Трущобы империй

Глава восьмая

– Хоромы, – восхищённо протянул Фред, зайдя в новую квартиру на втором этаже. Алекс поморщился скептически, хотя… после трущоб – да, хоромы. Но именно после трущоб, так-то крохотная квартирка из двух комнатушек и кладовки не впечатляла. Общая площадь… метров двадцать, не более. Причём что характерно, канализации и водопровода нет. Чугунная ванна зачем-то стояла, но судя по всему, предполагалось, что носить воду хозяева будут вручную. А потом грязную вычёрпывать, что ли?

Щелястые скрипучие полы, стены с облупившейся извёсткой и тараканы в тёмных углах. Жирные, здоровенные… дома таких попаданец не видел, но в Нью-Йорке, судя по всему, южная порода, куда как крупнее привычной. И ещё они летают…

Увы, но квартиры в домах с нормальными удобствами и минимумом живности стоили куда как дороже. Так что намахал антрепренёр, намахал…

С другой стороны, а чего он ещё ждал? Театр Бауэри считался второсортным в Нью-Йорке – ниже по статусу только заведения, где актрисы после представления снимают клиентов. Утрированно немного, но ой как близко к истине…

Да что говорить, если оклад всего пять долларов? Прожиточный минимум для семьи из пяти человек в Нью-Йорке чуть больше десяти долларов. И в эту сумму входит только аренда жилья – примерно такого, как у них сейчас, даже скромней, да минимальные расходы на питание. Одежда, услуги врача и прочее… ищи деньги, где хочешь.

Так что семь долларов на двоих в неделю, да плюс деньги за роли, это очень немного. Хватит, чтобы сравнительно прилично одеваться и питаться, откладывая пару-тройку долларов в неделю. Точнее, откладывать получиться только после того, как они с Фредом нормально оденутся, а до этого момента как бы в долги влезть не пришлось. Не то чтобы им остро нужна одежда, но они теперь в театре, а здесь именно по одёжке встречают. Пусть даже это второсортный театр Бауэри.

– Что закис? – Весело спросил его проницательный Фред, пихая в бок, – опять этим… пессимизмом страдаешь? Не стоит. Вспомни, как мы кочегарами плыли и поймёшь, что сейчас у нас всё очень неплохо.

Попаданец встряхнулся и весело потянулся, хрустя суставами.

– В самом деле, – хлопнул он друга по плечу, – ты меня подбадривай, если что.

Тот важно кивнул и очень серьёзно сказал:

– Я понимаю, что ты хоть и потерял память, но явно жил в куда лучших условиях. Вот тебе и кажется, что что-то не так, что скверно живём. Но вспомни Лондон, кочегарку… Не так уж и плохо теперь, а?

Потихонечку начали располагаться – благо, квартиры в настоящее время сдавали с мебелью. Так что в наличии имелся набитый водорослями, заметно потёртый кожаный диван, массивная двуспальная кровать, обеденный стол и полдюжины стульев, которые все до единого нуждались в ремонте. Стояла старая чугунная печка, а в кладовке обнаружились ещё и полки из плохо оструганных досок, да два медных ночных горшка, развеселивших Фреда.

– Нет, шикарно же живём, – восхищался он, – по горшку на каждую задницу! Я в переулках гадить привык, в лучшем случае с жёрдочки в выгребную яму, а тут такое богатство! Гля, они ещё с гербом каким-то. Не иначе, как от первых поселенцев остались!

– Богатство-то богатство, – пробурчал Алекс, живо представивший себе быт в таких вот условиях. Как посуду прикажете мыть? Готовить? Горшки эти… – Я пойду с соседями пообщаюсь. Нет, тебе пока не надо, вид… сходим завтра в магазин готовой одежды, тогда и представим тебя.

– Эт да, – печально согласился англичанин, оглядывая свои одёжки, – в таком виде только в Пяти Точках щеголять, здесь так только прислуга ходит.

Разгладив щёткой трофейную одежду и нацепив на лицо любезное выражение, Алекс начал обход соседей. Лестница с поскрипывающими ступеньками, узкий коридор, в который едва проникает свет из окошка в конце коридора, массивная дверь, постучаться…

– Здравствуйте, я ваш новый сосед из шестнадцатой квартиры.

– Здравствуйте…

Достаточно формальное представление, несколько удивлявшее людей, в этих кругах такое не принято. Но поскольку попаданец имитировал выходца из более высокого класса, то… надо.

Повезло в пятой квартире, пожилая старушка, миссис Швепс, оказалась словоохотливой и приветливой.

– Заходите, молодой человек, заходите, – радостно суетилась невысокая полненькая бабка, – гости у меня не часто бывают, сама выбраться на улицу могу не часто – ноги больные. Так что развлеките старуху.

Алексей не успел опомниться, как уже сидел за столиком и пил душистый травяной сбор с вкуснейшими печеньями. От миссис Швепс ощутимо пахло старческими болезнями и давно немытым телом, но попаданец не обращал на это внимания, привык уже. От самого не розами…

Заметив на стене вышитые салфетки с модными у немцев нравоучительными изречениями, парень перешёл на немецкий.

– Ох, – всплеснула старушка руками, – так вы тоже из наших?

– Немного, – улыбнулся Алекс, – одни предки из Уэльса, другие из Германии.

– А откуда? – жадно спросила старушка.

– Если бы я знал, – грустно развёл руками попаданец, – сами знаете, как некоторые властители… Одни своих подданных в солдаты продавали, другие – детей в колонии.

Здесь он ничем не рисковал, Германия сравнительно недавно прекратила быть лоскутным одеялом из нескольких сотен государств, владыки которых порой весьма вольно распоряжались судьбами подданных. Куда там России с её крепостным правом… там хотя бы за пределы страны продавать запрещали.

– Да, – вздохнула миссис Швепс, – моего деда так же в солдаты Георгу продали[32]… Но что ни делается, всё к лучшему!

Коснулись и проблем быта…

– Так ты Мопси найми, – посоветовала старушка, – они с мужем домовладельцем за порядком следить поставлены – двор там подмести, ступеньки ремонтировать. За это им жильё в подвале бесплатное, а зарабатывают тем, что жильцам прислуживают. Четвертак в неделю, чтоб убиралась у тебя, предостаточно будет. Но бельё стирать ей не отдавай, лучше китайцам в прачечную, здесь недалеко они устроились, в соседнем доме подвал арендуют.

Распрощавшись с гостеприимной миссис Швепс, Алекс спустился в подвал, где и проживала искомая Мопси, оказавшаяся немолодой, некогда миловидной негритянкой.

– Да, масса, – засуетилась та, – пойдёмте, я сразу уберу.

– Погоди.

Дальше парень немного поторговался с негритянкой насчёт обязанностей. Сошлись на том, что Мопси или кто-то из её многочисленного выводка раз в неделю убирают в квартирке, каждый день выносят горшки (ну не самим же!) и грязную воду. Ну и соответственно, носят чистую. Доплатив десять центов к четвертаку, Алекс получил ещё уголь с дровами, который туповатый муж Мопси будет заносить в квартиру по мере надобности. Оба деликатно опусти момент, что за десять центов в неделю попаданец получал не столько услугу, сколько топливо, которое семейная пара где-то подворовывала.

– Дёшево, – уверенно сказал Фред, выслушав новости, – хотя… Получается, что она за уголь маленькую цену выставила, потому как ты очень скромно с услугами запросил. Кто другой так и побольше бы за четвертак захотел – стирка там, ещё что. Порядочная негритянка, по совести поступила.

По совести или нет, а воду детвора им натаскала очень быстро, после чего попаданец впервые за несколько недель вымылся.

– Как же хорошо, – простонал он, одевая чистое бельё, – как заново родился. Теперь бы ещё вшей вывести…

– Точно из благородных, – вздохнул Фред, почёсываясь.

Встали совсем рано, позёвывая и потягиваясь. Глядя в окно без занавески, за которым хмурилось раннее осеннее утро, Алексей зажёг керосиновую лампу. Печку растапливать не стал, несмотря на прохладу – всё равно выходить скоро, а уголь у Мопси хоть и дешёвый, но лимитированный.

Позавтракали консервами и пахнущим керосином кофе. А чем ещё, если на керосинке кипятили? Но к таким вот реалиям попаданец давно привык.

В девятнадцатом веке можно устроиться достаточно комфортно, но… деньги. Водопровод, канализация, поездки на конке,[33] услуги врача и многое другое – привилегии среднего класса.

Почистили зубы, Фред привычно плевался и ругался, для него эта процедура внове. Но лекции попаданца о гигиене сделали своё дело. Ходить с гнилыми зубами через энное количество лет англичанин не боялся – все вокруг такие. А вот зубной боли и зубных врачей… до истерики.

Взяв все деньги, пошли по магазинам.

– Ты помалкивай, Фредди, – привычно уже сказал Алекс, – делай спокойный и равнодушный вид, но молчи.

– Да понятно, – уныло сказал довольно-таки говорливый приятель, – ляпну ещё.

Фред заметно обтесался, но трущобы всё ещё проглядывали в нём, всплывая порой самым неожиданным образом. То словечко жаргонное брякнет, то подмигнёт барышне из приличной семьи, что в этом времени считалось крайне похабным. Впрочем, Алекс и сам не без греха.

Магазин готового платья располагался в Седьмом округе, а потому без претензий. Тесноватое помещение, пропахшее пылью, нафталином и лежалой тканью. Недостаток освещения, парочка деревянных страховидных манекенов, несколько деревянных голов со шляпами. Продавец такой же, бюджетный и пропахший нафталином. Видно, что некогда он знавал лучшие времена и имел претензии к жизни, но времена те закончились давненько.

Быстро подобрав Фреду относительно приличный костюм за шесть долларов, Алекс пояснил негромко:

– Ты ещё растёшь, дороже смысла нет.

Затем туфли за восемьдесят центов, набор сорочек, белья, ботинки, расчёска, носовые платки, носки… Полностью обмундировать друга встало в одиннадцать долларов, на что прижимистый англичанин только вздохнул еле слышно. По его мнению, деньги не предназначались для того, чтобы их тратили.

Их нужно откладывать, а потом, когда-нибудь… Дальше чем откладывать, фантазии Фреда пока не шли.

– Теперь на меня одежду присмотрим, – сказал Алекс немолодому приказчику. Тот окинул парня профессиональным взглядом и подкрутил ус.

– На вырост, как ваш нынешний костюм? – Вежливо, но с отчётливой долей иронии осведомился тот.

– Если только слегка, – равнодушно ответил попаданец, которого ирония не трогала. Он сейчас отыгрывает джентльмена, временно пребывавшего в затруднительном положении. Таких мнение обслуги не интересует. Насколько хорошо получается, вопрос отдельный… Но нужно же тренироваться?

Приказчик едва уловимо поскучнел… значит, игра попаданца прошла на ура… и удалился куда-то в подсобку, принеся через несколько минут костюм, слишком хороший для магазина в рабочем районе.

– Ношеный? – Моментально понял Алекс. Приказчик замялся на долю секунды, по лицу его пробежала сперва тень обиды, затем уважение перед понимающим человеком.

– Тоже актёр, – весело подумал попаданец, – пусть даже одной роли.

– Вы правы, – почти светски склонил голову продавец, – только между нами… Один юный джентльмен, обучающийся в Колумбийском колледже[34], опрометчиво наделал карточных долгов. Дело для юношей не столь уж редкое, все мы люди. Но он настолько стеснялся продавать ненужную одежду, что решил сделать это как можно дальше от тех мест, где могут встретиться его братья по кампусу.

Алекс рассматривал костюм и понимал – сейчас ему предложат раскошелиться.

– Двадцать долларов, – выпалил приказчик и тут же зачастил, – вместе с туфлями, они как раз должны подойти вам.

Неопределённо дёрнув челюстью, Алекс вроде как нехотя согласился на примерку и позволил себя уговорить. Ещё семь долларов на бельё, сорочки… А продавец разохотился, предложив ещё и пальто со шляпами. Всё та же история про задолжавших студентов, но скорее всего, приказчик просто промышлял скупкой краденного. А с этой одеждой вышел затык – для Седьмого района она слишком выделяется.

Даже если какой-нибудь газовщик или мясник способен купить одежду не по чину, то свои же не поймут. Покупатели, которые теоретически могли бы купить её, в магазины готового платья не ходят, только к портным… Оставалось надеяться на залётных вроде Алекса. Ему, как актёру, положено шиковать, а что шик несколько сомнительный, так и профессия такая же… Отсюда и цена, явно скромная для столь качественного барахла. Впрочем, скромной её можно назвать разве что относительно, после покупок в кармане Алекса осталось полтора доллара, на которые им нужно купить еды на всю неделю. Благо, хоть расходы на конку отменялись, театр Бауэри располагался по соседству.

– Встречают по одёжке, – сразу после выхода из пыльного магазина, сказал Алекс.

– Не завидую, – мотнул головой понимающий Фред, – ты эти деньги заработал, так что успокойся. Тем более актёром будешь, тебе одёжка хорошая нужна. А я… хм… я бы такое и носить не смог.

Алекс тихонько вздохнул… он тоже не очень-то, один цилиндр чего стоил.

– Ну что, – с наигранным оптимизмом сказал он, – теперь за продуктами и домой, обедать. А к двум в театр.

– Овсянка? – Обречённым голосом спросил Фред.

– Она самая, – жизнерадостно ответил Алекс. И почему-то на душе стало так легко, он наконец-то поверил – всё у него будет хорошо. Может, не сразу… но будет.