Ты и снова ты

Глава 27

Проснулась Вася резко и не сразу поняла, почему ей так тяжело. Оказалось, что Миша уложил её на диван, а сам умудрился примоститься рядом обхватив руками, хотя офисная мебель была узкой и совсем не приспособленной для сна не то что двух людей, а даже одного, однако, как оказалось, если очень тесно прижаться друг к другу, то вполне возможно.

За окном была глубокая ночь, звезды и луна светили ярко, создавая особую атмосферу, света во тьме.

Сейчас Вася ощущала себя гораздо лучше, более свободной и лёгкой, как будто вскрылся нарыв, ноющий несколько лет.

Оказалось, что пока Вася ерзала, пытаясь выбраться из-под руки, Миша успел проснуться и теперь настороженно наблюдал за ней. Его напряжённый взгляд, отслеживающий каждое движение очень позабавил Васю.

— Не бойся, больше истерик не будет. Я все, — усмехнулась Василиса.

— Уверена? — ещё более настороженно поинтересовался Миша, впрочем, притягивая Васю ближе, хотя казалось бы, куда ближе.

— На сто процентов. Так что можно уже отпустить.

— А если не хочу? — проникновенно спросил парень, понижая голос до шепота. — Если не могу?

Миша скользнул ладонью вверх по спине, зарываясь пальцами в копну волос и вызывая толпу мурашек.

— Не могу, Вася, — прошептал ей в губы и поцеловал. Так пронзительно, на изломе, чувственно и болезненно.

Дыхание сбилось, а сердце чуть было не выпрыгнуло из груди. Ничего не прошло… ничего.

Василиса прикрыла глаза, не в силах справиться, и не в силах противостоять. Они совпали, опять, как и четыре года назад, все так же, стоило дать слабину, как её сносило лавиной.

Миша перевернула девушку на спину и навис сверху, с трудом отрываясь от губ. Зрачок парня расширился заполняя собой всю радужку, дыхание стало тяжелым, а эрекция недвусмысленно упиралась в бедро девушки.

Вася и сама была не в лучшем состоянии. Остро и ярко. Как будто она была в анабиозе все эти годы, а теперь снова вспомнила, как может быть, когда грудную клетку разрывает от чувств. И это не радовало, а пугало, Вася совсем потеряла контроль над своей жизнью, она как будто неслась на скоростном поезде в неизвестном направлении и никак не могла повлиять на итоговый пункт назначения.

Миша все так же был сверху, вдавливая её в себя, но не касаясь губами, не лаская, но и не отпуская. Они оба застыли, оглушенные и дезориентированные.

— Я так хочу тебя, что у меня мышцы скручивает до боли, а мозг плавится, — хрипло выдохнул Миша, — но боюсь, что если сейчас продолжу, то кроме тела ничего не получу.

— Что тебе нужно ещё?

— Ответы Вася, а потом посмотрим, — резко выдохнул Миши и рывком поднялся, освобождая Васю из плена своей тяжести, и оставляя после себя пустоту и разочарование.

Михаил

Миша тяжело дышал и пытался прийти в себя. Он от греха подальше отошёл к столу и сел за директорское кресло.

Василиса приподнялась на диване. Она была так прекрасна в лунном свете, как ожившая картина, сотканная из полутонов.

Он все ещё чувствовал вкус её губ, который, казалось стал ещё слаще за эти годы. Как Миша смог удержаться, и не взять её прямо на этом диване, было загадкой. Возможно тот факт, что её глаза все ещё были заплаканными, а в памяти свежа прошедшая истерика. Как бы не была сильна обида на неё в прошлом, какую бы боль она не причинила ему, ЕЁ боль он вытерпеть не мог.

Сейчас Вася казалась уязвимой и настоящей, почти такой, какой она была с ним раньше и это обнадеживало. Возможно, измена её женишка лучшее что могло произойти для Миши.

— Что это было в СИЗО?

— Миш, я не хочу вспоминать и поднимать со дна эту историю, пусть останется похороненной под слоем прошедшего времени, — сморщилась Вася и отвернулась к окну, как делала всегда, когда хотела уйти от ответа, отводила взгляд и теряла зрительный контакт с человеком.

— Вась, — устало улыбнулся Миша, — это самообман. Мы бы могли жить дальше, и "похоронить" нас в прошлом. Если бы не встретились снова. Я был слишком зол и слеп, раньше. Но вот ты передо мной. И ты не стерва, не сука и не дрянь. А все та же добрая и сильная девушка, которая подбирает щенка и плачет от боли. Так, как же получилось, что мы расстались? Я ведь любил, и ты любила, уверен. Сейчас уверен. Расскажи. Просто… мне надо знать, Вась. Для меня это важно. Гораздо больше, чем ты можешь себе представить.

Василиса нахмурилась, о чем-то крепко задумавшись. Миша не торопил её, боялся спугнуть. Чувствовал, что Вася колеблется и не хотел перегнуть.

— Ладно, — выдохнула она. — Но, Миш, ты должен понять, что это ничего не изменит и не повернет время вспять. Именно поэтому я и молчала.

Она вопросительно посмотрела на Михаила, и он послушно кивнул.

— Ты же помнишь моего отца? — скорее утверждала, чем спрашивал. — Так вот, после выписки из больницы он пришел ко мне…

Чем больше Вася говорила, тем больше Мише хотелось просто по-детски закрыть уши. Ему не верилось, что кто-то может так играть судьбами людей, да ладно бы просто людей, но… своей дочери. Конечно, Миша был юнцом, никем, просто парнем, не достигшем ничего, без денег, перспектив и связей и все-таки… Вася выбрала его. И выбирала каждый чёртов раз.

А ещё он был в ярости, и даже не мог сказать на кого больше. Её отца, походя поломавшего столько судеб, Васю, решившую играть в спасительницу или себя, что отпустил, что так легко поверил словам и сдался. Получается, что во всем он виноват не меньше, а то и больше. Только, что же теперь то делать с этим знанием?

— Не надо было меня спасать, Вась. Ты должна была в меня верить, — твёрдо произнёс он, спустя несколько минут, после того, как Василиса закончила говорить.

Все эти минуты от пытался переварить информацию. Совладать с собой, не дать гневу вылиться на девушку. Но внутри накрывало такой гремучей смертью эмоций, что молодой мужчина сам не знал, чего от себя ждать.

— Сейчас легко говорить, — горько усмехнулась она, — когда ты на свободе, когда доказана невиновность, когда все позади. А тогда… ты бы смог меня оставить в СИЗО будь я на твоём месте?

— Конечно нет! — мгновенно всплыл Миша. — Но я мужчина… это другое. И даже если все так, то почему не сказала потом? Зачем оставила меня наедине с этой ненавистью?

— Я же объяснила уже! Потому что время не повернуть вспять! Понимаешь ты?! Зачем было говорить?! Ну зачем? "Мы" закончились, некрасиво и болезненно, и не надо бередить раны, ничего не изменить уже! Ничего! — Вася практически кричала, импульсивно подскочив с дивана.

А Михаил смотрел и не мог оторвать взгляд, за грудиной щемило от понимания, что его лишили любимой женщины, и она права, ничего не вернуть, но вот насчёт "ничего не изменить" он был не согласен.

— Не согласен, — вторил вслух он своим мыслям. — Изменить можно.

Миша снова поднялся и подошёл к Васе, наклонившись так, что их разделяли считанные миллиметры, замер, внимательно всматриваясь в девушку. У Васи ощутимо сбилось дыхание, но она не отшатнулась, ни на сантиметр.

— Что ты делаешь? — почему-то шёпотом спросила она.

— Заново узнаю тебя, запоминаю, здесь и сейчас.

— Зачем?

— Потому что сейчас я тебя поцелую, а потом не остановлюсь. Ты снова сделала это Вась. Вырвала мне сердце. Я чувствую себя виноватым ничтожеством, которого спасали из жалости.

— Нет, нет, ты не прав. Не из жалости. Из любви и страха.

— Нахер такая любовь, после которой подохнуть можно. Это слишком Вася, это было слишком. Я бы итак вышел.

— Тогда я не была в этом уверена. Ты сейчас можешь говорить, что угодно, но кроме тебя и меня, есть ещё твоя мама и брат. Ты о них подумал? Я да.

Миша отвёл глаза. Тут крыть было нечем. И все же…

— Четыре года… ты врала мне.

— Я тебя даже не видела! — возмутилась Вася.

— А я тебя да! Во снах! Ты даже во снах меня мучила! Как бы я не хотел забыть, ты все равно ночью приходила ко мне!

— Перестань! Зачем сейчас это говорить… так бывает, просто некоторым не судьба быть вместе. Мы как раз вошли в их число.

— Не судьба. Интересно… но не убедительно.

Миша притянул Васю за затылок и поцеловал, как и обещал ей. И останавливаться точно не собирался.

Васю трясло от эмоций, хмель после джина выветрился, но ощущение, что она пьяна оставалось.

Слишком много всего происходило в этот самый момент.

Михаил, её несбывшаяся мечта, был рядом и теперь знал правду. Стало ли легче? Отчасти. Только вот Миша не понял её поступка, не смог оценить. Просто парень не знал Василия Ивановича и не осознавал, что отцу Васи ничего не стоило посадить его в тюрьму. Власть, деньги позволяют многое.

Но как же Миша был зол и поэтому, когда он поцеловал Васю, в первую секунду она снова растерялась, но прошло ещё мгновение и руки обвили шею парня, а поцелуй стал таким жарким и откровенным, что перешёл отметку 18 +.

Миша пил её, не давая сделать полноценный вдох, и Вася дышала им. Сходила с ума и не могла контролировать себя, отпуская вожжи и признавая поражение.

Сейчас она и не вспомнила про Витю, он за эти два дня стал так далёк он неё, что даже боль от предательства утихла под напором поцелуя другого мужчины. Она Виктору не изменяла, как можно изменить тому, с кем нет отношений? Все ранние установки о дистанции с Мишей тоже были забыты. Сейчас ей хорошо, но это чувство было с примесью горечи, а поцелуй похож на капитуляцию, и никто не мог предположить, какую цену придётся за эту капитуляцию заплатить.

Губы Миши спустились на шею, а руки нетерпеливо сжали полушария груди. Вася тоже не отставала, уже расстегивая непослушными пальцами рубашку Миши и с наслаждением касаясь голого торса парня. Притягивая ещё ближе к себя, кожа к коже.

Миша повалил её на спину, оторвавшись всего на несколько секунд только чтобы одним рывком стянуть с неё брюки и устроиться между ног.

Парень замер, с восхищением рассматривая Васю, лежащую под ним в одном нижнем белье.

Наклонившись он прикусил сосок прямо сквозь бюстгальтер, а ладонями раздвинул колени ещё шире, проскользнув руками вверх, до внутренней стороны бёдер, и ещё выше.

Когда он наконец-то поднырнул пальцами под резинку трусов, Вася выгнулась навстречу, тихо застонав.

Внизу живота все пульсировало и горело, требуя этого мужчину и разрядку которую он принесёт.

— Мокрая, — довольно прошептал Миша, поглаживая сердцевину круговыми движениями. Он не забыл, КАК ей нравится.

Вася погруженная в оглушающие по своей силе ощущения, была абсолютно эгоистична, в получении удовольствия, но кажется Мише и не нужен был дополнительный стимул. Ему хватало её стонов и взгляда полного страсти.

Оторвавшись от желанного тела, парень в доли секунды снял штаны и подхватив под бедра изнывающую женщину, наполнил ее собой до краев, погружаясь в личный рай, который так и не смог найти с другими девушками.

Их близость была яркой и острой, наполняющей и опустошающей одновременно. Их тела танцевали древний, как сам мир, танец мужчины и женщины. А разум заволокло дымкой, оставляя лишь животное желание, принадлежать и брать.

Для Васи финал был оглушающим, ещё никогда она не испытывала оргазм такой силы, чтобы на несколько секунд просто выпасть из реальности. Сквозь волны удовольствия лениво отметила, что Миша кончил ей на живот. В порыве момента никто не подумал о контрацепции.

Места на диване было все так же мало, поэтому Миша как-то ловко перевернул Васю и в итоге она оказалась на нем сверху, распластавшись на молодом мужчине.

Одной рукой он лениво гладил её спину, а второй волосы. Васе хотелось, как кошке ластиться, нежась в объятиях, но правда была в том, что секс ничего не решал.

Они оба хранили молчание, и комната была наполнена лишь их дыханием.

Хрупкое состояния умиротворения, передышка в их жизни.

Вася почувствовала, что Миша снова возбуждается, его руки уже более откровенно блуждали по телу, а член недвусмысленно упирался в живот.

Вася первая потянулась к нему за поцелуем, она тоже хотела его, и не могла насытиться. Она и раньше думала, что парень великолепен, но сейчас Миша возмужал и его тело стало по мужски мощным, таким, что не оставляло шансов на безразличие. Каждое движение, каждый толчок дарил удовольствие. Её стоны, его хриплый шёпот, влажные шлепки и скрип дивана, все смешалось в этой ночи.

Рассвет они встретили обнаженными, насытившимися и уставшими.

Эти несколько часов полностью стёрли из памяти Васи Виктора, а ещё ослабили чувство вины, которое съедало её где-то в глубине души все эти годы.

— Скоро придёт уборщица, — тихо проговорила Вася, отстраняясь от Миши. В его руках было до невозможности хорошо, но пришло время возвращаться в свою жизнь.

Миша понятливо улыбнулся, смотря на голую Васю. По ней сразу было видно, как она провела эту ночь, растрёпанная, с засосами по телу и зацелованными губами. Впрочем, и Миша был полон её отметок, даже кажется виднелись следы от укуса на плече. Но девушке не было стыдно. Каждую свою метку она бы повторила с удовольствием.

Одевались они быстро, и вскоре уже Вася закрыла свой кабинет на ключ. Теперь она там спокойно работать не сможет. Слишком много воспоминаний. Приятных, ярких, будоражащих.

Миша проводил её вплоть до машины. Той самой мазды, в которую он врезался. Окинул профессиональным взглядом автомобиль, следов аварии было не видно, хорошо поработали. Он вспомнил, как ему приходил счёт, на приличную сумму, но машина действительно выглядела как новенькая.

— Что теперь? — спросил парень, смотря на Васю. И в этот вопрос был заложен куда более глубокий смысл.

— Теперь мы едем по домам, — слабо улыбнулась Вася.