Творчество Сталкеров (книга 1)

Евгений "self-destroyer" Меркеев
Я здесь

Я здесь, с вами. И я знаю все ваши секреты. Не пытайтесь скрыться. Бесполезно. Я могу видеть всех и каждого. Везде. Но не всех сразу. Жаль, но мое либидо теперь не имеет никакого значения. Да у меня и половых органов нет. Чего уж таить. А эти чувства всё-таки не химия. Вернее, не совсем. Это живет в разуме. Любовь. Кстати, тела у меня тоже нет. Ни глаз, ни ушей, ничего. Но я могу слышать, видеть и даже чувствовать. Чувствовать то, что я хочу чувствовать. Освобождение. Сейчас это звучит не так наивно, как в тот день. Три года я посещал группу духовного саморазвития. Ну что вам про нее рассказать? Всё равно большинство из вас назовет это сектой. Кстати, в Майами есть острова для богатых людей. Там огромные особняки с бассейнами, пристанью для собственной яхты. Короче, в одном из особняков живет Лешка. Вернее, уже мистер Калгари. Калугин, блин. Он посещал группу восемь лет и научился всем этим штучкам, в которые никто не верит. Впрочем, телекинеза ему хватило, чтобы стать миллионером. Но ближе к делу. Магистр внушал нам, что мы всего лишь оболочка. Что на самом деле в теле мы совсем не нуждаемся. И вот в один прекрасный день магистр предложил нам освобождение. Я был первый, кто согласился. Не знаю, почему, но я ему поверил. Он сказал, перед процедурой сделай то, что всегда хотел сделать, но не решался. Я прыгнул с парашютом, разбил бейсбольной битой Лексус соседа, и сделал еще много чего… извините, но совесть у меня при себе, и рассказывать всё я не буду. Короче, процедура проходила в присутствии всех слушателей курса. Не знаю, где он раздобыл ампулу цианистого калия, но это было быстро. А потом я услышал шум ветра, вернее, это был шум бурана. Я ощутил себя в Антарктиде. Я висел высоко над землей. Но я не видел себя, и не мог ощутить свое тело. Страшно не было – было очень интересно. А потом я захотел, и сразу вернулся к точке освобождения. Скорость света по дуге. Забавно. Мне не хотелось спать, есть, вообще ничего не хотелось. Я стал следить за группой сразу после того, как они спрятали мое тело. Подлецы! Они просто бросили его в подвал, обмотав километром скотча. Затем магистр предложил «освободиться» остальным. Естественно, никто не согласился. Более того, они написали коллективное заявление в милицию и магистра тут же закрыли. А я наплевал на все и на всех, и стал наслаждаться истинной свободой. Я был в молотке и передавался в гвоздь, я был осколками стекла, я был теплом, выведенным кондиционером из комнаты, я передавался из горячего чая в железную ложку, я переходил из кинетической в потенциальную. Но это все меркнет перед безумными гонками по электрическим проводам, путешествием в туче, и выпадением тропическим дождем в Африке. Если постараться, можно стать даже молнией.

Иногда я просто наблюдал за людьми. Я изучал, как живут в разных странах. Я – живой…гм.. в общем, учебник географии, химии и физики. Теперь еще и антропологии. И еще нескольких совсем уж прикладных наук. Моему магистру дали посмертно. И еще, знаете, я чувствую, что я не один такой, но инициализировать контакт я не могу. (прим. автора: Пишу и чувствую, как волосы на теле становятся дыбом, холод в руках, покалывание в ногах. Может, удалось?)

А потом я очнулся. Кажется, кома. Передозировка кокаином. От «передозировки» не умирают – умирают от интоксикации. Мне повезло. Смотрите-ка, медсестричка. Что скажет?

-Mr.Calgary!!! Do you hear me? Can you see me? Mr. Ultero, over here!!!!

Жмет на кнопку вызова врача и зовет врача, крича во всю глотку. Калгари. Неужели я в теле Калугина?!? А где же он? Надо его найти и вернуть. Но как? А может пожить с годик в Майами? Девушки, машины, икра. Прогулки на яхте. Вечера на Палм Бич. Это все полнейшая бессмысленная чушь по сравнению с тем, что я ощутил вне тела. Я больше ни хочу так. Я хочу быть свободен! Как же закоротить эти пищащие аппараты? Бесполезно, медсестра рядом. Скоро и врач придет. Но они когда-нибудь уйдут, и я, провернув несложные манипуляции, снова полечу ветром над саванной. Теперь уже навсегда. Жаль, Калугина я ну никак уже не найду. И плевать.