ПРЕПОДОБНЫЙ МАКАРИЙ ЕГИПЕТСКИЙ.

Духовные беседы

Беседа 51. Того же самого монаха, божественного отца Макария, второе послание к авве Симеону, подвижнику из Месопотамии Сирийской, и к остальным братиям, иже с ним

1. Макарий возлюбленным и единодушным братиям в Господе.

Да преизобилует в вас мир от Господа; мир небесный, порождающий в мире [земном] свет, о котором возвещали пророки, глаголали праведники и благовествовали Ангелы. Тот мир, который приняла в Себя Мария и родила Спасителя мира, сошедшего к мертвым, разбившего камни, отверзшего гробы, оживотворившего мертвых, выведшего [на свет Божий] запертых [в темнице], расторгшего цепи узников, освободившего порабощенных, разорвавшего рукописание осуждения Адамова, начертавшего в душах закон небесный, смешавшего Божество с человечеством[312], освободившего тварь, убившего грех, удалившего проклятие от земли, разрушившего средостение вражды, воскресившего из праха осужденное тело Адама, введшего его в рай обетования, воссоздавшего его для новой жизни — жизни, не подвластной смерти. Он родил нас от Отца Своего, чтобы мы стали братьями Его[313]. Ему внимали бесплодные жены и [затем] младенцы в восторге взыгрывали в утробе их; уши глухих отверзались и языки косноязычных разрешались; хромые начинали ходить; расслабленные исцелялись и брали постель свою. Увидев Его, грешница пала ниц и, поцеловав ноги Его, заплатила [все] долги свои; увидев Его, Закхей принял Жизнь в дом свой; увидев Его, воды превратились в вино и немногие хлебы приумножились. Он даровал исцеление кровоточивой, прикоснувшейся к краю одежды Его, — и иссяк у нее источник крови. Он шествовал по волнам моря, запретил ветру дуть и утишил [бурю]; Он наполнил рыбами сеть и взял статир изо [рта] другой рыбы. Увидев Его, грешники делались праведниками, блудницы становились целомудренными, девы оставляли обручников своих, замужние удалялись от супругов своих, женихи и невесты расторгали свадьбы свои, увенчанные диадемами цари приходили на поклонение Ему, судьи покидали судилища свои, мудрецы попирали премудрость свою, врачи бросали снадобья свои, богачи уходили от богатства своего и купцы оставляли капиталы свои. Увидев Его, глупые становились разумными, неграмотные — книжниками, рыбаки — проповедниками, а не обладающие даром слова стали произносить обильные [мудростью] речи.

[Да преизобилует в вас] тот Мир, Который принял дар Авеля, Который переселил Еноха так, что он не вкусил смерти (Евр. 11, 4–5), и Который защитил Ноя в ковчеге (Быт. 7, 23). Он, Который[314]приумножил благословения Аврамовы и поставил наследником обетования Исаака, от семени которого родился Спаситель веков; Он избрал от чрева матери Иакова, чтобы тот принял благословение первородства; Он вместе с Иосифом был на чужбине и снял ярмо рабства с выи его, соделав господином Египта (Пс. 104, 21); Он явился Моисею в пламени огня [посреди] тернового куста (Исх. 3, 2–4), даровал ему власть подчинять все твари и сделал море [сушею] для прохождения его (Исх. 14, 22); Он укрепил Иисуса Навина, соделав его победителем во всех схватках с врагами; Он избрал Самуила во иереи и помазал Давида [в царя] над стадом [Своим] [315]; Он из горсти муки в кувшине и малой толики оливкового масла в бутыли вдовы сотворил источник [пропитания], который не истощался три года и шесть месяцев[316]. Он послал Илие коней огненных вместе с колесницей и вознес его на небо (4 Цар. 2, 11), а Елисею даровал дух двойной, который тот просил (4 Цар. 2, 9); Он повелел древу творить чудеса в Египте и сухому жезлу приносить плоды (Исх. 7, 9–12; Чис. 17, 8). Он — Тот Мир, Который укрепил Иова в искушениях и вывел Лота из гибели огненной (Быт. 19). Он был со всеми отцами, которые, веруя в Него и любя Его, изошли [из мира сего], стойко выдержав позор и скорби ради Него, став странниками и нищими, чужеземцами и гонимыми. Они презрели мир [сей], пренебрегли смертью и отказались от самих себя; подвергнутые всякому испытанию, брошенные [на съедение] зверям и ставшие посмешищем для мира, они, пройдя через огонь и воду, обрели отдохновение в мире ином[317].

2. Это написал я вам, возлюбленные братия, дабы вы знали, что с того дня, когда на земле был сотворен Адам, и вплоть до скончания века лукавый не перестает вести брань со святыми. Ибо он обитает и пребывает вместе с нами в том самом теле, в которое облеклись мы после преступления первосозданного [Адама], устраивая свои подлые и коварные козни. И тем, которые пребывают в младенческом состоянии [души] и не закалены в бранях с ним, он наносит раны, пользуясь простотой младенчества их. Но так как они истинно взыскуют Господа, то не падают мертвыми, [сраженные рукой его]. Ибо написано: Храняй младенцы Господь (Пс. 114, 5). Ведь христиане, облаченные в небесную броню, вступают в единоборство с ним в собственных душах[318]. Если воины противоборствующих [держав] для сражений [избирают нужную] пору, а после битв каждый из них возвращается в свое отечество, чтобы вкусить покой и мир, то те, кто выходит на брань с сатаной, сражается [беспрестанно] день и ночь. Ибо в одном жилище, то есть в теле, нашли прибежище и душа человека, и сатана, с которым душа сражается. Там, в этом теле, он обитает и пребывает, а поэтому во всякий час находится в непосредственной близости к душе[319]. Поэтому [христиане], еще не облачившиеся в горнюю броню и [небесную] силу, не знают покоя и отдыха, через Бога уверовав и познав, что вместе с ними [живет] убийца человечества. Но в то же время, сражаясь с ним в самих себе, они радуются, зная, что любят Бога и что Бог помогает им в их брани с сатаной.

Однако немногочисленны те, которые обладают ведением относительно того, что вместе с ними обитает губитель душ [человеческих[320]. Великими] скорбями стесняются они, и нет никого на земле, кто бы мог утешить их; свои взоры они обращают к небу и оттуда чают [помощи], дабы, получив ее и облачившись в ту [горнюю] силу и броню Духа, стяжать победу. Ведь [только] с небес [снисходит] сокрытая от плотских очей сила, которую они приемлют. И поскольку они всем сердцем взыскуют Господа, то сила Божия ежечасно тайно помогает им. Даже если они, по немощи своей, искушаются сатаной, то и тогда Господь не оставляет их в этих великих искушениях и обстояниях. Сами [незримые] брани научают их, даруя знание того, что есть сатана и как губит он людей; опыт страданий, обретаемый ими в схватках, научает их приближаться к Богу, Спасителю мира. Когда же они, будучи бессильными одолеть врага, осознают немощь свою, тогда [начинают] ревностно искать броню и оружие для себя у Бога. И [лишь] облачившись во всеоружие Духа, становятся они победителями, и враг душ [человеческих] падает под ноги их. Этим [духовным] оружием разрушаются крепостные стены греха, окружающие душу. И тогда души, заключенные во тьме, выходят на свет, приближаются к Отцу своему Небесному, украшаются красотой божественной зрелости, опоясываются славой и силой и обретают знание относительно всех навыков лукавого духа. Об этом и говорит апостол: нам не безызвестны его умыслы (2 Кор. 2, 11). [После этого души] срастворяются с Духом Святым[321] и творят волю Отца Небесного.

3. Знайте же, возлюбленные братия, что когда они готовят свои души стать [благодатной] землей для небесного семени, в это же время враг поспешает посеять там плевелы свои. Потому‑то вы и искушаетесь врагом и терпите многие скорби. Знайте также и следующее: если некоторые [христиане], взыскующие Господа не от всего сердца, явно не искушаются сатаной, то [он делает это] тайно и прелестью своей коварно губит души людей, растлевая и отчуждая их от Бога. Ныне же, братия, дерзайте: не поддавайтесь робости, не бойтесь призраков чуждых и молитвы свои не смешивайте с неуместными воплями; наоборот, благодать Господа принимайте душой трудолюбивой и умом, алчущим [правды]. Ибо [всё, что вы претерпеваете], происходит не только с вами, но случается и с другими. [Обычно] это происходит с новоначальными, когда они, начиная усиливаться в молитвах, колеблются искушениями, ибо не приобрели еще навыков [духовной брани], а поэтому, по своему младенчеству, приходят в смятение. Еще, братия, [сугубо] дерзайте — тогда утешитесь и унаследуете [Царство Небесное], имея [постоянное] попечение о душах ваших и ревнуя о настойчивости в молитве. И пусть ум ваш не впадает в уныние, ибо написано: Терпение нужно вам, чтобы, исполнив волю Божию, получить обещанное (Евр. 10, 36). И Господь сказал: Истинно говорю, если двое из вас согласятся… чего бы ни попросили, будет им (Мф. 18, 19). Ведь те, которые истинно взыскуют Господа, принимают в души [свои] Божественную силу; приближаясь к небесному помазанию[322], они ощущают в самих себе вкус и сладость будущего века. Поэтому они суть наилучшие из людей, населяющих землю.

Мир Господний, бывший со всеми святыми отцами и хранящий их от всякого искушения, да пребудет и с вами во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Беседа 52

1. Слово Божие взыскует дела истины. Человеку [вообще] свойственно после того, как он говорит и слышит, приступать к делу. Поэтому он и внимает кому‑либо говорящему, чтобы исполнять на деле услышанное.

В сей день родился Господь, Жизнь и Спасение человеков[323]. Сегодня произошло примирение Божества с человечеством и человечества с Божеством; сегодня, ликуя, взыграла вся тварь: горние [твари] послали [вестников] к дольним, а дольние — к горним; сегодня смерть тьмы стала жизнью человека; сегодня проложен путь людям к Божеству, а путь Божий проложен в душу [человеческую]. Ибо до этого пророк изрекал: Путие Сионирыдают, яко несть ходящих по них в праздник (Плач. 1, 4), намекая на запустение и погибель души, ибо не был еще положен путь Божий к душе и мысли человека и душа человеческая не шествовала к Богу. Сегодня возрадовались долы и всё, что в них, — [то есть] земля души, принявшая дождь небесный. Господь воцарися, в лепоту облечеся (Пс. 92, 1) — потому что прежде Адам, поставленный господином и царем [над всеми тварями], стал, вследствие преступления [заповеди], рабом греха. Сегодня [Господь] царствует над врагами Своими, ибо [Писание] гласит: Ему надлежит царствовать (1 Кор. 15, 25). Сегодня Он утвердил вселенную (Пс. 92, 1), то есть душу, прежде бывшую пустынной, волнующуюся, трясущуюся, одержимую страхом и малодушием греха[324]. Ибо [Господь] говорит: стеня и трясыйся будеши на земли (Быт. 4, 12). Потому‑то жилище души, возведенное на песке, сотрясалось и дрожало. Сегодня же это жилище было воздвигнуто на незыблемом камне Божества.

Радуются Ангелы, небеса, звезды, солнце, луна, земля и всё, что на ней; горы и холмы взыгрываются [как агнцы] (Пс. 113, 4). Ибо если при исходе Израиля из Египта сорадовались [с ним] все твари: небо защищало Израиль днем облаком света, а ночью — столпом огненным, горы [взыгрывали], как овны, а холмы, как агнцы овчии (Пс. 113, 6), — то тем более [ликует всякая тварь] сегодня, когда родился истинный Христос. Ибо раньше вся тварь, [насильно] перемещенная в тление через падение Адама, бывшего царем всех тварей, вопияла [обращаясь к Господу], — и Господь, как это и должно было быть, пришел, чтобы обновить и воссоздать Адама, являющегося собственным образом Божиим[325]. Поэтому истек срок осуждения человека и исполнились сроки, предвозвещенные пророками. Ныне призывается человек обратно из плена и изгнания, ибо приблизилось Царство Небесное (Мф. 3, 2). Истек срок уз, темницы и осуждения на мрак Адама. Сегодня случилось его искупление и освобождение, сегодня вступил он в общение с Духом, сегодня примирился и сочетался с Богом. Сегодня снят позор с лица его и ему дарована свобода[326] открытым лицом взирать на Дух и соединяться с Ним. Сегодня невеста вновь обрела Жениха своего[327]. Сегодня соединились, примирились и вступили в общение между собой небесные и земные, Бог и человек.

2. Ведь Господу подобало прийти, облачившись в тело, обратить людей к Своему Отцу и примирить их с Ним. Придя же [в мир] невооруженным, Он взял оружие человеческое, то есть тело, и, сражаясь, поразил смерть. Через мертвое тело был умерщвлен враг [наш], и Господь осудил грех в теле, [победив его] собственным же его оружием. Ибо подобно тому как враги, нападая на город, стремятся разрушить стены с помощью осадных орудий — баллист и прочих, так и враг [рода человеческого] подчинил [себе] Адама, пользуясь, словно осадным орудием, его собственным телом. А через Адама подчинил и пленил он всех людей. Подобным же образом Господь, восприняв человеческое [естество], с помощью него, словно осадным орудием, разрушил все военные сооружения лукавого, которыми тот пользовался против человека. И об этом изречено: яко тма ея, тако и свет ея (Пс. 138, 12) и Как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1 Кор. 15, 22)[328].

3. Ибо раньше человеческое естество, [отказавшись] от Бога, стало мертвым и бесплодным, и душа [человеческая также] стала бесчадной и неплодной. Ныне же [эта душа] восприняла в себя небесное семя, дабы возможно было ей приносить плоды Духа. [Первоначально] Адам был один, а [затем] из него была сотворена жена (Быт. 2, 22). И если бы Адам не сочетался с женой своей, то не произвел бы он плодов. Так и душа, если она не сочетается и не вступает в общение с Христом, не может приносить плодов Духа. Ибо Божественное Семя — Слово [Божие], упавшее в Богородицу Марию, — падает и во все верующие души[329]. Подобным образом рождают они от духовного Источника спасения, как гласит [Писание]: Страха ради Твоего, Господи, во чреве прияхом, и поболехом, и родихом дух спасения (Ис. 26, 18) — так плодоносит душа [плоды] Богу. Ибо женщина, когда рождает, терпит скорбь, когда же родит, радуется, потому что родила человека в мир (Ин. 16, 21). И душа, принимая в себя небесное семя, до тех пор, пока не родит, терпит скорбь, подвергаемая многоразличным искушениям; а когда она родит, то есть станет совершенной, радуется радостью постоянной и неизреченной, потому что родился небесный и новый человек в горний мир.

4. И как Господь, взяв тело [Свое], вознесся горе и уселся одесную Величия в вышних, так и ныне верующие и достойные Бога души переходят и будут переходить в Царство Его, поскольку Он рождает их свыше Духом Своим, как говорит Господь: верующий в Пославшего Меня… перешел от смерти в жизнь (Ин. 5, 24). Ибо истинно верующие и пребывая [еще] на земле, служат в горних небесах Господу. А Он, восседая горе на троне величия Своего, снисходит долу, почивая на душах святых, словно на тронах. Ведь они суть члены и Тело Его — вся Церковь святых, а Он — Глава этой Церкви. Как одна душа пребывает во всем теле и все члены тела управляются ею, так и все святые живут в Духе Божества и Им управляются[330]. И каждый член живет в Ипостаси [Духа] и Божией Душе[331].

5. Подобно тому как если тело лишено руки, ноги или глаза, человек является калекой, так и душа без небесной души и Божьего Духа является несовершенной и увечной, делаясь отверженной от Царства [Небесного]. Ибо [Господь] говорит: Если кто не родится свыше, не может войти в Царствие Божие (Ин. 3, 3)[332]. Ведь совершенным человеком является тот, у кого две руки, две ноги и два уха; на двух крыльях птица может летать, а с одним крылом она воспарить не в силах; два Завета даровано людям, и без Нового [Завета] невозможно было быть Завету Ветхому. И всё парное, будучи двойным, есть единое, являя себя таким образом совершенным. Так должно быть и истинному христианину, ибо Господь соблаговолил, чтобы обладал он двумя душами: одной — сотворенной, а другой — небесной, [происшедшей] от Божиего Духа. [Лишь] подобным образом [христиане] могут быть совершенными и пригодными для Царства Небесного, воспаряемые [туда] и возносимые крыльями Духа[333].

6. Ибо как [в греческом языке слово] «небо» — мужского рода, а «земля» — женского, так и Христос есть Небесный Жених, а душа — невеста Его, цветущая и бесстрастная. Сверху, от Бога, проливается [благодатный] дождь, и душа, как добрая земля, впитав его, приносит плоды Духа. Как Ева без Адама была лишена брачного сожития и бесплодна, так и душа без сожития с Духом и без соединения со [своим] Небесным Женихом Христом оказывается бесплодной и нечадородной вдовой в Царстве Небесном[334]. Однако Небесный Жених без усердия со стороны человека и без [усилия его] воли не может ни обитать в нем, ни соединиться с ним[335]. Как вино, смешанное с водой, становится годным для питья и сладким так и Божество, смешав себя с человечеством, пришло, чтобы всех желающих и верующих [в Него] смешать со Своим Духом; таким образом, произволение [их] превращается в [произволение] сладчайшее и вкусное. Как краска становится единой с шерстью в порфире, так и души, принявшие совершенное крещение в Духе, делаются [одной] духовной порфирой, согласно написанному: рожденный от Духа есть дух (Ин. 3, 6)[336]. Как тело Христа, смешавшись с Божеством, есть Бог; как железо, вверженное в огонь, есть огонь, и никто не может прикоснуться или приблизиться к нему, не боясь быть уничтоженным или истребленным (только огонь с огнем и раскаленный уголь с раскаленным углем могут оставаться неповрежденными), — так и всякая душа, очищенная огнем Духа и ставшая [сама] огнем и духом, может быть вместе с чистым телом Христовым[337]. Душе же, не посвященной в этот Дух, невозможно приблизиться к Божественному, как невозможно ей устремить взор свой на это Божественное сияние или жить в Нем. Ибо каждое существо находится и живет там, где оно рождено. Водные живые существа живут в воде, поскольку там они и родились; птицы, парящие в небе, живут в воздухе и в воздухе умирают. Подобна им и жизнь души: воздухом [душ], имеющих крылья Духа, являются горние высоты Божества, ибо там они были рождены.

7. Как возничий, беря в руки вожжи, правит лошадьми и направляет их по своему разумению и своей воле, так и Господь в вышних правит и руководит небесными и земными тварями по Своему разумению. Ибо Он сидит одесную Величия [Отца] и управляет [миром] земным, пребывая и живя вместе со всеми святыми; Он [пребывает] горе и Он же [обитает] долу; Он есть Бог и Он же — Человек; Он — Живой и Он — Умерший; Он — Господь всех и Он — Раб всех; Он — Агнец и Он — Жертва; Он — Телец, приносимый в жертву, и Он — Архиерей [приносимых] жертв; Он — претерпевающий страсти и Он — бесстрастный; Он — Жених и Он — Невеста[338]; Он — Брачный Чертог и Он — Супружеское Ложе[339]; Он — Рай и Он — Древо Жизни; Он — Град Иерусалим и Он — Храм и Святая Святых; Он — Море и Он — Вселенная; Он — Пища для душ и Он — Тот, Кто питается спасением этих душ; Он — Хлеб Живый и Он — Вода Жизни (Ин. 6, 35; 4, 10); Он — истинная виноградная Лоза (Ин. 15, 1) и Он — Вино Радости; Он — Жемчуг (Мф. 13, 45) и Он — Сокровищница; Он — Невод и Он — Воин; Он — Броня [воина] и Он — Победитель; Он — Обрезание и Он — Суббота и Закон; Он — Глава Церкви святых и Он — Горчичное Зерно (Мф. 13, 31); Он — Виноградник и Он — Плуг; Он — Благодать и Он — Вера; Он — Бракосочетание и Он — Одеяние Брачное (Мф. 2, 11); Он — Путь и Он — Дверь (Ин. 10, 7); Он — Солнце правды (Мал. 4, 2) и Он — Свет душам; Он — Жизнь и Он — Царство; Он — начало и Он — конец (Откр. 22, 13); Он — Тот, Кто превыше всех[340], и Он — Тот, Кто стал всем во всех (1 Кор. 15, 27; Еф. 1, 23; 4, 6; Кол. 3, 11). Этот Священный и Божественный Отпрыск[341], Спасение и Жизнь душ наших, был рожден в день сей ради нас. Слава Величию Его! Слава Человеколюбию! Слава несравнимому Промыслу Его о роде нашем! Итак, призовем же и мы на помощь Его и уверуем, что принимаем Его внутрь себя, дабы и нам, обретшим Его, вкусить от [славы] Его, поскольку столь великое множество благ даровано нам по воле Отца и Сына и Святого Духа вовеки. Аминь.

Беседа 53

1. Желающий благоугодить Богу и удостоиться того, чтобы стать сыном Божиим, прежде всего должен запастись долготерпением, [уметь] благодарить [Бога] во всех постигших его различных скорбях, невзгодах и бедах. Я имею в виду болезни и страдания, духовные скорби, навлекаемые [на нас] лукавыми духами, а также телесный ущерб, бесславие и глумление, случающиеся от людей. Они являются препятствиями, отстраняющими душу от Царства [Небесного] и не позволяющими ей приближаться к Богу. Поэтому желающий быть в почете у Христа должен радоваться этим обстояниям, веселиться и ликовать [при встрече] с ними, возжигаться ревностным стремлением к Богу и побуждать [свое] произволение поспешать к Нему. И чем более задерживается он препятствиями, тем больший [внутренний] покой должен обрести он и, с помощью любви к Господу, мужественно преодолеть всякую скорбь[342]. Если нет у него такого [внутреннего] расположения и не к этому готовит он себя, то, лишенный мужества, он [только напрасно] мучается и удручается. Не становится он чадом Жизни, ибо не стал подражателем и последователем всех святых и не направил свой путь по стопам Господа.

2. Ты же, будучи человеком разумным, обрати внимание на то, как изначала патриархи, пророки, апостолы, мученики и все сыны Жизни в скорбях радовались, в невзгодах и нуждах веселились, обретая духовный покой в несчастьях и трудах. Ибо [Писание] гласит: лучше захотеть страдать с народом Божиим, нежели иметь временное греховное наслаждение (Евр. 11, 25). И еще: Чадо, аще приступаешиработати Господеви, уготови душу твою во искушение; управи сердце твое и потерпи, и не скор буди во время наведения; прилепися Ему и не отступи, да возрастеши на последок твой. Все елико аще нанесено ти будет, приими, и во изменении смирения твоего долготерпи: яко во огни искушается злато, и человецы приятни в пещи смирения. Веруй Ему, и заступит тя (Сир. 2, 1–6) и так далее. В другом месте говорится: «Всё приключающееся с тобой прими как благо, зная, что без Бога ничего не бывает»[343]. И блаженный апостол, дополняя это, говорит: [Во всем являем себя], как служители Божии, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах, под ударами, в темницах, в изгнаниях (2 Кор. 6, 4–5)[344]. Также Господь изрекает: Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать (Мф. 5, 11) и далее. А поэтому, если кто желает стать сыном и наследником этих [святых], тот должен явить себя подражателем их образа жизни и поведения, следовать словам Господа и осуществлять их [на деле]. Ведь тесен и узок путь, ведущий в жизнь, и немногие идут им (Мф. 7, 14)[345]. И чем больше ты подвергаешься испытанию невзгодами, страданиями, болезнями и глумлениями, тем сильнее ты должен веселиться и радоваться им. Ибо [Господь] говорит: Горе вам, роскошествующие, пресыщенные и блаженствующие в земном (Лк. 6, 25). Ведь блаженство уготовано Господом для плачущих и скорбящих. И жаждущий жизни вечной должен благодарить [Бога] за всё, принимать скорби и невзгоды [с радостью] и любить смирение.

3. Ведь Богу нужны не только колени, чтобы терпеливо [стоять на них] весь день в молитве. Доброе это занятие: подлинно прекрасно молиться, непрестанно усиливаясь в молитве. Среди всех занятий оно — главное, но без добродетели остальных членов молитва [становится] мертвой. Ибо молитвы делаются благоугодными [Богу] через добрые дела, а поэтому нельзя ненавидеть брата или злословить на него, следует стяжать смирение и не превозноситься, нельзя высоко мнить о себе, даже если творишь всякие праведные дела. Когда Господь видит, что они делаются искренне и благочестиво, то Он сразу же приходит [к нам] на помощь. Но если Он не обретает в нас [искренности и благочестивости], то признает [все деяния наши] как бы совершаемыми во сне, и молитва наша тогда становится молитвой только внешней и не засчитывается Богом[346].

4. Почему Господь, взыскуемый нами, сразу не открывается нам? Не потому ли, что не делает [этого]? Конечно нет. Наоборот, Он хочет, чтобы все люди спаслись и достигли познания истины (1 Тим. 2, 4). Ведь всё рвение и усердие святых и Самого Господа были направлены на то, чтобы Бог был познан человеками и чтобы было познано действие благодати, которое есть жизнь вечная[347]. Однако если в [это действие внедряется] прегрешение, [добровольно] совершаемое душой, то Бог не познается нами и не открывает Себя нам[348]. Ибо Бог — нелицеприятен, а поэтому Он взирает [только] на внутренние помышления и намерения взыскующих [Его]. Поэтому когда мы — тщеславны, пребываем в неверии и прочих грехах, а также не способны творить строгий суд над собой, тогда Господь не познается нами. Ибо Он сказал, что являет Себя [лишь] тем, кто благочестиво взыскует Его и соблюдает заповеди Его. Ведь написано: Кто любит Меня, тот соблюдает слово Мое; и Я и Отец Мой, Мы придем и обитель у него сотворим (Ин. 14, 23). Поэтому будем всегда [строго] судить самих себя и тщательно исследовать сердца свои, дабы, познав собственные прегрешения, уверовать нам во Христа, Освободителя душ наших, и избавиться от всякого греха, явного или тайного. И если мы действительно праведно и благочестиво будем взыскивать Его, то Он охотно явится нам по обетованию Своему, очищая грязные сердца наши от всякого порока и скверны[349].

5. Итак, прежде всего мы, желая угодить Богу, должны принять скорби, невзгоды и глумления, чтобы удостоиться жизни с Ним на целые века. Ибо кто достоин [Господа], как не тот, который ради Него и голод терпит, и нагим ходит, радуясь этому? Блажен такой [подвижник], подлинно блажен, ибо он стяжал великую удостоверенность пред Богом[350]. Ведь Господь желает, чтобы ты прошел через эти испытания и в скорбях не забыл о Нем. Писание гласит: во всяком терпении и великодушии с радостью (Кол. 1, 11). И в другом месте: Скорби и нужды обретоша мя, заповеди Твоя поучение мое (Пс. 118, 143). Это и есть борение[351]. Оно благоугодно Богу.

6. Большинство людей, желающих угодить Богу, по недостатку истинного ведения утруждаются только лишь телом. Но человеку Божьему следует подвизаться и мыслью, и помыслами, и внутренним сокрытым произволением. Это и есть истинная борьба души пред лицем Божиим с незримыми помыслами, [внушаемыми] лукавыми силами. Ибо [апостол] говорит: наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей (Еф. 6, 12). Эти духи злобы, незримые и нетелесные, торжествуют над [вещами] зримыми так же, как душа, незримая и нетелесная, торжествует над дебелостью тела. Поэтому и должно существовать незримое и нетелесное борение и подвиг во внутреннем человеке. В этом борении с самого начала подвизались [святые] отцы, хотя внешне они и казались обычными людьми. Подвизающиеся [ныне] подобным же образом смогут благоугодить Богу.

7. [Только] мужественные и благородные души, презревшие всё [земное], вступают в [эту духовную] брань. Моисей, намекая на тайную войну лукавых духов с душой и [указывая на то], какие души пригодны к ней, говорит: и кий человек, иже обручи себе жену, да не идет на рать; и кий человек, иже насади виноград, да не идет [на нее](Втор. 20, 6–7). Это он говорит о материальных узах: а подвизающийся против духов злобы никогда не сковывается ими. Ибо если пристрастие к наслаждениям и стяжанию [материальных благ] мешает человеку вступать на путь духовного подвига, то он лишается и небесной радости. Господь говорит в Евангелии о приглашенных на брачный пир и отказавшихся [прийти]: первый сказал: я купил землю и не могу придти; другой сказал: я женился и не могу придти, прошу тебя, извини меня (Лк. 14, 18–20)[352]. Это вполне созвучно словам Моисея.

8. Ведь именно достигшие духовного благородства и готовые подчиняться воле Божией вступают в духовную брань. А благородная готовность и способность к брани против незримых врагов начинаются с того момента, когда [подвижник] оставляет отца, матерь и всё, принадлежащее жизни [сей], посвящая себя Богу; сверх того, он должен отказаться и от души своей[353]. Раздав все имущество, которое он приобрел и которое досталось ему от его плотских родителей, [вступающий на монашескую стезю] вверяет все свое и [саму] душу свою после Бога духовному отцу и [опытному] подвижнику, и тот руководит его жизнью по своему желанию, так, что [новоначальному иноку] уже не надо заботиться относительно того, в чем он нуждается, а в чем нет. И это для того, чтобы он не оказался судящим и испытывающим того, кого он сам избрал судьей и управителем своей души, вверив ее ему как человеку опытному и могущему привести ее к Богу. Поэтому нельзя отказываться от духовного отца вследствие какихто материальных пустяков, ибо [только пройдя] через эти [лишения], сам [новоначальный инок] сможет явить себя также [впоследствии опытным] подвижником, а не только тем, кто подвластен [другому] подвижнику ради Бога[354].

9. Скажи мне, делающий это: ты говоришь, что вручил душу свою подвижнику и, припав к его стопам, изрек: «Возьми душу мою и приведи ее к Богу». Ты знаешь, что сделал это не для человека, а для Бога, глаголющего: Слушающий вас Меня слушает (Лк. 10, 16)[355]. А если ты коварно похищаешь принесенное Богу, то не кажется ли тебе, что ты согрешаешь? Разве ты думаешь, что это не грех — отнимать у Бога данное Ему?

А теперь узнай, каким образом ты отнимаешь [у Бога данное Ему]: ты сделал доверителем своей души подвижника, иерея, вручив ее ему для того, чтобы он привел ее к Богу. Однако теперь ты судишь и испытываешь его из‑за призрачных, жалких и несчастных материальных вещей мира сего. Разве не кажется тебе, что ты совершаешь не только грех, но и святотатство? Именно это святотатство и осудил в «Деяниях [святых апостолов]» блаженный Петр, когда он обличил Ананию и Сапфиру в утаивании [части] цены от проданной земли, которую они принесли по повелению на нужды служения братиям: за это [апостол обрек] их на прискорбную смерть, и страх великий объял всю Церковь (Деян. 5, 1–11). Однако ты возражаешь: «Я не отказываюсь от [своего обета] отречения от мира, но действую, руководствуясь домостроительными и промыслительными соображениями»[356]. В действительности же разумное рассуждение приводит к выводу, что ты не можешь быть судьей, когда дело идет о вещах, не подобающих тебе, поскольку не знаешь, что должно, а что не должно [делать]. И такое рассуждение изобличает тебя как отказывающегося от обета отречения от мира и лгущего, когда ты говоришь: «Я не отказываюсь».

10. Скажи мне: разве не предал ты Богу через руки подвижника душу и [все] достояние [свое]? Стало быть, они уже находятся не в твоей власти. Однако [твое] отречение от мира лишь тогда является надежным и истинным, когда ты исполняешь не собственные желания [своей] души, но, наоборот, словно вещество в руки ремесленника, отдаешь свои чувства тому, кому после Бога вручил душу, пристально внимая всем повелениям его. И как вещество не бунтует против ремесленника, желающего изготовить сосуд дорогой, а не дешевый, так и ты должен прислушаться к разуму, требующему от тебя того же. Ведь ты вручил душу подвижнику, обладающему [духовным] опытом, и он обязан вести тебя, уже не принадлежащего самому себе, и руководить тобой, когда он хочет и как он хочет. А если это говорится о душе, то тем более должно тебе быть нечувствительным относительно земных и тленных стяжаний твоих, от которых, по твоим словам, ты отрекся[357].

11. Если же ты испытываешь подвижника и навязываешь ему свою волю, то представь себе, сколь много грехов ты совершаешь: во–первых, ты навлекаешь на себя осуждение в святотатстве, сначала отказавшись от [собственных] желаний, а затем вновь следуя им; во–вторых, ты осуждаешь того, кого избрал судьей своих поступков; в–третьих, ты несешь в себе болезнь своенравия, себялюбия и властолюбия[358]; в–четвертых, ты презираешь первых братий, которых должен прославлять как бедняков, не имевших ничего, от чего они могли бы отказаться, и желаешь подчинить их своей власти, снабжая их одеждой и утварью, за которые они служат [тебе]. Поэтому, когда ты поселяешься в монастыре, то начинаешь всё рассматривать своей собственностью, рассуждая [следующим образом]: «до меня подвижник был ничтожнейшим и нищим, а с моим приходом и благодаря моему имуществу он немного поднял голову; посещающим меня друзьям он представляется славным, снискав у них великое уважение благодаря моему достоянию. До этого носил он жалкие одеяния, а теперь облачается в одежды светлые, которые и делают его знаменитым. И вот этот бесчувственный человек желает уравнять меня с остальными [братиями] и повергнуть долу!» В результате подвижник насильственно подвергается якобы праведному осуждению, а театрально разыгравший подобное осуждение заставляет подвижника с помощью принуждения поставить его самого во главе всего братства[359]. Если он грамотен, то водружается на седалище учителя и считает себя, даже краем губ не прикоснувшегося к подвижничеству, достойным благословлять своих отцов, прошедших через все труды подвигов ради добродетелей. А затем у него возникает и желание полностью лишить подвижника всякого влияния. И при всем этом он считает, что нисколько не уничтожает и не извращает [своего монашеского обета], поскольку не берет обратно имущество, [пожертвованное им], хотя сам дурным и нелепым образом задумал похитить душу, отданную в руки подвижника. Насколько лучше было бы, если бы он, забрав свое имущество, быстро удалился бы [из монастыря]! Ведь скорое избавление от пагубной заразы намного полезнее материального приобретения. Подобным образом и сам он избавился бы от бесчисленных зол, которые влечет за собой его величайшее преступление и отречение [от обета], и одновременно спас бы подвижника и [все] братство от скорбей и многих прегрешений.

12. Что же касается тебя, борец за благочестие и подвижник, то если ты желаешь пересечь это великое и обширное море и переплыть сей пустынный и огромный океан, уже удалившись от земли и направив свой корабль прочь от материи, не ищи пути назад, не возвращайся на землю, но непрестанно устремляй очи свои к небу. На нем ты обнаружишь звезды, число и названия которых ведает [один только] Кормчий[360]. Ты узришь на этом небе все светила — отцов, патриархов, пророков, апостолов и мучеников, светила не блуждающие и озаряющие ночь жизни[361]. Взирая на них, ты надежно поведешь свой корабль благочестия в гавань упокоения, небесный Иерусалим; подражая им, оставишь все и не будешь уже обращаться к чему‑либо иному помимо них.

13. [Следует знать, что] весьма многочисленны те, которые предают себя худшему, но редки [истинные] труженики благочестия. Однако твоя решимость посвятить себя трудническому отречению от мира не ставит тебя в ряд уличной толпы, но причисляет к тем, кто узким и тесным путем усиливается войти в жизнь вечную[362]. Поэтому тебе следует сохранить в уме неизгладимыми [свои] обеты — [только] таким образом сможешь ты мужественно перенести все скорби. Ибо не люди, случайно [оказавшиеся на иноческой стезе], но мужественные, готовые внимать воле Божией и [сознательно] идущие узким путем ведут беспрестанную брань с духами лукавства. Они суть те, которые по справедливости наследуют Царство [Небесное], будучи избранными воинами Божиими.

14. И служитель Божий Моисей намекает на это другим образом, говоря, что животные, у которых раздвоены копыта, и четвероногие, жующие жвачку, чисты, а другие суть нечистые (Лев. 11, 3). [Это означает], что человеку Божиему нельзя без различения следовать одной мысли, сожительствуя и сонаслаждаясь с лукавым помыслом зла, но, наоборот, всякий раз ему должно в самом себе проводить различение посредством разума и обладать строгим разумением, свойственным естеству, которое противоборствует навыкам порока[363]. Следует «жевать жвачку»[364], приучать и упражнять ум в верных словах заповедей Божиих, дабы противоборствующее [злу] и благочестивое разумение, всегда обитающее в нас, усилилось против сожительствующего [с душой] порока. И так до тех пор, пока [мы] не облечемся силою свыше (Лк. 24, 49), которая, со всей полнотой власти истребив сожительствующее [с нами] лукавство, явит чистое разумение чистого естества. Подвизающиеся таким образом и обладающие различением в отношении самих себя считаются Богом за чистых, став уже вне добровольных прегрешений и предав свою волю, насколько это возможно, одному только Богу.

15. Ведь желающий стать истинным христианином должен стяжать труд и борьбу не плотские, но [вести брань] в уме с помыслами. Он всегда обязан, насколько это возможно, приучать себя со [всем] тщанием к мыслям благим и чистым; простирать свой ум на десную часть, каждый час с верою ожидая посещения Духа, дабы быть в силах посредством такого борения принять очищение и чтобы все, что он видит в мире, употребить для домостроения своей души, сохраняя при этом [свою] мысль чистой. Через богатства и прочие удовольствия мира [сего] он [должен прозревать и созерцать] горнее [достояние] и небесные богатства, [видеть] истинную роскошь и неувядающую славу, лишь тенью которых являются земные блага. Ибо мир сей есть образ истинного и вечного мира[365]. Поэтому всё, что человек видит внутри души своей, он должен обращать на пользу себе, дабы ум его никогда не успокаивался от попечения о [духовных] благах, поскольку душа может добиться их лишь посредством многих борений, обильного пота и труда. Однако подлинно совершенным делает всё [лишь] Сам Бог[366].

16. Желающий всегда избегать помыслов лукавого и избавляться от них должен обрести приют и убежище в Господе, беспрестанно помнить о Боге и доверять Ему. [Лишь] таким образом сможет он бороться с [различными видами] зла, теснящими [со всех сторон] человека, будь то зло внешнего мира или лукавые силы внутри [души]; так он сможет освободиться от всякой [дурной] привычки и всякого предрасположения [ко злу][367]. Выдерживая такую брань и полагая все упование на Бога, отцы могли благоугождать Ему. И хотя, [живя] среди зримых [вещей], они имели жен, детей и имущество, ум их находился превыше мира [сего][368]. Поэтому, вступив в [полосу] испытаний и искушений, они не теряли мужества и не скорбели, когда лишались видимых благ, ибо стяжали великое и истинное достояние — доверие к Богу. Так, Иов, потеряв всякое земное упование и имея тело, пораженное проказой, стал победителем силой одной только своей любви к Богу. Ибо, перенеся [свою] мысль в горнее, он оказался превыше всего [земного]. Подобным же образом должно и нам мужественно и великодушно выдерживать и терпеть всё случающееся [с нами], уязвляясь любовью к Богу[369].

17. Подобно тому как жена, имеющая мужа, оказавшегося в темнице и претерпевающего [многие] скорби, сама проводит жизнь в роскоши и беспечности, являя тем самым свое нецеломудрие, поскольку не сохраняет должной привязанности к мужу (ибо ей следовало бы сострадать и сочувствовать ему), так и души, желающие сочетаться браком с Небесным Женихом и соцарствовать с Ним, обязаны пройти тем узким и тесным путем, которым прошел и Он, став для нас образцом[370]. И если они свернут на другой путь, не понесут язвы[371] и страсти Господни, то будут причислены к блудницам и извергнуты из Царства [Небесного].

18. Поэтому обратимся за помощью к Богу в [полноте] веры и удостоверенности, ожидая милости от Него, поскольку имеем запечатленные в письменах обетования Его. Ведь [в Писании говорится]: стучащему отворят (Мф. 7, 8) и вселюсь в них и буду ходить в них (2 Кор. 6, 16). Ибо хотя люди отвлекаются [от пути истинного] тысячами забот и омрачаются тысячами искушений, которые принуждают их щедро лгать, но, тем не менее, давая письменные обязательства, они не могут, даже если хотят, поступать несправедливо. Тем более не может неложный Бог не исполнить Своего обещания относительно нас, послав нам благодать и дар Святого Духа. Однако [не Бог], а мы сами являемся подлинными лжецами, ибо не взыскуем Его, как нам велено, в несомненности веры. Мы лишь тогда сможем просить Его со всей полнотой доверительности, когда предадим себя целиком, насколько это возможно, Господу, отказавшись от собственных желаний, не живя уже для самих себя, но, искупленные честной кровью Его, будем поступать по воле Владыки [нашего]. И, отказавшись таким образом от самих себя и добровольно подчиняясь одному только Искупителю нашему, мы окажемся благодарными и верными рабами; приняв обетование Святого Духа, прославим Отца и Сына и Святого Духа вовеки. Аминь.

Беседа 54[372]

1. Вопрос, касающийся братьев, павших и сбившихся [с пути] надлежащей жизни: какова причина этого у ведущих непорочную жизнь в пустыне? Не является ли этой причиной то, что у одних дух[373] был введен в заблуждение, а другие были увлечены своеволием?

Ответ. На этот вопрос отвечает нам Пафнутий — муж, просвещенный высшим ведением[374], [который говорит]: «Всё случающееся с нами подразделяется на два [вида]: либо это происходит по благоволению Божиему, либо — по попущению Божиему[375]. Благое, полезное и приносящее душам [духовную] пользу происходит по благоволению Божиему, а влекущее за собой наказание, таящее опасность и вынуждаемое силой обстоятельств, случается по попущению Божиему. И такое попущение вызывается справедливой причиной, ибо [человеку] правомыслящему и ведущему правильную жизнь невозможно впасть в постыдный грех или бесовское заблуждение.

2. Те же, которые лишь кажутся домогающимися добродетели, а на самом деле стремящиеся к пагубной цели, болеющие недугом человекоугодия и одержимые помыслом своеволия, — они‑то и впадают в прегрешения. И Бог оставляет этих людей для их же пользы, дабы они через такую богооставленность почувствовали бы происшедшую разницу и исправили бы свое намерение[376]и поведение.

3. Ибо [человек] тогда согрешает намерением, когда руководствуется дурной целью, а согрешает он делом тогда, когда развращен [изнутри] или когда поступает не так, как должно. Ведь часто бывает, что человек развратный, преследуя постыдную цель, благотворит девице, однако деяние его становится вполне благоразумным, поскольку он [невольно] помогает сироте, одинокой[377] или подвизающейся. Бывает и так, что, преследуя правильную цель, благотворят болящим, старикам или лишившимся состояния, но делают это со скупостью и ропотом — и деяние становится недостойным цели. Ибо необходимо, чтобы милостыня благотворилась с радушием (Рим. 12, 8) и давалась не скупясь».

4. Он говорил еще и следующее: «Многие души обладают естественными преимуществами: одни одарены от природы благородными мыслями, другие — склонностью к прекрасному. Но если обладающие этими преимуществами не приписывают их Богу, Подателю [всех] благ, но вменяют обладание ими в заслугу собственному произволению, таланту и силе, то [Бог] оставляет их, и они становятся добычей срамного деяния или постыдной страсти. Тогда благодаря унижению и стыду, постигшим их, они постепенно избавляются от похвальбы добродетелью, которую они прежде вменяли в заслугу самим себе. Действительно, если преисполняющийся гордыни от благородной изящности своих речей не приписывает Богу это благородство и дар ведения, считая их плодами собственного таланта и подвижничества, то Бог удаляет от такого человека [Своего] Ангела Промысла[378]. А когда Ангел удаляется, то гордец становится одержимым супротивником [рода человеческого] и впадает в бесчинство. И это делается для того, чтобы бесчинство, уравнивающее его со скотами и собаками, изгнало гордыню, уподобляющую его бесам[379], а также для того, чтобы слова его, не засвидетельствованные целомудренной жизнью, перестали внушать [другим] доверие. В таком случае люди богобоязненные, естественно, будут избегать учения, исходящего из уст подобного человека, словно источника, полного пиявок. Тогда исполнятся слова Писания: Грешнику же рече Бог: вскую ты поведаеши оправдания Моя и восприемлеши завет Мой усты твоими? (Пс. 49, 16)[380].

5. В самом деле, людей, чьи души страстны, можно сравнить с различными источниками. Чревоугодников и пьяниц — с грязными источниками; сребролюбцев и корыстолюбцев — с источниками, полными лягушек; гордецов и клеветников, даже обладающих ведением, — с источниками, питающими змей. Слово бьет ключом в этих источниках, но никто не может зачерпнуть [воды] из них и вкусить ее, ставшую горькой. Поэтому Давид призывает [Господа научить его] трем вещам: благости, правильному образу жизни и ведению (Пс. 118, 66)[381]. Ибо без благости ведение бесполезно.

6. Но если [грешник] исправляется, устраняет причину богооставленности, то есть гордыню, познает пределы свои, не превозносясь ни над одним человеком и благодаря [за все] Бога, то ведение, засвидетельствованное делами[382], вновь возвращается к нему. Ибо духовные речи без жизни благочестивой и целомудренной подобны колосьям, ветром иссушаемым: свой внешний вид они сохраняют, но питательной силы лишаются.

7. Итак, всякий грех — согрешает ли кто языком, чувством, делом или всем телом [своим] — влечет за собой богооставленность, соразмерную гордыне [согрешающих], хотя Бог [часто] и щадит их. Ведь если наряду с гордыней будут засвидетельствованы Господом благородный талант и дар красноречия их, то бесы сами изобличат свое дерзкое и величавое превозношение»[383].

8. Сей муж говорил нам еще следующее: «Когда ты видишь человека, жизнь которого зазорна, а речь убедительна, то вспомни беса, который в Священном Писании беседовал с Христом (Мф. 4, 1–11) и о котором Писание свидетельствует, что змий же бе мудрейший всех зверей сущих на земли (Быт. 3, 1). Но в нем мудрость стала пагубой, поскольку не сопровождалась никакой другой добродетелью[384]. Поэтому [человеку] верующему и благому следует мыслить о том, что даруется Богом; он должен говорить так, как думает, а делать так, как говорит. Ибо если истине слов не соответствует сродная им жизнь, то [такой человек], согласно Иову, есть «хлеб без соли» — его вкушать нельзя, а если вкусишь, то повредишь здоровью. Ведь говорится: Снестся ли хлеб без соли? или есть вкус во тщих словесех? (Иов. 6, 6), то есть в пустых речах, не засвидетельствованных совершенными делами.

9. Стало быть, один из [видов] богооставленности случается, чтобы явлена была скрытая добродетель, как это произошло с Иовом, когда Бог обратился к нему, сказав: «Не отвергай суда Моего, мнили ли Мя инако тебе сотворша, разве да явишися правдив? (Иов. 40, 3)[385]. Ибо ты ведом Мне, видящему тайное, но не ведают тебя люди, полагающие, будто ты служишь Мне ради богатства, которое Я в обилии даровал тебе. Тогда Я забрал это богатство, дабы явить им благодарное любомудрие твое». Второй вид богооставленности случается ради предотвращения гордыни, как это произошло с [апостолом] Павлом. Ведь он говорит: дано мне жало в плоть, ангел сатаны, удручать меня, чтобы я не превозносился (2 Кор. 12, 7). [С апостолом] это произошло, дабы отдохновение, благополучие и честь, достигнутые им благодаря чудесам, не преисполнили бы тщеславия и не ввергли бы его в диавольскую спесь. А расслабленный был оставлен [Богом] из‑за [своих] грехов, ибо Христос говорит ему: вот, ты выздоровел; не греши больше (Ин. 5, 14). Покинут [Богом] был и Иуда, который предпочел сребреники Богу Слову, почему и удавился (Мф. 27, 5). Также был оставлен [Богом] и Исав, впавший в своеволие и предпочтивший зловонный навоз[386] отеческому благословению (Быт. 25, 33–34). Поняв все это, апостол говорит о некоторых: И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства (Рим. 1, 28). О других же, удерживающих в памяти познание Бога, но имеющих развращенное сознание[387], он говорит так: Но как они, познав Бога, не прославили Его как Бога, и не возблагодарили… и омрачилось несмысленное их сердце (Рим. 1, 21)[388]. Из всего этого нам становится понятным, что живущему благочестивой жизнью невозможно впасть в прегрешение: такое происходит только в том случае, если он лишается [покровительства] Промысла Божиего.

10. Муж сей говорил еще и следующее: «Ум, отпавший от памятования о Боге, впадает либо в ярость, либо в похоть». Похоть он называл скотоподобной, а ярость — бесовской. А когда я, удивленный, спрашивал его: возможно ли человеческому уму быть непрестанно с Богом, то он отвечал: «Если душа в [каждой] мысли и в каждом Божием деле являет себя благочестивой, то она — [всегда] с Богом».

11. А другой из святых говорил: «Всякая правая душа пусть сочтет более полезным для себя быть поносимой и угнетаемой, нежели чем восхваляемой и прославляемой. Ибо своеволие любит [телесный] покой, здоровье, мир и изобилие [земных благ], а поэтому, стремясь к ним, оно высасывается скорбями, как пиявками». Слава Богу. Аминь.

Беседа 55

1. Следует знать, что бывают юноши [по природе] рассудительные, разумные и богобоязненные, с которыми [всегда] пребывает благодать [Божия]. И когда они начинают говорить, то речь их бывает доброй. Тогда слушающие их, люди также рассудительные, начинают воздавать похвалы, удивляться им и почитать их, так как юноши глаголют слово Божие. Однако [не следует забывать, что] в уме этих юношей [вместе с благом] сосуществует еще и зло[389]; оно‑то и побуждает их возлюбить славу и услаждаться похвалами, дабы ввергнуть [молодых людей в порок] тщеславия.

2. [Впрочем, порок сей опасен не только для молодых людей]; равным образом и [зрелый муж], отвратившийся от плотской похоти и противоборствующий [ей] в уме, должен противостоять также и тщеславию в уме и помыслах [своих]. Если слово его благодатно и [по этой причине] кто‑нибудь принуждает его произнести речь, то ему следует опечалиться, в уме [своем] воспротивиться этому и [постараться] избежать, словно огня, [всякого красноречия], чтобы, сохранив воздержание [в слове], не впасть в тщеславие через речь свою. Ибо и Моисей, служитель Божий, понуждаемый изрекать и возвещать Израилю [слово Господне], просит прощения, говоря: «Не способен я держать речь»[390]. Подобным же образом и Иеремия, когда его понуждали говорить, изрек, извиняясь и возгоревшись сердцем: се, не вем глаголати, яко отрок аз есмь (Иер. 1, 6), дабы не быть ему отстраненным от славы и чести пророческой. И [апостол] Павел говорит: Ибо если делаю это добровольно, то буду иметь награду; а если недобровольно, то исполняю только вверенное мне служение (1 Кор. 9, 17).

Ведь как в [мире] зримых [вещей] зодчий, например, исполняет свое дело и свое дело делают кузнец и серебряных дел мастер, ввергающие сосуды в огонь, так и люди Божии раз и навсегда приготовляются для своего служения, состоящего не в том, чтобы, изрекая [громкие] речи, быть им прославленным от человеков, но в том, чтобы слово совершало дело Божие и созидало строение душ человеческих, возводя к небу ум [людей], брошенный в [море] зла и тонущий там, [а поэтому ставший] ничтожным и бесполезным[391]. [Люди же Божии], просвещая [погрязших в пороках], выводя их на путь [истинный] и обращая их к добрым навыкам и благим нравам, подготавливают возвращение [грешников] к Жизни.

3. Многочисленны твердыни порока, и первые из них — похоть плоти и сребролюбие. Случается, что человек бывает внешне нищим и бедным, но внутренне он радуется богатству и [готов] быть другом богатых. Поэтому если он получает от кого‑нибудь богатство, то [сразу же] изменяется. Но Бог взыскует [один лишь] нрав бессребреный; если же [истинному бессребренику] случается стать богатым, то богатство делается для него тягостным и ненавистным, а поэтому он [всячески старается] избегать его как огня[392].

За твердынями похоти и сребролюбия [высятся] твердыни тщеславия и чванства. Кто же [из людей] сможет разрушить эти стены и средостения? Кто способен [терпеливо] утруждать душу [свою] постоянным трудом, обливаться слезами, быть томимым голодом и жаждой?

4. Если же ты когда‑нибудь окажешься в таких [скорбях и трудах], обратись к телу своему со следующими словами: «Что делаем мы в мире сем? Кратко время наше [здесь], надлежит тебе истлеть и отойти в могилу». А душе своей скажи: «Что делаешь ты здесь? Припади к стопам Господа, чтобы не быть тебе осужденной на огонь вечный». Противоборствуй врагу своему, наносящему удары тебе и похищающему ум твой. Блаженны [праведники, неповрежденно] проходящие через страшные места мрака, через ужасную ночь, через нечистые области и заразный воздух греха, ибо они достигают покоя, радости и ликования Духа Святого. Ему же слава вовеки. Аминь.

Беседа 56

1. Нам следует знать, кто такой монашествующий и благодаря какому образу [жизни] он действительно заслуживает имя монаха. Говорим так, как передал [нам] Христос. Во–первых, монах называется монахом потому, что он — един[393], а также потому, что отказывается от женщины и отрекается от мира, внутренне и внешне. Внешне — ибо отрекается от [всего] материального и от [всех] мирских вещей, а внутренне — ибо отрекается и от самих мыслей об этих вещах, чтобы не воспринять помыслов мирского попечения[394]. Во–вторых, он называется монахом потому, что в непрерывной молитве призывает Бога, дабы очистить ум свой от многих тяжких помыслов[395]. И его ум сам в себе также становится монашествующим[396], один на один обращаясь к истинному Богу; не воспринимает он злых помыслов, но постоянно и должным образом очищая себя, остается незапятнанным перед Богом.

2. Это зависит от свободного произволения человека. Поэтому, если человек желает вручить свое произволение одному только Господу, то он [прежде всего] искореняет в себе страсти и порочные помыслы, очищая таким образом себя и насаждая в себе плоды Святого Духа. А этими плодами являются: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость и воздержание, о которых апостол говорил: На таковых нет закона (Гал. 5, 22–23). И поскольку Бог видит, что произволение человека неустанно предается Ему и устремляется к Нему, то и Сам Он приумножает благодать Свою в этом человеке и обогащает ею его. Наоборот, когда Бог видит, что произволение наше — нерадиво и не устремляется к Нему, но увлекается материальными деяниями, тогда и Сам Он отступает от нас и нерадеет о нас[397]. Ведь Бог нуждается только в нашем произволении, поскольку всегда готов сжалиться над нами и просветить нас — лишь бы только мы желали отдать себя [целиком Ему].

3. Ибо душе, сотворенной Богом, по естеству присуще любить Его и [полностью] предаваться Ему. Тело же, взятое от земли, о земном и помышляет. Но не только: оно [способно] подвергаться действию сатаны, увлекая к земным попечениям также душу и ум. Поэтому монашествующий должен обладать способностью различения[398] и укрепляться ею, дабы не стать ему, пребывающему в состоянии неведения, побежденным [врагом рода человеческого].

4. Нам также следует постигнуть [всем сердцем] слова, сказанные Господом: возьми крест свой, и следуй за Мною (Мф. 16, 24). Их нельзя понимать в том смысле, что мы должны повесить себя на древе и так следовать за Господом; [смысл этих слов заключается в том, что] монашествующий обязан распять себя в отношении мирских вещей, дабы не быть привязанным к ним[399]; он также обязан постоянно распинать ум свой в молитве, чтобы не быть нерадивым относительно спасения [своего]. Ему нельзя воспринимать [умом] лукавые помыслы, но следует уметь различать их и знать, что [все] они — от лукавого. Он должен еще освободить ум свой от всякого развлечения[400], чтобы они не докучали ему. Ибо если он не сделает этого, то всуе молится, поскольку ум его, блуждая[401] в подобных развлечениях, возносит мнимые молитвы, которые не достигают Бога его. А если молитва является нечистой и не совершается в полноте веры, то она не принимается Богом.

5. Сам по себе монашествующий не в силах противостоять диаволу; не может он вырвать [с корнем] из себя греховные помыслы, [полностью] исполнить волю Божию, [в чистоте] соблюсти заповедь Божию и [окончательно] одолеть страсти. Но в его силах вручить свое произволение Богу, молиться Ему и просить Его, чтобы Бог очистил его от сатаны и от действий лукавого; чтобы Бог соблаговолил, через благодать Свою, войти в душу его и царствовать в ней; чтобы Сам Бог творил в нем Свои заповеди и Свою волю, вверив ему всякую добродетель правды [Божией. А правда эта состоит] в истинной вере, действенной молитве, любви от всей души и от всей силы, надежде, посте, воздержании, смиренномудрии, кротости, долготерпении, стойкости и прочих [добродетелях]. Получив их, [истинный подвижник уже] не сможет хвастливо говорить: «Я кое в чем преуспел», но во всякое время будет [смиренно] благодарить Бога за то, что, призванный [на помощь], Он всё успешно совершил. Ибо [только] терпением в молитве и достигаются великие свершения. Нерадение же, которое дано было людям сатаной[402], порождает в душе [одну лишь] мрачную черноту: оно уводит человека прочь от Бога и захватывает в плен мысль его.

6. Поэтому мы должны бодрствовать, избирая добро, [только] в котором и можем спастись, любить Бога и друг друга — любить не просто [на словах], но истинным образом. Эту любовь и обязан стяжать в себе монашествующий посредством [своего] служения и ее осуществлять на деле, потому что всякое повеление [Божие] там совершается[403]. Ибо писаный закон излагает многие таинства сокровенным образом; монашествующий же, если он непрестанно подвизается в молитве и в общении с Богом, обретает их, и благодать Божия являет ему самые сокровенные тайны Писания, внушающие благоговейный трепет. Ведь путем просто чтения запечатленного в письменах закона нельзя достичь того, что достигается путем служения Богу, поскольку именно в этом служении и исполняется всё. Поэтому избирающий такое служение уже не испытывает большой нужды в [простом] чтении Писания, так как он знает, что всё осуществляется в молитве[404].

7. Что же касается греховных страстей, то монах ведет великую брань с ними и понуждает себя успешно одолеть их; однако [часто] бывает не в силах сделать это. Впрочем, если он настойчив в молитве и в призывании [Бога], всё вверяя Господу, то Господь исторгает эти страсти из него и уничтожает их, поскольку [монашествующий] все попечение о себе возложил на Него. Затем благодать Божия осуществляет в [иноке] многие действия свои. Часто его посещает действие [утешения], когда его охватывает столь великое вожделение [к Богу] и столь неизреченная радость, что он оплакивает свое бессилие, так как душа его не может покинуть тело и отойти ко Господу. А иногда, под [действием] благодати Господней, душа его испытывает внутреннюю радость, ибо Господь и строг во всем, и щедр[405]. Однако часто наступает тот час, когда благодать Господня попускает сатане вести брань с монашествующим: тогда на него восстают злые страсти, наводя на [инока] сон, уныние, расслабление и многое другое, что и словом выразить невозможно. Это происходит для того, чтобы [монах], угнетаемый и одолеваемый страстями, с твердой верой призвал Господа, прося Его [облегчить] мучения. Тогда благодать, если видит [монаха] стойким и подлинно взыскующим милости Божией, отражает все поношения врага; она, как того и сама желает, радует сердце его и очищает его от всех козней вражеских. Ибо благодать желает, чтобы человек тяжким трудом и в борении стяжал ее, но она не хочет, чтобы он всегда пребывал в радости и ум его по этой причине впал в леность. Поэтому [монашествующему] следует [постоянно] бодрствовать, борясь с сатаной. Богу слава. Аминь.

Беседа 57[406]

1. Дух дышит, где хочет (Ин. 3, 8). Он дышит в душах светлых, сияющих и божественных, которые со всем усердием жаждут служить Ему. И если они подчиняются этому достойному поклонения Духу, то Он сначала дарует им страх Божий и теплоту [сердечную]. Когда [эти дары] обнаруживаются в душах, тогда Дух уже творит в них ненависть ко всему миру и ко всем пагубным предметам [мирских] вожделений: золоту, серебру, прелестным украшениям тела, отцу, матери, жене и чадам[407]. [Вместо них Дух] творит в человеке дело Божие, которое слаще меда и медовых сот, делая сладостным для человека все Божие, то есть труд поста, бодрствования, безмолвия, служения [ближним] и милостыни.

2. Когда же [Дух] научит человека всему этому, тогда Он отдает его на искушение. И всё, что было для человека до этого сладостным, становится тяжким и мучительным. Многие из подвергающихся подобному искушению, не имея [духовного] опыта, не выдерживают тяжести [испытаний] и становятся плотскими[408]. О них [апостол] Павел говорит: начав духом, теперь оканчиваете плотью? Столь многое потерпели вы неужели без пользы? (Гал. 3, 3–4). [Перенесенное] же без пользы есть [напрасно] понесенные ради Бога труды: когда [человек] полностью отчаивается в них и отступает, тогда он не только лишается мзды за свои труды, но и подвергается тяжким наказаниям, ибо пренебрег он горней силой и не избрал ее.

3. Однако если человек дал [достойный] отпор сатане в этом первом искушении, то Бог дарует ему теплоту постоянную, спокойную и невозмутимую[409]. Ибо первая теплота — непостоянная, ненадежная и изменчивая, а вторая лучше ее: она порождает [духовное] видение и созидает терпение, будучи невозмутимой, надежной и постоянной[410]. Как судно с двумя свернутыми парусами [обретает покой] в тихой гавани, так и вторая теплота дарует отдохновение.

4. Итак, возлюбленные чада мои, стяжайте себе вторую теплоту, дабы обрести вам во всем облегчение[411]. Ведь эта теплота по Богу отсекает всякую страсть, извергает из человека всякую дебелость и позволяет Божеству обитать в нем, чтобы стал он храмом Божиим, по написанному: вселюсь в них и буду ходить в них (2 Кор. 6, 16).

5. Поэтому если желаете, чтобы отступившая теплота вновь вернулась к вам, надлежит делать следующее: необходимо заключить союз с Богом и сказать пред лицем Его: «Прости меня за соделанное по моему нерадению. Я не буду больше непослушным». А чтобы на будущее уберечь себя от нерадения, не следует давать никогда никакого послабления ни телу, ни душе; должно усиленно [открывать] свои помыслы Богу днем и ночью, всякий час рыдать пред Ним и, скорбя, изобличать душу свою, [говоря]: «Как могла ты быть нерадивой до сего дня и бесплодной во все дни [жизни своей]?» И чтобы помнить о [вечных] мучениях и вечном Царстве, каждый день осуждай себя, внушая: «Почему нерадив ты, когда Бог почтил тебя столь великой честью? Ведь Он подчинил тебе все творение, а ты отверг [все Его благодеяния]». Когда [человек не устает] говорить это своей душе, изобличая ее днем и ночью и во всякий час, то к нему сразу же подступает [вторая] теплота Божия, которая во всем лучше первой.

6. Блаженный Давид, видя, что тяжесть [уныния] давит его, изрекал: Помыслих дни первыя, и лета вечная помянух, и поучахся (Пс. 76, 6). Еще он глаголал: Помянух дни древния, поучихся во всех делех Твоих, в творениихруку Твоею поучахся. Воздех к Тебе руце мои; душа моя яко земля безводная Тебе (Пс. 142, 5–6). И ты, когда [видишь, что] уклоняешься [от пути правого], предайся размышлению о чудных [делах] Божиих. Тогда будешь спасен по благодати Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Великое послание

I, 1. Владыка и Создатель всяческих, человеколюбивый Бог, всегда дарует роду человеческому благие поводы для познания будущих благ, а мановением [Своей] доброты вкладывает [стремление] избрать удел лучшего преуспеяния в желающих этого, всегда увлекая к благу человека, созданного по образу Его. Ибо душе по природе присуще обладать стремлением к прекрасному, и она всегда старается желать лучшего, но левая сторона зла[412] с помощью ужасного коварства взращивает в душах простецов[413] мечтание о прекрасном для помрачения подлинно прекрасного. Вследствие этого неизреченная любовь благодати Христовой научает нас через Богодухновенные Писания ведению истины[414] словами пророка: благости и наказанию и разуму научи мя, яко заповедем Твоим веровах (Пс. 118, 66). Стало быть, [Бог] желает изгнать из нас всякую причину зол, дабы мы смогли отстранить неведение — причину всех пороков[415] и сущее в нас плотское и неразумное помышление, обманом возобладавшее над обетованием ведения; тогда, познав, что ведение истины есть причина спасения, и водимые повсюду светом истинного знания, мы сможем отогнать [от себя всякий порок].

I, 2. Поскольку вы, дражайшие и возлюбленнейшие братия, не раз высказывали желание получить от нас [ответы] на [свои вопросы] и узнать: какой должна быть отшельническая жизнь; как удалившимся от плотских наслаждений и обмана века сего и собравшимся вместе для [достижения] этого следует жить по апостольскому образу[416], став священным союзом и сомкнутым строем братства[417], чтобы, свободно избрав такой [образ жизни], всегда в благочестии сопребывать друг с другом; как должно проводить вместе время и какое иметь устроение добрых обычаев и нравов; какова цель пути, простирающегося к высшей добродетели, и какова воля Божия — благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2); каково борение и ристалище у желающих достичь совершенства и всегда поспешающих прийти в меру полного духовного возраста (Еф. 4, 13)?[418] Или, дабы сказать просто и не простирать своей речи до бесконечности, — поскольку вы спрашивали нас обо всем этом и о вытекающих из этого вещах, прося, чтобы мы письменно запечатлели их для постоянного памятования и душеполезного размышления, то мы выполняем вашу просьбу, стараясь [изложить все], насколько это возможно, стройно и по порядку. Только прошу вас при чтении внимательно и постоянно исследовать написанное, чтобы вам, обретшим твердое знание добродетели, [никогда] не впасть бы в прегрешение. Ибо предложенное [нами сочинение] полезно [лишь] для тех, которые весьма тщательно рассматривают [написанное][419].

I, 3. Начать же должно со следующего: полностью доверяйте божественному и священнейшему определению истинного и благочестивого учения и веры, поскольку оно право догматствует о едином поклоняемом Божестве, единосущии Троицы, единой воле, единой славе и едином поклонении одному триипостасному Божеству, как благочестиво исповедывали мы благое исповедание пред лицом многих свидетелей во святом Таинстве Святого Крещения[420].

I, 4. Поэтому мы, видя ваше стремление к благу и желание [достигнуть] высоты добродетели, не стали медлить и в краткое время составили памятку[421], беря за основу [своих] мыслей Богодухновенные Писания, а также приводя свидетельства их для полной удостоверенности в несомненности [нашей] веры, дабы никто не подумал, что мы говорим что‑нибудь [только] от самих себя, или не заподозрил, что произносим мы надутое пустословие (2 Пет. 2, 18).

II, 1. Итак, все, посвящающие себя Богу и старающиеся представить тела свои в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения (Рим. 12, 1), пусть прежде всего постоянно имеют пред очами своими цель и сияние благочестия для того, чтобы, предаваясь всякому благому делу и ревностно упражняясь во всякой добродетели, пребывать им в вере по священным обетованиям Евангелий и остальных Писаний. Им следует твердо верить, что через благодать Христову и силу Божию нам возможно достичь полного избавления и очищения от страстей бесчестия, которые деятельно осуществляются в душе и теле. Ибо что невозможно нам, то возможно дарующему обетования Богу (Мф. 19, 26). Ведь греховные страсти возникли в душе и теле позже — через преступление [заповеди] первозданным человеком[422].

II, 2. Чтобы целиком и полностью удостоиться усыновления от Духа для освящения души и тела, следует веровать во всей полноте удостоверенности, согласно сказавшему: потому что наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе, и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете (1 Фес. 1, 5); и еще: и ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 5, 23).

II, 3. Задаток неизреченного благодеяния Духа мы, верующие, получили через святое и трижды блаженное призывание [Святой Троицы] в [Таинстве] Крещения[423] для возрастания и преуспеяния в совершенном наследии [Царства Небесного] и для приумножения таланта (Мф. 25, 14–30; Лк. 19, 12–27), доверившись великому и чистому таинству. Ибо Божественный Дух Утешитель, данный апостолам, а через них — единственной и истинной Церкви Божией[424] для служения ей различным и многообразным способом, соразмерным вере, сопребывает от часа крещения с каждым, кто приступает к этому таинству, побуждаемый подлинной верой. Ведь, как говорится в Евангелии, каждый получает [свою] мину, чтобы пустить ее в оборот, приумножить и преувеличить (Лк. 19, 12–27; Мф. 25, 14–30).

II, 4. Подобно тому как рожденное в веке сем дитя не остается навсегда в младенческом состоянии, но ежедневно возрастает с необходимостью некоей последовательности по неизреченным законам природы до тех пор, пока не станет совершенным мужем и не достигнет полноты умственных сил, таким же образом рожденный свыше от воды и Духа (Ин. 3, 3–5) не должен оставаться в младенческом состоянии духовного возраста, но ему следует, посредством многих усилий, трудов и терпения во время борения с духовным соперником, преуспевать и возрастать до тех пор, пока он не достигнет полноты духовного возмужания, согласно словам апостола: доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова; дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения, но истинною любовью все возращали в Того, Который есть Христос (Еф. 4, 13–15). В другом месте апостол еще говорит: не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2). Он говорит, что пришедшим в меру возраста и достигшим разумного совершенства духа следует поспешать к [познанию] совершенной воли Божией[425].

II, 5. Однако когда ребенок, в силу необходимой последовательности и закона природы, [развивается] от [дня своего] телесного рождения, достигая возмужалости, то это происходит по закону Промысла, действующего с необходимостью[426] и управляющего телесным возмужанием, а не по избранию свободной воли. Относительно же горнего рождения от Духа [Бог] не определил такой последовательности, но Он установил, [чтобы в духовном преуспеянии] были труд, борение и ристалище, добровольно избираемые человеком и [преодолеваемые им] со многим терпением[427], согласно словам Господа: подвизайтесь войти сквозь тесные врата (Лк. 13, 24); и еще: употребляйте усилие, ибо употребляющие усилие восхищают Царство Небесное (Мф. 11, 12)[428]; также: претерпевший до конца спасется (Мф. 10, 22) и: терпением вашим спасайте души ваши (Лк. 21, 19). И апостол говорит: с терпением будем проходить предлежащее нам поприще (Евр. 12, 1) и: Так бегите, чтобы получить (1 Кор. 9, 24); а также: как служители Божии, в великом терпении (2 Кор. 6, 4) и так далее. Так управила Божия благодать, чтобы каждый приобретал себе духовное возрастание посредством собственной воли и хотения, а также путем труда и борения.

III, 1. Поэтому насколько [каждый христианин] верует, насколько он подвизается и насколько он в телесном и душевном борении предает себя всякому благоугождению заповедям[429], настолько он стяжает причастие Духу[430] для духовного возрастания и обновления ума (Рим. 12, 2), приобретая себе, по благодати и дару Божиему, спасение и, с помощью веры, любви и борения свободного произволения, усваивая себе преуспеяние и возрастание в меру совершенного духовного возраста. И это для того, чтобы стать ему, как по благодати, так и по праведности, наследником вечной жизни. Ведь как невозможно усвоить возрастание преуспеяния посредством одной лишь Божией силы и благодати, без содействия и усердия [самого] человека, так невозможно и достичь совершенной воли Божией и прийти в [полную] меру свободы и чистоты лишь посредством собственной силы, усердия и настойчивости, без содействия и помощи Святого Духа[431]. Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущии. Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий (Пс. 126, 1); и еще: Не бо мечем своим наследиша землю, и мышцы их не спасе их (хотя и ведут они брань «мечами» и «мышцами»), но десница Твоя и мышцы Твоя и просвещение лица Твоего (Пс. 43, 4) — здесь говорится о силе Божией, содействующей их собственному борению. Одновременно пророк научает, что надеющимся обрести спасение верой и любовью и с помощью благодати следует отсекать превозношение немногими добродетелями и упование лишь на самих себя.

III, 2. Что же есть эта воля Божия, достичь которой апостол побуждает [всех], призывая каждого усердно добиваться ее? Не является ли она блаженством тех, о которых Господь говорит: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят (Мф. 5, 8) и: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48)? Этими [словами] возвещается совершенное очищение от греха, полное избавление от страстей бесчестия и совершенное усвоение высшей добродетели, то есть очищение[432] и освящение сердца через причастие совершенному Божиему Духу, происходящее в полноте удостоверенности, с верой и любовью души, жертвующей себя целиком Богу. Эту совершенную цель истины Дух являет через Давида; Он научает искать ее у Бога и веровать, что жаждущие [ее] провозглашаются сынами Света и становятся наследниками Жизни. Ведь [Дух через Давида] глаголет: Буди сердце мое непорочно во оправданиих Твоих, яко да не постыжуся (Пс. 118, 80). Словами этими указывается на то, что стыдом и позором покрываются те, которые не стяжали еще себе непорочное сердце, [чистое] от всякого пятна и грязи порока. И опять говорит: Тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя (Пс. 118, 6), — здесь Святой Дух научает тому, что следует исполнять все заповеди, удаляться от [всякого] прегрешения и обретать совершенное дерзновение к Богу (1 Ин. 3, 21–22). Еще пророк, молясь, указывает на ту же самую цель словами: Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей… И Духом владычним утверди мя (Пс. 50, 12, 14). Он также вопрошает: Кто взыдет на гору Господню? Или кто станет на месте святем Его? (Пс. 23, 3), намекая на тех, которые [удостоятся сего. И дает ответ]: Неповинен рукама и чист сердцем (Пс. 23, 4). Поэтому мы, как это открывает Дух Своим действием[433], должны полностью отсечь от себя [всякий] грех, совершаемый делом, словом, мыслью или помыслом, и, ревностно молясь и уповая с верой, ежедневно поспешать к совершенной чистоте Божией.

III, 3. И апостол, ясно научая, каковыми должны быть души, удалившиеся от брака и [освободившиеся] от уз мира [сего], а также желающие подвизаться в девстве, говорит: незамужняя заботится о Господнем… чтобы быть святою и телом и духом (1 Кор. 7, 34)[434]. Апостол наказывает этой [незамужней] быть вне [всяких] прегрешений, как осуществляемых на деле, так и совершаемых в мысли, то есть явных и тайных [грехов], поскольку возжелала она стать невестой Христовой, чтобы сочетаться браком с незапятнанным и чистым Небесным Царем. Ведь душе, жаждущей сочетаться с Ним и желающей стать одним духом (1 Кор. 6, 17) с Ним, следует уподобиться Его безукоризненной и чистой красоте, согласно сказанному блаженным Иоанном: всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист (1 Ин. 3, 3)[435]. [И апостол Павел] также говорит: Будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор. 11, 1). Ибо не только от одних явных прегрешений, как то: блуда, воровства, убийства, чревоугодия, злословия, лжи, пустословия[436], крика, смеха, шутовства[437], сребролюбия и корыстолюбия, следует очищать душу, отказавшуюся от плотского общения, удалившуюся от мира, подвизающуюся в девстве для сочетания браком с нетленным Женихом и обрученную с Ним, но еще более должно очищать ее от страстей и тайных грехов, насилующих душу, как то: похоти, тщеславия, человекоугодия, лицемерия, властолюбия, коварства, злонравия, ненависти, неверия, зависти, превозношения, ревности, самодовольства[438], себялюбия, кичливости[439] и прочих подобных им незримых страстей бесчестия. И Писание знает (если, конечно, мы верим глаголам Духа) об этих тайных грехах души, которые считаются равными и подобными грехам явным, поскольку и те и другие суть побеги от одного и того же корня. Ведь Писание гласит: яко Господь разсыпа кости человекоугодников (Пс. 52, 6) и, мужа кровей и льстива гнушается Господь (Пс. 5, 7), причисляя лесть и убийство к единому преступлению. Также: глаголющими мир с ближними своими, злая же в сердцах своих. Даждь им, [Господи] по делом их (Пс. 27, 3–4); и еще: Ибо в сердце беззаконие делаете на земли (Пс. 57, 3). И Господь, упрекая человекоугодников, говорит: все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди (Мф. 23, 5). Поэтому Он повелевает: Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного (Мф. 6, 1); то есть [Он говорит], что не должно быть желания искать [своими] добрыми нравами похвалы или славы от людей, но следует искать их только у Бога, от Которого и истинная и вечная слава, и вечное бесчестие. Поэтому и говорится: Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо (Лк. 6, 26), то есть когда возникнет желание слышать от людей [только] хорошее и радоваться похвалам и восхвалениям, исходящим от них.

III, 4. Однако разве возможно благотворящим не быть явными для всех? Ведь и Сам Господь говорит: да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф. 5, 16). [На этот вопрос можно ответить так]: Господь, [говоря это,] подразумевает, чтобы вы, свершая всякое благое деяние, подвизались бы во славу Божию, а не ради собственной славы, и чтобы искали вы не похвал недолговечных человеков и не радовались им, а принимали похвалу и славу от одного только Бога[440], как говорит блаженный Давид: от Тебе похвала моя (Пс. 21, 26) и: о Господе похвалится душа моя (Пс. 33, 3). И апостол заповедует все свершать во славу Божию, даже есть и пить: Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию (1 Кор. 10, 31). А ищущих славы и похвалы от людей Господь объявляет неверующими, изрекая: Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? (Ин. 5, 44).

III, 5. А [апостол] Иоанн сравнивает ненависть с убийством: Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей (1 Ин. 3, 15)[441]. Он сравнивает тайную ненависть к брату с убийством. Апостол Павел также, высказываясь о тех, которые предались постыдным страстям вследствие несмысленного и непослушного сердца своего (Рим. 1, 26, 21), относит деяние их к худшему делу погибели, считая за одно тайные и явные грехи. Он говорит: И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти (Рим. 1, 28–32) и так далее. Видишь, что [апостол] не только явные грехи людей объявляет мерзостными, но с ними соперечисляет и скрытые страсти души, как то: коварство, гордыню, вражду, злонравие, хвастовство, ненависть и несмысленность[442]. Опять же Господь говорит: что высоко у людей, то мерзость пред Богом (Лк. 16, 15) и: всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится (Лк. 14, 11). Премудрость также глаголет: Нечист пред Богом всяк высокосердый (Притч. 16, 5). Мы можем выбрать из Священного Писания и много других подобных высказываний, направленных против страстей бесчестия, таящихся в душе.

III, 6. Святой Дух знает, что скрытые греховные страсти являются наиболее мучительными для души и что они глубоко укоренены в ней; и Он через Давида научает нас относительно того, каким образом можно избавиться от них: От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба твоего (Пс. 18, 13–14). Эти слова означают, что мы можем одолеть, с помощью силы Духа, сокрытые греховные страсти посредством многого моления, [горячей] веры и благого и совершенного устремления к Богу. Ибо как мы стараемся соблюсти, словно храм Божий, от явных грехов внешнего человека, то есть тело, по словам апостола: Если кто разорит храм Божий — здесь он говорит о теле, — того покарает Бог (1 Кор. 3, 17), так мы должны, подвизаясь, стараться соблюсти и внутреннего человека, то есть душу, от всякого осквернения нечистыми помыслами[443], по сказанному: Всяцем хранением блюди твое сердце, словно невесту Христову, от сих бо исходища живота (Притч. 4, 23).

III, 7. Этого мы должны достигнуть, всегда сражаясь с лукавыми помыслами и прекословя им — с помыслами тщеславия, ненависти, кичливости, коварства, похоти, неверия, зависти и любоначалия. Еще мы должны со всем тщанием испытывать самих себя[444], соблюдая ум несдружившимся с тайными страстями души и несозвучным с ними, а также предавая себя [целиком] всяческим благим деяниям; нам приходится совершать их с усилием, трудом и борением, потому что супротивник препятствует нам.

III, 8. На единовидную правду [жития][445] намекает блаженный Моисей, образно показывая, что душа не должна повиноваться двум сознательным наклонностям — благой и злой, но что ей следует обращаться только к благу. Ведь нельзя нам взращивать два [вида] плодов: плоды худые и плоды полезные; наоборот, единовидно производя плоды полезные, мы обязаны полностью уклоняться от худого. «Не [трудись] на ниве своей, впрягая в одно ярмо разнородных животных, например вола и осла, но, впрягая однородных животных, обмолотишь урожай свой»[446]: этими словами [нас увещевают] трудиться на ниве сердца нашего, не [сопрягая] воедино порок и добродетель, но [впрягая] одну только добродетель. «Не вплетай в шерстяное полотно лен, а в льняное полотно шерсть» и «не сажай на поле своем вместе два [вида разных] плодов и [не повторяй этого] на следующий год». [Наконец, сказано]: «Не спаривай разнородных животных для производства потомства, но сочетай только животных одного вида».

III, 9. Таким образом, посредством всех этих изречений [Священного Писания] таинственно намекается на то, что нам не следует возделывать в самих себе и порок, и добродетель, но должно [через божественное рождение] производить из самих себя единовидным образом [одни только] плоды добродетели. Душе не следует общаться и соединяться с двумя духами: духом мира [сего] и Духом Божиим, но ей заповедано [Богом] быть соединенной и прилепившейся только к Духу Божьему; поэтому душа должна плодоносить одни лишь священные всходы и плоды Духа. Нельзя также [свое] свободное произволение приводить в созвучие с двумя ликами — худшим и лучшим, но, предаваясь одному только добру и полностью отстраняясь от зла, должно возделывать в душе единовидный плод добродетелей[447], согласно написанному: Сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся, всяк путь неправды возненавидех (Пс. 118, 128) и: Неправду возненавидех и омерзих, закон же Твой возлюбих (Пс. 118, 163). И это для того, чтобы Господь, видя борение души, по Своему человеколюбию сотворил бы в нас посредством силы Духа великое и всецелое исцеление от сокрытых страстей, защитив нас от духовных врагов наших.

III, 10. И Сам Господь, рассказывая о вдове, которая одолевалась соперником и пришла искать защиты к начальнику неправедному, а затем обрела, вследствие неотступности своего ожидания, эту защиту, научает нас относительно того, что не следует унывать в молениях. Сказал также им притчу, что должно всегда молиться и не унывать (Лк. 18, 1) и последующее. [Господь в притче] намекает на то, что не следует падать духом и ослаблять напряженного ожидания молитвы. После этого Он изрекает: Видите, что говорит судья неправедный? Насколько же более Отец ваш Небесный защитит вопиющих к Нему день и ночь. Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре (Лк. 18, 6–8)[448].

III, 11. А как боролся за учеников апостол и как старался он, внутренне молясь за них, чтобы пришли они в меру духовного [возрастания]! Одновременно он являет высшую цель христианства для всех, желающих безболезненно и с любовью к истине устремляться к этой цели, и делает общеизвестным апостольское мерило новой твари[449]для усердствующих в [духовном] преуспеянии, вразумляя всякого человека и научая всякой премудрости, чтобы представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе, для чего я и тружусь (Кол. 1, 28–29). Еще он молится об удостоившихся быть запечатленными через крещение печатью обетованного Духа, [желая,] чтобы они возрастали в духовном преуспеянии, и говорит: Посему и я, услышав о вашей вере во Христа Иисуса и о любви ко всем святым, непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих, чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего, дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих (Еф. 1, 15–19).

III, 12. [Этими словами апостол] точно обозначает способ причастия Духу[450], совершающегося в полноте удостоверенности[451]. [И далее] он говорит: по действию силы Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив Его из мертвых (Еф. 1, 19–20)[452]; подразумевается «по действию Духа», дабы и мы восприняли полноту удостоверенности. И еще чуть далее в том же послании, желая, чтобы [ученики] достигли некоей более высокой [меры] возрастания и преуспеяния в духовном совершенствовании, [апостол] молится [о них] и говорит: Для сего преклоняю колени пред Отцем Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле, да даст вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши, чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что широта и долгота, и глубина и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею (Еф. 3, 14–19).

III, 13. А в другом послании [апостол], научая относительно того же, являя ученикам преизобилие духовного богатства и побуждая их поспешать к достижению совершенной меры, говорит: Ревнуйте о дарах духовных, и я покажу вам путь еще превосходнейший. Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то нет мне в том никакой пользы. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею: то я ничто (1 Кор. 12, 31 — 13, 3)[453]. Показывая же плоды любви и то, как обретшие ее полностью избавляются от порочных страстей, [апостол] изрекает: любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего… не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, все переносит, всему верит, всего надеется (1 Кор. 13, 4–7). И еще он говорит, что [любовь] никогда не перестает (1 Кор. 13, 8). Последние слова[454] означают, что обладающие вышеназванными духовными дарами, но не избавившиеся еще, посредством преизобильной и деятельной любви Духа, от страстей, подвергаются еще опасности, пребывают в борении и страхе, поскольку ведут брань с духами лукавства, хотя и стяжали уже духовные дары[455]. Им, желающим шествовать по благодатному пути, то есть по пути христианства, [апостол] показывает великую меру духовного [возрастания], которая не [подвергается уже опасности нравственного] падения и [гибели от нечистой] страсти. Поэтому языки ангельские и человеческие, дар пророчества, вера, всякое познание и дары исцелений — ничто по сравнению с наивысшей добродетелью, то есть по сравнению с полнотой и совершенством любви, хотя и эти дары суть действия Того же Духа.

III, 14. Однако если кто‑нибудь удостоился таких даров, то для того, чтобы он, вследствие нового действия благодати, не счел себя достигшим совершенства и ни в чем не нуждающимся, отказавшись от бесстрастия, соответствующего мере совершенных, и оставшись преисполненным лишь меньшими дарами, — для этого [апостол] показывает цель совершенства, дабы каждый постоянно осознавал себя нищим пред столь великим богатством; чтобы он непоколебимо подвизался в добром борении и так пробегал духовное ристалище, чтобы получить награду, по сказанному: Так бегите, чтобы получить (1 Кор. 9, 24).

IV, 1. Итак, ты видишь, как [апостол] путем многих [увещаний] делает явным для всех предел, цель и правило благочестия и совершенства, молясь за своих учеников, чтобы они поспешали к этой цели. В другом [послании] он, показывая верным и любящим Господа то обновление и изменение, которые произошли во Христе[456], говорит: Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь. Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию (Гал. 6, 15–16). И еще: если кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло (2 Кор. 5, 17)[457]. Одним выражением — новая тварь — он установил и сделал явным [для нас] апостольское правило. И что есть эта новая тварь, как не то, о чем апостол в другом месте говорит: чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего‑либо подобного, но дабы она была свята и непорочна (Еф. 5, 27). Апостол научает, что новая тварь во Христе есть совершенная чистота от срама, полное избавление от страстей, а также полнота неизреченного и таинственного общения с Божественной силой Духа, осуществляемого благодаря освящению в сердцах святых, удостоившихся посредством добродетелей нового, превышающего естество и духовного вкушения [благодати]. Эту же цель [апостол] поставляет [перед верующими], говоря: очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом (1 Кор. 5, 7) и: станем праздновать не со старою закваскою. но с опресноками чистоты и истины (1 Кор. 5, 8).

IV, 2. Поскольку же наши противостояние и брань против начальств, против властей и против духов злобы (Еф. 6, 12) недостаточно сильны, постольку [апостол] увещевает нас принять всеоружие Божие, говоря, чтобы мы облеклись в броню праведности, обули ноги в готовность благовествовать мир, препоясали чресла истиною, а паче всего взяли щит веры, которым можем угасить все раскаленные стрелы лукавого (Еф. 6, 14–16); стрелы лукавого же суть действия нечистых страстей и шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие (Еф. 6, 17). Апостол показывает, что с помощью этих перечисленных [видов] духовного оружия мы можем противостоять опасным козням диавольским (Еф. 6, 11), имея силу, превышающую наше естество[458].

IV, 3. Способ же, которым мы можем стяжать все это, [апостол] обозначил словами: Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением (Еф. 6, 18). Поэтому и сам он молится о всех, говоря: Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами (2 Кор. 13, 13). И еще: ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа (1 Фес. 5, 23). Вот, многими способами [апостол] ясно указывает на прямой путь правды и высшую цель христианства, всех увещевая и желая, чтобы все поспешали к ним. [И все подлинные] правдолюбцы устремляют взор свой к этой цели, всячески подвизаясь зрелой верой и надеждой; молясь в мирном и добродетельном устроении [души], они жаждут достичь ее.

[Подвизающиеся] таковым образом смогут, избавившись от всякого зла, чисто, совершенно и безукоризненно исполнить и великие заповеди, на которых утверждаются Закон и Пророки: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостью твоею и возлюби ближнего твоего, как самого себя (Мф. 22, 37–40; Мк. 12, 28–34; Лк. 10, 25–37).

V, 1. Если нам пришло на ум продолжить дальше рассуждение о цели благочестия, как то передают нам Господь, апостолы и все Богодухновенные Писания[459], представляя эту цель с помощью многочисленных свидетельств, то, думается, что [такое намерение] весьма уместно [и полезно] для того, чтобы мы неоспоримо и несомненно удостоверились, в чем состоит надежда призвания (Еф. 1, 18) нашего, какова цель его и какое ристалище ожидает нас. Особенно это касается принявших монашескую жизнь, удалившихся от мирских уз и плотского общения, избрав девство в Господе.[460]

(V, 2), дабы каждый и каждая [из них], тщательно поразмыслив над тем, почему они были призваны и каковой меры должны достичь, удержали бы себя от всякой гордыни, порождаемой любым успехом [в духовном преуспеянии]. Вследствие преизобилия совершенной меры призвания и неисследимого богатства любви Христовой (Еф. 3, 8) они должны считать себя за ничто, ревностно и всяческим способом, со всей силой и усердием предавая себя всегда благу, отвергаясь, по изречению Господа, вместе со всем, что принадлежит веку сему, и собственной души, ежедневно с радостью и веселием беря крест свой и следуя за Ним (Лк. 9, 23; 14, 27). Ведь образцом и примером они имеют Самого Господа[461], ставшего для нас Путем и Целью[462], согласно сказанному: Будьте подражателями мне, как я Христу (1 Кор. 11, 1); и еще: с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия (Евр. 12, 1–2).

V, 3. Нельзя нам, удовлетворяясь и успокаиваясь некоторыми дарами Духа, преуспев в каких‑либо [духовных] рассуждениях и считая себя достигшими совершенства, быть прельщенными коварством зла, вверженными в самомнение [своей ложной] праведностью и оставаться вдали от великих преуспеяний духа[463]. Наоборот, как [истинные] правдолюбцы, будем до конца приумножать ежедневно свой труд, скорбь, борение и подвиг, всегда забывая заднее и простираясь вперед (Флп. 3, 13)[464], алкая и жаждая правды (Мф. 5, 6) по увещанию Господа и имея сокрушенное сердце (Пс. 50, 19), как не достигшие еще призвания, к которому мы призваны, не постигнувшие совершенной меры христианства и не обретшие еще зрелости в совершенной любви Христовой.

V, 4. Ибо подлинно жаждущие достичь предлежащей, наперед известной и наивысшей цели [жизни] всегда уязвляются любовью к этому невыразимому призванию совершенства, вплоть до последнего дыхания [никогда] не удовлетворяясь каким‑либо из меньших благ или какой‑либо меньшей правдой; [не насыщаются они подвигами] постов, бдений и милостыни и причастием даров Духа. Наоборот, предавая себя целиком всякому благу, добру и всякой добродетели, пребывая всегда нуждающимися относительно добродетели, они никогда не считают себя преисполненными закона Премудрости[465]. Будучи в чести у Бога, они считают себя недостойными; достигнув духовного преуспеяния, полагают себя новоначальными; будучи великими, презирают и считают себя ничтожными.

V, 5. Поскольку же они так уверовали и так возлюбили [Бога], постольку получат они воздаяния неизреченных обетований Царства. Таковые души смогут благоугодить Богу и стать наследниками Царства; имея сокрушенное сердце и будучи нищими духом (Мф. 5, 3), они всегда алчут и жаждут правды (Мф. 5, 6) и, устремляясь к совершенным почестям [высшего звания] (Флп. 3, 14), они, вследствие своей возвышенной любви к Богу, будут вознаграждены высшими дарами.

VI, 1. Итак, достаточно сказано о цели упования, к которой должны стремиться избравшие монашескую жизнь и возлюбившие девство. Теперь следует повести речь о собрании и священном устроении братских монастырей[466], о том, как должны возлюбившие истину жить совместно друг с другом и путем каких занятий, трудов и подвигов могут они достичь названной цели благочестия, чтобы преисполненные мужества ревнители [добродетели], уже познав путь, ведущий к небесному Граду[467], и вступив на него, усердно шествовали по нему до тех пор, пока не обретут [этой цели].

VI, 2. Прежде всего устремляющийся к цели благочестия и желающий следовать по стопам Господа должен, удалившись от [мирской] жизни и плотских наслаждений, [целиком] отдать себя братству, отказываясь, согласно Евангелию, от отца, и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, и сродства, и богатства, и славы, и благородного происхождения (Лк. 14, 26); вступая в монастырь как в полноту[468] всяческих благ, он должен еще отречься и от души своей[469].

VI, 3. А отречение от души своей разве не иное что означает, как предание себя целиком [иноческому] братству и полный отказ от собственных желаний? Разве, сочетав себя целиком со Словом Божиим, не следует всегда украшать душу святыми и чистыми мыслями и их, ведущих ко спасению, считать за свои собственные? Разве монах должен чем‑либо обладать за исключением одежды, которую он носит, для того, чтобы всегда пребывать лишенным [житейского] попечения[470], исполняя с радостью только то, что повелено ему? Разве не должен он, словно купленный и благоразумный раб, считать всех братий, а особенно предстоятелей[471], за господ и владык [своих] ради Христа?

VI, 4. Как сказал Сам Господь: кто хочет быть первым и большим между вами, будь из всех последним, всем слугою и всем рабом (Мк. 9, 35; 10, 43–44), не гоняясь за славой, честью или похвалой, но стремясь лишь к служению и житию вместе с братиями, по сказанному: служа со всем усердием, не с видимою только услужливостью, как человекоугодник, но как раб Христов (Еф. 6, 6–7), отдавая себя тесному пути и узкому проходу (Мф. 7, 14)[472]. Будучи ревнителем Царства [Небесного, монах] охотно и с радостью берет на себя легкое и благое иго Господа (Мф. 11, 2930); он доставляет себе великое спасение[473], если с долготерпением пребывает до конца в этом прекрасном и душеполезном рабстве. Рассматривая всех [братий] как господ, родственников во Христе и наследников Царства [Небесного], во всем подчиняясь каждому, особенно предстоятелям и подъемлющим тяготы забот о добродетели, он всегда считает себя должником относительно служения братиям с любовью и простотой, по сказанному: любовью служите друг другу (Гал. 5, 13) и: не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви (Рим. 13, 8).

VI, 5. Но и вы, подвижники — предстоятели братств, взявшие на себя великий труд, с помощью смиренномудрия боритесь с искусными кознями зла так, чтобы, имея власть над подчиненными вам братиями, не превозноситься и не подпасть страсти гордыни, вместо великой пользы нанеся душе [своей] большой ущерб и вред[474]. Подобно милосердным отцам предпочитая отдавать себя служению братству, а не [стремиться] к господству [над братиями] и имея телесное и духовное попечение о них как о чадах Божиих, вы должны стараться и радеть о душевной пользе каждого, дабы, так всегда заботливо приумножая духовный капитал священного союза братства, получить вам небесную мзду от Бога.

VI, 6. И внешне соблюдайте чин предстоятельства, когда нужно распоряжаясь, повелевая или советуясь с наиболее испытанными из братий, а когда нужно обличая, запрещая или увещевая кого‑нибудь [из них] по апостольскому совету (2 Тим. 4, 2), дабы под предлогом смирения или кротости и по неведению не случилось бы в монастырях смущения, нарушающего порядок чинопоследования предстоятелей и подчиненных. Внутренне же, в уме[475], считайте себя недостойными рабами всех братий и, как добрые педагоги, [попечению] которых вверены чада господ, со всем благоволением и страхом Божиим старайтесь направить каждого брата на всякое благое дело, зная, что за такой тяжкий труд ожидает вас у Бога великая и неотъемлемая награда.

VI, 7. И как [мудрые] педагоги часто, ради научения и укрепления нравов, не щадят детей, являющихся их господами, и воспитывают их розгами, весьма благоволя к ним и заботясь о них в надежде, что они станут благоразумными и знаменитыми в мире людьми, так и вы, подвижники–предстоятели, наказывайте невоспитанных и младенствующих братий не со страстью гнева или высокомерия, но с милосердием Христовым и в целях духовной пользы, уповая на то, что для воспитываемых вами это пригодится в Царстве Небесном. И именно в таком настроении имейте попечение о младенчестве братий, увещевая или запрещая, как сказано, каждого для его же пользы; проявляйте заботу лишь с одной только ревностью о Боге и с милосердием Христовым; наказывайте, не увлекаясь злой страстью или словно мстя за себя, чтобы, являя свой совершенный труд, который вы взяли на себя ради Бога, быть вам наследниками Царства Небесного.

VI, 8. Ведь [только] таковым образом и протекает подлинно ангельская жизнь на земле — когда предстоятели и подчиненные единодушно руководствуются подобным образом мыслей; когда все братия с великой радостью подчиняются друг другу, считая друг друга господами и в почтительности друг друга предупреждая (Рим. 12, 10). Братия должны жить вместе в простоте и чистоте сердечной, единодушии, мире, прямодушии и со всяким смирением[476]. Никто, превозносясь перед другим, пусть не считает себя лучшим и большим, даже если он преуспел, но, наоборот, как ученик Христов, пусть полагает себя худшим из всех людей, поскольку Господь говорит: кто возвышает себя, тот унижен будет, а кто унижает себя, тот возвысится (Мф. 23, 12; Лк. 14, 11; 18, 14). И еще: кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою (Мк. 9, 35; 10, 43; Мф. 20, 27), так как и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк. 10, 45). И апостол говорит: Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса (2 Кор. 4, 5).

VII, 1. Как желающие быть подражателями Христа, мы призываем вас[477] к миру друг с другом, подчинению и доброму служению друг другу. Если возможно, мы должны готовить себя к тому, чтобы умереть за ближнего, имея образцом и примером Господа, Который во всем благом содействует вам, по сказанному: любящим Бога… все содействует ко благу (Рим. 8, 28), дабы через любовь, простоту, непритязательность и скромность мог сохраниться в братстве «союз мира» в едином Теле и Духе Христовом (Еф. 4, 3–4)[478], когда мы, как сказано, подчиняемся друг другу в страхе и любви Христовых.

VII, 2. Поэтому каждый, желающий укрепиться в подобных нравах, пусть всегда и прежде всего стремится в сердце своем, взыскуя это у Бога, к непрестанному обладанию священной любовью и страхом Божиим, которые есть первая и великая заповедь; посредством постоянного и непрерывного памятования о Господе и небесного желания[479]пусть каждый ежедневно, по преуспеянию через благодать [Божию], приумножает и увеличивает эту любовь. Ибо лишь многим усердием и трудом, попечением и борением мы можем стяжать любовь к Богу, по благодати и дару Христа обретающую зримые формы в нас[480]. Как сказано относительно Премудрости: И аще взыщеши ея яко сребра, и якоже сокровища испытаеши ю, тогда уразумееши страх Господень и познание Божие обрящеши (Притч. 2, 4–5). Ибо [стяжав Божественную любовь] таким образом, мы можем легко исполнить и вторую заповедь — заповедь любви к ближнему (Мф. 22, 37–40).

VII, 3. Ведь первое должно поставляться на первое место и о нем следует иметь попечение как о первом; второе же, следующее за ним, должно и осуществляться в соответствующей последовательности. Если бы кто‑нибудь захотел пренебречь великой и первой заповедью — заповедью любви к Богу, которой присуще образовываться из внутреннего благого расположения и совести в сочетании со здравыми мыслями о Боге и, разумеется, с помощью благодати Божией, и вместо нее устремился бы ко второй заповеди, только внешне радея о служении [ближним], то для него будет невозможно осуществить неповрежденно и чисто и эту [вторую заповедь][481].

VII, 4. Ведь порочный метод [толкования][482], изыскивающий смысл [Писания] помимо памятования о Боге, любви к Богу и взыскания Бога, сводится к тому, что делает [осуществление] Божественных заповедей обременительным и тягостным; в душе им производятся ропот, печаль и порицание служения братиям; либо он посредством самомнения и гордыни заставляет [человека] стать отступником от правды и считать себя достойным всякого уважения, великим и достигшим высот в исполнении заповедей.

VII, 5. А когда человек гордится собой, [полагая], что он творит добро и соблюдает заповеди, тогда он согрешает, поскольку судит сам себя и не принимает Судящего по истине. Ибо лишь когда, по слову [апостола] Павла, Дух Божий сосвидетельствует духу нашему (Рим. 8, 16)[483], тогда мы оказываемся подлинно достойными Христа и чадами Божиими, а не тогда, когда, преисполнившись самомнения, оправдываем себя. Ибо, — говорит он, — не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь (2 Кор. 10, 18). Если же человек не хранит памятование о Боге и оказывается вне страха Божиего, то он с необходимостью ищет славы и охотится за похвалами тех, кому он служит. Такой человек [являет себя] неверующим и обличается Господом: Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете? (Ин. 5, 44). [Поэтому славолюбивый] подобен очищающему внешность чаши и блюда, между тем как внутри он полон хищения и всякого корыстолюбия (Мф. 23, 25). А если сам ум и [все] расположение души [человека] всегда поглощены размышлением о Боге и томлением по Нему[484], то памятованием о добре и любовью Божией он постоянно украшает свои мысли и они становятся истинными, благоговейными и благочестивыми.

VII, 6. Многим борением и трудом ума достигается это, потому что супротивник [всячески] препятствует уму в [осуществлении] блага, [стремясь, естественно], не к тому, чтобы ум с помощью памятования о добром возносился любовью горе, но чтобы он, соблазнившись земными желаниями, [все свое] произволение посвятил им. Когда же ум посвящает себя [целиком] памятованию о Боге и любви Божией, то это становится поражением и смертью лукавого. И следствием памятования о Боге и любви Божией всегда является чистая любовь к брату. Равным образом [из них рождаются] истинная простота, кротость, смирение, непорочность, доброта, молитва и все последующие святые заповеди, которые осуществляются в своей подлинной полноте [лишь] посредством единой, единственной и первой заповеди — заповеди любви к Богу.

VII, 7. Со многим борением, с трудом — тайным и незримым следует постоянно отдавать себя делу исследования помыслов, немощствующие органы души нашей всегда упражнять в различении добра и зла[485] и их, ослабленные [грехом], непрестанно оживлять усердием ума, заставляя их поспешать к Богу, дабы стать, по слову [апостола] Павла, одним духом с Господом (1 Кор. 6, 17), всегда прилепляя к Нему наш ум[486].

VII, 8. Это тайное борение, [постоянное] размышление о Господе[487] и труд ночью и днем должны мы иметь для осуществления заповеди; этим должны заниматься и когда молимся, и когда служим, и когда едим, и когда пьем, и когда делаем что‑либо, чтобы всякое благое дело добродетели совершалось нами во славу Божию, а не ради собственной славы. Ибо освящается всякое последование заповедей[488]: осуществляемое нами в чистоте [сердечной] посредством непрестанного памятования о Господе, страха [Божия], усердия и любви к Богу, — [лишь] тогда мы оказываемся вне [пределов власти] лукавого, [имеющего обыкновение] осквернять и пачкать грязью заповедь [Божию]. Таким образом станет легкой и доступной нам все повеление [Божие] о заповедях, поскольку любовь к Богу облегчает заповеди, а трудность [осуществления] их ослабляется хранением этой любви. Поэтому благодаря нашей любви к Богу сделаются легкими, доступными и простыми [все прочие] заповеди.

VII, 9. Ведь, как было сказано, вся усердная брань супротивника направлена только на то, чтобы отвлечь ум от памятования о Боге, от страха Божия и любви к Господу. Поэтому он использует [всяческие] земные обольщения, дабы увести [человека] от подлинного блага к тому, что лишь кажется им. Ибо всё, что бы ни сделал доброго человек, — это лукавый желает осквернить и испачкать, стремясь примешать к заповеди посеянное позже семя тщеславия, самомнения, ропота или чего‑нибудь подобного, чтобы [любое] благо и добро не происходили только по причине Бога и благого усердия [человека]. Вследствие чего каждый [христианин] должен обладать многим ведением и способностью [духовного] различения, чтобы быть в силах распознать уловки и хитрости лукавого, целиком отстранившись от зла.

VII, 10. И дабы не казалось, что мы говорим это только сами от себя, представим [свидетельства] из Священных Писаний. Ведь написано, что Авель принес жертву Богу от первородных овец своих и от тука их. И Каин принес дар от плодов земли. Бог же призрел не на дары Каина, а на дары Авеля, жертву же Каина не принял (Быт. 4, 3–5)[489]. Из этого мы научаемся, что если какое‑либо доброе дело совершается нерадиво, с пренебрежением и ради чего‑либо [суетного], то оно не будет угодно Богу; а если его совершать по воле Божией, с усердием, трезвением, верой и ради одного только Бога, то оно окажется благоугодным Ему. Ибо и патриарх Авраам принес десятину из лучших добыч Мелхиседеку, священнику Бога [Всевышнего], и таким образом получил благословение от Него (Евр. 7, 1–6; Быт. 14, 17–20).

VII, 11. Этими [речениями] Дух, являя возвышеннейший духовный смысл [Писания][490], намекает на то, что самое лучшее, тучное и первое из всего сочетания природы нашей — сам ум, саму совесть, само правое разумение наше, саму любящую силу души нашей и [вообще] начаток всего человеческого естества нашего — следует всегда и прежде всего приносить Богу как священную жертву сердца, как [десятину] из лучших добыч и первенцев правых помыслов; а при этом должно постоянно предаваться памятованию о Боге, размышлению о Нем и любви к Нему. [Лишь] таким образом сможем мы ежедневно возрастать и преуспевать в Божественной любви, и помогать нам будет Божия сила Христова. Бремя правды заповедей покажется нам, исполняющим их чисто и безукоризненно, легким, если, при содействии Самого Господа, будет сочетать нас с Ним, посредством веры и любви, стремление к Нему и благое вожделение ко всем заповедям Его.

VIII, 1. Что же касается внутренней стороны подвижничества[491] и того, какое из благих занятий является лучшим и первым, то знайте, возлюбленные [братия], что все добродетели связаны друг с другом и зависят друг от друга, нанизываясь одна на другую, словно в некой священной и духовной цепи. Ибо молитва [зависит] от любви, любовь — от радости, радость — от кротости, кротость — от смирения, смирение — от служения, служение — от надежды, надежда — от веры, вера — от послушания, а послушание — от простоты.

VIII, 2. Равным образом, но по противоположности [различные] пороки связаны друг с другом: ненависть [зависит] от ярости, ярость — от гордыни, тщеславие — от неверия, неверие — от жестокосердия, жестокосердие — от нерадения, нерадение — от праздности, праздность — от пренебрежения, пренебрежение — от уныния, уныние — от нетерпения, нетерпение — от любви к наслаждениям. И [все] остальные виды зла зависят друг от друга так же, как в уделе блага добродетели связаны между собой.

VIII, 3. Существом же всякого благого усердия и вершиной [всех духовных] свершений является терпеливое упорство в молитве, благодаря которому мы можем, через прошение у Бога, стяжать и остальные добродетели. Поскольку в молитве тех, которые удостоились [этих свершений], действие святости направлено лишь на одного Бога, то через такое духовное действие обретается некое таинственное общение с Господом в неизреченной любви, [свершающейся] во внутреннем расположении ума. Поэтому ежедневно принуждающий себя к терпеливой настойчивости в молитве увлекается пламенной любовью Бога к Божественной любви и к пламенному томлению [о Господе][492]; свободно избрав [путь к] совершенству, он воспринимает и благодать Духа, даруемую ему Богом, как сказано: Дал еси веселие в сердцы моем (Пс. 4, 8). И Господь говорит: Царствие Небесное внутрь вас есть (Лк. 17, 21).

VIII, 4. А разве иное что обозначает это Царствие, которое внутри [нас], как не небесное веселие Духа, осуществляющееся в достойных душах?[493] Ибо святым предстоит вкусить в Царстве [Небесном] духовную радость и веселие в вечном Свете, но достойные и верные души, через деятельное общение с Духом, уже здесь удостаиваются получить задаток и начаток Его. Ведь [апостол] говорит: утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих (2 Кор. 1, 4). Также говорится: Сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живе (Пс. 83, 3) и: яко от тука и масти да исполнится душа моя (Пс. 62, 6). Этими и подобными им словами указывается на осуществляющееся [здесь] веселие и утешение Духа. Все же последующие заповеди соотносятся [с молитвой] наподобие того, как соотносятся члены [тела] с головой, и предающие себя Богу должны, по возможности, исполнять их.

IX, 1. Итак, мы сказали о предлежащей [перед нами] цели благочестия, единой для всех, подкрепив сказанное многочисленными свидетельствами из Священного Писания. [Следует еще напомнить, что] души верующие и богобоязненные удостаиваются, через веру и многое усердие во всех добродетелях, полноты Духа, стяжая совершенное избавление от страстей, то есть достигают, через освящающее [действие] Духа, очищения сердца[494]. Поэтому пусть каждый предает себя благу настолько, насколько простирается любовь его души к Богу.

IX, 2. Если кто желает непрестанно и терпеливо молиться, а также упражняться в посте, то должен он [внимать] словам [апостола] Павла: Непрестанно молитесь (1 Фес. 5, 17) и: Будьте постоянны в молитве (Кол. 4, 2; Рим. 12, 12). Следует также внимать речениям Господа: тем более Бог защитит вопиющих к Нему день и ночь (Лк. 18, 7)[495]и: Сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать (Лк. 18, 1). А относительно того, каким образом жаждущие [Бога] и верующие [в Него] удостаиваются облачения в небесные доспехи, апостол говорит: Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением (Еф. 6, 18). И если кто из братий, подвизающихся верою, молитвою и покаянием, возжелает принять участие в борении любви за небесные блага[496], то он — достохвален и угоден людям и Богу.

IX, 3. Поэтому братству иноков следует с радостью позволять быть членом братства тому, кто с терпеливой настойчивостью подвизается в молитве, и [всячески] помогать ему, дабы иноки, вследствие своего единодушия с этим братом и благого содействия ему, имели награду от Бога. Только [брат этот], молящийся со всем трезвением, должен испытать совесть свою, иметь непрестанное попечение [о Боге] и [проводить жизнь в постоянном борении. Ему необходимо [ежедневно] противодействовать веществу многих и обильных помыслов зла, принуждая ум всегда устремляться в любовном влечении к Господу, а от Господа взамен получать ощущение благодати, чтобы таким образом плоды его терпения и постоянства ежедневно делались явными в назидание всем[497].

IX, 4. Ибо тот, кто уязвлен любовью и пылким стремлением к Богу, во время молитвы усиливается, подвизается и принуждает свое произволение к [духовному] труду, отдаваясь ему целиком, даже если до этого он никогда и не предавался такому труду. Он жаждет получить от Бога небесную любовь, а также истинную и духовную молитву, по сказанному: даяй молитву молящемуся (1 Цар. 2, 9)[498]. А остальные братья должны с радостью дозволять ему [предаваться такому духовному труду], поощряя его и содействуя ему, как [верные] помощники. В духовном преуспеянии брата они должны видеть пользу и для самих себя, а не руководствоваться сварливостью и завистью, не поступать под внушением зла, не мешать и не препятствовать его благому стремлению к Богу и не пресекать в [самом] начале подвиг доброго усердия брата. [Так следует поступать для того], чтобы Бог, видя [доброе] побуждение ко взаимной любви в душе [каждого из] них, даровал Свое святое воздаяние за прошения всех и уделил каждому полноту удостоверенности, видя правое и благое произволение их друг к другу.

IX, 5. Преимущественно же предстоятели братий должны осуществлять это со всем усердием и рассуждением, стараясь и самих себя, и братий настроить на подобный образ мыслей, дабы никому не ставились преграды в добровольно избранном подвиге борения.

! Х, 6. Постоянно предающийся молитве совершает наиглавнейшее дело и должен принять на себя особый подвиг, [прилагая] многий труд и непрестанное усердие, потому что зло полагает много препятствий [на пути] постоянной молитвы, как то: сонливость, уныние, отяжеление тела, блуждание помыслов, смятение ума, нерадение, нетерпение, расслабленность и остальное. Затем [следуют] скорби и восстания самих лукавых духов, сражающихся с душой и противоборствующих ей вплоть до крови, [когда она начинает] истинно и непрестанно взыскивать Бога, ибо они стремятся воспрепятствовать ей приблизиться к Нему[499].

IX, 7. Поэтому постоянно пребывающий в молитве должен мужаться со всем трезвением и усердием, телесно и душевно подвизаясь со всяким терпением. Как действительно несущий на себе крест, пусть он непрестанно пребывает во многом борении, труде, сокрушении и во многой скорби ради Царства [Небесного], не тщеславясь и не предаваясь блужданию порочных помыслов, смятению [греховных] сновидений, унынию и расслабленности. Ему непозволительно употребление неподобающих слов, вводящих в смущение [других]; не может он и мыслью своей представить что‑либо подобное; нельзя ему, [словно не обладающему духовным] различением, удовлетворяться лишь телесным преклонением колен, тогда как ум пребывает в смятении и блуждании.

IX, 8. Ибо если кто не приготовит себя к самому строгому трезвению и не будет со всем вниманием постоянно исследовать [свой] ум, желанием [своим] всегда устремляясь к Господу, то зло тайно и многоразличным образом может соблазнить и обмануть его, побудив чваниться перед остальными [братиями], которые еще не в силах пребывать в постоянной молитве. И через такие коварные уловки зла он утратит свое доброе делание, предав его лукавому бесу. Наоборот, поскольку он принял на себя самое важное дело — молитву, постольку должен он стяжать и большие по сравнению с остальными [братиями] труды, заботы и подвиги, дабы не потерпеть никакого хищения от зла. Ведь тем, кто взялся за более великое и благое деяние, — им и лукавый противоборствует сильнее, желая перехитрить их[500].

IX, 9. Итак, должно нам ежедневно через постоянную молитву взращивать в себе плод любви, смиренномудрия, простоты, доброты и различения; являя свое духовное преуспеяние, подвизаться так, чтобы и те, которые, будучи еще младенцами [во Христе], не могут быть настойчивыми в молитве, но, видя благие плоды наши, стали бы испытывать желание посвятить себя, [со всей] охотой и усердием, тому же подвигу. Ибо если молитва наша не будет украшаться любовью, простотой и добротой, то не будет нам от нее никакой пользы, и она станет лишь видимостью молитвы[501].

IX, 10. Мы говорим это не только об одной молитве, но и о всяком [подвижническом] труде и усилии: идет ли речь о девстве или о молитве, о посте или бдении, о псалмопении или служении, а также о любом усилии и делании, совершаемом нами ради добродетели, — если не обретем в себе плодов любви, мира, радости, кротости, смирения, простоты, прямодушия, веры, долготерпения и независтливости, то напрасны и тщетны труды и усилия наши, так же, как напрасны они, если не оделяем мы этими плодами всех [братьев наших]. Ибо всякое делание и всякое усилие должны совершаться ради этих плодов; если же мы не обретаем их в себе, то напрасно и тщетно любое делание наше[502].

IX, 11. Ведь те, которые не имеют их, окажутся в День Судный подобными пяти неразумным девам (Мф. 25, 1–12), не запасшим в сосудах сердец [своих] духовного масла, то есть не стяжавших и не исполнивших здесь, с помощью [Святого] Духа, указанные добродетели. Поэтому они и названы неразумными и не допущены были в духовный Брачный Чертог Царства [Небесного]. И труд их девства не был засчитан, поскольку недоставало им добродетелей и лишены они были действенного вселения [Святого] Духа[503].

IX, 12. Как при возделывании виноградной лозы[504] труды и заботы берутся на себя [земледельцем] ради вкушения плодов, а если они не обретаются, то всё утруждение оказывается напрасным и тщетным, так и мы, если через действие Духа не познаем в самих себе, во всей удостоверенности и духовном чувстве[505], плодов любви, мира, радости, смирения, долготерпения, веры и всех остальных [плодов Духа], перечисленных апостолом (Гал. 5, 22), то тщетными окажутся наши усилия и напрасен наш труд девства, молитвы, псалмопения, поста и бдения. Ибо труды и усилия эти должны предприниматься в надежде на [будущие] духовные плоды. Плодоношение же Духа есть духовное вкушение, сопровождаемое нетленным удовольствием; они осуществляются Духом [лишь] в сердцах верных и смиренных.

IX, 13. Ведь [все] труды, занятия и усилия естества [человеческого] должны оцениваться со многим рассуждением и разумением[506], и [подлинными] плодами [добродетелей] следует признавать лишь те плоды, которые благодаря вере и надежде взращиваются Святым Духом в [сердцах мужей] достойных. А если кто‑нибудь, по недостатку ведения, сочтет [одно только] собственное делание и усилие за плоды Духа, то это означает, что стяжал он лишь суетное самомнение, [добровольно] отпав от великих духовных благ. Ибо понадеялся он, что преуспеяние в добродетелях может быть достигнуто только им самим, без действия [Святого] Духа. Но тот, кто всецело посвящает себя Богу и прилагает, насколько это возможно для него, собственное усердие и труд, — тот воспринимает от Бога благодать, освобождается от страстей и удостаивается достижения горних высот [Духа] и чистой добродетели.

IX, 14. Подобно тому как живущий [мирской] жизнью и целиком отдавшийся греху с превеликим наслаждением удовлетворяет неестественные страсти бесчестия[507] распутство, блуд, пьянство, любостяжание, зависть, коварство, необузданность, вражду, ненависть и сребролюбие, с удовольствием и сластью осуществляя и прочие злые деяния, словно естественные, так и совершенный христианин все добродетели и все превосходящие нашу природу совершенные плоды Духа, то есть истинную и непреложную любовь, долготерпение, благость, кротость, терпение, веру, смиренномудрие и прочие дела добродетели, исполняет с великим удовольствием и духовным наслаждением, как естественные; он творит их легко и без усилий, не заботясь уже о порочных страстях и не воюя с ними. Уже совершенно искупленный Господом и сподобившийся стать чистым жилищем Его, он побуждается к осуществлению добродетелей Божией силой, преисполненный радованием и веселием от поклоняемого Святого Духа и стяжав совершенный мир Христов, владычествующий в [его] сердце (Кол. 3, 15). Он есть тот, кто истинно прилепился к Господу и стал одним духом с Ним (1 Кор. 6, 17). Ибо благодаря действию Духа и святости [собственных] добродетелей он может подавить в себе грязные страсти и действия порока.

IX, 15. Такой [совершенный христианин], вследствие действенного вселения в него Святого Духа, не только со многим удовольствием и без усилий совершает делание добродетелей, но легко и свободно приемлет на себя самое трудное — страдания Христовы[508]; укрепляемый Духом, он с великим желанием молится о том, чтобы ему пострадать вместе со Христом[509]. И подобно тому как люди, живущие жизнью по плоти, с великим наслаждением и радостью жаждут быть почитаемыми, прославляемыми и обожаемыми, стремятся обогащаться, роскошествовать, начальствовать и иметь прочие удовольствия жизни сей, так и сподобившиеся достигнуть высшей меры христианства с духовным наслаждением, удовольствием и радостью, в блаженном уповании Воскресения без усилий приемлют на себя, считая это вожделенным, наготу, голод и терпения всякого злострадания ради Господа; они готовы подвергаться ненависти, бесчестию и поношению, стать как бы отребьем для мира сего (ср. 1 Кор. 4, 11–13), быть распинаемыми и подвергаться всяким наказаниям.

IX, 16. Ведь славу, богатство, роскошь, сокровище и гордость христиан составляют страсти Христовы, согласно апостольскому изречению: И не сим только, но хвалимся и скорбями (Рим. 5, 3), а также согласно изречению [Самого] Господа: Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать люди и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах (Мф. 5, 11–12). И блаженный Павел, испытывая великое наслаждение в страданиях за Христа, восклицает: Я гораздо охотнее бу ду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах… в притеснениях… под ударами, в темницах… ибо, когда я немощен, тогда силен. И еще: как служители Божии, в великом терпении (2 Кор. 12, 9–10; 6, 5, 4)[510].

IX, 17. Ведь полнейшее вселение в них Святого Духа и нетленное и действенное утешение [Его] подготавливают их, благодаря бессмертной надежде на будущее Воскресение, к тому, чтобы с самой сладостной удостоверенностью и великим удовольствием принимать страдания Христовы. Поэтому и приятие этих страданий [становится для них] легким и удобным. А не сподобившиеся еще этого и не удостоившиеся пока действия Духа пусть с усердием и желанием, в уповании и вере, непрестанно размышляют о заповедях и страданиях Господа; принуждая себя, пусть они упражняются, насколько это возможно, в [духовном] труде, надеясь, что с помощью Духа [когда‑нибудь и они] добьются совершенства в преуспеянии. И это необходимо для того, чтобы мы в труде упования, в размышлении ума и с желанием восприняли действующий в силе Дух, с радостью подъяли делание евангельских заповедей и терпение страданий Христовых. Удостоившись таким образом, через действенное вселение в нас Духа и общение с Ним, стать совершенными христианами, мы сподобимся также и того, чтобы быть наследниками вечной жизни[511].

IX, 18. Поэтому именно так подвизайтесь, так закаляйтесь и так все вместе готовьте себя ко всякому благому делу. Особенно понуждайте себя постоянно пребывать в молитвах, имея перед собой цель [достижения] столь великих благ, чтобы послужить вам [примером], назидающим и вас самих, и ближних. [Избегайте того, чтобы], по нерадению или неосторожности, не нанести вам вред и самим себе, и ближним.

X, 1. А немогущие еще, по [своему] младенчеству, посвятить себя вполне делу молитвы, с верою, благоговением и страхом Божиим приуготовляйте себя на служение, послушание или любое дело, приносящее отдохновение братиям, исполняя и осуществляя его как заповедь Божию и как духовное дело. Не ожидайте от людей почести или благодарности, поскольку не от них получаете награду, но трезвенно посвящайте себя целиком [этим служениям], как делам Божиим; служите с радостью, как рабы Христовы, никогда не позволяя злобе, через человекоугодничество, ропот, высокомерие, надменность, нерадение или презрение, осквернять благое дело ваше и ядом ее коварства отравлять и осквернять его. Благоговением, страхом [Божиим] и любовью к Богу освящайте свой образ жизни, и он станет благоугодным Богу[512].

Х, 2. Ибо Господь снизошел к роду человеческому с великим человеколюбием и беспредельной благостью[513], а поэтому Он не попускает никому оставаться праздным в отношении к добродетели или к [любому] благому делу, но каждому дарует труд по силе собственного произволения человека, великодушно призывая всех каждый день к [осуществлению] все больших заповедей и добродетелей.

Х, 3. Ибо [Господь] говорит: кто напоит… только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей (Мф. 10, 42)[514]. Вот сколь легкой сделал Господь заповедь [Свою], дабы никто, даже имеющий немощное и расслабленное произволение, не был лишен участия в благе. И еще Он говорит: так как вы сделали это одному из сих… то сделали Мне (Мф. 25, 40); только бы сделанное было совершено ради Бога, а не ради славы человеческой. И присовокупляет: во имя ученика, то есть чтобы благо творилось по страху [Божиему] и с любовью Христовой.

Х, 4. Ведь делающих что‑либо напоказ, ради славы и похвалы человеческой, Господь порицает и осуждает, изрекая: все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди (Мф. 23, 5); а затем присовокупляет с клятвою: Истинно говорю вам: они уже получают награду свою (Мф. 6, 2). Поэтому ученикам Своим Он заповедует: Смотрите, не творите милостыни вашей, поста вашего и молитвы вашей пред людьми… иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного (Мф. 6, 1–5)[515]. Славу, честь и похвалы, исходящие от людей, [Господь] увещает отвергать и вообще не допускать к уму, но, как сказано выше, принимать истинную славу и похвалу от одного только Бога. Ведь Господь учит о том, чтобы любое благо, совершенное нами, не делалось известным людям. [Впрочем, возникает вопрос]: как это возможно, когда Он Сам советует, чтобы подобно свету сияли пред людьми ваши благие дела, совершенные во славу Божию, и говорит: Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного (Мф. 5, 16)?[516]

Х, 5. И апостолы, законополагая Духом [Святым], установили так, чтобы ничем не беспокоить обращенных из язычников, повелев [им] воздерживаться от того, от чего воздерживаться [наиболее] необходимо: от блуда, идоложертвенного, удавленины и крови (Деян. 15, 19, 29), умолчав, по великой и безмерной доброте своей и сострадательности, об обилии заповедей. Облегчая [иго] их духовного младенчества, апостолы желали, чтобы они сначала только пришли к вере, оставив идолослужение; лишь потом, понемногу внимая Слову Истины, [обращенные из язычников] могли удостоиться назидания относительно более важных заповедей, [возжелав] устремиться к духовному возрастанию.

X, 6. А если кто‑нибудь и в молитве вял, и в служении или каком‑либо другом деле, осуществляемом ради покоя братий, проявляет изнеженность, нерадивость и небрежность, не стараясь, как то подобает истинному мужу, усердно исполнять порученное ему дело, то [пусть он услышит] апостола, называющего такого человека праздным. [Указывая на то, что подобный лентяй] не работает, а лишь попусту тратит время, [апостол] не признает его достойным и хлеба, говоря: кто празден, тот не ежь (2 Фес. 3, 10). В другом месте говорится: Праздных и Бог ненавидит; праздный не может быть верным[517]. И в Книге Премудрости сказано: мнозей бо злобе научила праздность (Сир. 33, 28)[518]. Каждый обязан в любом деле, совершаемом ради Господа, плодоносить, быть усердным, хотя бы даже в одном [служении], чтобы не лишиться вечной жизни, оказавшись бесплодным.

XI, 1. Итак, хотя перед всеми братиями, ведущими один и тот же образ жизни, стоит единая цель, о которой речь шла выше, каждый пусть подвизается по мере своих сил и верует непреложному Богу, чтобы, при всем его благом усердии и [непрестанном] упражнении в добродетели, достичь ему совершенной меры христианского усыновления[519]. Простота, искренность, взаимная любовь, радость и смирение во всем пусть всегда будут среди вас как незыблемые основания братства. Иначе, если будете превозноситься и надмеваться друг перед другом или роптать друг на друга, труд ваш станет тщетным. [Ведь только тогда, когда] мы преисполняемся смиренномудрия, считая ближних превосходящими нас и нашими господами, мы становимся подражателями Христа, обнищавшего ради нас[520].

XI, 2. Непрестанно же пребывающий в молитвах пусть не превозносится и не надмевается над еще не способными к этому, дабы дело его могло преуспевать перед Богом и людьми. А отдающий себя служению или послушанию [братиям] пусть не ропщет и не клевещет, поддавшись злобе, на посвящающего все свое время молитвам и постам, чтобы стяжать ему благодать перед Богом и чтобы дело его было благоугодно [Богу]. Будучи членами друг друга, мы должны и успокаивать друг друга, не делая ничего по любопрению или по тщеславию (Флп. 2, 3), как то заповедал апостол.

XI, 3. Как члены тела, управляемые одной душой, без зависти служат друг другу, глаз не может сказать руке: «Ты мне не надобна» и голова не может изречь ногам: «вы мне не нужны», а, напротив, о членах тела, которые кажутся слабейшими, о тех мы более прилагаем попечения и их больше лелеем (1 Кор. 12, 21–23)[521], так и мы, будучи членами друг друга, как говорилось, должны поступать подобным же образом. Являясь членами друг друга, управляемые единым Духом и питаемые единым живым Словом Истины, мы должны для обретения общего покоя приводиться в созвучие любовью, простотой, добротой и радостью. Ведь для этого мы и созданы, по словам: Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять (Еф. 2, 10).

XI, 4. И [если мы поступаем] таким образом, то Бог радуется добровольному произволению каждого, приемля дело, совершаемое только ради Его одного. Ибо когда соблюдается простота душевного расположения друг к другу, тогда избыток [духовных даров] у настойчиво подвизающихся в молитвах восполняет недостаток их у служащих [и работающих] для успокоения [братий]; и наоборот, избыток [этих даров] у служащих и труждающихся восполняет недостаток их у посвящающих себя [целиком] молитвам. Таким образом и возникает, по словам [апостола], равенство, как написано: Кто собрал много, не имел лишнего; а кто мало, не имел недостатка (2 Кор. 8, 14–15; Исх. 16, 18)[522]. Только бы среди братий незыблемо зиждились простота, любовь, смирение и непритязательность и каждый бы, по мере своих сил, шел с радостью по [избранному] поприщу добра, подвизаясь в добром борении, чтобы, шествуя прямым путем благочестия, каждый ежедневно, по мерей своей веры, любви и труда, достигал преуспеяния и удостоился бы Царства [Небесного].

XI, 5. Такова подлинно ангельская жизнь на земле[523]. Ее и обозначают слова: да будет воля Твоя, яко на небеси, и на земли (Мф. 6, 10). [Живя так], мы не превозносимся друг перед другом, но с непритязательностью, независтливостью, простотой, любовью, миром и радостью соединяемся друг с другом, считая преуспеяние ближнего своим собственным прибытком, а его немощь, слабость и скорбь — собственным ущербом. Ибо сказано: Не о себе только каждый заботься, но каждый и о ближнем (Флп. 2, 4). И таким образом, сострадая друг другу и неся бремя друг друга, особенно сильные — бремя слабых, а крепкие — бремя немощных, мы сможем исполнять закон Христов, по увещанию [апостола] Павла (Гал. 6, 2).

XI, 6. Живя вместе таким образом[524], мы действительно сможем наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью (Лк. 10, 19), благодаря единомыслию и благодати Христовой разбивая главы духовных змиев, наступая на аспида и василиска и попирая льва и змия (Пс. 90, 13)[525].

XI, 7. Ибо когда братия, как было сказано выше, пребывают друг с другом в любви, простоте и чистоте, тогда достигший высоких ступеней духовного преуспеяния и предающийся постоянно молитве достигает еще большего преуспеяния и [духовного] возрастания благодаря содействию и согласию братий. Равным образом и стоящий на более низких ступенях, с любовью поощряемый более совершенными, ежедневно преуспевает, утруждаясь с радостью, и продвигается к большему [совершенству]. А если вы не так расположены друг к другу, но между вами пробуждаются ропот, упреки, клевета и превозношение друг перед другом, то и те, которые кажутся посвящающими себя молитвам и постам, не могут, вследствие несогласия и вредности своих товарищей, а также по причине собственного превозношения, стать лучше; а те, которые служат телесному покою [братий], не могут обрести благодать в своем служении вследствие ропота на подвизающихся [в молитве] и ненависти между братиями. Когда же в Теле [Церкви наблюдается] раскол, то невозможно нам получить духовного назидания, и воля Божия не может совершиться в нас[526].

XI, 8. Апостол, сводя раздаяние многих духовных дарований в единое и созвучное целое, подобное единству членов одного [тела], говорит: И как, по данной нам благодати, имеем различные дарования, то, имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры; имеешь ли служение, пребывай в служении; учитель ли, — в учении; увещатель ли, увещевай; раздаватель ли, раздавай в простоте; начальник ли, начальствуй с усердием; благотворитель ли, благотвори с радушием. Любовь да будет непритворна (Рим. 12, 6–9) и далее. Также: у каждого из вас есть псалом… есть откровение, есть ведение, есть пророчество: все сие да будет к назиданию (1 Кор. 14, 26); то есть каждый пусть взаимно получает от дарований другого через единомыслие и согласие друг с другом. Так и вы, братия, в монастырях предавшие себя Господу и друг другу, сильные телом или разумением, носите бремена (Гал. 6, 2) немощных при помощи блаженного упования на Христа. И то благо, которое каждый имеет в природе своей, — силу, разумение, мужество и какое‑либо [доброе] намерение или усердие — должен он целиком отдавать другому. Если мы сподобились, по благодати Христовой, духовных дарований, то станем общниками друг другу во всех благах для назидания и пользы как самих себя, так и своих ближних и [вообще] всех людей. Исполняя таким образом закон Христов (Гал. 6, 2)[527], мы станем достойными вечной жизни.

XI, 9. А о том, что дело молитвы и слова[528], совершаемое надлежащим образом, предпочтительнее всякой добродетели и всякой заповеди, свидетельствует Сам Господь. Ибо когда Он пришел в дом Марфы и Марии и Марфа занялась служением, а Мария, сидя у ног Господа, питала душу спасительным учением, тогда Марфа, упрекая сестру за то, что она не помогает ей, сказала Господу: «Господи! Скажи сестре, чтобы она пришла помочь мне, потому что она одну меня оставила». А Господь, сочтя [внимание Марии] первым и главнейшим, ответил: Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть (Лк. 10, 38–42)[529]. Сказав так, Господь указал на дело наипервейшее, которое лучше дела добродетелей[530].

XI, 10. Однако и дело служения Он не считал ничтожным. Ибо если бы Он считал его таковым, то почему принял на Себя служение Марфы и Сам совершил ее дело, умыв ноги ученикам? И, увещевая их, научал: Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны… делать то, что Я сделал вам (Ин. 13, 14–15)[531]. Также [Он говорил]: и кто хочет быть первым между вами, да будет служителем и рабом всем. Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих (Мк. 10, 43–45). И еще: так как вы сделали это одному из сих… то сделали Мне (Мф. 25, 40). Однако апостолы, как повествуется в «Деяниях», занятые делом телесного служения при трапезах, сочли лучшим для себя дело молитвы и слова. Ведь они сказали: неправедно нам, оставив слово Божие, пещись о столах. Но, избрав мужей, исполненных Святаго Духа… поставим их на эту службу. А мы постоянно пребудем в молитве и служении слова (Деян. 6, 2–4)[532].

XI, 11. Видишь, как первое предпочитается второму, хотя и то и другое суть побеги одного благого корня. Поэтому пусть молитва привлекает ваше усердие, ценится выше прочих заповедей и предпочитается им. Только бы все делалось по любви к Богу и определялось бы целью достичь, с помощью благодати [Божией], бесстрастной чистоты. Не [будем делать этого] по телесной привычке, как придется и безразлично; не внешними только выражениями молитвы, псалмопения или служения, совершаемыми не ради одного Бога, и не другими внешними достижениями будем осуществлять Саму Истину, которая есть любовь к Богу, взыскуемая Им во внутреннем человеке и приводимая в действие [Святым] Духом, чтобы нам, по неведению, не скрыть эту Истину от самих себя, уповая на одни только телесные оправдания. Наоборот, пусть [у нас] над всеми заповедями господствует цель любви к Богу от искренней совести и чистого расположения [души]. Ибо когда эта цель всегда указывает нам путь, когда она подготавливается и осуществляется в нас Духом [Святым, действующим] при помощи нашего великого желания, тогда [внутренняя] молитва свершается в полном соответствии с [внешним] коленопреклонением, служение исполняется богоугодно и делание всех заповедей может осуществляться нами, через содействие Духа, чисто и непорочно[533].

XII, 1. Ведь цель и упование христиан заключается в том, чтобы стать сынами Света, удостоиться быть чадами и наследниками Божиими, оказаться сонаследниками Христа, стать сынами Небесного Брачного Чертога и именоваться, по благодати Божией, братьями Христовыми, согласно неизреченным обетованиям богодухновенных и святых Писаний (Евр. 2, 11–12). А достичь этого можно не какими‑либо иными [духовными] свершениями и не иным образом жития, но лишь теми, о которых говорили мы, приведя многочисленные свидетельства Писания.

XII, 2. Поэтому, узнав из этих свидетельств о высшей и совершенной цели благочестивого жития, с любовью, надеждой и рвением во всякой добродетели веруя неложному Богу, что Он удостоит нас, по благоволению и благости Своей, тех обетований, которые превышают нашу природу и силу, а также ежедневно возрастая в Господе и являя всем наше преуспеяние по Господу, мы, возможно, получим Духа усыновления, целиком и полностью уповая [на Бога] в несомненности веры нашей. [Лишь] через Него мы можем избавиться от страстей бесчестия, явных или тайных; от осуществляемых на деле грехов и исполняемых [злых] помыслов; [лишь благодаря Ему] мы можем удостоиться стяжания чистого сердца, согласно одному из блаженств Господних (Мф. 5, 8). И добровольно принимая на себя [труд] борения так, как об этом было сказано, сподобившись стать, благодаря сопребыванию и смешению со Святым Духом[534], чадами Божиими, сынами Царства и братьями Христовыми, мы, обретя упокоение, будем соцарствовать с Ним на бесконечные века.

XIII, 1. Однако некоторые, побуждаемые неведением, обвиняют нас, руководствующихся обозначенной выше целью, в том, что произносим мы надутое пустословие (2 Пет. 2, 18), уповая на невозможное и превышающее человеческие силы. Мы же, ставя такую цель, опирались на Богодухновенные Писания и, говоря о возникающей в верующих чистоте, не осмеливались изрекать что‑либо бездоказательно. По их же словам, человеку невозможно стать таким, каким увещевают его быть Писания, идет ли речь о совершенной чистоте и избавлении от страстей или о причастии Святому Духу и наполнении Им[535]. Тогда, если следовать [мнению возражающих нам], Господь только для устрашения людей изрекал: Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное (Мф. 5, 20)[536]. И еще: сказано древним: не прелюбодействуй (Исх. 20, 14). А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5, 27–28); кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую (Мф. 5, 39); любите врагов ваших (Мф. 5, 44); благотворите ненавидящим вас (Лк. 6, 27) и молитесь за обижающих вас (Лк. 6, 28), также всё остальное, что изрек Господь в Священных Писаниях. По словам же [возражающих нам], в Царство Небесное войдет не [только] тот, кто станет таковым и исполнит эти заповеди, [но войти в это Царство способны и другие,] поскольку достичь названных мер [совершенства] невозможно для человеческой природы. Поэтому необходимо в немногих словах представить свидетельства о них владыке[537], чтобы показать, какой вред и ущерб наносят те, которые убеждают себя не верить Божественным Писаниям, суетно удовлетворяясь предвзятым мнением собственного ума. Следует также показать, каких [мер] преуспеяния достигают и какую [духовную] пользу получают те, которые верят научениям Духа, а поэтому обретают [полноту] удостоверенности. Ибо всякое изречение, всякое слово и всякая заповедь, сказанные неложным и Святым Духом истинно и в совершенстве предавшим себя Богу и обретшим через веру причастие Святого Духа, могут привести к преуспеянию и [духовному] свершению, если воспринимается благодать благодаря непрестанному борению произволения.

XIII, 2. Ведь те, которые тщательно исследуют христианство[538], прежде всего стараются познать совершенную волю Божию; для исполнения заповедей Господних они, с верою и упованием на [блаженную] цель, прилагают [много] усердия, трудов и усилий, подвизаясь великим борением; они надеются достичь и обрести [вожделенное] упокоение; в вере и благодати Христовой стремятся они [развить свою] склонность к добродетели, побуждаемые к совершенству словами Господа и апостолов. Таковые [подвижники] приносят [духовный] плод и стяжают [духовную] прибыль тремя вещами, получая назидание и пользу [душевную] тремя способами.

XIII, 3. Во–первых, они, как верные рабы, считают слова Господа и апостолов за подлинные [глаголы] Божии. Во–вторых, они, устремляя взор свой к цели христианства и сознавая высоту своего призвания, усиливаются быть мужественными и благородными; твердо, постоянно и непрестанно они трудятся, состязаются и борются, устремляясь к блаженному упованию любви и совершенства; не позволяют они себе расслабляться, зная о том, что цель их возвышенна. В–третьих, они, имея пред очами цель совершенства и веруя в истинность глаголов Господних, надеются на то, что искренне посвящающий себя служению Богу может достигнуть [великой] степени бесстрастия и свободы. Ибо к такому блаженству звания [христианского] призывает Господь следующих по стопам Его, говоря: будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный (Мф. 5, 48); этими словами Он научает относительно того, что мы должны стать [обителью] совершенной чистоты[539]. Этой чистотой обладала душа, сотворенная вначале по образу и подобию [Божьему] (Быт. 1, 26), и она же созидается [ныне] в верующей душе действием [Святого] Духа, согласно сказанному: Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей (Пс. 50, 12)[540]. И Господь, показывая восстановление[541] тех, которые поспешают к совершенным степеням [христианской жизни], и, молясь о них, сказал: Отче! Освяти их во имя Твое (Ин. 17, 11, 17); еще Он изрек: хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою (Ин. 17, 24). Также апостол говорит: Чтобы представить всякого человека совершенным во Христе (Кол. 1, 28) и: доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова (Еф. 4, 13).

XIII, 4. Поэтому они, подвизаясь всячески, непрестанно состязаясь на ристалище благих нравов и всегда утруждаясь в добродетелях, совсем не считают себя преуспевшими в чем‑либо [великом], поскольку не достигли еще достославной меры. Наоборот, они, будучи подвижниками испытанными и уважаемыми, [искренне] признают себя неиспытанными, несчастными и покинутыми [Богом, ведая] о преизобильном призвании духовного богатства. Смиряясь таким образом, они [стремятся] избегать всякого зла, превозношения, вялости и праздности; со многим усердием, непоколебимостью в борениях и желанием поспешают они к великой мере праведности, даже если не могут еще достичь совершенства, поскольку [неизмеримо духовное] богатство, [завещанное им][542].

XIII, 5. Как уже было сказано, имеющие такой образ мыслей получают [духовное] назидание и пользу тремя способами. Те же, которые считают христианство чем‑то малым и случайным, которые не исследуют высшей духовной цели [его и не взыскуют], что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная (Рим. 12, 2), которые не ищут строгого руководства, [чтобы осуществить] заповеди превосходнейшие, но безразлично, как придется и небрежно приступают к глаголам Господним, — такие обретают удостоверенность [лишь] в суетном и предвзятом мнении собственного разумения. Они полагают, что евангельские заповеди были даны просто ради страха человеческого, а поэтому Слово Господне исполняют не ради Самой Истины, хотя [и им] было сказано: Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут (Мк. 13, 31).

XIII, 6. Поддавшиеся внушению подобного образа мыслей и убежденные [собственным] разумением так понимать незыблемые, непоколебимые и истинные глаголы Самого Учителя наносят великий вред и ущерб [своей] душе также тремя вещами и тремя способами. Во–первых, не веря Богодухновенным Писаниям, они представляют Бога лживым, а не правдивым. Во–вторых, не имея перед собой великой и совершенной цели христианства, которой бы они [целиком] посвятили себя, они не могут [достойно переносить] труд, борение, усилие, голод и жажду ради правды, а поэтому, вследствие своего небрежения и суетной удостоверенности[543], обретают расслабленность и беспечность[544]. В–третьих, думая, будто немногими добродетелями прочно утвердились [в добродетели], они не устремляют взора своего к той совершенной мере христианства, которую пока еще не достигнутой считают отдающие себя этой цели и взирающие на нее. Поэтому, [возлагая надежды] лишь на внешнее поведение и внешнюю сторону нравов, не могут они стяжать смирение, нищету [духовную] и сокрушение сердечное, пребывая в удовлетворении от немногих [духовных] свершений.

XIII, 7. Таким образом, забывая о блаженном уповании, о призвании к совершенству в Господе, о духовном возрасте полноты Христовой и о совершенном очищении от страстей, они оправдывают себя немногими добродетелями, считают себя уже постигшими [горнюю мудрость] и пребывают в самомнении собственной значимости. Поэтому они не обретают ежедневного преуспеяния и духовного возрастания, ибо не подвизаются в труде, борении, скорбях и сокрушении сердечном. Ибо те, которые не приемлют трудов, борений и скорбей ради Царства Небесного, не жаждут и не алчут правды (Мф. 5, 6), не могут достичь и [полноты] совершенства, даже если и добьются некоторой меры [духовного] преуспеяния и возрастания.

XIII, 8. Можно привести такой пример. Некий хозяин поручил своим работникам или рабам ежедневно убирать урожай с трех плектров земли[545]. Один работник, получив повеление хозяина, целиком посвятил себя исполнению его, стараясь и трудясь изо всех сил; имея [сугубое] попечение, он усердствовал, стремясь один обработать эти три плектра. Другой, полагая, что не по силам ему исполнить порученное, поддался расслабленности, а поэтому [работал спустя рукава]: иногда [немного] жал, а [больше] предавался бездействию и отдыхал, не прилагая такого усердия, как первый. И хотя он [действительно] не мог, по причине чрезмерности задания, исполнить порученное ему, но он не ставил перед собой и той цели, к которой стремился первый работник. Поэтому он и не прилагал старания и усердия, чтобы сделать как можно больше из всего того, что было повелено ему, ибо это требовало многого и непрестанного усилия, рвения и попечения, не позволяя пребывать в расслабленности. Подобным же образом и те, которые устремляют взор свой к совершенной цели небесного призвания, веруют Богодухновенным Писаниям и подвизаются, насколько возможно им, в благе, делаются лучше во всем — в ведении, вере и делах — тех, которые не верят в [возможность] достижения этой цели совершенного призвания, свободы и бесстрастия, то есть тех, которые не посвящают себя [целиком ей], а поэтому пребывают в удовлетворенности собственной воле и превозносятся [своим мнимым] преуспеянием.

XIII, 9. Ведь они не устремляют взор свой к высшей цели блаженного призвания, указанной евангельским глаголами; не осознают ничтожество свое и не имеют сердца сокрушенного (Пс. 50, 19); не алчут и не жаждут правды (Мф. 5, 6); не способны из всех сил подвизаться на ристалище [добродетелей]; не готовы прилагать труд и усердие; с самого начала не доверяют священным повелениям святых заповедей и евангельских глаголов. [Поэтому они и не могут] стать достойными небесных благ, верой и добрым рвением стяжав духовное преуспеяние.

XIII, 10. К сказанному следует добавить еще следующее: если мы, уповая [лишь] на собственную силу, доверяя [только] собственной крепости и разумению и полагаясь на собственные оправдания, провозглашаем, что можем уничтожить и искоренить действие страстей (дело невозможное для человеческой природы!), то каждый имеет право упрекнуть нас в надутом пустословии (2 Пет. 2, 18) и обещании совершить превышающее [силы] человеческого естества. [Совсем иначе обстоит дело], если мы, повинуясь Слову Божию, доверяя разуму Священных Писаний и уповая на силу Божию, исповедуем истинность того, что невозможное человекам обетованному Богу всё возможно (Мф. 19, 26)[546]. Ибо и в «Деяниях» сказано: Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых? (Деян. 26, 8). Ведь если [Бог] воскрешает мертвых, то Он может, [естественно,] искоренить страсти у ревностно подвизающихся во всех добродетелях, чисто и от всей души верующих [в Него][547], поскольку нет ничего невозможного для Бога.

XIII, 11. Любое слово, возвещенное Духом в Священных Писаниях, не может противоречить сказанному Господом: Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут (Мк. 13, 31); и еще: слово Господне пребывает во веки (1 Пет. 1, 25; Ис. 40, 6–8). В человеческих силах отсечь, усердно подвизаясь и борясь, нечистые страсти, обитающие вместе с душой и телом, сделав их бездейственными. Но полностью искоренить плевелы страстей, посеянные врагом в человеческую природу, [даже и] для истинно верующих возможно лишь при помощи силы Божией[548]. Вот, — говорит [Иоанн Креститель], — Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира (Ин. 1, 29); и еще говорится: если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики. И познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8, 31–32). Также: Бог… сокрушит сатану под ногами вашими вскоре (Рим. 16, 20)[549].

Этими и подобными речениями Духа возвещается полное искупление от страстей для тех, которые, через веру и борение, целиком посвятили себя Богу.

XIII, 12. [Следует напомнить], что полагающих, будто человекам невозможно достичь такого [полного] исправления и стать новой тварью чистого сердца, апостол в «Послании к Евреям» ясно уподобляет тем, которые за свое неверие не удостоились войти в землю обетованную и кости которых пали в пустыне (Евр. 3, 17–19). И то, что там называется «землей обетованной» и истреблением семи народов, здесь в сокровенной форме [обозначает] искупление от страстей и любовь от чистого сердца, благой совести и нелицемерной веры; на них, как на цель всякой заповеди, и указывает апостол[550]. Это и есть истинная земля обетованная, ради которой всё прообразовательно было явлено Моисеем там[551].

XIII, 13. И если мы, вследствие нашей лени и нашего нерадения, не в силах достичь высочайших мер христианства, то, по крайней мере, нам следует, как рабам благоразумным, исповедывать и возвещать неизмеримую доброту Божию к людям, ставшую явной через глаголы Духа, и считать истинными, незыблемыми и верными обетования, дарованные тем, кто целиком посвящает себя Богу. И это для того, чтобы мы, не способные достичь, по лености произволения своего и по немощи своей, великих и совершенных мер христианства, могли бы все же, благодаря некой милости Божией и [собственной] вере, обрести правый образ мыслей и не стать супротивниками научений Духа, а также чтобы не оказаться вне жизни вечной, явив себя неверующими.

XIII, 14. Блаженный Павел, поддерживая и укрепляя своих учеников, дабы никто из них не оказался в подобном порочном круге мыслей, говорит: Смотрите, братия, чтобы не было в ком из вас сердца лукавого и неверного, дабы вам не отступить от Бога живаго (Евр. 3, 12). Под «отступлением» же [от Бога] он подразумевает не отказ от имени Господа, но неверие обетованиям Его. Поэтому, аллегорически толкуя прообразы иудеев в их соотносительности с христианской Истиной[552], он присовокупляет: Ибо некоторые из слышавших возроптали; но не все вышедшие из Египта с Моисеем. На кого же негодовал Он сорок лет? Не на согрешивших ли, которых кости пали в пустыне? Против кого же клялся, что не войдут в покой Его, как не против непокорных? Итак видим, что они не могли войти за неверие (Евр. 3, 16–19). И еще добавляет: смотрите, чтобы, когда еще остается обетование войти в покой Его, не оказался кто из вас опоздавшим. Ибо и нам оно возвещено, как и тем; но не принесло им пользы слово слышанное, не растворенное верою слышавших. А входим в покой мы уверовавшие (Евр. 4, 1–3).

XIII, 15. Покой же истинный христиан есть искупление от греховных страстей, а также полное и явное вселение Святого Духа в чистое сердце. Поэтому [апостол] говорит также: Постараемся войти в покой оный, то есть [он подразумевает, что] подвизающиеся во всех добродетелях и заповедях и верующие в освящение Духа могут удостоиться этого [покоя], чтобы кто по тому же примеру не впал в непокорность (Евр. 4, 11)[553]. Поэтому, побуждая и возжигая произволение их к вере, он изрекает: да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи (Евр. 4, 16); и еще: да приступаем с искренним сердцем, с полною верою, кроплением очистив сердца от порочной совести (Евр. 10, 22); также: кольми паче Кровь Христа… очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному (Евр. 9, 14). Прочитав прочие свидетельства Священных Писаний, вы найдете, что многие из них также сказаны относительно этой [высокой] цели [христианства].

XIII, 16. Итак, всё [сказанное выше] достаточно показывает благоразумно верующим в глаголы Духа, что [человек], искренне приходящий к Богу, от всего сердца доверяющий обетованиям Его, изо всех сил подвизающийся в заповедях Его и ежедневно обновляющий ум свой, должен ощущать в себе благодать духовного преуспеяния[554]. И это для того, чтобы могли мы достичь истинного упокоения в совершенном освящении, то есть чтобы нам [постоянно] устремляться к совершенной любви усыновления достопоклоняемым Духом[555], благодаря Которому мы способны стяжать полное избавление от страстей. А поэтому, целиком освященные и душой, и телом, незапятнанные и неукоризненные, умиротворенные Духом, приобретшие во всей удостоверенности небесное сокровище совершенной благодати в глиняные сосуды наших тел[556] и ставшие чистым жилищем Бога, мы в будущий день Воскресения спрославимся со Христом в Царстве [Небесном] и, удостоившись стать подобными образу[557] Тела славы Его, упокоимся в неизреченном покое вместе с Ним на беспредельные века вечные.

Послание к чадам своим

Святого Макария Египетского о том, что человеку следует отречься [от мира][558]вследствие зол, которые он творил [раньше], и от всего сердца обратиться к Богу. А также о том, что если он терпеливо переносит случающиеся с ним скорби, то благодать Божия понемногу снисходит на него.

1. Когда человек обратится к благу, отречется от зла, предаст себя познанию самого себя[559], начнет раскаиваться[560] в том, что он совершил во время небрежения своего, и искать всей душой Бога, тогда благой Бог даст ему печаль о соделанном[561].

2. А после этого, опять по милосердию Своему, Бог дарует человеку умерщвление[562] тела в постах и бдениях, отвержение материальных вещей[563], перенесение поношений, ненависть ко всякому телесному покою и любовь к плачу [о грехах своих][564].

3. Затем [Бог] дарует человеку [еще раз этот] плач, сокрушение [сердечное] и телесное смирение так, чтобы он не следил уже за прегрешениями [других] людей, а был внимательным лишь к собственным проступкам, помнил о дне исхода своего из [бренного] жилища сего и о том, что предстоит ему встреча с Богом. Пред [очами] сердца его также предстают мучения [грешников в аду] и почести, которых удостоятся возлюбившие Бога[565].

4. Когда это даруется человеку и он начинает подвизаться и утруждаться в постах, бдениях и вообще во всем, что приносит пользу душе его, тогда к нему подступают враги наши, сеющие злохудожные помыслы и внушающие ему бессилие, дабы не смог он осуществить малое постничество свое. Они заставляют его ощущать длительность времени[566], нашептывая: «Сколько времени еще ты будешь терпеливо нести труд сей, ведь тело твое уже [стало совсем] немощным?» Также говорят ему: «Многое утруждение требуется, чтобы Бог вселился в человека, особенно в тебя, совершившего столько грехов». [Еще внушают]: «Разве Бог может простить тебе столь большое количество прегрешений?»

5. Если сердце его не приняло [это] ведение от них[567], то враги вновь подступают к нему и под предлогом праведных суждений внушают человеку: «Если ты и согрешил, то покаялся в грехах своих»[568]. И напоминают ему о некоторых [иноках], которые согрешили, но не покаялись, засевая душу его тщеславием.

6. Однако [враги не успокаиваются на этом]: они внушают [монаху любовь к] тщетной славе и усердие к делам[569], понести которые он не в силах: воздержанию от пищи[570], бдениям и многим другим, перечислить которые невозможно, даруя ему легкость для [свершения] их. Посредством таких дел [бесы] способны сбить [инока с пути праведного], о чем в Книге Притчей предупреждается: Не уклонися ни на десно, ни на шуе (Притч. 4, 27)[571].

7. Если же благой Бог видит, что сердце монаха не последовало ни за одним из этих [приражений], потому что [написано]: Искусил еси сердце мое, посетил еси нощию, искусил мя еси, и не обретеся во мне неправда (Пс. 16, 3)[572]. Почему сказано «ночью», а не «днем»? Потому что речь идет о кознях врага, о чем возвещает и [апостол] Павел, говоря, что мы — не сыны ночи, но сыны дня (1 Фес. 5, 5)[573], поскольку Сын Божий есть день, а диавол — ночь.

8. Если же сердце преодолеет эти искушения и брани, то на [инока] начинает навлекаться брань блуда и сластолюбие к мужчинам. В борениях с этими [искушениями] сердце [часто] ослабевает так, что считает невозможным для себя делом блюсти чистоту свою. А [враги между тем], как было сказано, внушают [монаху помыслы] о продолжительности времени [его трудов] и о прочем[574].

9. А если сердце изнеможет в этих [борениях] так, что совсем лишится сил в трудах и бранях, то тогда благой и милосердный Бог посылает [монаху] Святую силу[575]. Он укрепляет сердце его, даруя ему плач, радость и отдохновение[576] так, что [инок] становится сильнее врагов, которые, не желая того, боятся обитающей в нем силы. Об этом громогласно заявляет и [апостол] Павел: «Подвизайтесь, и вы примете силу»[577]. Это есть та сила, о которой изрекает и [апостол] Петр: Наследство нетленное, неувядаемое, хранящееся на небесах для вас, силою Божиею через веру соблюдаемых (1 Пет. 1, 4–5).

10. Далее, когда Бог видит, что сердце [подвижника] укрепилось против врагов, тогда Он мало–помалу отнимает от него [Свою] силу и попускает врагам сражаться с ним посредством [различных видов] невоздержанности[578], похоти очей, тщеславия и гордыни так, что [человек] оказывается подобным лишенному руля кораблю, который бьется о скалы то там то здесь.

11. Когда же сердце [инока вновь начинает] изнемогать в этих [бранях и искушениях, исходящих] от врагов, тогда благой Бог, пекущийся о творении Своем, еще раз посылает Святую силу и укрепляет сердце, душу и тело и остальные части [естества подвижника] членами Утешителя[579], поскольку [Сам Господь] говорит: возьмите иго Мое на себя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем (Мф. 11, 29)[580].

12. И тогда благой Бог начинает отверзать очи сердца (Еф. 1, 18)[581], дабы человек познал, что Бог есть [именно] Тот, Кто укрепляет его. Человек познает, что [одному] Богу следует воздавать честь со многим смирением и сокрушением сердечным, как глаголет Давид: Жертва Богу дух сокрушен (Пс. 50, 19)[582]. Ибо смиренномудрие и сокрушение рождаются в сердце от трудов подвизающихся в [духовных] бранях[583].

13. После этого [Святая] сила начинает открывать сердцу Небесное: как следует молиться и петь псалмы; она также являет будущие почести, [ожидающие] тех, кто стойко выдержал [все испытания. Для подвижника становится ясным], что сколько бы трудов ни понес человек, они ничтожны по сравнению с дарами, данными ему Богом[584], о чем и апостол изрекает: нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас (Рим. 8, 18)[585]. После этого она начинает открывать сердцу муки тех, которые подвергаются [вечному] наказанию, и многое другое, о чем я не могу сказать, но что подвизающийся [обязательно] познает на опыте[586].

14. Тогда Утешитель полагает пределы чистоты души и прочих членов. Он [дарует иноку] великое смирение души, чтобы считал он себя ниже всех [людей] и всякой твари, не обращая никакого внимания на промахи других [братий], но устремляя очи свои [только] на правое[587]. [Еще Утешитель дарует ему] хранение уст, исцеление ног, чтобы прямо [ходил он стезями своими], праведность рук, служение молитв[588], умерщвление тела и бдения. [Всё] это [Утешитель] преподает с мерой и различением, без всякого смятения и в [полном] покое.

15. Если же [человек начнет] в мысли своей пренебрегать [благими] устроениями Святого Духа, тогда сила [Божия] вновь удаляется от него. Затем опять брани и смущения вторгаются в сердце, а телесные страсти, возбуждаемые [внутренними] волнениями, посеянными в нем врагами, приводят его в смятение.

16. Однако если сердце его обратится [к Богу] и он усвоит заповеди Бога, то опять обретет познание [о необходимости постоянного] пребывания с Богом. Это и есть отдохновение его, [о котором говорится]: Господи, воззвах к Тебе, и изцелил мя еси (Пс. 29, 3)[589].

17. Итак, мое [окончательное] мнение следующее: если человек не стяжает великое смирение в сердце и теле своем так, чтобы в любом деле не оценивать себя [высоко], чтобы [спокойно] переносить [всякое] оскорбление, во всем принуждать себя, ежедневно иметь пред лицем своим смерть свою, отрекаться от материальных и плотских вещей, то он не сможет сохранить заповеди Духа[590].

Загрузка...