Тяжело быть злодеем третьесортного романа

…хотя, кажется, мне немного подрезали волосы. Блин. Ну вот, только возгордиться успел…

Не теряя и доли мгновения, тут же нанёс резкий горизонтальный удар. Удивлённый разбойник, полагаясь исключительно на свои рефлексы, умудрился поставить блок, но это оказалось бесполезно — меч разрезал сталь так, словно я себе этим мечом масло решил нарезать. Следом за мечом пошла рука мужика, а за рукой — остальное тело, в котором меч и застрял. Раздался хрип.

В сознание поступила по-настоящему мерзкая информация — пусть и через меч, но я почувствовал, как он прошёл сквозь кожу и кости, как столкнулся с внутренними органами и, если бы у меня было чуть больше силы, пошёл бы дальше, разрубив тело буквально пополам. Почему-то в голове всплыли ассоциации из одной игры с крайне интересными добиваниями…

Тело простояло ещё какие-то секунды, мой взгляд встретился со взглядом первой жертвы. Каким-то образом мужик ещё и умудрился схватить меня за руку, видимо, попытавшись, кхе-кхе, помочь достать мне меч. Проявлять милосердие я не собирался, чувствуя, что его ещё можно использовать.

Чёрное сердце словно толкало меня, и у меня не было в планах противиться этому — не сейчас.

— Этот меч проклят, — заговорчески улыбнулся я, смотря в глаза умирающего разбойника. — Тот, кого им убьют, отправиться прямиком в Преисподнюю. Передавай своей матери от меня привет.

На меня накатила волна чистого ужаса, агонии, боли, страдания, ненависти и бессильной злобы. Столько эмоций, столько оттенков и переживаний, меня едва ли не затопило силой. Если бы не состояние внетелесности, то моя улыбка стала бы только шире, захотелось весело засмеяться и, кажется, даже сплясать.

Резким движением достал из разбойника меч. Тело упало.

Вытащил меч я офигеть как аккуратно, из-за чего лицо и одежду немного заляпало кровью. Меня это, правда, не смущало — даже создавалось впечатление, что тело по чуть-чуть впитывает эту кровь.

И в который раз наступила тишина: разбойники поражённо смотрели на заляпанного кровью ребёнка, возле которого лежало тело их товарища. Никто не хотел нападать, видимо, ожидая приказа главаря. Сам же главарь не спешил что-либо делать, хмуро разглядывая лежавшее возле меня тело.

— Ты меня удивил, — наконец, произнёс он. — Стать второклассным мастером боевых искусств в таком возрасте…

Я закатил глаза, чувствуя, что если не буду здесь всех перебивать, то псевдо-пафосные разговоры продолжаться и дальше.

— А ты меня нет, и что дальше? — презрительно скривился я, чувствуя себя мелким мажором. — Хотя, нет, знаешь, я удивлён. Удивлён тем, что ты вообще умеешь разговаривать, обезьяна немытая. Вы будете нападать, или вам нужно какое-то специальное приглашение? Так вот: я разрешаю!

Судя по тому, насколько стали круглые глаза паренька со шрамом, своим поведением я ему неплохо сейчас так порвал шаблон.

— Я и не знала, что ты можешь быть таким хамом, оппа, — восхитилась сестрица.

Правда, сердце почувствовало от неё лёгкий прилив сил, указывающий на то, что её восхищение несёт скорее отрицательный характер. Ой, как будто бы я должен проявлять уважение к такому сброду, смешно. Неизвестно, сколько людей они убили и ограбили, и сколько всего успели сделать с простыми людьми. К таким проявлять хоть минимальное уважение — себя не любить.

Про, собственно, сброд и говорить нечего — чёрт его знает, сколько раз эта треклятая пещера успела погрузиться в тишину, однако на этот раз она была особенно гнетущая. Моё сердечко буквально купалось в их коллективной злобе, а, в частности, в злобе главаря — он даже не подозревал, что своими эмоциями делал меня сильнее. Я уже и восстановиться успел после первого убийства. Но понять можно — решил тут главарь показать своё признание, а его тут же опустили.

Какая жалость.

…нет.

— Ты сказал достаточно, — ледяным тоном заявил разбойник, видимо, включив в своём центральном процессоре режим турбо. — Нападайте все. Вместе. СЕЙЧАС ЖЕ!

Словно цепные псы, получившие свободу, четверо человек побежало на меня, на этот раз не собираясь играть в поддавки: они окружили меня, попытавшись одновременно зажать со всех сторон. Удары они хотели нанести одновременно, не давая возможности отпрыгнуть в какую бы то ни было сторону, но подставляться под мечи у меня в планах, как ни странно, не было.

За неимением вариантов, я прыгнул.

Прыгнул сразу на метра… э-эм, примерно два с половиной, приземлившись прямо на лицо одного из разбойников, ногой зарядив ему в челюсть, после чего, не давая противнику и шанса на выживание, стоило оказаться полноценно на земле, разорвал дистанцию и перерезал горло, почему-то подумав, что кормилица бы гордилась мной.

Как это ни удивительно, техника облачного меча не предполагает таких не шибко великопарных исполнений, требуя большей лёгкости и некоей честности, но… Мне как-то плевать. В реальном бою важно использовать любую возможность. Нет ни честности, ни какой бы то ни было чести или грации.

Лишь победа.

Закончив со вторым, едва успел увернуться от удара в спину, чувствуя, как резко похолодало: одежду немножко так порезали. Призрачные булки непроизвольно сжались.

— Оппа, тебе нужна помощь?

Я проигнорировал встревоженную наблюдательницу, в который раз едва увернувшись от атаки. Ублюдки, увидев смерть ещё одного своего товарища, ещё больше увеличили напор, начав что-то орать, пытаясь меня загнать как какую-то крысу.

— Не сбежишь!!!

Ой, покричи ещё.

— Да, не сбегу, — признал я.

Резко развернувшись, выпустил из тела чистую энергию чёрного сердца: вреда она им особого не принесла, однако подсознательно напугала, заставив замешкаться, чем я и воспользовался, опасно сократив дистанцию, нанеся вертикальный удар мечом по одному разбойнику, после чего горизонтальный по его товарищу. Последний разбойник, не считая главаря, не мешкая, попытался меня проткнуть, однако, как это бывает в любых смертельных битвах, в которой хочется победить, у меня были на этот счёт свои мысли.

…мыслитель, блин.

Понимая, что блокировать удар не успеваю, делаю то, за что меня любой мастер секты бы просто на дерево повесил: отпустил меч, увернувшись от атаки разбойника, после чего буквально накинулся на мужика, начав душить. Он задёргался и захрипел, попытался достать меня мечом, но безуспешно — помня интересный опыт реакции Ци чёрного сердца на чужую силу, я начал вводить свою ядовитую энергию прямиком в тело своей жертвы, чувствуя себя каким-то ядовитым пауком.

Чёрная Ци проникла в разбойника, устроив в его теле настоящую войнушку.

С громким лязгом меч выпал из его рук, голова начала синеть. В сознание поступила информация, что я себе сейчас активно так рву мышцы, заставляя их работать на износ, но останавливаться было нельзя. Чёрное сердце в груди, чувствуя агонию моей жертвы, радостно плясало, наполняя меня силой, не давая дать заднюю. Горло в руках сжималось и как-то странно пульсировало, что, когда я вернусь в обычное состояние, обещало мне ночные кошмары.

Тело разбойника упало, а я вместе с ним. Мужик, чувствуя приближающуюся смерть, особо активно задёргалась, ещё не понимая, что это бесполезно.

Давай, умри уже. Давай, давай, давай…

Видимо, услышав мысленную просьбу невинного ребёнка, разбойник решил смилостивиться: тело ослабло.

Стоило мужику издать свой последний вздох, а мне — буквально на мгновение расслабиться, как передо мной оказался главный ублюдок, всё это время смотревший, как его подчинённых убивают. Харя недомонгола буквально нависла надо мной. Неожиданно пришло осознание того, что его подчинённые бы и не выжили — судя по всему, кто-то захотел взять себе сразу всего карпа. Он просто чужими руками расправился с помехой. Рабы, пойди всё по альтернативному пути, и не пикнули бы — не считая потенциального всезнайку, люди уже сломлены, да и если бы хотели, то маловероятно, что смогли бы что-то сделать мастеру боевых искусств.

Вот скотина…

Мудила, ожидавший возможности меня без лишней для себя опасности прибить, замахнулся мечом. Время для меня словно замедлилось: сознание начало искать варианты того, что делать, но вывод был один и крайне пугающий — у меня нет шансов. Ну, то есть, вообще. Тело едва слушалось, Ци осталось совсем немного, одним только естественным давлением он уже приносил мне определённый дискомфорт.

Вот и показал крутость, демонический «мастер» малолетний…

Главарь разбойников уже думал срубить мне голову, как из его груди, аки чужой (по крайней мере, с моего ракурса), вылез оставленный мной белый меч. За мудилой стояла моя сестрёнка, неслышной тенью подкравшись к врагу. Её лицо ничего не выражало, что, если честно, довольно сильно отличалось от её привычного поведения.

— Кха-а…

Тело разбойника вздрогнуло, на его животе появилось кровавое пятно. Взревев, недомонгол резко повернулся и уже думал забрать за собой сестрицу, как в теле громилы оказалось новое отверстие, пришедшее на этот раз в бок.

Вот так боссов рейдом и мочат!

— Планы поменялись, — решительно заявил мальчишка со шрамом на лице. — Карпа не будет!

— Будет, — хрипло возразил я, закашлявшись. — Мы его съедим. Хе-хе-хе!

Смех получился, пожалуй, даже слишком фальшивым, но ладно.

Громила не оценил юмора, издав свой последний, полный боли и какой-то внутренней злобы, хрип, после чего упал, успев предварительно меня подзарядить своей предсмертной болью и ненавистью — поток силы получился на славу. Уже бывшие рабы на фоне начали что-то неверяще кричать, но я их не слушал, потихоньку приходя в себя, параллельно серьёзно задумавшись над тем, стоит ли возвращаться в тело, или ну его нафиг, а то и больно будет, и вывернуть может от осознания того, что я только что устроил…

Да. Вот, вернёмся домой, тихонько себе ведёрко возьму, закроюсь где-нибудь, и вернусь в тело. Незачем портить себе честно заработанную репутацию, а то вдруг ещё подумают, что я снаружи острый, но внутри «тёплый» и «ранимый»…

Меня ж кондратий хватит.

— Это было очень опасно, оппа, — нависла надо мной девчонка, сложив руки, словно мать, недовольная поведением своего сына. — Ты должен был с самого начала попросить моей помощи.

Недобабулька, как есть недобабулька…

Паренёк со шрамом, проявляя чудеса странности, так же навис надо мной, разглядывая. Мой взгляд скосился с сестрёнки на него. Показательно приподнял бровь.

— У меня что-то на лице?

Мальчишка ответил не сразу, над чем-то серьёзно размышляя. Ещё и так подбородок начал гладить, словно искал бородку.

…хотя, может, и серьёзно искал.

— Кровь, — любезно ответил парень, страдальчески вздохнув. — Хён, прости, но ты не знаешь, что здесь происходит?

Я заставил себя криво ухмыльнуться. Ко мне только что обратились как к старшему, но далеко не «наставнику». И не «сонбэ», между прочим. Почти равный. Ну, мы не члены одной секты, так что смотреть нужно на другие факторы. В принципе, будь он уроженцем этого мира, уже начал бы вести себя как полноценный нижестоящий, но парень явно был другого воспитания — более современного.

— У меня есть пару идей… — мысленно улыбнувшись, ответил я.

Судя по взгляду сестрицы, если она сейчас не получит вразумительных объяснений, стоит ждать беды.

Эх, тяжелые будни…

Глава 16

Перво-наперво, необходимо было решить вопрос с крестьянами — люди боялись куда-либо разбегаться и смотрели на нас как на каких-то мелких небожителей, ожидая команд. На нашего нового друга — Хван Мун Су (или же просто «Всезнайку», мне так проще, кхе-кхе) — люди косились так, словно у них были, скажем так, некоторые вопросы.

Сильно много знающий парниша этот момент уточнил, запустив целую цепочку размышлений и откровений:

— Я… — замялся Всезнайка. — Изначально это тело принадлежало не мне.

И этот человек только что уверенно проткнул себе подобного мечом. Иногда психика человека выдаёт такое, что лучше просто улыбаться и кивать, серьёзно.

Моя сестрица нахмурилась. Выросшая на местных поверьях и легендах, её, мягко скажем, смутил момент похищения чужого тела. Если в моём случае тело принадлежало мне с самого начала, то мальчишка со шрамом считался чем-то вроде захватчика. А кто у нас здесь захватывает чужие тела? Вопрос риторический.

Демоны из Преисподней.

— Я давно задавалась вопросом, почему Альянс Праведников решил скрыть твоё существование, Всезнающий Спаситель. — Так, кажется, сестрица про себя называла «легенду» её временной линии. — Возможно ли, что ты демон?

— Э-э-э? — открыл рот ничего не понимающий парень. Он нахмурился, усиленно начав напрягать память. Его шаблон продолжал уверенно рваться. — Нуна, я точно никакой не «Всезнающий Спаситель» и не демон. Честно говоря, сначала я подумал, что это вы демоны, но теперь сильно сомневаюсь… — парень немного помолчал. — Не припомню в романе такого…

— Что? — спросили мы с сестрицей одновременно.

В голове, казалось, сложился последний кирпичик. Если бы я таки вернулся в своё тело, то чёрт знает, как бы отреагировал.

Мама, спаси меня.

— Что? — смутился мальчик (или как к нему обращаться?..), словно специально повторив за нами. — Я… я уже совсем ничего не понимаю. Простите, нуна, хён…

Нуна — это что-то вроде старшей девушки. Обычно, правда, употребляется к старшим сёстрам.

Сестрица потёрла виски. Я почесал голову. Мне было немного легче — с самого начала понимал, что здесь твориться какая-то ядрёная дичь, но блин…

Блин.

И почему-то мне кажется, что всё происходящее как-то связано с моей крайне странной смертью?.. Возможно ли, что произошло нечто, что… как бы сказать? Нарушило работу сразу нескольких миров, из-за чего в одной (или не одной) из реальностей случилась странная мешанина — мой перенос, «возвращение в прошлое» сестрицы и приход вот этого читателя? Просто по отдельности воспринимать это всё как-то тяжеловато, — я имею в виду, на грани истерики, — а вместе… Это может быть последствием чего-то масштабного.

Но что тогда должно было произойти в треклятом мироздании? Я никогда особо не погружался в эзотерику и откровенно плаваю во всех этих понятиях и представлениях, так что остаётся только гадать, полагаясь на свои куцые знания.

…потом, правда, хотелось бы узнать.

— Предлагаю для начала разобраться с твоими бывшими односельчанами, — позволил тельцу устало вздохнуть, в тысячный раз благодарный вселенной за то, что я могу выйти из тела и проигнорировать раздражители. Ребята, в который раз переглянувшись, видимо, уже и забыв про простой люд, кивнули. Улыбнувшись, персонально Всезнайке добавил: — Ты же захочешь отправиться с нами в секту, не так ли?

Явно хорошо знающий «сюжет» читатель (я даже не сомневаюсь в том, что он не врёт) неловко улыбнулся — ответ здесь и не нужен был. Вроде сильно глупых среди нас не было (правда, у меня есть определённые сомнения, когда я смотрю на парня в зеркале), и у каждого были свои мысли, которые можно было свести к: нельзя разделяться, необходимо изучить неясный объект(ы) и удостовериться, что никакие тайны не будут раскрыты даже случайно, и вот в таком духе. Это не то, что нужно было озвучивать, из разряда очевидного. У нас с сестрицей уже образовалось какое-то доверие, чего нельзя было сказать про новенького.

Персонально до поселения людей мы сопровождать не собирались, но из чащи, куда нелёгкая нас завела, выбраться нужно было, поэтому пришлось потратить ещё какое-то время на то, чтобы помочь растерянным людям выбраться отсюда, а потом ещё и дополнительно объяснить, чего это их мелкого конфискуют.

— В благодарность за спасение наших жизней, он станет нашим слугой, — чопорно ответила сестрица, несмотря на рост, смотря на пожилого мужчину, видимо, управляющего деревней, как старшая. Оно так и есть, в общем-то, но дети, как правило, так себя показать не смогут.

— Наш Хван Мун Су… слугой? — непонимающе переспросил мужчина.

По его лицу было видно, что спорить он не собирался, больше уточнял детали. В конце концов, стать слугой двух молодых мастеров, которые в таком возрасте уже могут устраивать побоище, крайне престижно.

— Мы члены секты Облачного Меча, — заявила с гордостью девчонка. — Ученики уважаемого старейшины, управляющий. Можете не сомневаться, что судьба Хван Мун Су изменится в лучшую сторону.

— О-облачного Меча? — неверяще пробормотал новенький, как-то странно сжавшись.

Хе-хе-хе, кажется, он в полной мере понял, куда мы его тащим.

— Какое облегчение… — радостно пробормотал старик, да и все остальные заулыбались. — Наконец-то этого сумасшедшего кто-то заберёт!

Мы с сестрицей непонимающе переглянулись. Новоявленный «слуга» устало вздохнул.

Положение «слуги» мы ещё толком оговорить не успели, но это пока самый простой способ потянуть паренька за нами в секту (на законных основаниях, да). Не учеником же очередным делать — у нашего старичка и так появились дополнительные проблемы на почве приёма непонятно откуда упавшей ученицы, а тут ещё и сами ученики новых ищут. Нет, это так не работает, даже если сам мастер и сжалится — в конце концов, проявлять неуважение (особенно настолько большое) по отношению к нашему старейшине-уборщику никто не планировал и в теории.

На обратном пути замученный собственными же мыслями паренёк сдался:

— Вы сказали… Секта Облачного Меча?

— Мы не допустим того, чтобы она перестала существовать, — вместо этого ответила сестрица.

Паренёк, кажется, едва не упал. К моему удивлению, он засмеялся. Не истерично, а вполне себе весело — ситуация его смешила, и я, в принципе, понимал, почему.

Тут только смеяться и остаётся.

— Я так и не спросил, как вас зовут, хён, нуна.

Мы остановились, в которой раз переглянувшись. Уже примерно понимая, какая будет реакция, я ответил:

— Мою младшую сестрицу зовут Джун Ён А. Меня же… — я положил руку на плечо всезнайки, улыбнувшись ещё шире. — Ан Хаян.

— … — очень выразительно помолчал новый, кхе-кхе, слуга, только что познавший Дзен. — Этого не было в романе…

Я фыркнул.

— Крутил я на своём мече этот «роман».

— Оппа, ученик уважаемого старейшины не должен так разговаривать, — нахмурилась сестрица.

Новоявленный «слуга», услышав меня, захихикал уже чуть истеричнее.

А я только поверил…

— Безумный Демон, которого я знаю, так никогда бы не ответил… Я верю тебе, хён!

Блин, он пришёл в себя слишком быстро. Ладно, чего ещё ожидать от человека, который, вполне возможно, знает про личную жизнь местного населения больше, чем они сами.

…а ведь, если так подумать, стрёмная это фигня…

Хочу к кормилице. Где она там?..

Поймать карпа было не сказать, что сложно, но и не сказать, что легко — сетки мы, гении, взять не додумались, как и не было ничего подобного у разбойников, поэтому пришлось нырять, фактически, с голой задницей — только меч спасал. Как самому сильному члену группы, естественно, нырять пришлось мне — сестрица будет с ним расправляться, когда я выкину его на сушу, а всезнайка… Э-эм, по ситуации — будем честными, пока от него пользы, не считая чистой информации, немного. Благодаря Ци, я мог намного дольше продержаться без воздуха (да и, в принципе, всего необходимого человеку), что, впрочем, особой радости мне не добавляло.

Наверное, я бы и не решился прыгать на глубину, если бы не возможность свою «нерешительность» просто игнорировать. Окровавленную одежду кинул на земле — только мешаться будет, оставил только набедренную повязку, обмотанную на манер труселей. В самой воде, кстати, я чувствовал себя просто прекрасно — тело сразу наполнилось энергией, усталости словно и не было, как и истощения Ци. Стоит ли говорить, что ситуация бедного недодракона была крайне плачевной?

Найти карпа оказалось несложно — почувствовав приближение чужака, который, между прочим, до этого уже хорошенько так вдарил своей энергией по водоему, рыбка с рогами сама решила напасть, пустив в меня луч любви, что мне удалось, чувствуя постоянную подпитку от самого озера, буквально разрезать взятым с собой мечом, покрыв его чёрной энергией. К счастью, озеро было совсем небольшим, поэтому дистанцию между нами удалось разорвать быстро, да и сама рыба, ещё не имея необходимого интеллекта, видимо, посчитала, что в ближнем бою имеет больше шансов.

Как ни странно, пробить чешую мне так просто не получилось, зато удалось полоснуть мечом по рогам карпа и его глазам. Дальше было проще — схватить рыбу и пустить в неё свою силу, после чего потащить на сушу. Я себе реально чувствую какой-то ядовитой тварью — пустить яд и потащить непонятно куда/убить, м-да… Рыба, конечно, брыкалась, во многих местах умудрилась меня своими лучами добра обжечь и острым хвостом натурально порезать, но…

Как же я обожаю возможность выйти из тела. Можно, конечно, пафосно игнорировать боль, но я таки лучше предпочту её не чувствовать.

Почему-то была уверенность, что, приди мы на пару деньков позже, и рыбка стала ещё больше. Не повезло карпу, как есть не повезло.

После того как я, не без помощи сестрицы и нашего нового «слуги», окончательно вытащили на сушу брыкающуюся будущую еду, начался фирменный триллер: забить бедолагу оказалось намного сложнее, чем это казалось на первый взгляд. Таким садистом я себя ещё не чувствовал — слишком много дыр пришлось сделать в рыбке, слишком долго она держалась.

Опустим это.

— Рыбку жалко… — пробормотал я устало, пнув, наконец-то, отправившуюся в следующее путешествие рыбину.

Скорее всего на небесах она меня шлёт нахрен.

— Между рыбой, мечтающей стать драконом, и человеческими жизнями — я выберу человеческие жизни, оппа, — решительно ответила сестрица, без какой-либо жалости смотря на карпа. Его рога я тоже достал — наверное, повешу себе в комнате. — Нам нужна сила не только для того, чтобы удовлетворить свои эгоистичные желания, но и для спасения невинных.

— В «Веке слёз»… — уже было заговорил паренёк, но, наткнувшись на наши взгляды, отмахнулся. — Так назывался роман.

— Ну кто бы сомневался, — поморщился я.

— Так вот… — прокашлялся новенький. — В «Веке слёз» карпа съел неизвестный демонический мастер, но его тело разорвало.

Лицо сестрицы вытянулось.

— Что-что? — переспросил я, непроизвольно отойдя от рыбины.

— Жадность, — пожал плечами паренёк. — Он решил съесть сразу всего карпа, за что и поплатился, хён.

— Погоди, — прищурился я, кое-что поняв. — Ты что, хотел скормить эту рыбу тому главарю разбойников?

Всезнайка чуть смущённо улыбнулся.

— …я знала, что Всезнающий Спаситель не так чист, но это уже слишком… — совсем разочаровалась в жизни сестрица.

Подошёл к ней и жалостливо погладил по голове. Как ни странно, недомелочь была не против.

Готовили карпа мы аккуратно (необходимые принадлежности с собой взять таки додумались, да), на медленном огне. Почему-то постоянно были мысли, что он сейчас рванёт, но рыбина, к счастью, смилостивилась. Карп был слишком большим, поэтому мы разделили его на порции. Были мысли разрезать пополам и сохранить отдельные части, чтобы, так сказать, получился запас и милость мастеру (ну а кому ещё давать такое, если только не кормилице, которая вообще непонятно где?), но быстро удалось понять, что не получится.

— Энергия рассеивается, — поморщился я, в состоянии внетелесности чувствуя, как быстро уходит сила из карпа.

То есть, её ещё было очень много, нам точно с запасом хватит, но уже к утру практически вся Ци «выветрится».

— Если бы я знала, что он будет таким большим, то позвала бы мастера… — совсем погрустнела недомелочь.

Тоже привязалась сильно к старику. Ну, было бы чему удивляться — мировой старик.

По мере готовки, кстати, сестрица с нашим новым «слугой» умудрились поспорить. По многим «историческим» и чисто философским моментам, м-да…

Вот, например…

— Главой секты Призрачных Убийц был мужчина, а не женщина.

— В романе пол автор не уточнил, но давал намёки на то, что она — женщина, — не согласился паренёк.

…кто-то переодевается? Ну да, ну да…

Или вот:

— Искусство секты Цветущей Сливы завязано на концепцию цветения сливы. Я точно помню, что читала трактаты об этом.

— Искусство Цветущей Сливы завязано на концепцию самой жизни, а не цветению какой-то сливы, — возразил всезнайка. — Об этом говорил в диалогах один из мастеров секты в пятом томе где-то на странице…

…так, он что, зубрил этот роман, что ли?!

Наверное, я непроизвольно стал свидетелем самого странного спора в мире: сомневаюсь, что в этом мире когда-то спорило два человека, знакомых с «сюжетом» мира, где они живут.

Понятное дело, некоторые вопросы мучили и меня:

— Моя кормилица, — вклинился я в спор двух жуликов. То есть, я знал, что она жива, но мне хотелось услышать её… альтернативную судьбу. — Что с ней?

— Прости, хён… кто? — непонимающе захлопал глазами новоявленный «слуга».

— Женщина, которая кормила меня грудью в культе, — пояснил терпеливо я. — Красноволосая, довольно крепкая и высокая.

Шестерёнки в голове мальчика усиленно заработали.

— Я слышал только про упоминание Красной Бури, одного из пяти Чёрных Генералов. Но в романе это мужчи… — мальчишка сам себя оборвал, после чего потёр виски. — Тоже женщина?

…боже, как же я тебя понимаю.

Так и не вернувшись в тело, всё это время находясь в состоянии внетелесности, улыбнулся. В этой же призрачной форме.

Буря. Красная Буря. Чёрный Генерал. Теперь понятно. Ну да, ей подходит.

— Да, я говорю про… неё.

Всезнайка, сделав для себя новое открытие, покачал головой.

— Кажется, он… э-э-э, она умерла ещё в самом начале. Прости, хён, но подробности становления Безумного Де… — парень запнулся. — Тебя стали раскрываться только ближе к концу. Я до него так и не дошёл. Заснул у себя в кровати, а проснулся…

Парень хлопнул себя по груди.

Кто бы, мать его, сомневался.

Уже готового карпа мы, не без моей сверхъестественной чуйки, поделили на троих, чётко (ну, ладно, опять зазнался, почти) рассчитав количество Ци. Порции у нас были в зависимости от того, кто сколько сможет выдержать. Наиболее слабым среди нас был новенький, поэтому порция у него получилась меньше всех, что, как бы, всё равно очень круто — особенно для простого человека. Мигом, по идее, получит запас Ци для развития, получит обновлённое тело, а дальше уже по накатанной — развиваться будет так точно быстрее. Уже побольше рыбы придётся съесть сестрице, когда мне достался кусочек больше всех — не из жадности, опять же, просто смогу больше выдержать. При этом оставалось ещё куча рыбы, которую нам просто нельзя было есть — разорвёт, а к следующему приёму уже будет почти бесполезно. Подумываю о том, что подкинуть её на обратном пути тем сельчанам — опять же, нет особого смысла, ибо большая часть энергии к тому моменту уйдёт, но всё равно забавно получится, если целое маленькое селение вдруг станет пусть и слабенькими, но сверхлюдьми.

А там, глядишь, новый клан появится.

Когда мы съели свои порции, сначала ничего не происходило.

— Обычно в такие моменты кто-то неожиданно взрывается, — поделился откровениями я, погладив свой живот.

Недомелось с другой недомелочью тактично промолчали, одним своим взглядом крайне вежливо попросив меня заткнуть варежку.

К счастью, через пару минут по телу из живота пошёл поток энергии. Сначала слабый, но потом постепенно усиливающийся. У меня он случился раньше всех, затем то же самое начало происходить и с сестрицей, и с новоявленным слугой. И если девчонка села в позу для медитации, начав шаманить со своей силой в одном понятном ей направлении, а мальчишка просто стоял и кайфовал от полноценной перестройки организма, то я принялся выполнять движения техники облачного меча.

Делал я это потому, что чёрное сердечко внутри больно быстро начало поглощать силу, желая неприлично сильно так отожраться, что в мои планы не входило. Мне нужно было хотя бы частично уровнять свою силу, а чтобы это сделать, нужно продвинуться в технике секты Облачного Меча.

Первые минут тридцать я просто накапливал в себе Ци спектра техники облачного меча, гоняя энергию строго по одному маршруту, направляя поступающую из живота странно-золотую Ци в этот поток. Потом, где-то через пару часов, когда сестрица с новеньким начали в себя приходить, почему-то быстро побежав к озеру, только приступил к тому, чтобы оформить эту Ци более практично — я начал у себя в груди, следуя внутренним инстинктам и навыкам в управлении энергии, как и все третьеклассные мастера, заниматься формированием источника. В моём случае — «псевдо».

Так-то, чисто технически, «источником» то, что я пытался сделать, давая команду и направление своей силе, было назвать нельзя. Скорее уж некий буфер вокруг чёрного сердца, который должен был стать его полноценной частью, делая мою силу более стабильной и не настолько «злой». Плюс, некая маскировка, которая не даст сразу определить, кто я — праведный мастер или демонический, а то здесь по направленности энергии это понять легко. Так-то, я долгое время над этим всем размышлял и сошёлся на мысли, что по-настоящему создавать полноценный новый источник Ци просто бесполезно и потенциально опасно, да и что мне потом с ними двумя делать?

Развивать сразу два источника? Нет, так я просто застряну. Лучше иметь один по-настоящему сильный и с уникальным спектром энергии «генератор», под который возможно будет сразу гармонично подстроить целый стиль жизни, чем разрываться между двумя полноценными философиями существования, одна из которых, к тому же, ещё и во многом весьма и весьма ограниченная.

Если честно, чувствовал себя художником, который творит настоящий шедевр: в груди словно что-то расцветало, разбавлялось и переливалось. Сердце билось громко-громко, в ушах словно барабаны были, и это учитывая, что весь процесс проходил в состоянии внетелесности. Мышцы на теле постоянно сокращались, грозясь судорогами, кожа стала какой-то неприятно-липкой. Не знаю, сколько точно я исполнял технику, но в какой момент начал её по чуть-чуть, будто и непроизвольно, корректировать под всё менявшийся поток энергии. Происходило это всё бессознательно, когда сознательно (если то состояние, в котором я находился, вообще можно назвать «сознательным») я просто… Скажем так:

Просто наблюдал за тем, контролируя, понятное дело, процесс, как чёрное и синее между собой смешивается и становится чёрно-синим. Со стороны выглядело крайне красиво, пусть и местами странно — энергии будто начали входить в резонанс, а потом, пусть и нехотя, срастаться. Причём, «нежелание», как ни странно, шло от чёрного сердечка, но…Главным в наших непростых отношениях таки был я.

В какой-то момент всё закончилось и моё тело просто упало, осталась стоять лишь моя призрачная форма. Естественно, ко мне тут же подбежали уже чистые «слуга» и сестрица, начав проверять моё состояние. Убедившись в том, что со мной всё хорошо, потащили к озеру — отмывать.

Они, кажется, стали чуть выше? И… не знаю, как-то симпатичнее?

Вот так допинг из рыбы…

Но больше всего удивило меня не это: моё восприятие, кажется, малёху опять исказилось. Я видел какие-то странные нити — одни были связаны с моим телом и призрачной формой, другие же были в телах жуликов, и почему-то у меня были мысли, что, при желании, я смогу… как бы сказать? Притронуться к ним? Потянуть за них? Это что, мой шизофренический бред о том, что я управляю своим телом как какой-то кукловод, каким-то образом воплотился?

Приехали.

…наверное, лучше было во время формирования буфера и слияния двух спектров энергии оставаться в теле…

— И кто это? — непонимающе спросил мастер.

— Слуга, — опустила виновато голову сестрица.

— Приветствую господина! — склонил вроде бы даже почтенно голову, собственно, сам слуга.

Наш мастер уже совсем ничего не понимал.

— Что вы приняли? — совсем нахмурился старик. — Я чувствую, что ваш поток энергии стал чище и лучше, да и… — старичок задумчиво почесал голову. — Вы стали немного выше? Маленькая лисица…

— Это всё лекарства от дедушки, — сжалась красная как рак сестрица, понимая, насколько фальшиво это звучит.

Мастер страдальчески вздохнул.

— А это что? — обратился старичок ко мне, указав на мою спину.

— Рога дракона-рыбы, — совершенно честно ответил я, уверенный в том, что ложь раскроют и будет только хуже. — В озере нашёл.

— … — наш старичок как-то странно покрутил метлу в руках.

В конечном итоге просто поднял взгляд на облака.

— Мастер? — учтиво поинтересовался.

— … — старичок перевёл на меня взгляд, едва-едва прищурившись, словно к чему-то прислушиваясь. — Изменения в тебе самые очевидные, Ан Хаян. Теперь мне намного тяжелее в тебе увидеть демоническую Ци. Мне нужно подумать…

Мастер таки сломался.

…а мне ещё ведёрко искать. Даже не представляю, как меня навернёт, когда я вернусь в тело.

Кто бы мог подумать, что эта вся ситуация станет первым кирпичиком, ставшим причиной того, почему нам пришлось покинуть секту и отправиться в собственное приключение. Естественно, всё произошло неожиданно — как для сестрицы с новым «слугой», так и для меня.

Но обо всём по порядку.

Глава 17

Время в секте проходило неспешно: начнём с того, что наши тренировки в секте стали намного проще — тысячелетний карп точно пошёл нам на пользу, и на недомелочи это отразилось больше всего, — ну, просто в случае всезнайки сравнить не получится, ибо он был простым человеком. Сначала сестрёнка, получая от этого чуть ли не физическое удовольствие, быстро нагнала остальных ребят в силе и выносливости, а потом стремительными темпами начала обгонять. Насколько я понял, она уже сформировала себе источник, так что это, вроде как, и не шибко удивительно, но дело было не только в нём. Кроме этого, сестрица постепенно начинала вести себя… как бы сказать? Более открыто и уверенно. О, нет, это не связано с тем, что она, получив «талант», наглела, нет.

Всё проще — дело во мне.

Я влиял на неё. Постоянно общался, наглядно объяснял, что, как и почему делаю, а также то, как нужно общаться с остальной мелочью, чтобы они не нарывались на лишние конфликты, не причиняя им вреда (слишком сильного). Понимая, что у недомелочи есть полноценная психологическая травма на почве детей, их безопасности и заботе о них (да и, как я понял, много чего ещё), мне приходилось делать акценты на том, против чего предоставить какие-то аргументы было сложно даже не-совсем-маленькой-лисице — логика. Местами странная, но логика.

— Тебе необязательно кого-то по-настоящему сильно бить, — хмыкнул я, смотря в глаза серьёзной «маленькой лисицы». — Достаточно лишь показать, что ты можешь ударить. Показательно. Запугать, сестрица.

— Но я не могу причинить им вреда, — прикусила губу девочка. — Оппа, это не шутка. Когда я задумываюсь об этом, то начинаю видеть лица учеников, которых отправили на войну. Это слишком для меня.

— А они откуда будут знать, что ты их на самом деле не будешь бить? — веско заметил я. — Ну… Больно.

ПТСР в условиях псевдо-древнекитайского-корейского фэнтэзи… М-да.

Постепенно репутация сестрицы менялась. В конце концов, одно дело, когда её кроет старший брат — это, в общем-то, нормально, только уважения так не добиться — но совсем другое дело, когда девочка может постоять за себя сама и показать, что своё место она получила не просто так. Кроме того, что недомелочь начала обгонять остальную мелочь (какое достижение, хех) на тренировках, что было заметно невооруженным взглядом, она так же на спаррингах… как бы сказать?

Начала давить на соперников. По моим заветам.

— Н-не смотри на меня так, — опасливо направил деревянный меч мальчишка.

Сестрица чуть приподняла голову, её взгляд стал только мрачнее.

— Я твоя старшая наставница, Ча Хон До. Ты обращаешься ко мне неправильно.

Мальчишка открыл рот, непроизвольно переведя на меня взгляд. Увидев мою добрую, миролюбивую улыбку, малец совсем струхнул, за чем искоса следили и остальные дети. Любят же они на нас глазеть.

— Ты запомнила моё имя? — совсем струхнул паренёк.

— Я запомнила имена всех учеников секты, — добродушно улыбнулась недомелочь. Она действительно любила детей, даже если они с ней плохо обращались. Ну, у каждого свои проблемы с головой, тут ничего не поделаешь. — Имя каждого.

Дети вокруг меня сглотнули, мальчишка, стоявший напротив сестрицы, едва не уронил меч.

Я чувствовал настоящую гордость за сестрицу. Даже учитель фехтования с интересом следил, а это показатель — мужик он вроде как не плохой, но весьма и весьма пофигистичный.

Было глупо отрицать, что менялось не только моё окружение. Менялся и я. Сестрица с нашим «слугой» уже в полной мере осознавали, как работает моё сердечко, и понимали, куда мне нужно двигаться. К тому же, концепция «стиля жизни» для них так же была более чем понятной — один это усвоил из романа (читер, блин), а вторая поняла, что боевые искусства, как ни странно, не только боевые искусства, благодаря жизненному опыту. Нельзя сказать, что я и сам не мог справиться, но постоянно… как бы сказать… Что-то упускал?

Просто стоит признать, что у меня были некоторые проблемы — мой менталитет отличался от менталитета местных слишком сильно, не давая настроиться на нужную «волну». И, как ни странно, мне решили помочь. Буквально корректировали путь, указывая на недочёты. Правда, занималась этим, по большей части, сестрица, ибо опыта имела в этом поболее; практически земляк выступал больше «свежим взглядом», с которым, к тому же, у меня частенько совпадали мысли — более современное мышление, в конце концов.

Вот, например:

— Оппа, ты ведёшь себя слишком… прямо, — наставительно объясняла мне прописные истины девчонка. — То, чего хочешь ты, не добиться одними лишь прямыми оскорблениями — тебе нужно действовать тоньше.

— И это говоришь мне ты, сестрица? — приподнял выразительно бровь я.

Недомелочь улыбнулась.

— У тебя слишком миловидная и нежная внешность, чтобы вести себя как варвар, оппа. — Она точно знала, что заденет меня этим. ТОЧНО ЗНАЛА! — Это дезориентируют и скорее путает, а не раздражает. Хотя, — погрузилась в воспоминания девчонка. — У тебя явно есть талант в этом. Но это не важно. Тебе нужно вести себя больше, как… — сестрица серьёзно задумалась, не зная, какие слова подобрать.

— Как самовлюбленный сын богатого чиновника, — подсказал наш «слуга». Хотя, в последнее время он действительно нам прислуживает, пусть и больше на виду, так что… кхм, не так уж и формально.

— Да, Хван Мун Су прав! — загорелись глаза девчонки. — Только… не переборщи, оппа…

Ага, осталось ещё понять, что конкретно они имели в виду. В голове, конечно, лампочка загорелась, но…

Блин, нет, становиться индюком мне уж точно не хотелось. Разве что… Так. Так, так, так… показательно и с некоей неприкрытой самоиронией, изначально мне свойственной?

Сердце в груди забилось чуть быстрее, словно находя в этом какой-то отклик. Да, кажется, теперь понимаю! Меня немного пугает мысль, что есть буквальная необходимость меняться под заданный образ, но успокаивает то, что люди носят социальные маски тысячи лет — это, по идее, нормально.

Понимание же, что без изменений не будет развития, успокаивало ещё больше. Здесь, в общем-то, главное, чтобы развитие было не отрицательным, кхе-кхе.

Что касается нашего читателя — он так же начал заниматься боевыми искусствами. Мы не могли передать ему технику секты Облачного Меча, только это особо и не требовалось — сестрица за жизнь смогла нарыть немало техник, да и перед смертью доработала искусство лазурного дракона. Недомелочь гордо заявила, что её конечный продукт по своей сути получился если не лучше теперешней техники облачного меча, то не отставал.

— Я поменяла основную концепцию техники, — хвасталась сестрица, и не думая скрывать гордой улыбки. — Вложила в неё суть лазурного дракона. То, чего не сделал её основатель, попытавшись не стать драконом, а просто повторить его, — лицо сестрицы ожесточилось. — Он не учел, что течение энергии отличается и что нужно стремиться не к подделке.

Явно вложила какой-то дополнительный философский смысл. Ох уж эти недобабульки.

— Это точно безопасно? — малость нервничал парень. — Я точно помню, где находятся хоро…

— Технику потом можно поменять, и не один раз, — сложила руки сестрица. — Ты ещё достаточно молод для этого. Мы с оппой не сможем тебя всё время защищать.

Читака вздохнул.

— Да, ты права, нуна, прости…

Тренировать его приходилось отдельно и скрытно, что накладывало некоторые сложности, но благодаря тому, что он употребил тысячелетнего карпа, развитие читаки так же было достаточно быстрым: по крайней мере, он уже не умрёт от первого попавшегося сверхчеловека, а там выступаю нашей основной ударной силой всё равно я.

…так, кажется, я про что-то забыл?

Ах, точно.

Понятное дело, что про Толстяка я не забыл. Он был для меня чем-то вроде отдушины и по-настоящему верного младшего. Да и, к тому же, с его помощью можно было проверять то, что лучше было лишний раз на глазах у всех не проверять, а то возникнут вопросы, на которые я ответить уж точно не смогу, а потом запущенный механизм уже остановить не получится. Мастер же, скорее всего, и так за нами наблюдает, так что об этом я уже как-то не парился.

Старичок и так уже знает столько, что дальше особо и некуда. Если мы ему скажем, что не уроженцы этого мира, то он, скорее всего, просто пожмёт плечами и меланхолично продолжит подметать секту, право слово.

Возвращаясь же к толстому бедолаге…

— С-старший наставник Ан Хаян, я так и не понял, что вы имеете в виду…

Я в который раз вздохнул.

— Просто стой на месте, мелочь, — осмотрел я с ног до головы Толстяка, привычно хлопнув его по плечу. — Больно не будет. Ты максимум почувствуешь, что к твоей душе что-то прикасается и берёт под контроль.

Толстяк в ужасе открыл рот.

— Н-но…

— Всё будет хорошо, — заверил я своего протеже. — Главное, чтобы ты об этом никому не рассказывал, понимаешь?

— Конечно! — даже возмутился паренёк. — Я же пообещал!

Я цыкнул языком. Блин, какой же хороший парень. Жаль, что он попал в мою компанию.

Про подобные эксперименты сестрица с читакой не знали, да и вообще не слышали про то, что у меня есть такая способность. По факту, о ней пока знает только толстяк. Ну, может, ещё мастер догадывается, но на том и всё.Духовные нити — так я их решил назвать. Они были во всех встречных мне людях и животных, даже совсем маленьких насекомых. Нити, как бы сказать… Они не имели цвета, но у них были какие-то оттенки. Как ни странно, у меня не получалось то, что я видел, интерпретировать привычными словами и понятиями.

После того, как я их смог увидеть, управлять собственным телом через состояние внетелесности стало намного легче — духовные мозги, зафиксировав, наконец-то, то, что пытались смоделировать на протяжении длительного времени, намного легче воспринимали такое вот управление. Вместе же с этим, когда мне удалось обмотать призрачные пальцы этими нитями, мои движения приобрели в некоторые местах некую… неестественность.

Абсурдная точность. Абсурдный баланс тела — мне казалось, что я мог свой центр тяжести буквально перекидывать на нужные мне части тела, дёргая призрачными пальцами за нити физического (и, кажется, не только физического) тела. Апогеем моих экспериментов стало то, что я приноровился как бы выходить из тела, но как бы и оставаться в нём. Эмоции отходили на второй план, тело слушалось далеко за гранью слова «прекрасно», при этом оставляя некое подобие чувства боли.

Зачем? Чтобы окончательно крышей не поехать и не начать подсознательно подставляться под удары, чтобы выбрать лучший момент для атаки. Боль, как бы было неприятно это слышать, лучше чувствовать — это естественный защитный механизм. Он не только предупреждает мозг, что с телом что-то не так, но и рефлекторно заставляет этот же мозг быстро реагировать: тот же пример с чем-то горячим, когда берёшь его голыми руками.

Я уже за собой заметил, что стал намного пофигистичнее относиться к собственной тушке, как бы ни пытался контролировать всё.

Толстяк же нужен для того, чтобы вывести свои способности на новый уровень: раз я могу управлять своими нитями, то и чужими, ведь так?

Подойдя к дрожавшему толстячку почти вплотную, начал его осматривать. Со стороны, наверное, я выглядел стремновато.

— Я… я должен выжить, старший наставник, — едва ли не пропищал пухляш.

Я проигнорировал паренька, выйдя из тела. Призрачные нити, тянувшиеся к моему телу, всё ещё были обмотаны вокруг моих пальцев, но они нисколько не мешали двигаться и, казалось, могли растягиваться, следуя за мной.

Прикоснуться к чужим нитям оказалось сложнее, чем я думал. Во-первых, было сопротивление от чужого тела, во-вторых, сам толстяк ощутил, что что-то происходит не то:

— Х-холодно, — был на грани слёз мелочь.

Я нахмурился, впрочем, не остановившись. Дотянуться до нитей удалось, как и прикоснуться к ним, но стоило попробовать их потянуть на себя, как перепуганный мелкий (ну, он уже выше меня, так-то) нервно дёрнулся и отпрыгнул от меня, трясясь всем телом.

— С-старший наставник Ан Хаян, пожалуйста, хватит…

Естественно, эксперимент на этом пришлось закончить. Идею можно было теоретически реализовать, но чего-то не хватало. С толстяком я потом ещё отдельно долго общался и успокаивал, а после стал проводить ещё больше времени, чтобы как-то загладить вину. Несмотря на подобные эксперименты, кажется, я стал лучшим, настоящим и единственным другом для толстячка. Или уж скорее чем-то вроде старшего брата — немного странного, со своими недостатками, но родного и ценящего родню.

Было не шибко весело видеть, как он старается развиваться, как впахивает за десятерых, но постепенно отстаёт от остальных детей всё больше и больше. Когда все в нашем поколении уже могли выпустить Ци вовне, он лишь приближался к этому; когда тела детей в своей гибкости дошли до уровня профессиональных гимнастов, что для техники облачного меча было важно, толстячок просто застревал из-за своего пуза, неспособный нормально повторить некоторые движения. Я советовался по этому поводу с сестрицей и читакой, но пока техники для него нормальной ни у кого из нас не было, хотя и варианты существовали.

Один из них, и наиболее вероятный: толстячку нужно было стать демоническим мастером и буквально превратить своё физическое тело в оружие. Воздействие «праведной» Ци было просто слишком мягким и не могло в нужной мере трансформировать тело и использовать «накапливаемые» организмом «ресурсы», а лекарства, даже сокровища по типу тысячелетнего карпа, если и помогут, то временно — конституция тела толстяка была другой, но она не было неправильной или «поломанной». Просто другой.

Время же продолжало идти: мы вместе видели бури и снег, ветер, дождь и жару.

Постепенно мне удавалось подстраиваться под заданный образ всё лучше и лучше. Во многом это было благодаря тому, что наш старик, наконец-то, начал учить нас не только двигаться, но и дышать. Для этого он начал проводить отдельные, полноценные уроки дыхания, — конечно же, после уборки вечерком. Убирали мы каждый день. В конце концов, мы дышим всю жизнь, и, когда делаем вдох, так же втягиванием в себя пусть совсем небольшую, но капельку Ци. Старейшина-уборщик учил втягивать больше и вместе с этим отдавать столько же, входя в подобие резонанса с окружением.

Местные, даже праведные мастера, привыкли больше брать, чем отдавать. Для демонических мастеров проблема была ощутима ещё больше — лично мне отдавать энергию, не извращая её, обратно, было намного сложнее, чем сестрице, не говоря о читаке. Понятное дело, что просто игнорировать паренёк какую-то «крутую штуку» не мог (и его можно понять), поэтому из коридора «незаметно» подсматривал и подслушивал, пытаясь повторить, чему мастер не противился, относясь к этому максимально безразлично, видимо, не считая что-то такое каким-то слишком серьёзным нарушением, что, как бы, не так — за это и прибить могли, — но только не наш старичок. Хех, с нами и не такой Дзен познаешь.

Что немного расстраивало и било по самолюбию, даже у Всезнайки всё получалось в плане дыхания и резонанса с миром намного лучше и легче, чем у меня.

Но даже так — после таких уроков дышать становилось намного проще, в голове словно туман рассеивался. Вместе с этим становилось легче контролировать не только своё тело, но и психологическое состояние. Дыхательная практика мастера будто открыла совершенно новую дорогу, которая была чуть ли не идеально совместима как с боевыми искусствами, так и с моей… призрачной особенностью. Оставалось пересиливать недовольство чёрно-синего сердца, и добросовестно отдавать миру обратно чистую энергию.

Наша команда из трёх чужих этому миру людей не сидела сложа руки и строила, как и подобает маленьким детям, мировые планы: пока мы не спешили, так как никаких особых событий не происходило, а если и происходили, то мы физически ничего не могли сделать, да и пока речь идёт о довольно мелких «плюшках», по типу наследия покойного мастера в регионе Призрачной девы, которое смог себе забрать безымянный лучник (читака уточнил, что в романе он почти и не мелькал, обычный статист), или пробуждению какого-то спящего тигра на юго-западе. Об этом всём сестрица была ни слухом, ни духом, зато всезнайка, что ни удивительно, знал и помнил.

У нас были ориентиры: мы собирались, когда нам исполнится по четырнадцать, покинуть секту. Да, мы понимали, что мастеру от этого будет, мягко говоря, не очень хорошо житься в секте после этого, однако план на этот случай у нас был — банально подстроить свою гибель. В четырнадцать лет мы как раз получим возможность частично отправляться в «путешествия» на пользу секты. К сожалению, выделенного времени и близко не хватало для наших планов, поэтому нужно было действовать иначе. Натуральное дезертирство получалось.

Естественно, как оно почти всегда случается, планы немножко так изменились.

Когда нам исполнилось по тринадцать лет, по секте прогремела новость: соревнования с сектой Небесного Клинка. Оказывается, у нас всё это время был какой-то конкурент — вообще впервые слышу, но все отреагировали так, будто это кто-то хорошо знакомый и которому обязательно нужно набить лицо. Мастер пожимал плечами, совершенно не интересуясь подобного рода конфликтами, поэтому тоже особого ничего не знал. Понять, что ситуация достаточно серьёзная, удалось лишь тогда, когда нас собрали старейшины секты.

— Долгие годы они подавляли нас, — заявила старуха.

— Насмехались над нами! — заявил старик.

— Порочили наше искусство!!! — совсем уж громогласно заявил третий старейшина.

Мастера второго поколения громогласно закричали. Мелочь, проникнувшись речью и криками старших, так же закричала. Остались спокойными лишь мы, находившиеся в самом конце толпы: я, старичок со своей извечной метлой, сестрица и наш читака, скромно стоявший сзади нас.

И, естественно, блин, имела секта под собой охренеть какое неприятное дно…

Глава 18

Хван Мун Су нельзя было назвать особенным человеком: он родился в обычной семье владельцев маленького семейного бизнеса в Сеуле, что было судьбой отнюдь не плохой, но без излишеств. Учился парень хорошо, был довольно успешным в спорте, впрочем, имея определённые проблемы, как считали его родители, с поиском друзей. Связано это было не с его отрицательными социальными навыками, да и не издевались над ним. Всё было до смешного просто — парень просто любил чтение. Любил до безумия.

От природы обладая хорошей фантазией и памятью, паренёк зачитывался десятками самых разных романов. Он был полностью доволен этим, и совершенно не стремился заводить с кем-то общения, кроме как пары человек в Интернете, с которыми он сошёлся на почве общего хобби. Хван Мун Су можно было назвать настоящим гуру, когда речь заходила про онлайн-романы.

В особенности он любил жанр боевых искусств. Ему нравилось читать про преодоление трудностей и развитие героев, про их силу и способности. Из-за этого парень частенько читал то, что, так сказать, пропускали мимо своего взгляда остальные — так он наткнулся на абсурдно непопулярный роман с абсурдно большим количеством текста и кричащим названием: «Век слёз».

Хван Мун Су мог понять, почему он был таким непопулярным: нудный, депрессивный, да и в повествовании не было главного героя. То есть, история была написана так, что действующих лиц было немало, они мелькали один за другим, но основного персонажа не было — паренёк предполагал, что, если бы у истории был главный герой, с которым читатели могли себя ассоциировать, то роман бы получился довольно популярным, а так…

Тома были разделены на события, в каждом новом томе описывалось происходящее в каком-то одном регионе от лица самых разных людей. Это дезориентировало, сбивало с настроя, не давало погрузиться в мир и историю, не говоря уже о том, что всё было каким-то бессвязным и непонятным.

Ученик старшей школы, Хван Мун Су, понимал, что читает какую-то третьесортную дичь. Да и сам автор… Время от времени создаёт блоги, где хвастается, что ему приходят видения о другом мире — псих какой-то. Наверное, просто не поступил в университет или не приняли на работу, вот и справляется так со стрессом — конкуренция большая, далеко не каждый, как Хван Мун Су, может найти время ещё и читать романы и быть уверенным в том, что в жизни всё будет, как минимум, не плохо — в крайнем случае оставался семейный бизнес. В какой-то степени ученику старшей школы было даже жалко автора.

Но, за неимением вариантов, паренёк читал. И читал так, как умел — вдумчиво, пытался разобраться с тем, что беспорядочно описывал автор, пытался провести параллели между событиями. И, о чудо, по мере чтения их становилось удивительно много! В какой-то момент Хван Мун Су даже увлёкся столь странным стилем повествования и стал если не единственным читателем автора, который следил за каждой выходящей новой главой, то как минимум одним из них.

Старшеклассник искренне пытался привлечь внимание людей к роману, но всё тщетно. Когда к старшекласснику в дверь постучались вступительные экзамены, он на время забросил чтение романа, а когда вернулся к своему хобби, с приятным удивлением обнаружил, что работа, что он читал всю старшую школу, закончилась!

Когда он хотел приступить к чтению, и, наконец-то, окончательно понять сюжет происходящего, его, до пощадят смертную душу всевозможные боги, перенесло в тело какого-то ребёнка! Он просто лёг поспать!!!

Узнать, куда он попал, получилось благодаря памяти изначального владельца тела. На самом деле, Хван Мун Су продолжал себя воспринимать этим же ребёнком, да и имена у них были одинаковые (что, если честно, пугало), но личность более взрослого сознания оказалась намного сильнее, подавив личность оригинального ребёнка.

Разобравшись в том, куда он попал, Хван Мун Су начал строить планы. Он знал, что в «Веке слёз» слёзы проливают по чуть-чуть, но все: счастливые здесь если и были, то хорошо скрывались. Даже, казалось бы, изначальные победители в конечном итоге терпели крах — особенно это стало заметно, когда Безумный Демон начал свой поход, уничтожая одну секту за другой. Хван Мун Су так и не понял конечных целей обезумевшего демонического мастера, но был уверен, что он, как минимум, хотел если не уничтожить, то взять под контроль весь Мурим. Во главе демонических мастеров, естественно.

Только… У парня были определённые сомнения по этому поводу. Безумный Демон, насколько его успел узнать сильно много знающий читатель, не был похож на человека, который мог возглавить целый культ, а уж тем более организовать всё то, что будет в скором времени происходить в мире. История Безумного Демона вырисовывалась такой, словно (да почему «словно», если так и есть?!) он обезумевшая от боли и страданий жертва, а не уничтожитель или поработитель Мурима.

Вопрос: как он мог, учитывая его возраст, организовывать восстания, предательства, подкупы, в конце концов, полноценную войну? Если главным злом выступает культ Чёрных Небес, а Безумный Демон стал его главой, то… нет, не сходиться же.

За ним точно кто-то стоит! Кукловод, незримо дёргающий за нити.

Хван Мун Су охватила горечь: если бы только он смог дочитать роман! Но ничего, ничего! У него остались знания, которые помогут ему. Он не собирался оставаться простым человеком, не собирался жить, как простой деревенский мальчишка. Вон, с местными он уже не ужился — умником, мол, выставил себя. Сильно много знать стал. Не демон ли часом вселился?

К тому же, парень хотел вернуться на Землю. К своей семье. Он и представить себе не мог, как они себя чувствуют, осознавая, что их сын куда-то исчез. Или, того хуже, просто умер в кровати. Одна лишь мысль об этом заставляла сердце сильно много знающего читателя больно сжиматься (неужели ещё и с сердцем какие-то проблемы?!).

К сожалению, не успел парень построить нормально свои Наполеоновские планы, как к ним заявились разбойники. Да не простые, а, какие-никакие, но мастера боевых искусств.

И, только решив им показать свою крутость всезнающего читателя, как…

Что-то пошло не так, и это до смешного тактичное определение того, что вокруг начало твориться.

А ещё, кажется, его серьёзно скоро начнут воспринимать слугой. Еду он уже готовит нуне, хёну и их мастеру регулярно, как и убирает в доме.

Хван Мун Су своё переселение в другой мир представлял как угодно, но не так…

…ну, зато лишний раз рисковать не приходится, да и есть люди, с которыми можно расслабиться и вести себя более естественно. Это же хорошо, да?

Ведь так?

Как-то раньше я не обращал на это особого внимания, но здесь крайне сильно ценилась внешность. Когда мы были карапузами, на это особо никто и не обращал внимание, да и репутация была не самая лучшая, однако мы росли, эта же репутация менялась, даже старейшины — и то отстали, лишь иногда недовольно зыркали глазами, да и только — старые уже совсем, в конце концов. Вместе же с ростом шли внешние изменения — уходила детская угловатость, тела вытягивалась, начала появляться какая-то мускулатура, подростковых прыщей или чего-то вроде этого ни у кого здесь и в помине не было. Хоть нам и было по тринадцать лет, внешне можно было спокойно дать все четырнадцать-пятнадцать.

Не секрет, что гены у меня весьма и весьма неплохие. Помня лицо матери тельца (мне так просто легче воспринимать её смерть, а то как-то двояко получается), я мог с уверенностью сказать, что во многом был сильно похож на неё.

И если я смотрел на свою морду в зеркале и просто довольно кивал, не придавая, впрочем, этому особого значения, то моё окружение стало каким-то… странным.

Корейцы. Внешность. Местные, как и они, делали основной акцент именно на ней.

Сестрица начала мне постоянно напоминать, что я должен заботиться о своей внешности, словно начала считать чем-то вроде «сестры»; читака, смотря на мою морду, прямо морщился, даря мне тонны зависти; на спаррингах, когда мы шли на тренировки, дети, когда выходили против меня, частенько просто терялись и… как бы это передать? Мялись. Не хотели нападать. Не только боялись получить от меня по морде, но и словно не хотели бить по моей. Это выводило из себя, было для меня чем-то чуждым и крайне неправильным.

Естественно, что моё чувство собственной важности грело такое внимание, однако то, как на этом неожиданно заострили внимание, и то, что сами боевые искусства начали уходить на второй план — это раздражало, безумно раздражало. В конце концов, что это за мир, где в первую очередь ценилась чёртова сила, при этом делая столь сильный акцент на внешности?

Особенно это касалось переодетых молодых госпож. Один раз даже случился небольшой конфуз:

— Я… я не могу! — заявила мне переодетая девчонка. Просто охренеть сколько огня добавляло то, что большинство думало, будто это парень. — Старший наставник Ан Хаян, п-простите…

Мелочь была на грани того, чтобы расплакаться. При этом буквально прожигала красными, жадными глазами мою морду. В глазах мелкой не было желания или чего-то вроде этого, свойственного влюбленным, а именно что жадность по отношению к какому-то дорогому, по-настоящему уникальному, но, твою мать, предмету. Во мне видели не объект привычного «идеала», а объект «искусства», который хотелось потрогать и держать возле себя, чтобы любоваться и иногда хвастаться друзьям.

Страшная херня.

Недомелочь меня, видя внутренние переживания, успокаивала:

— Это нормально, оппа! — прямо светилась от гордости девчонка. — Ты — самый красивый молодой человек, которого я видела в своей жизни. Небеса были добры к тебе. Мы, оппа, тянемся к Небесам и Облакам на них, так что такое внимание — закономерно. Прими это.

Видя, как прищурились глаза читаки, мне стало как-то нехорошо.

…я не стану певцом, слышите меня?

Новая волна ненормальной реакции на меня накатила, когда мы прибыли в секту Небесного Клинка. Это был уже не первый поход и, по идее, не совсем честно, что мы должны сами куда-то отправляться, а они — нет, но здесь всё зависело от победителя прошлых соревнований. Тот, кто победил, принимает членов чужой секты; тот, кто проиграл — должен встать и пойти к принимающей стороне.

Последние соревнования были, когда мы ещё только начинали погружаться в боевые искусства. Его наши наставники проиграли и, судя по их лицам, в этот раз у них совсем другие планы.

Путь продлился целых два дня: у нас не было иного средства передвижения, кроме наших ног. Останавливались мы где попало — могли устроить привал прямо на улице, а могли и в деревеньке какой переночевать. Отправилась секта не вся — часть мастеров всё ещё были в секте, включая нашего старичка. Особых советов он нам не давал, кроме как:

— Не убейте там никого случайно.

В общем, за нас он особо не переживал. Конечно, читака отправился с нами — вообще, слугам секты положено находиться в секте, но наш Всезнайка и не был слугой секты, а нашим лично. Совсем разные вещи. Нам бы и не разрешили иметь такое «имущество», если бы он формально не считался личным слугой старейшины. К счастью, на существование паренька особого внимания не обратили — сказывался печальный опыт общения со мной, а мастерам второго поколения вообще плевать. Первое поколение — тоже понятно. Наш «слуга» не доставлял проблем, да и вообще был тише воды — ниже травы.

Как ни странно, секта Небесного Клинка так же располагалась на горе, но пейзаж немного отличался: во-первых, гор было несколько, они стояли словно в ряд; во-вторых, было куда больше растительности — когда я говорил, что у нас её много, то сильно ошибался, просто не зная об этой секте. Буквально всё было засажено самой разной всячиной, и даже просто подняться в святую святых секты, на горный пик, было не сказать, что легко — повсюду были ветки, какие-то корешки, листва и корни, переплетающиеся прямо под ногами. Место казалось бы заброшенным, если бы нас у ворот секты не встретили ученики секты.

— Вы точно ничего не помните об этой секте? — тихо спросил я у своей библиотеки знаний.

— Ничего особенного, — покачала головой сестрица.

— Кажется, её упоминал один демонический мастер… — нахмурился читака. — Нет, хён, прости, не помню. Но маловероятно, что она имеет какое-то значение для сюже…

Я выразительно приподнял бровь, одним своим взглядом остановив на полуслове читаку.

«Сюжет», как же. Мне иногда кажется, что он окружающую действительно воспринимает чем-то вроде виртуальной реальности. Либо, кхе-кхе, трипом.

Старейшины двух сект, стоило нам подняться, начали о чём-то общаться. Тон их общения был далеко не позитивный, и особенно злобной была старуха. Казалось, старейшины другой секты буквально наслаждались злобой старушенции, и этот настрой проецировался и на учеников двух сект — дети и взрослые разных поколений, одни в белых одеждах (мы), и одни — в синих, словно отражали настроение наших стариков: ученики секты Облачного Меча выглядели злобными и решительно настроенными победить, когда ученики секты Небесного Клинка распространяли физически ощутимое превосходство и насмешку.

— Я… я должен победить… — стоявший недалеко от меня толстяк сжал кулаки, покраснев от напряжения.

Он стал ещё больше, возвышаясь надо мной на целую голову. При этом, моя чистая физическая сила намного превосходила таковую у этого уже совсем немаленького гиганта, что со стороны для непросвещённого человека выглядело бы, мягко говоря, странно. Когда я уже, судя по словам мастера, приближаюсь к уровню силы первоклассного мастера боевых искусств, толстяк всё ещё остается третьеклассным. Слабым третьеклассным мастером — важное уточнение.

Я подошёл к своему протеже и похлопал его по плечу, из-за чего дитятко вздрогнуло, повернув на меня голову.

— С-старший наставник?

На лицо вылезла, словно непроизвольно, чуть ироничная улыбка.

— Даже если что-то пойдёт не так и ты проиграешь — мы, — кинул я взгляд на сестрицу и читаку, — тебя не бросим.

Толстяк, кажется, готов был меня сейчас обнять.

Он был одним из немногих людей, кто не смотрел на меня, как на какой-то красивый предмет, за что я уже ему был безумно благодарным.

Тянуть особо не стали — после недолгой словесной перепалки старших, мы пошли на большую тренировочную площадку, где находилась платформа с обозначенными на ней границами. В отличие от остальной секты, такого количества растительности на ней не было, да и выглядела местность намного ухоженнее и как-то… цивилизованнее. Нас уже ждали: кроме представителей других сект (у них были разные одежды, но выдавали привычные длинные шляпы), можно так же было увидеть каких-то торговцев, чиновников (ну, по идее, ибо слишком серьёзные взгляды, да и усища какие…), представителей каких-то семей.

— Что они здесь делают? — тихо поинтересовался у более знающей всю эту внутреннюю кухню сестрицы.

— Сила секты — её престиж, — легко ответила девчонка. — Если у секты, оппа, есть сила, то можно не беспокоиться, что с ней что-то случиться, и вести взаимовыгодные отношения: кланы отдают своих маленьких детей на обучение, с торговцами договариваются на поставки всего необходимого секте, принимают взносы, с чиновниками…

Неспешный бубнёж сестрицы я уже не слушал — цель соревнований понял.

Мы стали по разные стороны площадки — представители второго поколения впереди, когда мелочь вроде меня, по идее, должна стоять сзади, с представителями третьего поколения, но…

— Маленький демон, ты принадлежишь ко второму поколению, — сделал мне лёгкий выговор пижон, ранее пытавшийся взять надо мной опеку, выловив в толпе стоявших сзади детей. — Это касается и твоей младшей сестры, — вспомнил недовольно мужик, поморщившись. Она ему явно не нравилась не меньше моего. — Выйдите вперёд. Таковы правила.

— Нам придётся сражаться против взрослых людей, сонбэ? — прищурился подозрительно я.

Сестрица не выглядела нервной, видимо, воспринимая все шевеления лишь как часть неизменных традиций, от которых ей будет ни холодно — ни жарко.

— Твоей младшей сестре — по желанию. Тебе же, маленький демон… Сомневаюсь, — презрительно улыбнулся самовлюблённый чмырь, — что кто-то захочет против тебя выходить. Это будет слишком низко — даже для секты Небесного Клинка. Хотя…

Пижон хмыкнул, явно испытывая некие сомнения.

— Уважаемый старейшина, должны ли мы стоять с остальными представителями второго поколения? — проигнорировав чуть нахмурившегося «сонбэ», обратился к стоявшему недалеко крепкому старику. Как его там звали?..

Блин, у меня точно есть какие-то проблемы с памятью, связанные с именами. Раньше думал, что специально не запоминаю, но сейчас это уже как-то странно — столько раз же слышал. Неужели мне настолько плевать?

— Твой сонбэ прав, — обратил на мою тушку внимание хмурый старик. — Как ученики Ко Хюн Су, вы обязаны быть впереди. Не мы правила придумали, маленький демон. По крайней мере, тебе повезло с внешностью — будешь лицом секты. Твоя младшая сестра тебя в случае чего поддержит.

То самое лицо, про которое сказал старейшина, едва не перекосило.

— Ты справишься, оппа! — поддержала сестрица с улыбкой, незаметно отойдя чуть мне за спину, каким-то образом умудрившись… как бы сказать? Слиться с толпой? Стать неинтересной? Она явно начала изучать какую-то крайне интересную технику.

Старейшина, обратив внимание на этот финт, глянул на сестрицу так, словно на какой-то лишний куст в огороде, и, о чудо, просто проигнорировал! Сестрица за моей спиной, что мне удалось увидеть только через состояние внетелесности, улыбнулась чуть шире.

Читака, увидев ситуацию личного ученичества и моей морды с другого угла, как-то облегчённо вздохнул, показав мне большой палец, мол, удачи, братан.

Вот гад хитрожопый.

Реакция членов Небесного Клинка, стоило мне полноценно выйти вперёд к остальным и привлечь внимание одним только своим ростом, так же не заставила себя долго ждать — лица мужчин и редких женщин (интересно, у них там тоже переодеваются?) была весьма и весьма выразительной, они начали перешептываться и тыкать в меня пальцем. И опять я мог понять по их взглядам, что они думают — перед их глазами был дорогой и красивый предмет.

…я их порешаю сейчас, падла, идите сюда, ублюдки, мать вашу…

Пришлось, дабы подавить бурю эмоций в груди, выйти из тела в виде призрака. Естественно, упустить возможность сделать гадость я не мог:

С безразличной мордой показательно начал их осматривать и морщиться, словно вижу что-то ужасное и мерзкое. Лица некоторых учеников и мастеров секты Небесного Клинка, особенно женщин, быстренько поняв смысл моего взгляда, теперь выглядели так, словно им во рты засунули лимоны.

Сестрица едва слышно засмеялась.

— Ты молодец, хубэ, — гадко оскалился… как же его там называл мастер?

Весенний ветерок?

Молча кинул такой же взгляд на пижона, словно случайно переведя взгляд на свои лапти, которые тут же отряхнул. Морду мужика немного перекосило, сердечко довольно заплясало в груди.

Эхе-хе-хе…

Совершенно случайно, продолжая осматривать малолетних и не особо сектантов, пересёкся взглядом с худым, словно палка, стариком. Каким-то незаметным, мрачным и холодным. Лицо вытянутое, будто заострённое, бледный. Тело на секунду словно сжалось, ощутив что-то странное.

Он стоял среди остальных старейшин другой секты, которые о чём-то надменно разговаривали (боже, какие же у всех здесь выразительные морды, я никогда не перестану этому удивляться). Стоял молча и, что напрягало, смотрел на меня. Наши взгляды пересеклись, он прищурился, после чего, словно незаметно, сделал какое-то странное движение пальцами. Простой ребёнок бы проигнорировал что-то такое, но достаточно разбирающийся в «теме» человек, уверенный в том, что здесь может быть демоническая задница на каждому шагу…

Да ну, нет, пожалуйста.

Я не стал повторять его жест, заставив тело, дёргая за духовные нити, невинно улыбнуться, быстренько переведя взгляд на какую-то девушку. Лучше буду на молодых девушек коситься, мне по возрасту уже вроде положено…

Хрен тебе, а не тайные жесты.

Вскоре объявили начало соревнований сект. Жеребьевки не было — мастера договаривались друг с другом сами, решая, кто пойдёт первый. Ровно такая же ситуация была и у членов секты Небесного Клинка. Умудрились подключить к этому действу и меня с сестрицей:

— Они ещё слишком молоды, — не соглашался, кстати говоря, наш учитель фехтования. — Маленький демон с лисицей сильны не по годам, но отправлять их драться…

— Маленькой девочке необязательно выходить драться, к этому отнесутся нормально. С маленьким же демоном вступать в бой, Чон Хын Су, — не согласился «Весенний ветерок», — мало кто согласиться. Ему достаточно будет показать, что он не боится выйти.

— Возможно ли сделать так, чтобы маленький демон сражался против детей своего возраста? — поинтересовался другой мужчина.

— Представитель второго поколения против простых учеников? — поморщился пижон, окинув пренебрежительным взглядом мигом опустившего голову мужчину.

— Н-но его ещё не признали мастером…

— Ученик старейшины не может быть слаб, — холодно заметил ветерок. — Признание не отражает силу. Не может же быть так, что ученик старейшины будет слаб, не так ли, маленькой демон?

Меня пытались опустить: все видели, что я со старейшиной «просто» убираем секту, не получая каких-то дополнительных тренировок, да и сама репутация старичка была крайне странной — старейшина, но не старейшина. Какое-то разумное зерно в словах ветерка было, и мой показательный выход действительно даст мне «лицо», но только до тех пор, пока его не втопчут в землю. Вероятность же того, что кто-то так захочет сделать…

Ну, после моего финта с игрой в гляделки, да.

— Надеюсь, после этих слов ты не проиграешь, уважаемый сонбэ, — мягко улыбнулся я, не забыв чуть прищуриться, распространяя вокруг себя саму невинность. Напрочь фальшивую.

— Иначе твои слова про ученика старейшины потеряют всякий смысл, сонбэ, — добавила сестрица, звонко засмеявшись.

Она явно вдохновилась моим поведением.

Кажется, нас сейчас придушат на месте.

В конечном итоге пижон решил первый и выйти. Мастера секты Небесного Клинка, явно признав ветерка, немного пообщавшись, решили отправить, как я понял, одного из своих сильнейших мастеров. Ещё и одного из самых «знатных»: ткань молодого мужчины с какими-то странными серыми волосами явно выделялась качеством, всё та же морда была… как бы сказать… какой-то вылизанной, гордой, надменной, привыкшей всем указывать, кто здесь главный на секте.

— На этот раз всё будет по-другому, Чхве Як Хо! — решительно заявил ветерок.

Вражеский пижон, не подведя моих ожиданий, надменно улыбнулся, открыв рот.

Я вздохнул, понимая, что эти разговоры надолго…

Ветерка избили. Втоптали в землю. Публично опустили — сначала словесно, затем физически, а потом ещё и был добивающий всё теми же словами. Это было отличным стартом, который задал направление последующим поединкам — наших мастеров унижали, и я прямо физически чувствовал, как вокруг ухудшалась атмосфера. Старейшины молчали, лишь наблюдая за тем, что происходило, хотя по их убийственной ауре было понятно, что они далеко не спокойны; ученики третьего поколения так вообще застыли столбом — их розовые очки, вера в то, что их секта круче, разбивали самым жестоким образом.

Я пока не спешил идти бить лица, да и никто меня уже не торопил: мастера выходили один за другим, просто пытаясь отыграться. Некоторые, что удивительно, побеждали — даже появлялась надежда, что мы сможем нагнать их, но на одну такую победу получало в лицо четыре-пять других мастеров подряд, подрывая веру в победу всё больше и больше. Сестрица, проникнувшись состоянием детей, попыталась выйти на площадку, но с ней драться никто так и не пошёл, из-за чего, кажется, по-настоящему оскорблённой девчонке пришлось спуститься обратно.

Когда я уже думал пойти, неожиданно начали вызываться ученики. Они, желая восстановить честь наших наставников, чуть ли не бежали на площадку, и никто этому не противился. И опять та же сцена — наших учеников били, и били больно. Процент побед получался побольше, но на общем фоне они не смотрелись совершенно.

— Что-то не так, — не могла принять этого недомелочь. — Секта Облачного Меча не может быть так слаба.

— Как и не могут быть такие сильными ученики секты Небесного Клинка? — шепотом уточнил я, скосив свой взгляд на худющего старика.

Что-то мне не нравилось: в редкие моменты я видел, как он делает какие-то едва заметные движения корпусом. Видел, как иногда словно дрожали духовные нити учеников и мастеров секты, словно на них оказывалось какое-то воздействие. Всё происходящее было… каким-то неправильным.

— Если мы проиграем с настолько большим разгромом, братец, будущее секты может оказаться под угрозой и без её полного уничтожения.

— Мне не нравится один из их старейшин, — решил поделиться я причиной, почему ещё не пошёл бить лица вражеских сектантов. — Мне кажется, или он знает меня.

Сестрица быстро поняла, что прямо показать на подозрительного старика я не могу, да и сама не рисковала искать палку взглядом, просто приняв информацию к сведению. Недомелочь стала удивительно серьёзной и какой-то… другой.

— Выбор за тобой, оппа, — передала право выбора полностью в мои руки девчонка. — Но я передам твои наблюдения старейшинам. В случае чего, мы здесь.

Если честно, я уже думал не пойти. Действительно, зачем нужен лишний риск? Просто останусь стоять в сторонке, всё равно ничего особо не потеряю. Репутация секты, конечно, после такого полетит в бездну, но у меня к ней привязанности нет — только, может, к толстяку, который, я сомневаюсь, что пробудет ещё долго в секте, да к старичку-мастеру. Сестрица с читакой так или иначе пойдут со мной.

Так я думал, пока на площадку не вышел толстячок. Весь дрожащий, напуганный, но крайне решительный — он сжимал взятый на площадке деревянный меч так, что его рука побелела. Ученики секты Небесного Клинка, стоило им увидеть, кто поднялся на площадку, начали смеяться, едва не доводя паренька до слёз.

Сперва никто не выходил, пока это не решил сделать, что удивительно, какой-то шкед с короткими волосами, что здесь встречалось редко. Сам такой же крупный, но его тело, в отличие от тела толстяка, собственно, толстым не было — мелочь была словно на каких-то стероидах.

— Ничтожество, — окинул взглядом затравленного толстяка мелкий ублюдок. — Зачем ты вообще поднялся? Ради чего?

Толстяк ничего не ответил, лишь крепче сжав меч.

Думаю, не следует уточнять, чем это закончилось: толстяка избили. Избили показательно, нанося десятки ударов мечом по его телу и, в частности, по пузу, делая на нём какой-то нездоровый акцент. Мелочь уже давно не держала мечь, валяясь на полу, но это не останавливало отморозка, получавшего какое-то садистское удовольствие от того, что он делал.

Чёрно-синее сердце в груди, питаясь моими собственными эмоциями, забилось быстрее.

Наконец, бой решили остановить. Те редкие наставники нашей секты, состояние которых ещё можно было назвать сносным, поднялись на сцену и забрали тело едва дышащего толстяка. Поднялся довольный гвалт, члены секты Небесного Клинка начали громко смеяться и уже праздновать свою победу.

Судья, всё это время наблюдавший за поединками, уже думал объявить победителя, но тут я сделал шаг вперёд, заложив руки за спину. Мои действия оказались настолько неожиданными что, стоило членам секты Небесного Клинка увидеть меня на площадке, как вся толпа притихла, видимо, не совсем понимая, что я здесь делаю.

Мелкий бугай, избивший моего протеже, непонимающе на меня уставился.

Я молча подошёл к стенду с деревянными мечами и взял один из них, вернувшись в центр площадки, после чего окинул откровенно затупившего малолетнего ублюдка презрительным взглядом, периферическим зрением видя, как буквально вцепился в меня взглядом странный старик.

Ну-ну.

— Я ученик старейшины секты, твой старший, — спокойным, мягким голосом уведомил я ублюдка, мягко улыбнувшись. Всё моё естество буквально излучало некое спокойствие и вместе с этим презрение с пренебрежением. — Спускайся с арены и зови своих наставников, маленькое отродье. Не трать моё время.

— Т-ты… — открыл рот мелкий бугай. — Я сломаю твоё самодовольное лицо, ублюдок!!!

…

..

.

Готовь рыло, тварь.

Лицо. ОПЯТЬ ЛИЦО!!!

Чёрно-синяя энергия потекла по моему телу, выходя в материальный мир. Деревянный меч в руке задрожал, кажется, готовый от потока проходившей по нему силы в любой момент треснуть. Меня окутала сила, видимая в физическом мире, чем, кажется, вызвала новую волну криков на фоне, но только уже со стороны нашей секты — то, что я сделал, не было чем-то по-настоящему уникальным, но ореол вокруг меня получился, пожалуй, просто слишком большим и… насыщенным. Если бы не буфер, во мне легко раскрыли бы демонического (малолетнего) мастера, а так окружающей среде энергия вреда не приносит (между прочим, основный маркер), лишь своенравничает.

Я покрутил трескающийся деревянный меч в руке. По крайней мере, на удар хватит.

Бугай оказался рядом со мной быстро, лишь жалкие доли мгновения, и вот он замахивается мечом. Для меня всё словно на секунду замедлилось: перекошенная рожа мелкого ублюдка, едва заметное зелёное свечение вокруг его тела, дрожавшие духовные нити, словно кто-то каким-то образом на них незримо воздействует, и…

Какая-то болотная, тёмно-зелёная, злая, Ци?..

Буквально на миг я её увидел, но мне этого хватило. Пришло понимание, что в этой секте точно что-то не чисто.

Я сделал простой взмах мечом.

Чёрно-синяя вспышка. Взрыв.

Меч в руке буквально расщепило, тело бугая, уверенно на меня бежавшего, снесло с площадки и понесло дальше, он едва не врезался в остальных. Его тело, неспособное противостоять инерции, остановилось прямо перед ногами мастеров. В руке осталась лишь рукоять от деревянного меча. Молча, вновь заложив руки за спину, выкинув кусок дерева, неспешно подошёл к стенду, взяв новый меч. Вернулся на то место, где до этого стоял. Покрутил меч в руке.

— Следующий. Надеюсь, хотя бы ваши мастера смогут что-то показать, иначе я… — презрительно скривился. — Разочарован.

Глаза наблюдавшего за мной старика, кажется, засияли в каком-то религиозном экстазе. Неожиданно пришло понимание, что сбежать уже так просто не получиться и мы, как минимум, предметно пообщаемся. На меня нахлынула такая концентрация негативных эмоций от толпы учеников, что я мигом восстановил потраченную энергию.

По какой-то причине вспомнил опять свою кормилицу.

…и почему ты не забрала меня тогда с собой, эх…

Глава 19

Тишина. Как же она мне надоела: почему-то все, когда происходит что-то выходящее за привычные рамки, здесь начинают молчать. При этом, у этого молчания была ещё и некая «тональность» — если секта Облачного Меча молчала, кхе-кхе, удивлённо и с какой-то абсурдной надеждой, то члены секты Небесного Клинка молчали напряжённо.

…на самом деле, у них здесь всех, как обычно, всё было написано на выразительных мордах, да…

Самым счастливым, впрочем, был старейшина секты Небесного Клинка. Старик чем-то напоминал стеснительную болельщицу, которая увидела, что её кумир, до этого проигрывавший, резко начал побеждать. Или, в моём случае, команда кумира. От одной только этой ассоциации мне уже стало нехорошо, м-да…

Несмотря на моё вежливое предложение всякой мелочи (моего возраста и чуть старше, ага) на площадку не выходить, она не остановилась, словно получив дополнительную мотивацию. Их наставники и не думали отговаривать. Ко мне вышел ещё один паренёк, уже с длинными волосами и намного менее крупный, где-то моих кондиций. При этом вокруг всё ещё было тихо, внимание толпы было буквально приковано к нам.

— Я…

Парень было начал представляться, но я, следуя образу, показательно отмахнулся, ещё и поморщившись, всем своим существом показывая, что вижу перед собой назойливую мошку.

— Я всё равно не запомню, — сказал чистую правду я. — Давай быстрее, моё время не бесконечное.

Стоит ли говорить, что задница униженного ребёнка улетела в стратосферу?

С перекошенным лицом он бросился на меня, сразу применив технику своей секты, из-за чего вокруг него поднялось что-то вроде ярко-синего вихря. И опять я видел, как в потоке этой чистой, «праведной» Ци, проскакивала мутная, тёмно-зелёная, энергия. Прищурившись, решил и сам в ответ использовать технику, заняв стойку, взяв меч в обе руки.

Тут стоит уточнить, что кроме базовых движений, которые мы отрабатывали и отрабатываем годы, есть так же более… сложные и «сверхъестественные» этапы, что объяснить иначе, чем материализацией энергии под конкретный образ и представление, у меня не получилось. Особые движения, которые чуть ли буквально не воплощают заложенную в технику идею, если чуть проще. Идёт некое слияние разума, Ци и тела. Ну, как объяснил старичок, но это звучит как-то слишком по-философски. В общем-то, настоящее проявление идёт уже тогда, когда техника освоена на чуть ли не идеальном уровне, как было с облаком мастера, но и ученики уже могут что-то показать — в сущности, по сравнению с истинной силой техники, нечто незначительное, однако, как мне кажется, не менее завораживающее.

Наши наставники, чтобы мотивировать нас, время от времени балуются такими вот проявлениями, да и на площадке пыхтели облачками (бесполезно пыхтели, м-да), так что чего-то прямо невозможного я не сделаю, разве что в который раз покажу, какой «гениальный» маленький демон. Может, это и произведёт подобие фурора на мелочь и даже наставников, но только не на старейшин — они явно знают силу старичка, и если не все, то большинство моих заслуг скинут на него. Не удивлюсь, если так сделают и ученики с нашими мастерами. В принципе, только рад буду — хочу для мастера лучшего.

Казалось, меня окутало нечто похожее на облако. Не обычное, а какое-то черноватое, совсем эфемерное и будто нереальное — Ци пыталась принять форму, но, во-первых, это пока далеко не мой уровень, а во-вторых, сам по себе спектр моей итоговой Ци не слишком соответствовал тому, чтобы исполнить технику идеально — были определённые искажения, когда сила чёрного сердца буквально корёжила технику, что можно было сказать и в обратную сторону — чёрная Ци не очень подходила для выполнения таких техник.

Мне ещё предстоит создать свою собственную технику боя с проекцией, однако… Пока я ещё, скажем так, недостаточно крут для такого.

Все эти действия не заняли и доли мгновения. Новая жертва моей недоаристократичной недокрутости (я таки обожаю приставку «недо»), создавая вокруг себя вихри энергии, собиралась нанести мне отнюдь не детский удар. Если бы я был условным толстяком, то, попади по мне этот вихрь, не говоря уже о мече, под завязку наполненным Ци, и мне уже стоило бы благодарить вселенную, если бы я просто выжил.

Но я и не бедняга толстячок.

Эфемерные облака, следуя моему, казалось бы, всё такому же простому взмаху меча (правда, держался за рукоять я уже двумя руками, а не одной, это, так сказать, понимать нужно), словно приобрели форму меча. Честно говоря, едва заметные сгустки лишь немного поменяли свою форму, но для неподготовленного к такому зрелищу наблюдателя и это уже было просто чем-то нереальным и фантастичным.

Судя по лицу мальчишки, уверенно наступающего ко мне со своей техникой, он успел осознать, что ему сейчас будет очень больно, однако сделать уже ничего не мог.

Мои эфемерные облака, словно живые, соприкоснувшись с чужой техникой, просто развеяли вихрь паренька, окутав его, когда деревянный меч, обещавший в любой момент отправиться за своим предшественником, будто бы наказание с небес, приземлился по макушке поставившего отчаянный блок паренька.

Новый деревянный меч в руке вновь разлетелся в щепки, вместе с этим уничтожив и кусок дерева моего оппонента, позорно упавшего на задницу. Естественно, что в последний момент удар я остановил, иначе бы просто отправил его к праотцам.

Впрочем, даже так — он пострадал. Голова взлохмачена, одежда, не выдержав издевательства над собой, была во многих местах словно чем-то порезана; на лице застыл шок и полная дезориентация — контузия. А ещё ужас. О-о-о, сколько же ужаса…

Мальчик понимал, что смерть была от него буквально на волоске. Ещё бы чуть-чуть.

Выкинув кусок дерева, вплотную подошёл к застывшей мелочи и под гнетущее молчание «зрителей» схватил мальчишку за воротник, после чего, не слушая начавшего что-то говорить судью и удивительно быстро приходившего в себя малолетнего сектанта, вышвырнул за предел площадки, словно решил вынести мусор. Пусть неправильный, но древний Китай, в конце концов.

И вновь я подошёл к стенду с мечами, взял новый и вернулся на центр. Недовольно нахмурившись, начал отряхивать с себя пыль. Закончив, устало вздохнул, не понимая, почему все продолжают молчать. Видимо, вежливо ждут, пока я заговорю. Какие добрые ребята.

Ох, сама вежливость.

Сделав настолько скучающую гримасу, насколько мог, окинул мастеров секты Небесного Клинка пренебрежительным взглядом.

— Следующий. Давайте побыстрее.

Со стороны, где стояли члены нашей секты, раздались восхищённые вопли. Ученики и мастера секты Небесного Клинка совсем помрачнели. Находясь в призрачной форме, улыбнулся, чувствуя, как быстро начала восстанавливаться энергия.

Хех.

Единственное, что меня смущало — взгляд их старейшины. Появились серьёзные мысли написать заявление в полицию, а то что-то стрёмно совсем, бр-р-р…

Удивительно, но против меня вышло ещё два ученика. Ребята отказывались принять то, что какой-то не шибко взрослый мальчик нагло вызывает старших мастеров, а их самих, до этого гордых доминаторов, втаптывает в землю. Первой моей противницей вышла какая-то ученица. Волосы — странный оттенок… э-э-э, чёрно-розового. У самой лицо ухоженное, внешность у мелочи была довольно приятной, да и держалась как-то представительно.

Ну, попыталась.

— Рада встрече, прекрасный молодой мастер, — поклонилась она, опустив голову. Кажется, малость покраснела. Как мило. — Меня зовут…

— Мне плевать, — пересёк я, показав девчонке ровно такую же реакцию, как и пареньку. — Начинай.

Мелочь застыла, словно я подошёл и дал ей пощечину. Всё же, у женщин здесь были не только ограничения, но и некие, пусть и весьма сомнительные, преимущества — так, к ним относились, как правило, намного мягче и прощали больше. Ну, думаю, это и так понятно.

Когда же она попыталась напасть, я таки решил проявить к нежному полу чуть больше нежности, собственно, так же нежно, под полный ужаса визг оскорблённой до глубины души девчонки, выкинув её с арены ногами вперёд. Сам в шоке от своей мягкости — вроде и за равноправие, а всё равно немного жалко.

Но ничего, у меня ещё всё впереди!

Последний мой противник-ученик был вновь пареньком, и выглядел он самым гордым из всех (среди учеников). Одежды с какими-то узорами потоков ветра, небесно-голубые, морда смазливая, в волосах была какая-то явно дорогая заколка.

И опять со мной пытались заговорить, но я уже не стал слушать, тупо кинув кусок дерева в форме меча в опешившего паренька. Пусть он и успел его отбить, но к тому моменту я уже успел к нему подобраться, навалившись сверху, не забыв выбить меч. Фиксировать его не пришлось — просто придавил своей Ци.

— С-стой!!! — пропищал мальчишка, видимо, почувствовав «дыхание смерти».

Ничего не говоря, начал методично, показательно, давать пощечины родовитому ученику секты. Чтобы пареньку было легче, не забывал перед каждым ударом нашептывать:

— За маму.

Хлясь.

— За папу.

Хлясь.

— За бабушку.

Хлясь.

— За дедушку.

Хлясь.

— За друга…

Хлясь.

Хлясь.

Хлясь.

— За друга троюродного дяди папиного знакомого…

…хлясь.

…так полностью аристократичным молодым мастером у меня и не удалось стать…

После того, как выкинул опухшее от синяков тело с площадки (и почему судья до последнего ждёт, не видит, что ли, что шансов у моих противников нет?..), взял новый меч и вновь встал в центр арены. Поймал взгляд одного из старейшин секты Небесного Клинка, который смотрел на меня так, будто готов был в любой момент убить самым жестоким образом. Напротив этого, старейшины уже нашей секты откровенно лыбились, старейшина-бугай (да как его звали, блин?!) громко ржал.

Наконец, все поняли, что простых учеников против меня выпускать нецелесообразно и, скажем так, опасно и для репутации секты, и для здоровья молодого поколения. Поэтому, вперёд вышел уже вполне себе взрослый парень лет двадцати.

Вот, как можно описать «середнячка»? Ну, то есть, полного и во всём? Возможно, у такого типа людей есть что-то вроде сопутствующей «ауры» — их движения какие-то «обычные», их внешность — встретишь и сразу забудешь, их одежда — не бедная, но и не богатая. Никаких отличительных черт, ничего уникального.

Офигеть.

— Ты NPC? — ляпнул я.

Кажется, на фоне прозвучал удивлённый вскрик читаки. У нас точно только что идеально сошлись мысли, кхе-кхе. Правда, у меня больше в шутку, а паренёк серьёзно параноит. Это всё ваши компьютеры, м-да…

— Кто? — явно ожидал от меня другого статист, непонимающе захлопав глазами.

Чёрт, да у него даже голос какой-то… обычный. Тупо нейтральный. Нет, это мракобесие нужно поскорее выкидывать с площадки, а то он мутный какой-то.

Особенно стало не по себе, когда это нечто на меня напало. Для своего возраста, как я понял, он был… Ни быстрым, ни медленным. Техники исполнял ни ужасно, ни хорошо. Не подходи ко мне, чудовище!

Если бы я не контролировал духовными нитями своё тело, моя бровь уже начала бы усиленно дёргаться. Кажется, дошло до того, что подвела призрачная форма, а это, мягко скажем, показатель.

Победить статиста оказалось уже чуть сложнее, чем детей: опыта у парня было побольше, как и сил. Он явно уже был второклассным мастером боевых искусств. Одного удара ему было маловато. Но мне нужно было побеждать как можно показательнее, вызывая негативные эмоции, иначе высока вероятность, что человеке так на пятом я могу уже серьёзно устать. Поэтому, приходилось быть на подобии грани — не экономить силы, чтобы быстрее их восполнить.

К счастью, сестрица была кое в чём права — я умел бесить людей и, что самое главное, мне это нравилось. Даже без всякого чёрного сердца — я получал искреннее удовольствие от того, как перекашивало от гнева морды моего окружения. «Пляс» злобного энергетического образования в груди — не основа. «Пляшем» мы оба, хе-хе-хе. Мне часто приходится держать себя в руках, и моё хобби, посвящённое строительству башен из спичек, было, насколько я помню, частично, не считая банального интереса, направлено на то, чтобы просто научиться лучше себя контролировать (очень успешно, кстати, рекомендую) и выработать терпение, но в такие моменты…

— Слушай, как тебя зовут? — показательно легко отбивая удары одной лишь рукой, не отходя ни на шаг, как бы парень не пытался меня сдвинуть с места, поинтересовался.

— Э? — парень, напряжённый до состояния, когда он здесь и, кажется, облегчиться может, натурально завис. Его деревянный меч, покрытый синим потоком Ци, остановился. — Э-э-э, я Ким…

— Я узнал, что хотел, можешь заткнуться, — прервал я вежливо парня, которого забуду через минуту после того, как он вылетит с арены, познав внутренний Дзен. Ким. Ким, тебе пора задуматься… — Продолжай махать мечом. Мне как раз нужно размяться.

— ТЫ!!!

Как ни странно, напор многократно усилился. Я словно пробудил в Киме древнее зло. Бедный Ким. Дошло до того, что вокруг этого стрёмного «середнячка» начало мелькать всё больше и больше болотной Ци. Хотелось показать старику, который тут ставит эксперименты над… кажется, подавляющим большинством учеников, хорошую такую дулю. Отличного испытуемого подобрал, чтобы открыть ему секрет великих сил, эталонного.

Не собираясь давать возможности эти, собственно, великие силы пробудить, отбив очередной удар мечом, резко нанёс удар кулаком в печень (в конце концов, всё это время отбивался только одной рукой). Тело, — я имею в виду, бедняга Ким, — привыкшее к тому, что я просто парирую удары (впрочем, оставаясь на одном месте), было не готово к такому, мигом улетев с площадки.

Мысленно улыбнулся.

Нравится же мне чувствовать такую силу, как есть нравится. Отрицать и не планирую.

На этот раз тишина продлилась жалкие секунды. Представители кланов, чиновники и торговцы начали громко что-то обсуждать. Они и до этого перешептывались, только теперь в их глазах появился какой-то нездоровый блеск. Я их совершенно не слушал, но видел, с каким интересом они начали смотреть, как ни странно, не на меня (точнее, не только), а на старейшин нашей секты. Ведь, это «они» меня взрастили. Это их искусство я использую сейчас (кулак в печень опустим, ага).

Это у них появился такой «одарённый» ребёнок. И техника, значит, лучше!

Так здесь всё примерно и работало: слава ученика — слава мастера и/или его секты. Личные заслуги присутствуют, понятное дело, но основа идёт тому, кто воспитал. Если «он» или образование ещё существует, конечно. Свою собственную известность здесь зарабатывают больше демонические мастера-одиночки, праведные, как я уже неоднократно говорил, привыкли хорошо так кучковаться, что оставляет свой след. Чтобы праведного мастера начали по-настоящему ценить — именно его, а не образование, где он состоит — необходимо было сделать немало.

Уверен, останься я в секте, и моя репутация после этих соревнований взлетела бы в воздух: наставники бы начали относиться ко мне как к равному, мелочь видеть старшего, даже старейшины бы, видя мою силу и «лояльность» секте, и те смягчились бы… ещё больше.

Но, к сожалению, мне довелось узнать то, что изменило буквально все мои планы…

Опасность всё это время была ближе, чем я думал.

Глава 20

— Нет… ты не посме…

Подсрачник. Короткий полёт. Приземление. Истошный, полный неверия и счастья, ор членов секты Облачного Меча.

Я с пофигистичной и очень важной (самой по себе) мордой стоял на площадке, генерируя ауру крутости. Ну, наверное. Тело было усталым, мышцы ужасно ломило, кажется, сознание могло полноценно вернуться в тело от одного лишь чиха.

Мне плохо…

Боюсь, буквально бы обливался потом, если бы не помогал себе Ци. Даже стало интересно, как много людей в мире додумалось до того, чтобы смахивать пот сверхъестественной энергией.

Либо безумно ленивый, либо безумно желающий казаться крутым, ага.

Мне пришлось избить порядка двух десятков мастеров. К счастью, мне не пришлось избивать буквально всех мужиков и редких девушек секты, так как эффект запугивания и показательного опускания создал ложное впечатление моего тотального превосходства, что отсеяло хорошую такую долю претендентов быть битыми.

Уже на десятом человеке особо умные гады начали показательно толкать неуверенных в себе ребят, чтобы они просто меня вымотали, однако на такие финты я отвечал ещё более показательной и унизительной победой, по типу совершенно случайного вытирания лапти об лицо, некоторым девушкам укоротил стрижку (деревянные мечи не шибко острые, но если дать его «мастеру своего дела»…), у одного так вообще украл меч…

Последним моим противником был мужик, который в самом начале избил пижона. О-о-о, как же тогда все напряглись! Как ни странно, но мой последний противник был самым сильным «боссом» на этом «уровне» (тьфу, Всезнайка заразил) и мне пришлось выжать из себя практически максимум, чтобы задавить его, не забывая по ходу боя оскорблять. Продолжался поединок порядка двух минут, что для сверхлюдей со сверхскоростью, мягко говоря, много. И у него даже не было этой болотно-зелёной Ци! Не успел всех поразить старикан, как есть не успел.

Но, в конечном итоге, богато одетый молодой мастер, добровольно-принудительно оказавшись на коленях, улетел к остальным зрителям едва ли самым позорным способом — ударом под зад.

Наверное, громче всех кричал наш побитый ветерок. Кажется, он готов был меня расцеловать на месте, и сделал бы так, если бы мог двигаться без чужой помощи.

Естественно, когда я один остался стоять на площадке, судья, всё это время наблюдавший за мордобоем членов двух сект, сам не веря в то, что говорит, громко объявил:

— Секта Облачного Меча побеждает!

Ребята из нашей секты, словно раненые звери, услышавшие команду «фас!», хромая и хрипя (их, так-то, хорошо так избили), кажется, готовые сдохнуть в любой момент, кое-как поднялись ко мне на площадку, оставив позади особо покалеченных товарищей. Те, кто чувствовал себя нормально, громко смеясь, взяли меня на руки и начали подкидывать.

— Ты — не маленький демон, хубэ, — смеялся наш наставник фехтования. Кажется, ему выбили пару забов. — Ты — истинный Небесный Демон! Небесный Демон, поставивший на колени секту Небесного Клинка, ложное Небо!

— Небесный Демон!

— Небесный Демон!

— Небесный Демон!!!

— С-старший наставник, спасибо вам… — расплакался побитый толстяк где-то на фоне.

Он был из тех, кого тупо оставили валяться сзади, м-да.

…кажется, я могу сейчас отключиться…

— С-сестрица… — пробормотал умирающим лебедем я, чувствуя, как тушка становится всё слабее и как медленно меня возвращает в тело.

— Ты — герой, оппа, — с какой-то нескрываемой надеждой пробормотала сестрица.

Читака, прекрасно видевший моё состояние, отдал честь. Либо он знаком с одним приколом, либо он та ещё скотина.

Сознание предательски вернулось в тело. Мне стало совсем хреново.

Я же сейчас реально позорно отключусь, помогите…

Ночь оказалась ветреной — как ни странно, дождя не было, но общая атмосфера казалась мрачной и какой-то гнетущей, словно должно было что-то произойти. Весь день я проспал, как и половину ночи, лишь благодаря бесконечной силе воли (и нежеланию поломать образ) умудрившись доковылять до выделенных нам комнат. Естественно, остались мы в секте Небесного Клинка. Тут от победы или поражения это не зависит — больше дань традициям и символ взаимного доверия.

Понятно, что доверия у меня было столько, сколько совести у продавца массажных тапочек зимой.

Мне удалось, пересилив себя, проснуться. Тело всё ещё чувствовало себя слабым, но общее состояние было уже намного лучше.

— Сестрица? — прошептал я в пустоту.

— Я здесь, оппа, — отозвалась недомелочь под кроватью.

Если бы она хотела, то я бы её ни за что не нашёл. На поле боя она, кажется, или смогла отхватить какую-то технику скрытности, которую сейчас активно развивала параллельно основному искусству, либо на практическом опыте разработала свою. Чёрт знает, какие у неё могут быть «тузы» в рукаве — я в это не лез, как и она не пыталась узнать от меня лишнего. Взаимное уважение, а, соответственно, и доверие, строилось на многом.

Комната была маленькой, однако довольно роскошной: кровать большая, стол с большим зеркалом, всё было украшено какими-то узорами. Даже шторы присутствовали. Удивительно, что мне, человеку, который прилюдно опустил секту, эта же секта выделила столь роскошную комнату. Правда, какую-то женскую — розовое всё… Ох, ладно, переживу.

Намекнули старейшины нашей секты?.. Не слушал уже тогда, вокруг был гомон, толпа народу, ещё и мутный старикашка на фоне маячил.

Но да пофиг.

— Братец? — продолжил я.

Мы решили с сестрицей обращаться к нему так же, как обращаемся друг к другу. Когда одни, конечно, а там, ясен пень, стоит появиться возможности, будем обращаться постоянно так. Чтобы просто показать уважение и то, что мы друг перед другом равны, а то он ещё озлобиться на нас и пойдут лишние страдания всем и вся. Кому оно надо, блин?.. Для меня он, правда, всё ещё оставался «читакой» и «Всезнайкой», но вслух я обращался иначе. Да, впрочем, как и к Джун Ён А. Я запомнил, ага.

— Здесь, хён! — прохрипел под той же кроватью парень, видимо, зажатый в тисках недомелочи.

Непроизвольно улыбнулся.

Да, иначе бы я ощутил его. А так, сестрица могла скрыть его вместе с собой. Была вероятность, что он мог быть где-то ещё, но нам, на случай непредвиденного мордобоя, понадобится любая сила, а парниша уже представлял собой что-то — мало того, что занимался регулярным, прости господи, гриндом техники, так ещё и прошёл перестройку тела, съев тысячелетнего карпа.

Говоря о гринде, мне кажется, что он намного более старательный, когда речь заходит о тренировках, чем мы с недомелочью, серьёзно…

— Старейшины знают?

Мне ответили не сразу. Я устало вздохнул.

— Я попыталась предупредить не только старейшин, — был наполнен голос девчонки разочарованием. — Но никто не слушал, все были слишком сосредоточены на твоей победе.

— Ясно, — кивнул, понимая, что помощи можно не ждать.

Да блин, ну что за фигня. Так сложно прислушаться к ученику, который тебе говорит, что что-то не так? Был бы с нами мастер, эх…

Заняв сидячее положение, скрестил ноги, начав медленно дышать.

Вдох. Выдох. Вдох. Выдох.

Сердце в груди забилось чуть быстрее, почувствовав, как из воздуха в грудь начала поступать дополнительная нейтральная Ци, которую я тут же обратно отдавал миру, стоило энергии сделать полный цикл по телу. Источник от этого буквально лютовал: только он хотел взять больше энергии, как я тут же отдавал её обратно. Жестокая, злая окружающей среде сила, даже несмотря на буфер, была недовольна таким «бессмысленным» занятием. Боюсь представить, что было бы, дай я возможность сердцу тогда отожраться.

Тц, дилетант.

— Оппа? — услышав моё дыхание, удивилась недомелочь.

— Любая капля силы сейчас может быть полезна, — прошептал я, сделав новых вдох.

Ветер усиливался. Мне же становилось с каждой минутой всё легче, последствия перенапряжения так просто никуда не денутся, однако голова немного прочистилась, что главное.

Как можно описать то, что мир перед тобой становится более… простым? Дышать становится легче, тело словно сливается с окружением, серьёзно. Будто окружающая реальность, имея собственную волю, помогает. Мастер, наверное, в подобную концепцию и верит, но у меня немного другие мысли на этот счёт: просто таким образом идёт некая синхронизация энергетики материального мира и человека.

Человек — независимая часть мира. Часть вселенной, в конце концов. Забирая и отдавая энергию, я будто бы встраиваюсь в общий поток.

Демонические мастера шлют общий «поток» нахрен, уничтожая и поглощая всё на своём пути; праведные мастера — не уничтожают, в какой-то степени помогают, но также ничего особо миру не дают. Хех, сказка, где нет по-настоящему хороших, лишь разного рода потребители, среди которых попадаются «волонтёры», м-да.

Ждать пришлось ещё минут двадцать. Всё это время мы пробыли в тишине. Наконец, старейшина Небесного Клинка прибыл.

Дверь открылась бесшумно. Движения словно высушенного старика были абсолютно неслышными; не знай я, что что-то такое и будет, так мог и проспать, не почувствовав никакой опасности. Ветер за окном, и без того сильный, казалось, решил окружающую мрачную атмосферу только ухудшить: форточка едва не вылетела, впустив холодный, пронизывающий до костей, ветер. Ещё и звук такой…

Ву-у-у-у…

Да блин.

Вместо того, чтобы страдальчески вздохнуть, вышел из тела, мигом приняв свой образ.

Медленно открыл глаза, встретившись взглядом с неподвижным стариком. Он разглядывал моё лицо так пронзительно и с такой жадностью, словно готов был на меня сейчас накинуться. И лучше бы просто для того, чтобы убить. Боже, мало мне было психологической травмы с кормилицей, теперь ещё этот!

…я, кроме того, что буду отбиваться, завизжу, понял, ублюдок старый?

— Вы столь же прекрасны, как и ваша мать, молодой глава, — натурально пустил слезу старик, вежливо закрыв дверь. Его голос был сухим и словно каким-то… полумёртвым. — Я видел её всего раз, но запомнил до конца своих дней.

— Это не повод мешать моему сну, — холодно ответил я.

Старик подошёл ко мне чуть ближе, продолжая разглядывать моё лицо.

— Вы не удивлены, молодой глава, — нахмурился старик.

— Я удивлен тому, почему ты ещё не на коленях, — по-ублюдски улыбнулся я, мысленно сжав булки. Лишь бы я попал в цель. — Ты не только потревожил мой сон, но и не проявляешь ко мне должного уважения. Слово наследника культа Чёрных Небес для тебя больше ничего не значит?

Сказав это, выпустил, миную буфер, чистую энергию чёрного сердца. Меня окутали потоки чёрной, злой, Ци. Она буквально рвалась на старика, хотела его разорвать и уничтожить.

— В-вы овладели силой Чёрного Демона… — прохрипел шокировано старик, после чего плавно опустился на колени, склонив голову до пола. Максимально возможное уважение, он выставил себя буквально рабом. — Прошу меня, Вон Юхёна, великодушно простить. Я был уверен, что вы пока не знаете о своей судьбе.

— С чего ты так решил? — вскинул презрительно бровь я.

Интересно, как себя там под кроватью чувствуют сестрица с читакой? Я б на их месте тихо молитву бы начал под нос читать. А если бы не знал, то мигом выучил.

— Я ошибался, молодой глава, — вжал голову в пол старик, сухой голос наполнился искренней горечью. — Был уверен, что вы, прежде чем воссоединиться с культом, должны будете пройти через несчастья. Я и подумать не мог, что глава культа поступит иначе.

— Несчастья? — нахмурился я.

— Вы не знаете? — стал голос старика как-то…

Подозрительнее?

Ох ё-ё-ё… Так-так-так. Что делать? Думай, дурак. Думай, думай, думай…

Лучшая защита — нападение!

— Ты действительно думаешь, — наполнился мой голос таким ядом, что и королевская кобра обзавидуется, — что мне нужны какие-то несчастья, чтобы пробудить чёрное сердце, Вон Юхён?

Я выпустил столько энергии из чёрного сердца, сколько мог. Она закрутилась и, под завывания ветра, покрыла меня. Казалось, своей силой я отравлял воздух — в комнате стало совсем холодно, стены начали словно облазить.

— Но…

— Ты смеешь мне возражать? — заледенел мой голос.

Судя по тому, как застыла старая палка, его сейчас инсульт хватит.

Сдохни, пожалуйста.

— Я бы не посмел, — чётко ответил старик, больше не смея поднимать на меня голову. — Жалкий раб культа и подумать не мог, что молодой глава сможет развить демоническое сердце до такого уровня в таком возрасте. С вашей силой весь Мурим уто…

— Слишком много говоришь, — поморщился я. — Что за несчастья? Почему я о них не знаю?

Такой постановки вопроса старик точно не ожидал. Особенно ему. Действительно, что за «несчастья»? Чего это молодой глава про них не знает? И почему задано так, будто это он виноват?

Ну давай, выкручивайся перед малолетним начальством, кхе-кхе. Только не убивай, пожалуйста, я всё прощу.

— Демоническое сердце… — старик замешкался. — Насколько я слышал, оно должно созреть. Впитать вашу боль, злость и ненависть по отношению ко всему миру. Лишь тогда оно сможет прорасти.

Мне стало не по себе. Разве это не значит, что они могли быть виновными в смерти моего первого мастера? Да ну, бред же. Как такое можно подстроить?

А… старичок-уборщик-мастер?.. Может ли быть так, что и его…

Того?

— Ты говоришь, что нужна МОЯ боль, злость и ненависть? — широко улыбнулся я. — С чего бы это мне, наследнику культа, испытывать нечто подобное? Ты смеешь мне врать?!

Мой голос был наполненным презрением и нескрываемой насмешкой. Я настолько вжился в роль, что на самом деле стал испытывать нечто подобное. Сердце в груди быстро забилось, словно вместе со мной чувствуя превосходство перед опасным, жестоким мастером передо мной, вырабатывая всё больше и больше энергии.

Состояние внетелесности, ты как обычно меня спасаешь…

— Я… я не смею! — от такого наглого наезда аж взбодрился демонический мастер. — Всё должно было идти согласно плану! Я лишь жалкий слуга Четвёртого Чёрного Генерала, презренный мастер-труповод!

— Расскажи мне, что знаешь, — потребовал я, в призрачной форме нахмурившись.