Ужасный день

4

Туман рассеивался, пока они торопливо шли по склону. Этот туман лежал на такой высоте, что вполне мог сойти за облака. По мере продвижения вперед любопытство идущих росло. Скоро ли они достигнут входа в долину?

Но склон оказался вовсе не таким гладким и ровным, как они думали. Растительности здесь практически не было, если не считать куста можжевельника да пары карликовых берез. Виднелась лишь прошлогодняя трава, но и она была почти полностью закрыта снегом. Их ноги глубоко погружались в рыхлый весенний снег, оставляя глубокие следы.

Габриэл косился на эти следы и усмехался. Это были следы всего лишь нескольких человек, хотя в процессии насчитывалось несколько сот воинов, поднявшихся против Тенгеля Злого.

Габриэл не видел их отчетливо. Они предпочли «остаться анонимными», как выразился Марко. Но он догадывался об огромной армии призраков, идущих вместе с горсткой людей. Разумеется, он видел Яна, Туву, Натаниеля, Руне и Халькатлу. Марко же, напротив, по настоятельной просьбе Таргенора, сделался невидимым. Никто не хотел, чтобы его присутствие было обнаружено, чтобы Тенгель Злой узнал, кто он такой.

Но все их друзья были с ними. Габриэл знал, что Таргенор и Дида идут во главе процессии вместе с некоторыми самыми выдающимися духами — такими, как Лилит, которая всегда была на высоте, или Суль и Тенгель Добрый, на которых все смотрели снизу вверх.

По пятам Натаниеля шел Линде-Лу, постоянно оберегающий сына своей любимой Кристы. Габриэл ощущал его присутствие. Он различал на левом фланге большой отряд демонов Тронда, а на правом фланге находился Тамлин со своими девятнадцатью ночными демонами.

Говоря себе, что он «видит» их, Габриэл преувеличивал. Он просто различал их местонахождение в большой толпе, движущейся от вершины шаманов. Но потом Таргенор подал им знак, и они постепенно стали невидимыми.

Во всяком случае, он догадывался о присутствии таран-гайцев, идущих впереди Тувы. Она шла вместе с Яном, Руне и Халькатлой. Сам же Габриэл без конца озирался по сторонам, ища о чем можно написать. И он подумал, что если бы остальные не были невидимыми, у него было бы вдоволь материала.

Рядом с Тулой было четверо демонов, рядом с Ингрид — пятеро. Под присмотром Хейке находились восемь демонов Силье. Обо всем этом Габриэл просто знал, не имея ни малейшего представления о том, где именно они находятся. И, разумеется, здесь были почти все предки Людей Льда.

Но ни одного черного ангела, ни одного их волка здесь не было. Положение их было особым. Но Габриэл знал, что они начеку. Он не был уверен также в присутствии семерых женщин — демонов Погибели. Они были весьма капризны. Но он подозревал, что они здесь. Этот поход обещал быть увлекательным для каждого.

Удивительное путешествие!

Местность оказалась неровной. Здесь был множество пригорков и пара настоящих гор, закрывавших собой вид на долину. Повсюду множество огромных валунов, скатившихся с обрывов еще в ледниковый период. Из расселины, находившейся между двумя вершинами, высовывался язык ледника. В тумане вырисовывались острые пики Хуторской горы.

Солнце еще стояло низко, и было холодно. Но все шли быстро, так что никто не мерз. Ноги у Габриэла были теплыми, хотя он и увязал порой по колено в снегу.

Он размышлял о своих удивительных спутниках.

— Как ты думаешь, Тенгель Злой видит их? — шепнул он Натаниелю, словно опасаясь, что их ужасный предок находится где-то поблизости.

— Нет. Они стали до такой степени невидимыми, что только мы знаем об их присутствии…

— Здорово, — произнес Габриэл.

Он с удивлением смотрел на Туву. Теперь, когда чувства его были крайне обострены, он мог фактически улавливать ее настроение.

Это было довольно странное ощущение, и Габриэл не был уверен в том, что ему нравится знать так много о других. В особенности о лицах противоположного пола.

Тува пребывала в прекрасном настроении. Она чувствовала себя так уверенно в этой огромной толпе. И Габриэл хорошо понимал ее ощущение, поскольку и сам чувствовал то же самое.

Хотя с Тувой дело обстояло несколько иначе.

О, Габриэл прекрасно понимал, куда устремлялись ее мысли. Она думала о Яне. Тот прекрасно вписывался в их компанию, хотя и был посторонним. Теперь, когда болезнь уже не свирепствовала в его теле, он не был таким худым. И Габриэлу он казался привлекательным.

Наверняка Тува думала то же самое. Ее чувства к Яну трогали и одновременно сбивали с толку Габриэла. Подобные чувства он сам еще никогда не испытывал, но инстинктивно понимал, что здесь речь идет о любви. Тува была безумно влюблена в Яна, и казалось, из нее вот-вот посыпятся искры.

Но она была охвачена также и трепетным страхом, Габриэл видел это. Она боялась, что не подойдет ему, что она недостаточно красива и добра. Теперь, среди этих пустынных гор, она нравилась Яну. Но что будет, когда они снова вернутся к людям? Как сложатся их отношения? Долго ли она сможет удержать его при себе, когда вокруг столько красивых, привлекательных, одухотворенных девушек?

Трудно было в этом разобраться. Габриэлу хотелось сказать ей, чтобы она не думала так о себе. Она хороша такая, как она есть. Габриэл любил Туву, но не хотел вмешиваться в ее дела.

Вот теперь ход ее мыслей изменился. Ян улыбнулся ей, и мысли ее посветлели. Ян такой хороший! Она почувствовала, что очень привязалась к нему. Их знакомство было еще недостаточно глубоким, чтобы можно было заглядывать в будущее. Но Тува надеялась на лучшее.

«Так оно и будет, Тува, — подумал Габриэл. — Выше нос! Ян не найдет девушки лучше тебя!»

Он с удивлением заметил, как она приложила руку к животу — быстрым, почти незаметным движением. И улыбка надежды и счастья, просиявшая на ее лице, делала ее такой привлекательной, да, почти красивой! Габриэл был растроган.

Из-за облаков выглянуло солнце. Местность превратилась в сияющий белизной сказочный пейзаж, и все шестеро человек радостно засмеялись. Теперь им трудно было поверить, что ночью они вели борьбу со смертельно опасными врагами. Теперь им нечего было бояться!

Вокруг не ощущалось никакой опасности. Все невольно ускорили шаг. Скоро, скоро они будут у цели. И мысль о долине Людей Льда и стоящей перед ними задаче больше не казалась им страшной.

— Наверняка вход в долину начнется за той высокой горой, — с оптимизмом произнес Натаниель. — Через час мы наверняка будем там. Как вы считаете?

— Наверняка, будем, — ответила Халькатла. — Нам это ничего не стоит.

— Наши проводники все еще с нами, — заметила Тува.

— Это потому, что путь свободен, — ответил Руне. — Пока нам не угрожает опасность, они могут идти рядом. Но если на нашем пути возникнет какое-то препятствие, наши друзья возьмут это на себя, а мы тем временем куда-нибудь спрячемся.

Оглядевшись по сторонам, Тува сказала:

— Не так-то легко найти здесь убежище…

— Да. Но мы можем спрятаться за грудой камней у горы. Там мы будем в безопасности.

— Надеюсь, до этого ничего с нами не случится, — сказала Тува.

— Надеюсь, с нами вообще ничего не случится, — добавил Натаниель.

Никто из них не принимал всерьез угрозу опасности. Солнечный свет делал их смелыми и беспечными.

Тенгель Злой в обличии Пера Олава Вингера побелел от огорчения.

— Как могли эти жалкие твари одолеть пятерых моих шаманов?

— Мы схватили двоих их них и отправили в Пасть, — ответил Линкс.

Оба они стояли на горе и смотрели, как маленькая группа из шести человек продвигалась вперед по склону.

Тенгель Злой тоже добрался до Хуторских гор. Он не был в восторге от исхода борьбы между шаманами из Таран-гая. «Не был в восторге» — это мягко сказано. Он был в бешенстве!

Он был в такой ярости, что не мог уже больше пребывать в облике Пера Олава Вингера. Линкс с недоверием смотрел на своего господина и учителя, видя, как долговязый агент по продаже пылесосов уменьшается в размерах, сморщивается, а отвратительный запах, всегда исходивший от него, становится таким сильным, что ему самому, Линксу, пришлось отойти на пару шагов назад.

Фигура Тенгеля Злого становилась все меньше и меньше. Он выкрикивал проклятия в адрес тех, кто выступал против него. Линкс видел, как темнеет его одежда, приобретая темно-серый цвет и меняя свои очертания, превращаясь в какой-то грязный, заплесневелый балахон. Он видел, как голова его становится совсем плоской, волосы исчезают, обнажая сморщенную кожу, руки… На руках, высунутых из-под балахона, появились когти, длинные и твердые, кожа приобрела нездоровый серый оттенок, и под ней отчетливо вырисовывались кости, жилы и вены. Глаза стали узкими щелочками грязно-желтого цвета, нос заострился и изогнулся, как птичий клюв, рот превратился в страшную черную пасть с маленькими, острыми зубами и отвратительным языком. Уши плотно прилегали к плоскому черепу.

Лицо Линкса не выражало ни страха, ни растерянности, которые он чувствовал. Он, как всегда, смотрел твердокаменным взглядом на своего господина, так что тот поначалу даже и не заметил, что произошло.

— Но у меня есть и другие, — прошипело омерзительное существо.

С трудом ворочая языком, Линкс ответил:

— У Вас множество верных слуг, господин. Ваше царство велико.

— Оно станет еще больше. Только бы мне добраться до моей воды. Но сначала мне нужно прогнать это сборище моих потомков, бредущих там, внизу. Их больше, чем пальцев на одной руке. Но не намного больше.

— Вот именно, — дипломатично заметил Линкс. — Их шестеро, как изволили заметить Ваша Милость.

— Но вы схватили только одного из их сообщников.

— Плюс двадцать демонов бури. Плюс два таран-гайца, — напомнил ему Линкс.

— Это не слишком много, — прорычал Тенгель Злой.

— У них очень сильные помощники.

— Ты будешь каждый раз напоминать мне об этом? Мне придется самому заняться ими, если…

Случайно бросив взгляд на свои руки, Тенгель Злой обнаружил метаморфозу. Он невольно вскрикнул, словно встревоженная хищная птица, и испуганно уставился на Линкса. Но лицо этого человека было, как обычно, непроницаемым.

Тенгель Злой с достоинством произнес:

— Когда я выпил черной воды, ко мне вернулась моя юношеская статность. Нынешнее же мое обличие лишь временное. Но оно весьма элегантно, не так ли?

— Даже очень, — сухо ответил Линкс.

— Да, ведь ты и сам немного… специфичен, — напомнил ему Тенгель Злой.

— Я горжусь этим.

— Так же как и я, — с удовлетворением посмотрев на своего ближайшего сподвижника, сказал Тенгель. — У нас много общего.

— Да, господин. Я многим обязан Вам.

— Я это знаю.

Снова повернувшись к шестерым, идущим по горному склону, Тенгель Злой продолжал:

— Я вижу, они достигли каменистой осыпи. Самое время напасть на них. На кого я больше всего могу положиться? О, на всех сразу! Но кто, на твой взгляд, принесет наибольшую пользу среди этих камней?

Линкс настороженно молчал, и Тенгель сам ответил на свой вопрос:

— Кали! Кали и ее поклонники. Меня всегда восхищала ее неутолимая кровожадность.

Линкс никак не ожидал увидеть выражение почти эротической преданности по отношению к женщине в глазах своего господина. Но скорее это не сама женщина, а ее вышеназванная кровожадность, зажгла желание в его господине. Кто она, кстати, такая? Линкс не особенно разбирался в культурах чужих народов.

— Да, — решительно произнес Тенгель Злой. — Кали с этим справится!

Они находились теперь среди камней и валунов. Камни лежали повсюду; одни медленно сползали по склону, другие вот-вот готовы были свалиться сверху или лежали на других камнях. Габриэл беспокойно оглянулся по сторонам. Местность эта была жуткой и пустынной. К тому же гора бросала на них тень, солнечный свет больше не воодушевлял их.

Халькатла, имевшая способность вращаться как среди людей, так и среди духов, сказала:

— Таргенору это место не нравится, здесь легко заблудиться. Собственно говоря, мы должны были здесь разделиться, но он просил передать, что они пройдут немного вперед, чтобы разведать местность. Они совсем рядом.

— А Марко? — спросил Ян. — Где он?

Халькатла засмеялась.

— Честно говоря, я и сама не знаю, — ответила она. — Он может стать невидимым также и для нас, духов, и это для того, чтобы быть уверенным в том, что сами-знаете-кто не обнаружил его. Таргенор хочет, чтобы Руне и я шли последними и в случае чего защищали вас.

— Наши помощники с нами? — немного испуганно произнес Габриэл. Все казалось ему теперь таким ненадежным.

— Да, Линде-Лу, Ульвхедин, Тенгель Добрый и Суль здесь. Они находятся рядом со своими подопечными, но не считают нужным показываться.

— Понятно, — кивнул Габриэл, успокоившись.

И они продолжали свой путь, увязая в снегу среди камней, на которые не падали прямые солнечные лучи. Они поддерживали друг друга на крутых откосах, рискуя свалиться в засыпанные снегом трещины. Обходя скалы и груды камней, они то и дело проклинали снег, делавший их поход намного труднее.

— Что это там такое? — сказал Габриэл, внезапно останавливаясь. Он совсем выбился из сил, увязнув по колено в снегу.

Остальные тоже остановились.

— Я вижу что-то, — тревожно проговорил мальчик. — Какого-то маленького человека. Возможно, их двое. Они там, среди камней.

— Ты уверен в этом? — спросил Натаниель.

— Да. Этот человек такой загорелый.

— Наверняка это какой-нибудь турист, — предположила Тува.

— Нет, нет, он босой! И одет не так, как мы. Он держал что-то в руке, по форме напоминающее шелковую косынку…

— Там еще один, — воскликнул Ян. — Рядом с ним. В руке у него маленький топорик.

Они с Натаниелем направились в ту сторону, но человек этот бесследно исчез. В буквальном смысле слова.

— Они не оставили никаких следов на снегу, — тихо произнесла Тува.

Халькатла и Руне замыкали шествие. Они не шли, а медленно тащились по следам впереди идущих, не задумываясь над тем, что замедляют таким образом движение.

— О, если бы я могла продолжать оставаться в живых… — вздохнула Халькатла, — …я бы постоянно испытывала страх, что вот сейчас… сейчас моя жизнь прекратится.

— Я понимаю тебя, — негромко произнес Руне. — Со мной обстоит дело иначе.

— И как же?

Он пожал плечами.

— Кто я? Живу ли я? Для чего я предназначен?

— Ты оставляешь после себя след на снегу. А я — нет.

— Значит, я в некотором смысле живое существо. Но я бессмертен. И мне нет места среди людей.

— Это так.

Халькатла невольно взяла его за руку. Рука его была твердой, как дерево, и холодной. Но она продолжала держать его ладонь в своей.

Руне задумчиво произнес:

— У тебя был такой большой шрам?..

— Тот, что на груди? Ты увидел его, когда я пыталась соблазнить тебя в Оппдале и пережила самый большой позор в своей жизни?

— Ты не должна так думать, — мягко произнес он. — Да, это тогда я увидел его. Это произошло в тот раз, когда…

— Да, когда они проткнули меня насквозь. Тебе известно, что у Тувы как раз на этом месте есть родинка? Она очень заметная и имеет ту же самую форму, что и мой шрам.

— Этого можно было ожидать. Раны прошлого существования очень часто проявляются в виде особых родимых пятен в новой жизни человека.

— Как это увлекательно!

Она остановилась и посмотрела наверх, на возвышающиеся над ними скалы. Голоса их отдавались эхом среди синеватых каменных глыб, от скал веяло холодом, и она невольно поежилась. Постояв немного, она снова пошла, продолжая держать его за руку.

Им хорошо было вдвоем. Они вели интересную беседу и были не столь внимательны к окружающему, как им следовало бы быть.

Руне вздрогнул и резко остановился, почувствовав нечто неведомое в непосредственной близости от себя. Он хотел заслонить собой Халькатлу, но было поздно.

На них обоих напали сзади. Оба почувствовали одно и то же: на шею им была накинута веревка, обоих оттащили в сторону. Они услышали шепот на каком-то непонятном им языке. Руне раньше слышал эту интонацию, этот характерный способ произнесения некоторых согласных. И он вспомнил, где это было. В Индии, много веков назад.

Потом вокруг них воцарилась тьма.

— Эти люди исчезли не так уж и бесследно, — сказал Ян. — Посмотрите!

Натаниель наклонился, рассматривая то, что показывал ему на снегу Ян.

— Что это? — поинтересовался Габриэл.

— Мне самому хотелось бы это знать, — медленно произнес Натаниель.

Они увидели какие-то гладкие, коричневые зерна, явно оброненные теми людьми. Взяв шепотку этих зерен, Натаниель растер их между пальцами.

— На вид это напоминает сахар, — недоверчиво произнес Ян. — Коричневый сахар!

Натаниель понюхал порошок, осторожно попробовал.

— Это и есть сахар, — сказал он. — Что бы это могло значить?

— Почему не идут Руне и Халькатла? — сказала Тува и оглянулась.

На миг все замолчали, настороженно глядя друг на друга.

Потом Натаниель и Ян побежали обратно к скале, мимо которой они только что прошли. Тува и Габриэл последовали за ними.

От их друзей не осталось и следа.

Они звали их, и эхо их голосов гулко отдавалось среди камней.

Наконец воцарилась тишина, та горная тишина, которая наводит человека на мысль о бесконечности. Только тот, кто пережил это, знает, что это такое. Габриэл чувствовал теперь безысходное одиночество и печаль.

— У этих двоих не было помощников, — тихо произнесла Тува.

— Да, — сказал Натаниель. — Они считались неуязвимыми.

Из-за неровности местности обзор ограничивался десятком метров. Все четверо пошли обратно по своим следам, внимательно рассматривая их.

— Смотрите! — сказал Натаниель. — Среди наших следов есть след Руне. Следы Халькатлы, разумеется, невидимы.

— Здесь Руне остановился, — продолжала Тува. — Здесь произошла схватка.

— Смотрите! Слева след волочащегося по земле тела, — сказал Ян. — Но потом этот след резко обрывается.

— Его подняло с земли, — сказал Натаниель.

От этих слов у всех защемило в груди. Как могло случиться, что они ничего не слышали?

Натаниель стоял совершенно неподвижно. На его красивом, печальном лице было написано грустное понимание.

— Те самые темнокожие люди, которых мы видели… Коричневый сахар… Шелковый платок и топор… Все это наводит на крайне неприятные мысли. Я просто не осмеливаюсь думать об этом…

Он замолчал.

— Так что же, Натаниель? — спросила Тува.

— Нет, это просто немыслимо!

— Не существует немыслимых вещей, когда дело касается Тенгеля Злого. Скажи, о чем ты думаешь? По твоему лицу я вижу, что это нечто жуткое.

— В самом деле. Черная страница в истории Индии…

— Индии? — живо спросила Тува. — Значит, вы видели индусов, Ян и Габриэл?

— Да, вполне возможно… — растерянно произнес Габриэл.

— Так оно и есть, — сказал Ян. — Только я не могу понять, как они оказались здесь, в совершенно чуждом для них окружении.

— Нам нужно отправиться на поиски, — нетерпеливо перебила его Тува.

— Нет, подожди, пока Натаниель не даст своих пояснений, — сказал Ян.

Натаниель кивнул и подавленно произнес:

— Как вам известно, этнография и этнология — это моя специальность. Я изучал культуры других народов. И меня нисколько не удивляет, что Тенгель Злой выбрал себе в помощники именно этих людей. Или, возможно, не себе — возможно, он передал Халькатлу и Руне в руки Кали…

Все ждали продолжения рассказа.

— Эта история относится к 1700-м, началу 1800-х годов… А впрочем, время здесь значения не имеет, ни для нас, ни для него, ведь мы можем беспрепятственно перемещаться из одного века в другой.

— Ближе к делу, — сказала Тува. — Кто такая Кали?

— Кали — это индийская богиня, очень несимпатичная, мягко выражаясь. Но куда важнее созданный вокруг нее культ. Ее главный храм находится в Калькутте и называется Кали-гат, откуда и произошло название города. У Кали есть множество других имен, но мы не будем вносить путаницу в наши рассуждения, перечисляя их. Она питается кровью. И много столетий назад возникла секта так называемых Туггенов, или Душителей, или Разбойников. Еще Геродот, в четвертом веке до рождества Христова, упоминал о профессиональных душителях, а уж в 1300-х годах они были известны многим. Культ этот был очень распространен во всей Азии, вплоть до самых Гималаев. В 1600-х годах на сцену выходит Румал.

— Кто такой Румал? — спросил Габриэл.

— Румал — это не человек, это шелковый платок, который ты видел. Сначала члены секты душили свои жертвы с помощью обычной веревки или ремня. Но впоследствии они стали использовать для этой цели шелковый платок, в углу которого была прикреплена тяжелая монета. Платок набрасывался сзади на шею жертвы и стягивался, в то время как беднягу держали за руки и за ноги.

— Уфф, — произнесла Тува. — Давайте-ка поищем Руне и Халькатлу.

— Нет, будет лучше, если вы узнаете, чем все это заканчивалось, — сказал Натаниель. — Это только начало. Туггены, или разбойники, принадлежали ко всем классам общества, от правителей до слепых нищих. Никто не мог чувствовать себя защищенным от них. В те времена в Индии было много путешественников, странствующих по дорогам и по морю на кораблях. И душители действовали двумя группами: одна из них поджидала жертву, на обочине дороги. Они втирались в доверие человеку, на это они были большие мастера… И после того, как совершалось нападение…

— Подожди-ка, — перебила его Тува. — При чем же здесь сахар?

— Коричневый сахар считался священным. Члены секты ели его перед тем, как напасть на жертву. Потом за дело принималась другая группа. Они заранее рыли могилу возле дороги, используя при этом маленький топорик, который ты видел, Ян. Потом они тем же топориком разрубали тело несчастного, прежде чем закопать его. И все это делалось в честь богини Кали. Могила, естественно, посвящалась ей.

— И все это происходило безнаказанно? — с содроганием произнес Ян.

— Вплоть до 1799 года. Тогда англичане обнаружили, что солдаты, получившие жалованье после сражения, не попадают к себе домой. Началось расследование, и оказалось, что тысячи и тысячи убийц бродят по дорогам южной Азии. Им позволяли это делать, потому что многие коррумпированные властители получали от них часть той добычи, которую они отбирали у путешественников. Заметьте, Кали вовсе не интересовалась золотом. Ее интересовали лишь кровавые жертвы. Туггены занимались также и другими темными делами. К примеру, служили наемными убийцами у какого-нибудь подлого богача.

Ветер завывал среди скал, швыряя им в лицо снежную крупу.

Тува снова позвала пропавших, но ей ответило лишь горное эхо.

Порывы ветра обрушивались на них один за другим.

— Но ведь этой секты сегодня не существует? — с опаской спросил Габриэл.

— Нет. Она ликвидирована в 1830-х годах. И пропитанный кровью храм Кали был превращен в туристский объект, весьма мрачный, надо сказать.

— Но ведь я же видел их!

— Дорогой Габриэл! Если Тенгель Злой может вызвать к жизни наемных палачей инквизиции, то вызвать из мира духов нескольких индийских душителей ему не составит труда.

— Да, для него типично вызывать к жизни самые зловонные отбросы истории, — сказала Тува. — Я не удивлюсь, если он оживит Гитлера, Нерона, Калигулу, гуннов…

— Он мог бы найти достаточное количество злодеев и среди ныне живущих, — заметил Ян. — Но он уже пресытился этим.

— Да. Поэтому он и обращается к миру духов. К счастью и Руне, и Халькатла бессмертны. Так что на это раз душители дали большой промах в выборе жертв.

— Но ведь мы не можем допустить того, чтобы их разрубили на куски и закопали? — чуть не плача сказала Тува.

— Разумеется, нет! Мы должны найти их как можно скорее.

— Надеюсь, они не попали к Кали? — дрогнувшим голосом произнес Габриэл.

— Нет, нет, Кали — это просто богиня, в действительности ее не существует. Опасность представляет собой лишь секта разбойников. Но, как вы понимаете, одним нам тут не справиться. Придется нам вызывать наших помощников…

И тут же перед ними появились Линде-Лу, Суль, Ульвхедин и Тенгель Добрый.

— Мы ждали вашего вызова, — сказал Тенгель Добрый. — Твои пояснения были очень интересными, Натаниель. Мы с удовольствием выслушали их.

— Спасибо! А теперь мы попытаемся найти Руне и Халькатлу. Вы можете нам помочь в этом?

— Вам вообще не следует искать их, — сказал Ульвхедин. — Вам нужно сейчас же идти вперед, поскольку Тенгель Злой добрался до этих мест и пытается раньше вас проникнуть в долину Людей Льда.

— Мы поставили на его пути магическое препятствие, но рано или поздно он найдет к нему ключ и будет двигаться дальше, — сказала Суль.

— Но мы не можем бросить на произвол судьбы своих друзей, — перебила ее Тува. — Мы не тронемся с места, пока не найдем их!

Никто не обратил внимания на нелогичность ее слов. Все поняли, что она имеет в виду.

— А не может ли нам помочь Марко?

— Марко теперь окружен защитной аурой, так что даже самое проницательное око не может обнаружить его. Он не должен заявлять о себе никоим образом. Нет, идите дальше, все четверо! Мы знаем, кого можно пустить по следу Руне и Халькатлы. Кое-кто просто жаждет участия в этой борьбе. Кстати, вот и они!

Все повернули головы, глядя туда, куда был устремлен взгляд Тенгеля Доброго. Габриэл вздрогнул.

Вот эти? Разве смогут они бороться со злобными душителями Кали?

Его ноги от долгого стояния на одном месте стали уже замерзать, но он этого не замечал. Он с восхищением смотрел на приближавшуюся к ним группу.

Навстречу им быстрым шагом шла Ингрид, рыжеволосая ведьма. Ее желтые глаза горели жаждой борьбы. С ней были ее коварные демоны. Они мягко ступали по снегу, не оставляя следов. Полистав свою записную книжку, Габриэл нашел их имена. Это были демоны плодородия, но власть их распространялась и на другие сферы. Табрис контролировал свободу воли, Такритан — средневековую готическую магию, Тараб — вымогательство, Захун — скандалы и Царен — месть.

Габриэл догадывался, что наибольшие проблемы у секты душителей будут с Табрисом, владеющим свободой воли, Такританом, контролирующим готическую магию, и Цареном, отвечающим за месть.

— Мы приветствуем вас и просим вас помочь нам найти наших друзей, Руне и Халькатлу, — сказал Натаниель, вежливо кланяясь им. — Мы опасаемся, что они теперь разрублены на куски и зарыты в том или ином месте — и все во славу Кали. Вы найдете место захоронения по определенным приметам, каких существует немало, и вы сами выберете, какие вам больше подходят. Но помните, демоны природного плодородия, что Тенгель Злой имеет особое пристрастие к таким существам, как вы! Вы уязвимы, вы можете подчиниться его воле или, как это было с демонами бури, быть отправленными в Великую Пасть или в пустое пространство. Вы знаете, что мы этого не хотим. Так что будьте осторожны, нам не хотелось бы потерять вас!

Хитро улыбнувшись, Табрис поблагодарил его:

— Мы будем осмотрительны, — сказал он хриплым и гулким голосом, исходящим, казалось, не из горла, а из живота, минуя голосовые связки. — Но воле его мы не подчинимся никогда. Не забывай о том, что я предводитель и что это я — свободная воля!

— Конечно, — ответил Натаниель и снова поклонился в знак почтения.

— Ты знаешь, как себя вести, Ингрид, — сказала Суль, лидер всех ведьм. — Не делай глупостей, не забывай о могуществе Тенгеля Злого!

— Можешь положиться на меня, — ответила Ингрид, сверкнув глазами.

— Это хорошо, — сказал Тенгель Добрый. — Значит, мы здесь и расстанемся. А вы, Натаниель, Тува, Ян, Габриэл, ступайте дальше! Вам нельзя терять ни минуты.

И уже на ходу Тува обернулась к Ингрид и демонам и сказала:

— Передайте привет Руне и Халькатле, если вы найдете их, и скажите им, что мы не собирались бросать их на произвол судьбы!

— Мы это знаем, — ответила Ингрид. — И мы передадим им от тебя привет.

Все четверо снова остались одни. И только ветер поднимал вокруг них поземку.