У грани

Глава 1. Алтай

Параллельный мир. Конец декабря 2008 года.

Худощавый старичок бодро нёс на правом плече штучную вертикалу двенадцатого калибра, с удлинённым стволом, изготовленную для него специально под заказ, ещё в конце пятидесятых годов под его руку, одним из умельцев на Тульском оружейном заводе, в отдельном инструментальном цехе номер семь, где мастерили эксклюзивные подарки для высокопоставленных чиновников. На голове старичка была надета шапка ушанка, с опущенными ушами, выделанная из настоящей белой овчины, в таком же выделанном белом полушубке и высоких белых валенках, он смотрелся как старичок из сказки. За ним шаркая ногами по хрустящему снегу, но по утрамбованной тропинке караульными патрулями, тащились двое усталых, но довольных спутника. Они были одеты в одинаковую тёплую добротную одёжу. Старичка звали Палычем, второго идущего за ним долговязого человека лет сорока, между собой называли Ванькой, хотя он имел звание полковника и служил в контрразведке, замыкал шествие среднего роста пожилой, но подтянутый мужчина, имеющий вытянутое лицо, близко посаженые чёрного цвета глаза и большой, выдающийся нос, настоящий генерал-полковник, в отставке, когда-то, служившим одним из заместителей председателя «МГБ СССР» (Министерство государственной безопасности), его привлекали консультантом, а знакомые называли уважительно Сергеич. Три дня тому назад, позвонил Иван и поинтересовался насчёт охоты, эту традицию в последнюю неделю уходящего года завели задолго до них в «Конторе». Специальным военно-транспортным бортом из Москвы, с проверенной охранной из пяти человек, которые лично подчинялась полковнику, они вылетели на Алтай, ровно на трое суток. Заранее была составлена и утверждена заявка на полёты. Её согласовали приказом за визой самого министра обороны, которая была нужна, для использования авиации в труднодоступные места. Генерал и полковник состояли в комиссии по проверке особо опасных объектов. прилетев на базу рано утром они, не откладывая на потом быстро произвели осмотр объекта на базе, сопровождал их Палыч. Подписали протоколы под видео запись, и сделав фотоотчёт, два прилетевших члена из комиссии пошли отдыхать в генеральский домик. Отоспавшись и пообедав, после многочасовой тряске внутри военного борта, быстро переоделись в выделенные им вещи и рванули на охоту, благо далеко ходить было не надо. Погода выдалась на славу, морозная, но не ветреная, затемно вернулись усталыми, не подстрелившие никого, не срослось. Посетили настоящую русскую, в бревенчатом срубе баньку, с квасом, мёдом и пихтовыми вениками, потом за вечерним застольем пили настоящую тутовую водку, изготовленную когда-то давно для самого Леонида Ильича и бережно припасённую со времён Союза. На складах хранили водку в двадцати литровых бутылях с притёртыми стеклянными крышками, этим сокровищем, мог распоряжаться старик и ни один литр водки, не покинул эту базу, беленькую пили избранные люди, с высочайшими допусками к государственным секретам. В этом закрытом заповеднике, не было случайных гостей. На следующее утро после завтрака, запланировали вновь поохотиться, должно же и им повезти. В домике, имеющим минимум шесть комнат имелся арсенал огнестрельного оружия, которое стояло в пирамиде, рядом в шкафчике уложена экипировка и снаряжение.

«Объект 475» ни в каких документах только, что при строительстве не упоминался и их давно уничтожили, сразу же по завершению работ, а вот бывшую, ныне закрытую базу, под литерой «Л», токсикологическую лабораторию «НКВД» (Народный комиссариат внутренних дел СССР), такие институты называют био-лабораториями. Когда-то лаборатории считались научно-исследовательскими подразделениями, засекреченными структурами, они состояли в структуре «МГБ СССР». База могла входить в состав любого специального отдела, числится базой оперативной техники или складами длительного хранения НКВД, затем «НКГБ» (Народный комиссариат государственной безопасности СССР), позднее МГБ СССР. В лаборатории изучали и испытывали яды, вирусы, болезни, поговаривают велись опыты на приговорённых к высшей мере наказания. Учёные искали способы защиты против оружия массового поражения, множество отделов вели свои направления. Павел Анатольевич Судоплатов (сотрудник советских спецслужб, разведчик, диверсант, генерал-лейтенант) писал: — «проверка, проведённая ещё при Сталине, после ареста Майрановского (Григорий Моисеевич Майрановский - руководитель токсикологической лаборатории НКВД СССР-МГБ СССР, полковник медицинской службы, доктор медицинских наук, профессор), а затем при Хрущёве в 1960 году, антисталинские разоблачения, показали, что Майрановский и сотрудники его группы привлекались для приведения в исполнение смертных приговоров и ликвидации неугодных лиц по прямому решению правительства с 1937 до 1950 года, используя для этого яды». Одним из обвинений, выдвинутых Судоплатову, арестованному в 1953 году, вменялся контроль за работой токсикологической лаборатории в период с 1942 по1946 год. В 1946 году «4 Управление» (Управление занималось формированием разведывательно-диверсионных групп и отрядов, действовавших в тылу противника) упразднили, но создали Отдел «ДР» (Спецслужба разведки и диверсий при МГБ СССР), а в 1950 году расформировали и отдел ДР. Но самое интересное, что отделения токсикологии и биологии, продолжали работать ещё до 1970 годов, по темам и планам, утвержденным самим Берия (Лаврентий Павлович Берия — советский государственный и партийный деятель, генеральный комиссар государственной безопасности). Исследования ядов в РСФСР начали ещё с 1920 года, в лаборатории профессора Казакова, а называли её — «Специальный кабинет». Под контролем председателя ОГПУ — Менжинского (Вячеслав Рудольфович Менжинский — российский революционер польского происхождения, советский партийный деятель, руководитель советских органов государственной безопасности, преемник Ф. Э. Дзержинского во главе ОГПУ).

Объект «Л» был закрыт в рамках договоров об разоружении, и в начале 1990 годов на нём был отключен энергоблок, что подтвердила комиссия специальных иностранных наблюдателей, допущенная единственный раз на объект. И то, её допустили к одной подземной компактной энергетической установке, которая ныне приходила в полную негодность. Но проверки по объекту регулярно проводились один раз в год. База использовалась под хранилище или площадки по переработке токсичных отходов, но её решили использовать, как могильник.

На самом деле подземный комплекс имел несколько атомных энергоблоков, они собирались на базе судовых энергетических установок. Уникальность ещё состояла и в том, что обслуживание таких установок минимальные, на протяжении всего срока службы и дают дополнительные преимущества при строительстве и финансовую экономию. Специальными авиа-бортами, сюда доставлялись грузы, что находилось в контейнерах и ящиках никто не знал.

База была расположена на огромной территории закрытого заповедника и наземных дорог к ней не было, в округе обитали медведи, лоси, олени, кабаны, кабарга, да разная живность водилась, но местные браконьеры и жители Алтая, не пытались сюда приближаться ближе чем на пятьдесят километров, у коренных жителей ойротов и теленгитов — это место пользовалось издревле дурной славой и считалось священным «Упокоением духов». А ещё ходили слухи, что в этом районе пропадают люди, пришедшие в эти места, не оставляя ни каких следов.

Взлётно-посадочная полоса базы принимало гостей молчаливо и ненавязчиво, без каких-либо помп, министры их замы или представители, высокое начальство не станет посещать в здравом уме эту территорию. База не подчинялась военному ведомству, всегда только МГБ, да кому захочется посещать бывшую закрытую лаборатория по разработке биологического оружия, ещё и могильника токсических отходов. Слухи про неё ходили самые разные, в конторе зрелые службисты пугали ею молодняк. Попадали сюда служить люди разные и по разным обстоятельствам, но на снабжение базы, никто не жаловался.

Палыч был комендантом базы, он же главный лесник заповедника, ещё почётный пенсионер, когда-то полковник НКВД, служил и жил безвылазно много лет. Палыча боялись и уважали сотрудники базы, он выжил при самом Берии, общался со Сталиным, разных начальников повидал на своём веку, старая школа, таких кадров больше нет. Сколько лет старику, являлось государственной тайной, Палыч утрясал вопрос, связанный с прибытием членов комиссии.

Вот на второй день охоты проверяющим повезло, и они довольные возвращались назад, проведя весь день на чистом воздухе, учитывая, что в это время года на Алтае, сумерки наступали в три часа дня. Подфартило им, ветра не было, а влажность воздуха низкая и поэтому мороз в минус двадцать переносился мягко. Еле поспевающие за старичком офицеры, считали себя гораздо выше по положению, чем загадочный дряхлый старик, который почему-то руководит базой, он как спец-кадр в секретных архивах, такие несут службу пожизненно, умирая на рабочем месте, чтобы сохранять государственные секреты и отношение к таким особенное, жалко их. Это уникальные люди, на своей службе оба проверяющих знавали таких людей и профессии были у них разные. Вот и к Палычу они относились снисходительно, но без хамства, старались проявлять уважение. Они притормозили и обратились к старику.

— Палыч, рассуди нас, — обратился генерал-полковник, и старик остановился, повернулся к ним лицом — Так кто ж первым жахнул в лосиху, я али Ванька?

— Так эн то ж, Сергеич, ты ж знаешь, я скот сгоняю, а на стрелков не зырю, за скотиной слежу, что б вас молодых не поранило.

— Ага, значит вот как на? — посмеиваясь выпалил генерал, не веря старику ни на грош, чтоб хитрый старичок не заметил, чей выстрел свалил животное?

— Значиться так. Да, на — с ехидцей произнёс старик, он знал, что они подсмеиваются над ним — Я пойду скотиной заняться надеть, — повернувшись он ускорил шаг, по направлению к базе.

Дождавшись ухода егеря, Сергеич обратился к Ивану — Давай по маленькой жахнем, а то чёта я зябну на морозе, — и засунув руку внутрь тулупа, нащупал внутренний карман, достал из него никелированную дарственную фляжку с золотым гербом СССР. А Иван вынул из бокового кармана тулупа два маленьких складных, как матрёшки стаканчика, сделанных из крепкого пластика, верно служившими в полевых условиях.

— Да Сергеич, у тебя не фляжка, а фляга минимум на пол-литра — завидуя генералу произнёс Иван — А дно посеребрённое, сто процентов, вот сколько её вижу, столько и удивляюсь, таких не делают больше, сколько не искал, раритет, всё рассчитано, и в карман входит тютелька в тютельку.

Генерал, молча улыбаясь потрясывавшийся рукой наполнил одинаковые порции армянского коньячку, и они тяпнули, занюхивая рукавами, коньяк обжог нутро и тепло побежало от центра желудка по венам, по их озябших телам. Полковник аккуратно снял свой карабин, придерживая его руками снял со спины рюкзак, быстро его открыл и достал закусь, кусок сервелата с хлебом, и небольшой термос с чайным отваром, он то заедает, а вот Сергеичу надо и запивать, старый уже стал. Закусив и прожевав пищу, генерал продолжил.

— Я тебе говорил, считай, что она твоя, вот умру тебе память от меня, или ты так хочешь быстрее фляжку заиметь?

— Ты что Сергеич, зачем такое говоришь? — обиженно проговорил полковник.

— Ладно не буксуй, давай ещё по одной.

Такая процедура на свежем воздухе продолжилась трижды, и когда им похорошело, переминаясь с ноги на ногу и кряхтя от удовольствия старый ветеран поинтересовался — А ты лично руку пожимал?

— Да нет товарищ генерал, не доводилось, - проговорил Иван, отводя глаза в сторону.

— Плохо, у тебя что предвзятость к этому человеку?

— Да не к человеку, а к президенту огромной страны, — в сердцах выпалил он.

— Ну ты же не сопливый пацан, я тебе вот что скажу. Никого из наших правителей, народец не любил, народ не всё знает, я бы в его шкуру ни за какие посулы не захотел бы влезать. Во-первых, он из наших, во-вторых, мы с тобой не последние люди и то, не всей информацией владеем, ты посмотри, что в мире твориться, да на него такое давление с каждым днём растёт? А он выдерживает, и самую главную задачу выполняет, не даёт распасться России! Вспомни беспалого? А меченного? То-то же. В-третьих, кому бы ты стал доверять в масштабах государства, да тебе пальцев на одной руке хватит, ещё и останутся — Сергеич разошёлся, он видел, что Ивана ещё не пробрало до полного осознания своего служения, давно они не общались с ним по душам.

— Мы что ли не ошибаемся, новое время наступило, рождается другая эпоха. Всё разрушается, чтобы создать новое. Да я в его действиях или поступках теряюсь, нет никакой логики, время всех рассудит, ну не видно всей задуманной картины в начале. Я старше тебя и имею право учить и подсказывать, мы служим стране, пусть банально звучит. Сколько убежало «правильных», сколько рвутся к власти негодяев, вот их мы должны выявлять и наказывать. А главный нам не враг, запомни, позже поймёшь. Ты бы лично стал себя защищать от накачанной толпы?

Правителем, нашем огромной Страны, простые люди или проходимцы не станут. Каждому времени, свой правитель и он избранник, не народом из толпы, что-то регулирует вопрос свыше, я называю регулятор «Эгрегором».

Вспомни старую поговорку –«не желай смены начальства, прейдёт другой, хуже станет». Поэтому ни дури, никогда и нигде говорить об этом и думать не смей, ты понял меня?

— Да генерал, я понял.

— Тогда давай помянем друзей наших — Сергеич разлил остатки из фляжки — Ребят наших, сложивших головы свои, тех кого с нами нет, пусть они спят спокойно. Мы будем помнить о них и «Царствия им Небесного».

Они сняли шапки и молча выпили. Помолчали.

— О деле, — генерал настолько сузил глаза, что его «гусиные лапки» набухли как брови. Оба попридержали дыхание и пар от их разгоряченных дыханий развеялся.

— Задачи всё теже, — тихо произнёс генерал, когда он произносил эту фразу у полковника по спине, забегали мурашки, на морозе сразу выветрился весь хмель от выпитого, но мысли не терялись.

— Да ты смотри и старый, что-то задумчивый ходит, чует что-то волчара, чует. Места себе не находит, мечется. Какова готовность группы «С», и её дислокация?

Иван ловко сложил и спрятал стаканчики в карман тулупа и невольно вытянулся по струнки — Подготовленность отряда, согласно проведённых тестов, составляет девяносто процентов, физическое состояние бойцов удовлетворительное, группа в полном составе, находится на отдыхе, в расположении базы номер двадцать семь. Отпуск бойцов продлится до седьмого января включительно. Есть вопрос товарищ генерал полковник, бюджет группы исчерпан. Как быть дальше, я не знаю?

— Да перестань ты тянуться. — проговорил удовлетворённый его ответом и реагированием генерал — Всё я помню, всё нормально, особый бюджет. Всё получишь и приказы, вернуться б назад, — смягчив свой голос продолжил уже спокойно — Дело не на один год, мы понимаем. А мы, наверное, в этом заповеднике последней раз общаемся с тобой?

— Похоже на то, ты же знаешь, верхи подгоняют в освоении Сибири и Алтая. Появилась информация, землю начали скупать через подставные фирмы, и ещё я не удивлюсь если мы через пять лет будем вкушать пищу деревянными палочками…

Генерал задорно засмеялся — Ну ты и отчебучил.

Полковник засмущавшись расслабился и улыбнулся.

— Палочками вкушать, надо запомнить, повеселил, а про землю сказал в заповеднике или рядом?

— Да нет Сергеич, кто сюда полезет, за этим следим строго, но сделки в Крае происходят.

— Ты эту информацию отразил в аналитике?

— Так точно, всё передано по инстанции, своевременно.

— Ну и хорошо, пора и нам отдохнуть, старый я стал «сынок», быстро уставать что-то начинаю, пойдём, в баньку сходим.

Иван быстро одел рюкзак, закинул карабин за спину и быстро догнал плетущегося впереди, не спеша генерала — «Да и в правду генерал начинает сдавать, лет то сколько уже» — подумал на ходу Иван.

За триста метров от них образуя, равнобедренный треугольник, работала группа прикрытия из пяти человек, бойцы уже весь день, использовали специальные радио отражающие накидки и зимние комбинезоны, нашпигованные радиоэлектронными примочками, специальной обуви, на двадцатиградусном морозе, чувствовали себя комфортно. Ещё и успевали, что-нибудь перехватить на ходу. Великолепно себя показали в зимних условиях новейшие носимые средства ради-электронной борьбы, радиостанции, приборы видеонаблюдения. Группа глушила радио эфир и наводило тепловое отражение. Внутри треугольника создавался контур, пряча под радиоволнами, как под саванном, своих командиров, современная «прослушка», не смогла бы записать или услышать разговор полковника с генералом. Группа отрабатывала практические полевые занятия.

В конце и в начале ВПП на базе, дополнительно стояли спаренные между собой операторские «КУНГи» (кузов универсальный нулевого (нормального) габарита). В них тихо гудели генераторы подзаряжая аккумуляторы, а аппаратура «РЭБ» (Радиоэлектронная борьба), создавала обширные помехи в атмосфере. Зная расписание чужих спутников, автоматика следила за работой оборудования, которое защищало от наблюдения из космоса. Тем самым создавая проблемы службам космической разведки «МГБ Китая и Пентагона», пытавшихся просмотреть и прослушать эту закрытую зону. Но на своих экранах они могли фиксировать прибытие или отбытие воздушных судов по непонятному для них расписанию.

Россия, а точнее её спецслужбы и военные структуры не испытывали нужду в бескорыстных людях, которые умели хранить свои секреты. А случающиеся утечки информации или предательство аналитики умело использовали для ещё большей сохранности государственных тайн. Люди в погонах продолжали нести своё непрерывное боевое дежурство.

Генерал и полковник, уставшие прошли на территорию базы, их пропустили без досмотра по распоряжению коменданта, находившегося лично на КПП и дающему дополнительные распоряжения кому-то по полевому телефону.

Пятеро бойцов в распоряжении полковника, прошли первыми и уже рассредоточились недалеко от своих командиров, продолжая их сопровождение и визуальное наблюдение. До генеральского домика оставалось пройти немного, когда Сергеич первым заметил фигуру бойца, бежавшую к ним, не скрываясь по очищенной от снега дорожке.

— Что-то случилось? — и генерал скинул карабин с плеча быстро загоняя патрон передёрнул затвор.

— Генерал не надо, мой боец Карев, не пальни, — придержал полковник ствол. Подбежавший среднего роста военный, носивший полевые погоны капитана, обращаясь произнёс — Разрешите обратиться товарищ полковник? — Разрешаю.

— Контакт! Странный мужик, задержали мы его. Охрана периметра говорит, что такого не знает.

— Капитан! — нетерпеливо рявкнул генерал, но воин не повёлся, он понял и поставил карабин на предохранитель, закинул его за спину — Капитан давай по-свойски, растолкуй.

Полковник кивнул головой — Странно всё как-то товарищ генерал полковник, объект появился на территории внезапно, мы не заметили никаких природных возмущений, наши датчики на движение не среагировали, да и весь день на морозе, аккумуляторы уже сдыхают. А он появился из неоткуда, лично видел краем глаза, как раз мой сектор был. У охраны базы сигналки не сработали, патруль не заметил, он чуть раньше прошёл, позже подскочили. Мужик одет в непривычную для нас одежду, огромный рюкзак за спиной и смотрит так спокойно по сторонам, нас увидел помахал рукой, привлекая внимание. При нём ствол нашли, когда досматривали, травматический пистолет, игрушка. Мы первыми через три минуты его окружили, навели стволы заорали:

— Замри! руки в гору! — а тот на чистом русском нам в ответ.

— Ещё и мордой в пол, — спокойный, руки пустые в перчатках опущенные, не сопротивляется. Потом подскочил патруль с базы досмотрели забрали вещи, и они с нашими парнями его в караулку аккуратно повели я сразу к вам на доклад.

— Так капитан, ну пошли смотреть чудо, - скомандовал полковник.

Подойдя к караульному помещению, Иван заметил, как к ним спешит комендант, но ждать его не стали и зашли в караулку, по середине комнаты отдыха на стуле под дулами двух стволов охранников базы сидел мужик лет пятидесяти глядя на всех поочередно с ядовитой ухмылкой и был одет в какую-то другую одежду, но ладную всю такую. Куртка и штаны непромокаемые чёрного цвета с добавлением небольших красных полос на швах имели светоотражающие линии на груди и на уровне колен, лёгкая вязаная шапочка чёрного цвета, натянутая на голову, перчатки и сапоги толи из резины или пластиковые, но утеплённые. Не по сезону был одет мужик у его ног находился огромный чёрный станочный рюкзак со множеством карманов и какими-то липучками на них.

Дверь резко открылась и в неё протиснулся комендант запыхавшийся, с шапкой в руках, от него парило и сразу же начал распоряжаться:

— Вот что сынки дуйте-ка все на улицу, нам поговорить надо с парнем.

— Всем быстро выйти на улицу, — поддержал его генерал своим громким командным голосом.

— А ты генерал с полковником тожеть - на выход, я вас позову если что, ну давайте шевелитесь.

У генерала отвисла челюсть ну ладно бы полковника гнал? Но увидев возмущенное лицо генерала, комендант его опередил, выпалив — Ну и что не ясно? Давайте, по-хорошему, а? И не смотрите так на меня на базе я главный, — в конце, не выдержав проорал, не сдерживая себя старый. На распашку открылась дверь в караулку и в открытый проём вместе с морозным воздухом, осторожно заглянул боец в тяжёлой броне, перед собой он держал пуленепробиваемый щит с небольшой амбразурой. Проверяющие опешили, они поняли, что их штурмуют и они ничего предпринять уже не успевают.

Штурмовик со щитом прошёл в перёд и остановился, из-за его спины на проверяющих смотрело дуло пулемёта.

— Комендант, у тебя всё нормально? — спросил боец.

— Ночь ещё не пришла. Всё нормально, отбой парни, все свои. Никого не прессовать! Вот проверяющие со своей охраной уйдут и будет всё ладненько.

— Я понял Вас Палыч, — боец сразу успокоился и опустил тяжёлый щит, который повис у него на груди начал тихо отдавать команды по рации через гарнитуру, расходиться они не торопились. Генерал и полковник, опешившие от произошедшего, ещё постояли в караулке кивая головами и гримасничая, ох как им не нравилось происходящее и чтобы не уронить своё лицо тихо матерясь медленно вышли на улицу. Полковник затворил за собой двери в караулку и произнёс в пустоту.

— Во даёт старый, — эта фраза заставила заулыбаться многих. Внезапно заржал генерал во всё горло, а потом громко произнёс — Вот оказывается, кто главный человек. Пошли полковник к себе, и парней наших отпускай, пусть идут впереди, позади нас охраны хватает, а парни наши молодца, оружие не сбросили.

Пятёрка капитана была выдавлена в сторону щитами бойцов, но что она могла сделать, быстро сдохнуть, никого не удалось бы обезвредить. Увидев, как ржут их командиры они потихоньку расслабились и выдвинулись к домику. Потом генерал задал вопрос идущему за ним следом волкодаву, который говорил с комендантом, он руководил группой.

— А твой голос, мне показался знакомым?

— Так точно, товарищ генерал полковник и товарищ полковник, было дело — отсалютовал им боец, вытягиваясь по стойке.

— Ну тогда отпускай бойцов, а мы своих, хватит наигрались. Сами дойдём, без приключений, хорошо боец, — генерал пытался вспомнить кому принадлежал голос, но не выходило. Волкодавы остановились, но не ушли.

— А и хрен с ними, пошли Иван, у них свой приказ — выговорил генерал, следуя рядом с полковником, а Иван обратился к своим парням — Капитан Карев, давайте бегом на отдых, пока мы не передумали, первыми в баню идите, — и через пять секунд добавил в след быстро уходившим парням — И Карев, не нажирайтесь, понял? — Что вы, товарищ полковник. Так по чуть-чуть, для согрева, - попросил боец.

— Иди уже капитан. Молодцы. Благодарю за службу — служим России.

Волкодавы разошлись окончательно, когда приезжие зашли в генеральский домик. Их командир, отдавая распоряжения на ходу, оставил двоих для подстраховки у караульного помещения. Эти двое волкодавов ухмыляясь слушали разговоры курящих парней, выпихнутых на мороз из караульного помещения, которые пытались согреться, притоптывали берцами по снегу, выбегая из караулки хоть успели накинуть бушлаты с шапками. Больше всех был недоволен сержант начальник караула, эти приезжие грубо нарушили устав караульной службы вторгнувшись в караульное помещение, но что поделаешь, он как раз отдыхал, а его заместитель как назло новенький. Он уже догадывался, как его будут дрючить позже. Караульные же посмеивались и живо обсуждали, как быстро обломали строящих из себя крутых приезжую пятерку капитана, те пискнуть не успели, а у всех было боевое оружие.

В здании караульного помещения оставались два человека, с любопытством рассматривая друг друга. Палыч, убедившись, что из помещения ушли, подошёл поближе к мужику и подвинув стул тяжело на него уселся, потом смотря пристально мужику в глаза, приветливо улыбнулся и тихо произнёс.

— Ну здравствуй пришелец из будущего, я долго тебя ждал.

Члены комиссии обсуждали сложившуюся ситуацию и ожидали похода в баню. Больше они пока не пили, а коньяк выветрился из организма, и неприятная ситуация в караулке их раздражала, настроение у обоих было хреновое. Внезапно зазвонил полевой телефон, и Иван поднял трубку ответил — Полковник на проводе, слушаю?

— Ванька, не буксуй. Передай трубку генералу.

Прозвучал громко искажённый голос Палыча из трубки. Полковник подтянул телефон, передал трубку.

— На проводе, — Рявкнул специально генерал.

— Послушай генерал-полковник, — обратился к нему Палыч — Давай всё завтра обсудим. Лады? Мужик устал, негоже так, пусть в себя приходит, я позабочусь чтобы никому ничего не слили.

— Обещаешь? — усомнился Сергеич.

— Обещаю, хоть этого не люблю, ты же меня знаешь давно.

— А, знаешь старый, я понял одно, я тебя не знаю. И твоих полномочий, — серьёзно так заявил генерал.

— Ну ты погодь я тебя удивлю. Ну всё робяты, покедова, — старый отключился, а генерал передал трубку Ивану — Что скажете, товарищ генерал полковник? — спросил, хмурясь Иван он всё время стоял, прислушиваясь к их разговору — У коменданта есть такие полномочия и эти волкодавы его, да они же порвали бы нас, не дай он им отбой.

— Да, Ваня, как комендант он имеет полную власть, но ты прав, откуда на «могильнике» такая спецгруппа, мне в голову не приходило, что такая организация, что-то скрывают? Думаю, завтра он нам свои полномочия выкатит, иначе… мы отсюда и не улетим. Знаешь мы, наверное трезвые, пойдём в баню, а потом напьёмся.

— Согласен товарищ командир.

Не далеко от «генеральского домика», через полтора часа, в красивом лесном срубе пятистенке, весело и бодро трудилась каменная дровяная печь, а суетливый старичок завершал накрывать на стол. Повара расстарались, в лепёшку разбились по просьбе коменданта и на столе красовались заботливо приготовленные и аккуратно расставленные блюда. Тонко нарезанный кругляшами сервелат, сыр, хлеб чёрный и белый имел треугольные формы, домашняя сметана, копчёный балык, живая брусника, солёные грибочки. А варёная источающая пар картошечка, присыпанная зеленым укропом и лучком, возвышалась на столе горкой, раздражая аппетит. Рядом в прозрачной полутора литровой бутылке, без этикетки, притёртой стеклянной пробкой потела водочка.

— Давай, гость дорогой, присаживайся к столу, за вещички свои можешь не переживать, вона они лежат в уголочке, а пуколка твоя тебе ни к чему, — обратился доброжелательно старик к вышедшему из душевой раскрасневшемуся мужику, переодетому в спортивный костюм зелёного цвета, который ему выделили — Давай дорогой, давай к столу.

Разлив по рюмкам водку и смотря на гостя старый обратился — Как зовут то тебя?

— Сергей — ответил мужик.

— А полностью представиться?

— Вольнов Сергей Андреевич.

— А меня зовут Палычем, ну а для тебя лично Сергей, я Струнин Анатолий Павлович, ну будем знакомы, — и они чокнулись и опрокинули по рюмашке.

— Кушай Серёжа не стесняйся, у вас уже поди забыли про настоящие продукты, тебя то откуда перекинуло?

Гость почувствовал в этом старичке, что-то родное что ли, он понял если соврёт или не договорит, то уже к нему не будет расположения, да и смысла запираться он не видел. Прожевав сервелат, он произнёс — Мне пятьдесят лет, зовут Сергей Андреевич Вольнов, документы в рюкзаке, занесло из Липецка, ну не с самого города, а рядом с рекой Дон. Я с середины апреля 2010 года — старик улыбнулся.

— Семья есть?

— Жена, два сына 15 и 10 лет, сестра, родители, мамка с папой, тёща с тестем.

На путешественника начала давить тоска, и он с надеждой посмотрел в глаза собеседнику спросил.

— Наверное уже не увижу их, да?

— Это с чего же ты так решил? — дал небольшую надежду дед, догадавшись о состоянии мужика — А ну не хандри, тебе можно сказать новую жизнь подарили, а ты законючил.

Старый налил водочки, и они опрокинули.

— Так дело не пойдёт, вот что я тебе скажу, твой полтиник, по сравнению с моими годками хе, хе, — закашлялся притворно дед — Ну не могу я, глядя на тебя, иначе как паря называть, не обижаешься?

Гость покачал головой — Да хоть пусть будет моим позывным.

— Во-во, молодец, — рассмеялся дед — А классную я тебе кликуху придумал, да? — заливисто уже хохотал он.

— Да ну тебя старый, — улыбался Сергей и начал хохотать.

— А как ты думаешь сколько мне годков?

Прищурился дед, разливая по третьей.

— На вид семьдесят, но раза в два больше, — дед перестал смеяться.

— Лады, чего уж там, почти угадал — произнёс он сдавленным голосом.

— Давай выпьем.

Выпили, закусили, помолчали.

— Хватит про меня, давай о тебе поговорим. Ты уже на карантине, порядок такой. Хотя если вирус какой приволок с собой, мы уже его хапнули. Ну да «Бог не выдаст свинья не съест». В курс дела буду вводить тебя постепенно, а ты просто отдохни, я уйду, выйти ты не сможешь из этого домика, на столе у телефончика полевого лежит карточка, если что понадобиться поднимаешь трубку и крутишь ручку, называешь четыре цифры 7249 и трубку на аппарат, я тебе перезвоню позже. Ты как наелся?

— Да спасибо, ты хоть скажи где я и год какой – попросил старого гость.

— Это можно. Год 2008, двадцать шестое декабря. Мы на Алтае на специальной базе. Всё давай паря отдыхай, утро вечера мудренее, вон в соседней комнате спальня. Посуду приберут и тебя больше не побеспокоят. Курить можешь, водочку пей сколько хочешь, она специальная. Всё до завтра и спокойной ночи.

Старик встал из-за стола и пошёл к выходу, приложил ключ к замку, что-то щёлкнуло и дверь открылась. Он вышел, закрыв за собою дверь.

Выкурив пару сигарет и выпив ещё две рюмки водки, путешественник прошёл в ухоженную комнату, в голове приятно шумело и думать ни о чём не хотелось. Уселся на кровать, снял тапочки, прилёг, не раздеваясь в трикотажном костюме и вырубился.

В генеральском домике проверяющие спали этой ночью плохо, несмотря, что прогрелись в бане, а потом вкусно поужинали, выпили одну бутылку на двоих тутовой водки и решили расходиться, как-то не спалось обоим, крутились всякие мысли, ворочались, что-то разыгралась у обоих фантазия.

Посыльный постучал им в дверь ровно в 8 часов утра и пригласил к завтраку в столовую уже давно проснувшихся проверяющих. Вся группа из семи человек быстро надев верхнюю одежду пошла в столовую. После завтрака к ним подошёл комендант и что-то сказал генералу. Полковник подозвал начальника своей охраны и отдал им распоряжение возвращаться в генеральский домик.

Потом на улице без лишних ушей комендант им сказал.

— Вижу ваше нетерпение, давайте за мной. Прошу не разговаривать по дороге и не делать необдуманных поступков.

Следуя по базе маршрутом известному старику, они отошли от основных домов жилого городка. Генерал обернулся и увидел завораживающую картину, из всех многочисленных домиков медленно тянулся столбом вверх белый печной дым он уходил высоко в небо, а вокруг на снегу мигали серебряные искры. Он невольно произнёс.

— Как в сказке.

Ахнул и полковник повернувшись.

— Я же просил молча, ну красиво и что. Наберитесь терпения или мне сказать — «Нептун закрыл Хорон», товарищ генерал полковник.

Сергеич остолбенел. Кодовая фраза, заложенная прочно в головной мозг, сработала и он вытянувшись отдал честь отчеканил в ответ — «А Хорон закрыл Стикс».

— Ну вот и следуйте за мной.

За двадцать минут быстрой ходьбы по хрустящему снегу, старый привёл их по очищенной дорожке к одному из шести одинаковых, стоявших по линеечке высоких деревянных сараев у самого леса. Открыв большую деревянную дверь в воротах, он махнул рукой приглашая заходить следом. Попав внутрь они смели снег с валенок вениками и вдоль стены за стеллажами на которых что-то хранилось в мешках, направились к перегородке, в деревянном перекрытии оказалась дверь, но уже из металла и с магнитным замком, искусно окрашенная под дерево. Дверь отворилась, старый и они прошли, и оказались запертыми в отстойнике. Палыч наклонился к бойнице и что-то показал невидимому караульному — Они со мной, под мою ответственность.

Произнёс он громко и поднял голову к камерам. На противоположной стене открылась металлическая дверь со щелчком.

— За мной! — скомандовал он, проходя в бетонную конусную галерею, которая являлось входом в объект. Большая выпуклая массивная «дверь защитная» (ДЗ), способная защитить от ударной волны атомного взрыва была открытой. Затем они прошли три шлюзовые камеры, необходимых для выравнивания давления и защиты от проникновения химических веществ и газов. Рядом на стене висели три полевых телефона. За ней находилась вторая менее массивная «дверь защитная герметическая» (ДЗГ), и висели полевые телефоны.

Далее тянулся длинный коридор под небольшим уклоном, они прошли целую батарею из дополнительных металлических переборок и наконец вышли на широкую площадку, с которой бетонная лестница опускалась вниз. Бетонные стены были окрашенные на половину в светло зелёный свет, а выше с потолками в чисто белый. Дышалось свободно и на психику не давило. Яркое люминесцентное освещение яркое, прочитаешь и газету, они замечали датчики и камеры наблюдения, кабели, аккуратно уложенные в лотки и трубы вентиляции. Спустились ниже на два пролёта и подошли к лифтовой площадке. На сколько ярусов вниз уходила лестница оставалось гадать. Палыч вызвал лифт с помощью карточки, двери распахнулись, и они шагнули в просторный обшитый каким-то текстолитом под структуру дерева лифт, на панели управления в стене, старый приложил карточку, ввёл код, двери закрылись и лифт набирая скорость ухнул вниз, у гостей заложило в ушах, и они начали позёвывать, а старику хоть бы что. Пока опускался лифт гости подумали, что под землёй находиться целый город. Лифт явно начал торможение и плавно остановился, двери разъехались по сторонам, они вышли на площадку и оказались изолированными в очередном отстойнике, но пулемётные и огнеметные ячейки, уже не были замаскированы. Старый показал карточку в камеру и своё лицо, подошёл к панели в очередной раз приложил карту, затем уставился в визир правым глазом, панель моргнула зелёным, предлагая ввести код. Процедура опознания завершилась, и они очутились в просторном прямом длинном коридоре, по которому мог свободно передвигаться грузовой транспорт. По обе стороны коридора далеко просматривалось множество закрытых дверей. Наконец то остановившись у одной из них, в которой был большой глазок, старик нажал на кнопку звонка, к глазку явно кто-то приник, рассматривая их, затем дверь щелкнув запором распахнулась. В приёмной комнате находилось двое охранников, оба были в звании прапорщиков. Один сидел напротив за столом внимательно их рассматривая, его «абакан», смотрел дулом в пол под сорок пять градусов, второй открывший дверь с автоматом, сразу же отступил, грамотно в сторону, не перекрывая собой обзор и давая пройти гостям. Следом за приёмной была прихожая, где на стенах имелись крючки для одежды, а рядом стояли скамьи. Сняли с себя тулупы и шапки, присели и стянули валенки. Одев тапочки показал своим гостям, чтобы переобулись, старый поднявшись открыл массивную деревянную створку двери и пригласил жестом проходить. Втроём вошли в огромный кабинет, посередине которого стоял овальный стол и кресла. В комнате свободно разместилось бы человек тридцать.

— Присаживайтесь товарищи, — произнёс изменившийся в один миг из старика во властного хозяина кабинета комендант.

— Поговорим, мы находимся на оперативно-тактическом пункте, не имеющим ни какие названия и обозначения, именуемый между собой бункер. Вы ранее знали объект «Л», в котором проводили комиссии, он ширма, отвлекающий и жертвенный. Я же предупреждал вас генерал полковник Старцев Леонид Сергеевич и вас полковник Сычёв Иван Андреевич, что ещё удивлю. Но пора и представиться мне.

Я Анатолий Павлович Струнин. Генерал-майор «ГУГБ СССР» (Главное управление государственной безопасности НКВД СССР), доверенное лицо Лаврентия Палыча Берии и личный порученец Иосифа Виссарионовича Сталина. Последним, кто мог подтвердить мои полномочия был генерал-лейтенант Павел Анатольевич Судоплатов ушедший от нас 24 сентября в 1996. Вот мои документы, в которых указаны мои полномочия, не имеющие сроков давности, ознакомьтесь.

Он передал два за ламинированных листа формата А4 генералу, который внимательно их изучил и передал Сычёву.

— Вот моё действующее удостоверение, — предоставил для ознакомления комендант.

— Не указано ваше звание Павел Павлович, и я генерал в отставке.

— Всё верно, у меня официально нет и не было званий, одни полномочия, а вот вашу отставку, я её не принимаю и не признаю, ваша присяга Родине заставляет вас продолжать нести службу.

— Неужели вы Анатолий Павлович ещё считаете себя в строю МГБ, вы в курсе куда подевалась страна, вы с объекта хоть выходили в люди, Советского Союза нет, мир изменился, той армии и флота нет, страны нет, а вы продолжаете охранять какие-то секреты, но те кто служит в России вам не подчиняются, а продажные штафирки и ряженные клоуны, с ближайшими родственничками живут за границами и пьют с врагами, да что говорить, — взорвался в сердцах Сергеич.

— Ну что же генерал, вижу вы не потеряли сноровки, есть ещё порох в пороховницах, давайте без ролевых игр, ваша школа против моей ну ни как, не пляшет, думаю, что по уровням допуска вы приблизились к уровню секретно, но есть и другие уровни, гораздо выше. Остался народ, спецслужбы, армия, верные Родине люди, наша земля. И поверьте не всем по фигу, многим за Державу обидно. Да и последнее ваше задание по созданию особой группы, говорит о том, что вы в деле, да Сергеич? Как вы вчера говорили, «всегда не хватает информации для полного видения картины»? И, что бы окончательно развеять Ваши сомнения — Палыч потянулся к пульту на столе и нажал какую-то кнопку. В противоположном углу бесшумно отъехала стена и в кабинет вошёл высокой пожилой человек в темном костюме, с седой головой, высокого роста, широкоплечий, он источал какое-то тепло вокруг себя, на морщинистом лице особенно выделялись ярко синего цвета глаза. Этого человека из окружения президента, они знали хорошо и не рассчитывали увидеть.

— Здравствуй Леонид Сергеевич — полковник, соскочивший одновременно с генералом, вытянулись по струнке.

— Здравствуйте и вы товарищи.

Он протянул руку подходя к гостям и по очереди их пожимая.

— Ну что же, продолжайте Анатолий Павлович, я развеял их сомнения. Присаживайтесь, — посмотрел он на гостей, подошёл к одному из кресел, отодвинул что бы удобно в нём расположился.

— Так точно товарищ Архипов. — ответил генерал и они присели.

— Вчера в пятнадцать сорок пять по московскому времени, появился сигнал, колокольный набат.

— Вы Анатолий Павлович про путешественника во времени? — прервал его генерал.

— Ух ты, разрешите ознакомиться с вашей версией? — предложил комендант.

— Да Сергеич поделись своими умозаключениями, — попросил и Архипов.

— Ну в принципе и без аналитического отдела обойдёмся, мы с полковником внимательно отслеживаем не вписывающиеся странности в общении с вами товарищи, но вот вы Палыч, предположение конечно, что ему на вид за семьдесят, но учитывая, что он служил вождям, то 90 — 100 лет, но вы старше, 160—180 лет.

У Ивана, сидящего рядом брови поползли в верх, а Архипов с Палычем переглянулись ухмыляясь, Палыч покивал головой, мол давай дальше не стесняйся.

— Архипов думаю младше вас, лет так на пятьдесят, боюсь говорить о 300 летних старцев которых преследовал Пётр первый, мне доводилось общаться с хранителями архивов в своё время, интересный народец, а пришелец ваш вчерашний, залётный, поэтому предсказываете будущее да? Но обратно назад у вас почему-то, не получается вернуться, верно?

— Браво! — за аплодировал ему Архипов, а затем решил внести ясность.

— Дело в том братья по оружию, что как вы сказали мы залётные, верно. Поэтому вчера пришлось в скором порядке изолировать гостя на карантин, сами понимаете какой риск? Но появляемся мы не системно по времени и откуда мы приходим? С параллельный мира, назревают какие-то катаклизмы или что-то похуже. Мы достоверно не знаем всё прошлое про таких как мы в этом мире, мало информации, но имеется определённый запас во времени, два года, развилка, указывающая изменить вектор движения и развития человечества в другом направлении. Наш мир откуда мы приходим, пытается оберегать настоящий, а точнее поддерживают равновесие в мирах технологии древних, которых самих уже в этих мирах почему-то нет.

Архипов сделал паузу, наблюдая реакцию членов комиссии. Затем покивав головой, удовлетворённый их спокойствием и воспринимающих стойко такую информацию продолжил.

— Ярко выраженная враждебность к славянским народам особенно в других странах, а особенно к русскому народу, даёт нам возможность предполагать, что и у них есть иные или попаданцы. У наших с вами заклятых врагов имеются таковые, их полную численность мы не знаем, одни догадки на косвенных мотивах, и откуда они пришли мы не владеем информацией. Но некоторых, мы вычислили, причём ещё здравствующих.

Для вас настал день абсолютных секретов, поэтому вот вам и ещё один, проходя через портал во время перемещения биологические объекты, распадаются на атомы, а вновь собранные атомы обладают высоким иммунитетом, мы практически не стареем после перехода до самой смерти, и Пётр первый издал указ о преследовании и убиении таких старцев, вы верно подметили.

Разговор состоялся долгим, в конце гости подписали бумаги о неразглашении. Палыч через два часа вывел их из подземного города, а ещё через два часа гости и Архипов вылетели с объекта тем же бортом, и он был загружен.

Вечером комендант навестил Сергея и ему поведал.

— Я сынок попал сюда зимой в 1927 году из Севастополя и мне уже тогда было пятьдесят. На базе появляются почему-то в этой точке у скалы. Лаврентий был в курсе происходящего, старался контролировать ситуацию, получил у «Кобы» (псевдоним Сталина) добро на строительство этого бункера.

— А кто из генсеков знал об этом объекте и об вас? — спросил Сергей.

— Никто, ответил Палыч и зная твой дальнейший вопрос скажу, пещеры под бункеры появились неизвестно как, геологическая экспедиция обнаружила их, произвела измерения, ну пробы лабораторные изучали, обнаружили большое подземное озеро, выводы туманные, куча предположений. Но многих устраивало, знаешь сколько людей сгинуло при строительстве? Нет, тебе лучше этого не знать, такие секреты хранят, хороня многих. Да ты что, думаешь, бункер один? — развёл он руками — Я знаю пять подобных объектов врага, аналогичных нашим. Серёжа давай договоримся — попросил старый ласково — Пока ты не освоишь основной материал и не возьмёшься за первое задание, отсюда с базы ни ногой, мы постепенно введём тебя в курс дела, объём информации огромен поверь, помимо этого с тобой будут работать наши люди, да будут допросы в лёгкой форме, но и нам нужна информация, аналитики ждут не дождутся, побыстрее добраться до твоей тушки, а про белые халаты я умолчу, а куда без них. Попрощайся с несколькими литрами крови, но тебя я не брошу, буду выдёргивать на природу, охоту любишь?

— Ещё как, хорошо, последний вопрос вы сказали появляются, это сколько?

— Ты одиннадцатый Серёжа.