Удар в спину

Глава 1

Они взлетели и Роман даже не сразу понял, почему его потряхивает. Набившиеся в самолет десантники дышали мощью могучих тел, вокруг было полно оружия и даже техники, но все равно Романа потряхивало. Затем он неожиданно понял, в чем причина, и она ему очень не понравилась. Роман подсознательно ожидал новой атаки, что сейчас налетят, навалятся какие-то новые враги, а он сам не успеет увидеть их атаки.

Пойти посмотреть в иллюминатор? Пойти к пилотам? Роман поморгал, пытаясь стряхнуть глупое, идиотское наваждение — даже если бы он увидел атаку заранее, то, что с того? Что он смог бы сделать? Сержант — тот да, тот смог бы, а сам Роман?

— Товарищ младший лейтенант! Вас зовут!

Роман прошел вперед, к кабине пилотов и там столкнулся с сержантом… майором Мумашевым.

— Расслабься, покури, — посоветовал ему тот.

Приказ от старшего по званию? Роман мгновение обдумывал все это и решил, что не стоит забегать вперед.

— От нас здесь уже практически ничего не зависит, — сказал сержант тихо, — только ждать и лететь.

— Но мы могли добраться быстрее! — воскликнул Роман.

Они отошли в сторону, насколько это слово вообще было применимо к самолету. Почти вжались в какое-то техническое крохотное помещение, гул моторов усилился.

— Я думал над этим, — ответил сержант, на мгновение сжав зубы. — Много думал.

Много? Для Романа все свершилось практически молниеносно, но он понял сержанта. Для того, надо полагать, все происходило медленно, едва ли не рутинно, и он еще успевал обдумывать будущие действия, строить планы, проверять версии.

— Я мог бы и остаться, — заметил Роман.

«Если уж так мешал», говорить он не стал.

— Над этим я тоже думал, — ответил сер… майор.

Сержант-майор. Роман бросил острый взгляд, но тут же отвел его в сторону.

— А, слова генерала тебя задели? — хмыкнул Андрей. — Аванте — молодец, еще немного и он тебя дожал бы, забыв упомянуть, кто были эти несколько десятков тысяч человек. Бандиты, грабители, мародеры, убийцы, трусы, бежавшие с поля боя и подставившие под удар соседние части, и так далее.

— Но ты… вы…

— Поздновато переходить к чинам, а? — легко усмехнулся Андрей. — Да и не веришь ты в мою историю, все подвох ищешь. Лев бы одобрил.

Роман даже не сразу осознал, что Андрей протягивает ему пистолет. Пистолет генерала Толлини.

— Зачем?

— Если ты думаешь, что сейчас я толкну пафосную речь, разрешая тебе меня застрелить, если я окажусь шпионом, то ты ошибаешься, — еще раз усмехнулся Андрей.

То, с какой легкостью он читал Романа, пугало до глубины души. Напоминало, что перед ним воистину не человек, а нечто, чему Роман еще не подобрал названия. Такое было не списать даже на статус «учеников Льва» либо надо было предполагать, что и Лев Слуцкий перестал быть человеком.

— Сразу скажу — даже не пробуй, — продолжил Андрей, — не для того мы прошли все это, чтобы дать себя застрелить! Эти заговорщики могут тешить себя ошибочными рассказами, чего мы там хотим, но мы, мы сами знаем правду. Самоуверенность? Конечно. Там, в тылу тварей, ты либо действуешь самостоятельно, либо гибнешь.

Роман, мысли которого снова прочитали, молчал. К чему этот рассказ он тоже не понимал.

— Там, в космосе, мы тоже решили за всех.

— То есть все-таки захват власти?

— Ты же увлекаешься Львом, — искривил губы Андрей, — впрочем не ты один, уж такого кумира из него слепили, что глазам больно. Но неважно, ты увлекаешься Львом — он же брал власть, так?

— Так.

— А потом отдал. Ему этого захвата так и не простили, так он и столкнулся в конце концов с нами, уехал после Второй Волны, ну неважно. Здесь все то же самое, чтобы там ни твердили заговорщики, захват власти во имя людей, не больше, но и не меньше. Если бы нам нужна была власть, мы взяли бы ее уже давно. Ты думаешь, что это оправдания? Пожалуй, отчасти. Но на самом деле я подумал, что мы столько носились по Африке, что я должен тебе немного объяснений. Пока есть время в полете до Рима, потому что потом этого времени уже не будет, новая гонка со смертью, если мы не опоздаем.

Роман поморгал, не зная, что сказать.

— Да, я мог бы захватить или приказать подготовить истребитель и рвануть на нем на Остров, — сказал Андрей, все же доставая сигарету.

Дым поплыл во все стороны, начал стелиться по полу. Сержант ухватил какой-то ящик, перевернул и сел на него.

— Обратная сторона самостоятельности, — хмыкнул он, — обо всем надо думать самому. Возможно, я смог бы прорваться на Остров, я все же не всесилен и не знаю, сколько инопланетных наемников навалилось бы там на меня и сколько ждало бы на выходе, когда я взлетел бы с Острова, чтобы устремиться к Риму. Да, если и стоило лететь на Остров, то только за скоростным транспортом, чтобы рвануть в Рим и обратно со Львом, но я решил иначе.

— Генерал Толлини? — Роман посмотрел на пистолет.

Картина того, как генерал убил сам себя, свалился под стол, пуская пену изо рта, снова встала перед глазами. В голове Романа крутилась мысль — а смог бы он сам поступить также? В мыслях и мечтаниях, конечно, смог бы, там он всегда героически сражался до последнего, а то и побеждал, но вот в настоящей жизни? Той жизни, которая раз за разом била его лицом об стену, показывая разницу между мечтами и повседневностью?

— Генерал, отмена приказов, удар по тварям, замедлить их на сутки-другие, пока мы решим этот кризис. И затем стало понятно, что он высылает силы в Рим. Зачем? Ну ты слышал сообщения, заговорщикам не удалось взять власть с ходу, что-то пошло не так. Возможно, из-за того, что они вынуждены были выступить раньше времени.

— Поэтому мы мчались на аэродром? А если бы опоздали?

— Тогда я все же взял бы истребитель и немного пострелял, прежде чем лететь к Острову, — мрачно ответил Андрей. — Повезло, просто повезло, иногда бывает и такое.

— Возле Рима же полно войск.

— Ты же слышал сообщения! — снова воскликнул он.

Романа так и тянуло и дальше называть его сержантом, но он сдерживался. Это предупреждение насчет ударов в спину вызывало какое-то мрачное ощущение, словно он решил с голыми руками на Крушителя сходить. В теории возможно, даже на практике возможно, как показал сам сержант, а вот в жизни обычному человеку, вроде самого Романа, просто не справиться, вот никак.

Что опять поднимало вопрос — зачем Андрей тащил его за собой?

— Бойня в Риме, одни за врагов, другие за наших, поэтому и Аванте подкрепления выслал. Ему приказали из Рима либо он сам проявил инициативу.

— А что, ближе войск не нашлось?

— Кто сказал, что не нашлось? — еще больше помрачнел сержант. — Может и нашлись, может они сейчас спешат уже туда, а мы сидим… без связи.

Он бросил взгляд на коммуникатор, словно хотел убедить его работать, не выдавая своего местоположения. Затем спрятал и Роман не удержал тихого вздоха облегчения.

— Это да, еще одна причина тайком запрыгнут в самолеты десанта, — добавил сержант. — Проскочить в Рим под видом сил заговорщиков, может даже сблизиться с их командованием и ударить.

— Тем командованием, которое приказало охотиться на вас?

— Зришь в корень, — кивнул Андрей. — Внезапно подобраться вместе с теми, кого они считают своими и ударить, это может быть единственный шанс достать их, не считая, конечно, ядерного удара по Риму.

У Романа волосы на голове зашевелились, настолько легко и просто это было сказано.

— Полковника Еременко я проинструктировал, пока мы притворяемся своими для заговорщиков, все эти инопланетные отбросы не должны на нас наваливаться, так что шансы есть и очень хорошие. Врежем заговорщикам так, чтобы уже больше не встали, не смогли позвать инопланетян, тогда и со всем остальным будет время разобраться. Мятеж подавим, да думаю, там проблем не будет, большая часть втянута обманом или просто получила приказы, не зная сути происходящего. Был бы Лев в сознании, работал бы Остров, уже бы разослали сообщение на всю планету, разом бы обрубили заговорщикам все хвосты.

— Но как?

— А вот так, как и ты. Или ты скажешь, что легко убил противника-человека?

— Нет, — ответил Роман после долгой паузы.

— Всем было тяжело убивать человека в первый раз, даже Льву, — тихо сказал Андрей. — Но со временем приходит умение разделять, приходит понимание, что те, кто гадят другим людям, ничем не отличаются от тварей.

Роману тяжело было такое представить и он только вздохнул.

— Вот поэтому я решил мчаться на аэродром. Дольше, опаснее, рискованнее — кто знает, что случится в Риме за то время, пока мы туда летим! Но больше шансов пролететь, больше шансов достать верхушку заговорщиков.

— А Остров? — осторожно спросил Роман.

В его воображении Остров представал какой-то мрачной крепостью, занимающей весь собственно, гм, остров. Мрачные стены, поднимающиеся из воды, мрачные волны, бьющие в эти стены, и над всем этим кружили мрачные инопланетяне. В общем, все было мрачное, суровое и, практически наверняка, не соответствующее реальному положению дел.

— А что Остров? — пожал плечами сержант. — Там хотя бы системы защиты есть, полно оружия, чего Алинка там столько возилась, вообще не понял. Скорее всего, там еще инопланетяне навалились, не знаю уж, сработал наш небольшой сюрприз, все-таки сами монтировали.

Андрей замолчал, уставившись куда-то в пространство, словно хотел узреть неведомый Остров — обязательно с большой буквы, она прямо ощущалась в словах майора Мумашева. Роман попытался представить, каково это, очнуться в чужом времени, считать своим домом чужие места и не смог.

Разговор оборвался словно сам собой, хотя у Романа еще оставалась масса вопросов — ответы на которые, как он подозревал, опять не прояснили бы ничего. Словно Андрей… хотя нет, почему словно. Он и прибыл из другого мира, а если верить в инопланетное происхождение — то буквально из другого. Того мира, в который Роман мечтал пробиться своими заслугами.

Он побродил по самолету, нигде не находя себе места и всюду ощущая себя чужим. Бравые десантники вот ничего такого не ощущали, летели выполнять приказ, бить заговорщиков, посягнувших на устои Федерации. Роман вспомнил слова майора, как-то неожиданно понял и увязал их, про обман, приказы и то, как нелегко убивать других людей. Эти парни верили, что будут убивать тех, кто посягнул на человечество и Федерацию, черпали в этом силы.

Обе стороны собирались и убивали людей, под возгласы «заговорщики и твари!»

Сер… сержант-майор вот твердо верил в свою сторону, что она права. Заговорщики тоже верили в свою правоту. Заговорщики, занимавшие высшие посты в Совете и армии — они же, по сути, были законной властью. Могли они приказывать Льву? Возможно. А Лев не подчинился и формально тоже стал заговорщиком, мятежником, не так ли?

Роман потер лицо, думая о том, что он слишком много думает. Попытки все понять только делали хуже, разум кипел, опять хотелось просто взять и убить всех вокруг. Но что он мог? Стрелять? Это Андрей умел лучше сто, нет, тысячекратно. Командовать? У него не было подчиненных. Предлагать то, чему его научили в училище? Глупо, бессмысленно и бесполезно.

Роман не помнил, сколько прошло времени, но в какой-то момент он словно очнулся, собрался с мыслями. Перерыв, когда не требовалось никуда бежать, ехать, стрелять, убегать или догонять, помог. В сущности, он мог бы точно до такого же додуматься и дойти еще там, внизу, но что поделать — опыта не хватило!

Мысль была проста, как автомат и так же надежна.

Что составляло основу жизни Романа? Вера в Льва! Желание быть таким, как Лев! Поверить, что Лев, после всех своих подвигов и дважды спасения Федерации вдруг решил начать вредить людям?! Немыслимо! Невозможно! Поэтому следовало и дальше держать сторону Льва, сражаться за людей, верить в них, не дать заговорщикам и тварям губить людей. Ведь не твари расстреляли подчиненных Романа, а также Хадишу и Бахрама, ох не твари. Люди. Люди, выполнявшие приказ генерала Толлини, а Роман поддался на его уловки, забыл о том.

Вот так, подумал Роман, держаться стороны Льва и все тут. Но если все же окажется, что Лев предал, вот тогда… Роман еще сам не знал, что тогда, но ощущал некую мрачную решимость внутри. Пробиться выше, добраться и застрелить Льва? Немыслимо. да. Как немыслим был и Лев, предающий людей, ради каких-то эфемерных вещей вроде еще кусочка власти или роскоши.

Из размышлений и прилива решимости Романа вырвал выкрик знакомого голоса:

— Берегись!

Не успел Роман подумать «опять началось», как самолет словно разорвало пополам, а его самого подхватило мощнейшим потоком воздуха, швырнуло наружу, словно пушинку.

Глава 2

У Романа опять потемнело в глазах, стало трудно дышать и он, кажется, даже на мгновение потерял сознание. Пришел в себя, все крутилось и вертелось перед глазами, вокруг точно так же крутились и вертелись другие люди, орали страшно. Холод и ветер, раздирающий лицо, посвист в ушах, отчасти заглушающий крики и верчение земли перед глазами.

Голова кружилась, Романа начало тошнить, но он внезапно узнал этот город. Рим!

Пах, пах, пах, пах, доносились негромкие хлопки. Роман даже не понял вначале, что происходит, затем его пробило ужасом осознания и ознобом от холода. Система противовоздушной обороны Рима стреляла и расстреливала корабли десанта. Из некоторых уже прыгали люди, мчались вниз и раскрывали парашюты, даже пытались стрелять, хотя с такой высоты все это было бесполезно.

— Держись!

Роман услышал этот возглас и одновременно с этим что-то мелькнуло рядом, промчалось мимо стремительным снарядом. В следующее мгновение что-то свистнуло, захлестнуло ноги Романа, стягивая их вместе путами. Его дернуло вниз, едва не оторвав ноги, Роман машинально попробовал нагнуться, рвануть, взрезать путы и увидел. Сержант, сложив руки вдоль тела, мчался вниз целеустремленно и от него к Роману тянулся тонкий стальной тросик, чуть ранее захлестнувший ноги младшего лейтенанта.

— Мы разобьемся!!! — все же заорал Роман.

Пах, пах, пах, пах, пах. Снаряды рвались, кромсали тела, над головами что-то рвалось и грохало. Мимо промчалось несколько бронетранспортеров, вывалившихся из трюма. Техника должна была снабжаться своими парашютами, но те не выскочили, а может их просто порвало выстрелами. Сержант мчался, не оборачиваясь, похоже, спеша успеть к земле.

А земля — такой знакомый Рим, пусть Роман и не видел его толком сверху ни разу — приближался, мчался навстречу. Намного быстрее, чем самому Роману того хотелось бы, по правде говоря. Также Роман видел, что в городе идет сражение, а их несет в самую его середину. Что-то было неправильное в этой картине, и он даже не сразу понял, что. Завертел головой, борясь с позывами тошноты и вдруг увидел.

Стометровая статуя Льва отсутствовала.

— Ах вы твари! — заорал Роман просто потому, что орать было легче, чем сдерживаться.

Он уже видел, что статую уронили, проломив попутно часть стены здания совета, восьмиугольника, с загадочной пятой башней, где находился сам Лев.

— Держись! — снова крикнул сержант.

Он изогнулся, сменил положение тела и вдруг оказался рядом с Романом, ухватил его рукой за плечо. Стальная хватка, словно Романа ухватил крюк крана, казалось, кости в плече сейчас сломаются. Только сейчас Роман увидел, что сержант неведомым образом успел нацепить на себя парашют и сейчас дергал за выпускное кольцо.

— Но как?!

Их рвануло, дернуло, слегка закрутило, земля все еще приближалась и все еще слишком быстро.

— Это же десант! — заорал в ответ сержант. — Они прыгают с парашютами!

А я, подумал Роман и с трудом подавил желание ударить себя по голове. Опять все подготовились, а он нет!

— Сам не ожидал такого! — еще крикнул сержант. — Где-то прокололись!

А Романа он не трогал, давая тому собраться с мыслями. Самое смешное, что Роман даже успел с ними собраться, только вот все остальное пропустил. Длинный, бесконечно длинный день уже близился к концу, скоро должен был наступить вечер, но это вот сражение внизу ясно говорило, что до спокойствия и отдыха еще далеко.

— Выбора нет — прорываемся к зданию Совета! — новый выкрик.

Вид при этом у сержанта был такой, словно он готовился швырнуть Романа вниз, чтобы тот выступил в роли гирьки, ускоряющей падение. Роман вспомнил, что у него нет парашюта и все, что удерживает его от падения, так это захват руки сержанта, да немного стального тросика. Резко вспыхнуло желание вцепиться в Андрея руками и ногами, а зубами еще ухватиться за стропы парашюта. но Роман его подавил.

— А вот это вы зря, — пробормотал сержант.

Левой рукой он держал Романа, в правой уже дергался автомат, стреляя одиночными. Земля стремительно приближалась, Роман уже ясно видел дома и тех, кто высовывался из-за них, стрелял снизу вверх в выпрыгнувших десантников. Высунувшийся вскидывал оружие и падал, автомат в руках сержанта кашлял одиночными выстрелами, местность вокруг стремительно усеивали все новые и новые трупы.

— Ноги вместе, колени согнуть! — рявкнул сержант в ухо Роману.

Тот послушался машинально, в следующее мгновение земля ударила его в пятки, швырнула колени Романа навстречу его зубам, словно собиралась выбить. Сержант придержал, не дал Роману покалечить самого себя, и тут же отпустил, рванул куда-то вбок. Романа потащило, накрыло упавшим парашютом, он задергался, пытаясь выбраться, освободиться от тросика и выхватить оружие.

— Отставить панику! — скомандовал он сам себе.

Перекатился, слыша выстрелы вокруг, всмотрелся и дернул, захват на тросике, захлестнувший, казалось, намертво его ноги, легко отошел, размотался. Роман освободился, выдернул пистолет и тут же понял, что зря это сделал, все равно вокруг ничего не было видно, а ползти с пистолетом в руке было крайне неудобно.

— Спокойно, быстро и умело, — прошептал Роман.

Он пополз, путаясь в стропах, затем сообразил, зажал ткань ногой и рукой, вспорол ее ножом и все же выбрался наружу. Над головой тут же засвистели пули и он упал, снова пополз, но теперь уже поверх парашюта. Вопрос, когда сержант успел его сбросить и так ловко избавиться, даже не стоял — после всех чудес, продемонстрированных Андреем сегодня, скоростное избавление от парашюта не входило даже в первую десятку.

БАБАХ! БАБАХ! БАБАХ!!

— Вот уроды! — заорал сержант, появляясь со спины. — Уходим, быстро, пока артиллерией не накрыло!

Он швырнул автомат Роману и тот поймал машинально, ощутив под пальцами кровь. Они находились на какой-то мини-площадке и вокруг, впереди, с боков, повсюду бабахало и ухало, рвались снаряды. Дома взлетали на воздух, орали люди, стреляли люди, вокруг были люди и часть этих людей хотела убивать других людей. Сержант рванул вперед, Роман следом, не слишком понимая, как они собираются убегать от обстрела.

— Нужно залечь! — крикнул он.

— Времени опять нет! — заорал сержант в ответ.

Чуть замедлился, швырнул Роману еще подсумок с магазинами, тоже заляпанный чей-то кровью, если не кишками, и тут же махнул рукой вправо. Повернули, рванули вперед и за их спинами тут же рвануло во всю мощь. Роман бежал, прыгал, обмирая внутри — обгонять артобстрел на основе внутреннего чувства опасности?! Самоубийство!

— К-хак!

Выбежавший откуда-то мужчина столкнулся с Романом, они оба упали, покатились, горожанин схватился за его автомат, начал вырывать из рук. Глаза его были ошалелые, лицо, словно усыпанное мукой, и Роман понял, что взывать здесь к разуму просто бесполезно.

— Н-на! — он чуть приотпустил автомат, пнул мужчину в живот.

Тут же снова ухватился крепко, добавил прикладом и потом им же сверху. Мужчина упал без сознания, из головы его потекла кровь. Несколько пуль ударило в мостовую рядом с Романом, он отпрыгнул, успев заметить знакомую форму.

— Эй, я свой! — заорал он десантникам.

— Тварям расскажешь!

Застрочил пулемет, казалось, прямо над головой Романа, залегшего в каком-то палисаднике. Чахлый заборчик и тонкие деревца не защитили бы его от пуль, просто пулеметчик еще пока не пристрелялся.

БАБАХ! БАБАХ! БАБАХ!!

Новая волна взрывов накрыла все вокруг, Роман вжался, слыша, как летят осколки снарядом и обломки домов, чуть не взвыл, видя, как вокруг рвет людей на куски. Вскочил ошалело и тут же его сбило с ног.

— Лежи, дурак, раз вляпался! — заорал в ухо сержант. — Свои здесь только мы сами, крути…

БАБАХ! БАБАХ! БАБАХ!!!

— … бегом!

Роман еле его слышал, наполовину оглушенный, но все же вскочил, помчался, почти не чувствуя ног. Дома вокруг чадили и дымили, обломки тел и машин, разметанные деревца и воронки в мостовой. Сержант мчался вперед, словно настоящая машина смерти, прыгал через воронки, пригибался, уклонялся, стрелял в ответ, одиночными, сухими — по сравнению с сочной канонадой вокруг — выстрелами, но неизменно насмерть.

— За Федерацию!

— Бей тварей!

— Это вы твари!

Роман вылетел, практически влетел в мощную драку, несколько десятков людей, десантники и пехотинцы, месились врукопашную, кроили друг другу головы лопатками, били прикладами, пыряли в животы ножами и впивались зубами в шеи. Под ногами их валялись мертвые товарищи, дымились воронки от снарядов, чадил на краю улицы опрокинутый набок бронетранспортер.

— Десантники!! — взревел страшно сержант откуда-то из гущи драки.

Он мчался, словно акула под водой, вздымая бурун тел, разлетавшихся в разные стороны. Десантников просто отбрасывало, остальных убивало на месте, и Роман, ощущая, как желудок встает на дыбы, внезапно понял, как сержант набрал такое количество убитых людей. Три секунды спустя все было закончено, десантники добивали нескольких уцелевших пехотинцев, оказавшихся не на пути сержанта и потому уцелевших.

— Десантники! — снова закричал сержант. — Помните приказ полковника Еременко! Спасти Совет, спасти Льва, спасти Федерацию!

— Спасти Льва! — заорали вокруг и Роман заорал вместе со всеми.

БАБАХ! БАБАХ! БАБАХ!!!

Взрывы сместились, рвали дома и землю где-то впереди, словно тоже стремились вперед, к зданию Совета. Сержант уже мчался вперед и Роман рванул следом, едва не получив по голове от какого-то слишком уж разгорячившегося десантника. Они тоже рванули следом, но осторожнее, аккуратнее, задержались подобрать еще оружие и патроны, и сержант с Романом вырвались вперед.

— Артиллеристы стреляют по людям!

— Возможно, они за нас! — заорал сержант в ответ.

Роману тоже приходило это в голову и тем горче была мысль, что «за нас» означает убийство такой кучи людей.

— А может не за нас! — заорал сержант.

Из руки его вылетела граната, промчалась диковинным снарядом куда-то вперед, чуть ли не свернув за угол и там рвануло секунду спустя. Пах, пах, пах, автомат выстрелил и где-то там впереди Роман уловил движение, падение тел, убитых сержантом прямо на бегу.

— Помни — своих здесь нет! — крикнул сержант.

Свернул, словно собираясь врезаться в дом, и прыгнул, так как прыгал там, в Африке. Только там пыль, дым и взвесь от взрывов скрывали от Романа все, а тут он увидел прыжок во всей его красе. Сержант словно подлетел метров на пять, если не больше, не сбавляя скорости влетел на крышу двухэтажного дома, промчался по ней, как по твердой поверхности, даже не подумав скользить по черепице, уложенной под углом в тридцать, если не сорок пять градусов, и тут же скрылся за гребнем.

Роман наддал еще, попробовал, ноги не слушались, тело страдало, легкие горели. Сейчас бы очень пригодилась та медицина, которую ему колол ранее сержант, да что там, обычные стимуляторы тоже подошли бы, но увы, о них Роман, как и о парашюте, не позаботился заранее.

Но кто бы знал, что их самолет порвет прямо в воздухе!

Впереди стреляло и взрывалось, артобстрел продолжался, уходя все дальше к центру города и Роман сейчас лишь смутно представлял, что вроде бы впереди враги, а свои — десантники — позади. Но потом он вспомнил, что в столице уже шли бои и тяжело выдохнул на бегу — скорее всего, где-то здесь бились еще войска, которые за Льва, скорее всего, все уже давно смешалось.

Люди, люди, люди — горожане! Скорее всего, они сидели по домам, пока не начался этот артобстрел, вызванный десантом, то есть появлением Романа и остальных! Резь и тошнота скакнули за пределы допустимого и Роман остановился, едва не споткнулся, обильно орошая все вокруг содержимым желудка. Затем он заметил, что блюет на убитого и чуть не упал, покачнулся.

— Твою ж, — пробормотал он, утирая рот рукавом. — Как можно к такому привыкнуть!

Поймал краем глаза движение, нырнул оземь, упал, слыша, как сверху стреляют. Сам выстрелил в ответ, высунулся и выстрелил еще, затем энергично пополз вбок. Сержант где-то там впереди и справа сражался, судя по грохоту стрельбы, крикам, воплям и взрывам. В Романа же стреляли слева, откуда-то из очередных домов или укрытий, где пережидали артобстрел. Возможно, даже свои же!

«Запомни, тут своих нет!» снова зазвучало в голове голосом сержанта.

— Да что ж вы делаете-то! — заорал Роман, вскакивая и кидаясь вперед.

Зигзагом, постреливая на движение, пригибаясь. Промчался, уклонился и выстрелил еще, саданул очередью на подавление, поменял магазин, снова рванул, словно подражая сержанту. Где-то там сзади должен был еще мчаться взвод десантников, но они сгинули и пропали, возможно рванули в сторону или получили новые приказы.

Своих здесь нет.

— Своих здесь нет!! — заорал Роман отчаянно.

Выстрелил и попал, наддал, ощущая, как ноги превращаются уже в чугунные тумбы, выстрелил еще и его противники, двое рядовых, стрелявших с первого этажа дома, повалились на пол. Роман почти ударился в стену дома, дострелял остатки магазина по ним, что-то крича бессвязное и только потом до него дошло, что же он натворил.

— Я ж говорил потом легче будет! — выкрик сержанта в спину настиг Романа, словно удар между лопаток. — Давай, прыгай в машину и погнали, время не ждет!

Глава 3

Роман развернулся, едва удержавшись от того, чтобы полоснуть сержанта очередью от бедра. Сдержался, но не потому, что Андрей уже держал в руках пистолет, готовый его застрелить. Выглядел сержант помято, кровь на лице, кровь на форме, кровь на автомобиле, кровь повсюду.

— Я тоже когда-то хотел пристрелить Льва! — мрачно хохотнул сержант и тут же ударил плетью слов. — Ну!

Роман рванул, прыгнул через борт внутрь открытого армейского автомобиля, и сержант тут же рванул с места, словно они опять были в Африке. Помчался точно так же, как будто вокруг была саванна, без препятствий, с видимостью от горизонта до горизонта.

— Ты… ты…

— Заставил тебя убивать людей?!

Автомобиль дергался, объезжал, подскакивал, как бы не на трупах, сержант, не отрываясь от руля и разговора, стрелял в разные стороны, молниеносно менял магазины, снова стрелял, Роман даже заметить ничего и никого не успевал.

— Так же и с Львом было! Можешь попробовать повторить наш подвиг!

Роман икнул судорожно, ухватился за борт, осознав, о чем говорит сержант. Они хотели убить Льва и попытались убить Льва? Ничего не вышло, очевидно, но если бы получилось? Кто спасал бы Федерацию? Да была бы сейчас Федерация без Льва или все обстояло бы ровно наоборот? Твари готовились бы толпой сокрушить последние оплоты людей, причем успешно готовились бы, ведь у них никаких заговоров не могло быть по определению.

Представив группу тварей, Кусателей, например, строящую заговор против Мозга, Роман хохотнул нервно.

— Да, это было… держись!

Автомобиль дернуло, едва не опрокинуло, они прорвались, скрежеща боками. Стрельба впереди усиливалась, они догоняли волну артобстрела, внезапно сообразил Роман. Как? Зачем? Кто там впереди сражается, кто стреляет, как они наводятся? Почему артиллерию еще не подавили?

— Надо найти бронированный транспорт! — крикнул Роман.

Автомобиль подбросило и он буквально взлетел, внезапно увидев впереди баррикады, нет, целые бетонные блоки и завалы из домов, надежно перегораживавшие улицу. Более того, за этими блоками и баррикадами было полно солдат и все они целились прямо в Романа.

Он приземлился, едва не откусив язык и его тут же швырнуло вбок. С визгом и скрипом, сержант повернул автомобиль практически на месте, рванул вбок и за спиной их раздались выстрелы, загрохотал крупнокалиберный пулемет.

— Не добили, значит, — выдохнул сержант, — вслепую долбят!

Автомобиль вылетел на перекресток, сбоку мелькнули еще баррикады, но выстрелить не успели. Они мчались на такой скорости, что люди просто не успевали реагировать. Люди, но не сержант. Автомобиль опять накренило, протащило на боковых колесах, в какой-то момент Роман мог коснуться стены дома и его окатило желанием упереться ногами, толкнуться, дабы автомобиль не врезался.

Тут же швырнуло обратно, почти впечатывая в пол, а сержант вдруг бросил руль.

Вскочил, вскидывая на плечо трубу гранатомета, выстрелил и выпрыгнул, выдергивая Романа железной хваткой, которой невозможно было сопротивляться. Перехватил, словно раненого товарища, приземлился и помчался, все так же с Романом на спине, словно и не замечая его веса. Перепрыгнул воронку, выстрелил и швырнул камень, влетел в разбитое окно, Романа дернуло плечом, но они все же проскочили, промчались внутри дома.

Выстрелы, выстрелы, выстрелы прямо через стенки и двери.

Сержант выскочил наружу, вылетел диковинной птицей, отпустил Романа и тот сам вцепился в ответ, не желая падать с такой высоты прямо на камни и броню. В каждой руке сержанта было по автомату, и он стрелял, стрелял, стрелял, одиночными, но с такой скоростью, что все сливалось в одну длиннющую очередь. Тут же выпустил автоматы, выхватил пистолеты и расстрелял их тоже, в прыжке перебив полусотню солдат.

Приземлился внутрь кузова бронированного грузовика, чуть присел и Романа, сбросило, швырнуло избитой спиной о борт и ящики, что-то хрустнуло и треснуло, то ли доски, то ли кости. Сержант уже развернулся, погасив инерцию прыжка броском тела Романа, и нож в его руке убил водителя в кабине. Рывок, прыжок через кабину, еще удар и снова стрельба из автомата, броски гранат.

Пока Роман поднимался, сержант уже перебил всех вокруг, оставив сотню трупов и теперь выбрасывал тело водителя из кабины. Романа снова замутило, он покачнулся, ощущая себя, словно в дурном, вязком и липком, как засыхающая кровь, кошмаре. Кошмаре, из которого не удавалось вырваться и проснуться.

— Вот тебе бронированный транспорт! — весело крикнул сержант, дергая машину с места. — К пулемету!

Роман, все еще ощущая себя в кошмаре, прошел к пулемету, установленному над кабиной, смутно дивясь, как они его не задели в прыжке и почему он его раньше не заметил. Куда делся сам пулеметчик тоже было непонятно, возможно, сержант его просто выбросил пинком в полете.

Машину рвануло, развернуло и они опять помчались, в этот раз медленнее просто потому, что этот бронированный грузовик не мог выдавать такой же скорости, как юркий автомобиль.

— Стреляй давай! — выкрик сержанта.

Роман начал стрелять, не видя целей, просто куда-то вперед. Внутри было мерзопакостно и жгло в груди, словно он нахлебался кислоты.

— Стреляй же! — новый выкрик.

— Стреляю! — зло огрызнулся Роман.

— По врагам стреляй!

— Это люди!

И тут Роман заметил краем глаза движение. Вскинул голову, ощущая ужас и страх и безысходность. Там, в проломе в стене уже стоял солдат, целясь вниз из гранатомета. Прямо в кузов, прямо в Романа, неприкрытого сверху вообще ничем. Пока мозг его ужасался и боялся, тело сделало все само, развернулось, присело и выстрелило, как на полигоне.

Солдат качнулся и упал, мгновение спустя грохнуло взрывом, во все сторону полетели обломки дома. Роман вскинул руки, защищая голову, толкнул тело к борту, прикрываясь им. Сверху застучало и загремело и впереди стучало и гремело, Роман понял, что их обстреливают, норовя убить водителя и вывести из строя двигатель.

Хрустнуло и треснуло, вылетело лобовое стекло, заперхал автомат сержанта.

— Не спи — замерзнешь!

— Да я! — Роман от возмущения аж подавился.

Словно фонтан слов, вслед за желудочным соком, рванул из глубин и застрял в глотке, не в силах проскочить одновременно. Желание одновременно высказать все, про то, как он не подходит для такого, как не желает убивать людей, что Роман все еще человек, а не бездушный робот, что Лев бы такого не одобрил, и много чего еще, вот это желание подвело Романа. Он словно подавился им, закашлял.

— Знаю, что не подходишь! — крикнул в ответ сержант. — Хадиша бы лучше справилась!

Вспышка злости, ярости, кровь побежала быстрее внутри Романа.

— Вот так! — рявкнул сержант. — Сражайся! Мсти! Не спи!

Роман осознал, что его нарочито вывели из себя и засопел зло, но тут же присел. Снова стреляли, снова по ним, сзади взорвалась мостовая, затем пули зацокали внутри корпуса и по бортам. Роман выстрелил очередью, снизу вверх, не видя стрелка, просто стараясь спугнуть.

БАБАХ! БАБАХ! БАБАХ!!

— Прорываемся! — крикнул сержант.

Бронемашина мчалась, натужно завывая мотором, лязгая, скрипя, но все это тонуло в общем шуме вокруг. Рвались снаряды, грохотали танки, ухали минометы, доносилась заполошная стрельба, словно кто-то палил в панике, бездумно тратя ленту. Цокали пули о борта, что-то орал сержант, и Роману хотелось орать просто потому, что общий накал обстановки вокруг требовал вскочить, действовать, стрелять или бежать, или бежать и стрелять одновременно.

С огромным трудом он удержался, не вскочил.

Б-Б-Б-А-М-М-М-М-М!!!

Что-то врезалось в борт бронемашины, заставив ее содрогнуться и опрокинуться, мучительно вибрируя при этом. Буквально мгновение Роман ощущал эту дрожь, но его все равно пробило с ног до головы, заставило лязгнуть зубами. Затем удар швырнул его прочь из заваливающегося набок грузовика и Роман попробовал сгруппироваться, приземлился на мостовую, не ощущая боли от удара, не чувствуя собственного тела.

Сержант был уже рядом, рванул, указывая рукой влево.

Они ворвались в дом, точнее говоря, сержант ворвался туда, потратил не более двух секунд, чтобы перебить всех и Роман вбежал уже тогда, когда все сопротивление прекратилось. Сержант крикнул что-то, но Роман не расслышал, в ушах звенело, тело дрожало. Снова взмах рукой и они помчались сквозь дом, выскочили и автомат в руках сержанта задергался, расстреливая всех вокруг.

— …ну! — донесся выкрик.

Роман все понял верно, прыгнул в очередной автомобиль и они рванули, подрезали танк, сержант на ходу выстрелил, убив людей внутри прямо через смотровые щели.

— … руль!

Роман перегнулся вперед, хватая руль, сержант вскочил на кузов бронетранспортера, с которым они поравнялись, нырнул внутрь, тут же развернул башню и скосил из пулемета преграды и людей впереди, выскочил и прыгнул, догнал в рывке автомобиль с Романом и прыгнул на место водителя.

Автомобиль рванул с такой скоростью, что Романа швырнуло назад.

— …ись!

«Что, опять держись?» заорало что-то внутри Романа. Автомобиль разогнался, подскочил, ударился обо что-то и снова подскочил, пролетел поверх баррикады, снизу стреляли и пули летели вокруг. Свистнула ракета, не попала, и автомобиль страшно ударился о мостовую, подскочил и помчался, петляя так, что Романа швыряло от борта к борту.

Сержант, успевая рулить, еще вскинул левую руку с автоматом, стрелял назад. Вокруг рвались снаряды, цокали пули и снаряды, они мчались, скрываясь за остовами сожженной техники. Роман лишь несколько секунд спустя понял, где он уже видел похожее, задохнулся на мгновение, так как вокруг явно поработало инопланетное оружие. Автомобиль вильнул еще несколько раз, вырвался на площадь, прямо навстречу лицу Льва.

Стометровая статуя была расколота, разбита и голова генерала лежала на боку, глядя на сражающихся людей укоризненно, словно вопрошая «ну как же вы так? за что я сражался?» Вполне возможно, что это было лишь воображение Романа, так как сам сержант ничуть не взволновался, бросил автомобиль в какую-то щель под телом и крикнул что-то еще.

Снова техника, сожженная, изуродованная и тела, тела, тела. Кто-то устроил тут настоящую бойню, не жалея людей, как… да, как сам сержант. Роман увидел пролом в стене здания совета, снова на мгновение потерял дыхание, так как даже в Волнах такого не случалось. Воистину, люди были сами себе наихудшими врагами, что так успешно доказали Прежние.

— Держись!

Слух вернулся, но легче не стало. Сержант дернул Романа, они выкатились и прокатились по обгоревшей брусчатке, свалились в воронку в гости к нескольким трупам. Впереди полыхнуло, рвануло и Роман понял, что это взорвался автомобиль, в котором они прорывались.

— Не отставай!

Сержант рванул вперед, а Роман услышал свист на грани слышимости, который секунду спустя сменился грозным гулом. Не разумом, нет, скорее обострившейся за этой бесконечный день интуицией, Роман неожиданно понял, что это. Мятежники обстреливали здание Совета издалека, силясь выбить товарищей сержанта из здания или уничтожить их прямо на месте.

Он попробовал наддать, но все равно не поспевал за сержантом. Тот обогнул два сгоревших танка, почти что взбежал по стене, завертелся там волчком, разбрасывая людей. Все умерли, не успев долететь до земли, а Романа словно хлестнуло тросиком, едва не разрубив на бегу. Он начал карабкаться, ощущая, как медленно все делает, силясь избавиться от ощущения, что трос сейчас взрежет ему руки.

Снова раздались выстрелы и тут же вокруг начали рваться снаряды.

— Быстрей! — сержант рванул его за воротник, потащил, едва не задушив.

За спиной все тряслось и дрожало, стены вокруг тряслись и дрожали, сержант тащил Романа одной рукой, душа на ходу. Автомат в его руке стрелял, люди впереди падали, Роман хрипел и силился избавиться от хватки или хотя бы расстегнуть пуговицу.

— Бегом-бегом-бегом! — раздался возглас и Романа отпустило.

Он извернулся, рванул из позиции низкого старта, прямо по коврам здания, сейчас густо усеянным пылью и залитым кровью. Кто-то еще пытался реагировать на появление сержанта, но тот то ли озверел, то ли торопился, двигался еще быстрее, вообще не воспринимался глазом. Только и слышно было щелчки выстрелов, удары в тела, хрип умирающих.

— Командир! Не стреляйте!

— Дюша, ты что ли?! — могучий выкрик.

— Кто ж еще вас спасет?

Дальше он выпалил какую-то тарабарщину, смесь названий, слов, щелчков и хрипов, в которой Роман вообще ничего не понял. Он стоял и озирался, ощущая, как вокруг уже стягиваются враги, бегут затыкать прорыв.

— Чего не сообщил?

Что-то свистнуло и стукнуло, затем заскрипело.

— И вызвать арэлгов? Кстати, вы сами чего их не вызвали?

— Так их здесь и не было!

— Осторожные твари, — зло выдохнул сержант. — Роман, давай, не спи!

Роман побежал, за спиной выстрелило, но он уже вбегал в могучую дверь, толщиной в несколько метров и та закрылась за его спиной. Собеседник сержанта — могучий двухметровый богатырь, не только выше Романа, но и шире в плечах чуть ли не вдвое — спросил:

— А это кто?

— Младший лейтенант Роман Калашников, начальство мое, а затем и напарник по забегу.

Это странное объяснение, как ни странно, устроило богатыря, он кивнул и словно потерял интерес к Роману. Стены снова задрожали и загудели.

— Опять лезут, бродяги! — выкрик откуда-то сверху. — Командир, пожалуйся Дюше, пусть им марш-бросок назначит, в качестве наказания!

И хохот на два голоса.

— Ты хотел увидеть Льва? — неожиданно спросил сержант, глядя на Романа. — Где он?

— Вон там, в штабной комнате, — дернул головой богатырь. — Так и не очнулся.

— Иди, — сказал сержант и Роман пошел.

Ступил в комнату, внутренне обмирая, и увидел живого генерала Льва Слуцкого, дважды Спасителя Федерации.

Глава 4

Затем Роман увидел, что Лев, хоть и живой, но не шевелится. Лежит без сознания и движения, и в целом росточком-то даже меньше сержанта будет, уж на что тот был невысоким. Знаменитую лысину пятнали кровавые пятна, а на лице читались признаки возраста.

Почтенного возраста, чего уж там, в которой уже не воюют.

— Я, — Роман сделал шаг ближе.

Теперь он увидел, что Лев лежит не просто так, на какой-то специальной каталке, поблескивающей и попискивающей огоньками. Что-то моргало и пиликало вокруг, но он не увидел всей этой машинерии, так как смотрел только на Льва.

Сердце сжималось, внутри что-то кололо, Роман ощутил, что задыхается.

— Так это правда, — выдохнул он через силу. — Они и правда ваши ученики, а вы… вы…

Повязки, едва ли не кокон из бинтов, кровь и запах гноя.

— Я…, — повторил беспомощно Роман, не зная, что тут сказать.

Ему хотелось упасть на колени, отдать свою жизнь взамен, потому что, ну просто потому, что это было неправильно! Роман растерял все слова, бекал и мемекал позорно, тянул паузы, но вот внутри все бушевало и ярилось. Как вообще могли люди пойти на такое?

— Как это случилось? — спросил он, словно Лев мог ему ответить.

— Очень быстро и яростно, — раздался голос сзади.

В дверях стоял тот же богатырь, что их встречал у входа.

— Полковник Андрей Майтиев, командир группы «Буревестник», — представился он спокойно.

— Младший лейтенант Роман Калашников, — Роман начал было восклицать, как положено по уставу, на середине подумал о Льве, растерялся, увидел, что полковник не отдавал воинского приветствия и растерялся окончательно, снова опозорился.

— Не замечал за Дюшей склонности к сентиментальности и взятию учеников, — задумчиво произнес полковник, опять оглядывая Романа.

— Все вышло случайно, я просто оказался рядом, когда майор Мумашев сказал, что нас будут убивать.

— А сам поди курил в этот момент, — искривил губы полковник.

Прошел к каталке со Львом, что-то проверил, начал нажимать кнопки.

— Он, — произнес Роман и осекся. — Генерал Слуцкий будет жить?

— Не знаю. Здесь точно не выживет. Эта реанимационная штука поддерживает в нем жизнь, не более.

— Чего не прорвались сразу? — сердито спросил появившийся сержант.

— Если ты такой умный, то, чего бегал по джунглям с голой задницей? — сердито отозвался Андрей, который богатырь.

Роман моргнул, отступил в сторону, опять бросив взгляд на Льва. Тот лежал неподвижно, выпятив челюсть, даже не думал вскакивать и командовать. Все это было настолько сюрреалистично, что у Романа снова закружилась голова, грудь сдавило, словно от нехватки воздуха. Конечно, воздуха вокруг хватало, местами даже свежего, несмотря на такой мощный обстрел, но Роман все равно задыхался.

— Так что случилось?!

— Заседание Совета случилось, экстренное, с вопросом о новом Сверхмозге. Вышел этот, Дардунты, да как двинул речь, мол, твари опомнились, родина в опасности, нам нужно инопланетное оружие и вывернул все так, что мы тут жопой присели на инопланетян и никому их дары не даем, продали Федерацию и нас всех надо расстрелять за измену.

— Генерал Толлини тоже эту линию двигал.

— Командир корпуса? Ё!

Сержант лишь пожал плечами, а полковник Майтиев продолжил.

— Лев вскочил и послал его к тварям, а заговорщики, видать, только этого и ждали, да что там, заранее сюда протащили два взвода инопланетян с боевыми дроидами, да усадили под маскировкой. Лев вскочил, в ответ как жахнули, никакие щиты не спасли, его в трех местах навылет, Спартаку усики подпалили, да Владу плечо оцарапали. Как началась свалка прямо в зале заседаний, кто побежал, кто заорал, часть на нас в драку полезла, да еще Лев полумертвый на руках!

— А я говорил, надо было насильно его навстречу смерти швырнуть! — зло ткнул пальцем сержант.

Между пальцем была зажата сигарета.

— А вы меня не поддержали, ну как же, Лев, командир, бла-бла-бла! Ничего, справился бы, зато сейчас не валялся бы куском дохлой лысины!

— Ты теперь до конца жизни нас будешь этим тыкать?

— ДА! — рявкнул сержант и в голосе его не было ни намека на юмор. — Как дети малые! Один раз взял отпуск, развеяться сержантом-инструктором, да заговор половить, как вы тут же все просрали! Ты в курсе, что они собираются инопланетян законно позвать? Я только не уловил каких, но не один ли хрен?

— А чего мы, по-твоему, здесь задержались? Давно бы уже катком всех в землю втоптали, да прорвались! — повысил голос полковник Майтиев.

— Вселенная гибнуть будет, а два Андрея все будут спорить! — голос сверху. — Виталя на вас нет!

— Стреляй давай! — огрызнулись два Андрея одновременно.

— Лев с ходу эту их задумку раскусил, да и мы кой-чего соображаем, хоть ты нас за тупиц держишь!

— А кто Льва упустил?

— Сам Лев этой ловушки не почуял! Да ты знаешь, что мы давно уже превзошли даже его.

— Тем более непростительно, что вы ловушку не учуяли! — снова ткнул пальцем сержант. — И?

— Порубали руководство, кого достали, а ты думал, мы тут палочками суп хлебали, да? Прорвались, зарубились, Льва обкололи, он в себя пришел и сразу про заговор заорал, приказал, мол, ни шагу назад, не давать им власть взять! Да еще и сверху инопланетные твари навалились, ну да мы их ссадили и отогнали, конечно. Чего ты думаешь, мы тут окопались и утюжим всех, кто пытается что-то вякать? Хрен им, а не власть и Земля! Льва бы еще реанимировать, чтобы к войскам обратился!

— А он не обратился?

— Только к тем, что рядом с Римом, остальных не успели. Отрубился и ему все хуже.

Сержант засопел сердито.

— А ты чего коммуникатор отрубил?

— Трижды я с арэлгами зарубался! Из-за коммуникатора! Что, не получили мое предупреждение?

— Получили и сразу продолжили общаться, только никто так и не прилетел, — вздохнул полковник. — Эх, на арэлговском то корабле, в момент бы Льва до Острова домчали, да здесь бы здание удержали.

— Вдвоем?

— К нам пробился батальон, держимся вместе. Ты привел десант?

— Где-то обосрались, расстреляли нас, не успели приземлиться, да руководство заговора достать. Выбросились, конечно, да толку, постреляют, еще дивизия ляжет в уличных боях. Предлагали сдаться?

— А то, — усмехнулся полковник. — Обещали золотые горы, серебряные холмы, мир да процветание.

— Ур-р-р-роды, — раскатисто прорычал сержант. — Власти им захотелось, вместо отставки. Пленных не брали?

— Куда там, Льва еле утащили, да сами ноги унесли, пришлось еще прорубаться через роту охраны, хоть душу немного отвел, — вздохнул полковник. — А потом как навалились гарнизонами из города и окрестностей, хорошо хоть Лев выступил.

— Обманом затащили, — кивнул сержант, — у меня та же история.

— Так это ради власти? — растерянно спросил Роман. — Она же у них и так была?

— Победа над тварями была близка, вот столько осталось, — сержант вскинул руку, сблизил указательный и большой пальцы, — хотя нет, эти жирные [цензура] в фуражках раньше зачесались. После Сверхмозга и после той истории с посольством.

— А не налети те сектанты, мы бы так и попали под власть инопланетян, — невесело ответил полковник Майтиев.

Вздохнул тяжело, скрестил руки на груди, руки, легко способные свернуть шею Пожирателю, Преследователю, да что там, любой твари. Роман неожиданно вспомнил слова сержанта о спарринг-партнере и командире, сопоставил одно с другим. Неудивительно, что у Романа не получалось воспользоваться преимуществами роста, веса и молодости, если сержант, то есть майор, спарринговал с такой башней! Да еще и побеждал в двух случаях из трех.

— А не держи они нас сотню лет во льду, сейчас тут твари гадили бы на развалинах! Командир, мы вроде уже обсуждали все это сотню раз? Короче, генералам и этим, наверху Совета, не всем, но многим, стало жалко терять власть, посты, привилегии, которые у них исчезли бы, едва твари оказались бы побеждены. И они составили заговор, крайне идиотский, замечу.

— Кто же тогда мы, что его проморгали? — спросил полковник Майтиев.

— Идиоты номер два за всю историю человечества.

— Почему номер два?

— Потому что идиоты! — рявкнул зло сержант. — Командир, не трави душу, туда и так словно кислотный Плеватель наблевал! Весь день разъедает изнутри!

Но виду сержант не показывал, припомнил Роман.

— И потому что идиоты номер один — Прежние, развязавшие эту войну, с которой все и началось.

— Ты же помнишь изыскания Льва?

— В [цензура] его изыскания! Не о них речь! — воскликнул сержант. — Заговор этот вначале был только разговорами, потом заговорщики убедили друг друга и все начало расползаться. Несмотря на всю конспирацию, что-то да просочилось, поползли слухи, порочащие нашу репутацию, и мы обратили свое внимание. Начали расследование, и заговорщики ударили раньше времени, потому что иначе мы раскрыли бы их и вскрыли, как старые консервные банки. А знаешь, что самое печальное?

— У тебя заканчиваются сигареты?

— И это тоже, но нет. Самое печальное, что генерал армии Аванте Толлини искренне верил в то, что говорил. Искренне считал нас тварями, вредящими людям, ради захвата власти.

— Так они же сами! — вскричал Роман и тут же понизил голос, вспомнив, что Лев рядом.

Рассказ о заговоре, кровавом и глупом, перебранка двух Андреев помогли, он словно бы уже и привык, что Лев рядом, перестал обмирать и замирать, теряться. Внутри разгоралась злость и ярость, хотелось найти тех, кто это сотворил и наказать. Еще хотелось извиниться перед сержантом за все подозрения.

БАМ! БАМ! БАМ!

— Опять лезут, — бросил полковник. — Влад!

— Уже! — крикнул тот в ответ.

— Так они же сами захватили власть и начали вредить людям, — почти спокойно повторил Роман.

— Вот-вот, — кивнул сержант, — сами сотворили то, в чем нас обвиняют, и нет времени устраивать дискуссии, объясняя им, что они неправы. Говоришь, перебили руководство?

— Кого смогли, — тут же ответил полковник. — Ясно, что верхушка уцелела, иначе все уже развалилось бы, не ты один такой тут умный, хоть и сумел допросить генерала Толлини.

— Да там даже до пыток не дошло, он ампулу с ядом раскусил. Так, разогрел словесно, из него поперло, как твари на мясо, вся эта ненависть и оговорочки, подсказки, указания, чем они там руководствовались. Ладно, твари с ними, с этими [цензура], надо прорываться.

— Куда?

— На [цензура]!

— Ты явно не в себе, — заметил полковник.

Тут Роман был с ним согласен, обычно сержант не изрыгал столько матерщины.

— А что, обстановка располагает к спокойствию? — огрызнулся сержант. — На Остров надо прорываться, конечно, куда же еще! Или ты намерен сидеть здесь, пока Лев не отправится на поля вечной охоты на тварей?

«Что?» чуть не вскинулся Роман, но промолчал. Даже у чудес инопланетной техники был предел и, собственно, лежащий без сознания Лев наглядно их демонстрировал.

— Извини, что мы не догадались здесь полный реанимакомплекс поставить! — с ядовитым сарказмом отозвался полковник Майтиев.

— Извиняю, — отозвался майор Мумашев.

Было что-то странное в этом разговоре, какие-то оттенки, которых Роман просто не понял.

— Ты думаешь, что Остров придет на помощь? Подумай, сколько пройдет времени, прежде чем туда прорвутся наши? Алинка одна не полетит, корабли на автопилотах собьют, наших, летящих или плывущих туда — собьют.

— Мы этого не знаем!

— Я знаю!! — заорал майор Мумашев. — Или, по-твоему, боевые звенья арэлгов тут так, почесать между ног прилетели, да красотами полюбоваться?! Кэньцы — фигня, но тронкийцы! Арэлги! Может еще кто-то, коммуникатор пришлось вырубить, так как я устал с арэлгами махаться, без нормального оружия!

Роман вспомнил и невольно содрогнулся, сообразив, что засевшие в этой башне все были как сержант. За каждым личное кладбище до горизонта и умения такие, что никто им противостоять не мог. Как вообще могла эта команда суперлюдей проиграть хоть кому-то?

— Орбитальные бомбардировки — такое тебе в голову не приходило?! Их время поджимает, сильно поджимает, как только срок выйдет, так они плюнут на маскировку! Удар и нет здания Совета, а обвинят в этом нас! Сам знаешь, Остров им не взять, но Рим мы не успели прикрыть!

Андрей орал, ярился, размахивал руками и это было страшно.

— Предлагаешь ударить первыми?

— Предлагаю перестать сидеть тут! Попробовали — не вышло, надо перестраиваться на ходу! Прорываться на Остров, всем вместе и со Львом! Там его в камеру или пулей метнуться за Катей, а лучше и то, и другое, если она вообще еще жива! На всех навалились, а вы тут сидите, тело Льва охраняете!

— Дюша, хорош орать, — бросил полковник Майтиев, — мы уже давно не на форпосте.

— А лучше бы там и остались! — зло выдохнул тот. — Сколько головной боли прошло бы мимо!

— Твари уже истребили бы людей.

— Да может и к лучшему! — майор Мумашев все же щелкнул зажигалкой, втянул дым и выдохнул тяжело. — Что, этих предателей опять спасать? Они уже готовы были нагнуться и снять штаны перед тварями и десять лет спустя штаны перед инопланетянами спускают! Этих спасать?!

— Вспомни, что всегда говорил Лев.

— Другого человечества у меня для вас нет, — засопел майор. — Но все равно, сидя здесь, их не спасти!

— Мы не даем им взять власть!

— Пока вас сверху в озеро лавы не превратили, как ты не поймешь?! Мы — никто, нас нет, мы сами так решили и исчезли отовсюду, для всех, кроме Совета, а надо было и от них спрятаться, предателей старых! Наша единственная надежда в этой войне — Лев! Он должен выступить, обратиться ко всем, а для этого нужен Остров! Нужно прорываться и уходить из Рима!

Глава 5

Роман ожидал дальнейших споров, но полковник вскинул руку:

— Здание — один, Здание — два, я — Лев, сигнал «Закат-Пять», повторяю, сигнал «Закат-Пять!», — заговорил он спокойно.

Инопланетные рации? Но обращался же он вроде бы к обычным людям? Или инопланетные рации умели работать с людскими и тогда можно было вклиниваться в передачи и подавать ложные сигналы? Табун вопросов проскакал в голове Романа и скрылся вдали, подавленный одним лишь вопросом — как они понесут Льва?

— Все? Доволен? — сердито спросил полковник Майтиев.

— Ты — командир, тебе лучше знать, — оскалился тот. — Что, найдется тут у вас парочка плазменных винтовок?

— А то не ты сюда список снаряжения составлял, — проворчал полковник.

Затем все завертелось вокруг с ужасающей быстротой, от которой Роману оставалось только хлопать глазами. Майор Мумашев подхватил какую-то очередную инопланетную штуку, цилиндры, стволы и переходники, и помчался наверх, а вместо него появились еще двое. Один — высокий, лысый (нет, подстриженный налысо «подо Льва» по последней моде) и наглый, больше смахивал на обезьяну из джунглей и он сразу не понравился Роману. Второй выглядел скромнее, но тоже смотрел на Романа, словно на пустое место и это задевало.

Никаких команд, словно эти суперлюди общались мысленно и, после целого дня с сержанто-майором, Роман не исключил бы и такой возможности. Та же умопомрачительная скорость, уверенность в себе, непонятное снаряжение и странные действия.

— Трициклы, — бросил полковник, склоняясь над Львом.

Серия действий, инъекции, перевязки, какие-то жидкости в рот и мазь на раны. Роман наблюдал с широко раскрытыми глазами, зная, что не поймет происходящего — собственно, он и не понимал — просто смотрел, потому что не мог не смотреть. Эти люди обращались с Львом так, словно он был куском мяса. Ценным, хрупким, но все же куском мяса, к которому невозможно испытывать пиетет.

— Аккуратнее! — вырвалось у него.

— Дюша решил пойти по стопам Льва? — спросил высокий и лысый.

— Скорее Асыла, — хохотнул второй, тот, что выглядел скромнее. — Странно, что он еще не на Острове!

Замечание это было явно направлено в сторону полковника, который лишь отмахнулся.

— Не забывайте, что Асыл не совершил рывка, хоть и остался официально помощником Льва. Наверняка на них там навалились не хуже, чем на нас, — в голосе полковника слышалась странная досада. — Он же группу в Крым увез!

— О чем ты должен был подумать сразу! — донесся голос майора Мумашева.

Ровно в паузе между грохотом и гулом, взрывами и сотрясениями башни.

— Все, как всегда, явился Дюша и начал…, — дальнейшие слова лысого потонули в новом грохоте.

Казалось, башня сейчас рухнет и развалится, пол под ногами Романа мелко дрожал и его трясло в такт.

— Ну что, младлей, еще не наложил в офицерский подгузник? — спросил лысый, когда гул стих.

— Ты не прав, Спартак, он же целый день с Дюшей таскался, все что мог, уже вывалил, — возразил ему второй.

— Я не знаю, кто вы…

— Майор Спартак Десновский, спецгруппа Совета «Буревестник», — небрежно отозвался лысый.

— Майор Владилен Басов, спецгруппа Совета «Буревестника», — добавил второй, что выглядел скромнее.

— Сейчас вас обоих зовут «Заткнись!», — бросил полковник Майтиев. — Шевелите винтовками! Минус минута!

Он уже прикладывал к Льву какие-то штуки, выбросившие подобие бинтов, надежно спеленавшие Льва, словно мумию Прежних. Голову Льва окутало легким сиянием, закрыло и Роман понял, что перед ним очередная штука из арсенала Прежних.

— Всем, всем, всем! — полковник поднес к губам коммуникатор. — Прорываемся к Острову, в Риме никого!

Сверху особенно мощно грохнуло и вниз скатился, почти свалился майор Мумашев. Роман невольно ожидал возражений с его стороны по поводу использования инопланетной техники, но прозвучало совершенно обратное:

— Молодцом, командир, и сигнал, сигнал мощнее! Вдруг пропустят?

— Поучи меня еще тварей убивать! — огрызнулся тот.

Два майора-напарника уже сместились выше и к стене, начали стрелять через открывшиеся там бойницы. Затем метнули синхронно еще что-то и секунду спустя башня содрогнулась, в этот раз мощно, единократно, словно ее свело судорогой.

Дверь начала приоткрываться, мощно, медленно и неспешно. Полковник метнулся вперед, навалился, дверь пошла быстрее, а сам он рявкнул:

— Трициклы!

Романа ткнуло в спину, и он увидел очередной инопланетный транспорт, напоминавший бициклы, те трубы, с которых он едва не упал сотню раз. Только эти были выстроены треугольником, с тремя сиденьями, но держаться и цепляться за них, похоже было так же неудобно.

— Зачем нам новичок? — бросил Спартак в пространство.

— Заведи себе своего лейтенанта связи и бросай его сколько влезет! — огрызнулся майор Мумашев.

Спартак прямо на глазах потемнел и вспыхнул, разве что зубами не лязгнул, прыгнул на одно из сидений сзади, швырнул Романа на соседнее. Майор Мумашев запрыгнул на место водителя и рядом то же самое сделал полковник Майтиев, за спиной которого уже сидел майор Басов. К третьему сидению и вперед приторочили Льва, словно диковинную ракету.

— Ору…

Романа едва не выбило с сиденья, майор Десновский швырнул в него каким-то толстым подобием автомата, ручки, трубки, цилиндры, ничего не было понятно. Майор Мумашев рванул с места со своей неизменной скоростью и задать вопроса Роман не успел.

Он ожидал гонки по коридорам, но стены вокруг были разворочены с невероятной силой, даже часть стены самой башни выбило. Трицикл нырнул в эту дыру, стремительно рухнул вниз, помчался с такой скоростью, что ветер рвал лицо, так и норовил сбросить с сиденья. Оба майора уже стреляли, прямо на ходу, во все стороны летели лучи и заряды, шары энергии. Регулярно среди них проскальзывали черные шарики и за спиной Романа вспыхивали столбы огня, взлетали на воздух целые здания. Крики раненых и грохоты взрывов моментально стихали, так как трицикл мчался еще быстрее автомобиля.

Скользил над землей, по стенам и крышам, вставал на бок, переворачивался и крутился, при этом майоры не прекращали стрельбы ни на мгновение. Романа давно бы уже вышвырнуло прочь или просто свалился бы, но сиденье словно приклеило его, держало даже в позиции «вверх ногами».

Трицикл крутило и швыряло, подбрасывало и Романа вместе с ним, в короткие мгновение он успевал кидать взгляды назад. Второй трицикл мчался за ними, как приклеенный и оттуда тоже стреляли в два, нет, в три ствола. Майор Басов палил с двух рук, Лев так и лежал в коконе, притороченный к трициклу.

— Давно бы уже весь Рим втоптали! — крикнул Андрей.

— Да говорил я Дрону, давай вломим! — крикнул майор Десновский в ответ.

Он стрелял из одного оружия, толстой и длинной винтовки, больше напоминавшей кусок трубы, изрисованный нелепыми рисунками, к которому в случайном порядке приварили кучу разных финтифлюшек. Винтовка то и дело словно сплевывала длинным, вытянутым зарядом и что-то вокруг рвалось, взлетало на воздух, не успевало выстрелить в ответ.

— А он уперся, Лев да Лев, Остров да Остров!

— Мало я вас гонял, раз Алинка сразу не смяла тех, кто на Остров приплыл!

Впереди что-то грохнуло, взлетело на воздух, и майор Мумашев рванул трицикл в сторону, заложил такой вираж, что Романа словно опять лягнул в живот Преследователь. Никакой брони или силовых щитов, только функция удержания седоков, но Роман, сквозь почернение в глазах и помутнение в голове, подумал, что эти два майора удержались бы и без специальных приспособлений. Они летали и действовали в соответствии со своими возможностями, которые оставались недосягаемы для Романа.

— Сдерживаешься, Дюша! — крикнул Спартак громко. — Что такого в нашем новом спутнике?

— Судьба!

Еще выстрелы, взрывы, три танка внизу расплылись лужицами металла. Мелькнуло лицо какого-то умника, выбравшегося на крышу, Андрей на лету пнул его, отбрасывая на сотню метров. Тут же бросил трицикл вниз, помчался по улице между домов, прямо на баррикаду. Новый веер зарядов, баррикада разлетелась, разбрасывая тех, кто за ней укрывался. Роман вроде понимал, где они летят, но никак не мог соотнести с картой Рима, чтобы понять, куда же они прорываются.

В голове шумело, руки дрожали, оружие, казалось, сейчас вывалится.

— Ты ли это?

— Вспомни форпост!

Опять этот форпост, вяло подумал Роман, что с ним такое? Туда вроде бы приезжал Лев зачем-то? Лев, который сейчас летел за его спиной, оставаясь без сознания. А еще утром они были в сердце Африки и готовились наступать на тварей.

— Так пусть тогда хотя бы стреляет! — с непередаваемо-наглой интонацией воскликнул майор Десновский.

Роман посмотрел на него вяло, собираясь протянуть эту штуку, что ему швырнули ранее. Молниеносное движение, отобранное оружие и освежающий удар по уху.

— Никогда не…

— Спартак, не хами! Стреляй! — заорал майор Мумашев. — Не знает он, не тупи! Воздух!

Они опять взмыли выше, воспарили над крышами и винтовка в руках Спартака выплюнула три заряда. Впереди и в воздухе что-то вспыхнуло, взорвалось прямо в полете и трицикл опять нырнул вниз, как будто собирался пробить землю.

— Чего сидели, надо было уходить! — прорычал Андрей сквозь зубы. — Меня ждали?

— Ага, все жданки съели, — зло отозвался Спартак. — Ты бы видел, сколько мы тут намолотили дураков!

— Да и плевать на них! Оружие ему дай!

В этот раз Спартак сдержался, просто вытянул длинную руку. Странное дело, ростом он был с Романа, но словно превосходил в длине конечностей, как будто те удлинялись или растягивались, словно резиновые.

— Сожмешь рукоять, потом наводишь и стреляешь, — сказал он, нагло улыбаясь.

Эта наглая, широкая улыбочка, слова, интонации бесили. Мгновение Роман думал, не навести ли ему это новое оружие прямо на майора Десновского? Ему дали нечто вроде старинного дробовика с широкой рукоятью и двумя стволами, а инструкция была простой и понятной. Застрелить сразу и этого наглеца и майора Мумашева, пока тот не видит и не смотрит?

Но что потом? Убивать Льва?

— Дюша, где ты нашел этого параноика? — громко спросил Спартак.

— Хор-р-рош! — гаркнул тот в ответ. — Стреляй давай, не спи!

Спартак и без того стрелял, не глядя, правда, да и скорость выстрелов снизилась. Сам майор Мумашев вот строчил, не переставая, словно заряды в его оружии не заканчивались. Вполне возможно, что так оно и было, ведь Роман не знал, на каком принципе действует это загадочное инопланетное оружие, с которым так легко обращались его новые знакомые.

Ученики Льва.

Роман вдруг понял, что так раздражает — этот майор Десновский подражал Льву! Лысина, наглое поведение, интонации, да, все это было лишь подражанием Льву! Тем более наглым, что он был учеником Льва и мог наблюдать оригинал практически каждый день.

— Дюша, бери вправо, — донеслось из коммуникатора.

— Трициклы не дотянут до Острова!

— Наши новые враги не будут рисковать!

— Молодца, командир, чего только в Риме сидел?

В ответ донеслось рычание.

Роман сжал рукоять, навел, выстрелил, из двух стволов вылетели небольшие заряды. Пронзили какого-то рядового и стену рядом с ним. Трицикл выскочил на скопление техники, балагурство и обмен репликами сразу завершились, группа «Буревестник» замолотила в четыре, нет, пять, шесть, если не семь стволов. Танки и боевые машины пехоты взрывались, бронетранспортеры горели и плавились, орудия взрывались. Людей разрывало, сжигало, испепеляло и обращало в прах десятками.

Кто-то еще пытался сопротивляться, стрелять, но трициклы мчались слишком стремительно, никто не ожидал подобной атаки и в мгновение ока крупный военный отряд оказался истреблен, словно и не было. За спиной остались лишь полыхающие останки, рушащиеся дома, разбегающиеся с криком горожане, покидающие вынужденно свои убежища.

— Это могли быть наши! — крикнул Роман отчаянно.

Он уже даже не пытался говорить, что там были люди, понял, что это бесполезно. Воистину, наставали последние дни, люди резали людей, да, как это было у Прежних, прежде чем планета погрузилась во мрак ядерной войны, тьму, породившую тварей.

— Помни, здесь нет своих! — мрачно крикнул Андрей в ответ.

На мгновение Роман снова испытал это странное и жуткое ощущение раздвоенности. Ученики Льва, бившиеся за самого Льва и Федерацию, надо полагать, но ученики, переставшие быть людьми. В борьбе за человечество превзошедшие людей вокруг и утратившие осознание ценности жизни. Убивавшие людей так же легко, как и тварей, как инопланетян, кого угодно.

— А как же те, с кем мы прилетели?!

— Они летели уничтожать нас!

Роман опять подумал об обманных приказах, о том, что можно было бы вклиниться в передачи, поднять какие-то войска на помощь, отстоять Рим, но тут же понял, что все это бесполезно. Он мог спрыгнуть и отправляться биться за Рим, ему не стали бы препятствовать, но и слушать тоже не стали бы. Эти ученики Льва уже все решили для себя, но и они могли ошибаться, вот только ценой этих ошибок становились не просто одна-две жизни или отделение Романа, а миллионы и миллионы.

— Потом разберемся и без того столько времени спустили тварям под хвост! — крикнул майор Мумашев.

— Тебя бы сюда!

— Уж я бы предупредил Льва!

Лев. Раздвоенность Романа схлынула и он невольно бросил взгляд назад, на второй трицикл. На Льва и пожары, взрывы на заднем фоне, кровавый и огненный след, оставленный его учениками, прорывающимися прочь из Рима. С такой мощью и презрением к жизням людей они и правда могли победить вчетвером, против целого Рима.

Но почему-то не победили и удирали на неведомый Роману Остров.

— Ты же не любил заседания Совета! Остался бы на Острове! — хохотнул майор Десновский, снова стреляя во все стороны.

— Остался бы, — мрачно согласился майор Мумашев, швыряя трицикл вперед.

Окраина Рима стремительно приближалась.

Глава 6

Роман не успел выстрелить и десятка раз, как они вырвались за пределы Рима, в пригород, и только тут он наконец сообразил, в какую сторону они летят. На юго-восток от Рима, в сторону Адриатики.

— Работаем артиллерию! — выкрикнул майор Мумашев.

Он чуть сбавил скорость, а второй трицикл, с телом Льва, наоборот, прибавил и поравнялся. Полковник Майтиев за рулем лишь кивнул, показывая, что услышал выкрик насчет артиллерии и они оба синхронно прибавили скорости. Дома пригорода, лента дороги под ногами, все это словно сливалось в единую разноцветную полосу и Роман ощутил поднимающийся из желудка очередной ком. Ветер бил в лицо, врывался в рот, словно спеша охладить все изнутри, не дать Роману проблеваться на скорости… честно говоря, он не знал, на какой скорости, кроме того, что людям не стоит на такой летать, особенно в открытом транспорте.

— Верхушка заговора! — крикнул майор Десновский.

— Нет времени и сил! — ответил Мумашев.

Как это нет сил, вяло подумал Роман, когда каждый из них дивизии, а то и корпуса стоит. Но два майора явно поняли друг друга, так как оба замолчали. Секунд на десять, пока Роман боролся с тошнотой, а затем трицикл вдруг словно нырнул в яму, помчался над мостовой так, что ноги Романа стукнулись в асфальт и их подбросило. Не вылетел он прочь лишь потому, что сиденье продолжало удерживать его надежно.

Майор Мумашев вскинул левую руку, показывая четыре пальца.

Трициклы стремительно разлетелись в стороны, нырнули в какие-то проулки и Роман услышал перестук стрельбы там, где они только что находились. Затем, внезапно и резко, все вокруг утонуло в грохоте стрельбы и он понял, куда их занесло. Понял, заорал, но его никто не услышал, так как артиллерия впереди продолжала грохотать, посылая десятки снарядов в сторону Рима.

Трицикл подпрыгнул, вынырнул выше гребня дома и майор Мумашев бросил руль, выдал очередь зарядов влево и то же самое сделал майор Десновский. Роман тоже вскинул свой дробовик, видя, как их в сторону разворачиваются зенитные орудия, более того, парочка из них даже успела выстрелить. Мгновение это длилось и длилось, два майора стреляли, снаряды из зениток летели к ним, а потом все резко исчезло.

Трицикл ухнул вниз, едва не проломив заборчик и тут же заложил вираж, рванул вперед, в ту сторону, которую только что обстреливали два майора. Там все пылало, горело и взрывалось, и трицикл влетел в этот огненный смерч, майоры стреляли и Роман стрелял, крича что-то, ощущая, как волосы на голове подгорают, а сам он горит изнутри и сходит с ума.

Безумие боя и расстрела своих же, Роман снова заорал что-то, в этот раз про Льва, черпая силы в своей прошлой вере в генерала спасителя Федерации. Трицикл затормозил резко, так, что комок из желудка прыгнул снизу вверх в горло, выбил все мысли из Романа, заместив их стремительной рвотой. Его перегнуло, свесило вниз головой и он успел увидеть ноги двух майоров, которые уже отклеились от сидений и рванули вперед.

— Кнопку слева! — донесся голос Андрея Мумашева.

Бабах! Трах! Бам! Бам! БАМ! Грохот взрывов и треск выстрелов, крики раненых и рёв огненного смерча, все перекрыло могучим звоном, словно кто-то молотил по огромнейшему гонгу. Затем все стихло на мгновение и тут же взорвалось новой какофонией взрывов, криков, хрипов умирающих и горящих заживо.

БАБАММММММ!!!!

Что-то там рвануло впереди, Романа, только успевшего отлипнуть от трицикла и утершего рот, ударило волной горячего, сжигающего воздуха, покатило по асфальту, но тут же отпустило. Что-то промчалось над головой, взорвалось, стукнуло и треснуло, опалило волосы на затылке и промчалось мимо. Огненный смерч вокруг и завесу дыма тоже сдуло, картина боя, нет, избиения открылась во всей красе.

Огромнейшая воронка, на которую оседал гриб взрыва, тела и переломанные орудия вокруг, сожженная техника, разрушенные дома вокруг. Кто-то еще пытался двигаться и стрелять, но среди этого пиршества смерти носилась тень и летали заряды-выстрелы. Никто из пытавшихся сопротивляться группе «Буревестник» не успевал сделать и второго выстрела, как тут же падал мертвый.

— Ах ты ж, — раздалось где-то за спиной Романа.

Заряд свистнул мимо его уха, Роман присел невольно и запоздало, развернулся, успев увидеть, как выстрелом разрывает голову одному из солдат, находившихся здесь. Крутнул головой обратно, майор Десновский вскинул два пальца к виску, оскалившись нагло, и Роману опять захотелось выстрелить ему прямо в лицо, вбить эту наглую ухмылочку обратно вместе с зубами. Навсегда вбить.

— Не руководство, но для задержки и поддержки штанов сойдет! — появился из-за сгоревшего орудия майор Мумашев.

— Вечно наш Дюша норовит одним выстрелом трех тварей прибить, — хохотнул Спартак.

— И ему это удается! — появился майор Басов. — Все, погнали дальше!

Только тут Роман сообразил, что полковника Майтиева и второго трицикла нигде не видно. Он завертел головой, увидев, что тот как раз вылетает откуда-то сбоку, целый, невредимый. Лев, притороченный к трициклу, так и лежал в коконе, тоже целый и невредимый.

Роман не сдержал облегченного вздоха.

— Дюша, да ты! — крикнул полковник. — Какого?!

Роман повернул голову вправо и увидел, что их трицикл повредило. Швырнуло, погнуло там что-то, хотя, казалось бы, чего там гнуть в конструкции из труб? Представив, как его самого поломало бы вместе с трициклом, не успей он отцепиться, Роман сглотнул. Ужас побоища вокруг отступил на мгновение, но тут же вернулся, навалился вдвойне. Хотя, возможно, еще сказывалась усталость — весь день, к счастью уже близящийся к концу, он наблюдал только побоища и трупы, трупы, трупы, причем по большей части людей, а не инопланетян и тварей.

— З-з-замечательно, — расплылся в улыбке майор Мумашев.

— Еще скажи, что ты это спланировал!

— Если бы не сломало, повредил бы сам, но ты же знаешь, командир, как трудно изобразить естественную поломку. А так, будет как у Прежних «мы летим во тьме, на одном крыле», сделаем на раз-два!

Роман снова бросил взгляд на заходящее солнце и подумал, что насчет тьмы майор все же ошибается. Звезды там, Луна, подсветка от городов снизу, отражение от моря. Да что там свет, если у инопланетян была такая техника, что, они потеряли бы трицикл в темноте? Да ни за что, даже Прежние не потеряли бы, а они уж явно уступали инопланетянам в развитии всех этих технических штучек!

— Сам полетишь! — крикнул полковник.

Роман замер на мгновение, ожидая, что сейчас сержант-майор укажет на него, скажет что-то в духе, мол, мы весь день бегали вместе, так что в эту атаку тоже полетим вместе. Но майор Мумашев, похоже, до сих пор не потерял головы и оценивал все трезво, так что ответил:

— Снайпера — мои, иначе опять придется ронять все корабли!

— Ты уверен, что они будут?

Трицикл завис совсем рядом, а Роман посмотрел на майоров Десновского и Басова. Очевидно, слова «снайпера» относились к ним, но как-то не верилось. Носились и стреляли они не хуже самого Андрея Мумашева, хотя вот винтовки в их руках. Но все равно, снайпера — это те, кто залегает и стреляет издалека, а не в упор.

— Энергосигналы, прорыв, расстрел, спорим, верхушка заговора уже сейчас рвет на себе волосы и требует не допустить и перебить, особенно Льва?

Роман нахмурился, так как слишком уж реальным был описанный сценарий. Если навалятся инопланетные корабли, то сумеют ли они уберечь тело Льва? Даже сержанту-майору доставалось в прошлых стычках, а ведь он там бегал и прыгал один, без оглядки на товарищей, без необходимости их защищать!

— Жахнут с орбиты лучом…

— Они раскроют себя перед Островом!

— Убрав Льва и часть нашей группы, приемлемая цена, не так ли? — возразил майор Мумашев.

Во рту его уже дымилась сигарета, а Роман посмотрел в закатное небо. Насколько далеко простиралось чувство опасности сержанта-майора? Неужели он был способен учуять даже выстрел из космоса? Но как же он тогда оплошал с заговором, с таким-то чутьем?

— А мы стоим и болтаем, все, как всегда, — майор Десновский сделал такой жест, словно поправлял невидимую шапку на лысине.

— Мне напомнить тебе о твоей болтовне?

— А мне о твоем промахе с заговором?

Два майора вперили друг в друга взгляды, казалось, воздух сейчас загорится.

— Хватит, — бросил полковник, — и правда, потом развлечетесь подколками.

«Развлечетесь?» подумал Роман, ощущая себя лишним в этой истории.

— С Дюшей, работаем его план. Раненый собрат, да?

— Точно, — оскалился в ухмылке майор Мумашев, — так все и будет. Где-то над морем, надо полагать.

Его усадили за спиной полковника Майтиева:

— Следи за Львом! — прорычал полковник, нависая могучей башней над Романом.

Нечасто Роман встречал настолько подавляющих его физически и психологически людей, так что сейчас лишь кивнул беспомощно. Почему-то вспомнилось училище, подполковник Салех, товарищи, с которыми он вместе сидел в классах. Где они сейчас находились? На чьей стороне выступили? Уехали ли из Рима на лето?

Поздно, припечатало мысленным молотом внутри Романа.

Поздно. Шанс узнать что-то о них был упущен еще час назад, если он вообще был, этот шанс. Они ворвались в столицу стремительно, рухнули с небес, промчались, спасли и подрались, прорвались и снова подрались, и теперь им предстояло стремительно мчаться дальше. Весь этот день, можно сказать, проходил под данными девизами: стремительно и куча трупов. Иногда они соединялись и тогда стремительно появлялась новая куча трупов.

— И не дергайся, — посоветовал еще полковник, снова поднимая трицикл в воздух.

Они помчались дальше, но уже не так быстро, и это было хорошо. Теплый, жаркий воздух сменялся вечерней прохладой и Романа продувало насквозь, даже несмотря на укрытие в виде широкой спины полковника. Сзади мчался и вихлял второй трицикл, дергался из стороны в сторону, слегка дымил, чуть отставал.

Роман сидел, поглядывал, как проносятся мимо селения и дороги, какие-то машины, которые зачастую останавливались и из окон, широко раскрыв рты, глазели водители. Селяне в полях и рядом с домами, тоже смотрели, открыв рты, и пейзаж, проносящийся внизу, был настолько идилличным и спокойным, что у Романа щемило сердце.

Никаких тебе взрывов, выстрелов, горящего Вечного Города, как иногда называли Рим. Ни трупов, ни людей, убивающих друг друга, ни тварей, кровожадно щелкающих пастями. Как оно там все повернулось, в Африке? Ведь заговорщики остались, пускай майор Мумашев и убил главу, но не мог же ведь генерал Толлини действовать один? Кто-то же отдавал приказы, кто-то бомбил сводную дивизию, в которой оказался Роман, убив его подчиненных, друзей, новых командиров.

Артиллеристы еще могли отстреляться вслепую по выданным координатам, после прямого приказа сверху, но летчики? Они же должны были видеть, в кого кидают бомбы и ракеты! Что, им тоже отдали обманный приказ, назначили Романа и всю дивизию предателями, агентами тварей? Роман вдруг вспомнил ориентировку, то как их арестовали и внутри снова все сжалось, слиплось в какой-то комок вечной мерзлоты. Даже то, что это был обман заговорщиков не отменяло того факта, что целая куча людей теперь считала Романа предателем и готова была убить при первой же возможности.

Как с этим жили ученики Льва? Да что там, ладно, ученики Льва, и так понятно было, что они просто привыкли убивать, уже настолько привыкли, что не видели разницы. Но остальные? Летчики? Патрульные? Как у них поворачивались руки убивать других людей? Слова о предателях?

Роман сжал зубы, невольно вспомнив некоторые свои мечтания — которые он, впрочем, предпочитал именовать набросками тактики и стратегическими размышлениями о будущем. Разве не приказывал он в них расстрелять предателей? Преодолевая себя, с душевной болью, но приказывал, дабы не погибло еще больше людей? Вот она мечта, воплотившаяся в жизни… мечта, за которую ему теперь стало стыдно. Жизнь не просто повозила его опять в грязи, нет, она взяла Романа за волосы, ухватила крепко, не вырваться и со всего размаха приложила о стену реальности. Раз и два, и три, до кровавых соплей и выбитых зубов, разве что крика в ухо не хватало «Об этом ты мечтал? Н-на, получай! Любуйся! Радуйся!»

Как же так вышло, ведь он мечтал только о правильных вещах?

Возможно ли было, что правильные вещи все же были неправильными или их воплощение отличалось от тех идеальных мечтаний из головы Романа? Мог ли он судить учеников Льва, не побывав в их шкуре? В этом месте Роман невольно усмехнулся, ноздри его раздулись, а мысли на мгновение свернули в сторону честолюбивых надежд. Стать учеником Льва, сражаться и прославиться, спасти Федерацию, побить тварей, о да, имея возможности любого из группы «Буревестник», уж Роман не оплошал бы.

Сражался бы день и ночь, без устали истребляя тварей!

— Смотрю, Дюша успел тебя обучить чему-то, — бросил полковник через плечо.

Роман чуть встрепенулся, вырванный из мечтаний и самобичевания, закрутил головой. Солнце все еще садилось за их спинами, где-то там впереди смутно угадывалось море, а может Роман просто обманывал сам себя, зная, что они летят к Адриатическому морю.

— Держись! — крикнул весело полковник, швыряя трицикл вверх.

Глава 7

— Что, опять? — невольно закричал Роман.

Полковник лишь захохотал и смех этот был могучим и грозным. Романа чуть крутнуло, развернуло и подвесило вверх ногами и он увидел, что со стороны закатного солнца к ним несутся тени. Корабли-снаряды и с ними еще корабли, но иной формы, скорее в форме дисков. На мгновение он оказался ослеплен, взглянув прямо на солнце, заморгал растерянно, а когда проморгался, подбитый трицикл уже падал вниз.

— Стреляй, не спи!

Какие же вы все одинаковые, едва не заорал Роман, вскидывая дробовик и стреляя. Лучи вырвались из стволов, промчались и сгинули бесцельно. Трицикл закрутило, словно волчок, Роман невольно схватился за кокон со Львом правой рукой, едва не выронив дробовик. Но мысль, что Льва Слуцкого сейчас выбросит прочь, была просто невыносима, гораздо хуже, чем еще одна потеря оружия, которым Роман все равно не владел толком.

Ему бы автомат да пистолет, пулемет, в конце концов!

Но Роман понимал глупость своих желаний, привычное и родное оружие ничего не сделало бы этим инопланетным гадам, желающим погубить Льва. Рука полковника взметнулась и шар, словно футбольным мяч промчался резко и быстро, взорвался посреди инопланетных кораблей. Роман выстрелил еще и еще, не видя, попал ли он, достигли ли цели его выстрелы.

Трицикл вертело и качало, мимо проносились ответные выстрелы инопланетян, корабли их разделились, два диска метнулись вперед, отрезая им дорогу. Полковник ничуть не взволновался, крутнул сложную спираль трициклом, оказался над одним из дисков. Роман невольно решил, что сейчас прыгнет, проломит богатырским телом обшивку корабля, убьет всех внутри, как это делал сержант-майор Мумашев.

— Получи-ка, тварь, гранату, — хохотнул полковник.

Новый шар, ударившийся бесцельно во вспыхнувший щит силового поля и тут же новый взрыв, ослепляющий даже сквозь прикрытые глаза. Трицикл дернулся и метнулся вбок, жар и вспышка спали, Роман приоткрыл глаз и увидел, что полковник заложил вираж, прикрылся инопланетным диском от взрыва, устроенного им самим же. Более того, щит силового поля моргнул и погас, и толстая труба с цилиндрами в руках полковника изрыгнула целую очередь серых зарядов.

Словно швейная машинка, строчащая ткань, выстрелы полковника прострочили очередь дыр в диске и тот немедленно начал падать. Прямо на трицикл. Второй диск, оказавшийся перед ними, шарахнулся вправо и вверх, трицикл изящным пируэтом (от которого мозги Романа ухнули куда-то в район седалища) тоже ушел вбок и труба в руках полковника послала в диск еще несколько зарядов.

Пфух! Фьють! Пфух! Пфух!

Рядом с ними захлопали неслышно взрывы, шары энергии и разряды, лучи, трицикл задергало и затрясло, полковник изрыгнул что-то на неведомом Роману языке и швырнул машину вверх. Разряды достали Романа, парализовали на мгновение, кокон со Львом затрещал и стал прозрачным.

Генерал лежал все такой же неподвижный, только нос его еще больше заострился, а щеки впали. Роману показалось, что он видит окровавленные перевязки, по которым расползается чернота, но это точно так же могли быть последствия попадания под разряд. Полковника тоже достало, чуть ли не прямым попаданием, но он лишь дернулся пару раз, да скрежетнул зубами.

— Авантюры Дюши, — донеслось до Романа.

Трицикл опять закрутило и закувыркало, они спрятались за диском от обстрела со стороны других инопланетных кораблей и Роман чуть не взвизгнул в ужасе, увидев, как сбоку к ним заходят корабли-пули. Дробовик в его руках задергался панически, да и выкрик вышел на высоковатой ноте, но все же Роман взял себя в руки, выстрелил еще и еще, словно расчерчивая в воздухе шахматную доску.

— АГА-А-А-А!!! — заорал он, когда луч вспорол пулю и та задымилась.

Трицикл рухнул вниз, словно с водопада, и выстрел полковника, неведомо когда успевшего сменить оружие, послал пулю прямо в брюхо корабля-диска. Взрыв и новая строчка серых разрядов, дырявящих диск насквозь. Теперь Роман увидел, оружие было прикреплено на носу трицикла, держалось в специальных захватах, словно сливаясь с корпусом транспорта.

— ВОТ ТАК!! — заорал он воодушевленно, еще стреляя из дробовика и снова попадая.

Два корабля-пули метнулись к ним, словно собираясь протаранить и отомстить за двух собратьев, павших от руки Романа, но полковник уже вскинул оружие по новой и послал два заряда им навстречу. Корабли попробовали уклониться, но не сумели, отскочили ровно под новые выстрелы полковника и обратились в ничто.

— А ты молодец! — крикнул ему полковник. — Давно с нашим Дюшей?

— Месяц! — крикнул в ответ Роман.

Они взмыли выше и теперь Роман увидел общую картину боя. Два корабля-снаряда дымились на земле, составляя компанию еще одному диску, и подбитый, измученно дымящий трицикл исчез. Каждый из трех майоров теперь носился на бицикле, да так, что Роман не поспевал следить за ними. Собственно, он и бицикл то опознал лишь потому, что столько времени провел, вцепившись в него, а так даже не понял бы, что это за конструкция из труб и как она вообще ухитряется летать.

Еще секунду назад Роман думал, что майорам нужна будет их помощь, горделиво при этом ощущая себя полноценным участником боя. Не каким-то там балластом, нет, ведь он тоже стрелял и не оплошал! Но теперь он смотрел и чувствовал, как у него волосы встают дыбом на затылке, а горделивое чувство, пристыженно поджав хвост, стыдливо уползает туда, откуда вылезло.

Три бицикла и три человека на них против трех кораблей снарядов.

Резкие рывки, затем все три майора синхронно прыгнула на один из кораблей, вцепились и удержались на обшивке. Еще мгновение, собственно, Роман даже не понял, что там происходило в это мгновение, успел увидеть только последствия. Майоры Мумашев и Басов скрылись внутри корабля, похоже врезав в нем отверстие прямо на ходу (и до этого еще как-то нейтрализовав щиты), а майор Десновский остался стоять, сверкая лысиной.

Более того, он еще и нагло выпрямился во весь рост, словно приглашая пострелять в него. Два других корабля разошлись в разные стороны, третий, взятый на абордаж, заложил мертвую петлю. Трицикл с полковником Майтиевым, телом Льва и самим Романом их словно и не интересовал, но ясно было, что это лишь видимость. Сейчас они покончат с троицей, расстреляют стрелка наверху, а то и просто взорвут корабль вместе с товарищами, лишь бы отбиться и поразить цели, а затем уже и навалятся на второй трицикл.

Роман захолодел, сообразив, что надо бы садиться, да прятать тело Льва. Тогда полковнику не надо будет отвлекаться на вождение трицикла, он сможет напрыгнуть, не хуже майора Мумашева, да разобьет эти корабли друг об друга. Конечно, майор Мумашев уже справлялся с подобными корабликами, но Роман, несмотря на плещущееся в голове Средиземное море, помнил, что они хотели захватить корабль целым, а это сразу накладывало кучу ограничений.

Тогда как двум остальным кораблям-снарядам терять было уже нечего. И без того было понятно, что бой им не выиграть, даже из невыгодной позиции «Буревестник» смел две трети тех, кто явился за ними, и вывод был прост: убить тех, кто внутри взятого на абордаж корабля, чтобы уцелеть самим и выполнить задание.

Эти мысли пронеслись в голове Романа в параллель к разворачивающемуся действу, которое немедленно показало, насколько он неправ. Корабль-снаряд закладывал мертвую петлю, но майор Десновский на обшивке корабля даже не подумал падать, лишь движение рукой сделал, словно опять поправлял невидимую шапочку или не давал ей свалиться с головы.

Винтовка в его руках стреляла, не переставая, выдавая пулеметную очередь зарядов и Роман видел, что Спартак даже не целится. Перегруженный щит одного из кораблей исчез и винтовка немедленно промчалась, словно диковинная бита в одной из игр Прежних, врезалась в борт корабля-снаряда и взорвалась. Мгновением спустя внутрь влетел шарик гранаты, о чем Роман узнал лишь по факту взрыва. Корабль-снаряд вспучило и разорвало, а захваченный на абордаж корабль тряхнуло.

Третий их собрат стрелял, но майор Десновский уже нырнул в прорезанное ранее отверстие, пропустил все выстрелы мимо себя, а трицикл Романа дернулся и рванул с места.

— Наш черед! — крикнул полковник. — Стреляй!

Перегружай щит, дополнил Роман, опять крича и стреляя. Не привык он еще к подобным стремительным и головокружительным сражениям, а крик помогал, словно сбрасывал в пространство ту часть Романа, что еще пыталась думать, а стало быть, сразу начинала паниковать. Разум хоть и видел все прошлые подвиги майора Мумашева и нынешние четырех его учеников, но все равно отказывался верить и принимать, что в такой ситуации можно победить.

Отдельной какофонии и раздрая разум добавлял еще двумя направлениями скачущих куда-то в панике мыслей. Первое — что они летят в лобовую атаку, не имея брони, и второе, самое важное — что может пострадать тело Льва.

Корабль, взятый на абордаж, уже завершал мертвую петлю, начав дергаться и рыскать из стороны в сторону, затем ухнул вниз, кружась так, словно у него начался припадок. Третий корабль, его пилоты то ли сообразили что-то, то ли увидели и осознали наконец всю тщетность своих потуг и попытались уничтожить захваченного собрата. Выстрелили, но не попали, так как корабль с майорами на борту за мгновение до этого рухнул вниз, продолжая дергаться и рыскать.

Трицикл с полковником и Романом налетел, обстрел с их стороны отвлек врагов, дал захваченному кораблю мгновение передышки и возможность рвануть вперед. Молниеносно перестроиться, обрушить огонь своих орудий на последний из кораблей инопланетян и тут же труба в руках полковника задергалась, чертя новую строчку испепеляющего пунктира.

БАБАХ!!!

Последний из кораблей взорвался, рухнул вниз, добавляя своего дыма к остальным «хвостам», словно стремящимся затемнить огромное закатное солнце, уже коснувшееся горизонта. Корабль и трицикл дернулись, рухнули вниз, обрушивая выстрелы и заряды на обломки кораблей. То ли добивали выживших, то ли просто проводили зачистку, Роман так и не понял, а затем подумал, что и разницы наверное нет. Там, внутри, были инопланетные твари, не люди, более того, твари, стремившиеся убить Льва!

Чего о них жалеть? Разве что о том, что им досталась легкая смерть вместо мучительной?

— Неплохо размялись, — бросил полковник Майтиев, спрыгивая с трицикла. — И ты молодец.

Роман все же смутился, пожал плечами, не зная, что сказать.

— Другой кто проблевался бы, всю форму загадил, да в обморок упал, так что не тушуйся — молодец!

Роман, вопреки совету, смутился еще больше. Ладно, от загаживания формы он удержался, но вот все остальное было, было. В то же время он ощутил внутри острый, болезненный укол желания непременно сказать правду этому могучему полковнику. Донести до него все случившееся, чтобы он… да, точно, понял Роман, чтобы он потом не смотрел разочарованно сверху вниз.

Странно, подумал он, слезая с трицикла и глядя на кокон с телом Льва, вдыхая странные и вонючие запахи горящих инопланетных кораблей.

— Эх, мало тронкийского дерьма навалили, — зло заявил Спартак, показываясь из корабля, — надо бы гору до небес, чтобы не отвертелись!

— Ты же сам знаешь, что пока комиссия сюда доберется, уже давно все свидетели исчезнут, — сказал ему в спину майор Мумашев, тоже высовываясь наружу. — Командир, ну чего? Прыг в корабль и помчались!

— Авантюры эти твои, — проворчал полковник, возвращаясь к трициклу.

— Нечего было в Риме сидеть! Ввалили заговорщикам да помчались, вот как мы, да Роман?

Роман моргнул удивленно. Желание сказать правду о себе никуда не делось, но теперь мешалось с вопросами о том, зачем нужна гора кораблей до неба и что за комиссия должна была сюда добраться.

— Ничего, зато в бою не робел, а к шуточкам твоим привыкнет, — подбодрил полковник, возясь с коконом.

— Не стой столбом, Спартак, режь заплатку, если не хочешь, чтобы в спину дуло, — подпихнул майор Мумашев лысого напарника.

— Да она ж вылетит при первом же маневре!

— Мы не в госприемке, Спартак, давай-давай не ленись, будет в жизни [цензура].

Спартак, ворча, отправился к инопланетным кораблям-снарядам, похоже, совсем не опасаясь, что те сейчас взорвутся. Полковник протащил мимо кокон Льва, а Роман поймал запоздалую мысль про то, почему же так хочется сказать ему правду. Заслужить одобрения ученика Льва, настоящего ученика, которого он изначально увидел в таком вот качестве.

Не майора Мумашева, который до сих пор воспринимался почему-то сержантом-инструктором.

— Все равно это было рискованно, — заметил полковник.

— Так ты, командир, должен был рвать когти вперед, даже не оглядываясь! Чего ты вернулся? Диски тронкийцев? Так не надо было нас ждать, надо было нестись вперед!

— И рискнуть телом Льва?

— Да какое рискнуть? Вот сидеть в Риме и, — майор Мумашев оборвал сам себя. — Ладно, плевать, все обгадились в этой истории и я громче всех! Извини, командир, просто как подумаю, что мог бы еще двое суток назад ухватить заговор за хвост, всего-то надо было плюнуть да вломиться, как волосы рвать охота.

— Не надо! — с каким-то притворным ужасом в голосе воскликнул полковник. — Третьего лысого эта команда не переживет!

Затем оба Андрея захохотали громко, дружно затащили кокон с Львом в корабль, а Спартак вернулся с кругом из металла, словно щитом в руках. Роман невольно облизал губы и ступил внутрь инопланетного корабля.

Глава 8

Роман и сам не знал, что ожидал увидеть? Непомерную роскошь? Непонятную технику? Что-то такое, запредельно чужое? Внутри корабль выглядел непривычно, но исключительно в силу того, что Роман ни разу не видел подобного материала стенок — серого и словно бы расчерченного линиями. Лампочки над головой и по бокам, хотя нет, лампочек как раз не было, а свет имелся.

Рифленый пол под ногами, из того же серого материала.

— Какого еще третьего! — донесся возмущенный голос Спартака словно бы сверху. — Я тут единственный и неповторимый!

Роман услышал шипящие звуки, сообразил, что майор Десновский заваривает ту дыру, через которую ученики Льва проникли в корабль. Металл? Он же тащил в руках круг из металла, так почему внутри все было сделано из какой-то серой пластмассы? Роман снова коснулся пальцами стенки, надавил и та словно бы немного прогнулась.

— А как же Лев?

— Лев — это Лев, — последовал бодрый ответ, — он был, есть и будет лысым, но сам по себе!

— Ну все, понеслась лысина по кочкам, — заметил майор Мумашев, ступая внутрь корабля. — А, тоже заметил? Полиэнергопласт, смесь материалов с подпиткой энергией от движков корабля.

— Зачем? — удивился Роман.

— Арэлги выделяются на общем фоне инопланетян, тяжелая планета, жесткие условия, в результате оттуда выходят такие крепыши, способные переносить то, что другого просто убьет. Они — наемники, превратившие тяжелые условия материнской планеты в звонкую монету и влияние, благодаря своей мощи, которую они широко еще дополняют имплантами, усилителями, роботехникой и прочими делами. Есть среди них и респектабельные, насколько это слово применимо к наемникам, а есть и такие вот, участвующие в незаконных делах.

— Незаконнных?

— Долго объяснять, — вздохнул майор Мумашев, — всю эту историю с материнскими планетами и хитрыми обоснованиями, но по факту их здесь не должно быть. Видать, крепко их прижало, раз рискнули навлечь на себя гнев старших цивилизаций.

Роману это еще больше ничего не объяснило, но он не стал спрашивать, боясь утонуть в еще более непонятных объяснениях.

— Все, давай уже Спартак!

— Не торопи, а то Дюша потом опять ворчать будет, что ему в ухо дует!

— Спартак, люди делятся на два типа, одни варят быстро, а другие валяются мертвыми!

— Да-да, уже бегу, роняя тварей, — донеслось ворчливое в ответ.

Роман оглянулся, гадая, куда делся кокон с телом Льва. Словно услышав его мысли, появился полковник Майтиев, вытирающий руки.

— Плохо дело, — бросил он. — Кокон это вам не реанималоже, не справляется.

— Надо было прихватить, что, не прорвались бы? — дернул щекой Андрей Мумашев.

— Ты же сам торопил!

— А, теперь я виноват, что вы торчали в Риме! — хохотнул сержант-майор.

— Посмотрим, что скажет Лев, — бросил еще полковник, — когда очнется. Спартак, бросай уже, погнали быстрее, пока нас с орбиты не приласкали!

— А тебе не терпится, чтобы тебя Алинка на Острове приласкала, да? — язвительностью в голове майора Десновского можно было корпус корабля резать. — Все, сделал, а если вам не нравится, так в следующий раз ищите другой способ…

— Хватит! Влад!

— Да-да, — майор Басов вбежал в корабль.

Он был увешан инопланетным оружием со всех сторон.

— Вот хомяк! — с искренним восхищением в голосе воскликнул полковник.

— Моя школа, — одобрительно заметил майор Мумашев, отбирая себе одно оружие.

Выглядело оно как очередное творение пьяного любителя цилиндров и трубок, и Роман даже сообразить не мог, как из него стрелять и куда нажимать.

— Всё, все в кресла.

Полковник скрылся, Романа потащили куда-то в нос корабля-снаряда. Кресло было жестким и неудобным, не подходило по форме.

— Противоперегрузочные кресла позволяют арэлгам маневрировать на такой скорости, что остальные обычно просто не поспевают за ними, — доверительно сообщил майор Мумашев из кресла рядом.

Конструкцию, отобранную ранее, он поставил рядом с собой.

— Мощь своих тел они обратили в скорость, а та стала оружием.

Корабль-снаряд взмыл в воздух и рванул куда-то в стремительно надвигающуюся ночь. Полковник нажимал на что-то, дергал и переключал с такой скоростью, что взгляд Романа опять не поспевал за ним. Хуже того, на него словно навалилось несколько рядовых, желая побороть. Тяжесть в груди, в ногах и руках, тяжесть в голове, словно кто-то сдавливал ее, мечтая сплющить в ком.

— Командир, у нас тут еще пассажир, если ты забыл! — крикнул майор Мумашев. — И целый Лев!

— Вот Лев как раз не целый и кокон скоро разрядится! — добавил Спартак со смешком.

Их перегрузки словно бы и не затронули, да оно и понятно, подумал Роман сквозь наваливающуюся тяжесть, черноту и снова зашумевшее в голове море. Если уж они дрались с арэлгами на равных, стало быть не уступали в мощи тел. Как? Роман опять подумал, что вынес бы что угодно, лишь бы обзавестись таким телом, сражаться, сражаться, сражаться и побеждать в любых ситуациях.

— Льва поучите тварей бить! — огрызнулся полковник, даже не думая сбавлять скорости.

Часть стены впереди была прозрачной, Роман видел темнеющее море и небо, и никак не мог понять, темнеют они из-за того, что у него темнеет в глазах или он видит все прекрасно, а там просто пришло время заката?

— Вот поэтому арэлги используют полиэнергопласт, хотя это дорого, затратно и не слишком эффективно с точки зрения боевых действий, — наставительно заметил майор Мумашев, словно не видя состояния Романа. — Чтобы корабль выдерживал перегрузки, не разваливался изнутри. Нам сейчас это на руку, полетим на максимально доступной скорости, с учетом твоей и кокона со Львом прочности.

Да неужели, саркастически подумал Роман, но ничего не сказал, так как его придавило еще сильнее.

— Благо полет по прямой или параболе, не подвергает тут все мега-перегрузкам маневрирования в бою, и можно поддать еще скорости, чем наш командир сейчас и занимается. Кстати.

Голос его стал тише, словно он повернул голову.

— Я думал, на нас тут ведро отбросов навалили, раз уж кэньцев подписали, только сейчас сообразил — а как же корабли и дроиды?

— Точно, — донесся ответ. — Сброд, торгующий телами, такие корабли не потянул бы!

— Может, они прикупили использованные? — наглый голос майора Десновского. — Какая нахрен разница?

— Не скажи, если эта лоханка развалится из-за того, что энергопласт тут поддельный или отключен, — рассудительно ответил майор Мумашев, — то я еще успею спастись, а вот вы уже нет!

Почему, подумал Роман, силясь повернуть голову. Как они это делают. За что ему все это?

— Уверен, ты сложишь об этом не одну дюжину баек!

— Отбиваясь одной рукой от акул, а другой от тварей?

— Какие еще акулы в Адриатике? — возразил голос майора Мумашева.

— А, твари, значит тут есть? И чего это ты спасешься, а мы нет? Ты уверен, что эта летная рамка работает?

— Вот еще странно, иденточипов нет, а корабли и оружие есть.

— Иденточипы как раз понятно, минимизировали риск опознания, да не знали о нашем знакомстве с ихонней техникой, — завернул странную фразочку майор Мумашев.

— Что тоже странно, ведь за нами следили и никогда не прекращали разработки, — бросил полковник через плечо.

Роману показалось, что впереди светлеет. Возможно, тело адаптировалось к нагрузкам?

— Мы были осторожны и всегда оглядывались через плечо! — хохотнул майор Мумашев и тут же тональность его голоса стала мрачной. — Возможно, знай остальные, что там творится, так не подумали бы выбегать в атаку с этим идиотским заговором!

— Идиотским или нет, а мы его проморгали, так что он уже не идиотский!

— Да ладно, чего стесняешься? — щелчок зажигалки, сердитый, как голос майора. — Прямо скажи — я не справился!

— Все не справились, — бросил полковник.

— Я не справился! — прорычал майор Мумашев. — Столько лет в армии, чутье все это, знаки и я до последнего не понял, что нас ведут на бойню! Ты знаешь, какие там люди были?!

— Какие?

Да, люди там были что надо, подумал Роман, опять вспомнив Хадишу.

— Верные Федерации!

— Они были люди, — в голосе полковника звучала горечь.

— Которых убили другие люди!

— Обманными приказами третьих людей, — голос Спартака. — К чему все это?

— Пытаюсь понять, кто против нас, пока выдалась свободная минутка, — ответил майор Мумашев.

— Думаешь, это не друньдау?

— Не знаю. Они, конечно, могли, купить кораблей в обход, подписать отбросы, с целью потом уложить их в могилки, когда основной флот подскочит, но все равно, зачем им это? Что у нас тут есть такого, чего нет в Содружестве? Тащить две портальные пары к нам, это не тварям глотки резать, расходы такие, что продай хоть всю Землю — не окупишь! Наши неведомые «друзья» могли бы.

Слово «друзья» прозвучало так, как обычно Роман произносило слово «твари». Похоже, ученики Льва, без каких-либо официальных контактов с инопланетянами, создали там себе множество врагов. Роман их в чем-то понимал, такие наглые действия, без оглядки на закон и жизни, наверняка задели многих, оттоптали не одну мозоль. В теории, конечно, ученики Льва там, у звезд, могли вести себя скромно и примерно, но что-то подсказывало Роману — не вели они там себя так. Наоборот, все так же, убивали налево и направо, иначе откуда бы взяться таким навыкам сражений, в одиночку против дюжины, в одиночку против нескольких кораблей?!

— Но они не государство, — продолжал рассуждать майор Мумашев. — Сильным из центра мы тем более не нужны, а слабые с окраин не потянут.

— Может, они вскладчину?

— Может. Но опять вопрос — что тут у нас такого ценного, кроме тварей, песка и радиоактивной земли?

— Твари? — прозвучал неожиданный вопрос.

— Да ну, с биотехом Содружества…, — майор Мумашев оборвал сам себя, замолчал.

Некоторое время царила тишина, а Роман убедился, что светлеет снаружи. Тяжесть все еще давила на все тело, кровь стучала в висках, а сердце билось неохотно, но все же Роман немного да адаптировался, пришел в себя. Даже смог повернуть голову, дабы видеть говорящих. Три майора переглядывались, словно обсуждая что-то мысленно.

— Не могут опыты столько стоить, даже хоть сто раз незаконные! — первым нарушил тишину майор Мумашев.

Разве что кулаком не стукнул, столько досады звучало в голосе.

— Почему ты отбрасываешь версию, что это наши невероятные друзья, но действующие через государство? — спросил полковник через плечо. — Вспомни, кто провел первый контакт?

— Не может быть, — майор Мумашев изменился в лице, из смуглого оно стало сероватым.

— Да, командир, ты чего-то уж хватанул лишку, — согласился Спартак. — С возможностью приказывать караханибам, им уж точно не потребовался бы этот спектакль на кэньской тяге.

— Постой, а что, если это и правда так, но это кто-то из слабосилков? — спросил майор Мумашев. — Наши невероятные друзья берут на себя силовую часть, местным дурачкам из Совета морочат головы, слабосилки торгуют именем, в надежде на будущие преимущества? Формально мы сдаемся им, по факту же.

Настроение внутри корабля резко упало, словно похолодало, Романа даже озноб пробил. Он опять не понял и половины, но уловил, что речь идет о чем-то крайне неприятном.

— Даже если так, допустим, что это так, — опять бросил через плечо полковник, — что с того?

— Как это что с того?! — возмутился Спартак. — Надо подавать сигнал и бить их по наглым инопланетным мордам и конечностям!

— Да ты и так мог это делать, по праву защиты материнской планеты, — ответил полковник.

— Тем более, надо ввалить им от души, а потом взлететь и ввалить еще! Самим ударить по Риму, чтобы эта верхушка заговора, твари эти не смела даже пищать что-то о сдаче Земли! — майор Десновский почти орал, размахивая длиннющими руками, едва не задевая остальных соседей.

— О чем и речь! — вскинулся майор Мумашев. — Лев все правильно определил, никакой официальной сдачи власти, а потом уж всех убьем! Только в Риме не надо было столько сидеть, сразу на Остров бежать, слать сигналы, сражаться, убивать, наоборот, шуметь как можно сильнее, чтобы все вокруг знали, что эти заговорщики продались, стакнулись с тварями и инопланетянами.

— Сейчас у вас будет шанс, — в голосе полковника звучали мрачная усмешка и предвкушение боя, — и инопланетянам ввалить, и на Остров попасть, поорать всласть на всю Галактику, если там хоть кто-то нас услышит.

Как не услышит, подумал Роман, а как же они тогда общались? Летали туда? Обзавелись кучей врагов? Изучили все это инопланетное и привезли сюда? Что-то тут не сходилось, но он сам сейчас был не в том состоянии, чтобы сообразить — что именно не сходится.

— Да, отсутствие портала на руку этим тварям, — согласился майор Мумашев.

— Держитесь! — крикнул полковник и корабль резко швырнуло вперед.

Роман еще успел увидеть впереди черные точки кораблей, а затем у него в глазах резко потемнело.

Глава 9

Холодный, пронзающий до самых костей ветер, ударил в лицо Роману, вырывая его из забытья. Роман заорал и дернулся, забыв, что пристегнут к противоперегрузочному креслу. Борт корабля слева от него просто отсутствовал и сейчас туда врывался холодный ветер, швырял в лицо поток льдинок, иссекая кожу, грозя ослепить, если не зарезать на месте.

— Сверху, сверху, Влад не спи! — орал где-то за спиной грозно майор Мумашев.

Справа от Романа тоже зияла дыра, еще шире прежней, кресла, в которых вроде только что сидели три майора отсутствовали, за исключением оплавленного огрызка. В полуметре от самого Романа. Взгляд вперед, там тоже зияли дыры, полковник все так же управлял кораблем и неясно было, ранен он или нет.

Корабль провалился вниз, у Романа желудок едва не выбил мозги, в теле появилось какое-то странное ощущение. Словно отцепись сейчас и взлетишь, воспаришь, будто птица.

— Прикрывай Льва! — появился рядом майор Мумашев.

Пихнул в руки Роману знакомую уже трубу с цилиндрами, штуку, стреляющую взрыв-шарами, и тут же скакнул в дыру слева, выпрыгнул, как ни в чем ни бывало. Парашюта за его спиной Роман не увидел, но впадать в ужас, понятное дело, не стал. Слишком уж часто за сегодня он видел подобные прыжки.

Роман дернулся, пытаясь отцепиться, чуть не уронил ружье, ощущая, как ветер и холод продолжают хлестать в обе дыры в борту корабля. Корабль снова дернуло, кресло чуть не опрокинуло и Роман увидел, что и в потолке зияет дыра, возможно даже на том месте, где ранее ученики Льва прорезали себе люк.

— Какого, — вырвалось у него.

Корабль снова швырнуло и дернуло, Романа вдавило обратно в кресло, да так, что он едва не потерял оружие. В дырах мелькали корабли-снаряды и диски, к ним добавились еще звенья треугольников, которых Роман уже наблюдал ранее, когда они конвоем летели еще в Африке.

Он с рычанием рванул ремни, вскочил и тут же его швырнуло назад, о стенку, едва не вышибая дух. Зато он отскочил от дыр, ушел от режущего потока холода и льдинок, хотя нет, осознал Роман, утирая рот, льдинки уже закончились. Лев! Он должен защитить Льва!

БАБАХ!!

Что-то взорвалось рядом и в дыру хлестнуло раскаленным облаком и осколками, протащило и выкинуло прочь, полковник даже не обернулся, закрутил корабль какой-то сложной спиралью, напомнившей Роману трюки на бициклах.

— Предупреждать надо! — рычащий голос Спартака.

— Ты снайпер или погремушка?! — сердитый возглас в ответ.

Грохот и взрывы, лучи за пределами корабля, через дыру промчалась горсть шаров, взорвалась снаружи ослепительной вспышкой. Еще маневры и Роман опять пожалел, что встал, тело его не выдерживало таких перегрузок, хрустело и стонало, в глазах темнело.

Защищать Льва!

— Где генерал Слуцкий? — крикнул Роман.

Поразился, насколько пискляво это у него вышло. Толкнулся, шагнул вперед, неожиданно увидев в проломе в борту, что они летят над морем. Над красивым закатным морем, хотя вроде бы закат уже должен был наступить минуту или две назад. Романа пробило иррациональным ужасом — неужели он целые сутки пробыл без сознания, висел овощем в кресле? — и тут же швырнуло обратно о переборку, пробивая настоящей болью.

— Кто там долбится и сбивает центровку?! — громогласный сердитый возглас. — И без того управлять этой дырявой лоханкой нелегко!

— А кто подставился?!

— Берегись!

Роман заранее присел и сжался в комок, словно слился с углом, думая о том, что еще немного и его тело все-таки откажет. Удар сотряс корабль и в дыру в борту врезался, просунул нос один из треугольников. Застрял со скрежетом, как будто имитирующем хищный клекот, и Роман невольно всхлипнул. Екнул, так как корабль закрутило вокруг собственной оси, Романа вжимало в угол, плющило, норовило размазать по стенкам, иначе он точно упал бы и бился по салону всеми частями тела.

Треугольник скрежетал, дергался, но его так и не сорвало наружу, более того, корпус приоткрылся и наружу полезли еще какие-то диковинные штучки. Роман даже решил в первое мгновение, что сейчас узрит миниатюрных инопланетян, но затем увидел, что это роботы и вспомнил слова сержанта-майора о беспилотных аппаратах.

Сверкающие мини-роботы вцеплялись в пол и стены, словно вгрызались в них.

— Ломы! — крикнул полковник. — Отстрелите их!

Роман вдруг отчетливо осознал, что кроме него больше некому. Майоры не придут на помощь, полковник не оторвется от рулей, и если Роман ничего не сделает, то эти мини-роботы что-то да сломают. Погубят корабль, заставят его рухнуть в море с огромной высоты на огромной скорости. Ученики Льва может еще и переживут такое, каким-то чудом, но сам Лев?

Роман заорал и начал стрелять, высадив целую очередь зарядов.

Ему в ответ в лицо ударило жаром, таким, что лицо едва не сгорело. На мгновение все вокруг утонуло в огне и свете, Роман пытался закрыться рукой, не прекращая стрельбы, но выходило плохо и он просто наклонил голову, словно защищаясь подгорающими волосами и надеясь, что те его спасут. Не прекращая стрельбы и продолжая орать «За Льва и Федерацию!!!»

ДАДАХ!!

Корабль дернулся, а в Романа ударило прежним потоком холодного ветра. Лицо и руки горели, чесались, он кое-как проморгался и увидел, что дыра стала еще больше. Кресла, в котором он находился минуту назад, уже просто не было, а корабль все еще крутило и болтало.

— Держись! — крикнул полковник.

— Сам держись! — донесся ответный возглас.

Роман даже не видел бушующей снаружи битвы, что-то мелькало в дырах и впереди, но он не успевал понимать и осознавать, что же такое творится. Как они вообще допустили попадания в корабль и почему, несмотря на дыры, тот еще продолжает лететь?

Словно услышав его мысли, корабль заскрипел и застонал от нового маневра, взмывания свечкой вверх. Трещина побежала и начала шириться, шириться.

— Корабль разваливается! — крикнул Роман.

— Стреляйте, черепахи! — крикнул полковник.

Роман вспомнил, что он вроде как должен защищать Льва, попытался дернуться, но его вжимало перегрузками в стенку, да и страшно было отцепляться. Не умел он ходить по кораблям, летящим под таким углом, с такими перегрузками, без страховки, без той силы, что демонстрировали ученики Льва.

БАБАМ!!

Корабль тряхнуло, трещина резко расширилась, корпус затрещал и закряхтел, прямо под Романом.

— Бе…

Нос корабля оторвало и швырнуло куда-то в сторону, вместе с полковником.

— … регись!! — вторая половина выкрика вышла какой-то тоненькой и визгливой, к стыду Романа.

Их половину швыряло и вертело, откуда-то вынырнул Спартак, лицо его было окровавлено и утратило наглое выражение.

— [Цензура]!! — рявкнул он и хлестнул взглядом по Роману. — Чего вжался?! Валим отсюда!

Дернул Романа, не хуже чем майор Мумашев, словно швырнул через половину корабля, прямо навстречу выплывающему оттуда кокону с телом Льва. За спиной шипело и визжало, майор Десновский еще успевал стрелять и Роман неожиданно с ужасом осознал, что их корабль, неуправляемую половинку тоже обстреливают, да еще как!

Несколько взрывов грохнуло, казалось, совсем рядом.

— ВЛА-А-А-А-АД!! — могучий оглушающий возглас, перекрывший грохот взрывов.

— Прыгаем!

Роман дали пинка, натурального пинка и он вылетел головой вперед в дыру неподалеку, даже не успев понять, что происходит. Вокруг расстилалось море и где-то внизу и справа виднелся остров, незнакомый Роману, разумеется, но что-то подсказывало ему. именно об этом острове и толковали ученики Льва, каждый раз произнося его с большой буквы.

Романа закрутило и завертело, он держался за оружие и пытался понять, что происходит. Вокруг все взрывалось, мелькало и горело и он вдруг понял, что стреляют также и с острова, не только с мечущихся кораблей вокруг.

— Держись! — могучий выкрик почти в ухо.

Длинная рука майора Десновского ухватила Романа, дернула и вбила в трубы бицикла, тут же исполнившего два пируэта в воздухе, пропуская мимо себя лучи и шары, бесцельно взорвавшиеся внутри продолжавшего падать обломка корабля. Роман вдохнул судорожно, дернул головой и увидел, что майор Басов мчится на втором бицикле, удерживая тело Льва Слуцкого.

Без кокона и защит, просто удерживая тело, словно мешок.

— Вниз и к Острову! — голос майора Мумашева был наполнен яростью. — Не забудьте командира!

Майор Мумашев промчался мимо и выше, та странная конструкция, что он держал возле кресла, охватывала его торс. Нечто вроде полетного ранца или клетки, и майор мчался, стреляя с двух рук, переворачиваясь в воздухе, крутясь, словно акробат под куполом цирка.

Спартак молча швырнул бицикл вниз, в вертикальном падении, даже не интересуясь, переживет ли Роман такое. Роман еще попытался крикнуть, но ветер бил в лицо и рот с такой силой, что, казалось, грозил разорвать на части, вбивал воздух обратно в легкие. Тело уже даже не пыталось бороться, просто превращалось в какое-то желе, слабело и разжимало пальцы.

— Эй! Не спи!

Удар в бок, при этом Спартак изогнул руку, словно собирался ее сломать, и тут же сменил положение, ткнул пальцем куда-то под ребра. Роман задохнулся еще сильнее, но все же странным образом взбодрился, встряхнулся.

Бицикл едва не врезался в воду, развернулся и выровнялся, помчался прямо над волнами, да так, что ноги Романа начали врезаться в гребни. Следом мчался майор Басов и тут же сверху начали падать шары, взрывать воду мощнейшими гейзерами кипятка.

— Стреляй! — крикнул Спартак.

— Куда? — крикнул Роман.

— В [цензура] себе! В небо стреляй! В него-то попадешь, надеюсь?

Проворчал что-то под нос про Дюшу и его закидоны, Роман и услышал-то только потому, что ветром бросило в него слова. Они мчались над морской гладью, даже не думая сбавлять скорости, вихляя между выстрелами, и Роман ежесекундно оглядывался, пытаясь сквозь слепящие лучи закатного солнца разглядеть, где там майор Басов с телом Льва.

— Нам надо прикрыть его!

— Поучи меня в тварей стрелять!

Но все же бицикл развернулся, практически на месте, заложил вираж и помчался, почти боком, казалось, протяни руку и коснешься воды.

— Стреляй же!

Роман опомнился, начал палить в небо, даже не пытаясь целиться, просто наобум. Там что-то грохнуло и взорвалось, затем еще, Роман на всякий случай заорал, издав победный вопль. Бицикл майора Басова замедлился на мгновение, выстрелы подбирались к нему, и Роман заорал еще, попытался стрелять чаще, отогнать тех, кто собирался уничтожить тело Льва.

Бицикл дернуло вниз, как будто обитатели морских глубин решили забрать его себе, из воды вынырнула могучая фигура, обрушилась на трубы, сминая и изгибая их своим телом. Майор Басов рванул вперед, но теперь зад транспорта вжимало в воду, как будто полковник Майтиев весил слишком много.

— К Острову! — крикнул полковник.

Моментально поменял позицию, развернулся спиной к Владу, лицом против движения. Могучее, под стать самому полковнику оружие, начало выплевывать один шар энергии за другим, корабли наверху шарахнулись и разлетелись, один не успел, подставился и тут же вспыхнул и взорвался. Второй задело вскользь, лишило щита, и немедленно сверху вынырнул майор Мумашев, «прострочил» серию дыр в корабле, дым, огонь, потеря управления и падение.

— Хорош дергаться, стреляй давай! — снова крикнул Спартак. — Или руль бери!

Бесполезно было кричать, что Роман не знает и не умеет, не выдерживает. Хвататься за руль, впрочем, тоже было бесполезно, уж Роман точно не смог бы так нестись над водой, выдерживать скорость, успевать видеть атаку сверху и уходить от них.

Второй бицикл скрылся в выплесках воды, но тут же вынырнул. Полковник уже развернулся обратно, перехватил тело Льва, который так и свисал, не подавая признаков жизни, и Роман втянул с присвистом воздух, не в силах отделаться от мысли, что перегрузки все же убили генерала.

— Давай-давай, поднажали!

Впереди вспыхнуло, рокотнуло и выбросило целый град огненных стрел, расчертивших темнеющий небосвод. Великолепное, волнительное зрелище, тем более прекрасное, что этот град огня обрушился на корабли инопланетян, взрывая их один за другим.

— Горите, твари! — заорал Роман от избытка чувств.

Спартак молчал, мчался, сверкая лысиной и кровью в блеске огненного града.

— Молодцы! — крикнул им полковник Майтиев. — Мастерски заманили их в ловушку!

Их бицикл мчался чуть выше воды, так как зад летального аппарата перевешивал, казалось, вот-вот и сделает сальто, опрокинется.

— Ты рисковал Львом, командир!

— Кто не рискует, тот не стреляет в тварей! Зато накрыли всех разом!

Роман с замиранием сердца понял, что дыры в боках корабля появились, так как борта подставляли под выстрелы нарочно. Возможно, там даже дым пускали, имитируя повреждения, а то и Романа оставили в кресле специально, как приманку для инопланетян.

Он захотел возмутиться и не смог.

— Не всех! — хохотнул майор Мумашев.

Что-то мелькнуло сверху, тень или огромная птица, врезалась и сверху расцвел новый гриб взрыва. На фоне его промелькнула стремительно падающая вниз фигурка, изогнувшаяся и раскрывшая парашют почти над самой землей.

— Вот теперь все, — удовлетворенно кивнул сержант-майор, летя над бициклами, — и Асыл прибыл, молодец!

Бициклы промчались над водой, темно-красной в лучах догорающего заката, над телами и ткнулись в песок берега. Роман не удержался и скатился, почти слетел прочь, ступил вприпрыжку на землю и песок Острова.

Глава 10

— Вместо бициклов — шлюпки, будет почти точная копия высадки спецназа! — донесся из-за спины женский голос.

Роман обернулся и увидел, как к нему приближается Хадиша. Вздрогнул, дернул головой, моргнул и наваждение спало и исчезло. Они были похожи, да, но эта женщина была выше, не такой смуглой и, в отличие от Хадиши, выглядела она исключительно мирно. Примерно так же, как выглядел сержант-майор Мумашев, когда Роман с ним в первый раз столкнулся. Мирный, тихий, невысокий и вообще не выглядящий опасным.

— Все готово?! — прорычал полковник Майтиев.

— И я тоже рада тебя видеть, — улыбнулась женщина.

Романа кольнуло в грудь, настолько она была прекрасна в этот момент. Затем наваждение опять спало и Роман только вздохнул, когда полковник Майтиев и эта женщина слились на долгую секунду в поцелуе. Затем она поменялась местами с майором Басовым, присвистнула и бицикл умчался куда-то вглубь острова, унося ее, полковника Майтиева и тело Льва.

— А это вот и была наша прекрасная Алина, — заметил майор Мумашев, — она же подполковник Кроликова.

— А подполковник она потому что замужем за командиром и находится под полковником! — хохотнул Спартак.

— А если повторять одну и ту же шутку сотню раз, то она, конечно, станет смешнее!

— А, — Роман остановился, взмахнул рукой.

Оглянулся на только что состоявшееся сражение и обломки инопланетных кораблей, догорающих на воде или уже скрывшихся под ней. Словно, ступив на землю Острова, они оставили все это позади и можно было уже не волноваться, не бежать, словно враги и закончились вдруг?

— Да все уже, — отмахнулся майор Мумашев. — Враги не сумели нас остановить, ударом с орбиты нас тут не взять, тело Льва сейчас поместят в камеру полного цикла. Если и она не спасет, то только на Катюху уповать, если она жива еще.

Майоры переглянулись хмуро, словно решали мысленно, что им делать дальше, лететь ли за этой неведомой Роману Катюхой — наверное, тоже полковником или майором — и если да, то кому и на чем. Захваченный ими корабль разбили, но, возможно, на Острове имелся иной транспорт?

— Вот они, красавцы удалые, — донесся злой голос.

Еще одно новое лицо, очень похожее на сержанта-майора Мумашева. Не буквально, конечно, а общим плоским и смуглым видом, злым выражением.

— Спасибо за таран, Асыл, — вскинул руку майор Мумашев.

— Все равно подбили, — зло отозвался новоприбывший, — и глупо было брать самолет, если бы не ваша атака, так и уничтожили бы там меня.

Роману тут же вспомнились слова Андрея о захвате истребителя и прорыве на Остров. Новоприбывший окинул взглядом Романа, измерил, взвесил и тут же утратил интерес, скорее всего решив, что раз младший лейтенант Калашников прибыл с майорами, так имеет право тут находиться.

— Ты и глупость? — удивился майор Басов.

— Эти… [цензура] и [цензура] навалились на нас в Крыму! — голос Асыла звенел от злости и ярости. — Хорошо, предупреждение пришло, но оно только позволило нам не сдохнуть в первое мгновение! Всю, всю мою группу перебили, словно овец, а меня потом еще гоняли несколько часов!

— Ого, — изумился Спартак, — ну ты как, вломил им?

— Видишь же, я здесь стою?!

— Понятно, а самолет и таран от злости значит, — кивнул Андрей. — Полегчало?

— Да если бы! Где Лев?

— Дрон и Алинка уже утащили его в камеру. Остальные? Катя?

— Не знаю, — Асыл тряхнул головой, еще раз сжал кулаки, — никого не видел, никого не слышал, после твоего предупреждения отрубил коммуникатор и рванул на Остров, как смог. Как отбился. Ладно, давайте уже внутрь.

Он выдохнул, ощутимо успокаиваясь, а Роман опять ощутил себя лишним. Отогнал это ощущение, переключившись мысленно на Льва. Пускай Роман и пробыл большей частью балластом, но все же, все же, он участвовал в спасении Льва Слуцкого, дважды спасителя Федерации! Теперь-то уж Льва вылечат и он спасет всех людей еще раз!

Следом пришла еще одна мысль — внутрь? Он попытался припомнить вид Острова сверху, что успел заметить в дыре в борту корабля, но никаких зданий там вроде бы не было. Или были?

— Пешком?

— Впятером на бицикл мы точно не поместимся.

— Пф-ф-ф, — сержант-майор сдернул с себя «сбрую для полетов», — летите, а я прогуляюсь.

Майоры Десновский и Басов запрыгнули на бицикл и они втроем умчались прочь, примерно в ту же сторону, куда ранее увезли Льва.

— Пойдем, пройдемся, торопиться все равно уже некуда, — сказал майор Мумашев Роману.

Щелкнула зажигалка, губы майора искривились зло. Солнце уже погрузилось наполовину за горизонт, придавая всему вокруг цвет оттенков крови и Роману стало как-то не по себе. Он много раз любовался закатами в Риме, разве что там до вод Средиземного моря было далековато, но после сегодняшнего дня величественное зрелище чересчур уж напоминало ему о крови и смертях.

— Вы…

— Вы? — изумился Андрей. — После приказов там в военной части, неоднократных предложений пообщаться без чинов и всего остального?

Роман смутился.

— И всего, что было сегодня? Может еще козырять друг другу начнем? Бросай, Роман, в глубине души мы все так и остались теми рядовыми и сержантами с форпоста.

Взмах руки и они пошли вглубь Острова, хотя смотреть вокруг было решительно не на что. Скалы, земля, деревья, да следы напряженного боя.

— Странное дело, — продолжал Андрей, словно разговаривая сам с собой, — приезд Льва изменил нас и наши судьбы, мы стали чем-то большим. Кем-то большим. По правде говоря, Лев его знает, кем мы стали, что с нами сделали эти инопланетные твари, но мы точно перестали быть людьми.

— А как они это сделали?

— Не знаем, — сердито развел руками Андрей. — Никто не знает! Вроде бы мы люди, телесно, а по факту — сам видел. Может они заложили в нас программ подчинения, но почему тогда не активировали их? В попытках понять все это мы чуть с ума не сошли, все рыли в Галактике вакуум носом, так усердно, что проморгали заговор под этим самым носом!

Еще следы боя, развороченные тела. Людские тела, не инопланетные.

— Давно я не гонял группу, — покачал головой Андрей, равнодушно глядя на тела.

— Это же… люди?

— Не помню, говорил или нет, но остров этот нам выделили не просто так, а с задачей устроить полигон, обучать группы спецназа владению инопланетным оружием, подтягивать их подготовку и все в таком же духе. Как ты думаешь, чего Алинка там на берегу про шлюпки и высадку говорила?

Трудно думать о том, чего не знаешь, с мрачной иронией подумал Роман. Обстановка, закатные лучи, трупы, случившийся только что перелет и сражение, все это наводило на мрачный лад, и тут уж сходить с ума или научиться воспринимать все спокойно. Возможно даже с черным юмором. Роман вспомнил, как сержант там, в части, сидел и смотрел на закаты, вспомнил его слова об обороне в Северной Африке и моргнул озадаченно. Так все это было правдой? Оборона и закаты, только дело было во время Второй Волны, в тех тяжелейших боях конца двадцать третьего века?

— Они приплывают сюда своим ходом, гребут веслами в шлюпках да по морю, этакий разогревающий марш-бросок перед началом интенсивных занятий. Никого не было на Острове, кроме Алинки, она одна встречала все три группы, наверняка приплывшие одновременно, не посмотрел следы на берегу. А может они высадились с трех сторон, хотя нет, тел многовато. Хотя да, мы же с севера зашли, обычно оттуда и плывут, гребут.

Майор то ли рассказывал, то ли просто бормотал себе под нос, рассуждая вслух, но Роман не прерывал его, так как не знал, не представлял, что тут можно сказать. Хорошо, что она в одиночку встретила три группы спецназа?

— Внезапная атака, наверняка согласованная по времени с нападением в Риме, хм, возможно, — сержант-майор замолчал, затем тряхнул головой. — Нет, все равно Алинка расслабилась, но тут тоже отчасти моя вина.

— Но вы… ты же отсутствовал!

— Вот именно. Обычно я гонял прибывших, а ведь так легко можно было перетопить их на подходах, ммм, песня была бы просто. А потом врубить защиту на Острове в полный автомат, разослать сообщения, рвануть в Рим и сразу вытащить Льва, пока вся эта история не набрала обороты. Приятно, конечно, встретить умелого врага, но в этом случае я предпочел бы, чтобы они были полностью тупыми.

Андрей остановился и выдохнул тяжело струю дыма, отбросил щелчком пальцев окурок и тут же испепелил его в полете метким выстрелом.

— Хотя не мне судить Алинку, конечно, — вздохнул он, — после такого провала с раскрытием заговора!

— Но ведь никто его не раскрыл, — заметил Роман недоуменно.

— А слухи ходили, значит, информация где-то да текла, но мы… я…, — Андрей сплюнул и махнул рукой. — К тварям все это! Давай и правда уже внутрь!

Роман оглянулся, успев увидеть в последних лучах заката, что не так уж далеко они и ушли от берега. Уж точно не дальше, чем умчались бициклы. Да и куда тут было «внутрь», когда вокруг одна голая земля? Под землю?

— Подземное убежище? — спросил он.

— Молодец, Роман! — хлопнул его по плечу майор Мумашев. — Всегда знал, что в тебе есть потенциал, сразу его увидел! Дверь мне!

Земля неподалеку словно бы раскрылась, наверху появилась кабина, раскрылась, освещая землю вокруг мягким светом. Андрей махнул рукой, мол, идем и пошел к кабине.

— Но как?

— Да все та же ключ-карта, — Андрей вытащил и помахал подозрительно знакомым прямоугольником.

Скорее всего тем же, что он днем прикладывал к шее.

— А если ее выкрасть?

— То это ничего не даст, на Земле нет умельцев и техники для взлома таких защит.

— А там, у звезд? — вскинул палец Роман, тыча в потолок кабины.

— В жилую зону, — бросил Андрей и дверь кабины закрылась, а та плавно начала движение.

После этого он повернулся и ответил на вопрос Романа.

— Там у звезд, конечно, есть, раз мы оттуда и притащили эту технологию. Поэтому защита от взлома и изменение цвета при прикладывании к шее дополнены еще отдельным слоем взрывчатки, срабатывающим, если карта отдалится от носителя на пару метров.

Роман удержался, не вздрогнул:

— А если и эту защиту взломать?

— Тоже можно, — равнодушно ответил Андрей, — но обычно проще с трупа снять. А потом пуф!

— Большой?

— Да так, руку с головой оторвать, ну сам посуди, много ли сюда нанесешь? — взмахнул он картой. — Да еще и чтобы не деградировала со временем и не бабахнула сама по себе?

— А были случаи? Не опасно такое?

— Жить вообще опасно, то ли твари убьют, то ли инопланетяне налетят, то ли свои же люди по голове стукнут или пару пуль всадят, — сообщил Андрей.

Кабина остановилась и открыла двери.

— Весь Остров пронизан туннелями, по которым летают эти кабинки, на манер пневмопочты. Да-да, это тоже опасно, можешь не спрашивать, — ухмыльнулся майор.

Роман только кивнул, начиная осознавать, что люди или кем там стали ученики Льва, и на опасности со смертью смотрели иначе. Собственно, до него могло бы дойти и раньше, но как-то он все подозревал, все подозревал майора Мумашева, все выжидал момента, а получилось в итоге совсем иначе.

Роман остановился, едва удержавшись, чтобы не схватиться за голову и не заорать. А если они все же инопланетяне, захватившие тело Льва? Вывезшие его на ту самую секретную базу из слухов? Тела снаружи — люди, пытавшиеся честно остановить врагов, но так и не сумевшие? А те, корабли наверху, так это драка двух групп инопланетян за Льва? Нет, может это были дружественные инопла… Роман снова остановил сам себя, ощущая, как дыхание тяжело рвется из груди. Расстрел дивизии! Ведь эти корабли-снаряды появились тогда и потом стреляли по людям, по соратникам Романа и самому Роману!

Это вот друзья человечества? Да ни за что!

— Эк тебя стукнуло, — донесся голос Андрея. — Не знал, что наше скромное подземное жилье может производить такое впечатление!

Роман ступил из кабины, не зная, как объяснить свою реакцию и действия, не зная, вскидывать ли ему оружие. Он точно знал только одно — выстрелить не успеет, сержант-майор застрелит его раньше, но мысль о том, что он, возможно, участвовал не в спасении Льва, а его похищении, сводила Романа с ума.

— Дюша, где вас носит? — донесся сердитый голос. — Тут самое интересное началось!

— Спартак, юмор у тебя все такой же лысый! — возглас женским голосом. — Какое еще интересное, когда эти уроды все же объявляют о взятии власти?

— Ладно, Дюша не ходи сюда, здесь скучно и неинтересно заговорщики берут власть!

Романа обдало ветерком и он остался один, под землей, посреди чужой базы.

Глава 11

Он оглянулся еще раз, но не увидел ничего такого, из-за чего бы стоило замирать в кабине и тяжело дышать, как это сделал он сам. Возможно, майор Мумашев что-то заподозрил, а возможно он и не переставал подозревать Романа, ведь говорил же он ему, что дескать застрелит? Вот-вот.

Как это вязалось с притаскиванием на Остров, в самое сердце базы? Уверенность от избытка силы? Роман шагнул вперед и внезапно получил ответ на свой вопрос.

— Вам запрещен доступ в эту часть помещений.

— Запрещен? — растерянно спросил Роман, вертя головой.

Голос, приятный женский, кстати, шел словно бы со всех сторон.

— Покиньте помещения или будете уничтожены, — сообщил голос, словно не слыша Романа.

— А куда разрешен? — спросил Роман, отступая к кабине.

Та уже закрыла двери и не думала пускать Романа внутрь.

— Вам запрещено использование транспортной сети, — сообщил голос. — Следующая попытка проникновения приведет к вашему уничтожению.

Словно в доказательство этих слов, люк на потолке раскрылся и оттуда высунулось нечто. Оружие, несомненно, с несколькими стволами, нацеленными прямо на Романа. Он сделал шаг вбок, стволы тоже сдвинулись.

— Попытка бегства бесполезна, сдавайтесь или будете уничтожены.

— Сдаюсь! — вскинул руки Роман, думая о том, как будет расценен его крик о помощи, обращенный к ученикам Льва.

Не сочтет ли эта неведомая женщина — голос ее, кстати, отличался от голоса женщины на берегу — выкрик тоже попыткой проникновения или попыткой воздействия? Карающийся смертью, конечно, похоже других способов женщина не знала.

— Вам запрещено находиться в этом помещении! Проследуйте…

— Лиза, отбой, — донесся голос майора Мумашева. — Занести младшего лейтенанта Романа Калашникова в список постоянных гостей базы, доступ уровня «везде, кроме», никаких попыток уничтожения!

— Отбой, — согласился женский голос, — младший лейтенант Роман Калашников занесен в списки. Добро пожаловать на базу группы «Буревестник»!

Оружие спряталась в потолке, а Роман вскинул руку и утер лоб.

— Извини, — вздохнул Андрей, — давно гостей тут не было, а Спартак еще опять накрутил Лизе мозги, пока меня не было.

— Лизе?

— Ну да, как еще можно было назвать систему охраны и связи, как не Лизой? Даже голос тот же самый прикрутил, словно в ковырятели ран подался, — прозвучало непонятное объяснение. — В общем, теперь тебя пустит повсюду, а куда не пустит, туда значит и нельзя. Лиза тебе все равно скажет, что туда нельзя.

— А как же?

— А в кабину ты зашел вместе со мной, такое можно, только потом я рванул вперед. Извини, но это сообщение!

— Да ничего, я понимаю, — немного растерянно сказал Роман.

Ведь за тем два майора и полковник и сидели в Риме, чтобы не дать заговорщикам взять власть, так? Явились Роман и майор Мумашев, все сорвались на Остров и вышло ровно то, из-за чего сидели в Риме, заговорщики официально взяли власть. Майор и без того, похоже, казнил себя, за пропущенный заговор, что же теперь будет, когда он еще и с Римом промахнулся?

Но не просто же так промахнулся, напомнил Роман сам себе. Льва спасал! Спасал?

— А что генерал Слуцкий?

— Сейчас как раз спорят, — мрачно указал вперед головой майор.

— … немедленно его вытащить!

— Рано!

— Потом будет уже поздно!

— Да уже поздно!

— … условиях вынуждены были взять власть в свои руки, но отдельные…, — вещал чей-то голос фоном.

— Они уже взяли власть!

— Тогда тем более нам нужен здоровый и лысый Лев! Полностью здоровый!

— Весь цикл занимает сутки! Сутки!

— …злодейски напав на верховную власть и убив множество простых людей и защитников Совета…

— Во, уже и наши портреты показывают! Зря мы прятались!

— Тебя послушать, Спартак, — сердито сказал майор Мумашев, входя в большой зал, — так все было зря, кроме твоей любви к Лизе!

Роман шагнул следом, первым делом увидев огромные экраны на противоположных стенах. Экраны размером чуть ли не с дома, на которых сейчас высвечивались портреты учеников Льва. Затем они сменились лицом… кого-то. Роман не мог вспомнить имени и фамилии, но помнил лицо, помнил, что это кто-то из лидеров Совета.

— Чуть что так мне Лизу поминают!

— Так не надо было ее именем систему охраны называть! Да и сколько лет прошло, сто? Сто пять? А ты все вздыхаешь по ней!

Спартак с такой силой провел по лысине, что, казалось, та сейчас воспламенится от трения.

— Хватит! — бросил полковник Майтиев. — Не та ситуация, чтобы подколками заниматься!

— … будут наказаны, даю вам в том слово! В этих тяжелейших условиях, когда судьба человечества повисла на волоске, когда казавшаяся неминуемой победа может быть вырвана у нас из рук…

— Вот же лицемер [цензура] [цензура] [цензура] [цензура]!! — выдал тираду майор Мумашев. — Сразу надо было его пристрелить, еще тогда, десять лет назад! Пожалел их Лев, не добил тварей и вот результат! Они обвиняют нас в том, что мы сами сделали!

— Да мы видим, не слепые, — заметил майор Басов.

— И используют они эти нападения для оправдания!

— … потери от атак тварей значительной части самых боеспособных войск…, — доносилось с экранов.

Теперь вспыхнул и Роман. Потери!! Люди убивали людей, а теперь все это называют потерями! От атак тварей! Да, ведь сержант-майор что-то такое говорил ему, когда они еще первый раз волну увидели, что сейчас, мол, твари уничтожат все следы? Да и кто станет расследовать, если эти предатели, отдававшие приказы расстреливать собственные же войска, сядут во власти?

— … а также сообщений о возрождении Сверхмозга, да-да, вы не ослышались, сограждане! Сверхмозга! Заговорщики тайно подпитывали его, тайно помогали тварям, дабы набрать силу, сокрушить Федерацию! Они подло напали и подло нанесли удар в спину, убив надежду человечества, нашего дважды спасителя генерала Льва Слуцкого!

Роман даже не поверил вначале тому, что услышал. Хотелось заорать, размахивая руками «ведь это вы, вы сами на него напали, сами вонзили человечеству нож в спину!», не говоря уже о том, что ученики Льва раздобыли сведения о возрождении Сверхмозга. Почему-то в эту часть истории майора Мумашева Роман поверил сразу и безоговорочно.

Сговорились с тварями, наверняка под гарантии того, что Сверхмозг уцелеет, расстреляли свои же войска, на что вообще рассчитывали эти заговорщики? Вот уж прав был Андрей, что заговор идиотский, подумал Роман, и тут же с экрана донесся ответ, на что рассчитывали заговорщики.

— … приняли решение обратиться вовне, к представителям других планет и звезд, готовым протянуть руку помощи Земле и принять ее в ряды галактического Содружества народов!

— Видали мы это содружество народов, — хлопнул себя по ноге Спартак и тут же добавил нецензурно, где именно видали.

Реакция учеников Льва на обвинения в том, что они убили генерала Слуцкого, вышла какой-то сдержанной. Даже чересчур, на вкус Романа. Или это потому, что они знали правду о себе и Льве?

— По сравнению с ложью про Льва все остальное уже мелочи, — добавил полковник Майтиев, скрещивая могучие ручищи на груди. — Непроверяемые мелочи, замечу, и от этих мелочей вся Земля еще наплачется.

— … подлым обманом не дали вступить в Содружество, предпочтя жить в роскоши самим, пока обычные люди голодали и выбивались из сил, дабы помочь тем военным, кто не забыл свой долг…

— Нет, ну это уже перебор, — заметил майор Мумашев странно спокойным голосом.

— Чего бы не соврать, если и это не проверить? — бросил полковник Майтиев. — Вот, стало быть, откуда слухи про роскошь и подземные базы ползли. С самого верха. Возможно, мы зря устранились и спрятались в тени Льва.

— Чего это зря? — удивилась стоявшая рядом с ним Алина.

Брови ее чуть взлетели, изображая «домик» и она опять на неуловимо краткое мгновение напомнила Роману лейтенанта Макферсон. Хадишу, которая так и погибла, не поняв, что происходит. Погибла, потому что эти уроды там наверху делили власть и продавали людей тварям, за какие-то непонятные блага.

Утихшее было желание мести снова вспыхнуло в Романе, начало проникать в сердце ядовито-жгучими каплями.

— Так толку было секретить, если все равно предали те, кто сидел наверху и знал о нас все! — ответил полковник Майтиев, указывая на экран.

— Ну уж все, — скептически ответил ему Мумашев.

— Достаточно, чтобы знать где мы, что мы, когда мы, нанести удар в момент, когда на Острове почитай никого и не было! Нет, они сами создали повод этим экстренным заседанием, хорошо еще Лев что-то да почуял, прихватил нас с собой, Алину вот оставил! А если бы взял всех?

— Если бы не спецназ, — ответила Алина, — так и всех бы прихватил… так они что, еще с месяц назад начали готовиться?

— … преступления их неисчислимы, а сила огромна, такова, что нам не одолеть их уже оставшимися силами и не сдержать новую Волну тварей! — провозгласил с экрана представитель Совета.

— Пафоса-то сколько! — зло дернул головой майор Мумашев. — И месяц?! Ха! Считай, с момента, как мы первые сигналы о Сверхмозге поймали! Как вот слухи пошли, давно уже под нас копали, твари, знали, что лысина от Льва, а им не власть, пока мы на страже! К чему ты думаешь, была вся эта операция? Задавили бы и так! Но эти твари там все перепланировали и подстроились под операцию.

— Ты хочешь сказать…

— Не хочу, а прямо говорю! Они нанесли удар на опережение, а мы опоздали на сутки, на час, на минуту! Из-за меня опоздали!

— Никто тебя не винит, никто не мог представить, что свои же ударят в спину!

— … от имени Федерации мы пригласили сюда представителей Содружества и протянули им руку дружбы! Целый флот уже спешит на помощь и с их поддержкой мы справимся и с мятежом и с тварями! Представители Содружества помогут нам восстановить планету и Земля снова расцветет, станет еще краше, чем при Прежних, но вначале нам надо победить и растоптать предателей! К оружию, братья и сестры, не дадим задушить свободу, не дадим человечеству сгинуть на пороге победы!

— А вот это мы могли представить, а? — спросил майор Мумашев и, казалось, даже воздух вокруг потемнел и превратился в боевой газ от содержащегося в его словах яда и сарказма.

— Не могли, — прозвучал новый голос, точнее говоря, голос того, кто до этого не участвовал в дискуссии.

Прилетевший на самолете Асыл ступил вперед и группа «Буревестник» замолчала.

— Хотя и обязаны были. Поэтому если уж охота обвинять кого-то, то моя часть вины в этом тоже есть.

«А часть вины Льва?» подумал Роман, но опять не спросил. За сегодняшний день думать вопросы, но не озвучивать их, вошло у него практически в привычку.

— И вспомните, что всегда говорил Лев. Сожалеть о прошлом можно, но нельзя из-за этого складывать руки и прекращать борьбу, — продолжил Асыл.

— И что ты предлагаешь? — с вызовом в голосе спросил Спартак. — Поднять корабль, ударить по Риму? Теперь, после выступления, все сочтут это лишь лишним доказательством того, что именно мы страшные и ужасные заговорщики и террористы.

— А еще сюда, наверное, уже идет флот на всех парах, летят самолеты, — вздохнула Алина.

— И нацеливают ракеты с ядерными зарядами, а также поднимают всех, кто тренировался на Острове, — подхватил майор Мумашев. — Но не плевать ли?

— Опять убивать всех подряд?

— То, что Спартак что-то предложил и то, что он лысый, еще не означает, что подобное предложил бы Лев, — спокойно заметил Асыл. — Этот вопрос не имеет силового решения, только политическое и информационное. Андрей, отключай камеры, вытаскивай Льва, он нужен Федерации.

— Он может умереть!

— Как ты думаешь, что он скажет, когда очнется, здоровый, и узнает, что мы не вытащили его из камеры, дабы спасти Федерацию?

Полковник Майтиев чуть повел головой, словно и ему стал жать воротник, кивнул и пошел куда-то. Наверное, подобное нельзя было приказать Лизе или она просто не занималась этими вопросами? Но вообще смотрелось происходящее забавно и жутковато одновременно. Огромный полковник Майтиев, казалось, мог убить Асыла щелчком пальцев, но вместо этого предпочел подчиниться.

— А как же споры? — косноязычно спросил Роман.

— Так полковник Асылбек Имангалиев ближе к Льву, — все равно понял его Андрей Мумашев. — Был ближе к Льву еще тогда, когда мы с ним не были знакомы. Помощник, адъютант, ученик, правая рука, о, как мы завидовали его мастерству и умениям там, на форпосте. Он мог побить нас всех, почти всех, ладно, даже не вспотев. Сейчас мы, конечно, сильнее, ведь Асыл тоже не прошел этой странной трансформации в космосе, но сила тут не главное.

— А что главное? — жадно спросил Роман.

— То, что он лучше нас представляет, как бы поступил или что сделал бы Лев в той или иной ситуации. Поэтому последнее слово за ним, все равно нет времени метаться и искать Катю.

И слова эти почему-то прозвучали для Романа словно приговор.

Глава 12

— Все равно надо собрать всех наших, — повернулся к нему майор Басов.

— Рискнуть обнаружением? — бросил в ответ Мумашев. — Или как ты собираешься с ними связываться?

В зале повисла напряженная пауза.

— Да, рискнуть! — вступил в разговор Спартак. — Рискнуть и ударить, и вломить тем, кто прилетит за нашими. Или ты, Дюша, собрался присесть тут на Острове и ничего не делать? Во время прорыва из Рима ты только поощрял общие сообщения и связь!

— Еще в трусости меня обвини, — хохотнул майор Мумашев.

Спартак дернул щекой, почесал, а точнее говоря, поскреб лысину.

— Мы можем что-то сделать? — повернулись они оба к Алине.

— Уже сделали, вокруг Острова было кольцо блокады, вы его прорвали.

— Это ненадолго, вот зуб Спартака даю! — припечатал майор Мумашев. — Слетятся еще, откуда они там вылетают? Ты делала сканы? Как они вообще на Землю проникли, а? Почему их не засекли?

Лицо Алины словно слегка вытянулось по вертикали, челюсть вниз, брови вверх, щеки впали.

— Внимание! — раздался женский голос. — Обнаружен флот космических кораблей! Принадлежность — цивилизация Друньдау. Направление движения — планета Земля. Ожидаемое время прибытия — два с половиной часа при сохранении прежней скорости! Примерное количество кораблей — двести три, предполагаемая формация две эскадры плюс транспортные корабли.

— И услышав приглашение, Друньдау откликнулись на него и протянули руку помощи, — с душащей, ядовитой горечью в голосе произнес майор Мумашев.

— Все-таки Друньдау, — Спартак потрогал нос, словно проверяя, не отвалился ли он.

— Понятное дело, раз уж разок хотели им отдаться, так почему бы не повторить? — с фальшивой небрежностью бросила Алина. — И договориться легче, и сидят ближе. Ты был прав, Дюша, они затеяли все это уже давно, минимум полгода назад, сразу выслав флот, чтобы тот успел долететь своим ходом.

Романа словно душило атмосферой в зале, этой горечью бессилия и признания поражения. Хотелось заорать, встряхнуть всех, схватить за грудки. Каждый из них мог перебить десяток таких кораблей, борьба еще не проиграна!

— Мы еще не побеждены, — заметил Спартак, опять делая движение указательным пальцем, словно поправлял козырек невидимой кепки. — Комплекс защиты на Острове уполовинит одну из эскадр, мы можем рвануть на абордаж и вломить им прямо на месте. Можно ударить по транспортам и лишить их живой силы, управленцев, военных, кого они там притащили. Пока Друньдау подведут новый флот, мы уже перебьем тут всех, возьмем власть и пошлем всех туда, куда Лев тварей не гонял!

— Ага, только ты забыл, что просьба о помощи уже отправлена официально, — ответил майор Мумашев.

— И что? Пока они не подписали договор, мы в деле!

— Кто тебе сказал, что они будут подписывать его на земле? Корабли арэлгов и тронкийцев способны работать в пределах Солнечной Системы. Они скрытно подвели корабль-матку или какой-то транспорт, затем…

— Они выяснили, какой комплекс тут стоит, — прищелкнул пальцами майор Басов. — Нашли наш колпак.

— Да и приняли меры против него. Скорее всего верхушка заговорщиков просто передала им информацию. Твари [цензура] [цензура] [цензура]!!!

Переход майора Мумашева от спокойствия к взрыву бешенства случился так неожиданно и быстро, что Роман просто отшатнулся в страхе, ничего не поняв. Андрей нанес несколько ударов в стену, оставив там отпечатки кулаков, смял какую-то железную конструкцию и удалился, снеся дверь, и только после этого Роман пришел в себя.

— Я его не видела в таком бешенстве со времен еще до Льва, — заметила Алина.

— Его можно понять, я бы и сам сейчас чего-нибудь или кого-нибудь сломал, — майор Басов провел по лицу.

Выглядел он таким же спокойным, как минутой ранее майор Мумашев. Роман же подумал невольно, что ученики Льва, наверное, усилили не только тела и разум, но и эмоции, но тут же усомнился в своем выводе. Знай он, что Землю захватят инопланетные твари, а сам он бессилен сделать хоть что-то, разве реагировал бы спокойно? Вот уж вряд ли, рычал бы и бил, стрелял и взрывал, кинулся бы в бой, погиб бы в нем, лишь бы не жить с таким позором.

— Ты! — взгляд Алины вперился в Романа. — Иди, поговори с Дюшей.

— Я?

— Он таскал тебя за собой целый день и спасал, так?

— Так, но…

— Иди!

В себя Роман пришел уже за пределами зала. В приказе содержался не только приказ, а словно нечто, подавляющее волю? Псионика? Какие-то инопланетные штучки? Роман нахмурился, пытаясь разобраться, и ничего не понял. Какой-то талант подруги полковника Майтиева? Как вот у Андрея было чувство опасности, так у нее умение приказывать? Но тогда ее и следовало послать разбираться с заговором, не так ли? Приказала бы тому же генералу Толлини, заговорщикам в Совете, они все пали бы к ее прекрасным ножкам и умоляли о внимании и уж точно не стали бы звать инопланетян на помощь.

— Так, связь со всеми, — донесся голос Алины, — вызывать и вызывать. Вы двое — готовьте боты — сразу рванем на помощь и заберем. Если мы готовимся дать последний бой, то все должны быть здесь.

— Ты же сама знаешь, остальные, кто не в группе — не осилят.

— Тогда хотя бы пусть сидят здесь, на острове! Льва там лечат, генералам приказы отдают, прикрывают и все такое!

В голосе подполковника… Роман понял, что не знает фамилии Алины и решил все же пойти выполнить приказ. Странно, но покинув зал и не помня, как его покидал, он вполне мог сопротивляться приказу теперь, за пределами помещения. Все же, похоже, дело было в каких-то личных штучках. Тот же майор Мумашев, что, он упустил бы случай подавить генерала Толлини и заставить его отдать нужные приказы?

Да, конечно, не упустил бы!

— Лиза, подскажи, пожалуйста, где я могу найти майора Андрея Мумашева? — спросил Роман, осененный новой мыслью.

— Ваш уровень допуска недостаточен для подобных запросов, сообщение майору Мумашеву, что вы интересовались его местоположением, отправлено, — ответил женский голос и тут же продолжил, практически без перерыва. — Вам следует пройти вперед и свернуть направо, а затем налево.

Роман так и сделал, попутно оглядывая все вокруг. Голой функциональности бетонных коробок или модульных секций тут не было, но и ощущения какого-то особого домашнего уюта тоже не возникало. Не военная часть, здание для работы, скорее, такое обжитое и давно используемое, но все же для работы. Странно, что ученики Льва считали его домом, хотя, возможно, тут опять в дело вступали какие-то личные пристрастия?

— Алина послала? — безжизненным голосом спросил майор Мумашев.

Он стоял спиной к Роману, опять курил и смотрел на стену, увешанную картинами и фотографиями. Какие-то укрепления и озеро рядом. Горы. Майор Мумашев и остальные, плюс еще незнакомые лица, на фоне какой-то стены. Фотография с Львом Слуцким, генерал посредине, тринадцать человек — включая тех, с кем Роман уже познакомился — вокруг. Еще картина, опять горы, но более суровые и заснеженные, одним только видом демонстрирующие свою неприступность, а на переднем плане двое, Спартак и какая-то девушка, причем Спартак стрелял в нее. Роман моргнул и только тут заметил, что кольцом вокруг зыбко и смутно, еле-еле, но угадываются твари.

Снова перевел взгляд на фотографию со Львом. Рядом висела еще одна, те же люди, но в меньшем количестве и Лев рядом, а позади них какая-то странная серая штука. Камень подземелья и твари. Еще картина, теперь уже со звездами и летящим куда-то кораблем, неприятно напоминающим корабли-снаряды арэлгов.

— Да, — ответил Роман.

— А ты пошел, но потом опомнился?

— Да, — еще более заинтересованно ответил Роман. — А откуда?

Майор Мумашев лишь вздохнул.

— Она со всеми это делает, пси-силу тренирует.

— Она псионик?

— Нет.

— Но тренирует?

— Отказывается признавать, что интуитивно и подсознательно чувствует, какой тип женщин нравится ее собеседнику, а потом подстраивается в разговоре и в нужный момент отдает приказ, отключая собеседнику возможность соображать. Она же напомнила тебе лейтенанта Макферсон?

— Да.

— Ну вот, — печально усмехнулся майор Мумашев. — А она все думает, что у нее пси-силы прорезались после уроков и лечения у нашего майора Зайцевой.

Еще один майор, подумал Роман, собрались одни офицеры, командовать только некем. Кроме самого младшего лейтенанта Калашникова, который в такой компании и за рядового сойдет.

— Разве не истребили всех псиоников?

— Истребили, так как Сверхмозг им в мозги присел. Но наша Катя осталась в стороне, так как лежала куском льда, как и все мы, в инопланетной лаборатории где-то под Альпами. Да и не лезла она никогда активно в драки, лечила, да, но и только.

Роман не знал, что сказать, так как наверняка среди истребленных псиоников были и те, кто занимался мирным трудом.

— Не в пси-силах дело, — повернулся к нему майор Мумашев, что-то уловив, — а в том, что Сверхмозг их всех взял за горло, заставляя воздействовать на людей, Совет, на армию, из-за чего твари в Третьей Волне чуть не победили. Иронично, но Сверхмозг, желая приблизить победу, лишь ускорил свое уничтожение, хотя, кто знает, не вылези мы на свет с тех разделочных столов, как бы оно все повернулось. Псионики подорвали боевой дух и желание сражаться, внедрили пораженческие настроения, из-за чего твари и перли вперед неостановимым катком.

Роман кивнул, эту версию им рассказывали в училище.

— И теперь эта ирония оборачивается против вас? — спросил он. — Не свяжись вы с инопланетянами?

— Ах, если бы это было в нашей воле, — вздохнул майор. — С нами насильно вступили в контакт, наши дипломаты полетели вступать в Содружество, а мы там так, охраной выступали, уровнем чуть выше уборщика, те, чье слово ничего не значит. Недоумение на лице, ну да, еще одна государственная тайна, толку от которой не было, ведь против нас выступили заговорщики с доступом ко всем секретам, любой категории. Возникли разногласия, нас пригласили посидеть в карцере, о, не надо делать удивленные глаза, тогда мы еще не были так могучи, да и не думали сопротивляться, проследовали. Ночью на нас напали, посольство оказалось перебито, а нас опять лишили сознания и повезли куда-то, какие-то очередные инопланетные твари. Мы пришли в себя, отбились, захватили корабль, мотались туда и сюда, не зная ни языков, ничего, долгая в общем история, включающая первые ростки наших новых способностей, и встречу с контрабандистами. Узнали попутно о некоторых ловушках Содружества, применяемых, чтобы дурить головы юным цивилизациям вроде нашей, вернулись и послали всех далеко-далеко.

— И вас послушались?

— Все посольство было перебито, мы автоматически получили право говорить за всю Землю, ну и попутно нам там запретили въезжать и влетать в Содружество, но подобное никогда нас не останавливало. Так что мы сделали, что могли, но семь лет спустя… или шесть? Нет, шесть, в общем, все вернулось к тому, с чего начиналось. О да, вижу на твоем лице надпись, так стоило ли тогда бороться? Стоило, Роман, стоило. Не могу тебе сейчас рассказать в двух словах всю историю, нашу и этих встреч с инопланетянами, так что тебе придется поверить нам на слово, что мы всю жизнь боролись с тварями. Местными, инопланетными, тварями в обличьях людей, неважно, твари они и есть твари.

— Я, — Роман остановился, не зная, как сказать, что до сих подозревает майора.

Да и был ли смысл говорить? Разве не убил бы его тогда майор Мумашев на месте?

— В тебе есть задатки, Роман, — сказал Андрей, — а то, что ты подозреваешь нас. Знаешь, на твоем месте я бы уже давно стрелял, от таких неправдоподобных историй.

— Неправдоподобных?

— Представь себе, что сегодняшнего дня не было. Ничего не было, ты ничего не видел, включая этот наш зал славы и позора. Это вот все мы, кого заморозили, — майор ткнул в одну фотографию, затем в ту, что с серой штукой, — а это мы на фоне Сверхмозга перед его убийством, если тебе интересно.

Роман открыл рот и закрыл, лязгнув зубами. Собственно, одного наличия Льва на фотографиях уже было бы достаточно, хотя вот этот параноидальный шепоток в голове тут же выдвинул версию, мол, с инопланетной техникой можно подделать и Льва на изображении. Еще ему было интересно, что и как на других фотографиях и картинах, но спрашивать было как-то неуместно.

— И услышь ты историю о том, что мы делали сегодня, что, поверил бы?

— Нет, — честно ответил Роман.

— Вот именно, никто не поверил бы и я в том числе, хоть и восхитился бы красиво закрученной байкой, люблю, знаешь ли, хорошие выдумки.

Роман кивнул.

— Твои подозрения и неверие пройдут, когда Лев восстанет из камеры, уж Льву-то ты доверяешь?

— Да я!!!

Роман чуть не задохнулся воплем, в котором мешались разные слова, включая такие, что если Льву не доверять, то кому вообще доверять можно?

— Ну вот, — усмехнулся Андрей и чуть повернул голову. — Уже скоро, вряд ли командир будет тянуть с извлечением Льва.

Глава 13

Роман все же спросил про фотографии и картины, а Андрей уже начал объяснять, когда прозвучал сигнал. Минуту спустя внутри подземной базы появились мужчина и женщина, причем, если судить по фотографиям, первый был из группы «Буревестник», а вторая — нет.

— Виталь, добрался! — раздался радостный возглас. — Елка, ну елки-палки!

— Однажды тебя прибьют, Спартак, за старые шутки, — тихий голосок.

Казалось, его обладательница и мухи не обидит. Выглядела она соответствующе, этаким невысоким, скромным и тихим смугловатым цветочком. Раненым цветочком, похоже, готовым свалиться.

— Услышал, что вы прорвались и рванул, пока новые не налетели, — ответил Виталь.

Он слегка сутулился, поводил плечами, словно там что-то кололо между лопаток. Роман ощутил на себе взгляды.

— А, это Дюша притащил, — бесцеремонно и нагло пояснил Спартак, от чего у Романа снова зачесались кулаки.

— Остальные?

— Остальные уже в дороге, — голос Алины. — Наша разведка будет здесь с минуты на минуту, остальных придется еще подождать.

— Я бы сказал, остальным придется подождать, так вернее, — донесся хриплый, отрывистый голос.

Все подобрались, а Роман так просто вытянулся, пожирая взглядом вошедшего в комнату генерала Льва Слуцкого. Лысина и лицо генерала влажно блестели, словно он только что купался, под выцветшей формой угадывались повязки, да что там, по новой расплывались кровавые пятна. Роман не сразу заметил, что генерала придерживает полковник Имангалиев, почтительно, твердо, почти незаметно, но все же поддерживает.

— А я говорил, — начал было Спартак.

— Тихо, — бросил Лев и майор Десновский замолчал. — Нет времени и сил. Готовьтесь драться.

Роман ничего не понял и, с некоторым злорадством, увидел, что часть группы «Буревестник», этих суперлюдей, тоже ничего не поняла.

— Да мы и так готовы, как подлетят поближе, — заговорила Алина.

— Нет, — оборвал ее Лев.

Он не говорил, а словно каркал, внутри генерала что-то хрипело и булькало. Романа раздирало изнутри, желанием броситься и отдать свою жизнь за Льва, и желанием отвести его обратно в неведомую камеру, лечиться, лечиться и лечиться до полного выздоровления. В то же время ноги не слушались его, не давали сделать шаг в сторону Льва, язык словно пересох и распух одновременно, ворочался толстой сосиской во рту.

— Готовьтесь к трансляции и попыткам ее заглушить, — продолжил Лев. — Вражеский флагман раскроет себя, это пригодится, когда будете улетать!

Улетать?

— Всем, кто не здесь — сигнал, не приближаться к Острову! Будет налет, отобьете его и возникнет окно, во время которого вам надо будет сесть в корабль и улетать с Земли.

— Невозможно!

— Неслыханно!

— Мы можем драться!

— Тихо! Вы можете и будете драться! — Лев чуть вскинул палец, но тут же опустил руку.

Несмотря на общую слабость и раны, голос его звучал энергично, убедительно, омывал Романа изнутри и словно возносил к небесам, укреплял боевой дух. Драться! Побить всех! Теперь, когда Лев с ними, они победят!

— Вы, группа «Буревестник», удерете от друньдау, вам это по силам и там, в космосе, наберете оружия, сил, союзников и вернетесь, чтобы освободить людей. Изнутри, своими силами это сделать невозможно! Но борьба продолжится! Асыл, ты возглавишь ее, вместе с теми, кто не в группе!

Роман увидел, что некоторые оборачиваются и смотрят на раненую Елану. Та не спешила возмущаться, да вообще никуда не спешила, сидела с видом смертельно уставшего и измученного человека.

— Это…

— Единственный выход! — оборвал Лев полковника Майтиева. — Все! Нет времени тратить его на споры!

Группа, похоже, была не согласна.

— А что будет с вами? — тихо спросила Алина за всех.

— Вы тут поглупели, похоже, за несколько часов, инопланетяне там излучатели на орбите не установили? — саркастично вопросил Лев. — Я останусь и дам бой, прикрывая вас, обе группы. Продолжая вещать в эфир, стягивая на себя врагов.

— Вы должны возглавлять Сопротивление!

— Да, — кивнул Асыл, — я останусь, а потом просто смоюсь, буквально.

— Во мне жизни на два часа и ту вы тратите зазря своими спорами! Бунт?!

Молчание и упрямая пауза, повисшее в зале настроение, которое Роман разделял. Оставить Льва на смерть? Что за бред?! Он должен жить и возглавить Сопротивление, потом майор Мумашев с группой вернутся, навалятся и перебьют всех инопланетных тварей, ну и просто тварей заодно, раз уж силы будут и все! Но без Льва?

— Для лечения нужны сутки, через два часа здесь будут друньдау и от острова останется только кусок расплавленной земли, — бросил Лев.

— Есть еще Катя! Просто больницы!

Да, пси-целительница, чудо-целительница, да, это выход, подумал Роман, ощущая, как внутри вспыхивает надежда.

— Есть, — согласился Лев, — но мы к ним просто не успеем. Нам всем дали второй шанс, и я свой потратил, когда проморгал этот заговор. Тихо. Я допустил ошибку и допущу еще в будущем и опять подведу, в этот раз уже Сопротивление.

Опять упрямая пауза и переглядывания. Майор Мумашев, наверняка, мог напасть и скрутить Льва, Роман прямо ощущал эти мысли в воздухе, как группа мысленно сговаривается о действиях. В этом всем опять было что-то выше грубой силы, что-то чего Роман до конца не понимал, только ощущал в глубине души. Словно решение вопроса силой было ошибочным.

— Если собрались бить — бейте, — бросил Лев, — или уступайте, время не ждет!

Да, инопланетяне все ближе, подумал Роман, завороженный происходящим. Он верил в Льва, всегда верил и восхищался им, и теперь все сомнения и подозрения в адрес майора Мумашева разлетелись и исчезли. Но все же Роман не мог принять идею того, что Лев, генерал Лев Слуцкий останется и погибнет. В этом было что-то настолько фундаментально неправильное, что мозг отказывался воспринимать подобные мысли.

— Необязательно жертвовать собой, — все же сказал полковник Майтиев.

— А кем тогда? — спросил Лев, хмуря брови, и глядя снизу вверх на полковника. — Полковником Имангалиевым? Майором Ивановой? Других тут нет и не должно быть, нечего гибнуть зазря!

— Вот именно!

— Так кого оставить? Выбирай? Хотя нет, не выбирай, — зло сказал Лев, — Асыл мне как сын, дороже сына, вы все мне как дети, что, жертвовать кем-то из вас?!

— Я могу! — шагнул вперед Роман. — Возьмите мою жизнь!

Все взгляды скрестились на нем, но Роман сейчас ощущал на себе только взгляд Льва. Несмотря на взгляды и такую обстановку и добровольный шаг навстречу смерти, внутри Романа что-то пело, взмывало к небесам, откуда тоже доносилась хриплая и суровая музыка.

— Ты не справишься, — сказал Спартак. — Дух есть, а допуска и знаний не хватает.

— Допуск дадим. Знаний и у меня нет, но это сейчас неважно, — в голосе Льва звучало открытое нетерпение. — Ну же?! Чего вы тянете?! Дайте мне умереть в бою, со знанием, что вы продолжите освобождение, что мне не придется увидеть, как твари топчут города людей!

Столько страсти и силы прозвучало в этом выкрике, что Романа словно ударили палкой по голове. Остальные тоже качнулись.

— Лиза, передать генералу Льву Слуцкому командование над Островом, полные, неограниченные права на любые действия, — произнес полковник Майтиев так, словно давился этими словами.

— Принято. Командование передано. Жду дальнейших распоряжений.

— Подготовить устройства связи, вещание на всю планету, на любые доступные устройства и возможные ретрансляторы, активировать скрытые спутники, активировать протокол «Земля зовет», — тут же скомандовал Лев Слуцкий, чуть прищурившись.

— Выполняю.

— Что встали? Бегом за оружием и к орудиям! — прикрикнул Лев. — Едва начнется, как начнется!

В другой ситуации Роман бы рассмеялся, но сейчас только облизал губы.

— Думали, я забыл о ваших докладах, раз система не использовалась?! Вперед, бегом!

Роман тоже рванул следом за всеми, но его словно лягнуло на бегу ударом майора Мумашева.

— Оставайся! — скомандовал Андрей, вперив пылающий взор в Романа. — Смотри за Львом! Головой за него отвечаешь! Как закончит говорить, сразу тащите его прочь!

— Но он же сказал…

— Ты думаешь, мы хотели быть спецназом?! Лев схватил нас и втащил, бросил навстречу долгу. Мы выполнили его и выполним еще, но и ему нужно выполнить свой! Нужно остаться в живых и возглавить человечество!

— Да! — горячо поддержал Роман. — Правильно!

— Тогда вперед! — скомандовал майор Мумашев и тут же скрылся, умчавшись следом за остальными.

Роман шагнул обратно, обнаружив, что Лев уже уходит, точнее говоря, полковник Имангалиев ведет двух раненых, самого Льва и Елану.

— Я не успею залечить раны, — слабым голосом сказала она.

— Что успеешь! Прорыв будет не сахар, Буревестник вас не прикроет, а системы Острова не бьют за сотни километров! Тебе потребуются все силы, чтобы выжить и сражаться!

— Да, генерал, — произнесла Елана еще тише, словно собиралась помереть на ходу.

Пока ее укладывали в реанимационную камеру, а Лев что-то там командовал системам Острова насчет трансляции и передачи, Романа снова ухватили. Не стальным захватом, как у майора, но все же достаточным, чтобы Роман не смог вырваться.

— Ты готов пожертвовать собой? — спросил он у Романа.

— За Льва? Да! — без колебаний ответил он.

— Тогда готовься. Генерал прав, кто-то должен остаться и дать бой, только это должен быть не сам Лев, — полковник Имангалиев говорил размеренно и спокойно, словно завтрак обсуждал. — Едва закончится трансляция, как надо будет его оглушить и уносить ноги.

— Оглушить? — переспросил Роман растерянно.

— По доброй воле он не пойдет, ты же видел. Только и оглушить, не убивать же.

Романа опять поразило, насколько просто его новые знакомые говорили о таких вещах. Разумом он понимал, близость ко Льву, ежедневное общение с ним, все это притупляло ощущение величия и мощи генерала, но все равно, одного понимания разумом тут было недостаточно.

— Что он скажет потом?

— Он может хоть сто раз обидеться на меня, на всех нас, разосраться и плюнуть в лицо, но будь уверен, если Лев останется жив, если мы спасем его, то он будет биться. Выполнит свой долг.

— И третий раз спасет Федерацию!

— Да, — просто сказал полковник Имангалиев.

— Сговариваетесь, как лучше меня спасти? — прозвучал голос Льва за спиной, а Роман вздрогнул.

Наверняка выдал себя и замер, понимая, что надо обернуться и рассеять подозрения, но в то же время понимая, что тогда окончательно выдаст себя. Как подполковник Салех видел их всех насквозь в училище, так и Лев точно сразу все поймет.

— Конечно, — спокойно ответил Асыл, — было бы странно, не попытайся мы этого сделать.

— Да-да, — отозвался Лев и в голосе его слышалась ирония, — вы должны были.

Роман ожидал, что сейчас прозвучит приказ Лизе, мол, если кто попробует меня тронуть, ты его сразу расстреляй. Если уж тут в потолке таились пулеметы, то могло скрываться кое-что и похуже, инопланетное оружие какое-нибудь. Смог бы Андрей потягаться с системой в скорости? Скорее всего да. Но вот остальные, кто не входил в группу «Буревестник»? Скорее всего нет. Стало быть, один приказ от Льва и он в безопасности, насколько тут вообще применимо это слово, раз генералу хотелось умереть в бою.

— Иди и сражайся! — скомандовал Лев. — А этот юноша останется со мной.

— Младший лейтенант Роман Калашников, воен…

Лев повел рукой и Роман заткнулся на середине слова. Полковник Имангалиев выглядел так, словно хотел что-то возразить, но так и не возразил. Бросил в Романа взгляд, словно говоря «Помни об уговоре!» и тоже ушел. Роман остался наедине со своим кумиром, более того, подхватил его и придержал, подставил плечо, пускай и не буквально, из-за разницы в росте.

— Сколько времени упущено зря, ах, сколько времени, — тихо прошептал Лев, — сколько бесценного времени. Лиза, покажи дорогу в центр связи.

На стенах и полу зажглись указатели.

— Центр связи? — спросил Роман.

— Они устроили тут все, как на форпосте, кроме неба, конечно, хватило мозгов залезть под землю, — проворчал Лев на ходу.

Романа штормило и потряхивало, от мыслей, что он помогает Льву — живому Льву — в голове словно случилось короткое замыкание и все искрило и трещало.

— Что с тобой? — спросил Лев недоуменно и тут же сам ответил. — А, ты из тех, кто верит в легенду о Льве.

Слова эти показались Роману глубочайшим кощунством, святотатством даже, и если бы их сказал, кто другой, кроме самого Льва, так тут же получил хороший удар по лицу.

— Это хорошо, — неожиданно сказал Лев. — Поможешь мне.

Романа опять тряхнуло и дернуло. Воистину, стоило пройти через этот кровавый день, чтобы услышать от Льва лично «поможешь мне». Ценой погибших подчиненных, Хадиши и Бахрама, сказал бы сам себе Роман, но не стал. Он знал, что искупит кровью, поможет, спасет, да что там спасет Льва, а значит и все человечество!

Уже достаточно, чтобы не ощущать вины.

Глава 14

— Все готово к началу трансляции, — сообщила Лиза все тем же вежливым голоском. — Через полчаса, после приближения флота цивилизации друньдау к планете, возможны сбои и целенаправленное глушение сигнала.

— Понятно, — ответил Лев. — Все мощности в трансляцию, даже в ущерб обороне.

— Принято.

Роман невольно бросил взгляды по сторонам, забыв, что они под землей, забыв, что там снаружи уже опустилась ночь и он все равно не увидит врагов. Лев бросил на него взгляд, словно прочел мысли Романа — впрочем, за сегодня младший лейтенант уже почти привык к подобному, все, кому не лень, словно читали его мысли. Скорее всего, дело было в опыте, умении воспринимать мимику, язык тела и прочие дела, но теперь Романа это уже практически не волновало.

Кому еще и читать, как не Льву и его ученикам? Можно сказать, почти сбылась мечта.

— Организуй трансляцию обороны для младшего лейтенанта Калашникова, — скомандовал Лев. — Меня не отвлекать обороной.

— Принято. Младший лейтенант Роман Калашников, пожалуйста, проследуйте за указателями.

— Будет что-то запредельно опасное — скажешь мне вживую, — распорядился Лев, глядя прямо в глаза Роману.

— Слушаюсь, товарищ генерал армии!! — вытянулся и вскинул руку Роман.

Точнее говоря, тело его проделало все само, а разум осознал случившееся постфактум. Лев, казалось, еще больше выпятивший челюсть, смотревший, словно с прищуром, лишь кивнул и пошел к чему-то вроде возвышения, сейчас подсвеченного с двух сторон. Казалось, что вокруг летает серебристая пыль, словно тут не убирались уже долгие годы.

Роман тряхнул головой и проследовал за указателями, благо уходить из зала не требовалось. Из пола и потолка выдвинулось нечто вроде стержней, возникла завеса за спиной Романа. Он оказался в каком-то подобии мыльного пузыря, где изображения всего происходящего вокруг острова проецировались на экраны, в воздухе и на стенах.

— Желаете получить трехмерный образ происходящего? — спросила Лиза. — Полную трансляцию?

— Да, — тут же ответил Роман и добавил, слегка умоляющим голосом. — А можно на один из экранов выступление генерала Льва Слуцкого?

— Выполняю.

Перед глазами Романа зажегся экран, показывающий Льва. Тот словно висел в воздухе и в то же время смотрел прямо в глаза Роману, заглядывал ему в душу, словно брал и взвешивал, сгодится ли младший лейтенанта для защиты человечества или его надо списать и причислить к тварям?

— Пожалуйста, наденьте очки, — добавила Лиза.

Роман нацепил огромные, плотно облегающие очки, какие впору было бы носить подразделениям биозащиты, распыляющим различные яды. Очки были прозрачными и он отчетливо видел экран с Львом.

— Люди, — произнес Лев, словно уронил гирю, — человечество, братья и сестры, все, кто меня слышит. Я генерал армии Лев Слуцкий, тот, кого прозвали спасителем Федерации, и сейчас я обращаюсь к вам!

Прямо перед глазами Романа внезапно вспыхнула другая картинка, он словно оказался снаружи, во тьме ночи. Стоял на поверхности… нет, парил над Островом и стал им, воспринимал все происходящее вокруг и одновременно с этим перед его левым глазом все так же отображался миниатюрный экран со Львом.

Фьюи, фьюи, фьюи, посвистывали разноцветные лучи, вспарывая тьму и освещая кусочки моря и земли.

Бабах, бабах, бабах, рвались шары энергии и заряды, снаряды и бомбы.

Бум! Бум! Бум! доносилось издалека раскатисто, словно кто-то постукивал молотком по стальному листу.

Тьму чертили не только лучи и вспышки взрывов, но еще и мелькающие тени, большие и маленькие, и Роман озадаченно моргнул, пытаясь понять, что происходит. Нет, в общих чертах он представлял, новые силы заговорщиков пытались помешать трансляции и убить Льва, а группа «Буревестник» пыталась им помешать, но представление это было несколько абстрактным, что ли?

— Предатели, пытавшиеся убить меня и заявившие о моей смерти…, — доносился голос Льва.

— Переключаю режим показа, — донесся голос Лизы, словно издалека.

БАБАХ!!!

Переключение было беззвучным, но мысленно Роман сопроводил его именно что грохотом мощнейшего взрыва, настолько сильно все изменилось вокруг. Тьма сменилась днем, более того, Роман теперь не просто видел, слышал и ощущал все, он еще и поспевал следить и понимать, что происходит.

Шесть людей, группа «Буревестник», в каких-то сбруях и обвесах, подобных тому, на котором уже летал майор Мумашев, метались с невероятной скоростью в воздухе. Роман теперь знал, что эти полетные устройства выполнены по особому заказу, с упором на невероятную скорость, недостижимую для обычных живых, и прочность, чтобы выдерживать все эти маневры.

Корабли вокруг, снаряды арэлгов, диски тронкийцев, овалы апасидов и обычные самолеты, метались, бомбили, прикрывали друг друга и пытались расстрелять учеников Льва. Те уклонялись, маневрировали, закладывали виражи и петли и стреляли, стреляли, непрерывно расстреляли, разнося корабли и убивая тех, кто находился внутри. Система обороны острова — масса орудий, выдвинувшихся из-под земли — тоже стреляла, и Роман знал откуда, что Лиза не синхронизируется с действиями учеников Льва, просто разит врагов.

Группа «Буревестник» поспевала следить и за выстрелами снизу, уклонялась от «дружественного огня» и более того, успевала не только стрелять, но и метать маркеры, подсвечивая Лизе цели. Пушки острова стреляли и совмещали залпы, сносили щиты, немедленно мимо проносился кто-то из учеников Льва и строчка дезинтегрирующих зарядов вспарывала корабль, вскрывала его, как консервную банку.

Корабли на море обстреливали остров издалека и вспыхивали щиты, пушки вертелись и сбивали снаряды лучами, но все равно часть обстрела прорывалась и Романа — ставшего островом — потряхивало вместе с системами наблюдения и обнаружения. Кто-то из учеников Льва неожиданно метнулся выше и ближе к кораблям, выстрелил, выдал целый град зарядов, словно кто-то стрелял из мощнейшей ракетницы. Шары эти летели по дуге и рвались в полете, не долетали до кораблей, которые к тому же еще и маневрировали.

Роман ощутил, как внутри у него что-то екнуло и из-под острова выдвинулись ракетные установки. Мешанина образов и выстрелов в воздухе изменилась, рисунок сдвинулся, словно кто-то махнул спичкой перед глазами, один из кораблей стремительным росчерком метнулся вниз, взломал щиты и уничтожил взрывом ракетные установки. Как будто кольнул или ранил организм острова, с которым Роман сейчас слился воедино.

Ракеты сорвались и помчались в сторону кораблей, Роман осознал, что остров выдвинул новые установки и тут же несколько кораблей-снарядов метнулось назад, расстреливая ракеты в полете, точно так же, как это делал сам остров с теми снарядами, что летели в него. Два Андрея тут же вырвались из общей свалки, замолотили по кораблям-снарядам, началась новая бойня. Несколько арэлгов и их подручных роботов выметнулось из подбитых кораблей и помчалось прямо к Острову, похоже, собираясь десантироваться на них.

Остров стрелял, но арэлги — летевшие на чем-то вроде бициклов — метались и уклонялись, почти не уступая в скорости ученикам Льва и все же сумели высадиться. Какой-то сумасшедший катер мчался по воде, словно камушек, пущенный умелой рукой вдоль поверхности, отскакивая и подпрыгивая, и откуда-то Роман знал, что это свои. Из катера выметнулся человек, еще один, системы Острова подсказали Роману, что это майор Дмитрий Чибисов, и майор вступил в рукопашную с арэлгами, сражая их одного за другим.

БАБАХ!!!

Романа вырвало из трехмерной проекции и немедленно его самого вырвало на пол. Ноги подкосились, он упал, ощущая, как его разрывает изнутри чем-то непонятным. Манипуляторы сдернули очки с головы, Роман видел, что он все там же, в пещере под землей внутри Острова, только экраны вокруг погасли.

— Опасность для организма, — доносился голос Лизы. — Сенсорная перегрузка, опасность. Кровоизлияние в мозг, опасность. Экстренное отключение из-за опасности для организма.

Роман слышал ее слова, но не воспринимал, не понимал их смысла. Он словно все еще находился там, снаружи, сражался, вертелся в карусели воздушной свалки, отражал снаряды и понимал, что происходит. Одновременно с этим он не понимал, что происходит вокруг, ощущал лишь сильнейшую боль в голове. Тело ломило и раскалывало, оно блевало само по себе, словно стремясь избавиться от отравляющих его информационных токсинов.

— Пожалуйста, сохраняйте неподвижность.

Что-то надвинулось и Романа кольнуло в тело. Нечто влажное накрыло лицо и голову, в рот полилась жидкость, еще укол, затем словно удары по спине. Роман сблеванул еще раз, но уже приходя в себя. В голове стремительно прояснялось, он брезгливо и торопливо поднялся, осознавая, что упал в лужу собственной рвоты. Какой-то странный робот, словно цилиндр на гусеницах или парящей платформе, налетел, крепко обнял Романа да так, что аж дыхание вышибло.

— Пожалуйста, сохраняйте неподвижность, — повторила Лиза.

Роман только захрипел в ответ, так как все равно был не в силах вырваться из этих стальных объятий. Робот отпрянул и скрылся, Роман почти упал, задышал тяжело, упираясь руками в колени. Секундой позже пришло осознание, что робот удалил с него все следы рвоты и теперь срочно убирает пол.

— Ошибка в оценке, ошибка в предоставлении доступа, ошибка в переключении в режим «полного погружения», ошибка в выборе интерфейса, — перечисляла Лиза все тем же вежливым голоском. — Корректирующие меры приняты, специальная директива создана, спасибо за помощь в улучшении моей работы!

Она ведь даже не понимает, что через час ее разнесет на атомы, если прогноз Льва верен, подумал Роман немного отстраненно и тут же вскинулся. Лев! Обернулся стремительно, ожидая черных кругов перед глазами, но нет, что бы там ни вколола ему Лиза, эта химия пополам с медициной действовала и стремительно.

— Генерал!

Роман помчался огромными прыжками, кляня себя за тупость и идиотизм. Он пропустил всю речь Льва! Не слушал ее там, во время полного погружения, завороженный кипящей вокруг схваткой и собственным, может и не всемогуществом, но уж точно всеведением. Ах, как приятно и сладко было знать все, видеть все, понимать все!

Неужели ученики Льва могли вот так подключаться и не падать с сенсорной перегрузкой или что там у него обнаружила Лиза? Неужели они сами по себе могли видеть мир таким вот, полным, ясным, со всеми малейшеми детальками и подробностями?

— Генерал! — Роман успел, подхватил оседающего на пол Льва, закричал: — Лиза! Сделай хоть что-нибудь!

Никакой реакции.

— Лиза!!

Словно услышав его крик, Лев очнулся, распахнул глаза и ухватил Романа за грудки, сгреб рукой так, что ткань затрещала.

— Прислони меня к чему-нибудь! — потребовал Лев.

Роман невольно послушался, усадил генерала так, чтобы тот опирался спиной на возвышение, с которого только что произносил речь. Наверняка это была мощная, энергичная речь, мобилизующая население Земли на отпор захватчикам, сплачивающая всех и вся воедино против новых тварей. И Роман пропустил речь целиком! Впору было плакать и рвать на себе волосы до полной лысины.

— Пистолет! — еще потребовал Лев. — Дай пистолет!

Роман дернулся было, но тут же осознал, что пистолета у генерала нет. Наверняка изъяли, когда укладывали генерала в реанимационную камеру. Роман, словно наблюдая за собой со стороны, достал и протянул Льву пистолет другого генерала армии. Аванте Толлини. Роман получил его этим же днем, но ощущалось все так, словно встреча с генералом Толлини была вечность, а то и две вечности назад.

— Отлично, — Лев приставил пистолет к подбородку.

Роман сам не помнил, как он скакнул с места, выбил пистолет из рук генерала Слуцкого, попутно, кажется, сломав ему парочку пальцев. В себя он пришел парой мгновений позже, уже подбирая с пола пистолет и крича:

— Лиза! Свяжись с остальными, свяжись с майором Мумашевым, полковником Имангалиевым! Пусть они отдадут тебе приказ лечить генерала! Лиза!

— Я запрещаю, — прохрипел Лев, сверля взглядом Романа.

— Принято.

— Лиза, убей меня, — прохрипел еще Лев.

Роман чуть не скакнул вперед, дабы закрыть своим телом генерала. Остановило его только осознание, что это может быть ловушкой, дабы подманить его ближе, все же отобрать пистолет.

— Это невозможно.

— Это приказ!

— Неотменяемая директива три нуля, — вежливо сообщила Лиза.

Лев еще больше выпятил челюсть, чуть прищурился, губы его шевельнулись, словно собираясь произнести что-то нецензурное, затем пылающий взгляд генерала армии снова впился в Романа.

— Ты! Убей меня!

— Я не могу!

— Это приказ! Убей меня — спаси человечество!

— Я не могу!

— Можешь! Можешь! — заорал Лев. — Ты присягу давал! Выполняй мой приказ! Ты клялся защищать людей! Убей меня или погибнут все! Давай, лейтенант! Стреляй! Убей меня!

Роман ощутил, что плачет, но в то же время тело его действовало словно само по себе, вскинуло руку с пистолетом. Тут же Романа сковало захватом манипуляторов какого-то робота.

— Лиза, даю всю полноту власти лейтенанту Роману Калашникову и запрещаю препятствовать ему!

— Принято.

Захваты разжались, а Романа снова хлестнуло выкриком:

— Убей! Выполняй приказ!

Вместе со словами изо рта Льва летели кровь и слюна, фигура его размывалась, и Роман, уже практически ничего не соображая, выполнил приказ. Выстрелил несколько раз и упал на колени, роняя пистолет и утирая глаза, ощущая, как там все горит и щиплет, как полыхает в груди от непоправимости свершившегося.

Он застрелил Льва! Льва!

— Молодец, — прошептал Лев, — спа…

Роман закрыл лицо руками, ощущая, как его разрывает изнутри. Сбылась мечта — Лев Слуцкий лично похвалил его! Но за что похвалил, за то, что Роман пристрелил своего же кумира!

Мир вокруг трясся и разваливался, Роман ощутил, что сходит с ума.

Глава 15

Роман знал, что поступает, как идиот, но знание это сейчас не имело никакого значения, поэтому он вскочил и закричал изо всех сил:

— Лиза! Немедленно подготовить реанимационную камеру! Оказать помощь генералу армии Льву Слуцкому! Вколоть ему все, что нужно для поддержания сил!

Он уже стоял рядом с обмякшим, убитым Львом, наклонился, словно ждал чуда, верил, что генерал остался жив.

— По моим данным, генерал армии Лев Слуцкий мертв, — сообщила Лиза. — Если вы желаете провести комплекс реанимационных мероприятий…

— Да! Желаю!

— То вам нужно обратиться к квалифицированному врачу или расширить функционал действующих камер, или заказать камеру типа «Реанима Тринадцать Плюс», что обойдется вам…

Роман не слушал вежливые объяснения бездушного робота, потому что его опять накрыло осознанием случившегося и содеянного им самим. Он покачнулся, упал на колени рядом со Львом, ухватил того и затряс, словно пытаясь оживить. Лев не сопротивлялся, продолжал упрямо и презрительно смотреть куда-то вдаль. Глаза щипало и жгло, Роман даже не сразу понял, что плачет, захлебывается в рыданиях, кричит в пространство нечто бессвязное.

— Нет, нет, нет, — пробормотал он.

Утихшая было боль в голове вернулась, навалилась, во рту было кисло, сухо и противно одновременно, в груди жгло, слезы катились градом из глаз, не принося облегчения. Слабость в руках и ногах, но Роман все равно упрямо вскинул пистолет генерала Толлини, сунул его в рот. Не ощутил металлического привкуса, почти уже выстрелил, но.

Но Лев продолжал упрямо и презрительно смотреть на Романа, словно говоря ему «Слабак! Не время убивать себя! Спасай людей!»

— Слабак, — прошептал Роман. — Слабак.

Он выронил пистолет, вцепился пальцами в голову, вонзил ногти в кожу, словно пытаясь вырвать мозг и эти жгущие изнутри мысли. Слабак, слабак, слабак, билось в голове. Лев вот бился до последнего, знал, что вот-вот умрет, но мобилизовал все силы, произнес речь, которую Роман так постыдно пропустил. Возможно, что мобилизация сил его и убила, добила окончательно.

— Ты что натворил?! — донесся от входа выкрик полковника Имангалиева. — Смерти захотел?!

— Он сам приказал, — ответил Роман, роняя пистолет.

Внутри было пусто и тоскливо, завывал ураганом ветер, выдувая из Романа жизнь. Сейчас это было как никогда кстати, ведь ему нужна была решимость и сила, чтобы умереть достойно. С пользой. Не как слабак. Где-то внутри Роман знал, что этого не будет, сейчас полковник Имангалиев его застрелит и дело с концом. Можно было отдать приказ Лизе охранять самого Романа, но смысл?!

Теперь во всем этом не было смысла.

Мечта сбылась, но так, что лучше бы не сбывалась никогда.

— Охолони, Асыл, — донесся голос майора Мумашева. — Видишь сообщения от Лизы? Лев его сам заставил!

— Даже у нас спасают тех, кто только что умер!

Роман обернулся, увидев, что майор Мумашев держит полковника, не дает ему вырваться и схватить оружие. В то же время, в прозвучавших словах была жестокая правда — Льва еще можно было спасти, нужно было спасти, вывезти, вылечить, дать шанс еще раз спасти человечество.

— Лиза, можно ли было спасти генерала Льва Слуцкого? — спросил майор Мумашев сквозь отчаянно стиснутые зубы.

Прозвучало немного невнятно, но система Острова поняла.

— Только в случае наличия рядом бригады квалифицированных врачей, уровнем не ниже «шесть-А» или наличия реанимационной капсулы «Реанима Тринадцать Плюс», с циклом восстановления в шесть суток.

— Понял?! — бросил майор полковнику.

— Что тут? — появились полковник Майтиев и его подруга. — Ах ты!

От новой смерти Романа опять спас майор Мумашев. Перехватил оружие, не дал выстрелить.

— Лев, он просил, хотел сам, пистолет, а он запретил и приказал, — начал объяснять Роман, ощущая, как заплетается язык и выдает полную чушь.

Затем глубоко вздохнул и заорал:

— Теперь я тут командую и приказываю вам валить с острова прочь! Спасать Землю, как завещал Лев!

В ответ неожиданно раздался дружный смех.

— Он командует, — провел рукой по лицу полковник Майтиев. — Поверить не могу, что рядом с мертвым Львом буду улыбаться. Дюша, ты где его нашел?!

— В Африке, где живет много-много диких тварей, — ответил майор Мумашев.

Всплеск нервного веселья стих и все вернулось к мрачной действительности, в которой Лев был мертв. Роман вытер лицо, ощущая, что слезы прекратились. Ветер внутри продолжал дуть и завывать ураганом, унося все и принося решимость.

— Вражеский носитель показался? — вдруг спросил майор Мумашев. — Ущерб внешней обороны?

— Уничтожено семьдесят четыре процента спутников-ретрансляторов, оборона Острова ослаблена на двести двадцать процентов, из-за приказа генерала Льва Слуцкого направить всю энергию в передачу, — сообщила Лиза так, словно повествовала о хорошей погоде за окном. — Вражеский носитель — корабль цивилизации Друньдау класса «Эксорга» взлетел с обратной стороны Луны и сейчас приближается к Земле. Ориентировочное время выхода на орбиту — десять минут. Ориентировочное время приближения на дистанцию поражения — семнадцать минут. Вероятность уничтожения корабля комплексом защиты «Колпак» — шестьдесят восемь процентов.

— Маловато будет, — пробормотал Асыл, вырываясь из хватки майора. — Так вот зачем он все это сделал.

— Что?

— Лев, говорю! — неожиданно зло вскричал Асыл. — Ты что, думаешь, он первый раз оказывался в таких ситуациях, никогда не был серьезно ранен? Что, думаешь, он раскис и обмяк, вдруг сдался и начал умолять его застрелить? А, правда так думаешь?!

Роман, нашедший кроху успокоения в мысли о том, что Лев напоследок тоже проявил слабость (хотя язык назвать его слабаком все равно не повернулся бы), встревоженно моргнул. Враг приближался, страшный враг, более того, враг на одном лишь корабле! Что будет, когда сюда прилетят все остальные?

— Лиза, где остальные корабли цивилизации друньдау?! — воскликнул он.

Было как-то странно и неуместно произносить эти слова «цивилизации друньдау», словно он знал, кто это такие и что у них там за цивилизация. Для Романа все они были просто — инопланетяне, а еще проще и ближе к истине — инопланетные твари, что явились сюда обманом, порабощать и захватывать.

Да, точно так же, как твари обманом внедрялись к людям, использовали их, чтобы бить в спину, так же поступали и инопланетяне. Роман отогнал мысль, что будь у людей возможность, они тоже внедряли бы своих агентов к тварям, потому что сейчас дело было не в этом.

— Приближаются к Земле, в защитном ордере «две сферы». Ориентировочное время выхода на орбиту Земли — тридцать две минуты. Тридцать одна минута и тридцать секунд.

Роман нахмурился, пытаясь понять, округляла ли Лиза или тут происходило что-то еще, но тут же увидел, что и остальные — так как ученики Льва продолжали прибывать и замирали, видя труп Льва — тоже нахмурились при этих словах.

— Финальный спурт, — произнес майор Мумашев, — не будет победы нашего колпака над их кораблем. Вместе подлетят, вместе вломят, да так что полетят клочки Лизы по всему Средиземному морю.

Те корабли ускорялись, чтобы прилететь к Земле одновременно со стартовавшим с Луны, осмысливал Роман, так как вся эта концепция полетов в космосе, словно кораблей на море, была ему как-то в новинку. Неужели ничего нельзя сделать? Взлететь навстречу своим флотом? Ведь ученики Льва явно не прерывали контактов с инопланетянами, обустроили Остров, обзавелись оружием, неужели не притащили несколько кораблей? Ворваться, взять на абордаж, расстрелять всех внутри и потом стрелять по другим кораблям, в общем повторить все то, что ученики Льва успешно проделывали здесь, на земле.

— Давайте рванем им навстречу, — мрачно предложил Спартак.

— Ты же помнишь, что эта Лиза ненастоящая? — толкнул его в бок напарник, майор Басов.

— Если кто думает, что Лев раскис — забудьте! — заявил полковник Имангалиев. — Мы должны выполнить приказ, чтобы смерть его не пропала зря. Что он приказывал?

— Убей меня — спаси человечество, — прошептал Роман, с трудом ворочая языком.

Он попытался устыдить себя за то, что раскис, тогда как требовалось совершенно противоположное — держать себя в руках и действовать, так как враг все приближался и приближался, с каждой секундой, с каждой репликой, он становился все ближе. Станут ли инопланетные твари жалеть людей, особенно учеников Льва? Конечно же нет, на то они и твари!

— Вот, он требовал застрелить его, чтобы ускорить выполнение своего плана! — жестко заявил Асыл. — Чтобы насильно выпнуть нас с Острова, вас — в космос, нас на Землю, создавать Сопротивление!

— После его речи пол-Земли поднимется, — мрачно произнес полковник Майтиев.

— И будет кровавая бойня, наверняка найдутся те, кто выступит за новое правительство, как все это уже было в Риме! Но это неважно, все равно Лев не оставил нам выбора.

Повисла тягостная пауза, во время которой Роман опять переосмысливал случившееся. Лев видел, что его не слушают, знал, что его захотят спасти и, скорее всего, предвидел, что во время попытки спасения все и полягут. Скорее всего из-за того, что будут действовать не в полную силу, улетать не на полной скорости, с оглядкой на самого раненого Льва. Счел себя балластом, короче говоря, а когда с ним не согласились, все равно поступил так, как считал нужным, так, как считал более правильным для людей.

— Ты же знаешь, что он прав! — в сердцах бросил Асыл. — Что изнутри, с земли, не сломать систему, подпитываемую извне! Ее можно сломать только там, снаружи, уничтожить их всех, прервать подпитку навсегда!

То есть попросту говоря, группу «Буревестник» просили уничтожить целую инопланетную цивилизацию, понял Роман. Уничтожить или ослабить настолько, чтобы они не смогли помогать своему гарнизону на земле. Он понял и даже не ужаснулся, не взволновался ничуть, наоборот, мысленно одобрил и тут же пожелал всем инопланетным тварям сдохнуть.

— Знаю, — ответил полковник Майтиев. — Но мы еще успеем улететь, а вы?!

— Мы?

— Тебе возглавлять Сопротивление, Асыл, дурака-то не включай! Ты — помощник Льва, тебя знают, в отличие от нас! Если не ты, то кто?! Не говоря уже о том, что Елану надо увезти отсюда и опять же, кто, если не ты?

— Я, — шагнул вперед Роман, осознавая, что сказал и повторил уже твердо. — Я останусь.

Роман ожидал возражений, собирался сказать, что не сможет жить, помня, как убил Льва Слуцкого, но ни одного слова так и не прозвучало. Пауза в несколько секунд, взгляды на майора Мумашева, кивки и потом помещение вокруг стремительно опустело.

— Я рад, что не ошибся в тебе, Роман, — хлопнул его по плечу майор Мумашев, и добавил. — Извини, что так вышло.

— Да я…, — Роман осекся, так как слова падали уже в пустоту.

Майор исчез и на мгновение Роману стало жутковато, но он тут же взял себя в руки. Посмотрел на тело Льва.

— Лиза, нужно похоронить генерала, с почестями, — произнес он.

Пустой, ненужный жест, жить ему и всему острову оставалось не больше получаса, но Роман знал, что так надо. В ушах, в голове, во всем теле гремела музыка, суровая и пронзительная, и громкость ее нарастала, заглушала ветер внутри, вытесняла страх, возносила к небесам.

— Покажи мне, как пройти в центр обороны и покажи, что происходит вокруг. Сколько осталось до атаки?

— Следуйте за указателями, — предложила Лиза. — До предполагаемого времени атаки одиннадцать минут.

Роман прошел и скомандовал еще:

— Игнорировать опасность для меня. Вколоть сильнейший стимулятор. Прямое подключение к системам обороны.

— Выполняю.

Он был Островом и Романом одновременно. Видел, знал, просчитывал и ощущал. Небольшой кораблик, за рулем которого стоял полковник Имангалиев стремительно удалялся, и Роман послал несколько зарядов в корабли, идущие ему на перехват.

Космический корабль с учениками Льва взлетал и Роман-Остров видел и знал, что вражеский крейсер Друньдау уже ускорился и устремился на перехват. Остальной флот тоже ускорился, но он не успевал, в отличие от вражеского крейсера. Корабль с учениками Льва мчался стремительно, за пределами того, что мог бы выдержать не только человек, но и арэлг, но вражеский крейсер все равно успел бы дать залп, а то и два.

— Убей меня!!! — закричал Роман отчаянно.

Остров откликнулся на его команды, выстрел за выстрелом, залп за залпом, система «Колпако» — «Комплекс Легкой ПротивоАэроКосмической Обороны» стреляла, откликаясь на пылающее, неистовое желание Романа. Система стреляла, полностью отключив защиту, ради того, чтобы добавить еще капельку мощности залпам, снести, не дать врагам добраться до учеников Льва.

— Давай! Давай! — орал Роман куда-то в пространство.

Крейсер, словно услышав его выкрики, дал, развернулся и обрушил всю свою мощь на Остров. Словно само небо раскололось и запылало, обрушилось и ударило Роману по глазам. Его внезапно швырнуло, вырывая из пространства подключения и тут же придавило какой-то тяжелой балкой, раздавливая грудь. Тело стонало, голова раскалывалась, ноги горели, причем, похоже, буквально.

Чудом уцелевший экран еще показывал кусочек неба и космоса, и Роман не столько увидел, сколько понял, что корабль с учениками Льва успеет спастись и скрыться. Теперь успеет. Роман, несмотря на всю боль и слабость, внезапно испытал сильнейшее умиротворение и счастье от осознания выполненного долга. Сбывшейся мечты. Он сумел, спас, внес вклад в спасение всего человечества.

Музыка в его ушах гремела и возносила, окрыляла. Роман внезапно осознал свое родство со всем человечеством, от тех, кто в каменном веке сражался с могучим зверьем, защищая пещеры, до самого Льва и его учеников, улетавших к небесам.

— Зем…, — начал он, но не успел договорить.

Балка сдвинулась и раздавила его, а мгновение спустя новый залп вражеского крейсера превратил весь Остров в один кусок расплавленного камня.

Час спустя Земля склонилась и вошла в состав цивилизации Друньдау.