Убить Избранных

24.2

— Что-то мне не нравится начало. Может вернёмся к отношениям ребёнок-родитель?

— Поздно, легенде нужно следовать до конца! — Давид обернулся на зазвучавшие музыкальные аккорды. — Да, подойдёт. Итак, дорогая моя, приглашаю на танец, — он протянул руку и, обхватив Ингу за талию, одним шагом оказался на паркете среди других пар.

— Вот тебе первое доказательство того, что спешить с женитьбой плохо, — прошипела Инга. — Потому что я… не умею.

— Вот тебе первое доказательство того, что главное — правильный выбор супруга, — Давид по-хитрому переставил ноги и наклонился вперёд, быстро и легко. — Потому что, умею я, — он усмехнулся.

Давид положил руку на её талию, прижав к себе, сплёл их пальцы и отвёл в сторону. Усмехнувшись уголками губ, он закружил под льющуюся мелодию.

Инга точно знала, что она лишняя. Единственным, относительно приличным словом, проносящимся в голове, было имя Давида, и ей не было за это стыдно. Ощущение чужой руки на спине странное. Возможно, пару декад назад она бы врезала, но успела привыкнуть к Давиду. Могла коснуться плеча или спины без дрожи, но такое резкое сокращение дистанции всё же новое испытание. Казалось, он прижимает слишком сильно. Возможно, так и было, — мешал вырваться и убежать. Она могла бы вырубить потоком ветра или приложить об голову дэви земли, но они перед императорским дворцом, да и свидетелей много. Спихнуть на кого-то тоже не выйдет. Других дэвианов, даже Элис поблизости нет. Перспектива остаться без позвоночника пугала меньше возможных разборок с аскарами, которые очень обрадуются дэвиану со светящимися венами.

— Силы, да расслабься ты, — дыхание Давида было спокойным и ровным, несмотря на сумасшедшую скорость, с которой он кружил по залу. В чёрных глазах блестели издевательские огоньки. — Я пригласил, чтобы ты развеселилась, а у тебя будто приступ лицевого спазма.

Он сделал очередной резкий поворот, так что в глазах всё закружилось, заставил Ингу выгнуть спину и запрокинуть голову. Мелодия оборвалась, но через секунду заиграла снова. Следующий танец?

Этот мотив понравился Инге больше. Плавный, но мощный. Или дело в том, что у неё начало что-то выходить? Сама не зная как, начала читать движения Давида. Чувствовала, нужно ли в следующий миг отступить или шагнуть навстречу. Не так уж сложно. Как на тренировке, только там уклоняешься, а здесь следуешь, доверяешь… С доверием у Инги непросто, особенно с мужчинами. Особенно с мужчинами, напоминающими призраков прошлого.

Внезапно ритм оборвался. Давид замер, и она ощутила, как напряглась его спина. Инга подняла голову, проследила за направлением взгляда. По позвоночнику пронеслась волна ледяных мурашек. Свет в зале словно померк, уступая место пульсирующему полумраку. С паркета стремительно ретировались пары. Их тоже оттеснили к краю, но ни она, ни Давид этого словно не заметили, потому что смотрели на Альмиру и Кристиана, выходящих в центр зала. Твою мать…

Торжественные аккорды, рухнули на пол тяжело и грозно. Кристиан безмятежно улыбался, поднял запястье и попросил руку Альмиры. Сверкнул обручальный браслет, а в следующий миг, она почти легла на грудь Криса. Инга оглянулась, очень боясь найти серые глаза Дезель, с трудом подавила желание послать импульс дэви, чтобы убедиться, что её нет в поместье.

Танец начался медленно. Вперёд-назад, осторожный шаг в сторону, плавное вращение и переход в начало. Грациозно, но слишком… чувственно. Вокруг шептались, это чувствовали все, но они не понимали истинного смысла происходящего. Каждый выпад — как смертельный удар, поворот — ожидание атаки. Инге хотелось думать, она правильно читает их эмоции. Что в этих смелых движениях нет иного подтекста.

Корсет платья Альмиры переливалась золотом, а подол струился невесомой тенью, лихо закручивался и путался в ногах Кристиана. Тягучее вступление рассыпалось в клавишных. Шаг, шаг. Шаг, шаг, поворот, шаг, шаг. Они двигались так плавно и легко, что Инга невольно поставила крест на своих навыках танцора. Музыка обжигала не хуже дэвианского огня. Кристиан потянул Альмиру, и та ринулась навстречу стремительным ветром. Его рука обвила тонкую талию и повела за собой, увлекая в какой-то иной мир, из которого не существует выхода. Это красиво, но так опасно… Резко сменив направление, Кристиан шагнул навстречу. Альмира покачнулась и отпрянула в инстинктивной попытке удержать равновесие. Пользуясь моментом, он вынудил обернуться, взвинчивая невесомую юбку, снова прижал к себе. Альмира опустила подбородок, и вот уже Крис вынужден отступать.

Инга слышала восхищённый шёпот, гуляющий среди зрителей, но его заглушал стук сердца Давида, тоже чувствует опасность. Они смотрели на красивый танец двух красивых людей и искали ответ на вопрос «что не так?» В следующую секунду музыка вскрикнула особенно ярко. Альмира резко закинула ногу на бедро Криса. Твою ж налево… А если бы Акель увидел?! Инга наконец нашла силы отвести взгляд и оглядеться в поисках хозяина дома. Проклятье. Вдруг мерзкое ощущение вызвано чутьём приближающегося момента?

Клавишные взорвались неистовством, взмыли струны, и мир полетел в пекло. Платье Альмиры искрилось так, словно его сшили из лоскутков пламени. Она отступила на шаг и закружилась огненным смерчем. На последнем аккорде каблук соскользнул, и она рухнула прямо в распахнутые руки Кристиана.

Бесконечно долгое мгновение зал душила тишина. Инге даже показалось, она оглохла, а в следующий миг грохот аплодисментов заставил подскочить от неожиданности не только её, но и Давида.

— Анна, — произнёс он и выпустил Ингу из объятий.