Убежденный холостяк

Глава 27

Они сразу выехали в Роузбрайар.

Удивительно, как признание может изменить жизнь! Эндрю чувствовал себя как земля после дождя — свежим, чистым. Он вдыхал полной грудью, наполняя легкие сладковатым воздухом, и смотрел вокруг новыми глазами. Три дня без сна, а он бодр, как никогда. Через три дня супружества перед ним открылась целая жизнь, полная надежды. Когда в последний раз он любовался ярко-синим небом, которое отражается в лужах? Или трясогузкой, перелетающей с места на место по дороге впереди Ньютона? А когда в последний раз он наслаждался радостью бытия? Его будущее казалось неопределенным, зато сейчас в его жизни появилась одна постоянная величина — Челси. Она рядом, и с ней он не одинок.

Эндрю время от времени поглядывал на скачущую на Шейхе жену, и каждый раз его сердце начинало трепетать от восторга, а чресла обжигало жаром. Как же ему хотелось стащить ее с лошади, обнять… терзать ее губы, тело прямо здесь, за поросшей травой обочиной, в небольшом овражке. Она вернула ему мир. Она не побоялась испачкаться, когда стояла рядом с ним на коленях на грязной мостовой и закрывала его от любопытных. Она защищала его с отвагой тигрицы, оберегающей раненого самца. Пока у него есть Челси, он непобедим.

И вдруг Эндрю осенило. «Да ведь я люблю ее!» У него закружилась голова, и он крепче вцепился в повод. «Господи, помоги мне! Я люблю ее!»

Это открытие ошеломило его. Отныне он не пленник своих страхов, потому что Челси освободила его, он не пленник страшного будущего, потому что она превратила тяжелый груз в легкую и приятную ношу, заставила мрачное и темное засиять ярким светом. Господи, ему больше не надо сидеть взаперти в собственном доме, потому что она, его любимая жена, поняла и приняла все, приняла его.

Они уже были в полумиле от Роузбрайара. На фоне зеленых холмов и пустоши, на фоне одетых в осенний наряд деревьев и синего неба виднелся большой дом из серого камня. Эндрю осадил Ньютона, схватив за повод, остановил Шейха и наклонился к Челси.

— Эндрю, что ты делаешь?

Вместо ответа он припал к ее губам. Она отдалась этому поцелую и тихо застонала от наслаждения. В это мгновение для Эндрю существовала только его жена, только ее мягкие губы, только ее руки, обвившие его шею, только часто вздымающаяся грудь, только ее язык, игравший с его собственным языком.

Шейх нервно переступил и отошел, тем самым прервав поцелуй. Эндрю и Челси еще секунду пристально глядели друг на друга.

Челси прижала руку к груди. Ее глаза сияли, в них горел серебристый огонь. Огонь желания.

Вдруг она лукаво улыбнулась и многозначительно посмотрела на луку его седла. Вернее, не на луку, а на выпуклость в его паху, которая упиралась в луку. И холодный ноябрьский день вдруг стал жарким для Эндрю. Челси безумно захотелось прикоснуться к этой выпуклости.

— Спасибо, Эндрю, что согласился вернуться в Роуз-брайар, — преодолевая смущение, проговорила она. — Я понимаю, ты устал, путешествие долгое, и все же мне казалось неправильным, что нашу первую брачную ночь мы собирались провести в доме твоего брата. — Она велела Шейху приблизиться к Ньютону и погладила мужа по бедру. Тот прикрыл глаза и застонал от удовольствия. Челси наклонилась к нему и с кокетливой улыбкой прошептала в самое ухо: — Думаю, пора начать нашу семейную жизнь всерьез, а? Ведь нам надо подтвердить брак.

— Да. — Эндрю поцеловал ее в щеку, и Челси будто обдало жаром. — Пора наверстывать упущенное.

— Создавать новые изобретения…

— Спасать бездомных щенков…

— Заканчивать незаконченные дела… Эндрю погладил Челси по попке.

— Эндрю?

— Челси?

Он выжидательно посмотрел на нее и улыбнулся знаменитой улыбкой де Монфоров. Она улыбнулась ему в ответ.

— Кто первый доскачет до дома, тот выиграл! — вдруг объявила Челси и дала шенкеля Шейху.

Арабский скакун сорвался с места, как вспугнутая куропатка. Челси услышала позади себя громоподобный стук копыт Ньютона, рассмеялась и пришпорила своего жеребца. Ветер свистел в ушах. Грязь из-под копыт забрызгала юбку. Она заметила, что Шейх задергал ушами, и через секунду увидела рядом с собой Ньютона. Жеребец был на две ладони выше, а стремление побеждать он унаследовал от своих чистокровных предков. Его серо-стальная грива развевалась на ветру, ноздри раздувались.

Неожиданно Челси ощутила, что ее обхватили за талию, а в следующее мгновение, перелетев через пространство, разделяющее лошадей, она сидела на Ньютоне впереди мужа и весело смеялась. Эндрю подстегивал жеребца до тех пор, пока они не влетели в распахнутые ворота Роуз-брайара. Аллею они преодолели шагом. Шейх спокойно трусил сзади.

Порозовевшая, возбужденная, Челси повернулась к мужу и шутливо пихнула его в грудь.

— Да ты действительно сумасшедший! — задыхаясь от смеха, воскликнула она и поцеловала его.

Отлично выдрессированный Ньютон подвез их к крыльцу и остановился, а потом замотал головой, давая понять, что пора спешиваться.

Однако Челси продолжала целовать своего красивого мужа. Сегодня он открылся ей в новом свете, и ей нравилось видеть его в бодром настроении. Ей нравилось ощущать, как он проводит языком по ее губам, прежде чем просунуть его ей в рот. Нравилось чувствовать, как его руки забираются под жилетку и гладят грудь сквозь ткань амазонки. Он слегка ущипнул ее за соски, и она издала сладостный стон. Взволнованная, ошеломленная, тяжело дыша, Челси отстранилась от Эндрю.

— Что подумают слуги? — поддел он жену, хитро глядя на нее.

— Что хозяйка Роузбрайара помешалась от любви к своему мужу. Пошли, Эндрю. У меня есть подарок для тебя, и я хочу вручить его до того, как мы окажемся в постели, до того, как ты снова начнешь целовать меня и заставишь забыть о…

— О подарке?

— Не просто о подарке, а о свадебном подарке! Пошли.

Челси выскользнула из его объятий и спрыгнула на землю. Эндрю тоже спешился, передал повод подбежавшему груму и устремился за женой, которая уже поднималась по лестнице. Он поймал ее за руку на предпоследней ступеньке. Она радостно рассмеялась. Ее глаза горели, щеки покрывал очаровательный румянец.

— Если мы намерены соблюдать традиции, то на этот счет у меня есть кое-какие идеи, — сказал Эндрю. — Сначала я поцелую тебя. Потом перенесу через порог, как после свадьбы. А потом не отпущу от себя, так как у меня тоже есть свадебный подарок.

Они скова слились в поцелуе. Эндрю легко поднял Челси на руки я, не отрываясь от ее губ, поднялся на последнюю ступеньку и переступил порог дома, который когда-то принадлежал отцу Челси, потом ей самой, а теперь им обоим. Он не удосужился закрыть за собой дверь, предоставив сделать это какому-нибудь пробегающему мимо лакею.

В холле Эндрю поставил Челси на пол.

— Итак, ты идешь за своим подарком, а я — за своим. Где встречаемся?

— Наверху у лестницы через четверть часа.

Рассмеявшись, Челси чмокнула его в губы и убежала.

Эндрю еще несколько мгновений стоял в холле, ожидая, когда перестанет кружиться голова и замедлится биение сердца. Проклятие, на что он тратил столько времени, сил и душевных мук? Идеальные женщины действительно существуют! И одна из них принадлежит ему! И вообще, какого черта он тут стоит?

Эндрю побежал за своим подарком. Пришлось отправиться в конюшню, где стояла карета с не распакованным багажом. Он достал деревянный ящик, ругая себя за то, что раньше не перенес его в дом. Ящик был страшно тяжелым, и к тому моменту, когда Эндрю добрался до холла, он уже задыхался. Поставив ящик на пол, он с сомнением взглянул на длинную лестницу на второй этаж.

Челси стояла наверху. У нее в руках ничего не было. Она со смехом наблюдала за мужем, который взвалил ящик на плечи и потащил его по лестнице.

— Это твой подарок? — поинтересовалась она.

— Естественно.

— Кажется, это не одна из знаменитых драгоценностей де Монфоров, — съязвила она, складывая руки на груди и изображая разочарование. — Хотя допускаю, что это может быть и бриллиант в четыре миллиона каратов.

— Ты права… не драгоценности, — с трудом выговорил Эндрю, останавливаясь, чтобы передохнуть, прежде чем продолжить подъем.

— Выглядит очень тяжелым. Что там?

— Не скажу.

— Почему?

— Сюрприз.

— А из чего он сделан? Из золота?

— Он полностью из железа.

— Из железа? — удивилась Челси, стараясь не показывать своего разочарования тем, что красивый молодой муж оказался не таким романтичным, как она ожидала. — Послушай, Эндрю…

— Не смейся, тебе понравится.

— Да, наверное, если тебе все же удастся затащить этот ящик наверх. Скажу одно: я рада, что вышла за тебя из-за твоих умственных, а не физических способностей. — Она подбоченилась и вызывающе усмехнулась: — Я занесла бы его раза в два быстрее, чем ты.

— Давай, попробуй, подними эту проклятую штуку!

Челси, насмешливо притоптывая ножкой, дождалась, когда Эндрю поднимется наверх и поставит свою ношу на пол. Бросив на мужа высокомерный взгляд, она ухватилась за ящик, попыталась поднять — и застыла как вкопанная. Улыбка сползла с ее лица. С таким же успехом она могла бы попытаться поднять на руки датского дога — ящик даже не сдвинулся с места.

— Ладно, забираю назад свои слова о твоих физических способностях, — сказала она, выпрямляясь. — Даже удивительно, что ты не сломался, когда нес его. Эндрю, почему ты не оставил его внизу, а потащил наверх?

— Потому что вы, мадам, попросили меня об этом.

— Ой!

— Вообще-то ему место в кухне, — добавил Эндрю. Челси сникла, но постаралась скрыть свои эмоции.

— Дай-ка отгадаю… Это железный котел для очага, — проговорила она, прилагая все силы к тому, чтобы голос звучал бодро.

— Нет, это не котел. А теперь вручай мне твой подарок, и мы вместе распакуем их, — предложил Эндрю, прислоняясь к перилам и складывая руки на груди. — Надеюсь, твой подарок не больше моего?

— О, значительно больше. Я не смогла бы принести его, даже если бы хотела. Так что придется тебе последовать за мной.

— И ты это говоришь после… Полагаю, ты желаешь, чтобы я захватил это с собой?

— Конечно. Позволь мне помочь тебе.

Эндрю бросил на нее уничтожающий взгляд. Глаза Челси задорно блестели, пока она наблюдала, как Эндрю взваливает на плечо ящик, который она не смогла даже сдвинуть с места.

Теперь, зная, как тяжел его груз, Челси не могла не удивляться. Итак, ее талантливый муж одарен как умственными, так и физическими способностями. Гм… у этого брака преимуществ становится все больше и больше! Видя, как его тело напрягается под тяжелым ящиком, она затрепетала, представив, что будет гладить эти сильные, выпуклые мышцы…

— Хватит таращиться, девчонка, иди вперед. Ящик-то не из легких!

Челси засмеялась. Она чувствовала на себе пристальный взгляд Эндрю и догадывалась, что он смотрит на ее покачивающиеся бедра, любуется тонкой талией, и от этого ей еще сильнее хотелось поскорее забраться с ним в постель.

Челси прошла мимо гостевых спален, мимо хозяйских апартаментов, которые они скоро назовут своими, и завернула в просто обставленную комнату, некогда бывшую библиотекой отца. Сейчас книг в шкафах красного дерева, тянувшихся вдоль одной стены, не было. В углу стояли напольные часы. Высокие, выходившие на юг окна пропускали много света. За ними виднелся декоративный пруд с плававшими на воде желтыми и красными листьями. Стены украшали дубовые панели, тяжелые двери поражали искусной резьбой, отполированный пол сверкал. Мебель состояла из трех длинных столов. На среднем Эндрю увидел графин вина и два хрустальных кубка.

Челси повернулась и радостно взглянула на мужа.

— Вот мой свадебный подарок, муженек.

Крякнув, Эндрю опустил ящик на пол и выпрямился. Он огляделся по сторонам и нахмурился. На его лице появилось точно такое же выражение, как у Челси в тот момент, когда она узнала, что ее подарок — тяжеленный кусок железа.

— И что же ты думаешь? — как бы между прочим, стараясь скрыть рвущуюся наружу радость, спросила Челси. — Разве она не прекрасна?

— Гм… она?

— Ну комната.

— Прости?

— Она твоя, — торжественно сообщила Челси, не в силах сдержать улыбку. — Эндрю, ну почему у тебя такой расстроенный вид? У меня действительно были веские причины для того, чтобы не отдавать тебе под лабораторию бальный зал. Я велела вынести все из этой комнаты и подготовить ее для тебя. Я думала, что она понравится тебе больше, чем бальный зал. Здесь весь день много света, не слышен шум от псарни. Раньше тут работал мой отец, хозяин дома. Теперь, когда новым хозяином стал ты, она полностью в твоей власти. Делай с ней что хочешь.

Эндрю продолжал ошеломленно оглядываться. Разочарование на его лице сменилось неудержимым восторгом, губы растянулись в широченную улыбку. Он недоверчиво качал головой, а его глаза сияли от счастья.

— О Челси… трудно придумать более приятный подарок!

— Это не все, — сказала Челси.

— Не все?

— Да. Так как ты чудовищно неорганизован и ненавидишь бумажную работу — а именно в этом заключается причина того, что ты перескакиваешь от одной идеи к другой, не проанализировав их, — я решила исправить положение. Отныне у тебя будет не только помещение для лаборатории — это только часть моего свадебного подарка, — но и лаборант. — Она улыбнулась. — Я.

— Ты?

— Я. — Она бросилась ему на шею и сжала в объятиях. — Эндрю, я знаю, что ты собираешься изменить мир, и начнешь ты прямо здесь!

Эндрю приподнял ее и закружил по комнате.

— Челси, дорогая, замечательная Челси, ты — мой самый главный подарок!

— Итак, раз ты получил в подарок и меня и лабораторию, у тебя отныне нет повода для плохого настроения!

Эндрю поцеловал ее. Его сердце переполняли радость и восторг. Прошло немало времени, прежде чем он оторвался от жены и, взяв ее за плечи, заглянул ей в глаза.

— Челсиана Блейк де Монфор, известно ли тебе, что я уже на грани того, чтобы влюбиться в тебя? Фактически я уже наполовину в тебя влюблен.

— Значит, если половина тебя влюблена в меня, а половина меня — в тебя, то мы образуем единое целое?

— Прости?

— Значит ли это, что мы оба полностью влюблены друг в друга?

Эндрю расхохотался.

— Очень интересный ход мысли! Я не рассматривал эту проблему под таким углом зрения, однако допускаю, что ты права.

— Ну тогда покажи мне, как сильно половина тебя любит меня, и позволь распаковать твой свадебный подарок.

Эндрю вдруг засмущался, и Челси увидела, как он покраснел.

— Любой мой подарок не сравнится с твоим щедрым даром.

— Возможно, ты прав, — поддразнила его Челси, пытаясь шуткой помочь ему справиться со смущением. — Мне трудно представить, зачем мне огромный кусок железа. И все же ты заинтриговал меня. Итак, я открываю.

Она встала на колени рядом с ящиком, развязала веревку и откинула крышку. И непонимающе заморгала.

— Тебе нравится? — таким же тоном, как она сама несколько минут назад, и точно так же скрывая рвущуюся наружу радость, спросил Эндрю, наклоняясь над ней.

Челси ошеломленно смотрела на какие-то блоки, деревянную ручку, зубчатые колеса и думала, что трудно представить более неромантичный свадебный подарок, чем это странное нагромождение железяк. Ей не хотелось ранить чувства Эндрю — ведь он так радовался, так мечтал, что это ей понравится… Чем бы это ни было.

— Гм… Эндрю… очень интересно, но я даже не представляю, что это такое.

— Отгадай.

— Э-э… механизм для изобретенных тобой часов?

— Еще одна попытка.

— Что-то из того, что ты увидел в своих видениях?

— Нет. У тебя есть еще одна попытка.

— Это для нового экипажа.

— Опять мимо. Ну что, сказать?

— Думаю, у тебя нет другого выхода, — ответила она, прилагая неимоверные усилия к тому, чтобы ее голос звучал бодро.

— Это механизированный вертел, — восторженно объявил Эндрю. — Для кухни. Чтобы переворачивать мясо над огнем. Отныне, Челсиана, твоим дорогам собачкам придется искать новую работу.

Челси потребовалось время, чтобы осознать его слова.

«Чтобы переворачивать мясо над огнем».

Она снова взглянула на уродливую мешанину деревянных и железных деталей, потом вдруг ощутила спазм в горле. Она смотрела на подарок сквозь пелену выступивших слез, и все эти блоки и зубчатые колеса блестели, как бриллианты.

— О, Эндрю, — выдохнула она, прижимая руку ко рту и глядя на него расширившимися от удивления глазами. Ее губы дрожали. — Просто не верится, что ты это сделал…

Эндрю покраснел от удовольствия, но не захотел показывать, как ему приятна похвала, и лишь пожал плечами. Однако Челси видела, что он сияет от гордости. Наверняка он боялся, что она отнесется к подарку без особого восторга, и одновременно надеялся на то, что его изобретение ей понравится.

— Ну, на это ушло немного времени, — признался он. — Идея осенила меня, когда мы были в Лондоне. Я знаю одного кузнеца в Рейвенскомбе, и он с радостью выковал все детали по моим чертежам.

— Ты хочешь сказать, что просто взял и придумал это? Эндрю опять пожал плечами.

— Так происходит с большинством моих изобретений, — извиняющимся тоном проговорил он. — Ничего не могу с этим поделать.

— Эндрю, да ты гений! — Челси вскочила на ноги, снова обвила руками его шею и принялась страстно целовать, а по ее щекам текли слезы. — Ты хоть понимаешь, что это значит для несчастных собак, обжигающих лапки и стирающих их до костей в тысячах английских кухонь? Твой вертел совершит революцию не только в оборудовании кухонь, но и в способах приготовления блюд! Спасибо тебе! Я говорю это от имени бедных собачек, которые в настоящий момент страдают от человеческой жестокости! Спасибо, спасибо, спасибо!

Челси так стиснула его в объятиях, что едва не задушила. Эндрю видел, как она счастлива, и горделиво улыбался. Гм… проклятие… если для того, чтобы сделать его женушку счастливой, нужна такая малость, то путь, который лежит перед ним, будет совсем не сложным!

— Знаешь, трудно придумать более приятный подарок, — сказала Челси, вытирая слезы. — Я счастливейшая женщина в Англии. У меня умнейший в мире муж. Единственное, чего мне недостает, — это чтобы мой умный, красивый муж взял меня на руки и отнес в супружескую постель.

Эндрю многозначительно ухмыльнулся и легко поднял ее на руки.

— Дорогая жена, твои желания — закон для меня.