Убийство из тюбика с кремом

Глава 14 БИБЛИОТЕЧНЫЙ ФОНД

Во вторник, как обычно, в девять Мамаша Крокодайл с переполненной продуктами большущей хозяйственной сумкой на колесиках появилась в доме Ниро.

Она, к общей нашей и своей радости, выздоровела в руках умелого массажиста, которого я ей порекомендовала. И теперь набросилась на жизнеобеспечение жилища Ниро с удвоенной энергией.

— А, Ева. Рада тебя видеть, — приветствовала меня Мамаша Крокодайл.

— И я рада вас видеть здоровой. У вас даже румянец появился!

— Конечно. Я теперь хоть на мостик встану. — Да-а?

— Я, между прочим, в отличие от некоторых лентяев, которые по утрам в постели валяются, в юности гимнастикой занималась.

Я была рада это слышать. По всему было ясно, что Мамаша Крокодайл в нормальном душевном состоянии.

— А где Ниро? — тут же спросила она.

— Я здесь, — откликнулся он из кухни.

— Ниро, я сегодня купила… — И, уже не замечая меня, Мамаша Крокодайл поспешила в кухню вместе с огромной хозяйственной авоськой, от колес которой я еле успела увернуться.

Известие из Балашихи для Ниро пришло этим же утром. Чуть позже принесли саму телеграмму. В ней значилось:

«ГОТОВ ВСТРЕТИТЬСЯ СРЕДУ ЧЕТЫРНАДЦАТЬ ЧАСОВ ДНЯ ПРИВОКЗАЛЬНОЙ ПЛОЩАДИ БАЛАШИХИ ЗЕЛЕНЫЕ „ЖИГУЛИ“ НОМЕР ТАКОЙ-ТО».

Телеграмма была без подписи. Учитывая, что был только вторник и еще утро, а встречаться надо было в среду днем и заняться до этого момента Ниро было решительно нечем, он начал раздраженно слоняться по всему дому, пугая время от времени Мамашу Крокодайл своими внезапными появлениями то в одной, то в другой комнате.

Учитывая характер Мамаши Крокодайл, ей это надоело чрезвычайно быстро. И когда он в очередной раз появился в гостиной, где она вовсю орудовала пылесосом, женщина крайне раздраженно проворчала:

— Неча слоняться по всему дому, коли дел нет. Лучше б разобрал библиотеку, а то новыми книжками весь стол завален, пыль стереть невозможно!

Вняв мудрому предложению, Ниро решил посвятить оставшееся время этому занятию, известив меня об этом.

Мне было очень любопытно, что же Ниро будет делать со своими книгами, и я решила пренебречь посещением работы (да простят меня мои сотрудники) и помочь ему в этом трудоемком занятии. На самом деле мне всегда казалось, что характер человека можно определить не только по тому, какие книги он читает, но и по тому, как он их расставляет. И в связи с этим мне было очень любопытно, как это будет делать Ниро.

Надо отметить, что книг у моего любимого было довольно много. Им была отведена библиотека, расположенная рядом с кабинетом. В ней находилось четыре гигантских шкафа, которые возвышались вдоль стен. В каждом из этих книжных монстров помещалось приблизительно полторы тысячи томов, расставленных в один ряд.

Ниро как-то говорил, что ставить книги во второй ряд — это все равно что убивать их, уж проще выкинуть. (К этой мысли стоит прислушаться.) Кроме, так сказать, регулярного собрания книг в библиотеке, был еще и шкаф в кабинете, правда, немножко поменьше. В него могло поместиться около тысячи томов, и это были как бы отборные книги, которые мой любимый часто перечитывал, которые ему нравились больше всего.

Ну, а кроме этого, была еще и некоторая свалка, которая располагалась в том же кабинете. Она лежала грудой на большом письменном столе, на креслах, на полу и периодически пополнялась свежекупленными печатными изданиями. Предполагалось, что эти книги читаются, и если они достойны, то занимают положенное место в библиотеке или в кабинете — в зависимости от их значимости, ну, а недостойные торжественно сжигались в камине. (Вроде бы он эту привычку перенял у своего деда, но точно не знаю.)

Я действительно несколько раз наблюдала такое аутодафе — когда Ниро сжигал особенно не понравившиеся ему книги. Но скорость поступления новых экземпляров явно превышала даже огромные возможности моего любимого по их проглатыванию. И груда книг в кабинетной свалке непрерывно росла.

Здесь надо отметить еще одну особенность любимого человечища, ему крайне нравилось следовать однажды заведенному правилу. В отношении книг это правило гласило: тысяча отборных книг в кабинете, шесть тысяч хороших книг в библиотеке и больше ни одной валяющейся в доме книги.

Но, как видите, выполнить данное правило было сложно, поскольку все шкафы были практически заполнены, а еще с полтысячи томов валялись неприкаянными, поэтому требовалось срочно провести реорганизацию библиотечного фонда. Данная реорганизация выглядела так же грандиозно, как и сам Ниро.

Из всех шкафов были вытряхнуты книги, которые образовали огромную кучу на полу, столах, диванах и других всяческих плоскостях и поверхностях. Не избежала этой участи и коллекция заветных книг из кабинета. Все это было смешано со вновь прибывшими книгами из «свалки» и теперь подлежало тщательной разборке.

К двум часам дня книжные емкости были опорожнены. С помощью небезызвестной Мамаши Крокодайл шкафы оттерты до глянцевого блеска и вновь готовы к приему своего интеллектуального содержания.

Сначала мой любимый торжественно наполнял шкаф в кабинете. Его я хочу описать подробно. На почетное место вновь водрузились книги, описывавшие похождения его деда, знаменитого Ниро Вульфа, причем сразу на двух языках, на языке оригинала — английском — и на русском. Включая поваренную книгу этого достопочтенного господина, которую Ниро-младший, казалось, знал просто наизусть. А также множество других книг, отобранных на первый взгляд бессистемно. Но если приглядеться, их объединяло некое нетривиальное видение мира, порой весьма необычное. Здесь можно было найти отдельные вещи Булгакова и Хайнлайна, Шекспира и Фейхтвангера, Пастернака и Сименона, Дюма и Дизраэли, Маркеса и Чехова, историка Ключевского (кстати, мною тоже уважаемого) и многое, многое другое. Среди этих и множества других книг я с удивлением обнаружила Филиппа Найта.

Здесь надо заметить, что половину библиотеки, где-то около трех-четырех тысяч книг, составляли книги не на русском, а на полудюжине других языков, поэтому мне крайне сложно было определить основные пристрастия моего любимого. И если на английском языке я могла разобрать практически все, то на других… Потому что некоторых авторов, а также и названия я не знала и не могла даже прочесть, к своему стыду.

Нижние полки шкафа, рассчитанные на большие книги, были заполнены альбомами, книгами и даже старинными фолиантами, посвященными оружию. Так что здесь можно было найти как последние разработки спецслужб, так и рекомендации по разжиганию фитиля пушки восемнадцатого века.

Книги, посвященные войнам, военным баталиям и техническим сторонам ведения боя, были собраны по разделам: Великая Отечественная, Первая мировая, русско-японская, турецкая, война 1812 года, опять турецкая и так далее в обратном порядке. Римские походы до нашей эры и то, как римляне принимали решение воевать и заключали мир, были представлены не только художественной литературой, но и документальной хроникой.

Целые полки были отведены книгам по географии. Благодаря этому, не выходя из своей берлоги, мы могли попасть в любой уголок мира. Серьезно! Даже любой город в Венесуэле (все-таки другой конец нашего шарика) был представлен своей картой в собрании моего любимого.

Ну и, конечно, борьба. Наверное, любой вид борьбы, по крайней мере для меня, был представлен здесь в современных и старинных книгах. В последних меня часто поражали иллюстрации. Они были такого высокого качества, что есть подозрение, что их рисовали очень-очень известные художники своего времени. И, признаюсь честно, рассматривать их было намного интересней, чем современные фотографии.

Для Ниро библиотека значит намного больше, чем даже для меня. Объясню почему. Я, как и многие простые люди, имела библиотеку в доме с детства. Сначала родители собирали кое-какие книги, затем моя детская библиотека, которую я сама начала пополнять по мере взросления, что и делаю до сих пор.

Мой ненаглядный не мог иметь библиотеку с детства по известным причинам, потому что рос он не дома и не с родителями. Дальше, когда учился в разведшколе и работал на любимую страну, он вообще ничего не имел своего, кроме личного номера в ГРУ… или КГБ? — я все время путаю их функции…

У Джеймса Бонда был личный номер 007 — это всем известно. Интересно, а какой номер был у моего любимого?.. Или спецкличка? Надо как-нибудь попробовать выспросить у него…

Да, так я о библиотеке. Читать мой человечище любил, и первое, что он стал делать, живя еще в коммуналке, когда узнал о наследстве и прорабатывал его перевод в Москву, — это собирать библиотеку. И как он мне признался, сначала стал искать книги, которые он читал, когда учился и во время работы. Как правило, это были редкие книги, можно сказать раритеты, в своих областях. Но ведь и томика Чехова у Ниро не было никогда своего. Так что и с этой стороны Ниро начал работать над своей библиотекой. Вот как складывалась сокровищница человеческой мысли в подборе моего любимого.

К шести Часам вечера, потный и голодный, Ниро заканчивал утрамбовывать третий шкаф в библиотеке. Еще три ждали своей очереди пустые. Гора книг, завалившая библиотеку, при этом, казалось, не убывала. И если утром водружение книг в ореховое хранилище сопровождалось ласковым похлопыванием по ним, протиранием тряпочкой и время от времени перелистыванием, то теперь они паковались с некоторым нескрываемым озлоблением. Решив, что это надо срочно прекратить, и понимая, что еще три голодных часа я не выдержу, я предложила моему драгоценному пообедать. (Первоначально предполагалось, что все книги будут упакованы до обеда и что после этого мы спокойно переоденемся, вкусно поедим и проведем вечер в уютных разговорах.)

Видя невозможность этого и зная упрямство моего любимого, который ни за что не пойдет на кухню до того, как не кончит упаковывать книги, я взяла инициативу в свои руки. И пожалуй, только благодаря этому мы не пали голодной смертью на книжном поле боя. Только к двумя часам ночи нам удалось закончить распихивать книжки по «крошечным шкафчикам» Ниро и отделить зерна от плевел. Оставшиеся семьсот с лишним книг, которые были признаны менее интересными, были упакованы в картонные коробки и обклеены скотчем. Сжигать такое количество книг было, очевидно, бессмысленно. Поэтому Ниро сказал, что он их как-нибудь отвезет и подарит какой-нибудь библиотеке.

Ну что ж, золотое правило было соблюдено. На сегодня, на два часа ночи, в доме не было ни одной валяющейся книги, не помещенной в шкаф! Но чего же нам это стоило!!!