Тупая

Город не хотел просыпаться. В здешних метрополиях по воскресеньям с утра была тишина — относительная; тишиной ее можно назвать лишь с натяжкой. Десятый час — а по-прежнему почти тихо.

Солнце только-только дотронулось пальчиками до верхушек домов. Магазины и прочие заведения были еще закрыты; спали все, если только не считать дежурных, да водителей развозки.

Хорошо было гулять в этот ранний час, разглядывать витрины. Теперь они казались преисполненными какого-то смысла, непостижимого вечером. Даже мусор выглядел как-то свежо.

На одной из узких улиц началась материализация волшебника. Он не любил чудес, предпочитая в основном действовать по совести. Таким образом, для наблюдателя, если б он был, его появление выглядело бы довольно прозаическим: умело погашенный купол парашюта, нож хорошей стали в кармане да НЗ в плоском рюкзаке. «Уф-ф, — сказал маг. — Ладно, еще одно задание, мелочь, по сравнению с прошлой историей эта наверняка окажется чепухой — вот с ограххами на Попсуйшапке пришлось повозиться, да. Свирепый я какой. А что делать? Стоп, — оборвал свои мысли волшебник. — Я же ведь добрый».

Он прошелся, разминая ноги. К площади Победы, что ли, пойти? Волшебник зевнул. Кстати, его звали Виктором.

Существо поплелось. Унылые улицы существовали лишь в сознании. Гребаный городишко.

На перекрестке волшебник увидел плачущую девочку лет шести. Ее темно-коричневое платьице было слегка помято, передник чуток запачкан. Вот так и начинаются сказки, злобно подумал Виктор. Отпуск-то мне когда-нибудь дадут, сволочи?

Н-да, почти мечта. Получается мерзкая история, однако. Нет, я добрый, одернул он себя.

— Почему ты плачешь? — спросил волшебник. Ну вот, опять сюжетец.

Тупая.

Улица Красных Зорь пересекается с проспектом Чести Лейтенанта; здесь и до милитаристской книжной лавчонки недалеко. Балконы вывешены по углам — куда ни смотри, все одно, четыре стороны света, как на проспекте Леннона.

— Злой колдун Маррад сделал пакость! Теперь нам никогда не удастся любоваться вездесущими домами, Вечным Огнем и коричневыми босоножками.

— Мерзавец! — возмутился Виктор. — Я это прекращу! Надо же, тварь какая! А с босоножками он совсем загнал! Ну-ка, веди меня к супостату, покажу ему, что́ сколько сто́ит. Как тебя зовут, девочка?

— Мария. Маша.

— Вот и отлично. А я — Виктор, что значит победитель. Вперед!

— Увы, дядя Витя. К Марраду просто так не попасть. Вот если вы исполните три желания джинна, тогда, может быть, вам и удастся нанести визит этому злодею.

— Что за бред? Ведь это джинны должны выполнять желания смертных, а не наоборот.

— Так ведь у нас дурацкая сказка, ты что, не въехал, чел? Тут все наперекосяк. Все! Баба-Яга ушла в парламент. Горыныч подавился политиками и совсем сорвался с нарезки. Дальше рассказывать?

Волшебник слегонца прибалдел. Сообщенное ребенком было выше его понимания естества. Пора творить чудеса, решил он. Или пока рано? Вот ведь хрень.

Надо бы малютку успокоить. Так, во всяком случае, полагается по жанру. Он попытался взять дите за руку.

— Спятил, педофил?

— Маме пожалуешься?

— Полиция не дремлет! Отпусти меня, урод!

— Да я ведь хотел всего лишь…

— Что? По головке погладить?

Дурная сказка. Говорил же — тупая.