Ты дышишь солнцем (СИ)

Глава 6. Змеиное сердце

В начале января решили идти к родне Тома, в Литтл-Хэнглтон. Том долго откладывал, да и несовершеннолетнему сложно добраться самостоятельно, теперь же ему с Тони по семнадцать, можно смело отправляться. Даже окажись его дядя абсолютно сумасшедшим, они смогут с ним справиться. Несмотря на все попытки парней уговорить Нату остаться, она шла с ними. Татьяна поддержала дочь, сказав, что она убережет мальчишек от необдуманных поступков.

Согласно этикету, аппарировали вдалеке от дома Мраксов. Ната чуть поморщилась: аппарация доставляла ей особые неудобства — организм все же не до конца окреп. Том посмотрел на разбитую проселочную дорогу, что вела к хижине его магической родни, на еще более далекое поместье родни магловской и уточнил:

— Ты все еще уверена, что хочешь с нами? Идти долго.

— Мне полезны пешие прогулки, — улыбнулась девушка, расправляя складки на теплой мантии.

Снега не было, поэтому Тони наложил на всех заклинание, отталкивающее грязь, и они направились к хижине, скрытой за деревьями. Единственное, что было известно о Мраксах, что сейчас жив лишь дядя Тома, Морфин. Дом скрывался за деревьями, а на двери полуразрушенной хижины висела мертвая змея.

Ната едва заметно вздрогнула от отвращения. Том моментально уничтожил змею. Родичи, которые вешают на дверь труп змеи… кажется, с родней Тому не повезло даже больше, чем он думал. Еще до того, как Том постучал, дверь распахнулась и на пороге появился Морфин Мракс. Высоченный, с копной немытых волос, какой-то особенно грозный и страшный. И тут же что-то яростно зашипел.

— Да никак ко мне заглянул сам Реддл? Я, пожалуй, убью тебя…

— Я твой племянник, вообще-то, — на парселтанге прервал его Том. — Хотя не уверен, что хочу им быть.

— Грязный полукровка! Сын потаскухи!

Натали пришлось повиснуть на руке Тома. Оскорбления в адрес матери он воспринимал крайне болезненно, в такие моменты его слизеринская выдержка трещала по швам и проявлялась вспыльчивая натура самого Тома.

— Том, не надо, — Натали не знала, о чем они говорили, но намерения старосты были вполне понятны.

— Этот… оскорбляет…

— Он сошел с ума, — сквозь пелену ярости пробивался к нему спокойный голос Натали. — Посмотри на него. Одинокий, забытый всеми и никому не нужный. Ты уверен, что хочешь считать его родней?

— Еще одна потаскушка? — засмеялся Морфин уже не на парселтанге.

Теперь с палочкой наперевес ринулся Тони, который сроду не славился выдержкой, а уж оскорбления в адрес сестры он воспринимал крайне болезненно.

Натали понимала, что двоих она точно не удержит и сейчас Морфин просто умрет. Вопрос только от чего: Авады Тома или мудреного проклятья Тони. Но все-таки проклятье Тони сработает не сразу, можно успеть уговорить его снять, а вот Авада убивает моментально.

— Прекратите! — и изо всех сил потянула Тома прочь от дома.

В голосе звучала паника. Натали казалось, что сейчас они прибьют этого сумасшедшего и тогда точно станут безжалостными убийцами, идущими по головам.

Но Том уже не хотел убивать этого грязного мага. Прежние мысли о том, что он слишком жесток, вернулись к нему, как только он услышал голос Наты. Он действительно был готов убить родича, пусть и такого никчемного, как Морфин Мракс.

— Тони, — скривившись, окликнул друга Том. — Что-нибудь не смертельное, но крайне неприятное.

Морфин, услышав его слова, отшатнулся, стараясь спрятаться за дверью, но скрыться от Антонина Долохова было непросто. Быстрым движением палочки он отправил одно крайне пакостное проклятье и с самодовольной улыбкой заметил, что дверь захлопнулась уже после попадания, а отборная ругань Морфина подтвердила его догадки.

— Уходим отсюда. Надеюсь, маглы будут поприятнее твоего дядюшки, — бросил Тони.

Том не переставал оглядываться на хижину, боясь мести сумасшедшего. На самом деле, он больше надеялся на магическую родню, но его последний живой родственник оказался просто спятившим змееустом.

До огромного поместья Реддлов шли в тишине. Том размышлял о своей родне, шедший чуть позади Тони был занят мыслями более веселыми: Натали весьма неплохо смотрелась, идя под руку с его лучшим другом. А Том, даже погруженный в свои раздумья, осторожно вел девушку по ухабистой дороге, сдерживая шаг.

Поместье Реддлов представляло собой огромный дом в окружении зеленых лужаек. Весь первый этаж был густо увит плющом, возле дома разбиты клумбы и небольшой французский сад. Там прогуливалась пожилая женщина. Она с недоверием смотрела на троицу приближающихся гостей, особенно ее внимание привлекал молодой человек, что вел под руку девушку. Еще до того, как они подошли к ним, Мэри Реддл поняла, что это ее внук. И еще до того, как Том заговорил, она твердо решила удержать мальчишку, ведь у ее Тома не было детей.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался Том. — Меня зовут Том Реддл. Я сын Меропы.

Мэри ахнула, прижав ладонь ко рту. Они не знали, что от недолгого и нежеланного брака их сына мог быть ребенок. Законнорожденный. А она ведь думала, что этот мальчик родился от одной из интрижек ее сына.

— Здравствуй, — чуть дрожащим голосом ответила она. — Я — Мэри Реддл. Получается, я твоя бабушка.

— Это мои друзья, — чуть кивнул Том. — Антонин Долохов и его сестра Натали.

— Пройдемте в дом. Выпьем чаю, — сказала Мэри.

И чего-нибудь покрепче, подумала она уже про себя. Появление внука многое меняло. Быть может, и ее непутевый сын немного придет в себя. Если не из любви к забытому ребенку, то хотя бы из нежелания видеть его здесь.

Отсутствие внуков сильно огорчало саму Мэри, а ее мужа огорчало отсутствие законных наследников. Том не желал не только жениться, он даже не разузнал, где его жена, чтобы развестись. Нищенка Меропа совсем не интересовала Мэри, в отличие от ее сына.

В холле было темно и прохладно. А комнаты, хоть и были довольно светлыми, не казались уютными. Дом казался нежилым. Том оглядывался по сторонам, рассматривая богатую обстановку. Он знал, что магловская родня владеет поместьем, но он не думал, что они так богаты. Налаживать отношения с отцом он не особенно хотел, любопытно было просто его увидеть. Все же Том унаследовал пренебрежительное отношение к маглам, свойственное как Мраксам, так и подавляющему большинству магов. Но здесь, в отличие от мага-дяди, его никто не оскорбляет и не гонит палками.

Мэри же судорожно размышляла. Вряд ли Меропа воспитала сына с уважением к отцу, который их бросил. Скорее всего, парень просто захотел познакомиться с родней. Быть может, из-за денег? Тогда все будет гораздо проще, можно будет уговорить мальчика переехать к ним…

Но Мэри совершенно не представляла, что ее внук умеет превращать табуретку в кошку, отращивать ножки чайным чашкам и делать цветы из воздуха. Для нее стало откровением, что сын не шутил насчет «ведьмы». Меропа действительно умела колдовать, как и Том. И он — сирота. А значит, в силах Мэри привязать к семье внука, пусть даже этот внук — колдун.

***

— Как все прошло? — Ната пила кофе, когда Том вернулся домой.

Он остался переночевать у родни, а вот Долоховы вернулись к родителям.

— Странно. Отец, — тут Том скривился, — меня ненавидит. Для деда же было интересно только мое умение считать прибыль и убытки, зато бабушка…

Том замолчал, но Ната и сама поняла. Бабушка. Не бабка, не Мэри, а бабушка. Это о многом говорило.

— А она просто хочет внука, — догадалась Ната.

Том улыбнулся. Ему было непривычно в той семье. И пугало осознание, что он действительно похож именно на них. Они высокомерные снобы, ценят лишь выгоду семьи, не желают опускаться до уровня собеседника, не видят смысла быть милыми с людьми ниже их по статусу… Они — совсем как Том. Точнее, он — как они.

Когда Том шел туда, он многое хотел сказать отцу. Из-за него ведь умерла мама, из-за него он жил в приюте, был вынужден трястись от страха во время бомбежек Лондона, жил впроголодь, работал с малых лет… но на самом деле, в глубине души, понимал, насколько же похож на отца. Если бы кто-то опоил Тома зельем, то никакой ребенок его не остановил бы, чтобы уйти. И он бы тоже не жалел об уходе. И это понимание пугало, потому что он хотел ненавидеть своего отца.

— Она предложила мне на летних каникулах пожить у них, — улыбнулся Том. — Сказала, что хочет чуть лучше познакомиться со мной. Думаю, я съезжу к ним еще завтра с утра…

Ната лишь улыбнулась, понимая чувства Тома. Даже если дед и отец ему не рады, Том поедет. Потому что там есть родственник, которому он нужен. Она бы тоже так поступила, даже при том, что Тому наверняка страшно узнать о неискренности бабушки, он боится довериться, это видно по его показному безразличию, по смятению в глазах. Он хочет верить, хочет почувствовать себя частью семьи… но после приюта это очень сложно.

— Чаю? — прервала размышления Тома Ната. — Или можешь поймать папу, он хотел тебе что-то сказать. Просил зайти.

Том метнул быстрый взгляд в сторону выхода из малой столовой, но все же попросил кофе и для себя. Желание посидеть здесь вот так, вдвоем, пить кофе, слушать Натали, смотреть на нее… Том не мог отказать себе в таком удовольствии. К тому же, она здесь одна и это особенно сильно убеждало Тома остаться.

— А чем они занимаются? Ну, Реддлы, — спросила Ната, ставя кофейную чашку на стол.

— У них поля, как я понял. Сдают землю и дома в аренду. Для какой-то части земли нанимают работников. И еще у них акции нескольких компаний. Знаешь, что такое акции?

— В магическом мире тоже есть акции, — улыбнулась Ната. — А если не работают? Чем еще занимаются?

— Они — типичные представители снобов, — хохотнул Том. — Охота, конные прогулки, сплетни. Бабушка любит читать любовные романы. Кажется, это все.

— А с остальными родственниками тебя не обещали познакомить?

— А их нет. В семье Реддлов не было принято заводить много детей. Обычно им везло и первым рождался мальчик. А у бабушки если и есть родня, то мне она о ней не рассказывала.

Ната кивнула. Том же не спускал взгляд с девушки. Она водила пальцем по краю кофейной чашки, чуть надув губки, как всегда делала, когда задумывалась над чем-то, а в волосах запутался лучик. Натали пробуждала в нем незнакомые чувства и эмоции, которым Том часто не мог найти имени. Но не сегодня. Он привык быть честным с собой и не видел смысла избегать очевидного. Он полюбил ее. Как иначе назвать эти чувства? Но сказать он не решался — он недостоин такой девушки. И дело даже не в пресловутой чистоте крови. Дело в ее доброте, в ее сострадании, в какой-то кристальной честности, дружелюбии.

— Прочитай что-нибудь, — попросил он.

— Что? И ты туда же? — удивилась Ната, солнце блеснуло в волосах, когда она резко повернула голову.

— Когда ты читаешь стихи, мне хочется выучить русский, — честно признался он.

Она опять засмеялась, отчего Том тоже непроизвольно улыбнулся, но все же постарался принять более несчастный и просящий вид, надеясь, что не выглядит при этом глупо. Натали пару секунд внимательно смотрела на Тома, а потом сдалась. Как всегда, она вздохнула, на несколько секунд закрыла глаза и начала читать. Даже не читать, а словно актриса на сцене, голосом и мимикой передавала чувства.

Не будем пить из одного стакана

Ни воду мы, ни сладкое вино,

Не поцелуемся мы утром рано,

А ввечеру не поглядим в окно.

Ты дышишь солнцем, я дышу луною,

Но живы мы любовию одною.

Со мной всегда мой верный, нежный друг,

С тобой твоя веселая подруга.

Но мне понятен серых глаз испуг,

И ты виновник моего недуга.

Коротких мы не учащаем встреч.

Так наш покой нам суждено беречь.

Лишь голос твой поет в моих стихах,

В твоих стихах мое дыханье веет.

О, есть костер, которого не смеет

Коснуться ни забвение, ни страх.

И если б знал ты, как сейчас мне любы

Твои сухие, розовые губы! *

Когда Том поднялся наверх, в кабинет Алексея Долохова, у него в мыслях до сих пор звучал ее голос. Он бы немало удивился, если бы в данный момент смог прочитать мысли Долохова.

Алексей несколько рассеянно смотрел на парк за окном. Тони рассказал, что его друг уделяет Ноне внимания больше, чем любой другой девушке. И что сестра явно как-то повлияла на парня: Том стал спокойнее и мягче. Долохов, несмотря на веселость, широкие жесты и ощущение праздника, был тонким психологом. Он видел парня насквозь. Видел, как тяжело Реддлу принимать подарки, насколько сильно он стремится доказать всем, в первую очередь самому себе, что он лучше всех. Что достоин большего. Такие не подходят для научной работы, в аврорате ему будет сложно подчиняться приказам — слишком острый у парня ум. Ему будет сложно.

И при этом Долохову не хотелось пускать дела парнишки на самотек. Такие, как он, могут стать непревзойденными лидерами.

— Проходи, садись, — отвернулся от окна Алексей. — У меня к тебе предложение.

— Какое?

— Вот, читай.

Долохов выложил на стол несколько листов. Том, едва взглянув на них, побледнел:

— Вы же не берете учеников… — он старался подавить восторг, боясь, что ему показалось, и это не договор об ученичестве.

— Не брал, — поправил его Алексей. — В нашей семье не принято разглашать семейные наработки.

— Тогда почему предлагаете мне?

— Брось! Несмотря на кажущуюся безалаберность, даже Тони заметил твои чувства к Натали. Что уж говорить о моей жене, которая уже просчитала вашу совместимость и начала придумывать оформление зала. Мне остается только помочь тебе.

— Я не… не посмел бы просить ее руки.

— Значит, ты трусливее, чем я думал.

Том резко вскинул голову, с непониманием глядя на старшего Долохова.

— Неужели ты думаешь, что семью можно оставить на потом? Вариант «добьюсь всего, потом займусь семьей» в мире магии приводит к одиночеству. Сколько из твоих однокурсников еще не помолвлены? Сколько девушек не определились с выбором жениха до совершеннолетия?

— Я знаю, в магическом мире брак расценивают как партнерство, — кивнул Том.

— Если при этом есть любовь, то это считается невероятной удачей. Нас с Таней ты устраиваешь в качестве партнера дочери. Так что читай и подписывай. Закончишь ученичество, устроим тебя в отдел магического правопорядка.

Долохов замолчал, рассматривая удивленного Тома, а потом весело усмехнулся:

— Только Ноне не говори, что мы уже все решили. Она слишком любит свои книжные истории. Еще взбунтуется, сбежит. Но можешь считать, что получил разрешение на ухаживание.

* Анна Ахматова. 1913 г.