Ты все разрушил. Я не вернусь (СИ)

Глава 6

— Агата, у меня реально есть жена, — доносился его голос из комнаты. Врет убедительно, подлец. Я не спешила уходить из коридора — тихо смеялась и подслушивала. — Она беременная и очень нервная. Тебе лучше свалить.

— Ну какая жена? Блин, Марк, сколько можно? — возмущалась девушка. Ее голос сердито звенел и разносился, кажется, по всему дому. — Я еду к тебе с другого конца города, а ты под утро меня выгоняешь!

— Зайка, пойми, я люблю и хочу только тебя, честно, — успокаивал ее Марк. — Но жену не могу бросить. У нас будет ребёнок. Так что сорри, тебе пора.

— Ты конченый балабол, понял? — голос девушки стал громче. — Какая, нахрен, жена? И где она?

— Ты реально хочешь познакомиться? — насмешливо поинтересовался Марк.

Я смеялась вместе с ним, пока дверь его комнаты не открылась. Парень изумлённо посмотрел на меня, затем усмехнулся и, взяв за руку, затащил к себе. Мне оставалось только растерянно смотреть то на него, то на высокую блондинку в укороченной кофте и джинсах — клёш. Она, скрестив руки на груди, недоуменно изогнула брови.

— Познакомься, это моя жена — Катя, — начал Марк. Затем, помедлив, кивнул на девушку: — а это моя подруга — Агата. И она уже уходит. Да, малышка?

— Марк, — нахмурилась я, сверля его укоризненным взглядом.

— Она мне просто подруга, честно, — чуть ли не смеясь, сообщил мне он. И обратился к блондинке: — давай, давай, уматывай. Видишь, жена нервничает.

Агата внимательно посмотрела на меня, затем на мой живот, а потом перевела гневный взгляд на Марка:

— Ну ты и мудак! — затем, проходя мимо меня, она буркнула: — советую с ним развестись, терпила.

Я обескураженно посмотрела на ее спину и повернулась к Марку. А он, невинно улыбнувшись, пожал плечами.

— Приставучая, жесть. Спасибо, что помогла.

— Ты… — начала было я, подняв указательный палец вверх.

— Знаю — знаю, — выпроваживая меня из своей комнаты, со вздохом закатил глаза Марк, — козел и кабель. Но, — перед тем, как закрыть за мной дверь, он с нахальной улыбкой добавил: — я чертовски сексуален.

Я не смогла не рассмеяться. Марк щёлкнул меня по носу.

— С меня мороженое, Равнина. Спасибо за помощь.

— Хватит меня так называть, — недовольно сказала я. — А мороженое я люблю с молочным шоколадом и орехами.

— О’кей, — отозвался Марк и, ещё раз поблагодарив меня, скрылся за дверью своей комнаты.

А я, находясь в приподнятом настроении, пошла готовить завтрак для себя и Антона. Он сегодня решил никуда не ходить и все ещё спал. Поэтому я, не торопясь, принялась замешивать тесто для блинов.

Раньше, когда я готовила завтрак, Марк всегда спускался и развлекал меня своими весёлыми историями — он умеет показывать в лицах эмоции людей. Я смеялась и готовила завтрак не только для себя, но и для него. Собственно, Марк и приходил ко мне, потому что готовить самому ему было лень. Но сейчас я готовила в одиночестве. Похоже, Аглая Петровна с ним поговорила и он старался быть подальше от меня. Это угнетало. Но ничего сделать я не могла. Во всяком случае сейчас.

***

— Доброе утро! — Антон появился на кухне и заключил меня в свои объятия.

Его светлые волосы были влажными и липли ко лбу, лицо раскраснелось — видимо, недавно вышел из душа. Я улыбнулась мужу и обняла его в ответ, тихо радуясь, что он сегодня в хорошем настроении. Но это было ненадолго.

— О, блины, — кинув довольный взгляд на сковородку, с одобрением сказал Антон.

— Садись, — отозвалась я. — Уже есть пять штук, тебе хватит.

Антон сел за стол. Я достала сметану и блюдце. Поставила чайник на плиту.

— Что сегодня в планах? — устроившись рядом с мужем, поинтересовалась я.

— Не знаю, — пожал плечами он, сворачивая золотистый блин в трубочку. — Может, вечером сгоняю к другу, во дворе постоим, потрещим.

Я напряглась, плотно сжав губы. Затем встала, чтобы перевернуть блин на сковороде.

— Ты хотел на собеседование… — начала было я.

— Кать! — прервал он меня, гневно сверкнув голубыми глазами. — Я могу хоть один день отдохнуть от собеседований? Я работал весь месяц!

— Но у нас нет денег, — стараясь говорить спокойно, ответила я. — Уже скоро нужно будет покупать коляску. Детские вещи мы тоже не все купили.

— Как ты меня достала, — он со звоном отодвинул от себя блюдце, резко поднялся из — за стола. — Ты можешь не портить мне настроение хоть один день? Хоть один день, Катя! Я заколебался!

Я злилась и удивлялась одновременно. Даже не знала, что и сказать. Антон собрался выходить из кухни, но я встала у него на пути.

— Давай поговорим, — еле сдерживая эмоции и слёзы, от которых увлажнились глаза, попросила я. — Антон, пожалуйста. Я тоже устала.

— От чего? — невесело усмехнулся он. — дома сидеть устала? Не смеши.

Я нахмурилась. Вот, значит, как! Это я сижу дома и ничего не делаю, а он, оказывается, у нас герой! Он хороший, значит, а я плохая?

— Вообще — то я не просто так сижу дома! — возмущённо сказала я, испепеляя мужа гневным взглядом. — Я занимаюсь уборкой и готовкой. Учусь. Несмотря на то, что мне сейчас нелегко. Я плохо себя чувствую, много нервничаю, Антон. Ты за все это время почти ничего не заработал, мы все ещё живем с твоими родителями! Мне рожать через три месяца, а у нас ещё нет ни коляски, ни кроватки. У нас даже отдельного жилья нет! Где ты пропадаешь? Где деньги за работу? Сколько можно так жить? Ты мне обещал, Антон! Ты обещал, что все будет хорошо! Что ты позаботишься обо мне!

— Хватит, — прервал меня муж, глядя в сторону. Брови он сдвинул на переносице так, что между ними образовалась складка.

— Не хватит! — продолжила я, пытаясь поймать его взгляд. Все, что копилось эти месяцы, стремительно выплёскивалась из меня. — Ты наигрался в семью? Тебе плевать на нас, да? И это я ещё о себе молчу! Босоножки снова расклеились, мне даже ходить не в чем! Я устала просить деньги у мамы! Когда ты уже начнёшь зарабаты…

Меня перервала пощёчина. Звонкая, обжигающая. И до жути обидная. На кухне повисла тишина. Я недоуменно посмотрела на Антона, приоткрыв рот от удивления и прижимая ладонь к щеке. Мне не верилось, что он это сделал. Кто угодно, только не мой муж.

Слезы полились ручьём. Эмоции снова забурлили. У меня начиналась истерика. Я часто дышала, не в силах сказать и слова. Неужели я это заслужила? Я просто пыталась достучаться до него. Хотела, чтобы он понял меня.

— Ребят, угостите завтраком, — послышался веселый голос Марка.

В следующую секунду он зашёл на кухню и переменился в лице. Посмотрел сначала на меня — я все ещё прижимала ладонь к лицу — затем на покрасневшего Антона. Он был взбешён.

— Что случилось? — обратился ко мне Марк. Темные глаза налились тяжестью. Смотрели пристально и внимательно. — Кать, он тебя ударил?

Я растерянно взглянула на Антона, затем на Марка. И снова разрыдалась, прислонившись к стене и прижав руки к животу.

— Ты ее ударил? — Марк сверлил Антона ледяным взглядом. Брови нахмурены, по лицу заходили желваки. — Какого хера руки распускаешь? Она у тебя беременна, мудила.

— Не лезь, понял? — прорычал Антон, пытаясь пройти мимо него. Марк не дал ему этого сделать — перегородил путь, упрямо задрал подбородок. — Отойди.

— Кать, выйди, — кинув на меня короткий взгляд, велел Марк.

— Не надо, — обессилено сказала я. — Не надо. Успокойтесь.

— Выйди, — он снова посмотрел на Антона, затем резко толкнул его. — Ты что творишь, гнида? Шляешься, руки распускаешь. Тебя научить как вести себя надо?

Антон рассвирепел. Толкнул его в ответ так, что Марку пришлось сделать шаг назад. А потом они сцепились и я, вскрикнув, выбежала из кухни. Мне становилось плохо, перед глазами темнело, но я старалась держаться. И пока из кухни доносились ругань и грохот, я искала телефон, чтобы позвонить кому — нибудь и позвать на помощь. Но не успела — из кухни широким шагом вышел Марк, резко вытерев кровь из под носа рукавом.

— Позавтракал, мать твою, — рассерженно буркнул он, проходя мимо. И, не оборачиваясь, бросил: — муженька в порядок приведи. Ещё раз тронет — скажешь мне.

Я проследила за тем, как Марк стремительно вышел из дома, хлопнув дверью и вернулась на кухню. Антон лежал на полу, морщась от боли. Рядом с ним валялись осколки от тарелок, рассыпанный сахар и чашка. Стол и ковёр были сдвинуты в сторону, а на сковороде дымился темно — коричневый блин.

Я уже не плакала. Просто уныло смотрела в одну точку и понимала, что вся моя энергия иссякла. Я будто пустой сосуд. И в голове тоже пустота — ни одной мысли. Сил не осталось.