Творчество Л. М. Леонова

Более 30 лет работает Леонид Максимович Леонов в советской литературе. Он известен, как автор шести романов и нескольких повестей, как рассказчик, драматург и публицист. В книгах Л.М.Леонова мы всегда находим не только яркие и живые образы и картины нашей жизни, но и глубокое истолкование явлений современности.

Уважение и признательность к нашему великому прошлому, сознание своего долга перед будущими поколениями — вот позиции, с которых Леонов подходит к отображению в своих произведениях явлений настоящего.

Высокое сознание гражданина Советской страны, отличающее все произведения Леонова, — самая дорогая для нас черта его таланта.

С ней связана и другая особенность творчества Л.Леонова: как советский писатель он всегда ощущает себя преемником и продолжателем великих традиций русской литературы, ее патриотизма и народности. В одной из речей, посвященных литературе прошлого, Л.Леонов сказал: «Мое литературное поколение обладало счастьем видеть, слушать и непосредственно учиться у зачинателя нашей — вот уже не очень молодой! — советской литературы, Максима Горького. Почтительно и робко мы жали его руку, еще сохранившую тепло толстовского и чеховского рукопожатия».

С А.М.Горьким Л.Леонова связывали тесные дружеские отношения. А.М.Горький очень любил Леонова и как-то сказал о нем: «Он, Леонов, очень талантлив, талантлив на всю жизнь и — для больших дел». Горький особенно высоко ценил богатый образный язык Л.Леонова, поддерживал все достижения писателя, строго взыскивал за его промахи и ошибки. Л.Леонов со своей стороны многому научился у великого зачинателя советской литературы.

В 1954 году был опубликован новый роман Л.Леонова «Русский лес».

Появление крупного произведения большого писателя каждый раз заставляет его современников, его читателей по-новому взглянуть на пройденный художником путь.

Еще Горький говорил об особенной, «своей песне» Леонова. Чтобы лучше услышать ее и понять, полезно вспомнить сложный, а в целом победный путь Л.Леонова как литератора. Этот путь, при всей самобытности Л.Леонова, очень характерен для большой группы советских писателей старшего поколения, он отражает в себе многие закономерности развития советской литературы.

Леонов говорил о себе и писателях, вошедших вместе с ним в советскую литературу: «Оглядываться нам некуда; мы выросли, и наше миросозерцание сложилось в гражданской войне; уже тогда враги рабочего класса были и нашими врагами; все мы начались творчески после Октября».

Леонид Максимович Леонов родился 31 мая 1899 года в Москве. Отец его Максим Леонидович Леонов был поэт и издатель литературы для народа. В 1910 году за опубликование марксистской брошюры он был выслан в Архангельск. Л.М.Леонов остался в Москве в семье деда, учился в гимназии.

К 1922 году (когда вышли в свет первые рассказы молодого писателя) Леонов проделал с дивизиями Красной Армии героический поход по югу России, участвовал во взятии Перекопа и в течение 1920 — начала 1921 года работал во фронтовых дивизионных газетах. В мае 1921 года Леонов был послан в Москву учиться, но в университет не попал и стал работать в слесарной мастерской, одновременно сотрудничая в красноармейской газете «Красный воин». В редакции газеты Леонов познакомился с Д.Фурмановым. К этому времени относится работа Л.Леонова над первыми своими прозаическими произведениями.

Советской литературе в наследство от прошлого достались революционные и гуманистические традиции русских классиков, их реализм и высокая идейность; ее достоянием стали также принципы социалистического реализма, заложенные в дореволюционных произведениях Горького. Но молодая советская литература формировалась в борьбе с реакционной литературой декаданса, идеи и эстетика которой продолжали существовать и после революции. Борьба велась не только с активными и сознательными представителями таких упадочнических декадентских литературных течений, как символизм, футуризм и др. Самой главной и серьезной опасностью было воздействие отдельных идей и положений эстетики декаданса па молодых и талантливых советских писателей, искренне стремившихся писать для революции и народа. Почвой для такого влияния было и не всегда ясное понимание ими задач и путей социалистической революции во всей их сложности и конкретности, и непреодоленный индивидуализм, и мелкобуржуазная романтика в восприятии революционной действительности.

Конечно, были у нас и в начальный период развития советской литературы писатели, целиком стоявшие на позициях большевистской партийности, был Горький, Серафимович, были произведения Маяковского, проникнутый боевой революционной романтикой, были басни Демьяна Бедного, появился «Чапаев» Фурманова. Но у части писателей того времени, несмотря на их преданность революции, не было еще подлинного понимания своего места, места советского писателя, в осуществлении задач революции. Известная политическая ограниченность и чуждые литературные влияния наложили отпечаток на раннее творчество таких писателей, как К.Федин, В.Катаев, Вс. Иванов и другие. Для этих писателей жизнь народа, революция, строительство новой жизни часто существовали сами по себе, а литература, искусство представлялись особой, отдельной от жизни областью. Эти ложные установки приводили писателей к формалистической игре «красивым» словом, к подражательству чуждым образцам. Именно эти грехи приходилось преодолевать и молодому Леонову.

Но, обращаясь сейчас к первым литературным опытам Леонова (рассказы «Бурыга», «Валька-кукла», «Шахматная королева» и др.), можно заметить, что при всей отвлеченности и подражательности в этих произведениях было непритворное отвращение к мещанской пошлости.

И еще одна черта: внимание к языку, любовь к яркому слову, к сложной метафоре. Уже в первых рассказах Леонова, еще несамостоятельных, далеких от современности, был виден талант будущего мастера слова.

В 1922 году, после нескольких фантастических сказок, Леонов делает первые попытки писать о современности. В повести «Конец мелкого человека», произведении в целом еще подражательном, писатель создает сатирический образ интеллигента-обывателя. Профессор-палеонтолог Лихарев — это один из тех, кто кричит о «варварстве революции» только потому, что она потревожила его комфорт, потому, что ему нет никакого дела ни до родины, ни до народа. «Конец» мелкого человека был началом важной для творчества Леонова темы — разоблачения индивидуализма далекой от народа буржуазной интеллигенции.

В сатирической повести «Записки Ковякина» (1923 г.) Леонов изобразил быт, нравы и характерные фигуры старого провинциального мещанства, его смятение и ужас перед надвигающейся революцией. И опять-таки «Записки Ковякина» интересно сейчас вспомнить прежде всего потому, что они были подступом к еще одной, крайне характерной для Леонова проблеме — разоблачению мещанства и его реакционной роли в социалистической революции.

В течение 1922–1923 годов Леонов стремительно искал свою тему, своих героев, определял свое отношение к жизни, вырабатывал собственный стиль. В самих этих поисках правды жизненной и правды литературной чувствовалось недюжинное, оригинальное дарование. Оно проявилось в полную силу, когда Леонов отошел от готовых литературных образцов и попытался в художественной форме дать собственное понимание важнейших проблем современности.

Первое крупнее произведение Леонова — его роман «Барсуки» был написан в 1924 году. Книга сразу же привлекла к себе внимание и широтой проблемы, и свежестью жизненного материала, и особенно манерой леоновского письма — живописной, яркой, образной, хотя порою и несколько вычурной.

Роман был задуман, как история мелкого торговца из Зарядья (есть в Москве такой старый, в прошлом торговый район). Заветная мечта этого героя — разбогатеть любым путем — терпит жестокий крах с приходом революции. В процессе создания романа замысел Леонова коренным образом изменился и все повествование приблизилось к насущным вопросам действительности 20-х годов.

Как известно, на воем протяжении эпохи социалистической революции вопрос о союзе рабочего класса и крестьянства является важнейшим политическим вопросом. В 20-е годы он стоял в нашей стране чрезвычайно остро. Двойственность сознания крестьянства, взаимоотношения пролетарского города и собственнической деревни, привнесение в стихийное крестьянское движение социалистической сознательности — вот основные вопросы для передовой литературы той эпохи. Леонов своим, особым путем подошел к ним.

Этот эпиграф к «Барсукам» выражает основную сюжетную ситуацию романа: два брата оказываются по разные стороны революционного фронта; один — во главе мятежных крестьян, под влиянием кулаков восставших против Советской власти, другой — во главе отряда Красной Армии, подавляющего мятежников.

Первая часть романа, в которой действие происходит в Москве, в Зарядье, призвана объяснить, почему произошла страшная трагедия кулацкого мятежа, в который оказалась втянутой часть среднего и бедного крестьянства.

За несколько лет до революции мелкий торговец Егорка Брыкин привозит из деревни в Москву двух мальчиков, двух братьев — сыновей деревенского бедняка, и отдает их в услужение, в лавку. Старший, Павел, вскоре, не выдержав подневольного житья, уходит из Зарядья и становится рабочим-металлистом. Младший, Семен, стремится выбиться «в люди». Но он влюбляется в дочь соседнего богача, и эта неравная любовь снова обнаруживает перед ним все его социальное бесправие. Но идет империалистическая война, и Семена берут в солдаты. Писатель оставляет своего героя, полного сомнений и противоречий. С одной стороны, Зарядье воспитало в нем собственнические инстинкты, с другой — ненависть к жадному, богатому городу.

Леонов сам жил в молодости в Зарядье, и этот своеобразный угол старой Москвы встает перед нами со страниц I части «Барсуков» во всей своей характерности. Мы видим кривые переулки, шумные трактиры, «костоломные», как назвал их Леонов, лестницы, как бы чувствуем разнообразные запахи зарядьевских лавок, подвалов, кабаков. В изображении Зарядья Леонов впервые проявил себя настоящим мастером-реалистом. Правдиво и глубоко писатель показал различные типы, порожденные этим замкнутым мещанским мирком: кротких утешителей, стихийных бунтарей, дерзких завоевателей и трясущихся над своим добром богатеев. В ярких описаниях нравов зарядьевского мещанства заметно благотворное влияние на Леонова горьковского реализма, горьковской ненависти к уходящему миру. И в то же время жизненный материал, образы, картины, язык романа были самобытными, особенными, леоновскими; проблемы, поставленные в нем, принадлежали современности.

Первая часть романа кончалась описанием того, как в Зарядье доносятся первые выстрелы революции. Эта глава символически названа «Концом Зарядья».

Во второй части романа мы застаем героев «Барсуков» уже прошедшими испытания революции и гражданской войны. События, описанные в этой части, можно отнести примерно к 1920 году, и неслучайно герои «Барсуков» встречаются в деревне: здесь в это время решались коренные вопросы революции. Политика военного коммунизма, с которой крестьянство мирилось во время гражданской войны, вступила в противоречие с природой крестьянского хозяйства в годы мирного развития. Крестьянство обнаруживало резкое недовольство политикой военного коммунизма. Этим воспользовалась контрреволюция, пытавшаяся поднять кое-где кулацкие восстания. Возникла угроза ослабления и даже раскола союза рабочего класса и крестьянства.

В напряженной борьбе с врагами социализма коммунистическая партия ликвидировала эту угрозу и на основе новой экономической политики укрепила союз рабочего класса и крестьянства.

Обращение молодого Леонова к бурным событиям и сложным вопросам этого исторического периода было важным явлением в советской литературе этих лет. Впоследствии к этим событиям обращались многие советские писатели, но в 1924 году Леонов первый поднял эту тему; до него в нашей литературе изображались преимущественно начало гражданской войны и партизанское движение в деревне.

В «Барсуках» Леонов не представляет деревню однородной, хотя изображение «советских мужиков» дано художественно гораздо слабее, чем изображение старой деревни.

В центре внимания читателя — мужики мятежной деревни Воры, но представляют эти мужики разные социальные категории. Деревенский лавочник Сигнибедов, фигура второстепенная в романе, но выразительная, и Брыкин — бывший зарядьевский торговец, один из основных образов романа — представляют одну категорию деревенского населения, ее кулацкую верхушку, последовательных и непримиримых врагов революции, защищающих от нее свое «просторное житье». И если деятельность Сигнибедова ограничивается в романе злобными угрозами, то предательская, провокационная роль Брыкина в событиях мятежа обрисована ясно и занимает большое место в идейном замысле романа.

Семья Рахлеевых, к которой принадлежит Семен, представляет иную социальную категорию. Будучи до революции бедняками, они, как и большинство изображенных Леоновым крестьян, оказываются втянутыми в кулацкий мятеж.

Четко давая основные социальные группы крестьян, Леонов в своем романе не упростил классовых взаимоотношений в деревне. Борьба, изображенная в «Барсуках», осложнена и личными взаимоотношениями героев, и деревенскими предрассудками и суевериями, и, наконец, пережитками крепостнических отношений.

Во второй части романа Семен продолжает оставаться главным персонажем. Внимание к человеку с раздвоенным сознанием, трагически воспринимающему свое противоречивое положение в революционных событиях, было характерно для Леонова, который шел к глубокому и правильному пониманию задач социалистической революции через все более последовательное отрицание старого, собственнического мира и порожденных им идей, представлений, норм человеческого поведения.

В характере Семена, в мрачных картинах самого мятежа Леонов правдиво изобразил трагедию той части среднего крестьянства, которая в результате кулацкого влияния временно отошла от революции. В «Барсуках» не было той могучей силы реализма, того понимания значительности событий, которые отличают «Тихий Дон» Шолохова. Но в трагической фигуре Семена отразились, хотя и по-иному, те же колебания и шатания, свойственные крестьянству, что и в Григории Мелехове. Семен считает себя защитником интересов всего крестьянства от праздного и жадного города, о котором он судит по мещанскому Зарядью. Но всем ходом событий Леонов в своем романе ясно показывает, что Семен — враг революции, становится врагом народа и поэтому неминуемо обречен на поражение. В этом — трагедия Семена, в этом — историческая правдивость романа Леонова.

Есть в «Барсуках» одна многозначительная и запоминающаяся сцена. Жители мятежной деревни, в страхе перед заслуженным возмездием за учиненные ими бесчинства, грузят на телеги весь скарб и мчатся прочь прямо по созревающей ржи. И вдруг один из крестьян, поняв бесперспективность этого бегства, страшным криком: «Мужички, ведь ехать-то нам некуда!», — останавливает все шествие. Этот эпизод приобретает широкий символический смысл: не было для советского крестьянства иного пути, чем тот, которым шел вслед за партией весь наш народ. Образ деревни, остановившейся вдруг в своем бессмысленном бегстве, предвосхищает смысл тех событий, которые развиваются в романе дальше: внутреннее распадение мятежа, отход крестьянской массы от Семена, ее переход на сторону Советской власти. Сюжет и образы «Барсуков» показывали, как пролетарская революция побеждает стихийные устремления отсталой крестьянской массы; антикулацкая, антимещанская направленность романа, разоблачение в нем политической и моральной сущности мелкого собственника, его бессмысленного анархического бунта определяет значение «Барсуков», не утраченное ими и по сей день.

Для литературы 20-х годов такое изображение процессов, происходивших в пореволюционной деревне, было явлением передовым. В те годы появилось много произведений, в которых была и революционная романтика, и восхищение героизмом участников гражданской войны, но авторы которых в то же время романтизировали и преувеличивали стихийные начала революции (например, «Ветер» Б.Лавренева, «Повольники» А.Яковлева, «Ватага» В.Шишкова и др.) и значение партизанского движения среди крестьянства, изображая его как главную силу революции (эти недостатки, например, были присущи и «Партизанским повестям» Вс. Иванова и романам Л.Сейфуллиной). Леонов в «Барсуках» избежал такой односторонности.

Повествовательной речи Леонова свойственен лиризм. Сказовая форма, в которой написаны «Барсуки», давала широкий простор для выражения авторского отношения к происходящим событиям. И все главы, рассказывающие об обстоятельствах возникновения мятежа и о трагических его последствиях, проникнуты глубокой скорбью о напрасно пролитой крови, о бессмысленных жертвах, о неразумных действиях «барсуков» — темных крестьян, оказавшихся на поводу у кулаков. Прекрасные описания природы в романе — душные, насыщенные предчувствием грозы летние дни и ночи — помогают почувствовать тяжелое, грозное настроение, которое сопутствует мятежу.

Олицетворением социалистической революции, ее силы и организованности в «Барсуках» должен был выступить Павел, брат Семена. Коммунист, красный комиссар, он послан в деревню, чтобы подавить мятеж, во главе которого находится Семен. В конце романа братья встречаются: Семен, покинутый единомышленниками, убедившись в бесперспективности дела, в безнадежности сопротивления, сам сдается в плен Павлу.

Создание реалистического образа коммуниста, героя гражданской войны — одна из центральных проблем литературы 20-х годов. Ее успешно решает Д.Фурманов, нарисовав правдивую фигуру Клычкова («Чапаев»), несколько позднее А.Фадеев создает образ своего Левинсона («Разгром»). Но для многих талантливых писателей того времени эта задача оказывается еще непосильной. Очень часто большевистскую стойкость, волю и непреклонность эти писатели понимали как жертвенность, аскетизм, отказ от личных чувств. Коммунист порою изображался, как человек с необыкновенной судьбой, стоящий над массой. И вот появлялись бездушные, холодные фигуры «железных», «стальных» людей, мрачных, непонятных одиночек.

Таков Курт Ван в романе К.Федина «Города и годы», таков Николай Курбов в романе И.Эренбурга «Жизнь и гибель Николая Курбова»; можно здесь вспомнить и образ коммуниста в рассказе М.Слонимского «Маширл Эмэри», и образы коммунистов в «Партизанских повестях» Вс. Иванова.

В отличие от многих писателей того времени Леонов не стремится наделить своего героя неестественным пренебрежением к личным интересам и привязанностям; Павел человечнее названных выше литературных персонажей. Но образу нехватает ясности и определенности. Павел нарисован неотчетливо, внутренний мир человека такого типа, его психология, мировоззрение не очень еще ясны молодому писателю. Леонову, как и многим другим писателям тех лет, нужно было гораздо ближе стать к народу, чтобы увидеть подлинное лицо коммуниста — центральной фигуры нашей эпохи.

Конечно, говоря сейчас о романе, который был написан 30 лет назад, останавливаешься прежде всего на том, что было в нем наиболее показательным для быстрого идейного и художественного роста молодого писателя.

Было в «Барсуках» известное преувеличение антагонизма города и деревни, неуверенность в возможности уничтожить лежащую между ними пропасть; были в этом романе и условные, романтические фигуры, были и искусственные ситуации, сюжетные повороты, изобретенные только ради пущей занимательности. Не избежал Леонов и соблазнов книжной романтики. Так, Настя, возлюбленная Семена, обрисована во второй части романа, как «роковая» женщина, воплощающая для Семена все соблазны и греховность ненавистного города. Но эти условные, чисто литературные моменты не могли помешать главному в романе Леонова: верной исторической перспективе, значительности и правдивости центральных фигур.

А.М.Горький всегда отмечал своеобразие леоновского языка, называя его «крепким, ясным, русским языком».

Язык произведений Леонова отличается яркой, цветистой метафоричностью, своеобразным синтаксисом, повышенной эмоциональностью. В «Барсуках» впервые стало ясно видно, какую особую роль приобретает повествовательный язык самого автора в художественном методе Л.Леонова. Роман написан почти целиком в характерной для раннего Леонова сказовой форме, т. е. в форме устного рассказа очевидца, в котором воспроизведены все особенности его речи. Порою в этой форме отражалось лишь увлечение автора излишней красивостью языка. Но в целом роману чужд был языковый формализм и натурализм, его образность была подчинена идейному замыслу, а форма сказа позволяла использовать богатство народной речи.

Таким образом, роман «Барсуки» в целом был победой реализма в творчестве молодого писателя.

Казалось бы, теперь перед Леоновым открылся широкий путь — своим талантом, даром богатого и яркого художественного слова служить родному народу и революции.

Но очень сложной была в этот период политическая и литературная обстановка, и немало еще идейных колебаний предстояло преодолеть многим советским писателям, в том числе и Л.Леонову.

Известно, что после окончания гражданской войны Советская власть, перейдя к новой экономической политике, допустила временно некоторое оживление капитализма, сохраняя при этом полностью командные высоты в руках пролетариата. Оживление частной торговли, «будничные» хозяйственные задачи, которые ставила перед народом партия, многими из тех, кто видел в революции только романтику разрушения, было воспринято как возвращение к старому, как сдача позиций буржуазии. В середине двадцатых годов в произведениях ряда советских писателей, не сумевших понять сложность политических задач, стоявших перед страной в этот период, в центре внимания оказывается человек, который искренне предан революции, но не может найти себе места на новом этапе ее развития. Ему кажется, что боевые революционные традиции забыты, что позиции сданы, что кругом царит мещанское засилье. В самом обращении писателей к этой фигуре, к человеку колеблющемуся и сомневающемуся не было ничего порочного. Это явление существовало в действительности, и, значит, ему было место и в литературе. Но часто у самих писателей не было ясного взгляда на изображаемое явление, и в нарисованных картинах и образах чувствовалась солидарность автора и героя в несколько пессимистическом восприятии окружающей действительности, в преувеличении мощи новой буржуазии, неистребимости мещанства («Трансвааль» и отчасти «Города и годы» К.Федина, «Гадюка» А.Толстого, «Растратчики» В.Катаева, «Проточный переулок» И.Эренбурга и др.). Шаткие идейные позиции приводили некоторых писателей к нарочито усложненным психологическим характерам и отвлеченной романтике.

Непонимание значения нэпа, а значит, и многих процессов, происходивших в жизни страны, сказалось в это время в творчестве Леонова. В 1925–1926 годах Леонов пишет роман «Вор» — произведение очень путаное и незрелое с идейной стороны, при всей его внешней оригинальности по художественной манере очень несамостоятельное. Главными героями романа были воры, убийцы, нэпманы и т. д. Этот роман свидетельствовал об отступлении Леонова от уровня, достигнутого им в «Барсуках». Вместо изображения широких масс народа — обособленная кучка людей, выброшенных из общества, вместо социально-типичных конфликтов — поиски вечных «загадок» человеческой души, вместо ясной веры в победу революции — пессимистическое преувеличение силы ее врагов.

Но надо отметить, что и в этот период Леонов не остался равнодушным к судьбе родины и народа. Как и куда будет развиваться революция? Мучительные поиски ответа на этот вопрос определяют внутреннее содержание жизни главного героя романа «Вор», хотя в этот период писателю не удается придти к ясному и четкому выводу.

Колоссальные сдвиги в стране помогли Леонову, как и многим другим писателям, увидеть правильно перспективу исторического развития, твердо поверить в силы и будущее своего народа.

Поворотным моментом в творчестве Леонова, как и во всей нашей литературе в целом, был 1929 год.

В это время советский народ практически приступил к осуществлению социалистической реконструкции народного хозяйства страны. Советскому народу нужно было совершить подвиг: в течение очень короткого срока создать ряд новых для России отраслей промышленности, построить современную оборонную промышленность, обеспечить передовой техникой сельское хозяйство.

В 1929 году был принят первый пятилетний план. Начался невиданный в истории человечества трудовой подъем в широких массах города и деревни. Стремительно изменялось лицо страны. Современная техника и индустрия врывались в глушь, в дебри лесов, менялся характер экономики целых областей, менялись уклад жизни и психология миллионов людей.

Этот всенародный подъем не мог не вызвать и нового могучего движения в советской литературе. Советских писателей захватила романтика созидания и преобразования страны. Ею пронизаны самые реалистические, самые правдивые произведения той героической эпохи. Одним из первых писателей откликается на социалистическое строительство своим творчеством Л.Леонов.

В декабре 1929 года Л.Леонов окончил новый роман «Соть», который остается до сих пор одним из лучших произведений советской литературы о первой пятилетке.

Темой нового романа Л.Леонова был величественный процесс индустриализации страны. Материалом для него послужили впечатления писателя от поездки на строительство Балахнинского бумажного комбината, закладывавшегося в конце 20-х годов в лесах Горьковской области. Это строительство происходило недалеко от тех мест, где в начале 20-х годов Леонов собирал материал для «Барсуков». Посетив снова эти, некогда глухие, места, писатель воочию убедился, что нет возврата к прежней дикости, косности. Увидев, как прекрасен трудовой подвиг народа, впервые строящего справедливую жизнь на земле, Л.Леонов создал произведение, проникнутое гордостью за свою Родину и ненавистью к старому, собственническому миру.

«Соть» занимает особое место в творчестве Л.Леонова. В этом романе писатель как бы подводил итоги тому, что он сделал в 20-е годы, многое переоценивая, ответил на вопросы, которые ставила перед художником современность и на которые раньше он ответить не мог.

Так, если раньше, в период написания «Барсуков» и особенно «Вора» и рассказов 1926–1927 годов, Леонову оставалось неясным, как будут вовлечены в социалистическое строительство широкие массы трудящихся, в том числе крестьянство, то теперь писатель ясно увидел и показал, как трудящиеся крестьяне и рабочие трудятся вместе ради осуществления общей великой цели. Так, в «Соти» Леонов снова обращается к изображению буржуазного индивидуализма старой интеллигенции, но раскрывает теперь не только моральные его стороны, но и его политическую сущность, враждебность его народу.

С другой стороны, «Соть» открывала новый период в творчестве писателя. В этом романе он впервые обращается к проблемам, которые стали характерными для его творчества и для всей советской литературы в 30-е годы и затем в наши дни.

Прежде всего здесь нужно сказать о той поэзии коллективного труда, превращающего, по выражению А.М.Горького, нашу землю в прекрасный цветущий сад, о теме, которая была подсказана советским писателям великими задачами социалистической эпохи. На эту тему много и хорошо писал А.М.Горький. С начала 30-х годов эта тема властно захватывает Л.Леонова.

Величие предмета изображения, ясный и оптимистический взгляд на современность придавали новые качества творческому методу Л.Леонова, самой манере его письма. В «Соти» Леонову свойственны обобщенные описания грандиозных процессов, гигантских пространств, величественные образы, перерастающие в символы, торжественный язык авторской речи.

Почти каждое событие Сотинской стройки приобретает в романе обобщающее значение, как явление, характерное для всей преобразующейся социалистической России.

Так, например, простой факт — приезд сезонников на Сотьстрой, описание того, как шагают на новую работу рязанские пильщики и стекольщики, вятские и тверские каменщики, вологодские штукатуры, костромские маляры, смоленские грабари и т. д. и т. д., — благодаря эпической величавости созданной автором картины становится широким обобщающим символом. Видишь и веришь, что вся Россия, в самых ее глубинных слоях пришла в движение, всколыхнулась, получила новое направление развития.

В «Соти» впервые ясно зазвучал голос Леонова — передового человека современности, взволнованного величием настоящего и верой в будущее советского народа.

Особую поэтичность роману придают прекрасные описания природы. Красота и проникновенность этих описаний играют большую роль в произведении, в котором одной из главных идей была идея необходимости обуздать и направить на пользу человека дикую мощь стихии. Некоторые пейзажи «Соти» стали классическими образцами советской прозы. Таково, например, поэтическое описание лесной глуши в самом начале романа, когда строители врываются в лесную непроходимую глушь: «Лось пил воду из ручья. Ручей звонко бежал сквозь тишину. Была насыщена она радостью, как оправдавшаяся надежда», и т. д.

И как поэтично и немногословно сумел Леонов передать в этой книге величие и ширь родной природы, красоту большой русской реки: «Огромными пространствами владел здесь глаз; они порождали пугающее желание подняться над ними и лететь. Было холодно наедине с этой пустыней и с первобытным небом, повисшим над ней. Увадьев сидел тут долго, изредка потирая охолодевшие руки и созерцая могучую синюю шерсть лесов, в которой только что начали простригать дороги; он сидел неподвижно, точно пришитый гвоздями, и только приход Фаворова всколыхнул его оцепенение.

— Простор-то… прямо хоть апокалипсис новый пиши! — крикнул он с узкой ступенчатой тропки, внизу которой еще чернел на снегу костяк прошлогоднего парома. — Глаза ломит простором…»

Когда перечитываешь это описание, кажется, будто писатель смотрел на свою «Соть» с того места, где великий русский художник Левитан писал картину «Над вечным покоем». Только советский писатель увидел то, чего не дано было увидеть художнику начала XX века. Он стал свидетелем и поэтом людей, дерзнувших нарушить этот вековой покой ради счастья родного народа.

И еще одна существенная особенность романа: главным героем произведения впервые в творчестве Л.Леонова становится коммунист. И в этом отношении «Соть» является типичным произведением советской литературы 30-х годов. Все строительство — его трудности и его победы — показано через восприятие Увадьева, начальника Сотьстроя. В самом образе Увадьева было еще много неудачного и надуманного. Леонов и здесь все еще не мог разорвать тот заколдованный круг одиночества, исключительности, который, вопреки жизненной правде, создала вокруг образа коммуниста мелкобуржуазная романтика. Иногда, справедливо желая показать силу, железную волю своего героя, писатель присоединял к этим чертам ничем неоправданную грубость, рисуя простоту и определенность, порой незаметно превращал эти качества в примитивность. Но были у Леонова и большие достижения в изображении коммуниста. С приездом Увадьева на Соть меняется картина строительства, исчезает расхлябанность и неразбериха, растет активность и энтузиазм рядовых строителей. Увадьев выступает как подлинный руководитель и воспитатель масс.

Роман был написан в период острой и беспощадной классовой борьбы в стране. И мы не могли бы говорить о горьковской традиции в этом произведении Леонова, если бы борьба за покорение природы в нем не была бы изображена в тесной связи с преодолением яростного сопротивления классового врага. Олицетворением темных сил старого мира является в «Соти» маленький монастырь в лесу. Здесь скрываются от новой жизни монахи. Темнота, косность, варварство прошлого, против которого идет в наступление Увадьев, воплощены писателем в жалких фигурах защитников «древнего благочестия», описанных Леоновым порою даже с излишним натурализмом. Маленький лесной скит и его обитатели приобретают в романе обобщающий характер: старый мир, тщетно пытающийся остановить грандиозное движение народа вперед, представлен во всей своей неприглядной и жалкой обнаженности.

Но по мере развития сюжета романа читателю становится все больше ясна далеко не безобидная деятельность этих калек и уродов. Монастырь оказывается штабом вредителей и диверсантов на Сотьстрое.

Отношением к стройке и местом каждого героя на ней определяет писатель его моральную и гражданскую ценность. И хотя в романе мало выразительных фигур рядовых строителей, писатель ясно показывает, как по мере развития строительства растет сознательность всего коллектива. И недаром роман кончается словами: «…изменялся лик Соти и люди переменились на ней».

Одной из существенных проблем «Соти» был вопрос о месте и роли интеллигенции в социалистическом строительстве. Леонов изобразил различные группы интеллигенции, определившиеся в ходе острой классовой борьбы в стране. Не останавливаясь на отдельных образах, скажем только, что писатель совершенно справедливо видел для старой интеллигенции два пути: или окончательный переход на сторону народа, или превращение в активных врагов революции.

В 1930 году Горький писал Леонову: «Имею право думать и утверждать, что «Соть» — самое удачное вторжение подлинного искусства в подлинную действительность и что если талантливая молодежь внимательно прочтет эту книгу, она — молодежь — должна будет понять, как надобно пользоваться материалом текущего дня для того, чтоб создать из этого материала монумент текущему дню».

Проблема интеллигенции так, как она была намечена в «Соти», легла в основу нового романа Леонова «Скутаревский», в котором главными героями явились представители старой научной интеллигенции, а основной темой — окончательное приобщение передовой части этой интеллигенции к социалистическому строительству. Тема, очень характерная для многих писателей 20-х годов, решается Леоновым по-своему, глубоко психологично.

Роман «Скутаревский» был закончен Л.Леоновым в 1932 году. Роман этот замечателен прежде всего образом главного героя — профессора Скутаревского, крупного русского ученого, работающего над важными проблемами современной физики. Фигура Скутаревского нарисована Леоновым крупно, на первом плане; все остальное в романе как бы призвано дополнить биографию, мировоззрение, психологию замечательного человека, талант которого только после революции получил безграничный простор для своего развития. «Скутаревский» был написан в период, когда шло острое политическое размежевание в среде старей интеллигенции и росли кадры молодой советской интеллигенции. Все наиболее талантливые и преданные народу представители старой интеллигенции неминуемо должны были придти к пониманию задач социалистической революции и стать активными ее участниками. Эта правда истории стала главной идеей романа Леонова.

Изображая этот общий, типичный для своего времени процесс, Леонов нигде не упростил его. Скутаревский предстает перед нами со всеми своими сложными научными и политическими исканиями, в личных и семейных отношениях. В небольшом по объему романе искусно соединено множество сюжетных узлов, разрешающихся в судьбе Скутаревского и помогающих раскрыть многогранный человеческий образ.

Главная линия романа — политическое прозрение старого интеллигента, до сих пор жившего в узком, замкнутом кругу научных интересов. Скутаревскому нужно выбрать: или идти с народом, или против него. И он, покинув позицию политического нейтралитета, мужественно порвав многие старые связи, становится активным и убежденным строителем социализма. Одним из лучших мест романа является сцена встречи Скутаревского с Лениным, когда профессор впервые понимает неотделимость своего пути от пути, которым партия ведет весь советский народ.

Не менее сложна семейная драма Скутаревского. Столкновение Скутаревского с сыном превращается в подлинную трагедию: сын Скутаревского (он, как и отец, — инженер) оказывается втянутым в группу крупных вредителей и, запутавшись в политических интригах, кончает самоубийством.

И, наконец, еще одна драматическая ситуация: Скутаревский стоит на пороге большого открытия, но в пределах романа его постигает поражение: опыты пока не удаются.

Так личная судьба героя Леонова оказывается драматической, порою даже трагической. Но роман вызывает чувство гордости за нашу эпоху, раскрывающую творческие и духовные возможности людей. В самом богатстве духовного облика Скутаревского, в мужестве, с которым он переносит свои несчастья, читатель видит залог будущих побед — если не самого Скутаревского, то тех, кто идет за ним, тех, кому он прокладывал дорогу. А сознание выполненного перед народом долга, всенародное признание и уважение — это та награда честному ученому, перед которой отступают все личные невзгоды и испытания.

Роман «Скутаревский» наглядно подтверждает ту истину, что писатель, желая изобразить преобразующий дух социалистической эпохи, оптимизм советского человека, не должен упрощать жизнь, не обязан заканчивать свое произведение примитивно-простым разрешением жизненных конфликтов.

В «Скутаревском» Л.Леонов показал себя мастером психологической характеристики. Ставя своей главной задачей изображение сложного духовного мира своего героя и изображение его в развитии, Леонов особенно большое внимание уделяет монологам и размышлениям Скутаревского. И, как всегда, у Леонова особую роль приобретает язык произведения. Леонову удалось путем речевой характеристики старого профессора показать и высокий интеллект своего героя, и его несколько комическую старомодность, и простонародную грубоватость (Скутаревский вышел из семьи скорняка), а порой и наивность кабинетного ученого. Со страниц «Скутаревского», как живой, встает человек со своими неповторимыми чертами характера, поведения, внешности, речи. В то же время Скутаревский — типичный образ своего времени, обобщение значительных явлений современности.

В период, когда Леонов работал над «Скутаревским», в стране было раскрыто несколько вредительских организаций, связанных с иностранной разведкой. В эти годы состоялся известный процесс Промпартии. Разоблачение вредительских действий буржуазных специалистов находит отражение во многих произведениях литературы 30-х годов. Не мог и Леонов, которого глубоко интересовала судьба старой и новой интеллигенции в социалистическую эпоху, пройти мимо этих событий.

В «Скутаревском» Леонов изобразил моральный распад и душевную опустошенность тех представителей старой интеллигенции, которые предали свой народ и свою родину. Используя яркий сатирический гротеск, Леонов разоблачает в образах инженеров-вредителей истинную сущность буржуазного индивидуализма, по-своему развивая этим самым одну из ведущих тем литературы социалистического реализма.

Рисует Леонов и молодого ученого-коммуниста Черимова. Его роль и ученика и помощника Скутаревского ясно очерчена в романе, но фигуре Черимова нехватает той человечности, которая присуща старому ученому. Фигура молодого человека советской эпохи нарисована в «Скутаревском» несколько поверхностно, схематично.

В следующем своем романе «Дорога на океан», который был закончен в 1935 году, Леонов ставит перед собой основную для всей советской литературы задачу — создать образ передового человека нашего времени, коммуниста, руководителя и воспитателя масс. Герою «Соти» Увадьеву Леонов приписывал некоторую примитивность чувств и мыслей. Прошло время, и писатель понял своего современника-коммуниста по-новому. Курилов не только прост и человечен, он еще и высоко интеллектуален, он живет напряженной духовной жизнью. В этом сложном внутреннем мире героя большое место занимает страстная мечта о прекрасном будущем человечества. Курилов знает, что это будущее непременно придет, ему он отдает все свои силы.

До сих пор в основе произведений Леонова лежало сопоставление прошлого и настоящего. В роман «Дорога на океан» широко входят размышления писателя о будущем народа, и все настоящее рассматривается как один из этапов борьбы за коммунизм. Целые главы романа посвящены мечтам и мыслям Курилова об этом будущем. Оно представляется Курилову безграничным, светлым, никогда еще невиданным им «океаном». И борьба Курилова — начальника политотдела железной дороги с вредителями и его стремление помочь молодой актрисе Лизе, которая ищет свое место в жизни, — все это «дорога на океан». Знает Курилов и то, что эта дорога лежит через неизбежные страшные войны, из которых его народ непременно выйдет победителем. Так в творчество Леонова впервые входит тема войны. А.М.Горький очень высоко оценил значение этого обращения Леонова к военной теме, считая, что оно сыграет свою роль в воспитании бдительности народа, и предложил издать эти главы, посвященные будущей войне, отдельной книжкой.

Курилов умирает от тяжелой болезни, он сам так и не дошел до «океана», но люди, с которыми свела его жизнь, идут по намеченной им дороге твердо, уверенно, не отклоняясь в сторону, не плутая на боковых тропинках. Так кончается это произведение, проникнутое высокой романтикой социалистического реализма.

Когда-то критика жестоко упрекала Леонова за то, что он наделил своего героя смертельной болезнью, якобы придававшей его образу оттенок трагичности. Но, конечно, недостаток образа заключался не в этом факте. Н.Островскому болезнь его героя не послужила препятствием для создания типичного образа. Леонов же, задумав проверить стойкость своего героя страшным испытанием — неизлечимой болезнью, прочно выключил его из общественной и трудовой деятельности, и его герой получился в большей мере мечтателем, чем деятелем и борцом. В этом была односторонность, которая уменьшала значительность фигуры Курилова.

«Дорога на океан» — последний роман Л.Леонова, написанный до войны. Закончив его, Леонов обращается к драматургии и во второй половине 30-х годов пишет ряд пьес: «Половчанские сады», «Волк», «Обыкновенный человек» и другие, которые заняли видное место в репертуаре советских театров.

Пьесы Л.Леонова представляли новое и своеобразное явление в нашей драматургии. Тонкий психологический анализ сочетался в драматургии Леонова с высокой романтической патетикой и яркой сатиричностью. Пьесы Леонова всегда остро конфликтны, а потому сценичны. Главным противоречием в них, как и в прозе Леонова, служит столкновение старого, собственнического отношения к жизни и светлого, гуманистического, передового сознания советского человека-борца. Герои Леонова вступают в борьбу с остатками страшного эксплуататорского мира, выступающими то в виде тайного вредителя и диверсанта, пробравшегося в мирную советскую семью, то в виде комической фигуры пошлой мещанки.

Пожалуй, наибольший интерес для современных читателей и зрителей имеет комедия «Обыкновенный человек». Это реалистическая комедия нравов, в которой писатель остро, на богатом бытовом материале поставил проблему об истинной ценности советского человека. В ней весело и остроумно осмеиваются люди, которые, забыв свое славное трудовое прошлое, потеряли живую связь с народом и возомнили себя центром вселенной. Не нужно объяснять, насколько эта тема сохранила свою актуальность и сейчас. Уничтожающему осмеянию подвергается в пьесе мещанская мораль, согласно которой каждый человек стремится как можно больше урвать от жизни и как можно меньше трудиться.

В предвоенных произведениях Леонова — в «Половчанских садах», в «Дороге на океан» — ясно звучит мотив тревожного, напряженного ожидания грозных военных событий, встретить которые скоро предстояло всему нашему народу.

Великая Отечественная война явилась не только тягчайшим испытанием для советского человека, она вызвала к жизни небывалый подъем духовных сил народа. Советская литература военных лет была одним из проявлений этого великого подъема. С первого до последнего дня она была вместе с народом и на фронте, и в тылу, она воспевала его подвиги, помогала ему в трудностях, утверждала его веру в грядущую победу.

В первый год войны Л.Леонов пишет пьесу «Нашествие», произведение большой художественной силы и высокого патриотического духа. Эта пьеса наряду с «Фронтом» А.Корнейчука, «Русскими людьми» К.Симонова, «Василием Теркиным» А.Твардовского, сыграла громадную воспитательную роль в период Отечественной войны и вместе с этими произведениями навсегда вошла в золотой фонд советской литературы.

Изображая в пьесе один из бесчисленных эпизодов мужества и героизма советских людей, Леонов разрешает основную тему всей советской литературы военного периода — тему советского патриотизма.

В огне войны еще раз подтвердилась та истина, что нельзя быть настоящим патриотом своей родины, не будучи настоящим советским человеком, что любовь к родной земле — великая сила, очищающая и преображающая душу. Эти мысли легли в основу пьесы Л.Леонова.

Сын доктора Таланова Федор за три года до войны был сослан за покушение на жизнь любимой женщины. Он возвращается в родной город накануне прихода гитлеровцев. Кто он? Обозленный враг? Потенциальный предатель? Или просто ограниченный себялюбец, не умеющий ничего видеть дальше своего «я»? Это предстоит разгадать и зрителю пьесы Леонова, и ее героям — родным Федора Таланова.

Как и в произведениях первого периода, на первый план снова поставлен мятущийся индивидуалист. Снова он ищет путей сближения с народом, но на этот раз он своим подвигом завоевывает право называться сыном своей родины.

Увидев истинное лицо врага и страдания родного народа, Федор Таланов, оставив в стороне все личные счеты, становится народным мстителем. Он умирает в фашистской петле, умирает спокойно, мужественно, с сознанием исполненного долга, почувствовав, наконец, живую связь с родным народом и заслужив его полное прощение. Любовь к родине, ненависть к ее врагам делает и из людей, подобных Федору Таланову, беззаветных героев. Их судьба так же ярко свидетельствует о силе нашего строя, как и подвиги передовых людей эпохи. Таков идейный смысл пьесы «Нашествие» — по силе патриотического пафоса, по глубине психологических характеристик лучшего произведения Леонова военного периода.

Большое значение в годы войны приобрела публицистика Л.Леонова. Он и в 30-е годы выступал как публицист, но теперь этот прямой разговор писателя с народом становится его постоянным, повседневным делом. Активную публицистическую деятельность Леонов продолжил и после войны. Если говорить об идеях его статей и речей, так это попрежнему высокое сознание советского человека и патриота, на основе которого выросла его художественная проза. Если говорить об их тематике, то писатель своей публицистикой откликался на все большие события, которыми жил в эти годы наш народ.

Леонов пишет о грозном и величественном облике осажденной Москвы. Он стремится запечатлеть в памяти людей славные образы погибших юных воинов. Продолжая традицию Горького, обращается писатель к американским «мастерам культуры», страстно доказывая им, что они не имеют права стоять в стороне от великой битвы, происходящей на земле России. Леонов гневно рассказывал в своих статьях о зверствах фашистов, воспитывая в советских людях непреклонную волю к победе над страшным чудовищем. И тогда же, в дни войны, Леонов писал статьи и произносил речи, в которых взволнованно говорил о любви советского народа к великим русским писателям Горькому, Чехову, Грибоедову.

Мы знаем, что в своей неустанной и разнообразной деятельности публициста Леонов был не одинок. Все наши писатели в меру своих сил и талантов несли народу слово правды, каждый вносил в это дело свой вклад.

Леонов-публицист в годы Отечественной войны особенно часто, особенно охотно, по сравнению с другими писателями, обращался к далекому героическому прошлому России, ища там глубокие корни патриотизма и героизма советского народа. Самые статьи Леонова — это маленькие художественные произведения, по своим образам, по своему построению воплощающие лучшие национальные традиции русской литературы.

Широко используя славянизмы и несколько тяжеловесное и в то же время торжественное построение фразы, широко развернутые метафоры и сравнения, Леонов достиг высокой патетики, которая будила глубокие патриотические чувства советских людей.

Лексика, синтаксис, значительность образов леоновской публицистики заставляют нас вспомнить публицистическое красноречие Гоголя, Радищева, Ломоносова и даже старорусских летописцев. И в то же время вся публицистика Леонова проникнута передовыми идеями века, социалистическим гуманизмом.

В течение всех послевоенных лет Леонов вел многостороннюю общественную деятельность и много работал как публицист. Но читатели с нетерпением ждали его новых крупных художественных произведений. И вот в 1953 году в журнале «Знамя» был напечатан роман «Русский лес». Он вызвал широкий интерес у читателей, горячие споры и многочисленные отклики в печати.

О романе Леонова пишут не только профессиональные критики, но и читатели, люди самых различных профессий. Этот факт говорит и о громадной роли художественной литературы в жизни нашей страны, и о том, что писатель заслуженно пользуется широким народным признанием.

«Русский лес» — роман большого масштаба и по серьезности проблем, в нем затронутых, и по небывалой в творчестве Леонова широте охвата действительности. Начало и конец повествования относятся к 1941–1942 годам — несколько предвоенных дней и первые месяцы войны. В то же время это произведение — с глубоким на несколько десятилетий назад экскурсом в прошлое героев, в прошлое России. А позиция, с которой Леонов от имени подлинных хозяев страны говорит о богатствах и заботах родной земли, соответствует высоким задачам, стоящим перед нашим народом сегодня.

Роман создавался в течение последних четырех лет, т. е. в период, когда вопрос о небывало широком использовании природных ресурсов страны с особой остротой был поставлен партией перед народом. С тщательностью ученого и вдохновением поэта Леонов изучил вопрос о лесах и лесохозяйстве России.

Писатель ратует за бережное отношение к лесу, этому национальному богатству, он рисует поэтические картины лесной природы, красота которых вызывает патриотическую гордость и трепет в душе читателя; писатель обращается к нашему разуму и приводит интереснейшие исторические факты о былых лесных массивах на территории России, и эти сведения об исчезновении народных богатств не могут не зародить у нас тревоги; наконец, он обращается к нашей совести и горячим словом публициста призывает встать на защиту леса — «зеленого друга».

Но, конечно, все эти особенности «Русского леса» не сделали бы еще из него романа, если бы в нем не было ярко написанных человеческих характеров, не было бы столкновения страстей и судеб людей.

Основным сюжетным стержнем романа является история многолетней борьбы между двумя учеными, Вихровым и Грацианским. Вихров всю жизнь борется за научное ведение лесного хозяйства, за разумное использование лесных ресурсов. Грацианский не имеет своей положительной программы, но, обладая даром красноречия и будучи виртуозным демагогом, он все свое благополучие и научную карьеру основывает на постоянной полемике, с Вихровым.

«Легче всего двигаться в будущее на плечах идущего впереди» — этой яркой метафорой Леонов иронически обобщает паразитическую сущность Грацианских.

«Без изучения прошлого нельзя наметить столбовой дороги и в наше завтра: человеческий опыт питается памятью о содеянных ошибках», — говорит один из героев «Русского леса». Это — мысль самого Леонова, и в романе он подробно останавливается на исторических истоках того поединка, который развернулся между Вихровым и Грацианским.

Обращение к прошлому героев в форме обособленных вставных новелл — это старый и излюбленный прием Леонова. Но в новом романе писатель поднимает столь глубокие и обширные пласты прошлого, что «Русский лес» в какой-то мере приобретает значение романа исторического: здесь и 90-е годы прошлого века, и 900-е годы, и начало революции — и все это показано подробно, с деталями быта соответствующей эпохи, с типичными для нее фигурами, И эта особенность — новое явление в творчестве Леонова.

Очень своеобразна композиция этого произведения. Юная Поля Вихрова, дочь профессора-лесовода, хочет узнать правду о своем отце. Кто такой Вихров? Этот вопрос стоял перед девушкой, разлученной с отцом в детстве и сбитой с толку клеветническими измышлениями Грацианского. Крупицу за крупицей Поля собирает сведения о прошлом и настоящем отца. Следя за поисками своей героини, писатель постепенно раскрывает перед нами одну за другой страницы прошлого: крестьянские волнения в конце XIX века по поводу лесных угодий и варварское хозяйничанье русских купцов, провокации царской охранки и история сближения ученого с народом за годы социалистической резолюции.

Читая «Русский лес», нельзя не заметить, что и по идеям, и по темам, и по образам, и по особенностям языка этот роман является как бы обобщением предшествующего творчества Леонова. Мастерство сложной и в то же время единой по своему замыслу композиции, уменье дать психологический анализ тончайших движений души и мысли человека, блестящая афористичность и красочная метафоричность речи — все эти качества, выработанные художником в течение десятилетий его литературного труда, нашли в «Русском лесе» ярчайшее выражение. Даже самые типы человеческих характеров — специфически леоновские. Как мы уже видели, образ индивидуалиста, «подпольного человека», история его крушения в революционную эпоху — одна из излюбленных ситуаций Леонова. Не менее характерна в этом отношении фигура старого, честного, но в начале своей деятельности аполитичного ученого. Образ юной, простодушной, нравственно чистой девушки, которая внезапно сталкивается с мерзостью старого мира, также встречался в произведениях Леонова и раньше («Обыкновенный человек»). Но в то же время эти знакомые читателю типы и ситуации освещены в романе новым, более сильным светом, приобрели новое, более широкое значение. Те люди и события, которые прежде представляли собой обособленный интерес для писателя, теперь по-новому связаны между собой единым замыслом писателя, сумевшего в прошлом увидеть ростки будущего, а в настоящем вскрыть следы старых язв прошлого. На страницах романа последовательно развенчивается Грацианский, представляющий собой точный портрет современного нам карьериста и паразита, скрывающегося под маской ученого, и в то же время в его лице еще более глубоко, чем это было в прежних произведениях Леонова, изобличаются политические и социальные источники буржуазного индивидуализма и продолжается борьба с мещанским эгоизмом и пошлостью, начатая Леоновым еще в 20-е годы. Этот тип одновременно стар и нов для творчества Л.Леонова, и новым в нем является тот более глубокий исторический подход к явлениям не только социальным, но и нравственным, который характерен для образа Грацианского и для романа в целом.

По мере углубления в историю взаимоотношений Вихрова и Грацианского читателю становится все более ясно, что речь идет не только о двух противоположных типах ученых — истинного ученого и карьериста (хотя тема эта сама по себе интересна и заслуживает подробного рассмотрения). В Вихрове и Грацианском автор представил два противоположных типа человека вообще в их отношениях к родине, к народу. Один — деятель, труженик, живущий на пользу людям, другой — мелкий индивидуалист, равнодушный ко всему, что не способствует его благополучию.

Фигура Вихрова, пламенного энтузиаста, скромного труженика на поприще, не оцененном еще по заслугам, отчетливо вырисовывается перед читателем и в его личных отношениях и, главное, в его трудах и делах на пользу народа. Непреклонная честность Вихрова, его пренебрежение к личным успехам, его душевная мягкость — все это органически сливается в цельный и поэтический характер.

Правда, нельзя не отметить, что развитие этого образа не доведено до конца. Мы все время ждем, когда скинет этот нравственно сильный человек интеллигентскую мягкотелость и вступит в бой со своими врагами. Но Вихров так и не делает этого, и мы не слышим авторского осуждения его ложной для советского ученого позиции примиренчества. В романе Леонова идеи Вихрова побеждают сами собой. Грацианский кончает самоубийством без всяких внешних для этого поводов, так сказать «разлагаясь изнутри». А вместе с тем роман выиграл бы с точки зрения жизненной правдивости и обличительной силы, если бы писатель уделил больше места изображению активного сплочения сил передовых советских ученых против паразитизма в науке. Но внимание Леонова в конце романа почти выключается из сферы научной борьбы Вихрова и Грацианского и обращается к противопоставлению старой и новой морали в общем плане.

На фоне больших исторических событий в «Русском лесе» разоблачается индивидуалист и обыватель и в своей низкой нравственной сущности, и в своей предательской политической роли. «Казаться, а не быть» — такова психология Грацианского. Грацианский оказывается предателем и в отношении к друзьям, и в отношении к любившей его женщине, и в отношении к науке, и в отношении к родине. Моральный облик этого персонажа раскрывается и тщательным авторским психологическим анализом, и воспроизведением его отвратительной, путаной и лживой речи и даже при помощи широких символов. Особенно хочется отметить мастерство портретной характеристики Грацианского, которое проявляет здесь Леонов:

«У него было продолговатое, аскетической худобы, овеянное непримиримым величием и не без оттенка надменной гордости, лицо с матовым цветом кожи и с небрежной, чуть сединою тронутой бородкой, как бы смятой ветерком вдохновенья; волосы его были умеренно длинны, и слегка мерцающие тени лежали во впадинах под высоким лбом. Все это придавало ему образцово-показательную внешность стойкого бойца за нечто в высшей степени благородное, что, в свою очередь, вызывало глубокие к нему симпатии. И при одних поворотах он напоминал некоего православного миссионера с Курильских островов… а при других — даже пророка древности, готового к мученическому костру… если бы не странное, к прискорбию, устройство глаз у Александра Яковлевича Грацианского. Время от времени там, в глубине, под бесстрастно опущенными веками начиналась быстрая, на тик похожая, беготня зрачков, мало подходящая для проповедника не только слова божия, но и менее возвышенных истин».

В описании Грацианского содержится оценка его основного психологического свойства: сочетание внешнего, показного благообразия со скрытой подлостью. Не трудно заметить здесь блестящее использование гоголевских приемов портретного мастерства, с его рельефной выразительностью внешних деталей, с его едким и тонким сарказмом в авторских оценках героя.

Леонов, как мы уже говорили, упорно и сознательно учился мастерству у классиков русской литературы. Горький писал о Леонове: «Он один из наиболее крупных представителей той группы современных советских литераторов, которые продолжают дело классической русской литературы, — дело Пушкина, Грибоедова, Гоголя, Тургенева, Достоевского и Льва Толстого». И дело, конечно, не в отдельном удачном использовании тех или иных приемов великого мастера прошлого. Создавая образ Грацианского, Леонов сумел так глубоко проникнуть в сущность явлений, породивших этот тип, так отчетливо, рельефно выписать внешний и внутренний его облик, так тонко и умело подчеркнуть самые характерные для него черты и свойства, что этот конкретный литературный образ приобретает значение символа определенного отрицательного явления, становится именем нарицательным. И мы уже иногда встречаем в статьях о книге Леонова такие понятия, как «Грацианские» и «грацианщина». Станут ли они хотя бы в какой-то мере и на какой-то срок столь распространенными и политически активными, как всем понятные слова — «обломовщина» и «маниловщина»? Ответ на этот вопрос может дать только время, и зависит он не от одного мастерства писателя, но и от устойчивости пережитков прошлого, подмеченных и разоблаченных им. И, конечно, хочется верить, что грацианские не долго задержатся на нашей земле, и понятно «грацианщина» отойдет скоро в область истории. Но совершенно ясно одно, что, идя вслед за великими русскими классиками, Леонов создал образ, который приобретает значение не только литературное, но и общественное, а это должно быть целью каждого художника.

Вопрос об истинном и ложном патриотизме постепенно вырисовывается как основная идея романа.

Прекрасный образ русского леса приобретает в романе широкое значение как символ России, ее народа, ее национального достояния и национальных традиций. Отстоять русский лес — значит отстоять родину, отнестись небрежно к его судьбе значит предать интересы родины.

Уменье на реалистической основе строить глубокие символические образы было давно свойственно Леонову. В «Русском лесе» Леонов особенно охотно прибегает к этому приему для передачи основных идей произведения.

К лучшим страницам «Русского леса» принадлежат те, на которых воспроизведена вступительная лекция профессора Вихрова перед будущими студентами-лесоводами. Здесь, в этой лекции, как нигде в другом месте романа, пригодился писателю его дар публициста, умеющего в образной, яркой форме передать самые отвлеченные понятия. Насыщенная интереснейшим фактическим материалом, эта лекция является высокой проповедью подлинной любви к родине. «Терпеливо растолкуйте детям, — говорит Вихров, — что лес входит в понятие Родины, что чувство патриотизма всегда пропорционально количеству вложенного в нее личного труда».

Этим количеством вложенного в жизнь народа труда определяется в романе Леонова ценность каждого героя. И недаром произведение заканчивается Отечественной войной — этой самой ответственной проверкой отношения человека к своей родине. И хотя сами описания военных событий и подвигов Поли Вихровой в тылу у врага не являются удачей Леонова, но включение их в повествование закономерно и даже необходимо для общего замысла книги.

Образ Поли Вихровой привносит светлые и радостные тона на многие страницы книги Леонова. Моральная чистота этой девушки и ее высокие требования к жизни олицетворяют мировоззрение человека, выросшего в эпоху социализма. Во многом этот образ является удачей Леонова, которому ранее больше удавались герои отрицательные или противоречивые. Легкая ирония к неопытности этого юного существа придает облику Поли особенную теплоту, от этого она становится ближе и роднее нам. И очень досадно, что одной из ведущих линий в раскрытии этого образа оказалось изображение чувства ее мнимой вины перед родиной за несуществующие грехи отца. Нетерпеливые поиски Поли истины в этом вопросе — удачный, удобный для автора композиционный прием. Но самое это чувство надуманно, ложно. Не эти бесплодные переживания — путь к повышению моральной ответственности молодых людей нашей эпохи за судьбу родины и народа. Но, к счастью, придуманное писателем чувство вины Поли остается чисто внешней чертой, не входит органически в ясный облик этого обаятельного и цельного существа. А самый вопрос о моральной высоте человека, строящего коммунизм, поднятый в романе на громадную принципиальную высоту, разрешается в «Русском лесе» глубоко и верно всей сложной совокупностью тем и образов произведения. Он является неотъемлемой частью проблемы истинного советского патриотизма.

«Только совершенный человек способен добиться совершенного счастья, для этого надлежало каждому иметь и совершенную биографию, чтоб не стыдно было рассказать ее вслух, при детях, в солнечный полдень, на самых людных площадях мира», — говорит Леонов. И кого из читателей эта мысль в таком осязаемом образном выражении не заставит оглянуться на себя, задуматься о своей жизни? Каждый ли из нас обладает такой биографией, которую справедливо требует от нас писатель, исполняя свой долг гуманиста социалистической эпохи?

И все-таки в целом впечатление от языка «Русского леса» двойственное. С одной стороны, лучшие качества Леонова-стилиста проявились в его новом романе с необычайным блеском.

Та яркая метафоричность, о которой здесь говорилось неоднократно, остается неизменным, органическим свойством языка Леонова. И какой тонкостью, многогранностью и поэтичностью обладают некоторые образы романа!

О купце Кнышове, который в поисках наживы вырубил знаменитые русские леса, Леонов говорил, что он «снял одежду с трех великих русских рек». И благодаря этому лаконичному выразительному образу перед нами уже не просто сообщение о хищничестве варвара-промышленника, но и осуждение аморальной и антипатриотической сущности собственника, для которого нет ничего святого.

А вот простая бытовая деталь: Поля впервые приехала в Москву, незнакомый паренек помогает ей нести ее пожитки, и, передавая эту сцену, писатель рассказывает, что «она извинилась за подвязанный к саквояжу чайник с крышкой, потому что он бил по колену и бренчал, выбалтывая свои провинциальные новости» (разрядка моя. — Е.С.). Благодаря одной этой подробности, читатель сразу видит не только внешнюю картину, но и ее внутреннюю суть: полную непривычность Поли к поездкам, смущенность и взволнованность девочки из далекой глуши.

Ясно, прозрачно, необычайно свежо и поэтично написаны первые страницы книги — приезд Поли в Москву. В них — и любование писателя своей героиней, и тонкий юмор, и яркая живописность.

Но есть в романе и другая стилистическая тенденция: торжественная, тяжеловесная интонация, нарочито усложненный синтаксис. Она идет от публицистики Леонова и очень уместна в патетических местах романа — в описании осажденной Москвы, в лекции Вихрова и т. д. Но Леонов злоупотребляет высокими, приподнятыми словами. Иногда, когда писатель говорит о нашей молодежи, о наших современниках, они неуместны. И особенно досадно, когда писатель заставляет своих юных героев говорить сложным метафорическим языком, словно взятым из его, Леонова, статей. Это тем более обидно, что Леонов — мастер живого разговорного диалога, о чем свидетельствуют его пьесы. В «Русском лесе» язык героев однообразен и не всегда соответствует характерам героев. Это существенный недостаток книги.

Может быть, в попытке оценить здесь «Русский лес» прозвучало относительно больше критических нот, чем в разборе прежних произведений писателя. Но в книгах двадцатилетней давности легче находить историческое оправдание неудачам и ошибкам. В произведении сегодняшего дня мы прежде всего ищем воплощения наших идейных и эстетических идеалов.

В заключение обзора творчества Л.М.Леонова необходимо несколько обобщающих слов сказать о том месте, которое занял писатель в развитии советской литературы.

Как мы видели, никогда не покидающее Леонова глубокое раздумье о судьбе своей родины и своего народа приводило его к созданию произведений на важнейшие, актуальнейшие на данном историческом этапе темы. Поэтому он почти всегда, преодолевая трудности и противоречия, оказывался на передовой линии борьбы и вместе с лучшими советскими писателями прокладывал новые пути развития советской литературы.

В то же время, о чем бы ни писал Леонов, он всегда оставался одним из своеобразнейших представителей нашей литературы. И самая примечательная черта его творчества — глубокий патриотизм — сказывается в самой идейной основе его произведения, а также в его бережном отношении к лучшим традициям русской классической литературы.

В частности, от великой литературы прошлого Леонов воспринял высокую требовательность к своему писательскому долгу, никогда не избегал он труднейших проблем современности, никогда не поддавался соблазну идеализации действительности, никогда не упрощал сложных вопросов, выдвинутых жизнью.

В его произведениях читатель всегда находил глубокий психологический анализ духовной жизни советского человека, к которой Леонов предъявлял самые высокие требования с позиций коммунистической морали.

Наконец, велико значение Леонова в совершенствовании художественного мастерства нашей литературы. Работая во многих жанрах, Леонов показал себя мастером стройной композиции сложных и монументальных романов и как интересный драматург и публицист и, наконец, по-новому раскрыл богатейшие возможности великого русского языка.

Требования народа к нашей литературе непрерывно растут. Процессы, происходящие сейчас в нашей стране, привлекают внимание писателей, которые, как и Леонов, с подлинной взыскательностью относятся к своему дарованию. Л.Леонов, выступив с произведением значительным, серьезным, затрагивающим важные стороны жизни советского народа, начинает новый этап на своем пути патриота, гражданина и талантливого беллетриста.