По возвращении в Старую крепость Вандер разыскал Гари и спросил, что он знает о Курбане. Гари знал немного: удачливый разбойник, который временами нападал на обозы, и что Гордон обещал вознаграждение за любую информацию о нем.
– Ходят слухи, – говорил Гари, – что кто-то из крепости связан с разбойниками и передает им сведения о маршрутах движения обозов. Гордон даже пообещал повысить в звании того, кто найдет предателя. Рудокопа в охотники, охотника – в стражи. А почему ты спрашиваешь?
– Я был в Свободном и узнал, что Шуст меч не воровал. Но мне там намекнули на Курбана.
– И какой ему резон воровать твой меч?
– Сам не знаю, – пожал плечами Вандер. – Во всяком случае у нас появилась возможность под видом поиска меча, попробовать найти сообщников разбойника.
– А что, интересный вариант! Это шанс получить доспехи охотника. Здорово ты придумал! Что нужно делать?
– Для начала последи со своими приятелями за северными воротами: кто входит, кто выходит, кто куда направляется, кто с кем встречается. Особенно интересны встречи за пределами крепости. Но и внутри могут случаться всякие неожиданности, особенно в вечернюю пору, когда проходят бои на арене и крепость пустеет. Это благодатное время для проворачивания темных делишек. Действуйте! А я схожу к Дионису, позабочусь, чтобы вам было, за кем следить.
Диониса Вандер как всегда нашел на холме все в той же позе вечного наблюдателя. Никто и ничто не должно скрыться от его бдительного ока! К нему временами подходили то охотники, то рудокопы. О чем-то говорили и уходили. Создавалось впечатление, что вся жизнь в крепости вертится вокруг его исполинской фигуры. Во всяком случае, жизнь Внешнего кольца. А может, так и было на самом деле. Кто знает.
Вандер подошел к Дионису.
– Что узнал в Свободном? – с ходу спросил тот его.
– Немного… Шуст в этом деле не замешан. Но мне намекнули, что похитителя следует поискать в горах на севере.
– Курбан?
– Да, предводителя банды зовут именно так.
– А на кой ему ляд, скажи на милость, красть твой меч? У него что, других занятий нет? – Дионис замолчал, пригладил усы и продолжил: – Да еще приходить в крепость, где его каждая собака может выдать стражникам за награду. Награду, должен сказать, немалую!
– Так-то оно, конечно, так, – молвил Вандер, – но ведь не каждый здесь знает его в лицо. Вот ты, например, знаешь?
– Я? Нет, – честно признался Дионис. – Но если увижу мерзавца, то признаю. У меня глаз наметанный!
– Не сомневаюсь! – улыбнулся Вандер. – При твоей стати так и должно быть! Но продолжим. Хорошо, пусть Курбан не замешан в этом деле. Но он был в крепости и его видели. Видели около северных ворот и моей хижины.
– В крепости? – Дионис пригладил усы. – С кем? Когда?
– Да тем же вечером и в то время, когда я дрался с Хасаном. И вполне возможно, что именно он украл мой меч по просьбе своего компаньона, который захотел отомстить мне. Смекаешь?
– Смекаю… – угрюмо процедил Дионис. – Только мне для полной ясности ума требуется пропустить кружечку-другую. Пойдем ко мне, договорим там.
Усевшись за столом, Дионис налил из пузатой бутыли красное вино в глиняную кружку, пригубил. Затем сделал пару больших глотков и, отстранив кружку, спросил:
– Кого это там видели вместе с Курбаном?
Тяжелая винная капля стекла с уса и упала на стол, образовав красноватое пятно. Дионис растер его пальцем.
– А кто невзлюбил меня с первого дня?
– Барвин?
Вандер кивнул.
– Страж Барвин и бандит Курбан – сладкая парочка! Как ты думаешь, что их может связывать?
– Вот гнида! – стукнул кулаком по столу Дионис. Бутылка и кружка звякнули друг о друга. – Но где доказательства?
– Будут. Я дал поручение своим ребятам…
– Своим ребятам? – с шутливым удивлением произнес Дионис. – Не прошло еще недели, как появился в крепости, а уже у него «свои ребята». Далеко пойдешь! Так, гляди, через месяц под себя и всю Рудную долину подгребешь.
– А зачем она мне? Мне бы вырваться из нее…
– Ну, тогда тебе в Свободный к магам, – перебил его Дионис. – Это они хотят взорвать купол.
– Все может быть, но для начала я хотел бы поговорить со здешними магами.
– Это у тебя письмо к ним, что ли?
– Да.
– Хорошо. Я устрою тебе с ними встречу. Вернее, с их учеником. Зовут его Томас. Он мой друг, – Дионис хмуро посмотрел в просвет на пустую бутылку и засунул ее под стол. – Сейчас я схожу за ним. К тому же повод есть – вино закончилось. А ты подожди нас и никуда не уходи.
После этих слов Дионис грузно поднялся и вышел. Вандер остался один. Примерно через полчаса за дверью послышались голоса. Один, с хрипотцой, принадлежал Дионису, другой, более звонкий, по всей видимости – его спутнику.
– Проходи, Томас, – говорил Дионис, открывая дверь. – Знакомься, это Вандер – мой друг и наша будущая знаменитость! Отличный фехтовальщик и, увы, трезвенник.
– А это Томас, – продолжил Дионис, закрывая дверь и указывая рукой на мага.
Маг был юн, и красная мантия как нельзя лучше подчеркивала его молодость. Она делала его худощавое лицо более выразительным: тонкие губы, слегка выпяченный подбородок, небольшой нос, густые брови и синие глаза с искрящимся в них пытливым умом. Эти глаза смотрели на Вандера легко и изучающе.
– Мне Дионис сказал, – начал Томас, – что у вас есть ко мне дело?
– Можно и на ты, – произнес Вандер, вглядываясь в глаза молодого мага.
Томас, натолкнувшись на пронзительный взгляд, невольно вздрогнул. Вандер улыбнулся, его темно-серые глаза на какое-то мгновение приобрели свою привычную бездонность и снова потускнели.
Томас удивился такой внезапной перемене выражения глаз, ему даже показалось, что он видел в их бездонной глубине неистово-серебряный отблеск. «Как свет Индры», – подумалось ему. Но так как это было скорее почувствованное, чем увиденное, и граничило с чем-то нереальным, Томас решил никому не говорить об этом. В то же мгновение ему показалось, что между ним и Вандером существует незримая связь. Это было для него совсем необычное ощущение, и он не знал пока, что с ним делать.
Томас пересилил охватившее его смущение и спросил:
– Что за дело?
– У меня есть письмо для магов Огня. Его мне дал один маг, когда я направлялся сюда, за купол.
– И где оно?
Вандер порылся в складках одежды, извлек запечатанный конверт и протянул его Томасу. Тот взял конверт, проверил печать и, прочитав надпись на нем, удивленно поднял брови: