Туда, где твоя кровь. Часть 1.

Учитель

Старик сидел ссутулившись там же, где всегда, на пеньке у входа в то ли хижину, то ли шалаш, недалеко от потухшего кострища. Расслабленность на грани размытия личности — так определял его состояние Санька. Учитель мог часами, не двигаясь и не моргая, смотреть сперва на дым, затем на огонь, на угли, на золу, на игру ветра с ней. И помехой этому занятию не могли стать ни дождь, ни снег, ни мороз. Слегка узкоглазое, скуластое лицо, хвост седых волос, широкие плечи, костистые и всё ещё крепкие руки бойца. Где в это время бродил его дух — неведомо, Санька так ни разу и не смог его отследить. Мог только позвать, выдав в ментал условный сигнал. И тогда спина Учителя распрямлялась, руки хлопали по крепким бедрам, и он совсем по-молодому вскакивал, обычно со словами: "Да, засиделся что-то".

Но сейчас будить его было не время — обед ещё не готов. Собственно, приготовлением обеда, Санька привычно и занялся. Рыбка, жирненькая, да под картошечку — что может быть вкуснее? Костерок весело затрещал под старым закопчённым котелком. Пока корешки варятся — можно подготовить каменную духовку. Санька давно разобрался с принципом её действия, хоть Учитель и не показывал, он готовить вообще не любил. Натерев и укрыв рыбу, засунул её между камней, прикрыл со всех сторон пластинами и засыпал сверху нагоревшими углями. Глянул на Солнце, или как оно тут называется, засёк время — пол-часа до готовности. Тут же подготовил к заварке старый чайник. Заваривать было пока рановато — перестоит. Разложил на листах, похожих на лопух, зелень и кислый хлеб — тоже местный продукт, то ли гриб пористый, то ли ещё какая растительность. Вымочить, выварить и запечь — получается гадость, называемая вроде как хлебом. Но за два года к чему угодно можно привыкнуть. Санька привык.

Пока обед доходит — решил заняться посохом, пора было убирать ещё один сантиметр. В итоге из посоха должен был получиться резной жезл, такой же как у Учителя, сантиметров пятьдесят в длину, но для этого надо было потрудиться, да и Оса внутри уплотнить. Чем плотнее дух жезла или посоха — тем он сильнее. Физика духа, она такая — своеобразная. Чем меньше объём — тем выше плотность. Ладонью отогнать Оса от края, сделать надрез по кругу, заговорить его, чтобы каналы внутри отрезаемой части закрылись, а потом уже строгать.

— Уф-ф, получилось, — теперь посох был ему до подбородка, а раньше, помнится, когда он нашел эту осинку с зародышем духа внутри, она была метра на два его выше. Правда Ос был тогда ещё мелким и согнать его в двухметровый обрезок получилось легко. А вот ещё бы года два постояла осинка — и всё, перезрела считай.

Отложив посох, залез в ментал и выдал условную последовательность импульсов. Смотреть, как возвращается Учитель, было уже неинтересно. Всё равно сколько ни смотри, процесс перехода духа из астрала засечь не получается. Раз — и он уже там. Великий! А уж кто там он — друид, маг или шаман, Санька так и не понял. Но Великий. И сам Учитель так говорил — я, мол, Великий. А может это имя у него такое, на древний манер, как Вергилий, к примеру? Был такой гладиатор, в Греции, кажется.

— Да-а, что-то засиделся я, — проскрипел в ментале Учитель, а сам он расправил плечи, встал и несколько раз до хруста потянулся в разные стороны. — Та-ак, картошка и рыба. Опять?

— Печёная рыба, Учитель. И отварная картошка, с грибами.

— Ну, если с грибами — давай.

Обед прошёл в тёплой и дружеской обстановке — как обычно, молчком. Болтать за столом Учитель не любил. Даже в ментале. Вот ведь, и не сказать, что последний день перед возвращением домой.