании того материала, над которым они работают, ребята учились бы учету — сколько сырья пошло, сколько времени затрачено и пр. Так же нужно подойти и к геометрии, к обобщениям, к алгебре, к статистике. Это будет облегчать обучение и будет увлекать ребят.

Или, например, возьмем историю завода. Конечно, не всякий завод имеет большую историю, есть новые заводы. Но у пас ведь есть такие заводы, как Трехгорка, о которой есть что порассказать ребятам: о том, как жил завод, что было в 1905 г. Ребята будут с интересом это изучать. Уроки истории надо связать с ростом рабочего класса, а рост рабочего класса проследить нужно за многие годы — это ребятам будет интересно. Объясняя тот или другой вопрос из современности, надо тоже связать его с жизнью и работой предприятия. Например, старостаты на предприятиях. Старостаты должны связаться с подшефными школами. Ребята почувствуют, что им необходимо узнать, как работает Совет, какие вопросы стоят в Совете, чтобы примкнуть к работе Совета.

Нам надо до конца продумать, как связать теорию с практикой, как связать плотней общественную работу с учебой.

Затем другой вопрос — как изучать деревню. Ведь у нас меняется положение рабочего класса. Раньше рабочий знал стоять у своего станка — и больше ничего. А сейчас мы видим, как рабочие выдвигаются, как рабочие едут в колхозы. Сколько рабочих послано в колхозы! Почему они посылаются? Потому, что они умеют и машиной управлять и, кроме того, у них есть большие организационные навыки. Ведь завод представляет собой организацию, которая действует, как машина. Заводская организация воспитывает у рабочего организационную хватку. Когда рабочий едет в колхоз, ему надо знать хорошо сельское хозяйство. Мы знаем, как многие из тех рабочих, которые поехали в колхозы, много помогли колхозам своими организационными навыками. Нам надо иметь в виду, что в будущем будет расти и крепнуть связь между городом и деревней. Разница, которая сейчас есть между культурой города и культурой деревни, будет постепенно исчезать. Связь между городом и деревней будет все теснее и теснее. Политехническая школа — это такая школа, которая готовит рабочих не только к работе на определенных предприятиях, но которая дает разностороннюю подготовку: сегодня он на предприятии работает, а завтра он поехал в колхоз. Как используются «тысячники», которые были на предприятиях? Они вам расскажут, какие у них были трудности, которые вытекали из того, что они по-настоящему сельского хозяйства не знают; организационные навыки есть, а знания сельского хозяйства нет, а на него, на рабочего, смотрят так: из города приехал, так давай указания, а по сельскому хозяйству он бессилен (это в отношении тех, которые не знают сельского хозяйства). Чрезвычайно важно для ребят, чтобы они также знакомились с сельским хозяйством в ходе овладения политехнизмом. Нам надо сделать так, чтобы предприятия заботились о том, чтобы на лето ребята из школ устраивались в колхозы, совхозы, чтобы они учились там сельскохозяйственному производству. Ребята, конечно, будут это делать охотно. Нам надо растить здоровое поколение, поэтому очень важно, чтобы предприятие заботилось о том, чтобы летом всех ребят перебросить в деревню, где бы они учились коллективному труду, дружному труду в крупных хозяйствах, а не одному только своему производству.

Вы знаете, что сейчас потребности народного хозяйства часто заставляют перебрасывать рабочих с одного производства на другое. Им надо быть готовым к тому, чтобы к любому производству очень быстро приспосабливаться, поэтому им надо изучить не только свою фабрику, но и другие фабрики. Скажем, рабочие металлообрабатывающей промышленности должны побывать и на текстильном предприятии и на. химическом, посмотреть, как там работают, может быть, даже там поработать. Вопрос о связи с сельским хозяйством, о связи с другими предприятиями у нас еще не подработан до конца.

Тут перед нами стоят два очередных вопроса: первый — вопрос о связи труда с обучением, вопрос о связи не формальной только, а о глубокой связи и затем — вопрос о связи с другими предприятиями, о связи с сельским хозяйством. Только разрешив эти вопросы, мы по-настоящему поставим политехнический труд. Это одна часть вопроса.

Я мельком только остановлюсь на вопросе о педагогах. Нам, конечно, надо таких педагогов, которые прекрасно знают предприятие и прекрасно знают технику. Может быть, учебные отпуска надо давать учителям, чтобы они поработали немного на предприятиях, подышали заводским воздухом. Тут вопрос, конечно, не столько в умении и навыках, сколько в организации труда и в том духе коллективизма, который имеется у нас на заводах.

Я хочу коснуться еще одного вопроса — это вопрос о мастерских, который у нас тоже совершенно не подработан. Мастерские продолжают строиться как-то стихийно. А между тем каждая мастерская при заводе должна иметь свой особый облик.

Надо, чтобы было продумано, что именно и как должно проходиться в мастерских. Должно быть продумано так, чтобы в мастерских не просто обучали процессам труда, а чтобы там шла производственная работа.

Позвольте, товарищи, этим ограничиться по вопросу о политехнизации в узком смысле слова и перейти к вопросу о качестве работы.

Политехнизация школы ставит по-новому целый ряд вопросов. Отчасти я уже говорила, что если мы свяжем по-настоящему теорию с практикой, то мы добьемся повышения интереса со стороны ребят к школьным занятиям. Но сейчас по-новому встал вопрос и о другом — о воспитании. Сейчас на целом ряде собраний приходится слышать, как остро начинают и педагоги и сами ребята ставить вопрос о воспитании, о самоуправлении в школе. По этому вопросу вышел ряд книжек и статей. Когда прислушаешься к тому, что у нас делается в школе, видишь, что воспитательная работа в школе часто слаба. Ведь мы должны воспитать из ребят коллективистов, т. е. ребят, которые умеют дружно жить, дружно работать. А у нас на этот вопрос часто совершенно не обращается внимание. Когда говорят о Ленине, то ведь о Ленине говорят не только как о вожде, не только как- о революционере. Посмотрите на воспоминания ряда работников о нем: там о Ленине говорится так же, как о товарище. Когда о нем вспоминают те, кто с ним работал, они говорят, что он был товарищ.

Творчество, умение дружно, коллективно работать есть одна из важнейших задач, и вопрос о политехнизации школы неразрывно связан с тем, что мы должны ребят воспитывать по-новому. А если мы посмотрим на наше самоуправление, то мы увидим, что оно часто построено таким образом, что не укрепляет товарищества, а разлагает его. Возьмите, например, такой вопрос. У нас в целом ряде школ проводится такая вещь: учкомы дают выговоры отстающим, недисциплинированным ребятам. Кажется, в обычае есть такая вещь: учкомы вызывают родителей. Куда это годится? Даже в старой школе иначе разрешали эти вопросы, старались помочь в учебе, помочь как-то иначе, а не вызывать родителей. А теперь от ребят часто слышишь: «Я не пойду в учком, потому что там надо родителей вызывать, надо жаловаться». Ребята с хорошими инстинктами, ребята — хорошие товарищи — отрицательно относятся к этим формам. Учитель хочет разгрузиться от обязанности следить за поведением — пускай ребята сами смотрят. Последнее время это особенно стало бросаться в глаза.

На заводе дисциплина, там приходят по звонку в определенный час, определенно работают. Ребята к этому не привыкли. Они и на заводе часто недисциплинированны, и там не только хвалят ребят, а иногда и жалуются на ребят, приходят в школу и говорят: «А ребята-то у вас больно распустились». И родители тоже иногда замечают, да и сами ребята приходят на завод, смотрят: «На заводе так, а у нас иначе». Отсюда встает вопрос, что надо больше дисциплины. Я ходила в швейцарскую школу, когда приходилось быть в эмиграции. Там в классе мертвая тишина. Муха пролетит — слышно. Но как достигается эта дисциплина? Вот ученик что-то жует в классе. Сейчас подходит учитель, берет его за вихор и начинает бить по щекам. Ребята напуганы, сидят смирно — дисциплина. Но вот учитель вышел — все буквально взбесились: один другому начинает лить за шиворот чернила, начинают колотить друг друга почем зря книгами, которые лежали на столе, готовы прямо изувечить друг друга. Вот это палочная капиталистическая дисциплина. А при учителях все хорошо.

Не к такой дисциплине мы стремимся. Сейчас в рабочих массах воспитывается сознательное отношение к труду, сознательное отношение к дисциплине. Поэтому вопросы самоуправления сейчас должны обсуждаться, надо найти методы, как их разрешить. У нас думают так: вот был процесс «Промпартии», давайте и мы введем так, что у нас будет Крыленко, который будет выносить обвинительные акты, ревтрибунал устроим — он будет предписывать наказания. Кое-где — правда, это пока еще редкие случаи — такое соскальзывание есть. А нужно идти другим путем — нужно привлекать рабочих-ударников, которые понимают, что такое сознательная дисциплина. Если они придут в школу и поговорят с ребятами, пожалуй, их ребята внимательнее послушают, чем учителя. Бригада, обследовавшая московские школы, рассказывает, что пришлось наблюдать: приходит учительница и говорит: «Ну, ребята, вынимайте тетрадки». Кто вынул, а кто не вынул. Учительница говорит: «Ты, Петров, почему не вынул? Ступай за дверь». Он наклоняется, вынимает тетрадь. «А ты, Иванов, почему не вынул тетрадь?» И четверть часа уходит на такие разговоры. А ребята огрызаются. Потом их спрашивали: «Почему же вы не вынули тетради?» — «А нам занятно, когда она посылает за дверь».

Конечно, это не дисциплина. В старое время тоже так бывало: чем больше учитель кричит, тем больше ребята шумят. Необходимо применять другие методы. Надо уметь изучить ребят поглубже, надо знать, как к каждому ребенку подойти, надо делать таким образом, чтобы привлекать к работе родителей-рабочих. Сейчас, когда рабочие так интересуются вопросами школы, они могут оказать в этом деле большую помощь. Конечно, я совсем не думаю, что каждый рабочий — самый лучший воспитатель. Бывает и не так, но, несомненно, среди рабочих есть очень много хороших воспитателей, толковых воспитателей. Надо уметь привлекать таких родителей и вместе с ними воспитывать детей. С помощью рабочих можно поставить воспитательную работу на гораздо более высокую ступень, не прибегая к наказаниям, к отметкам, а то у нас эта старинка лезет во все щели. Старую школу осудили, говорит «новая, советская школа», а смотришь — нет-нет да в какую-нибудь щель что-нибудь от старого и переползет. Надо, чтобы теперешние педагоги понимали значение стройки, которая происходит, чтобы с помощью рабочих они наладили и выработали другие методы воспитания.

Другой вопрос — вопрос о самоуправлении. Нужно найти какие-то новые формы самоуправления, которые приучали бы ребят к дружной коллективной учебе и работе.

Вопрос об организации труда, значение школьного режима — все это большие вопросы. Я рассказывала, как происходило доставание тетрадок в школе. Посмотришь на школьный режим с точки зрения рационализации труда, сколько, мы видим, зря времени тратится на непроизводительную работу, хотя бы на спрашивание уроков. Учитель спрашивает: «Ну, скажи, Петров, как ты об этом думаешь?» — а другие ребята в это время ничего не делают. Они знают, что Петров скажет. Они сидят, столы режут или еще что-нибудь такое. Потом начинаются разговоры: «Как же ты стол режешь, разве ты не понимаешь, что стол нельзя резать?» Вот на эти разговоры уходит время. Потом урок задают на дом, а дома ребятам хочется и погулять: ведь не только учиться, погулять тоже надо. Игра — это тоже учеба, если игра правильно поставлена. Нам надо как-то рационализировать режим в школе: надо так построить школьный режим, чтобы все было прилажено, чтобы не было пустой суетни, чтобы не было пустопорожних разговоров. В связи с этим встает вопрос об оборудовании, встает вопрос об учебниках, встает вопрос о том, чтобы учебники были по-человечески написаны, чтобы можно было скорее подходить к заочному обучению. Тут не в одном учителе дело. Тут надо думать над тем, как рационализировать весь режим школы, как рационализировать всю работу школы.

Тут предстоит большая организационная работа. Надо сказать, что в этом деле рабочие могут помочь учителю. Ленин на похоронах Свердлова говорил, что у Свердлова был громаднейший организационный талант. Но надо, чтобы сотни и тысячи организационных талантов поднимались с низов. В рабочей среде организаторов немало. Мы, действительно, видим по партийной линии: другой не так чтобы уж очень хороший пропагандист, не так уж хорошо резолюции пишет, а организовать умеет очень хорошо. Учителя, лучшие преподаватели, организовывать часто не умеют, хотя среди учителей тоже есть прекрасные организационные таланты. Тут нужна какая-то тесная смычка с рабочими, ибо нужно проделать большую организационную работу.

И тут нужно изменить- отношение между учителями и ребятами. Одно время у нас были очень хорошие отношения между учителями и ребятами. По крайней мере, когда приезжали иностранцы, их больше всего поражали, во-первых, наши дети, они говорили: «Какие у вас замечательные ребята», а во-вторых, их поражало товарищеское отношение между учителем и ребятами. Но это не везде так. Надо добиваться, чтобы отношения между учителями и ребятами были простыми, товарищескими, чтобы учитель по-настоящему был авторитетом в глазах ребят, чтобы ребята не думали, какую бы свинью подложить учителю, а чтобы был внутренний, авторитет, чтобы ребята прислушивались к тому, что сказал им учитель.

Сейчас, конечно, все это гораздо легче. При помощи рабочих, комсомольцев, при громадной помощи пионеров тут можно сделать очень много. В смысле дисциплины (если вернуться к этому), если более крепких ребят прикрепить к более слабым, более выдержанных — к менее выдержанным (конечно, не в административном порядке, а так, чтобы сами ребята шли с радостью, шли с удовольствием), тут очень многое может выйти.

Задача перестройки школы стоит перед нами. Владимир Ильич на съезде по народному просвещению, который был в 1918 г., в речи, которую он сказал за два дня до своего ранения, говорил о том громадном значении, которое имеет наша школа. Теперь, говорил он, школа вместе со своим освобожденным от цепей рабства народом пойдет по пути к социализму. Именно сейчас, когда у педагогов крепче смычка с рабочим классом, когда рабочий ближе подходит к вопросам школы, надо поднимать вновь эти вопросы. Ильич говорил там, что школа одна только может предохранить нас от новых войн. Политехническая школа с ранних лет будет давать понимание техники, она всю нашу технику, всю нашу промышленность, все наше сельское хозяйство поднимет на неслыханную высоту. И это сделает Страну Советов непобедимой, это сделает се ударной бригадой.

Владимир Ильич этого выражения не употребил, но смысл был такой: сделает нашу страну, где будет советская школа, страной, которая будет факелом светить рабочему классу всего мира… Позвольте, товарищи, этим закончить мой доклад.

1931 г.

ОТМЕТКА, СДЕЛАННАЯ ЛЕНИНЫМ НА КНИЖКЕ БЛОНСКОГО «ТРУДОВАЯ ШКОЛА»

Тов. Ленин, как известно, очень внимательно следил за развитием дела народного образования. Он знакомился с новыми направлениями в советской педагогике, с работниками на этом поприще, читал их произведения, имел о работниках свое суждение, не полагался на чужие отзывы. В заметках на реорганизацию Наркомпроса (архив Института Ленина № 10 454) он подробно остановился на формировании ГУСа, намечая не только председателя ГУСа (Михаила Николаевича Покровского), председателей секций ГУСа, но высказался и по составу научно-педагогической секции. Рекомендовал в члены секции Л. Р. Менжинскую, П. П. Блонского. Откуда знал Владимир Ильич Блонского? Он прочел его книгу «Трудовая школа». Эта книжка была в его библиотеке со сделанной им на обложке пометкой. На обложке части 2-й «Трудовой школы» стоит пометка «с 57». Приведу абзац, отмеченный на стр. 57 Владимиром Ильичей:

«22. Индустриально-социалистическая культура. — Даваемым ею образованием школа вводит своего ученика в мир той или иной культуры. Спрашивается, какая культура проносится перед нами, педагогами индустриально-трудовой школы?

Это — прежде всего культура технически сильного человечества. Для меня звучит чем-то диким, когда меня упрекают в техницизме (подчеркнуто Владимиром Ильичей. — Н. К.). Разве плохо быть сильным? Разве плохо подчинить себе силы природы? Разве плохо уметь работать самым успешным образом?

Разве индустрия не является гордостью человеческого гения? Или мы и до сих пор лелеем идеалы деревенщины? Только в одном случае техника — зло: это — когда она направлена человеком против человека. (Дальнейшее отчеркнуто Владимиром Ильичей, и около отчеркнутого поставлено NB. — Н. К.) Но может быть читателю теперь уже не так трудно будет согласиться с тем, что огромные технические задачи предполагают именно объединение и сотрудничество и что капитализм отвергается прежде всего в силу своей технически реакционной роли (подчеркнуто Владимиром Ильичей. — Н. К.). Неизбежным следствием последовательного индустриализма является именно социализм (подчеркнуто Владимиром Ильичей. — Н. К.), и на известной стадии развития, как мы видим в «Введении» к нашей книге, капитализм задерживает индустриализм в его технических и культурных достижениях (подчеркнуто Владимиром Ильичей. — Н. К.). Завод — та колыбель, в которой неизбежно взращивается коллективизм (подчеркнуто Владимиром Ильичей. — Н. К.). Технически совершенное общество тесно сливается с социально совершенным обществом. Культура будущего — индустриально коллективистическая культура, и только то образование, которое приобщается к этой культуре, есть подлинное образование».

Понятно, почему Владимир Ильич, придававший громадное значение технике, индустриализации страны, подчеркнул именно это место.

Книжка П. П. Блонского «Трудовая школа» написана в 1919 г. Сейчас, двенадцать лет спустя, когда призыв Сталина овладеть техникой находит такой повсеместный отклик, небесполезно привести данную цитату. Вообще полезно было бы под теперешним углом зрения перечитать книжку П. П. Блонского «Трудовая школа». В ней много интересного.

1931 г.

ТЕОРИЯ И ПРАКТИКА

В старой школе, как правило, теория была оторвана от практики. Лишь мимоходом давались благие советы, касающиеся практики. Практические занятия имели целью лишь иллюстрировать те или иные положения теории. Результатом этого был отрыв учебы от жизни, ее отвлеченность. Советская школа с первых же шагов своего существования старалась теорию превратить в руководство к действию. Это удавалось лишь в незначительной степени, постольку, поскольку в школе удавалось ставить обучение труду, общественно полезную работу и пр. Лишь отдельные школы проводили увязку теории с практикой. Эта увязка проходила с большим трудом. Годы гражданской войны, разруха мешали развитию нашей трудовой школы. Ясно было, что нужно изменить старые методы, сделать преподавание более содержательным. О методах и содержании работы школы мы говорили много, но работа массовой школы здорово хромала. А между тем жизнь требовала, чтобы школа вооружила ребят целой массой знаний. Наши программы все пухли и пухли. Оказывалось, нельзя обойтись и без того, и без другого, и без третьего. Головы ребят стали забивать обширной суммой знаний. Но, оторванные от жизни, от практики, эти знания быстро забывались. Многие педагоги предлагали поэтому побольше налегать на навыки. Навыки ради навыков, конечно, мертвили школу.

Сейчас быстрыми темпами идущая индустриализация страны, механизация сельского хозяйства дали возможность протащить политехнизацию в жизнь. Прикрепление школ к предприятиям привело к громадному сдвигу. Практика широкой струей стала вливаться в жизнь школы. И именно этот факт ставит во весь рост вопрос об увязке теории и практики. Если в старой школе практика играла ничтожную роль, служила лишь иллюстративным целям, то сейчас грозит другая опасность — опасность слишком утилитарного подхода к теории. Из теории будет браться лишь то, что нужно для практики данного дня, данного масштаба. По такой линии идет американская школа. В большинстве школ теория не освещает практику, а поставлена ей на службу, и потому учеба сплошь и рядом не ширит горизонт ребят, не показывает им перспектив, приковывает их внимание лишь к текущим делам. Когда-то этот вопрос стоял перед русской интеллигенцией и освещался в нашей беллетристике. С одной стороны, образ интеллигента, не видящего того, что надо делать сейчас, воплощен был Тургеневым в Рудине, который свысока относится ко всем малым делам, Рудине, к которому приложимы были слова Некрасова: «Дела себе исполинского ищет», а «что под рукою, того он не любит, то мимоходом без умысла губит». Рудину Тургенев противопоставлял тип практика Соломина, который весь уходит в «малые дела».

Если мы посмотрим на работу партии, то мы увидим, что она с самого начала разрешила вопрос о взаимоотношении между теорией и практикой. Партия все время работала над выковыванием революционной теории, постоянно углубляя ее, оплодотворяя живым опытом. В то же время она с самого начала поставила целью развитие революционной практики. Никакое дело не было для партии «мелко». Она подходила к каждому вопросу, волновавшему рабочих, ставила его под прожектор революционной марксистской теории, которая определяла тактику, давала нужную перспективу, правильную меру действий. Рабочих волновало, что администрация не дает им целый день кипятку. Партия умела связать этот вопрос с вопросом эксплуатации рабочих, с классовой борьбой, с борьбой с самодержавием, освещала светом теории каждую мелочь. Умение связать теорию и практику в единый узел дало партии необычайную силу.

Политехнизация школы является путем вооружения подрастающего поколения наилучшими методами овладения современной техникой. Политехнизация требует вооружения ребят соответствующей теорией, освещающе» их практику. Борьба с Гастевым вызывается именно пренебрежением с его стороны к теории, сведением обучения к навыкам и тренировке. Сейчас такой момент, когда политехнизм стоит на распутье: он может скатиться к гастевщине, он может оказаться подмененным трудовой тренировкой — это с одной стороны; с другой стороны, он может пойти по пути общих фраз, оторваться от земли, от живой практики. Надо усиленно работать над тем, чтобы выработать правильную линию.

Характерно, что все эти вопросы стоят не только перед политехнизмом, но перед наукой вообще…

Программа политехнической школы, вся работа этой школы должны быть повернуты лицом к производству, подняты на гораздо большую научную высоту. Нужно подработать программы школы и ее практику под углом зрения теснейшей их увязки.

Условия Советской страны создают для политехнизма исключительно благоприятное положение, поперек дороги нам не стоит частная собственность и пр.

Учитывая весь опыт капиталистических стран, мы переработаем его и пойдем своим путем, путем создания политехнической школы, такой, какой ее мыслили Маркс, Энгельс, Ленин.

1931 г.

ВАЖНОЕ ПОСТАНОВЛЕНИЕ

И по линии школы, и по линии политпросветработы Наркомпрос с самого начала своего существования вел определенную политехническую пропаганду.

Наркомпрос с самого начала организовывал экскурсии на фабрики и заводы взрослых и детей. В этом отношении имеются большой опыт и разработанная методика.

Главполитпросвет поднял вопрос об организации при фабриках и заводах производственных музеев. Такой производственный музей в свое время организовывал при Коломенском заводе инициатор этого дела Дзейверт. На Бутиковской фабрике предполагал устроить такой музей П. П. Петров — бывший директор Политехнического музея. Но тогда, когда это проводилось в жизнь, этот вопрос не вызывал интереса ни у хозяйственников, ни у профсоюзов, и все эти начинания как-то повисали в воздухе, носили кустарный характер.

С самого начала мы в Наркомпросе толковали о необходимости перевода с иностранных языков книг по технике. В Англии существует ряд очень интересных книг под несколько странным названием: «Романтики авиации», «Романтики механики», «Романтики электротехники» и т. д. В Америке существует целый ряд очень интересных хрестоматий по технике, существуют детские технические энциклопедии и т. д. У нас, однако, до сих пор очень мало интересных популярных технических книг.

Вопрос о технической (о производственной) пропаганде по указанию Владимира Ильича в 1920/21 г. ставился очень энергично в Главполитпросвете. Владимир Ильич набросал черновик тезисов по производственной пропаганде для Главполитпросвета[69]. Весь 1920 г. Владимир Ильич в связи с субботниками, в связи с работой политпросветов, работой комсомола особенно напирал на производственную пропаганду, говорил о необходимости втянуть в это дело профсоюзы. Владимир Ильич говорил о необходимости мобилизации на это дело инженерных сил. В предисловии к книжке И. И. Степанова[70] он говорил о необходимости обратить каждую электростанцию в агитпункт, где бы велась пропаганда электрификации. Кое-что Наркомпрос начинал, но начинания его носили довольно кустарный характер, никто этих начинаний не поддерживал.

В связи со стремлением создать политехническую школу все время велись разговоры со специалистами, проводились разного рода совещания, но мы больше говорили о политехнизме, чем проводили его в жизнь.

Одно время и вопрос о политехнизации и вопрос о производственной пропаганде совсем замерли. Но последние два-три года в связи с ростом индустриализации и соцсоревнованием мы видим крупный сдвиг в области политехнизации школы, организации непрерывной производственной практики, в проведении в жизнь вводных курсов в производство на фабриках и заводах, в развитии детских технических станций, в технической пропаганде через периодическую печать. Создано добровольное общество «Техмасс», оно будит инициативу рабочих.

Но вся работа по политехнизации, по производственной пропаганде носила до последнего времени довольно кустарный характер и не имела того размаха, который необходим.

Теперь при ВСНХ создан специальный отдел, который будет ведать технической пропагандой. Это постановление имеет громадное значение, оно превращает техническую, производственную пропаганду в государственную пропаганду.

Наркомпросу нужна теснейшая смычка с этим отделом ВСНХ, эта смычка поднимет всю производственную пропаганду Наркомпроса на высшую ступень, превратит ее из кустарной, клочковатой, случайной в массовую, опирающуюся на твердую почву. Уже одно прикрепление школ-семилеток к фабрикам и заводам дало громадный сдвиг. Недавно приходилось нам в нашем журнале отмечать как пример, достойный подражания, проводимую в Америке «координацию»: увязку учебы с практикой. Постановление о создании при ВСНХ отдела по технической пропаганде создает у нас в Советском Союзе подлинную координацию, координацию социалистическую, на пути которой не будут стоять никакие капризы хозяина, никакое вмешательство его в постановку производственной практики. Создается возможность придать производственной пропаганде ильичевский размах.

1 9 31 г.

ЗА ОВЛАДЕНИЕ ТЕХНИКОЙ (ВЫСТУПЛЕНИЕ НА I ВСЕРОССИЙСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ 110 ПЕДАГОГИЧЕСКОМУ ОБРАЗОВАНИЮ)

Учительству необходимо в массовом масштабе бороться за овладение техникой. Когда приходится встречаться (в прежние времена чаще, теперь реже) с западноевропейскими социалистами-некоммунистами, которые приезжают иногда смотреть наши школы, то вспоминаешь тех социал-демократов, с которыми приходилось встречаться во время эмиграции. У них теория марксизма сама по себе, а быт, их повседневная работа — сама по себе. Когда он выступает на собраниях, то он проводит «стопроцентный марксизм», а, выйдя с собрания, у себя дома он такой же обыватель, как любой мелкий буржуа. У него такая же мелкобуржуазная психология. В своем труде он свою работу как-то совершенно отделяет от теории. Это очень характерно. Марксисты борются против такого разделения, борются за то, чтобы теория пронизывала всю их жизнь, всю их работу.

Чтобы сделать нашу школу настоящей школой, учителю необходимо понимать, как основы марксизма связывать с практикой. Сейчас эту связь мы не всегда имеем. На одной из конференций политпросветчиков Владимир Ильич говорил о том, что политпросветчикам должно быть дело до всего. Я помню, с каким удивлением слушали это политпросветчики. А Владимир Ильич говорил о том, что борьба со взятками, с бюрократизмом непосредственно касается политпросветчиков. Это он относил целиком и к учительству. Учителю, который близко стоит к партии, который воодушевляется той борьбой, которую ведет партия, должно быть дело до всего. Мы часто получаем письма от учителей, в которых они пишут, что у них и такая-то нагрузка и такая-то. Конечно, часто нагружают учителей не тем, чем следует. С этим нужно бороться. Но из этих писем видна такая психология, что только школа — мое дело, а до остального мне дела нет. Но это постепенно изживается. Если в прежние времена очень много было разговоров на эту тему, то теперь говорится только о целесообразности, насколько целесообразна та работа, которой нагружают учителя.

Борьба за овладение техникой — громадная задача, которая встала перед страной. Может ли учитель стоять в стороне от этой борьбы и не заботиться о том, чтобы подрастающее поколение подготовить наилучшим образом к этому овладению техникой?

Сейчас не в почете старая литература, но мое поколение выросло на старой литературе, и поэтому иногда невольно вспоминаешь разные мелочи. Вот «Обломов»: там есть замечательнейшая сценка, где Обломов берется чистить сапоги (ухаживая за девицей, он хочет, чтобы она приняла его за дворецкого) — и чистит ваксой подошву. Типичный обломовский подход — чистить ваксой подошву. Это российское чищение ваксой подошвы очень характерно было для бар. Сейчас все это изживается коренным образом, но остатков старого: небрежный подход к труду, неумение взяться за труд, неумение подойти по-настоящему к труду, неумение связать теорию с практикой, чтобы практику сделать наиболее эффективной, — у нас еще много.

Как в любых условиях научить студента овладеть практикой, даже в тех условиях, когда это происходит в глухом месте, где нет завода и нет фабрики? На Сельмашстрое, на Магнитострое это легче сделать. Но как сделать в обыкновенных условиях — вот задача. Владимир Ильич говорил об естественных пособиях. Электростанция, трактор, водопровод — все это должно быть использовано. Педтехникум, организуемый в каком-либо районе, должен особенно внимательно изучить все технические данные района, чтобы использовать то, что есть. Это неверное мнение, что нельзя научиться технике, если у нас не будет стопроцентного оборудования. Конечно, оборудование необходимо, надо бороться за оборудование всячески, но, кроме такого чисто школьного оборудования, надо уметь использовать всякую возможность.

Вскоре после статьи Владимира Ильича и его предисловия к книжке Степанова Главполитпросвет разработал ряд лекций и диаграмм, которые были спущены на места. Теперь этого нигде нельзя найти. Случайно нашлась одна книжка, остальное попало в макулатуру.

Во время разрухи, когда у нас не было еще материальной базы, было очень много интересных начинаний в области политехнизации. В некоторых старых школах было много интересного в области политехнизации, но было как-то без корней, потому что в массовом масштабе в условиях разрухи, когда стояли фабрики и заводы и неизвестно было, на что опереться, политехнизация была чрезвычайно трудна — она сводилась часто к самообслуживанию. Все опытные учреждения либо перерождались, либо просто «сматывались».

У ребят и раньше был большой интерес к тому, что и как делается. Сейчас у ребят гораздо больше интереса к технике, часто более сильный интерес, чем у взрослого. И перед нашим учителем стоит задача подковаться так, чтобы на эти запросы ребят ответить; ему самому надо сугубо учиться технике — не только технике у станка, но и теории, но и умению технически глядеть на вещи, замечать каждую мелочь. Это имеет громадное значение, и тут надо использовать преподавателей-естественников. Чрезвычайно интересно бывает разговаривать с рабочим, инженером, техником, квалифицированным рабочим на темы, которые их интересуют. Я вспоминаю, что в детстве около нас была столярная мастерская в сарае. Я помню, как столяр объяснял, что самое важное — это «материал» (сырье), и сейчас у меня слово «материал» ассоциируется с сырьем.

Учащийся педтехникума и всякий педагог должны уметь использовать настоящим образом инженерно-технический персонал, с которым ему приходится иметь дело.

На фабрике идет работа. Но часто достаточно какого-нибудь небольшого делового совета, чтобы всю работу поставить на более целесообразные рельсы. В этом отношении нужно прислушиваться к тому, что говорит специалист, к тому, что говорит тот, кто стоит у станка.

Сейчас отношение к изучению техники изменилось. Я помню, что лет пять назад среди некоторых ответственных работников были такие разговоры: «Не понимаю, почему мою дочь еще гоняют на какую-то экскурсию, зачем эта экскурсия, к чему она?» А теперь слышишь: «Плохо организовано, моя дочь не может попасть на экскурсию». Сейчас сама жизнь заставляет больше обращать внимания на производственные экскурсии. У нас есть книжки по производственным экскурсиям. Они теперь порядочно устарели, сейчас многое проводится совершенно иначе, и сейчас можно совершенно иначе писать, но кое-что там есть чрезвычайно ценное.

Точно так же, например, техника подготовки к экскурсиям, предварительные занятия, подведение итогов. Часто до сих пор экскурсии проводятся на глазок: просто идут на производство, а предварительная учеба, которая дала бы дальнейший толчок в деле овладения техникой, часто упускается из виду. Сейчас можно ездить на разные предприятия — на заводы, в совхозы, МТС и т. д. Это создает чрезвычайно благоприятные условия для того, чтобы посмотреть и изучить технику во всем ее разнообразии. Конечно, наши педтехникумы и педвузы должны организовать бесконечное количество всякого рода поездок с целью овладения техникой или проведения той или иной кампании. Попутно необходимо вооружить так студента, чтобы он мог ознакомиться и овладеть техническими установками, чтобы картина состояния техники в пашей стране была ему ясна. Этот вопрос имеет очень большое значение. Часто бывает, что в каком-нибудь городе имеется только одно предприятие, естественно, что учащиеся работают только на этом предприятии на практике, они знают только свое материнское производство. Нужно, чтобы на основе этого материнского производства они имели представление о состоянии техники вообще. Студента надо вооружить таким умением с точки зрения политехнического подхода к ознакомлению с развертывающейся, строящейся техникой.

Еще один вопрос, который надо выдвинуть. Это вопрос о музеях при предприятиях. У нас в 1918 г., в начале 1919 г. проводилась работа по линии устройства музея энтузиастом этого дела Дзейвертом. Он устраивал музей при Коломенском заводе. В этом музее должна была быть отражена вся история завода. Главным отделом был технический, где показывалась современная техника и делалась экскурсия в историю техники по данному производству. Давались книжки, образцы техники данной отрасли, те достижения, которые имеются, так что можно было ориентироваться в состоянии техники завода, в том, как она растет. Такой музей имел колоссальное значение, но это было только начинанием. При Бутиковской фабрике опытной школой имени Лепешинского (я там бывала в 1921 г.) была чрезвычайно интересно организована связь ребят с производством. Эти ребята работали на Бутиковской фабрике и учились в школе имени Лепешинского. Там имелись интересные рисунки, интереснейший подход к этому делу. Над созданием музея при Бутиковской фабрике тогда работал Политехнический музей во главе с П. П. Петровым, специалистом по текстилю, а также ряд работников по текстилю, которые придавали этому делу большое значение.

Такие музеи педагоги могут использовать для того, чтобы дать общую картину производства, чтобы показать, куда производство растет, как оно дальше будет развиваться. Такие музеи, конечно, необходимо создавать. Такие музеи, построенные на производстве, при колхозах, совхозах, помогут учащемуся овладеть техникой. Они внесут ясность, сознательность в понимание этой техники, а не только понимание отдельных ее кусочков, помогут правильной организации труда.

Возьмем вопрос об организации труда. Уже по первой группе мы даем целый ряд техническо-экономических терминов, которые ни в один предмет не входят. Маленькие ребята говорят о производительности труда, но всегда ли они понимают под производительностью труда то, что надо понимать? Ленинградский институт имени Герцена провел большую работу: студенты ездили в колхозы и там выясняли, что ребята в колхозах, революционно настроенные, имели очень много неправильных понятий о вещах, которые для взрослого человека, для человека подкованного, очень понятны. У ребят об этих вещах были своеобразные понимания — в слова учителя они вкладывали другое понимание. Между тем в наших программах зачастую не имеется основных понятий, без которых не может быть усвоено производство. Мне кажется, что необходимо над этим делом поработать.

Конечно, сейчас все признают необходимость производственной практики студентов. В этом отношении пионером была Академия коммунистического воспитания. Как рождалась эта практика? Я помню, как мы с т. Блонским обсуждали, как бы Академию коммунистического воспитания — то учебное заведение, которое подготовляет руководителей-педагогов, — поставить поближе к жизни, к быту рабочих, к самому производству. При Академии коммунистического воспитания это дело было поставлено. К сожалению, сейчас пропало очень много интересных вещей: например, за два года был собран большой материал о том, как эта производственная практика оценивалась рабочими, инженерами, что она давала студентам и т. д. Но папка с этими материалами пропала. Затем производственная практика была одно время уничтожена, этому посодействовали и сами студенты. Они говорили: «Наше дело — учеба, а не то, чтобы стоять у станка». Сейчас это дело восстановлено снова на гораздо более твердой основе.

Часто у нас в школе наблюдалось, что учителя не умели подходить к детям рабочих. В бывшем Хамовническом районе работницы фабрики «Красная Роза» жаловались на то, что учителя совершенно не понимают детей рабочих, не так предлагают вопросы, считают их менее развитыми, чем это есть на самом деле. Почему это так получилось? Потому, что учитель, который далек от производства, не представляет себе быта и условий жизни рабочего. Лучший путь изучения быта — это то сближение, которое происходит на деловой почве у станка. Вот сейчас учительство очень увлекается политехнизацией, употребляет свое свободное время на то, чтобы ходить на предприятия, к станку. В прошлом году был ряд учительских собраний по политехнизации. Эти учительские собрания поражали, так сказать, энтузиазмом в отношении политехнизации, как это ни странно на первый взгляд. Почему это? Да потому, что, когда они постояли у станка, побывали в рабочей атмосфере, они почувствовали, что ближе примыкают к рабочему классу, к строительству социализма. И учитель становится ближе к рабочему, и рабочий иначе относится к учителю.

Появление учителя и ребят на заводе сыграло крупнейшую роль. Постановка практики (я говорю о практике будущего педагога) еще не продумана до конца. Она еще часто носит случайный характер, педагог еще не может многого уяснить себе из того, что он видит на фабрике. Здесь еще много шероховатостей, настоящего овладения техникой эта практика еще не дает.

Должна быть глубоко продумана вся система, должно быть осмыслено все то, что делается на заводе. Необходимо, чтобы учитель на практике научился этой связи практики с теорией, с физикой, с химией. А то спрашивают студента: «Какая у вас связь практики с теорией?» Он отвечает: «Не нужна эта связь, мы отдельно проходим математические науки, отдельно практику».

Значит, моста между теорией и практикой в наших вузах еще не имеется. Между прочим, это говорил не заурядный, а выдающийся студент. И вот он не понимает необходимости этой связи, не понимает, насколько бы он глубже стал воспринимать все производственные процессы, если бы эта связь существовала.

Задача педагога — идя на завод, овладеть именно этой стороной дела, осмыслить ее. Мы в Обществе педагогов-марксистов устраивали специальные собеседования на тему о том, как в Америке изучается «координация», увязка теории с практикой. Конечно, там ставится она архибуржуазно, под углом зрения — согласится ли на это предприниматель, как бы учитель не предъявил слишком больших требований и т. д., но здесь есть интересный момент — это увязка между теорией и практикой, то, что мы не всегда еще умеем делать.

В старых учебных планах и программах много хлама, а того, что сейчас нужно для строительства социализма, нет. Нам надо повысить качество нашего учительства, не снижать ни в коем случае, а повысить знания, которые дает школа. Мне приходилось говорить по поводу программ с членом Коллегии Наркомпроса Брицке и проф. Архангельским. Они говорят о том, что много схоластики в старой науке и связь теории с практикой всю науку перестроит и сделает ее более ценной.

Недавно устраивался вечер смычки Академии наук и Наркомпроса. Там один из членов Коллегии Наркомпроса — т. Архангельский — поставил вопрос о том, что наши вузы должны вести большую исследовательскую работу, что задача вузов — не только учеба, не только механическое овладение знаниями, а умение глубже завянуть в самую сущность вопросов, поставить целый ряд опытов, исследовательски подойти к этому. Когда т. Архангельский развивал эту точку зрения и все члены коллегии и академики согласились с важностью исследовательской работы, т. Брицке, сидевший рядом со мной, сказал: «Вот мы в комиссии с вами говорили, что наша школа должна вносить исследовательские элементы в работу, ребята будут на этой работе расти. Во французской школе, самой буржуазной из буржуазных, как там поставлено дело? Спрашиваешь домашнюю хозяйку: «Чему там учат детей?» — «Как чему? Обезьянничанью». — «Как так?» — «Да очень просто — учительница поднимает руку, и все учащиеся поднимают руку». Таков способ работы в буржуазной школе. Этот способ практикуется и для детей рабочих. Как и чему обучают детей в буржуазной школе, как обучают труду во французской школе? Дают большие клубки запутанных ниток. Когда наш педагог спросил: «Зачем это?», — ему французский учитель ответил: «А это терпению хорошо учит». Рабочий должен быть терпелив. Вот как это увязывается у буржуазии — целая система. А мы должны создать другую систему. Нам надо учить подрастающее поколение быть строителями социализма, и для того, чтобы научить этому, надо глубоко подойти к изучению знаний. Нам знания нужны гораздо в большей степени, чем раньше. Теперь мы все чувствуем, как мы мало знаем и как нам всем надо учиться, надо пользоваться всяким случаем, чтобы приобретать знания.

Необходимо совершенно особое внимание обратить на одну сторону дела. Я много лет назад как-то читала интересный немецкий журнал «Хозяйство и техника». Там была интересная статья, в которой рассказывалось, что у рабочего, у техника, у инженера вырабатывается особый склад мышления — живыми образами. А мы в школе мешаем тому, чтобы ребята мыслили живыми образами. Вспоминаешь гимназические времена, длинные разговоры о подлежащем и сказуемом — смертоубийственные уроки. Дальше думаешь: «Строился дом», «Лестницу строили», — и я помню, с каким наслаждением я смотрела, как вколачивают перила, а потом сидела и томилась, слушая бесконечные разговоры о подлежащем и сказуемом. Но педагоги этого не замечали, а дети ничего не могли усвоить.

Для организации образного мышления надо особое внимание уделить урокам рисования. У нас в этом отношении плоховато. Отдельные ребята замечательно рисуют, но только отдельные.

Затем чертеж. Вчера мне показывал один немецкий товарищ пособия, изданные фирмой Сименс Шуккерт. Даны и рисунки, как не надо раскладывать инструменты, и на другой картинке, как их надо положить; другой рисунок показывал, как не надо действовать с рубанком и как надо. Вроде того как у Маяковского: «это очень хорошо, это плохо». Нам надо организовать это. Мы уже обсуждали с комиссией наглядных пособий, как это сделать, приноровить к русским условиям и распространить шире такие пособия, которые чрезвычайно много дадут ребятам, потому что словесные объяснения учителя или инструктора они поймут не так, как этот наглядный показ.

Волшебный фонарь. Раньше он был больше распространен. Могучим средством обучения технике является кино. Но мы совершенно не в достаточной мере используем технику, которая находится в наших руках. Ведь мы кино как орудие технического обучения прекрасно можем использовать. Но для этого надо знать, как это сделать, потому что если это будет съемка не картины, а съемка того, как актеры играют, то можно такому научить, что потом не будешь знать, как разучить.

Бывает так, что изображают колхоз, но видишь не живых колхозников, а актеров, которые играют, и поэтому иногда удивляешься, почему это все такие аккуратненькие: и платки у всех женщин одинаково повязаны, ни у кого даже коса не распустится. Это происходит потому, что играют актеры, а киносъемщики не едут в колхоз и не снимают живых колхозников.

Точно так же в отношении инструктивных фильмов. Надо инструктивные фильмы снимать с того работника, который работает, а не с актера. В общем мы еще не уделяем кино того внимания, которое ему необходимо.

Школьное кино должно быть хорошо проработано, то, что ребята видели, они должны применять на практике. Все эти живые образы должны в нашей школе занять громадное место.

Книга. Сейчас мы чувствуем громадную потребность в овладении техникой, она громадна и у ребят и у взрослых. Когда слушаешь отдельные разговоры, вспоминаешь Энгельса, который говорит, что когда явится потребность овладеть техникой, то это будет иметь гораздо большее значение, чем устройство десяти университетов. Сейчас это чувствуешь на каждом шагу. Действительно, университет университетом, но их сразу не настроишь столько, чтобы всех обучить. Для этого нужен какой-то промежуток времени, а у жизни учиться, у живой техники учиться — это, конечно, чрезвычайно важно, и этим наши студенты должны овладеть. Сейчас надо осмысливать все, что видишь, и сейчас как никогда нужен учебник, нужна техническая книжка. Сеть библиотек у нас жалка. Нам сейчас надо налечь на строительство библиотек и добиться, чтобы в каждой избе-читальне, в каждой библиотеке отдел техники был поставлен «на ять». Тут можно очень многое сделать даже с той сетью, которая есть. Нельзя, чтобы говорили: «Библиотеки — это к моему ведомству не относится, я учитель начальной школы или школы II ступени». Нет, все относится, потому что без библиотеки, без технических отделов не овладеть техникой.

Как пишутся у нас книжки по технике? Мы по-обломовски чистим подошву ваксой, когда пишем популярные книжки. Настоящего, серьезного отношения к популярной книжке еще нет. Эти книжки часто пишутся только для заработка. Люди, не знающие техники, берутся излагать какой-нибудь производственный процесс. Ясно, что потом не понимают, что там написано. Надо выносить популярные технические книжки на общественный суд, поговорить с рабочими. Теперь рабочие очень интересуются политехнической школой и могут внести очень много ценного.

Будущий учитель должен понимать, какую книжку нужно дать. Чтобы овладеть техникой, нужно знать, например, такую вещь, как математика. Ведь никакого учета не поставишь, если не овладеешь методом статистики. О статистике очень интересно писал Владимир Ильич.

Он писал о том, каким должен быть статистик, как он должен знать тот предмет, который статистически обследуется, как он должен понимать самую суть его, как должен понимать дух той отрасли труда, той отрасли народной жизни, которая обследуется. Если этого не будет, у нас будет бюрократическая статистика. Нужно, чтобы наши студенты овладели статистикой. У нас часто предметы знают хорошо, а связи между этими предметами и вопросами учета и организации труда нет. Тут очень важно рассматривать предметы именно с этой стороны.

В вопросе о том, как наиболее целесообразно обучать наших студентов овладению техникой, мы упираемся в вопрос о программах. Необходим пересмотр самого содержания программ. Необходимо правильное расположение предметов, правильное изучение предметов. Нужна программа по отдельным предметам, чтобы видно было, чему мы хотим учить. Но все это должно быть связано, чтобы не получилось того, что мы имели в старой школе: сегодня идет разговор о гигиене, завтра — о моторе, послезавтра — еще о чем-нибудь, и все это не связано между собой. Нет увязки, нет взаимозависимости, а без этого учеба превращается в формальную учебу.

Мы сейчас опять подошли вплотную к вопросу о комплексности программ. Когда мы говорили несколько лет назад о комплексности программ, то средняя колонка труда у нас была словесной колонкой. Там не было это связано с производственной практикой, с овладением техникой. Теперь это становится живым организующим стержнем. Если мы хотим подойти с точки зрения диалектического материализма, мы должны труд взять не изолированно, а во всех его связях. Этот труд надо связывать и с природой и с общим укладом. Мы эту связь должны осуществлять, проводя известную практику не только на предприятиях, а и в совхозах и колхозах. Если в первое время при составлении комплексных программ были разговоры о том, что с чем угодно можно связать, то сейчас мы находимся на другой стадии развития. Учителя и даже учащиеся требуют осмысленного подхода и достаточно серьезной и умелой работы над созданием программ по отдельным предметам. Надо так расположить материал, чтобы эти программы были увязаны с жизнью, а не получались бы лоскуты, которые не помогают усвоению, а, наоборот, затрудняют.

Овладеть техникой в наших учебных заведениях мы сможем тогда, когда эти учебные заведения будут опираться на рабочие силы, инженерно- и административно-технический персонал. Только вместе с рабочими массами можно будет по-настоящему бороться за овладение техникой.

1931 г.

ЗА ПОДЛИННО ПОЛИТЕХНИЧЕСКУЮ ШКОЛУ (К ВСЕРОССИЙСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ПО ПРОИ 3 ВОДСТВЕННОМУ ОБУЧЕНИЮ В ШКОЛАХ ФЗС)

15 июля Наркомпрос созывает большую конференцию по производственному обучению в школах ФЗС.

В августе прошлого года в Москве состоялся I съезд по политехническому образованию[71]. Этот съезд сильно помог проведению в жизнь политехнического образования.

О важности политехнического образования писали еще Маркс и Энгельс, о важности его много писал и говорил Ленин; наконец с самого начала существования Советской власти педагоги-коммунисты пытались проводить его.

Но пока шла гражданская война, царила разруха, не было того внимания к этому вопросу, которое необходимо, и очень хорошие начинания не доводились до конца.

Но теперь, когда быстрыми шагами идут индустриализация страны, коллективизация и механизация сельского хозяйства, когда всюду не хватает рабочих, таких рабочих, которые владеют современной техникой, теперь, когда широко развернулось соцсоревнование и ударничество, растет с каждым днем сознательное отношение к труду, когда борьба за овладение техникой идет повсюду, — теперь для создания политехнической школы имеются чрезвычайно благоприятные условия.

Быстрыми темпами развивается всеобуч. За последний год мы добились тут очень многого: уже есть ряд городов, где все дети охвачены школой-семилеткой. В ближайшем будущем у нас установится всеобщее семилетнее обучение. Но мало того, что все ребята будут учиться в школе-семилетке, сама школа должна быть совсем другой: мы строим политехническую школу.

Меньше ли теоретических знаний будет давать политехническая школа, чем это было до сих пор? Нет, не меньше, а больше; но сами знания будут качественно другими, чем те, которые давала наша старая школа, так называемая «школа учебы», и которые дает современная буржуазная школа.

В старой «школе учебы» и в буржуазной школе учили и учат многому такому, что совершенно никому и ни на что не нужно. Кому нужно, например, знать, что какой-то Алкивиад отрубил своей собаке хвост, что в таком-то году такой-то царь женился на какой-то царице. Необходим тщательный отбор знаний, надо выбросить из старых программ и учебников разный, никому ни для чего не нужный, а часто прямо вредный хлам; зато нужно дать целый ряд новых, очень важных знаний, необходимых для того, чтобы овладеть марксистско-ленинской теорией, овладеть техникой, стать хозяином жизни, гражданином Советской страны, строителем социализма. Словом, политехническая школа должна давать ребятам знания, до чрезвычайности нужные им, потребность в которых выдвинула и выдвигает жизнь. Это, однако, не все: политехническая школа должна не только давать знания, но и учить применять их б жизни.

«Школа учебы» учит из-под палки, задает «отселева доселева», выезжает на зубрежке. В народной французской, в швейцарской школах и других всё учат наизусть. Учеба ненавистна ребятам. Политехническая школа должна так наладить занятия, чтобы ребята интересовались ими, увлекались ими, вникали в самую суть их, научались пользоваться ими.

Чему и как учить в политехнической школе — это один из самых основных вопросов.

Этот вопрос относится целиком и к труду. Какому труду учить и как учить — в этом гвоздь вопроса. Вот во французской начальной школе детям дают часами разматывать спутанные клубки ниток. «Что это даст детям?» — спросил один наш товарищ французского учителя. «Это учит терпению, — отвечал тот, — а рабочий должен учиться быть терпеливым».

Можно учить целыми месяцами метать петли или выпиливать рамочки. Но мы должны учить наших ребят такому труду, который им нужен будет для того, чтобы работать по-новому; значит, труд должен удовлетворять их, значит, любая поручаемая им работа должна быть производительной и правильно, по-социалистически организованной.

Нам надо научить ребят осмысливать свой труд, понимать, как его надо организовывать, научить ребят дружной, коллективной работе. Это не такое простое дело, как может показаться на первый взгляд. В декадный срок его не разрешить.

Что сделано за минувший год для политехнизации нашей школы?

По РСФСР свыше 90 % школ ФЗС прикреплено к предприятиям, колхозам и совхозам. Это привлекло значительное внимание хозяйственников к вопросам школы.

Ребята шестых, седьмых групп появились на заводах, и их работа часто оказывалась примерной. Ребята были полны увлечения, зачастую оказывали большие услуги в борьбе с прорывами, с прогулами и пр. Появление ребят на предприятиях привлекло громадное внимание рабочих. Рабочие увидали, какое значение имеет политехническая школа и как во многом они сами могут помочь школе. Рабочие иначе стали относиться к школе. На педагогических собраниях теперь бывает всегда много рабочих. Их высказывания очень ценны. В этот год прошел ряд рабочих конференций, обсуждавших вопросы политехнизации школы. Они имели особый интерес.

Учительство, видя, какое громадное воспитательное влияние имеет на ребят участие их в труде на предприятии, по-новому подошло к политехнизации школы и само стремится овладеть техникой, в свободное время работает на заводе. Учителя ФЗС ближе становятся к рабочим, лучше узнают жизнь, быт и потому лучше понимают теперь детей рабочих. Все это выявилось на конференциях учителей по политехнизации.

Инженеры и техники еще в недостаточной степени идут на помощь строительству политехнической школы, недостаточно помогают учителям, рабочим-педагогам выдвиженцам и культармейцам политехнизировать школу, а их помощь особенно нужна. Но напор со стороны рабочих и работниц, повышение общего внимания к политехнической школе будут все больше и больше привлекать их к этому делу.

Что касается самих ребят, то там, где труд в школе поставлен сколько-нибудь сносно, где ребята работают в старших группах на производстве, мы видим, что они страшно увлекаются этим делом, и растет прямо на глазах их развитие. Это показали детские конференции по политехнизации.

Однако было бы смешно сказать, что мы уже имеем налицо подлинную политехническую школу. Сделаны только первые шаги. Надо ведь перестроить все программы школы, методы обучения, по-настоящему организовать труд детей, связать его теснейшим образом с теоретическим обучением, спланировать по-новому все обучение. Немудрено, что мы имеем тут много прорех: неправильное понимание политехнизма, неумение наладить труд ребят, осмыслить его, имеем часто понижение интереса к книге, к школьным занятиям. Нужна еще большая работа.

Эта работа началась. Из программ в этом году выброшено много хлама, введено в них много нового материала. Много сделано для разработки программ по труду. Начинается работа над школьным политехническим оборудованием. Много нужно внимания к той творческой работе, которая проводится на местах.

Всеми этими вопросами и будет заниматься созываемая на 15 июля конференция по производственному обучению. Она подведет итоги тому, что сделано за последний год по политехнизации школы, выявит наиболее слабые места, наметит план дальнейшей работы.

Дело политехнизации школы — дело не одного только Наркомпроса, не одних только просвещенцев — это дело всей страны, всех организаций. Поэтому на конференцию приглашены не только работники просвещения, но и рабочие, и инженерно-технический персонал, и представители различных организаций. Всем надо бить в одну точку, всем надо развить громадную работу, чтобы завет Ильича о политехнизации школы осуществить.

1931 г.

НА СТРОЙКЕ ПОЛИТЕХНИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ

В царской России (в границах РСФСР) начальным обучением было охвачено в 1914 г. лишь 4 402 752 человека; в 1931 г. — 9 980 005, т. е. на 5 577 253 человека больше. Мы вплотную уже подошли к всеобщему обучению. Октябрьская революция пробудила в массах громадную жажду к знанию. Школа была перестроена на новых началах. Она стала светской школой совместного воспитания, школой, из которой была изгнана всякая зубрежка, всякая муштра, где дети учатся понимать жизнь и строить ее. Однако в эпоху мировой войны, гражданской войны и разрухи школа переживала чрезвычайно тяжелые времена. Школы занимались под военные цели, под лазареты, сжигались белыми, занимались под разные хозяйственные учреждения, которым некуда было приткнуться. Начиная с 1923/24 учебного года мы наблюдаем неустанное развитие школьного дела, сдвинутого с мертвой точки в Октябре. Но неслыханно быстрые темны принял охват учащихся от 8 до 12 лет за последний год. Мы стоим уже накануне всеобщего обязательного обучения в объеме четырехлетки.

В пятилетку 1933–1937 гг. всеобщее обязательное обучение должно охватить возрасты от 7 до 15 лет включительно (начальная школа станет восьмилетней).

С точки зрения европейских стран всеобщее обучение в размере четырехлетки может показаться достижением весьма скромным. Но для нашей страны с многомиллионным сельским населением, с громадными пространствами, с разнообразными национальностями, которые царское правительство всячески топтало и унижало, — для нас первые шаги были особенно трудны. Темпы последнего года показывают, что теперь дело пойдет уже гораздо более быстрыми шагами. Сейчас в стройку школы втянуты широчайшие массы, организована их активность — в этом залог дальнейших успехов. Масса растет, тянется к знанию, ликвидация безграмотности идет быстрыми шагами, культпоход помог сделать то, чего нельзя было бы сделать обычным путем. Но не в одной ликвидации безграмотности дело: знания нужны массам для перестройки всего быта, всех навыков работы — и потому мы видим, как рабочие, работницы, колхозники, колхозницы усердно, упорно учатся на всяких курсах, во всякого рода школах. Масса борется за овладение знанием, и в обстановке быстрого роста индустриализации страны, коллективизации сельского хозяйства нельзя ни минуты усомниться, что всеобщее обязательное обучение в объеме восьмилетки мы проведем в намеченные сроки.

Но главное, за что у нас сейчас все шире развертывается борьба, — это за качество нашей школы. Советская школа вся насквозь светская, никаких религиозных школ у нас нет. Советская школа — школа совместного обучения. Советская школа теснейшим образом связана с окружающей действительностью. Эта связь школы с окружающей действительностью в нашей стране строящегося социализма имеет совершенно исключительное значение. Планомерное знакомство с окружающей действительностью занимает очень значительное место во всех программах наших школ, начиная с первой группы. Но знакомство это не чисто книжное. Вся суть дела в том, что школа наша ведет общественно полезную работу, и таким образом ребята в меру своих сил принимают коллективное участие в строительстве социализма. И поэтому школа не только дает знания, необходимые для строительства социализма, но дает и умение применять эти знания в жизни, дает ребятам очень серьезные организационные навыки.

Идет ли весенний сев — ребята принимают в этом деле участие, агитируют, помогают. Идут ли выборы в Советы — ребята разносят повестки, читают вслух малограмотным газеты; идет ликвидация неграмотности — ребята проявляют тут громадную активность, учат, кого могут: своих матерей, сестренок; ребята собирают подписку на займы, собирают всякое утильсырье; они в первых рядах в борьбе за колхоз, в борьбе с прогулами. На этой работе ребята растут, учатся говорить, выступать, становятся борцами.

Ребята у нас смелые, они скажут то, что думают, и красному директору, и учителям, и на конференции ученых. На собрании рабочих и работниц текстильной фабрики имени Калинина в Москве выступает мальчик лет двенадцати и говорит: «У нас есть свой детский колхоз, фруктовый сад, который отдали нам, чтобы мы ухаживали за ним, и вот хулиганы проломили забор и лазают через дыру в наш колхоз и устраивают выпивку. Нам, школьникам-пионерам, это еще ничего, мы сознательные, на нас это не влияет, но у нас в саду играют малыши, дошкольники, они начали играть в пьяных. Куда это годится, товарищи? Необходимо, чтобы вы скорее помогли нам заделать дыру!» На фабрике «Красный богатырь» выступает мальчик из третьей группы, 11 лет, и говорит: «Когда бывают торжественные заседания, то и наш директор фабрики и все правление дают обещание помогать нашей школе, а что говорят факты? Мы устраиваем крольчатник, нам нужны гвозди, а что нам говорят в ответ на нашу просьбу: «Ни одного ржавого гвоздя вам не дадим!» Разве так можно?»

Ребята идут на конференцию научных работников и говорят горячие речи о том, как ученые должны помогать им в учебе и как они со своей стороны будут помогать ученым в их работе: ведь ученым надо опираться на массы. Вся конференция была растрогана.

В нашей школе еще много недостатков, но она растит уже активных борцов за социализм.

В последний год в жизни нашей школы мы добились очень серьезного сдвига.

Изучая внимательно то, что говорили Маркс и Энгельс, что говорил Ленин о необходимости политехнического воспитания, изучая то, что делается в передовых в промышленном отношении странах (в Соединенных Штатах, в Германии и пр.) по части обучения детей труду, мы с первых же шагов нашей работы на фронте строительства советской школы выдвинули вопрос о необходимости политехнизации школы. Но первые годы политехническую школу в массовом масштабе создать не удалось. Па фоне хозяйственной разрухи удалось создать лишь несколько опытно-показательных школ, очень интересных, правда, но поставленных в исключительно благоприятные условия, да и то эти школы очень часто соскальзывали на путь самообслуживания. Одно, что было сделано: в программы школ был введен труд, история труда, организация труда как организующий стержень преподавания. Этого было, конечно, совершенно недостаточно. Но теперь, когда всюду строятся заводы и фабрики, когда тракторы гуляют по полям, создана широкая сеть машинно-тракторных станций, по-новому организуется труд в колхозах, когда растут районы сплошной коллективизации, когда растет в массах энтузиазм строительства, идет соцсоревнование, широко развернулось ударничество, — сейчас существуют уже предпосылки для создания массовой политехнической школы в духе Маркса и Ленина.

Год тому назад был созван I Всероссийский съезд по политехническому образованию.

Этот съезд был переходным моментом: школа встала на путь политехнизации. На съезде был обсужден ряд важнейших вопросов.

После съезда Совнарком издал постановление, что фабрично-заводские семилетки (ФЗС) прикрепляются к предприятиям. Предприятия обязаны помогать школам в деле их политехнизации, помогать оборудовать мастерские, пускать ребят шестых и седьмых групп работать на предприятии. То же было сделано с деревенскими семилетками: их прикрепляют к машинно-тракторным станциям, совхозам и колхозам. Это мероприятие имело громадное значение. Школа тесно связалась с предприятиями. Заведующими школами делают выдвиженцев с данного завода. Ребята появились на заводе. Не просто ребята, а наши школьники, увлеченные строительством, принимающие близко к сердцу, как работает завод, нет ли у него прорывов, достаточно ли он хорошо работает. Ребята помогают, сколько хватает силишек, налаживают работу. Завод с его планомерно налаженной работой, современный советский завод влияет на ребят. С другой стороны, и появление ребят влияет на завод. По старой привычке, например, машины годы стояли без необходимых предохранительных заграждений; появились ребята — тотчас же огородили машину. Интерес ребят, их критика обычно волнуют рабочих.

Рабочие, работницы стали ближе к школе, следя за ее работой, помогают политехнизировать школу, оборудовать по-настоящему школьные мастерские. Эту зиму прошел ряд политехнических рабочих конференций, посвященных вопросам политехнизации. Вносилось очень много интереснейших предложений. Повсюду были проведены детские конференции по политехнизации. Ребята увлечены политехнизацией чрезвычайно. Пускают работать на завод лишь шестые и седьмые группы, но увлечены политехнизацией все ребята.

Увлечено и учительство. Наблюдаются случаи, когда в выходные дни они идут работать на завод, они ходят на производственные совещания, на общие собрания, почувствовали себя ближе к рабочим, лучше стали понимать детей рабочих. Учительские конференции по политехнизации также были проведены повсюду.

Были очень интересные смотры школ ФЗС, прикрепленных к текстильным фабрикам, к заводам металлообрабатывающей промышленности, смотр школ колхозной молодежи, прикрепленных к машинно-тракторным станциям. Приезжали рабочие с завода, заведующий школой — выдвиженец, учитель, учащиеся. Такие смотры проводило Общество педагогов-марксистов.

Конечно, все это еще начало. Надо продумать, лучше организовать работу ребят на предприятии, надо по-новому, по-политехнически оборудовать мастерские, проверить на практике программы по труду, надо как можно теснее увязать теорию с практикой, по-новому подойти к преподаванию ряда предметов, лучше планировать всю работу школы, быть начеку, чтобы школа не соскальзывала на путь профессионального обучения, надо поставить преподавание организации труда, перестроить расположение материала в ряде дисциплин и т. д. Над всеми этими вопросами работают научно-исследовательские педагогические институты во главе с Институтом детского политехнического труда (Москва, Лубянский проезд, д. 4, подъезд 8). Институт организован только в этом году, но уже развернул интересную работу. Будет хорошо, если иностранные товарищи, интересующиеся вопросами политехнической школы, будут посылать туда свои соображения. Их замечания будут очень ценны.

Советская политехническая школа пойдет по пути, указанному Марксом и Лениным. Несомненно, она сыграет немалую роль в деле осуществления социализма.

1931 г.

ПРОГРАММА ПОЛИТЕХНИЧЕСКОЙ ШКОЛЫ И ПРОИЗВОДСТВЕННОЕ ОБУЧЕНИЕ В ФЗС (ДОКЛАД И ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО НА I ВСЕРОССИЙСКОЙ КОНФЕРЕНЦИИ ПО ПРОИЗВОДСТВЕННОМУ ОБУЧЕНИЮ В ФЗС)

Товарищи, нам нельзя говорить о политехнической школе, не связывая этого вопроса с теми общими задачами, которые стоят перед страной.

Мы вступили в полосу строительства социализма. Это означает, что целый ряд вопросов стал у нас по-новому. Маркс и Энгельс говорили о капиталистическом обществе, что оно обречено на гибель, и обосновывали это тем, что современная техника и современные производительные силы не могут дальше развиваться в рамках капиталистического общества. Маркс и Энгельс специально останавливались на вопросе разделения труда в обществе, о разделении труда внутри предприятия и указывали на то, что современное развитие техники ломает старое разделение труда.

Сейчас, когда мы вступили в полосу строительства социализма, мы видим, как у нас в наших условиях, в условиях Советской страны, ломаются старые перегородки, которые были между разными профессиями и специальностями. Мы видим сейчас, как квалифицированный рабочий-металлист едет в колхоз и является там организатором колхоза. Мы видим, что рабочий, сегодня стоящий у станка, завтра ведет большую государственную работу. Ему приходится работать в области организации масс в Советах и во всех всякого рода других организациях. Мы видим, что подросток-рабочий, подросток-крестьянин, колхозник попадает в школу, где он подготовляется в вуз и становится специалистом высокой марки.

Мы видим воочию, как ломаются старые перегородки, которые составляли характерную особенность капиталистического общества. Какое-нибудь новое изобретение науки делает сразу ненужной старую специальность.

Сейчас очень много внимания уделяется выработке профилей специалистов. В настоящее время это, конечно, необходимо, поскольку у нас существует еще старое разделение труда, но эти профили чрезвычайно трудно установить, нет в них устойчивости. Маркс и Энгельс также говорили о профилях, не употребляя этого слова. Они говорили о профиле работника будущего, о том профиле, который необходим для того, чтобы производство могло подняться на высшую ступень. Они говорили о всесторонне развитых людях, о том, что необходимо, чтобы сегодня человек, работающий у станка, завтра бы занимался научной работой, а послезавтра еще какой-нибудь иной работой. Энгельс говорит следующее: «…развитию производства наиболее способствует такой способ распределения, который позволяет всем членам общества возможно всесторонне развить, сохранить и применить свои способности… настанет время, когда не будет ни тачечников, ни архитекторов по профессии… человек, который распоряжался в течение получаса как архитектор, будет затем некоторое время толкать тачку, пока не явится опять необходимость в его деятельности как архитектора»[72]. Это смена профессий, которая связана с новым распределением времени, с новыми потребностями производства. Необходимость постоянно приспосабливаться требует того, чтобы из молодого поколения воспитывалось такое поколение, которое получило бы всестороннее развитие.

Когда Советская власть была организована, тогда сразу же выяснились большие трудности строительства благодаря низкому культурному уровню масс. И Владимир Ильич тогда говорил, что для строительства коммунизма необходимо овладеть знаниями, овладеть техникой, овладеть культурой. Вот эта установка, эта задача, конечно, актуальна и до сих пор. Владимир Ильич на протяжении всего времени, которое ему приходилось работать при Советской власти, из года в год повторял о необходимости поднятия уровня знаний масс.

Характерно его последнее выступление на IV конгрессе Коминтерна (в ноябре 1922 г.), когда он говорил о том, что вот прошло пять лет революции и сейчас перед нами всеми, и русскими и перед коммунистами других стран, стоит задача учиться самым напряженным образом. Каждую минуту, которая остается свободной от нового нападения капиталистов на Страну Советов, мы должны использовать для того, чтобы учиться. Говоря об учебе, он так выразился: нам, русским, нужно учиться читать, писать и понимать прочитанное. На первый взгляд это как будто бы только простая ликвидация неграмотности. Но не в этом смысле говорил, конечно, Владимир Ильич. Он говорил об умении читать в том смысле, что нужен громаднейший запас знаний по всем областям науки и нужно знание очень основательное, потому что без такого основательного знания нельзя овладеть содержанием книги, использовать ее до конца, использовать все то, что можно из нее почерпнуть. Когда Владимир Ильич говорил о необходимости научиться писать, он, конечно, подразумевал под этим не только элементарное умение написать несколько связных фраз. Он понимал под этим умение бороться словом, умение выражать свои мысли, выражать свои переживания. В таких скромных словах, в таких простых на первый взгляд словах он выражал мысль о необходимости завоевания знаний. Сейчас, после процесса «Промпартии», мы особо остро ощутили всю недостаточность тех знаний, которые у нас есть. Мы видим, что, если мы не научимся, не овладеем техникой, не овладеем знаниями, мы будем продолжать попадать в лапы вредителей. Необходимо, чтобы на каждом шагу в процессе работы был широкий пролетарский контроль, но этот контроль требует громадного повышения знаний. Мы не можем рассматривать нашу политехническую школу вне связи с этой большой задачей, которая стоит перед нашей страной. Мы не можем не связывать нашу школу с общей задачей овладения техникой, овладения наукой, овладения всеми наличными достижениями науки.

Поэтому, когда мы подходим к вопросу о наших программах, мы должны посмотреть, как эти программы составляются, действительно ли отражают они то требование, которое стоит перед страной, — требование громадного повышения уровня знаний.

Мы протащили политехнизм в жизнь. Об этом вчера достаточно говорил т. Бубнов, это все мы знаем, и я не буду подробно останавливаться на этом вопросе: у нас настоящего, подлинного политехнизма еще нет. То, что у нас иногда фигурирует под названием «политехнизм», не является часто политехнизмом, а является просто обучением трудовым навыкам. Это две вещи разные. Тут вызывает тревогу целый ряд вещей. Вот мне пришлось как-то получить письмо от своих постоянных корреспондентов, от «Друзей детской книги», от ребят города Барнаула. Там есть хорошая детская библиотека и есть ребячий кружок «Друзей детской книги». Ребята обыкновенно описывают в своих письмах то, что у них делается. И вот полученное мною письмо от этих ребят мимоходом отмечало такую вещь: сейчас ребята ходят меньше в библиотеку, потому что — политехнизация, ребята заняты на заводе и читать им некогда.

Ребята сообщают, что читать стали меньше. Это небольшое письмо вызывает определенную тревогу, тем более, что таких фактов очень много. Они заставляют нас настораживаться. У нас стихийно политехнизация может скатиться к простому приобретению трудовых навыков. Что этому способствует? Во-первых, очень часто на ребят смотрят просто как на рабочую силу. Так смотрят многие старые рабочие, колхозники, и мы видим, что ребятам не столько дают возможность учиться на производстве, сколько стараются их использовать как рабочие руки. Это, конечно, никуда не годится. Нельзя сделать так, чтобы прекратились занятия и вместо занятий ребята нагружались бы однообразным трудом. Это означало бы громадный шаг назад, с этим надо бороться. Р1о дело не только в старых рабочих и колхозниках, которые привыкли к тому, что в старое время ребята с малых лет работали на заводе и в поле и являлись подсобной рабочей силой. Дело еще в хозяйственниках, которые хозрасчет строят не всегда социалистически, не всегда смотрят вперед, а хозрасчет понимают в том смысле, что надо ориентироваться только на потребности сегодняшнего дня, и которые стараются вопрос о политехнизации поставить тоже на хозрасчет. Ребята столько-то на них сработают, а они за это дадут столько-то. Нельзя, чтобы так подходили. А целый ряд хозяйственников подходит с такой неправильной точки зрения, смотрит на политехническую школу, прикрепленную к заводу, как на какую-то излишнюю роскошь, как на нечто ненужное и старается свою помощь школе ограничить минимумом, а в смысле работы на заводе старается максимально использовать ребят.

Сейчас во Фрунзенском районе начат очень интересный опыт. Четыреста ребят шестых и седьмых групп на лето поехали в Крым, заключив договор с Союзсадвинтрестом. Союзсадвинтрест обязался ребят кормить, предоставить им возможность проделать большую экскурсию, а ребята должны за это ежедневно работать по 4 часа. И что мы видим? Кормежка самая плохая, ребята работают не 4, а 6 часов, и контроля за этим достаточно полного организовать не удается. Сами ребята увлечены, работают по 6 часов, худеют на этой работе, и не знаю, насколько охранены их силы. Предполагалось, что они будут одновременно учиться, но насчет учебы что-то не слышно. Надо смотреть, чтобы хозяйственники не использовали ребят как рабочую силу, а надо, чтобы работа ребят была в меру их сил и такого характера, чтобы она помогала расти сознательному отношению их к труду и давала им понимание этого труда.

Наконец, есть еще вещи, которые тянут политехническую школу к школе трудовой в мелкобуржуазном понимании, где труд ребят не связан с учебой, — это то, что еще многие педагоги не дают себе до конца отчета, что же такое политехническая школа. Вопрос этот всесторонне не проработан. Имеются только отдельные опыты, которые, к сожалению, недостаточно еще обобществлены, недостаточно доведены до масс учительства. В широких кругах учительства достаточной политехнической подготовки еще нет.

Подходя с этой точки зрения к программам, мы должны с особенным вниманием посмотреть на то, как эти программы у нас строятся. Вопрос о программах — вопрос чрезвычайно сложный, и многие так называемые программные вопросы не могут быть разрешены одними педагогами. Необходимо, чтобы в этой работе принимали участие специалисты, те, которые следят за достижениями науки в данной области, которые могут сказать, как надо перестраивать само сообщение знаний таким образом, чтобы знания действительно соответствовали тем достижениям науки и техники, которые в данное время имеются налицо. Помощь со стороны специалистов — это то, что нам необходимо, потому что если мы посмотрим на старые наши программы, то там очень много такого, что страшно устарело. Но надо то же самое сказать и о новых учебниках. Часто берешь учебник, например по физике, смотришь и видишь, что там такие формулировки и такая трактовка материала, которая современному состоянию физики ни в коей мере не соответствует, а выпускается этот учебник как учебник новый. Надо собрать научные силы и как-то организовать их для того, чтобы они помогли как можно больше тому, чтобы рационально построить программу. Вопрос о построении программ чрезвычайно важный. Ведь программа определяет содержание преподавания. Поэтому очень важно выбрать то, что именно нужно. Тут дело не в том, чтобы дать как можно большее количество знаний. Здесь нужно дать качественно лучшие знания, надо сделать выбор тех знаний, которые особенно необходимы.

В этом отношении надо сделать такую оговорку: мы никоим образом не можем идти по американскому пути. Американцы из теории берут только то, что надо для практических целей. Вот этот американский подход, утилитарный подход, конечно, отражается и на содержании их программ в том отношении, что он снижает научность этих программ, дает чрезвычайно лоскутные знания, как говорят: «Все из рук в рот идет». Например, при обработке земли на какой-нибудь ферме ставится практическая задача: как агрономию связать с улучшением работы фермы, и для этого из агрономии, из естественных наук даются только те клочки, которые могут этой задаче служить. А вообще знания агрономии, знания естественных наук снижаются до крайности.

Вот этот американский подход, этот американский практицизм заставляет нас чрезвычайно насторожиться и смотреть за тем, чтобы у нас теоретический уровень не был снижен. Но это опять-таки не означает расширение программ до крайности. Составляя программу, мы должны обратить особое внимание на эту сторону дела. Прежде всего программа должна быть обоснована. Надо, чтобы не только для учителя, но и для ученика было бы ясно, почему именно дается такая программа. Если по математике дается какая-нибудь программа, так надо, чтобы ученик понимал, зачем нужно алгебру проходить, зачем нужно проходить такие-то формулы, зачем, для чего, потому что обыкновенно падение интереса учащихся к тому или иному предмету объясняется тем, что учащийся совершенно не представляет себе, зачем нужно знать то, чему его учат. Это относится не только к математике, не только к точным наукам, но еще и к общественным наукам. Везде необходима мотивировка, зачем эти знания нужны. Мне кажется, что мы хотя вступили на этот путь, но до конца дела еще не довели. Если мы возьмем, например, наши программы по математике, то мы увидим, что там многое остается необоснованным и для учителя и для ученика.

На необходимость обосновать каждый раздел, указать, почему он дается, как это связано с современной наукой, для чего это нужно в практической жизни, — на эту сторону дела, по-моему, нужно обратить особое внимание.

Нельзя, конечно, думать, что сейчас в какой-нибудь школе можно дать «законченное образование». У нас этот термин часто употребляется — «законченное образование», «законченное среднее образование» и т. д. Этот термин неправильный, потому что постоянные изменения в науке, в технике заставляют постоянно людей переучиваться. Объем научных и технических знаний сейчас так велик, что не только детские силы, но и никакие человеческие силы не в состоянии овладеть всей суммой знаний. Но надо сделать так, чтобы человек научился учиться, а у нас в этом отношении довольно плохо. Я должна сказать, что приходится наблюдать такие вещи, когда студенты вузов, даже на старших курсах, не умеют самостоятельно учиться. И это, конечно, чрезвычайно отрицательная сторона. Нам надо в школе непременно научить ребят самостоятельно учиться, научить пользоваться книгой, пользоваться пособиями, справочниками. Нам надо научить ребят овладеть методами основных наук. Методы наук могут быть разные. Если мы возьмем естествознание, то там наблюдения, опыты, проверка и т. д. носят чрезвычайно конкретные формы; в данном случае нужна одна методика овладения знаниями. Если же возьмем общественные науки, то нельзя применять методы естественных наук к общественным. Там должен быть свой подход, должны быть свои приемы овладения знаниями. Это часто недоучитывается, недоучитывается то, что под самообразовательной работой не следует понимать только работу с книгой в элементарном смысле слова, но также и то, что самообразование должно заключаться в том, чтобы в основных областях знания дать основы наук, показать, в чем содержание этих наук, показать структуру этих наук. Это, конечно, надо говорить ребятам языком не ученым, не научным жаргоном, а говорить понятным для каждого языком. Но во всех этих областях все же надо дать те основы знаний, без которых невозможно дальнейшее самообразование.

Вот продумать эти вопросы и дать эти основы самообразования — это является задачей ФЗС. ФЗС должна научить учиться, и тут мы кое-чему можем научиться у американцев. Было бы с нашей стороны непростительной ошибкой, если бы мы думали, что нам ничему не надо учиться у Америки, у европейских передовых капиталистических стран. Нам очень многому еще надо учиться. Мы были страной отсталой, и нам нужно очень внимательно всматриваться в то, как там подходят к вопросам методики. Например, самообразование в Америке разработано чрезвычайно детально и заботливо. Мы дадим другое содержание, но некоторыми приемами и методами мы должны овладеть. И в этом отношении под таким углом зрения нам надо проделать большую работу, потому что мы не всегда умеем научить наше подрастающее поколение учиться, а это необходимо.

Я остановлюсь немного на выборе тех знаний, которые даются в последнем варианте программ[73]. Детально на программах я останавливаться не буду, но я хотела бы сказать, что эти программы представляют собой большой шаг вперед в отношении выбора того материала, какой надо давать, но сказать, что вот это все, что надо было сделать, что больше никакой работы над программами проводить не надо, это было бы, конечно, большой ошибкой, потому что программы надо проверить на практике, нужно привлечь внимание специалистов к этим программам, — надо, чтобы они со своей точки зрения их проверили.

Надо еще очень много обдумать, нужно обдумать все те связи, в которых даются задания в этих программах, расположение всего материала. И поэтому здесь необходима еще большая коллективная работа.

Я хочу остановиться еще на следующем вопросе. У нас ребята посылаются в производство, и мы говорим, что это по Марксу, но мы забываем одно, — что Маркс говорил о важности осмысливания этой работы. Он говорил о технологии; о том, что только тогда, когда рабочие возьмут власть, возможно будет в школах молодежи преподавание технологии. Мы все эту цитату читали, но у многих нет ясного представления о том, что такое технология, что нужно понимать под технологией. У нас обычно преподается технология отдельных производств, но не общая технология. А в прежнее время ее совсем не проходили. В большом словаре Ларусса определяется технология таким образом: «Технология представляет из себя целостное изучение производственных процессов. Эта наука описывает производственные процессы, как они есть, освещает их научно, указывает историю усовершенствования этих процессов, указывает на их взаимозависимость. Технолог — это посредник между ученым и производственником, он устанавливает производственные процессы, он изучает, сравнивает их, расшифровывает, берет их в их развитии, тогда как производственник их применяет».

Я думаю, что это определение нам очень важно запомнить, потому что мы под технологией часто понимаем нечто совершенно другое, а понимание производственных процессов, научное их освещение, сравнение изучения их исторического развития у нас постоянно выпадает. Маркс преподаванию технологии придавал особенно большое значение, и понятно почему. Если ученики усваивают производственные процессы, если они их осмысливают и начинают понимать, почему данный производственный процесс выше другого, то это значит, что они начинают понимать современную технику, овладевать современной техникой.

У нас технология входит в состав физики, но недостаточно, а между тем это чрезвычайно важно. Нам нужно воспитать наблюдательность ребят, понимание машин и тех производственных процессов, в которых они принимают участие. В этом гвоздь вопроса. Когда ребята приходят на производство и начинают переносить катушки из цеха в цех, то они мало чему учатся. Они не обучаются той науке, которая им нужна для того, чтобы быть хозяином производства, чтобы понимать это производство, чтобы ясно понимать, что и к чему в производстве, понимать удельный вес каждого производственного' процесса. Мне кажется, что нам нужно пересмотреть нашу программу по физике под этим углом зрения, т. е. какое место в ней занимает технология.

Затем относительно математики. По-моему, в наших математических программах недостаточно мотивировано, почему тот или другой раздел нужно именно проходить. Потом в этих программах нет достаточной связи с конкретным производством, с тем производством, на котором ребята работают. Начинаются они с промфинплана. Конечно, подойти к промфинплану необходимо, но ребенок пятой группы еще не знает производства в целом, он его еще не охватил. Экскурсии на завод, которые проделаны за четыре года, дали ему очень поверхностные знания завода, и даже те разговоры, которые он слышит от отца и матери, работающих на заводе, — все это не дает ему еще понимания удельного веса каждого производственного процесса. Говорить о промфинплане такому ребенку — это значит говорить об арифметических задачах, не связывая цифры с пониманием промфинплана. К этому нужно подвести. Промфинплан не должен выпадать. Но это не должно быть вначале и с этого не нужно начинать. Есть разные задачи по физике и по механике, но их мало. Необходимо, чтобы та работа, которую производит ребенок, была как-то математически осмыслена, связана с изучением математики, чтобы арифметические, алгебраические и геометрические знания были связаны с производством, способствовали бы лучшему их пониманию.

Эта увязка проведена лучше в отношении сельского хозяйства, и там все изученные измерения дают большие практические результаты. Я недавно слышала одного заведующего школой ШКМ, который рассказывал, какую громадную помощь оказала ШКМ своими знаниями по землемерию. Она помогла установить колхозникам трудодни. Все обмеры и все математические вычисления, перед которыми колхозники стояли в полном недоумении, были произведены школой. ШКМ помогла произвести эту большую работу. И, конечно, это подняло все настроение школы, потому что ребята увидели, что они провели большую нужную практическую работу.

Если наши программы по части геометрии и землемерия дают необходимые знания, то мне кажется, что настоящей связи с производством в них нет, по крайней мере она недостаточна. Нужно с этого начать и нужно глубже подойти к этому вопросу.

Относительно общественной работы. У нас ребята чрезвычайно загружены общественной работой. Это все отмечают и все на это жалуются, но когда слышишь рапорты ребят на заводах, то бросается в глаза, что ребята загружены при этом работой чисто технической. Товарищи с Урала жалуются на то, что когда надо на заводе вывесить какой-нибудь плакат, то обязательно зарисовку плаката должна произвести школа.

И ребята загружаются технической работой. Рисовать большие буквы красками они умеют, но это отнимает у них громадное количество времени. Точно так же возьмем сбор утильсырья. Вначале, когда это начинается, для младших групп это очень интересно. Но когда сбор утильсырья превращается в то, что ребята целыми днями в течение двух месяцев собирают пустые бутылки, стучатся из квартиры в квартиру, разговаривают и торгуются за каждую бутылку, то это такую уйму времени отнимает у ребят, что получается нечто совершенно недопустимое. Вместо того чтобы учиться, вместо такой общественной работы, на которой ребята приобрели бы организационные навыки, на которой они приобрели бы новые знания, их загружают такой общественной работой, которая в сущности не дает им никаких новых знаний, никаких новых умений. Вот в этом отношении тут, конечно, нужна очень большая настороженность. В особенности во время заключения договоров с предприятиями. Предприятия не всегда это дело понимают. Каждый договор должен быть оценен с точки зрения педагогической: что ребятам посильно, сколько эти взятые обязательства займут у них времени и т. д. Общественная работа совершенно необходима. Мы ведь думаем не только о том, чтобы ребят научить известным трудовым навыкам. Мы должны думать также о том, как научить вести общественную работу, но ставить ее надо рационально.

Когда прочитываешь подряд то, что писал Владимир Ильич в 1916, в первой половине 1917 и в начале 1918 г. об общественной работе, то там он говорил о том, что необходимо в общественную службу, которая должна быть организована около Советов, втянуть всех женщин и всех подростков. И он так это мотивировал: в процессе общественной службы, в процессе общественной работы подросток будет учиться тому, как вести эту общественную службу, без которой немыслимо строительство социализма. И вот в этом отношении мы, конечно, должны позаботиться, чтобы ребята были в эту общественную службу втянуты, чтобы они могли помогать работе Советов и работе других организаций. Но надо, чтобы эта помощь не была только технической помощью, не была простой разноской повесток, не была простым собиранием бутылок, а чтобы это было осмыслено, освещено ребятам, чтобы это было связано с той программой, которую они должны пройти, с теми знаниями, которыми они должны овладеть. И потом, конечно, количество. У ребятишек определенные силы. Надо, чтобы был какой-то расчет хозяйственный тоже по отношению к ребятам: сколько времени они отдыхают, сколько учатся, сколько они могут вести общественную работу. Сейчас у нас ребячье время неэкономно расходуется, самый процесс учебы ставится очень неэкономно: пока соберутся, пока распределят книжки. Потом сама работа во много смен очень дезорганизует всю учебу. Все это надо пересмотреть с точки зрения рационализации времени подрастающего нашего поколения. Нельзя допустить, чтобы была такая перегрузка.

У нас часто предполагается, что ребенок, подросток все может, что можно потребовать от него какой хочешь суммы знаний, какого хочешь количества труда и т. д. Это совершенно неверно, это совершенно неправильно. Тут Андрей Сергеевич (Бубнов. — Ред.) рассказывал насчет техникумов, что преподаватели техникумов весьма недовольны низким уровнем знаний семилетки. Я ни на минуту не буду отрицать, что наша семилетка дает очень мало знаний, что она не дает тех знаний, которые она должна давать. Но почему преподаватели техникумов недовольны тем уровнем знаний ребят, которые приходят в техникумы? Они недовольны потому, что программа техникумов не увязана и не может быть увязана с программой семилетки. То, что раньше ребята проходили в девять лет, никакими силами нельзя изучить в семилетке, потому что просто не в силах ребят этого возраста овладеть этими знаниями, а от них требуют при поступлении в техникум того, что раньше давала девятилетка. Нет необходимой увязки. Некоторые техникумы требуют тех знаний, которые семилетка никоим образом дать не может, причем много знаний формального, условного характера. Затем у нас наши техникумы часто считают, что они не должны заниматься родным языком, что это не их дело. Мне вспоминается здесь то, что я читала об американских вузах. Там в вузах идет громадная работа по языку. Преподаватели американских вузов считают, что они должны дать возможность учащимся по-настоящему овладеть языком, в том числе и техническим языком, а у нас часто считается, что если родной язык проходится в техникуме, то это только в силу плохой подготовки ученика. Затем наши техникумы постоянно забывают то, что говорил т. Ленин, что и в специальных учебных заведениях надо давать политехнический кругозор. Это наши техникумы сплошь и рядом забывают. Они стараются дать узкую специальность, а основу, общий фон, общее понимание производства в целом — этого они не дают и считают это лишней нагрузкой. Только узкий специалист — и все! Со стороны техникумов это, конечно, неправильный подход, все это старинкой дышит. Я должна, конечно, сказать, что у нас школа-семилетка, и политехническая, и неполитехническая, и та, которая успела политехнизироваться, и та, которая не успела, дает чрезвычайно скудный запас навыков и знаний. Почему это так получается? Мне кажется, что тут вопрос в том, что наши молодые педагоги не получили правильной подготовки. У нас в наших педтехникумах и педвузах совершенно правильно обращают внимание на политическую подготовку. По из этого не следует, что не надо обращать внимания на вооружение молодых педагогов, будущих учителей, навыками методическими, без которых они не могут быть настоящими преподавателями, настоящими педагогами. А старый учитель вооружен этой техникой, но он не всегда умеет перестраивать, приспособить к новому содержанию ту методику, которой он владеет. Методика преподавания играет огромную роль. Мне приходилось наблюдать швейцарскую школу. Педагог там разыгрывает как по нотам урок. Он добивается того, чтобы ученики без всякой книжки, со слов запоминали то, что говорит учитель. Правда, содержание преподавания, которое дается учителем буржуазной школы, заставляет желать, чтобы он вообще не сообщал его ребятам, потому что это ребят только дезориентирует. Но самая техника урока чрезвычайно разработана. У нас техника хромает. У нас на уроке масса времени, как и в старинку, уходит на совершенно ненужные разговоры. Рациональную постановку урока можно встретить у очень немногих учителей. Забываются, например, такие элементарные вещи, что для усвоения предмета нужно, чтобы была определенная зарядка, определенный интерес к урокам. Сплошь и рядом те, кто наблюдает школы — инспектора, разные обследовательские бригады, — рассказывают, что уроки обычно очень скучны. Объясняет учительница геометрическую теорему и не говорит, зачем эта геометрическая теорема нужна, сама путается в объяснениях этой теоремы. Страдает и техническая сторона: учительница говорит тихо, слышат только передние ряды, задние не слышат. Понятно, что каждый занимается тем, чем хочет. Не интересно им это. Как пробудить интерес? Вот вопрос, который имеет и для нашей педагогики значение — не меньше, чем для буржуазной. Надо, чтобы у ребят был интерес к технике. Этот интерес у ребят пробуждается окружающей жизнью: пролетевший аэроплан, проехавший автомобиль, паровоз, трактор — все это поднимает интерес к технике, а часто преподаватель не умеет использовать этот интерес, не умеет связать этот пробудившийся интерес с преподаванием. Поэтому отмечается, что на заводе у ребят дисциплина хорошая, работают они прилежно, а придут в школу, и им становится непереносимо скучно. Овладеть методикой того, как сделать предмет интересным, — это одна из очередных задач.

Другая очередная задача, которая не представляет чего-либо нового, — это говорить понятно для ребят. Очень интересный опыт проделал институт Герцена в Ленинграде для выяснения того, что ребятам понятно и что не понятно. Выяснялся вопрос о труде. Все ребята слышали много о труде, все согласны, что надо работать. А на вопрос, для чего работать нужно, ребята отвечают: «Для заработка». Дальше никакого представления о труде у них нет. Учитель часто не знает, какие понятия у ребят есть, разжевывает, что есть такие-то производственные процессы, что условия труда такие-то. А ребята все это прекрасно без него знают, а то, что нужно объяснять, он не объясняет, предполагая, что ребята знают. Надо изучать ребенка, изучать, конечно, не заграничными тестами, которые к нашим ребятам неприменимы, потому что они живут в других условиях. Но надо найти пути для того, чтобы живым ребенком, кругом его знаний и понятий овладеть, чтобы знать, как подойти к ребенку. Мы еще не умеем понятно излагать серьезные вещи. Это относится все и к работе среди взрослых.

Специалисты за очень редким исключением не умеют говорить популярно. Бывает, что на торжественных больших заседаниях и собраниях говорят, что наука должна опираться на массы, что надо массы втянуть, что нужно крепить смычку между наукой и массами и т. д. А как надо действовать, как надо дать знания массам, как научиться популярно говорить — над этим работают единицы, работают очень небольшие кадры. Часть инженеров, которые сами обладают большим запасом знаний, эти знания передать ни взрослым рабочим, ни ребенку не умеют. Это одна из задач, которую надо разрешить. Владимир Ильич, когда он начинал свою партийную работу, писал Плеханову и Аксельроду: «Ничего я бы так не хотел, как научиться писать для рабочих». Серьезную книжку «Что такое «друзья народа» и как они воюют против социал-демократов?» он в это время уже написал. Но он считал, что это не все, что надо уметь говорить так, чтобы было понятно каждому рабочему. И он очень много над этим работал. Нам всем надо учиться популярно, понятно говорить, чтобы это было понятно и взрослым, и ребятам. У нас этого сейчас нет, и ребята сидят и слушают — скучают. Книжки, которые даются им, часто непонятны для ребят.

Для эффективности педагогической. работы понятность — необходимое условие.

Вопрос о самодеятельности ребят. Это тоже уж очень старая, заезженная педагогическая истина, а все же на практике она не применяется. Проходят арифметику, математику. Даются формулы, даются определенные задачи, где по определенным формулам нужно производить такие-то действия, а самостоятельного придумывания задач не практикуется, математическое мышление у ребят не развивается. Или, скажем, объясняет какое-нибудь правило грамматики учитель. Он старается, приводит сам примеры, а ребятам не дает возможности принять активное в этом участие, придумывать самим примеры. Производится какой-нибудь опыт. Но проделывать его самостоятельно ребятам часто не дают возможности. В детских садах, пожалуй, лучше умеют это делать, а в школах-семилетках в старших группах не всегда умеют давать возможность самостоятельно работать ребятам, даже с книгой. Тут опять нужно поучиться у американцев.

Затем вопрос о планировании. Надо работать в производстве, делать общественную работу. Нужно всю эту работу планировать, составлять для этого план. Мы ребят этому не учим. У нас вопросы организации труда, вопросы планирования ни в один предмет не попадают. В небольшой степени они входят в обществоведение. А нам нужно научить ребят планированию, надо дать им представление, что такое организация труда…

Теперь встает для школы новый вопрос. Мы имеем в школе много пионеров, октябрят, коллективы ребят. Их организации учат, как коллективно работать. Но старым учителям часто трудно перестроиться так, чтобы научить коллективно работать. Индивидуально они еще могут научить работать, а как научить работать коллективно — не умеют. В этом одна из больших трудностей. При коллективном труде имеет громадное значение правильная организация труда. Коллективный труд — это не только совместная работа. Это правильно налаженная совместная работа, проводимая по определенному плану, с учетом времени, сил, возможностей. Надо, чтобы она вовремя начиналась и вовремя кончалась. Нужно разделение труда. Но необходимо, чтобы каждый умел делать порученную ему работу, отвечал бы за нее, делал бы ее определенными темпами, чтобы работа каждого учитывалась, чтобы она объединялась с работой других.

Когда я говорила о том, что надо давать знания в понятной форме, я забыла остановиться на вопросе, что ребятам нельзя давать отвлеченных понятий, не иллюстрируя их. Я знаю это по опыту. Это относится не только к занятиям с ребятами, но и к писанию популярных книжек для широких масс. Я писала одну популярную книжку и там старалась приводить конкретные примеры, но в некоторых случаях, когда дело касалось вопросов, которые мне казались общеизвестными, я этих конкретных примеров не приводила. Я дала рукопись книжки на проработку в три места: в одну коммуну, где были старые коммунары, в колхоз дала и потом крестьянкам, не перешедшим еще в колхоз. Это было два года тому назад. Я просила товарищей, которые проводили чтение этих рукописей, отметить те вопросы, которые задавались, и интересно, что в одних и тех же местах в различных аудиториях задавались одни и те же вопросы, требовавшие разъяснения общих понятий, так что, переделывая в окончательном виде книгу, я увидела, что нужно конкретными примерами иллюстрировать те понятия, которые я раньше считала для всех вполне ясными. Вот и для ребят очень важно постоянно иллюстрировать все конкретно, понятными ребятам примерами. Кроме этого, чрезвычайно важно давать иллюстрации, важны картины, волшебные фонари, кино. Все это играет громадную роль именно с точки зрения политехнизма. У нас отдельные ребята рисуют хорошо. Но если возьмем школу в целом, то с рисованием обстоит дело плохо. У нас слабо преподавание рисования, черчения, а между тем, если мы хотим, чтобы ребята овладели техникой, мы должны развивать их зрительную память, должны развивать умение отображать виденное и мыслить определенными образами. И вот как-то т. Барсуков рассказывал мне о своей учебе, как у них в школе был интереснейший учитель рисования, который водил ребят на производство. «Вы, — говорил он, — ребята, замечайте, смотрите машины, кто что заметит, то и нарисует». И когда первый раз вернулись ребята с экскурсии, то они совершенно были растеряны, не знали, что зарисовать. Но постепенно развилась зрительная внимательность, они научились смотреть, наблюдать, рисовать виденное. Этот рассказ т. Барсукова очень ярко показывает, как у нас должно строиться рисование, как мы должны развивать зрительную память, умение наблюдать и отображать то, что видишь. На это дело надо налечь, здесь надо как-то договориться, провести какое-то совещание с учителями рисования, педагогами, с тем чтобы в педтехникумах ввести обучение рисованию. Это совершенно необходимо, на это нужно обратить громадное внимание. В то время как в Германии, Америке, Франции на это дело обращается серьезное внимание, у нас должного внимания на это не обращается, а между тем это крайне необходимо. Рисование — такая же необходимая часть изучения техники, как и экскурсии, изучение физики и т. д. Это — чрезвычайно важная вещь.

Вообще у нас искусство отодвинуто на задворки. Музыка, например, имеет громадное организующее влияние, а у нас даже пионеры перестали петь. Характерно, что, когда была конференция научно-педагогической секции ГУСа, МОНО, чтобы развлечь участников, организовал детские выступления, и в частности пел детский хор. Сначала комсомолец выступил со вступительной речью, потом 200 человек детей запели очень хорошие организующие революционные песни под управлением т. Тугаринова. Песни были хорошие, вроде «Даешь программу Ильича» и т. д., но пели только одни девочки. Я спросила рядом сидевшего со мной комсомольца, который произносил вступительное слово, почему поют только одни девочки, и он ответил, что мальчики не будут петь, они считают, что этим должны заниматься девчата. По этому поводу мы тоже говорили в ЦБ юных пионеров, и там подтвердили, что «мальчата» пение презирают. Я предложила этому комсомольцу другой вопрос — часто ли выступают эти 200 девочек на подобных собраниях, как сегодня. Он мне ответил, что почти каждый день. Вот к чему сводится обучение ребят пению. Ребята превращаются в труппу, которая ежедневно с одного собрания едет на другое. Не это нам нужно. Нам нужно, чтобы все поголовно ребята, как мальчики, так и девочки, обучались музыке, надо, чтобы музыка их увлекала, давала им определенную зарядку, чтобы она организовывала их. Это имеет очень большое значение:

Я хочу привести вам один пример. В селе Рябушки по Брянской железной дороге летом жил политехнический отряд пионеров, и есть там профессиональная школа для беспризорных. Между ними была вражда. Пионерский лагерь проделал громадную работу и получил всеобщее признание, а беспризорные ребята жили взаперти в Пафнутьевском монастыре, и они хулиганили: резали кур, дразнили пионеров и т. д. Пионеротряд нашел путь для сближения с этими ребятами, и большую роль тут сыграла музыка. Беспризорные ребята приходят в пионерлагерь, все становятся в ряд, и под гармошку идут на реку купаться, и возвращаются так же обратно. Ребята писали, какое это имеет организующее значение, как сближает музыка, как она организовывает, как поднимает настроение. Ее надо всячески использовать.

Теперь относительно экскурсий. Экскурсии — это дело чрезвычайно важное. Но у нас они недостаточно используются и недостаточно подготовляются. Нам нужно поднять на высшую ступень методику преподавания и просмотреть те новые моменты, которые мы должны внести в программу. Нам нужно рационализировать нашу программу и наше расписание.

За последнее время некоторые школы у нас ввели так называемые «свободные часы». Опыт показал, что эти добавочные свободные часы дают большие результаты. В эти часы ребята занимаются злободневными вопросами, которые обыкновенно учителя не знают, в какой предмет сунуть, и если всовывают, например в математику, какой-нибудь злободневный вопрос, то этим срывают занятия. Такие вопросы нужно вносить в так называемые «свободные часы». У разных ребят имеются разные интересы, и одних интересует, скажем, техника, а других — литература. И в эти часы можно организовать дифференцированные занятия. Затем оказывается какой-нибудь пробел, и ребята выясняют, что по математике им не хватает таких-то знаний, без которых они не могут двигаться. Этому они могут подучиться в «свободные часы». Там, где эти занятия проводятся рационально, планово, — там школьная учеба стоит очень высоко. Это дает ребятам возможность лучше овладеть теми или другими знаниями. «Свободные часы» ничего общего не имеют с «свободным воспитанием». «Свободные часы» имеют целью разгрузить занятия по различным предметам от бесед на темы, органически не связанные с предметом (например, беседы о дисциплине, о режиме и пр.), имеют целью заполнение всех неизбежных прорывов. «Свободные часы» делают нормальное расписание более устойчивым.

Мы должны в нашей политехнической школе дать ребятам определенное мировоззрение, а оно может вырабатываться только тогда, когда знания будут даваться не в качестве каких-то отрывков, которые скоро забываются, потому что неизвестно, по какому случаю они были даны.

Нужно, чтобы знания были уложены в определенную систему.

В свое время мы говорили о необходимости комплексности и видели эту комплексность именно в таком расположении материалов и программ, которое дает понимание взаимоотношений между различными отраслями знаний, дает возможность каждое явление понимать во всех его связях и опосредствованиях, как этого требует от нас диалектический подход к изучению науки и техники, но у нас часто комплексность вульгаризировалась. У нас начали связывать что попало с чем попало и комплексность выливалась часто в довольно нелепую вещь. Задумана она была как увязка между знаниями, как мост между разными знаниями, а стали связывать что угодно с чем угодно, стали делать массу неверных искусственных увязок. Та комплексность, которая получилась в быту нашей школы, никуда не годится.

Но та комплексность, которая связывает в одно целое разные отрасли знаний, которая дает понимание взаимосвязи явлений, необходима. Если мы хотим заложить основу марксистского миросозерцания, то мы должны давать не отрывочные знания, а давать их в определенной увязке и определенной связи между собой, и только в этом смысле мы понимаем комплексность, а не так, что если мы проходим пищевод, то нужно подумать, как связать пищевод с обществоведением и природоведением. Ведь это же получается смехотворная увязка, такая увязка является результатом враждебного отношения к марксистской педагогике и также недостаточной подготовки многих учителей. С такой комплексностью мы должны бороться. Но мы должны стараться так располагать знания в программах, чтобы между ними была естественная увязка. Об этой увязке мне несколько раз приходилось говорить с Владимиром Ильичей. Он подчеркивал необходимость закладки основ марксистского мировоззрения у ребят посредством того, чтобы давать знания в определенной увязке. Мы до сих пор этого провести не сумели. Вот сейчас производственное обучение, которое ставит ребят близко к производству, дает ознакомление с производством, является таким стержнем, около которого могут увязываться остальные знания. Это соответствует нашему марксистскому представлению о роли производства в организации общественной жизни и в овладении силами природы.

Позвольте, товарищи, мне на этом закончить. Я надеюсь, что в прениях у нас встанут те злободневные вопросы, которые у вас там на местах назрели. Цель моего выступления была — подчеркнуть то, что политехническая школа не должна вырождаться в узкую трудшколу, которая дает только трудовые навыки и которая снижает уровень знаний. Мне хотелось подчеркнуть важность того, чтобы овладение знаниями, овладение техникой было в нашей политехнической школе поднято на должную высоту. Вся наша политехническая школа за этот год привлекла к себе громаднейшее внимание со стороны рабочей общественности, что является громадным шагом вперед: в программе партии говорится о необходимости привлечения рабочей общественности. У нас это до сих пор было больше на словах. В совсодах получалось совсем не то, что надо. Там рабочие фигурировали лишь как родители, а сейчас на почве производственного обучения ребят внимание рабочих к школе возросло, и свой громаднейший организационный опыт, свою классовую зарядку рабочий переносит на школу. Это имеет громаднейшее значение, решающее значение для нашей школы. Это обеспечивает то, что школа наша пойдет в конце концов по тому пути, по которому она должна идти, что она разовьется в ту политехническую школу, какой ее мыслили Маркс и Энгельс и какой мыслил ее Ленин. Внимание инженерного состава также привлекается к школе, хотя и не в достаточной степени, но привлекается. Агрономический персонал, инженерный персонал, технический персонал уж за этот год гораздо внимательнее стал относиться к школе, чем относился раньше. Это плюс. Настроение учителей, настроение самих ребят — в пользу политехнической школы, у всех большое желание добиться политехнизации школы.

Все это залог того, что трудности, которые у нас имеются на этом пути, нам удастся преодолеть.

Тут выступал товарищ из Белоруссии и говорил, что полезно было бы представителям всех союзных республик обменяться опытом программно-методической работы, выработать единые принципы ее. Я думаю, что это было бы очень полезно сделать. К сожалению, мы живем, как это ни странно, довольно замкнуто. Я должна сказать, что мы, например, довольно мало знаем об украинском и белорусском опыте, по крайней мере меньше, чем мы должны были бы знать. Я боюсь, с другой стороны, что Украина мало знает опыт Белоруссии и что мы мало знаем грузинский опыт и т. д. и т. п. Тут необходим, по-моему, периодический обмен опытом. По такому важному вопросу, как программы, конечно, нужно обменяться мнениями и установить общие для всего СССР принципы. Сейчас Общество педагогов-марксистов будет, кажется, реорганизовано в ассоциацию. Это значит, что каждая республика будет иметь свое общество марксистов. Мне кажется, что это поможет сближению. Я думаю, что в Обществе педагогов-марксистов надо будет непременно устроить предварительный обмен мнениями по поводу установления единых принципов программ, потому что отдельные республики над этим вопросом много работали. Это будет, конечно, предварительное совещание, но оно даст материалы для более широкой конференции, которую нужно будет созвать по этому поводу.

Тут один из товарищей поднял вопрос о том, что надо продвинуть программу на обсуждение рабочих. Это совершенно необходимо сделать. Как я себе представляю это дело? Вот у нас по линии рабочих университетов мы обсуждали программу с рабочими, со студентами этих рабочих университетов Москвы. Это обсуждение было чрезвычайно интересно, потому что рабочие, обсуждая программу, указывали, что им особенно трудно, какие они чувствуют пробелы, каких знаний им не хватает и т. д. Программы массовой школы должны пройти через рабочее обсуждение. Важно составить их не только на больших собраниях, ибо на больших собраниях сразу трудно будет обсуждать. Очень хорошо было бы сделать так: сейчас ведь учатся не только ребята, а учатся и взрослые рабочие. У нас есть заводы, где чуть ли не половина рабочих учится, причем эти учащиеся-рабочие особенно ярко всегда чувствуют, чего им не хватает. Им над своими программами приходится очень много думать. И поэтому надо бы начать с кружков, в кружки пустить на обсуждение программы, и те замечания, которые можно было бы собрать в этих рабочих кружках, дали бы чрезвычайно много ценного. Я думаю, что это надо сделать по тем заводам, которые принимали активное участие в политехнизации. Скажем, очень активно обсуждал вопрос о политехнизации завод «Электрик» в Ленинграде, обсуждали тут на ряде заводов — на электрозаводе, на «Динамо» и др. Важно там начать это дело, перенести в рабочие кружки, сформировать рабочие комиссии, главным образом из рабочих-учащихся, с тем чтобы они подвергли пролетарской критике эти программы.

Потом устроить после этого совместное собрание с педагогами. Тогда, я думаю, программы очень много от этого выиграли бы.

Один из выступавших товарищей говорил о том, как быть с частными методиками и методиками вообще. У нас этот вопрос не раз поднимался. Действительно, здесь большой пробел. Старые методики не годятся, а новых нет. Над этим вопросом нужно подумать. Несколько раз мы вносили такие предложения. Скажем, при Академии коммунистического воспитания проходятся определенные дисциплины студентами. Важно было бы, чтобы они не только изучали здесь дисциплины, а чтобы думали, как на основании изучения этих дисциплин они должны строить методику. Были пока только разговоры на эту тему, а я думаю, что в ряде вузов и техникумов надо поставить такого рода работу. Надо вместе со специалистами продумать этот вопрос. Вообще сейчас нужна теснейшая смычка педагогов с рабочими, с одной стороны, и, с другой стороны, со специалистами разных отраслей знаний. Подработать эти частные методики совершенно необходимо. Конечно, не надо с водой выплескивать и ребенка, как говорят. Надо посмотреть старые методики и из них извлечь то, что на опыте обосновано, подумать, посмотреть, что приемлемо и что не приемлемо. Я думаю, наши институты должны этой работой заняться. Но важно, чтобы вы тоже делились результатами своей работы и чтобы вы на местах делали опыты в этом отношении.

Об отраслевых программах т. Руднев уже говорил, что мы относимся к этому отрицательно. Я хотела бы добавить пару слов. Важна общая программа по физике, химии и другим дисциплинам. Но важно, чтобы педагог, который все же не так знает производство, как знает его инженер данного завода, получил бы от этого инженера определенную консультацию. По данному курсу, по данной отрасли физики инженер укажет, что должны понаблюдать ребята на заводе, какие конкретные примеры, иллюстрации нужно взять из данного завода. Я думаю, что это не всегда легко сделать самим педагогам и что тут нужна консультация со стороны инженера, со стороны специалистов. Тогда, бы имели общий курс с иллюстрациями, с примерами из данного предприятия. Я недавно проглядывала одну физику, и меня удивило, какие примеры там приводятся, т. е. приводятся примеры, которые 100 лет назад приводились, — с медным пятаком. Нужно брать соответствующее производство с той отраслью, которая есть на данном заводе. Нужно, чтобы по каждой отрасли составлялись добавочные сборники примеров. Но это не значит, что вся дисциплина будет проходиться только в разрезе данного завода. Это была бы суженная, убогая наука.

Тут поднят большой вопрос о линии Института кадров ВСНХ в вопросе о группах и бригадах. Вопрос им поставлен так: зачем нужны группы? Не проще ли все перевести на бригады. Мы категорически против этого. Я думаю, что непременно надо сохранить группы. Программы пишутся для группы определенного типа. Внутри этой группы могут быть всякого рода бригады, как внутри, например, отряда пионеров образуются особые звенья. Нужно, чтобы ребята учились работать также и небольшими коллективами по 3–5 человек. Но большие группы (классные) надо сохранить. Если мы переведем все на одни бригады, то мы неизбежно выбросим за борт программу, причем одна бригада будет подобрана из способных ребят, им будут даваться одни знания, а другой бригаде, из менее способных ребят, будут даваться другие. У нас не получится систематического обучения. Стремление уничтожить группы имеет место не только в ВСНХ. В школьную секцию ГУСа поступил такой проект: уничтожить разделение на 4 группы, в первой ступени слить 1, 2, 3 и 4-е группы в одну группу. (Голос из президиума: «Пародия на сквозные бригады».) Никакие не сквозные бригады, а одна пустяковина, потому что это означало бы, что старшие ребята делали бы что-нибудь, а ребята из младших групп были бы затоптаны. Эти бригады не давали бы систематики. Это бы означало сплошную неразбериху и вечное дерганье ребят. Учитель не мог бы совершенно справляться. Ведь мы не можем дать одну и ту же работу ребенку 1-й и 4-й группы. Нужно вникать, как ребенок справляется с работой, подсчитывать результаты и т. д. А это значит накрутить себе на шею такую сложную работу, с которой учителя не могли бы справиться. Группа как целое обязательно должна быть сохранена. Но внутри групп мы можем организовать работу таким образом, чтобы ребята работали по звеньям, но не так, что способные делают одну работу, а неспособные — другую, а надо, чтобы была организована взаимопомощь ребят друг другу, чтобы была продумана эта звеньевая организация. Она может помочь большей налаженности работы. Но отменить группы — это означало бы отменить программы, что никуда не годится.

Тут был такой вопрос: как работать там, где нет механического оборудования в школе? Тут может быть договоренность между школами, нужны районные мастерские, надо использовать все те естественные пособия, которые имеются не только на заводе, но и пойти в гараж, сговориться с шофером, как разбирать машины и т. д. Существуют мастерские промкооперации. Промкооперация может помочь в даче первоначальных навыков и умений обращаться с элементарным оборудованием. Тут могут быть заключаемы договоры. Ленин специально писал о необходимости использовать все, что нас окружает. Я думаю, что все это сейчас используется в недостаточной степени. Мы используем все это слишком поверхностно, слишком мимолетно. В совхозах и мастерских промкооперации мы можем получить очень многое для обучения ребят труду, для их политехнического образования.

Тут был задан вопрос со стороны инструкторов швейного дела. Они спрашивают, что же им делать. И тут мы подходим к одному моменту — упраздняет ли работа на фабриках необходимость быть вооруженным определенными навыками, которые нужны в обыденной жизни. Я думаю, нисколько не упраздняет. Надо вооружить наших ребят некоторыми умениями, которые в нашем домашнем обиходе нужны, потому что до сего времени очень многие вещи домашнего обихода остаются еще необобществленными, а если они уже и обобществлены, то нужно принимать участие в этом обобществлении. А если мы сравним российский быт с бытом европейским, то в глаза бросается отсутствие элементарных навыков. Это замечалось в особенности, когда приходилось жить в эмиграции. Смотришь на быт русского рабочего и швейцарца. У русских эмигрантов — безалаберно, все не вовремя, не в те часы, которые нужно, нет той чистоты, которая необходима, нет навыков, которые имеются у каждого швейцарца. У нас дверь соскочит с петли — она валяется, никто не поправит, а швейцарец придет, привинтит. У нас испортится электричество — так и ждут, пока придут монтеры, а швейцарцы сами поправят. Оторвалась пуговица — ни мужчина, ни женщина не пришьют ее.

Нам нужно, кроме умения работать на заводе, уметь по-человечески организовать наш быт. Я думаю, что нам нужно вооружить наших ребят начиная с младших групп умением налаживать жизнь по-человечески, чтобы не было такой расточительности в быту, как сейчас. Если возьмем европейскую жизнь, то мы увидим налаженность и экономию в быту. Я думаю, что нам нужно в быту иметь некоторый хозрасчет не в смысле скупости в отношении каждой копейки, не в том смысле, чтобы трястись над каждым кусочком, а должна быть рациональная организация быта, и мы должны наших ребят вооружить в этом отношении. Школа не должна стоять в стороне от этого. А сейчас выходит немножко по-барски. Если дело насчет радио туда-сюда, а насчет того, чтобы почистить сапоги — это не говорите. Я недавно выступала на одной из конференций, и мне вспомнилось из романа Гончарова описание, как Обломов чистил сапоги. Решил ухаживать за какой-то девушкой и представить себя камердинером и стал чистить сапоги, а та сразу обнаружила, что он не камердинер, а барин, потому что чистит не верх сапога, а подошву. В связи с политехнизацией мы должны строить свой быт не по-обломовски, ждать пока кто-то придет и почистит сапоги. Нужно уметь почистить и сапоги, и окошко протереть, чтобы был свет, и починить обвалившуюся дверь, и мусор выбросить туда, куда нужно.

Это не представляет ничего противоречащего политехнизации, а, наоборот, является дополнением к политехнизации.

Позвольте, товарищи, на этом закончить свое заключительное слово.

1931 г.

ЗА ЛЕНИНСКУЮ ПОЛИТЕХНИЧЕСКУЮ ШКОЛУ

Комсомол должен с особенным вниманием отнестись к постановлению ЦК ВКП(б) «О начальной и средней школе». Наша молодежь очень горячо стремится овладеть знанием и техникой, но вопрос о начальной школе часто считает вопросом ведомственным. А между тем одно тесно связано с другим. Школа должна открывать путь к овладению техникой, к овладению достижениями науки, она должна научить учиться и работать по-коммунистически. Мы говорим о культурной революции. Но у нас представление о культурной революции часто связано лишь с представлением о штабах, культэстафетах, авралах. Но в чем суть культурной революции? В том, что массы овладевают техникой, овладевают достижениями науки, научаются применять их к перестройке всей жизни на социалистических началах. Мы делаем лишь первые шаги по этому пути. В декадный срок массы техникой, достижениями науки не овладевают, тут нужна упорная, повседневная будничная работа.

Овладеть техникой, овладеть наукой можно лишь предварительно овладев достаточным объемом общеобразовательных знаний. Без этого не выйдет дело. Без этого будут лишь разговоры, благие пожелания. И вот ЦК в своем постановлении подчеркивает, что важно, чтобы школа давала основательные знания. Важно не только, чтобы школа давала развитие, но и практические навыки, без которых нельзя самостоятельно заниматься: нужна привычка читать серьезные книжки, работать со справочниками, необходимо умение записывать виденное и слышанное, делать расчеты, вычисления, знать основы важнейших наук, без которых трудно разобраться в окружающей жизни и еще труднее преобразовать ее в социалистическом духе.

Мы стали строить политехническую школу, учащиеся старших групп стали ходить на завод, но их работа часто не увязывалась в должной мере с учебой, с теорией. И ЦК указал на недопустимость этого.

ЦК говорит в постановлении о вреде всяких разговоров об «отмирании школы».

Было время, когда никаких массовых школ не было, массы пребывали в невежестве. Развитие капитализма тесно связано с развитием фабрик и заводов, т. е. применением коллективной рабочей силы.

Коллективная работа требует известной организации труда, элементарных культурных навыков. Капитализм создал массовую школу, которая давала известную сумму знаний. Но, давая эти знания, буржуазия стремилась при помощи школы затемнить сознание подрастающего поколения. В Стране Советов школа служит другим целям: вооружая знаниями, школа в то же время растит коммунистов, стремится выковать из молодежи людей, способных осуществить коммунизм.

В будущем школа не отомрет, ибо останутся возрастные особенности. И при коммунизме ребята будут трехлетние, семилетние и двенадцатилетние. Воспитание и обучение их и в будущем будет необходимо — систематическое общественное воспитание и обучение коллективов ребят взрослыми. Школа останется. Она изменит свои формы. Ребята будут развитее, дружнее, организованнее. Учителя будут иные. Может быть, наряду с учительской деятельностью у них будут еще другие занятия: кто будет работать у станка, кто будет летчик и т. д., — но школа, воспитательный процесс останутся.

Говорить о том, что школа отомрет, и делать из этого вывод: «чем скорее, тем лучше» — ошибочно. Сейчас у нас школа — орудие перевоспитания всех ребят в духе коммунизма. Мы проводим обязательность обучения. Обязательность обучения есть в других странах, но обязательной школы, где учат коммунизму, нигде еще нет. И нам надо нашу школу заботливо строить, поднимать качество ее.

Постановление ЦК требует общего внимания к школе, к учителю, помощи ему.

Всеобщее обучение потребовало новых кадров учителей, десятки тысяч неопытной молодежи влились в учительские ряды. Им особенно нужна методическая помощь. И ЦК призывает к тому, чтобы коммунисты всерьез занялись вопросами методики, ибо она требует подготовки на помощь учителю умелых инструкторов-методистов, требует помощи молодому учителю показом: нужны образцовые школы. Комсомол через пионерорганизацию должен довести решение ЦК до сознания самих ребят, сделать простые и понятные выводы о том, что требуется от самих школьников. А требуется вот что: сознательно отнестись к этому делу, организовать взаимопомощь.

И в старой школе лучшие ученики, более сильные, часто помогали более слабым: приходили пораньше и объясняли уроки. Необходимо, чтобы каждая школьная групповая бригада заботилась о том, чтобы поднять качество учебы своей бригады. Важно, чтобы создалось у ребят известное общественное мнение, чтобы было стыдно опоздать на урок, шалить в классе, халатно относиться к учебе. Нужна взаимопомощь. Опаздывает, положим, какой-нибудь мальчонка на урок. И вот товарищи должны выяснить, в чем дело. Может быть, мать загружает домашними делами. Надо самим поговорить с матерью и убедить ее. Или у парнишки нет силы воли: выйдет из дому вовремя, а до школы вовремя не дойдет — заглядывается по сторонам, ввязывается в драку. Надо заходить за ним кому-нибудь из товарищей, кто повыдержаннее. Один посильнее по арифметике — пусть поможет тем, кто послабее. Другой любит географию — пусть заинтересовывает других.

Дружный коллектив, умеющий сообща работать, нужен школе. В этом духе должен воспитывать ребят и пионеротряд.

Знание — сила, и школа должна вооружать этой силой ребят, а комсомол должен помогать школе в этом деле.

В области строительства нашей советской школы нужна громадная работа. Нужно,' чтобы учеба была как можно более научно продумана, чтобы из программ был выброшен до конца всякий хлам, но зато введено то, что сейчас особенно важно знать. Надо, чтобы методы преподавания облегчали приобретение знаний, делали их интересными, понятными ребятам.

Фронт школьный — тоже фронт борьбы. Старое еще очень живуче. Многим кажется: чем меньше новшеств, тем лучше. Они тянут школу назад. С этим правым уклоном нужна непримиримая борьба. Не такое теперь время, чтобы можно было идти назад. Но нужна непримиримая борьба и с теми, кто не преодолевает трудностей, а перескакивает через них, кто не понимает, как важно нам научиться по-настоящему работать, кто строит все новые проекты, широкие, размашистые, и не замечает, что они очень далеки от жизни.

Надо упорно работать над стройкой нашей политехнической ленинской школы, работать не покладая рук всем, и комсомолу в первую голову.

1931 г.

О ДЕТСКИХ ЭНЦИКЛОПЕДИЯХ

Всем нам в СССР приходится очень много учиться. Нельзя думать, что школьные программы и учебники, как бы хороши они ни были, обеспечат детей и подростков всеми необходимыми знаниями на веки вечные. Кроме того, школа обязана как можно быстрее научить детей учиться самостоятельно, самим отыскивать необходимые им знания. В учебниках не всегда найдешь то, что тебе в данную минуту надо, что особенно хочется узнать.

В деле детского и подросткового самообразования совершенно особую роль могут сыграть детские энциклопедии. Научно-педагогическая секция ГУСа в свое время настаивала на издании «Детской политехнической энциклопедии». Работа эта была начата в «Молодой гвардии», послано было туда немало статей, потом эта работа была заброшена. Характерен такой эпизод. Узнав из нашего журнала о намерении издавать такую энциклопедию, один старый рабочий, долго живший в эмиграции в Америке, прислал нам детскую техническую энциклопедию, вывезенную им из Америки, для того чтобы мы использовали ее. Энциклопедия была передана редакции намечавшейся энциклопедии и где-то затерялась ею. Все это, однако, дела минувших дней. А теперь должны вновь взяться за это дело детские библиотеки. Институт политехнического труда, Общество «Техника — массам», отдел технической пропаганды, профсоюзы. Сейчас возможности громадные. Надо издать том по технике, или, вернее, по политехнизму, но издать как можно скорее. Другой том должен был бы представлять собой «Энциклопедию юного колхозника», где было бы и о птицеводстве, и о кролиководстве, и о садоводстве, об огородничестве, о Мичурине, о сельскохозяйственных машинах, о юннатах, о пришкольных участках, о детском сельскохозяйственном труде, о работе пионерских лагерей и т. д., о крупном и мелком хозяйстве и пр.

Необходима еще «Энциклопедия юного туриста», где бы было о жарких и холодных странах, о морях и горах — физическая география; экономгеография, политическая география — для энциклопедии о жизни различных стран; тут детские библиотеки могут дать сразу богатый материал.

Необходим «Словарь юного читателя газеты», где давалось бы объяснение политическим терминам.

Нужен целый ряд других аналогичных энциклопедий. Они должны быть набраны обычным, а не мелким шрифтом, очень хорошо иллюстрированы, изданы в больших тиражах, так, чтобы такие энциклопедии были в каждой школьной библиотеке, в каждой детской библиотеке, могли стать настольным справочником учащихся.

Ребята очень интересуются энциклопедиями, особенно иллюстрированными.

Энциклопедии могут значительно повысить уровень знаний школьников, будить их интерес к целому ряду явлений, ширить их кругозор.

Неплохо было бы в дело создания детских энциклопедий внести элементы соцсоревнования. Дело это надо продвинуть в спешном порядке.

В ближайшем будущем библиотечная секция Общества педагогов-марксистов созовет вместе с Институтом детской книги, с детской коммунистической организацией и рядом организаций совещание по этому вопросу.

Большая просьба присылать в редакцию свои соображения по этому вопросу.

1932 г.

ВЫБОР ПРОФЕССИИ

Правильный выбор профессии имеет громадное значение и для дела, и для производства, и для самого работника.

Поставь вагоновожатым человека подслеповатого, теряющегося в трудные минуты, внимание которого быстро притупляется, — наперед можно сказать, что он будет наезжать на людей, а то и вагон со всеми пассажирами опрокинет. Поставь слабосильного человека на работу, которая требует большого физического напряжения, — он работы не выполнит, а силы свои надорвет окончательно. Поставь в учителя человека нервнобольного или невежественного — он всех ребят перепортит.

Вот почему, подбирая людей, надо точно знать, кого на какую работу поставить. «Профиль» работника, т. е. определение, какими качествами, знаниями и умениями он должен обладать для выполнения той или иной специальности, имеет громадное значение. Буржуазия давно уже усвоила эту истину и уделяет этому вопросу очень много времени и внимания. Существует ряд научных исследований, которые устанавливают, какие свойства должен иметь летчик, вагоновожатый, рабочий, работающий на том или ином сложном станке, мастер, инженер и пр. Есть даже особая наука — «профессиография», изучающая качества, необходимые для работника той или иной профессии. Мы должны особенно внимательно изучать эти работы, чтобы взять из них то, что нам надо. Современная, даже буржуазная, психотехника может дать в этом отношении очень много.

Конечно, мы должны относиться критически к буржуазной психотехнике, ибо она подходит к разрешению вопроса со своей буржуазно-классовой точки зрения: одна у нее мерка для людей с положением, для власть имущих и их детей, другая — для детей трудящихся. С одной меркой подходит она к труду мужскому, с другой — к труду женскому. Затем — и на это надо обратить особое внимание — буржуазная психотехника подходит к отбору работников только с точки зрения производства, а то, как та или иная работа действует на работника, насколько быстро она выматывает из него все силы, — этим буржуазная психотехника мало интересуется.

В Стране Советов, наоборот, нас интересует не только производство, но и рабочая масса, рабочий, на этом производстве работающий. Социалистическая психотехника должна обращать сугубое внимание на работника, на то, как та или другая специальность помогает его всестороннему развитию, насколько та или иная профессия дает ему удовлетворение, радость труда.

Опыт показывает, что та специальность, которая дает человеку наибольшее удовлетворение, обычно является и той специальностью, на которой человек может максимально дать производству.

При правильном подходе к вопросу выбора профессии интересы и производства и работника совпадают, но именно для того, чтобы найти такой подход, надо постоянно иметь в виду интересы работника.

Перед социалистической психотехникой на данном этапе развития нашей страны со всей остротой встал вопрос, поставленный уже в свое время Энгельсом, но могущий быть разрешенным лишь в Стране Советов. Это вопрос о сочетании профессий. «…Настанет время, — писал Энгельс в «Анти-Дюринге», — когда не будет ни тачечников, ни архитекторов по профессии… человек, который распоряжался в течение получаса как архитектор, будет затем некоторое время толкать тачку, пока не явится опять необходимость в его деятельности как архитектора. Хорош был бы социализм, увековечивающий работу тачечника как специальную профессию»[74].

В жизни мы видим уже сочетание профессий: сегодня — рабочий-металлист, завтра — председатель колхоза, послезавтра — шеф над комиссариатом… Сегодня — ткачиха, завтра — член горсовета, послезавтра — студентка втуза, потом — инженер…

Советская работа, общественная работа в сочетании с работой на фабрике, в колхозе создает новые типы работников. С одной стороны — работа техническая, с другой — умственная. Но, если мы имеем в виду бесклассовое общество — а мы не можем не иметь его в виду, не работать над его осуществлением, недаром эта задача выдвинута перед нами во весь рост XVII партконференцией, — мы должны осознать, что вопрос о рациональном сочетании профессий — один из очень серьезных вопросов, требующих серьезной проработки.

При этом мы должны стремиться к такому сочетанию профессий, чтобы это были, с одной стороны, профессии по линии физического труда, с другой стороны — профессии по линии труда умственного. Правильное сочетание профессий физического труда с профессиями умственного труда, проведенное в широком масштабе, подорвет в корне общественное разделение работников на интеллигенцию и на людей черного, физического труда.

Рабфаки, разные подготовительные курсы, вся система рабочего образования в СССР сделали чрезвычайно много для того, чтобы открыть не на словах, а на деле двери вузов для рабочих и крестьян. Однако нельзя закрывать глаза на то, что очень многие студенты смотрят на вуз как на учреждение, «выводящее в люди», как на путь избавиться от труда физического. Это пережиток того времени, когда люди из знания делали себе привилегию, а физический труд считался чем-то унизительным. Знание продолжает оставаться привилегией в капиталистических странах; этого не должно быть при социализме.

Задача заключается вовсе не в том, чтобы дать возможность большему числу рабочих стать интеллигентами, перестать быть рабочими, — дело в том, чтобы совершенно на иных основах строить разделение труда.

И другой вопрос — о смене специальностей. Мы не мыслим себе человека, навеки прикрепленного к одной профессии. «Современная промышленность никогда не рассматривает и не трактует существующую форму известного производственного процесса как окончательную. Поэтому ее технический базис революционен, между тем как у всех прежних способов производства базис был по существу консервативен. Посредством машин, химических процессов и других методов она постоянно производит перевороты в техническом базисе производства, а вместе с тем и в функциях рабочих и в общественных сочетаниях процесса труда. Таким образом она столь же постоянно революционизирует разделение труда внутри общества и непрерывно бросает массы капитала и массы рабочих из одной отрасли производства в другую. Поэтому природа крупной промышленности обусловливает перемену труда, движение функций, всестороннюю подвижность рабочего», — писал Маркс[75].

Маркс говорит о промышленности эпохи капитализма. Но и при социализме техническое основание промышленности не превращается в стабильное, напротив, темпы научных открытий усиливаются, а это еще больше революционизирует техническое основание. Планирование народного хозяйства, конечно, внесет большую плановость и в переброску рабочей силы, устранит непроизводительную растрату сил, однако не пойдет по линии прикрепления рабочего навсегда к одной функции, к одному станку. Политехническое образование внесет громадную рационализацию в необходимую смену функций, эта смена функций будет регулироваться, но смена эта будет возрастать.

Сейчас развитие крупной индустрии в нашей стране как нельзя более наглядно иллюстрирует это положение Маркса. Отсюда, конечно, не следует, что эту переброску масс рабочих, эту смену функций нельзя и не надо регулировать. Регулировать совершенно необходимо. Но, чтобы правильно регулировать переброску, опять-таки необходимо хорошо знать типы специальностей, психотехнический профиль каждой из них. Без этого работа регулирования будет идти «на глаз», будет мало эффективна. Мы знаем, что квалифицированные рабочие в капиталистических странах часто меняют свою специальность (исследования показали, что такая смена специальностей очень обычна, доходит до четырнадцати специальностей), но обычно это специальности, требующие однородного типа работников.

Нужна, кроме того, в интересах производства и в интересах удовлетворения интересов трудящихся общая политехническая культура, которая дает умение правильно налаживать всякую работу; нужно общее умение работать и физически и умственно, развертывая все свои силы, правильно регулируя свой труд, находя выход из встречающихся трудностей.

Крупнейшую роль в деле изжития разрыва между физическим и умственным трудом должна сыграть политехнизация нашей школы, как низшей, так и средней и высшей. Политехнизация навеки угробит старое капиталистическое разделение труда на интеллигенцию и на людей физического труда. Говоря о политехнической школе, о всеобщем обязательном политехническом обучении, мы мало подчеркиваем роль политехнической школы в деле строительства социализма, в деле изжития того общественного разделения труда," которое осталось нам в наследие от капитализма. Конечно, выполнить эту свою задачу политехническая школа сможет лишь при условии правильного подхода к самому понятию политехнизма. Надо бешено бороться со сведением политехнизма к столярным и слесарным мастерским, к отрыву его от производства страны, к отрыву его от остальной школьной учебы. Все яснее и яснее становится, что политехнизм должен включить в себя непременно и НОТ (научную организацию труда) и профориентацию. Если мы изучаем тщательным образом такой составной элемент производства, как станок, то мы в не меньшей мере должны изучать и другой составной элемент производства — рабочего, особенности его труда в каждой профессии. Этого у нас еще нет. Это нам нужно ввести непременно в курс политехнизма.

Обычно, кончая школу-семилетку, ученик имеет очень смутное представление, какими свойствами надо обладать, чтобы выполнять тот или иной труд с максимальным успехом. Обычно хотят идти в металлообрабатывающую промышленность не только из-за того, что там выше оплата труда, а потому, что металлисты играют не только ведущую роль в промышленности страны, но и играли ведущую роль в революции.

Ребята мечтают обычно о том, чтобы стать слесарями и токарями, думают, что это их «призвание». Настоящего понимания механизма социалистического народного хозяйства, где каждый вид производства — составная часть общего планового хозяйства, органически с ним связанная, — этого представления у ребят обычно нет, школа этого представления им пока не дает. Она не дает им и указания, как наилучше использовать свои силы. Наша молодежь работает на всех фронтах с большим энтузиазмом.

Но молодой энтузиазм вовсе не снимает с очереди вопроса о деловом, о наиболее целесообразном распределении сил. Целесообразное распределение сил плюс молодой пролетарский энтузиазм поднимают наше народное хозяйство на такую высоту, которая еще больше усилит темпы наших успехов. Политехническое образование создаст такую культуру труда, которая сделает весь труд качественно иным, насквозь социалистическим.

Общество педагогов-марксистов считает вопросы профориентации, вопросы выбора профессии составной частью политехнизации школы, а вопросы политехнизации школы — важнейшим участком борьбы за социализм.

Вот почему на одном из своих собраний оно ставило уже на обсуждение вопрос о профориентации и будет в дальнейшем уделять ему необходимое внимание.

На эту сторону дела обращает внимание и школьная секция ГУСа, которая создала специальную бригаду для разработки этого важнейшего вопроса.

1932 г.

ПРОЙДЕННЫЙ ПУТЬ

Ленин всегда очень внимательно изучал детский труд в мелком крестьянском хозяйстве, в крупном капиталистическом сельском хозяйстве, в домашней промышленности, в ремесле, в кустарных промыслах, на фабриках и заводах. В проекте программы партии, которую он набрасывал в 1899 г., он вставил пункт, требовавший запрещения труда детей и подростков до 14 лет. Принятая II съездом партии программа требовала этого запрещения до 16 лет, ибо, кроме необходимости оградить здоровье детей, необходимо было устранить основное препятствие, мешавшее ребятам учиться, — бытовой и наемный труд. Конечно, это не означало, что ребята до 14 или до 16 лет не должны работать.

Владимир Ильич, изучая Маркса, особое внимание обратил на то, что говорил Маркс в первом томе «Капитала» о соединении обучения детей и подростков с производительным трудом их. В статье «Перлы народнического прожектерства», написанной в 1897 г., он приводит соответствующую цитату из Маркса, причем отмечает необходимость сделать труд обязательным для всех подростков, тесно увязывая его с обучением. Но в той же статье Ленин указывал на классовый характер современной школы, на неосуществимость данного требования при капитализме вообще и при царизме в частности. Он считал, как и Маркс, что обязательный для всех подростков производительный труд, увязанный с учебой, вырвет почву из-под разделения общества на классы, считал, что это серьезнейшая работа.

В 1914 г., когда Владимир Ильич излагал учение Маркса для словаря Граната, в отделе «Социализм» он опять остановился на этом вопросе, приведя еще и другую цитату из «Капитала», где Маркс говорит о важности совместной работы подростков со взрослыми рабочими обоего пола.

Практически этот вопрос встал тогда, когда стала надвигаться социалистическая революция. Уже в 1914/15 г. я засела за изучение вопроса о политехническом труде. Владимир Ильич в этот период стал очень интересоваться вопросами политехнизации школы. В мае 1917 г., набрасывая те изменения, которые надо внести в программу, Ильич формулировал пункты об охране детского труда и учебе следующим образом:

«…5. Воспрещения предпринимателям пользоваться трудом детей в возрасте (до 16-ти лет), ограничения рабочего времени молодых людей (16–20 лет) четырьмя часами и воспрещения им работы по ночам в опасных для здоровья производствах и рудниках»[76].

«14. Бесплатное и обязательное общее и политехническое (знакомящее в теории и на практике со всеми главными отраслями производства) образование для всех детей обоего пола до 16 лет; тесную связь обучения с детским общественно-производительным трудом» (курсив мой. — Н. К.).

Приближалось время, когда соединение обучения с общественно производительным трудом должно было проводиться в жизнь.

Я написала через две недели после возвращения своего из-за границы, в апреле 1917 г., статью в «Правду», в которой говорила о необходимости провести запрещение детского наемного труда до 16 лет, но сделать труд подростков обоего пола с 12 до 16 лет обязательным, организовать этот труд, принимая во внимание потребности общественного труда, с одной стороны, здоровье и развитие подрастающего поколения — с другой, в то же время указывала на необходимость организации питания детей этого возраста[77].

В статье «Школьная муниципальная программа»[78], написанной через месяц, я уже прямо говорила о необходимости организации производительного труда через посредство школы. Я считала, что в этом деле крупнейшую роль должны сыграть самоуправление, профсоюзы, фабричные инспектора, писала о необходимости организации «районных комитетов надзора» из среды самого населения, задачей которых было следить за выполнением закона об охране труда детей и подростков.

Владимир Ильич считал эти установки правильными.

Как только организовалась Советская власть, был намечен целый ряд мероприятий, о которых я писала в Наркомат труда 30 ноября 1917 г.[79]

Насчет охраны детского труда, устройства школ для подростков, проведения в школах связи обучения с производительным трудом кое-что было сделано уже по районам Петрограда, надо было это закрепить. Но дело оказалось гораздо труднее, чем это представлялось первое время. С фронта возвращались солдаты к своим станкам, надо было освобождать для них места на заводах. Наркомтруд пошел по линии наименьшего сопротивления. Издан был закон о запрещении детского и подросткового труда до 16 лет, а школ, которые снабжали бы детей пищей и одеждой и в то же время организовали бы детский труд, не было. Получилось очень тяжелое положение для ребят. Стала расти беспризорность. Росло число детдомов, которые старались соединить обучение с производительным трудом, но в них часто не было ни труда, ни учебы. Разгоралась гражданская война. Белые грабили, разоряли и без того измученную войной страну. Белые разгоняли ребят и учителей, жгли школьные здания. Число ребят и подростков, оставшихся без крова, росло. Проводить политехническую школу в массовом масштабе в таких условиях не удавалось, конечно. Проводились лишь опыты этого дела учителями-энтузиастами. В некоторых опытных школах были громадные достижения, (взять хотя бы школу имени Лепешинского, школу в бывшем Екатерининском институте и ряд других). Можно было найти много интересного в отдельных школах, но это были отдельные ростки нового, которые зачастую заглушались, которые не встречали часто должной поддержки. Что же касается массовой школы, то тут положение было довольно тяжелое. Не было единого плана работы, не было учебников, бумаги, программ, не было никакого контроля. По-старому нельзя учить — это сознавало учительство, а как учить по-новому — не знало. Труд в большинстве случаев в школе превращался в самое первобытное самообслуживание, никак не связанное с учебой. Годы военного коммунизма были годами, когда была очень сильная тяга к учебе, было очень много инициативы, но недостаток организованности и общее разорение промышленности и сельского хозяйства сделали невозможным проведение политехнической школы.

Переход к новой экономической политике внес много нового в жизнь школы.

Гражданская война близилась к концу, начался восстановительный период.

Владимир Ильич очень внимательно следил за положением дела народного образования. В своих высказываниях на III съезде комсомола он очень подробно развил свою точку зрения на школу, на общественную работу, на необходимость связывать теорию с практикой, использовать уже в школе знания для преобразования жизни. На VIII съезде Советов делался доклад о плане электрификации страны, и Владимир Ильич считал, что в каждой школе должен был проходиться план электрификации, что школа должна быть культурным центром, должна теснейшим образом связывать всю учебу с разрешением практической задачи.

После VIII съезда Советов намечалось партсовещание по вопросам народного образования. Та плановость, которая наметилась в области хозяйственной жизни, необходима была и в области народного образования. Ильич считал, что на партсовещании должен был быть выдвинут вновь со всей силой вопрос о немедленной политехнизации массовой школы, что необходимо было точнее установить систему народного образования, связать учебу с практикой, с теми задачами соцстроительства, которые стоят перед страной, учесть и обобщить проделанный опыт, по-новому очертить круг знаний, который должен преподаваться в школе каждой ступени.

О политехнизме должна была делать доклад я. Написав тезисы, я показала их Владимиру Ильичу. Он сделал на них ряд замечаний[80]. Он знал о тех спорах, которые у нас шли в Наркомпросе, знал, что были товарищи, которые недооценивали значение политехнизации, говорили, что это дело далекого будущего, не понимали принципиального значения политехнизации. Владимир Ильич знал, что некоторые педагоги отстаивают ремесленные школы старого типа, не понимают необходимости связать воедино теорию и практику, дать учащемуся широкий политехнический кругозор. Ильичу мои тезисы показались недостаточно конкретными, мало заостряющими вопросы. Со сторонниками профшкол шел спор по той линии, что они стремились в профшколах сократить общеобразовательные предметы, упускали из виду коммунистические задачи воспитания, одна из которых — дать учащимся политехнический кругозор. Хотя я писала об этом подробно и в своей книжке «Народное образование и демократия» и в статье «Задачи профессионального образования», но происходившие в Наркомпросе совещания со специалистами, сторонниками профобразования в старом стиле, показывали, что в то время этот вопрос был еще далеко не решен. И Ильич хотел заострить вопрос.

Делать доклад по политехнизации школы мне не пришлось: я заболела и слегла. Ильич партсовещанием остался очень недоволен. Его ужасно раздражала во всей советской работе часто проявлявшаяся абстрактная постановка вопросов, общие рассуждения без учета действительности, ориентировки на нее. Учету конкретных условий надо было еще учиться. Эти же ошибки бросились ему в глаза и при ознакомлении с протоколами партсовещания по вопросам народного образования. Ильич внимательно следил за работой Наркомпроса, запрашивал постоянно материалы, я ему много рассказывала о работе мест, показывала письма, рассказывала о разговорах с приезжающей публикой и т. д., рассказывала о жалобах учителей на неопределенность требований, о том, что не только каждая губерния, но каждый уезд, даже школа вырабатывают свои программы. Рассказывала, что есть школы, где проходят с младших классов политэкономию и историю культуры, и тут же рядом — школы, где все построено на самообслуживании, все сводится к «беседам» учителей с детьми, беседам, представляющим собой разговоры вообще — то о вече расскажут, то о Петре Великом, а писать и читать не учат.

Владимир Ильич поднял вопрос о необходимости реорганизации Наркомпроса в том направлении, чтобы сделать его более деловитым, руководящим практической работой. 5 февраля 1921 г. были опубликованы в «Правде» написанные Ильичей «Директивы ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса», а 9 февраля в «Правде» же помещена была статья Владимира Ильича «О работе Наркомпроса». Директивы и статья были созвучны. Они требовали большей практичности, умения работать с педагогами, привлекать спецов, вести их за собой, помогать им выходить на правильный путь. В статье «О работе Наркомпроса» Владимир Ильич со всей силой обрушился на попытку отказаться от задачи политехнизации массовой школы, на попытку снизит,, объем общего и политехнического образования, даваемый в массовой школе.

В декабре 1921 г. имел место IX съезд Советов. В наказе, принятом на съезде Советов, написанном Лениным, говорилось о необходимости «еще более усилить связь школьной и внешкольной образовательной работы со злободневными хозяйственными задачами как всей республики, так и данной области и данной местности»[81].

Реорганизация Наркомпроса была проведена. Была создана между прочим научно-педагогическая секция ГУСа.

Владимир Ильич много раз говорил мне, как, в каком направлении должна идти ее работа. В состав ее были привлечены люди с большим педагогическим опытом (Блонский, Шацкий и др.), целый ряд практических работников. Владимир Ильич говорил, что задача научно-педагогической секции — учитывать практический опыт, обобщать его, с одной стороны, с другой — необходимо совершенно по-новому очертить круг даваемых ученикам в каждой группе знаний, необходимо как можно теснее связать программы с жизнью, с хозяйственным строительством, разгрузить их от всякого хлама, связать в нечто целое. Необходимо, чтобы программы закладывали основу коммунистического мировоззрения. И не только нужно изучать наш российский опыт, но и опыт более передовых в промышленном отношении стран, опыт Германии, особенно же опыт Северной Америки. Необходимо при составлении программ иметь в виду, что нам надо создавать политехническую школу, а не школу вообще.

Первые годы работы научно-педагогической секции шли в указанном направлении. Были выработаны программы для школ I ступени. Надо сказать, что до революции программы в начальной школе отсутствовали, были определенные требования по русскому языку, арифметике и закону божию. Никаких географий, историй и пр. не полагалось. Некоторые сведения по обществоведению и естествознанию учитель сообщал на уроках объяснительного чтения.

Ту же картину приходилось наблюдать и в школах швейцарских и др. Надо принять во внимание, что в большинстве европейских стран народная школа — это школа семи-, восьмилетка. Если там есть программы, то они относятся главным образом к старшим группам.

Программы ГУСа для массовой школы I ступени были новостью, давали учителю определенные установки. Всероссийский учительский съезд 1925 г. показал громадный подъем среди учительства, выявил огромную творческую работу, которую провело учительство I ступени. Увязка между школой и трудовой деятельностью населения получилась очень большая, особенно в деревне.

Что касается школы II ступени (от 12 до 17 лет), где коренным образом надо было перестроить все программы, по-новому организовать производительный труд подростков, перекинуть мост между теорией и практикой, дело застопорилось. Из школы II ступени (девятилетки) поступали прямо в техникумы и вузы. Это был по существу дела гимназический курс. Вузы и техникумы при поступлении требовали знаний в том объеме, в каком требовалось это раньше, требовали знания массы вещей, никому не нужных. Это не могло не повлиять на характер программ. Помню, как однажды пришел в комиссию, работавшую над программами II ступени, работник Главпрофобра и сказал: «Зря вы мучаетесь над программами, ведь мы предъявляем требования при поступлении в вузы и техникумы, следовательно, что мы потребуем, то вы и должны будете преподавать». На практике так и было. Те школы, которые учили по-новому, вынуждены были для идущих в вузы создавать специальные подготовительные курсы в вуз, где зазубривался весь выброшенный из программ старый хлам.

Не все шли в вузы и техникумы. И потому последние два года — восьмые и девятые годы — «профессионализировались». Создавались специальные «уклоны», которые готовили элементарных работников интеллигентских профессий по преимуществу. «Уклоны» удовлетворяли более или менее потребность в аппаратных работниках. II ступень стала носить печать интеллигентской, полупривилегированной школы. Политехнизмом никаким там и не пахло. Комсомол относился к школе II ступени остро враждебно и на II партсовещании добился ее ликвидации. Политехнизация школы шла по линии ФЗУ, где с первого же года проводилась работа на заводе, где работа оплачивалась (хотя и очень плохо) и где общеобразовательные знания тесно увязывались с работой на заводе. Наркомпрос всячески поддерживал этот тип школ, научно-педагогическая секция ГУСа особенно настаивала на политехнизации этих школ, что на практике не всегда проводилось в жизнь.

Наряду с этим новый тип школы, где учеба тесно связывалась с производством, представляли собой ШКМ. Элементы политехнизации проводились и там. Особенностью этих школ было ярко выраженное кооперирование, навыки коллективного труда. Политехнизация затруднялась благодаря слабому распространению сельскохозяйственных машин. Научно-педагогическая секция ГУСа всячески поддерживала ШКМ.

Широкий размах, который за последние годы приняло развертывание крупной индустрии, массовая коллективизация сельского хозяйства создали совершенно новую базу для политехнизации школы.

Политехнизация перестала быть просто интересным опытом, завет Ленина политехнизировать школы всех ступеней стал проводиться в жизнь.

Летом 1930 г. имел место политехнический съезд. Он прошел с громадным подъемом, при активном участии рабочих и колхозников.

Осенью был ряд совещаний по вопросу о проведении «закона о политехнизации».

Было проведено чрезвычайно важное постановление о прикреплении школ к фабрикам и заводам, к совхозам.

Повеяло новым духом.

Однако школу стал захлестывать бытовой труд ребят, многие колхозы стали рассматривать школу как поставщицу детских рабочих рук. Труд стал оттеснять учебу на задний план.

ЦК ВКП(б) указал на этот прорыв, и весь учебный 1931/32 г. все внимание было сосредоточено на поднятии качества учебы, на поднятии общеобразовательного уровня знаний. Это, конечно, ни в малейшей мере не означало, что партия снимает с очереди вопрос о политехнизации. Повышение общеобразовательной стороны учебы, улучшение методов преподавания — все это предпосылки для того, чтобы, опираясь на все возрастающее улучшение материальной базы политехнизации, поднять всю массовую школу на социалистический уровень политехнизации…

1932 г.

ОЧЕРЕДНЫЕ ЗАДАЧИ В ОБЛАСТИ ШКОЛЬНОГО СТРОИТЕЛЬСТВА

Всякий, кто хоть сколько-нибудь знаком с тем, что писал Маркс, Энгельс, что писал Ленин, знает, как много говорили они о тесной связи, которая существует между экономикой, политикой и культурой, как влияют они друг на друга.

Сознательные строители социализма не могут допускать поэтому отставания культурного фронта. Наши громадные успехи в области хозяйственного строительства требуют напряженнейшей работы в области культуры.

Первые годы надо было вести громадную работу по наметке путей строительства, сейчас вопрос в том, чтобы то, что намечено, проводить в жизнь возможно более четко, возможно более полно. А это возможно только при громадном энтузиазме масс. Американский инженер Майльс Шировер, проработавший в СССР шестнадцать месяцев, недавно написал в американском журнале статью «Магнитогорск — эпос труда». «Мир не видывал, — пишет он, — сооружения таких размеров и такой законченности. Магнитогорск производит впечатление не только своими размерами и даже не темпами постройки, осилившими невероятные препятствия, а смелостью замысла, поместившего этот современный гигант металлургии в одном из захолустий страны, которая еще недавно принадлежала к наиболее отсталым в мире». Причину успеха Магнитостроя Шировер видит в небывалом подъеме трудового энтузиазма. «История, — пишет он, — не знала еще случая, чтобы целая нация строила с таким энтузиазмом металлургический завод». И он совершенно прав. Как-то этой весной я получила письмо с Магнитостроя от товарища. «В Магнитогорске чувствуешь себя, как на фронте», — пишет он. И когда приезжают товарищи просвещенцы из Магнитогорска, чувствуешь — приехали люди с фронта.

И вот когда думаешь об отставании на культурном фронте, то видишь, что той культурной революции, которая необходима для перестройки всей нашей жизни, еще нет. Революция делается миллионами. Мы видели временами громадный подъем масс, но сейчас вопрос не только в настроении. Нужна смелость замысла, а затем упорный, повседневный, полный энтузиазма труд широких масс.

«Рабочий, — пишет мне из Магнитогорска один ученик третьей группы, — упал с лесов, ушибся, но в больницу не пошел, а опять полез вверх». Ребята заражаются этим энтузиазмом масс. В области просвещения также необходим ясный, четкий план строительства, смелость мысли, но осуществить план грандиозного культурного строительства можно лишь тогда, если массы возьмутся за это дело, примкнут к нему.

Все наше строительство должно быть связано воедино цементом культуры. Надо, чтобы в нашем социалистическом строительстве ни одна корка даром не пропадала, ни одна сила даром не растрачивалась, чтобы все шло на великую стройку.

И первая задача, которая стоит перед нами, просвещенцами, — это втянуть в культстроительство широчайшие массы в гораздо большей мере, чем это было до сих пор.

Дело культстроительства должно стать делом всей страны.

Возьмем хотя бы вопрос о школе.

Мы проводим всеобщее обучение, хотим сделать его обязательным до 17 лет, хотим создать политехническую школу, которая воспитала бы всесторонне развитых людей, способных довести до конца дело строительства социализма. Это — грандиозное дело, которое административным порядком не проведешь, на это дело надо поднять массы.

Мы строим школу, но школа строится не в безвоздушном пространстве, школа строится в определенной среде, дети растут в условиях определенного бытового уклада. Недоучитывать влияние этого уклада — значит делать столь же крупную ошибку, как делали те, кто недооценивал влияния школы, говорил об ее отмирании. Раньше школа охватывала лишь часть ребят, теперь она охватывает всех ребят от 8 до 12 лет, в ближайшее время будет охватывать ребят до 15, а затем до 17 лет. Влияние школы будет расти. Всеобщее обучение очень повышает удельный вес школы. Поэтому ей должно быть уделено громадное внимание.

Мы живем в постоянно изменяющейся среде. В ней пока старое еще смешано с новым, тьма еще в ней противоречий. Партия и Советская власть стремятся создать условия, способствующие изменению среды в направлении социалистическом. Это очень сложный процесс. В него входит и изменение мировоззрения людей, их взаимоотношений, изменение отношения к религии, к науке, к труду, изменение привычек, чувств, характера переживаний. Меняется быт, и в связи с этим меняется влияние его на детей. У нас нет противоречий между теми целями, которые ставит себе советская школа, и направлением видоизменений в быту. Между социализирующейся школой и социализирующимся бытом должна быть тесная смычка. Школа должна опираться на социалистические элементы быта, целиком их использовать. Но она не может этого сделать, если не будет опираться на передовые слои населения, не организует их около себя. Партия, комсомол, профсоюзный, колхозный и советский актив могут сделать тут чрезвычайно много, работая в союзе со школой. Они могут создавать для ребят благоприятные условия развития, создавая детские столовые, организуя общественное питание ребят, стирку и починку детского белья и одежды, детские ванны и купальни, детские площадки, общежития, детские дома отдыха, организуя детские комнаты при жактах, организуя детские технические станции, детские библиотеки, детские экскурсии и пр.

С другой стороны, они могут проделать громадную работу по защите ребят от влияния на них пережитков старого быта. Можно и надо проделать громадную работу по охране личности и прав ребенка: охране от битья, ругани, спаивания, развращения ребят, непускания в школу, к врачу и пр. Не меньшую работу надо проделать по охране труда детей. Бытовой труд детей часто срывает школьную учебу. Если на заводе, на фабрике запрещается труд детей до 14 лет, то этого нет в колхозах, нет в домашней и кустарной промышленности, нет в домашнем быту.

Некоторые колхозы переводят на трудодни ребят начиная с 11 лет и тем срывают учебу. Летом ребята часто работают сверх всякой меры на своих огородах по той мелкой деревенской работе, которой конца нет. В городе ребята тоже не мало заняты, особенно девочки. Тяжело положение детей разных родственников-иждивенцев. Их особо загружают нянчанием детей, посылками и т. д. С самого начала революции встал вопрос о создании повсюду «постов охраны детского труда», но вопрос этот замер как-то. Однако теперь более чем своевременно вновь поднять этот вопрос. При жактах, в селах такие посты очень нужны. Эти посты должны, конечно, иметь определенные нрава.

Но не только детский быт должен быть в поле зрения советской общественности, передовых работников и колхозников. Сама школа должна быть окружена их вниманием. До зарезу нужны школьные здания: детские массы хлынули в школу, и негде им там даже приткнуться, тесно, работают в три смены…

У нас любят говорить: «Нет строительных материалов, нет ассигнований». Под лежачий камень вода не течет. И если не добиваться или добиваться только Наркомпросу, не будет той стройки, которая нужна. Нужно, чтобы стройка школьных зданий сделалась делом общественным. Недавно т. Бубнов рассказывал о своей поездке в Центрально-Черноземную область. Там все население так заинтересовано в постройке школ, что каждый смотрит, нельзя ли где вытащить торчащий без надобности гвоздь, чтобы сдать его на постройку школы.

Нужно шефство рабочих над стройкой. Недавно мне рассказывал шофер, — который возил Владимира Ильича и который теперь в порядке общественной работы шефствует над большой школой, на какие вещи ему приходится натыкаться. На ремонт школы определена довольно большая сумма. Но стали говорить, что на эту сумму ничего не сделаешь. Не хватало денег, например, на ремонт уборных. Тогда шеф-шофер решил пересмотреть, нельзя ли на чем-нибудь сэкономить. Было постановлено, что надо затратить довольно большую сумму на паровой котел — на отопление. Шеф пошел посмотреть, нельзя ли вместо того, чтобы заменять старый котел новым, починить его. И что же оказалось? Котел не нуждался ни в каком ремонте. Составлявшие смету, очевидно, рассчитывали, что можно будет этот котел, квалифицировав его как негодный, использовать для другого учреждения. Нашлись деньги таким образом для ремонта уборных и для ряда других неотложных починок. Это — настоящий социалистический расчет.

Настоящий хозрасчет заключается в том, чтобы каждый сук, каждый гвоздь, каждая сила шли на пользу строительства социализма. Неправильно было бы понимать хозрасчет чисто по-коммерчески, по-буржуазному, когда в жертву «выгоде» приносятся социалистические цели. Нам нужна громадная стройка школьных зданий, хороших, удобных. Но строить мы должны умело, расчетливо. И тут совет, помощь рабочих, колхозников нам нужны до чрезвычайности.

Наша школа политехническая. При школах у нас строятся мастерские, но часто строятся «на глазок», покупается для них не то, что надо — дорогостоящие аппараты, с которыми ребята не знают, что сделать, — а самого нужного, простого нет. Вот почему в деле оборудования мастерских привлечение рабочих имеет очень важное значение.

Мы строим политехническую трудовую школу, которая должна в корне отличаться от школы словесной.

Мы знаем недостатки нашей школы. Ребята пишут с ошибками, плохо знают математику, способны Берлин искать в Китае. Спору нет, надо повысить школьную учебу. Постановление ЦК ВКП(б) от 5 сентября 1931 г. указало совершенно правильно на необходимость повысить качество учебы. Мы должны вооружить наших ребят, которые должны довести дело строительства социализма до конца, знаниями, самыми важными и ценными, мы должны ставить преподавание наилучшими методами, чтобы ребята как можно легче, быстрее и глубже овладевали достижениями науки. Нужна упорная работа в этом направлении.

Но часто мы забываем, насколько и жизнь и школа стали качественно иными. В этом номере журнала мы печатаем статью тт. Алексеевой, Блонского и Сергеевой о том, как дети разных возрастов представляют себе машину и фабрику. Шестьсот детских работ написано о машине и фабрике, это работы ребят от второй до седьмой группы включительно, работы разной, конечно, ценности. Но как они написаны просто, содержательно. В старой школе так не учили писать. И как много знают ребята о фабрике и машине. Прежде никто таких тем и не давал. В начальных школах ребятам объясняли пословицы: «За битого двух небитых дают, да и то не берут» или: «Стоит кутья на покути, а узвар ушел на базар», а в гимназии писали сочинения на темы: «Сухое дерево в сук растет» или: «Семь раз примерь, а раз отрежь», а о машинах, о фабриках ничего не писали. Мне кажется, что работа тт. Алексеевой, Блонского и Сергеевой особенно ярко показывает, насколько качественно стала школа иной и какие богатые предпосылки мы имеем для того, чтобы создать подлинно политехническую школу.

Мы должны только отдать себе отчет в том, что подлинной политехнической школы мы не построим без широкого участия в ее работе рабочих и колхозников. Мы видим, как у нас на глазах растет культурный уровень масс. Индустриализация страны играет тут крупнейшую роль. Кроме того, и рабочие и колхозники переквалифицируются, учатся работать так, как этого требует современная техника, современная механизация производства. Ленин говорил о необходимости широкого политехнического кругозора для всякого рабочего, столяра, плотника. «Вводные курсы в производство», которые проводятся на фабриках, ширят этот горизонт. Интересно учесть опыт этих курсов, учесть, что они дают в смысле политехнизации. Эту зиму необходимо будет ввести в колхозах «вводные курсы в колхозное строительство». В этих курсах надо показывать связь между сельским хозяйством и индустрией.

Пятилетний план, осмысливание производства — все это политехнизирует массу, делает ее тем самым особо приспособленной для помощи политехнизации школы. Среди политехнизирующихся масс особо важно развернуть широкую марксистскую педпропаганду, которая создает исключительно благоприятную обстановку для политехнизации школы.

Но должна быть втянута в это дело и вся масса спецов. Владимир Ильич писал об этом еще в 1921 г. Данная стадия развития техники не может не ширить их политехнический кругозор, жизнь тянет их к этому, толкает их на политехнизм. Чем глубже подходят они к пониманию великого плана строительства, тем яснее становится для них самая сущность политехнизации, тем яснее становится для них то общее в технике, что связывает в один узел все разнообразные виды производства.

Недавно была сессия профтехнической секции ГУСа. На этой сессии шла речь о профилях. И вот говорилось, что каждая узкая специальность должна даваться на фоне всей данной области знания, на фоне политехнизации. Говорилось также о том, что в СССР каждый специалист должен уметь понятно, просто передавать свои знания массам.

Чтобы вырастить такого типа спецов, наши вузы, втузы, сельскохозяйственные вузы, наши техникумы должны провести студентов через работу, которая научила бы их передавать свои знания массам. Один из видов этой работы — прикрепление студентов к политехнической школе, помощь ей. Каждый вуз, каждый техникум должен иметь производственный план помощи школе, такой производственный план должен быть у каждого курса. Такие же производственные планы помощи школе должны быть у фабрик, заводов, совхозов, к которым прикреплены школы. Такие планы должны быть у каждого цеха.

МТС, исследовательские институты, различные советские общества должны иметь свои планы помощи школе, причем каждая организация должна обсуждать эти планы на широких общих собраниях своей организации.

Скоординированные планы в отношении каждой школы должны быть в совете культурного строительства при горсоветах, сельсоветах, риках. Профсоюзы, колхозы должны быть втянуты в эту работу.

Широкая сеть помощи каждой школе со стороны советской общественности поможет школе до чрезвычайности, привлечет к ней внимание широких слоев населения. Она поможет учителю. Она окружит его необходимой заботой и вниманием.

Со времени постановления ЦК «О начальной и средней школе», которое сыграло исключительную роль в истории нашей школы, прошло около года, за это время проделана большая работа. Занятия стали гораздо содержательнее, учет работы значительно улучшился, изживаются беспредметные беседы, учитель почувствовал гораздо больше ответственности за качество учебы, ребята серьезнее стали относиться к учебе.

Но учителей не хватает, в учителя идут неохотно: нет еще сознания того, что учитель тоже строитель социализма, нет еще настоящей общественной заботы об учителе, внимания к нему, а влившиеся вновь в ряды учительства кадры очень молоды, слабо подготовлены. Им нужна помощь со стороны органов народного образования, со стороны более опытных учителей, со стороны вузов, со стороны научных работников, со стороны рабочих, колхозников. Нужно учителям помочь поднять свою квалификацию и в отношении расширения своих общеобразовательных знаний, и в отношении овладения техникой, и в отношении овладения педагогическим мастерством. Нужно, чтобы не только масса просвещенцев, но вся страна ясно осознала эту вставшую с такой остротой задачу — поднять квалификацию массового учительства. Летом это делают специальные курсы и конференции. Но необходима будет работа над собой учительства и зимой. Надо учителю покрепче овладеть методами самообразования, научиться учиться самостоятельно.

И, наконец, не снимается с очереди, а, напротив, становится еще более настоятельной коллективная работа над улучшением программ, разработкой методов воспитания и образования, над разработкой частных методик. Достичь реальных серьезных результатов в этой области можно лишь тогда, когда это дело будет выведено на широкую научную дорогу, если в этом деле примут участие научные работники.

Хозяйственники, увлеченные своей работой, очень часто впадают в самый первобытный экономизм, с которым так боролась паша партия с самого основания.

Ленин яростно боролся со всеми теориями, пытавшимися возродить в новой форме старый экономизм. Взять хотя бы его статью «О карикатуре на марксизм и об «империалистическом экономизме», написанную им в 1916 г. В наше время стихийный экономизм хозяйственников больно бьет не только по культуре, но и по самому хозяйству. Хозяйственники должны понять свою обязанность всячески помогать развитию культуры вообще и школе в частности.

Общество педагогов-марксистов должно в предстоящем учебном году развернуть широкую массовую работу по марксистской педпропаганде среди населения вообще, среди рабочих в частности. В эту пропаганду должно войти и научное освещение вопросов улучшения быта ребят, должна войти и пропаганда задач социалистической школы, пропаганда, политехнизма. Общество педагогов-марксистов должно завязать тесные связи с научными обществами, институтами, с вузами и техникумами, втянуть широкие слои в проработку программных и методических вопросов, втянуть их в работу над поднятием квалификации учительства.

Общество педагогов-марксистов должно теснейшим образом связаться с учительством, учитывать его опыт, всячески помогать ему идти по пути воспитания подрастающего поколения в духе марксизма-ленинизма,

1932 г.

ЗА ВЫПОЛНЕНИЕ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ЦК ВКП (б)

Школа у нас теперь охватывает громадные контингенты детей, удельный вес ее повысился, а если мы примем во внимание те задачи, которые ставит программа партии перед школой в период диктатуры пролетариата, то нам ясно станет, почему ЦК партии уделяет в последнее время такое большое внимание школе. «В период диктатуры пролетариата, т. е. в период подготовки условий, делающих возможным полное осуществление коммунизма, школа должна быть не только проводником принципов коммунизма вообще, но и проводником идейного, организационного, воспитательного влияния пролетариата на полупролетарские и непролетарские слои трудящихся масс в целях воспитания поколения, способного окончательно установить коммунизм»[82].

Школа должна вооружить поголовно все подрастающее поколение знанием. Знание — сила, знание всегда было достоянием незначительного верхнего слоя, оно было в руках господствующего класса могучим орудием порабощения, тысячами способов, и открытых и прикрытых, закрывался массам доступ к знанию. Знание, даваемое массам, фальсифицировалось, искажалось, давались жалкие обрывки без всякой системы.

В январе 1918 г. на III Всероссийском съезде Советов Ленин говорил: «Раньше весь человеческий ум, весь его гений творил только для того, чтобы дать одним все блага техники и культуры, а других лишить самого необходимого — просвещения и развития. Теперь же все чудеса техники, все завоевания культуры станут общенародным достоянием, и отныне никогда человеческий ум и гений не будут обращены в средства насилия, в средства эксплуатации. Мы это знаем, — и разве во имя этой величайшей исторической задачи не стоит работать, не стоит отдать всех сил? И трудящиеся совершат эту титаническую историческую работу…»[83]

Сделать знание общенародным достоянием — эта задача стоит перед нашей школой. Это задача трудная. Одной школе она не под силу. Нужна работа не только среди детей, но и среди взрослых. Однако школа играет тут главную роль. В силу целого ряда причин, которых мы в данной статье не будем касаться, наша школа плохо вооружала ребят знаниями. Это был крупнейший прорыв, невыполнение тех установок, которые даны были школе. В обстановке классовой борьбы этот прорыв особенно недопустим. ЦК указал на этот коренной недостаток школы в постановлении от 5 сентября 1931 г. Работа шла в направлении исправления этого недостатка очень большая, но дело до конца еще не доведено, и ЦК издал новое постановление от 25 августа 1932 г. Чему учить — в этом гвоздь вопроса. Чему учить — это определяют программы. ЦК указывает на перегрузку программ. Это, конечно, очень важный недостаток. Дело не в том, чтобы накрутить в программу как можно больше сведений по каждой области знаний, важно отобрать лишь самое существенное, основное, важное. Программа может быть очень обширна, но может в то же время не давать того, что составляет основу науки. Надо тщательно проверять вырабатываемые программы под этим углом зрения. При составлении программ очень важно учитывать имеющийся у учащихся объем знаний и базировать на них программу каждого года. Надо не переоценивать силы ребят, надо очень хорошо знать их подготовку. Мы за прошлый год много работали над искоренением предрассудка, что «ребенок все может»; но надо и в отношении программ помнить, что ребенок не может одолеть любую программу.

ЦК указывает также на недостаточную увязку между программами. Программы должны давать знания, которые закладывали бы прочный фундамент материалистического мировоззрения, поэтому вся сумма программ должна давать нечто цельное. При недостаточной увязке получается много излишних повторений, а главное — выпадают те реальные связи между отдельными областями знания, которые надо учащемуся осознать, надо, чтобы предметы не разгораживались по-кантовски, а выявлялась бы связь между ними.

Говорит ЦК и о необходимости увязки преподавания всех предметов с материалом социалистического строительства. Это вливает живую струю в преподавание, приближает преподавание к жизни.

ЦК указывает на ряд принципиальных ошибок в ряде программ и упрощенско-вульгаризаторский подход некоторых составителей программ к своей задаче. Это указание говорит о том, что даваемый материал должен быть глубоко научно продуман, что программы для школы должны учитывать возраст, но недопустимо фальсифицировать знания, «приспособлять» их к ребятам. Ненаучность преподавания — это серьезнейший недостаток, с которым надо серьезно бороться.

Мы должны давать явления в их развитии, без этого мы не научим подрастающее поколение диалектически мыслить, не научим глядеть вперед, предвидеть развитие событий. Вот почему ЦК настаивает на необходимости исторического подхода к изучению общественных явлений, требует «усилить элементы историзма в программах по обществоведению, по языку и литературе, географии, иллюстрируя основные разделы и темы этих дисциплин необходимым фактическим материалом, историческими экскурсами и сравнениями».

Важно очень указание ЦК о необходимости внесения в учебные программы знаний, касающихся национальных культур народов СССР, их литературы, искусства, исторического развития. Это указание ЦК важно потому, что старая, оставшаяся от времен самодержавия привычка великодержавного игнорирования особенностей национальностей, населяющих СССР, недооценка учета их развития еще не изжита до конца.

В программе партии указывается, что наша школа должна быть трудовой политехнической, увязывать обучение с производительным трудом. В постановлении ЦК от 25 августа 1932 г. подчеркивается значение правильной постановки трудового обучения в политехнической школе. Трудовое обучение в школе введено с самого начала создания советской школы, мы имеем уже почти пятнадцатилетний опыт, на базе которого можно найти уже правильную линию в этой работе. Первые годы трудовое обучение очень часто сводилось к бытовому самообслуживанию (мытью полов, тасканию веды, варке пищи и т. п.). Это вызывалось условиями тяжелой разрухи.

Это был неправильный путь организации труда в школе. Однако элементы самообслуживания должны войти в трудовое обучение, поскольку мы хотим добиться повышения общего бытового уклада, рационализации его. Очень часто школа соскальзывала при постановке трудового обучения на путь ремесленничества и совершенно упускала из виду, что страна делает громадные успехи в деле индустриализации, в деле механизации сельского хозяйства; давались узкие ремесленнические навыки, никак не связанные с математикой, физикой, химией, биологией, географией, плановостью хозяйства. Учитывая неправильность такой постановки дела, надо, однако, давать ребятам умение работать с основными инструментами, причем надо точно определить минимум навыков. Без них сейчас нельзя обойтись, работая хотя бы у станка или с трактором, монтируя машины или изготовляя их модели.

Но нельзя этим ограничиваться, надо давать учащимся знания в области технологии, энергетики, машиноведения, увязывая их с умением работать у станка, управлять машиной, с умением работать рационально, планируя свою работу, делая нужные расчеты, чертежи, проверяя себя и т. д.

Очень важна работа учащихся в совхозах, в колхозах, на фабриках и заводах вместе с взрослыми рабочими, примыкающая к общей плановой работе предприятия. Однако ребята не должны просто превращаться в «рабочие руки», а работа их должна быть подчинена образовательным и воспитательным целям. На практике бытовой труд часто захлестывает политехнические установки, тут нужна большая бдительность, большое участие школы и учителя в организации труда учащихся на заводе. Самое важное — увязка производительного труда с общеобразовательными знаниями, увязка эта должна быть продумана педагогически. Наряду с этим необходима широкая внешкольная техническая пропаганда среди учащихся.

Указания ЦК относительно перестройки программ вносят четкость в вопрос, чему учить.

Но ЦК говорит, однако, не только о том, чему учить, но и как учить — не только о программах, но и о методах преподавания.

Мы должны и в методах изжить самотек, должны не шарахаться постоянно из стороны в сторону, то целиком соскальзывая на старые методы, то с водой выплескивая и ребенка, отказываясь от всего старого целиком, не умея выбрать из него того, что надо оставить и с чем надо увязать новое, на чем надо это новое базировать. Надо покончить с поисками наиновейших «универсальных» методов. Во всех передовых педагогиках давно уже писалось, что учитель должен уметь руководить порученным ему классом, всем школьным коллективом в целом и в то же время он должен знать каждого ученика, руководить его работой, не перепоручать часть своих функций бригадирам — отдельным наилучше подготовленным ученикам. Писалось о том, что учитель должен уметь вести урок так, чтобы будить интересы ребят, приковывать их внимание к определенным вопросам, уметь живо, просто, понятно рассказать им о многом, показать им многое на плакатах, на опытах, на экскурсиях.

Писалось о том, что учитель должен уметь организовывать учебу и труд ребят, учить их самостоятельно учиться, должен приходить им на помощь.

Всякий хороший учитель должен уметь это делать.

Но он должен в то же время учить ребят работать коллективно, в кружках, в бригадах, работать по плану, должен растить из них, организуя их в процессе учебы и труда, сознательных граждан, общественников, умеющих применять свои знания для организации по-новому, по-социалистически всей своей жизни и работы.

ЦК во всей советской работе требует проверки исполнения, учета пройденного. И в области школьного дела он требует реального учета. Учитель не может строить правильно своего курса, если он не знает точно объема знаний учеников. И ЦК обязывает учителя следить за успеваемостью каждого учащегося, в конце каждой четверти составлять характеристику его успеваемости, отмечать, что он знает и чего не знает, в чем ему надо помочь. В конце года устанавливаются проверочные испытания. Об успехе учащихся судит уже не сам учитель, судит определенный коллектив. Эта проверка есть не только проверка успеваемости учеников, но и проверка качества преподавания учителя.

Растить сознательных граждан Советской страны, растить тех, кому предстоит довести до конца дело строительства социализма, нельзя, не воспитывая сознательной дисциплины в каждом учащемся, умения подчинять свою волю воле коллектива, владеть собой, быть стойким борцом за дело трудящихся. Чем лучше будет поставлена воспитательная работа, тем легче будет для каждого это подчинение. Но пока что школа не всегда влияет надлежащим образом, слабо бывает еще часто ее влияние, сильнее влияние улицы, влияние семьи. Мы бережем заводское имущество, колхозное имущество — неужели не надо беречь нам нашу детвору, наше будущее?

А часто бывает так, что попавший под колесо жизни, под влияние улицы, разлагающейся семьи подросток, поступив в школу, начинает влиять на других ребят самым отрицательным образом, рассказывая циничные анекдоты, хулиганя, организуя ребят на воровство, на всякие безобразия. Тогда школа в целях охранения ребят прибегает к исключению безобразничающего учащегося сроком от одного до трех лет.

Конечно, такое исключение указывает на слабость учительского персонала, неумение повлиять на хулиганствующего ученика, на недостаточность авторитета учителя у учеников, на общую слабость постановки воспитательной работы школы. Но нельзя летать по поднебесью, надо брать школу как она есть; в наших условиях иногда неизбежно прибегать к исключению учащихся — это мера социальной защиты школьников.

Часть педагогов — нам кажется, очень незначительная, — тех, над которыми властны еще старые традиции, которые приспособились кое-как, но не понимают, чем должна быть советская школа в нашу эпоху, хотят видеть в постановлении ЦК директиву для введения в школу целой системы наказаний, желают встать на путь восстановления старой, рабской, а не сознательной дисциплины. Это совершенно неверное толкование постановления ЦК.

Старое ушло безвозвратно в прошлое. Другие требования к школе, другие ученики, других людей должна воспитывать из них школа.

Конечно, чрезвычайно важно не только знать то, чему учить и как учить. Важно и то, кто учит. И ЦК подчеркивает необходимость систематически работать над повышением идейно-политического уровня учителей, над вооружением их знанием и искусством преподавания. Говорит ЦК и об улучшении материального положения учителя, повышении внимания к его нуждам, освобождении его от всяких посторонних нагрузок, об обеспечении для него возможности целиком уйти в работу над поднятием школы на необходимый уровень. Работа учителя — это работа строителя социализма, и потому ЦК уравнивает его и в смысле снабжения и в смысле прав его детей с рабочим.

Постановление ЦК, как мы видим, останавливается на самых важных узловых вопросах школы, оно поможет овладеть необходимыми умениями и темпами в стройке подлинной политехнической ленинской школы для нашего подрастающего поколения.

1932 г.

К ВОПРОСУ О ПОЛИТЕХНИЗАЦИИ РАБФАКОВ

Ленин смотрел на политехнизацию не как на что-то специфически «школьное», он считал, что политехническое образование — путь к пониманию того, как надо создавать базу строительства социализма, вооружение для строительства этой базы. Политехнизм вскрывает все связи и опосредствования в области отдельных отраслей производства, показывает их взаимосвязь, то общее, что лежит в их основе, и то специфическое, что лежит в основе каждого производства. Политехнизм показывает, куда идет развитие техники, какими путями оно идет, что в современном производстве обречено на гибель и что будет развиваться все шире и шире. Маркс и Энгельс обладали широчайшим политехническим кругозором. I том «Капитала» — образчик политехнического анализа базы капиталистического уклада. Нельзя строить плановое хозяйство, не имея политехнического кругозора, не понимая взаимозависимости между отдельными отраслями производства, не понимая, как должно быть преобразовано каждое производство, что надо преобразовать в первую очередь и как надо поднимать все хозяйство на все более и более высокую ступень.

Но знать все это нужно не только работникам Госплана. Знать это нужно каждому сознательному рабочему, каждому сознательному колхознику. Им нужно политехническое образование, им нужен политехнический кругозор. Коммунисты строят социализм путем втягивания в это дело широчайших масс. Капиталисты стремятся сузить политехнический кругозор рабочего. Маркс, Энгельс, Ленин требовали его расширения.

Вот почему Ленин в «Заметках на тезисы Надежды Константиновны» пишет о необходимости «добавить 1 или 2 тезиса о принципиальном значении политехнического образования…»[84]. Принципиальное значение политехнического образования громадно. Исключает ли политехническое образование специальное, профессиональное? Пи в малейшей мере. Думать так — значило бы перескакивать через потребности текущего момента. Профессиональное образование в первые годы революции носило архиремесленный характер, оно ориентировалось на отсталую промышленность. В Наркомпросе было два течения. Одни хотели ограничиться только политехническим образованием. Они понимали всю его значимость, всю недостаточность тогдашнего профобразования. Мы знаем, что такая точка зрения привела к временному упразднению профтехнического образования, к передаче профшкол в разные ведомства. Другие считали, что сейчас нужно лишь профтехническое образование, а политехнизация — дело далекого будущего. Пока что нужно только профессиональное образование, «монотехническое». Те, кто отрицали политехническое образование, по мнению Ленина, «пересобачивали до глупости». Чего требовал Ленин? Соединения профобразования с политехническим образованием. В архиве Института Ленина имеется за № 3948 заметка Ленина к какой-то рукописи или тезисам, где он пишет:

«… добавить: 1) о политехническом образовании для юношей и для взрослых.

Для взрослых развитие профессионального образования с переходом в политехническое».

Ленин требовал: «…немедленный переход к политехническому образованию или, вернее, немедленное осуществление ряда доступных сейчас же шагов к политехническому образованию…» («Заметки на тезисы Надежды Константиновны»). Профобразование даже ремесленного типа необходимо, «с тем однако, — писал Ленин, — чтобы этот «ремесленник» имел широкое общее образование… был коммунистом… имел политехнический кругозор и основы (начатки) политехнического образования…» (там же).

Ясно, рабфаки рядом с общим образованием, с политическим образованием должны давать своим слушателям и политехническое образование.

Учащиеся рабфака — рабочие с производственным стажем, с известным знанием производства. Это очень серьезное преимущество.

Чтобы правильно поставить занятия политехнизмом, надо изучить производственный опыт каждого рабфаковца. На уроках родного языка надо давать сочинения, в которых рабфаковец описывал бы свою работу, рассказывал бы о своем производственном опыте, о своих заводских переживаниях и т. д. Преподаватель должен уметь «разаппетитить» рабфаковцев на писание подобных сочинений рядом вопросов, чтением вслух некоторых лучших работ, направить воспоминания в определенное русло. Эти сочинения плюс заполнение необходимой целесообразной анкеты позволят разбить рабфаковцев по известным группам: часть будет с металлообрабатывающих заводов, часть с текстильного производства, часть с мелких деревообделочных мастерских и т. д. и т. п. Надо будет провести общую беседу о предмете политехнизации со всеми рабфаковцами, а потом обдумать для каждой группы особую экскурсию на заводы той области производства, в которой они работали раньше: текстилен — на текстильные, металлистов — на металлообрабатывающие и т. д. Желательно, чтобы это были экскурсии на более мощные заводы с рационализированным производством и т. д. и т. п. Очень важна предварительная проработка с экскурсоводом: что надо смотреть, на что надо обратить особое внимание.

Важен обмен после экскурсий впечатлениями, анализ их рабфаковцами на основе сравнения своего прежнего предприятия с виденными ими на экскурсии. Каждую группу надо подвести к пониманию того, какие есть высшие достижения в знакомой им области, как преобразовываются соответствующие производства.

Много очень может дать присутствие на наиболее интересных производственных совещаниях соответствующих предприятий, вечер смычки с рабочими этих предприятий. Важно, чтобы заботливо и умело была подобрана литература по каждой отрасли производства, чтобы было осмысливание техники производства с точки зрения математики, физики, химии, естественных наук, была бы организована соответствующая консультация, связывающая теорию с практикой в соответствующей отрасли развития.

Итак, первый этап — ознакомление, возможно полное и всестороннее, с знакомой каждому рабфаковцу отраслью производства, вооружение его пониманием, куда идет знакомая ему отрасль производства.

Второй этап — сравнение между собой различных отраслей производства. Тут надо начать с обмена мнениями групп рабфаковцев под руководством преподавателя, который поможет рабфаковцам выделить то общее, что есть во всех производствах, и специфику различных производств, их взаимозависимость, удельный вес различных отраслей. Надо непременно, чтобы этот обмен мнениями был зафиксирован в определенных письменных работах рабфаковцев. После этого необходимы экскурсии рабфаковцев на заводы незнакомых им производств.

Только после этого надо приступить к всестороннему изучению предприятия, к которому прикреплен рабфак.

Финиш — политехнический анализ первой пятилетки. Что касается производственной практики, то необходимо стараться разместить рабфаковцев на такие предприятия, чтобы они могли расти как рабочие, как производственники. Это нисколько не помешает овладению знаниями в новой области (скажем, литературной, соцэкономической и пр.). Чтобы овладеть новыми знаниями в повой области, нет надобности забывать старые знания и умения. Сочетание знаний в области физического и умственного труда создадут новый тип работника, тип социалистического работника, о котором писал Энгельс в «Анти-Дюринге».

Попутно рабфаковцы должны выполнять ряд работ по линии общественной нагрузки. Во-первых, рабфаковцы должны стать шефами того производства, где каждый из них работал (или аналогичного ему), обдумывать, чем они могут помочь ему: разработкой проектов «вводных курсов в производство», определенными предложениями, посылаемыми на свой прежний завод, подбором для бывшего своего завода соответствующих библиотечек, известной общей политехнической консультацией и т. д. С другой стороны, рабфаковцы должны включиться в культармию завода, к которому прикреплен рабфак, включиться в изучение истории завода, в устройство призаводского политехнического музея, ходить на производственные совещания и т. д. и т. п.

Такая работа чрезвычайно поднимет общее и политехническое развитие рабфаковцев.

1922 г.

РОЛЬ ЛЕНИНА В БОРЬБЕ ЗА ПОЛИТЕХНИЧЕСКУЮ ШКОЛУ

Владимир Ильич всегда придавал совершенно исключительное значение воспитанию подрастающего поколения. В школе видел он орудие подготовки бесклассового общества, орудие перевоспитания всего подрастающего поколения в духе коммунизма. Сын выдающегося педагога, с громадным вниманием относившегося к массовой начальной школе, отдававшего все свое время на дело поднятия ее на более высокий уровень, Владимир Ильич с особенным вниманием читал то, что говорили Маркс и Энгельс о школе, о соединении обучения с производительным трудом. В 1897 г., когда марксизм у нас в России только что стал приковывать к себе внимание и шла острая борьба с народниками, совершенно неправильно представлявшими себе путь развития к социализму, Ленин написал статью «Перлы народнического прожектерства». Народник Южаков развивал планы, как дать возможность овладеть знаниями сыновьям и дочерям крестьян, создав в деревнях на хозрасчете гимназии, при которых были бы большие хозяйства. Богатые крестьяне платили бы за своих детей, а дети бедняков платили бы за свое содержание и обучение трудом. Сохранялись при этом дух и программы старой гимназии времен царизма. Ленин страшно возмутился этим проектом. Южаков считал, что можно без всякой борьбы, сохраняя существовавшее классовое деление и самодержавный строй, создать многочисленные сельские гимназии для крестьян. Цензурные условия заставляли Ленина говорить прикрыто, — иносказательно, намеками, но Ильич сказал все же, что хотел, доказал всю утопичность этого «прожекта», его бессилие, все непонимание Южаковым русской действительности, классового характера русского строя, доказал крепостнический дух всего проекта, прикреплявшего молодежь к земле, превращавшего крестьянскую молодежь в подневольных батраков, не имевших права даже в 25 лет жениться без разрешения школьного начальства. Южаковскому проекту Ленин противопоставлял единую трудовую общеобязательную школу, где бы давались и серьезные знания и где бы все ученики работали.

Потом Ленин долгое время ничего не писал по этому вопросу, но все время уделял много внимания труду ребят, писал о необходимости самой строгой охраны этого труда, о том, что надо ребят с ранних лет втягивать в политику.

Когда разразилась мировая война, Ленин, предвидя громадные исторические сдвиги в истории человечества и думая о подрастающем поколении, останавливается на вопросах воспитания. В статье «Карл Маркс», написанной для Граната, в разделе «Социализм», он приводит цитату из Маркса, касающуюся соединения обучения с производительным трудом. Владимир Ильич посоветовал тогда мне засесть за писание книжки о том, что делалось в передовых в промышленном отношении странах в направлении соединения обучения с производительным трудом. В результате я написала книжку «Народное образование и демократия», которую он внимательно прочитал и стал заботиться, чтобы продвинуть ее в печать. За годы войны, будучи в эмиграции, он писал о необходимости участия молодежи в классовой борьбе, в гражданской войне, о необходимости подросткам начиная с 15 лет принимать непосредственное участие в общественной работе пролетарской милиции.

Разрабатывая в 1917 г. проект партийной программы, Ленин так формулировал пункт о школе: необходимо обеспечить «бесплатное и обязательное общее и политехническое (знакомящее в теории и на практике со всеми главными отраслями производства) образование для всех детей обоего пола до 16 лет; тесную связь обучения с детским общественно-производительным трудом»[85].

Особо подчеркивал он в этом проекте программы обязательность детского общественно производительного труда.

С момента взятия власти Ильич настаивал, чтобы Наркомпрос взялся за проведение в жизнь политехнической школы. Приходилось это делать без всякого опыта, в условиях величайшей хозяйственной разрухи. Работа шла сначала преимущественно по линии опытных школ. На первых своих шагах «политехническое» образование выглядело весьма убого и выражалось главным образом в самообслуживании, в работе в столярных, в пошивочных, в переплетных мастерских. Ленин же хотел, чтобы по-серьезному ставилось во всех учебных заведениях преподавание электрификации, и набросал даже целый план этой работы. Это было в декабре 1920 г.

Владимир Ильич считал, что работа по политехнизации школы идет у нас чересчур медленно. В Наркомпросе было течение, которое хотело ранней профессионализации школы, которое говорило, что политехническое образование не нужно, нужно монотехническое; были разговоры о том, что не везде возможно проводить политехническое образование, что его следует проводить лишь в больших городах, а в деревне не нужно. На Украине идея политехнической школы была совершенно извращена. Ленин настаивал па устройстве партсовещания. На этом партсовещании предполагался мой доклад о политехнизации. Предварительные свои тезисы я показала, само собой, Ильичу. Ильич написал на них свои замечания, причем надписал: «Приватно. Черняк. Не оглашать. Я еще раз и два обдумаю это»[86]. Эти тезисы оглашены теперь по моей инициативе. Много уже времени прошло с тех пор, вопрос о политехнической школе жизнь ставит очень остро. И мне казалось, что то, что не надо было оглашать в то время, теперь необходимо огласить. Мы ведь изучаем сейчас и все черновые заметки Ильича. Мои тезисы не были тогда пущены в ход. Я захворала и доклада на партсовещании не делала. О чем говорилось в замечаниях Ильича? О необходимости подчеркнуть принципиальное значение политехнического образования. Сам Ильич придавал ему громадное значение. Он считал, что политехническая школа поможет создать базу для построения бесклассового общества. И он хотел, чтобы это было подчеркнуто в моих тезисах. Далее Ильич считал, что необходимо сказать, что политехнизм надо вводить тотчас. В моих тезисах была уступка профессионалистам. Я писала, по-видимому (текста моих тезисов у меня не сохранилось), о том, что II ступень должна слиться с реформированными профшколами, а Ильич добавлял, что слизать надо «не всю 2-ю ступень, а с 13, 14 лет, по указанию и решению педагогов»[87]. На партконференции этот возраст был установлен партией в 15 лет. В статье «О работе Наркомпроса», написанной в связи с решениями партсовещания, Ленин писал: «Если мы вынуждены временно понизить возраст (перехода от общего политехнического к профессионально-политехническому образованию) с 17-ти лет до 15, то «партия должна рассматривать» это понижение возрастной нормы «исключительно» (пункт 1-й директив ЦК) как практическую необходимость, как временную меру, вызванную «нищетой и разорением страны».

Очень часто то, что пишет дальше Ильич о профшколах, с которыми должны были слиться старшие группы школы II ступени, относят к школе-семилетке. О профшколах говорит Ленин, что они должны быть политехнизированы, не впадая в ремесленничество, говорит о необходимости бронировки в них общеобразовательных знаний, настаивая на необходимости политехнизировать их. Это относится к школам ФЗУ и техникумам. И это не следует забывать. И далее, о чем говорит Ленин, — это о необходимости конкретных указаний, как в наших условиях политехнизировать школу. В архиве Института Ленина имеется за № 3946 еще запись Ленина, относящаяся к вопросу о политехнизации. Он пишет: «…добавить: 1) о политехническом образовании для юношей и взрослых, 2) самодеятельность детей в школе.

Для взрослых — развитие профессионального образования с переходом в политехническое».

Когда и но какому случаю сделана эта запись, в архиве не отмечено. Но эта запись для нас очень важна.

Чрезвычайно много дают вышедшая в феврале 1921 г. статья Ленина «О работе Наркомпроса» и составленные им «Директивы ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса». В «Директивах» говорилось о необходимости политехнизации школы, об обязательности увязки профтехнического образования с политехническими знаниями, о том, что должны быть разработаны и утверждены Коллегией Наркомпроса программы учебных заведений основных типов, а затем курсов, лекций, чтений, собеседований, практических занятий, говорилось о необходимости привлечения всех подходящих технических и агрономических сил к профессионально-техническому и политехническому образованию, говорилось об использовании каждого сколько-нибудь сносно поставленного фабрично-заводского и сельскохозяйственного предприятия.

На IX съезде Советов, имевшем место в декабре 1921 г., Ильич настаивал на связи школьной работы со злободневными хозяйственными задачами как всей республики, так и данной области и данной местности.

В высказываниях Ленина мы имеем очень конкретные указания, как строить политехническую школу. Пять лет эта работа велась под его руководством, в позднейшие годы продолжала строиться в указанном им направлении.

Теперь уже создан ряд общих предпосылок, которые облегчают это дело. Самая важная предпосылка — это успехи нашей промышленности, индустриализация нашей страны, перестройка сельского хозяйства на новых началах; громадное значение имеет плановость народного хозяйства: она ширит политехнический кругозор, показывает взаимозависимость различных отраслей производства; усиленно идет подготовка кадров нашей промышленности и сельского хозяйства, растет сознательное отношение к труду широчайших масс трудящихся, чему особо способствует соцсоревнование, растет сознательная дисциплина. Школа I ступени охватывает всех ребят, она стала обязательной. Мы подходим уже к обязательности школы-семилетки; мы имеем обширные кадры комсомольцев и пионеров, помогающих школе; школы у нас прикрепляются к предприятиям. Делу политехнизации школы придает особое значение партия.

Всё это предпосылки, которые облегчают строительство политехнической школы. Облегчает его и борьба за качество учебы, которая сейчас широко развертывается. Но наша школа далеко еще не осуществила полностью указаний Ленина, нужна еще дальнейшая борьба за ленинские установки в школьном деле. Пройденный путь поможет нам избежать многих ошибок. Мы знаем, как мало дает самообслуживание, с которого началась стройка политехнической школы; но мы знаем, что идет борьба за культурный быт, за его поднятие на высшую ступень, и школа не может оставаться в стороне от этого дела, она должна вооружить ребят знаниями и умениями, которые им нужны, чтобы рационализировать быт; мы знаем, что наша политехническая школа не должна скатываться в ремесленничество, но мы знаем, что нужен определенный минимум элементарных умений, чтобы глубже изучать современную технику; мы против многоремесленничества, которым часто подменяли политехнизм. Мы за производительный труд детей, но мы против того, чтобы производительный труд детей вытеснял учебу, которая сводилась бы к минимуму. На основе решения ЦК. ВКП(б) от 5 сентября 1931 г. против этого перегиба шла борьба весь прошлый год. Но мы против подмены производительного труда школьным учебным трудом. Мы знаем, что мало того, чтобы рядом существовали учеба и производительный труд, — нужна теснейшая увязка между ними, но увязка эта не должна быть механической, она должна быть глубоко продумана. Ленин был против того, чтобы ребята учились только в четырех стенах школы, он был за то, чтобы ребята работали рука об руку со взрослыми рабочими; но мы знаем, что труд ребят на предприятиях должен быть педагогически организован, продуман со стороны политехнизации, со стороны учебы, подчинен учебным и воспитательным целям.

Пройденный путь строительства политехнической школы многому научил нас. Надо еще многому учиться, чтобы построить подлинную политехническую школу, мы ее строим усиленно и построим такой, какой хотел ее видеть Ленин.

1932 г.

ПРОЙДЕННЫЙ ПУТЬ

Октябрьская революция в корне изменила все классовые отношения, свергла власть помещиков и капиталистов, поставила у власти рабочий класс, создала диктатуру пролетариата.

Социализм из далекой цели стал конкретной действительностью, за которую борется партия, опирающаяся на революционный пролетариат, на широкие массы трудящихся. Растет здание громадной и совершенно невиданной стройки социализма.

За 15 лет мы добились громадных сдвигов на культурном фронте. Об этом красноречиво говорят цифры. Они говорят главным образом о количественных сдвигах. Ярко свидетельствуют они и о качественных.

Борьба на культурном фронте органически была связана с общей борьбой, которая шла в стране, и с общей перестройкой всего уклада. Культура — это цемент, скрепляющий все достижения. Социализм немыслим без громадного подъема культуры.

Строительство культуры в Стране Советов качественно отличается от строительства культуры в капиталистических странах, оно служит совсем другим целям. Нам надо прокладывать совершенно новые пути, преодолевать чрезвычайно большие трудности.

В данной статье я попробую осветить один лишь участок пройденного пути — борьбу за политехнизацию школы.

Наша страна была перед Октябрем страной со сравнительно слабо развитой индустрией, страной аграрной по преимуществу, с преобладающими отсталыми формами земледелия. На такой базе, на такой хозяйственной основе построить социализм нельзя было. Надо было создать совершенно иную базу, надо было догнать и перегнать капиталистические страны. Только подняв промышленность и сельское хозяйство на необходимую высоту, можно создать плановое хозяйство.

Плановое хозяйство — это то, что в корне отличает хозяйство социалистическое от хозяйства капиталистического, где господствует конкуренция, стоящая на- пути дальнейшего хозяйственного развития Но плановое хозяйство требует от участников соцстроительства громадной сознательности, понимания взаимосвязи различных отраслей производства, понимания роли каждой отрасли производства во всем народном хозяйстве, знания техники, понимания структуры каждой основной отрасли промышленности, понимания того, как она должна развиваться дальше, понимания того, куда идет все хозяйственное развитие.

Участникам соцстроительства нужен широкий политехнический кругозор, тогда только они сумеют по-настоящему помогать проведению планового хозяйства в жизнь. Но одного политехнического кругозора мало, надо, чтобы каждый гражданин Советской страны владел современной высокой культурой труда, умел бы любую работу выполнять быстро, четко, рационально, умел обращаться с инструментами, машинами и различными материалами. Только тогда он сумеет овладеть все изменяющейся усовершенствованной техникой.

В нашей стране, где господствует уже плановое хозяйство, где быстро развивается социалистическая промышленность, политехнизация имеет совершенно особое значение. Вот почему в партийной программе говорится о том, что наша советская трудовая школа должна быть политехнической.

Комиссариат народного просвещения РСФСР с самого начала существования стремился строить политехническую школу. Широкие массы учительства впервые слышали этот термин и не знали даже, что он означает. Взгляды Маркса и Энгельса на это дело были мало кому известны. Но и работники Наркомпроса не знали, как приступить к нему. Они знали, что надо соединять обучение с производительным трудом, но как это сделать — не знали. Кругом была дикая разруха. Производительный труд ребят выливался в самообслуживание. Это самообслуживание было в тот период необходимостью, оно было связано с налаживанием элементарных жизненных удобств.

Вспомним, что писал по поводу субботников Ленин, вспомним организующую сторону субботников, их воспитательное значение, тогда ясно станет, какую роль играл в то время бытовой детский труд в школах и детдомах. «Мы — молодая гвардия рабочих и крестьян», — с гордостью пели подростки. Надо ли сейчас выкидывать самообслуживание целиком из школы? Конечно, нет. Задача рационализации быта не разрешена еще, и школа не может и не должна отмахиваться от участия в этой рационализации, но борьба за новый быт должна быть лишь частицей трудового воспитания, целиком подчиненной учебным и воспитательным целям.

Параллельно с этим усиленно пропагандировалась идея политехнической школы. В марте 1919 г. была принята программа партии, в которой ясно говорилось, что советская школа должна стать политехнической, знакомящей в теории и па практике со всеми главными отраслями производства, проводящей тесную связь обучения с производительным трудом, подготовляющей всесторонне развитых членов коммунистического общества. Введение этого пункта в программу партии имело громадное значение. В нем ясно говорилось о связи с производством, говорилось о связи обучения с производительным трудом.

Но 1919–1920 годы были годами, когда фабрики и заводы стояли и связь с производством была весьма проблематична. Производительный труд стал вводиться главным образом как ремесленный. Ребят обучали шитью, переплетному делу и столярничанию. Связь с производством выражалась обычно лишь в экскурсиях на производство, проводившихся к тому же часто неумело.

Главными борцами за политехнизм стали опытно-показательные школы. В деревне связь с производством велась по линии сельского хозяйства. Около вопроса о политехнизации школы стали разгораться горячие споры.

В конце 1920 г. имело место 1 партсовещание по вопросам народного образования. Я готовилась к докладу, набрасывала тезисы но вопросу о политехнизации школы, набросок тезисов показала Ильичу. Он сделал ряд указаний. Тогда эти заметки не были опубликованы. Они не предназначались к опубликованию. На них была надпись: «Приватно. Черняк. Не оглашать. Я еще раз и два обдумаю это»[88].

Прошло много лет, споры между наркомпросами Украины и РСФСР отошли в прошлое, потеряли свою остроту, но эти заметки Ленина имеют громадное принципиальное значение, являются руководством к действию и в данный момент, поэтому я, получив их из архива Института Ленина, решила в 1929 г. опубликовать.

В этих заметках говорится о необходимости подчеркивать вредное значение ранней специализации, против оремесливания школы, но в то же время говорится о необходимости профобразования, даже ремесленного типа, дополняемого увязкой с общим образованием и широким политехническим кругозором. Раннюю специализацию, оремесливание общеобразовательной школы Ильич называл «пересобачиванием до глупости» и в то же время требовал, чтобы о политехнизации не только говорили, а немедля проводили ее в жизнь.

Партсовещание не разрешило до конца вопроса о политехнизации, и в феврале 1921 г. Ленин повторил те же мысли, что в «Заметках на тезисы Надежды Константиновны», в статье «О работе Наркомпроса» и в «Директивах ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса», дополнив их указаниями, как использовать окружающую техническую обстановку, электростанции, образцово поставленные совхозы и заводы. Он писал о необходимости теснейшим образом увязывать учебу с задачами соцстроительства, об изучении в школе основ электрификации, о введении изучения научной организации труда.

За годы нэпа труд в школе сосредоточивался главным образом в школьных мастерских, а вне школы шел по линии широко развернувшейся общественно полезной работы. — Большим завоеванием были политехнические установки школ ФЗУ и ШКМ.

Промышленность была восстановлена и в реконструктивный период стала быстро развертываться, новые заводы стали строиться по последнему слову науки и техники. Остро встал вопрос о кадрах, а вопрос о кадрах уперся в вопрос о школе и ее политехнизации. Теперь вопрос о том, не рано ли вводить политехнизацию, никем уже не ставился, ясно было, что создались в связи с ростом промышленности и ростом коллективизации сельского хозяйства условия для введения политехнизации в массовом масштабе.

Потребность превратить нашу школу в школу трудовую политехническую была очень остра. Со страниц педагогических журналов этот вопрос перекинулся на фабрики и заводы, стал привлекать широкое внимание. В августе 1930 г. состоялся съезд по политехническому образованию.

На съезде принимали участие рабочие организации, колхозники и передовики-рабочие, и учителя почувствовали себя в центре внимания. После съезда интерес к политехнизации школы рос с каждым днем. Вопрос горячо обсуждался на рабочих собраниях. Центральным был вопрос об увязке теории и практики.

В то же время сплошь и рядом школьная политика и практика оказались зараженными «левацкими» теориями «отмирания школы», «метода проектов», когда систематическая учеба подменялась отдельными социалистическими «делами» — заданиями. В эту же сторону влияло и то, что хозяйственники стали порой смотреть на школу как на поставщика даровых работников, а школа не везде и не всегда умела дать этому отпор. Труд детей в том виде, как он стал практиковаться, был подчинен хозяйственным, а не учебным и воспитательным целям, он отнимал время от учебы и весьма мало с ней связывался.

«Вытекавшие из антиленинской теории «отмирания школы» попытки положить в основу всей школьной работы так называемый «метод проектов» вели фактически к разрушению школы» (из постановления ЦК ВКП(б) от 5 сентября 1931 г.).

В сущности никакой увязки между обучением и производительным трудом не получалось, получалась невероятная сутолока и срыв занятий. Ярко выявился «коренной недостаток» нашей школы — плохо поставленная учеба, методическое прожектерство, отсутствие в школе порядка, определенного учебного и трудового режима, неподготовленность учителя, слабость его руководства. Постановление ЦК ВКП(б) от 5 сентября 1931 г. сказало: надо учиться, надо поднять учебу на должную высоту, труд должен быть подчинен учебным и воспитательным целям.

У нас в массовой школе сейчас учатся дети разных национальностей, живущих в очень разнообразных условиях. Задача, поставленная партией перед школой, потребовала громадного напряжения сил. И надо сказать с полной уверенностью, что за минувший учебный год сделан очень основательный шаг вперед. Постановление ЦК ВКП(б) от 25 августа 1932 г. говорит о необходимости улучшения методов работы и всего школьного режима. Эти вопросы теснейшим образом связаны с вопросами о поднятии учебы.

Перенесение в данный момент центра тяжести на поднятие качества учебы вовсе не означает, само собой, какого-либо отказа от политехнизации школы — наоборот. Поднятие всего уровня учебы, вооружение учащихся знаниями, поднятие квалификации учителя и воспитательной работы школы — это те предпосылки, которые необходимы для того, чтобы провести подлинную политехнизацию школы.

Наша советская школа растет и крепнет, данные Октябрем установки будут осуществлены.

1932 г.

БОЛЬШОЙ ПРИНЦИПИАЛЬНЫЙ ВОПРОС

30 ноября текущего года обсуждался вопрос о политехнизме на секции Всесоюзного съезда инженерно-технических работников. Секция приняла обращение ко всем инженерам и техникам Союза с призывом принять активное участие в деле политехнизации советской школы. Это обращение не должно остаться простой декларацией, оно должно помочь проведению в жизнь одного из важнейших указаний Маркса и Ленина.-

Вопрос о соединении обучения с производительным трудом был поставлен Марксом и Энгельсом еще в «Коммунистическом манифесте» и позднее подробно обоснован Марксом в «Капитале». Мы знаем, какое громадное значение придавал Маркс соединению обучения с производительным трудом, причем это соединение он рассматривал не только как метод повышения общественного производства, но и как метод создания всесторонне развитых людей. Вопрос этот у Маркса органически связан с вопросами развития крупной промышленности, поднятия на гораздо более высокую ступень работоспособности всего населения, с необходимостью такого изменения качества рабочей силы, которое сделало бы возможным рациональное, безболезненное перераспределение ее, что постоянно диктуется и будет и дальше диктоваться характером развития крупной промышленности. Без такого изменения подготовки рабочей силы промышленность не может развиваться нормально быстрыми темпами.

Но при капитализме такая подготовка рабочей силы в сколько-нибудь широком размере невозможна, ибо она по существу дела подрывает то общественное разделение труда, на котором зиждется вся капиталистическая система. Это одно из тех внутренних противоречий, которое обрекает капитализм на гибель. Вот что пишет Маркс в 13-й главе «Капитала»:

«Если фабричное законодательство, как первая скудная уступка, вырванная у капитала, соединяет с фабричным трудом только элементарное обучение, то не подлежит никакому сомнению, что неизбежное завоевание политической власти рабочим классом завоюет надлежащее место в школах рабочих и для технологического обучения, как теоретического, так и практического. Но точно так же не подлежит никакому сомнению, что капиталистическая форма производства и соответствующие ей экономические отношения рабочих стоят в полном противоречии с такими ферментами переворота и с их целью — уничтожением старого разделения труда. Однако развитие противоречий известной исторической формы производства есть единственный исторический путь ее разложения и образования новой»[89].

Владимир Ильич еще в 1897 г. — в период, когда им освещались основные положения марксизма, — в статье «Перлы народнического прожектерства» приводил взгляд Маркса на необходимость соединения обучения с производительным трудом, причем подчеркивал, что такое соединение необходимо в школах для всех. Владимира Ильича интересовала не педагогическая сторона вопроса, его интересовало то, что такая школа в корне подорвет старое разделение труда.

Прошли годы. Владимир Ильич не писал о политехнизме. Но в 1914 г., работая над Марксом, он опять отмечает постановку этого вопроса Марксом. А когда стала шире и шире развиваться мировая война и вопрос о социалистической революции стал реально в порядок дня, Ильич стал говорить о необходимости подработки вопроса о политехнизме. Взятие власти пролетариатом превратило вопрос о политехнизации в вопрос социалистического строительства, и Ильич вставил его в программу партии. Программа партии говорит о необходимости проведения бесплатного и обязательного общего и политехнического образования для всех детей до 17 лет с тем, чтобы на этой базе широко развить для лиц от 17-летнего возраста профессиональное образование в связи с политехническими знаниями.

Вновь подошел Владимир Ильич — и на этот раз гораздо более настойчиво — к вопросам политехнизации в связи с переходом к плановому хозяйству. В декабре 1920 г. происходил VIII Всероссийский съезд Советов, на котором обсуждался вопрос о плане ГОЭЛРО, о плане всего народного хозяйства. Владимир Ильич считал, что плановое хозяйство должно строиться миллионами сознательных строителей социализма (см. его письмо к т. Кржижановскому[90]), и поэтому говорил он на съезде об «электрическом образовании масс», о поднятии всего уровня образования, о тесной связи его с достижениями техники, о превращении каждой фабрики, каждой электростанции в очаг просвещения.

В декабре 1920 г. состоялось партсовещание по вопросам народного образования. Владимир Ильич считал, что основным на этом совещании должен быть вопрос о политехнизации. Плановое хозяйство требовало сознательности масс, высокой культуры труда, требовало совершенно иного типа трудовой подготовки, которая обеспечивала бы возможность постоянной плановой, безболезненной перегруппировки рабочей силы. Школа должна была быть поставлена на службу этой задаче, школа должна была стать орудием разрешения того противоречия, которое не могло быть разрешено при капиталистическом строе. Политехническая школа должна была также помочь засыпать пропасть между городом и. деревней.

Предполагалось, что на партсовещании буду делать доклад я; я набросала тезисы. Владимир Ильич остался ими недоволен. Он считал, что надо с особой силой подчеркнуть принципиальную сторону вопроса о политехнизации, показать, что это вопрос не чисто школьный, а общеполитический, что это вопрос коренной перестройки всего уклада, вопрос о коренном изменении старого разделения труда. И еще Ильич считал, что надо гораздо больше подчеркнуть необходимость немедленного перехода к политехнизации, несмотря на отсталость нашей промышленности, на разруху. С самого начала Ленин всегда подчеркивал взаимозависимость между экономикой, политикой и культурой, с самого начала показывал, как одно влияет на другое. Пусть мы нищие еще, пусть наше хозяйство еще отстало, надо немедля поднимать культурный уровень, надо строить политехническую школу, чтобы она поскорее помогла успехам нашего социалистического планового хозяйства. Ильич находил, что в моих тезисах недостаточно подчеркнута необходимость практических мероприятий в области политехнизации, что вопрос ставится слишком абстрактно. По всей линии боролся в этот момент Ильич против абстрактной постановки вопроса. Особо подчеркивал тогда Ленин необходимость вооружить массы широким политехническим кругозором. Он подчеркивал необходимость включить в политехническое обучение изучение основ сельского хозяйства.

В статьях, написанных в феврале 1921 г. — «О работе Наркомпроса» и «Директивах ЦК коммунистам — работникам Наркомпроса», — Владимир Ильич развивал те же мысли.

Если мы посмотрим на путь, пройденный нашей политехнической школой, то увидим, что первые шаги политехнизации были очень нетверды, что больше всего внимания обращалось на самообслуживание детей, хотя оно и сочеталось с развитием сознательного отношения к труду, с устройством детских субботников и пр. Лишь отдельные школы связывались с предприятиями. Второй период с 1920/21 по 1928/29 г., когда в стране восстанавливалось хозяйство, шел главным образом по пути многоремесленничества, и от политехнизма часто оставалось одно название. И наконец в 1929–1931 гг. в связи с громадными успехами в области промышленности, в связи с механизацией и коллективизацией сельского хозяйства вопрос о политехнизации' был поднят на большую принципиальную высоту, мы стали подходить к нему вплотную, был предпринят ряд практических шагов (связь с предприятиями и пр.), имеющих большое значение.

Главную трудность представляла и представляет увязка не на словах, а на деле обучения с общественно необходимым производительным трудом детей и подростков. При решении вопроса о политехнизации мы имели ряд политических ошибок. Одно течение перегибало палку в пользу производительности труда, мало заботясь об обучении, другое — выкидывало за борт производительный труд как таковой, отступало тем самым от установок Маркса — Ленина, замыкало обучение труду в четыре стены школы, отрывало его от живой практики, превращая труд в учебные навыки. Как с первым уклоном, уклоном явно «левацкого» типа, так и со вторым, открыто правооппортунистическим, нужна самая решительная борьба.

Мы стоим перед лицом второй пятилетки. Мы осуществили уже всеобщее обучение в размере четырехлетки, в ближайшие годы осуществим даровое обязательное всеобщее обучение в размере семилетки. Этот успех на культурном фронте совершенно изменил удельный вес школы и вплотную поставил перед ней целевую установку, выдвинутую Марксом, — вырвать почву из-под старого разделения труда. Вопросы о необходимости политехнизации, о расширении политехнического кругозора учащихся, об овладении ими современной культурой труда и высшими формами организации труда в производстве и стране встали во весь рост перед политехнической школой, перед всей нашей системой народного образования.

На данной стадии без помощи партийных организаций на местах, без помощи инженерно-технических, агрономических и научных сил, без широкого содействия всех органов Советской власти этот вопрос не может быть разрешен. Вопрос этот — вопрос большой принципиальной важности.

1932 г.

К ПРОЕКТУ ПОСТАНОВЛЕНИЯ НАРКОМПРОСА О ПЕРЕРАБОТКЕ ПРОГРАММ ПО ТРУДУ

Политехническое образование играет исключительно большую роль в построении бесклассового общества, уничтожая деление общества на белую и черную кость, воспитывая всесторонне развитых людей, умеющих работать и в области умственного и в области физического труда. Оно органически увязывает теорию и практику, осмысливая последнюю, рационализируя ее и в то же время углубляя теорию, освобождая ее от всякой схоластики.

Маркс, Энгельс, Ленин осветили все значение политехнического образования, необходимость его осуществления с точки зрения развития производительных сил.

Ленин настаивал на немедленном осуществлении его. Программы по всем предметам школы-семилетки должны иметь в виду эту цель. Но особое (стержневое) значение имеют программы по труду.

Программы 1932 г. по труду для второй ступени слишком перегружены, технологии отдельных производств чересчур детальны и мало увязаны между собой, в них нет производительного труда.

Коллегия Наркомпроса считает, что при переработке программ по труду необходимо:

1. Иметь в виду, что надо обеспечить действительное соединение обучения с производительным трудом. Это значит, что школьные мастерские должны иметь свои определенные производственные планы. Эти планы должны учитывать силы и подготовку ребят, учитывать местные особенности школы, ее производственное окружение и пр. Выбор предметов изготовления, характер этого изготовления, методы и система обучения должны быть подчинены учебно-воспитательным целям, давать широкий политехнический кругозор и общие политехнические навыки,

2. Программы должны иметь в виду изучение основ современной индустрии и агрономии и не соскальзывать на путь многоремесленничества. Необходимо иметь в виду, что изучение основ современной индустрии и агрономии немыслимо без тесной увязки с достижениями современной науки: математики, физики, химии, биологии, экономики и др.

3. Политехническое образование базируется на знакомстве (в теории и на практике) с основами технологических процессов машиноведения, электроэнергетики. В области навыков программы должны давать современную общую культуру труда (умение работать с основными инструментами в различных областях труда, что дает умелые руки, умение обращаться с инструментом, с машиной, трактором, станком; умение делать необходимые расчеты, чертежи, планировать свою работу, учитывать условия и результаты работы, рационализировать свой труд, бороться с потерями и пр.).

4. Политехнический кругозор и навыки труда должны приобретаться не только в школьных мастерских и на пришкольных участках, но и на заводах, в совхозах и на электростанциях в порядке экскурсии и организации в седьмой и отчасти шестой группах строго продуманной и педагогически организованной производственной практики.

5. Вся внешкольная работа (кружки юных техников и изобретателей, юннатов, работа детских технических станций, детская техническая литература, детские технические конференции, выставки, технические экскурсии и пр.) должна содействовать развитию интереса к современной индустрии и агрономии и способствовать политехническому образованию.

1932 г.

ВЫШЕ ЗНАМЯ БОРЬБЫ ЗА КАЧЕСТВО УЧЕБЫ (ИЗ РЕЧИ НА 2- й КОНФЕРЕНЦИИ ПОСТОВ, АВТОРСКИХ КОЛЛЕКТИВОВ И ЧИТАТЕЛЕЙ ЖУРНАЛА «ЗА ПОЛИТЕХНИЧЕСКУЮ ШКОЛУ»)

Мы сейчас переживаем такой период, когда среди учительства замечаются очень большая тяга к учебе и вдумчивое отношение к своей работе. Осенью 1932 г. мне приходилось наблюдать те настроения, которые создались среди учительства. На пленуме Цекпроса учителя с мест говорили о той большой творческой работе, которая теперь широко развертывается среди учительства. Там обсуждался вопрос о бригадах. Я не буду касаться его организационной стороны: как организовать учительскую бригаду, как она ведет работу и т. д. Но что было интересно, так это то, что представители бригад говорили о необходимости перестройки всей работы школы в духе решений ЦК.

То же самое приходилось наблюдать и по другой линии. Я работаю в Обществе педагогов-марксистов. Раньше работа этого общества должна была идти по линии разработки вопросов теории. Обыкновенно членами общества были коммунисты, имеющие литературные труды, аспиранты. Мы занимались только тем, что обсуждали теоретические вопросы. Культпроп ЦК ВКП(б) указал обществу на то, что ему нужно направить все силы на помощь массовому учительству, и в настоящее время мы работу перестраиваем. Мы хотим включить в наше общество значительное количество учителей-практиков. Эта работа начата с того, что мы включились в конкурс за образцовую школу. У нас имеются 3 тыс. образцовых школ. Каждая из них должна стать показом работы, примером, по которому бы равнялись остальные учителя.

На пути к осуществлению этого мероприятия мы встречаем много трудностей.

Высокое качество учебы — важнейшая задача школы. Самый факт, что наша школа стала массовой школой, которая охватывает все подрастающее поколение, придает ей большое значение. Намного повысилась значимость школьных вопросов для всей страны. Одно дело, когда учится только верхушка, и другое дело, когда все подрастающее поколение охвачено школой. Теперь вопросы качества школы имеют совершенно исключительное значение. Вот почему ЦК партии обращает такое большое внимание на школу, па качество ее работы. Вы знаете, как постановление ЦК от 5 сентября 1931 г. всколыхнуло учительство. Постановление от 25 августа 1932 г. еще больше толкнуло учительство на работу по улучшению качества школы.

В работе Общества педагогов-марксистов мы видим крутой перелом. Мы говорим с учителями по всем больным вопросам. У учительства видно стремление дружно работать над поднятием квалификации, над поднятием качества всей учебы. Вглубь пошло сознание необходимости поднятия качества работы школы. Не только передовик-учитель, ударник, но все учительство в целом стало осознавать необходимость поднятия качества учебы, и перед нами стоят большие задачи.

Целый ряд вопросов, которые раньше не стояли с такой настойчивостью (повышение качества урока, чем должен быть учитель и т. д.), сейчас встает во весь рост. Что такое лучший учитель, каким он должен быть — этот вопрос в связи с конкурсом на лучшего учителя нужно поставить со всей остротой. Конкурс на образцовую школу заставил нас более четко определить, кого мы будем премировать, кто называется хорошим учителем. На глазок это нельзя определять. Этот вопрос должен обсуждаться в самых широких слоях учительства. Только тогда каждый учитель должен будет знать, на что ему равняться. Нужно, чтобы было выработано общественное мнение по этому вопросу.

Мы получаем очень интересные письма. Нам пишут: «Мы чувствуем необходимость овладения теорией марксизма-ленинизма, чтобы не ждать получения циркуляров, а самим разбираться во всех текущих вопросах педагогической работы. Встал во весь рост также вопрос о политехнической школе. 15 лет мы им занимаемся, и все еще он до конца не доработан, тем более не осуществлен на практике».

Вас, активных участников журнала «За политехническую школу», этот вопрос специально интересует.

Громадный интерес к политехнической школе пробудился в рабочей среде. Мы говорим, что обучение должно быть связано с производительным трудом. В настоящий момент выдвинут такой вопрос: дает ли школа те знания, которые действительно освещают путь дальнейшей работы, дальнейшей жизни учащегося, действительно есть ли такие знания, которые можно спаять с трудом таким образом, чтобы труд этот стал насквозь социалистическим трудом?

Некоторые думают, что раньше мы занимались политехнизацией, а теперь боремся за качество учебы. Так разъединять эти два вопроса будет неправильно. Без поднятия качества учебы на высокую ступень мы не сможем построить политехническую школу.

Что значит политехнизация? Как ставили этот вопрос Маркс и Ленин?

Они не брали его изолированно от социалистического строительства. Чем социалистическая база отличается от капиталистической? Здесь ставится вопрос о плановом хозяйстве, о ликвидации разрыва между городом и деревней, о вовлечении всего населения в сознательный труд. По-настоящему плановое хозяйство может вестись тогда, когда каждый гражданин является сознательным участником общего строительства, а для этого нужна громаднейшая культурная работа. Необходимо поднять на высокую ступень знания, углубить их. Необходимо, чтобы люди по-новому были образованы и умели свои знания применять в практической жизни.

В капиталистическом хозяйстве никто не заинтересован в том, чтобы охватить все производство в целом. В плановом хозяйстве необходимо, чтобы каждый член социалистического общества ясно представлял себе взаимоотношения между отраслями производства, какие производства ведущие и какая их связь со всеми другими отраслями. Человек должен понимать пути хозяйственного развития, должен понимать и знать технику, законы физической и химической наук, понимать все производственные отношения, освоить всю производственную базу, понимать, как строится это плановое хозяйство.

Если вы посмотрите, что писал Ленин, то увидите, что это у него тесно связано с вопросами общего планового хозяйства. И именно тогда, когда встал вопрос о плановом проведении электрификации, о плановом хозяйствовании, Владимир Ильич во весь рост поставил вопрос о политехнической школе. Раньше этот вопрос ставился Марксом, он отражался в первых произведениях Ленина, но лишь в связи с плановостью хозяйства поставил тов. Ленин этот вопрос так остро.

Особенности социалистического строительства заключаются в необходимости уничтожения противоположности между городом и деревней.

Необходимо, чтобы подрастающее поколение ясно понимало, какая связь существует между городом и деревней.

В своих высказываниях по политехнизму Владимир Ильич всегда подчеркивал, что надо изучать не только отдельные отрасли крупной промышленности, но и сельское хозяйство. Все это имеет глубокую связь с соцстроительством.

Маркс ставил вопрос таким образом, что политехническая школа воспитывает всесторонне развитых строителей коммунистического общества.

Сейчас эти вопросы органически связаны с повышением качества нашей школы. Вопросам политехнизации школы в настоящее время уделяется большое внимание. Когда Коллегия Наркомпроса в Институте политехнического труда обсуждала этот вопрос, надо было видеть, с каким вниманием все присутствующие слушали высказывания тт. Бубнова и Кржижановского, в зале стояли на скамейках, чтобы лучше слышать ход обсуждения.

В Обществе педагогов-марксистов мы сейчас проводим вечера обмена опытом с работниками образцовых школ; характерно, какое большое внимание там привлекает вопрос политехнизма. Приходят родители, рабочие того завода, к которому прикреплена школа, видно, как работает мысль в этом направлении. Сейчас чрезвычайно важно учесть опыт. Каждая школа подходит по-своему, у одной имеются достижения в смысле организации детской массы, у другой имеются достижения по политехнизации. Как строится работа в мастерских, чтобы там дети не просто что-то резали, пилили, а чтобы вся работа носила характер производительного труда, — эти вопросы встают во всем своем многообразии.

Мы живем в такой период, когда снизу пошла борьба за политехническую школу, за повышение качества учебы, за повышение знаний учащихся, за то, чтобы эти знания были теснейшим образом связаны с трудом ребят.

Вы, как активисты, очевидно, переживаете то же самое.

Обмен опытом играет очень большую роль. В статьях, которые писал Ленин в 1921 г., когда он особенно подчеркивал важность построения политехнической школы, он говорил об обмене опытом, об учете этого опыта.

Этот обмен опытом существует на вечерах обмена опытом, которые проводятся Обществом педагогов-марксистов. На последнем собрании одна учительница сказала: «Нам это дает очень много, но надо, чтобы это было не только нашим достоянием, но и было отражено на страницах печати». Огромное значение имеет то, как печать правильно отразит всю работу. Активные работники и корреспонденты педагогической печати должны обратить особое внимание на эту сторону дела.

Владимир Ильич в 1921 г. высказался против абстрактных рассуждений. Прошло уже больше десяти лет, и сейчас мы опять переживаем тот период, когда особенно важно практически взяться за это дело. Важно, чтобы каждая статья была не общим рассуждением о пользе знаний, о важности дисциплины и т. д. Каждая статья должна показывать, как надо поднять дисциплину, как надо поднять качество учебы.

Нужно посмотреть, как все это проводится в жизнь, какие трудности приходится преодолевать и какие пути существуют для преодоления этих трудностей.

Каждый педагогический журнал: «За политехническую школу», «На путях к новой школе» и др. — сейчас должен чувствовать гораздо большую ответственность, чем в предыдущие годы. Каждый журнал представляет собой коллективное творчество.

Мы знаем, какое огромное значение имеет коллективная работа.

Маркс в «Капитале» в главе о кооперации говорил о том, что в коллективе рождаются совершенно новые силы. Это много раз повторял Ленин. Он говорил, что миллионы создают в своей работе нечто гораздо более высокое, чем может создать самый большой гений.

Мы уже привыкли коллективно работать, мы знаем, как этот процесс коллективной работы рождает все большее понимание вопроса. Каждый журнал должен отражать работу этой коллективной мысли.

Коллективность заключается не в том, чтобы играть в одну дудку, а в том, чтобы каждый в общую работу вносил свою живую мысль , свой подход , свое углубленное понимание дела . Мнения выкристаллизовываются в общей линии , которая проводится всеми .

Мне вспоминается, как начинала работать партия. Первые шаги партийной работы начинались в разных углах. Была страшная кустарщина, каждый кружок был за себя. Как раз тогда Владимир Ильич указывал па громадное значение печати. Он говорил о важности создания хотя бы и нелегального, но доходящего до масс органа, который бы объединял отдельные опыты, выковывал общую линию. В первых томах сочинений Ленина, особенно в книжке «Что делать?», мы видим, какое громадное значение он придавал коллективной работе и отражению этой работы в печати.

Строительство школы — это кусок соцстроительства, фронт, который с каждым днем становится все более и более важным. Некоторым казалось странным, что ЦК партии вникает в такие вопросы, как преподавать естествознание или что такое школьный режим. ЦК заботится не только об этом. Он ставит на очередь вопрос о детских домах, о библиотеках. Сейчас работает специальная комиссия под председательством Енукидзе, которая подрабатывает вопрос о библиотечном деле.

Необходимо наши журналы сделать достоянием действительных учительских масс. Нужно, чтобы журнал «За политехническую школу» был поднят на ту высоту, которую от журнала требует жизнь.

Позвольте открыть наше совещание и пожелать, чтобы оно дало как можно больше для журнала в том смысле, чтобы журнал «За политехническую школу» мог сделаться таким органом, который помогал бы этому строительству и занял в ряде журналов одно из первых мест.

1932 г.

В ОТДЕЛ ШКОЛ ЦК ВКП (б) т. М. П. МАЛЫШЕВУ

Тов. Малышев, у меня следующие замечания к проекту постановления:

1. Нельзя преподавание труда в начальной школе сводить «к рукоделию». «Рукоделие» — понятие неопределенное, под ним можно понимать и вышивание всяких салфеточек, вязание сумочек и всякую другую дребедень. Можно понимать и «трудовые процессы»: вязание шнурков, шитье на куске полотна разных швов — вперед иголку, взад иголку, строчка и т. д. и т. п.

По-моему, в начальной школе надо учить трудовым навыкам, необходимым в быту: сварить самую простую пищу на плите, керосинке, спиртовке, заварить чай, вскипятить молоко, поставить самовар, убрать посуду, убрать за собой, вытереть пыль, вытряхнуть и почистить одежду, сапоги, проветрить комнату. Надо все это связать с основами гигиены. Надо научиться вбить гвоздь, завернуть пакет, заклеить книгу, сделать вырезки из газеты, наклеить их; сшить самую простую вещь, починить дыру, остругать палку, приладить полку, ящик, сделать рамку, научиться обращаться с электричеством, с радио; ухаживать за комнатными цветами, за аквариумом и т. д. и т. п.

Современные ребята окружены техникой: на колхозных полях работают машины, их чинят, работает кузница, проходит мимо железная дорога, едут автомобили, летят аэропланы, звонят телефоны, говорит радио, приходят телеграммы. Все это будит у ребят интерес к технике, и надо этот интерес поддерживать, объясняя им устройство машин, осмысливая то, что ребята видят, что наблюдают. Надо подобрать интересную литературу по вопросам техники.

«Надо использовать то немногое, что у нас есть», — учил Ильич. А у нас теперь очень многое есть, что показать.

Учить труду в начальной школе должен учитель, связывая уроки по труду с составлением задач, с рисованием, с объяснением явлений природы. В педтехникумах должно быть поставлено как обучение гигиене, так и обучение труду. Но в отдельных случаях можно приглашать на помощь учителю столяров, швей, тех или иных рабочих, которые должны помогать учителю, под его руководством вести работу.

В I и II классах труд гораздо более будет связан с игрой, с самообслуживанием; в III и IV классах труд должен носить уже характер производительного труда, и чем нагляднее для ребенка будет польза от его труда, тем интереснее труд будет становиться для ребят. Работа для детсада или яслей, для библиотеки, для пришкольного хозяйства будет увлекать ребят.

При школе начальной нужна рабочая комната, нужно устроить ее где-либо поблизости от школы.

В городе вся обстановка трудового воспитания гораздо более трудна. В городе рабочая комната прямо необходима. Может быть, можно договариваться с ближайшим жилтовариществом об устройстве рабочих комнат для ребят начальных классов.

2. Многие трудности создаются той замкнутостью, которая за последние годы создана в наших школах, и если это менее тяжело отзывается на школах начальных, то отзывается очень тяжело на неполных средних и средних школах.

Если раньше половина работы школ проходила вне стен школы, то сейчас получился отрыв школы от живой жизни, что особенно затрудняет организацию общественно полезного труда. Сейчас полезный труд, производительный труд, сводится только к производству полезных предметов для школьных кабинетов, полезность этого труда очень относительна; надо, чтобы полезность труда выходила за стены школы, чтобы полезные вещи делались и для детсада и для соседних организаций — жилтоварищества, уголков отдыха для взрослых, для библиотеки и т. д.

3. Школьные мастерские особо важны для V–VII классов. Необходимость их диктуется педагогическими соображениями. Возраст от 12 до 15 лет — возраст переходный, в воспитательном отношении решающий. Правильно поставленный труд играет громадную роль. В этом возрасте совсем особую роль играет производительность труда, его коллективный характер, навыки в отделке деталей, осмысливание труда. В этом возрасте превращение производительного труда в обучение «процессам труда» воспитывает отвращение к труду, в этом возрасте особенно важно разделение труда, важно, чтобы над одной вещью работало несколько человек, чтобы работающий подросток чувствовал, что от его работы зависит успех всех. Он плохо сделает свою часть работы — это отзовется на работе всех, отзовется па результатах работы всех. Переходный возраст — возраст особо недисциплинированный, и тут труд может сыграть исключительно большую роль в смысле воспитания общественной (как называл ее Ильич) дисциплины. Тут уже надо в труд вносить элементы соцсоревнования (но очень осторожно), но соревнования не индивидуального, а небольших коллективов. Именно в этом возрасте важно воспитывать сознание ответственности за свой труд, воспитывать сознание важности правильной организации труда, интерес к вопросам организации труда. Переходный возраст характеризуется интересом к деталям (характерны рисунки ребят: в возрасте лет до двенадцати ребята дают общие рисунки, овладевают перспективой, соотношениями, в возрасте переходном рисуют портреты, отдельные дома, деревья, гонятся за отделкой, точностью рисунка), у ребят переходного возраста более углубленный подход к труду. Именно в этом возрасте особенно важна увязка труда с отдельными предметами (физикой, химией, биологией, математикой), особенно важно осмысливание труда. В этом возрасте особенно важно пробуждение интереса к отдельным отраслям труда, в этом возрасте особенно важно обращать внимание на увязку физического и умственного труда.

План работы в мастерских должен быть особенно продуман с педагогической точки зрения, он не может быть случаен, о» должен быть особенно политехничен, тут особенно важно избегать ремесленничества. Труд должен быть в этих группах увязан с экскурсией, но экскурсии не должны быть экскурсиями вообще, а должны быть особенно продуманы с точки зрения труда, с точки зрения политехнизации.

В V–VII классах труд в мастерских не может быть подменен ни элементарными трудовыми навыками, ни работой на каком-нибудь предприятии.

Особенно важен также летний труд ребят, который должен преобразовать характер пионерских лагерей, превратить их из дачной скучной жизни для детей, родители которых могут оплачивать дачную жизнь детей, в кусок интересной, захватывающей, увлекательной жизни.

Труд в V–VII классах должен проводиться уже специальными работниками, специалистами по труду. Тут необходима педагогическая подготовка людей, умеющих по-настоящему работать, но которые должны научиться на особых курсах, как педагогически осмысливать труд в неполной средней школе.

Для VIII–X классов возможна и нужна работа вне школы, работа типа работы фабзавучников. Тут особое значение имеют местные условия, местный характер производства, и тут в каждом отдельном случае надо продумать, как можно поставить работу юношей и девушек на колхозных полях и на тех или иных предприятиях. Тут важна совместная работа со взрослыми рабочими и колхозниками, что подчеркивает Ленин в своей речи на III съезде комсомола.

Сейчас у нас возможности тут громадные. Серьезное участие в организации труда учащихся старших классов должны принять профсоюзы, вместе с ними надо налаживать эту работу.

Вот те замечания, которые у меня имеются по отношению к программе. Я думаю, надо бы провести совещания по труду и со стахановцами разных отраслей. Они смогут хорошо присоветовать.

1936 г.

ПРОЕКТ ДОКЛАДНОЙ ЗАПИСКИ В ЦК ВКП (б) О ПОЛИТЕХНИЧЕСКОМ ОБУЧЕНИИ

1. В стране строящегося социализма политехнизм должен являться составной частью общего образования. Каждый гражданин Страны Советов должен понимать, что такое плановое хозяйство, что такое планирование. Государственное планирование народного хозяйства — это то, что отличает в корне социалистическое хозяйство от хозяйства капиталистического.

Государственное планирование требует ясного понимания соотношения различных отраслей производства, как-то: понимания роли тяжелой промышленности, соотношения между тяжелой промышленностью и легкой промышленностью, между тяжелой промышленностью и сельским хозяйством. Необходимо понимание этих соотношений во всех связях и опосредствованиях. Этого понимания нельзя достигнуть без знания современной техники, ее научных основ и характера ее развития.

Государственное планирование проводится в жизнь в нашей Стране Советов миллионами рук советских граждан, и им необходимо знать основы государственного планирования, а также пути его осуществления, что невозможно без знания основ организации коллективного труда.

2. О политехнизме мы имеем ряд высказываний у Маркса и Энгельса, ряд конкретных указаний у Ленина, о политехническом образовании у нас сказано в программе нашей партии.

3. С самого начала организации Советской власти Наркомпрос поставил перед собой задачу проведения в жизнь политехнического образования. Однако эта задача натыкалась на ряд очень больших трудностей.

4. Основная трудность заключалась в унаследованном от старого строя разрыве между теорией и практикой жизни, что Ленин характеризовал в своей речи на III съезде комсомола как «одно из самых больших зол и бедствий, которые остались нам от старого капиталистического общества…» (т. XXX, стр. 404)[91].

В преподавании отдельных дисциплин (математики, физики, химии, естествознания, географии, обществоведения, истории) в старой школе не было увязки между основами наук и практикой жизни. Кроме того, основы наук затемнялись «безмерным количеством знаний, на девять десятых ненужных и на одну десятую искаженных…» (т. XXX, стр. 407)[92]. Ленин требовал перестройки программ в направлении их разгрузки и увязки с практикой жизни. Сопротивление старых специалистов затрудняло это дело, и преподавание труда в школе оказалось оторванным от учебы, не освещалось по-настоящему светом знания.

5. В первые годы существования Советской власти политехническое образование приходилось проводить в условиях крайне тяжелых — в условиях гражданской войны, хозяйственного разорения, в условиях развала крупной промышленности, господства кустарной промышленности, господства мелкого крестьянского хозяйства, в условиях низкого культурного уровня населения и тяжелого состояния школьного дела (школьные здания занимались под постои и другие цели, нечем было платить учителям, не было бумаги, не на чем было печатать учебников). Все это не могло не наложить печати на постановку преподавания труда в школе. Труд в школе стал носить узкоремесленный, а затем многоремесленный характер, который все более и более замыкался в учебные мастерские ремесленного характера, не расширявшие, а сужавшие политехнический кругозор учащихся.

6. При капитализме детский труд являлся источником эксплуатации детей как предпринимателями, так и родителями. Производительный труд детей в школе в период нэпа был превращен в источник доходности школьного хозяйства. Детей посылали рыть картофель, ликвидировать прорывы, торговали продукцией детского школьного труда. Договоры с предприятиями имели целью не улучшение постановки дела преподавания труда, а доходность.

7. Не выработана была программа курса организации труда, на преподавании которого так настаивал Ленин. (Речь на совещании заведующих подотделами внешкольного образования 25. II 1920 г., напечатанная в «Правде» от 25.IV 1930 г.) Это тяжело отразилось на преподавании политехнизма, в частности на постановке преподавания труда в школе.

8. Эти недостатки были отмечены в постановлениях ЦК от 5. IX 1931 г. и от 25. VIII 1932 г.

В постановлении от 5. IX 1931 г. предлагается руководиться указаниями Ленина, данными им еще в 1920 г. В развитие этих указаний в постановлении ЦК от 5.IX 1931 г. в разделе «Основные Задачи школы» сказано:

«Исходя из того, что составной частью коммунистического воспитания является политехническое обучение, которое должно дать учащимся «основы наук», знакомить учащихся «в теории и на практике со всеми главными отраслями производства», проводить «тесную связь обучения с производительным трудом», — предложить наркомпросам союзных республик на протяжении 1931 г. широко развернуть сеть мастерских и рабочих комнат при школах, сочетая эту работу с прикреплением школ к предприятиям, совхозам, МТС и колхозам на основе договоров.

Соединение обучения с производительным трудом необходимо проводить на такой основе, чтобы весь общественно производительный труд учащихся был подчинен учебным и воспитательным целям школы.

Предприятиям, совхозам, МТС и колхозам оказать всемерную помощь наркомпросам в разрешении этой задачи путем выделения необходимого оборудования и инструментов для школьных мастерских и лабораторий, выделения квалифицированных рабочих и специалистов для непосредственного участия в работе школы, помощи педагогам в изучении производства и т. д.»

«Для содействия политехнизации школы наркомпросам союзных республик организовать в 1931/32 учебном году сеть небольших политехнических музеев, а также специальных политехнических отделений при существующих краеведческих музеях. ВСНХ оказать финансовое и организационное содействие проведению этого мероприятия… Наркомпросам совместно с киноорганизациями разработать мероприятия по использованию кино для школы, в особенности для политехнизации».

В разделе о кадрах постановление ЦК от 5.IX 1931 г. указывает на необходимость «организовать ознакомление учителей с основами производства на заводах, в совхозах, в МТС и в колхозах с таким расчетом, чтобы в течение 1931–1932 гг. это ознакомление охватило все преподавательские кадры». И далее: «Ввести во всех индустриальных и сельскохозяйственных вузах ознакомление с методами работы по политехнизации школы и постановкой производственно-технического обучения».

И наконец в разделе «Материальная база начальной и средней школы» в постановлении ЦК от 5. IX 1931 г. сказано: «Предложить ВСНХ СССР передавать в школы не могущие быть использованными на предприятии и пригодные для рабочих комнат школьных мастерских станки, инструменты и различные отходы (брак, лом, лоскут). Совнаркомам союзных республик, край- и облисполкомам и органам промкооперации в кратчайший срок организовать производство на местах учебных пособий и учебного оборудования для массовой школы, использовав в этих целях местные ресурсы».

25. VIII 1932 г. было еще одно постановление ЦК — «Об учебных программах и режиме в начальной и средней школе».

В разделе «Об учебных программах» пункт «к» гласит: «Придавая большое значение постановке трудового обучения в политехнической школе, признать необходимым переработать учебные программы по труду с тем, чтобы обеспечить действительное соединение обучения с производительным трудом и изучение «в теории и на практике главных отраслей производства» (программа ВКП(б), руководствуясь указаниями Ленина, что политехнический принцип «не требует обучения всему, но требует обучения основам современной индустрии вообще» (запись Ленина на III сессии ВЦИК VII созыва 26–27 сентября 1920 г. по докладу Наркомпроса).

Исходя из этого, необходимо обеспечить, как указывал Ленин, следующие «основы политехнического образования»: «основные понятия об электричестве», «применение электричества к механической промышленности», «то же к химической», «то же о плане электрификации РСФСР», посещение «не менее 1–3 раз электрической станции, завода, совхоза», «знать такие-то основы агрономии и т. д. (разработать детально минимум знаний)». В связи и наряду с этим учащимся в средней школе должно быть обеспечено овладение основными инструментами и получение навыков по обработке дерева, металла и пр.»

В разделе «Об организации учебной работы и укреплении школьного режима» сказано: «Предложить НКПросу срочно разработать методики по отдельным дисциплинам, а также по различным видам учебно-воспитательной работы (например, в лаборатории, на производстве, на пришкольном участке) применительно к возрастным особенностям учащихся». И далее предлагается разработать в двухмесячный срок «план стандартного оборудования рабочих комнат и школьных мастерских соответствующими станками, инструментами и материалами в целях подведения надлежащей учебной базы для организации политехнической школы».

9. Постановления ЦК от 5.IX 1931 г. и 25.VIII 1932 г., напротив того, в жизнь не проведены.

В 1935 г. изданы были программы по труду для начальной и средней школы.

Программы по труду в начальной школе для города и деревни одни и те же.

Характерной их особенностью является ограничение тех политехнических знаний, которые давали в предыдущие годы, сведение труда к некоторым навыкам рукоделия, круг знаний по технике, сообщаемых детям, крайне несистематичен и случаен, знания применяются лишь к изготовлению игрушек, и (что особенно характерно) весь курс носит архигородской характер.

Программы по труду в средней школе для города и деревни различны. Сельские программы гораздо более связаны с жизнью. Конечно, то, что называется общественно полезным трудом, — просто производительный труд, общественного в нем мало. Но недопустимо мало о технике, о значении ее, политехнизма нет. От производства программы все же оторваны.

Городские программы оторваны от производства, превращены в мертвую учебу, оторваны от сельского хозяйства и не дают политехнического кругозора.

Все программы по труду не связаны с изучением других предметов.

Это противоречит высказываниям Маркса, Энгельса, Ленина о политехнизме, противоречит постановлениям ЦК от 5.IX 1931 г. и 25.VIII 1932 г., которые указывают на необходимость осуществлять указания Ленина.

Материалы, собранные последнее время, указывают на свертывание трудового политехнического обучения, на превращение этого предмета в необязательный и на полную ликвидацию его в ряде школ.

На основании всего вышеизложенного:

1. Учитывая роль трудового воспитания в ликвидации разрыва между трудом физическим и умственным, немедля восстановить обязательность трудового обучения, установив необходимое для правильной постановки его число часов.

2. Учитывая все большее сближение между городом и селом, необходимо создать единую программу по труду, повысив в программах по труду для средней школы, предназначаемых для города, элементы агрономии, а в программах, предназначаемых для села, элементы общей технологии.

3. В целях проведения в жизнь указаний Маркса, Энгельса, Ленина, партийной программы и постановлений ЦК ВКП(б) от 5.IX 1931 г. и от 25.VIII 1932 г. необходимо:

а) установить тесную связь между обучением труду и изучением всех других дисциплин, так как без этого нельзя осмыслить для ребят труд, дать им понимание основ производства, необходимый политехнический кругозор, с одной стороны, с другой стороны — ослабляется влияние трудового обучения на постановку преподавания других дисциплин, которая выражается в повышении у учащихся большей конкретности в подходе ко всем вопросам, в более легком изживании «словесности» в учебе;

б) придать обучению труду большую систематичность с точки зрения расширения политехнического кругозора и запаса знаний учащихся, не допуская соскальзывания на путь узкопрофессионального обучения, что часто имеет место и заслоняет собою задачи политехнического обучения;

в) учитывая воспитывающее значение производительного труда, при котором поставленная цель играет организующую роль — помогает выработке характера и дисциплины, — не допускать подмены производительного труда «трудовыми процессами» или производством никому не нужных предметов, валяющихся в подвалах; при выборе производительного труда учитывать силы, интерес и подготовку учащихся каждого класса;

г) учитывая исключительно большое воспитывающее значение коллективного труда, не сводить трудовое обучение к обучению чисто индивидуальному, а постепенно переходить от самых простых форм коллективного труда к более сложным, уча сообща ставить цели, взвешивать их реальность, планировать работу, учитывать ее. Все теснее связывать коллективную работу школьников с окружающим производством, избегая левацких загибов, упускающих из виду особенности детского возраста и тесную связь труда с обучением.

4. Немедля приступить к осуществлению намеченных постановлениями ЦК от 5.IX 1931 г. и 25.VIII 1932 г. практических мероприятий, как-то:

а) укрепление связи между школами и предприятиями, совхозами, МТС и колхозами как в отношении помощи школам в деле оборудования мастерских, так и в отношении «выделения квалифицированных рабочих и специалистов для непосредственного участия в работе школы, помощи педагогам в изучении производства и т. д.»;

б) ввести во всех индустриальных и сельскохозяйственных вузах ознакомление с методами работы по политехнизации школы и постановки производственно-технического обучения;

в) организовать ознакомление всех учителей с основами производства на заводах, в совхозах, в МТС и колхозах.

5. Во исполнение постановления от 5. IX 1931 г. и 25.VIII 1932 г.;

а) разработать планы экскурсий на предприятия, в колхозы и совхозы для различных классов (причем необходимо избегать профессионального сужения целей экскурсий, как мы видим это, например, в программах 1935 г.);

б) организовать при всех краеведческих музеях политехнические отделения музеев;

в) подобрать списки детской литературы по технике, по путешествиям, по овладению силами и богатствами природы;

г) организовать кинофильмы для освещения основных вопросов политехнизации.

6. Создать комиссию с участием представителей Института политехнического труда, инженеров с производства и агрономов, стахановцев передовых предприятий, педагогов — преподавателей различных дисциплин, преподавателей труда — и поручить ей разработать на основе высказываний Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и имеющегося опыта:

а) политехнический минимум для начальной школы;

б) политехнический минимум для средней школы;

в) курсы по организации труда для педтехникумов;

г) методы преподавания политехнизации в начальной, неполной средней и средней школах.

7. На основе принятых решений:

а) переработать программы для начальной и средней школы;

б) создать программы для педтехникумов и педвузов, где обучение труду сделать обязательным;

в) разработать методическое пособие по преподаванию труда в школе для педагогов, для преподавателей труда и специалистов;

г) разработать стандарты оборудования мастерских;

д) формы участия учащихся старших классов в работе на предприятиях, в совхозах;

е) типы преподавателей по труду, уровень и характер их общеобразовательной и трудовой подготовки;

ж) организовать подготовку преподавателей по труду и их переподготовку.

1936 г.

ВОПРОС, ВЫДВИНУТЫЙ ХОДОМ СОЦСТРОИТЕЛЬСТВА

В последнее время своей деятельности, в конце 1922 и начале 1923 г., Владимир Ильич говорил мне не раз о необходимости ввести в школы II ступени новый предмет — «организацию труда». Это его желание отражено в его статье «Ложка дегтя в бочке меда», где он говорит, что во все школы II ступени надо ввести в качестве учебника книжку Ерманского «Научная организация труда и система Тэйлора». Преподавание организации труда одно время стало проводиться в 9-х группах, но последнее время снято ввиду неопределенности этого предмета и отсутствия учебника.

Стахановское движение со всей остротой вновь выдвинуло вопрос о преподавании «организации труда». Совершенно необходимо ввести его и в школах взрослых повышенного типа.

Надо немедля же приступить к составлению учебника, ибо без учебника этот курс будет проходиться вкривь и вкось, каждый преподаватель вынужден будет затрачивать массу сил на подработку предмета да и большинству это будет не под силу. А между тем в нашей Стране Советов мы имеем богатейший материал для организации подобного курса. Какие вопросы он должен включать?

Опубликованная в IV томе «Архива Маркса и Энгельса» новая рукопись К. Маркса, выдержки из которой приведены в «Правде» от 29 февраля 1936 г., дает чрезвычайно ценное указание, как спланировать этот курс. «Как для отдельного индивида, так и для общества всесторонность его развития, его потребления и его деятельности зависит от сбережения времени. К экономии времени сводится, в конечном счете, вся экономия. Общество также должно целесообразно распределить свое время, чтобы достичь производства, соответствующего его совокупным потребностям, подобно тому, как отдельное лицо должно правильно распределять свое время, чтобы приобрести знания в надлежащих соотношениях или чтобы удовлетворять различным требованиям, предъявляемым к его деятельности. Поэтому экономия времени, равно как и планомерное распределение рабочего времени по различным отраслям производства, остается первым экономическим законом на основе коллективного производства». Это очень ценное указание.

Курс «организация труда» надо начать с организации умственного труда отдельного человека — показать, как надо распределять время, беречь его. Как распределять, различные виды своего умственного труда. Об отдыхе надо сказать, об его характере. Выяснить роль интереса к изучаемому вопросу, о том, как готовиться к занятиям, планировать их, закреплять приобретенные знания, надо сказать о роли систематики, о подборе книг, об учебниках, справочниках, об обстановке работы, о техническом обслуживании умственного труда.

Надо привести конкретные примеры о работе разных ученых, общественных деятелей. Потом перейти к вопросу о коллективном умственном труде, указать на роль разделения труда, на роль взаимопомощи, консультации, на умение обобщать коллективный опыт, на сбережение труда, на приемы, помогающие дружной, экономной работе коллектива. Об обобществлении опыта умственного труда через печать, радио и прочее надо сказать.

А затем перейти к результатам громадной работы величайшего коллектива — человечества, дать представление о том, что такое наука, об основных и прикладных науках и их роли в достижениях человечества. Особенно важно остановиться на роли техники, помогающей экономить затрату человеческих сил, указать на роль техники в различных областях труда, показать ее роль в овладении силами природы, ее богатствами.

Затем перейти к вопросу об увязке теории и практики умственного и физического труда, их взаимозависимости и взаимодействии. О разрыве этих видов труда в классовом обществе и объединении их в бесклассовом социалистическом обществе.

После этого надо перейти к физическому индивидуальному труду. Стахановское движение дает особо богатый материал, показывающий, что значит экономия времени и сил в индивидуальном физическом труде. Теперь это легко иллюстрировать рядом примеров, всем знакомых, всем близких.

Вопрос о коллективном физическом труде прекрасно освещен в I томе «Капитала» Маркса, где показано все значение коллективного труда. Вопрос о роли организации коллективного труда в цехе, на фабрике достаточно подработан. Можно взять теперь целый ряд близких, понятных, знакомых примеров из жизни наших фабрик. Специально надо будет остановиться на вопросе организации коллективного труда в колхозе, показать, какое решающее значение он имел.

Особо надо будет остановиться на роли организации труда в управлении, выяснить значение учета и контроля, контроля исполнения, роль планирования работы, распределения работы, выяснить, что такое бюрократизм, как с ним бороться. Надо выяснить роль наркоматов.

Наконец, надо указать на растрату сил в капиталистическом обществе, поставить во весь рост вопрос о планировании работы государства, как придать планированию характер реальности, о вовлечении в него миллионов трудящихся, об организации дела всей соцстройки.

Это проект. Его надо обсудить, уточнить. Дело очень важное.

1936 г.

ВЫБОР ПРОФЕССИИ

Свободный выбор профессии имеет громадное значение. Когда человек любит то дело, которым занимается, он может черпать в нем радость, удовлетворение, проявлять богатую инициативу, повышать без утомления напряженность труда.

При крепостном праве выбор профессии определялся сословностью. Физический труд был тяжкой долей крестьянина — это был труд «из-под палки». Физический труд считался проклятием. Согласно древнему сказанию, бог наложил на первого человека Адама и его потомство вечное проклятие: «В поте лица будешь ты добывать себе пропитание». История средневековья дает чрезвычайно яркую картину тяжкого подневольного труда громадных масс населения.

Французская буржуазная революция раскрепостила массы. Без этого юридического раскрепощения не мог развиваться капитализм. Борцам за революцию того времени казалось, что наступает полное раскрепощение труда. Например, Руссо с особой горячностью воспевает свободу выбора профессии. Однако, говоря словами Некрасова, «на место цепей крепостных люди придумали много иных», и смена крепостного уклада капиталистическим укладом, укладом «наемного рабства», лишь для известного, сравнительно ограниченного слоя принесла свободу выбора профессии.

На смену сословному расчленению общества пришло классовое расслоение, мешавшее свободному выбору профессии. По закону каждый был волен избирать ту профессию, которая ему нравилась, а на деле создан был целый ряд заградительных средостений. Одним из самых крепких заградительных средостений явилась капиталистическая система народного образования. Развитие техники, коллективная работа на фабрике требовали известного минимума грамотности. Вот почему в ряде капиталистических стран давно уже введено всеобщее обязательное начальное образование, приправленное ядом религии и буржуазной морали, построенное таким образом, чтобы дать извращенное представление о прошлом и настоящем.

Перейти из начальной школы в среднюю при этой системе не так-то легко, так как программа начальной школы не примыкает к программе средней школы. Средняя школа, вооружая знаниями, готовит людей для государственного аппарата, для выполнения поручений власть имущих. Туда идут главным образом дети представителей мелкой буржуазии, обедневшего дворянства, торговцев мелкого и среднего масштаба, служилого чиновничества, разбогатевших крестьян и пр.

Существуют различные виды средней школы, дающей знания в более широком масштабе и готовящей ребят уже заранее к определенной «интеллигентской профессии». Средняя школа открывала путь к так называемым «интеллигентским профессиям». Мелкая буржуазия старалась дать возможность своим детям попасть в среднюю школу. Средняя школа открывала возможность избавиться от тяжелого подневольного физического труда и «выйти в люди». Средние школы открывали также путь в высшие учебные заведения, готовящие специалистов более высокой марки, лучше оплачиваемых. Для будущих «капитанов промышленности» и «рулевых государственного управления» создались особые, привилегированные школы (лицеи, средние школы на лоне природы и пр.).

Вся система народного образования была глубоко продумана с точки зрения укрепления капиталистического строя. Свобода выбора профессии была весьма проблематична. Во время империалистической войны в педагогической прессе Германии особенно горячо обсуждался вопрос о выдвижении наиболее талантливых, наиболее способных. Но суть вопроса была не в том, чтобы дать возможность каждому развернуть все свои силы и способности, а в том, как отобрать и поставить на службу капиталу наиболее талантливых, как их поставить на охрану капиталистической системы, сделать слугами эксплуататоров.

Советская власть в наследие от царизма получила ту же капиталистическую систему образования, только сдобренную наследием крепостного права, наследием общей темноты и бесправия.

Советская власть с первых же шагов стала ломать классовые средостения, перестроила всю систему народного образования, стараясь всеми путями вооружать рабочих знаниями, отбирая из всей суммы знаний то, что являлось самым существенным для культурного роста масс.

Создана была единая трудовая школа, из программы школы была выброшена старая галиматья, организованы были рабфаки, для рабочих и крестьян были даны всевозможные льготы при приеме в средние и высшие учебные заведения. Перестройка всей системы народного образования на новых началах совершалась в огне гражданской войны, в огне коренной перестройки всего общественного уклада. И понятно, как трудно было иногда добиться самых простых вещей, понятно, как трудно было осуществить даже всеобщее начальное образование. Культурный фронт все время был фронтом борьбы. История народного образования за 20 лет существования Советской власти расскажет подробно об этой борьбе.

Сейчас лицо нашей страны изменилось до неузнаваемости. Развитие крупной промышленности, коллективизация сельского хозяйства, механизация его — все это создало базу для сближения между городом и деревней, расширился горизонт людей, выросла сознательность людей. Многограннее стала жизнь людей, усиленно идет — вызывается развитием техники и науки — все возрастающая связь между трудом физическим и умственным, сломаны старые перегородки, заграждавшие массам путь к знанию.

Сейчас в СССР созданы уже основные предпосылки для свободного выбора профессии. Это не означает, однако, что хоть в какой-либо мере может быть ослаблена бдительность на фронте культуры.

Мы ни на минуту не можем забыть, каким громадным препятствием для свободного выбора профессии являются пережитки неграмотности и малограмотности.

Мы ни на минуту не можем забыть о необходимости с ранних лет ширить путем школьной и внешкольной работы общеобразовательный и политехнический кругозор нашего подрастающего поколения, помня, что узость общеобразовательного и политехнического кругозора ограничивает свободу выбора профессии, делает этот выбор случайным.

Мы должны продолжать ломать прикрытые остатки всяких перегородок между начальной, средней и высшей школой, вглядываясь в содержание программ, в перегрузку их ненужными мелочами, затемняющими суть основ наук, должны бороться за тесную увязку теории с практикой.

Мы должны бороться с пережитками старого взгляда на физический труд как на нечто такое, на что обречены проклятием божьим миллионы людей. Должны бороться со стремлениями во что бы то ни стало попасть в вуз, «выйти в люди», в инженеры. В этом стремлении иногда отражается старый взгляд на людей «от станка», взгляд сверху вниз на людей, занятых физическим трудом. Стахановское движение поможет быстрому изжитию этого предрассудка.

Мы должны всячески укреплять здоровье наших ребят, заботясь об их питании, сне, пребывании на свежем воздухе, должны заботиться об их общем физическом развитии, о развитии у них зрительной, слуховой памяти, основных трудовых навыков.

При господстве ремесла, кустарных промыслов выбор профессии обычно определялся профессией родителей. Тогда качество труда определяли навыки. Чтобы приобрести эти навыки, надо было начинать работать с ранних лет. Ранний выбор профессии был тогда в обычае. По существу дела в ремесле громадную роль играли навыки узкотехнического характера. Их приходилось приобретать годами, при господстве ремесла поэтому ученичество длилось очень долго, начиналась тренировка с ранних лет. Типичным для ремесла, для кустарных промыслов являлся ранний выбор профессии, вернее сказать — никакого выбора профессии не было. Профессию детей определяли родители.

Современная техника внесла коренное изменение в характер ученичества. Теперь от готовящегося к той или другой профессии требуется уже не узкотехническая тренировка, а умение обращаться со станком, организовать наиболее производительно работу своего станка, общее знакомство с производством в целом. Не случайность, что очень многие молодые стахановцы вышли из школ ФЗУ.

Наши общеобразовательные школы должны вооружить учащихся общими трудовыми навыками, требуемыми современной техникой, и тем открыть им доступ к целому ряду профессий. Спешить с выбором профессии не следует: это значит связывать свободу выбора профессии. Против раннего выбора профессии очень сильно предупреждал Ленин.

Есть целый ряд профессий, которые требуют специальных свойств: остроты слуха, зрения, особого развития осязания, особенной тренировки нервных центров и пр. Этими вопросами занимается особая наука — психотехника. Она имеет очень большое значение для отбора наиболее приспособленных людей для целого ряда профессий. Она может предохранить при выборе профессии людей от ряда ошибок. Но было бы смешно все сводить к психотехнике. Это подсобная наука. Основное, что определяет выбор профессии, — это общественный уклад. Лишь социалистический уклад обеспечивает наиболее свободный выбор профессии самым широким массам населения.

В заключение несколько слов об одаренных детях. И одаренный ребенок, как всякий другой, должен иметь право на общее образование. Мы должны обеспечить ему возможность всестороннего развития в обычной советской школе, помня, что раннее замыкание в специальность ограничит для ребенка в будущем возможность широкого применения своих способностей. Возьмем пример. У ребенка прекрасная зрительная память. Он прекрасно рисует. Его с ранних лет определяют в профшколу, где он изучает технику рисования, а кругозор его никто не ширит, коммунистический подход к явлениям не воспитывает, подлинного коммуниста, общественника-коллективиста из него не растит никто. И вот вырастает талантливый рисовальщик — корзину с фруктами рисует замечательно, а отразить что-либо рисующее особенность современного социалистического уклада, просто, без вычур, но так, чтобы рисунок говорил ярче слов, не умеет.

Надо, чтобы и общеобразовательная школа и профшкола растили из него коммуниста, тогда только сможет он по-настоящему использовать свой талант,

1926 г.

ЧТО ХОТЕЛОСЬ БЫ ЗНАТЬ О ПОСТАНОВКЕ ТРУДА В ДЕТДОМЕ

Вопрос о постановке труда в детдоме нельзя брать вне освещения вопроса об учебе и всей жизни детдома.

Такие произведения, как «Болшевская коммуна» и «Педагогическая поэма», красноречиво говорят об этом.

Чтобы судить о том, правильно ли поставлено трудовое обучение в детдоме, надо знать, что это за детдом, сколько в нем ребят, сколько девочек, мальчиков, где ребята учатся: в детдоме или в ближайшей школе; у всех ли ребят, приступающих к обучению труду, есть знания в объеме четырехлетки; все ли приобретают знания в объеме 5, 6, 7-й групп. Если ребята учатся в общей неполной средней школе, то все ли учатся или только часть? Есть ли там преподавание труда? Как оно там поставлено? Учатся ли ребята из детдома труду в общей школе? Насколько тесна связь школы с детдомом, в чем она выражается?

Затем необходимо знать производственное окружение детдома: чем занимается окружающее население, есть ли поблизости фабрики, заводы, какие, или население занято кустарными промыслами, какими, или занято хлебопашеством, огородничеством, животноводством и пр. С какими организациями связан детдом: с фабзавкомами или профсоюзами ближайших заводов, с колхозами, совхозами, с промкооперацией и т. д. и т. п., в чем эта связь выражается? Как связан детдом с сельсоветом или горсоветом? Вопрос надо ставить не только о материальной помощи, но и о помощи путем квалифицированной оценки постановки преподавания труда.

Какая целевая установка обучения труду в детдоме? Куда ребят готовят? Для какого производства? Какие именно профессиональные знания дают?

Куда идут ребята из детдомов? На какую работу? Как расценивают их подготовку те предприятия, куда они поступают? Как устраивают ребят, на какую работу?

Наконец, важна постановка трудового обучения. Чему учат в V, VI, VII классе? Как постепенно нарастают у ребят трудовые навыки? В свое время ЦИТ очень хорошо показывал то, каким путем приобретаются те или иные навыки, как тот или иной навык должен быть связан с рисованием, черчением, с теми или иными видами физкультурных упражнений. Мы знаем, что в большинстве детдомов труд, которому обучают, носит кустарно-ремесленный характер. Тут навыки имеют исключительно большое значение. Важно отдать себе отчет в том, нужны ли навыки, даваемые в детдоме, только для данной узкой профессии или те навыки, которые окажутся полезными и в ряде других профессий? По силам ли ребятам данный труд, данная профессия?

Наконец, как поставлено в детдомах само преподавание? Как обстоит дело с мастерскими? Что это — учебные или производственные мастерские? Если производственные, то как составляются производственные планы? С кем заключаются договоры? Учитывают ли эти договоры силы ребят, не получается ли перегрузки, спешки, излишнего, недопустимого при учебе и особенно при учебе в возрасте от 11 до 14 лет напряжения? Как дело с доставкой сырья? Как оценивают результаты труда педагоги, преподаватели труда, сами дети, соседняя школа, заказчики, промкооперация, ближайшие ФЗУ и профшколы, ближайшие предприятия? Колхозы, совхозы?

Какие они вносят предложения? Какие из детдомов ведут аналогичную работу? Какая разница в их работе?

На все эти вопросы, к сожалению, не дает ответов выставка работ по труду воспитанников детдомов, организованная в Политехническом музее.

Очевидно, над этим надо еще работать и работать.

1937 г.