Тюльпанные эльфы

Волшебная мазь

В старые времена в деревне Нетервиттон жил крестьянин с женою. Жили они хорошо, но была у них печаль — не дал им Бог детей. В ясный июньский день работая на склоне холма, он рубил вязы, и часто посматривал вниз, на речушку в долине, где плескались ребятишки. Как же ему хотелось, чтобы один из них был его!

Часто в долгие зимние вечера сидел он у очага в доме, плел сети Итак рассуждал сам с собой:

— Если бы тут у огня на полу играл маленький мальчик! Я бы сделал и ему сеть и брал бы с собой в лес в ясные дни. Я бы показал ему, как ловить рыбу и где лучше всего клюет форель.

А рядом сидела его жена, вязала и думала: «Я бы рассказывала ему сказки и пела песни».

Но не было у них детей!

Каждый вечер они, грустя, тушили лампу и, грустя, засыпали, прислушиваясь к завываниям ветра на улице.

Но в один из таких вечеров, когда крестьянин закончил плести свою сеть, а жена его отложила вязание в сторону, когда они уже поужинали и как раз собирались потушить лампу, в дверь постучали. Хозяин удивился, кто бы это мог прийти к ним в столь поздний час, но пошел к двери, отпер ее и сказал:

— Входите, путники.

В домик вошли трое — мужчина, женщина и маленький мальчик. Они были одеты, как простые люди, но мужчина был величав, как король, а женщина прекрасна, как королева. А мальчик был вылитый принц. Но королевская чета была нищей, и тем не менее крестьянин с женой были очень приветливы с ними.

— Вы будете ужинать? — спросила жена.

— Нет, спасибо, — ответил незнакомец. — Мы пришли попросить вас о большем, чем ужин.

— Если мы сможем выполнить вашу просьбу, сэр, то сделаем это с большим удовольствием, — сказал крестьянин.

— Сегодня вечером мы с женой должны уехать — и очень далеко, так далеко, что даже представить трудно. Мы покидаем Англию на некоторое время. И мы слышали, что у вас нет детей. Не согласитесь ли вы взять на воспитание нашего мальчика и заботиться о нем, пока мы не вернемся домой из-за моря. Мы хорошо вам заплатим. Вы согласны?

— О, сэр, мы будем так рады! — воскликнул крестьянин. — А что до ваших денег, то они нам не нужны. Платой нам будет то, что у нас появится сын!

— Он хороший мальчик, добрый и послушный, и вырастет большим, если ты выполнишь мои указания. Каждый вечер должны вы смазывать его глаза этой мазью. Но ни в коем случае не мажьте этой мазью свои глаза, иначе придется вам худо.

И с этими словами он достал из-под плаща красивую расписную коробочку с мазью.

Мать с отцом поцеловали мальчика и ушли обратно в ночь.

Этой ночью мальчик спал в маленькой комнатке, которую крестьянин с женой держали всегда наготове для случайных путников, и на следующее утро пошел в лес со своим новым отцом.

С того дня крестьянин с женой зажили новой жизнью. Мальчик каждое утро отправлялся со своим приемным отцом на холм, где крестьянин учил его разным премудростям. Они ловили рыбу и собирали чернику и другие ягоды. Мальчик наблюдал за куропатками и смотрел, как вьют гнезда ласточки. А темными вечерами он играл в разные игры с отцом и слушал рассказы матери о королях, прекрасных дамах и великанах и чудесные песни Северной Англии. Не раз и не два под сводами разносилось эхо:

Крестьянин часто сажал мальчика на колени и качал его, напевая простые стишки:

И каждый вечер перед сном он мазал глаза ребенку странно пахнущей мазью, которую им дал странник. И на ночь жена крестьянина всегда пела мальчику колыбельную:

Много раз ночью, когда жена спала, крестьянин брал коробочку и разглядывал ее. Мазь была волшебной, ибо сколько они ни использовали ее, коробочка все не пустела. А сила ее была столь велика, что мальчик никогда не грустил и не болел и всегда был весел. Крестьянину часто хотелось помазать и свои глаза волшебным снадобьем, но он всегда вспоминал слова странника и опускал руку.

Но однажды ночью он не смог устоять перед искушением. Это случилось в ночь перед большой ярмаркой в Лонгхорсли, куда он собирался отправиться с женой и ребенком. Он сидел один на кухне и чистил свои лучшие башмаки, которые хотел одеть на следующее yтpo.

— Подумаешь, они запретили, — сказал он себе, — не повредит мне малая толика этой мази.

Боже, если бы он только знал, что в тот вечер в дом к нему приходил вовсе и не смертный, а Король Злых Эльфов! Никогда не стал бы он прикасаться к той мази! Но был крестьянин слишком любопытен, а потому протянул руку и помазал один глаз волшебным снадобьем — совсем чуть-чуть.

Ничего не случилось — ни хорошего, ни плохого.

«Может, — подумал он, — это специальная мазь для мальчика, потому что у него слабое зрение?»

И он со спокойной душой отправился спать.

Он прекрасно чувствовал себя и на следующее утро. Они рано позавтракали и отправились пешком в деревню Лонгхорсли, что была в пяти милях от них. Там продавались и лошади, и овцы, и коровы и прочая живность, которую держат в крестьянском хозяйстве. А на столах были разложены сыры, хлеб и пироги, стояли крынки с молоком и лежало масло.

Тут торговали рожью и овсом, цветами и домашней утварью. Сын крестьянина глаз не мог оторвать от танцев с мечами и разных других игрищ, с удовольствием слушал волынщиков и разглядывал товары. И вдруг у одного из столов с сырами и маслом крестьянин увидел странника, который привел к ним мальчика.

— Жена, — закричал крестьянин. — Погляди-ка — вон тот странник!

— Где? — удивилась женщина.

— Да у стола с сырами.

— Не вижу.

— Да вот же — и жена его с ним!

— Что за ерунда! Никого там нет. Тебе все привиделось. Пойдем-ка отсюда!

— Да говорю же тебе — вон они, крадут масло и сыры!

— Не вижу!

— А я вижу. Пойду поговорю с ними. И он бросился к столу, с которого Король Злых Эльфов и его жена воровали сыры, невидимые для всех, кроме крестьянина.

— Сэр, — сказал крестьянин, — остановитесь!

Король Злых Эльфов тут же повернулся к нему и спросил:

— Каким глазом ты меня видишь?

— Этим, — не подумав, ответил крестьянин и указал на глаз, который накануне вечером намазал волшебным снадобьем.

Король Злых Эльфов дунул на глаз бедолаги, и тот тут же ослеп на этот глаз. Он больше не видел ни Короля, ни Королевы.

— Жена, — закричал крестьянин, — я ничего не вижу одним глазом. Где наш мальчик?

Но как ни искали они его по всей ярмарке, как ни спрашивали у всех, не видел ли кто ребенка, так и не смогли найти своего приемного сына.

Он не вернулся к ним, а крестьянин так и не видел ничего больше своим правым глазом.