Твоё личное Чистилище

Глава 40

Каждый её шаг отдаётся ноющей болью в районе спины и живота. Резкой и сдавливающей. От которой у неё едва не подкашиваются ноги.

«Что — то не так…» — Проскальзывает в мутном от непрекращающейся боли сознании.

— Полиночка?! Доброй ночи, дорогая.

Свекровь Наталья застывает посредине гостиной. Она только, что приехала из гостей. Стоит ещё в пальто и прогулочных туфлях на высоком каблуке. Как всегда, безукоризненно выглядит. Уложенные волосы, аромат французских духов, матовая помада на губах, безупречный свежий маникюр…

Оглядывает невестку своим темным придирчивым взглядом и начинает беспокоиться. Полина выглядит мягко говоря "нехорошо”. Бледная, с огромными фиолетовыми синяками под глазами, с белыми губами…

— Что с тобой, дорогуша? — Спрашивает слегка брезгливо.

— М-не н-н-нехорошо, Наталья Николаевна. — Губы девушки трясутся, и она заикается. Тело пробирает озноб.

Наталья подходит к Полине, трогает её лоб рукой. Он горячий словно нагретая до бела сковорода.

— Черт… — Шепчет женщина тихо раздумывая, что же делать дальше.

— М-мне н-нужно в больницу. — Тресет головой Полина отмахиваясь от свекрови. С трудом она доходит до столика возле дивана. Вечером перед сном она оставила там свой мобильник. Рука тянется за гаджетом. Слабо сжимает. В висках стучит кровь, сердце отбивает неспокойный ритм.

В голове крутится тревожный голос Германа.

“Если, что случится обязательно позвони мне! Я тут же примчусь!”

— Кому ты хочешь позвонить? — Спрашивает Наталья в её тоне полно беспокойства.

— Г-Гернаму. Мне нужно позвонить Герману…

Почему — то именно сейчас для Полины позвонить другу это самое важное.

Ему нужно позвонить, нужно сказать, что ей плохо и она едет в больницу…

Непослушные пальцы пытаются попасть в невидимые кнопки, но цепкая рука с россыпью мелких морщин указывающих на реальный возраст женщины ловко выхватывает у неё трубку.

— Не нужно, дорогуша. Герман сейчас отдыхает зачем беспокоить парня из-за пустяков? — Говорит ласково.

— Позвоните в-в скорую… М-мне плохо… — Просить Полина обессиленно. Её голова раскалывается так будто по черепной коробке бьют отбойным молотком. Думать при этом получается с трудом, все мысли смешиваются в жуткую кашу.

— Позвоните, п-пожалуйста, позвоните! — Её голос звучит болезненно тихо и жалостливо. Наталья недовольно морщится. Она хорошо выпила и расслабилась и сейчас представив всю эту предстоящую суматоху со скорой и больницей, всю эту медленную бюрократию и миллион вопрос которые будут задавать ей как близкому человеку. Что беременная ела? Что пила? Что делала? Ей самой стало плохо. К горлу подкатила тошнота.

«Да, что она ноет?» — Подумала она раздраженно.

«Ну затошнило, ну плохо. У меня когда с Андреем ходила такое состояние ежедневно было и не ныла ещё и работала…»

Наталья осторожно приобняла Полину за плечи игнорируя её просьбы о больнице и начала ласково шепча ей на ухо успокаивать.

— Ну, что ты дорогая? Нет необходимости в скорой… Сейчас на кухню пойдём я тебе там чайку заварю с ромашкой и мятой успокоишься. В кроватку ляжешь на утро все пройдёт…

— Н-нет, Наталья Н-николаевна мне нехорошо…

Наталья сжимала плечи девушки, и снова игнорировала её очень слабые попытки вырваться.

— Брось, пташка моя. Всё хорошо с тобой… Все хорошо…

Свекровь напоила Полину горячим чаем с мятой, ромашкой и щедрой порцией клубничного варенья. И неожиданно девушку разморило, даже боль отступила на второй план. Сон окутал плотным коконом и не отпускал до самого утра. Сон был плохим. Всю оставшуюся ночь будущая мать промучилась от болей, потела и стонала как в бреду. А наконец-то очнувшись от кромешного ада поняла. Всё плохо. Очень-очень плохо.

Встала с кровати. Колени подрагивали и болели. Еле дошла до двери. Из последних сил дернула ручку. Вышла в коридор. Доковыляла до лестницы. Начала спускаться. Одной рукой нежно обхватила свой большой живот.

— Сейчас, сейчас, малыш. Все с нами хорошо будет… — Шептала едва слышно.

Бедное её сердце стучит как бешеное. Уши заложены от этого грохота. Ей страшно. Она боится, что её мальчик… Он…

«Нет-нет. Не думай, иди!» — Приказывает себе из последних сил.

Спуститься вниз по крутой винтовой лестнице непростая задача. Но ей нужно сделать это. Телефона в спальне не было, а ее мобильный так и остался у Натальи. Нужно было добраться до домашнего телефона и набрать 112.

Почти. Еще пара ступенек. Ноги предательски подкашиваются, но пальцы крепко впиваются в перила.

— Фея?

Парень влетает в дом и как вкопанный останавляется. Испуганный, взъерошенный весь помятый какой — то.

Смотрит на него красными и воспалёнными глазами и слабо улыбается.

— Ты… — Выдыхает и ноги совсем перестают держать.

— ПОЛИНА!

Падает словно мешок картошки. Сильный удар выбивает у неё весь оставшийся воздух из лёгких, но когда Герман подскакивает к ней то девушка все ещё остается в сознании.

— Господи… — Говорит он растерянно. — Что? Что случилось, сладкая? — Нервно ощущает.

— Всё хорошо. Я же обещала тебе… С нами все хорошо… Онв порядке. — Шепчет она уже в полном бреду. Мутные глаза горят, на синих губах улыбка. Изо рта тянется нить крови смешанная со слюной.

Герман кричит. Жутко и надрывно.

— ВЫЗОВИТЕ СКОРУЮ! СКОРЕЙ ВЫЗОВИТЕ!

Она находит его руку. Она у него горячая, согревающая, а вот её ладони напротив холодные, безжизненные… Сжимая его пальцы она не перестаёт твердить, что все в порядке.

Он бережно поднимает её на руки. Германа трясёт он, умирает со страху. Боится навредить, Фее ещё больше…

— Сейчас мы поедем в больницу… — Успокаивает парень стонущую подругу бережно вынося её из дома. — Ты только не отключайся, слышишь? Не отключайся, Поль…

***

Собранный Виктор Сергеевич, растерянная Наталья и потерянный Герман сидят в белом коридоре больницы. Напротив двери с надписью “Реанимация”. Герману кажется, что он не может дышать. Что он не живой уже. В голове лишь одна мысль:

«Боже не дай ей умереть…»

Полину привезли уже в очень тяжёлом состоянии. И прогнозы были неутешительными угроза жизни девушки и ребёнок жизнь которого была под вопросом. Потому, что сердце плода не билось в утробе матери…

Герман впервые в жизни молился. Всю свою жизнь он не верил в бога. С самого детства отрицал любое его существование, а сейчас умолял спасти женщину, которую любил. Одной единственной молитвой которую знал.

— Как она?! — Герман услышал громкий голос брата.

Голос, который был ему глубоко ненавистен.

Андрей в мятой рубашке и брюках, сонный буквально бежал к ним.

— В тяжёлом состоянии, сынок. Держись. — Виктор Сергеевич сочувственно посмотрел на старшего и положил свою широкую ладонь ему на плечо.

Герман не мог поверить своим ушам.

«Держись? Что бл*ть, отец?»

Злость поднялся в нем и переполнила его чашу до краёв. Это сейчас, Полине нужна была сила пережить все это. думал он. А не дебилу которому было насрать на беременную жену все это время!

Не контролируя себя Герман бросился на Андрея с кулаками.

— Тварь! Это из-за тебя она в таком состоянии! ЭТО ТЫ ЕЁ ДОВЁЛ! МРАЗЬ НЕНАВИЖУ ТЕБЯ! — Закричал парень. Повалив мужчина на пол он наносил ему беспощадные удары.

— Герман!! Мальчики перестаньте! — Плакала Наталья.

Андрей, впрочем, не собирался молча терпеть побои и тоже бросился на брата. Завязалась шумная драка. Разъярённого Германа пришлось оттаскивать двум крупным санитарам.

Андрею Наталья поправляла порванную рубашку причитая, а Герман силой отвели в мед. кабинеткабинеткабинет, чтобы сделать успокоительный укол. И пока его тащили он не прекращал покрывает Андрея бранью.

— Герочка! Ну вы же братья! — Зарыдала Наталья, умоляя, прекратить этот ужас.

— Он мне не брат! Начиная с этого момента эта мразь для меня умерла! — Горько ухмыляется Герман сплевывая яркую кровь на белоснежный вымотый линолеум. Потом он ткнул пальцем в сторону брата. Санитары же крепко держали его под руки.

— Молись, урод! Очень хорошо, молись! Если она умрёт я убью тебя!

— Давайте увидите уже его! — Кривясь потребовал холодным тоном Калинин — старший.

— ГЛОТКУ ТЕБЕ ПЕРЕРЕЖУ ЗА НЕЁ ТАК И ЗНАЙ! — Вскричал напоследок Герман из-за широких спин “охранников”.